Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу с дополнениями осужденного ФИО1 на приговор Центрального районного суда г. Кемерово от 4 декабря 2020 года, которым

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>, не судимый,

осужден по ч.1 ст.183 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработной платы в доход государства;

снят арест с имущества ФИО1;

решен вопрос о вещественных доказательствах.

Выслушав пояснения осуждённого ФИО1, его защитника- адвоката Щекотова В.О., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Александровой И.В., полагавшего необходимым оставить приговор суда без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 осужден за собирание сведений, составляющих коммерческую тайну, иным незаконным способом.

Преступление совершено в г. Кемерово при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В апелляционной жалобе осуждённый ФИО1 выражая несогласие с приговором суда, считает его незаконным и подлежащим отмене, в связи с неправильным применением уголовного закона, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, а также несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

По мнению автора жалобы, копирование сведений на незарегистрированный флеш-накопитель не является иным незаконным способом собирания сведений, содержащих коммерческую тайну, в контексте диспозиции ч.1 ст.183 УК РФ, в связи с чем, данные действия не образуют состав преступления.

Осужденный полагает, что использование им незарегистрированного флеш-накопителя является нарушением локальных нормативных актов <данные изъяты> либо нарушением Процедуры по обращению с информацией составляющей коммерческую тайну в <данные изъяты> что влечет дисциплинарную ответственность. Либо его действия можно рассматривать как нарушение ФЗ «О персональных данных» за что предусмотрена административная ответственность, уголовная ответственность за нарушение вышеназванных требований, считает, не наступает.

В дополнениях осужденный выражая несогласие с приговором, считает, что сведения, содержащиеся в файле, скопированном им, не являются коммерческой тайной в силу ФЗ «О коммерческой тайне», поскольку на нем отсутствовал гриф «коммерческая тайна», кроме того отсутствуют сведения, что данная информация является выгрузкой из баз данных.

Кроме того, ФИО1 полагает, что ему необоснованно отказано в признании заключения эксперта от 24 марта 2020 года, недопустимым доказательством, поскольку эксперт Е.И. в нарушение ч. 2 ст. 70, 61 УПК РФ, являясь работником <данные изъяты> в силу служебной подчиненности, заинтересован в исходе дела.

По этим же основаниям считает, что проведение судебной экспертизы поручено некомпетентному эксперту в связи с тем, что такой вид деятельности не предусмотрен Уставом ПАО «Ростелеком» и как следствие отсутствие у Е.И. стажа работы в качестве судебного эксперта.

Просит признать заключение эксперта от 24 марта 2020 года недопустимым доказательством, отменить обвинительный приговор суда и вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.183 УК РФ.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Исмагилов И.А. просит оставить приговор суда без изменения.

Проверив приговор и материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражения, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о виновности осужденного ФИО1 в совершении преступления, вопреки доводам апелляционной жалобы, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на всестороннем анализе и оценке совокупности доказательств, исследованных в ходе судебного разбирательства.

В частности, виновность осужденного в собирании сведений, составляющих коммерческую тайну, иным незаконным способом, подтверждается:

Показаниями свидетеля С.В. о том, что 7 августа 2019 года он по внутренней почте направлял ФИО1 письмо, которое содержало персональные данные абонентов, которые были выгружены из системы «Техноград», для предоставления ему отделом ФИО1 информации по указанным клиентам, по которым необходима была стоимость работ, которые оплатили подрядчикам. Поскольку файл содержал персональные данные, они являются сведениями, составляющими коммерческую тайну, однако гриф «коммерческая тайна» не проставлялся, ввиду большого объема информации и того, что файлы пересылаются по внутренней почте, а все работники уведомлены какая информация является тайной. Право доступа к этим файлам, имеется, в том числе и ФИО1, как сотруднику отдела строительства. Для открытия порта и просмотра информации подается заявлению, запрашивается работа с портами, о подаче таких заявлений ФИО1 ему известно. Поручение ФИО1 было выполнено, однако файл остался в его папке, и как впоследующем им в составе комиссии было установлено, что файл был переименован и сохранен на личный носитель.

Показаниями свидетеля М.В. о том, что в августе 2019 года она получила письмо от ФИО1, которое было направлено ей по незащищенному каналу связи. О том, что в письме находится файл с персональными данными, она узнала только в ходе расследования. В ходе обучения им разъясняют, что сведения, содержащие коммерческую тайну, можно отправлять по незащищенному каналу только с установлением на них пароля.

Показаниями свидетеля В.В. о том, что 10 октября 2019 года от департамента безопасности <данные изъяты> ему стало известно, что ФИО1 скопировал файлы, на которых была выгрузка базы абонентов, что содержит коммерческую тайну. После этого, он совместно с А.В. и А.Э. поднялся в кабинет к ФИО1, где они обнаружили, что в рабочий компьютер ФИО1 подключена флеш-карта, которую ФИО1 тут же вытащил из компьютера и попытался уничтожить, в тот же день было установлено, что к компьютеру ФИО1 ранее подключался флеш-диск. На следующий день ФИО1 принес ему флеш-диск, на котором содержались файлы с базами клиентов, т.е. сведения, являющиеся коммерческой тайной.

Показаниями свидетелей А.В., А.Э., Г.В., М.Ю, и И.А. о том, что они совместно с В.В., в составе комиссии в связи с поступившей из департамента безопасности <данные изъяты> информации о том, что ФИО1 скопировал на незарегистрированный флеш-диск сведения, содержащие коммерческую тайну, 10 октября 2019 года вошли в кабинет ФИО1 и обнаружили, что в его рабочий компьютер подключена флеш-карта, которую ФИО1 тут же выдернул и попытался уничтожить. Также им известно, что на следующее утро ФИО1 принес флеш-карту и написал заявление на увольнение.

Показаниями свидетелей Е.Ю., А.В. и В.И. о том, что в составе комиссии они проводили исследование оптического диска, поступившего в Кемеровский филиал <данные изъяты>» из УФСБ России по Кемеровской области, в ходе которого установлено, что на указанном диске находился файл, изначально называющийся «урр Июль» в расширении xml, в последующем сохраненный как «таблица абоненты..хml» размером 9,29 МБ, в котором находилась таблица со сведениями об абонентах Кемеровского филиала <данные изъяты>». База данных абонентов, выгрузки из базы «Техноград» составляют коммерческую тайну <данные изъяты> в соответствии с п. 5 Перечня информации, составляющей коммерческую тайну, утвержденного Приказом ПАО «Ростелеком» от ДД.ММ.ГГГГ№, о чем их комиссией и сделан вывод.

Показаниями свидетеля К.С. о том, что в ходе проведения проверки было выявлено, что ФИО1 в нарушение инструкций по работе со сведениями, содержащими коммерческую тайну, с которыми он был ознакомлен, 20 августа 2019 года направил своему подчиненному сотруднику сведения -электронный файл с выгрузкой нарядов, содержащих данные абонентов <данные изъяты>», содержащий коммерческую тайну, по внутренней электронной почте, хотя должен был направить по специально защищенной электронной почте. О данном нарушении был составлен акт, с которым ФИО1 ознакомлен. Был ли составлен приказ о привлечении ФИО1 за данный проступок к дисциплинарной ответственности, ему не известно.

Виновность ФИО1 подтверждается и письменными доказательствами: постановлением о возбуждении уголовного дела от 17 февраля 2020 года в отношении ФИО1 по ч.1 ст.183 УК РФ (т.1 л.д.1);

рапортом об обнаружении признаков преступления, согласно которому в филиале <данные изъяты> изъято цифровое устройство принадлежащее ФИО1, на котором имеется файл со служебной информацией «таблицы абоненты..xml», которые содержат персональные данные абонентов <данные изъяты>», что является коммерческой тайной <данные изъяты> (т.1 л.д.4-5);

протоколом ОРМ «обследование помещений зданий сооружений участков местности и транспортных средств» от 18 декабря 2019 года, согласно которого в ходе у В.В. по адресу <адрес> изъят USB-flash накопитель белого цвета DATO 2/0 64 Gb, из пояснений В.В. следует, что данный флеш-накопитель 11 октября 2019 года ему выдал ФИО1 (т.1 л.д.9-10);

протоколом проведения ОРМ «получение компьютерной информации», согласно которого с флеш-накопителя DATO 2/0 64 Gb № на DVD-R диск s\n 7100103544 были перенесены все имеющиеся на нем файлы, в числе которых был файл «таблица абоненты..xml» (т.1 л.д.12-29);

актом обследования рабочего места от 10 октября 2019 года, согласно которого установлено, что пользователь ФИО1, имеющий учетную запись E.Korzaev пользовался компьютером WSIKE1263040, к данному компьютеру подключалось 2 устройства USB, носитель с серийным номером № (с которого осуществлялась проверка истории подключения), и USB носитель с серийным номером № время последнего подключения 15:08, на момент проверки носитель не подключен проверить имеющиеся на нем файлы не удалось (т.1 л.д.138);

выгрузкой DLP системы «Контур информационной безопасности СерчИнформ», скриншотами экрана компьютера WSIKE1263040 на 7л. в 1 экз., согласно которых пользователь ФИО1 9 октября 2019 года осуществил сохранение фала «таблица абоненты..xml» на незарегистрированный в Кемеровском филиале <данные изъяты>» USB устройстве с серийным номером № в папке «Desktop\ТИ», подключенному к компьютеру WSIKE1263040.si.rt.ru (№) (т.1 л.д.141-149);

протоколами осмотров предметов и документов от 20 и 23 марта 2020 года (т.2 л.д.135-136), согласно которых осмотрены результаты ОРМ (т.2 л.д.3-134);

ответом на запрос №96/5456 от 30 марта 2020 года, согласно которого съемный носитель информации DATO 2.0 64Gb с серийным номером №, как разрешенный для фиксации и передачи информации, составляющей коммерческую тайну, в Кемеровском филиале <данные изъяты> не зарегистрирован. В номенклатуре дел Блока технической инфраструктуры и его структурном подразделении – отделе строительства технической инфраструктуры «Журналы регистрации материальных носителей с ограничительными грифами в структурном подразделении отсутствуют. Акт о создании указанного материального носителя информации, составляющей коммерческую тайну, зарегистрированный в автоматизированной единой системе электронного документооборота Кемеровский филиал <данные изъяты> отсутствует. (т.3 л.д.3-4);

листом ознакомления, согласно которого ФИО1 при трудоустройстве на работу в <данные изъяты> был ознакомлен со всеми внутренними документами <данные изъяты> в том числе с «Процедурой по обращению с информацией, составляющей коммерческую тайну», с «положением о режиме коммерческой тайны в <данные изъяты> с «Перечнем информации, составляющей коммерческую тайну <данные изъяты> с «Политикой информационной безопасности <данные изъяты> (т.3 л.д.40-41);

трудовым договором 464223-2 от 15 марта 2017 года, заключенным между <данные изъяты> и ФИО1 с доп. соглашениями, согласно п.п.2.3.2, 2.3.4 которого предусматривают обязанность работника соблюдать правила вытуренного трудового распорядка, иные локальные нормативные акты Работодателя, не использовать без разрешения Работодателя какое-либо имущество и информацию, принадлежащие Работодателю (т.3 л.д. 32-39);

заявлением об увольнении от 11 октября 2019 года, согласно которого ФИО1 прекратил свои трудовые отношения 11 октября 2019 года по собственному желанию (т.3 л.д.49, 50-51);

положением об Отделе строительства технической инфраструктуры Кемеровского филиала <данные изъяты> от 26 декабря 2017 года, согласно которого ФИО1 с данным положением ознакомлен. Указанное положение предусматривает обязанность обеспечить в своей деятельности соблюдение требований действующего законодательства РФ, приказов, распоряжений и других ВНД Общества, требований охраны труда и другое (т.3 л.д.42-48);

политикой информационной безопасности <данные изъяты> которая предусматривает, что информацией, доступ к которой ограничен федеральным законом является информация, составляющая коммерческую тайну общества и контрагентов: режим коммерческой тайны устанавливается Обществом на основании Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации от 27 июля 2006 года №149, Федерального закона «О Коммерческой тайне» от 29 июля 2004 года №98 и части четвертой ГК РФ. При этом данным же документом предусмотрено, что департамент информационной безопасности корпоративного Центра <данные изъяты> принимает меры при попытках несанкционированного доступа к информации и при нарушениях правил функционирования системы информационной безопасности общества, аналогичными правилами наделено подразделение ИБ филиала. Конечные же пользователи, исходя из данного документа должны соблюдать установленные в обществе политики, правила и процедуры обработки хранения информации (т.3 л.д.53-86);

положением об управлении доступом к информационным активам <данные изъяты> в Макрорегионе «Сибирь», согласно которого пользователи корпоративной автоматизированной информационной системой используют ее исключительно для производственных задач. Данное положение является обязательным для применения, распространяет свое действие в том числе на должность, которую занимал ФИО1 (т.3 л.д.89-104);

перечнем информации составляющем коммерческую тайну, утвержденным в <данные изъяты> согласно которого в число информации, составляющей коммерческую тайну включена база персональных данных абонентов <данные изъяты> хранящаяся на информационных ресурсах <данные изъяты> (т.3 л.д.111-115);

положением о режиме коммерческой тайны в <данные изъяты> (т.3 л.д.116-127);

процедурой по обращению с информацией составляющей коммерческую тайну, в макрорегионе «Сибирь», согласно положениям п.3.3 которого предусмотрено, что работник должен использовать информацию, составляющую коммерческую тайну, только с согласия обладателя такой информации и в целях выполнения работниками своих трудовых обязанностей или конкретного задания общества. Кроме того, работник в случае включения в электронный файл информации, составляющей коммерческую тайну, обязан хранить файл в отдельной папке, предназначенной для электронных документов, содержащих информацию, составляющую коммерческую тайну, на жестком диске АРМ или съемных USB накопителях при условии шифрования такого файла стандартными средствами с учетом принятой в обществе парольной политики. При этом съемный USB накопитель, используемый для хранения файлов, содержащих информацию, составляющую коммерческую тайну, должен быть зарегистрирован в подразделении делопроизводства, на его корпусе проставляется присвоенный номер способом, исключающим механическое стирание. Также данным положением предусмотрено, что за нарушение режима коммерческой тайны наступает ответственность, в том числе уголовная (т.3 л.д.148-185, 189-226);

заключением эксперта от 23 апреля 2020 года, согласно которого сведения, содержащиеся в электронном файле «таблица абоненты..хml», представленном на экспертизу на компакт-диске с надписью «УД № Копия файла «таблица абоненты..хml», составляли коммерческую тайну <данные изъяты> в период с 9 октября 2019 года по 11 октября 2019 года, а также на дату окончания экспертизы. Информация, содержащаяся в данном фале имеет коммерческую ценность в силу их неизвестности третьим лицам (т.4 л.д.17-38);

копией акта по результатам внеплановой проверки №0705/13/33-19 от 12 сентября 2019 года (т.5 л.д.3-7, 10-83);

снимком экрана компьютера с открытыми данными из ЕСЭД, листком рассылки с контролем ознакомления с Актом №0705/13/33-19 от 12 сентября 2019 года (т.5 л.д.8, 9).

При этом сам ФИО1 в судебном заседании не отрицал, что использовал при работе флеш-накопитель, который не был зарегистрирован в установленном порядке и что на данный флеш-накопитель он скопировал ранее полученный им в пользование файл в формате Exel, переименовав его. За пересылку файла в незашифрованном виде он ранее был привлечен к дисциплинарной ответственности.

Выводы суда относительно квалификации действий осужденного по ч. 1 ст. 183 УК РФ отвечают требованиям ст. 307 УПК РФ, судом установлено, что ФИО1 собрал сведения, содержащие коммерческую тайну, иным незаконным способом. В судебном решении в соответствии со ст. ст. 87 - 88, 307 УПК РФ указаны мотивы, по которым доказательства приняты судом и положены в основу сделанных выводов.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в том числе, виновность ФИО1 в содеянном, форма вины, мотив и способ совершения преступления, судом установлены с приведением в приговоре оснований принятого решения.

Судом первой инстанции правильно указано, что представленные доказательства, материалы, приобщенные к материалу уголовного дела, полученные в порядке ст.7 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» являются допустимыми доказательствами. Оперативные мероприятия проведены в строгом соответствии с законом.

Обстоятельства дела судом исследованы всесторонне, полно и объективно, выводы суда не содержат предположений и основаны исключительно на исследованных материалах дела.

Доводы жалобы о невиновности осужденного в том числе, что ФИО1 не являлся субъектом преступления, поскольку имел доступ к сведениям, составляющим коммерческую тайну, были тщательно и в полном объеме проверены судом первой инстанции, однако не нашли своего подтверждения и обоснованно были признаны несостоятельными, поскольку опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами, приведенными в приговоре. При этом в приговоре приведены мотивы, по которым суд критически оценил приводимые доводы в этой части.

Так, как обоснованно установлено судом, 20 августа 2019 года ФИО1 получил от С.В. по служебной электронной почте электронный файл «урр июль.хml» для выполнения разового поручения. В период с 9-10 октября 2019 года ФИО1 в личных целях указанный файл сохранил, переименовав на «таблица абоненты..хml» на личный флеш-накопитель, вопреки установленным в <данные изъяты> локальным внутренним нормативным актам, Положениям, Процедурам и ФЗ «О коммерческой тайне» и ФЗ «О персональных данных», устанавливающих меры по охране конфиденциальности сведений, составляющих коммерческую тайну.

Как правильно указал суд, правомерный доступ к информации, составляющей коммерческую тайну, предполагает ее использование в служебных целях с соблюдением условий, направленных на предотвращение ее утечки. Передача же конфиденциальной информации на внешний ресурс без согласия ее обладателя и без специальных средств информационной защиты свидетельствует о неконтролируемом доступе к указанной информации третьих лиц. Отсутствие на электронных документах пометки-грифа конфиденциальности не означает, что содержащаяся в них информация не составляет коммерческую тайну, поскольку она отнесена к таковой в силу закона.

Действия ФИО1 по копированию информации в октябре 2019 года на незарегистрированный в установленном порядке флеш-накопитель, после использования ее при выполнении разового поручения в августе 2019 года, носили мотивированный, целенаправленный и осознанный характер, о чем свидетельствует его осведомленность о порядке работы со сведениями, составляющими коммерческую тайну, об ответственности за нарушение режима использования указанной информации и подтверждает наличие прямого умысла на незаконное собирание данной информации.

Доводы жалобы и высказанная позиция защитника в прениях суда апелляционной инстанции, что в связи с наличием у ФИО1 законного доступа к указанной информации в его действиях отсутствует состав преступления, являются несостоятельными, поскольку доступ у осужденного к оспариваемому электронному файлу имелся единожды в августе 2019 года для выполнения разового поручения С.В., что следует из материалов дела, показаний С.В. и выгрузки системы действий пользователя ФИО1 (л.д.142-149 том 1), а последующее использование этого файла, переименовывание и сохранение в личных целях в октябре 2019 года, является незаконным и влечет уголовную ответственность.

Вопреки доводам осужденного, административная ответственность за собирание сведений, составляющих коммерческую тайну, иным незаконным способом действующим КРФ об АП, не предусмотрена.

Доводы осужденного о том, что указанную информацию он скопировал не в личных целях, а для обращения в инспекцию по труду для обжалования ранее наложенного на него дисциплинарного взыскания за направление этого же файла сотруднику организации без сохранения конфиденциальности, несостоятельны, поскольку преступление считается оконченным с момента совершения действий по собиранию сведений, составляющих коммерческую тайну и не зависит от того, в каких целях указанную информацию ФИО1, собрал.

Кроме того доводы ФИО1 и его защитника о том, что согласно справке никакой вред для <данные изъяты>» его действиями, не причинен, также необоснованны, поскольку для квалификации действий по ч. 1 ст. 183 УК РФ, наступления либо наличия вредных последствий не требуется.

Вопреки доводам жалобы, в приговоре приведены доказательства, бесспорно указывающие на то, что ФИО1 совершил собирание сведений, составляющих коммерческую тайну иным незаконным способом, путем их копирования на личный USB-флеш-накопитель, преодолев принятые <данные изъяты> правовые, организационные, технические и иные меры по охране конфиденциальности персональных данных клиентов.

Несостоятельны и доводы осужденного, что информация, содержащаяся в скопированном файле не является коммерческой тайной, поскольку в силу п. 2 ст.3 ФЗ от 29 июля 2004 № 98-ФЗ (ред. от 18.04.2018) «О коммерческой тайне», информация, составляющая коммерческую тайну, - сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны.

Судом обоснованно установлено, что <данные изъяты> установлен перечень информации, составляющей коммерческую тайну, утвержденный Приказом от 6 марта 2019 года ( л.д.52-54 том 1), в который также под п.5 входит база персональных данных абонентов ПАО, хранящаяся на их информационных ресурсах, выгрузки из такой базы, таким образом электронный файл «урр июль.хml» являющийся выгрузкой из информационной системы и содержащий персональные данные абонентов, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании, правильно отнесен к коммерческой тайне.

Являлись предметом проверки доводы защиты о недопустимости заключения эксперта от 24 марта 2020 года ( л.д.17-28 том4) по определению сведений, составляющих коммерческую тайну и обоснованно признаны несостоятельными. Основания для признания его недопустимым судом апелляционной инстанции также не имеется, поскольку предоставление в материалы дела информации по определению сведений, составляющих коммерческую тайну в виде заключения экспертов, не противоречит требованиям действующего уголовно-процессуального законодательства. Круг сведений, отнесенных к коммерческой тайне, устанавливаются на основании закона, самим обладателем информации. Определение сведений, как составляющих коммерческую тайну из скопированного ФИО1 файла в рамках уголовного дела, было осуществлено уполномоченным работником <данные изъяты> то есть юридического лица, которому принадлежала информация, при этом Е.И. обладала необходимыми знаниями в силу занимаемой ею должности, полученного образования и опыта работы в организации. Заключение является обоснованным, его выводы ясны и понятны и сомнений не вызывают.

Сведений о какой-либо заинтересованности эксперта Е.И. не установлено, поскольку в соответствии с ч. 3 ФЗ от 29 июля 2004 № 98-ФЗ «О коммерческой тайне», режим коммерческой тайны вводится в отношении таких сведений обладателем информации, следовательно, производство экспертизы сотрудником <данные изъяты> не нарушает требований ст. 195 УПК РФ.

Вопреки доводам жалобы, о том, что производство экспертизы поручено некомпетентному лицу, в соответствии с абз. 3 ч. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», к иным экспертам из числа лиц, обладающих специальными знаниями, относятся эксперты негосударственных судебно-экспертных учреждений, а также лица, не работающие в судебно-экспертных учреждениях. Таким образом, дача заключения лицом, не являющимся экспертом и не работающим в судебно-экспертном учреждении, не ставит под сомнение его выводы, а доводы жалобы в указанной части также несостоятельны.

Кроме того, перед проведением экспертизы Е.И. предупреждена об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение. Экспертное исследование проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, выводы эксперта мотивированы и не вызывают сомнений в своей обоснованности.

Вопреки утверждению защитника ФИО1, о том, что при отсутствии надлежащего обеспечения сотрудников для работы съемными накопителями и журналов их регистрации, осужденный использовал личный флеш-накопитель, из материалов уголовного дела следует, что использование таковых без регистрации, запрещено. Позицию ФИО1 о том, что он ставил в известность руководство о наличии и использовании флеш-накопителя, однако тот не был зарегистрирован при отсутствии журналов регистрации, суд апелляционной инстанции расценивает как способ защиты и отклоняет по вышеизложенным доводам, поскольку указанное не влияет на состав преступления в силу запрета копирования её и как следствие, собирание информации, составляющей коммерческую тайну.

Кроме того, ФИО1 был ознакомлен с Порядком организации доступа к информационным ресурсам ПАО «Ростелеком», порядком работы со сведениями, составляющими коммерческую тайну, об ответственности за нарушение режима использования указанной информации.

С учётом изложенного следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств, в их совокупности, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного ФИО1 преступления, прийти к правильному выводу о его виновности в совершении этого преступления, а также о квалификации его действий по ч. 1 ст. 183 УК РФ.

Оснований для оправдания ФИО1 по инкриминируемому преступлению, как о том ставится вопрос в апелляционной жалобе, не имеется.

При рассмотрении дела судом первой инстанции создавались все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, принимались все предусмотренные законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон, в том числе, участникам процесса в полной мере была обеспечена возможность заявлять ходатайства. Все заявленные ходатайства разрешены судом в установленном законом порядке.

При назначении наказания суд, руководствуясь положениями ст. 6, 43, 60 УК РФ, в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, который ранее не судим, на учетах в спец. учреждениях не состоит, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, работает, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, смягчающие наказание обстоятельства и отсутствие отягчающих обстоятельств.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание осужденному, суд учел наличие на иждивении двоих малолетних детей.

Иных смягчающих обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ и подлежащих обязательному учету при назначении наказания осужденному, по настоящему делу не установлено.

Отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

Выводы суда о назначении ФИО1 наказания в виде исправительных работ, в приговоре мотивированы и признаются судом апелляционной инстанции правильными.

Назначенное ФИО1 наказание соответствует требованиям ст. 50 УК РФ, является справедливым, оснований к его смягчению не имеется.

Вместе с тем, в нарушение п. 4 ст. 304 ПК РФ во вводной части приговора судом не указаны данные о личности осужденного, а именно место жительства и регистрации ФИО1, в данной части приговор подлежит изменению.

Иных нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по данному делу не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Центрального районного суда г. Кемерово от 4 декабря 2020 года в отношении ФИО1 изменить:

Считать приговор постановленным в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, зарегистрированного в <адрес> проживающего по адресу: <адрес>.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Апелляционные приговор, определение или постановление могут быть обжалованы в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу, через суд первой инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.7, 401.8 УПК РФ.

Осужденный (оправданный) вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Судья Кемеровского областного суда Н.А. Климова