Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по апелляционному представлению прокурора Трусовского района гАстрахани Елизарова АА. на постановление Трусовского районного суда г. Астрахани от 24 июня 2014 г., которым уголовное дело в отношении ФИО3, ФИО1, ФИО4, ФИО5, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 330 УК Российской Федерации, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом,

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного следствия ФИО6, ФИО1, ФИО4, ФИО5А-о. обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 330 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Уголовное дело в отношении указанных лиц в порядке ст. 222 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации поступило в Трусовский районный суд г.Астрахани для рассмотрения по существу 30 мая 2014 г.

Постановлением Трусовского районного суда г.Астрахани от 24 июня 2014 г. уголовное дело было возвращено прокурору Трусовского района г.Астрахани на основании ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционном представлении прокурор Трусовского района г.Астрахани Елизаров А.А. ставит вопрос об отмене указанного постановления ввиду его незаконности и необоснованности.

Свои доводы обосновывает тем, что, рассматривая уголовное дело по существу, суд установил, что на стадии предварительного расследования обвиняемому ФИО5 А-о., в соответствии с ч. 3 ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, не вручены переводы на азербайджанский язык следственных документов, подлежащих в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства обязательному вручению.

Указанное обстоятельство послужило основанием для вывода суда о существенных нарушениях закона, неустранимых в судебном производстве, и как следствие, невозможности постановления приговора по указанному уголовному

делу.

Ссылается на то, что судом не указаны пункт и часть статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, явившиеся основанием для возвращения уголовного дела прокурору, что является необходимым при вынесении судебного постановления; ни в одном из нормативных актов не указывается такого основания для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий в его рассмотрении, как невручение перевода документов или копий документов, подлежащих вручению на стадии следствия.

Утверждает, что судом первой инстанции немотивированно указано, что невручение перевода следственных документов на азербайджанский язык является нарушением, неустранимым в судебном заседании. При этом отмечает, что в самом постановлении суда указано, что государственным обвинителем заявлено ходатайство о вручении подсудимому ФИО5 А-о. копий следственных документов, переведенных на азербайджанский язык, однако подсудимый отказался от их получения ввиду того, что содержание перевода ему и его переводчику, якобы, непонятно. Однако отказ от получения перевода процессуальных документов не может служить основанием для вывода суда об их невручении. Считает, что указанное судом нарушение уже фактически устранено в судебном заседании.

Обращает внимание, что в ходе расследования уголовного дела ФИО5 А-о. своевременно была предоставлена помощь квалифицированного переводчика, в присутствии которого, а также защитника, выполнялись все следственные действия с обвиняемым, в том числе требования ст. 217 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации; ФИО5 ознакомился с материалами уголовного дела в полном объеме в присутствии переводчика, которым были переведены на азербайджанский язык все содержащиеся в деле материалы и процессуальные документы; каких-либо ходатайств со стороны защитника, обвиняемого либо переводчика при этом не поступило; в ходе предварительного расследования, а также после поступления уголовного дела в суд ни со стороны ФИО5А-о., ни со стороны его защитника, ходатайств о предоставлении им перевода на азербайджанский язык процессуальных документов не заявлено.

По мнению автора представления, вывод суда о существенном нарушении права на защиту в связи с невручением перевода процессуальных документов является надуманным и противоречащим установленным в судебном заседании обстоятельствам, является способом затягивания рассмотрения уголовного дела по существу, и как следствие, нарушает права других участников уголовного судопроизводства, в том числе лиц, потерпевших от преступных действий.

Заслушав прокурора Николаеву М.М., поддержавшую представление по изложенным в нем основаниям, мнение обвиняемых ФИО1, ФИО5А-о., не возражавших против удовлетворения представления, адвокатов Краснову СВ., Годунова А.П., Зубкова С.А., просивших оставить постановление без изменения, проверив материалы дела и доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемого судебного решения.

В соответствии с ч. 2, 3 ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика.

В развитие вышеуказанных требований закона, статьи 59, 164 и 169 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обязывают органы предварительного расследования проводить все следственные действия, где участвует обвиняемый, не владеющий или недостаточно владеющий языком, на котором ведется производство по уголовному делу, с обязательным участием назначенного переводчика.

Пунктом п. 2 ч. 4 ст. 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации закреплено право обвиняемого вправе получать копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, копию постановления о применении к нему меры пресечения и копию обвинительного заключения или обвинительного акта.

В целях реализации этого права в силу требований ч. 3 ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации данные следственные документы должны быть переведены на родной язык обвиняемого или на язык, которым он владеет, и вручены ему.

Между тем эти требования закона, как обоснованно установлено судом первой инстанции и фактически признается и не оспаривается в апелляционном представлении прокурором, органом предварительного расследования выполнены не были.

Как видно из материалов дела и верно отражено в обжалуемом постановлении, в связи с тем, что ФИО5А-о. владеет русским языком не в полном объеме (не умеет писать и читать на русском языке), постановлением следователя от 2 ноября 2013 г. (том 1 л.д. 247) был назначен переводчик.

В соответствии с требованиями ч. 6 ст. 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, после подписания следователем обвинительного заключения уголовное дело немедленно направляется прокурору, а в случаях, предусмотренных ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, следователь обеспечивает перевод обвинительного заключения.

Доводы апелляционного представления о том, что при производстве следственных действий, предъявлении обвинения, ознакомлении обвиняемого ФИО5А-о. с материалами дела участвовал переводчик, который переводил содержание всех документов, не могут являться основанием для признания постановления суда незаконным и необоснованным, поскольку данное обстоятельство не освобождало следователя предоставить обвиняемому копию указанного постановления на языке, которым владеет обвиняемый.

В соответствии с требованиями ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в предусмотренных законом случаях, в том числе, и в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, что исключает возможность постановления судом приговора ил вынесения иного решения на основе данного заключения.

По смыслу данной нормы закона под такими нарушениями понимается существенное нарушение закона, допущенное в досудебной стадии и являющееся препятствием к рассмотрению уголовного дела при условии, что оно не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, невручение копии обвинительного заключения обвиняемому является основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

Невручение обвиняемому перевода обвинительного заключения на язык, которым он владеет, фактически следует расценивать как невыполнение прокурором требований ч. 2 ст. 222 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о вручении копии обвинительного заключения, которое связано с нарушением следователем требований ч. 6 ст. 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции при принятии решения о возвращении уголовного дела прокурору сделан обоснованный вывод о том, что невручение обвиняемому ФИО5 А-о. перевода постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения и других документов, является существенным нарушением закона и права обвиняемого на защиту от уголовного преследования.

Обжалуемое решение согласуется с позицией Верховного Суда Российской Федерации, сформулированной в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 г. № 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", в соответствии с которой нарушение в досудебной стадии гарантированного Конституцией Российской Федерации права обвиняемого на судебную защиту исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

Государственным обвинителем в заседании суда первой инстанции были предприняты меры для устранения допущенных нарушений уголовно-процессуального закона путем вручения обвиняемому ФИО5 А-о. переводов постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 16 апреля 2014 г., постановления об избрании меры пресечения от того же числа и обвинительного заключения на азербайджанский язык.

Однако, вышеперечисленные документы обоснованно были признаны судом оформленными ненадлежащим образом по мотивам, указанным в судебном решении.

По ходатайству участвующего в настоящем судебном заседании прокурора Николаевой М.М. к материалам уголовного дела были приобщены: расписка обвиняемого ФИО5А-о. от 10 июля 2014 г. о получении перевода обвинительного заключения на азербайджанский язык и ходатайство ФИО5А-о., в котором он указал, что суть обвинения по врученной 10 июля 2014 г. копии обвинительного заключения ему понятна, и он возражает против возвращения уголовного дела для производства дополнительного расследования.

Вместе с тем, указанные документы не могут являться основанием для отмены обжалуемого постановления.

Согласно ч. 1 ст. 389.22 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, обвинительный приговор или иные решения суда первой инстанции подлежат отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального и (или) уголовного законов, неустранимые в суде апелляционной инстанции.

В соответствии со ст. 389.23 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в случае, если допущенное судом первой инстанции нарушение может быть устранено при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, то суд апелляционной инстанции устраняет данное нарушение, отменяет приговор, определение, постановление суда первой инстанции и выносит новое судебное решение.

В данном случае существенные нарушения уголовно-процессуального закона допущены не судом первой инстанции, а органом предварительного расследования, поэтому они не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции при разрешении вопроса о законности и обоснованности вынесенного судебного решения.

Вручение перевода обвинительного заключения обвиняемому ФИО5 А-о., после состоявшегося решения суда первой инстанции и до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции по представлению прокурора, само по себе свидетельствует о признании допущенного нарушения, указанного в обжалуемом постановлении суда, и принятии мер к его устранению, но по смыслу ст. 389.22, 389.23 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не может служить основанием для отмены обжалуемого решения суда.

При таких обстоятельствах оснований для отмены постановления суда и удовлетворения апелляционного представления по изложенным в нем доводам суд апелляционной инстанции не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК Российской Федерации, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Трусовского районного суда г.Астрахани от 24 июня 2014 г. о возвращении уголовного дела в отношении ФИО3, ФИО1, ФИО4, ФИО5, по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 330 Уголовного кодекса Российской Федерации, прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом - оставить без изменения, а апелляционное представление прокурора Трусовского района г.Астрахани Елизарова А.А. - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу с момента оглашения и может быть обжаловано в течение года в кассационном порядке, установленном главой 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.