Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционной жалобе адвоката Калькопф И.Б. в интересах осужденного ФИО5 на приговор Первомайского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО5 <данные изъяты>, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес><адрес>, судимый

- ДД.ММ.ГГГГ по п. «г» ч.2 ст.127 УК РФ (с учетом определения от ДД.ММ.ГГГГг.) к 3 годам лишения свободы;

- ДД.ММ.ГГГГ по ч.2 ст.321 УК РФ, на основании ст.70 УК РФ к лишению свободы сроком 1 год 9 месяцев,

осужден по ч.1 ст.297 УК РФ к обязательным работам сроком 400 часов. На основании ч.5 ст.69, ст.71 УК РФ путем частичного сложения с наказанием по приговору от ДД.ММ.ГГГГ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком 1 год 10 месяцев в колонии строгого режима, срок наказания исчислен с ДД.ММ.ГГГГ, зачтено в срок отбытия наказания время содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно,

у с т а н о в и л а:

приговором Первомайского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 признан виновным и осужден за неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участника судебного разбирательства. Преступление совершено в <адрес> при обстоятельствах, установленных приговором суда.

В заседании суда первой инстанции ФИО5 виновным себя не признал.

На приговор суда адвокатом Калькопф И.Б. в интересах осужденного ФИО5 подана апелляционная жалоба, в которой она считает приговор незаконным и просит отменить по следующим основаниям.

По доводам автора жалобы, отказ суда в удовлетворении ее ходатайства о прекращении уголовного преследования в отношении ФИО5 в связи с применением акта об амнистии является незаконным. Ее подзащитный данное ходатайство подержал. Вопреки выводам суда, ФИО5 обвиняется в преступлении, совершенном не в местах лишения свободы, а в здании суда при рассмотрении уголовного дела по его обвинению. При этом ФИО5 не задерживался по подозрению в совершении данного преступления, мера пресечения в отношении него не избиралась. В связи с чем полагает необоснованными выводы суда о совершении ФИО5 преступления в местах лишения свободы и, следовательно, о невозможности применения в отношении него акта об амнистии.

Обращает внимание на то, что по ходатайству ФИО5, являющегося <данные изъяты> заявленного ФИО5 указанному переводчику, тем самым не позволил ФИО5 полноценно выступить в прениях и с последним словом. Защитник полагает, что тем самым суд нарушил право ФИО5 на защиту, а именно право давать показания на родном языке.

По доводам защитника, лингвистическая экспертиза, положенная судом в основу приговора, проведена с нарушением требований уголовно-процессуального закона. Вопросы, поставленные дознавателем, были переформулированы экспертом. Заключение эксперта не содержит ответов на постановленные перед ним вопросы, таким образом, оно является неполным.

Указывая на несправедливость приговора, автор жалобы полагает, что суд, установив наличие смягчающих наказание обстоятельств, не учел их при назначении наказания. Кроме того, полагает неверным назначение судом окончательного наказания на основании ч.5 ст.69 УК РФ. С учетом обвинения, предъявленного ФИО5, защитник полагает, что в данном случае закон предполагает иной порядок назначения окончательного наказания, предусмотренный ст. 70 УК РФ с зачетом в срок наказания времени, отбытом по двум предыдущим приговорам. Зачет же в данный приговор время содержания под стражей в период ДД.ММ.ГГГГ является незаконным.

Автор жалобы просит приговор суда отменить, уголовное преследование в отношении ФИО5 прекратить на основании акта об амнистии.

В суде апелляционной инстанции осужденный ФИО5 и адвокат Калькопф И.Б. поддержали доводы апелляционной жалобы, просили приговор суда отменить по изложенным в жалобе основаниям.

Прокурор Богер Д.Ф. возражал против доводов апелляционной жалобы, считая приговор суда законным и обоснованным.

Заслушав участников судебного заседания, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции находит доводы жалобы адвоката не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Виновность ФИО5 в содеянном им установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

Все обстоятельства, при которых ФИО5 совершил вышеуказанное преступление, и подлежащие доказыванию, по настоящему делу установлены.

Так из показаний потерпевшего ФИО1 в суде следует, что в ДД.ММ.ГГГГ он принимал участие в качестве потерпевшего при рассмотрении уголовного дела по обвинению ФИО5. В судебном заседании также присутствовали государственный обвинитель, защитник, секретарь, судебный пристав. Во время судебного заседания осужденный вел себя неадекватно, перебивал участников процесса, оскорблял его – ФИО1 нецензурной бранью, унижал его честь и достоинство. Поскольку осужденный на замечания судьи Громова не реагировал, последний был вынужден объявить перерыв в судебном заседании.

У суда первой инстанции оснований сомневаться в достоверности показаний потерпевшего ФИО1 не имелось, не усматривает таковых и апелляционная инстанция. Показания потерпевшего были последовательными и категоричными, подтверждаются иными доказательствами, в том числе:

- показаниями свидетеля ФИО4 о том, что ДД.ММ.ГГГГ она участвовала в качестве государственного обвинителя по уголовному делу по обвинению ФИО5. В зале суда также находились другие участники, в том числе судья, секретарь, защитник, сотрудник службы судебных приставов, потерпевший ФИО7. В ходе судебного заседания ФИО5 нарушал порядок судебного заседания, оскорблял ФИО7, выражаясь в его адрес нецензурной бранью. На замечания судьи ФИО5 не реагировал, в связи с чем в судебном заседании был объявлен перерыв. Ход процесса фиксировался на диктофон и в протоколе судебного заседания. Поскольку протокол – официальный документ, в нем нецензурная брань не допускается;

- показаниями свидетеля ФИО2, согласно которым, являясь секретарем судебного заседания в период с ДД.ММ.ГГГГ участвовала в рассмотрении уголовного дела по обвинению ФИО5, вела протокол судебного заседания. В одном из судебных заседаний возникла конфликтная ситуация между потерпевшим ФИО1 и осужденным, который нецензурно выражался в отношении потерпевшего, оскорблял последнего. На замечания судьи ФИО5 не реагировал, в связи с чем в судебном заседании был объявлен перерыв. В протоколе судебного заседания она зафиксировала нарушение ФИО5 порядка в зале суда. Нецензурные слова не подлежат внесению в протокол, поскольку это официальный документ. Ход процесса также фиксировался на диктофон.

Показания потерпевшего и свидетелей соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются материалами, исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре, в том числе:

- протоколом осмотра оптического диска (том 1 л.д.32-43), согласно которому в ходе судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ подсудимый называл ФИО1 «<данные изъяты> а также нецензурно выражался в его адрес, после чего в судебном заседании был объявлен перерыв;

-заключением лингвистической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому в представленном на исследование тексте стенограммы судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ фразы, содержащие слова <данные изъяты> а также нецензурную брань, адресованные ФИО5 ФИО1, выражают оскорбительный смысл, унижающий честь и достоинство человека (том 1 л.д.233-243).

С доводами защитника о проведении экспертизы с нарушением уголовно-процессуального закона, апелляционная инстанция согласиться не может. Вопреки доводам защитника экспертиза проведена надлежащим образом. Эксперт, участвовавший в проведении экспертизы, был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, имеет специальные познания, достаточный стаж по специальности, выводы эксперта являются мотивированными, обоснованными, оснований сомневаться в их правильности не имеется. Явно надуманными, не основанными на представленных материалах являются утверждения защитника о переформулировании экспертом вопросов, поставленных дознавателем. Как следует из постановления о назначении лингвистической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ дознаватель поставил перед экспертом два вопроса по своей инициативе и пять вопросов по ходатайству стороны защиты. Содержание вопросов, изложенное в постановлении о назначении экспертизы, (том 1 л.д.113) полностью соответствует содержанию вопросов, на которые отвечал эксперт (том 1 л.д. 233-234, 242-243). Вопреки убеждению защитника, на все вопросы, поставленные перед экспертом, он ответил.

Тщательно исследовав обстоятельства дела, правильно оценив доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины ФИО5 в неуважении к суду, выразившемся в оскорблении участника судебного разбирательства, и правильно квалифицировал действия ФИО5 по ч.1 ст.297 УК РФ.

Наказание осуждённому ФИО5 назначено судом в соответствии с требованиями закона, соразмерно содеянному им, с учетом данных о его личности, влияния назначенного наказания на его исправление и всех конкретных обстоятельств дела.

Ссылки защитника на то, что суд, установив наличие смягчающих наказание обстоятельств, не учел их при назначении наказания, несостоятельны. Кроме наличия смягчающего наказание обстоятельства – <данные изъяты> и наличие отягчающего наказание обстоятельства – рецидив преступлений, в связи с чем пришел к обоснованному выводу о назначении ФИО5 наказания в виде обязательных работ. Выводы суда в части назначения наказания являются мотивированными, обоснованными.

Справедливым является и наказание, назначенное ФИО5 на основании ч.5 ст. 69 УК РФ. Установив, что указанное преступление совершено ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ, то есть до постановления в отношении него приговора от ДД.ММ.ГГГГ, по которому ФИО5 отбывал наказание, суд обоснованно назначил ФИО5 окончательное наказание по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, засчитав в срок окончательного наказания время, отбытое по приговору от ДД.ММ.ГГГГ Требование защитника об ином порядке назначения наказания – на основании ст. 70 УК РФ основаны на неправильном толковании уголовного закона.

Не может согласиться апелляционная инстанция и с требованиями защитника о применении в отношении ФИО5 постановления Государственной думы Федерального Собрания РФ от ДД.ММ.ГГГГ «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов».

По смыслу закона, акт об амнистии применяется не к преступлению, а к лицу при условии отнесения его к одной из категорий амнистируемых. В соответствии с ч.1 ст.17 и ч.5 ст.69 УК РФ совокупность преступлений имеет место и в случае, когда после вынесения судом приговора по делу установлено, что осужденный виновен еще и в другом преступлении, совершенном им до вынесения приговора суда по первому делу. В связи с этим и с учетом положений пунктов 10, 11 Постановления о порядке применения амнистии акт об амнистии не подлежит применению в отношении указанного лица, если хотя бы на одно из преступлений, входящих в совокупность, распространяются ограничения на применение амнистии. Согласно пп.2 п.13 постановления Государственной думы Федерального Собрания РФ от ДД.ММ.ГГГГ «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» действие постановления не распространяется на осужденных, совершивших преступление предусмотренное ст. 321 УК РФ.

Данное уголовное дело органами предварительного следствия расследовано, а судом рассмотрено всесторонне, полно и объективно. Не допущено и нарушения права на защиту ФИО5, на что указано в апелляционной жалобе. Интересы ФИО5 в ходе следствия и в судебном заседании надлежащим образом осуществлял адвокат, в производстве по делу участвовал переводчик, о нуждаемости в услугах которого заявил ФИО5 Уголовно-процессуальным законом не предусмотрено участие конкретного переводчика, о котором заявит осужденный. В связи с невозможностью дальнейшего участия в судебном заседании переводчика ФИО6 (том 3 л.д.98, 101) была производена его замена на переводчика чеченского и ингушского языков ФИО3 (том 3 л.д.100), которая пояснила, что владеет ингушским языком и сможет осуществлять перевод. Отвод, заявленный ФИО5 переводчику, был разрешен судом. Кроме того, как следует из протокола судебного заседания (том 3 л.д.107-108) ФИО5 пояснил, что выступления сторон в прениях ему понятны, в переводе он не нуждается.

Вопреки доводам защитника, отказ ФИО5 от выступления в прениях не свидетельствует о нарушении права на защиту осужденного. Право выступить в прениях на родном языке, как и право выступить с последним словом осужденному было предоставлено. Копия приговора, переведенного на ингушский язык, была вручена ФИО5 Право на апелляционное обжалование приговора ФИО5 реализовано.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора либо внесение в него изменений, из материалов дела не усматривается.

Руководствуясь ст. 389.20 УПК РФ, суд

п о с т а н о в и л :

приговор Первомайского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО5 <данные изъяты> оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Калькопф И.Б. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационную инстанцию Новосибирского областного суда в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Судья областного суда – подпись копия верна: