Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя прокурора района Бузмакова С.А. на приговор Советского районного суда <адрес> от 27 августа 2021 года, которым

Кокорин А.Г., родившийся <дата> в <адрес>, временно не работающий, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, ранее не судимый;

оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, за отсутствием в его деянии состава преступления, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

За Кокориным А.Г. признано право на реабилитацию с разъяснением права на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.

Гражданский иск АО «<данные изъяты>» о взыскании с Кокорина А.Г. 7483730 рублей 68 копеек оставлен без рассмотрения.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав выступление прокурора Опалевой Е.В., полагавшей необходимым приговор суда отменить, мнения адвоката Кропина И.И. и подсудимого Кокорина А.Г., считающих приговор суда законным и обоснованным, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Кокорин А.Г. оправдан по обвинению в совершении злоупотребления полномочиями, то есть в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации.

Кокорину было предъявлено обвинение в том, что при обстоятельствах, подробно указанных в обвинительном заключении, <дата> между ИП ФИО7 и ОАО «<данные изъяты>» заключён договор поставки фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов. При этом фактически деятельность по поставкам от имени ФИО7 осуществлял сам Кокорин А.Г.

Будучи назначенным на должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>», осуществляя в период с <дата> руководство деятельностью общества, Кокорин А.Г., понимая, что его дочь ФИО7 является аффилированным по отношению к нему лицом, в связи с чем, он должен был в соответствии со ст. 82 Федерального закона № 208-ФЗ довести до сведения совета директоров ОАО «<данные изъяты>» информацию о заинтересованности в совершении обществом сделок с ИП ФИО7, однако, преследуя корыстную цель, решил скрыть от совета директоров и собрания акционеров ОАО «<данные изъяты>» данные сведения и продолжить систематические поставки фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов в ОАО «<данные изъяты>», продолжая действовать от имени ИП ФИО7, пользуясь автоматически пролонгированным договором поставки от <дата>.

Деятельность Кокорина А.Г. от имени ИП ФИО7 по перепродаже товаров от поставщика ООО «<данные изъяты>» конечному покупателю ОАО «<данные изъяты>» заключалась лишь в формальном, искусственно созданном им документообороте и использовалась Кокориным А.Г. для сокрытия фактически выполняемой им как генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» деятельности по закупке фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов, то есть заключалась в перепродаже указанных товаров, получения возможности искусственного завышения цены товаров и сосредоточения на расчётном счёте ИП ФИО7, полученной в результате его преступных действий материальной выгоды под видом прибыли ИП ФИО7 и осуществлялась вопреки законным интересам возглавляемого Кокориным А.Г. ОАО «<данные изъяты>».

Генеральный директор ОАО «<данные изъяты>» Кокорин А.Г., будучи обязанным действовать в интересах ОАО «<данные изъяты>», имея возможность организовать закупку ОАО «<данные изъяты>» фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов напрямую у поставщика ООО «<данные изъяты>» по наиболее дешёвым ценам без их искусственного завышения, с целью извлечения материальной выгоды для себя и своей дочери ФИО7, вопреки законным интересам ОАО «<данные изъяты>», злоупотребляя своими полномочиями, продолжил осуществление систематических закупок указанных препаратов и медицинских инструментов обществом у ООО «<данные изъяты>» через искусственно созданного им и подконтрольного ему посредника - ИП ФИО7

Деятельность по закупке фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов Кокорин А.Г. организовал лично, зная, как генеральный директор ОАО «<данные изъяты>», потребности общества, то есть злоупотребил своим положением руководителя ОАО «<данные изъяты>».

В период с <дата> по <дата> вопреки законным интересам ОАО «<данные изъяты>» (с <данные изъяты> Кокорин А.Г., получая сведения о необходимости закупки фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов, осуществлял заказы данных товаров в ООО «<данные изъяты>», контролировал и организовывал фактическую доставку от ООО «<данные изъяты>» и приёмку сотрудниками ОАО «<данные изъяты>» заказанных товаров, организовывал составление документов бухгалтерского учёта от имени ОАО «<данные изъяты>» и фиктивного посредника - ИП ФИО7, организовывал и контролировал оплату за поставленные ООО «<данные изъяты>» товары от имени ИП ФИО7

Фармацевтические препараты ветеринарного применения и медицинские инструменты, закупленные у ООО «<данные изъяты>», на общую сумму 12 417 852 руб. 16 коп., были поставлены в ОАО «<данные изъяты>» по искусственно завышенным Кокориным А.Г. ценам на общую сумму 19 901 582 руб. 84 коп., в связи с чем, Кокорин А.Г. извлёк материальную выгоду для себя и своей дочери ФИО7 в размере 7 483 730 руб. 68 коп., в виде разницы между стоимостью приобретённого ИП ФИО7 товара в ООО «<данные изъяты>» и реализованного в дальнейшем в ОАО «<данные изъяты>».

Таким образом, Кокорин А.Г., в период с <дата> по <дата>, являясь генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» (с <данные изъяты>»), выполняя управленческие функции в коммерческой организации, при осуществлении руководства хозяйственной деятельности ОАО «<данные изъяты>», злоупотребил своими полномочиями, то есть умышленно использовал их в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц (своей дочери ФИО7), что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам ОАО «<данные изъяты>», выразившегося в причинённом обществу имущественном ущербе в виде необоснованных расходов в размере 7 483 730 руб. 68 коп.

При значительном уровне собственной кредиторской задолженности, ОАО «<данные изъяты>» в результате преступных действий Кокорина А.Г. было лишено наиболее ликвидного актива, то есть денежных средств, которые могли быть использованы в интересах организации, чем был причинён ущерб, являющийся с учётом финансового состояния ОАО «<данные изъяты>» существенным для организации.

По указанному обвинению Кокорин А.Г. был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель прокурор района Бузмаков С.А. считает, что приговор подлежит отмене в связи с несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

В обоснование прокурор указывает, что приговор суда мотивирован выводом о том, что совершение закупок у ИП ФИО7 является обычной хозяйственной деятельностью. Однако суд не привел достаточных мотивов, по которым отнёс рассматриваемые сделки к обычной хозяйственной деятельности.

Судом не дано оценки тому, что период 2015-17 гг. ИП ФИО7 фактически никаких поставок не осуществляла, ветпрепараты доставлялись ООО «<данные изъяты>» своим транспортом непосредственно на склад АО «<данные изъяты>», то есть фактическим поставщиком было ООО «<данные изъяты> а о поставке через ИП ФИО7 только оформлялись документы о приобретении ветпрепаратов со значительной наценкой относительно цены фактического поставщика (<данные изъяты>»), то есть документооборот о поставках с ИП ФИО7 был фиктивным. Кроме того, вывод суда об обычной хозяйственной деятельности мотивирован тем, что до вступления Кокорина в должность гендиректора АО «<данные изъяты>» сделки осуществлялись на тех же условиях.

Прокурор ссылается на то, что фактически после назначения Кокорина на должность гендиректора условия поставки изменились: до этого ИП ФИО7 фактически осуществляла поставки в АО «<данные изъяты>», после вступления подсудимого в должность руководителя предприятия ИП ФИО7 полностью отстранилась от поставок ветпрепаратов на предприятие (участвовала в поставках лишь по документам).

Указанные сделки не могут быть отнесены к обычной хозяйственной деятельности также потому, что подсудимый и его дочь фактически являлись выгодоприобретателями, что говорит о наличии в его действиях, как руководителя предприятия личной заинтересованности, что в силу действовавшего в тот период законодательства об акционерных обществах он должен был согласовывать данные действия с акционерами: п. 2 ст. 69, п. 1 ст. 81, ст. 82, п. 1 и п.7 ст. 83 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах».

Судом в приговоре не дана оценка наличия корыстного мотива при реализации данного способа закупок ветпрепаратов для АО «<данные изъяты>».

Государственное обвинение не оспаривает факт наличия ежегодной прибыли АО «<данные изъяты> в период руководства Кокориным А.Г.. В то же время ссылка суда на свидетельские показания ФИО9, являющегося руководителем предприятия в настоящее время, о том, что за период с 2014 по 2017 годы общая сумма дохода АО «<данные изъяты>» за 2014-2017 гг. составила около 900 миллионов рублей, не является верной. Суммы ежегодного дохода предприятия отражены в справках АО «<данные изъяты>» и сопоставимы с ежегодным ущербом от преступных действий Кокорина А.Г., то есть судом не разграничена сумма оборотных средств от сумм дохода предприятия.

