Гражданский кодекс часть 1

с участием прокурора Леонова А.А., представителей потерпевшего юридического лица ООО «*******» ФИО1 и ФИО2, подсудимого ФИО3, его защитника-адвоката Стороженко Н.Н. и защитника Забусова А.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвоката Стороженко Н.Н. и защитника Забусова А.А. в интересах подсудимого ФИО3 на постановление Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25 декабря 2017 г., которым отказано в удовлетворении заявления подсудимого ФИО3 о применении к нему мер государственной защиты.

Изложив кратко содержание судебного решения и существо апелляционных жалоб, заслушав выступления подсудимого, адвоката и защитника в поддержку жалоб, мнения прокурора и представителей потерпевшего об оставлении постановления без изменения,

УСТАНОВИЛ:

постановление Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25 декабря 2017 г. вынесено в ходе судебного разбирательства по уголовному делу в отношении ФИО3 по заявлению подсудимого ФИО3 о применении к нему государственной защиты в виде мер безопасности в связи с реальной опасностью осуществления угрозы от ФИО4

В своих апелляционных жалобах адвокат Стороженко Н.Н. и защитник Забусов А.А., не соглашаясь с постановлением, приводят следующие доводы:

адвокат указывает, что суд дал предпочтение стороне обвинения, допуская необъективность и односторонность в ущерб подсудимого. Уголовное дело в отношении ФИО3 поступило в суд для рассмотрения в особом порядке принятия решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Материалы дела содержат сведения о сотрудничестве обвиняемого со следствием. Однако суд игнорировал эти обстоятельства, посчитав отказ Кухаря от особого порядка судебного разбирательства как отсутствие собранных в результате сотрудничества доказательств, изобличающих соучастника преступления ФИО6, со стороны которого в адрес Кухаря неоднократно поступали угрозы физической расправы и уничтожения имущества, а также требования о передаче денежных средств. Защитные меры могут быть применены к подозреваемому, обвиняемому, подсудимому и осужденному, которые чистосердечно раскаялись в содеянном, сотрудничали со следствием, дали правдивые показания против иных участников преступления. При рассмотрении заявления о применении мер безопасности необходимо учитывать совокупность сведений, положенных в обоснование их применения, изучать личность самого заявителя в части объективного восприятия им возможных угроз. Кроме того, угроза должна быть связана с участием защищаемого лица в уголовном судопроизводстве. При исследовании, анализе и оценке доказательств по делу суд допустил необъективность, не принял во внимание достоверно установленные в суде данные о наличии реальных угроз в адрес Кухаря, их степень и возможность осуществления. Суд дал этим обстоятельствам неправильную юридическую оценку. Постановление не отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ. Просит постановление отменить, применив к Кухарю меры безопасности;

защитник Забусов отмечает, что постановление вынесено с нарушением норм материального и процессуального права. Судебное заседание проведено незаконно, поскольку перед его началом стало известно, что для участия в судебном заседании создана группа государственных обвинителей, в которую вошел сотрудник краевой прокуратуры Сенин Р.М., который явился в форменной одежде, но не представил документы, удостоверяющие его личность, и поручение прокурора на участие в судебном заседании. Не рассматривая ходатайство об отводе прокурора, председательствующий судья предложила лицу, назвавшего себя Сениным Р.М., сходить за удостоверением и объявила перерыв. Сенин пояснил, что поручение является внутренним документом. Заявление о применении государственной защиты рассматривается в течение 3 суток, а суд рассмотрел его в нарушение срока. Несмотря на то, что в прослушанной в судебном заседании аудиозаписи и исследованном заключении специалиста имеются данные о наличии угроз в отношении Кухаря, председательствующий судья посчитала, что эти фразы не являются угрозами, хотя судья не является лингвистом и не обладает специальными познаниями в области языкознания. Изменив Кухарю меру пресечения на домашний арест по заявлению ФИО5 о том, что Кухарь угрожал убийством в апреле 2017 г., суд, тем не менее, посчитал, что угрозы в отношении Кухаря не были реальными, поскольку прошло время и они не были реализованы. В то же время, несмотря на то, что согласно заявлению ФИО5 угроза со стороны Кухаря имела место более 8 месяцев назад, суд счел те угрозы реальными. При таких обстоятельствах судья не может проявить беспристрастность, независимость и объективность в рассмотрении дела, так как для нее одни доказательства имеют привилегированную силу. Тем самым нарушается право на справедливое судебное разбирательство, на что указывается в решениях ЕСПЧ. У соучастников имеется стимул оговаривать иных обвиняемых для уменьшения своей ответственности. В своем решении по делу «Навальный и Офицеров против России» ЕСПЧ указал, что суды, рассматривающие связанные между собой дела в рамках отдельного производства, были явно предрасположены к тому, чтобы действовать согласованно, так как любые, не согласующиеся между собой выводы по таким делам, могли поставить под вопрос юридическую силу двух приговоров, вынесенных одним и тем же судом. В своем Постановлении от 20 июля 2016 г. № 17-П Конституционный Суд РФ указал: Обращая внимание на особенности процессуального статуса лица, допрашиваемого по уголовному делу в отношении соучастника преступления, ЕСПЧ отмечает, что оценка его показаний требует более внимательного подхода и более высокой степени контроля, поскольку положение сообщников, дающих показания, отличается от положения обычных свидетелей; сообщники не дают показаний под присягой, т.е. правдивость сообщаемых ими сведений не имеет никаких гарантий, позволяющих привлечь их к ответственности за умышленную дачу ложных показаний. Просит постановление районного суда отменить, принять решение об удовлетворении заявления о применении мер государственной защиты, а также вынести частное постановление в отношении судьи Кущ А.А.

В силу ч. 7 ст. 389.13 УПК РФ апелляционное рассмотрение произведено без проверки доказательств, которые исследованы судом первой инстанции, что, однако, не лишает суд апелляционной инстанции права ссылаться на них.

Проверив поступившие копии материалов уголовного дела, касающихся вопроса о применении мер государственной защиты по заявлению подсудимого, суд апелляционной инстанции считает следующее.

В соответствии со ст. 2 Федерального закона РФ от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» (далее закон 119-ФЗ) к числу лиц, подлежащих государственной защите, относится подсудимый.

По уголовному делу, находящемуся в производстве Промышленного районного суда г. Ставрополя, Кухарь, обратившийся в суд с заявлением о применении государственной защиты, является подсудимым, который обвиняется по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Согласно главе 2 закона 119-ФЗ к видам государственной защиты относятся меры безопасности, предусмотренные ст. 6 данного закона, о применении которых просил Кухарь.

Отказывая в применении в отношении подсудимого мер государственной защиты, суд первой инстанции руководствовался законом 119-ФЗ и нормами уголовно-процессуального закона, проверив доводы об угрозах в адрес подсудимого и дав им надлежащую правовую оценку.

При этом, исследовав материалы дела, в том числе представленные стороной защиты доказательства, и оценив их, суд пришел в соответствии со ст. 16 закона 119-ФЗ к обоснованному выводу об отсутствии реальной угрозы безопасности Кухаря, изложив в постановлении мотивы принятого решения.

Вопреки жалобам оценка судом первой инстанции прослушанной аудиозаписи, представленной стороной защиты, произведена в соответствии со ст. 88 УПК РФ с учетом других исследованных материалов уголовного дела.

Отклоняя доводы стороны защиты, сославшейся на заключение специалиста, о том, что судья, не являясь лингвистом и не обладая познаниями в области языкознания, неправомерно не сочла фразы лица в аудиозаписи угрозами, суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

Заключение специалиста, как и любое другое доказательство, не имеет для суда заранее установленной силы, а потому правомочия суда по проверке и оценке доказательств вытекают из положений ст. ст. 17, 87 и 88 УПК РФ.

При этом обжалуемое постановление отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивировке судебного решения.

Не могут быть признаны состоятельными и доводы стороны защиты, связывающие отсутствие беспристрастности, независимости и объективности суда при рассмотрении заявления подсудимого о применении государственной защиты с предыдущим решением суда о применении в отношении подсудимого меры пресечения в виде домашнего ареста.

Правовая природа вопросов об изменении меры пресечения, избранной в отношении подсудимого, и о применении к подсудимому по его заявлению государственной защиты, является разной, в том числе и при рассмотрении и разрешении этих вопросов в настоящем уголовном деле.

Вопрос об изменении меры пресечения связан с соблюдением подсудимым ранее избранной меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, которая включает в себя исключение давления на участника уголовного судопроизводства.

В свою очередь вопрос о применении меры безопасности в отношении участника судопроизводства предполагает в силу ст. 16 закона 119-ФЗ доказанность наличия реальной угрозы безопасности защищаемого лица.

Кроме того, не могут быть применены к рассмотренному заявлению о государственной защите правовые позиции ЕСПЧ, на которые ссылается защитник Забусов. Настоящее дело рассматривается данным составом суда первой инстанции в отношении одного обвиняемого, а вопросы об изменении меры пресечения и применении государственной защиты, разрешенные в одном производстве, имеют, как указано выше, разную правовую природу. В основу же обжалуемого решения суд не положил показания свидетелей, которые по предъявленному Кухарю обвинению являются его сообщниками.

Подлежит отклонению и довод о неразрешении судом отвода прокурора.

Согласно выписке из протокола судебного заседания в судебном заседании от 25 декабря 2017 г. возник вопрос о достоверности личности государственного обвинителя Сенина Р.М., участвующего в судебном заседании, на котором рассматривалось заявление подсудимого о применении государственной защиты. Ввиду этого суд объявил перерыв для предоставления прокурору возможности представить документ, удостоверяющий его личность. При этом сам протокол судебного заседания не содержит сведений о том, что защитник Забусов заявил в установленном порядке об отводе прокурора.

Этот же довод защитника о том, что суд не разрешил отвод прокурора, председательствующим судьей рассмотрен с соблюдением ст. 260 УПК РФ как замечание на протокол судебного заседания и отклонен. Оснований не доверять решению председательствующего у суда апелляционной инстанции не имеется.

Одновременно суд апелляционной инстанции отмечает, что нет оснований полагать, что в суде суда первой инстанции участвовал неуполномоченный государственный обвинитель. Не влияют на правомочность государственного обвинителя представление или непредставление им суду служебного поручения на участие в судебном заседании, поскольку в материалах нет заявления вышестоящего прокурора об отсутствии таких полномочий у Сенина.

Оценивая доводы защитника Забусова, приведенные в жалобе и в ходе апелляционного рассмотрения, о нарушении судом трехсуточного срока рассмотрения заявления и незаконности постановления ввиду вынесения за пределами этого срока, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

Порядок применения мер безопасности, в том числе путем принятия судебного решения по заявлению подсудимого по делу, находящемуся в производстве суда, установлен ст. 18 закона 119-ФЗ.

Это усматривается из ч. 2 данной статьи, которая относит к субъектам, имеющим право на подачу заявления о применении государственной защиты, лиц, указанных в частях 1 - 3 ст. 2 закона 119-ФЗ, в которой под пунктом «4» части 1 значится подсудимый.

В силу ч. 2 ст. 18 закона суд, получив заявление лица о применении мер государственной защиты в связи с угрозой его безопасности, обязан проверить это заявление и в течение 3 суток (а в случаях, не терпящих отлагательства, немедленно) принять решение о применении мер безопасности либо об отказе в их применении.

По смыслу закона, установление сокращенного срока направлено на исключение возможного негативного последствия для безопасности участника уголовного судопроизводства в случае непринятия решения по его заявлению.

Из материалов усматривается, что подсудимым Кухарем заявление о применении государственной защиты было подано в суд 28 ноября 2017 г.

Суд приступил к рассмотрению заявления в ходе судебного разбирательства 30 ноября 2017 г., отложив рассмотрение дела до 15 часов 30 минут 07 декабря 2017 г. с предоставлением Кухарю по его ходатайству времени для уточнения государственного органа, на который он просит возложить обеспечение его защиты, и конкретизации мер безопасности.

Отмечая незаконность возложения судом первой инстанции на подсудимого обязанности по указанию на государственный орган, который будет обеспечивать его защиту, суд апелляционной инстанции в то же время считает правомерным требование суда об указании подсудимым конкретной меры безопасности, перечень которых приведен в ст. 6 закона 119-ФЗ.

Однако, принимая решение об отложении судебного заседания на 07 декабря 2017 г., суд без учета положений ст. 18 закона 119-ФЗ о сроке принятия решения, не обсудил с защитниками Стороженко и Забусовым возможность объявления перерыва в судебном заседании для уточнения заявления.

В результате откладывая судебное разбирательство на 07 декабря 2017 г., а в последующем разрешив заявление подсудимого 25 декабря 2017 г., суд первой инстанции нарушил установленный ст. 18 закона 119-ФЗ срок принятия решения по заявлению подсудимого о применении государственной защиты.

Вместе с тем вопреки доводам защитника Забусова установленный ст. 18 закона 119-ФЗ срок принятия решения по заявлению о применении государственной защиты не носит пресекательный характер, а потому допущенное судом нарушение срока не может повлечь отмену постановления.

При таких обстоятельствах, когда отложение судебного рассмотрения заявления подсудимого о применении государственной защиты имело место по ходатайству подсудимого при отсутствии возражений его защитников, суд апелляционной инстанции не считает необходимым вынесение частного постановления в адрес председательствующего по делу судьи Кущ А.А.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение судебного решения, судом не допущено.

А потому доводы жалоб об отмене постановления суда не подлежат удовлетворению.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25 декабря 2017 г. об отказе в применении государственной защиты в отношении подсудимого ФИО3 оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Судья

Мотивированное решение вынесено 12 января 2018 г.

Судья