Гражданский кодекс часть 1

Изложив содержание постановлений суда и существо апелляционного представления заместителя Минераловодского межрайонного прокурора Сусловой И.С.; заслушав выступления: прокурора Ахмадова М.В. в поддержку апелляционного представления об отмене постановления суда; защитника обвиняемого Байчорова М.Д. - адвоката Слащевой А.Н. об оставлении постановления суда без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения,

установил:

при обстоятельствах, изложенных органом предварительного расследования в обвинительном заключении, Байчоров М.М. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159; ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Постановлением Минераловодского городского суда Ставропольского края от 22 октября 2020 года уголовное дело в отношении Байчорова М.М., возращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ Минераловодскому межрайонному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, указав в обоснование своего решения, что в нарушение органами предварительного следствия требований п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, ввиду не указания фактического существа обвинения, является препятствием для рассмотрения судом уголовного дела, которое не может быть самостоятельно преодолено судом.

В апелляционном представлении заместитель Минераловодского межрайонного прокурора Суслова И.С., выражая несогласие с постановленным решением суда, приводя анализ норм уголовно-процессуального закона, положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 года № 1, в совокупности с содержанием обжалуемого постановления суда и обвинения, предъявленного Байчорову М.М. в рамках уголовного дела, считает, что в предъявленном Байчорову М.М. обвинении и в обвинительном заключении подробно и обстоятельно указан способ, которым Байчоров М.М. воспользовался при совершении двух эпизодов мошенничества. Более того, полагает, что способ совершения Байчоровым М.М. преступлений подтверждается доказательствами предъявленного подсудимому обвинения, собранными в ходе предварительного следствия и исследованными в ходе судебного разбирательства; при этом какой-либо иной способ совершения мошенничества, кардинально отличающийся от изложенного в предъявленном Байчорову М.М. обвинении, в материалах уголовного дела не фигурирует; обвиняемый Байчоров М.М. не высказывал иные обстоятельства, имевших место событий и не оспаривал факт заключения договоров лизинга, что и изложено в предъявленном обвинении с отражением уголовно-правового вывода органа предварительного следствия об умышленном введении Байчоровым М.М. в заблуждение потерпевших и третьих лиц относительно своих истинных преступных намерений, направленных на хищение автомобилей, то есть путем обмана. Таким образом, считает незаконным и необоснованным вывод суда о том, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, как и в обвинительном заключении, следователем не указан способ совершения преступлений.

Отмечает, что следуя сложившейся судебной практике, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», следователь обоснованно указал в процессуальных документах то, что Байчоров М.М. ввел потерпевших в заблуждение относительно своих намерений, что и является способом совершения преступления. Указывает, что техническая сторона мошенничества, характеризующая объективную сторону преступления, также изложена в предъявленном Байчорову М.М. обвинении, поскольку в нем отражены факты заключения договоров лизинга, фактического получения автомобилей, прекращения поступления лизинговых платежей, распоряжения похищенными автомобилями по своему усмотрению, то есть весь процесс хищения Байчоровым М.М. чужого имущества, и, как следствие, причинение имущественного ущерба потерпевшим. Считает, что в данном случае для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого, для определения основания и меры уголовной ответственности, для установления закона, подлежащего применению с учетом его действия во времени, и разрешения иных юридически значимых вопросов, способ совершения преступлений, установленный в ходе предварительного следствия, достаточно конкретизирован. Полагает, что изложенный органом предварительного следствия в обвинении способ совершения преступления, никоим образом не ухудшает положение обвиняемого и не нарушат его право на защиту, а также не ущемляет права потерпевших, напротив, возвращение уголовного дела прокурору по изложенному в постановлении суда основанию, затягивает процедуру уголовного судопроизводства и нарушает права, как потерпевшего, так и обвиняемого, на рассмотрение уголовного дела в разумные сроки, как того требуют положения ст. 6.1 УПК РФ. Таким образом, считает, что изложенные в судебном постановлении выводы не являются нарушениями ст. 73 УПК РФ, а тем более существенными, в связи с чем, законных оснований для возвращения уголовного дела прокурору не имеется.

Отмечая, что согласно материалам уголовного дела, в том числе, данным информационных центров Министерства внутренних дел, Байчоров М.М. непогашенных судимостей на момент совершения преступлений по настоящему уголовному делу не имеет, указывает, что суд, приводя в постановлении о возвращении уголовного дела прокурору мотивы принятого решения, указал о том, что не вправе вносить уточнения, выходя за рамки указанных в обвинительном заключении сведений об обвиняемом, с указанием на судимости, в связи с чем, обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, при этом, в постановлении не приведены сведения о том, какие судимости Байчорова М.М. в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства не указаны в обвинительном заключении. Таким образом, полагает необоснованным и не соответствующим фактическим обстоятельствам вывод суда о нарушении положений УПК РФ при установлении обстоятельств, характеризующих личность Байчорова М.М..

Кроме того, указывает, что резолютивная часть постановления суда не содержит указаний на основания принятия решения о возвращении уголовного дела прокурору; ссылки на часть и пункт ст. 237 УПК РФ, как того требуют положения уголовно-процессуального законодательства. Учитывая изложенное, считает, что законных оснований для возвращения уголовного дела в отношении Байчорова М.М. прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ не имелось, в связи с чем, постановление Минераловодского городского суда от 22 октября 2020 года является незаконным и подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

Просит отменить постановление Минераловодского городского суда от 22 октября 2020 года о возвращении уголовного дела в отношении Байчорова М.М. прокурору, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции находит постановление суда первой инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно взаимосвязанным положениям ч. 4 ст. 7 и ст. 297 УПК РФ постановление суда признается законным, обоснованным и мотивированным, если оно вынесено в соответствии с требованиями УПК РФ и основано на правильном применении уголовного закона.

Возвращение дела прокурору может иметь место, когда это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, если на досудебных стадиях допущены нарушения, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства.

В силу п. 2 ст. 389.15 УПК РФ, основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке является существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору, суд первой инстанции, приводя подробный анализ постановления о привлечении в качестве обвиняемого Байчорова М.М. и существо обвинительного заключения, указал, что при предъявлении обвинения и в обвинительном заключении не указано какие конкретно действия (бездействие) совершил Байчоров М.М. при заключении договора лизинга и передачи автомобилей ему в пользование, что способ приобретения права на автомобили, являлся обман или злоупотребление доверием, под воздействием которых владельцы имущества передали их подсудимому; факт осуществления платежей в адрес потерпевших сам по себе не свидетельствует о том, что они произведены Байчоровым М.М. с целью придания законности своим действиям и введения в заблуждение представителей потерпевших относительно своих преступных планов и сознательно сообщал или представлял заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения, либо в умолчании об истинных фактах, либо совершал умышленные действия, направленные на введение владельцев автомобилей в заблуждение при хищении лизинговых автомобилей.

Анализируя нормы уголовно-процессуального закона суд первой инстанции пришел к выводу, что обвинительное заключение в отношении Байчорова М.М. составлено с нарушениями требований уголовно - процессуального закона, которые являются существенными и исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения, и данные нарушения не могут быть устранены судом самостоятельно и являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения недостатков обвинительного заключения.

Согласно положениям п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в том случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного акта.

Между тем, приведенные судом основания для возвращения уголовного дела прокурору не свидетельствуют о составлении обвинительного заключения с нарушением требований ст. 220 УПК РФ, поскольку в нем содержатся все юридически значимые обстоятельства, в том числе, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способ и иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, позволяющие суду при исследовании доказательств, проверить и оценить их в соответствии с положениями ст. ст. 87, 88 УПК РФ.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», обман как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях (например, в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.), направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение. Сообщаемые при мошенничестве ложные сведения (либо сведения, о которых умалчивается) могут относиться к любым обстоятельствам, в частности к юридическим фактам и событиям, качеству, стоимости имущества, личности виновного, его полномочиям, намерениям.

Вместе с тем, из предъявленного Байчорову М.М. обвинения и обвинительного заключения следует, что Байчоров М.М., являясь руководителем ООО «….», заключил 5 февраля 2018 года и 20 июня 2018 года с АО «….» и ООО «….», соответственно, два договора финансовой аренды (лизинга), согласно условиям которых, АО «…» и ООО «…» обязались передать руководителю ООО «….» в пользование и владение без права отчуждения до полной выплаты автомобили «….», стоимостью …. рублей (по договору от 5 февраля 2018 года) и «….», стоимостью …. рублей (по договору от 20 июня 2018 года). В последующем, во исполнение обязательств по условиям договоров финансовой аренды (лизинга) Байчоров М.М. 8 февраля 2018 года и 24 июля 2018 года лично принял указанные автомобили. Байчоров М.М., согласно условиям заключенных договоров финансовой аренды (лизинга), а фактически для придания законности своим действиям и введения в заблуждение АО «…» и ООО «….» относительно своих преступных планов по хищению лизинговой техники, произвел авансовые платежи в адрес АО «….» в размере …рублей, …рублей; в адрес ООО «….» - в размере …. руб. В последующем Байчоров М.М. прекратил лизинговые выплаты по вышеуказанным двум договорам, при этом, по договору от 5 февраля 2018 года Байчоров М.М. 10 февраля 2018 года лично обратился в Госавтоинспекцию РЭО ОГИБДД ОМВД России по г. Ессентуки с заявлением о перерегистрации транспортного средства на себя лично, предоставив заведомо подложный для него договор купли-продажи автомобиля от 9 февраля 2018 года, введя тем самым представителя регистрационного органа в заблуждение относительно действительных обстоятельств и права собственности на автомобиль, в результате чего автомобиль был зарегистрирован 10 февраля 2018 года в собственность Байчорова М.М., с выдачей государственных регистрационных номеров ….. Распорядившись имуществом по своему усмотрению, то есть, похитив его путем обмана, Байчоров М.М. причинил АО «….», за вычетом уплаченных им первоначального взноса и одного лизингового платежа, материальный ущерб в особо крупном размере на общую сумму ….рублей; ООО «….» - в сумме ….. рублей.

При таких обстоятельствах являются обоснованными доводы апелляционного представления о том, что изложенный органом предварительного следствия в обвинении способ совершения преступления, никоим образом не ухудшает положение обвиняемого и не нарушат его право на защиту, а также не ущемляет права потерпевших.

Суд апелляционной инстанции считает, что фактически суд первой инстанции в своем решении указал на неполноту предварительного следствия, что является недопустимым условием для возвращения уголовного дела прокурору.

Кроме того, в обжалуемом постановлении в качестве основания для возвращения уголовного дела прокурору суд сослался на невозможность внесения уточнений, выходя за рамки указанного в обвинительном заключении сведений об обвиняемом, а именно на отсутствие в обвинительном заключении сведений об обвиняемом с указанием на судимости, тогда как материалы уголовного дела не содержат сведений о том, что на момент совершения инкриминируемых преступлений Байчоров М.М. имел непогашенные судимости.

Исходя из оценки приведенных обстоятельств, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что обжалуемое постановление не отвечает положениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, в связи с чем, подлежит отмене, с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

В целях охраны прав и законных интересов участников процесса, суд первой инстанции не усматривает оснований для изменения мера пресечения, избранной в виде домашнего ареста и продленную в отношении обвиняемого Байчорова М.М. до 28 января 2021 года, с сохранением ранее установленных ограничений и запретов, суд апелляционной инстанции считает необходимым сохранить.

На основании изложенного и руководствуясь 389.13, 389.15, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

постановление Минераловодского городского суда Ставропольского края от 22 октября 2020 года о возвращении уголовного дела в отношении Байчорова Мурата Магометовича, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159; ч. 4 ст. 159 УК РФ, на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ Минераловодскому межрайонному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом – отменить, апелляционное представление заместителя Минераловодского межрайонного прокурора Сусловой И.С. - удовлетворить.

Материалы уголовного дела в отношении Байчорова Мурата Магометовича передать в Минераловодский городской суд Ставропольского края на новое рассмотрение в ином составе суда со стадии судебного разбирательства;

Меру пресечения обвиняемому Байчорову М.М. в виде домашнего ареста оставить без изменения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Мотивированное решение вынесено 21 декабря 2020 года.

Судья