Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу осужденного К. на приговор Центрального районного суда г. Твери от 27 января 2017 года, которым

К., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, ранее не судимый,

о с у ж д е н

по ч. 1 ст. 222 УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

На К. возложены обязанности не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, и являться в данный орган на регистрацию 1 раз в месяц в дни, установленные этим же органом.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении постановлено отменить по вступлении приговора в законную силу.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Чеботаевой Е.И., выступления осужденного К. и адвоката Лебедева А.К., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Цапкиной Е.В., полагавшего оставить приговор без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

К. признан виновным и осужден за незаконные приобретение, хранение, перевозку и сбыт боеприпасов.

Преступление совершено в <адрес> при установленных судом и приведенных в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельствах.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный К., находя приговор незаконным и необоснованным, ставит вопрос о его отмене. Подробно анализируя приговор, ссылается на наличие противоречий относительно времени и места совершения преступления, количества и стоимости патронов, а также его показаний от 16 декабря 2015 года и показаний свидетеля К1, акта ОРМ «Наблюдение» от 16 декабря 2015 года, показаний свидетеля К1 и Н. в части места выдачи денежных средств в размере <данные изъяты> рублей. Обращает внимание на необоснованный вывод суда о том, что умысел на незаконные приобретение, хранение, перевозку и сбыт боеприпасов сформировался у него самостоятельно, без влияния сотрудников правоохранительных органов и провокации с их стороны. До начала проведения ОРМ «Проверочная закупка» информация о его причастности к продаже оружия и боеприпасов не была подтверждена доказательствами. Сведения в части первоначального поступления информации о его противоправной деятельности полностью опровергнуты в ходе судебного заседания. К1, просивший достать патроны, выступил в роли подстрекателя, действующего по указанию оперативных работников с целью создания преступления и его последующего выявления, что явилось провокацией.

Кроме того, утверждает, что доказательства, имеющиеся в материалах дела, не подтверждают факт передачи К1 именно охотничьих огнестрельных патронов, а не строительных. Вмененные ему хранение и перевозка боеприпасов являются предположением, основанным на его первоначальных признательных показаниях, достоверность которых не подтверждена и которые вступают в противоречие с иными доказательствами по делу. В приговоре суда не отражено, в чем заключается незаконность инкриминируемых ему действий, отсутствуют ссылки на какие-либо нормы Федеральных законов или нормативных актов, регулирующих оборот боеприпасов.

Также осужденный находит незаконным его задержание в ночь с 18 на 19 января 2016 года без оформления процессуальных документов и допрос в ночное время без адвоката. Дежурный адвокат был вызван позднее для документирования полученного самооговора. Заявление о том, что он не возражает против осуществления с ним следственных действий в ночное время, следователь потребовал от него уже после допроса, после убытия адвоката, на следующий день. Кроме того, он не был ознакомлен с постановлениями о назначении экспертиз до их назначения и фактического проведения, что лишило его права заявлять отводы эксперту, ходатайствовать о производстве экспертизы в другом экспертном учреждении, ставить дополнительные вопросы перед экспертом. Он не смог заявить ходатайство о проведении дактилоскопической экспертизы патронов и их упаковки, так как вследствие проведения баллистической экспертизы упаковка была нарушена, что изменило на предметах первоначальные дактилоскопические следы. Обращает внимание, что в перечне доказательств обвинения имеется акт добровольной выдачи от 16 декабря 2016 года, оформленный вместо протокола выемки. Данное доказательство является недопустимым и не может быть положено в основу обвинения.

Кроме того, автор жалобы указывает, что вопрос о судьбе некоторых вещественных доказательств был решен с нарушением норм действующего законодательства. Изъятые у него при обыске предметы времен Великой отечественной войны не содержат следов его причастности к инкриминируемому преступлению. Винтовка, пулемет, 12 штык-ножей времен Великой Отечественной войны, крупнокалиберная пуля и два ордена хранились у него законно. Все изъятые предметы не запрещены к свободному хранению и транспортировке в пределах РФ, не требуют наличия специальных разрешений.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Серова О.Н. указывает на необоснованность содержащихся в ней доводов, просит приговор оставить без изменения.

Изучив материалы дела, заслушав участников процесса, проверив и обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений, судебная коллегия приходит к выводу, что обвинительный приговор по делу постановлен правильно. Собранными по делу, исследованными в судебном заседании доказательствами установлены фактические обстоятельства дела, вина К. в совершении преступления при обстоятельствах, указанных в приговоре, подтверждена и его действиям дана правильная юридическая оценка.

С доводами, изложенными в апелляционной жалобе, о том, что результаты оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка» следует признать недопустимыми доказательствами, так как они проведены без достаточных оснований и с нарушением закона, а также содержат признаки провокации, судебная коллегия согласиться не может.

Оснований ставить под сомнение законность проведения оперативно-розыскных мероприятий и допустимость в качестве доказательств оформленных по результатам этих мероприятий процессуальных документов не имеется. Сотрудники правоохранительных органов действовали в соответствии с положениями ст. 7, 8 Федерального закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», на основании имеющейся у них оперативной информации о причастности К. к незаконному обороту огнестрельного оружия и боеприпасов времен Великой Отечественной войны.

В соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» сотрудники правоохранительных органов имеют право в рамках оперативно-розыскной деятельности проводить прослушивание телефонных переговоров, наблюдение с использованием негласной аудио, видеозаписи, проверочную закупку, в том числе для выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений.

Из материалов уголовного дела следует, что действия сотрудников ОРЧ (СБ) УМВД России по Тверской области при проведении оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка» были направлены на пресечение и раскрытие преступлений.

Так, в результате оперативно-розыскного мероприятия «Прослушивание телефонных переговоров», проведенного на основании постановления судьи от 10 августа 2015 года, получены сведения о том, что К. причастен совместно с неустановленными лицами к хранению и сбыту огнестрельного оружия и боеприпасов времен Великой Отечественной войны, что подтверждается, в частности, протоколом осмотра CD-R диска, содержащего запись телефонных переговоров К. и мужчины по имени А. от 22 августа 2015 года.

19 октября 2015 года уполномоченными лицами принято обоснованное и мотивированное постановление о проведении в отношении К. оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка».

13 декабря 2016 года для участия в проведении указанного мероприятия в качестве закупщика привлечен К1

При этом, как в ходе предварительного следствия, так в судебных заседаниях первой и апелляционной инстанциях осужденный пояснял, что во время поездки на раскопки в <адрес>К1 высказывал заинтересованность к стрелковому оружию, а впоследствии во время встречи на территории бывшей заправки в <адрес>К1 демонстрировал ему винтовку Мосина и просил продать к ней патроны.

Допрошенный в судебном заседании в суде апелляционной инстанции свидетель К1 подтвердил факт встречи с К. в ноябре 2016 года в <адрес> и наличие разговора относительно боевых патронов, пояснив, что данный факт имел место еще до привлечения его к участию в оперативно-розыскном мероприятии. Кроме того, в октябре-ноябре 2016 года он совместно с К. проводили раскопки и поиски предметов времен Великой Отечественной войны, в ходе беседы с последним, он понял, что К. раскапывает оружие и боеприпасы, и что у того есть боеприпасы, которые он может использовать для стрельбы. Впоследствии он созвонился с К. и договорился о продаже К. ему патронов калибра 7,62 уже в рамках оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка». Содержание разговора было следующим: «Есть возможность?», «Да. Есть возможность», «Поможешь мне?», «Да, помогу».

Из содержания разговоров К. и К1 от 14 декабря и 16 декабря 2016 года также следует, что последний не склонял осужденного к совершению преступления путем уговоров, просьб и т.п.

Таким образом, умысел на совершение преступления сформировался у К. самостоятельно, независимо от действий сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и вопреки доводам апелляционной жалобы, факт провокации со стороны К1, действовавшего под контролем сотрудников полиции, отсутствует, поскольку правоохранительные органы в данном деле следует считать «присоединившимися» к преступной деятельности, а не инициировавшими таковую.

Условий, запрещающих использование результатов оперативно-розыскных мероприятий, предусмотренных ст. 89 УПК РФ, по делу не имеется.

Утверждения осужденного К. о сбыте им К1 строительных патронов, также опровергаются совокупностью имеющихся доказательств.

Из свидетельских показаний К1, Н., З., актов наблюдения в ходе ОРМ и добровольной выдачи К1 патронов, заключения экспертизы № 191, следует, что в ходе оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка», К.К1 были переданы патроны, которые являются охотничьими патронами калибра 7,62х54R – боеприпасами к нарезному огнестрельному оружию.

Допрошенный 19 января 2016 года в качестве подозреваемого К. показал, что 16 декабря 2015 года он передал К1 80 патронов калибра 7,62х54, предназначенных для стрельбы из охотничьего нарезного оружия, не имея на то специального разрешения, которые приобрел в магазине «<данные изъяты>» у продавца указанного магазина по имени А1.

Факт приобретения указанных патронов в магазине «<данные изъяты>» подтвердил в ходе предварительного следствия и продавец магазина свидетель И.

Согласно телефонному разговору имевшему место 14 декабря 2015 года, К. сообщает К1 о том, что патроны будут приобретены в магазине по цене <данные изъяты> рублей за коробку ( т. 3 л.д. 4-5).

Как следует из аудио и видеозаписи разговора во время встречи К1 и К. 14 декабря 2015 года, полученного в результате ОРМ, последний сообщает о том, что патроны будут без сердечников, просто свинцовые пули калибра 7,62х54, и сейчас он оформляет на себя лицензию.

Во время встречи и передачи патронов 16 декабря 2015 года К. на вопрос К1 подтверждает, что патроны 7,62х54 для винтовки Мосина, пояснив, что у него, К., нет лицензии на нарезное оружие, и будет 222 статья ( т. 3 л.д. 33-38).

CD-R диск, содержащий файлы аудио и видеозаписи встреч К1 и К. 14 и 16 декабря 2015 года, просмотрен в судебном заседании апелляционной инстанции с участием указанных лиц, каких-либо замечаний в ходе воспроизведения записей, в том числе о том, что голоса принадлежат другим лицам, не поступило.

Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о виновности К. и правильно квалифицировал его действия.

К. умышленно в нарушение ст. 9, 13 Федерального закона от 13 декабря 1996 года № 150-ФЗ «Об оружии» незаконно приобрел, хранил, перевез и сбыл 80 патронов, которые являются охотничьими патронами калибра 7,62х54R – боеприпасами к нарезному огнестрельному оружию.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебного решения, не установлено.

Обстоятельства, при которых совершено преступление и которые в силу ст.73 УПК РФ подлежали доказыванию, в том числе место совершения преступления, судом установлены.

Как следует из свидетельских показаний З., К1 сбыт патронов осуществлен на стоянке, расположенной возле <адрес>, что было подтверждено последним и в ходе проверки его показаний на месте.

Все доказательства суд проверил и оценил в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, сопоставил между собой и дал им надлежащую оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела по существу и постановления обвинительного приговора. При этом суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие.

Оснований для иной оценки доказательств не имеется.

Каких-либо существенных противоречий в положенных в основу приговора доказательствах, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осужденного в содеянном, судебная коллегия не усматривает. Причин для оговора К. со стороны свидетелей, а также для самооговора осужденным в ходе предварительного следствия, не имелось. Не приведено таких доводов и стороной защиты в суде апелляционной инстанции.

Признательные показания К. получены в ходе предварительного следствия в соответствии с требованиями закона, в присутствии адвоката, после разъяснения ему положений п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ.

Ознакомление с постановлением о назначении экспертиз после их производства не повлекло за собой нарушение прав осужденного К. на защиту, поскольку отводов эксперту, дополнительных вопросов и ходатайств с его стороны ни при ознакомлении с постановлениями, ни в суде первой инстанции, не поступало.

Наказание К. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, конкретных обстоятельств дела, данных характеризующих личность осужденного, смягчающих наказание обстоятельств, и является справедливым, соразмерным содеянному.

Вместе с тем приговор подлежит изменению в части определения судьбы вещественных доказательств.

Как видно из приговора, суд принял решение о передаче в разрешительную систему УМВД Росси по Тверской области для уничтожения: 12 штык-ножей; винтовку Мосина с маркировочными обозначениями «1341» на поверхности ствола ( в верхней части), «64» - на поверхности ствола ( в нижней части), «ИВ 5828» - на поверхности затвора, «131279» - на поверхности магазинной коробки, «502» - на поверхности металлической накладки; пулемет МГ-34 с маркировочным обозначением на прикладе «1103f»; пулю длиной 65,9 мм, диаметром 13 мм, а также постановил: орден Красной звезды с идентификационным номером 1079248, орден Великой Отечественной войны с идентификационным номером 91158, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств Московского МСО г. Твери – хранить при деле.

В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, п. п. 2, 58 Инструкции «О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами» предметы, запрещенные к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются.

Как следует из заключений экспертов № 190 от 10 февраля 2016 года, № 192 от 19 февраля 2016 года, № 193 от 17 февраля 2016 года, № 194 от 11 февраля 2016 года, изъятые у К. штык-ножи либо не относятся к холодному оружию, либо являются штыками к винтовкам образца 1889-1938 года; винтовка образца 1891/1930 гг. Мосина неисправна (в канале ствола наблюдается выступ, который препятствует прохождению снаряда, а также в нижней части патронника имеется отверстие сферической формы, внутри которого имеются следы термического воздействия) и не пригодна для стрельбы; германский ручной пулемет «МГ-34» неисправен (загрязнение канала ствола, отсутствие спускового механизма в рукоятке управления, прицельных приспособлений; фрагментация, деформация, коррозия и оржавление различных частей и деталей) и непригоден для стрельбы; предмет похожий на пулю длиной 65,9 мм к категории боеприпасов не относится и не пригоден для стрельбы.

Исходя из положений ст. 1 и ст. 9 Федерального закона от 13 декабря 1996 года № 150-ФЗ «Об оружии», ч.3 ст.9 Закона РФ от 14 января 1993года N4292-1 «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества», Правил оборота боевого ручного стрелкового и иного оружия, боеприпасов и патронов к нему, а также холодного оружия в государственных военизированных организациях, утвержденных постановлением Правительства РФ от 15 октября 1997г. №1314, перечисленные выше предметы к обращению не запрещены, кроме того, они не относятся к вещественным доказательствам по данному делу в смысле ч. 1 ст.81 УПК РФ, в связи с чем подлежат возвращению лицу, у которого были изъяты.

Кроме того, в соответствии с п. 50 Указа Президента Российской Федерации от 07 сентября 2010 года № 1099 «О мерах по совершенствованию государственной наградной системы Российской Федерации» в случае смерти награжденного лица государственные награды и документы к ним хранятся у наследников. При отсутствии наследников государственные награды и документы к ним подлежат возврату в Администрацию Президента Российской Федерации. В связи с чем орден Красной звезды и орден Великой Отечественной войны надлежит передать в Управление Президента Российской Федерации по наградам для учета, хранения и организации поиска родственников награжденных.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

п о с т а н о в и л а :

приговор Центрального районного суда г. Твери от 27 января 2017 года в отношении К. в части определения судьбы вещественных доказательств изменить:

12 штык ножей; винтовку Мосина с маркировочными обозначениями «1341» на поверхности ствола ( в верхней части), «64» - на поверхности ствола ( в нижней части), «ИВ 5828» - на поверхности затвора, «131279» - на поверхности магазинной коробки, «502» - на поверхности металлической накладки; пулемет МГ-34 с маркировочным обозначением на прикладе «1103f»; пулю длиной 65,9 мм диаметром 13 мм, находящиеся в камере хранения вещественных доказательств Московского МСО г. Твери СУ СК РФ по Тверской области – возвратить К.;

орден Красной звезды с идентификационным номером 1079248 и орден Великой Отечественной войны с идентификационным номером 91158, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств Московского МСО г. Твери, передать в Управление Президента Российской Федерации по наградам для учета, хранения и организации поиска родственников награжденных.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу осужденного К. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий