Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя – старшего помощника Учалинского межрайонного прокурора Гарипова И.Р., апелляционную жалобу осужденного ФИО1 на приговор Учалинского районного суда РБ от 12 февраля 2015 года, которым

ФИО1, ...

осужден по ч.1 ст.286 УК РФ к штрафу в размере 40000 рублей.

Заслушав доклад председательствующего об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, выступления осужденного ФИО1 и его адвоката Овчинникова А.А., поддержавших апелляционную жалобу, мнение прокурора Бикбулатова Т.А. о законности приговора, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л :

ФИО1 признан виновным в превышении должностных полномочий, т.е. совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.

Преступление совершено в третье декаде июня 2012 года в адрес Республики Башкортостан при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В судебном заседании ФИО1 виновным себя не признал.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 просит приговор отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор, мотивируя следующим. Выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; Судом были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Наличие оснований для отмены приговора основано на следующих фактах. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления). Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Оценивая представленные в материалы дела сторонами доказательства, суд в приговоре счел установленным (доказанным) факт передачи им, ФИО2, ФИО16 водительского удостоверения ФИО17 Данный вывод, как следует из описательной части приговора, основан на совокупности доказательств. Между тем, анализ материалов дела позволяет утверждать о том, что информация, положенная в основу приговора, содержится только в объяснениях и показаниях ФИО17 и ФИО16, поскольку только эти граждане сообщили органам предварительного расследования сведения о якобы имевшей месте передаче водительского удостоверения. Характеризуя данные доказательства необходимо отметить следующее. Во-первых, показания ФИО16 и ФИО17 являются внутренне противоречивыми. Так, в объяснении от датаФИО17 утверждал, что ФИО16 пошла за правами в полицию, вернее он даже не знал, куда она пошла; кто отдал водительское удостоверение жене, она не сказала, пояснила только, что это человек маленького роста. В показаниях от датаФИО17 уже говорит о том, что после того как состоялось решение суда о лишении прав, его супруга сказала, что ему, ФИО17, возвращают права; он с ней проехал в ...; она, ФИО16, одна прошла на территорию, вернулась с его, ФИО17, правами; позже обсуждая с ней, они (ФИО17 и ФИО16) решили, что права отдал ФИО1. В ходе судебного допроса ФИО17 утверждает, что привез жену до входа в калитку, где шлагбаум; он, ФИО17, остановился возле въезда, вышла девушка, сказала, что здесь стоять нельзя; видел, как она заходила на территорию полиции; жена сказала, что права вернул начальник ГАИ, фамилию и имя его не называла; постановление суда получил по почте. Системный анализ показаний ФИО17, четыре раза дававшего показания в этой части, позволяют утверждать о наличии следующих противоречий; личность человека вернувшего права, различным образом описывается свидетелем, причем, чем больше времени прошло от момента предполагаемой встречи, тем более подробно свидетель описывает его характеризующие данные: если в дата речь шла только о человеке маленького роста, то в последующем появились данные не только об имени и фамилии, но и о должности такового. То же самое можно сказать и о показаниях ФИО16. В объяснении от датаФИО16 говорит о том, что позвонивший ей мужчина представился, как - она не помнит; по приезду в полицию он выдал ей права, сказав, что у него растет дочь, которой, возможно, потребуется помощь. При допросе дата свидетель показала, что подсудимый представился ФИО1 при встрече во дворике полиции. При проведении очной ставки дата (спустя 7 месяцев после первого опроса) ФИО16 утверждает о том, что подсудимый во время телефонного разговора назвал свою должность и имя ФИО1, имя она точно запомнила; звонил он всего один раз, встречались они также один раз. Во время проведения дополнительного допроса датаФИО16 «вспомнила», что созванивались они не один раз: в первый день был обсужден вопрос о возврате прав, на следующий день она приехала на территорию полиции и забрала водительское удостоверение, позвонив при этом из дворика полиции ФИО2. Все последующие разговоры, факт которых ФИО16 не отрицает, сводились исключительно к вопросу расселения ФИО24 в гостинице «...». В ходе судебного допроса ФИО16 показывает, что встреча на территории происходила либо в кабинете, либо на улице; муж высадил ее напротив шлагбаума; она позвонила, состоялась встреча; обеденное время у нее с 12.30 до 13.30, назывался сотрудник просто именем ФИО1. Внутренняя противоречивость данных показаний заключается как в данных идентифицирующих человека, якобы встречавшегося с ней на территории полиции, так и в иных аспектах, касающихся количества звонков и нюансов встречи. Если изначально, по прошествии относительно небольшого времени с момента описываемых событий, свидетель говорит о том, что не помнит имени этого человека, то по истечении более длительного временного отрезка начинает «вспоминать» не только имя и должность, но и количество звонков между ними. Указанные выше детали показаний ФИО16 и ФИО17 подтверждают позицию стороны защиты как об их внутренней противоречивости, так и о несоответствии друг другу. Во-вторых, данные показания противоречат иным доказательствам. Констатируя в приговоре наличие разногласий в показаниях, суд, тем не менее, не считает их существенными. Возможно, в случае подтверждения данных показаний другими доказательствами, наличие противоречий и могло бы быть несущественным фактом, однако, анализ иных материалов дела опровергает вывод суда о достоверности и правдивости показаний ФИО17 и ФИО16. Так, по версии следствия, изложенной в обвинительном заключении, временем совершения преступления являлось дата, поскольку именно в этот день в период с 13 до 17 часов, ФИО1 передал ФИО16 водительское удостоверение ФИО17, до истечения срока лишения права на управление транспортного средства. Данное утверждение не соответствует действительности, опровергается как доказательствами, представленными защитой, так и доказательствами стороны обвинения. В основу версии обвинения положены, показания ФИО16, ФИО17, а также сведения о телефонных соединениях между ФИО16 и ФИО2. Однако, дата приходился на воскресенье, данный день являлся для ФИО16 нерабочим: в судебном заседании свидетель показала, что работает в условиях пятидневной рабочей недели. Согласно справке ...дата и дата (суббота и воскресенье) у ФИО16 являлись выходными, на работе она не была. Утверждение ФИО16 о том, что она работала и по выходным, а также о том, что вызов на работу в такие дни не оформлялся приказом руководителя, - не соответствует действительности. Согласно справке ...» требования трудового законодательства в части надлежащего оформления вызова работника в выходной день (издание приказа и оплата труда в двойном размере) на предприятии соблюдаются. Согласно данным, предоставленным отделом полиции по адрес, дата являлось выходным днем и для него, ФИО2; более того, обстоятельства, которые могли бы быть основаниями для вызова подсудимого на работу в воскресенье, отделу полиции неизвестны. Судебное разбирательство должно проводиться только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Сравнивая версию обвинения, изложенную в обвинительном заключении, и текст обжалуемого приговора, можно констатировать тот факт, что суд вышел за пределы судебного разбирательства, предусмотренные уголовно-процессуальным законом. Такого рода вывод основан на описательной части приговора, из которого следует, что он, ФИО2, совершил преступление в третьей декаде дата, то есть не в тот период времени, который был обозначен в обвинительном заключении. Между тем, с целью опровержения недостоверных показаний ФИО16 и ФИО17 стороной защиты в материалы дела были представлены документы, подтверждающие его, ФИО2, позицию о невиновности даже в свете такой позиции суда. Так, ОМВД по адрес и адрес (место предполагаемого преступления) является своего рода режимным объектом, проход на территорию которого осуществляется в порядке, определенном ведомственными нормативными актами. Инструкция о порядке прохода на территорию ОМВД по адрес и адрес приобщена к материалам уголовного дела и оглашена в судебном заседании. Как следует из содержания данной Инструкции, при проходе на территорию указанного ОМВД гражданам необходимо предъявлять документ, удостоверяющий личность (паспорт). Помимо Инструкции, к материалам уголовного дела приобщены ведомости прохода граждан на территорию данного ОМВД за июнь-июль дата года, составляемые дежурными сотрудниками полиции. Согласно указанным ведомостям, в июне 2012 года ФИО16 на территорию ОМВД по адрес и адрес не проходила. Содержание Инструкции, порядок ее применения, а также правильность составления ведомостей прохода граждан на территорию упомянутого ОМВД в судебном заседании подтвердила свидетель ФИО8, в июне 2012 года занимавшая должность заместителя начальника ОМВД по адрес и адрес и лично курировавшая соответствующие вопросы. Сторона защиты, в таких условиях, полагала возможным просить суд критически оценить показания ФИО16 как в целом, так и в части посещения ею территории ОМВД в принципе. Между тем, суд критически отнесся к показаниям свидетеля ФИО8, посчитав их противоречащими показаниям свидетелей ФИО16 и ФИО17. Однако в приговоре суда не дана оценка ведомостям посещения территории ОМВД, из содержания которых следует, что ФИО16 не посещала ОМВД не только дата, но и в течение всего дата. Данные документы, в нарушение требований закона судом не оценены. Между тем, именно отсутствие ФИО16 на территории ... в дата, подтвержденное не показаниями, а письменными документами, по мнению стороны защиты, является ключевым фактом, исключающим доказанность события, а также его наличие в принципе как такового, преступления в рассматриваемом деле. Несостоятелен вывод суда о том, что факт совершения им, ФИО2, преступления в период с дата по дата, подтверждается не только показаниями ФИО16 и ФИО17, но и детализацией телефонных соединений между ФИО16 и им, ФИО2. Как следует из неоднократных показаний ФИО16, общение по телефону проходило несколько раз, однако принципиальным является следующий момент: первый звонок якобы был связан с правами ФИО17, все последующие касались вопроса расселения ФИО24 в гостинице «...». Данные показания оглашались в судебном заседании, ФИО16 подтвердила правильность этих показаний. Во время повторного вызова ФИО16 в суд, защитник еще раз зачитал ФИО16 данную часть протокола от дата и попросил подтвердить показания в данной части еще раз; соответствующее подтверждение от ФИО16 было получено. На вопрос суда о том, что следует понимать под обеденным временем, ФИО16 показала, что это промежуток между 12.30 и 13.30. Сравнивая данные показания с иными материалами уголовного дела можно утверждать о следующем. Согласно распечаткам телефонных соединений между ФИО2 и ФИО16, таковые имели место в следующие дни: 1) звонки ФИО3 – дата в 15.05; 2) дата в 15.36; 3) дата в 08.37; 2) звонки ФИО16 – дата в 15.35; дата в 13.32 (данный звонок выделен следователем); дата в 14.56; дата в 21.06; дата в 21.26; дата в 11.53; дата в 12.05. Исходя из данной структуры звонков, можно утверждать, что единственное соединение, приходящееся на обеденный перерыв, приходится на дата, то есть на воскресенье. Возможность того, что переговоры относительно водительского удостоверения ФИО17 состоялись в иные дни, опровергается самой ФИО16, неоднократно показавшей, что первый звонок касался именно прав, все последующие - расселения ФИО24 в гостинице «... Следовательно, вывод суда о том, что он, ФИО2, совершил преступление в третьей декаде июня дата года, противоречит как показаниям самой ФИО16, так и распечаткам телефонных соединений, а также его, ФИО2, показаниям и показаниям свидетеля ФИО24, подтвердившего тот факт, что именно к нему, ФИО2, он обращался за помощью в решении вопроса о его временном расселении. Немаловажной деталью является следующее. В ходе судебного допроса ФИО17 показал, что непосредственно перед предполагаемой встречей ФИО16 с ним, ФИО2, он просил уточнить лишен ли он прав или нет. Между тем, согласно сведениям, предоставленным судебным участком №... по адрес и адрес РБ, постановление мирового судьи было направлено ФИО17 по почте и получено им только дата. По телефону результаты рассмотрения административных дел, сотрудники мирового судьи не дают. Следовательно, время предполагаемой встречи (дата), изложенной в обвинительном заключении, предшествует периоду получения ФИО17 постановления мирового судьи (дата), что говорит об отсутствии осведомленности ФИО17 и ФИО16 о факте лишения прав к дате якобы имевшей место встречи. Встреча ФИО16 с ним, ФИО2, в более поздние периоды времени исключалась самой ФИО16, неоднократно подчеркивавшей, что встреча состоялась всего одна; только первый звонок касался возврата водительского удостоверения, а все последующие - так или иначе были связаны с расселением ФИО24. Если же предполагаемая встреча состоялась в третьей декаде июня 2012 года, как отмечено в приговоре, то ФИО17 к этому моменту уже был осведомлен о лишении его прав и показания о добросовестном поведении как ФИО17, так и ФИО16, при получении водительского удостоверения, являются не соответствующими действительности. По версии обвинения, местом преступления является место передачи ФИО16 водительского удостоверения ФИО17 является территория полиции адрес, находящаяся по адресу: адрес. Суд, опять же учитывая только показания ФИО16 и ФИО17, посчитал установленным, что он, ФИО2, передал водительское удостоверение именно на этой территории. Между тем, данный ОМВД является режимным объектом, проход на территорию которого осуществляется в порядке, определенном ведомственными нормативными актами. Таким образом, игнорирование судом доказательств, представленных стороной защиты - Инструкции, ведомостей прохода граждан на территорию ОМВД и показаний свидетеля ФИО8 лишило его, ФИО2, возможности опровергнуть версию обвинения не только о времени, но и месте предполагаемого преступления, следовательно - и права на защиту. Имеются иные обстоятельства, исключающие возможность совершения преступления в месте, указанном в приговоре. С дата он, ФИО2, занимал должность начальника отделения ... по адрес. Однако, в ходе судебного разбирательства, свидетель ФИО16 на схеме показала помещение, из которого он, ФИО2, якобы выходил - данное помещение является зданием полиции охраны общественного порядка. Обвинитель в этой связи сделал реплику о том, что в данном здании находится служебный кабинет ФИО2 как заместителя начальника полиции по охране общественного порядка. Между тем, материалами дела подтверждается тот факт, что данную должность он, ФИО2, начал занимать только с дата, то есть спустя десять дней после даты предполагаемого преступления. На момент совершения вменяемых ему, ФИО2, действий, он, ФИО2, занимал другое служебное помещение, находящееся не на территории отдела (стоящее отдельно), по адресу: адрес, адрес, адрес. Данное обстоятельство подтверждается протоколом осмотра места происшествия от дата, где указан этот адрес. Кроме того, и в обвинительном заключении, и в приговоре указано, что преступление он, ФИО2, совершил именно будучи начальником отделения .... В этой связи протокол осмотра места происшествия от дата, на который имеется ссылка в приговоре, не подтверждает версию обвинения, а напротив, содержит сведения, опровергающие ее: 1) в тексте протокола имеется указание на то, что «проход к зданиям отдела через КПП (контрольно-пропускной пункт). Здание расположено на огороженной территории комплекса зданий полиции»; 2) в протоколе имеется указание на то, что в данном здании находится кабинет заместителя начальника отдела по охране общественного порядка, но не начальника отделения ..., будучи которым он, ФИО2, предположительно совершил преступление. Вывод суда о месте совершения преступления, таким образом, представляется предположением, основанным только лишь на противоречивых показаниях ФИО16 и ФИО17 опровергнутым его, ФИО2, показаниями, протоколами осмотра места происшествия, показаниями свидетеля ФИО8 и письменными документами - Инструкцией о порядке прохода на территорию ОМВД по адрес и адрес, ведомостями прохода граждан на территорию указанного ОМВД за дата года. Характеризуя иные обстоятельства (способ совершения преступления), которые имеют существенное значение для принятия решения по этому делу, следует отметить следующее. Материалами дела не доказано, а в приговоре не указано то, каким образом водительское удостоверение ФИО17 могло в принципе оказаться у него, ФИО2, до момента предполагаемой передачи. Все допрошенные сотрудники полиции показали, что изымаемые водительские удостоверения хранятся в кабинете сотрудника административной практики, в сейфе. Допрошенные в суде инспекторы административной практики ФИО21 и ФИО9 показали, что доступ в кабинет и сейф был только у них. Также все допрошенные сотрудники полиции категорически отрицали получение от него, ФИО2, каких-либо незаконных приказов, в том числе о передаче ему, ФИО2, изъятых водительских удостоверений. Между тем, данное обстоятельство подлежало доказыванию, и должно было быть отражено в приговоре, поскольку передать водительское удостоверение можно только в том случае, если физически имеется такая возможность, а соответствующий вывод суда должен быть основан на доказательствах, обладающих свойствами относимости, допустимости и достоверности. Имеющаяся в материалах уголовного дела должностная инструкция заместителя начальника полиции по охране общественного порядка, не является относимым по настоящему уголовному делу доказательством, поскольку как сказано в обвинительном заключении, совершая преступление, ФИО3 был начальником отделения ... по адрес и адрес. Кроме того, данная инструкция утверждена начальником ... по адрес и адрес и подписана ФИО3 дата, то есть после предполагаемых событий. Иные документы - различные справки-объективки, послужной список ФИО2 и т.п. также не подтверждают версию обвинения о наличии у подсудимого «беспрепятственного доступа» ко всем документам ГИБДД. Напротив, все допрошенные в суде сотрудники ГИБДД, в том числе и сотрудник административной практики ФИО9, показали, что существовал следующий порядок документального оформления нарушений Правил дорожного движения: все оформленные протоколы инспекторы приносили в свой служебный класс, фиксировали в специальном журнале, после чего документы (в том числе и изъятые права) забирал сотрудник административной практики. Впоследствии, водительские удостоверения хранились в сейфе, который находился в кабинете сотрудника административной практики. Материалами дела подтверждается следующее: кабинет начальника отделения ГИБДД ОМВД по адрес и адрес и кабинет инспектора административной практики являются разными помещениями (в деле имеется соответствующая фотография, приложенная к протоколу осмотра места происшествия); доступ в кабинет инспектора административной практики имели только два сотрудника - инспектор административной практики и оператор ЭВМ. Так, допрошенная в суде ФИО9 показала, что от кабинета имелось четыре ключа – один у нее, один у оператора ЭВМ, два - у командира взвода ФИО23. Ключ от сейфа был один, он постоянно находился у нее - ФИО9 О существовании второго ключа от сейфа ей ничего неизвестно. Выдача водительских удостоверений гражданам осуществлялась ею лично. Аналогичные показания о количестве ключей дала и ФИО10, являвшаяся оператором ЭВМ. Свидетель ФИО22 показал, что если он не ошибается, ключей от сейфа было два, один из которых всегда находился на столе в ключнице у ФИО9. Однако сама ФИО9 категорически опровергла как наличие второго ключа, так и факт постоянного нахождения такового на ее столе. Свидетель ФИО23 подтвердил тот факт, что доступ к сейфу, в котором хранились водительские удостоверения, был только у административной практики. Этот же свидетель показал, что после поломки ключей от сейфа, он, по просьбе ФИО9 изготовил два дубликата, и оба передал ей. Категорически утверждал о том, что указание об изготовлении ключей ему давал не ФИО2, кроме того показал, что у себя отдельного ключа не оставлял. Этот же свидетель не подтвердил информацию о том, что второй ключ от сейфа находился на столе у ФИО9. Свидетель ФИО21 рассказывая о своем периоде исполнения обязанностей инспектора административной практики, показал, что ключи от сейфа первое время просто находились в кабинете, потом он их стал забирать с собой. Относительно количества ключей от сейфа, ФИО21, принимавший дела от ФИО9 категорически утверждал о наличии только одного ключа. Этот ключ хранился в кабинете, но, ни о какой ключнице на столе ФИО9 он не знает, такую вещь никогда не видел. Показания ФИО16 о том, что он, ФИО2, позвонил ей на ее служебный телефон и пригласил на встречу для передачи водительского удостоверения ФИО17 опровергаются детализацией телефонных соединений служебного телефона ФИО16 предоставленных ОАО ...» по запросу суда: ни его, ФИО2, сотового номера телефона, ни его, ФИО2, домашнего телефона, ни его, ФИО2, служебного, а также какого-либо номера полиции в списке соединений ФИО16 не имелось. Таким образом, весь объем «доказательств обвинения», содержащийся в материалах уголовного дела, никоим образом не доказывает даже гипотетической возможности изъятия им, ФИО2, водительского удостоверения из сейфа, напротив - подтверждает его, ФИО2, позицию об отсутствии у него таковой. Категорический вывод суда о том, что он, ФИО2, возвратил ФИО16 водительское удостоверение ее мужа ФИО17, потому что желал оказать ей услугу, как руководителю социальных проектов ... является голословным утверждением, поскольку материалы дела не содержат доказательств того, что ему, ФИО2, было известно о том, что ФИО17 являлся мужем ФИО16. ФИО16 неоднократно показала, что звонил ей незнакомый мужчина, с которым она ранее не общалась (следовательно, она сама не могла сообщить ему, ФИО2, о том, что ФИО17 является ее мужем) и сразу предложил ей забрать права ФИО17. Данная гражданка известна ему, ФИО2, как жена ФИО11, который являлся прокурорским работником, и с которым он, ФИО2, в свое время поддерживал служебные отношения. Кто такой ФИО17 ему, ФИО2, не было известно до возбуждения настоящего уголовного дела. Суд также проигнорировал следующее важное обстоятельство. Описывая обстоятельства задержания ФИО17 свидетель ФИО12, принимавший участие в его задержании по факту вождения автомобилем, будучи лишенным прав, показал, что водитель молчал, на вопросы не отвечал, вел себя предельно спокойно, понимал смысл происходящего; пояснить тот факт, откуда у него водительское удостоверение, при задержании не смог; в суде попросил назначить ему мягкое наказание, поскольку имеется малолетний ребенок. В суде ФИО17 неоднократно был задан вопрос о том, почему он не сообщил сотрудникам полиции и в суде об обстоятельствах возврата ему прав. На этот вопрос ФИО17 ответить не смог, ссылаясь только лишь на то, что это делать было незачем. Между тем, в ранее данных показаниях, ФИО17 категорически утверждал об уверенности в том, что права ему вернули законно. Данная «уверенность» присутствовала даже несмотря на то, что ранее у ФИО17 уже изымали права и возвращали только ему лично и под роспись. В рассматриваемой же ситуации водительское удостоверение было возвращено не ему лично, расписка не составлялась. Логично было бы предположить, что человек, абсолютно уверенный в своей правоте, объяснит сотрудникам полиции все обстоятельства возврата ему прав, тем более, что в показаниях от дата он указывает на то обстоятельство, что обсуждая данный эпизод с женой, они пришли к выводу о том, что права вернул ФИО2. То же самое касается и судебного рассмотрения материала. Вместо того, чтобы сообщить мировому судье о том, что права были возвращены ему законно и состав административного правонарушения в его действиях отсутствует, ФИО17, как следует из текста судебного акта и показаний ФИО12, полностью признает свою вину и просит назначить ему как можно более мягкое наказание. Такое поведение опровергает позицию ФИО17 об уверенности в законности возврата ему прав и свидетельствует об обратном. Не зная как вести себя в этой ситуации, ФИО17 фактически не стал сообщать никаких сведений о данном факте. Подтверждением данной версии стороны защиты является несоответствие даты получения постановления суда о лишении права на управление автотранспортным средством (дата) дате предполагаемого преступления (дата). Следует обратить внимание и на противоречивость показаний ФИО17 и ФИО16 в части, касающейся получения им постановления суда о лишении прав: на стадии предварительного расследования уголовного дела ФИО17 пояснял, что к моменту встречи он уже получил по почте постановление суда; в ходе судебного допроса ФИО16 показала, что ее муж просил уточнить у сотрудника полиции был ли суд и лишен ли он, ФИО17, прав. В равной степени вышеуказанная позиция относится и к показаниям ФИО16, показавшей, что о факте лишения прав ей стало известно со слов мужа. Критически оценивая показания ФИО8 о том, что пройти на территорию отдела МВД по адрес минуя пропускной пункт невозможно (данный факт обязательно письменно был бы отражен в ведомости), суд сослался на «последовательные» показания ФИО16 и ФИО17. Между тем, показания ФИО8 - заслуженного пенсионера МВД - подтверждаются письменными документами (Инструкцией о порядке посещения ОМВД по адрес и адрес, ведомостями прохода граждан на территорию ОМВД), в то время как показания ФИО17 - гражданина, как минимум два раза допустившего грубое нарушение закона (управление автотранспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, управление автотранспортным средством, будучи лишенным специального права на вождение) не подтверждены ничем и являются внутренне противоречивыми. Такого рода подход суда к оценке имеющихся в деле доказательств является нарушением принципа состязательности сторон. Основанием отмены приговора являются и следующие существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Уголовное дело №... (первоначальное уголовное дело) было возбуждено дата. В описательной части постановления о возбуждении уголовного дела в числе прочего упоминается и об эпизоде, связанном с водительским удостоверением ФИО17 В рамках данного дела он, ФИО2, был допрошен в качестве подозреваемого дата, в этот же день в отношении него, ФИО2, была избрана мера пресечения в виде подписке о невыезде. дата заместителем руководителя СУ СК РФ по РБ срок предварительного расследования уголовного дела №... был продлен до 6 месяцев, до дата. дата ему, ФИО2, было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.286 УК РФ. дата постановлением старшего следователя ФИО13 из материалов уголовного дела №... выделено в отдельное производство уголовное дело №... по обвинению его, ФИО2, в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.286 УК РФ. Далее, в рамках выделенного уголовного дела №... органами предварительного расследования проводились следственные действия, ему, ФИО2, было предъявлено окончательное обвинение, дело направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения. При этом, как следует из текста обвинительного заключения, срок предварительного расследования уголовного дела №... составляет 1 месяц 11 суток. Все доказательства, полученные стороной обвинения после дата, следует признать недопустимыми, поскольку они получены с нарушением норм уголовно-процессуального закона. Кроме того уголовное преследование после дата в отношении него, ФИО2, не могло осуществляться, поскольку после этой даты истекли и не были продлены в установленном порядке сроки производства предварительного расследования. Применительно к настоящему делу уголовное дело №... (выделенное уголовное дело) не является по отношению к уголовному делу №... (первоначально возбужденному делу) новым ни с точки зрения основания (поскольку эпизод с водительским удостоверением ФИО17 упомянут в постановлении от дата о возбуждении уголовного дела), ни с точки зрения новых лиц, подлежащих уголовному преследованию, поскольку в качестве подозреваемого он, ФИО2, был привлечен еще дата, то есть в рамках производства по первоначально возбужденному уголовному делу. В таких условиях срок уголовного дела №... следует исчислять с дата (с даты возбуждения уголовного дела №3922015, из которого последнее было выделено в отдельное производство). С учетом того обстоятельства, что срок уголовного дела №... был продлен только до дата, то дальнейшее продление сроков расследования уголовных дел №... и №... должно было осуществляться применительно к каждому уголовному делу. В материалах дела №... отсутствуют доказательства того, что уполномоченным органом принималось решение о продлении сроков предварительного расследования уголовного дела, поэтому доказательства, полученные стороной обвинения после дата являются незаконными, полученными за рамками сроков предварительного расследования, подлежащими исключению из материалов уголовного дела. Постановлением Учалинского районного суда РБ от дата, оставленным без изменения Верховным Судом РБ, уголовное дело №... было возвращено прокурору для устранения существенных недостатков. Впоследствии, во исполнение указанного постановления суда, дело было направлено следователю. Однако, при повторном ознакомлении с материалами уголовного дела, стороной защиты было установлено следующее. дата старшим следователем ФИО13 было возбуждено ходатайство о продлении сроков следствия по первоначально возбужденному уголовному делу №3922015. Как следует из содержания этого документа, дата руководителем СУ СК по адресФИО14 срок предварительного следствия именно по первоначально возбужденному уголовному делу №... был продлен до дата. Доказательств, подтверждающих продление сроков следствия по выделенному уголовному делу №3922046, в материалы уголовного дела не представлено. Между тем, рассматривая ходатайство стороны защиты об исключении доказательств, суд уже приходил к выводу о том, что сроки расследования различных уголовных дел исчисляются самостоятельно и применительно к уголовному делу №... начинают течь с дата, то есть с даты выделения такового в отдельное дело. Данное обстоятельство означает, что требования суда, содержащиеся в постановлении от дата не выполнены ни прокурором, ни следователем; ни самим же судом при повторном рассмотрении уголовного дела. Поэтому все доказательства, собранные в рамках уголовного дела №... после дата считаются незаконными, подлежащими исключению; к числу таких доказательств относятся: протокол допроса обвиняемого ФИО3 от дата; постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от дата; протокол осмотра документов от дата; протокол осмотра документов от дата; протокол осмотра документов от дата; протокол допроса ФИО16 от дата; протокол допроса обвиняемого от дата; постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств; постановление о возбуждении перед руководителем следственного отдела ходатайства о продлении срока предварительного следствия от дата; постановление о привлечении в качестве обвиняемого от дата. Кроме того, сам по себе факт производства предварительного расследования уголовного дела, а значит и уголовного преследования - за пределами процессуальных сроков является недопустимым нарушением требований уголовно-процессуального закона. Рапорт старшего следователя ФИО13, содержание которого сводится к объяснению обстоятельств возбуждения дела №... и продлению сроков такового, не может считаться оправданием факта нарушения сроков следствия по делу №3922046. Кроме того, выводы, содержащиеся в данном рапорте, противоречат выводам, изложенным в вышеуказанном постановлении Учалинского районного суда РБ от дата, являющимися обязательными для органов предварительного расследования. Таким образом, существенные нарушения требований закона при производстве предварительного расследования данного уголовного дела сами по себе исключали возможность провозглашения обвинительного приговора. Критически оценивая данный довод защитника, суд, сославшись на ст.162 УПК РФ отметил, что после возвращения уголовного дела прокурору срок производства следственных и процессуальных действий не может превышать одного месяца со дня поступления уголовного дела следователю. Такого рода толкование и применение уголовно-процессуального закона является неправильным. Во-первых, формулируя соответствующий вывод, суд вошел в противоречие со своим же постановлением от дата, поскольку прежде всего речь шла о том, что после дата само по себе уголовное преследование не могло осуществляться, поскольку в надлежащей форме и надлежащим должностным лицом (Председателем Следственного комитета России) сроки производства по уголовному делу №... продлены не были. Тот подход к разрешению коллизии, который отражен в обжалуемом приговоре, является незаконным, поскольку возвращая уголовное дело прокурору на основании ст.237 УПК РФ, суд, фактически, «узаконил» грубейшее нарушение следователем и прокурором требований закона о сроках производства предварительного расследования и порядке их продления, что недопустимо в силу требований закона. При производстве предварительного расследования уголовного дела, следователем были нарушены требования о производстве следственных действий. В материалах уголовного дела содержится объяснение ФИО16 от дата. Содержанием данного объяснения является подтверждение ранее данных объяснений, а также упоминание о том, что ФИО16 для опознания предъявлены три фотографии; на фото №... она узнала сотрудника, возвратившего ей права ФИО17. Оценивая данное объяснение по содержанию, можно утверждать о том, что фактически в этот день было проведено опознание по фотографии; данная позиция стороны защиты подтверждается показаниями ФИО16, данными в ходе судебного разбирательства; на вопрос обвинителя, проводилось ли опознание, ФИО16 ответила утвердительно, что таковое - по фотографиям имело место быть. В соответствии с требованиями закона следователь может предъявить для опознания лицо или предмет свидетелю, потерпевшему, подозреваемому или обвиняемому. Для опознания может быть предъявлен и труп. При невозможности предъявления лица опознание может быть проведено по его фотографии, предъявляемой одновременно с фотографиями других лиц, внешне сходных с опознаваемым лицом. Количество фотографий должно быть не менее трех. Опознание является следственным действием. По смыслу закона такое следственное действие как опознание могло проводиться следователем только после возбуждения уголовного дела. Между тем, как следует из материалов, уголовное дело №... (первоначальное уголовное дело) было возбуждено дата. Следовательно, опознание его, ФИО2, по фотографии было проведено с существенными нарушениями закона: до возбуждения уголовного дела; в ненадлежащей процессуальной форме (в форме объяснения); опознание по фотографии допустимо только при невозможности предъявления лица (а в материалах дела не содержится сведений о невозможности проведения этого следственного действия непосредственно с его, ФИО2, участием), принимая во внимание результаты судебного допроса ФИО178 (показавшего, что именно после допроса и якобы имевшего места опознания подсудимого, они решили, что это был он, ФИО2). При вынесении приговора судом были нарушены основополагающие требования уголовно-процессуального закона о необходимости провозглашения обвинительного приговора только в том случае, если действительно доказана вина осужденного. Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном настоящим порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом. В силу требований закона судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Оправдательный приговор постановляется в случаях, если не установлено событие преступления; подсудимый не причастен к совершению преступления. Материалы уголовного дела в совокупности не подтверждают его, ФИО2, виновность в совершении преступления. Событие преступления, как таковое, не установлено и его причастность к нему не доказана. Предполагаемое время совершения преступления (третья декада июня 2012 года) не соответствует как официальной версии обвинения, изложенной в обвинительном заключении (дата), так и материалам дела, поскольку: возможность его, ФИО2, встречи с ФИО16 в третьей декаде июня дата года опровергается ее же собственными, неоднократными показаниями о том, что таковая состоялась в день его, ФИО2, первого звонка (или на следующий день) ей - такой звонок был дата, то есть в субботу (соответственно – дата приходился на воскресенье). В эти дни ФИО16 на работе отсутствовала и его, ФИО2, на работе не было, что подтверждается материалами дела. В течение июня-июля 2012 года ФИО16 не числилась в списке лиц, проходивших на территорию ОМВД по адрес. Предполагаемое место встречи нельзя считать доказанным, поскольку 16 и дата были для него, ФИО2, выходными, на территории отдела он, ФИО2, отсутствовал. В предполагаемом обвинением и судом месте - территории отдела полиции - ФИО16 не была в течение всего июня и всего июля 2012 года. Обвинением не представлено, а судом не исследовано (не положено в основу приговора) ни одного доказательства, позволяющего достоверно установить механизм реализации предполагаемого преступного умысла - начиная с момента изъятия водительского удостоверения из сейфа, заканчивая моментом передачи такового ФИО16. Напротив, все допрошенные свидетели (речь идет о сотрудниках полиции) категорически опровергли такую возможность, равно как и возможность получения от него, ФИО2, приказа самим изъять водительское удостоверение и передать ему, ФИО2. Все представленные стороной защиты доказательства - справку о том, что 16 и дата являлись выходными для него, ФИО2, и ФИО16; Инструкцию о порядке посещения отдела полиции; показания свидетеля ФИО8 - суд оценил исключительно критически, основывая свой подход только лишь показаниями граждан ФИО17 и ФИО16. Ведомости посещения граждан территории отдела полиции в июне-июле дата года суд вообще не оценил, соответствующей ссылки в приговоре не имеется. Что касается доказательств стороны обвинения, то результаты допроса сотрудников полиции, подтверждающие его, ФИО2, позицию о невиновности в совершении преступления в описательной части приговора отражения не нашли. Обвинительный приговор, по сути, основан только на крайне противоречивых показаниях ФИО16 и ФИО17. Заключение служебной проверки и показания свидетеля ФИО20 носят характер производных доказательств, поскольку основаны также на объяснениях ФИО16 и ФИО17.

Выслушав стороны, обсудив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что приговор суда первой инстанции в отношении ФИО1 является законным, обоснованным и мотивированным, а назначенное ему наказание справедливым.

Доводы апелляционной жалобы осужденного ФИО1, которые носят характер умозаключений, основаны на субъективном толковании норм закона и оценке доказательств, являются несостоятельными.

Судом в ходе судебного следствия с соблюдением процедуры судопроизводства полно, всесторонне и объективно исследованы все представленные сторонами обвинения и защиты доказательства по обстоятельствам дела и предъявленному ФИО1 обвинению.
Выводы суда об обстоятельствах преступления, о виновности ФИО1 мотивированы и установлены судом правильно, и соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

При вынесении приговора судом учтены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела по предъявленному обвинению.
Вина ФИО1 в совершении преступления подтверждается показаниями свидетелей ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО12, ФИО20, ФИО21, ФИО9, ФИО22, ФИО23, ФИО15, ФИО24, рапортом об обнаружении признаков преступления, заключением служебной проверки, проведенной МВД по РБ, протоколами осмотров мест происшествия, предметов, документов, протоколом выемки, протоколом очной ставки между ФИО16 и ФИО1, детализацией телефонных соединений, материалами самих административных дел в отношении ФИО17, послужным списком, кадровыми приказами, трудовым контрактом о круге должностных полномочий осужденного, содержание и анализ которых подробно приведены в приговоре.

Доводы осужденного о том, что он не возвращал ФИО16 водительское удостоверение ФИО17, а также доводы осужденного о недостоверности, противоречивости показаний свидетелей ФИО16, ФИО17, о многочисленных нарушениях уголовно-процессуального закона при производстве предварительного следствия (в том числе по мотиву несоблюдения сроков следствия), о неустановлении и недостоверности мотива, времени, места, способа преступления судом в ходе судебного следствия тщательно проверены. В той части, в которой эти доводы нашли свое подтверждение, судом в соответствии со ст.75 УПК РФ принято решение о признании недопустимыми указанных доказательств (т.4 л.д.284-285). В остальной части указанным доводам судом дана объективная оценка, данные доводы признаны несостоятельными. Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований сомневаться в выводах суда по этому вопросу и для дачи иной оценки обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

Вопреки утверждению осужденного ФИО2 о нарушении процедуры опознания, свидетель ФИО16 как в ходе предварительного расследования (в том числе при очной ставке), так и во время судебного разбирательства не только конкретно указала на него, как на сотрудника полиции, лично вернувшего ей водительское удостоверение ее мужа ФИО17, но и неоднократно, подробно изложила обстоятельства данного события.

Оснований сомневаться в правдивости показаний свидетелей ФИО16, ФИО17 у суда оснований не имелось, они нашли подтверждение в совокупности других доказательств обвинения, обоснованно признанных судом допустимыми. Оснований для оговора свидетелями осужденного ФИО1 судом не установлено, не приведено таких оснований и стороной защиты.

Доводы стороны защиты о нарушениях требований уголовно-процессуального закона, допущенных судом при рассмотрении дела, и в частности о нарушениях принципов уголовного судопроизводства, таких как презумпции невиновности, состязательности сторон, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными. Из материалов дела и протоколов судебных заседаний следует, что суд первой инстанции объективно рассмотрел предъявленное ФИО1 обвинение, в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ суд предоставил сторонам обвинения и защиты необходимые условия для осуществления процессуальных прав и обязанностей, в ходе судебного следствия исследовал предложенные сторонами доказательства, рассмотрел и объективно разрешил ходатайства сторон.

Вся совокупность представленных доказательств судом надлежащим образом исследована и оценена. При этом каждое доказательство суд оценил с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения дела.
Судом апелляционной инстанции не установлено данных, свидетельствующих об исследовании судом первой инстанции недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Вопреки доводам жалобы суд принял меры к устранению возникших в судебном заседании в показаниях свидетелей противоречий. После оглашения в установленном законом порядке показаний данных лиц в стадии следствия ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО12, ФИО20, ФИО21, ФИО9, ФИО22, ФИО23, ФИО15, ФИО24 подтвердили достоверность своих показаний, сославшись, в частности, на запамятование ряда обстоятельств в связи с прошедшим с момента преступления периодом времени. Суд дал соответствующую оценку имеющимся противоречиям в показаниях свидетелей и причинам изменения ими показаний, в том числе и показаниям свидетелей, на которые имеются ссылки в жалобе.

Показаниям ФИО8 (свидетеля защиты) суд дал надлежащую оценку, указав, почему признал их необъективными и опровергнутыми остальными доказательствами. В ходе судебного разбирательства суд установил, что в период совершения осужденным преступления проход на территорию Отдела МВД России по адрес осуществлялся с грубыми нарушениями ведомственных правил и документов, на которые ссылался осужденный в качестве довода о своей непричастности к преступлению. В связи с этим судом в адрес начальника Отдела МВД России по адрес вынесено частное постановление, соответствующее требованиям ч.4 ст.29 УПК РФ (т.4 л.д.283).

Показания свидетеля ФИО10 обоснованно признаны судом в качестве доказательств вины осужденного в той их части, в которой они подтверждаются другими материалами дела и соответствуют фактическим обстоятельствам дела, при этом в приговоре приведены мотивы выводов суда по оценке показаний данного свидетеля в совокупности с иными доказательствами обвинения, достаточными для признания ФИО1 виновным в содеянном.

Исходя из анализа всей совокупности доказательств, в том числе показаний свидетелей, подсудимого и письменных материалов дела, суд установил период времени, в течение которого были совершено подсудимым преступное деяние, и указал его в описательно-мотивировочной части приговора. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что нарушения требований ст.252 УПК РФ судом первой инстанции допущено не было, так как суд не вышел за пределы предъявленного обвинения.

Таким образом, вопреки доводам апелляционной жалобы, описательно-мотивировочная часть приговора соответствует требованиям, предусмотренным п.1 ст.307 УПК РФ, содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Вопреки доводам жалобы ответ на адвокатский запрос, предоставленный генеральным директором ...» (т.5 л.д.14) не ставит под сомнение правильность вывода суда о виновности ФИО1, поскольку суд установил все обстоятельства передачи осужденным ФИО16 водительского удостоверения ФИО17 и опроверг доводы осужденного, утверждавшего обратное. Поэтому суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для дачи иной оценки обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, оценив имеющиеся противоречия, проверив все версии в защиту осужденного и правильно отвергнув их, суд пришел к обоснованному выводу о достаточности доказательств для разрешения дела, признав ФИО1 виновным в совершении вышеуказанного преступления и дав содеянному им правильную юридическую оценку по ч.1 ст.286 УК РФ, как превышение должностных полномочий, т.е. совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.

В приговоре подробно указано, какие именно должностные полномочия превысил ФИО1 и к каким это последствиям привело.

С учетом доказательств по делу ФИО1 правильно признан судом должностным лицом, совершившим действия, явно выходящие за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.

При этом судом дана надлежащая оценка характеру действий осужденного, направленности умысла, не согласиться с которой у суда апелляционной инстанции оснований не имеется. Суд учел и оценил все обстоятельства, которые могли повлиять на выводы суда, дал объективную оценку этим обстоятельствам.

Доводы стороны защиты об отсутствии доказательств, подтверждающих виновность ФИО1 в совершении инкриминируемого преступления, получили свое отражение в приговоре. Указанные доводы обоснованно признаны несостоятельными.

Органами предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании существенных нарушений закона, влекущих отмену либо изменение приговора, не допущено.

Наказание, назначенное судом ФИО1 с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, обстоятельств, при которых оно было совершенно, с учетом данных, характеризующих его личность, смягчающих обстоятельств, в соответствии с требованиями закона, в пределах санкции ч.1 ст.286 УК РФ, является справедливым.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13,389.19, 389.28,389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л :

Приговор Учалинского районного суда РБ от дата в отношении ФИО1 оставить без изменения, а его апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Апелляционное производство по апелляционному представлению государственного обвинителя прекратить в связи с отзывом.

Настоящее апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий п/п

Справка: дело №22-4226/2015г.

судья ФИО29