Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Никитенко Е.В. на постановление Ангарского городского суда Иркутской области от 29 июля 2020 года, которым уголовное дело в отношении

К., ...

Ш., ...

Л., ...

Ц., ...

М., ...

З., ...

- обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 171.2 УК РФ, возвращено прокурору г. Ангарска для устранения допущенных нарушений.

Мера пресечения в отношении К. и др. оставлена без изменения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Заслушав выступления прокурора Славянской Ю.А., поддержавшей доводы апелляционного представления, защитника подсудимого К. - адвоката Демидова А.Б., защитника подсудимой Ш. - адвоката Озарчука Е.Ю., защитника подсудимой Л. - адвоката Ким Д.Т., защитника подсудимого Ц. - адвоката Казанцевой Н.А., защитника подсудимой М. - адвоката Дроботовой Д.В., защитника подсудимой З.. - адвоката Рябининой М.Ю., возражавших удовлетворению апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

К. и др. органами предварительного расследования обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 171.2 УК РФ.

29 июля 2020 года постановлением Ангарского городского суда Иркутской области уголовное дело в отношении К. и др. возвращено на основании п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ прокурору г. Ангарска, поскольку обвинительное заключение по уголовному делу составлено с нарушением требований УПК РФ, что лишает суд возможности постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения, является препятствием для рассмотрения уголовного дела по существу и фактически не позволяет суду реализовать возложенную на него функцию осуществления правосудия, а именно возвращено прокурору ввиду того, что:

- в обвинительном заключении, составленном в отношении вышеуказанных лиц, также как и в постановлениях о привлечении каждого из них в качестве обвиняемых, обвинение не конкретизировано, не указано, какие противоправные действия совершены каждым из них в целях совершения преступления. В данных документах содержится лишь указание на то, что данные лица вступили в сговор на совершение преступления, распределив между собой преступные роли, а также описан процесс азартных игр, осуществляемых в помещении, арендуемом данной группой;

- в качестве доказательств, подтверждающих вину подсудимых в совершении преступления, указаны 24 изъятых по делу игровых автомата. Вместе с тем, из протокола обыска следует, что данные автоматы являются персональными компьютерами. В обвинительном заключении отсутствует указание на доказательства того, что данные компьютеры являются игровым оборудованием. Не приведены результаты осмотра изъятых компьютеров, показания специалиста или заключение судебной экспертизы по данному вопросу;

- в обвинительном заключении имеется ссылка на наличие материалов оперативно - розыскной деятельности, однако отсутствует краткое изложение содержания данных доказательств. Оно заменено краткими выводами следователя о том, какие обстоятельства подтверждают данные материалы.

Принимая решение, суд пришел к убеждению, что обвинительное заключение, составленное таким образом, не позволяет подсудимым из его содержания понять, в чем заключается их преступление и чем подтверждается их вина, что нарушает право подсудимых на защиту, в связи с чем возвратил прокурору уголовное дело в порядке ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Никитенко Е.В. с постановлением суда не согласна, считает его неотвечающим требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

Комментирует положения ч. 1 ст. 237 УПК РФ, правовые позиции, выраженные в Постановлении Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 года № 18-П, и считает, что решение суда принято без их учета.

Излагает выводы суда, как они изложены в обжалуемом постановлении.

По ее мнению, в обвинительном заключении, составленном в отношении К. и др. а также в постановлениях о привлечении каждого из них в качестве обвиняемых указано о всех противоправных действиях каждого участника организованной группы в ходе процесса азартной игры. Так, К.. и Ш. являлись организаторами, руководителями и активными участниками организованной группы, осуществляли общее руководство организованной преступной группой; планировали деятельность организованной преступной группы для реализации общей преступной цели, готовились к совершению преступления, давали обязательные для исполнения указания участникам организованной преступной группы; принимали решения о приеме на работу и обучении работе лиц из числа персонала игорных заведений, а также принимали решения об увольнении лиц из числа персонала игорных заведений; распределяли доход от деятельности игорного заведения и принимали решения по обеспечению деятельности незаконных игорных заведений и организованной преступной группы в целом. Л.., являясь активным участником организованной группы: принимала решения о приеме на работу и обучение работе лиц из числа персонала игорных заведений, а также принимала решения об увольнении лиц из числа персонала игорных заведений, осуществляла контроль хозяйственного обеспечения помещений, в которых находились игорные заведения, вносила предложения о наказании провинившихся сотрудников и премировании с возможностью самостоятельного принятия таких решений, организовывала мероприятия (розыгрыши), направленные на привлечение новых посетителей в игорные заведения, составляла графики выхода на работу работников игорных заведений. Ц. в случае необходимости осуществлял ремонт и обслуживание игровых автоматов и персональных компьютеров, используемых для игорной деятельности, выявлял вредоносные программы в системных платах игровых автоматов и персональных компьютеров, используемых для игорной деятельности, осуществлял закупки комплектующих при ремонте игровых автоматов и персональных компьютеров, используемых для игорной деятельности. М. и З. операторы игорного заведения: оказывали услуги по проведению азартных игр, а именно принимали денежные средства от посетителей, вносили их на игровой автомат посетителя, в случае выигрыша, выдавали денежные средства посетителям, составляли отчеты, следили за порядком и чистотой в игровом зале.

