Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление и.о. прокурора г. Нововоронежа Воронежской области В.В., а также апелляционные жалобы адвоката Бунеева В.И. и подсудимого А.А., представителя потерпевшего Г.Г. на постановление Нововоронежского городского суда Воронежской области от 30 августа 2021 года, которым уголовное дело в отношении Б.Б., обвиняемого в совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, и А.А., обвиняемого в совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ, возвращено прокурору г. Нововоронежа Воронежской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Доложив содержание судебного решения, апелляционного представления и апелляционной жалобы, заслушав прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления, не возражавшего против удовлетворения апелляционных жалоб, мнение подсудимого и его защитника, поддержавших доводы апелляционных жалоб, не возражавших против удовлетворения апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л:

Настоящее уголовное дело поступило в Нововоронежский городской суд Воронежской области 23 июля 2021 года для рассмотрения по существу.

Постановлением Нововоронежского городского суда Воронежской области от 30 августа 2021 года уголовное дело возвращено прокурору г. Нововоронежа Воронежской области для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку в обвинительном заключении используется ненормативная лексика в виде нецензурных выражений при приведении содержания протоколов осмотра и прослушивания фонограмм, а также ввиду допущенного нарушения права обвиняемого А.А. на защиту, выразившегося в нарушении положений п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, а именно в том, что адвокат Бунеев В.И. на стадии предварительного следствия осуществлял защиту Б.Б. при его допросе в качестве свидетеля по уголовному делу, возбужденному в отношении А.А., что, по мнению суда, исключало возможность дальнейшей защиты данным адвокатом интересов обвиняемого А.А., так как им ранее оказывалась юридическая помощь Б.Б., интересы которого противоречат интересам обвиняемого А.А.

Не согласившись с постановлением суда, считая его незаконным и необоснованным, государственный обвинитель подал апелляционное представление, в котором ставится вопрос об отмене постановления. Считает, что вопреки постановлению суда, обвинительное заключение не содержит нарушений, препятствующих рассмотрению уголовного дела и исключающих возможность постановления приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения. Указывает, что обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ, оно содержит все необходимые указания, в том числе на существо предъявленного А.А. и Б.Б. обвинения, место, время совершения инкриминируемых им преступлений, способ, форму вины, последствия и иные обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, позволяющие суду проверить и оценить доказательства. Кроме того, в обвинительном заключении указана формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за инкриминируемые А.А. и Б.Б. преступления. Текст обвинительного заключения соответствует постановлению о привлечении данных лиц в качестве обвиняемых, описание преступного деяния не содержит ненормативной лексики, обвинительное заключение утверждено компетентным прокурором и направлено с соблюдением правил подсудности. Полагает, что изложение в тексте обвинительного заключения доказательств с использованием вульгарных слов и выражений, в том числе с использованием ненормативной лексики, действительно является недопустимым, исходя из общепризнанных норм морали в общении между гражданами, однако не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, поскольку обоснованность предъявленного А.А. и Б.Б. обвинения, равно как и доказательства, имеющиеся в материалах дела, представленные в обвинительном заключении, в силу уголовно-процессуального закона подлежат проверке, исследованию и оценке судом при рассмотрении уголовного дела по существу. Настаивает, что наличие ненормативной лексики в обвинительном заключении не является препятствием к его оглашению в судебном заседании с учётом полномочий государственного обвинителя, который в силу положений ст. 256 УПК РФ оглашает предъявленное подсудимому обвинение, он же представляет доказательства. Указывает, что суд вправе самостоятельно устранить данные нарушения путем корректного изложения в итоговом или ином судебном решении содержания данных доказательств. Считает несостоятельными и преждевременными доводы суда в части нарушения права обвиняемого А.А. на защиту. Высказывает суждение, что в первую очередь о наличии либо отсутствии противоречий в интересах обвиняемых могут свидетельствовать их показания. Полагает необоснованным вывод суда о том, что интересы Б.Б. и А.А. противоречат друг другу. Судом не установлено и не указано, в чем именно заключаются противоречия интересов подсудимых и в чем их интересы не совпадают. Отмечает, что из показаний, данных Б.Б. и А.А. в ходе предварительного следствия, следует, что они не противоречат интересам указанных лиц, которые вину в совершении инкриминируемых им деяний не признали, не изобличают друг друга, давали последовательные, не противоречащие показания, что свидетельствует об отсутствии нарушений права обвиняемого А.А. на защиту на стадии предварительного расследования, а также об отсутствии оснований для отвода адвоката Бунеева В.И.

В апелляционной жалобе адвокат Бунеев В.И. считает обжалуемое постановление незаконным, настаивает, что судом не установлен факт противоречия интересов Б.Б. и А.А. в рамках рассматриваемого уголовного дела. Обращает внимание, что факт защиты адвокатом даже двух подсудимых в одном уголовном деле, а тем более защита одного из них на предварительном следствии в качестве свидетеля, при отсутствии противоречий их интересов, не является основанием для отвода адвоката. Приводя показания Б.Б. и А.А., а также существо предъявленного им обвинения, утверждает, что правовые позиции указанных лиц по данному уголовному делу не имели и не имеют никаких противоречий. Также считает необоснованным решение суда первой инстанции о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, полагает, что у суда в стадии подготовки дела к судебному заседанию имеются эффективные средства устранения нарушения права на защиту. Во-первых, суд вправе признать доказательства недопустимыми, во-вторых, предоставить участнику процесса возможность воспользоваться своим правом. Указывает о необоснованности вывода суда о допущенном им нарушении Кодекса профессиональной этики адвоката. Просит обжалуемое постановление отменить в части его обоснования нарушением права обвиняемого А.А. на защиту в период предварительного следствия.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего "ООО"Г.Г. указывает, что использование ненормативной лексики в протоколах следственных действий и в обвинительном заключении не нарушает права и законные интересы потерпевшей организации и других участников судебного разбирательства, так как в ходе рассмотрения уголовного дела в суде, при исследовании доказательств, возможно не оглашать нецензурные выражения, содержащиеся в процессуальных документах. Кроме того, считает, что защита адвокатом Бунеевым В.И. интересов Б.Б. и А.А. по данному уголовному делу не противоречит нормам уголовно-процессуального законодательства, так как они совершили преступление вместе, дают одинаковые показания, не противоречащие друг другу, строят одинаковую линию защиты. Считает, что вывод суда о наличии препятствий для рассмотрения уголовного дела, которые не могут быть устранены в ходе судебного разбирательства, является необоснованным, преждевременным, так как суд не приступил к исследованию доказательств. Полагает, что содержащиеся в постановлении основания не являются существенными и могут быть устранены при рассмотрении уголовного дела по существу. Высказывает суждение, что возвращение уголовного дела прокурору приведет к необоснованному затягиванию его рассмотрения и утрате доказательственной базы. Просит обжалуемое постановление отменить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, заслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В соответствии со ст. ст. 389.15, 389.17 УПК РФ основаниями отмены судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ определения суда и постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Таким признается судебный акт, соответствующий требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов, содержащий основанные на материалах дела выводы судьи по обстоятельствам, относящимся к предмету разрешаемых вопросов.

Статьей 237 УПК РФ закрепляется порядок и основания возвращения уголовного дела прокурору по ходатайству стороны или по собственной инициативе для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Согласно разъяснению, данному в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 г. № 28 (с последующими изменениями) «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», к нарушениям, позволяющим возвратить уголовное дело прокурору, относятся случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение не подписано следователем либо не согласовано с руководителем следственного органа или не утверждено прокурором; в обвинительном заключении отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, о потерпевшем, если он был установлен по делу.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2018 года № 274-О, неустранимость в судебном производстве процессуальных нарушений, имевших место на этапе предварительного расследования, предполагает осуществление необходимых следственных и иных процессуальных действий, что превращает процедуру возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению, по существу, в особый порядок движения уголовного дела, не тождественный его возвращению для производства дополнительного расследования. Соответственно, в случае если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое, исключая возможность постановления законного и обоснованного приговора, фактически не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией РФ функцию осуществления правосудия, суд возвращает уголовное дело прокурору по собственной инициативе или по ходатайству стороны, поскольку в таком случае препятствие для рассмотрения уголовного дела самим судом устранено быть не может.

Как следует из обжалуемого постановления, принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору, суд указал на нарушение требований ст. 220 УПК РФ, а именно то, что в обвинительном заключении, при приведении содержания доказательств, подтверждающих обвинение, - протоколов осмотра и прослушивания фонограмм, следователем допущено использование многочисленной ненормативной лексики. Кроме того, в качестве основания для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, суд указал о невозможности восстановления судом нарушенного права обвиняемого А.А. на защиту на стадии предварительного следствия, допущенного, по мнению суда, ввиду осуществления адвокатом Бунеевым В.И. юридической помощи Б.Б., имевшему статус свидетеля, а также последующей защиты обвиняемого А.А.

Вместе с тем, из содержания постановления о привлечении в качестве обвиняемого А.А. следует, что органами предварительного следствия выражения ненормативной лексики не использовались, а приводимое в обвинительном заключении содержание прямого диалога в ряде доказательств, прямых слов диалога, с указанием нецензурных слов, на существо обвинения не влияет.

Согласно разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» в пункте 8, недопустимо перенесение в приговор показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержание других доказательств из обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства, а также рекомендовано судам избегать приведения в приговоре изложенных в указанных протоколах и документах сведений в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки.

При установлении же нарушений требований ФЗ «О государственном языке Российской Федерации» № 53-ФЗ от 1 июня 2005 года суд вправе вынести частное постановление в соответствии с ч. 4 ст. 29 УПК РФ о нарушении закона, допущенном при производстве предварительного следствия, в котором обращается внимание соответствующих должностных лиц на выявленные нарушения.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции считает, что оснований для вывода о том, что органами предварительного следствия допущено существенное процессуальное нарушение, которое является препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое, как повлекшее лишение или стеснение гарантируемых законом прав участников уголовного судопроизводства, исключает возможность вынесения законного и обоснованного решения и фактически не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией РФ функцию осуществления правосудия, не имеется.

Как усматривается из представленных в суд апелляционной инстанции материалов, обвинительное заключение по данному делу соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ, а именно, оно содержит все необходимые указания, в том числе изложение существа обвинения, место, время совершения преступлений, способ, форму вины, последствия и иные обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, позволяющие суду при расследовании доказательств, проверить и оценить их; текст обвинительного заключения соответствует постановлениям о привлечении в качестве обвиняемого, оно утверждено прокурором и направлено в суд с соблюдением правил подсудности.

Оснований полагать, что вышеуказанные требования уголовно-процессуального закона органом следствия не соблюдены, в настоящее время не имеется, поскольку предъявленное Б.Б. и А.А. обвинение, равно как и доказательства, имеющиеся в материалах дела, в силу уголовно-процессуального закона подлежат проверке и оценке судом при рассмотрении уголовного дела по существу.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться и с доводом суда о нарушении в ходе предварительного следствия права на защиту обвиняемого А.А., поскольку в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.

Действительно, интересы Б.Б., имевшего статус свидетеля, и интересы обвиняемого А.А. представлял один и тот же адвокат Бунеев В.И. Однако, анализ показаний Б.Б. и А.А., имеющихся в представленном уголовном деле, и полученных в ходе предварительного следствия с участием адвоката Бунеева В.И., указывает на отсутствие каких-либо противоречий в показаниях данных лиц относительно излагаемых ими фактических обстоятельств по существу предъявленного обвинения.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что вывод суда первой инстанции о нарушении органами предварительного следствия права обвиняемого А.А. на защиту, не основан на материалах дела.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, не устранимых в судебном производстве, по делу не имеется.

Исходя из изложенного, поскольку постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ч. 1 ст. 237 УПК РФ вынесено с нарушениями требований уголовно-процессуального закона, оно не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем суд апелляционной инстанции соглашается с доводами апелляционного представления и апелляционных жалоб об отсутствии оснований, предусмотренных ст. 237 УПК РФ, для возвращения дела прокурору, и находит их подлежащими удовлетворению, а обжалуемое постановление отмене, с направлением дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного заседания в тот же суд в ином составе суда, поскольку вопросы, подлежащие рассмотрению на предварительном слушании уголовного дела, рассмотрены судом и по ним приняты мотивированные процессуальные решения.

Кроме того, в соответствии с положениями ст. 389.19 УПК РФ при рассмотрении дела в апелляционном порядке суд апелляционной инстанции не связан с доводами апелляционных представлений и жалоб и вправе проверить производство по делу в полном объеме.

Как следует из материалов уголовного дела, судом первой инстанции рассмотрен вопрос об оплате труда адвоката Д.Д., осуществлявшей защиту обвиняемого Б.Б. в судебном заседании в ходе проведения предварительного слушания, вынесено постановление об оплате труда адвоката в сумме 1930 рублей из средств федерального бюджета и последующем взыскании указанной суммы с обвиняемого Б.Б. в доход федерального бюджета.

В соответствии с ч. 1 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки взыскиваются с осужденных, а также с лиц, уголовное дело или уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, не дающим права на реабилитацию, или возмещаются засчетсредств федерального бюджета.

На основании п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ к процессуальным издержкам относятся суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению.

При этом Б.Б. по данному уголовному делу не осужден, в связи с чем оснований для взыскания с него процессуальных издержек в доход федерального бюджета на момент вынесения постановления не имелось.

Указанное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, что в силу положений п. 2 ст. 389.15 УПК РФ служит основанием для изменения судебного решения в части взыскания сумм процессуальных издержек по оплате труда адвоката с Б.Б. в доход федерального бюджета.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

п о с т а н о в и л:

постановление Нововоронежского городского суда Воронежской области от 30 августа 2021 года, которым уголовное дело в отношении Б.Б., обвиняемого в совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, и А.А., обвиняемого в совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом – отменить, удовлетворив апелляционное представление и апелляционные жалобы, уголовное дело возвратить для рассмотрения со стадии судебного заседания в тот же суд в ином составе.

Постановление Нововоронежского городского суда Воронежской области от 23 августа 2021 года об оплате услуг адвоката по назначению изменить:

- исключить из постановления указание о взыскании с подсудимого Б.Б. расходов по оплате труда адвоката Д.Д. в доход Федерального бюджета РФ в сумме 1930 рублей.

В остальной части постановление об оплате услуг адвоката по назначению оставить без изменения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Первый кассационный суд общей юрисдикции.

В случае подачи кассационной жалобы или принесения кассационного представления, подсудимые вправе заявить ходатайство об участии в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий: