Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Лукьянова А.А., действующего в защиту интересов осужденного Мамыкина В.А., на приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

МАМЫКИН Валентин Алексеевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин <данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлениями транспортными средствами, на срок 3 года, с отбыванием назначенного наказания в виде лишения свободы в колонии-поселении.

На основании ч. 2 ст. 75.1 УИК РФ осужденный Мамыкин В.А. должен следовать в колонию-поселение самостоятельно.

Срок отбывания наказания исчислен со дня прибытия Мамыкина В.А. в колонию-поселение. Время следования Мамыкина В.А. к месту отбывания наказания в соответствии с предписанием, предусмотренным ч. 1 ст. 75.1 УИК РФ, подлежит зачету в срок лишения свободы из расчета один день за один день.

Приговором разрешен вопрос о процессуальных издержках, гражданском иске, вещественных доказательствах.

Изложив существо обжалуемого судебного решения, доводы апелляционной жалобы, выслушав мнение осужденного Мамыкина В.А. и адвоката Лукьянова А.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Семеновой А.А., представителя потерпевшей – адвоката Попова Г.И., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции

установил:

приговором суда Мамыкин В.А. признан виновным в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и повлекшее по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено в период времени с 17 часов до 20 часов 31 минуты ДД.ММ.ГГГГ на <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

Осужденный Мамыкин В.А. вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Лукьянов А.А., действующий в защиту интересов осужденного Мамыкина В.А., выражает несогласие с приговором суда.

Перечисляет приведенные судом доказательства, подтверждающие виновность подсудимого в совершении инкриминируемого ему преступления, заявляя, что ни одно из приведенных доказательств не отвечает на поставленные вопросы, какие пункты правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств нарушены, какие нарушения находятся в причинной связи с наступившими последствиями.

Подвергает сомнению показания потерпевшей В.К.О., считая их не вызывающими доверия ввиду непоследовательности, бессвязности, противоречивости, настаивая, что участие матери В.К.О. в качестве ее законного представителя свидетельствует о том, что В.К.О. по своему физическому или психическому состоянию лишена возможности самостоятельно защищать свои права и законные интересы, не в состоянии давать показания по обстоятельствам дела.

Ссылается на схему, содержащуюся в т. 4 на л.д. 19, выполненную В.К.О., полагая ее свидетельствующей об отсутствии у В.К.О. представления об обстоятельствах ДТП.

Ссылается на показания Ц.Н.Н., не являющейся участником и очевидцем ДТП, узнавшей об обстоятельствах произошедшего от В.К.О., не говорившей о том, что Мамыкин В.А. двигался по встречной полосе движения в момент ДТП.

Приводит выдержки из показаний свидетеля Г.М.А., отмечая, что на вопросы стороны защиты Г.М.А. ответить затруднилась, ввиду чего считает показания указанного свидетеля противоречивыми и недостоверными.

Заявляет о противоречиях в показаниях свидетеля Г.М.А. и потерпевшей В.К.О. в части места нахождения потерпевшей в автомобиле, что не учтено судом.

Подвергает сомнению показания потерпевшей Р.Т. – супруги погибшего и Ц.Н.Н. - дочери потерпевшего, показавших, что он вел нормальный образ жизни, был аккуратным водителем, не употреблял наркотики, тогда как после ДТП у Р.Т. были изъяты наркотические средства.

Отмечает, что протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ со схемой к нему также подтверждается версия Мамыкина В.А. о том, что со стороны встречной полосы на расстоянии около 1-2 метров от его машины резко выехал автомобиль Мицубиси, в результате чего Мамыкин не имел технической возможности применить торможение, а возникновение препятствия на полосе движения стало неожиданностью, чему судом оценки не дано.

Полагает противоречивыми доказательствами заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ (т. 2 л.д. 206-213) и показания эксперта Ф.Е.В., заявляя о не указании в заключении о том, какие конкретно документы изучались при производстве экспертизы, указывая, что эксперт пояснений об этом в судебном заседании не дал, поскольку не указал, какой конкретно информации было недостаточно для использования рекомендованной программы «PC CRASH», учитывая, что схема места аварии содержит данные, установленные на месте происшествия.

Указывает о праве эксперта ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для заключения, которым эксперт, проводивший автотехническую экспертизу, не воспользовался.

Полагает порочным утверждение эксперта о том, что на схеме ДТП зафиксирован лишь разлив масла без каких-либо привязок к границам проезжей части, настаивая на содержании указанных сведений в схеме ДТП.

Полагает, что выводы эксперта основаны на изучении постановления о назначении экспертизы и объяснений Мамыкина В.А. и не учтены протокол осмотра места происшествия и схемы ДТП, приходя к выводу, что в постановлении о назначении автотехнической экспертизы следователем отражена интерпретация обстоятельств ДТП, основанная на объяснениях Мамыкина В.А., отмечая о неполучении объяснений от находящейся уже в тот период времени в сознании В.К.О., заявляя, что скорость и обстоятельства аварии исходят из версии Мамыкина В.А.

Настаивает, что экспертом Ф.Е.В. была принята и оценена исходная версия следователя о ДТП, основанная на неверно приведенных фактических обстоятельствах ДТП в постановлении следователем, что установлено в ходе судебного следствия по делу, ввиду чего суд критически относится к показаниям данного эксперта.

Ссылаясь на заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГФ.Е.В., указавшего о том, что зафиксированная вещно-следовая обстановка недостаточно информативна (отсутствуют следы движения автомобилей), а также по причине множественных деформация автомобиля «Мицубиси OUTLANDER» и малой информативности фототаблицы, определить взаимное расположение автомобилей в момент первичного контакта относительно друг друга и проезжей части, а также характер их дальнейшего перемещения до конечных положений, с технической точки зрения не представляется возможным, обращет внимание, что при наличии тех же исходных данных эксперт Б.Т.А. в заключении №ДД.ММ.ГГГГ определил взаимное расположений автомобилей в момент первичного контакта относительно друг друга и проезжей части, а также характер их дальнейшего перемещения до конечных положений, то есть установил, что автомобиль «Ауди» в момент ДТП находился на полосе встречного движения, отмечая, что данные выводы получены Б.Т.А. с использованием компьютерной программы моделирования «PC CRASH», обращая внимание на указание эксперта Ф.Е.В. в заключении № от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии трасологически значимых признаков, ввиду чего им указано о невозможности использования программы моделирования ДТП программы «PC CRASH».

Подвергает сомнению возможность установления угла взаимного расположения транспортных средств в момент столкновения путем изменения деформации автомобиля Ауди А6 по фотографиям, заявляя, что существующие методики не позволяют установить угол столкновения автомобилей по фотоизображениям без непосредственного осмотра обоих транспортных средств.

Отмечает, что при проведении исследования эксперт Б.Т.А. указал, что место столкновения расположено на расстоянии 2,5 м от правого края проезжей части для направления в <адрес>, тогда как в дальнейшем на схемах он отображает место столкновения на расстоянии 5 м от правого края дороги, приходя к выводу о наличии в заключении эксперта существенных, неустранимых противоречий, заявляя об искажении экспертом фактической дорожно-транспортной ситуации, имевшей место непосредственно перед столкновением, подменяя ее недостоверной версией.

Приходит к выводу о проведении экспертом Б.Т.А. неполной, необъективной экспертизы, что подтверждается Рецензией на заключение эксперта ФБУ <данные изъяты> РФ №, № от ДД.ММ.ГГГГ.

Ссылается на показания эксперта Б.Т.А. в судебном заседании о том, что проведенное моделирование правильно оценивать как экспертный эксперимент, обращая внимание, что взаимное расположение автомобилей в момент первичного контакта относительно друг друга и проезжей части не получено экспертом путем расчетов, а взято в качестве исходных данных, тогда как данное обстоятельство является ключевым, поскольку угол расположения автомобилей относительно оси дороги отвечает на вопрос о том, находился ли автомобиль Ауди на встречной полосе или нет, обращая внимание, что на схеме место столкновения автомобилей указано на стороне движения автомобиля Ауди.

Выражает несогласие с выводом суда, оценившим заключение специалиста от ДД.ММ.ГГГГ, и указавшим, что Заключение не может являться доказательством по делу, так как его суть сводится лишь к рецензированию экспертного заключения от ДД.ММ.ГГГГ, что не предусмотрено уголовно-процессуальным законом, отмечая, что правила проверки и оценки доказательств установлены в ст.ст. 87,88 УПК РФ, настаивая, что проверка и оценка доказательств не входит в компетенцию специалиста, а является прерогативной дознавателя, следователя, прокурора, суда.

Указывает, что целью заключения специалиста от ДД.ММ.ГГГГ являлась мотивировка ходатайства перед судом о назначении повторной судебной экспертизы, поскольку сторона защиты не обладает достаточными познаниями в области автотехники.

Выражает несогласие с выводом суда относительно оценки Заключения специалиста от ДД.ММ.ГГГГ, обращая внимание, что программа компьютерного моделирования столкновения, с помощью которой производилась экспертиза, основана, в том числе, на классических методах транспортной трасологии, определением места столкновения, взаимного расположения транспортных средств, а также теории механики, что также лежит в основе пособия «Безопасность движения автомобильного транспорта» от 1984 г., приходя к выводу, что суд, признавая заключение № от ДД.ММ.ГГГГ эксперта Ф.Е.В. и заключение специалиста от ДД.ММ.ГГГГ недопустимыми доказательствами, решает вопрос неустранимых противоречий, которые трактуются в пользу обвиняемого, в то же время противоречия устранены не были, ходатайство стороны защиты о назначении повторной экспертизы удовлетворено не было.

Просит приговор отменить, вынести новое судебное решение.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Лукьянова А.А. потерпевшая Р.Т., государственный обвинитель Пак С.Л. просят приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы защитника и поданных возражений, заслушав выступления сторон в суде апелляционной инстанции, суд считает, что выводы суда о доказанности вины Мамыкина В.А. в совершении инкриминированного ему преступления основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, полно и правильно изложенных в приговоре, получивших надлежащую оценку суда, и они соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Вина Мамыкина В.А. в совершении инкриминированного ему преступления в полной мере подтверждена исследованными судом доказательствами.

Как следует из показаний потерпевшей Р.Т. – супруги погибшего, супруг работал санитаром в морге, вел нормальный образ жизни. ДД.ММ.ГГГГ он возвращался домой с работы в <адрес> на автомобиле Мицубиси Аутлендер, позвонил по телефону, сказал, что находится около <адрес> в <адрес> и скоро приедет. Через некоторое время ей позвонила сестра супруга, сообщила, что С. погиб. Затем она поехала на место ДТП, произошедшее на перекрестке <адрес>. Сообщила, что супруг был аккуратным водителем, не употреблял наркотики. После ДТП к ней приезжали мама и брат подсудимого с целью возможного получения возмещения вреда.

Из совокупности показаний потерпевшей В.К.О., данный в ходе судебного разбирательства и предварительного расследования, следует, что ДД.ММ.ГГГГ она и Мамыкин на его автомобиле «Ауди А6» приехали в <адрес>, остановились у ресторана «<данные изъяты>». В ресторане Мамыкин В.А. заказал 300 грамм водки, стакан пива и что-то из закуски. В.К.О. стала возмущаться, но ей дали понять, что все будет хорошо. Мамыкин В.А. очень быстро выпил спиртное и опьянел. Происходившие в ресторане события она снимала на видео. Когда выходили из ресторана, было видно, что у Мамыкина В.А. шаткая походка, сообщать об этом родителям побоялась, и они поехали в <адрес>. По пути заехали на озеро, где она искупалась, затем села на заднее правое сиденье, потому что переодевалась в машине во время движения, ремнями безопасности пристегнута не была. На трассе Мамыкин В.А. ехал со скоростью около 140 км/ч. Мамыкин В.А. неоднократно нарушал правила дорожного движения, пересекая сплошную линию дорожной разметки. Она делала ему замечания, просила ехать спокойнее. Двигаясь со скоростью около 140 км/ч, Мамыкин выехал на встречную полосу движения для совершения обгона, увидел автомобиль ДПС, стоявший справа, и развернул голову. Находясь на встречной полосе движения, она увидела автомобиль, стоящий на этой же полосе движения с включенным левым (относительно водителя) сигналом поворота, закричала, затем произошло столкновение. После столкновения потеряла сознание, очнулась в больнице, на протяжении длительного периода времени проходила лечение. В момент ДТП находилась в состоянии беременности, в машине не курила.

Потерпевшая подтвердила показания, данные в ходе предварительного расследования, уточнила, что расстояние до столкновения с машиной составляло около 100-150 метров.

Из совокупности показаний свидетеля Б.Д.В. – инспектора ДПС ОБ № ДПС ГИБДД ГУ МВД России по <адрес>, данных в ходе предварительного следствия и в суде, следует, что ДД.ММ.ГГГГ он находился на дежурстве в составе экипажа ДПС <адрес>. В ходе составления протокола осмотра места ДТП на <адрес> в период времени с 17 часов до 19 часов рядом с местом, где они находились, произошло второе ДТП. Как оно произошло они с напарником не видели. Они услышали сильный удар, похожий на взрыв гранаты, и увидели как два автомобиля «Митсубиси» и «Ауди» смещаются на правую обочину, если смотреть со стороны <адрес> в сторону <адрес>, оба автомобиля загорелись. Он с напарником Г.А.А. подбежал к автомобилям. В автомобиле «Митсубиси» находился один водитель без признаков жизни, в автомобиле «Ауди» находились водитель и пассажирка. Водитель – мужчина находился на водительском сидении и был в сознании, в районе педалей у него лежала девушка, она была без сознания. Видеорегистратор на патрульном автомобиле не работал.

Согласно показаниям свидетеля Г.А.А.– инспектора ДПС, в моментрассматриваемойаварии онзанимался оформлением иного ДТП. С напарником стояли по направлению в <адрес>, машины убрали на газон за проезжую часть. Видеорегистратор в машине не работал, так как машина была заглушена. Рядом находились участники того ДТП. Далее произошел удар, как будто взорвалась граната. Когда подняли глаза, перед ними пролетели части машин. Сами машины загорелись, он и напарник начали оказывать помощь, вытаскивать людей, тушить пожар. В одной машине находился подсудимый, он был в сознании, а также девушка без сознания.

Свидетель А.Т.П. – знакомая потерпевшей Р.Т. с положительной стороны охарактеризовала их семью. Никогда не видела погибшего в состоянии алкогольного опьянения. ДД.ММ.ГГГГ ей позвонила Р.Т., сказала, что ее супруг попал в ДТП. На месте происшествия видела машину Р.Т.. К их приезду Мамыкина и В.К.О. уже отвезли в больницу. Со слов Р.Т. знает, что к последней приезжали родственники Мамыкина, которые сообщили, что в ДТП виноват ее супруг, необходимо будет возместить вред.

Как пояснил свидетель С.А.К., ДД.ММ.ГГГГ около 22 часов ему позвонила А.Т.П., попросила отвезти ее и супругу погибшего на место аварии - перекресток на <адрес> и Стрельцово, на что он согласился. На месте происшествия стояла машина сотрудников ДПС, машина погибшего была в кювете. Пояснил, что супруги Р.Т. вели нормальный образ жизни, в состоянии опьянения Р.Т. никогда не видел.