По мнению прокурора, вывод суда о том, что обвинением не доказана существенность вреда, не является верным. Причинение указанного имущественного ущерба повлекло для АО «<данные изъяты> существенный вред, так как рассматриваемая сумма в 7 483 730 руб. 68 коп. для общества не может не являться существенной. При значительном уровне собственной кредиторской задолженности, АО «<данные изъяты>» в результате преступных действий Кокорина А.Г. было лишено наиболее ликвидного актива, то есть денежных средств, которые могли быть направлены на выплату акционерам дивидендов, а также за счет, которых общество могло исполнять собственные кредиторские обязательства. При условии добросовестных действий Кокорина А. по осуществлению закупок фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов напрямую у ООО «<данные изъяты>», АО «<данные изъяты>» имело бы возможность использовать денежные средства в указанном размере в интересах организации. При этом размер вмененного ущерба сопоставим с месячным фондом оплаты труда предприятия, то есть наличие этих средств у АО «<данные изъяты>» позволило бы использовать их, например, на оплату труда всех работников (более 300 человек) в течение месяца. Также эта сумма сопоставима и превышает размер ежегодной чистой прибыли от деятельности за рассматриваемый период. Кроме того, во вменяемый Кокорину период имелись факты невыплаты заработной платы работникам, что говорит о нестабильном финансовом положении предприятия. Указанные выше факты подтверждаются, в том числе, показаниями представителя потерпевшего ФИО14

По данным налоговой службы ИП ФИО1 осуществляла свою деятельность только в части поставок ветпрепаратов АО «<данные изъяты>», иной хозяйственной деятельностью не занималась, что также свидетельствует об использовании её подсудимым как инструмента извлечения прибыли от мнимых сделок с АО «<данные изъяты>». О мнимости сделок свидетельствует и тот факт, что товар в АО <данные изъяты>» доставлялся от ООО «<данные изъяты>» напрямую, что подтверждается показаниями свидетелей. Кроме того, допрошенные свидетели - работники АО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты> никогда не видели ИП ФИО7, либо её законных представителей, все поставки осуществлялись напрямую из ООО «<данные изъяты>» в АО «<данные изъяты>», и согласовывались только с подсудимым. Свидетели обвинения (Свидетель №19, Свидетель №21, ФИО14, Свидетель №2, Свидетель №10, Свидетель №11 и другие) указывают на факт личной заинтересованности Кокорина в наличии сделок между ИП и АО «<данные изъяты>». Так, например, свидетель Свидетель №21 прямо указал, что от имени ИП ФИО7 о поставках препаратов договаривался сам подсудимый. Аналогичного мнения придерживается свидетель Свидетель №10, подтвердивший, что все вопросы, касаемые поставки ветпрепаратов в АО «<данные изъяты>» он решал с Кокориным, а не с ИП ФИО7, он её никогда не видел. Свидетели Свидетель №11 и Свидетель №20 изложили аналогичные доводы в отношении роли Кокорина в сделках ООО «<данные изъяты>» и АО «<данные изъяты>».

Вывод суда о том, что государственное обвинение не доказало факт сокрытия Кокориным информации о сделках АО «<данные изъяты>» с его дочерью ИП ФИО7 не может быть положен в основу приговора, так как стороной защиты не был опровергнут факт несообщения Кокориным членам совета директоров о данных сделках. Довод Кокорина о том, что акционеры изначально были осведомлены о сделках, опровергается показаниями членов совета директоров (Свидетель №1, Свидетель №26, Свидетель №27, Свидетель №3, Свидетель №4, Свидетель №8 и других), протоколами заседаний совета директоров, информацией аудиторской фирмы о том, что данный вопрос ими не проверялся и акционерам в отчете не докладывался.

Прокурор полагает, что приговор подлежит отмене по основаниям, предусмотренным ст. 389.16 УПК РФ, ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции находит приговор суда подлежащим отмене.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Приговор в отношении Кокорина А.Г. указанным требованиям не соответствует.

Согласно ч. ч. 1, 2 ст. 305 УПК РФ описательно мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать: существо предъявленного обвинения; обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения; мотивы решения в отношении гражданского иска, при этом, в нее не допускается включение формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

В соответствии с положениями ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке, в том числе, являются: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Согласно приговору, в качестве оснований отсутствия в действиях Кокорина А.Г. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, суд указал, что сделки по приобретению фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов ОАО «<данные изъяты>» у ИП ФИО7 по договору поставки от <дата>, являются результатом обычной хозяйственной деятельности коммерческого общества в течение длительного периода времени (в период с 2012 г. по 2017 г.), их условия не противоречат целям разумной предпринимательской деятельности, характерной для обычного делового оборота, а из содержания сделок не усматривается их заведомая невыгодность для Общества, направленность на уменьшение активов, нарушение в результате их совершения прав Общества и его участника. При этом сославшись на выводы приведенные в постановлениях второго Арбитражного апелляционного суда <адрес> от <дата> по иску АО «Молоко» к Кокорину А.Г. о взыскании убытков и в постановлении арбитражного суда кассационной инстанции Волго- Вятского округа от <дата>, согласно которым суды в постановлениях указали, что, спорные сделки являются результатом обычной хозяйственной деятельности коммерческого общества в течение длительного периода времени.

При этом судом первой инстанции не было принято во внимание, что в соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 21.12.2011 г. № 30-П признание при рассмотрении уголовного дела преюдициального значения фактических обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным актом, разрешившим дело по существу в порядке гражданского судопроизводства, не может препятствовать рассмотрению уголовного дела на основе принципа презумпции невиновности лица, обвиняемого в совершении преступления, которая, может быть опровергнута только посредством процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и только в рамках уголовного судопроизводства;

Фактические обстоятельства, не являвшиеся основанием для разрешения дела по существу в порядке гражданского судопроизводства, при наличии в них признаков состава преступления подлежат проверке на всех стадиях уголовного судопроизводства, включая возбуждение и расследование уголовного дела, в том числе на основе доказательств, не исследованных ранее судом в гражданском или арбитражном процессе.

Выводы суда о том, что сведения о злоупотреблении Кокориным А.Г. своими полномочиями при совершении сделок по приобретению фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов ОАО «<данные изъяты>» (с 2016г. АО «<данные изъяты>») у ИП ФИО7 по договору поставки от <дата>, заведомой невыгодности их для ОАО «<данные изъяты>» (с 2016г. АО «<данные изъяты>»), а также, что обязательный для состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ признак - причинение существенного вреда правам и законным интересам ОАО «<данные изъяты>» (с 01.07.2016г. АО «<данные изъяты>»), изложенные в обвинении, не нашли своего подтверждения исследованными доказательствами по данному уголовному делу, суд апелляционной инстанции находит необоснованными.

Изложив существо предъявленного Кокорину А.Г. обвинения, доказательства, представленные стороной обвинения, суд в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ не привел в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств преступления, в совершении которого оправдал подсудимого.

В обоснование принятого решения суд указал, что поставки фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов осуществлялись ИП ФИО7 в ОАО «<данные изъяты>» с 2012 г. в соответствии с договором от <дата>, т.е. поставки указанных препаратов осуществлялись задолго до назначения Кокорина А.Г. на должность генерального директора указанного общества.

После назначения Корина А.Г. на должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>», в период с 2014 г. по 2017 г. поставки ветеринарных препаратов ИП ФИО7 продолжались на основании того же договора от <дата>, на таких же условиях, что и ранее. У ОАО «<данные изъяты>» (с 2016г. АО «<данные изъяты>») перед ИП ФИО7 также имелась задолженность по оплате за поставленные препараты (по состоянию на <дата> сумма задолженности составляла 2310 852, 61 руб.), что также не отражалось на последующих поставках ветеринарных препаратов ИП ФИО7 в АО «<данные изъяты> и также не являлось основанием для начисления хозяйству каких-либо финансовых санкций. При этом поставленный ИП ФИО7 товар был полностью оплачен АО «<данные изъяты>» в 2017 г.

Однако, как обоснованно указано в апелляционном представлении, органом предварительного следствия Кокорину А.Г. предъявлено обвинение в том, что в период 2015-2017 гг. ИП ФИО7 фактически никаких поставок не осуществляла, ветпрепараты доставлялись ООО «<данные изъяты>» своим транспортом непосредственно на склад АО «<данные изъяты>», то есть фактическим поставщиком было ООО «<данные изъяты>», а о поставке через ИП ФИО7 только оформлялись документы о приобретении ветпрепаратов со значительной наценкой относительно цены фактического поставщика (ООО «<данные изъяты>»), то есть документооборот о поставках с ИП ФИО7 был фиктивным. Анализа доказательств стороны обвинения по данным обстоятельствам, а также о том, что поставщика ИП ФИО7 никто не знает, судом не дано.

Не дано оценки доказательствам стороны обвинения о том, что после назначения Кокорина на должность гендиректора условия поставки изменились: до этого ИП ФИО7 фактически осуществляла поставки в АО «<данные изъяты>», после вступления подсудимого в должность руководителя предприятия ИП ФИО7 полностью отстранилась от поставок ветпрепаратов на предприятие (участвовала в поставках лишь по документам), а, следовательно, указанные сделки не могут быть отнесены к обычной хозяйственной деятельности, поскольку Кокорин и его дочь фактически являлись выгодоприобретателями, что говорит о наличии в его действиях как руководителя предприятия личной заинтересованности. В силу действовавшего в тот период законодательства об акционерных обществах он должен был согласовывать данные действия с акционерами: п. 2 ст. 69, п. 1 ст. 81, ст. 82, п. 1 и п.7 ст. 83 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах».

При этом суд указал, что доказательств того, что Кокорин А.Г. каким-либо образом скрывал информацию о сделках общества с аффилированной ему ИП ФИО7 по поставкам фармацевтических препаратов ветеринарного применения и медицинских инструментов в рамках ранее заключённого между ОАО «<данные изъяты>» и ИП ФИО7 договора поставки от 18.04.2012г., стороной обвинения суду не представлено, хотя из показаний свидетелей – членов совета директоров, а также годовым отчётам ОАО «<данные изъяты>» (с 2016г. АО «<данные изъяты>») за 2014 - 2017 годы, сделки, в которых имеется заинтересованность, не одобрялись. На основании решения совета директоров АО «<данные изъяты>» от <дата>, общее собрание акционеров по итогам 2013 года назначено на <дата> В ОАО «<данные изъяты>» (с 2016г. АО «<данные изъяты> оформлены аналогичные протоколы заседаний совета директоров от <дата>, от <дата>, <дата>.

Совету директоров о том, что дочь генерального директора АО «<данные изъяты>» осуществляет такие поставки, известно не было.

Также обоснованно указано в представлении, что в приговоре не дана оценка наличия корыстного мотива при реализации данного способа закупок ветпрепаратов для АО «<данные изъяты>», хотя суммы ежегодного дохода предприятия отраженного в справках АО «<данные изъяты> сопоставимы с ежегодным ущербом от действий Кокорина А.Г.

Также нельзя признать обоснованным вывод суда о том, что обвинением не доказана существенность вреда, хотя рассматриваемая сумма в 7 483 730 руб. 68 коп. для общества не может не являться существенной. Данный вывод сделан без учета собственной кредиторской задолженности, АО «<данные изъяты>», которое в результате действий Кокорина А.Г. было лишено наиболее ликвидного актива, то есть денежных средств, которые могли быть направлены на исполнение кредиторских обязательств, в интересах организации. При этом размер вмененного ущерба сопоставим с месячным фондом оплаты труда работников предприятия (более 300 человек) в течение месяца. При этом во вменяемый Кокорину период имелись факты невыплаты заработной платы работникам, что говорит о нестабильном финансовом положении предприятия.

Не дано оценки судом и тому факту, что ФИО7 в период предварительного расследования отказалась давать какие-либо показания о её деятельности в качестве индивидуального предпринимателя на основании ст. 51 Конституции РФ.

Перечислив в приговоре доказательства, представленные стороной обвинения, подтверждающие существо предъявленного Кокорину А.Г. обвинения, суд, в нарушение п. 4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, не дал им никакой оценки ни каждому в отдельности, ни в их совокупности, ограничившись лишь указанием о длительности правоотношений по поставкам препаратов и предметов ветеринарного назначения.

Соглашаясь с доводами апелляционного представления, суд апелляционной инстанции полагает необходимым отметить, что суд, постановив оправдательный приговор, не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

В обоснование выводов о виновности Кокорина А.Г. органы предварительного следствия сослались не только на показания представителей потерпевшего, свидетелей, но и на другие доказательства, которые были оставлены без надлежащей оценки судом первой инстанции.

По мнению суда апелляционной инстанции, суд первой инстанции по настоящему делу при постановлении приговора не выполнил требования ст. 88 УПК РФ, согласно которой каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции находит, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, при рассмотрении дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Таким образом, приговор суда, основанный на не соответствующей требованиям УПК РФ оценке доказательств, содержащий существенные противоречия в выводах, которые могли повлиять на правильность применения уголовного закона, не может быть признан законным и обоснованным, подлежит отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

При новом рассмотрении настоящего уголовного дела суду первой инстанции необходимо с соблюдением всех требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, полно, всесторонне и объективно исследовать обстоятельства дела, тщательно проверить все доводы, содержащиеся в апелляционном представлении. Оценить все представляемые сторонами доказательства, выяснить причины имеющихся противоречий, принять решение, соответствующее требованиям закона.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Апелляционное представление прокурора района Бузмакова С.А. удовлетворить.

Приговор Советского районного суда <адрес> от 27 августа 2021 года в отношении Кокорина А.Г. отменить, с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам, установленным главой 47.1 УПК РФ, в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) в течение шести месяцев со дня его вынесения.

В случае кассационного обжалования участники судебного заседания вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий А.Ю. Овчинников