Гражданский кодекс часть 1

защитников: адвоката Москалева А.И., представившего удостоверение № 710 и ордер № 006690 от 09.12.2019, и адвоката Коробовой А.И., представившей удостоверение № 739 и ордер № 32 от 03.02.2020,

при помощнике судьи Звягинцевой Е.М.,

рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам защитников: адвокатов Коробовой А.И. и Москалева А.И. в интересах осужденного Реукова В.Г. на приговор Боровского районного суда Калужской области от 29 ноября 2019 года, по которому

Реуков В.Г., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>,

осужден по ч.1 ст.243 УК РФ к штрафу в размере 700000 рублей.

В соответствии со ст.78 УК РФ Реуков В.Г. освобожден от наказания в связи с истечением срока давности.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения в отношении Реукова В.Г. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения.

Приговором разрешены вопросы о вещественных доказательствах и распределении процессуальных издержек.

Заслушав выступление осужденного Реукова В.Г. и его защитников: адвокатов Москалева А.И. и Коробовой А.И., поддержавших доводы апелляционных жалоб, а также мнение прокурора Маркушева Е.С., возражавшего против удовлетворения апелляционных жалоб и полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, суд

У С Т А Н О В И Л:

Реуков В.Г. признан виновным в повреждении выявленного объекта культурного наследия.

Преступление совершено в период времени с 15 по 17 мая 2017 года в <адрес> при установленных судом и изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Реуков В.Г. вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе защитник – адвокат Москалев А.И. в интересах осужденного Реукова В.Г. просит отменить приговор в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, а также несправедливостью приговора и оправдать его по предъявленному обвинению. Указывает, что судебное разбирательство проводилось необъективно, предвзято и с обвинительным уклоном суда. Выводы суда о виновности Реукова В.Г. в совершении преступления являются необоснованными, а доказательства, на которые суд ссылается в приговоре, не соответствуют требованиям относимости, допустимости и достоверности. В приговоре суд не дал надлежащей оценки исследованным по делу доказательствам и не раскрыл их основное содержание, ограничившись лишь их перечислением и указанием на протоколы процессуальных действий, вследствие чего, по мнению защитника, нарушено право подсудимого на защиту. Отраженные в приговоре выводы суда о том, что здание, расположенное на <адрес>, являлось частью выявленного объекта культурного наследия и было снесено Реуковым В.Г. из корыстных побуждений, а также о том, что разрешение на его реконструкцию последний не получал, основаны на предположениях. Утверждает, что снесенное здание не являлось частью выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>» и не располагалось на его территории, что, как считает защитник, подтверждается следующими доказательствами, которым суд надлежащей оценки не дал: решением малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992, в котором пообъектный состав Ансамбля не определен, при этом указанное в нем приложение со списками памятников истории и культуры в деле отсутствует, а само решение приобщено к делу в искаженном виде; сведениями из Государственного архива <адрес> от 28.05.2019, из которых следует, что приложение к вышеуказанному Решению малого Совета не содержит конкретных приложений, перечней и списков, конкретизирующих состав Ансамбля, а также иных материалов, служащих основанием для присвоения ему статуса памятника истории и культуры, подлежащего охране, в приобщении которых к материалам дела суд необоснованно отказал; письмом от 12.09.2018 заместителя директора ГКУ «Государственный архив <адрес>» о том, что Решением малого Совета в список памятников истории и культуры по <адрес> дом № на <адрес> к памятникам истории не отнесен; письмом от 12.09.2018 директора Музейно-краеведческого комплекса «<данные изъяты>» о том, что в его архивах не имеется документов и материалов (историко-архивных, библиографических и иных) об историко-культурной ценности дома № на <адрес>; паспортом, выполненным 20.05.1975 Инспекцией по охране памятников истории и культуры Министерства культуры РСФСР в отношении <адрес>, согласно которому, указанный объект под государственной охраной не состоит, его охранная зона не определена; апелляционным определением Верховного Суда РФ по делу от 28.03.2018, имеющим, по мнению защитника, преюдициальное значение, которым установлено, что по копии сводной схемы режимных зон к Проекту охранных зон и зон регулирования застройки <адрес>, утвержденному решением Исполнительного комитета Калужского областного Совета народных депутатов № 766 от 14.11.1983 «Об утверждении проектов охранных зон для памятников истории и культуры <адрес> и ансамбля бывшего Пафнутьев-Боровского монастыря», невозможно определить четкие границы охранных зон; свидетельством о государственной регистрации права, выданным Управлением Росреестра по <адрес> 21.08.2015, в котором указано об отсутствии в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним зарегистрированных ограничений (обременений) права на здание, расположенное на <адрес>; кадастровой выпиской на это здание от 07.11.2016, выданной ФГБУ ФКП «Росреестра» по <адрес>, в которой сведений о включении указанного объекта в реестр объектов культурного наследия не имеется; градостроительным планом земельного участка, утвержденным постановлением Главы администрации МО городского поселения «<адрес>» от 02.03.2017, в котором не содержится сведений, запрещающих производство работ строительно-технического характера в отношении здания типографии; письмом администрации МО ГП «<адрес>» от 12.08.2019, из которого следует, что в администрации не имеется сведений о прохождении границ красных линий территории выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», а также отсутствием в Едином Государственном реестре объектов культурного наследия сведений в отношении здания, расположенного на <адрес>, и предусмотренных законом учетных документов (учетной карточки, паспорта) на указанный объект. Далее апеллянт, полагая необоснованным заключение экспертов ФИО29 и ФИО7, проводивших повторную комиссионную историко-культурной судебную экспертизу, указывает на наличие противоречий в выводах экспертов, а также на то, что эксперты являются заинтересованными в результатах исследования лицами, поскольку состоят членами общественного совета по охране памятников истории и культуры на территории субъекта. Помимо этого, обращает внимание, что суд не дал оценки указанному заключению экспертов в совокупности с заключением историко-культурной экспертизы, проведенной экспертом ФИО28, согласно которой не представляется возможным сделать вывод о том, являлся ли дом № в период его сноса частью выявленного объекта культурного наследи из-за отсутствия утвержденного пообъектного состава «<данные изъяты>», а также с рецензией от 18.03.2019, выполненной <адрес> центром судебных экспертиз, и с показаниями специалистов ФИО8 и ФИО9, тем самым не устранил имеющиеся, по мнению защитника, противоречия в выводах экспертов по одним и тем же вопросам. Считает, что проведенная экспертом ФИО18 в период со 02.05.2017 по 22.08.2017 государственная историко-культурная экспертиза по обоснованию включения в единый государственный реестр объектов культурного наследия и определению категории историко-культурного значения выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», предметом которой также было здание, расположенное на <адрес> в <адрес>, является недопустимым доказательством по делу, поскольку в нарушение требований закона была проведена в отсутствие заключенного с заказчиком договора и на момент ее производства это здание отсутствовало. Кроме того, автор апелляционной жалобы считает, что суд необоснованно не принял во внимание заявления свидетелей ФИО21 и ФИО30 о даче ими ложных показаний в отношении Реукова В.Г., сославшись при этом на то обстоятельство, что эти свидетели по названным фактам в правоохранительные органы не обращались, что, как указывает защитник, не соответствует действительности.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) защитник – адвокат Коробова А.И. в интересах осужденного Реукова В.Г. просит отменить приговор как незаконный и оправдать его по предъявленному обвинению в связи с отсутствием состава преступления. Автор апелляционной жалобы утверждает, что виновность Реукова В.Г. в совершении преступления не доказана, указывая, что в ходе судебного разбирательства факт уничтожения выявленного объекта культурного наследия не установлен, а исследованными в суде доказательствами не подтверждается, что здание, расположенное в доме № на <адрес> в <адрес> является таковым, поскольку в период совершения инкриминируемого Реукову В.Г. деяния это здание не являлось составной частью памятника «<данные изъяты>» и не имело самостоятельного статуса выявленного объекта культурного наследия, подлежащего обязательной охране со стороны государства, вплоть до его включения приказом Управления по охране объектов культурного наследия Калужской области № 73 от 18.08.2017 в перечень выявленных объектов культурного наследия. В обоснование доводов жалобы ссылается на то, что в уголовном деле отсутствует подлинник либо полная копия Перечня объектов культурного наследия, являющегося приложением к Решению малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992, которым «<данные изъяты>» признан памятником истории и культуры, данным решением не определен пообъектный состав Ансамбля, что, по мнению апеллянта, не позволяет установить статус дома № на <адрес> как «<данные изъяты>», который, по мнению защитника, был уничтожен пожаром 1857 года и не воссоздавался, либо здания типографии, которое согласно техническому паспорту было построено лишь в 1917 году. Далее апеллянт указывает, что в паспорте памятника «<данные изъяты>» от 20.05.1975 отсутствуют полное описание находящихся на его территории зданий и сведения о месте расположения «<данные изъяты>», в нем также указано, что «<данные изъяты>» на <адрес>, <адрес> под государственной охраной не состоит. В свидетельствах о регистрации прав на дом № на <адрес>, в кадастровых выписках и в градостроительном плане на земельный участок отсутствует информация о включении названного объекта в единый государственный реестр объектов культурного наследия, в последнем документе, помимо этого, указано о том, что земельный участок, на котором находится здание, не располагается в заповедном районе. Аукционная документация, договор купли-продажи дома № на <адрес> и Концепция перспективного развития культурно-исторического и экономического потенциала <адрес> также не содержат сведений о пообъектном составе выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», в том числе о самостоятельном выявленном объекте культурного наследия «<данные изъяты>» или здания типографии, расположенного на <адрес>. Кроме того, апеллянт считает, что эксперт ФИО7 не могла участвовать в проведении историко-культурной экспертизы, поскольку являлась членом общественного совета по вопросам охраны объектов культурного наследия в <адрес>, а также указывает на то, что выводы суда о наличии у Реукова В.Г. корыстной цели при сносе дома № на <адрес> основаны на предположениях, в обжалуемом приговоре не нашли своего отражения показания допрошенных в суде специалистов ФИО8 и ФИО9 и судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о допросе экспертов ФИО28, ФИО29 и ФИО7

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым, а доводы жалоб не подлежащими удовлетворению.

Выводы суда о виновности Реукова В.Г. в совершении преступления при установленных судом и изложенных в приговоре обстоятельствах основаны на полном, всестороннем и объективном исследовании собранных по делу доказательств, которые были подвергнуты судом надлежащей проверке с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, и, вопреки доводам апелляционных жалоб, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Доводы стороны защиты, которые сводятся к тому, что подвергнутое сносу нежилое здание, расположенное по адресу: <адрес>, не может являться предметом преступления, поскольку оно не входило в состав выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>» и не располагалось на его территории, суд апелляционной инстанции признает несостоятельными.

Согласно Решению малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992 «<данные изъяты>» в <адрес> внесен в список памятников истории и культуры под № 473. Решением этого же органа за № 170 от 17.09.1992 названный объект поставлен на государственную охрану.

«<данные изъяты>», являющийся на основании указанных правовых актов вновь выявленным памятником истории и культуры, в соответствии с п.4 ст.64 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» сохранил свой особый правовой статус выявленного объекта культурного наследия на день вступления в силу названного Федерального закона, а соответственно и на момент совершения Реуковым В.Г. преступления.

Как видно из установленных судом фактических обстоятельств дела, дом № на <адрес> был расположен среди группы иных изолированных и (или) объединенных памятников, строений и сооружений различного назначения в линии сплошной застройки <адрес> на исторически сложившейся территории, непосредственно занятой выявленным объектом культурного наследия «<данные изъяты>», и, являясь неотъемлемой частью исторически периметральной застройки площади и сплошной фасадной линии домов (№№ №,№,№) названного градостроительного ансамбля, в силу ст. 3 и 3.1 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ, содержащих понятие ансамбля как объекта культурного наследия и определяющих границы территории такого объекта, входил в его состав.

К такому выводу суд первой инстанции пришел на основании анализа совокупности собранных и исследованных в судебном заседании доказательств, в частности:

- паспорта памятника градостроительства XVIII в. (составлен 20.05.1975), имеющем современное наименование «<данные изъяты>», содержащего описание названного объекта с расположенными на его территории зданиями;

- проекта охранных зон и зон регулирования застройки <адрес> (утвержден 14.11.1983), из которого видно, что застройка <адрес> включена в территорию режимных охранных зон с жесткими правилами сохранения историко-культурного наследия, а именно в зону «<адрес>», определен ее пообъектный состав с пообъектной фотофиксацией, а дом №, фотоизображение которого также имеется в приложении, отнесен к группе «Купеческие и чиновничьи городские особняки, построенные под влиянием … образцовых проектов 2-й половины XIX в. Двухэтажные каменные и смешанные дома с торгово-хозяйственным первым этажом»;

- правил землепользования и застройки <адрес> (утверждены 29.07.2015), в которых содержатся сведения о том, дом № на <адрес> расположен в зоне «<данные изъяты>», режим которой предусматривает сохранение зданий, ценных в историко-культурном отношении,

а также выводов экспертов, проводивших повторную комиссионную историко-культурную судебную экспертизу, согласно которым здание, расположенное по адресу: <адрес>, в период его сноса, с 15 по 17 мая 2017 года, являлось частью выявленного объекта культурного наследия в <адрес> «<данные изъяты>», оно обладало исторической и культурной ценностью как часть памятника градостроительства XVIII-XIX вв. ансамбля главной площади <адрес> и как произведение архитектуры - «жилой дом с торгово-хозяйственной функцией первого этажа» кон. 1850-х – 1860-х гг. (частично перестроенный в XX в.), образец исторической застройки города второй половины XIX в., сохранило подлинные исторические элементы.

Кроме того, суд в приговоре в подтверждение названных выводов обоснованно сослался на другие исследованные в судебном заседании письменные доказательства, содержащие сведения об «<данные изъяты>» как о выявленном объекте культурного наследия, в том числе с включенным в его состав домом № на <адрес>, в частности на:

- концепцию перспективного развития культурно-исторического и экономического потенциала <адрес>, одобренную <адрес> 20.06.2006, согласно которой «<данные изъяты>» относится к выявленным объектам культурного наследия;

- письмо руководителя Управления по охране объектов культурного наследия <адрес> от 13.12.2016, в котором указано, что «<данные изъяты>» является выявленным объектом культурного наследия <адрес>, в его состав входит дом № на <адрес>, земельный участок расположен в охранной зоне памятников истории и культуры <адрес>, а также разъяснено, что выявленный объект подлежит государственной охране, требования к содержанию и использованию выявленного объекта культурного наследия, указанные в ст.47.3 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ, распространяются на здания, входящие в состав указанного выявленного объекта культурного наследия;

- аукционную документацию по продаже муниципального имущества, оформленную в декабре 2016 года, из которой следует, что нежилое здание - дом № на <адрес> расположено на территории выявленного объекта культурного наследия в <адрес> «<данные изъяты>», признанного таковым Решением малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992, и в соответствии с Правилами землепользования и застройки <адрес> находится в зоне «<данные изъяты>», в качестве существенных условий договора купли-продажи указаны обязательства покупателя по сохранению объекта культурного наследия, предусмотренные Федеральным законом от 25.06.2002 № 73-ФЗ; названные сведения также указаны в проекте договора купли-продажи, в протоколе приема заявок участников аукциона от 28.12.2016, а также в протоколе об итогах проведения аукциона от 29.12.2016, который получен победителем аукциона – директором ООО «<данные изъяты>» Реуков В.Г.;

- договор купли-продажи № от 11.01.2017, заключенный по результатам торгов между администрацией МО МР «<адрес>» и ООО «<данные изъяты>» в лице директора Реукова В.Г., по условиям которого ООО «<данные изъяты>» передано в собственность нежилое здание – дом № на <адрес>, указано, что названное здание расположено на территории выявленного объекта культурного наследия в <адрес> «<данные изъяты>», признанного таковым Решением малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992, а также в зоне «<данные изъяты>», на территории которой должна быть обеспечена сохранность исторически сложившегося комплекса памятников, характерной рядовой застройки, элементов планировки благоустройства и ландшафта, а проведение землеустроительных, земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ должно согласовываться с государственным органом <адрес> по охране объектов культурного наследия; ООО «<данные изъяты>» обязалось сохранять приобретенное здание, относящееся к объекту культурного наследия, в соответствии с Федеральным законом от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации»;

- письмо руководителя Управления по охране объектов культурного наследия <адрес> от 31.03.2017, которым Реукову В.Г. сообщалось о том, что Решением малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992 «<данные изъяты>» постановлен на государственную охрану как выявленный объект культурного наследия, в целях получения сведений о конкретном перечне зданий, входящих в состав объекта, организована работа по проведению государственной историко-культурной экспертизы, земельный участок находится в охранной зоне памятников, а также разъяснены положения п.2 ст.34 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации»;

- градостроительный план земельного участка, на котором расположен дом № на <адрес>, утвержденный 02.03.2017, из содержания которого следует, что земельный участок располагается в зоне объекта культурного наследия – «<данные изъяты>».

Тщательно и всесторонне исследовав все представленные по делу доказательства и дав им в совокупности надлежащую оценку, суд первой инстанции, вопреки доводам стороны защиты, пришел к обоснованному выводу о том, что дом № на <адрес> в период совершения Реуковым В.Г. преступления входил в состав выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>» и был расположен на его территории, то есть являлся его неотъемлемой частью, а также находился в зоне «<данные изъяты>», оснований не согласиться с которым не имеется.

В подтверждение приведенных в приговоре выводов суд апелляционной инстанции также считает необходимым обратить внимание и на те обстоятельства, что проведенной в целях обеспечения дополнительных мероприятий, направленных на сохранение выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>» во исполнение вновь принятого Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» экспертом ФИО18 государственной историко-культурной экспертизой, начатой до сноса дома № на <адрес> и оконченной после этого события, дано положительное заключение о внесении указанного выявленного объекта культурного наследия, включающего дом №, в единый государственный реестр объектов культурного наследия; приказом Управления по охране объектов культурного наследия <адрес>№ от 18.08.2017 дом № на <адрес> включен в перечень выявленных объектов культурного наследия, а затем на основании выводов вышеназванной экспертизы приказом того же государственного органа № от 25.10.2018 указанный выявленный объект культурного наследия включен в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации с наименованием и датировкой «<данные изъяты>», конец 1850-х – 1860-е гг. (подлежит воссозданию), как входящий в состав объекта культурного наследия регионального значения «<данные изъяты>», рубеж XVII-XVIII - конец XIX вв., а также на тот факт, что в декабре 2017 года решением арбитражного суда между Управлением по охране объектов культурного наследия <адрес> и ООО «<данные изъяты>», директором которого является Реуков В.Г, утверждено мировое соглашение, по условиям которого было признано, что № является выявленным объектом культурного наследия и Общество взяло обязательство по его воссозданию, а впоследствии в феврале 2018 года директором ООО «<данные изъяты>» Реуковым В.Г. было согласовано ранее утвержденное руководителем Управления по охране объектов культурного наследия <адрес> задание на проведение работ по сохранению выявленного объекта культурного наследия – Дома с лавками из «<данные изъяты>», расположенного по адресу: <адрес>, а именно по воссозданию утраченного здания.

Помимо этого, выводы суда о виновности Реукова В.Г. в совершении преступления, в том числе об умышленном характере его действий, направленных на снос дома № на <адрес>, а соответственно на незаконное повреждение выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», подтверждаются иными исследованными судом доказательствами, в том числе:

- протоколом осмотра места происшествия – территории земельного участка, на котором ранее располагался дом № на <адрес>, в ходе которого зафиксировано отсутствие указанного дома, а также то, что на указанной территории находятся плиты для фундамента и котлован с фундаментом;

- актом Управления по охране объектов культурного наследия <адрес> от 29.05.2017, согласно которому по результатам проведенных в период с 17 по 26 мая 2017 года мероприятий по контролю за состоянием объектов культурного наследия установлено, что дом № на <адрес>, входящий в состав выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», отсутствует, на территории объекта обнаружена строительная техника, при помощи которой проводятся работы по вывозу строительного мусора, Управлением согласований на проведение строительных, хозяйственных и иных работ по данному зданию и на прилегающем земельном участке не осуществлялось;

- показаниями свидетелей ФИО26, ФИО4, ФИО15, ФИО16, ФИО22 и ФИО23, сотрудников администрации МО МР «<адрес>», из анализа которых следует, что по результатам проведения торгов дом № на <адрес> был продан победителю аукциона ООО «<данные изъяты>» (директор Реуков В.Г.); в аукционной документации, в проекте договора купли-продажи, заранее размещенных на сайте администрации, и подписанном Реуковым В.Г. после проведения торгов договоре купли-продажи содержалась информация о том, что названный дом на основании Решения малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992 является частью выявленного объекта культурного «<данные изъяты>», в соответствии с Правилами землепользования и застройки <адрес> находится в зоне «<данные изъяты>», указано на необходимость сохранения этого дома и его использования в соответствии с Федеральным законом от 25.06.2002 № 73-ФЗ, а также о том, что проведение различных работ должно согласовываться с государственным органом по охране объектов культурного наследия; указанное следовало и из письма руководителя Управления по охране объектов культурного наследия <адрес>; Реуков В.Г. до проведения торгов осматривал названный дом, планируя организовать в нем медицинский центр либо другое заведение, и был уведомлен о том, что он относится к выявленному объекту культурного наследия, а впоследствии ему были переданы договор купли-продажи, вышеуказанное письмо и перечень выявленных объектов культурного наследия, также ему было сообщено, что действия по реконструкции, реставрации должны быть согласованы с администрацией и Управлением по охране объектов культурного наследия;

