Гражданский кодекс часть 1

Суд апелляционной инстанции Иркутского областного суда в составе председательствующего Покровской Е.С., при секретаре Гаськовой А.В., с участием прокурора Калининой Л.В., осуждённого Бежина П.В., его адвоката Герасимчик Е.С. рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Бекетовой У.Н. и осуждённого Бежина П.В. на приговор Бодайбинского городского суда Иркутской области от 10 октября 2018 года, которым

Бежин П.В., родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, гражданин РФ, с высшим образованием, женатый, военнообязанный, работающий (данные изъяты) регистрации на территории <адрес изъят> не имеющий, фактически проживающий по адресу: <адрес изъят>, ранее не судимый

осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.191 УК РФ к 2 годам лишения свободы со штрафом в размере 70000 рублей.

В соответствии со ст.73 УК РФ наказание признано условным с испытательным сроком 2 года, с установлением перечисленных в приговоре ограничений и обязанностей в период испытательного срока. Дополнительное наказание в виде штрафа в размере 70000 рублей постановлено исполнять самостоятельно.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав выступление осуждённого Бежина П.В. и его адвоката Герасимчик Е.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Калининой Л.В., считавшей приговор суда законным, обоснованным и мотивированным, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

По приговору суда Бежин П.В. осуждён за незаконную перевозку драгоценных металлов в крупном размере. Согласно приговору суда преступление совершено 11 августа 2015 года в г.Бодайбо Иркутской области при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Бекетова У.Н. с приговором суда не согласна. Указывает, что судом не учтены обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения уголовного дела.

Ссылаясь на ч.2 ст.195 УПК РФ, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», считает, что металловедческая экспертиза не могла быть назначена и проведена в ОАО «Иргиредмет», являющимся коммерческой организацией и не относящимся к экспертным учреждениям. При назначении экспертизы сведения, касающиеся возможности производства данной экспертизы, а также сведения об эксперте, в том числе, иные данные, свидетельствующие о его компетентности и надлежащей квалификации, следователем истребованы не были и в материалах уголовного дела отсутствуют. Подписка экспертов о предупреждении их об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и о разъяснении им прав и обязанностей была отобрана после производства судебной экспертизы и изготовления заключения, что подтверждается показаниями эксперта В. Сущность прав и обязанностей эксперта в подписке не раскрыта, что свидетельствует о том, что должным образом права и обязанности экспертам не разъяснялись.

Поскольку ОАО «Иргиредмет» не отнесено к экспертным учреждениям, следовательно, по убеждению адвоката, руководитель этого учреждения не мог разъяснять экспертам их права и обязанности и предупреждать об уголовной ответственности.

Существенным процессуальным нарушением, по мнению автора жалобы, является и отсутствие во вводной части заключения даты, времени начала и окончания судебной экспертизы; места её производства, сведений об экспертах, позволяющих достоверно определить их компетентность.

Исследовательская часть заключения не содержит подробного описания объектов исследования, их состояния и признаков. Нет сведений о целостности их упаковки; отсутствует описание процесса исследования, использованных методик, технических и иных средств. Краткие ссылки на применение указанных в заключении методик, по мнению адвоката, не позволяют оценить научную обоснованность, правильность выбора и применения методов исследования.

Допрошенный в судебном заседании эксперт А. указал об использовании методики №78, ссылка на которую в заключении экспертизы отсутствует.

Заключение экспертизы содержит сведения об участии в её проведении эксперта Б., подпись которой в заключении отсутствует. При этом заключение подписано экспертом В. В материалах уголовного дела отсутствует приказ о замене эксперта Б. на эксперта В.

Сопоставляя заключение металловедческой экспертизы с актом пробирного исследованиям ОАО «Высочайший», автор жалобы утверждает об указании в них на различные объекты исследования.

Кроме того, высказывается об отсутствии в материалах дела документов, подтверждающих право ОАО «Иргиредмет» заниматься экспертными исследованиями.

Анализируя заключение физико-химической экспертизы, выполненное экспертами ЭКЦ ГУВД по Иркутской области, и показания специалиста Ц. эксперта Г., ставит под сомнение выводы металловедческой экспертизы, положенной судом в основу приговора.

Кроме того, обращает внимание на то, что вещественные доказательства были признаны таковыми лишь после производства экспертизы (24 ноября 2015 года), а на хранение сданы лишь в феврале 2018 года.

Помимо прочего, защитник в жалобе приводит доводы о недоказанности вины Бежина П.В. в совершении инкриминированного ему преступления.

Указывает на то, что отсутствуют доказательства осведомлённости Бежина П.В. о нахождении в обнаруженном им свёртке именно золота, следовательно, считает недоказанным наличие умысла и корыстного мотива в его действиях.

Приводит содержание и собственную оценку показаний свидетелей Свидетель №7, Свидетель №3; выражает несогласие с оценкой судом показаний свидетеля Свидетель №1, который прямо заинтересован в исходе данного дела. Выражает несогласие с выводами суда об отсутствии факта применения к Бежину П.В. физического и психического насилия в ходе предварительного следствия. Указывает, что ряд свидетелей по уголовному делу, в том числе, Свидетель №7, Свидетель №1, Свидетель №5, Свидетель №6 являются «фигурантами» «резонансных» уголовных дел, имеющих отношение в периоду, инкриминируемому Бежину П.В. Также ставит под сомнение показания свидетеля Свидетель №2, которая состоит в дружеских отношениях с Свидетель №1 и его супругой. Обращает внимание на то, что материалы ОРМ являются производными доказательствами, которые также не могут быть использованы в доказывании вины Бежина П.В.

Показания Д. и Свидетель №4 не изобличают Бежина П.В. в преступлении, - являются не относимыми доказательствами.

Приводит содержание протокола обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от 11 августа 2015 года, обращая внимание на отсутствии в нём записи о том, что сведения, изложенные со слов Бежина П.В., записаны верно и им прочитаны.

Утверждает о несоответствии описания обнаруженного вещества, изложенного в указанном протоколе, и показаниях свидетелей Свидетель №1 и Свидетель №2, а также Свидетель №3 Указывает на несоответствие количества изъятых пакетов при осмотре количеству отражённых в акте пробирного исследования от 12 августа 2015 года. Высказывается также о недопустимости акта пробирного исследования, приводя содержание показаний свидетеля Е.

Обращает внимание на несоответствие содержания постановления о предоставлении результатов ОРД протоколу обследования транспортных средств и протоколу опроса Бежина П.В.

Таким образом, считает, что сотрудниками ФСБ намеренно искажены данные, содержащиеся в материалах оперативно-розыскной деятельности. Сами материалы ОРД осмотрены с нарушением требований УПК РФ и приобщены в качестве вещественных доказательств, что влечёт признание их недопустимыми, а вину Бежина П.В. – недоказанной.

На основании изложенного просит приговор суда отменить, а её подзащитного Бежина П.В. – оправдать.

В апелляционной жалобе осуждённый Бежин П.В., выражая своё несогласие с приговором, отмечает, что суд не принял во внимание доводы защиты об искусственном создании преступления сотрудниками ФСБ. В подтверждение этому указывает на составление протокола обследования помещений, сооружений от 11 августа 2015 года не на месте произошедших событий. Утверждает, что был задержан в ограде дома Ж.; пакет с металлом жёлтого цвета вынес сотрудник ФСБ из дома в присутствии понятого Свидетель №3 Считает, что эти обстоятельства подтверждены показаниями допрошенных по делу свидетелей Ж., З., Свидетель №3, О., П. а также рапортами последних.

Указывает, что уголовное дело в отношении него неоднократно приостанавливалось по надуманным основаниям, и прекращалось в связи с его непричастностью к преступлению.

Кроме того, высказывается о недопустимости заключения металловедческой экспертизы, приводя доводы, аналогичные приведённым в судебном заседании суда первой инстанции. Сопоставляет указанное заключение с заключением физико-химической экспертизы, считая, что количество золота в ходе судебного разбирательства не установлено.

Указывает на то, что в настоящее время в отношении Н., И., Свидетель №1, бывших сотрудников ФСБ, а также Свидетель №7, Свидетель №5 ведётся следствие, что, по его мнению, даёт объективные основания не доверять показаниям свидетелей, допрошенных по уголовному делу.

На основании изложенного просит приговор отменить, а его - оправдать.

На апелляционные жалобы осуждённого и его адвоката государственным обвинителем К. поданы возражения, где приведены аргументы о несостоятельности доводов жалоб и высказаны суждения о законности и обоснованности приговора суда первой инстанции.

Выслушав участников судебного разбирательства, изучив материалы уголовного дела, проверив доводы апелляционных жалоб осуждённого и его адвоката, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Бежина П.В. в совершении инкриминированного ему преступления основаны на совокупности доказательств, получивших надлежащую оценку суд первой инстанции, в полном соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ.

Судом в основу выводов о доказанности вины Бежина П.В. обоснованно положены его собственные признательные показания, полученные на предварительном следствии, согласно которым 11 августа 2015 года около 20 часов 30 минут возле здания ЗАО «Витимэнерго», куда он подъехал на своём автомобиле, он обнаружил свёрток, в котором находился металл жёлтого цвета. Подняв свёрток, он положил его в свою сумку, решив отвезти находку в свой офис, куда и направился на своём автомобиле «(данные изъяты)» с госномером (данные изъяты). Возле дома №2а его остановил молодой человек, представившийся сотрудником ФСБ, и предложил выдать имеющиеся при себе запрещённые предметы. Он в ответ сообщил о наличии у него металла жёлтого цвета, который, достав из своей сумки, выдал сотруднику ФСБ в присутствии понятых. В ходе этих действий был составлен протокол, который подписали все участвующие лица (л.д.29-31 т.1).

Эти показания Бежин П.В. в последующем подтвердил в ходе их проверки на месте, где Бежин П.В. в присутствии адвоката указал место обнаружения им свёртка с золотом, а также место, где он был остановлен сотрудником ФСБ (л.д.54-60 т.1).

Приведённые показания судом первой инстанции были проверены и оценены с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Как обосновано указано судом в приговоре, допрос и проверка показаний на месте проведены следователем в присутствии адвоката Бекетовой У.Н., после разъяснения Бежину П.В. его процессуальных прав и предупреждения о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе, и в случае последующего отказа от этих показаний. Никаких замечаний к протоколам допроса и проверки показаний на месте от Бежина П.В. и его адвоката не поступало, в протоколах не отражено.

Признательные показания Бежина П.В. подтверждены и иными доказательствами по уголовному делу, в частности, материалами оперативно-розыскных мероприятий.

Согласно протоколу обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от 11 августа 2015 года оперуполномоченным УФСБ России по Иркутской области Свидетель №1 в присутствии понятых Свидетель №3 и Свидетель №2, с участием Бежина П.В. в ходе обследования автомобиля (данные изъяты) с государственным регистрационным знаком (данные изъяты) обнаружен прозрачный полиэтиленовый пакет, содержащий два прозрачных полимерных пакета с сыпучим содержимым жёлтого цвета, обладающим металлическим блеском и весьма увесистым (л.д.9-11 т.1).

Сведения, изложенные в указанном протоколе, в ходе судебного заседания пояснили участвовавшие в осмотре лица – Свидетель №3 и Свидетель №2, которые каждый в отдельности показали, что принимали участие в осмотре автомобиля Бежина П.В. сотрудниками ФСБ, в ходе которого из автомобиля Бежина П.В. был изъят пакет с веществом жёлтого цвета.

Свидетель Свидетель №3 в судебном заседании изменил показания. После оглашения его показаний на следствии пояснил причину изменения показаний длительным временем, прошедшим после анализируемых событий. При этом показания, данные им в ходе предварительного следствия, подтвердил полностью.

Изменение показаний свидетелем Л. в судебном заседании получило оценку суда первой инстанции, оснований не согласиться с которой не имеется.

Проверены судом первой инстанции и доводы Бежина П.В. о его оговоре свидетелем Свидетель №2 из мести за уголовное преследование мужа последней в период прохождения Бежиным П.В. службы в органах внутренних дел, и обоснованно отвергнуты как ничем не подтверждённые.

Свидетель Свидетель №2 указанные обстоятельства отрицала, пояснив, что со своим супругом длительное время находится в разводе; ей неизвестно о его уголовном преследовании.

В судебном заседании также был допрошен в качестве свидетеля Свидетель №1 проводивший оперативно-розыскные мероприятия, который дал подробные показания относительно процедуры и оснований их проведения, а также фиксации хода и результатов.

Версия Бежина П.В. о том, что он оговорил себя в ходе предварительного следствия под давлением сотрудников ФСБ была проверена судом первой инстанции и не нашла своего подтверждения.

О том, что золото ему было подброшено сотрудниками ФСБ, Бежин П.В. заявил лишь в судебном заседании при разбирательстве уголовного дела. При этом пояснил, что в правоохранительные органы с соответствующим заявлением он не обращался. Бежин П.В. в судебном заседании суда первой инстанции утверждал, что 11 августа 2015 года он намеревался на своём автомобиле (данные изъяты) выехать из Бодайбо в Иркутск. В этот день около 16 часов он заехал к своей знакомой Ж., проживающей в Бодайбо по <адрес изъят> за вареньем. Автомобиль оставил у ограды дома, а зам зашёл в дом, где при передаче Ж. ему варенья его задержали люди в масках, которые вывели его на улицу, надели наручники и уложили на землю. При этом указанные лица нанесли ему удары, в том числе, удар ногой в лицо, сломав ему нос. Когда он находился в наручниках во дворе дома Ж., к нему подходили начальник отделения УФМС г.Бодайбо Н. и сотрудник ФСБ Свидетель №1, которые предложили ему подкинуть золото начальнику МО МВД России Бодайбинский» О. либо начальнику ОЭБиПК П. В случае отказа угрожал подкинуть золото ему самому. От этого предложения он отказался, после чего его подвели к машине и в присутствии понятых достали из его сумки, находящейся в автомашине пакет с металлом жёлтого цвета. Убеждён, что это золото ему было подброшено сотрудниками ФСБ.

По факту нанесения ему побоев, в том числе, перелома носа, он обращался за медицинской помощью в Бодайбинскую ЦРБ; кроме того, в момент его задержания оперуполномоченный Свидетель №1 его фотографировал, фотографии по ходатайству Бежина П.В. были приобщены судом к материалам уголовного дела.

По ходатайству Бежина П.В. в судебном заседании были допрошены свидетели Ж. и З., которые подтвердили, что сотрудники ФСБ находились в их квартире по адресу: <адрес изъят> и, когда к ним пришёл Бежин П.В., то сотрудники задержали его, вывели на улицу, положили на землю.

Выдвинутая Бежиным П.В. версия тщательно проверялась судом первой инстанции, и была отвергнута, как не нашедшая своего подтверждения.

Так, судом было удовлетворено ходатайство защиты об истребовании медицинских документов, подтверждающих факт обращения Бежина П.В. за медицинской помощью в поликлинику ОГБУЗ Районная больница г.Бодайбо (л.д.21 т.3). Согласно ответу зав.поликлиникой Р. амбулаторная карта на имя Бежина П.В. в картотеке поликлиники ОГБУЗ Районная больница г.Бодайбо отсутствует (л.д.37 т.3).

Как установлено, Бежин П.В. в правоохранительные органы с заявлением о причинении ему телесных повреждений не обращался.

Как показала допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля С., Бежин П.В. обращался к ней с просьбой о его освидетельствовании на предмет установления наличия телесных повреждений, однако, поскольку направление на медицинское освидетельствование у Бежина П.В. отсутствовало, таковое ею не проводилось.

Как усматривается из фототаблицы, являющейся приложением к протоколу проверки показаний Бежина П.В. на месте от 13 августа 2015 года, видимые повреждения на лице и теле Бежина П.В. отсутствуют (л.д.58-60 т.1).

По обстоятельствам обнаружения золота в машине Бежина П.В. в суде были допрошены в качестве свидетелей ст.оперуполномоченный УФСБ России по Иркутской области Свидетель №1, понятые Свидетель №3, Свидетель №2, которые подтвердили, что 11 августа 2015 года в момент досмотра автомобиля Бежина П.В. и после этого насилия к Бежину П.В. никто не применял, Бежин П.В. действовал самостоятельно и добровольно.

Совокупность приведённых доказательств позволила суду отвергнуть версию Бежина П.В. о применённом к нему насилии со стороны сотрудников ФСБ при проведении оперативно-розыскных мероприятий, как ничем не подтверждающуюся.

Фотографические снимки лежащего на земле Бежина П.В., представленные им в судебном заседании обоснованно оценены судом как не относимые к настоящему уголовному делу, поскольку не установлен источник их происхождения, время и обстоятельства их производства.

Факт признании Бежина П.В. потерпевшим по уголовному делу (данные изъяты), находящемуся в производстве третьего военного следственного отдела военного следственного управления СК России по Центральному военному округу, не влечёт признание выводов суда о доказанности его вины в незаконном обороте золота необоснованными. Не может служить оно и подтверждением доводов Бежина П.В. о применении в отношении него недозволенных методах ведения следствия; таких данных постановление не содержит. Кроме того, по уголовному делу, возбуждённому в отношении Н., Свидетель №1 и других, итоговое решение в настоящее время не принято, преюдициального значения ни для суда первой, ни апелляционной инстанции оно не имеет.

Что касается доводов апелляционных жалоб о недоказанности размера золота, в незаконной переводке которого признан виновным Бежин П.В., и о недопустимости заключения металловедческой экспертизы, выводы которой признаны судом достоверными, то и с ними суд апелляционной инстанции согласиться не может.

Согласно п.60 ст.5 УПК РФ экспертное учреждение - государственное судебно-экспертное или иное учреждение, которому поручено производство судебной экспертизы в порядке, установленном настоящим Кодексом.

В соответствии с ч.2 ст.195 УПК РФ судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающими специальными знаниями.

Статья 41 Федерального закона №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» также допускает, что судебная экспертиза может проводиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющихся государственными судебными экспертами.

Таким образом, назначение и проведение металловедческой экспертизы в Иркутском научно-исследовательском институте благородных и редких металлов и алмазов не противоречит ст.ст.195 и 204, ч.4 ст.199 УПК РФ и ст.41 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» №73-ФЗ от 31 мая 2001 года. Уголовно-процессуальный кодекс РФ не содержит запрета на проведение судебной экспертизы коммерческой организацией.

Помимо этого, как обоснованно отмечено судом, испытательный аналитический центр ОАО «Иргиредмет» имеет аттестат аккредитации №РОСС RU 0001.510043 от 09 сентября 2014 года, подтверждающий соответствие его требованиям ГОСТ ИСО/МЭК/17025-2009 для испытательной лаборатории этого вида.

Как следует из материалов уголовного дела, постановлением следователя от 12 августа 2015 года по уголовному делу была назначена судебная металловедческая экспертиза, производство которой поручено генеральному директору ОАО «Иргиредмет» Т. (л.д.34-35 т.1), которому следователем было поручено, в том числе, разъяснить экспертам права и обязанности, предусмотренные ст.57 УПК РФ, и предупредить его об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

С этим постановлением Бежин П.В. и его защитник Бекетова У.Н. были ознакомлены 13 августа 2015 года (л.д.36 т.1), которые не ходатайствовали о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката, форма и содержание заключения судебной металловедческой экспертизы соответствует требованиям ст.204 УПК РФ; в том числе, содержит указание на дату, время и место производства судебной экспертизы; сведения об экспертном учреждении, а также фамилии, имена и отчества экспертов, их образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание, занимаемая должность. В заключении подробно приведены используемые методики.

В полном соответствии с ч.2 ст.199 УПК РФ до начала производства судебной экспертизы экспертам разъяснены их права, обязанности и уголовная ответственность за дачу заведомо ложного заключения. Неуказание в подписке сущности прав и обязанностей эксперта, предусмотренных ст.57 УПК РФ, не свидетельствует о том, что они должным образом не были разъяснены.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о запрете руководителю ОАО «Иргиредмет» разъяснять назначенным им экспертам права и обязанности, а также предупреждать их об уголовной ответственности, основаны на неверном толковании положений уголовно-процессуального закона. По смыслу ч.4 ст.199 УПК РФ следователь лишь в том случае разъясняет эксперту его права и обязанности и предупреждает об уголовной ответственности, когда экспертиза проводится вне экспертного учреждения.

Были проверены судом первой инстанции и доводы адвоката о незаконном составе комиссии экспертов и обоснованно отвергнуты.

Как следует из заключения судебной металловедческой экспертизы, её производство руководителем ОАО «Иргиредмет» было поручено экспертам: У., А., Ф., Б. Между тем, как установлено в судебном заседании, и не оспаривалось участниками судебного разбирательства, фактически вместо эксперта Б. в производстве судебной экспертизы принимала участие эксперт В., которая была предупреждена об уголовной ответственности, о чём проставила в заключении свою подпись; ей были разъяснены прав и обязанности эксперта; В. выполнила свою часть исследований, отразила их результаты в заключении, которое ею подписано. По обстоятельствам участия в производстве судебной металловедческой экспертизы была допрошена в судебном заседании суда первой инстанции.

Образование, специальность, стаж работы эксперта В. были подтверждены путём предоставления в судебное заседание копий соответствующих документов. Данных о некомпетентности указанного эксперта стороной защиты не приведено, в том числе и в апелляционных жалобах.

То обстоятельство, что по уголовному делу судом была назначена повторная физико-химическая экспертиза, не свидетельствует о недопустимости заключения судебной металловедческой экспертизы, вопреки доводам осуждённого и его адвоката. Таких выводов ни в постановлении о назначении повторной экспертизы, ни в приговоре суда не имеется.

Также отсутствуют противоречия и в выводах проведённых по делу судебных экспертиз.

Согласно заключению судебной металловедческой экспертизы от 24 ноября 2015 года (л.д.37-42 т.1) лигатурная масса концентрата составляет 2109 г; масса полученного при плавке концентрата слитка золота лигатурного составила 2054,6 г; по результатам анализа слитка получены следующие исходные содержания драгоценных металлов в шлиховом концентрате: химически чистого золота 196,724 г, химически чистого серебра 136,155 г.

Согласно выводов заключения повторной физико-химической экспертизы №3413 от 30 августа 2018 года (л.д.101-106 т.3) количественное содержание драгоценного металла (золото, серебро) в материале исследуемого объекта №1 на участках без включений составляет в пределах 88,7-92,2% и 6,9-7,2%; на участках с включениями составляет в пределах 65,8-68,1% и 4,4%. Определить массу драгоценного металла в чистоте объектов не представилось возможным ввиду неоднородности металла; ответить на вопрос, является ли представленный на исследование металл продуктом доводки шлихового концентрата россыпной добычи, не представилось возможным ввиду отсутствия в ЭКЦ ГУ МВД России по Иркутской области аттестованной научно-обоснованной методики.

После исследования в судебном заседании указанных заключений, допроса экспертов, участвовавших при производстве судебных экспертиз, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу об отсутствии противоречий между имеющимися заключениями, поскольку, как установлено судом, при производстве экспертиз были использованы различные методики определения содержания драгоценного металла в представленных на исследование объектах.

Опровергаются материалами уголовного дела и доводы апелляционной жалобы адвоката о наличии противоречий между описаниями изъятого у Бежина П.В. вещества, отражённого в протоколе осмотра помещений, зданий, сооружений, транспортных средств, и вещества, представленного на исследование в ПАО «Высочайший», а затем для производства судебной металловедческой экспертизы. Эти доводы являлись предметом тщательной проверки суда первой инстанции и обоснованно им отвергнуты.

Адвокат Бекетова У.Н. в апелляционной жалобе в обоснование доводов о недопустимости ряда доказательств, указывает и на то обстоятельство, что изъятое золото было осмотрено, признано вещественным доказательством в нарушение требований закона, - после производства экспертизы; и сдано на хранение спустя длительное время после изъятия.

В соответствии с ч.2 ст.81.1 УПК РФ постановление о признании вещественными доказательствами предметов и документов, указанных в ч.1 ст.81.1 УПК РФ, выносится в срок не позднее 10 суток с момента их изъятия. В случае, если для признания таких предметов и документов вещественными доказательствами требуется назначение судебной экспертизы, срок вынесения постановления о признании их вещественными доказательствами не может превышать 3 суток с момента получения следователем или дознавателем заключения эксперта.

Как следует из материалов уголовного дела, для определения вещества, изъятого 11 августа 2015 года из автомашины Бежина П.В., следователем постановлением от 12 августа 2015 года по уголовному делу была назначена судебная металловедческая экспертиза. По заключению указанной экспертизы от 24 ноября 2015 года, вещество, изъятое из автомашины Бежина П.В, отнесено к драгоценным металлам. 25 ноября 2015 года указанное вещество осмотрено и постановлением следователя от 25 ноября 2015 года признано вещественным доказательством по уголовному делу (л.д.50-53 т.1). Таким образом, нарушений УПК РФ при признании изъятого у Бежина П.В. вещества вещественным доказательством по уголовному делу, следователем не допущено. Срок сдачи указанного вещества на хранение на допустимость полученных доказательств не влияет и самостоятельного правового значения для данного уголовного дела не имеет.

С учётом изложенного суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционных жалоб о допущенных по делу существенных нарушениях требований УПК РФ, и обосновании приговора недопустимыми доказательствами.

Таким образом, совокупность приведённых и иных доказательств, содержание которых подробно изложено судом в приговоре, позволила суду признать доказанной вину Бежина П.В. в совершении инкриминированного ему деяния и правильно квалифицировать его действия по ч.1 ст.191 УК РФ как незаконная перевозка драгоценных металлов в крупном размере.

Доводы апелляционной жалобы адвоката об отсутствии доказательств осведомлённости Бежина П.В. о содержимом обнаруженного им свёртка с металлом жёлтого цвета, что исключает наличие у её подзащитного умысла на незаконную перевозку золота, являлись предметом проверки суда первой инстанции. Как следует из материалов уголовного дела, Бежин П.В. длительное время служил в правоохранительных органах, занимаясь, в том числе, борьбой с незаконным оборотом золота на территории Иркутской области. Находясь на пенсии, являлся руководителем золотодобывающего предприятия. Из содержания протоколов его допроса в качестве подозреваемого, проверке показаний на месте в ходе следствия, следует, что обнаруженный им свёрток с металлом жёлтого цвета он забрал себе и был намерен отвезти в ломбард для определения его дальнейшей судьбы. Совокупность приведённых обстоятельств опровергает доводы жалобы адвоката.

Следовательно, выводы суда об умышленном характере действий Бежина П.В. обоснованны.

Наказание Бежину П.В. назначено с учётом характера и степени общественной опасности совершённого им преступления, данных о его личности, наличия смягчающих наказание обстоятельств, с учётом его влияния на исправления Бежина П.В. и условия жизни его семьи; является справедливым как по своему виду, так и по размеру. Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда об отсутствии оснований для применения положений ст.64, ч.6 ст.15 УК РФ. Выводы суда относительно обстоятельств, подлежащих учёту как при назначении основного, так и при назначении дополнительного наказания Бежину П.В. должным образом мотивированы. Оснований не согласиться с ними нет.

С учётом установленных обстоятельств оснований для отмены приговора суда и оправдания Бежина П.В. не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Бодайбинского городского суда Иркутской области от 10 октября 2018 года в отношении Бежина П.В. оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого Бежина П.В., адвоката Бекетовой У.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Покровская Е.С.