Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитников Овсянникова А.В., Каретниковой М.А., законного представителя умершего обвиняемого – ФИО 1, на постановление Ростовского районного суда Ярославской области от 15 декабря 2014 года, которым уголовное дело в отношении ФИО1, ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ДАННЫЕ, ранее несудимого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 286 УК РФ, ч.3 ст. 33, ч.1 ст. 292 УК РФ, прекращено в связи с его смертью, на основании п. 4 ч.1 ст. 24 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Иларионова Е.В., мнение прокурора Волкова В.А., полагавшего постановление оставить без изменений, суд

у с т а н о в и л:

Постановлением Ростовского районного суда Ярославской области от 15 декабря 2014 года установлено совершение ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ превышения должностных полномочий, то есть действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, а также в один из дней ДД.ММ.ГГГГ организации служебного подлога, то есть внесения должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений

Данные деяния совершены в г. <данные изъяты> и в 800 метрах от береговой линии г. <данные изъяты> и в 2 километрах от с. <данные изъяты>, при обстоятельствах, указанных в постановлении.

В апелляционных жалобах защитники Овсянников А.В., Каретникова М.А., законный представитель умершего обвиняемого – ФИО 1 (доводы жалоб аналогичные) просят постановление отменить и прекратить уголовное дело в отношении ФИО1 на основании п. 2 ч.1 ст. 24 УК РФ за отсутствием состава преступления. Полагают, что вынесенное постановление является незаконным и необоснованным, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения уголовно- процессуального закона, допущенными в ходе предварительного следствия и в судебном заседании. По мнению авторов жалоб, выводы суда о совершении ФИО1 преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 286, ч.3 ст. 33, ч.1 ст. 292 УК РФ, не подтверждены исследованными доказательствами, что свидетельствует о несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Полагают, что существенные нарушения требований уголовно- процессуального законодательства выразились в том, что лицом, производившим предварительное следствие, были нарушены положения главы 23 УПК РФ, судом не дана в этой части надлежащая оценка, выводы суда основаны на доказательствах, которые не могут быть признаны допустимыми. Считают, что судом ошибочно истолкованы диспозиции ч.1 ст. 256, ч.1 ст. 286, ч.1 ст. 292 УК РФ, что свидетельствует о неправильном применении уголовного закона.

В дополнительных апелляционных жалобах защитники Овсянников А.В., Каретникова М.А., законный представитель умершего обвиняемого – ФИО 1 ( доводы жалоб аналогичные) просят постановление отменить и прекратить уголовное дело в отношении ФИО1 на основании п. 2 ч.1 ст. 24 УК РФ за отсутствием состава преступления.

Указывают на то, что судом не принят довод защиты об отсутствии в действиях ФИО1 состава должностного преступления, поскольку ДД.ММ.ГГГГ им были выявлены признаки административного правонарушения, а не преступления, предусмотренного ст. 256 УК РФ, его действия, как руководителя органа дознания соответствовали закону и практике его применения.

Авторы жалоб не соглашаются со ссылками суда на требования ст. ст. 21, 144, 176 УПК РФ, полагают, что допущено расширительное толкование данных норм в совокупности с выводом о том, что обнаруженная в зимний период времени бесхозная сеть, с находящейся в ней рыбой, образуют признаки преступления и требует доследственной проверки.

В подтверждение своих доводов о том, что наличие бесхозной сети не являлось признаком экологического преступления и не являлось поводом для возбуждения уголовного дела ссылаются на показания свидетеля ФИО 2 и на правоприменительную практику, выраженную в постановлениях об отказе в возбуждении и прекращении, возбужденных уголовных дел, которым, по мнению авторов жалоб, суд не дал должной оценки.

Полагают, что авторы постановления о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ и аналогичного постановления от ДД.ММ.ГГГГ, используя понятие «запрещенное к использованию орудие массового лова» игнорировали диспозицию ч.1 ст. 256 УК РФ, в которой основанием для привлечения лица к уголовной ответственности может быть факт применения «способа массового истребления» водных биоресурсов.

Считают, что в ходе судебного разбирательства установлено, что в <данные изъяты> не существовало практики отнесения рыболовных сетей при их обычном применении к способам массового истребления водных биоресурсов, обвинением не представлено доказательств, свидетельствующих об обратном. Полагают, что указание, данное ФИО1 начальнику органа дознания о возбуждении уголовного дела по материалу, возвращенному рыбоохранной службой в <данные изъяты> РОВД, отражало не личную оценку ФИО1, выявленных им фактов, а было вынужденной реакцией на возвращение материала, отражавшего очевидные признаки административного правонарушении, было продиктовано стремлением прекратить переписку и пересылку материала из одного государственного органа в другой, что вытекало из слов ФИО1: «все равно оно будет темное» и подтверждалось показаниями <данные изъяты> ФИО 3, который ожидал возвращение данного материала в рыбоохранную службу.

Считают, что составление протокола об административном правонарушении в отсутствии лица, подлежащего привлечению к административной ответственности вместо постановления о возбуждении административно производства является юридической ошибкой, которая не повлекла никаких отрицательных последствий, поскольку информативность протокола и постановления одинаковы, они констатируют факт административного правонарушения, поэтому действия ФИО1 не могут оцениваться, как должностное преступление, а вывод суда об обнаружении им признаков экологического преступления, а не административного правонарушения, является ошибочным.

Авторы жалоб не соглашаются с оценкой показаний свидетеля ФИО 4, которые приняты избирательно, без надлежащего обоснования, лишь в той части, в которой они соответствуют выводам суда. Полагают, что необоснованно отвергнуты показания ФИО 4, данные им при допросе по делу ФИО 5 ДД.ММ.ГГГГ в части его утверждения о даче ФИО1 указаний ФИО 5 о составлении протокола непосредственно на озере, не указано какими письменными материалами дела, показаниями свидетелей (кроме свидетеля ФИО 5), данные показания опровергаются, каков мотив свидетеля в искажении истины в данной части. Считают, что ФИО1 требовал от ФИО 5 составления документа (протокола) непосредственно на озере, однако последний приехал туда «не исполнять свой служебный долг, а воспользоваться изъятой рыбой, не имел соответствующих бланков».