Свидетель Ц.Н.Н. – дочь потерпевшей Р.Т. охарактеризовала погибшего Р.Т. с положительной стороны, сообщила, что спиртное он употреблял по праздникам, наркотики не употреблял. ДД.ММ.ГГГГ ей позвонила сестра погибшего и попросила сообщить о ДТП Р.Т. Знает, что мама выезжала на место происшествия. В дальнейшем на протяжении месяца пытались узнать, что произошло. Свидетель стала искать информацию, нашла в группе «ДТП» в социальной сети «<данные изъяты>» запись по поводу этого происшествия, там почти все комментарии были «не в пользу «Ауди». Люди писали о том, что он «летел» с большой скоростью. Г.М.А. написала, что он обгонял через «двойную сплошную» на большой скорости. Ц.Н.Н. понимала, что это все слухи, поэтому сама начала искать свидетелей, писать людям, которые оставляли комментарии под видео в социальной сети. Впоследствии Г.М.А. согласилась дать показания. На протяжении года пытались добиться от следователя информации, просили допросить свидетелей. Через полтора года после ДТП встретилась с В.К.О., которая сообщила, что у нее есть запись, где видно как Мамыкин выпивал перед тем, как они поехали из <адрес> в <адрес>. Попросила у нее разрешения отдать следователю это видео.

Как следует из показаний свидетеля Г.М.А., ДД.ММ.ГГГГ ближе к вечеру она ехала со стороны <адрес> в <адрес> к себе на дачу, двигались в общем плотном потоке со скоростью около 90 км/ч., в машине также находились ее родственники, перед ней ехало много машин. Поскольку в машине была семья, свидетель постоянно наблюдала за обстановкой на дороге. Издалека увидела, как темная машина постоянно кого-то обгоняла. Когда машина приблизилась к ним, то увидела, что это седан «Ауди». Г.М.А. обратила внимание на эту машину и еще более внимательно стала ехать. Данная машина их обогнала через сплошную полосу, что также заметила сидящая в машине мать свидетеля. Номер машины Г.М.А. не запомнила, но когда повернула голову в сторону этой машины, увидела, что в ней было два человека, а именно за рулем был молодой человек, рядом девушка. До поворота на <адрес> было около 15 минут езды. Когда подъезжали к повороту на <адрес>, увидели дым, машины тормозили. Свидетель тоже решила затормозить, вышла, увидела две машины в кювете, одна из которых темная «Ауди». Другие люди, вышедшие также из машин, говорили, что водитель «летел» 200 км/ч. Поскольку ее обгоняла похожая машина, то она подумала, что это она и попала в аварию. Вечером в группе в социальной сети «<данные изъяты>» увидела новость про аварию, написала комментарий. В дальнейшем с ней связалась дочь погибшего мужчины, которой она передала свои контакты для информирования следователя.

Как следует из показаний свидетеля С.А.А., данных в ходе предварительного расследования и оглашенных в суде в связи с наличием существенных противоречий, ДД.ММ.ГГГГ оннаходился на дежурстве в составе экипажа ДПС с инспектором ДПС И.А.О. на участке обслуживания с <адрес>».

По прибытию на место аварии на <адрес>» они с инспектором И. стали охранять место до прибытия следственно-оперативной группы. На месте аварии составили схему и протоколы о направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения водителя и пассажирки «Ауди». Осмотр места ДТП не оформляли, его оформила следователь из <адрес>, которая прибыла на место ДТП позже. Схему ДТП составлял инспектор И., время ДТП ему сообщили инспекторы Г.А.А. и Б.Д.В.. На месте аварии были посторонние лица, однако никто из них самого столкновения не видел, поэтому объяснений с них не брали. О том, с какой скоростью и где двигались автомобили «Ауди» и «Мицубиси» в момент ДТП, а также на какой полосе произошло столкновение, им никто пояснить не смог. В связи с тем, что состояние Мамыкина было тяжелым, его освидетельствование на месте ДТП не производилось.

Также виновность Мамыкина В.А. в совершении преступления подтверждена исследованными судом письменными доказательствами.

В ходе осмотра места ДТП ДД.ММ.ГГГГ, установлено, что ДТП произошло на <адрес> м; на проезжей части нанесена разметка: сплошная линия, край проезжей части, пешеходные переходы; состояние видимости 600 метров; «Мицубиси» № и «Ауди» № находятся в левом кювете по направлению осмотра; следы шин и торможения не обнаружены; имеются осыпь грязи и следы масла; обнаружен труп мужчины, в кармане одежды сверток с комкообразным веществом; зафиксировано описание деформации транспортных средств. Составлена схема ДТП, на которой зафиксировано место разлива масла; точка столкновения обозначена на полосе движения автомобиля «Ауди», на небольшом расстоянии от разделительной линии и совпадает с местом разлива масла.

Как следует из акта обследования дорожных условий в месте ДТП, проезжая часть на момент ДТП была сухой и чистой.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, при судебно-медицинском исследовании трупа Р.Т. обнаружены следующие телесные повреждения:

-очаговые субарахноидальные (в и под мягкие мозговые оболочки) кровоизлияния по конвекситальной (сферической) поверхности лобных, теменных и затылочных долей обоих полушарий головного мозга, диффузные точечные кровоизлияния в вещество головного мозга; ушибленные раны (3) лобной области справа, инфильтрирующее кровоизлияние в подлежащий кожно-мышечный лоскут; перелом грудины, инфильтрирующее кровоизлияние в клетчатку средостения, переломы 1-6 ребер справа от среднеключичной до передней подмышечной линии и 2-4 ребер слева по средней ключичной линии с разрывами костальной (реберной) плевры, смещением краев и кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани; полуциркулярные разрывы плевры в области корней легких, разрыв стенки дуги аорты; двусторонний гемоторакс (скопление свободной крови в плевральной полости слева - 1200,0 мл., справа - 300,0 мл.); множественные ссадины и кровоподтеки груди справа; перелом тела 5-го грудного позвонка, разрыв межпозвонкового диска, расхождение краев перелома, разрывы оболочек и размозжение ткани спинного мозга; множественные разрывы капсулы долей печени с размозжением подлежащей паренхимы; гемоперитонеум (скопление свободной крови в брюшной полости- 1000,0 мл); разрыв подвздошно-кресцового сочленения справа, оскольчатые переломы лонной кости справа и слева с кровоизлияниями в подлежащие ткани таза; оскольчатый перелом костей левого предплечья в средней их трети; оскольчатый перелом левой большеберцовой кости в нижней ее трети с очаговыми кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани; ушибленная рана задней поверхности левого плеча и нижней трети левой голени; ссадина левого предплечья. Множественные ссадины и кровоподтеки нижних конечностей.

Смерть Р.Т. наступила на месте происшествия. Причиной смерти Р.Т. послужил комплекс перечисленных повреждений, сопровождавшийся наружным и внутренним кровотечением, внутренними кровоизлияниями, приведшими к острой кровопотере. Перечисленные повреждения состоят в прямой причинной связи с наступлением смерти Р.Т., подлежат совокупной оценке и квалифицируются, как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Как следует из заключения судебно-медицинского эксперта у В.К.О. установлены следующие телесные повреждения: тупая сочетанная травма головы, туловища, конечностей, которую образовали следующие телесные повреждения: ушиб головного мозга тяжелой степени с формированием контузионных очагов обеих лобных долей, области базальных ядер слева, внутрижелудочковым кровоизлиянием; множественные переломы костей лицевого черепа (перелом левой скуловой кости, перелом нижней челюсти в области 3,8 зуба слева, оскольчатый перелом нижней и латеральной (наружной) стенок левой верхнечелюстной пазухи, левой лобной пазухи, перелом нижней, латеральной (наружной) и медиальной (внутренней) стенок левой глазницы, гемосинусом (кровоизлияниями в полость пазух), множественные рвано-ушибленные раны (2) верхней губы слева, рвано-ушибленная рана левой лобной области, открытая травма левого глаза с контузией глазного яблока тяжелой степени (проникающее корнеосклеральное ранение (ранение роговицы и склеры) с выпадением радужной оболочки с ее ущемлением в корнеокслеральной ране) левого глаза, обширные резано-рваные раны век левого глаза, тотальная гифема (кровоизлияние в переднюю камеру глаза); диффузное аксональное повреждение 1 степени; компрессионный перелом тел 5 и 6 грудных позвонков 1 степени, переломы поперечных отростков 2-8 грудных позвонков слева, закрытый оскольчатый перелом тела правой лопатки; закрытые переломы 1-5 ребер справа и 3-8 ребер слева, ушиб легких с двусторонним пневмотораксом (скоплением воздуха в плевральных полостях); множественные ушибы мягких тканей туловища и конечностей с образованием ссадин. Кроме того, у пострадавшей имелись множественные резаные раны лица. Также у пострадавшей произошло прерывание беременности на раннем сроке (по данным медицинских документов от 6-ти до 8-9 недель) с внутриутробной гибелью плода, обусловившее необходимостью медицинского вмешательства.

Все вышеуказанные повреждения подлежат комплексной оценке причиненного здоровью вреда, так как получены в ходе одного травматического эпизода - за короткий промежуток времени в условиях дорожно-транспортного происшествия (по данным постановления), с учетом вышеизложенного квалифицируются, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Согласно заключению комплексной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы установленные у В.К.О. нарушения психики в настоящее время не лишают ее способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, воспроизводить их и давать о них показания, а также давать показания о периоде совершения в отношении нее противоправных действий. В настоящее время В.К.О. может понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, самостоятельно осуществлять действия, направленные на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей.

Как следует из заключения эксперта-автотехника, в момент столкновения угол между продольными осями автомобилей составлял примерно 30°, а первичный контакт при столкновении имел место между передними правыми частями автомобилей.

Непосредственно перед столкновением автомобиль «Ауди А6» двигался со скоростью примерно 164 км/ч, при этом передняя часть автомобиля была ориентирована вправо под углом 12 градусов к продольной оси дороги. В момент столкновения левый габарит автомобиля «Ауди А6» находился на встречной полосе на расстоянии примерено 1,4 м. от осевой линии дороги. Такие параметры движения автомобиля «Ауди А6» непосредственно перед столкновением объективно указывают на то, что водитель этого автомобиля завершал маневр обгона. Непосредственно перед столкновением автомобиль «Мицубиси Аутлендер» двигался со скоростью 3 км/ч, что с учетом погрешности расчета не исключает его неподвижного состояния. При этом передняя часть автомобиля была ориентирована влево под углом примерно 162° к продольной оси дороги. В результате столкновения с автомобилем «Ауди А6» он был отброшен в обратном направлении.

Проведённая с применением компьютерной программы моделирования ДТП «PC CRASH» реконструкция механизма ДТП позволяет сделать вывод о том, что версия водителя Мамыкина (двигался со скоростью 90 км/ч в направлении дороги по правой полосе движения) внутренне противоречива, не соответствует объективным обстоятельствам дела.

Проведённая с применением компьютерной программы моделирования ДТП «PC CRASH» реконструкция механизма ДТП позволяет сделать вывод о том, что версия В.К.О. (автомобиль «Ауди А6» выполнял обгон со скоростью около 140 км/ч и на перекрестке совершил наезд на автомобиль «Мицубиси Аутлендер», который стоял перед поворотом налево) не противоречит объективно зафиксированным данным.

В сложившейся дорожно-транспортной ситуации водитель Мамыкин в своих действиях должен был руководствоваться требованиями п. 1.3, 9.1 (1), 10.1, 10.3 ПДД. При выполнении требований п. 1.3, 9.1 (1), 10.1, 10.3 ПДД водитель Мамыкин имел техническую возможность предотвратить столкновение с автомобилем «Мицубиси Аутлендер». В данном случае действия водителя Мамыкина не соответствовали требованиям п. 1.3, 9.1 (1), 10.1, 10.3 ПДД, что с технической точки зрения находится в причинной связи с данным столкновением.

В данной дорожно-транспортной ситуации водитель Р.Т. должен был действовать в соответствии с требованиями п. 10.1 ч.2 ПДД, согласно которым при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. Водитель Р.Т. не имел технической возможности предотвратить происшествие, т.к. перед происшествием стоял на перекрестке и в его распоряжении не было действий, способных предотвратить наезд автомобиля «Ауди А6» на его автомобиль. В его действиях не усматривается несоответствие требованиям ПДД, которые с технической точки зрения находились бы в причинной связи с данным столкновением.

В ходе допроса эксперта Б.Т.А., производившего экспертизу по настоящему делу, установлено, что производство экспертизы ему было поручено руководителем экспертного учреждения. В соответствующей подписке ему были разъяснены права и обязанности, он предупреждался о возможной уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. В заключении эксперта зафиксированы масштабы автомобилей, соответствующие их реальным габаритам. Линией желтого цвета указаны деформации меньше, чем фактические. В данном случае было выбрано то минимальное расположение повреждений, которое есть на транспортном средстве, исходя из тех фотографий, которые были в материалах уголовного дела. Это было сделано для того, чтобы экспертным путем определить единый энергетический эквивалент деформации, который заложен в расчеты одним из параметров. Получив это значение, сравнив его с реальными «краш-тестами», эксперт получил примерно одинаковый по количеству объем деформации, примерную соответствующую скорость, такой же машины, такой же модели и такого же года выпуска, которая получила такие же повреждения, как и при «краш-тесте». Этот параметр ввели в программу. При этом этот параметр не является определяющим. Это тот параметр, который, по большому счету, программа позволяет определить ей самой, при установлении автомашин в том положении, в котором они контактировали друг с другом. В данном случае можно было посчитать, потому что есть точно такая же модель, с которой проведен «краш-тест», очень похожий по полученным повреждениям. По сути, эти повреждения совпали, совпали желтые линии, которые учитывают минимальные повреждения при деформации автомобиля, что видно по рисунку 5. Угол столкновения транспортных средств определен по методике транспортной трасологии. Данная методика описана в списке использовавшейся литературы под номерами 5, 6. Наличие повреждений левой фары и крыла левого автомобиля «Мицубиси» объясняется разворотом данного автомобиля задней частью против движения часовой стрелки, в результате чего произошел вторичный контакт автомобилей, что подтверждается фототаблицей к протоколу осмотра места происшествия. Основными документами реконструкции данного ДТП явились: схема ДТП, протокол осмотр места происшествия, фототаблица к протоколу. В схеме ДТП указано место столкновения транспортных средств, а в протоколе осмотра указано о том, что на проезжей части зафиксирована осыпь, масло, грязь; пятно масла и осыпь грязи, то есть протоколом ОМП эти факторы объединены. При этом в схеме ДТП отмечено только пятно масла, которое направлено по осевой части дороги к правому краю проезжей части. В данном случае столкновение было блокирующее для автомобиля «Мицубиси». По фотографиям хорошо видно, что автомобиль «Мицубиси» находится в кювете, в результате удара у него разрушен блок двигателя. Таким образом, с трасологической точки зрения, место столкновения, указанное в схеме ДТП, является верным, поскольку в результате такой значительной силы удара был разрушен двигатель, и масло вылилось из автомобиля «Мицубиси» примерно в том месте, где произошло столкновение. Возможно, столкновение было еще левее, ближе к осевой линии дороги. С точки зрения методик трасологических исследований, направление пятна масла, его начало свидетельствует о месте столкновения. В данном случае, с экспертной точки зрения, принимается та точка, которая указана на схеме ДТП, как верная. В дальнейшем расположение машин было уже оптимизировано в программе «PC CRASH», исходя из конечных расположений автомобилей. Место столкновения указано на границе пятна, которое изображено в виде эллипса, ось которого направлена к правому краю дороги. Б.Т.А. полагает, что столкновение было либо в этом месте, либо еще левее, еще ближе к осевой линии дороги, потому что дальнейшее движение автомобилей было в сторону правого края проезжей части, а оба транспортных средства оказались в кювете за пределами дороги справа, значит, после столкновения транспортные средства двигались туда. Если масло имеет форму, направленную вправо проезжей части, то столкновение могло быть либо в левой границе этого пятна, либо еще левее. На фототаблице видно, что блок двигателя разрушен, видны внутренние детали двигателя «Мицубиси». Значит там, где произошло разрушение блока в момент удара, там и вылилось все масло. Оно ограничено пятном всего лишь 1 метр, то есть это локальное концентрация, локализация пятна масла, что значит разрушение двигателя было в этом месте. Расчет скорости движения транспортных средств произведен по формуле, отраженной на листе 12 заключения. Есть установленное взаимное расположение транспортных средств относительно друг друга, есть конечное положение транспортных средств на дороге, есть место столкновения - этот массив данных принимается экспертом, как установленный. Для того чтобы из точки, обозначенной на схеме ДТП, транспортные средства оказались в тех конечных положениях, в которых они оказались, их параметры движения до столкновения должны быть таковыми, как указано в программе компьютерного моделирования, то есть те скорости, которые приведены в заключении. Резюмировал, что при проведении экспертизы экспертом рассмотрены две версии развития событий. Одна версия о том, что водитель «Ауди» двигался с 90 км/ч вдоль дороги; вторая - при завершении обгона водитель «Ауди» совершает наезд на стоящее на перекрестке транспортное средство. Реконструкция и моделирование подтверждают версию про завершение обгона и превышение скорости. Программа компьютерного моделирования столкновения, с помощью которой производилась экспертиза, основана, в том числе, на классических методах транспортной трасологии, с определением места столкновения, взаимного расположения транспортных средств, а также теории механики. При этом она дополняет известные расчеты по параметрам потери энергии и деформации, проведенные «краш-тестами» и многочисленными исследованиями, которые проводились в области безопасности дорожного движения. Моделирование, которое проведено, правильно оценивать, не как истину, а как экспертный эксперимент. В том смысле, что эксперт не может бить машины и смотреть, что с ними произойдет, но данная программа позволяет провести множество реконструкций и выявить то, которое максимально подходит под те объективные данные, которые уже установлены до назначения экспертизы. В данном уголовном деле существовали две версии, которые противоречили друг другу, но они были логичны каждая в отдельности.

Как следует из протокола осмотра, следователем в присутствии свидетеля Ш.П.И. были осмотрены фрагменты транспортного средства «Мицубиси Аутлендер», зафиксированы многочисленные повреждения кузова автомобиля.

Также вина Мамыкина В.А. подтверждается и другими доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства и приведенными в приговоре.

Все представленные сторонами доказательства были непосредственно исследованы судом в ходе судебного разбирательства по уголовному делу в соответствии с требованиями ст. 240 УПК РФ, проверены в порядке ст. 87 УПК РФ в совокупности с другими доказательствами по делу и оценены с учетом правил, предусмотренных ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их достаточности, допустимости и относимости к рассматриваемому событию; всем исследованным судом доказательствам в приговоре дана надлежащая оценка, в нем отражено, по каким причинам суд принимает одни доказательства и кладет их в основу приговора, а какие доказательства отвергает с приведением обоснования принятого решения. Выводы суда надлежащим образом мотивированы, суд апелляционной инстанции с ними соглашается, считает, что при постановлении приговора нарушений норм уголовно-процессуального закона и уголовного закона, влекущих отмену или изменение приговора, не допущено.

Суд в полной мере произвел оценку версий осужденного и потерпевшей В.К.О. по обстоятельствам ДТП и дал им надлежащую оценку в приговоре, не согласиться с которой у суда апелляционной инстанции оснований не имеется. Сомневаться в достоверности показаний потерпевшей В.К.О. у суда первой инстанции оснований не имелось, как и не имеется таковых у суда апелляционной инстанции, поскольку ее показания подтверждаются исследованными по делу доказательствами, в частности показаниями свидетеля Г.М.А. и заключением эксперта-автотехника.

Тот факт, что потерпевшая В.К.О. могла не сообщить кому-либо из свидетелей о движении автомобиля под управлением Мамыкина В.А. перед ДТП по встречной полосе, не влияет на правильные выводы суда о виновности осужденного в совершении преступления за которое он осужден.

Изъятие из автомашины Р.Т. наркотических средств на правильные выводы суда о виновности Мамыкина В.А. в совершении преступления не влияют, сведений о наличии в крови погибшего наркотических средств, материалы дела не содержат.

Доводы стороны защиты о противоречивости показаний свидетеля Г.М.А. были предметом изучения суда первой инстанции и получили надлежащую оценку в приговоре. Кроме того, факт нахождения потерпевшей В.К.О. в автомашине осужденного сторонами не оспаривается.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующий судья создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и реализации предоставленных им прав. Все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, судом тщательно, всесторонне и объективно были исследованы, все ходатайства сторон были судом обсуждены, по ним заслушаны мнения участников процесса, по результатам рассмотрения ходатайств судом принимались законные и обоснованные решения. Необоснованных отказов в удовлетворении заявленных адвокатом и осужденным ходатайств суд апелляционной инстанции не усматривает. Несогласие стороны защиты с решениями, принятыми судом по заявленным ходатайствам, не свидетельствует о проявлении субъективизма или обвинительного уклона. Нарушения принципа состязательности и равенства сторон судом первой инстанции не допущено.

Приговор суда соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, так как содержит анализ и оценку всех представленных сторонами доказательств, исследованных судом в рамках предмета доказывания. Учитывая положения ст. 307 п. 1 УПК РФ суд в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора в отношении Мамыкина В.А. изложил описание преступного деяния, как оно установлено судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Суд дал оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого, при этом изложил доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и привел мотивы, по которым доказательства судом были отвергнуты.

Учитывая, что экспертные исследования по делу проведены уполномоченными на то должностными лицами, в рамках процедуры, установленной уголовно-процессуальным законом, с соблюдением методик исследования, выводы экспертов аргументированы, сведений о недостаточности данных для разрешения поставленных перед экспертами вопросов не имеется, у суда первой инстанции отсутствовали основания для признания состоявшихся заключений недопустимыми. Заключения экспертов оценены судом в совокупности с другими имеющимися по делу доказательствами.

Принимая во внимание наличие необходимой и достаточной совокупности установленных судебным разбирательством доказательств, непосредственно указывающих на виновность Мамыкина В.А. в совершении преступления, у суда первой инстанции отсутствовала процессуальная необходимость в назначении повторной или дополнительной автотехнических экспертиз, а также других экспертных исследований. В связи с указанным апелляционная инстанция не считает возможным согласиться с доводом стороны защиты о неполноте судебного следствия и наличии неразрешенных сомнений в виновности Мамыкина В.А. в совершении преступления, за которое он осужден.

Ссылки стороны защиты на заключение специалиста Ф.Е.В. не основаны на нормах права. Так, исходя из положений уголовно-процессуального закона, согласно которым привлечение лица в качестве специалиста по делу относится к исключительной компетенции органа следствия и суда, защитник вне судебного разбирательства полномочиями по привлечению специалиста для дачи каких-либо заключений не наделен. В соответствии со ст. 58 УПК РФ оценка доказательств по делу не входит в круг прав и обязанностей специалиста, в связи с чем представленное стороной защиты заключение специалиста Ф.Е.В., являвшееся, по существу, рецензией на заключения эксперта, не подлежат использованию судом апелляционной инстанции как в качестве доказательств по делу, так и при проверке исследованных и оцененных судом первой инстанции доказательств.

Какие-либо существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу осужденного, влияющие на выводы суда о доказанности вины Мамыкина В.А. и квалификацию его действий, вопреки доводам апелляционной жалобы, по делу отсутствуют.

Нарушений уголовно-процессуального закона в процессе расследования и в ходе судебного разбирательства, влекущих отмену приговора, не допущено.

С учетом указанного, квалификация действий Мамыкина В.А. по ч. 3 ст. 264 УК РФ является верной и сомнений в своей правильности не вызывает.

При назначении наказания Мамыкину В.А. суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление виновного и на условия жизни его семьи.

Исследованием личности Мамыкина В.А. установлено, что он не судим, состоит в браке, имеет троих детей, у врачей психиатра и нарколога не состоит, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, по месту прохождения службы – как исполнительный сотрудник.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Мамыкина В.А., суд обоснованно на основании п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ признал наличие у него троих малолетних детей, на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ – состояние здоровья осужденного.

Обстоятельств, отягчающих наказание осужденного, суд первой инстанции не установил.

Выводы суда о необходимости назначения Мамыкину В.А. наказания в виде лишения свободы, а также дополнительного наказания на указанный срок, отсутствии оснований для применения положений ч. 2 ст. 53.1 УК РФ, ч. 6 ст. 15 УК РФ, ст. 64 УК РФ в приговоре мотивированы, оснований с ними не согласиться у суда апелляционной инстанции не имеется.

Назначенное Мамыкину В.А. наказание соразмерно содеянному и данным о личности осужденного, является справедливым.

Вид исправительного учреждения, в котором Мамыкину В.А. надлежит отбывать наказание, определен верно, в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Вопрос о процессуальных издержках по делу разрешен правильно.

Выводы суда о необходимости признания за потерпевшей права на удовлетворение гражданского иска в части компенсации морального вреда, причиненного преступлением, и передаче вопроса о его размере на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства разрешен в соответствии с требованиями закона.

Суд апелляционной инстанции считает, что все доводы стороны защиты, изложенные в апелляционной жалобе, в том числе о невиновности Мамыкина В.А., являлись предметом исследования суда первой инстанции и были отклонены как необоснованные с приведением мотивов принятого решения.

Иные доводы жалобы суд апелляционной инстанции находит несущественными, не влияющими на законность, обоснованность и справедливость состоявшегося судебного решения. Противоречий в доказательствах, на которых основаны выводы суда о виновности Мамыкина В.А., ставящих под сомнение законность и обоснованность постановленного приговора, не имеется.

Руководствуясь ст.ст.389¹³, 389²⁰, 389²⁸ УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении МАМЫКИНА Валентина Алексеевича оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Лукьянова А.А. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения. Кассационная жалоба, представление подаются через суд первой инстанции в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в соответствии с требованиями главы 47.1 УПК РФ.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подаются непосредственно в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в соответствии с главой 47.1 УПК РФ.

Судья