Ссылается на то, что в обвинительном заключении имеется указание на доказательства того, что изъятые в ходе обыска компьютеры, развлекательные аппараты являются игровым оборудованием, со ссылкой на листы и тома дела.

Указывает, что в ходе обыска в помещении, расположенном по адресу: ..., от 21 июня 2019 года участвовали специалист, а также оператор игорного заведения М.., пояснявшая следователю о том, что видно на экране монитора, с уточнением о том, что открыто программное обеспечение под названием «Система игрок», с помощью которой, со слов М.., начисляются денежные средства.

Отмечает, что в ходе обыска М.. продемонстрировала, что в указанной программе отражены 24 квадрата, которые соответствуют 24 объектам игрового оборудования в основном зале; для того, чтобы на конкретном объекте игрового оборудования в зале появилась соответствующая сумма для азартной игры, необходимо навести на конкретный квадрат программы «Система игрок», нажать на него курсором оптической мыши и выбрать сумму от 50 до 1000 (согласно оплаченной сумме посетителем), после чего указанная сумма отображается на соответствующем объекте игрового оборудования в зале для начала процесса игры.

Ссылается на то, что изъятое игровое оборудование признано вещественными доказательствами и приобщено к уголовному делу. Кроме того указывает, что на стадии рассмотрения уголовного дела по существу сторона обвинения была намерена вызвать для допроса специалиста К.., которая принимала участие в ходе обыска и изъятия оборудования.

Считает, что отсутствие в обвинительном заключении изложения содержания представленных материалов оперативно-розыскной деятельности и его замена краткими выводами следователя о том, какие обстоятельства подтверждают данные материалы, не является препятствием для постановки приговора или принятия иного правового решения по уголовному делу.

Указывает, что краткие выводы следователя согласуются с представленными материалами оперативно-розыскной деятельности и основаны, по ее мнению, на полученных результатах оперативно-розыскной деятельности, что, как она считает, не является субъективным мнением следователя, а является кратким изложением содержания ОРД.

Полагает, что возвращение дела прокурору в случае нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения может иметь место, если это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и в случае, если это подтверждено сделанным в судебном заседании заявлением участников процесса о допущенных на досудебных стадиях нарушениях, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства.

С учетом изложенного, государственный обвинитель Никитенко Е.В. просит постановление суда отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор Славянская Ю.А. поддержала доводы апелляционного представления, просила об их удовлетворении.

Защитник подсудимого К.. - адвокат Демидов А.Б., защитник подсудимой Ш. - адвокат Озарчук Е.Ю., защитник подсудимой Л, - адвокат Ким Д.Т., защитник подсудимого Ц. - адвокат Казанцева Н.А., защитник подсудимой М.. - адвокат Дроботова Д.В., защитник подсудимой З. - адвокат Рябинина М.Ю. возражали против удовлетворения апелляционного представления, просили постановление суда оставить без изменения, апелляционное представление оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, заслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции полагает, что оснований для отмены состоявшегося судебного решения не имеется.

В соответствии с п.1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность вынесения судом приговора на основании данного заключения.

В силу п.п. 3,5 ч.1 ст.220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает существо обвинения, место и время его совершения, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания.

Из этого следует, что соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться, в частности, такое обвинительное заключение, в котором изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе существо обвинения с обязательным указанием в полном объеме данных, подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу.

При этом отсутствие в обвинительном заключении сведений об обстоятельствах, подлежащих обязательному установлению при обвинении лица в совершении инкриминированных деяний и имеющих значение по делу, исключает возможность рассмотрения уголовного дела на основании подобного обвинительного заключения в судебном заседании, поскольку неконкретизированность предъявленного обвинения препятствует определению точных пределов судебного разбирательства применительно к требованиям ст. 252 УПК РФ и ущемляет гарантированное обвиняемому право знать в чем он конкретно обвиняется (ст. 47 УПК РФ).

Суд обоснованно пришел к выводу о том, что обвинительное заключение по делу составлено с нарушением положений ст.220 УПК РФ.

Так органами предварительного расследования К. и др. обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.171.2 УК РФ, - в незаконной организации и проведении азартных игр с использованием игрового оборудования вне игровой зоны, совершенных организованной группой.

Исходя из требований п.п. 4, 5 ч.2 ст.171 УПК РФ предъявленное обвинение должно содержать описание преступления с указанием времени, места его совершения, характера и размера вреда, причиненного преступлением, способа и других обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п.п. 1-4 ст.73 УПК РФ.

Не указание в обвинительном заключении в отношении К. и др. также как и в постановлениях о привлечении каждого из них в качестве обвиняемых, при описании совершения преступления, на их конкретные противоправные действия, совершенные каждым из них, в целях совершения преступления, как правильно указал суд первой инстанции нарушают права подсудимых на защиту, не раскрывают диспозицию ч. 3 ст.171.2 УК РФ и препятствуют вынесению судом законного и обоснованного приговора или вынесению иного решения на основании данного обвинительного заключения.

В данных документах содержится лишь указание на то, что данные лица вступили в сговор на совершение преступления, распределив между собой преступные роли, а также описан процесс азартных игр, осуществляемых в помещении, арендуемом данной группой.

Верно суд первой инстанции указал и на то, что в обвинительном заключении не конкретизировано игровое оборудование, которое использовалось подсудимыми. В этой связи доводы апелляционного представления государственного обвинителя Никитенко Е.В. и прокурора Славянской Ю.А. в судебном заседании апелляционной инстанции, с предоставлением суду ответа на запрос из экспертного центра ГУ МВД России по Иркутской области от 7 октября 2020 года за № ..., ответа на запрос из ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России от 7 октября 2020 года за № ..., ответа на запрос от директора Сибирского филиала (с дислокацией в г. Новосибирск) ФГКУ СЭЦ СК России от 7 октября 2020 года за № ..., на этот счет, суд апелляционной инстанции находит неубедительными.

Как правильно установлено судом первой инстанции, выявленные нарушения уголовно - процессуального закона, перечисленные в постановлении о возвращении уголовного дела прокурору, являются препятствием для рассмотрения уголовного дела и не могут быть устранены судом, поскольку устранение данных нарушений относится к компетенции прокурора и органов предварительного расследования.

При этом суд обоснованно указал, что вышеприведенные в постановлении нарушения уголовно - процессуального закона создают неопределенность в сформулированном органами предварительного расследования обвинении, нарушают право обвиняемого на защиту, поскольку лишают его возможности определить объем обвинения, от которого он вправе защищаться.

Выводы суда, изложенные в постановлении, мотивированны и соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным по делу, в связи с чем суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционного представления и не находит оснований для отмены постановления суда.

Вопреки доводам апелляционного представления, основания, приведенные судом в обоснование принятого решения о возвращении уголовного дела прокурору, имеют существенное значение, и не могут быть устранены судом самостоятельно, поскольку при рассмотрении дела в соответствии с положениями ч.1 ст.252 УПК РФ, определяющей пределы судебного разбирательства, суд не вправе выйти за рамки сформулированного в обвинительном заключении обвинения.

В соответствии с ч.3 ст.15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Судом первой инстанции в достаточном объеме исследованы материалы для принятия указанного решения. Продолжение же рассмотрения дела судом после того, как им были выявлены допущенные нарушения и установлены обстоятельства, которые препятствуют правильному рассмотрению дела и которые суд не может устранить самостоятельно, привело бы к постановлению незаконного и необоснованного приговора и свидетельствовало бы о невыполнении судом возложенной на него Конституцией РФ функции осуществления правосудия.

Учитывая изложенное, решение о возвращении уголовного дела прокурору принято судом в строгом соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона и мотивированные выводы суда не опровергаются доводами, изложенными в апелляционном представлении.

Ссылка в апелляционном представлении на длительность рассмотрения дела судом первой инстанции не обоснованна.

Возвращая уголовное дело прокурору, суд обоснованно оставил К. и др. без изменения меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Каких-либо нарушений уголовно - процессуального закона при вынесении постановления, влекущих за собой отмену принятого решения, судом первой инстанции не допущено.

При таких обстоятельствах апелляционная инстанция приходит к выводу, что судебное решение о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по существу, принято судом с соблюдением норм уголовно - процессуального законодательства, регламентирующих разрешение судом данного вопроса и оснований для его отмены, в том числе по доводам апелляционного представления, не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Ангарского городского суда Иркутской области от 29 июля 2020 года в отношении К., Ш.Л., Ц., М., З. о возвращении уголовного дела прокурору г. Ангарска для устранения допущенных нарушений, оставить без изменения.

Апелляционное представление государственного обвинителя Никитенко Е.В. оставить без удовлетворения.

В соответствии с главой 47.1 УПК РФ апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке.

Судья : Цариева Н.А.