Указывают, что ФИО 5 допрашивался дважды, второй раз без разъяснения ответственности за лжесвидетельство, как лицо в отношении которого вынесен обвинительный приговор, делают вывод, что в данном процессе ему также была предоставлена возможность защищаться, что он и делал.

В жалобах приводятся показания ФИО 5, данные им в ходе предварительного следствия и в судебных заседаниях и отмечается, что между ФИО 5 и ФИО1 был конфликт, претензии со стороны последнего были обоснованными, поскольку согласно служебной характеристики показатели работы ФИО 5, как <данные изъяты> были самыми низкими в отделе, непосредственно ДД.ММ.ГГГГ, выехав на озеро <данные изъяты>, он не взял бланки документов, которые необходимо составлять при обнаружении орудий незаконного лова и задержании браконьеров.

Полагают, что показания ФИО 5 подтверждают показания ФИО 6 и ФИО1 о том, что последний звонил ФИО 7 и пытался привлечь его к предстоящему выезду по сообщению о браконьерстве, но он был недоступен и не шел на взаимодействие по совместной работе по охране рыбных запасов озера; его показания в части того, что ФИО1 был одет в форменную одежду свидетельствуют о том, что последний рассматривал происходящее как исполнение им своих служебных обязанностей и не скрывал своего статуса <данные изъяты>.

Анализируя показания свидетелей ФИО 7 и ФИО 4, имеющиеся в деле фотографии с места происшествия, полагают, что после окончания рейда «раскидывание» рыбы по кучкам было произведено ФИО 6 с целью упрощения подсчета извлеченной из сетей рыбы. Указывают, что показания ФИО 5, данные в судебном заседании по уголовному делу ФИО1 и в судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ по уголовному делу по его обвинению, являются противоречивыми, полагают, что его показания о том, что их выезд на озеро по сообщению о незаконной ловле рыбы соответствуют действительности. Обращают внимание, что показания ФИО 5, данные по его уголовному делу были приняты судом первой и апелляционной инстанции, а судебная коллегия основывала на них свих выводы. Указывают, что ФИО 5 давал аналогичные показания, как по своему уголовному делу, где он допрашивался в качестве подсудимого, так и по уголовному делу, возбужденному по факту браконьерства, где он допрашивался в качестве свидетеля.

Анализируя показания ФИО 5, данные им в ходе предварительного следствия (протоколы допросов в качестве подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ, дополнительных допросов в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ) и сопоставляя их с показаниями, данными им в судебных заседаниях, авторы жалоб приходят к выводам о том, что более правильными являются показания данного лица в качестве свидетеля от ДД.ММ.ГГГГ в части разговора между ФИО1 и ФИО 5 о снегоходе, который был ДД.ММ.ГГГГ, а не ДД.ММ.ГГГГ, то есть когда ФИО1 предметно переговорил с ФИО 8 о местах установки сетей; передача рыбы ФИО 9 за предоставление снегохода была инициирована ФИО 5, а не ФИО1.

Обращают внимания на показания ФИО 7, который пояснял, что ФИО 5 и ФИО 9, после отъезда Васикова возмущались, что «прокатились» по озеру и остались без рыбы.

Указывают, что показания ФИО 5 о дележе рыбы в гараже ФИО1 или в квартире ФИО 10 прозвучали впервые в судебном заседании по уголовному делу ФИО1, являются лживыми, противоречивыми. Считают, что действия ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ диктовались не желанием воспользоваться браконьерским уловом, а стремлением минимизировать ущерб, причиненный рыбным запасам озера и предотвратить еще больший ущерб.

Отмечают, что показания ФИО 5, данные им в ходе предварительного следствия о том, что в протоколе об административном правонарушении вместо ФИО 6 поставил свою подпись ФИО1, а в акте об уничтожении рыбы и сетей вместо понятого ФИО 11 расписался ФИО 12, являются противоречивыми, опровергаются заключением почерковедческой экспертизы.

Авторы жалоб в подтверждение своих доводов приводят показания свидетеля ФИО 9, данные им по уголовным делам ФИО 5 и ФИО1, а также в ходе предварительного следствия.

Анализируют в жалобах показания свидетеля ФИО 13, данные в судебных заседаниях и в ходе предварительного следствия, в части времени регистрации сообщения о браконьерском лове и выезда ФИО1 на озеро, соотносят их с показаниями свидетеля ФИО 14 и полагают, что прежняя ошибочность показаний ФИО 13 о том, что команда о регистрации сообщения о браконьерстве появилась не утром, а после 15 часов связана с доставлением рапорта ФИО 4 и требованием ФИО1 его зарегистрировать, как сообщение о браконьерстве. Не соглашаются с оценкой показаний ФИО 13, данных им в судебном заседании по уголовному делу ФИО1 и указывают, что не учтено, что аналогичные показания данное лицо давало по уголовному делу в отношении ФИО 5, которым не дано надлежащей оценки, указывают, что свидетель объяснил противоречия его показаний в судебном заседании, с его показаниями на следствии, пояснив, что при допросе в суде ему демонстрировали КУСП и текст сообщения, а на следствии ему данные доказательства не предоставлялись.

В жалобах приводятся показания свидетеля ФИО 6, данные в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ и в ходе предварительного следствия и делаются выводы о том, что он подписал протокол об административном правонарушении и акт об уничтожении сетей и рыбы ДД.ММ.ГГГГ, что опровергает показания ФИО 5 о том, что им составлялись документы по указанию ФИО1 после ДД.ММ.ГГГГ, не соглашаются с оценкой показаний свидетеля ФИО 6, данных судом, с указанием, что они опровергаются показаниями ФИО 5, ставят под сомнение правдивость показаний последнего. Отмечают, что при допросе в качестве свидетеля по уголовному делу, возбужденному по п. «б» ч.1 ст. 256 УК РФ ФИО 6 действительно не говорил о дате и времени подписания протокола, но это обусловлено тем, что ему не задавались такие вопросы.

Полагают, что версия о том, что ФИО 5 расписался в протоколе об административном правонарушении и в акте уничтожения сетей и рыбы за ФИО 4 имеет «разумные и логичные основания».

Авторы жалоб приводят показания свидетеля ФИО 8, отмечают, что суд не дал им надлежащей оценки, а они опровергают версию о заранее запланированном рейде, осуществленном ФИО1, с целью удовлетворения собственных потребностей и делают вывод о том, что информация данного лица явилась сообщением о правонарушении против водных биоресурсов озеро <данные изъяты>, на которую ФИО1 как руководящий сотрудник <данные изъяты> обязан был реагировать, а то обстоятельство, что данная информация не нашла отражения в учетных документах обусловлена тем, что ФИО1 не имел намерения раскрывать свой источник информации, что не противоречит закону «О милиции», интересам службы, поэтому являются неосновательными доводы об отсутствии законного основания для выезда и совершения ФИО1 с целью «удовлетворения собственный потребностей в озерной рыбе и амбиций, в виде повышения авторитета среди подчиненных».

В жалобах выражается несогласие с выводами суда о том, что после рейда рыба была разложена не для сортирования и последующего подсчета. При этом полают не было учтено количество кучек на которые была разложена рыба, а оно не соответствовало числу участников рейда, а также не были приняты во внимание показания ФИО 6, который утверждал, что разложил рыбу, таким образом, именно для подсчета, но у него не выяснялось в ходе следствия почему он избрал такую методику подсчета.

Авторы жалоб излагают показания свидетеля ФИО 4 и делают вывод, что они «опровергают утверждения о сокрытии ФИО1 факта превышения должностных полномочий, а также непредъявленное обвинение в превышении должностных полномочий, поскольку, как видно из показаний данного свидетеля, ФИО1 требовал от ФИО 5, соответствующих документов непосредственно на льду озера и таковые не были составлены лишь из- за отсутствия у ФИО 5 необходимых бланков, приглашал ФИО 7 для оформления факта обнаружения и изъятия сетей и рыбы в отдел милиции», действовал в дневное время выходного дня, своих действий не скрывал, не пытался договориться с ФИО 4 и ФИО 7 о сокрытии его нахождения на озере, обвинял ФИО 7 в упущениях по работе, настаивал на составлении рапорта ФИО 4, в противном случае намеревался поднять по тревоге подразделение вневедомственной охраны, что свидетельствует о том, что ФИО1 не пытался скрыть правду. Также указывают, что показания ФИО1 и ФИО 6 о том, что перед выездом ФИО1 звонил ФИО 7 с целью привлечения его к пресечению совершения браконьерства также подтверждаются показаниями ФИО 4.

Приводя показания свидетеля ФИО 7, авторы жалоб отмечают, что они опровергаются показаниями ФИО 4 и ФИО 15 в части того, что последний смог дозвониться до ФИО 7 только через ФИО 4, показаниями ФИО 7, данными в судебном заседании по уголовному делу в отношении ФИО 5, где он говорил «что рыбу раскидывал» по кучкам ФИО 6, а ФИО1 стоял рядом, показаниями свидетеля ФИО 15 в части погоды, которая была ДД.ММ.ГГГГ.

Авторы жалоб со ссылкой на требования ч.1 ст. 252, ч.1 ст. 171,172, 173 УПК РФ полагают, что суд необоснованно отверг довод защиты о том, что рассмотрение уголовного дела могло происходить только в рамках предъявленного ФИО1 обвинения ДД.ММ.ГГГГ и о незаконности вынесения ФИО 16 постановления о привлечении умершего ФИО1 в качестве обвиняемого ДД.ММ.ГГГГ и предъявленного вдове умершего ФИО 1. Полагают, что уголовно- процессуальный закон не предусматривает возможности предъявления обвинения умершему, а также допроса в качестве обвиняемого не лица привлеченного в данном качестве, а его родственника. Считают, что обязанность компетентных органов обеспечить близким родственникам умершего доступ к правосудию и судебной защите не означает их полного отождествления с умершим обвиняемым и не предполагает возможности совершения с ними процессуальных действий в том же объеме, который предусмотрен законом в отношении живого лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, что также подтверждается постановлением Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П, постановлением прокурора Ярославской области о возвращении уголовного дела для производства дополнительного расследования от 03 сентября 2009 года. Полагают, что постановление <данные изъяты> ФИО 16 о привлечении умершего ФИО1 в качестве обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 286, ч.3 ст. 33, ч.2 ст. 292 УК РФ и иные аналогичные постановления являются незаконными и не могут быть предметом судебного разбирательства, а согласно постановления о привлечении в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 не обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 286 УК РФ.

Считают, что предъявленное ФИО1 обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 33,ч.2 ст. 292 УК РФ не соответствует требованиям ст. 171 УПК РФ, в нем отсутствуют данные о характере вреда, причиненного действиями ФИО1, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ не раскрыто в чем конкретно выразилось причиненное нарушение, чьи интересы оказались нарушены. Отмечают, что доводы о несоответствии предъявленного ДД.ММ.ГГГГ обвинения требованиям ст. 171 УК РФ также относится и к обвинению по ч.1 ст. 285 УК РФ, что также соответствует правовой позиции прокуратуры Ярославской области от 03 сентября 2009 года.

Авторы жалоб, ссылаясь на Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 09 марта 2010 года по уголовному делу в отношении ФИО 5, в котором суд кассационной инстанции не согласился с доводами представления о наличии в действиях ФИО 5 превышения должностных полномочий и указал на постановление следователя от 14 июля 2009 года о частичном прекращении уголовного дела, в котором не усмотрено в действиях ФИО 5 существенного нарушения охраняемых законом интересов общества и государства отмечают, что оба дела взаимосвязаны, поскольку ФИО 5 и ФИО1 являлись работниками милиции, совершили ДД.ММ.ГГГГ одни и те же действии, ФИО1 давал указания ФИО 5 оформить обнаружение и изъятие сетей непосредственно на озере, но ФИО 5 отказался это сделать, сославшись на отсутствие бланков, ФИО 5 также как и ФИО1 «фиксацию выявленного преступления» не организовывал и не предлагал организовать, следственно- оперативную группу не вызывал, требования ФИО 7 «по фиксации преступления» не выполнил. Полагают, что фактические действия ФИО 5 также являющегося должностным лицом не отличались от действий ФИО1, то, что последний являлся старшим по должности значения не имеет, поскольку ФИО 5 в установленном порядке не оспаривал действий ФИО1, а выполнял их без возражений, поэтому вывод, сформулированный в постановлении о частичном прекращении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО 5 об отсутствии в его действиях существенного нарушения интересов общества и государства в полной мере распространяются и на ФИО1, а постановление кассационной инстанции имеет преюдициальное значение.

В жалобах также выражается несогласие с выводами суда о возможности изменения обвинения после смерти обвиняемого и предъявления его родственнику умершего и ссылками на ст. 175 УПК РФ, полагают, что родственники умершего не обладают полномочиями и познаниями умершего, они не могут возражать против предъявленного обвинения, не способны дать показания о событиях, существо и сопутствующие обстоятельства, которых им не известны, они не могут представлять доказательства, оправдывающие умершего, поэтому отсутствуют законные основания для предъявления обвинения такому лицу. Считают, что суд, сославшись в подтверждение своих доводов на ст. 175 УПК РФ не учел, что обвинение предъявляется лицу – обвиняемому, но не родственнику лица умершего. Полагают, что органами предварительного следствия не установлено каких- либо новых обстоятельств, относящихся к событиям ДД.ММ.ГГГГ, поэтому отсутствовали основания для предъявления нового обвинения.

Государственным обвинителем – Ханджян О.В. поданы возражения на указанные выше апелляционные жалобы, в которых он просит оставить их без удовлетворения, а постановление - без изменения.

Заслушав мнение участников процесса, проверив доводы апелляционных жалоб по материалам дела, суд приходит к выводу, что постановление является законным и обоснованным.

Судом в полном объеме установлены обстоятельства происшедшего, им дана надлежащая правовая оценка, выявлена виновность ФИО1 в совершении инкриминируемых ему деяний, поэтому обоснованно не усмотрено оснований для его реабилитации и прекращено уголовное дело по его обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 286, ч.3 ст. 33,ч.1 ст. 292 УК РФ, в связи со смертью, на основании п. 4 ч.1 ст. 24 УПК РФ.

Суд пришел к правильному выводу о том, что ФИО1, являясь должностным лицом, осуществляющим функции представителя власти, вопреки интересам службы, ДД.ММ.ГГГГ в нарушении требований ст. 21, 82 УПК РФ, ст.9,10 Федерального закона «О милиции», положений п. 2.6, п. 2.15, 2.16, 2.19, 2.35 раздела 2, 3 должностной инструкции не вызвал на место происшествия по выявленному факту следственно- оперативную группу, не произвел фиксацию преступления, совершил действия явно выходящие за пределы его полномочий выразившиеся в вывозе с места происшествия орудий совершенного преступления в виде рыболовных сетей и предметов преступления - незаконно добытой рыбы без надлежащего документального оформления и последующем распоряжении ими по своему усмотрению.

Указанные выше действия совершены ФИО1 с корыстной и иной личной заинтересованности, выразившейся в желании обратить предметы и объекты совершенного преступления в свою пользу, поднять и укрепить свой авторитет в глазах подчиненных сотрудников милиции и гражданских лиц путем раздела незаконно добытой рыбы и рыболовных сетей между участниками, выехавшими на место происшествия.

Судом обоснованно указано, что допущено существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, выражающееся в подрыве авторитета органов внутренних дел Российской Федерации, нарушении нормальной деятельности данного государственного органа, выразившееся в утрате доказательств, свидетельствующих о совершенном преступлении, предусмотренном п. «б» ч.1 ст. 256 УК РФ, что позволило виновным лицам избежать привлечения к уголовной ответственности.

В постановлении также обоснованно указано, что ФИО1 совершил организацию служебного подлога, а именно, в нарушении ст. 9,10 Федерального закона « О милиции, разделов 2,3 должностной инструкции <данные изъяты> РОВД - начальника милиции общественной безопасности, ст. 21 УПК РФ, являясь должностным лицом, осуществляющим функции представителя власти, в один из дней ДД.ММ.ГГГГ, с иной личной заинтересованностью, выразившейся в сокрытии факта превышения должностных полномочий, совершенных ДД.ММ.ГГГГ, желая избежать уголовной ответственности, отдал незаконные устные приказы ФИО 5 совершить служебный подлог, а именно составить заведомо подложные официальные документы, в виде протокола об административном правонарушении от ДД.ММ.ГГГГ и акта уничтожения рыболовных сетей и рыбы, которые были исполнены ФИО 5.

Являются несостоятельными доводы жалоб о ненадлежащей правовой оценке, данной судом, показаниям свидетелей.

Выводы суда о доказанности вины ФИО1 в совершении указанных выше преступлений, соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, полно и правильно изложенных в приговоре, которым в совокупности дана верная правовая оценка.

В основу постановления суда положены доказательства, добытые с соблюдением норм уголовно-процессуального закона.

Оценка доказательств, в том числе и тех, на которые обращено внимание в доводах апелляционных жалоб, соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, в том числе ст.ст. 87, 88 УПК РФ, изложены мотивы, по которым судом первой инстанции приняты одни доказательства и отвергнуты другие, с данными выводами и произведенной оценкой доказательств, суд апелляционной инстанции соглашается.

Суд надлежащим образом оценил представленные сторонами обвинения и защиты доказательства с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все доказательства в совокупности с точки зрения достаточности и обоснованно мотивировал свои выводы о виновности ФИО1 в совершении указанных выше преступлений показаниями свидетелей ФИО 7, ФИО 4, ФИО 5, ФИО 9, ФИО 15, ФИО 14, ФИО 13, ФИО 11, ФИО 2, ФИО 17, ФИО 3, ФИО 18, содержание которых верно изложено в постановлении.

Показания данных свидетелей, как обоснованно отмечено судом, согласуются между собой, взаимно дополняют друг друга и подтверждаются письменными материалами дела.

