Гражданский кодекс часть 1

уголовное дело по апелляционному представлению прокурора на постановление Жуковского городского суда Московской области от 7 декабря 2018 года о возвращении уголовного дела в отношении

З.В.Б.,

<данные изъяты>

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Заслушав доклад судьи Забродиной Н.М.,

выступление прокурора Бельдий Е.И. в поддержку доводов представления,

мнение представителя потерпевшего А, оставившей разрешение данного вопроса на усмотрение суда,

возражения адвоката Бутрова Е.И.,

суд апелляционной инстанции

установил:

органами предварительного расследования подсудимый З.В.Б. обвиняется в совершении мошенничества при получении выплат, то есть в хищении денежных средств при получении субсидий, установленных законами и иными нормативными правовыми актами, путем предоставления заведомо ложных и недостоверных сведений, группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, при обстоятельствах, изложенных в обвинительном заключении.

В ходе судебного разбирательства подсудимым и его защитником было заявлено ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с тем, что обвинительное заключение составлено с нарушениями требований ст. 71, ст. 173 УПК РФ.

Рассмотрев заявленное ходатайство, выслушав мнение сторон, суд, придя к выводу о его обоснованности, ходатайство удовлетворил, и уголовное дело возвратил прокурору для устранения данного препятствия. При этом суд указал, что подлежащие доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства) должны быть указаны при описании преступного деяния в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, а также в обвинительном заключении. Между тем, в противоречие с правовой позицией о понятии хищения, изложенной в п.1 Постановления Пленума Верховного Суда от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже, разбое», по мнению суда, в обвинительном заключении не указано каким образом денежные средства, поступившие из <данные изъяты> в размере <данные изъяты> в качестве субсидий на частичную компенсацию затрат субъектам малого и среднего предпринимательства, оставшиеся после перечисления <данные изъяты> на счет <данные изъяты> качестве лизингового платежа, в сумме <данные изъяты> были израсходованы З.В.Б. на личные нужды. Следствие не установило мотивы и цель инкриминируемого преступления, а представленные органами следствия материалы уголовного дела противоречат, изложенным в обвинительном заключении обстоятельствам. Следствием не установлен способ совершения З.В.Б. преступления – действия непосредственно совершенные З.В.Б., который фигурирует в обвинительном заключении как непосредственный и единственный исполнитель, а неустановленные лица - пособниками. Между тем, все фактические действия, описанные следователем, совершены неустановленными пособниками, а описание преступных действий З.В.Б. отсутствует. Анализируя представленные доказательства и приводя их существо, суд пришел к выводу об ошибочной выводе следователя о том, что З.В.Б. являлся непосредственный и единственным исполнителем преступления. Представленные стороной обвинения доказательства противоречат изложенным обстоятельствам, фактически изменяя объем предъявленного обвинения, который суд самостоятельно изменить не может, ввиду ухудшения положения обвиняемого.

Не согласившись с решением суда, государственный обвинитель Д.В. Тихолаз в апелляционном представлении ставит вопрос об отмене незаконного и необоснованного постановления суда в связи с отсутствием оснований, предусмотренных законом, для возвращения дела прокурору и просит постановление суда отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение в ином составе. Гособвинитель указывает, что выводы суда не соответствуют представленным материалам, и противоречат закону. Основанием для возвращения уголовного дела прокурору являются нарушения норм уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятии по делу судебного решения, отвечающего требованиям законности и справедливости. Анализируя представленные доказательства, автор представления убеждает, что именно З.В.Б., являясь генеральным директором <данные изъяты>, преследуя корыстную цель завладения денежными средствами бюджета <данные изъяты>, действуя в составе группы лиц по предварительному сговору, предоставил в <данные изъяты> заведомо ложные и недостоверные сведения для получения субсидии субъектам малого и среднего предпринимательства в размере <данные изъяты>, а затем незаконно получив их на счет своего <данные изъяты>, завладел ими и распорядился по своему усмотрению. Выводы об отсутствии указаний в обвинительном заключении на мотивов и цели подсудимого при совершении преступления, не основаны на материалах дела, которые подтверждают в полной мере желание подсудимого обогатиться за чужой счет. Именно З.В.Б. в результате совершения преступных действий явился конечным выгодоприобретателем, поскольку как физическое лицо <данные изъяты> приобрел у <данные изъяты> оборудование, находившееся в лизинге, в свою собственность, то есть в то время, когда все лизинговые платежи были уплачены и договорные отношения между <данные изъяты> и <данные изъяты> закончились.

Следствием установлен и способ хищения – обман, что нашло отражение в обвинении и подтверждение представленными доказательствами, и корыстный мотив. С выводами суда об ошибочном выводе следователя о совершении преступления непосредственным и единственным исполнителем З.В.Б., что противоречит фабуле обвинения и обвинительному заключению, согласно которым он совершил преступление группой лиц по предварительному сговору, согласиться нельзя. Следствие проверяло причастность к преступлению участников и сотрудников <данные изъяты> к преступлению, однако установить её не удалось. Тем не менее, в отношении неустановленных следствием лиц уголовное дело выделено в отдельное производство, в связи с чем оснований для изменения ему объема обвинения не имеется.

При таких обстоятельствах все нарушения, указанные судом могут быть устранены в рамках судебного разбирательства, и какие-либо основания полагать, что на основе имеющего обвинительного заключения невозможно вынести законное и справедливое решение отсутствуют.

В возражениях подсудимый З.В.Б. выразил несогласие с доводами апелляционного представления, указав, что они сводятся к исключительной поддержке стороны обвинения.

Установив неявку подсудимого и его защитника, которые извещены надлежащим образом – почтовым сообщением, телеграммой, получить которые они отказались, по телефону (неоднократно дозвониться не удалось), принимая во внимание избранную осужденному меру пресечения по адресу <данные изъяты> (<данные изъяты>), суд апелляционной инстанции расценивает подобное поведение подсудимого и его защитника как злоупотребление правом, и считает возможным рассмотреть апелляционное представление гособвинителя в их отсутствие, с участием представителя потерпевшего, адвоката, назначенного в порядке ст. 51 УПК РФ для защиты интересов подсудимого З.В.Б. и прокурора.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления прокурора, выслушав прокурора, представителя потерпевшего, защитника, исследовав представленные материалы, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Ст. 237 УПК РФ регламентирует возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом и устанавливает для этого конкретные основания. По смыслу п. 1 части 1 ст. 237 УПК РФ во взаимосвязи с пунктами 2 - 5 части первой той же статьи, возвращение дела прокурору в случае нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта может иметь место по ходатайству стороны или инициативе самого суда, если это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, при подтверждении сделанного в судебном заседании заявления обвиняемого или потерпевшего, а также их представителей о допущенных на досудебных стадиях нарушениях, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. При этом основанием для возвращения дела прокурору во всяком случае являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные дознавателем, следователем или прокурором, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения.

Проанализировав выводы суда о необходимости возвращения уголовного дела прокурору c учетом доводов стороны обвинения, суд апелляционной инстанции не нашел оснований с ними согласиться. Таких нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных при составлении обвинительного заключения, которые бы исключали возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, не имеется.

Неустранимых нарушений уголовно-процессуального закона, которые привели к существенному нарушению прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, не установлено. Подсудимый З.В.Б. об этом не заявил, выдвигая доводы о свой невиновности. Представитель потерпевшего с ходатайством подсудимого и его защитника не согласился.

Рассматривая доводы апелляционного представления о необоснованности выводов суда, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что их следует признать состоятельными и обоснованными, а выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельства дела.

В соответствии с требованиями ст. 7 УПК РФ любое решение суда должно отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности.

Между тем, данным требованиям решение суда в полной мере не соответствует.

Суд, ссылаясь на наличие существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены в судебном заседании, и исключают принятие по делу судебного решения, существенных и надлежаще мотивированных нарушений не привел.

Так, отсутствие в обвинительном заключении конкретных данных о том, каким образом З.В.Б. распорядился похищенными ранее <данные изъяты>, не влияют на предмет доказывания по преступлению, предусмотренному ч. 4 ст. 159.2 УК РФ, не составляя объективной стороны преступления.

Согласиться с выводами суда об отсутствии в обвинительном заключении установленного способа хищения, мотивов и целей З.В.Б. также нельзя, поскольку данные выводы противоречат материалам дела и обвинительному заключению.

Исследовав представленные стороной обвинения доказательства, суд пришел к выводу об ошибочном выводе следователя о том, что З.В.Б. являлся непосредственным и единственным исполнителем преступления, поскольку представленные доказательства противоречат изложенным в заключении обстоятельствам дела Суд также указал на имеющиеся противоречия в обвинительном заключении, а именно - З.В.Б., исходя из обвинительного заключения, является непосредственными и единственным исполнителем преступления, однако описание его действий отсутствует, в то время как неустановленные лица, являющиеся пособниками преступления, совершили действия, которые нашли свое отражение при описании преступного деяния в обвинительном заключении.

Данные выводы нельзя признать убедительными и надлежаще мотивированными. Все выводы и доказательства сторона обвинения изложила в обвинительном заключении. Суд, разрешая дело по существу, должен исследовать представленные доказательства, устранить имеющиеся противоречия, исходя из совокупности доказательств, установить фактические обстоятельства дела и виновность подсудимого, а затем разрешить вопросы, связанные с квалификацией и наказанием.

Согласно ст. 15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Он создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель.

С учетом данного положения уголовно-процессуального закона суд в соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ проводит судебное разбирательство в отношении обвиняемого и только по предъявленному обвинению.

По данному уголовному делу сторона обвинения не согласилась с решением суда о возвращении уголовного дела прокурору по мотивам, приведенным судом в постановлении. В связи с чем позицию суда и его выводы о необходимости изменения объема обвинения, ухудшения положения обвиняемого (что не может сделать суда самостоятельно) нельзя считать верной и соответствующей закону.

При таких обстоятельствах, решение суда не является законным и обоснованным, оно подлежит отмене, а апелляционное представление прокурора удовлетворению.

Принимая во внимание, что суд, исследовав представленные доказательства, в своем решении фактически дал им оценку, то уголовное дело по обвинению З.В.Б. необходимо передать на новое судебное разбирательство в Жуковский городской суд Московской области в ином составе со стадии судебного разбирательства.

С учётом изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

постановление Жуковского городского суда Московской области от 7 декабря 2018 года о возвращении уголовного дела в отношении З.В.Б., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, прокурору г. Жуковский Московской области для устранения препятствий его рассмотрения судом, - отменить.

Уголовное дело по обвинению З.В.Б. передать на новое судебное разбирательство в Жуковский городской суд Московской области в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное представление государственного обвинителя Д.В. Тихолаз удовлетворить.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке, установленном главами 47.1 и 48.1 УПК РФ, с момента его вступления в законную силу.

Судья Н.М. Забродина