Апелляционное постановление № 22-905/19 от 25.02.2019 Новосибирского областного суда (Новосибирская область)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г.Новосибирск 25 февраля 2019 года

Новосибирский областной суд в составе:

Самулина С.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционной жалобе осужденного Ерусева Д.М. на приговор Новосибирского районного суда Новосибирской области от 20 декабря 2018 года, по которому

Ерусев Д. М., <данные изъяты>

осужден по ч.2 ст.217 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.12.2011 года № 420-ФЗ) к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, с лишением права занимать руководящие должности на предприятиях, организациях, учреждения, использующих в своей деятельности газовое топливо сроком на 2 года, с возложением обязанностей: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, ежемесячно являться на регистрацию в указанный орган;

разрешены вопросы относительно судьбы вещественных доказательств,

установил:

По приговору суда Ерусев Д.М. признан виновным и осужден за нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено им на территории <адрес>, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В суде первой инстанции Ерусев Д.М. вину в совершении указанного преступления не признал.

В апелляционной жалобе осужденный Ерусев Д.М. выражает несогласие с принятым судом решением, как незаконным и необоснованным, просит приговор суда отменить, постановить оправдательный приговор.

Осужденный Ерусев Д.М. указывает, что виновным себя не признает, поскольку нарушений Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления он не допускал, как и не допускал нарушение правил охраны труда, предусмотренных ст.212 ТК РФ, им были соблюдены все нормы по обеспечению безопасных условий и охраны труда, что подтверждается документами, имеющимися в материалах уголовного дела.

Также не согласен с выводами суда о наличии причинно-следственной связи между его действиями и гибелью человека, т.к. материалами уголовного дела (протокол осмотра места происшествия, заключение эксперта, свидетельскими показаниями) установлено, что смерть К. наступила в результате взрыва газа в неработающем котле № 2, при этом, как на предварительном следствии, так и в ходе судебного следствия не установлено, каким образом в котле № 2 оказался штатный розжиг, каким образом поступил газ в неработающий котел. Кроме этого, в соответствии с договором на тех. обслуживание в обязанности ОС не входит консервация газового неработающего оборудования, обеспечение охраны газового оборудования, контроль за работой сотрудников обслуживающей организации на территории котельной, данные обязанности возложены на эксплуатирующую организацию – ОП что доказано актами судов вступивших в законную силу, а так же выводами комиссии по расследованию несчастного случая ГИТ по НСО.

Согласно доводам жалобы, работы по проверке настройки автоматики котлов, которые были поручены специалисту К., не являлись газоопасными, и выполняются специалистом единолично, так как они производятся не в загазованной среде и не могут привести к выходу газа, поэтому, в данном случае не требовалось участие бригады специалистов, а также не требовалась выдача наряда-допуска для выполнения данных работ. Котел № 2 в эксплуатацию введен не был, при необходимости с него снимались запчасти, которые устанавливались на другие, работающие котлы, и контроль за наличием или отсутствием заглушки в газоотходах котла, а также доступ к ним, обязан был осуществлять собственник, эксплуатирующий котельную (ОПК. пуско-наладочные работы не производил, это противоречило заданию, которое ему выдавалось, наряд-допуск эксплуатирующей организацией – ОП» ему не выдавался, также осужденный отмечает, что и сама котельная, в которой произошла авария, не относится к взрывоопасным объектам.

По мнению осужденного, выводы суда о его виновности противоречат постановлению Правительства РФ от 10.06.2013 №492 «О лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности», а также Федеральным законам от 22.07.2008 № 123-ФЗ «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности», от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании» и Постановлению Правительства РФ «О порядке разработки и утверждения сводов правил» от 19.11.2008 № 85.

Так, котельная, расположенная по адресу: <адрес>, согласно проекту прошедшему Государственную экспертизу, отнесена к категории «Г» - умеренной пожароопасности, т.е. не относится к категории взрывоопасных объектов, поэтому выводы суда о том, что имело место нарушение правил безопасности на взрывоопасном объекте, противоречит действующему законодательству, в данном случае отсутствует один из признаков состава преступления, обязательный для ст.217 УК РФ – объект преступления.

Автор жалобы полагает, что суд не дал надлежащей юридической оценки такому обстоятельству, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого пункт 137 Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления изложен с изъятием из текста слова «действующих», что искажает смысл Правил и позволяет считать газоопасными работами техническое обслуживание любого газопровода, любого газового оборудования и любых газоиспользующих установок, в то время, как по материалам установлено, что водогрейный котел № 2 не был действующим и в эксплуатацию не вводился.

На основании графика работ К. должен был трижды выезжать на объект в марте 2017 года, с целью проверки автоматики, то есть данный график предусматривал не техническое обслуживание котельной в целом, а только проверку автоматики, из этого следует, что все работы в соответствии с вышеуказанным графиком не были связаны с пуском газа и не относились к газоопасным работам, а поэтому, К. не требовались дополнительные инструктажи, выдача наряда-допуска, выводы суда об обратном, не соответствуют действительности. Кроме того, К. не знал и не мог предполагать, что в котле № 2 мог скопиться газ, потому что ему было известно, что данный котел не эксплуатировался и находился в разобранном состоянии, при этом отсутствовал штатный розжиг котла (ранее был снят), а задвижка подачи газа к газопроводу котла № 2 была перекрыта и опломбирована.

Судом в основу приговора положены заключение эксперта З. № 514/7/17 от 16 июня 2017 года, а также показания специалиста ЛД., показания свидетелей ЛЯ., Г., ТА., МА., ТО., однако, суд не принял во внимание доводы защиты о том, что указанное заключение эксперта не отвечает требованиям ст.8 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», построено на вымыслах и предположениях, эксперт З. вышел за пределы своих полномочий, утверждая, что потерпевший производил пуско-наладочные работы, хотя перед ним не ставился вопрос о том, кто и каким образом производил пуско-наладочные работы, по мнению осужденного, эксперт сформировал ложные представления о произошедшем у специалиста ЛД., который давая показания в суде, ссылался на выводы эксперта, предполагавшего, что взрыв произошел при проведении К. пуско-наладочных работ.

Стороной защиты было заявлено ходатайство о проведении повторной инженерно-технической экспертизы, однако в его удовлетворении судом было отказано, несмотря на то, что эксперт З. разъяснений дать не смог, впоследствии скончался.

Специалист ЛД. является лицом, прямо заинтересованным в исходе дела, он является водителем в ОР которое непосредственно после аварии предложило свои услуги вместо ОС и впоследствии стало обслуживать котельную. ОР по отношению к ООО ОС является конкурирующей организацией.

Из показаний свидетеля ЛЯ. следует, что причиной взрыва, а, следовательно, и смерти К., послужила неудовлетворительная деятельность эксплуатирующей организации – ОП в лице генерального директора А., а также, свидетель пояснила, что работы, которые проводил К. не относятся к газоопасным.

Из показаний свидетеля Г. также следует, что работы, который производил К., не предусматривали производство пуско-наладочных и газоопасных работ, при этом котел № 2 не эксплуатировался, т.к. не имелось разрешения на подачу газового топлива.

В основу приговора суд положил показания ТА. о том, что за технику безопасности и исправность котлов несло ответственность ОС и показания свидетеля МА., однако суд не учел, что ТА. является руководителем эксплуатирующей организации ОП, где и произошла авария, в результате, которой погиб человек, а МА. является главным энергетиком, т.е. руководителем ОП именно он 16 марта 2017 года контролировал работу К., получал от него отчеты, выдавал ему запасные части, соответственно и эксплуатацию котельной фактически проводил именно он, то они заинтересованы в исходе дела.

Суд в качестве доказательства вины подсудимого привел показания свидетеля ТО., однако не учел того, что ОС проводил работы в соответствии с договором на техническое обслуживание котельной, проведению пуско-наладочных работ действующего оборудования должно предшествовать совместное с ОП и ОС совещание, подготовка необходимой документации и заключение дополнительного договора на проведение пуско-наладочных работ, что из материалов дела не усматривается.

Суд счел неубедительными его показания, как подсудимого и принял во внимание показания свидетелей МА., ТО. и ТА., несмотря на то, что указанные лица являются руководителями эксплуатирующей организации – ОП и должны нести полную ответственность в соответствии с нормам ФЗ-116, с материалами проверки ГИТ по НСО, актом проверки № 05/10г от 07 апреля 2017 года. Суд проигнорировал выводы комиссии ГИТ НСО, акта проверки Управления Ростехнадзора, а также постановление Новосибирского районного суда от 18 апреля 2018 года.

Суд необоснованно не принял во внимание доводы защиты о том, что постановление Новосибирского районного суда от 18 апреля 2018 года, которым признана ответственность ОП в совершении аварии имеет преюдицию. Управление Ростехнадзора в соответствии с актом проверки 05/10г от 07 апреля 2017 года проводило проверку в соответствии с аварией, имевшей место 16 марта 2017 года, именно на данном объекте сети газопотребления ОП и именно на основании данного акта проверки указанное общество было привлечено к административной ответственности постановлением Новосибирского районного суда от 18 апреля 2018 года.

По мнению осужденного, тот факт, что ОП не имеет соответствующей лицензии на эксплуатацию газового оборудования и послужил причиной аварии в котельной, при этом действительно ОС имеет лицензию на эксплуатацию взрывоопасных производственных объектов, однако на основании данной лицензии эксплуатирует лишь один объект в городе Новосибирске на <адрес>, остальные предприятия находились только на техническом обслуживании, пуско-наладочные и другие работы, не входящие в условия договора, выполнялись в рамках доп. соглашений или при заключением новых договоров, такие доп. соглашения или договора с этой организацией не заключались.

В возражениях на апелляционную жалобу осужденного Ерусева Д.М. прокурор района Кузнецов А.Ю. просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции осужденный Ерусев Д.М., адвокат Назипов Р.В., защитник Г., потерпевшая КТС, доводы апелляционной жалобы поддержали в полном объеме, просили приговор суда отменить. При этом от потерпевшей К. поступило заявление с просьбой прекратить уголовное преследование в отношении Ерусева в связи с примирением сторон, которое было поддержано осужденным и его защитниками.

Прокурор Городилова И.В. возражала против доводов апелляционной жалобы, полагая, что приговор суда в отношении Ерусева Д.М. не подлежит ни отмене, ни изменению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы осужденного, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Суд принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. ст. 302, 307 УПК РФ.

Судом с достаточной полнотой установлены фактические обстоятельства по делу.

Выводы суда о виновности Ерусева в совершенном им преступлении при изложенных в приговоре обстоятельствах являются правильными, основанными на исследованных в судебном заседании доказательствах, подробно проанализированных судом в приговоре и получивших оценку в соответствии со ст.88 УПК РФ.

Судом правильно установлено, что котельная, работающая на газовом топливе, является взрывоопасным производственным объектом. Поскольку использование оборудования, работающего под избыточным давлением газа, относится к работам, выполняемым на взрывопожароопасных производственных объектах, и согласно постановлению Правительства РФ от 10 июня 2013 года № 492 «О лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности».

В соответствии с п.137 Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления техническое обслуживание газопроводов, газового оборудования и газоиспользующих установок, обход наружных газопроводов являются газоопасными работами.

Согласно п.п. 6, 138, 140 Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления, отступление от требований указанных правил при эксплуатации, техническом перевооружении, ремонте, консервации и ликвидации сетей газораспределения и газопотребления не допускается, газоопасные работы должны выполняться бригадой рабочих в составе не менее двух человек под руководством специалиста, на производство газоопасных работ выдается наряд-допуск.

На основании договора на техническое обслуживание, ОС имело обязательства по круглосуточному техническому обслуживанию котельной.

В результате тщательного исследования представленных доказательств, показаний свидетелей и письменных материалов дела, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что Ерусев допустил производство работ по техническому обслуживанию котельной, работающей на газовом топливе одним человеком, а не бригадой в составе не менее двух человек под руководством специалиста, а также без оформления наряда-допуска на производство газоопасных работ, в нарушение п.п. 6, 138, 140 Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления, а также допустил работника ОСК., находящегося в его непосредственном подчинении, к выполнению газоопасных работ на опасном производственном объекте, не введенном в эксплуатацию в установленном законом порядке, не принял мер, исключающих использование неисправного оборудования котла № 2, неисправность которого была обусловлена установкой перед газовой колонкой котла, имевшего дефекты регулятора давления газа, а также неисправного высоковольтного кабеля электрода зажигания котла № 2, а также не принял мер к устранению указанных неисправностей, что привело к аварии и смерти К..

Таким образом, судом сделан правильный вывод о прямой причинно-следственной связи между грубыми нарушениями правил охраны труда и правил безопасности на взрывоопасном объекте, допущенными главным инженером ОСЕрусевым при организации производства работ по техническому обслуживанию котельной, и наступившими последствиями в виде смерти К..

Доводы Ерусева об отсутствии причинно-следственной связи между его действиями и гибелью человека, поскольку горелка котла использовалась как донор, газовая линия в соответствии с правилами безопасности должна быть отключена, не основаны на материалах дела.

Согласно акту № 1 о несчастном случае на производстве, Ерусев, как главный инженер ОС», не принял мер, исключающих использование неисправного оборудования котла № 2, не обеспечил надлежащий контроль за состоянием условий и охраны труда, что явилось следствием аварии. Причиной аварии в котельной, согласно заключению эксперта №514/7/17 от 16 июня 2017 года, является взрыв газо-воздушной смеси, скопившейся в топке и газоходах водогрейного котла; инициация возгорания газо-воздушной смеси предположительно произошла от искры штатной системы розжига газовой горелки котла в момент запуска ее в работу.

Данные обстоятельства также подтвердили свидетель ЛЯ., специалист ЛД..

Доводы осужденного и защиты о том, что котельная не относится к категории взрывоопасных объектов, являются несостоятельными. Так как в соответствии с Федеральным законом № 116-ФЗ от 21 июля 1997 года «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», к категории опасных производственных объектов относятся объекты, на которых получаются, используются, хранятся и т.п. опасные вещества, к котором относятся и газы. Поскольку использование на объектах оборудования, работающего под избыточным давлением газа, относится к работам, выполняемым на взрывопожароопасных производственных объектах, с учетом постановления Правительства РФ от 10 июня 2013 года № 492 «О лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности», то котельная, как сеть газопотребления, работающая на газовом топливе, является взрывоопасным производственным объектом.

Доводы осужденного и его защитников о неправильности и недостоверности выводов проведенной по делу строительно-технической экспертизы №514/7/17 от 16 июня 2017 года, о том, что экспертиза построена на вымыслах и предположениях, эксперт вышел за пределы своей компетентности при дачи ответов на поставленные перед ними вопросы, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными.

Оспариваемая стороной защиты экспертиза была назначена и проведена в соответствии с требованиями ст. ст. 195 - 196 УПК РФ, и оценена судом в совокупности с другими доказательствами. Заключение эксперта полностью отвечают требованиям ст.204 УПК РФ, а также Федеральному Закону «О государственной экспертной деятельности в РФ». Нарушений процессуальных прав участников судебного разбирательства при назначении и производстве указанной судебной экспертизы, которые повлияли или могли повлиять на содержание выводов эксперта, следователем не было допущено. Выводы эксперта аргументированы и отвечают на поставленные перед ним вопросы. Данное экспертом заключение не вызывают сомнений у суда апелляционной инстанции, равно как не вызывает сомнения и компетентность эксперта. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что при даче ответов на поставленные перед ним вопросы эксперт за пределы своей компетентности не выходил.

Также судом оценены доводы Ерусева о том, что работы, которые выполнял К., не являются газоопасными и наряд-допуск не должен был оформляться. С учетом п.137 «Правил безопасности сетей газораспределения и газопотребления», суд правильно указал, что любые пуско-наладочные работы, проверка автоматики безопасности котлов, связанные с подачей и использованием газа, что, как установлено экспертным путем и выполнял К., являются газоопасными и взрывоопасными.

Показания потерпевшей и свидетелей нашли свое отражение в приговоре, существенных противоречий не содержат, получили надлежащую оценку в совокупности с другими исследованными доказательствами, в том числе с протоколами осмотра места происшествия – котельной; договором от 01 ноября 2015 года на техническое обслуживание, согласно которому ОП поручает исполнителю ОС взять на себя обязательства по круглосуточному техническому обслуживанию котельной, работающей на газовом топливе; графиком проведения работ по техническому обслуживанию котельной, согласно которому 16 марта 2017 года К. совместно с другим специалистом должен был проверить параметры работы автоматики; заключением эксперта от 31 марта 2017 года о причинах смерти К.; результатами исследования журналов проверки автоматики безопасности котлов, а также журналов технического обслуживания внутреннего газопровода ГРП и газового оборудования котлов, которые содержат записи и подписи только сотрудников ОС

Согласно имеющемуся в деле приказу от 07 октября 2013 года, Ерусев переведен на должность главного инженера ОС.

Из приговора следует, что он основан только на допустимых доказательствах.

Ссылки жалобы осужденного об оговоре его специалистом ЛД. ввиду того, что тот работает в конкурирующей организации, о заинтересованности в исходе дела свидетелей ТА. и МА., суд апелляционной инстанции считает надуманными.

Каких-либо данных, свидетельствующих о наличии у названных лиц причин для оговора осужденного, в материалах уголовного дела не имеется.

Признавая достоверность сведений, сообщенных специалистом и свидетелями, суд верно исходил из того, что допросы указанных лиц произведены с соблюдением уголовно-процессуального закона, а показания, взятые в основу приговора, взаимно дополняют друг друга и согласуются с совокупностью других доказательств по делу.

Доводы осужденного и защитников о нарушении правил безопасности другими лицами, не могут быть приняты во внимание, поскольку в соответствии со ст.252 УПК Российской Федерации судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Поэтому суд не вправе давать оценку в приговоре действиям других лиц.

Указание стороны защиты на постановление Новосибирского районного суда от 18 апреля 2018 года, вступившее в законную силу, которое по ее мнению, имеет преюдициальное значение для разрешения настоящего уголовного дела, было исследовано судом первой инстанции и эти доводы были обоснованно отвергнуты, поскольку указанным постановлением установлено нарушение требований промышленной безопасности опасного производственного объекта – сети газопотребления ОП

Судом сделан правильный вывод о виновности Ерусева в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.217 УК РФ.

Судебное разбирательство по делу проведено объективно и всесторонне с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в том числе места, времени, способа совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений, а сторонам суд создал необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они реально воспользовались.

Как усматривается из протокола судебного заседания, все представленные сторонами доказательства были исследованы, а заявленные ходатайства, заявленные стороной защиты, в том числе о назначении повторной экспертизы, а также иных ходатайств, в удовлетворении которых судом было отказано, на что указано в апелляционной жалобе, были рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а принятые по ним решения являются обоснованными и мотивированными. Сам по себе отказ суда в удовлетворении ходатайства стороны защиты при соблюдении процедуры его рассмотрения не свидетельствует об ущемлении прав подсудимого и о наличии у суда обвинительного уклона.

Наказание Ерусеву. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности Ерусева, который положительно характеризуется, к уголовной ответственности не привлекался. Судом учтены смягчающие наказание обстоятельства: наличие на иждивении подсудимого малолетних детей, совершение преступления впервые. Судом правильно принято решение о назначении наказания в соответствии со ст.73 УК РФ.

С учетом фактических обстоятельств совершенного Ерусевым преступления и степени его общественной опасности, оснований изменения категории совершенного преступления в силу ч.6 ст.15 УК РФ, у суда не имелось, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции.

Судом обсуждался вопрос о назначении Ерусеву наказания с применением ст.64 УК РФ, однако суд обоснованно не нашел оснований для применения положений данной статьи закона при назначении наказания, надлежащим образом мотивировав выводы об этом в приговоре.

Обоснованно назначено Ерусеву и дополнительное наказание в виде лишения права занимать руководящие должности на предприятиях, организациях, учреждения, использующих в своей деятельности газовое топливо, убедительные выводы суда первой инстанции об этом приведены в приговоре.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции считает назначенное Ерусеву как основное, так и дополнительное наказание соразмерным содеянному и справедливым, а потому не находит оснований для изменения или отмены приговора и удовлетворения апелляционной жалобы осужденного.

Согласно ст.25 УПК РФ волеизъявление потерпевшей и осужденного пришедших к примирению, не влечет автоматического принятия решения о прекращении дела, а является лишь одним из его условий. Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является правом суда, а не его обязанностью.

Суд апелляционной инстанции, изучив все обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности совершенного деяния, данные о личности осужденного, его отношение к содеянному, позицию потерпевшей и мнение прокурора, считает невозможным освобождение осужденного от уголовной ответственности за совершенное преступление, предусмотренное ч.2 ст.217 УК РФ и прекращение уголовного дела за примирением сторон, поскольку такое решение не будет соответствовать целям и задачам защиты прав и законных интересов личности, общества и государства.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены либо изменения приговора по доводам апелляционной жалобы, ходатайств потерпевшей Короткевич и осужденного Ерусева.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

Приговор Новосибирского районного суда Новосибирской области от 20 декабря 2018 года в отношении Ерусева Д. М. оставить без изменения, апелляционную жалобу осужденного Ерусева Д.М. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке, установленным главой 47.1 УПК РФ.

Судья п. п.

Копия верна:

судья Новосибирского областного суда С.Н. Самулин