Суд мотивированно отверг показания, данные свидетелем ФИО 4 в судебном заседании по уголовному делу ФИО 5, о том, что ФИО1 высказывал требования о составлении протокола непосредственно на озере, а ФИО 5 он не составлен, ввиду отсутствия необходимых бланков, поскольку данные утверждения не подтверждаются показаниями свидетелей ФИО 7, ФИО 9.

В данной части показания свидетеля ФИО 4 не являются последовательными, поскольку в ходе предварительного следствия и в судебном заседании по данному уголовному делу он не утверждал, что ФИО1 давал непосредственно на месте происшествия ФИО 5 указания о составлении каких- либо документов и пояснил, что при его допросе в ходе предварительного следствия ДД.ММ.ГГГГ он помнил лучше произошедшие события.

Допрошенный в судебном заседании ФИО 5 также указывал, что ФИО1 заранее не обговаривал с ним, что будут оформляться какие- либо документы, отрицал, что он давал ему указания о составлении протоколов на месте происшествия.

Действительно из оглашенных показаний обвиняемого ФИО1, данных им в период предварительного следствия также не усматривается, что он давал ФИО 5 указания о составлении протокола непосредственно на озере.

Показания ФИО 4 о действиях ФИО1 непосредственно на озере <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ и его последующих действиях не опровергают выводы суда о совершении ФИО1 превышения должностных полномочий и служебного подлога.

Действия ФИО1, связанные с тем, что он обвинял ФИО 7 в плохой работе, требовал поехать его в отдел милиции, в последующем предъявлял требования к ФИО 4 о написании рапорта о произошедших событиях, его угрозы связанные в противном случае по тревоге поднять подразделение вневедомственной охраны, связаны с тем, что ФИО 7 и ФИО 4 непосредственно на месте преступления застали ФИО1, сфотографировали действия лиц, участвовавших в рейде ДД.ММ.ГГГГ, указали на их противоправный характер, требовали фиксации преступных действий, связанных с незаконным ловом рыбы.

Суд дал надлежащую оценку показаниям ФИО 5, данным им при рассмотрении его уголовного дела и дела в отношении ФИО1, а также при допросе по уголовному делу, возбужденному по ч.1 ст. 256 УК РФ, но мотивированно и правильно были признаны достоверными показания ФИО 5, данные им в судебном заседании по уголовному делу ФИО1 и отвергнуты ранее данные им показания, как избранная им позиция защиты собственных интересов.

Суд апелляционной инстанции соглашается с данной оценкой показания ФИО 5, который пояснял, что когда привлекался к уголовной ответственности, то не давал показаний против себя и ФИО1. Действительно на момент дачи показаний по делу ФИО1, он отбыл назначенное ему по приговору наказание, в отношении данного лица было отменено условное осуждение и снята судимость.

Не противоречат выводам суда, касающимся оценки показаний ФИО 5, имеющаяся в отношении него служебная характеристика, последний не оспаривал в судебном заседании, что имел конфликты по работе с ФИО1, но оценил характер их взаимоотношений, как служебные.

То обстоятельство, что часть показаний ФИО 5 давал без разъяснения ему уголовной ответственности за дачу ложных показаний, поскольку сам привлекался к уголовной ответственности, не опровергают указанных выше выводов суда, поскольку показания данного лица оценивались в совокупности с другими доказательствами, которыми они подтверждаются.

Показания ФИО 5 о том, что ФИО1 уже ДД.ММ.ГГГГ имел намерение провести рейд в целях изъятия незаконно выловленной рыбы и выставленных сетей и использовать их по своему усмотрению, подтверждаются показаниями ФИО 9.

Показания свидетеля ФИО 8 не опровергают, данные доказательства и не свидетельствуют о том, что информация, полученная от него, рассматривалась ФИО1 как сообщение о правонарушении, поскольку как видно из них ФИО1 уже ДД.ММ.ГГГГ было известно, что неизвестный мужчина ездит на снегоходе и ставит сети на озере.

Показания свидетеля ФИО 8, данные им в ходе предварительного следствия и в судебном заседании не опровергают выводов суда о противном характере действий ФИО1, они были исследованы, правильно изложены в постановлении, признаны относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами, поэтому несостоятельными являются доводы жалоб о том, что они не получили надлежащей юридической оценки.

Органами предварительного следствия не вменялось ФИО1, что в зарегистрированном сообщении он не раскрыл данные лица, которое сообщило ему сведения о браконьерском лове на озере <данные изъяты>, поэтому ссылки в жалобах на данные обстоятельства являются необоснованными.

Судом на основании исследованных материалов дела были установлены обстоятельства, на которые ссылается сторона защиты, а именно, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, находился при исполнении своих служебных обязанностей, выполнял функции представителя власти, был одет в форменную одежду сотрудника милиции.

В постановлении обоснованно указано, что показаниями ФИО 5, ФИО 9, ФИО 4, ФИО 7 подтверждается, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 совместно с другими участниками рейда были изъяты установленные сети с имеющейся в них рыбой, которая впоследствии была сложена у автомобиля ФИО 6 в целях ее раздела, а после конфликта произошедшего между ФИО 7 и ФИО1, последний вывез без надлежащего оформления сети и рыбу и распорядился ими по своему усмотрению.

Суд обоснованно отверг показания ФИО1 и ФИО 6 о том, что рыба на месте происшествия раскидывалась по кучам не в целях раздела, а для ее подсчета, поскольку они опровергаются показаниями указанных выше лиц.

Доводы жалоб о том, что количество кучек с рыбой не соответствовало количеству лиц, участвовавших в рейде, не опровергают выводов суда, изложенных в постановлении.

О том, что разложена была рыба не для подсчета, свидетельствует тот факт, что в каждой куче имелась рыба разных видов.

Кроме того, из указанных выше доказательств также усматривается, что после конфликта с ФИО 7, без какого- либо подсчета, составления документов, сортировки ФИО1 вывез рыбу и сети с места происшествия.

На основании показаний ФИО 5 и ФИО 9 судом было установлено, что ФИО1 распорядился частью указанной выше рыбы по своему усмотрению, что в том числе опровергает доводы жалоб о правомерности действий ФИО1 на месте происшествия.

Из показаний данных лиц, в частности ФИО 5, усматривается, что по звонку ФИО1, он приехал к нему, последний передал ему мешок с рыбой для ФИО 9 за использованный снегоход и заправленный бензин, переданная рыба была той же, которую они изъяли на озере. Данный мешок с рыбой ФИО 5 передал ФИО 9.

Указанные выше показания подтвердил и свидетель ФИО 9, который пояснял, что ему звонил ФИО 5, а потом приехал и передал рыбу, которую дал ему ФИО1 для передачи ему (ФИО 9) в знак благодарности, полагал, что эта была та самая рыба, которая изымалась ДД.ММ.ГГГГ.

С учетом исследованных доказательств являются несостоятельными доводы жалоб о том, что инициатива по передаче рыбы для ФИО 9 исходила от ФИО 5.

Показания ФИО 7, на которые ссылается защита, о том что ФИО 5 и ФИО 9 возмущались, после отъезда ФИО1, что остались без рыбы не опровергают выводы суда о причастности последнего к совершению инкриминируемых ему преступлений.

Являются несостоятельными ссылки в жалобах защиты на показания ФИО 5, касающиеся дележа рыбы после рейдов в ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ в гараже ФИО1 и в квартире ФИО 10, поскольку данные действия не вменялись ФИО1.

Ссылки в жалобах на показания ФИО 5, данные им в ходе предварительного следствия по данному делу в качестве подозреваемого и обвиняемого не основаны на законе, поскольку они не исследовались в ходе судебного разбирательства, стороны не просили огласить их.

Оценка показаний ФИО 5, данная в приговоре Ростовского районного суда Ярославской области от 15 января 2010 года, которым он осужден и в Кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 09 марта 2009 года не имеет, согласно ст. 90 УПК РФ, преюдициального значения по данному уголовному делу.

Суд правильно оценил показания свидетеля ФИО 13, обоснованно признал недостоверными его показания в судебном заседании, касающиеся того, что сообщение от неустановленного лица о факте браконьерства поступило в 11 часов, а было зарегистрировано в 15 часов, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля, данными в ходе предварительного следствия и данными книги учета сообщений о происшествии, из которой усматривается, что свидетель имел достаточно времени для своевременной регистрации сообщения, поэтому его ссылки на чрезмерную загруженность, являются несостоятельными.

Из показаний свидетеля, данных им в ходе предварительного следствия усматривается, что он являлся <данные изъяты> РОВД, ДД.ММ.ГГГГ находился на дежурстве, около 15 часов ФИО1 дал ему указание зарегистрировать телефонное сообщение о том, что неизвестный мужчина на озере <данные изъяты> на снегоходе осуществлял лов рыбы сетями, но на самом деле такого сообщения не было. Из данных показаний ФИО 13 также видно, что ДД.ММ.ГГГГ из телефонного разговора с ФИО1 знал, что он находится на озере <данные изъяты>, но он ему не сообщал, что выявил факт незаконной добычи рыбы, вызвать следственно- оперативную группу не просил.

Являются несостоятельными ссылки в жалобах на показания ФИО 13, данные им в судебном заседании по уголовному делу ФИО 5, поскольку они не исследовались судом, ходатайство стороны не заявляли, поэтому в постановлении обоснованно отсутствует их оценка.

Доводы жалоб о том, что ошибочность показаний ФИО 13 связана с тем, что после 15 часов ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО 14 привозил в дежурную часть рапорт ФИО 4 и ФИО1 давал указание <данные изъяты> по РОВД зарегистрировать его, являются несостоятельными.

Привезенный свидетелем ФИО 14 в дежурную часть рапорт ФИО 4 не содержит каких-либо сведений о его регистрации.

Из показаний ФИО 13 в судебном заседании усматривается, что он не помнил, как ему привозили рапорт ФИО 4, а ФИО1 забирал у него материал только с имевшимся сообщением.

Суд правильно оценил показания свидетеля ФИО 7, в том числе, те на которые ссылается защита, обоснованно признав их достоверными, поскольку он является очевидцем совершенного преступления, его показания подтверждаются иными материалами дела, в частности фотографиями с места происшествия.

Обоснованно указано в постановлении, что разногласия в показаниях свидетеля, в том числе с данными им по делу ФИО 5, касающиеся роли ФИО1 при разделе рыбы, связаны со значительным отрезком времени, произошедшим после случившегося и правильно положены в основу выводов суда показания, данные свидетелем в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ.

Обстоятельства, изложенные в данных показаниях свидетелем ФИО 7, подтверждены им по данному делу, а также показаниями ФИО 5, ФИО 4.

Доводы жалоб, касающиеся оценки показаний свидетелей, относительно телефонных звонков, совершенных ФИО1, ФИО 7 не имеют правового значения, поскольку судом обоснованно указано, что законом не запрещается самостоятельный выезд сотрудников полиции на место совершения экологических преступлений

Изложенные в жалобах доводы стороны защиты, касающиеся противоречий показаний ФИО 7 и ФИО 15 о причинах по которым ФИО1 прятал свое лицо на месте происшествии, в том числе, когда производилось фотографирование, не имеют правового значения.

Судом дана правильная оценка показаниям свидетеля ФИО 9, в том числе тем на которые ссылается защита в своих жалобах, обоснованно признаны достоверными его показания данные при допросах от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ и отвергнуты его показания от ДД.ММ.ГГГГ, выводы суда в данной части являются мотивированными и суд апелляционной инстанции с ними соглашается.

В постановлении дана надлежащая правовая оценка доказательствам стороны защиты, в том числе показаниям ФИО1, ФИО 1, ФИО 6, ФИО 19, ФИО 12.

Обоснованно отвергнуты показания свидетеля ФИО 6 о том, что он ДД.ММ.ГГГГ подписывал акт об уничтожении сетей и рыбы, поскольку его показания в данной части являются непоследовательными, опровергаются показаниями ФИО 5.

Действительно из показаний свидетеля ФИО 6, данных по уголовному делу, возбужденному по ч.1 ст. 256 УК РФ об указанных обстоятельствах не сообщалось, данный протокол допроса подписан свидетелем и им не внесны в него какие – либо изменения и дополнения.

ФИО1 в своих показаниях, данных в период предварительного следствия, не отрицал, что ФИО 5 отсутствовал при уничтожении рыбы и сетей и не утверждал, что ДД.ММ.ГГГГ звонил ФИО 6 и просил приехать и подписать акт об уничтожении рыбы и сетей, а лишь указал, что подписал его вместе с ФИО 6, который впоследствии, после праздников был переделан ФИО 5.

Суд мотивированно и правильно положил в основу постановления показания ФИО 5, данные в судебном заседании по уголовному делу ФИО1, из которых усматривается, что он не присутствовал при уничтожении рыбы и сетей, после произошедших событий, примерно ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, с целью прикрытия конфликта с ФИО 7, дал ему указание составить протокол об административном правонарушении и акт об уничтожении рыбы и сетей, которые он составил, акт напечатал, подписал данные документы и передал ФИО1, все остальные подписи ставились в его отсутствие.

Согласно заключения почерковедческой экспертизы подпись от имени ФИО 6 в акте об уничтожении рыбы и сетей от ДД.ММ.ГГГГ изготовлена им самим, а подпись ФИО 11 сделана не им, а вероятней всего выполнена ФИО 6, поэтому доводы жалоб о причастности ФИО 5 к составлению подписи ФИО 11 являются несостоятельными.

Свидетель ФИО 11 также подтвердил в ходе судебного разбирательства, что он не расписывался в указанном выше акте.

Исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе представленными выше подтверждается вина ФИО1 в совершении служебного подлога.

Действия ФИО1 правильно квалифицированы по ч.1 ст. 286 УК РФ как превышение должностных полномочий, то есть совершение действий явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение охраняемых законом интересов общества или государства; ч.3 ст. 33, ч.1 ст. 292 УК РФ как организация служебного подлога, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений.

Являются несостоятельными доводы жалоб о том, что в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренный ч.1 ст. 286 УК РФ, поскольку он выявил не признаки преступления предусмотренного ст. 256 УК РФ, а признаки административного правонарушения.

Суд обоснованно в подтверждение своих доводов о наличии оснований для возбуждения уголовного дела по ст. 256 УК РФ сослался на показания свидетелей ФИО 2, ФИО 17, ФИО 3, ФИО 5.

Из материалов дела усматривается, что определением № от ДД.ММ.ГГГГ, вынесенным <данные изъяты> ФИО 3 был возвращен материал с протоколом об административном правонарушении от ДД.ММ.ГГГГ, составленным ФИО 5 в <данные изъяты> РОВД для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, поскольку усматривались признаки преступления, предусмотренные п. «б» ч.1 ст. 256 УК РФ.

Из показаний свидетелей ФИО 2 и ФИО 17- сотрудников <данные изъяты> РОВД также усматривается, что по возвращенному в отдел милиции материалу имелись признаки преступления, поскольку ловля рыбы осуществлялась при помощи сетей.

В рапорте ФИО1, поданном на имя начальника УВД <данные изъяты>, также указывалось на наличие в возвращенном материале, признаков преступления предусмотренного ст. 256 УПК РФ, поэтому им было дано указание о регистрации материала и проведении проверки, поэтому являются несостоятельными доводы жалоб, что указание о возбуждении уголовного дела было дано ФИО1 с целью прекратить переписку между государственными органами.

Из показаний свидетеля ФИО 2 также усматривается, что именно ФИО1, после возвращения указанного материала, дал указание на возбуждение уголовного дела.

Из показаний свидетеля ФИО 2 также усматривается, что она не возбудила бы уголовного дела, без указания ФИО1, поскольку по делу отсутствовали вещественные доказательства, надлежащая фиксация незаконной добычи рыбы.

Данный свидетель также поясняла, что лица, выезжавшие ДД.ММ.ГГГГ на озеро <данные изъяты>, в том числе и ФИО1, могли определить наличие признаков преступления.

Суд обоснованно пришел к выводу, на оснований приведенных положений закона и исследованных по делу доказательств, что в подобных случаях на место происшествия вызывается следственно – оперативная группа, производится фиксация следов преступления, осмотр места происшествия, с участием понятых, изъятие в том числе орудий преступления- сетей, которые приобщаются в качестве вещественных доказательств, проводится проверка. При этом уничтожение сетей, осуществленное ФИО1 является незаконным, осложнило расследование уголовного дела, возбужденного по п. «б» ч.1 ст. 256 УК РФ, лица совершившие преступление не были обнаружены, а уголовное дело было прекращено.

Кроме того, следует отменить, что административным законодательством не предусмотрено составление протокола об административном правонарушении без указания лица, привлекающегося к административной ответственности, без его надлежащего оформления. Данный протокол об административном правонарушении является недопустимым доказательством, не влечет правовых последствий.

Вопреки доводам жалоб, суд обоснованно в подтверждение своих доводов о совершении ФИО1 превышения должностных полномочий сослался на требования ст. ст. 21, 144, 176 УПК РФ.

Не подлежат самостоятельной юридической оценке, приобщенные стороной защиты к материалам дела постановления об отказе в возбуждении и прекращении уголовных дел (следственная практика по иным делам), в том числе, на которые имеется ссылка в жалобах, поскольку они не являются доказательствами по делу, не имеют преюдициального значения.

Сторона обвинения согласно действующего уголовно- процессуального законодательства не обязана доказывать наличие или отсутствие той или иной практики на территории района, в том числе касающейся привлечения к уголовной ответственности по ст. 256 УК РФ.

Вместе с тем следует отметить, что события, изложенные в указанных выше постановлениях имели место не в один период времени с исследуемыми по данному делу событиями, а происходили, в том числе, после принятия постановления Пленума Верховного суда РФ от 23 ноября 2010 года №26, по всем материалам проводилась проверка и в частности на основании постановления о прекращении дела уничтожались орудия преступления- рыболовные сети.

Ранее, согласно показаний свидетелей ФИО 2 и ФИО 17 возбуждались в их районе уголовные дела, в случаях осуществления незаконного лова рыбы при помощи сетей, а то что именно ФИО 17 не возбуждала подобные уголовные дела не имеет правого значения и объясняется тем, что она находилась в отпуске по уходу за ребенком.

Являются несостоятельными доводы жалоб о невозможности квалификации действий ФИО1 по ч.1 ст. 286 УК РФ, в связи с наличием кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 09 марта 2010 года, которым были отклонены доводы представления прокурора о переквалификации действий ФИО 5 на ч.1 ст. 286 УК РФ, ввиду наличия неотмененного постановления следователя, установившего отсутствие в его действиях существенного нарушения охраняемых законом интересов общества и государства, поскольку действия ФИО 5 и ФИО1, исходя из предъявленного им обвинения не являются тождественными и не могут быть таковыми в силу разного должностного положения, выполненных ими действий, составляющих объективную сторону данного преступления. Постановление на которое ссылается защита не касается ФИО1, не имеет по данному делу преюдициального значения, не препятствует квалификации его действий по ч.1 ст. 286 УК РФ.

Обоснованно были отвергнуты судом доводы стороны защиты о том, что рассмотрение дела должно происходить в рамках обвинения, предъявленного ДД.ММ.ГГГГ, а последующие постановления о привлечении в качестве обвиняемого, в том числе от ДД.ММ.ГГГГ, предъявленные после смерти ФИО1, являются незаконными. Данные доводы, в том числе изложенные в жалобах не соответствуют положениям уголовно- процессуального закона и постановления Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П.

Согласно указанного выше постановления Конституционного суда РФ, исходя из конституционных положений, закрепляющих принцип охраны государством достоинства личности, право каждого на защиту своей чести и доброго имени, состязательность и равноправие сторон судопроизводства, гарантии государственной, в том числе судебной, защиты прав и свобод человека и гражданина, принцип презумпции невиновности, при заявлении возражения со стороны близких родственников подозреваемого (обвиняемого) против прекращения уголовного дела в связи с его смертью орган предварительного расследования или суд обязаны продолжить предварительное расследование либо судебное разбирательство. При этом указанным лицам должны быть обеспечены права, которыми должен был бы обладать подозреваемый, обвиняемый (подсудимый), аналогично тому, как это установлено частью 8 ст. 42 УПК Российской Федерации применительно к умершим потерпевшим, ибо не предоставление возможности отстаивать в уголовном процессе свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами означало бы умаление чести и достоинства личности самим государством

Ввиду изложенного являются обоснованными ссылки суда на требования ст. 175 УПК РФ, предусматривающей возможность изменения и дополнения, предъявленного обвинения, в том числе после смерти обвиняемого, в случае если его родственники возражают против прекращения дела в целях его реабилитации и не противоречат указанным в жалобах положениям постановления Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П.

При этом близким родственникам умершего обвиняемого, возражающим против прекращения уголовного дела в связи со смертью, при изменении и дополнении обвинения, предоставляются те же права, которым должен обладать обвиняемый, тем самым обеспечивается защита прав умершего обвиняемого.

Указанные в постановлении Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П особенности рассмотрения дела, обусловлены лишь физическим отсутствием обвиняемого и объективной невозможности выявить его отношения к предъявленному обвинению, но не исключают возможности уточнения обвинения на стадии предварительного следствия.

Нарушения порядка привлечения в качестве обвиняемого и предъявления обвинения, предусмотренные ст. ст. 171,172 УПК РФ по данному делу нарушено не было.

Основания для изменения обвинения, предусмотренные ч.1 ст. 175 УК РФ, в отношении ФИО1 имелись, поэтому доводы жалоб о незаконности вынесенных постановлений о привлечении в качестве обвиняемого являются необоснованными.

Постановление прокурора Ярославской области от 03 сентября 2009 года о возвращении уголовного дела для производства дополнительного следствия не является препятствием для изменения и дополнения обвинения в отношении ФИО1, поскольку до его вынесения дело в суд не направлялось, само постановление исполнено, следствие по делу проведено, составлено новое обвинительное заключение.

Кроме того, суд апелляционной инстанции учитывает, что содержащиеся в процессуальном решении прокурора выводы, относительно невозможности увеличения объема обвинения в отношении умершего обвиняемого, основывались на требованиях, действовавшего на тот момент уголовно- процессуального законодательства, когда еще не было принято постановление Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П.

В связи с установлением законности перепредъявления обвинения ФИО1, являются необоснованными ссылки стороны защиты о несоответствии обвинения, предъявленного ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, требованиям уголовно- процессуального закона, поскольку оно изменено, было предъявлено новое обвинение -ДД.ММ.ГГГГ, на основании которого производилось судебное рассмотрение.

Вновь предъявленное обвинение, в том числе по ч.3 ст. 33, ч.2 ст. 292 УК РФ соответствует требованиям ст. 171 УПК РФ, в нем указано, в чем конкретно выразился характер вреда, причиненного действиями ФИО1, в результате нарушения охраняемых законом интересов общества и государства.

Суд, с учетом позиции государственного обвинителя, обоснованно переквалифицировал действия ФИО1 на ч.3 ст. 33, ч.1 ст. 292 УК РФ.

Отсутствуют основания для прекращения уголовного дела в отношении ФИО1 в связи с отсутствием состава преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 286, ч.3 ст. 33, ч.1 ст. 292 УК РФ.

Нарушений уголовно- процессуального законодательства, влекущих отмену постановления не установлено.

Суд обоснованно, исходя из положений уголовно- процессуального законодательства, постановления Конституционного суда РФ от 14 июля 2011 года №16-П, рассмотрев уголовное дело по существу в обычном порядке (с учетом особенностей, обусловленных физическим отсутствием такого участника судебного разбирательства, как подсудимый), не найдя оснований для его реабилитации, прекратил уголовное дело в отношении ФИО1 на основании п.4 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с его смертью.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13,389.20, 389.28 УПК РФ, суд

п о с т а н о в и л:

Постановление Ростовского районного суда Ярославской области от 15 декабря 2014 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционные жалобы защитников Овсянникова А.В., Каретниковой М.А., законного представителя умершего обвиняемого – ФИО 1- без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в президиум Ярославского областного суда.

Судья Ярославского областного суда: Е.В. Иларионов