Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Филатова М.В. на приговор Советского районного суда г. Новосибирска от 16 марта 2020 года, которым

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в р.<адрес>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 256 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года,

в соответствии с ч. 5 ст. 73 УК РФ возложены обязанности: периодически, один раз в месяц, являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий исправление осужденных, не менять постоянного места жительства без уведомления указанного органа,

исковые требования Верхнеобского территориального управления Росрыболовства удовлетворены, взыскано в счет возмещения причиненного ущерба в пользу Верхнеобского территориального управления Росрыболовства 941110 рублей,

разрешен вопрос о вещественных доказательствах,

арест, наложенный на имущество ДПА, отменен,

установил:

По приговору ФИО1 осужден за незаконную добычу (вылов) водных биологических ресурсов, совершенную с причинением особо крупного ущерба.

Преступление совершено 22 января 2019 года на территории Советского района г. Новосибирска при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

На приговор адвокатом Филатовым М.В. подана апелляционная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене судебного решения, прекращении уголовного дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии ФИО1 состава преступления, признании за ФИО1 права на реабилитацию, предусмотренного ст.ст. 133, 134 УПК РФ.

По доводам апелляционной жалобы приговор является незаконным, необоснованным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном разбирательстве, судом не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

В обоснование апелляционной жалобы адвокат ссылается на то, что суд неправильно применил уголовный закон, в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 256 УК РФ, что совершение действий, которые могли бы квалифицироваться по п. «а,б,в,г» ч. 1 ст. 256 УК РФ, ФИО1 не инкриминируется.

Адвокат обращает внимание на то, что в приговоре не разрешен вопрос о нарушении права ФИО1 на защиту при проведении судебной экспертизы орудия лова, оценка доводам, изложенным в ходатайстве о возвращении уголовного дела прокурору, не дана.

В обоснование апелляционной жалобы адвокат ссылается на то, что суд в приговоре не дал оценки доводам стороны защиты о непригодности орудия лова (подъемника) для осуществления добычи (вылова) водных биологических ресурсов.

По мнению адвоката при исследовании в суде вещественного доказательства (подъемника) было очевидно, что этим орудием в представленном виде невозможно производить лов рыбы, что является существенным обстоятельством, так как ФИО1 вменяется незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов подъемником, исследованным в суде.

Автор жалобы обращает внимание на имеющиеся в материалах дела существенные противоречия в описании изъятого подъемника и подъемника, представленного экспертам для проведения исследования, в частности, в диаметре дуг подъемника.

По доводам апелляционной жалобы не установлено, кто, когда и каким образом определял наименование (вид) изъятой рыбы, соответствующие специалисты не были привлечены к участию в деле, а также не проверено соответствие количества и наименования изъятой рыбы, так как государственным инспектором ФИО2 в нарушение требований «Правил реализации и уничтожения безвозмездно изъятых или конфискованных водных биологических ресурсов и продуктов их переработки», утвержденных постановлением Правительства РФ от 31 мая 2007 №367, было принято незаконное решение об уничтожении рыбы, о чем до факта самого уничтожения был составлен соответствующий акт.

В обоснование апелляционной жалобы автор ссылается на то, что понятой МСА не выполнял процессуальные функции понятого при осмотре рыбы, так как производил пересчет части рыбы из общей кучи, за действиями двух человек, также участвующих в перерасчете рыбы, понятой не наблюдал, что, по мнению автора жалобы, не допустимо при участии лица в качестве понятого.

Адвокат обращает внимание на то, что ХЕН участвовала в производстве следственных действий в качестве понятого 4 раза, БАС – 5, ЗАС -3.

По мнению адвоката, исходя из протокола осмотра места происшествия, показаний старшего дознавателя ФИО4, государственного инспектора ФИО2, не доказано место совершения преступления.

Автор жалобы обращает внимание на то, что осужденный ФИО1 последовательно пояснял о том, что не имеет никакого отношения к незаконно добытой рыбе, в месте изъятия рыбы оказался по стечению обстоятельств, помогал коллегам проверить охраняемую территорию, что судом не обсуждался вопрос и не исследовались доводы стороны защиты о том, почему должностные лица, в том числе сотрудники полиции, не приняли надлежащие меры по фиксации следов преступления, не изъяли у ФИО1 одежду, на которой якобы была чешуя и от которой исходил запах рыбы, палку, прикрепленную к подъемнику, сотрудник полиции отломил и выбросил, приведя подъемник в состояние, непригодное для лова рыбы, автомобиль ФИО1 не был досмотрен на предмет фиксации следов преступления и наличия предметов, имеющих отношение к совершенному преступлению, с места преступления ФИО1 увезли до погрузки обнаруженной рыбы, рыбу неизвестно кто погрузил в собственный автомобиль сотрудника рыбоохраны, не установлено сколько и какая рыба была обнаружена, до погрузки автомобиль на предмет наличия в нем иной рыбы с понятыми не досматривался, пересчет рыбы производился понятыми, специалисты для определения вида (наименования) изъятой рыбы не привлекались, тогда как именно от вида (наименования) рыбы зависит ее таксовая стоимость и размер ущерба, изъятая рыба в нарушение норм действующего законодательства была сожжена должностным лицом, тем самым утрачена возможность произвести пересчет рыбы и установить ее вид (наименование).

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Филатова М.В. представитель потерпевшего - начальник Новосибирского отдела государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов и среды их обитания ХЮН, государственный обвинитель Минтенко И.И., ссылаясь на необоснованность доводов апелляционной жалобы, просили приговор оставить без изменения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденный ФИО1, адвокат Филатов М.В. поддержали доводы апелляционной жалобы, государственный обвинитель Соломатова Т.М. возражала против доводов апелляционных жалоб, полагала, что приговор не подлежит отмене либо изменению, поскольку является законным, обоснованным и справедливым.

Суд апелляционной инстанции, изучив уголовное дело, выслушав мнение сторон, приходит к выводу, что апелляционная жалоба адвоката Филатова М.В. не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Доводы апелляционной жалобы о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, о невиновности осужденного и недоказанности его виновности в совершении указанного преступления опровергаются совокупностью исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств.

Виновность ФИО1 в совершении указанного преступления подтверждается исследованными судом доказательствами.

Так, из показаний представителя потерпевшего ХЮН, свидетелей ЗАГ, ХИН, БИБ, НВП, МСА, КЕВ следует, что именно ФИО1 22 января 2019 года в вечернее время незаконно запрещенным орудием лова – подъемником на правом берегу водного объекта реки Обь - водоема рыбохозяйственного значения высокой категории, в 500 - метровой зоне запрета для всякого рыболовства в устье подходного канала Шлюз Советского района в 100 метрах от створ, являющегося запретным для добычи (вылова) водных биоресурсов местом, являющегося в соответствии с законодательством Российской Федерации охраняемой зоной отчуждения гидротехнических сооружений и мостов, где добыча (вылов) рыбы в течение всего года, на всем его протяжении и любыми орудиями лова запрещен, ловил рыбу. ФИО1 была незаконно добыта (выловлена) рыба ценных пород, а именно: плотва в количестве 3514 экземпляров, окунь в количестве 222 экземпляров, судак в количестве 2 экземпляров, карась в количестве 2 экземпляров, чем водным биологическим ресурсам государства был причинен ущерб на общую сумму 941 110 рублей 00 копеек, который является особо крупным. 22 января 2019 года государственным инспектором Новосибирского отдела государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов и среды их обитания ФИО3 Росрыболовства ХИН совместно с общественными инспекторами БИБ, НВП за незаконный вылов рыбы на канале Шлюза был задержан ФИО1ХИН, НВП, БИБ на автомобиле спустились к воде, в этот момент осветили фарами автомобиля берег, освещение также было от фонарей от Шлюза ГЭС, достаточное. В свете фар они увидели, что рядом с водой стоит ФИО1, который, увидев свет их фар, бросил палку на берег канала и пошел к ним навстречу. БИБ поднял с земли палку, которую бросил ФИО1, когда увидел их, это было орудие лова - подъемник, что выяснилось, когда из воды было поднято основание - четырехугольная сеть с металлическими дугами. Рядом с палкой, которую бросил ФИО1, стояли белые пластиковые ведра, объемом примерно 20 л, на расстоянии друг от друга примерно 2-3 м, в которых была рыба. Других лиц, кроме ФИО1, который шел им навстречу и стоящего дальше от воды мужчины, знакомого ФИО1, не было, когда они спускались к воде, то никого убегающих не было. ФИО1 находился в куртке, утепленных штанах темного цвета, на ногах были резиновые утепленные сапоги, на одежде и обуви они видели грязь, рыбную чешую, и от ФИО1 пахло рыбой. Недалеко стоял автомобиль «Мазда 6», как впоследствии выяснилось, принадлежащий ФИО1, в котором лежала чистая верхняя зимняя одежда. Автомобиль стоял со стороны завода ЖБИ, напротив вагончика, где сидели охранники ЧОП. В дальнейшем ХИН было изъято орудие лова и выловленная рыба.

Эти показания представителя потерпевшего, свидетелей обоснованно положены в основу обвинительного приговора, оснований не доверять этим показаниям указанных участников уголовного производства у суда первой инстанции не имелось, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции.

Исходя из того, что приведенные показания представителя потерпевшего, свидетелей последовательны, категоричны, взаимно дополняют друг друга, нашли свое объективное подтверждение в исследованных судом доказательствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о достоверности, допустимости изложенных выше показаний представителя потерпевшего, свидетелей.

Каких-либо данных о заинтересованности со стороны представителя потерпевшего, свидетелей при даче показаний в отношении ФИО1, оснований для оговора ими осужденного, равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, положенных в основу обвинительного приговора, которые ставят эти показания под сомнение и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности осужденного, на правильность применения уголовного закона, не установлено как судом первой инстанции, так и судом апелляционной инстанции.

Как усматривается из материалов дела, показания свидетелей, данные ими в ходе предварительного следствия, исследованные в судебном заседании, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, при допросах свидетели были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Судом надлежащим образом были проверены показания представителя потерпевшего, свидетелей об обстоятельствах совершения осужденным преступных действий путем сопоставления их с другими доказательствами.

Суд пришел к верному выводу о том, что признанные достоверными показания представителя потерпевшего, свидетелей нашли свое объективное подтверждение в иных исследованных судом доказательствах.

Так, в частности, из протокола об административном правонарушении следует, что 22 января 2019 года в 22 часа 30 минут ФИО1 производил незаконный лов рыбы подъемником в реке Обь в канале Шлюза в 100 метрах от створ Шлюза, незаконно добыл рыбу: плотва – 3514 экземпляров, окунь – 222 экземпляра, судак – 2 экземпляра, карась – 2 экземпляра, согласно протоколу изъятия вещей и документов от 23 января 2019 года у ФИО1 государственным инспектором ХИН в присутствии двух понятых КЕВ и МСА изъяты: орудие лова - подъемник и рыба; из актов осмотра орудия лова, рыбы от 23 января 2019 года следует, что государственным инспектором ХИН в присутствии двух понятых КЕВ и МСА осмотрен подъемник, рыба, рыба также пересчитана (плотва – 3514 экземпляров, окунь – 222 экземпляра, судак – 2 экземпляра, карась – 2 экземпляра), согласно заключению специалиста ФГБУ «Главрыбвод» орудие лова, изъятое у ФИО1, представляет собой подъемник из капрона, данное орудие лова кустарного производства, является запрещенным, участок, где ФИО1 производил лов рыбы, находится в пределах охраняемой зоны гидротехнического сооружения высокой категории опасности, где добыча (вылов) водных биоресурсов в течение всего года любыми орудиями лова запрещены; согласно расчету суммы ущерба, причиненного водным биоресурсам, ущерб, причиненный ФИО1 в результате совершенного преступления, определен на основании такс для исчисления размера ущерба, причиненного водным биологическим ресурсам, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 03 ноября 2018 № 1321 «Об утверждении такс для исчисления размера ущерба, причиненного водным биологическим ресурсам», согласно которым в результате действий ФИО1 незаконно выловлены биоресурсы: плотва – 3514 экземпляров х 250 руб., окунь – 222 экземпляра х 250 руб., судак – 2 экземпляра х 3305 руб., карась – 2 экземпляра х 250 руб., общая сумма причиненного ущерба в результате действий ФИО1 составляет 941 110 руб.; из протокола осмотра места происшествия, схемы и фототаблицы к протоколу осмотра следует, что с участием ХИН осмотрен участок местности, где ФИО1 производил лов рыбы в устье канала Шлюза в 100 метрах от створ; согласно заключению эксперта от 28 мая 2019 года № 543 орудие лова, изъятое у ФИО1, представляет собой кустарно изготовленный подъемник, согласно «Правилам рыболовства для Западно-Сибирского рыбохозяйственного бассейна», утвержденным приказом Минсельхоза Российской Федерации от 22 октября 2014 № 402 (с изменениями на 26 октября 2018), данное орудие лова не входит в перечень разрешенных для использования орудий лова (пункт 24.5, пункт 35.1.1.), согласно протоколам очных ставок между подозреваемым ФИО1 и свидетелями ХИН, НВП, БИБ, свидетели подтвердили свои показания, изложенные выше.

Суд, оценивая письменные доказательства по делу, исследованные в судебном заседании, пришел к правильному выводу о том, что доказательства, в том числе заключение судебной экспертизы, положенные в основу обвинительного приговора, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, согласуются с показаниями представителя потерпевшего, свидетелей, а потому являются допустимыми и достоверными.

Как следует из материалов дела, судебная экспертиза проведена экспертами, квалификация которых сомнения не вызывает, в пределах поставленных вопросов, экспертам разъяснены положения ст. 57 УПК РФ, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение.

В заключении экспертов указаны обстоятельства дела, поставленные на разрешение вопросы, анализ представленного объекта, приведены соответствующие выводы. Выводы экспертов в заключении мотивированы и научно обоснованы, неясностей не содержат. Заключения содержат ответы на все поставленные перед экспертами вопросы, в которых противоречий и неясностей не имеется, заключение экспертов соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ.

Вопреки доводам стороны защиты, тот факт, что дознавателем ФИО4 допущена техническая ошибка в протоколе осмотра предметов – подъемника при определении диаметра дуг и указании их размера в сантиметрах, вместо миллиметров, не опровергает выводов суда о доказанности виновности осужденного, юридической квалификации его действий.

Суд на основании исследованных доказательств, в том числе показаний свидетеля-дознавателя ФИО4, бесспорно установил, что дознавателем, в производстве которой находилось уголовное дело, вынесено постановление о признании и приобщении к уголовному делу в качестве вещественного доказательства орудия лова – подъемника, что дознавателем в протоколе осмотра предметов - орудия лова-подъемника (т.1 л.д. 70-71) вследствие допущенной технической ошибки диаметр металлических дуг указан в сантиметрах, вместо миллиметров.

Суд апелляционной инстанции не может не согласиться с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований полагать, что на экспертизу (т.1 л.д. 182) представлен другой предмет, а не орудие лова, изъятое у ФИО1

Тот факт, что в протоколе изъятия вещей и документов, акте осмотра орудия лова, протоколе осмотра вещественного доказательства, а также в исследовании специалиста и заключении экспертов имеются незначительные расхождения в описании орудия лова – подъемника, вопреки доводам стороны защиты, не свидетельствует о том, что дознавателем и экспертами осматривался, исследовался не один и тот же предмет.

Так, из протокола об административном правонарушении от 22 января 2019 года следует, что ФИО1 производил лов рыбы подъемником, который, согласно протоколу изъятия, был у осужденного ФИО1 изъят, а в дальнейшем государственным инспектором ХИН осмотрен, передан на хранение, а затем исследован специалистом. В дальнейшем, в ходе предварительного расследования уголовного дела, указанное орудие лова – подъемник, которым ФИО1 производил лов рыбы, было изъято в ФИО3 Росрыболовства по постановлению дознавателя. Этот предмет был осмотрен дознавателем с участием понятых, после этого подъемник был упакован в черный полимерный пакет. Постановлением дознавателя орудие лова – подъемник был признан и приобщен к уголовному делу в качестве вещественного доказательства. Постановлением дознавателя была назначена судебная экспертиза орудия лова – подъемника, изъятого у ФИО1 Орудие лова - подъемник был представлен экспертам. Согласно заключению эксперта (т.1 л.д. 182) орудие лова – подъемник представлен в полимерном пакете черного цвета, опечатанным биркой.

Данные обстоятельства также подтверждаются показаниями свидетелей ХИН, ФИО4, результатами осмотра вещественного доказательства – орудия лова – подъемника.

Исходя из изложенного, суд бесспорно установил, что инспектором ХИН, дознавателем ФИО4, а также специалистом, экспертами осматривался и исследовался один и тот же предмет – орудие лова - подъемник, изъятый у ФИО1

Незначительные расхождения в описания орудия лова – подъемника в части указания размеров сетного полотна, диаметра дуг, а также диаметра металлического кольца обусловлены тем, что инспектором ХИН, дознавателем ФИО4 замеры указанных параметров орудия лова производились приблизительные, что дознавателем в протоколе осмотра ошибочно указан диаметр дуг, как 6 см, вместо 6 мм.

При указанных обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о том, что орудие лова-подъемник, изъятый у ФИО1 сотрудниками рыбоохраны, исследованный специалистом, осмотренный дознавателем, и орудие лова – подъемник, осмотренный и исследованный экспертами при производстве экспертизы, является одним и тем же предметом.

Таким образом, суд первой инстанции правильно не усмотрел оснований для признания протоколов осмотра предмета – подъемника, результатов исследования, заключения экспертизы, орудия лова- подъемника недопустимыми доказательствами по делу.

Доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, об участии одних и тех же понятых не опровергают выводов суда о допустимости, достоверности доказательств, полученных с участием в качестве понятых ХЕН, БАС, ЗАС Нормы уголовно-процессуального закона, в частности ст. 60 УПК РФ, не содержат запрета на неоднократное привлечение не заинтересованного в исходе уголовного дела лица для удостоверения факта производства следственного действия, а также его содержания, хода и результатов. Оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 60 УПК РФ, судом не установлено, не находит таковых и суд апелляционной инстанции. Данных о заинтересованности лиц, выступающих в качестве понятых, в исходе уголовного дела не выявлено, не указано о наличии таковых и стороной защиты.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд обоснованно признал допустимым, достоверным доказательством акт осмотра рыбы (т.1 л.д.19).

Как видно из указанного акта, осмотр рыбы, изъятой у ФИО1, вопреки доводам стороны защиты, был произведен специалистом- государственным инспектором Новосибирского отдела государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов и среды их обитания ФИО3 Росрыболовства ХИН Осмотр проводился с участием двух понятых и ФИО1

Из показаний свидетелей МСА, КЕВ, участвующих в качестве понятых в проведении указанного осмотра рыбы, следует, что им были разъяснены права и обязанности понятых, в их присутствии и присутствии ФИО1 был произведен пересчет рыбы, они и ФИО1 были ознакомлены с актом осмотра.

Согласно акту, при осмотре рыбы были установлены ее наименования и количество экземпляров каждого вида, вес. Участвующие лица, в том числе ФИО1, были ознакомлены с актом осмотра рыбы, акт был подписан государственным инспектором ХИН, понятыми КЕВ, МСА, а также ФИО1, замечаний и дополнений от которых не поступало.

Объективных данных, свидетельствующих о том, что МСА, КЕВ имели какую-либо личную или иную заинтересованность в исходе дела, в материалах уголовного дела не имеется, не установили наличие таковых суды первой и апелляционной инстанции.

Тот факт, что согласно показаниям свидетеля МСА он участвовал в пересчете рыбы, не опровергает выводов суда о допустимости и достоверности в качестве доказательства акта осмотра рыбы.

Из показаний свидетеля МСА следует, что он наблюдал за производством осмотра рыбы, действиями лиц, участвующих в осмотре, им удостоверен факт производства осмотра рыбы, содержание, ход и результат осмотра.

Данные показания свидетеля МСА согласуются с актом осмотра рыбы.

Таким образом, вопреки доводам апелляционной жалобы, при производстве осмотра рыбы не допущено нарушений закона, влекущих недопустимость в качестве доказательства по уголовному делу, акта осмотра рыбы.

Суд апелляционной инстанции не может не согласиться с выводами суда первой инстанции о том, что размер ущерба в сумме 941110 рублей, причиненного в результате совершенного преступления, установлен правильно. Размер ущерба установлен на основании сведений, содержащихся в документах, представленных Новосибирским отделом государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов и среды их обитания, которые обоснованно признаны допустимыми, достоверными доказательствами, а также такс, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 03 ноября 2018 № 1321 «Об утверждении такс для исчисления размера ущерба, причиненного водным биологическим ресурсам».

Вопреки доводам стороны защиты, то обстоятельство, что рыба, изъятая у ФИО1, была уничтожена, не опровергает выводов суда о доказанности виновности ФИО1 в совершении указанного преступления.

Так, факт изъятия у ФИО1 незаконно добытой (выловленной) им рыбы, вид и количество рыбы установлены на основании достаточной совокупности исследованных доказательств, в том числе показаний свидетелей, письменных доказательств, в частности, протокола изъятия вещей и документов, согласно которому у ФИО1 государственным инспектором ХИН в присутствии двух понятых КЕВ и МСА были изъяты: орудие лова - подъемник, рыба, актов осмотра орудия лова, рыбы, согласно которым государственным инспектором ХИН в присутствии двух понятых КЕВ и МСА осмотрены орудие лова - подъемник, рыба, рыба пересчитана по видам: плотва – 3514 экземпляров, окунь – 222 экземпляра, судак – 2 экземпляра, карась – 2 экземпляра.

Суд апелляционной инстанции признает необоснованным довод апелляционной жалобы адвоката о непригодности орудия лова– подъемника для осуществления добычи (вылова) водных биологических ресурсов.

Данный довод стороны защиты опровергается исследованиями специалиста, заключением судебной экспертизы, по выводам которых изъятый у ФИО1 предмет пригоден для добычи (вылова) водных биологических ресурсов, является орудием лова, представляющим собой подъемник.

Суд, оценивая показания осужденного ФИО1, обоснованно отверг как недостоверные показания осужденного в части того, что 22 января 2019 года он поехал на канал Шлюза, к себе на работу, забрать вещи, также хотел разогнать браконьеров, которые незаконно там находились, он увидел, что мелькнула тень около котлована, объехал с другой стороны, спустился, увидел какие-то емкости, увидел двух человек, сказал им уходить, те пошли, он видел, что стоят ведра, мешок, рыбу не видел, представитель потерпевшего и свидетели его оговаривают, он рыбу не ловил, орудие лова - подъемник не его, когда он был на берегу канала Шлюза, то видел несколько человек, к ним подошел и спросил чья рыба, последние сказали, что это не их рыба, он дошел до начала канала Шлюза, там никого не было, он рыбу не ловил, изъятая рыба не его, он находился на месте происшествия, так как шел выгонять людей, никакой палки у него в руках не было, он находился в том месте, где мало воды, там видимость плохая, он работает по отделке квартир, заехал в вагончик за своей одеждой, пришел на Шлюз просто погулять.

Оценивая эти показания осужденного, суд правильно исходил из того, что данные показания осужденного ФИО1 являются непоследовательными. Осужденным сообщены различные сведения о причинах его нахождения на месте происшествия.

Кроме того, анализируемые показания осужденного ФИО1 опровергаются выше изложенными доказательствами, признанными судом правдивыми, достоверными, положенными в основу приговора, в том числе показаниями представителя потерпевшего, свидетелей, из которых следует, что именно ФИО1, и никто другой, осуществлял незаконный лов рыбы в запрещенном для этого месте запрещенным орудием лова – подъемником, выловленная им рыба и подъемник впоследствии были обнаружены и изъяты инспекторами рыбоохраны на месте задержания ФИО1, при этом никаких других посторонних лиц на месте происшествия не было, и никто никуда не убегал.

Суд апелляционной инстанции не может не согласиться с выводами суда первой инстанции о том, что показания свидетеля защиты ПОК не свидетельствуют о невиновности осужденного ФИО1 в совершении указанного преступления. Так, свидетель защиты ПОК не являлся очевидцем произошедших событий, обстоятельства задержания ФИО1 свидетелю известны со слов самого осужденного. Суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что показания свидетелем ПОК даны с целью оказания помощи ФИО1 во избежание уголовной ответственности за совершенное им преступление. Показания свидетеля ПОК опровергаются доказательствами, исследованными судом, в том числе показаниями представителя потерпевшего ХЮН, свидетелей ЗАГ, ХИН, БИБ, НВП, МСА, КЕВ, из которых следует, что именно ФИО1, и никто другой, 22 января 2019 года производил незаконную добычу (вылов) водных биологических ресурсов – рыбы, незаконным орудием лова – подъемником и был задержан на месте совершения преступления.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что неправдивость показаний осужденного ФИО1 является способом защиты, избранным осужденным.

Вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, суд, исследовав все представленные сторонами доказательства, дал им надлежащую оценку в приговоре в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, привел мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие, правильно признав совокупность доказательств достаточной для разрешения дела по существу. Нарушений уголовно-процессуального закона при сборе доказательств, а равно сведений, позволяющих усомниться в допустимости исследованных доказательств, не установлено, учитывая, что они получены и исследованы в судебном заседании в полном соответствии с требованиями УПК РФ.

Какие-либо неустраненные судом существенные противоречия по обстоятельствам дела и сомнения в виновности осужденного, требующие истолкования в его пользу, по делу отсутствуют.

Тот факт, что оценка судом доказательств, выводы суда не совпадают с позицией стороны защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене или изменению судебного решения.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в том числе место совершения преступления (правый берег водного объекта реки Обь, в 500 – метровой зоне запрета для всякого рыболовства в устье подходного канала «Шлюза» в 100 метрах от створ, Советский район г. Новосибирска), судом установлены правильно, на основании совокупности исследованных доказательств, в частности, протокола об административном правонарушении, приложения к протоколу об административном правонарушении – схемы, показаний свидетеля ХИН Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Исходя из анализа исследованных доказательств, суд первой инстанции правильно установил, что ФИО1, зная Правила рыболовства для Западно-Сибирского рыбохозяйственного бассейна, действуя в нарушение ст.ст. 15, 15.2, 24.1, 35.1 Правил рыболовства для Западно-Сибирского рыбохозяйственного бассейна, не имея разрешения на вылов рыбы, 22 января 2019 года прибыл на участок местности, расположенный на правом берегу водного объекта реки Обь - водоема рыбохозяйственного значения высокой категории, в 500 - метровой зоне запрета для всякого рыболовства в устье подходного канала «Шлюза» Советского района г. Новосибирска, в 100 метрах от створ, являющегося запретным для добычи (вылова) водных биоресурсов местом Советского района г. Новосибирска, являющегося в соответствии с законодательством Российской Федерации охраняемой зоной отчуждения гидротехнических сооружений и мостов, где добыча (вылов) рыбы в течение всего года, на всем его протяжении и любыми орудиями лова запрещен, и, имея при себе запрещенное орудие лова - подъемник, стал производить лов рыбы на данном участке местности указанным запрещенным орудием, в результате чего им была незаконно выловлена рыба, а именно: плотва в количестве 3514 экземпляров, окунь в количестве 222 экземпляров, судак в количестве 2 экземпляров, карась в количестве 2 экземпляров, относящаяся к ценным породам рыб. ФИО1 был задержан государственным инспектором Новосибирского отдела государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов и среды их обитания ФИО3 Росрыболовства ХИН

Вид выловленной ФИО1 рыбы относится к основным промысловым видам рыб рыбохозяйственных водоемов Новосибирской области, на которые установлены таксы для исчисления размера ущерба водным биологическим ресурсам, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 03 ноября 2018 № 1321, которые относятся к особо охраняемым, ценным в хозяйственном отношении объектам животного мира, находящимся в собственности государства, согласно которым стоимость одного экземпляра плотвы составляет 250 рублей, стоимость одного экземпляра окуня составляет 250 рублей, стоимость одного экземпляра судака составляет 3305 рублей, стоимость одного экземпляра карася составляет 250 рублей. Таким образом, общая стоимость незаконно добытой (выловленной) ФИО1 рыбы составляет 941110 рублей.

Исходя из конкретных обстоятельств совершенного осужденным преступления, учитывая место совершения преступления, незаконное орудие лова – подъемник, которым ФИО1 незаконно добыты (выловлены) водные биологические ресурсы, вида и стоимости незаконно выловленных осужденным ценных пород рыб, а также размера причиненного в результате этого ущерба в сумме 941110 рублей, что превышает двести пятьдесят тысяч рублей, в соответствии с примечаниями к ст.256 УК РФ, суд верно установил, что умышленными и противоправными действиями ФИО1 причинил водным биологическим ресурсам государства особо крупный ущерб.

Таким образом, суд правильно квалифицировал действия осужденного ФИО1 по ч.3 ст.256 УК РФ как незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов, совершенная с причинением особо крупного ущерба.

Суд апелляционной инстанции не может не согласиться с выводом суда первой инстанции о необоснованности доводов стороны защиты о возможности квалификации действий осужденного по ч. 3 ст. 256 УК РФ только при наличии в его действиях одного из признаков незаконной добычи (вылова) водных биологических ресурсов, предусмотренных ч. 1 ст. 256 УК РФ.

Так, частью 3 статьи 256 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за деяния, предусмотренные ч. 1 или ч. 2 ст. 256 УК РФ, в том числе те, которыми причинен особо крупный ущерб.

Согласно ч.1 ст. 256 УК РФ преступлением признается незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов, если это деяние совершено: а) с причинением крупного ущерба; б) с применением самоходного транспортного плавающего средства или взрывчатых и химических веществ, электротока или других запрещенных орудий и способов массового истребления водных биологических ресурсов; в) в местах нереста или на миграционных путях к ним; г) на особо охраняемых природных территориях либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации.

Исходя из изложенного, суд пришел к правильному выводу о том, что действия ФИО1 образуют состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 256 УК РФ, по признаку ущерба, причиненного водным биологическим ресурсам.

Таким образом, оснований для отмены приговора, постановления в отношении ФИО1 оправдательного приговора, прекращения уголовного дела суд апелляционной инстанции, также как и суд первой инстанции, не усматривает.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона Российской Федерации, в соответствии с принципами состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности. Суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал сторонам обвинения и защиты равные возможности для реализации своих прав, исполнения сторонами их процессуальных обязанностей. Судом исследованы все представленные сторонами доказательства, при этом нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу допущено не было.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел нарушений прав осужденного ФИО1 на защиту при назначении судебной экспертизы, ознакомлении осужденного и его защитника с заключением судебной экспертизы.

Из материалов уголовного дела усматривается, что осужденный ФИО1 и его защитник были ознакомлены в один день с постановлением о назначении судебной экспертизы по изъятому орудию лова и заключением судебной экспертизы по нему. Несвоевременное ознакомление осужденного, защитника с постановлением о назначении судебной экспертизы не свидетельствует о том, что заключение экспертов получено с нарушением закона и является недопустимым доказательством. Отсутствуют объективные данные того, что указанное обстоятельство каким-либо образом повлияло на полноту и объективность выводов, содержащихся в заключении экспертов.

Данное обстоятельство не нарушило право ФИО1 на защиту, поскольку не лишило его возможности в ходе предварительного расследования и в судебном заседании ходатайствовать о постановке дополнительных вопросов экспертам, об их вызове и допросе в суде.

Согласно материалам дела, при ознакомлении с постановлением о назначении судебной экспертизы осужденному и его защитнику были разъяснены права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ. Сторона защиты была ознакомлена с заключением экспертов. При этом ни ФИО1, ни его защитник каких-либо заявлений не высказывали; в судебном заседании после исследования заключения экспертов также замечаний, возражений, дополнений не заявляли, выводов экспертов не оспаривали.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о неполноте предварительного расследования нельзя признать состоятельными.

Дознаватель является самостоятельным процессуальным лицом, которое формирует доказательственную базу по уголовному делу и уполномочено самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий.

Вопреки доводам стороны защиты, суд апелляционной инстанции, также как и суд первой инстанции, пришел к выводу о том, что собранные дознавателем доказательства по делу, исследованные и положенные судом в основу обвинительного приговора, являются достаточными для вывода о виновности осужденного в совершении указанного преступления.

Суд апелляционной инстанции не может не согласиться с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката, оснований для удовлетворения ходатайства о возвращения уголовного дела прокурору, исчерпывающий перечень которых содержится в ст. 237 УПК РФ, у суда не имелось. Ходатайство адвоката Филатова М.В. о возвращении уголовного дела прокурору было рассмотрено судом, по нему вынесено мотивированное и обоснованное решение, не согласиться с которым суд апелляционной инстанции оснований не усматривает.

Суд первой инстанции правильно установил, что обвинительный акт по делу соответствует требованиям уголовно-процессуального закона. В обвинительном акте приведено существо предъявленного обвинения, место и время совершения инкриминированного деяния, способ, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Обвинительный акт составлен дознавателем, в производстве которого находилось уголовное дело, в установленные сроки дознания, утвержден начальником органа дознания и заместителем прокурора.

Суд первой инстанции обоснованно не усмотрел препятствий для рассмотрения уголовного дела, принятия на основании данного обвинительного акта законного и обоснованного решения, и постановил приговор на основе этого обвинительного акта.

То обстоятельство, что судом в приговоре уточнена дата изъятия у ФИО1 орудия лова – подъемника и выловленной рыбы, не повлияло на правильность рассмотрения дела и не ограничило право осужденного на защиту от предъявленного обвинения. Суд первой инстанции не нарушил положения ч. 2 ст. 252 УПК РФ, право осужденного на защиту, не ухудшил положение осужденного, существо обвинения не изменил, объем обвинения не увеличил, на квалификацию действий осужденного данное обстоятельство не повлияло.

Суд дал оценку доводам стороны защиты, изложенным в ходатайстве о возвращении уголовного дела прокурору. Суд обоснованно не усмотрел нарушений прав осужденного ФИО1 при ознакомлении осужденного и его защитника с материалами уголовного дела.

Как видно из уголовного дела, с обвинительным актом и материалами уголовного дела ФИО1 был ознакомлен в присутствии защитника – адвоката.

Из показаний свидетеля – дознавателя ФИО4 следует, что в присутствии понятых ФИО1 были разъяснены права, в том числе права, предусмотренные ч.5 ст.217 УПК РФ, разъяснен особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, а также основания и процедура проведения предварительного слушания. Ознакомление осужденного и его защитника с материалами дела проводилось в течение двух дней, 24 июня 2019 года и 25 июня 2019 года.

Данные показания свидетеля ФИО4 подтверждаются протоколом ознакомления ФИО1, его защитника с материалами уголовного дела, согласно которому ознакомление с материалами дела начато в 15.00 часов 24 июня 2019 года, окончено в 17.00 часов 25 июня 2019 года. Эти сведения не противоречат графику ознакомления ФИО1, адвоката Росса А.В. с материалами уголовного дела.

Из протокола ознакомления осужденного, защитника с материалами уголовного дела следует, что ФИО1 и защитник знакомились с материалами уголовного дела, осужденному были разъяснены положения ч. 5 ст. 217 УПК РФ. Осужденный в присутствии понятых и защитника отказался подписывать протокол. Защитником – адвокатом Россом А.В., понятыми ЕАК, ФИО5 протокол подписан, замечаний и дополнений ими не заявлено.

Эти обстоятельства подтвердил в суде первой инстанции свидетель ФИО6

Оснований не доверять показаниям свидетелей суд первой инстанции обоснованно не усмотрел. Показания свидетелей подтверждаются материалами уголовного дела. У свидетелей отсутствуют какая-либо заинтересованность в исходе дела, основания для оговора ими осужденного.

Суд верно не установил обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии у осужденного ФИО1 в ходе предварительного расследования эффективной юридической помощи. Интересы ФИО1 в ходе предварительного расследования представлял профессиональный защитник – адвокат Росс А.В. Каких-либо заявлений от ФИО1 в связи с ненадлежащей защитой его интересов ни в ходе предварительного расследования, ни при судебном разбирательстве не поступало.

В материалах дела отсутствуют объективные данные о том, что адвокат Росс А.В. проявил пассивность или некомпетентность, не предпринял достаточных мер для осуществления эффективной защиты ФИО1, или же, что адвокат нарушил свои профессиональные обязанности защитника.

При таких обстоятельствах оснований считать защиту ФИО1, осуществляемую адвокатом Россом А.В., неэффективной не имеется.

Исходя из изложенного, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований полагать, что в ходе предварительного расследования, при ознакомлении осужденного ФИО1 с материалами уголовного дела и выполнении требований ст.217 УПК РФ было нарушено право осужденного на защиту.

Согласно ч.1 ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, и с учетом положений Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Положения ч. 3 ст. 60 УК РФ предписывают при назначении наказания учитывать характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Как видно из приговора, при назначении осужденному ФИО1 наказания судом учитывались характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновного, обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Обстоятельствами, смягчающими наказание осужденному, суд признал: наличие двоих малолетних детей.

Основания полагать, что указанные обстоятельства учтены судом не в полной мере, отсутствуют.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для признания смягчающими обстоятельствами каких-либо иных обстоятельств, которые не были учтены в качестве таковых судом первой инстанции.

Принимая во внимание обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности совершенного осужденным преступления, данные о личности виновного, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о назначении осужденному ФИО1 наказания в виде лишения свободы условно с применением положений ст. 73 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции, также как и суд первой инстанции, считает, что такое наказание будет способствовать достижению целей наказания в отношении ФИО1, исправлению виновного, предупреждению совершения им новых преступлений, восстановлению социальной справедливости, соответствовать принципам справедливости и соразмерности совершенному преступлению.

Суд апелляционной инстанции, также как и суд первой инстанции, не усматривает оснований для применения ст. 64 УК РФ. Суд пришел к правильному выводу об отсутствии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением виновного во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления.

Исходя из фактических обстоятельств совершенного преступления и степени его общественной опасности, суд обоснованно не усмотрел оснований для изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Суд первой инстанции при назначении наказания учел все обстоятельства дела, данные о личности осужденного, в том числе те, на которые ссылаются адвокат и осужденный.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что наказание осужденному ФИО1 назначено с соблюдением принципов законности и справедливости, в соответствии с требованиями уголовного закона. Оснований для смягчения назначенного наказания не имеется.

Гражданский иск по делу судом рассмотрен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и ст. 1064 ГК РФ, исходя из размера причиненного ущерба. Решение суда надлежащим образом мотивировано. Оснований для отмены или изменения приговора в этой части суд апелляционной инстанции также не усматривает.

Вопрос о вещественных доказательствах судом разрешен правильно, в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что нарушений уголовного, уголовно-процессуального законов, влекущих отмену приговора, судом первой инстанции не допущено, а потому апелляционная жалоба адвоката Филатова М.В. удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

Приговор Советского районного суда г. Новосибирска от 16 марта 2020 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Филатова М.В. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий А.О.Пудлина