- показаниями свидетелей ФИО3, ФИО10 и ФИО11, сотрудников Управления по охране объектов культурного наследия <адрес>, из анализа которых следует, что в администрацию района и собственнику дома № на <адрес> ООО «<данные изъяты>» в лице директора Реукова В.Г. сообщалось, что названный дом входит в состав выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», поставленного на государственную охрану, этот дом находится в зоне «<данные изъяты>», а прилегающий земельный участок в охранной зоне объектов культурного наследия. Реуков В.Г., несмотря на предъявление ему документов, определяющих статус названного объекта, в ходе состоявшихся бесед выражал свое несогласие с этим и намеревался построить на месте дома новый объект или произвести его частичную реконструкцию. С января 2017 года проводились исторические исследования по объекту «<данные изъяты>», 02 мая 2017 году экспертом было начато проведение историко-культурной экспертизы этого объекта, которая была завершена в 2018 году, и на ее основании принято решение о включении выявленных объектов культурного наследия, в том числе дома №, в единый государственный реестр объектов культурного наследия. В середине мая 2017 года был задокументирован факт сноса указанного дома и работа на этом месте строительной техники, по материалам проверки собственнику ООО «<данные изъяты>» вынесено представление о приостановлении работ и Общество было привлечено к административной ответственности, впоследствии решением арбитражного суда утверждено мировое соглашение между Управлением и ООО «<данные изъяты>», по условиям которого признавалось, что дом № является выявленным объектом культурного наследия, а Общество взяло обязательство по его воссозданию. ООО «<данные изъяты>» в Управление за разрешением и согласованием работ по выявленному объекту культурного наследия не обращалось, сведений от собственника дома о его частичном разрушении, о чем Общество обязано было уведомить Управление с одновременным принятием мер по предотвращению дальнейшего разрушения объекта, не поступало.

- показаниями свидетеля ФИО18, государственного эксперта по проведению историко-культурной экспертизы, о том, что дом № на <адрес> являлся неотъемлемой частью «<данные изъяты>», который на основании Решения малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992 включен в список памятников истории и культуры, и в соответствии с Проектом охранных зон и зон регулирования застройки <адрес> расположен в зоне «<данные изъяты>», а потому дом подлежал обязательному сохранению. В середине апреля 2017 года в ходе разговоров с Реуковым В.Г., который высказывал намерение снести дом и построить на его месте гостиницу, он, ФИО18, неоднократно сообщал последнему о том, что данный дом сносить нельзя, так как он является составной частью выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», и разъяснял, что согласно закону снос выявленного объекта культурного наследия запрещен, разрешены только работы по его сохранению. В мае 2017 года ему стало известно, что дом снесен и он видел, что работы на его территории продолжались до июля 2017 года;

- показаниями свидетеля ФИО19, главного архитектора ООО «<данные изъяты>», о том, что в ходе общения с Реуковым В.Г. в апреле 2017 года последний сообщил о своем желании сделать гостиницу из дома № на <адрес> и сказал ему, что данный дом не считает объектом культурного наследия, при этом он, ФИО19, не соглашаясь с данным мнением, указал Реукову В.Г., что дом входит в состав выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», о чем имеется Решение малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992, а также пояснил, что при реконструкции фасад здания, представляющий его основное историко-культурное достоинство, должен быть сохранен максимально, представленные же Реуковым В.Г. эскизы фасадов нарушали сложившуюся застройку. В середине мая 2017 года Реуков В.Г. сообщил ему, что при демонтаже построек произошло частичное обрушение дома, в связи с чем было принято решение о полном его разборе;

- показаниями свидетеля ФИО12, директора Музейно-краеведческого комплекса «<данные изъяты>», который подтвердил, что дом № на <адрес> входит в состав «<данные изъяты>», что следует из паспорта <адрес>, составленного в 1975 году;

- показаниями свидетеля ФИО2, главного научного сотрудника музея заповедника «<данные изъяты>», в которых она сообщила, что площадь <адрес> является выявленным объектом культурного наследия «<данные изъяты>», а также пояснила, что в феврале или марте 2017 года видела, что наружный фасад дома № на <адрес>, который входит в указанный Ансамбль, был огорожен забором и на его территории находился экскаватор, который выполнял работы по разрушению дома, в мае 2017 года фасад дома был полностью разрушен;

- показаниями свидетелей ФИО5 и ФИО6 о том, что в мае 2017 году дом № на <адрес> был огорожен забором и прибывший экскаватор в течение дня разрушил этот дом, на данный объект как в начале строительных работ, так и позже регулярно приезжал Реуков В.Г.;

- показаниями свидетелей ФИО30 и ФИО21, согласно которым в начале мая 2017 года Реуков В.Г. привез их к дому № на <адрес> с целью его демонтажа, они по указанию последнего огородили территорию дома забором, а затем по его же распоряжению на территорию объекта другие лица доставили трактор-экскаватор для демонтажа дома;

- показаниями свидетелей ФИО13, ФИО20, ФИО14, ФИО19, ФИО1, ФИО25 и ФИО27, из анализа которых следует, что в начале мая 2017 года Реуков В.Г. организовал, контролировал и оплатил выполнение на территории дома № на <адрес> строительных работ с использованием специальной техники, в результате которых дом был разрушен, а также выполнение работ по расчистке площадки от строительного мусора и разработке котлована и, кроме того, консультировался по вопросам устройства фундамента на месте снесенного дома для возведения торгового центра;

- показаниями свидетеля ФИО24, главного инженера ООО «<данные изъяты>», о том, что между ООО «<данные изъяты>», которое представлял Реуков В.Г., и Обществом был заключен договор на выполнение проектных работ, техническое задание к которому предусматривало в том числе полную и частичную разборку дома № на <адрес>;

- договором на выполнение проектных работ от 27.03.2017, заключенным между ООО «<данные изъяты>» в лице директора Реукова В.Г. (заказчик) и ООО «<данные изъяты>» (подрядчик), согласно которому ООО «<данные изъяты>» поручает подрядчику выполнить работы по реконструкции здания (дома № на <адрес>) в многофункциональное здание с включением в состав проектной документации раздела, предусматривающего изготовление проекта организации работ по сносу или демонтажу объекта капитального строительства, и заданием на проектирование объекта, утвержденным Реуковым В.Г., для подрядчика, согласно которому в проекте реконструкции указанного дома в многофункциональное здание подрядчику необходимо предусмотреть в том числе полную или частичную разборку здания с целью строительства многофункционального здания с использованием конструкций основания, сохранившихся после разборки существующего здания, для размещения медицинского учреждения и гостиницы;

- сведениями о телефонных соединениях между абонентами и абонентскими устройствами, из которых следует, что в период совершения преступления абонентский номер телефона, находящийся в пользовании Реукова В.Г., позиционировался на территории <адрес>, с него осуществлялись соединения с абонентскими номерами телефонов, находящимися в пользовании свидетелей ФИО13, ФИО14 и ФИО19,

а также другими доказательствами по делу, подробно изложенными в приговоре.

Сам осужденный не отрицал, что он намеревался использовать приобретенный на торгах у администрации дом № на площади <адрес> под медицинский центр и гостиницу и выдавал задание архитектору на реконструкцию, в котором предусматривалась полная или частичная разборка указанного дома, а также те обстоятельства, что в ходе производства работ с использованием экскаватора произошло частичное обрушение дома, а впоследствии оставшаяся часть дома была снесена по его указанию, о чем он в Управление по охране объектов культурного наследия либо администрацию не сообщил.

Все изложенные в приговоре доказательства суд в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой и, вопреки доводам апелляционных жалоб, каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения данного уголовного дела, не соглашаться с которой у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

Вышеприведенные доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, каких-либо нарушений при проведении следственных и процессуальных действий на стадии досудебного производства не допущено, вся совокупность изложенных относимых, допустимых и достоверных доказательств является достаточной для установления виновности осужденного Реукова В.Г. в совершении инкриминируемого ему деяния и, как верно установлено судом, свидетельствуют о его умысле на повреждение выявленного объекта культурного наследия.

Суд первой инстанции в точном соответствии с требованиями закона полно и достоверно, что оспаривает адвокат Москалев И.А., изложил содержание приведенных в приговоре доказательств, в объеме, достаточном для принятия судом решения по уголовному делу и правильной квалификации содеянного, а также привел мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие, в частности показания осужденного Реукова В.Г., отрицавшего свою причастность к преступлению и умысел на его совершение, показания свидетеля ФИО17, специалистов ФИО8 и ФИО9, а также ряд представленных стороной защиты письменных доказательств.

Достоверность показаний допрошенных по делу свидетелей обвинения, за исключением показаний свидетеля ФИО17 в части, признанной судом недостоверными, у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает, поскольку они получены в соответствии с требованиями УПК РФ, согласуются между собой и подтверждаются другими доказательствами по делу. Каких-либо сведений о заинтересованности указанных лиц в исходе дела, оснований для оговора ими осужденного, равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, судом апелляционной инстанции не установлено.

При этом, вопреки доводам адвокатов, суд первой инстанции обоснованно сослался в приговоре на показания свидетелей ФИО21 и ФИО30 как на доказательства виновности Реукова В.Г. в совершении преступления и не принял во внимание представленные стороной защиты заявления, подготовленные от имени указанных свидетелей, о якобы имевшей место даче ими ложных показаний в связи с оказанием давления на них со стороны сотрудника полиции, поскольку, как верно указано судом, изложенные в них сведения не нашли своего объективного подтверждения в судебном заседании. Не приведено заслуживающих внимания данных о таких фактах и в апелляционных жалобах.

Оценивая показания осужденного Реукова В.Г., отрицавшего причастность к сносу дома № на <адрес>, и показания свидетеля ФИО17, из которых следует, что при проведении по его указанию работ по расчистке прилегающей к указанному дому территории произошло частичное обрушение дома, а впоследствии им было принято решение о демонтаже оставшейся фасадной стены и по его же указанию проводились уборочные работы, образовавшиеся в результате саморазрушения дома, суд правильно признал их недостоверными, подробно мотивировав свое решение в приговоре.

Доводы апелляционных жалоб о том, что судом не устранены имеющиеся противоречия в заключениях судебных историко-культурных экспертиз, проведенных по вопросу определения статуса дома № на <адрес> как части выявленного объекта культурного наследия, а выводы повторной судебной комиссионной историко-культурной экспертизы опровергаются приобщенной к делу по ходатайству стороны защиты рецензией о соответствии указанной судебной экспертизы требованиям законодательства, выполненной специализированным частным учреждением «<адрес> центр судебных экспертиз», и показаниями допрошенных в судебном заседании в качестве специалистов ФИО8 и ФИО9, суд апелляционной инстанции признать обоснованными не может. Как видно из приговора, судом исследованы проведенные в ходе предварительного следствия судебные первичная и повторная комиссионная историко-культурные экспертизы, а также проверены рецензия специализированного частного учреждения на повторную комиссионную судебную историко-культурную экспертизу и показания специалистов ФИО8 и ФИО9, представленные стороной защиты. На основании всестороннего и детального анализа и оценки всех доказательств, суд обоснованно пришел к выводу о том, что доводы стороны защиты в этой части являются неубедительными с приведением в приговоре подробных доказательств и мотивов, не соглашаться с которыми у суда апелляционной инстанции оснований не имеется. При этом суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии в деле данных, позволяющих полагать о заинтересованности экспертов, проводивших повторную комиссионную историко-культурную экспертизу, в результатах исследования.

Также суд апелляционной инстанции не находит оснований для признания недопустимым доказательством, о чем просит в апелляционной жалобе адвокат Москалев А.И., и акта государственной историко-культурной экспертизы по обоснованию включения в единый государственный реестр объектов культурного наследия и определению категории историко-культурного значения выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», поскольку названная экспертиза проведена аттестованным Министерством культуры Российской Федерации экспертом по проведению государственной историко-культурной экспертизы, подготовленный акт по результатам экспертизы признан Управлением по охране объектов культурного наследия <адрес> соответствующим требованиям действующего законодательства и послужил основанием для вынесения руководителем Управления приказа о включении выявленного объекта культурного наследия в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, а также приобщен к материалам уголовного дела в установленном законом порядке.

Оснований для иной переоценки доказательств, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного Реукова В.Г. в совершении преступления, суд апелляционной инстанции не находит, поскольку выводы суда соответствуют требованиям закона и установленным фактическим обстоятельствам дела, являются правильными.

Приведенные адвокатами в апелляционных жалобах ссылки на отдельные доказательства по делу, в том числе на переписку, содержащую отрывочные сведения относительно статуса дома № на <адрес>, а также на те обстоятельства, что в паспорте выявленного объекта культурного наследия, составленном 20.05.1975, то есть до вынесения Решения малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 170 от 17.09.1992 «О постановке памятников архитектуры в г. Боровске на государственную охрану», отсутствуют сведения о его постановке под охрану и что на момент совершения преступления не был определен и зафиксирован в отдельном документе пообъектный состав выявленного объекта культурного наследия, оцененные апеллянтами без учета других имеющихся по делу доказательств, как верно указано в приговоре, не опровергают выводы суда о том, что «<данные изъяты>» является выявленным объектом культурного наследия, а дом № на <адрес> входит в его состав, а также о виновности Реукова В.Г. в повреждении выявленного объекта культурного наследия, поскольку его вина подтверждается совокупностью собранных и исследованных по делу доказательств, подробный анализ которых приведен в приговоре.

Отсутствие в кадастровом паспорте и свидетельстве о государственной регистрации права сведений об ограничениях в отношении дома № на <адрес> как об объекте культурного наследия также не противоречит этим выводам суда, поскольку в компетенцию государственных органов, ответственных за оформление названных документов, не входит проверка и отслеживание подобной информации. Более того, «<данные изъяты>», частью которого являлся дом № на <адрес>, на момент оформления этих документов и совершения преступления относился к категории выявленного объекта культурного наследия и еще не был наделен статусом объекта культурного наследия.

Утверждения защитников об отсутствии в деле приложения к Решению малого Совета Калужского областного Совета народных депутатов № 76 от 22.05.1992 со списком памятников истории и культуры и о том, что само Решение приобщено в искаженном виде, не основаны на материалах дела, поскольку согласно протоколу судебного заседания по ходатайству стороны защиты судом в Управлении по охране объектов культурного наследия <адрес> были истребованы названное Решение малого Совета и список памятников истории и культуры <адрес>, которые были исследованы в судебном заседании с участием сторон, при этом заверенные судом копии решения, а также списка памятников истории и культуры <адрес> в части имеющей отношение к делу приобщены к материалам уголовного дела. Отсутствие в деле подлинника и полного списка памятников истории и культуры, которые были исследованы в судебном заседании, не ставят под сомнение достоверность содержащихся в их заверенных копиях сведений, имеющих значение для дела.

Что касается суждения адвоката Коробовой А.И. о том, что дом № на <адрес> не является выявленным объектом культурного наследия, поскольку он был построен в 1917 году, а ранее расположенное на его месте историческое здание было уничтожено пожаром в 1857 года и не воссоздавалось, то оно является голословным и опровергается заключением повторной комиссионной историко-культурной судебной экспертизы и актом государственной историко-культурной экспертизы по обоснованию включения в единый государственный реестр объектов культурного наследия и определению категории историко-культурного значения выявленного объекта культурного наследия, в исследовательской и заключительной частях которых приведено мотивированное со ссылкой на историко-архивные материалы и иные исторические сведения об объекте культурного наследия обоснование, противоречащее изложенному мнению защитника. При этом в заключении повторной комиссионной историко-культурной судебной экспертизы указано, что дом № на <адрес> до его сноса в мае 2017 года обладал подлинными историческим элементами: расположением по красной линии, габаритами объема здания, подлинной кирпичной кладкой капитальных несущих стен, отдельными подлинными элементами фасадного убранства, имеющиеся же в техническом паспорте на дом даты «1917г.» и «1945г.» относятся не ко времени строительства здания: первая - ко времени начала делопроизводства по данному зданию в советский период, вторая – ко времени проведения строительных работ по ремонту и приспособлению дома для производственного использования.

Нельзя согласиться с доводами адвоката Москалева А.И. о том, что вывод суда об отсутствии у Реукова В.Г. разрешения на реконструкцию основан на предположении, поскольку, как видно из показаний свидетеля ФИО11 и акта Управления по охране объектов культурного наследия <адрес>, составленного по результатам мероприятий по контролю за состоянием объектов культурного наследия от 29.05.2017, ООО «<данные изъяты>», директором которого является Реуков В.Г., за разрешением или согласованием работ по выявленному объекту культурного наследия в Управление не обращалось и такое разрешение ему не выдавалось.

Доводы адвоката Коробовой А.И. о том, что выявленный объект культурного наследия не состоит под государственной охраной, противоречат принятому малым Советом Калужского областного Совета народных депутатов решению за № 170 от 17.09.1992 «О постановке памятников архитектуры в г. Боровске на государственную охрану». Помимо этого, суд апелляционной инстанции отмечает, что согласно пп. 1, 7.1 ст.47.6 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ охранные обязательства оформляются лишь для объектов, включенных в единый государственный реестр объектов культурного наследия народов Российской Федерации, в отношении же выявленных объектов культурного наследия утверждение охранных обязательств не требуется, вместе тем в силу п.5 ст.16.1 названного Федерального закона такие объекты подлежат государственной охране до принятия решения о включении их в реестр либо об отказе во включении в реестр.

Ссылка адвоката Москалева А.И. на судебную практику не может быть принята во внимание при рассмотрении настоящего уголовного дела, поскольку судами учитываются обстоятельства, присущие каждому конкретному делу и основанные на доказательствах, представленных сторонами.

Таким образом, суд апелляционной инстанции считает, что фактические обстоятельства дела установлены судом полно и правильно.

Иная же оценка доказательств, положенных в основу приговора, приведенная стороной защиты, является неубедительной, основанной на субъективной оценке отдельных доказательств и фактов по уголовному делу без связи и в отрыве от совокупности иных добытых и исследованных доказательств, что противоречит положениям ст.88 УПК РФ.

Приговор составлен судом в соответствии с требованиями ст.307-309 УПК РФ, в нем указаны обстоятельства, установленные судом, проанализированы доказательства, представленные сторонами в судебном заседании, обосновывающие вывод суда о виновности осужденного в содеянном, и, вопреки доводам адвоката Москалева А.И, раскрыто их основное содержание.

Исследовав с достаточной полнотой обстоятельства дела, суд пришел к обоснованному выводу о том, что Реуков В.Г., осознавая, что дом № на <адрес> является частью выявленного объекта культурного наследия «<данные изъяты>», умышленно в нарушение требований Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» организовал его снос и уничтожение, тем самым причинив названному выявленному объекту культурного наследия существенные изменения, и на основании этого дал верную юридическую оценку его действиям, квалифицировав совершенное им преступление по ч.1 ст.243 УК РФ как повреждение выявленного объекта культурного наследия. Выводы суда относительно юридической оценки действий Реукова В.Г., в том числе о наличии необходимых диспозитивных признаков состава преступления, основаны на исследованных доказательствах и подробно мотивированы в приговоре.

Об умысле осужденного Реукова В.Г. на повреждение объекта культурного наследия, как правильно установлено судом первой инстанции и отражено в приговоре, свидетельствует совокупность всех обстоятельств произошедшего, которые подтверждаются показаниями свидетелей обвинения и фактическими данными, изложенными в письменных доказательствах по делу, подробно приведенными в приговоре суда.

При этом доводы адвокатов относительно правильности определения судом мотива совершения преступления не могут быть приняты во внимание, поскольку мотивы и цели не являются обязательными признаками субъективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст.243 УК РФ, и не влияют на правовую квалификацию действий осужденного.

При таких обстоятельствах оснований для иной правовой оценки действий осужденного Реукова В.Г., а также для его оправдания по предъявленному обвинению, о чем просят защитники в апелляционных жалобах, суд апелляционной инстанции не находит.

Доводы адвоката Москалева А.И. о предвзятости и необъективности суда, нарушении принципа состязательности сторон суд апелляционной инстанции признает несостоятельными. Как видно из протокола судебного заседания, судебное разбирательство по уголовному делу проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с соблюдением всех принципов судопроизводства, в том числе состязательности и равноправия сторон. Все представленные сторонами доказательства, в том числе и письменные материалы дела, были исследованы судом полно, всесторонне и объективно, разрешены все заявленные ходатайства и по ним приняты процессуальные решения, ставить под сомнение правильность которых оснований не имеется. Нарушений уголовно-процессуального закона, ограничивающих права участников судопроизводства и способных повлиять на правильность принятого в отношении Реукова В.Г. судебного решения, в ходе расследования настоящего дела и рассмотрения его судом не допущено. Данных о совершении председательствующим каких-либо действий или принятии решений, свидетельствующих о проявлении необъективности и предвзятости при рассмотрении уголовного дела, в материалах дела не имеется.

При назначении осужденному Реукову В.Г. наказания суд, наряду с характером и степенью общественной опасности совершенного преступления, учел обстоятельства его совершения, данные о личности осужденного, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

При наличии совокупности перечисленных обстоятельств суд пришел к обоснованному выводу о необходимости назначения наказания осужденному Реукову В.Г. в виде штрафа, подробно мотивировав решение по данному вопросу в приговоре.

С учетом изложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что все данные о личности осужденного, влияющие на его наказание, судом учтены всесторонне, объективно и в полном объеме, а при определении вида и размера наказания в полной мере учтены положения уголовного закона о его индивидуализации и справедливости.

Правильно установив, что на момент постановления приговора срок давности уголовного преследования истек, суд первой инстанции, руководствуясь требованиями ч.8 ст.302 УПК РФ, обоснованно постановил обвинительный приговор с освобождением осужденного Реукова В.Г. от наказания.

При разрешении вопроса о взыскании расходов на производство судебных экспертиз суд руководствовался положениями действующего законодательства.

В соответствии с п.7 ч.2 ст.131 УПК РФ суммы, израсходованные на производство судебной экспертизы в экспертных учреждениях, относятся к процессуальным издержкам.

В силу ч.1 ст.132 УПК РФ процессуальные издержки подлежат взысканию в доход государства с осужденных либо возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Как усматривается из материалов уголовного дела, судебные историко-культурные экспертизы проведены экспертами на договорной основе, деятельность которых по смыслу ст.37 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» не финансируется за счет средств федерального бюджета.

Какие-либо ограничения по взысканию расходов на оплату экспертизы, обусловленные требованиями их разумности либо вытекающие из повторности проведения экспертизы, независимо от причин назначения такой экспертизы, законом не предусмотрены.

Обстоятельств, подтверждающих имущественную несостоятельность осужденного Реукова В.Г. в судебном заседании в суде первой инстанции, а также в суде апелляционной инстанции, представлено не было.

При таких обстоятельствах суд принял правильное решение о взыскании процессуальных издержек с осужденного Реукова В.Г.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, по делу не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, суд

П О С Т А Н О В И Л:

приговор Боровского районного суда Калужской области от 29 ноября 2019 года в отношении Реукова В.Г. оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Настоящее апелляционное постановление вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий: