Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 21 декабря 2020 года совместную апелляционную жалобу адвоката Куприяновой Е.Н. и осуждённого ФИО1 на приговор Киселевского городского суда Кемеровской области от 3 ноября 2020 года, которым

ФИО1, <данные изъяты>, несудимый,

осуждён по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ к штрафу в размере 200 000 рублей.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Изложив содержание приговора, существо апелляционной жалобы, возражений, выслушав осуждённого ФИО1 и адвоката Куприянову Е.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Санчай А.М., полагавшую необходимым приговор суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

приговором ФИО1 признан виновным и осуждён за незаконное предпринимательство, то есть осуществление предпринимательской деятельности без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна, сопряженное с извлечением дохода в особо крупном размере.

Преступление совершено в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Куприянова Е.Н. и осуждённый ФИО1, оспаривая приговор суда, считают его незаконным и необоснованным, подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона.

Считают, что в рамках настоящего уголовного дела в части объективной стороны преступления доказыванию подлежал тот факт, что в ООО «О. » осуществлялся именно процесс обогащения угля, а не иная деятельность, связанная с обработкой угля.

Отмечают, что определение того, что является обогащением угля содержится в ГОСТ 17321-15 и 17321-71, подлежащие обязательному применению, а иные источники, нормативно определяющие признаки обогащения угля в РФ отсутствуют.

Указывают, что наличие нормативно определенного и обязательного признака обогащения – отходов, а именно продукта с полностью удалённым горючим элементом, в результате деятельности ООО «О. », является основополагающим и существенным обстоятельством, подлежащим доказыванию.

Полагают, что данное обстоятельство не нашло своего подтверждения в ходе судебного следствия, однако в нарушение требований материального права, судом предпринимательская деятельность ООО «О. » признана незаконной.

Считают, что ни одно из представленных доказательств не подтверждает факт того, что в результате обработки угля ООО «О. » полностью удаляло горючий компонент и получало продукт с полностью удаленным горючим элементом. При этом отмечает, что доказыванию подлежало именно получение отходов в придаваемом нормативном смысле – в виде продукта с полностью удалённым негорючим элементом, а не любых отходов производства, поскольку продукты с удаленным горючим элементом не были изъяты, в связи с чем не исследовались при производстве экспертиз, а также не подтверждаются свидетельскими показаниями.

Выражают несогласие с выводом суда о том, что отходы отсутствуют, в связи с тем, что они были переданы Заказчику по актам выполненных работ. Полагают, что данный вывод основан лишь на предположениях и опровергается исследованными доказательствами, в том числе признанными судом достоверными и допустимыми. При этом ссылается на показания свидетеля М. . и на протокол «обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности» от ДД.ММ.ГГГГ.

Указывают, что из указанных доказательств следует вывод, что все продукты, получаемые в результате деятельности ООО «О. », не только имелись в месте обследования, но и были изъяты в ходе ОРМ.

Полагают, что изложенное исключает указанное выше предположение суда о том, что отсутствие отходов связано с тем, что они были переданы Заказчику.

Отмечают, что ни один из образцов, фактически изъятых непосредственно при производственном процессе, не идентифицирован как отход в придаваемом нормативном значении – продукт, из которого полностью удален горючий элемент, это бесспорно подтверждает, что в результате деятельности ООО «О. » продукт с удалённым горючим элементом отсутствовал, что было подтверждено показаниями свидетелей Д., А., Я., Х., К., Н., В. и других. Что по мнению защиты исключает из деятельности ООО «О.» обязательный признак «обогащение угля», т.е. отсутствует событие преступления.

Ссылаются на судебные акты Киселевского городского суда Кемеровской области от 27 июня 2019 года и Кемеровского областного суда от 5 августа 2019 года, которые по мнению защиты подлежали оценке как преюдициально значимые, однако суд в нарушение требований уголовно-процессуального закона отверг их как не относимые доказательства, что привело к постановлению незаконного приговора.

Обращают внимание, что данными судебными актами установлены обстоятельства деятельности ООО «О. » безотносительно к конкретному периоду времени, что прямо следует из этих судебных актов, также установлено, что общество не эксплуатировало опасный производственный объект по обогащению угля.

Считают, что суд необоснованно отнес к не относимым доказательствам заключения О. », поскольку они даны «за иной временной период, не относящийся к событию преступления». С данным выводом суда не согласны, поскольку он не соответствует содержанию указанных заключений, поскольку из них не следует, что они относятся к иному временному периоду.

Полагают, что исключение данных заключений из числа относимых только на основании даты их получения, является нарушением права на защиту, поскольку лишает подсудимого права получать и представлять доказательства после начала уголовного преследования.

Считают, что суд необоснованно учёл в качестве доказательства по уголовному делу заключение <данные изъяты> поскольку выводы экспертов носят противоречивый характер, было получено с нарушением требований ст. 199 УПК РФ, так как обязанности и ответственность разъясняются экспертам до начала производства экспертизы, в связи с чем данное доказательство подлежало исключению из числа доказательств.

Полагают, что суд необоснованно отверг показания специалиста, допрошенного по ходатайству защиты, при этом руководствовался показаниями свидетеля, как специальными познаниями, являющихся недопустимыми. При этом ссылается на показания свидетеля Р. который показания, данные им в ходе предварительного следствия не подтвердил.

Считают, что суд необоснованно отверг показания специалиста С. как не относимые, а именно не относящиеся к периоду преступления, а показания свидетеля Б. . как показания заинтересованного лица, что по мнению защиты является нарушением права на защиту, получать и предоставлять доказательства невиновности подсудимого.

Отмечают, что судом признаны правдивыми и достоверными доказательствами показания свидетеля М. При этом по мнению защиты, судом необоснованно были отвергнуты её доводы о заинтересованности данного свидетеля, поскольку показания М. непоследовательны и противоречивы, все административные производства в отношении ООО «О. » были инициированы именно этим свидетелем, иные государственные инспекторы не усматривали правонарушений в отношении общества.

Указывают, что суд пришёл к выводу о том, что на ООО «О. » осуществлялось обогащение угля «гравитационным способом», исходя из приведённых в приговоре трёх существующих способа обогащения. При этом суд пришёл к выводу о том, что показания М. . являются правдивыми и достоверными, согласно которым на ООО «О. » обогащение производилось «физико-химическим методом, тяжелосредным способом».

Обращают внимание, что в соответствии с ГОСТом установлена плотность тяжелой среды более 1000 кг/м3, при которой производственный процесс является обогащением, однако плотность, используемая в ООО «О. » в ходе судебного следствия вообще не исследовалась, и установлена не была.

Считают, что данное обстоятельство, указывает не только на противоречивость выводов суда, но и на тот факт, что не установлена объективная сторона преступления.

Указывают, что в качестве доказательств вины ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления, судом использованы изъятые документы, в тексте которых упоминается слово «обогащение». По мнению стороны защиты данные документы не могут расцениваться как доказательство факта того, что технологический процесс, осуществляемый на ООО «О. » является именно деятельностью по обогащению угля, а не деятельностью по гидравлическому разделению угля, не подлежащей лицензированию.

Считают, что следствием не было предоставлено доказательств вины ФИО1, поскольку удаление негорючих компонентов отсутствовало, и вообще не было возможным исходя из технологической цепи; продукт с полностью удаленным горючим элементом в результате деятельности отсутствовал; уголь гидравлическим способом разделялся на две части (ни из одной из которых горючий элемент не удалялся); технологическая линия вообще не включала конвейерную ленту для отходов и т.д.

Полагают, что суд в нарушение презумпции невиновности, в нарушение проверки и оценки доказательств, при полном отсутствии доказательств наличия признаков обогащения, в том числе в отсутствие в качестве результата продукта с полностью удаленным горючим элементом, фактически постановил приговор на основании изъятой документации. При этом отмечает, что документация не является определяющей при определении фактического технологического процесса и не является признаком обогащения, определенным ГОСТом как опасного производственного процесса и соответственно не имеет доказательственного значения в отсутствие иных (вышеперечисленных) доказательств.

Просят приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Зоткин А.В. предлагает приговор оставить без изменения, доводы жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о виновности осуждённого ФИО1 в совершении указанного в приговоре преступления соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и основаны на совокупности исследованных в судебном разбирательстве доказательств, которые получили надлежащую оценку в приговоре.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии доказательств, подтверждающих виновность осуждённого в совершении незаконного предпринимательства являются аналогичными суждениями, заявленными осуждённым и стороной защиты в суде первой инстанции. Эти доводы были тщательно проверены судом и обоснованно признаны несостоятельными. Данный вывод суда, как того требует закон, основан на исследованных в судебном заседании с участием сторон доказательствах, которые приведены в приговоре и получили надлежащую оценку суда.

При этом в описательно-мотивировочной части приговора в соответствии с положениями п. 2 ст. 307 УПК РФ и правовой позиции, изложенной в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 от 29 ноября 2016 года «О судебном приговоре», приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении осуждённого и приведены мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Оснований не согласиться с выводами суда суд апелляционной инстанции не усматривает.

В судебном заседании осуждённый ФИО1, отрицая вину в совершении преступления, указал, что деятельностью по обогащению каменного угля в ООО «О. » не осуществлялась.

В частности, из показаний осуждённого ФИО1 следует, что ООО «О. » с момента своего создания осуществлял деятельность по разделению угля на классы, а также на высокозольный и низкозольный уголь. Поскольку для такого вида деятельности, как классификация углей не предусмотрен отдельный ОКВЭД, то при регистрации ООО «О. » был принят ОКВЭД 05.10.2 «Обогащение угля». Технологический процесс в ООО «О.» заключался в том, что рядовой уголь поступал на угольный склад, затем проходил углеподготовку, которая включает в себя дробильно-сортировочный комплекс, где происходит измельчение угля, после чего подготовленный уголь подавался в цех для дальнейшей переработки. Далее происходило обмывание угля и направление его в тяжелосредный сепаратор, где с помощью магнетита производилось разделение подготовленного класса угля на высокозольный и низкозольный. Оба полученных продукта являлись товарными продуктами, поскольку имеют в своём составе горючий элемент. Поскольку при осуществлении деятельности по классификации углей в ООО «О.» отходы не имелись, то такую деятельность нельзя отнести к обогащению углей, и она не требует лицензирования. Наличие в ООО «О.» таких должностей, как аппаратчик углеобогащения, пробоотборщик и другие, обусловлено необходимостью у специалистов знаний и навыков обращения с тем оборудованием, которое использовалось в технологическом процессе квалификации углей. Термин «обогащение угля» использовался в разговорной речи между рабочими, а также во внутренних отчетных документах для удобства. Данное обстоятельство не свидетельствовало о фактическом осуществлении деятельности по обогащению угля в его технологическом смысле, поэтому ООО «О.» не было зарегистрировано в качестве опасного производственного объекта. Он всегда был убеждён, что Общество обогащением угля не занималось, никаких мер к регистрации его в качестве опасного производственного объекта и получению лицензии на такой объект не предпринимал.

В судебном заседании эти доводы проверены судом и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку они опровергаются совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании с участием сторон, в частности:

- показаниями свидетеля М. из которых следует, что в феврале 2018 года он, являясь государственным инспектором Сибирского управления Ростехнадзора принимал участие в качестве специалиста в ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» на объекте обогащения угля, принадлежащем ООО «О.» в <адрес>. Было установлено, что Общество эксплуатирует опасный производственный объект второго класса опасности, при этом не имеет лицензии на осуществление данного вида деятельности. На объекте велось обогащение угля с технологией, основанной на физико-химических методах, тяжелосредным способом с использованием тяжелосредного сепаратора. При этом ООО «О. » не обращалось в Ростехнадзор для оформления лицензии и регистрации опасного производственного объекта, ввиду чего контроль за его деятельностью в установленном законом порядке не осуществлялся. На момент проведения обследования непосредственно производились работы, всё оборудование было включено и использовалось в производственном процессе. Отходы в виде чистой породы, флотохвостов и хвостов могут образовываться при таких видах обогащения, как флотация и другие, которые ООО «О. » не использовал. Он, выявив наличие нарушений требований промышленной безопасности, заключающихся в эксплуатации опасного производственного объекта, поскольку к таковому относится объект по обогащению угля, составил протокол об административном правонарушении в отношении ООО О. »;

- показаниями свидетеля Б. из которых следует, что он, являясь экспертом ООО О. » проводил обследование рабочих мест, согласно перечню, представленному в договоре, заключенному с Обществом. Все измерения проводились непосредственно при работе технологического оборудования в штатном режиме. Предприятие занималось обогащением угля. Каждый работник исполнял непосредственно свои обязанности в соответствии со своей должностной инструкцией. В цехе было пыльно, уголь на конвейерах, на улице приводящие и отводящие конвейеры. Все данные после измерения были переданы в лабораторию, где непосредственно производился анализ;

- показаниями свидетеля Н. из которых следует, что она работает в должности главного специалиста в филиале Кузбасского регионального отделения Фонда социального страхования. В 2017 и 2018 годах по заявлению об утверждении основного вида экономической деятельности ООО «О. » был установлен ОКВЭД 05.10.2 «Обогащение угля». Одновременно с заявлением предоставляются документы, подтверждающие основной вид экономической деятельности. В 2016 года было направлено заявление, подписанное руководителем и предоставлена справка о подтверждении основного вида экономической деятельности, где указан ОКВЭД 05.10.2 «обогащение каменного угля», а также было указано, что дохода по данному виду деятельности нет. В 2017 году было направлено заявление, подписанное руководителем, а также справка-подтверждение «обогащение каменного угля», где был указан доход в размере <данные изъяты>

- показаниями свидетеля Б. данными при производстве предварительного следствия, оглашенными в судебном заседании в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 281 УПК РФ и подтверждёнными ею в судебном заседании (т. 25 л.д. 97-101, 102-103, 104-107), из которых следует, что она в период 2017 – 2018 годы работала главным бухгалтером в ООО «О. ». Согласно сведениям внесённым в ЕГРЮЛ, а также учредительным документам ООО «О. » осуществляло деятельность по обогащению угля. Согласно сведениям, занесенным в Договор <данные изъяты> ООО «О. » оказывал услуги по обогащению углей для ООО «Ч. ». От ООО «Ч. » за услуги по договору <данные изъяты> поступили денежные средства в размере 0000000 рублей, при этом у них имеется дебиторская задолженность перед ООО «О. » за услуги по обогащению угля в размере 00000 рублей;

- показаниями свидетеля Ю. данными при производстве предварительного следствия и оглашёнными в судебном заседании в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 281 УПК РФ (т. 25 л.д. 206-211), из которых следует, что она работает экспертом в ООО «К. ». ДД.ММ.ГГГГ к ним обратилось ООО «О. » с заявкой на проведение сертификации угольной продукции – уголь каменный марка ГЖО. Уголь каменный марки ГЖО, концентрат – это уголь, прошедший процедуру обогащения. На основании заявки она выезжала на место отбора образцов продукции, вместе с ней при отборе присутствовал генеральный директор ООО «О. » ФИО1 После отбора она направила образцы в лабораторию, в результате было установлено, что уголь соответствовал заявленному. ООО «О. » соответствовало требованиям сертифицирования продукции, то есть обогащение угля проводилось;

- показаниями свидетеля Р. данными при производстве предварительного следствия, оглашенными в судебном заседании в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 281 УПК РФ и подтверждёнными им в судебном заседании (т. 25 л.д. 13-19), из которых следует, что он является техническим директором АО «С. ». Исходя из перечня оборудования цеха обогащения ООО «О. », содержащегося в фототаблице к протоколу проведения ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», который был ему предоставлен для ознакомления, данный производственный цех является опасным производственным объектом, который подлежит регистрации в государственном реестре. Наличие оборудования в цехе, подтверждает, что в нём применялись технологии, основанные на физико-химических методах разделения горной массы на концентрат и породу. При таких условиях необходима была лицензия на эксплуатацию взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II, III классов опасности;

- показаниями свидетеля О. из которых следует, что в феврале 2018 года была получена оперативная информация о том, что ООО «О. » занимается обогащением угля, при этом не имея лицензии. В связи с этим было проведено ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений и транспортных средств», по результатам которого был обследован цех обогащения угля. В момент проведения ОРМ все оборудование работало, в качестве специалистов были привлечены сотрудники Управления Ростехнадзора, были изъяты образцы сырья и документация;

- показаниями свидетелей Д., Х., А.В. которые фактически являются аналогичными по своему содержанию, из которых следует, что в 2017 году они работали в ООО «О. », в их обязанности входило разделение угля на высокозольный и низкозольный в целях улучшения качественных характеристик угля. Это происходило при помощи магнетита, из которого изготавливается суспензия, в тяжелосредном сепараторе. Также в производственном процессе использовался флокулянт для осветления воды. По привычке между собой они называли данный процесс обогащением угля, поскольку было удобно использовать этот термин. Однако они полагают, что ООО «О. » не занималось обогащением угля, поскольку для этого не имелось необходимого оборудования, а также отсутствовали отходы.

Ввиду наличия противоречий, показания свидетелей Д.и А. данные ими на предварительном следствии были оглашены в судебном заседании, которые показали, что деятельность ООО «О. » - обогащение угля (т. 25 л.д. 40-43, 68-72).

В судебном заседании свидетель Д. оглашенные показания подтвердил в полном объёме, свидетель А. в указанной части показания не подтвердила;

- показаниями свидетеля К. , данными при производстве предварительного следствия и оглашенными в судебном заседании в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 281 УПК РФ (т. 25 л.д. 23-24), из которых следует, что она, являясь начальником производственного участка в период с января 2017 года и по январь 2018 года подписывала отчёты об обогащении угля, утверждённые генеральным директором ООО «О. » ФИО1, в которых указано поступление рядовых углей, их переработка, количество продуктов обогащения, в том числе концентрата по сортам, а также отчёты по расходу давальческого сырья для ООО «Ч. », утверждённых ФИО1, в которых указаны концентрат железорудный и флокулянт Магнафлок 345, в тоннах, их норма расхода, объём переработанного рядового угля, накладные на отпуск материалов.

В судебном заседании свидетель К. . указанные показания подтвердила, при этом пояснила, что данные отчёты составляла по тем формам, которые ранее использовала на других предприятиях, поэтому в них фигурирует термин обогащение угля, а также показаниями других свидетелей, специалиста.

Показания свидетелей и специалиста, положенные в основу обвинительного приговора, согласуются между собой, существенных противоречий не имеют, подробны, подтверждаются другими доказательствами по делу. Имеющиеся незначительные противоречия в показаниях свидетелей устранены в судебном заседании путем оглашения показаний, данных ими в ходе предварительного следствия.

Показания указанных лиц согласуются с результатами оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого произведён осмотр зданий, помещений, участков местности ООО «О. », в частности цеха обогащения угля и площадки открытого хранения угля, изъята документация Общества, а также образцы угля, магнетита, флокулянта, а также суспензия магнетита; заключением судебной инженерной химико-технологической экспертизы, из которого видно, что результатами проведённого исследования установлено, что в мешках №№ и 3 находится концентрат угля марки К. Исходного угля для данного концентрата не представлено. В мешке № вероятнее всего образец низкозольного угля марки КО, изъятого непосредственно из пласта. При этом концентраты проб из мешков №№ и 3 получены при использовании реагентов (магнетита и флокулянта), представленных на экспертизу, при обогащении этих углей; заключениями бухгалтерских судебных экспертиз, из которых видно, что полученный ООО О. » доход от оказания услуг по обогащению угля за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составил 00000 рублей, за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составил 0000000 рублей; протоколами осмотров документов, и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Суд пришёл к правильному выводу о том, что каких-либо нарушений требований закона при получении разрешения, проведении оперативно-розыскных мероприятий, предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности, не имеется, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий доказательства, признаны допустимыми и свидетельствовали о причастности ФИО1 к незаконной деятельности по обогащению угля, в связи с чем все полученные доказательства обоснованно положены в основу приговора.

Научность и обоснованность выводов, изложенных в заключениях экспертов, их компетентность, а также соблюдение при проведении экспертных исследований необходимых требований уголовно-процессуального закона, сомнений не вызывает. Эти выводы каких-либо двояких суждений не содержат. Выводы экспертов являются научно обоснованными, сделаны с учётом данных, содержащихся в материалах уголовного дела и сомнений в объективности не вызывают.

Суд апелляционной инстанции считает несостоятельными доводы апелляционной жалобы о нарушении требований ст. 199 УПК РФ при производстве экспертизы <данные изъяты>, в части разъяснения экспертам прав и обязанностей до начала производства экспертизы.

Так, из текста самого экспертного заключения <данные изъяты> усматривается, что эксперты П.и Н. ДД.ММ.ГГГГ перед началом производства экспертизы были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, предусмотренной ст. 307 УПК РФ, о чем имеются подписи экспертов (т. 26 л.д. 26), а также имеются подписки указанных экспертов о разъяснении им прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК РФ, и о предупреждении об уголовной ответственности от ДД.ММ.ГГГГ (т. 26 л.д. 24, 25), постановлении о назначении данной экспертизы было вынесено следователем ДД.ММ.ГГГГ (т. 26 л.д. 20-21).

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усматривает нарушений требований ст. 199 УПК РФ.

Изложенные доказательства в своей совокупности позволяют сделать вывод о несостоятельности доводов жалобы о том, что приговор основан на предположениях.

Предложенная осуждённым и стороной защиты иная оценка доказательств, содержащаяся в апелляционной жалобе, не является основанием для оправдания осуждённого ФИО1, поскольку выводы суда первой инстанции о виновности осуждённого в совершении незаконного предпринимательства сомнений не вызывают, оценка доказательств дана судом в соответствии с требованиями закона.

Судом правильно была установлена вина именно ФИО1, как генерального директора ООО «О. » в совершении незаконного предпринимательства с извлечением дохода в особо крупном размере, при этом учтено, что именно осуждённый решением № единственного участника ООО «О. » от ДД.ММ.ГГГГ назначен на должность генерального директора Общества с ДД.ММ.ГГГГ, и как руководитель осуществлял руководство его текущей деятельностью, имел право без доверенности действовать от имени юридического лица, отдавал обязательные к исполнению распоряжения, в том числе по распределению денежных средств.

Также судом правильно установлено, что ФИО1 умышленно и в корыстных целях, заведомо зная об отсутствии у ООО «О. » необходимой лицензии на эксплуатацию опасного производственного объекта по выполнению работ, получал доход от незаконной предпринимательской деятельности по обогащению каменного угля.

Суд первой инстанции обоснованно скорректировал обвинение с учётом исследованных письменных доказательств, в частности заключений бухгалтерских экспертиз, а именно, в части периода осуществления незаконной предпринимательской деятельности, снижения суммы извлечённого дохода, а также снижения переработанного Обществом путём обогащения угля, при этом положение осуждённого ФИО1 не ухудшено.

Данный вывод суда мотивирован, основан на исследованных в ходе судебного следствия доказательствах.

Квалифицирующий признак «с извлечением дохода в особо крупном размере» нашёл своё подтверждение, исходя из примечания к ст. 170.2 УК РФ, применимому к ст. 171 УК РФ, поскольку сумма, извлечённого дохода от незаконной предпринимательской деятельности составила более девяти миллионов рублей.

Тщательный анализ доказательств, приведенных в приговоре, позволил суду верно установить фактические обстоятельства совершённого преступления и правильно квалифицировать действия ФИО1 по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ.

Доводы апелляционной жалобы о том, что ООО «О. » осуществляло деятельность по разделению угля на классы, на высокозольный и низкозольный уголь, а не обогащение каменного угля, и какой-либо лицензии для данной деятельности Обществу не требовалось, а также об отсутствии отходов от этого вида деятельности, являются несостоятельными, противоречивыми, как совокупности всех представленных суду доказательств, так и характеру деятельности возглавляемым ФИО1 Обществом.

Судом первой инстанции была дана оценка доводам стороны защиты о об определении обогащения угля, содержащегося в ГОСТе 17321-2015, в судебном решении также отражены основные процессы обогащения, содержащиеся в этом же ГОСТе.

При этом суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что представленными доказательствами установлено осуществление ООО «О. такого вида деятельности, как обогащение угля, для которой обязательно наличие лицензии, однако таковая у Общества отсутствовала, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований не согласиться с выводами суда в указанной части.

Утверждения осуждённого о том, что деятельность ООО «О. » нельзя отнести к обогащению углей и она не требует лицензирования, основаны на неверном толковании норм законодательства, регулирующих деятельность опасных объектов.

Вопреки доводам апелляционной жалобы каких-либо сведений о заинтересованности свидетеля М. , а также других свидетелей при даче показаний в отношении совершённого ФИО1 преступления, оснований для оговора последнего, а равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности ФИО1, судом апелляционной инстанции не установлено.

Участие свидетеля М. при рассмотрении дела об административном правонарушении в отношении ООО «О. », не может свидетельствовать о его заинтересованности в исходе дела, поскольку административное правонарушение было им выявлено при проведении оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», где он принимал участие в качестве специалиста – инспектор Сибирского управления Ростехнадзора. Более того, данный свидетель, равно как и другие свидетели были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом необоснованно были положены в основу приговора показания свидетеля Р. . на предварительном следствии, поскольку свидетель их не подтвердил, также являются несостоятельными.

Так, из текста протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ следует, что после предоставления для обозрения свидетелю Р. протокола его допроса от ДД.ММ.ГГГГ и оглашения его показаний в судебном заседании, свидетель подтвердил их в полном объёме, указал, что может не помнить событий ввиду времени прошедшего с момента его допроса (т. 29 л.д. 200 оборот-201).

В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами.

Вопреки доводам жалобы надлежащую оценку получили доказательства, представленные стороной защиты. По мнению суда апелляционной инстанции суд обоснованно отверг показания специалиста С. ., заключение <данные изъяты> постановление городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, решение Кемеровского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ. Эти доказательства судом были сопоставлены с совокупностью других исследованных доказательств, и обоснованно признаны не относящимися к событию преступления, вменённого ФИО1

Также надлежащую оценку суда получили показания свидетеля защиты Б. эти показания обоснованно признаны в качестве недопустимого и недостоверного доказательства, поскольку противоречат другим доказательствам, а также ввиду заинтересованности свидетеля в исходе дела.

Выводы суда в указанной части мотивированы, не согласиться с ними у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

Выводы суда первой инстанции о виновности осуждённого ФИО1 в совершении незаконного предпринимательства не вызывают сомнений, оценка доказательствам дана судом в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ, каждое доказательство оценено с точки зрения допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения данного уголовного дела, что позволило суду правильно установить фактические обстоятельства уголовного дела и квалифицировать действия осуждённого по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ.

Предложенная осуждённым и стороной защиты иная оценка доказательств, содержащаяся в апелляционной жалобе, не является основанием для оправдания осуждённого ФИО1, поскольку выводы суда первой инстанции о виновности осуждённого в совершении незаконной предпринимательской деятельности сомнений не вызывают, оценка доказательствам дана судом в соответствии с требованиями закона.

Согласно протоколу судебного заседания, дело рассмотрено судом беспристрастно, с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон.

Председательствующий по делу судья создал сторонам защиты и обвинения равные условия и возможности для исполнения ими своих процессуальных прав и обязанностей. Все ходатайства, заявленные участниками процесса, председательствующим ставились на обсуждение сторон и по результатам их рассмотрения судьёй были вынесены соответствующие решения. Необоснованных отказов осуждённому и защитнику в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, и обоснованного приговора, по делу не допущено.

Сомнения в виновности осуждённого ФИО1, которые в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ должны трактоваться в его пользу, судом апелляционной инстанции не установлены.

Остальные доводы апелляционной жалобы фактически связаны с несогласием защитника и осуждённого с оценкой доказательств, данной судом первой инстанции, что не может являться основанием для отмены приговора.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции находит обоснованными выводы суда о виновности ФИО1 в совершении указанного в приговоре преступления, а доводы апелляционной жалобы об обратном подлежащими отклонению ввиду их несостоятельности.

Согласно приговору, при назначении наказания осуждённому ФИО1 суд учёл характер и степень общественной опасности совершённого преступления, данные о личности осуждённого, который у <данные изъяты> имеет регистрацию и постоянное место жительства в <адрес>, состоит в зарегистрированном браке, <данные изъяты><данные изъяты> занимается общественно-полезным трудом, а также является <данные изъяты>, характеризуется положительно, впервые привлекается к уголовной ответственности, к административной ответственности за нарушение общественного порядка ранее не привлекался; учёл обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд учёл <данные изъяты> ФИО1 <данные изъяты>, отсутствие тяжких последствий по делу, отсутствие судимости, положительные характеристики.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

Таким образом, все обстоятельства, имеющие значение при назначении наказания и влияющие на его справедливость, судом в полной мере учтены при назначении наказания осуждённому ФИО1

Суд апелляционной инстанции считает, что вид и размер назначенного осуждённому ФИО1 наказания соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, личности осуждённого, требованиям закона, целям наказания, предусмотренным ст. 43 УК РФ, и является справедливым.

Суд мотивировал свое решение о необходимости назначения наказания в виде штрафа и обоснованно не усмотрел оснований для применения положений ст. ст. 64, 73 УК РФ, а также для изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

При определении размера штрафа суд в соответствии с положениями ч. 3 ст. 46 УК РФ учёл тяжесть совершённого преступления, <данные изъяты>

Оснований для признания назначенного осуждённому ФИО1 наказания чрезмерно суровым и для снижения размера штрафа, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым, а доводы апелляционной жалобы подлежащими отклонению ввиду их несостоятельности.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.19, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Киселевского городского суда Кемеровской области от 3 ноября 2020 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката и осуждённого - без удовлетворения.

Судья Е.В. Банникова