Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Шайкина А.И. на приговор Александровского городского суда Владимирской области от 6 июня 2017 года, по которому

ФИО1, **** года рождения, уроженка ********, не судимая,

оправдана по ч.1 ст.307 УК РФ за отсутствием в ее действиях состава преступления.

На основании п.1 ч.2 ст.133 УПК РФ за ФИО1 признано право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, одновременно направлено ей извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

ФИО1 отменена мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Доложив материалы дела, заслушав выступления прокурора Байбиковой Д.В., поддержавшей доводы апелляционного представления и просившей оправдательный приговор отменить, оправданной ФИО1, адвоката Фильчакова П.А., возражавших против удовлетворения апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

установил:

органами предварительного расследования СО по **** СУ СК РФ по **** ФИО1 обвинялась в даче в суде заведомо ложных показаний в качестве свидетеля, при следующих обстоятельствах.

**** в период времени с ****, ФИО1, находясь в **** суде ****, расположенном по адресу: ********, в ходе судебного заседания по рассмотрению гражданского дела **** по иску М. к ДПК " **** ", в котором ФИО1 занимает должность главного бухгалтера, о взыскании суммы неосновательного обогащения, желая наступления для данного кооператива благоприятных последствий в виде оставления исковых требований М. без удовлетворения, во время допроса в качестве свидетеля, будучи предупрежденной надлежащим образом судьей **** суда ****ФИО об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ – за дачу заведомо ложных показаний, умышлено дала заведомо ложные показания, заявив о том, что отрицает принадлежность ей подписи от имени главного бухгалтера ДПК " **** " имеющейся в квитанции к приходному кассовому ордеру от **** без номера на сумму 73 000 рублей с оттиском круглой печати ДПК " **** ", представленной в качестве обоснования исковых требований М. Данные показания ФИО1 зафиксированы в протоколе судебного заседания.

ФИО1 добровольно в ходе судебного разбирательства до вынесения решения суда не заявила о ложности данных ею показаний.

**** судьей **** суда ****ФИО вынесено решение по делу ****, исковые требования М. к ДПК " **** " о взыскании неосновательного обогащения в размере 78 000 рублей и процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 15 799 рублей 81 коп. оставлены без удовлетворения.

Согласно заключению эксперта **** от ****, рукописные буквенно-цифровые записи и подпись от имени главного бухгалтера ДПК " **** " ФИО1, расположенные в квитанции к приходному кассовому ордеру от **** без номера на сумму 73 000 рублей с оттиском круглой печати ДПК " **** ", выполнены ФИО1

Приговором Александровского городского суда Владимирской области от 6 июня 2017 года ФИО1 оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 307 УК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. Приговором суда за ФИО1 признано право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Шайкин А.И. считает приговор подлежащим отмене, а уголовное дело передаче на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

В обоснование своей позиции автор апелляционного представления указал, что **** в **** суде при рассмотрении гражданского дела ФИО1, будучи надлежащим образом предупрежденная об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ, дала заведомо ложные показания, заявив, что подпись в исследуемом судом документе выполнена не ею, и в ее действиях содержится состав преступления. Указывает, что суд в приговоре в различных формулировках усомнился в законности возбуждения уголовного дела, а затем и вовсе сделал вывод об «отсутствии каких-либо оснований для возбуждения уголовного дела». Считает указанный вывод суда ошибочным, поскольку после вынесения судом решения по гражданскому делу, в котором ФИО1 дала не соответствующие действительности показания, руководитель городского суда обратился к руководителю СО СК РФ по **** с просьбой провести проверку на предмет представления суду истцом М. фальсифицированного доказательства. В ходе проведения проверки по указанному обращению и было установлено, что подпись в квитанции, которую суд посчитал подложным доказательством по гражданскому делу, выполнена ФИО1 Узнав об этом, М. обратилась в следственный орган с заявлением о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности. Полагает, что и при отсутствии заявления М., следователь, прокурор, обнаружив этот факт, обязаны были дать ему правовую оценку. Таким образом, действия следователя и заместителя городского прокурора не противоречат уголовно-процессуальному законодательству. Напротив, рассуждения суда в приговоре о сроках проведения различных доследственных проверок, передаче материалов из одного следственного органа в другой, о промежуточных выводах, сделанных в тех или иных постановлениях, неуместны. Не основано на законе и мнение суда о необходимости указания в постановлении о возбуждении уголовного дела мотива преступления, равно как не требует этого законодательство и при допросе лица в качестве подозреваемого.

Отмечает, что указание суда на отсутствие «обращений заинтересованных лиц, представляющих интересы правосудия … с обоснованием того, что ФИО1 своими показаниями нарушила нормальную деятельность суда по указанному гражданскому делу» и, как следствие, на незаконность возбуждения уголовного дела, не основано на законе. Считает, что вывод суда о том, что дача ФИО1 в судебном заседании не соответствующих действительности показаний никак не затронула интересы правосудия, не нарушила нормальную деятельность органов суда по осуществлению правосудия и установлению истины по гражданскому делу ошибочен, поскольку именно после отрицания ФИО1 в судебном заседании принадлежности выполненной ею подписи судом была назначена техническая экспертиза документа. Заключение технической экспертизы положено судом в основание признания документа подложным доказательством. Кроме того, судом был поставлен вопрос о проведении проверки и оценки действий М. по ст.303 УК РФ. Подобные действия свидетеля в судебном заседании, независимо от того изложены ли его показания в принятом судом итоговом решении или нет, безусловно, наносят вред интересам как правосудию так и личности (в данном случае М.) и не могут не составлять объективную сторону преступления.

Настаивает на том, что вывод суда о недоказанности следствием мотива преступления ошибочен, поскольку отрицая принадлежность ей подписи, ФИО1 желала наступления благоприятного для ДПК " **** " исхода по гражданскому делу. Отсутствие указания на мотив преступления в заявлении М. и в ее объяснении никак не свидетельствует о его недоказанности.

Полагает, что вывод суда о том, что указание в обвинительном заключении должности ФИО1 «не несет для нее ответственности по ч.1 ст.307 УК РФ в виду того, что в таком случае ее позиция в суде должна оцениваться как способ ее защиты», ошибочен. На момент допроса в качестве свидетеля по гражданскому делу ФИО1 государственными органами ни в чем не подозревалась, передача М. денег на асфальтирование территории ДПК " **** ", равно как и сам факт укладки асфальта, представителями ДПК в суде не отрицались. Таким образом, признание или непризнание ФИО1 принадлежности ей подписи в документе, никаким образом не могло отрицательно сказаться на исходе гражданского дела или на законных интересах ее самой.

Ставит под сомнение вывод суда о превышении следственными органами своих полномочий при оценке решения суда по гражданскому делу, присвоении полномочий судов вышестоящих инстанций, считает данный вывод голословным, не подтвержденным какими-либо доказательствами и не соответствующий действительности. Ни в одном из своих документов следователь не ставит под сомнение законность решения суда по гражданскому делу, не предпринимает никаких мер, направленных на его пересмотр.

Утверждает, что вывод суда о ненадлежащем разъяснении в судебном заседании по гражданскому делу прав и обязанностей свидетелю ФИО1 не основан на материалах дела, поскольку соответствующие записи имеются в протоколе судебного заседания по гражданскому делу, они подтверждены в уголовном деле допросами свидетелей Ж., М., подтверждались и самой ФИО1 при допросе в качестве подозреваемой.

Считает, выводы суда о том, что заключение эксперта о принадлежности подписи на документе ФИО1 «не может быть отнесено к каким-либо доказательствам виновности в силу отсутствия на ней настоящей печати ДПК " **** " и о необъективности этой экспертизы» ошибочны. Из заключения эксперта следует, что оттиски печати ДПК " **** " имеющиеся на представленных на исследование судом документах, нанесены различными клише печати. При этом печати судом на экспертизу не представлялись, а как следует из объяснения ФИО1, полученного следователем в рамках осмотренного в судебном заседании по уголовному делу материала проверки ****, в ДПК " **** " имеется 2 печати. Подлинник указанного объяснения ФИО1 исследовался экспертом при проведении экспертизы по уголовному делу. Проведение экспертиз до возбуждения уголовного дела и в рамках уголовного дела одним и тем же экспертом, на одних и тех же материалах, по одному объекту уголовно-процессуальным законодательством не запрещено. Достаточность материалов для экспертного исследования, соблюдение методики его проведения, обоснованность выводов, изложенных в заключении, подтверждены в судебном заседании путем допроса эксперта. В случае сомнения в законности проведения экспертизы и обоснованности ее выводов суд должен назначить повторную экспертизу или, при наличии оснований, поручить это следственным органам, направив дело для производства дополнительного расследования.

По мнению автора апелляционного представления, суд пришел к необоснованному выводу об отсутствии признака заведомости в действиях ФИО1, а также о том, что она могла заблуждаться о принадлежности ей подписи в исследуемом судом документе.

Отмечает, что вывод суда о том, что обвинение имеет явно необоснованный и предположительный характер, с признаками обвинительного уклона и оценка судом обвинительного заключения как намерение оказать давление на суд, дезинформировать его относительно объективных обстоятельств произошедших событий, необъективен.

В дополнительном апелляционном представлении государственный обвинитель Шайкин А.И. указывает, что утверждение суда о том, что ФИО1 при рассмотрении гражданского дела судом не разъяснялись положения ст.51 Конституции РФ, основано лишь на показаниях подсудимой в судебном заседании. Вместе с тем при допросе в качестве обвиняемой от **** и в объяснении от **** ФИО1 утверждала, что эти положения ей были разъяснены судом. Свидетель М. в судебном заседании **** показала, что положения ст.51 Конституции РФ ФИО1 судом разъяснялись. Кроме того в копии протокола судебного заседания по гражданскому делу (т.1 л.д.22) указано, что требования ст.51 Конституции РФ были судом разъяснены, в то время как в копии такого же протокола (т.1 л.д.108) сведения об этом отсутствуют. Суд не мотивировал, почему в основу приговора положил именно показания заинтересованного лица (ФИО1) и не дал оценку показаниям М. и противоречиям в копиях протоколов судебного заседания по гражданскому делу.

Считает, что показания ФИО1 в суде о том, что она могла добросовестно заблуждаться в принадлежности ей подписи в квитанции, являются способом ее защиты.

Полагает, что при принятии любого решения судом апелляционной инстанции по настоящему делу, в нем должно быть указано на недопустимость выводов суда, подвергающих сомнению законодательно закрепленные в ст.21 УПК РФ право и обязанность следственных органов самостоятельно выявлять преступления и расследовать их, а также на ошибочное толкование преюдиции вступивших в законную силу судебных решений, принятых в рамках уголовного, гражданского, арбитражного или административного судопроизводства.

Просит приговор Александровского городского суда Владимирской области от 6 июля 2017 года в отношении ФИО1 отменить, передав уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции иным составом суда со стадии подготовки к судебному заседанию, в связи с несоответствием вывода суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя Шайкина А.И. ФИО1 просит приговор Александровского городского суда от 6.06.2017 оставить без изменения, а апелляционное представление – без удовлетворения. Считает приговор законным, обоснованным, мотивированным и основанным на нормах уголовного и уголовно-процессуального права. Также считает, что доводы представления являются несостоятельными и искажают суть установленных судом первой инстанции обстоятельств.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и возражения на него, заслушав выступления участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Согласно ч.2 ст.389.24 УПК РФ оправдательный приговор суда первой инстанции может быть отменен судом апелляционной инстанции на новое судебное разбирательство не иначе, как по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционного представления о незаконности оправдательного приговора в отношении ФИО1, поскольку описательно-мотивировочная часть приговора в полном соответствии с требованиями ст.305 УПК РФ содержит изложение существа предъявленного ФИО1 обвинения, в части совершения преступления, предусмотренного ч.1 ст.307 УК РФ, обстоятельств уголовного дела, установленных судом, кроме того, в полном соответствии с требованиями закона суд указал основания оправдания ФИО1 и сослался на доказательства их подтверждающие.

На основании полного, всестороннего и объективного исследования в судебном заседании представленных по делу доказательств, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии объективных данных, свидетельствующих о виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого ей преступления.

В соответствии с ч.4 ст.302 УПК РФ не может быть основан на предположениях обвинительный приговор суда, который постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимой подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Согласно ч.ч.2 и 3 ст.14 УПК РФ, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения, а все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого, что соответствует положениям статьи 49 Конституции Российской Федерации.

В ходе судебного заседания суд исследовал и подробно привел в приговоре как доказательства, представленные стороной обвинения, так и доказательства, представленные защитой.

Из показаний ФИО1 установлено, что она работает в ДПК " **** " в должности главного бухгалтера. **** в **** суде рассматривалось гражданское дело **** по иску М. к ДПК " **** " о взыскании суммы неосновательного обогащения, а именно 73 000 рублей. В обоснование заявленных требований М. наряду с другими доказательствами предоставила в суд квитанцию ДПК " **** " от ****, согласно которой от нее якобы были получены денежные средства в сумме 73 000 рублей. Данная квитанция имела оттиск круглой печати, рукописную запись: «****, ****М. На дорогу, 73 000-00 семьдесят три тысячи рублей», а также рукописную подпись в графе «Главный бухгалтер».

В ходе указанного выше судебного заседания она (Болейнингер) была допрошена в качестве свидетеля, ей были разъяснены процессуальные права и обязанности, предусмотренные ст. 70 ГПК РФ, предупреждена об уголовной ответственности по ст.ст. 307,308 УК РФ, о чем от нее была взята подпись. Статья 51 Конституции РФ ей не разъяснялась, однако суду о родственных связях с представителем ответчика она сообщала. Ранее в ходе предварительного следствия она ошибочно сообщала, что положение данной статьи ей разъяснялось, основываясь на продемонстрированной ей копии протокола судебного заседания, представленной заявителем. Однако, ознакомившись с материалами уголовного дела, выяснилось, что согласно официально предоставленному следователю судом протоколу судебного заседания и подписи свидетеля ст.51 Конституции РФ ей не разъяснялась. Таким образом воспользоваться представленным ей данным конституционным правом она не смогла. Судом ей на обозрение были предоставлены несколько квитанций, среди которых была квитанция от ****, отличавшаяся от остальных. На вопрос судьи о том, сдавала ли М. в кассу ДПК " **** " денежные средства в сумме 73 000 рублей на ремонт дороги, она ответила, что на данные работы М. деньги в кассу ДПК " **** " не сдавала, денежные средства в сумме 73 000 рублей М. сдавала летом ****, а не в ****, как следует из квитанции. На вопрос судьи о том, ее ли подпись находится на данной квитанции, она пояснила, что на данной квитанции подпись не ее. В настоящее время, несмотря на результаты почерковедческой судебной экспертизы, она имеет достаточные основания сомневаться в том, что подпись от ее имени и находящийся в указанной квитанции буквенно-цифровые записи выполнены ею. Она настаивает, что данные записи и подпись выполнены другим лицом с подражанием ее подписи. Кроме того, на данной квитанции имеется оттиск и цвет печати, не соответствующий оттиску и цвету печати ДПК " **** ", что установлено экспертами в рамках гражданского дела. Сбор денежных средств на дорогу и асфальтирование производились в ****, в связи с чем квитанция не могла быть выдана в ****. События, по которым она давала показания, происходили в **** и по прошествии большого количества лет могли ею забыться. В связи с чем она полагает, что давая показания в суде в рамках данного гражданского дела, она могла добросовестно заблуждаться о происхождении указанной квитанции и имеющихся в ней записях. Её показания относительно квитанции от **** судом по гражданскому делу **** в основу решения от **** при отказе М. в удовлетворении исковых требований не положены, оценка им в решении не дана, данное решение вовсе не содержит каких-либо ссылок на ее показания, что указывает на отсутствие их значимости для дела.

Из показаний свидетеля М. следует, что **** в то время, когда она находилась по месту постоянного проживания в ****, к ней в дачный дом ДПК " **** " пришел Б. и по ранее достигнутой между ними договоренности получил от ее свекрови Т. денежные средства в сумме 73 000 рублей, передав той в качестве подтверждения получения данных денежных средств квитанцию к приходному кассовому ордеру от **** на сумму 73 000 рублей, заполненную и подписанную от имени главного бухгалтера ДПК " **** " ФИО1 В начале **** она обратилась в **** суд с исковым заявлением к ДПК " **** " о взыскании суммы неосновательного обогащения. **** в ходе рассмотрения в суде гражданского дела **** по ее иску к ДПК " **** ", ею на обозрение суда был представлен оригинал квитанции к приходному кассовому ордеру от ****, согласно которой представителем ДПК " **** " от нее были получены денежные средства в сумме 73 000 рублей. В ходе данного судебного заседания в качестве свидетеля была вызвана и допрошена главный бухгалтер ДПК " **** " ФИО1 Перед началом допроса ФИО1 были разъяснены процессуальные права и обязанности, предусмотренные ст.70 ГПК РФ и ст.51 Конституции РФ, а также она была предупреждена об уголовной ответственности по ст.ст.307, 308 УК РФ, о чем от ФИО1 была взята подписка. Далее ФИО1 на обозрение был предоставлен оригинал указанной квитанции на сумму 73 000 рублей. После вопроса судьи, ФИО1 ответила, что на ремонт дороги М. деньги в кассу ДПК " **** " не сдавала и подпись на данной квитанции ей не принадлежит. Таким образом, будучи допрошенной **** в **** суде в качестве свидетеля в рамках гражданского дела ****, ФИО1 дала заведомо ложные показания, что в свою очередь определило исход гражданского дела не в ее пользу.

Из показаний свидетеля Т. следует, что М. является ее снохой. Поскольку М. постоянно проживала в ****, а она в летнее время проживала в доме М. в ДПК " **** ", летом **** последняя попросила ее передать Б. денежные средства в сумме 73 000 рублей. **** к ней пришел Б. она ему объяснила, что М. дома отсутствует и по достигнутой с ней договоренности передала Б. лично в руки деньги в сумме 73 000 рублей. Б. взял деньги и ушел, в тот же день он передал ей в качестве подтверждения полученных от нее денежных средств, квитанцию к приходному кассовому ордеру от **** на сумму 73 000 рублей.

Из показаний свидетеля Ж. следует, что со **** она работает в **** суде **** в должности ****. **** в период с **** в **** суде под председательством судьи ФИО рассматривалось гражданское дело **** по иску М. к ДПК " **** " о взыскании суммы неосновательного обогащения. Она являлась **** в рассмотрении данного дела. Перед началом допроса председательствующим судьей ФИО свидетелю ФИО1 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст.70 ГПК РФ. Кроме того, ФИО1 была предупреждена об уголовной ответственности по ст.ст.307, 308 УК РФ, о чем от последней отобрана подписка.

По ходатайству стороны защиты был допрошен свидетель Л. из показаний которого следует, что он участвовал в качестве представителя ДПК " **** " в гражданском дела **** по иску М. к ДПК " **** " о взыскании суммы неосновательного обогащения. Поясняет, что в суде М. указывала не на одну квитанцию от ****, наряду с ней были и другие квитанции, которые извлекались из гражданского дела и обозревались судом. При этом, печати на квитанциях отличались по формату и размеру. В такой ситуации ФИО1 из-за невнимательности, добросовестного заблуждения сказала суду, что подпись на квитанции к приходному кассовому ордеру не ее. Указывает, что ФИО1 надлежаще не разъяснялись все соответствующие права, обязанности и ответственность по действующему законодательству и, в частности ст.51 Конституции РФ. При этом предупредив ее по ст.ст.307, 308 УК РФ, ей не было разъяснено право не свидетельствовать в данных обстоятельствах против себя и своих близких.

Суд исследовал в судебном заседании все представленные доказательства, а именно: протокол выемки от ****, в ходе которой изъята квитанция к приходному кассовому ордеру (т.1 л.д.194-199), протокол осмотра предметов по уголовному делу **** от **** (т.2 л.д.6-8), постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от **** (т.2 л.д.9-10), заключение эксперта **** от **** (т.1 л.д.227-246), подписка свидетеля ФИО1 от **** по гражданскому делу **** (т.1 л.д.191), протокол судебного заседания от **** по гражданскому делу **** (т.1 л.д.106-110), решение **** суда **** от **** по делу **** по иску М. к ДПК " **** " (т.1 л.д.28-34), сообщение **** суда от ******** по делу **** по иску М. к ДПК " **** " (т.2 л.д.24-25).

Допросив в судебном заседании ФИО1, которая свою вину не признала, свидетелей М., Т., Ж., подтвердивших свои показания, данные ими на следствии, а также по ходатайству сторон эксперта А., подтвердившую результаты своей экспертизы **** от ****, свидетеля Л., исследовав представленные органом следствия письменные доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу, что отсутствуют объективные, достаточные, неопровержимые и бесспорные доказательства умышленной вины ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.307 УК РФ.

По мнению суда апелляционной инстанции, материалы дела в судебном заседании исследованы с достаточной полнотой и в дополнительной проверке не нуждаются. Все доказательства, представленные стороной обвинения, были исследованы в судебном заседании, ни одно из них не осталось без оценки, данной в соответствии с требованиями закона.

Правильность оценки собранных по делу доказательств, данной судом первой инстанции в приговоре, у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает, а поэтому доводы апелляционного представления о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного следствия, суд апелляционной инстанции считает несостоятельными.

На основании этой оценки судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о необходимости оправдания ФИО1 по предъявленному ей обвинению.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционного представления о незаконности оправдательного приговора в отношении ФИО1 и достаточности доказательств виновности последней в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.307 УК РФ, поскольку основным объектом данного преступления выступают интересы правосудия. Дополнительный объект - права и интересы личности, интересы юридического лица.

По смыслу уголовного закона наличие состава преступления, предусмотренного ст.307 УК РФ может иметь место лишь в тех случаях, когда в ходе предварительного следствия или в судебном заседании были даны заведомо ложные показания относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию и влияющих на разрешение дела по существу.

В решении ******** суда **** от **** нет никаких ссылок на показания ФИО1, доказательствами по делу они не признаны, суд, вынося решение, руководствовался иными доказательствами, представленными сторонами и исследованными в судебном заседании. В связи с этим доводы апелляционного представления, оспаривающие вывод суда первой инстанции о том, что дача ФИО1 показаний не затронула интересы правосудия, являются необоснованными.

Как следует из ст.8 УК РФ основанием для уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ.

Субъективная сторона ч.1 ст.307 УК РФ характеризуется умышленной формой вины. Давая заведомо ложные показания, виновный действует с прямым умыслом, осознавая, что сообщает суду ложную информацию, и желает сообщить именно такую информацию, выдав ее за достоверную.

В случае сообщения ложной информации вследствие ненаблюдательности, забывчивости, склонности к фантазированию, когда лицо заблуждается относительно подлинности сообщаемой им информации, ответственность по данной статье не наступает.

Суд первой инстанции на основании анализа исследованных в судебном заседании доказательства обосновано пришел к выводу об отсутствии прямого умысла у ФИО1 на дачу в суде заведомо ложных показаний в качестве свидетеля.

Апелляционное представление содержит противоречащие друг другу доводы о влиянии данных ФИО1 показаний в части отрицания своей подписи в представленной суду квитанции на исход гражданского дела. В первом случае прокурор указал, что отрицая принадлежность ей подписи, ФИО1 желала наступления благоприятного для ДПК " **** " исхода гражданского дела. Ниже он указывает на то, что признание или непризнание ФИО1 принадлежности ей подписи в документе, никаким образом не могло отрицательно сказаться на исходе гражданского дела или на законных интересах ее самой.

При этом суд апелляционной инстанции не может согласиться с выводом суда первой инстанции о фактическом признании следствием ФИО1 стороной в иске по гражданскому делу, поскольку таких выводов ни обвинительное заключение, ни позиция стороны обвинения в судебном заседании не содержат. Вместе с тем, данное обстоятельство не повлияло на законность вынесенного судом приговора.

Вопреки доводам апелляционного представления о том, что вывод суда о ненадлежащем разъяснении в судебном заседании по гражданскому делу прав и обязанностей свидетелю ФИО1 не основан на материалах дела является несостоятельным, поскольку в материалах дела имеется копия протокола судебного заседания от **** по гражданскому делу **** по иску М. к ДПК " **** " о взыскании суммы неосновательного обогащения (т.1 л.д.106-110), предоставленная следователю судом. Из протокола судебного заседания следует, что председательствующим свидетелю ФИО1 были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст.70 ГПК РФ, также она была предупреждена об уголовной ответственности по ст.ст.307, 308 УК РФ, однако ст.51 Конституции РФ ФИО1 не разъяснялась (т.1 л.д.108). Поскольку протокол судебного заседания удостоверен подписью судьи ФИО и печатью, данный факт обоснованно принят во внимание судом первой инстанции. То обстоятельство, что в деле имеется копия данного протокола судебного заседания, представленная М. при подаче заявления в следственные органы, где отражено разъяснение ФИО1 ст.51 Конституции РФ не может повлиять на выводы суда в этой части, поскольку в силу требований ст.14 УПК РФ и ст.49 Конституции Российской Федерации все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

По смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д.

При таких обстоятельствах неустранимые сомнения, касающиеся прямого умысла ФИО1 на дачу заведомо ложных показаний в судебном заседании по гражданскому делу, должны толковаться в пользу подсудимой.

Доводы апелляционного представления сводятся к иной оценке исследованных судом доказательств, которые, по мнению его автора, в достаточной степени подтверждают причастность ФИО1 к совершению преступления. Однако с такими доводами стороны обвинения суд апелляционной инстанции согласиться не может.

Как правильно установлено судом первой инстанции, доказательств, с достоверностью изобличающих ФИО1 в совершении уголовно-наказуемого деяния в ходе предварительного следствия добыто не было и стороной обвинения суду не представлено.

Оснований, влекущих за собой отмену приговора, в том числе и по доводам представления не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, свидетельствующих о лишении или ограничении гарантированных УПК РФ прав участников судопроизводства, несоблюдении процедуры судопроизводства или иных обстоятельств, которые повлияли либо могли повлиять на постановление законного и справедливого приговора, судом апелляционной инстанцией при рассмотрении дела также не выявлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Александровского городского суда Владимирской области от 6 июня 2017 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя Шайкина А.И. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий М.В. Абрамов