Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу обвиняемого ФИО2 и апелляционное представление заместителя прокурора Василеостровского района Санкт-Петербурга Деревянко В.В. на постановление Василеостровского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> которым уголовное дело в отношении

ФИО2, <дата> уроженца <...> ранее судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ,

- возвращено прокурору Санкт–Петербурга, для устранения нарушений требований уголовно-процессуального кодекса РФ, исключающих возможность вынесения законного и обоснованного приговора либо иного судебного решения.

Мера пресечения ФИО2 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения.

Доложив материалы дела, выслушав выступления сторон, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

В апелляционном представлении заместитель прокурора Василеостровского района Санкт-Петербурга Деревянко В.В. просит постановление Василеостровского районного суда Санкт-Петербурга <дата> о возвращении уголовного дела прокурору отменить, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда.

В обоснование доводов полагает, что при принятии решения о возвращении дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ судом допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильно применен уголовный закон.

Выражает несогласие с выводами суда, о том, что в нарушение требований ч.1 ст. 220 УПК РФ, п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ в обвинительном заключении указаны не все обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, не указаны описание преступления, место, время и способ совершения преступления, а именно обвинительное заключение не содержит сведений о том: кто именно из лиц, указанных в обвинении, заключил договор на открытие и обслуживание брокерского счета, то есть, кто совершил обман конкретного потерпевшего; кто именно получил от каждого потерпевшего наличные денежные средства, то есть, кто совершил непосредственное завладение деньгами; куда именно были перечислены безналичные денежные средства, кто именно ими завладел и каким образом; какие конкретные действия совершил ФИО2, то есть, где, когда, от кого он получал денежные средства потерпевших, и каким образом контролировал деятельность организованной преступной группы.

Считает, что вопреки выводам суда, в предъявленном ФИО2 обвинении, в соответствии с требованиями УПК РФ, указаны все необходимые обстоятельства, подлежащие доказыванию, его роль подробно описана как роль организатора совершенного преступления с указанием конкретных совершенных им действий, и действий, которые должна осуществить вся организованная группа в целом. Так, помимо прочего, ФИО2 осуществлял поиск и привлечение соучастников, отведение им преступных ролей в организованной группе, привлечение лиц, неосведомленных о преступном умысле соучастников, для обеспечения функционирования механизма совершения преступления и увеличения количества физических лиц, желающих открыть торговые счета и получить доступ к сервису для осуществления торговых операций на рынке <...>

Приводя положения п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», полагает, что суд неверно ссылается на необходимость указания счета, на который переводились денежные средства, а также неверно делает вывод о том, что данные обстоятельства являются препятствием для рассмотрения дела. Вместе с тем, роль ФИО2 как организатора преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, не предполагает его непосредственного участия в получении денежных средств от потерпевших.

Отмечает, что суд при вынесении постановления о возвращении уголовного дела прокурору, фактически перешел к оценке доказанности вины ФИО2 во вменяемом ему преступлении, а не к устранению препятствий к рассмотрению уголовного дела по существу. Фактически суд не указал оснований, по которым он счел невозможным вынесение окончательного решения по делу.

Поясняет, что обвинительное заключение в отношении ФИО2 составлено с соблюдением требований ст. 220 УПК РФ, а уголовное дело не содержит препятствий к его рассмотрению судом.

В апелляционной жалобе обвиняемый ФИО2 просит отменить постановление суда, вернуть уголовное дело на рассмотрение Василеостровского районного суда Санкт- Петербурга для принятия законного процессуального решения на основе обвинительного заключения.

В обоснование доводов жалобы выражает несогласие с выводами суда, полагая, что суд первой инстанции в обжалуемом постановлении не указал, какие именно требования ст. 220 УПК РФ оказались нарушены при составлении обвинительного заключения, и не объяснил, почему, по мнению суда, перечисленные основания не позволяют постановить приговор или иное решение на основе обвинительного заключения.

Считает, что обжалуемое постановление нарушает его право на рассмотрение уголовного дела в разумные сроки, а основания для возвращения уголовного дела прокурору являются надуманными, поскольку обстоятельства уголовного дела установлены, предъявленное обвинение признается ФИО2 в полном объеме, что соответствует условиям заключенного досудебного соглашения.

Цитируя данные из обвинительного заключения, настаивает на том, что буквальное содержание ст. 220 УПК РФ с учётом предъявленного ФИО2 обвинения, его роли как одного из организаторов группы лиц, условий досудебного соглашения и признания им вины, не требует указывать в обвинительном заключении сведения о том, кто именно непосредственно завладел денежными средствами потерпевших, так как соответствующие сведения содержатся в описании следователем способа хищения, а именно, путём указания в обвинительном заключении распределения ролей, а также путём указания на конкретные заключённые с потерпевшими договоры, время и место их заключения, размер переданных при этом сумм.

Отмечает, что прием безналичных платежей был реализован через посредничество зарубежной финансово-технической компании <...> где соучастник преступления, (фио) имел личный кабинет.

Полагает, что оставление в законной силе обжалуемого постановления повлечет за собой исключительно формальные последствия, при которых следователь просто впишет в текст обвинительного заключения те сведения, которые уже получены судом первой инстанции в ходе судебного следствия, и которые суд первой инстанции должен был указать в тексте судебного решения самостоятельно.

Обращает внимание, что обжалуемое постановление влечет волокиту и не восполняет какие-либо недостатки, которые не могли бы быть восполнены судом при принятии законного решения по делу.

В возражениях на апелляционную жалобу обвиняемого ФИО2 и апелляционное представление заместителя прокурора Деревянко В.В. потерпевшая (фио) перечисляя имеющиеся препятствия для рассмотрения уголовного дела судом, считая апелляционную жалобу и апелляционное представление необоснованными, просят оставить постановление суда без изменения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор Петров А.А., обвиняемый ФИО2 и его защитник – адвокат Орлов В.А. поддержали доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы об отмене постановления суда первой инстанции, потерпевшие (фио) возражали против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы обвиняемого.

Суд апелляционной инстанции, выслушав мнение участников процесса, проверив представленные материалы, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, находит постановление суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

В соответствии с ч.1 ст. 237 УПК РФ, суд при осуществлении производства по уголовному делу может возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в случаях, когда в досудебном производстве допущены нарушения уголовно-процессуального закона, не устранимые в судебном заседании, в том числе, обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований УПК РФ, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения.

Согласно требованиям ст. 171, 220 УПК РФ в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении должны быть указаны, в том числе, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение.

Обвинительное заключение является процессуальным актом, завершающим предварительное следствие по уголовному делу и формулирующим на основе собранных доказательств, норм материального права обвинение в отношении конкретного лица.

При этом по смыслу уголовно-процессуального закона обвинительное заключение исключает возможность постановления приговора, если в ходе предварительного расследования допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Исходя из содержания указанных норм закона, соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться, в частности, такое обвинительное заключение, в котором изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе существо обвинения с обязательным указанием в полном объеме подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу данных о деянии, указанном в формулировке обвинения.

В силу ст. 73 УПК РФ обстоятельствами, подлежащими доказыванию, являются, в том числе, событие преступления: время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления; виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; характер и размер вреда, причиненного преступлением.

ФИО2 обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ.

В соответствии с п.1 Примечания к ст.158 УК РФ, под хищением в статьях УК РФ понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Обязательным признаком любого хищения, в том числе и мошенничества, является наличие корыстной цели, а также обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц.

Таким образом, как верно отметил суд в обжалуемом постановлении, в обвинительном заключении должно быть указано не только на факт изъятия, но и на факт и обстоятельства обращения чужого имущества (в данном случае, денежных средств потерпевших) в пользу виновного или других лиц.

Указанные требования закона органами следствия по настоящему делу не соблюдены, поскольку в постановлении о привлечении ФИО2 в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ, и в обвинительном заключении допущены явные нарушения при описании преступных действий.

Так, при описании противоправного деяния с использованием безналичных платежей в отношении потерпевших (фио) следователем лишь указано на факт перечисления денежных средств потерпевших с их расчетных счетов. Куда были перечислены денежные средства потерпевших, кто имел доступ к этим денежным средствам, и каким образом участники организованной группы обратили данные денежные средства в свою пользу и в пользу других лиц, не указано.

При этом, из описания хищения денежных средств потерпевшей (фио) нельзя сделать однозначный вывод о том, каким образом были похищены принадлежащие ей денежные средства, так как согласно обвинительному заключению с ней был заключен фиктивный договор №... от <дата> на открытие и обслуживание брокерского торгового счета у «лже-брокера» <...> в сумме не менее <...> перечисленных <дата> в офисе по адресу: <адрес> что по курсу доллара США к рублю, установленному Банком России на дату перечисление денежных средств, составляло не менее 2902582,61 рубля. Каким образом производилось перечисление денежных средств (фио) в офисе, с какого на какой счет, по какому адресу расположен филиал банка, в котором был открыт счет потерпевшей (фио) в обвинительном заключении не указано.

Отсутствие этих сведений препятствует суду проверить законность и обоснованность предъявленного обвинения, а также установить, в пользу обвиняемого, либо иных лиц похищены денежные средства потерпевших.

Принимая во внимание, что установление обстоятельств совершения преступления относится к исключительной компетенции органов предварительного следствия, что суд не вправе самостоятельно изменить существо предъявленного обвинения и дополнить его в части указания обстоятельств совершения преступления, его времени, места, способов, мотивов, целей и последствий, а от существа обстоятельств предъявленного обвинения зависит определение пределов судебного разбирательства и порядок реализации права обвиняемого на защиту, - суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что вышеуказанные нарушения исключают возможность рассмотрения уголовного дела по существу на основании составленного по делу обвинительного заключения.

Вопреки доводам прокурора и обвиняемого, выявленные в ходе судебного разбирательства нарушения закона при производстве предварительного следствия, не могут быть восполнены в судебном заседании, как о том указывается в апелляционном представлении и апелляционной жалобе.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что судебное решение о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения принято судом с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих разрешение судом данного вопроса и оснований для его отмены, в том числе по доводам апелляционного представления и апелляционной жалобы, не усматривает.

В то же время, суд апелляционной инстанции соглашается с доводами апелляционного представления и апелляционной жалобы обвиняемого ФИО2 о том, что иные приведенные судом в обжалуемом постановлении основания для возвращения уголовного дела прокурору, не являются обоснованными.

Так, суд также указал как основания для возвращения уголовного дела прокурору отсутствие в обвинительном заключении сведений: кто именно из лиц, указанных в обвинении, заключил договор на открытие и обслуживание брокерского счета, то есть, кто совершил обман конкретного потерпевшего; кто именно получил от каждого потерпевшего наличные денежные средства, то есть, кто совершил непосредственное завладение денежными средствами; какие конкретные действия совершил ФИО2, то есть где, когда, от кого он получал денежные средства потерпевших и каким образом контролировал деятельность организованной преступной группы.

Однако с данными доводами суда первой инстанции суд апелляционной инстанции согласиться не может.

Необходимость указания конкретных лиц, заключавших с потерпевшими договоры на обслуживание брокерских счетов, а также получивших денежные средства от потерпевших в наличной форме отсутствует, поскольку, как следует из обвинительного заключения, осуществление данных действий было отведено организаторами преступной группы соучастникам и иным лицам, в том числе и неосведомленным о преступном умысле организаторов совершенного преступления, при этом, обман заключался в принятии обвиняемым на себя ложных обязательств получения высокого дохода и возврата полученных денежных средств при заключении договоров на открытие торговых счетов и предоставление сервиса для осуществления торговых операций на рынке <...> и выражался всей совокупностью действий организаторов преступления.

Кроме того, из обвинительного заключения следует, что ФИО2, получал денежные средства, похищенные у потерпевших в наличной денежной форме, распределял эти денежные средства между другими соучастниками, а также выполнял иные конкретные действия, отраженные в обвинении.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части постановления следующие основания для возвращения уголовного дела прокурору Санкт-Петербурга: отсутствие в обвинительном заключении сведений о том, кто именно из лиц, указанных в обвинении, заключил договор на открытие и обслуживание брокерского счета, то есть, кто совершил обман конкретного потерпевшего; кто именно получил от каждого потерпевшего наличные денежные средства, то есть, кто совершил непосредственное завладение денежными средствами; какие конкретные действия совершил ФИО2, то есть где, когда, от кого он получал денежные средства потерпевших и каким образом контролировал деятельность организованной преступной группы.

В остальной части постановление суда подлежит оставить без изменений.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Василеостровского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> которым уголовное дело в отношении ФИО2 возвращено прокурору Санкт–Петербурга, для устранения нарушений требований уголовно-процессуального кодекса РФ, исключающих возможность вынесения законного и обоснованного приговора либо иного судебного решения изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части постановления следующие основания для возвращения уголовного дела прокурору Санкт–Петербурга: отсутствие в обвинительном заключении сведений о том, кто именно из лиц, указанных в обвинении, заключил договор на открытие и обслуживание брокерского счета, то есть, кто совершил обман конкретного потерпевшего; кто именно получил от каждого потерпевшего наличные денежные средства, то есть, кто совершил непосредственное завладение денежными средствами; какие конкретные действия совершил ФИО2, то есть где, когда, от кого он получал денежные средства потерпевших и каким образом контролировал деятельность организованной преступной группы.

В остальной части постановление суда оставить без изменения.

Апелляционное представление заместителя прокурора Василеостровского района Санкт-Петербурга Деревянко В.В. и апелляционную жалобу обвиняемого ФИО2 удовлетворить частично.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке главы 47.1 УПК РФ в Судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции. В случае подачи кассационной жалобы или принесения кассационного представления обвиняемый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Судья: