Гражданский кодекс часть 1

с участием старшего помощника военного прокурора – начальника отдела военной прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа полковника юстиции Жука Е.В., прокурора отдела военной прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа подполковника юстиции Аюкасова С.Х.,

оправданного Шведа Е.А., защитника-адвоката Мулина А.А.,

потерпевших: К.М.С., К.А.И., Д.О.М.

рассмотрела в судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя – старшего помощника военного прокурора Ульяновского гарнизона Кириллова А.Н.,

кассационные жалобы потерпевших К.М.С., С.Ф.М., У.З.Я., Щ.Т.В., С.А.Е., П.И.С., И.З.Ю., Д.О.М., адвоката Горина А.А. в интересах потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С.

на приговор Ульяновского гарнизонного военного суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым военнослужащий войсковой части 63494 подполковник

Швед Евгений Александрович , родившийся ДД.ММ.ГГГГ в городе Украины, гражданин Российской Федерации, ранее не судимый, с высшим профессиональным образованием, поступивший на военную службу в августе 1987 года, состоящий на ней в качестве офицера с июня 1991 года, женатый, имеющий на иждивении сына 1996 года рождения и дочь 2002 года рождения, награждённый государственной наградой медалью Суворова, проходящий военную службу по контракту в воинской должности - заместитель командира войсковой части 63494, проживающий и зарегистрированный по адресу: ,

оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, в связи с отсутствием в его деяниях состава указанного преступления.

В соответствии со ст. 133-134 УПК РФ за оправданным Шведом Е.А. признано право на реабилитацию.

В этом же приговоре гражданские иски К.М.С., П.И.С., Щ.Т.В., У.З.Я., каждого к Министерству обороны Российской Федерации (далее по тексту – МО РФ) о компенсации морального вреда в связи с гибелью сына; С.А.Е., С.А.Ф., У.В.В., каждого к МО РФ и войсковой части 63494 о компенсации морального вреда, связанного с гибелью мужа; Д.О.М., И.З.Ю., каждого к МО РФ и войсковой части 63494 о компенсации морального вреда, связанного с гибелью сына; С.Ф.М. к МО РФ и войсковой части 63494 в счет компенсации морального вреда, и его же иск к войсковой части 63494 о взыскании материального ущерба, связанного с гибелью сына, в соответствии со ст. 305, ч. 2, ст. 306 УПК РФ – оставлены без рассмотрения.

Заявления потерпевших С.А.Е. о возмещении расходов по составлению искового заявления по данному уголовному делу, процессуальных издержек, связанных с явкой в судебное заседание, проезд и проживание, и Д.О.М. о возмещении ей расходов на оплату услуг представителя, явку к месту проведения следственных действий и в суд, по правилам главы 47 УПК РФ постановлено рассмотреть в порядке исполнения приговора.

Заслушав доклад судьи Леднёва А.А., мнение старшего помощника военного прокурора – начальника отдела военной прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа полковника юстиции Жука Е.В. и прокурора отдела военной прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа подполковника юстиции Аюкасова С.Х., полагавших необходимым оправдательный приговор отменить, а уголовное дело направить на новое рассмотрение в Ульяновский гарнизонный военный суд в ином составе суда, выступление потерпевших К.М.С., К.А.И., Д.О.М. в поддержку доводов кассационных жалоб, судебная коллегия

установила:

Швед Е.А. по обвинению в совершении в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, оправдан ввиду отсутствия в его деяниях состава указанного преступления.

Органами предварительного следствия Швед Е.А. обвинялся в том, что он в период с 16 по ДД.ММ.ГГГГ при выполнении мероприятий по ликвидации последствий чрезвычайного происшествия на 31 Арсенале в городе Ульяновске, являясь командиром сводного отряда разминирования, то есть должностным лицом, постоянно выполняющим организационно-распорядительные функции, совершил халатность - ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе.

По версии стороны обвинения, предвидя возможность наступления тяжких последствий, без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывая на их предотвращение, он в нарушение требований приказа командующего войсками Приволжско-Уральского военного округа (далее по тексту ПУрВО) от 14 февраля 2009 года № 69 «О выполнении задачи по очистке территории военного округа от взрывоопасных предметов в 2009 году», ст.ст. 3, 7, 8, 47, 56, 65, 100 «Инструкции по очистке местности от взрывоопасных предметов», введенной в действие приказом главнокомандующего Сухопутными войсками Министерства обороны СССР от 9 августа 1974 года № 55 (далее по тексту ИОМ), ст.ст. 98, 99 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, с целью ускорить процесс очистки территории 31 Арсенала от взрывоопасных предметов, допустил к этим работам военнослужащих, не имеющих специальной подготовки и навыков выполнения данных задач, кроме того, он отдал приказ подчиненным группам разминирования осуществлять снятие с места, перемещение, погрузку на автомобили и последующую транспортировку к местам уничтожения окончательно снаряженных боеприпасов, на которых отсутствуют видимые повреждения, то есть боеприпасов 2-ой категории опасности, которые подлежали уничтожению на месте, а также не доложил по команде о необходимости создания комиссии, определившей бы наиболее целесообразный способ уничтожения обнаруженных взрывоопасных предметов.

Кроме того, он обвинялся в том, что ДД.ММ.ГГГГ от контроля за подчиненными 4-ой и 5-ой группами разминирования самоустранился, в связи с чем с 9 часов 30 минут, то есть непосредственно с самого начала работ командиры 4-ой и 5-ой групп разминирования капитаны С.Д.М. и Щ.Д.В. стали выполнять задачи совместно личным составом 4-ой и 5-ой групп разминирования, допустив скученность солдат, сержантов и офицеров, а около 14 часов 20 минут ДД.ММ.ГГГГ военнослужащими 4-ой и 5-ой групп разминирования в автомобиль УРАЛ были погружены несколько боеприпасов (калибра 152 и 100 мм) со взрывателями, то есть взрывоопасные предметы 2-ой категории опасности, а также боеприпасы без взрывателей, что повлекло детонацию и взрыв указанных боеприпасов, в результате которого военнослужащим войсковой части 63494 капитанам С.Д.М., Щ.Д.В., младшим сержантам У.Н.Р., С.Р.Ф., рядовым К.А.А., Д.Е.А., И.И.З. и П.А.А. были причинены различные телесные повреждения, несовместимые с жизнью и повлекшие за собой смерть этих военнослужащих, а военнослужащим этой же воинской части сержанту С.М.В. и рядовому А.И.С. - средней тяжести вред здоровью, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, а также причинение государству в лице Министерства обороны РФ крупного материального ущерба в размере 1 147 700 рублей в результате уничтожения взрывом автомобиля УРАЛ военный номер 2099 УМ-76.

Все эти действия Шведа Е.А. органами предварительного следствия были расценены как халатность, то есть ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе, повлекшее причинение крупного ущерба и по неосторожности смерть двух и более лиц, и квалифицированы по ч. 3 ст. 293 УК РФ.

В связи с предъявленным Шведу Е.А. обвинением к Министерству обороны РФ и войсковой части 63494 потерпевшими были заявлены гражданские иски.

В счет компенсации морального вреда в связи с гибелью ее сына потерпевшей К.М.С. к Министерству обороны Российской Федерации заявлен гражданский иск о взыскании в ее пользу 5 000 000 рублей.

Потерпевшей С.А.Е. к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке в ее пользу и в пользу её малолетнего сына заявлен гражданский иск о компенсации морального вреда на сумму 5 000 000 рублей, а в счет возмещения расходов по составлению искового заявления на сумму 3000 рублей. Кроме того, потерпевшей - гражданским истцом С.А.Е. в суд направлено заявление о возмещении ей процессуальных издержек, связанных с явкой в судебное заседание, проезд и проживание в размере 2 566 рублей 90 копеек.

Потерпевшей Д.О.М. в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью ее сына, к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке заявлен гражданский иск на сумму 9 000 000 рублей. Кроме того, в счет возмещения расходов на оплату услуг представителя, явку к месту проведения следственных действий в ходе предварительного следствия потерпевшей Д.О.М. к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке заявлен гражданский иск на сумму 36 551 рубль 40 копеек.

Потерпевшей П.И.С. в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью ее сына, к Министерству обороны Российской Федерации заявлен гражданский иск на сумму 10 000 000 рублей.

Потерпевшей Щ.Т.В. в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью ее сына, к Министерству обороны Российской Федерации заявлен гражданский иск на сумму 12 000 000 рублей.

Потерпевшим И.З.Ю. к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке, в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью его сына, заявлен гражданский иск на сумму 5 000 000 рублей.

Потерпевшим С.Ф.М. к Министерству обороны Российской Федерации в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью сына, заявлен гражданский иск на сумму 8 000 000 рублей. Им же, в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью его сына, к войсковой части 63494 заявлен гражданский иск на сумму 1 000 000 рублей, и в счет возмещения материального ущерба, причиненного смертью сына, к войсковой части 63494 заявлен гражданский иск на сумму 12 000 рублей.

Потерпевшей С.А.Ф. к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке, заявлен гражданский иск в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью мужа, на сумму 3 000 000 рублей.

Потерпевшей У.З.Я. к Министерству обороны Российской Федерации в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью сына, заявлен гражданский иск на сумму 2 000 000 рублей.

Потерпевшей У.В.В. к Министерству обороны Российской Федерации и войсковой части 63494 в солидарном порядке в счет компенсации морального вреда, связанного с гибелью мужа, заявлен гражданский иск на сумму 12 000 000 рублей.

В связи с постановлением в отношении Шведа Е.А. оправдательного приговора гражданские иски потерпевших суд оставил без рассмотрения.

Не соглашаясь с таким решением, государственный обвинитель – старший помощник военного прокурора Ульяновского гарнизона майор юстиции Кириллов А.Н. подал кассационное представление, а потерпевшие К.М.С., С.Ф.М., У.З.Я., Щ.Т.В., С.А.Е., П.И.С., И.З.Ю., Д.О.М. и адвокат Г.А.А. в интересах потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С. - кассационные жалобы.

В кассационном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель, не соглашаясь с приговором суда, полагая, что судом при его вынесении неправильно применен уголовно-процессуальный закон, а выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, просит его отменить, а уголовное дело направить на новое рассмотрение в Ульяновский гарнизонный военный суд в ином составе суда.

В обоснование своей позиции он указал, что как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании нашёл своё полное подтверждение факт совершения Шведом Е.А. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ.

В представлении подробно анализируются имеющиеся в деле доказательства и делается вывод о том, что суд, при наличии в деле доказательств о том, что Швед Е.А. в силу своих должностных обязанностей заместителя командира войсковой части 63494, определённых ст.ст. 98, 99 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации (далее УВС ВС РФ) и требований ст. 3 ИОМ, нарушение которых вменялось ему, необоснованно пришёл к выводу, что эти требования носят характер общей нормы исполнения всеми военнослужащими и не относятся конкретно к обязанностям Шведа Е.А.

При этом суд, по мнению государственного обвинителя, не принял во внимание, что Швед Е.А. приказом командира войсковой части 63494 от 14 ноября 2009 года № 324 и устным приказом от 16 ноября 2009 года ВрИО начальника инженерных войск ПУрВО Бобракова А.А. был назначен старшим сводного отряда разминирования, который и являлся единственным должностным лицом, отвечающим за разведку местности и разминирование боеприпасов на всей территории 31 Арсенала ВМФ в г. Ульяновске, что в суде подтвердил и сам Швед Е.А. В своей деятельности он обязан был руководствоваться «Инструкцией по очистке местности от взрывоопасных предметов», регламентирующей организацию выполнения задач по выявлению и уничтожению взрывоопасных предметов (далее ВОП), обеспечению безопасности личного состава, предотвращению людских потерь и несчастных случаев среди населения, а также сохранности окружающих строений. В соответствии со ст.ст. 7 и 8 названной инструкции, ответственность за качество выполнения задач по очистке местности от взрывоопасных предметов и за последующую безопасность пользования ею, несут командиры подвижных групп разграждения, командиры частей и соединений, от которых выделены подвижные группы.

Именно командир сводного отряда по разминированию и очистке территории Швед Е.А., по мнению обвинения, был наделен полномочиями в соответствии с ИОМ, в обязанности которого входило соблюдение качества выполнения задач, организация проведения разведки местности, разминирования боеприпасов, обеспечение техники безопасности и соблюдение мер предосторожности на всей территории 31 Арсенала ВМФ в г. Ульяновске. Других должностных лиц, обладающими аналогичными полномочиями, не было.

В своем решении суд, установив факт добросовестного выполнения, в том числе и ДД.ММ.ГГГГ, Шведом Е.А. обязанностей, регламентированных требованиями ст.ст. 7, 8 ИОМ, не учёл заключение комиссионной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года, из которого следует, что одного дня, выделенного для подготовки групп разминирования, оказалось не достаточно, в связи с чем личный состав групп разминирования приступил к проведению разминирования неподготовленным, с недостаточным уровнем знаний и практических навыков.

При этом доводы Шведа Е.А. о добросовестном его заблуждении в определении категорийности боеприпасов, в судебном заседании подтверждения не нашли, т.к. согласно показаниям сослуживца Шведа Е.А. - начальника службы ракетно-артиллерийского вооружения (РАВ) войсковой части 63494 К.М.А. (том № 2 л.д. 56-61; том № 17 л.д. 1-5), он в ходе занятий с личным составом ДД.ММ.ГГГГ разъяснил, что все окончательно снаряженные боеприпасы, которые обнаруживаются на технической территории 31 Арсенала, являются опасными, в связи с чем трогать их запрещено. Об этом он также рассказывал Шведу Е.А.

Не дана судом, по мнению стороны обвинения, надлежащая оценка и показаниям свидетеля Бобракова А.А. - ВрИО начальника инженерных войск ПУрВО, о том, что о необходимости создания комиссии, давшей бы заключение о наиболее целесообразном способе очистки территории 31 Арсенала от ВОП, Швед Е.А. ему, Б.А.А., не докладывал, в связи с чем комиссия не создавалась, а также его показаниям о том, что Швед Е.А. имел возможность остановить работу групп разминирования в случаях нарушения руководящих документов.

Таким образом, считает государственный обвинитель, вывод суда, изложенный в приговоре, не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Не учёл суд и то, что Швед Е.А., контролировавший работу 4 и 5 групп, обязан был обратить внимание на то, что 5-я группа под командованием Щ.Д.В., вопреки его же приказу, не занималась инженерной разведкой на наличие ВОП в районе цеха №2 мастерской №1, а совместно с 4-й группой производила погрузку боеприпасов, что являлось грубым нарушением требований безопасности. Данные факты подтвердили в судебном заседании свидетели Р.Ф.Х, Х.Д.В. и И.Ф.Ф., при этом указавшие, что в течение 4 дней 4-я и 5-я группы работы производили совместно, что Шведом Е.А. не было пресечено, а самого его в течение всего рабочего дня ДД.ММ.ГГГГ они не видели.

Таким образом, по мнению государственного обвинения, Швед Е.А., халатно относясь к исполнению своих должностных обязанностей, визуально наблюдая работы 4 и 5 групп, не предотвратил нарушение правил безопасности подчиненными ему военнослужащими.

Кроме того, суд, далее указывает государственный обвинитель, не отразил в описательно-мотивировочной части приговора мотивы, по которым отверг показания, входивших в состав 4-й группы свидетелей Р.Ф.Х, И.Ф.Ф., протоколы очных ставок между указанными свидетелями и Шведом Е.А., свидетельствующие о ненадлежащем исполнении должностных обязанностей Шведом Е.А. ДД.ММ.ГГГГ по контролю за работой групп.

В суде, по мнению государственного обвинителя, достоверно установлено, что Швед Е.А., небрежно относясь к исполнению своих обязанностей, в нарушение требований ст. 55 ИОМ, запрещающей перемещать и сдвигать с места боеприпасы второй категории, находясь на погрузке ВОП, не проконтролировал выполнение личным составом групп соблюдение требований инструкции, что повлекло погрузку на автомашину боеприпасов со взрывателями, т.е. боеприпасов второй категории, и их последующий подрыв.

Свидетели С.Н.С., К.М.А., В.Д.Г. и А.Ф.Г., как считает государственный обвинитель, прямо указали на то, что Швед Е.А. лично давал указание о перемещении боеприпасов второй категории, т.е. со взрывателями.

Таким образом, по мнению государственного обвинения, в суде достоверно установлено, что Швед Е.А. ненадлежаще исполняя свои должностные обязанности, не запрещал перемещать и осуществлять погрузку на автомашины боеприпасов со взрывателями, что впоследствии привело к гибели людей.

Далее в кассационном представлении государственный обвинитель обращает внимание, что в судебном заседании Швед Е.А. признал себя виновным, а именно в том, что ДД.ММ.ГГГГ, являясь командиром сводного отряда разминирования, не доложил по команде о необходимости создания комиссии, которая должна была определить наиболее целесообразный порядок уничтожения боеприпасов. Эти признательные показания Шведа Е.А. согласуются с показаниями свидетелей С.Н.С., К.М.А., В.Д.Г. и А.Ф.Г., которые пояснили, что соответствующая комиссия создана не была, а указание о перемещении боеприпасов второй категории, т.е. со взрывателями, они получили от Шведа Е.А.

Неисполнение и ненадлежащее исполнение Шведом Е.А. должностных обязанностей подтверждается и заключениями военно-технической экспертизы от 16 апреля 2010 года, военно-уставной экспертизы от 13 апреля 2010 года, комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года, дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года, в соответствии с которыми боеприпасы в окончательном снаряжении, т.е. со взрывателем, переместившиеся в результате взрыва, даже без видимых следов воздействия, относятся к опасным с точки зрения их дальнейшего хранения, транспортировки и служебного обращения. Ответственность за организацию и проведение работ нес именно Швед Е.А., который нарушил требования ст.ст. 7, 8, 47, 55 и 56 ИОМ.

Суд в нарушение требований ч. 2 ст. 307 УПК РФ, отмечает далее государственный обвинитель, мотивы, по которым он отверг признательные показания подсудимого, показания свидетелей и заключения указанных экспертиз, в приговоре не отразил, оценку исследованным выше доказательствам о допущенных Шведом Е.А. нарушениях правил ИОМ не дал, анализ доказательствам не привел.

Вывод суда о вероятностном, случайном характере взрыва, допустимости при этом самопроизвольного взрыва (боеприпасов) не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, и основан на тезисе, изъятом из контекста заключения эксперта № Э2/541 от 29 марта 2010 года.

В ходе судебного заседания, как считает государственный обвинитель, установлено, что при надлежащем исполнении Шведом Е.А. как руководителем и специалистом возложенных на него обязанностей, взрыв боеприпасов можно было предотвратить, либо взрыв мог повлечь за собой менее тяжкие последствия, что подтверждается заключениями военно-уставной экспертизы от 13 апреля 2010 года, комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года, дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года, которым суд надлежащую оценку в совокупности с другими доказательствами по делу не дал.

Также вызывает сомнение у государственного обвинителя решение суда первой инстанции о невиновности Шведа Е.А. в части допуска военнослужащих, не имеющих специальной подготовки и соответствующих навыков, к проведению очистки территории от взрывоопасных предметов без обучения.

Суд не принял во внимание, что Швед Е.А., как командир сводного отряда разминирования, обязан был остановить работы и провести соответствующие занятия с военнослужащими групп.

Таким образом, Швед Е.А., зная об отсутствии у личного состава специальной подготовки и соответствующих навыков, являясь должностным лицом - командиром сводного отряда, отвечающим за качество производимых работ и соблюдение мер безопасности личным составом, работы не приостановил и обучение личного состава в соответствии со ст. 65 ИОМ не организовал.

Кроме того, при рассмотрении настоящего уголовного дела судом первой инстанции, по мнению государственного обвинителя, было нарушено право стороны обвинения на участие в предоставлении и исследовании доказательств в ходе судебного разбирательства.

В судебное заседание не прибыли свидетели обвинения Х.Т.Д. и Бабаджанов P.P. Судом дважды выносились определения об их приводе, которые исполнены не были.

26 и 28 октября 2010 года стороной защиты и подсудимым Шведом Е.А. было заявлено ходатайство об оглашении показаний не явившихся в судебное заседание свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. Однако суд в нарушение ч. 1 ст. 281 УПК РФ какого - либо решения по данным ходатайствам не принял, оставив их без внимания, отказав при этом государственному обвинению в вызове указанных свидетелей в судебное заседание.

Таким образом, считает государственный обвинитель, суд не принял должных мер по вызову свидетелей, показания которых могли способствовать более полному и всестороннему установлению истины по делу, чем ограничил право стороны обвинения на предоставление доказательств по уголовному делу.

В кассационной жалобе в интересах потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С. адвокат Г.А.А., анализируя оправдательный приговор в отношении Шведа Е.А., приходит к выводу о его незаконности и необоснованности ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, обстоятельствам уголовного дела и просит приговор отменить, а дело направить на новое рассмотрение. Такие же требования содержатся и в кассационной жалобе самой потерпевшей Щ.Т.В.

По мнению адвоката Г.А.А. и потерпевшей Щ.Т.В., вина Шведа Е.А. в совершении халатности, повлекшей гибель восьми военнослужащих, бесспорно установлена в ходе предварительного и судебного следствия.

Давая собственный анализ исследованных в судебном заседании доказательств, адвокат Г.А.А. и потерпевшая Щ.Т.В. приходят к выводу, что Швед Е.А., в установленном порядке с 16 ноября 2009 года назначенный старшим сводного отряда разминирования, то есть должностным лицом, отвечающим за разведку местности и разминирование боеприпасов на всей территории 31 Арсенала ВМФ в г. Ульяновске, халатно отнесся к исполнению своих обязанностей и в нарушение требований ст. 55 ИОМ, запрещающей перемещать и сдвигать с места боеприпасы второй категории опасности, дал указания группам разминирования осуществлять погрузку на автомашины боеприпасов со взрывателями. В этой части вина Шведа Е.А. подтверждается заключением эксперта от 29 марта 2010 года № Э2/541, заключениями военно-технической экспертизы от 16 апреля 2010 года и дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года. В соответствии со ст. 63 ИОМ-1974 г. уничтожение взрывоопасных предметов является наиболее опасным мероприятием, поэтому такие работы должны были проводиться только под личным контролем офицеров-специалистов по инженерным, артиллерийским или авиационным взрывоопасным предметам. Такие специалисты при разминировании на 31 Арсенале до ДД.ММ.ГГГГ привлечены не были.

Далее в жалобе Г.А.А. указывает, что в обязанности Шведа Е.А. входила боевая подготовка личного состава воинской части, вместе с тем материалами дела и судебным следствием установлено, что подавляющее большинство личного состава, допущенного к разминированию, не имело опыта в разминировании (водители, сварщики). При этом Швед Е.А., зная о том, что личный состав военнослужащих группы разминирования к выполнению задач не подготовлен и не имеет опыта по разминированию, будучи должностным лицом и ответственным за безопасность военнослужащих, работы не приостановил и обучение личного состава не организовал.

Виновность Шведа Е.А., по мнению Г.А.А. и Щ.Т.В., подтверждается заключениями военно-уставной экспертизы от 13 апреля 2010 года, комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года, дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года, согласно выводам которых к исполнению своих должностных обязанностей Швед Е.А. отнесся халатно, что и привело к гибели военнослужащих.

Кроме того, по мнению адвоката Г.А.А., при рассмотрении уголовного дела судом не были допрошены свидетели Х.Т.Д. и Бабаджанов P.P., которые являлись очевидцами произошедшего, их показания не были оглашены в судебном заседании.

В заключение жалобы адвокат Г.А.А. отмечает, что материалами уголовного дела и судебным следствием также установлена вина в гибели военнослужащих и других должностных лиц, которые по каким-то причинам освобождены от уголовной ответственности. Вместе с тем суд не вынес определенных процессуальных документов в адрес следственных органов и военной прокуратуры, направленных на устранение допущенных нарушений, установление истины по делу и привлечение всех виновных должностных лиц к ответственности.

В кассационной жалобе потерпевшая С.А.Е. также выражает своё несогласие с приговором в отношении Шведа Е.А., просит его отменить и направить дело на новое рассмотрение в ином составе судей.

В обоснование она указывает, что выводы суда о невиновности Шведа Е.А. противоречат собранным по делу доказательствам, поскольку в ходе предварительного и судебного следствия его вина в совершении халатности, которая привела к гибели восьми военнослужащих, бесспорно установлена. Виновность Шведа Е.А., по мнению С.А.Е., подтверждается показаниями потерпевших, свидетелей, заключениями экспертов и другими материалами дела.

Выводы суда о добросовестном исполнении Шведом Е.А. своих обязанностей и отсутствии причинно-следственной связи между его действиями и наступившими тяжкими последствиями, по её мнению, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Ссылаясь на заключения дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года и показания самого Шведа Е.А. в судебном заседании о доведении неверной информации о состоянии снарядов до личного состава, С.А.Е. приходит к выводу, что Шведом Е.А. были допущены нарушения ИОМ - 1974 г., которые состоят в причинно-следственной связи с происшедшим подрывом ДД.ММ.ГГГГ, а выводы суда об обратном не соответствуют обстоятельствам дела.

Не согласна потерпевшая и с доводами Шведа Е.А. о его добросовестном заблуждении в определении категории боеприпасов, так как, по её мнению, в судебном заседании они не нашли своего подтверждения, а напротив, были опровергнуты показаниями свидетеля К.М.А., подтверждёнными им на очной ставке со Шведом Е.А., который предупреждал об опасности окончательно снаряженных боеприпасов.

Судом, указывает далее в жалобе С.А.Е., в приговоре сделан необоснованный вывод о том, что Швед Е.А. не мог принимать решения о необходимости создания комиссии, поскольку такая комиссия создается не Шведом Е.А., а назначается приказом командующего войсками военного округа (армии). Несмотря на то, что согласно ст. 56 ИОМ, указанная комиссия создается, безусловно, приказом командующего войсками военного округа (армии), считает потерпевшая, Швед Е.А., как командир отряда разминирования, обязан был доложить о необходимости создания такой комиссии, чего он не выполнил.

Необоснованным, по мнению С.А.Е., является и вывод суда о том, что Швед Е.А. не отдавал подчиненным группам разминирования приказ на осуществление снятия с места, перемещения, погрузку на автомобили и последующую транспортировку к месту уничтожения окончательно снаряженных боеприпасов, поскольку планы-задания, в т.ч. и на ДД.ММ.ГГГГ, подписаны и утверждены иным лицом, а не Шведом Е.А.

Из плана-задания на ДД.ММ.ГГГГ видно, что 4 группе, где С.Д.М. являлся старшим группы, ставилась задача инженерной разведки и погрузка снарядов первой степени опасности на транспорт, при этом никаких указаний по окончательно снаряженным боеприпасам не было, в связи с чем её муж, считает потерпевшая, погиб, исполняя незаконный приказ.

Не согласна потерпевшая и с доводами суда о несостоятельности выводов предварительного следствия о том, что именно Шведом Е.А. была допущена скученность военнослужащих 4-ой и 5-ой группы, их совместная работа по погрузке снарядов на автомашину, как и с выводами органов следствия о том, что скученность личного состава 4-ой и 5-ой групп была допущена их командирами. Напротив, указывает С.А.Е., в ходе судебного следствия установлено отсутствие контроля со стороны Шведа Е.А. ДД.ММ.ГГГГ за работой 4-ой и 5-ой групп, что подтвердили свидетели Р.Ф.Х и Х.Д.В., которые на следствии и в суде показали, что они не видели Шведа Е.А. в течение всего этого рабочего дня.

По мнению С.А.Е., в смерти её мужа и других военнослужащих имеется вина и других должностных лиц, которые не предстали перед судом, а прошли лишь свидетелями по данному уголовному делу. Вынесенные в отношении других должностных лиц постановления об отказе в возбуждении уголовного дела С.А.Е. считает незаконными, как в части отсутствия в их действиях состава преступления, так и в намерении возбуждения уголовного дела в отношении её мужа и капитана Щ.Д.В.

В заключение жалобы потерпевшая делает вывод, что нарушения, допущенные Шведом Е.А., находятся в прямой причинно-следственной связи с наступившими тяжелыми последствиями и содержат все признаки состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ.

Потерпевшие С.Ф.М. и У.З.Я. в своей жалобе, не соглашаясь с приговором, просят его отменить и направить дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе судей.

В обоснование они указывают, что вывод суда об отсутствии в действиях Шведа Е.А. признаков состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, необоснован и противоречит собранным по делу доказательствам, а также, что решение принято с нарушением уголовно-процессуального закона.

Давая собственное толкование квалификации преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ, во взаимосвязи с требованиями ст. ст. 75 - 92 УВС ВС РФ, потерпевшие считают, что в действиях Шведа Е.А. имеется состав инкриминируемого ему преступления.

Выражая несогласие с выводами суда о том, что ст. 3 «Инструкции по очистке местности от взрывоопасных предметов» носит характер общей нормы исполнения всеми военнослужащими и не относится конкретно к обязанностям Шведа Е.А., который свои обязанности выполнял добросовестно, потерпевшие считают, что данные доводы суда противоречат материалам дела.

Обращая внимание на выводы дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года, в которой указано, что в соответствии требованиями ст. 8 ИОМ Швед Е.А. как командир сводного отряда разминирования, несет полную ответственность за соблюдение мер предосторожности и техники безопасности, приходят к выводу, что вина Шведа Е.А. доказывается полностью и выводы суда о его прежних заслугах несостоятельны. Поскольку он допустил их детей к очистке территории 31 Арсенала от взрывоопасных предметов без специальной подготовки и навыков выполнения данных задач, вместо положенных пяти суток подготовки она проводилась в течение суток, то именно он не обеспечил безопасность выполнения данных мероприятий.

Далее в жалобе потерпевшие со ссылкой на требования статей ИОМ - 1974 г. и заключения дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года, анализируя действия Шведа Е.А., приходят к выводу о доказанности его вины в халатности и необоснованности выводов суда об обратном.

Таким образом, указывают в заключение потерпевшие, вывод суда о добросовестном исполнении Шведом Е.А. своих должностных обязанностей и отсутствии причинно-следственной связи между его действиями и наступившими тяжкими последствиями не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, что является основанием для отмены судебного решения в кассационном порядке.

Потерпевшая Д.О.М. в кассационной жалобе, не соглашаясь с приговором суда, просит его отменить. При рассмотрении данного уголовного дела суд, по мнению потерпевшей, в нарушение требований п. 3 ст. 306 УПК РФ не разрешил вопрос о направлении уголовного дела руководителю следственного органа для производства предварительного следствия на предмет установления виновных лиц и привлечения их к уголовной ответственности.

Выводы суда о том, что ДД.ММ.ГГГГ имел место несчастный случай, по мнению потерпевшей, основаны исключительно на предположениях. При этом суд в приговоре, прямо указывая на роль в произошедшем командира войсковой части 63494 Салимханова К.С., оценки его действиям не дал.

Как считает потерпевшая, в приговоре не получили оценки действия должностных лиц, привлёкших её сына, не имеющего навыков саперных работ, к участию в разминировании.

В приговоре, указывает далее в жалобе потерпевшая, не приведено и не раскрыто содержание всех исследованных судом доказательств, вообще не приведены и не дана оценка показаниям свидетелей, не дана оценка документам, имеющим место в материалах дела.

Как считает Д.О.М., в приговоре не приведён всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал свои выводы, при этом не получили оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого.

Потерпевший И.З.Ю., не соглашаясь с выводами суда об оправдании Шведа Е.А., в своей кассационной жалобе просит приговор отменить, а дело направить на новое судебное разбирательство. Выводы суда, изложенные в приговоре, считает потерпевший, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В обоснование доводов жалобы он указал, что, по его мнению, доказательствами по делу установлена вина Шведа Е.А. в его халатности. Судом установлено, что погибшие военнослужащие были не обучены. Из заключения комиссионной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года следует, что одного дня, выделенного для подготовки групп разминирования под руководством Шведа Е.А., оказалось не достаточно. По инструкции, предварительная разведка должна проводиться за 1-2 дня до разминирования. Суд, оправдывая Шведа Е.А., по мнению потерпевшего, вообще не установил, была ли проведена разведка Шведом Е.А., что привело к таким последствиям.

Далее в жалобе потерпевший указывает, что вышестоящим командиром не было предпринято никаких действий по созданию комиссии для определения класса опасности боеприпасов. Вывод суда о том, что данная комиссия создается приказом командующего войсками военного округа, не освобождает, по мнению И.З.Ю., ответственное лицо Шведа Е.А. от его обязанности доложить о необходимости создания такой комиссии.

В заключение потерпевший приходит к выводу, что Швед Е.А. должен отвечать за ненадлежащее выполнение своих должностных обязанностей, так как его сын-военнослужащий выполнял приказы вышестоящих командиров.

Изучив доводы кассационного представления с дополнениями и кассационных жалоб, заслушав выступления прокуроров, потерпевших К.М.С., К.А.И., Д.О.М., проверив материалы дела, судебная коллегия находит приговор в отношении Шведа Е.А. законным и обоснованным.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступлений доказана.

При этом следует учитывать, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникающие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

В случаях, если подсудимый не причастен к совершению преступления или в деянии подсудимого отсутствует состав преступления, постановляется оправдательный приговор.

Указанные выше положения уголовно-процессуального закона судом соблюдены.

В ходе судебного следствия судом были тщательно исследованы представленные стороной обвинения доказательства виновности Шведа Е.А. в инкриминируемом ему преступлении – халатности, повлекшей по неосторожности смерть двух или более лиц.

Субъектом халатности является должностное лицо.

Как видно из материалов дела, согласно приказу командующего войсками Приволжско-Уральского военного округа от 14 ноября 2009 года № 622 «О ликвидации последствий пожара на 31 арсенале ВМФ в г. Ульяновске» для качественного и своевременного проведения названных работ по ликвидации последствий пожара была назначена группировка ликвидации последствий пожара в составе трёх эшелонов: 1 эшелон – отряды ликвидации последствий от 31 Арс и 31 одшбр; 2 эшелон – группы разминирования от 21 и 23 омсбр; 3 эшелон – группа разминирования от 56 исп. Для организации управления в Ульяновск предписано направить оперативную группу от 2А в составе, обеспечивающем качественное выполнение работ. Старшим оперативной группы назначить заместителя командующего 2А генерал-майора Шарагова В.Е.

Работы по ликвидации последствий провести в три этапа:

На первом этапе – силами подразделений 31 одшбр во взаимодействии с силами и средствами МВД и МЧС России провести инженерную разведку местности вокруг внешнего ограждения и внутри периметра арсенала с целью обнаружения разлетевшихся неразорвавшихся боеприпасов;

На втором этапе – провести вывоз и уничтожение фрагментов неразорвавшихся боеприпасов с территории, прилегающей к 31 Арс силами отрядов ликвидации последствий 31 одшбр, 21 и 23 омсбр;

На третьем этапе – провести сплошную зачистку территории арсенала от взрывоопасных предметов силами и средствами инженерных войск 2А (56 исп).

Начальнику инженерных войск военного округа для разведки, обезвреживания и уничтожения взрывоопасных предметов создать отряд разминирования в составе:

С 13 ноября 2009 года 31 одшбр - 5 групп инженерной разведки и разминирования (старший НИС);

С 14 ноября 2009 года от 21 и 23 омсбр – 6 групп инженерной разведки и разминирования.

Для ликвидации последствий пожара привлечь 6 групп инженерной разведки и разминирования от 56 исп с 17 ноября 2009 года.

Командиром отряда разминирования назначить офицера 56 исп.

Как видно из материалов дела, вопреки вышеназванному приказу командующего войсками округа начальником инженерных войск военного округа приказа о создании отряда разминирования для разведки, обезвреживания и уничтожения взрывоопасных предметов для ликвидации последствий пожара на 31 арсенале ВМФ в г. Ульяновске издано не было, не издавался такой приказ и старшим оперативной группы, функциональные обязанности командира такого отряда разработаны не были. Не представлено стороной обвинения в суд и приказа о составе оперативной группы.

Вместе с тем, согласно функциональным обязанностям начальника инженерных войск 2 армии в период ликвидации последствий чрезвычайной ситуации на 31 арсенале ВМФ, утверждённых старшим оперативной группы 14 ноября 2009 года (т. 9, л.д. 43-44), именно на это должностное лицо были возложены обязанности: участвовать в разработке плана выполнения работ по ликвидации последствий, организовывать его выполнение по своей специальности; участвовать в организации разведки местности, нуждающейся в очистке, поиске и уничтожении взрывоопасных предметов, планировании и организации задач по выявлению и уничтожению взрывоопасных предметов; организовать подготовку подразделений инженерных войск к проведению очистки местности от взрывоопасных предметов и выполнению других задач инженерного обеспечения.

В этом же документе определено право начальника инженерных войск армии прекращать выполнение задач по ликвидации последствий при обнаружении недостатков и нарушений требований безопасности, которые могут привести к происшествиям, о чём он обязан немедленно докладывать командующему армией и старшему оперативной группы Приволжско-Уральского военного округа.

Из исследованных в судебном заседании планов – заданий, и в частности плана - задания на выполнение работ группами разминирования подразделений инженерных войск ПУрВО на технической территории арсенала на ДД.ММ.ГГГГ (т. 9 л.д. 54-55) видно, что поставленная задача по ликвидации последствий пожара на 31 арсенале ВМФ выполнялась 7 группами от 56 исп, 3 группами от 23 омсбр, 4 группами от 15 омсбр и одной группой 31 одшбр. Согласно этому плану группе № 4, старший группы капитан С.Д.М., ставилась задача по инженерной разведке на наличие взрывоопасных предметов в районе цеха № 3 мастерской № 1, а также погрузке снарядов первой степени опасности на транспорт, группе № 5, старший группы капитан Щ.Д.В. - инженерной разведке на наличие взрывоопасных предметов в районе цеха № 2 мастерской № 1. Названные планы, в том числе и на ДД.ММ.ГГГГ, подписаны начальником инженерных войск ПУрВО Бобраковым А.А. (уголовное преследование в отношении которого по ч. 3 ст. 293 УК РФ органами предварительного следствия прекращено по ст. 28 УПК РФ, то есть в связи с деятельным раскаянием (т. 17, л.д. 164 - 172).

Кроме того, как видно из «Инструкции по очистке местности от взрывоопасных предметов», введенной в действие приказом главнокомандующего Сухопутными войсками Министерства обороны СССР от 9 августа 1974 года № 55, вопреки ссылкам на неё стороной обвинения и потерпевшими в своих кассационных представлениях и жалобах, пунктом 7 (т. 9, л.д. 9) определено, что ответственность за качество выполнения задач по очистке местности от взрывоопасных предметов и за последующую безопасность пользования ею несут командиры подвижных групп разграждения, командиры частей и соединений, от которых выделены подвижные группы. Пункт 8 этой инструкции (т. 9, л.д. 9) полную ответственность за соблюдение мер предосторожности и техники безопасности, за правильность организации и высокое качество выполнения задач возлагает на офицеров, прапорщиков и сержантов, выполняющих задачу по очистке местности от взрывоопасных предметов. Как видно из названной Инструкции, п. 100 раздела 7, определяющий меры предосторожности при выполнении задач по очистке местности (т. 9, л.д. 19 – 20), обязывает к соблюдению этих мер каждого офицера, сержанта и солдата при выполнении задач по поиску и уничтожению взрывоопасных предметов.

Утверждение в кассационном представлении и кассационных жалобах потерпевших об обоснованности возложения на Шведа Е.А. устным приказом, перед началом работ 16 ноября 2009 года, обязанностей командира сводного отряда разминирования противоречит приказу командующего войсками Приволжско-Уральского военного округа от 14 ноября 2009 года № 622 «О ликвидации последствий пожара на 31 арсенале ВМФ в г. Ульяновске», которым начало указанных мероприятий определено фактически с 14 ноября 2009 года.

В п. 19 ИОМ прямо указано, что выполнение задач: по планированию и организации очистки местности от взрывоопасных предметов в границах назначенной территории; организации специальной подготовки и обучения личного состава приёмам поиска и уничтожения взрывоопасных предметов, соблюдению мер безопасности; непосредственное руководство деятельностью подчинённых отрядов (групп); ведение контроля за качеством выполнения поставленных задач и соблюдение техники безопасности возлагаются на командира соединения (части), назначенного для выполнения заявок по проверке и уничтожению взрывоопасных предметов или для плановой очистки местности (объекта).

При этом назначение иных должностных лиц, таких как командир сводного отряда разминирования, а также назначение такого должностного лица устным приказом, названная Инструкция не предусматривает.

Кроме того, как видно из материалов дела, Швед Е.А. ни в состав групп разминирования, ни в состав оперативной группы включён не был. В соответствии с приказом командира войсковой части 63494 от 14 ноября 2009 года № 324 «О выделении групп разминирования для ликвидации последствий чрезвычайной ситуации на 31 арсенале ВМФ в г. Ульяновске», он как заместитель командира полка был назначен старшим команды. При этом, как установлено в судебном заседании, формированием групп разминирования и их допуском к названным работам он не занимался, так как находился 14 ноября 2009 года вне места дислокации войсковой части 63494 (т. 9, л.д. 110 – 115) и прибыл в г. Ульяновск 15 ноября 2009 года.

Как правильно указано в приговоре, решение о допуске групп разминирования от войсковой части 63494 к выполнению указанных задач было принято не Шведом Е.А., а командиром войсковой части 63494, о чем в материалах уголовного дела имеется его приказ от 14 ноября 2009 года № 325 (т. 9, л.д. 108 -109), а также его рапорт от 14 ноября 2009 года о прибытии 7 групп разминирования на 31 арсенал ВМФ и готовности к выполнению задач.

Вместе с тем, как установлено в суде первой инстанции, общие обязанности старшего группы от своей войсковой части Швед Е.А. выполнял добросовестно: ежедневно проводил инструктаж с группами разминирования от 56 исп; осуществлял контроль за работой 17 групп, а ДД.ММ.ГГГГ ввиду обширной площади территории, на которой проводились работы, и состава 1-ой и 2-ой групп, состоящих из военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, в момент взрыва находился на месте работ этих групп.

Доводы же государственного обвинения и потерпевших в кассационных представлениях и жалобах со ссылкой на показания свидетелей И.Ф.Ф., Р.Ф.Х, Х.Д.В. о ненадлежащем контроле Шведа Е.А. за группами разминирования, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ Шведа Е.А. в районе работы 4-ой и 5-ой групп не было, и отсутствии поготовки личного состава к проведению названных работ, не основаны на материалах дела.

Так, из протокола судебного заседания видно, что в ходе допроса свидетеля И.Ф.Ф. (т. 19, л.д. 164 – 196) на вопрос о контроле 4 группы, в которую он входил, с 16 по ДД.ММ.ГГГГ со стороны вышестоящего начальства, И.Ф.Ф. показал: «Я видел подполковника Швед Е.А. ежедневно, он же связывался часто со старшими групп по рации», «Он подходил ежедневно, контролировал работы, делал старшим замечания, если увидит, что группы находятся на близком расстоянии друг от друга, запрещал это» (т. 19, л.д. 173). Кроме того, в судебном заседании И.Ф.Ф. показал, что утром 15 ноября 2009 года Швед Е.А. объявил, что будут проводиться занятия и провёл их совместно с майором Абдразаковым, на которых ещё раз было показано, как работать с миноискателем, порядок передвижения групп при прочёсывании местности, действия при обнаружении взрывоопасных предметов (т. 19, л.д. 180).

Свидетель Р.Ф.Х (т. 19, л.д. 89 – 124) показал, что группу инструктировали о запрете брать и перемещать боеприпасы со взрывателем (т. 19, л.д. 92). На уточняющий вопрос защитника – адвоката Мулина А.А. свидетель показал, что он не утверждает, что Шведа Е.А. на участке работы 4 группы не было, так как он не обращал на это внимание, поскольку занимался своей работой (т. 19, л.д. 93). Занятия проводил Швед Е.А., он команды грузить снаряды в машину не давал (т. 19, л.д. 96).

Из показаний свидетеля Х.Д.В. в судебном заседании (т. 20, л.д. 212 – 251) следует, что во время инженерной разведки до ДД.ММ.ГГГГ Швед Е.А. приходил каждый день (т. 20, л.д. 235).

В кассационном представлении государственным обвинителем ставится под сомнение вывод суда о несостоятельности обвинения в том, что именно Швед Е.А. отдал подчиненным приказ осуществлять снятие с места, перемещение, погрузку на автомобили и последующую транспортировку к месту уничтожения окончательно снаряженных боеприпасов, поскольку соответствующие планы-задания, в том числе и на ДД.ММ.ГГГГ, личному составу групп разминирования, следовательно, 4-ой и 5-ой группам, поставлены, утверждены и подписаны иным, а на Шведом Е.А., воинским должностным лицом.

При этом государственный обвинитель ссылается на показания свидетелей С.Н.С., К.М.А., В.Д.Г. – командиров групп разминирования, и свидетеля А.Ф.Г. в судебном заседании, которые якобы прямо указали на то, что Швед Е.А. лично давал указание о перемещении боеприпасов второй категории, т.е. со взрывателями.

Вместе с тем, как видно из протокола судебного заседания, эти доводы государственного обвинителя не соответствуют действительности, названные свидетели таких показаний в судебном заседании не давали.

Напротив, из протокола судебного заседания видно, что свидетель К.М.А. в судебном заседании показал (т. 19, л.д.196 – 215), что 16 и 17 ноября 2009 года он лично со Шведом Е.А. обходил по периметру территорию, то есть повторно осуществили разведку местности (т. 19, л.д. 198). Он слышал, что Швед Е.А. остается старшим над военнослужащими своей воинской части после 16 ноября 2009 года (т. 19, л.д. 215). Каких-либо сведений о том, что Швед Е.А. давал команду на погрузку боеприпасов, в показаниях названного свидетеля не содержится.

Из показаний свидетеля В.Д.Т. - командира 3 группы разминирования (т. 19, л.д. 215 – 230) следует, что об опасности боеприпасов командиров групп инструктировал Б.А.А., который пояснил, что если снаряд не прошёл канал ствола, на нём имелись все маркировки, а также отсутствовали следы механического и термического воздействия, то такие снаряды разрешается перемещать, но окончательное решение должен принимать старший группы. Швед Е.А. указаний на перемещение таких снарядов не давал (т. 9 л.д. 218). Швед Е.А. ежедневно приходил на место работы группы (т. 9, л.д. 219). Решение о категории снаряда принимал он сам как командир группы, Швед Е.А. не говорил, что боеприпасы со взрывателями, без повреждений можно перемещать (т.9, л.д. 230).

Аналогичные по своему содержанию показания дали и свидетели - командиры: 1-й группы С.Н.С. (т. 9, л.д. 129, 132); 2-й группы П.П.А. (т. 9, л.д. 156, 159, 161); 7-й группы М.А.А, (т. 9, л.д. 234, 236), а также свидетель А.Ф.Г. - командир инженерно-сапёрного батальона войсковой части 63494 (т. 20, л.д. 69 – 93), назначенный командиром названной воинской части для осуществления контроля за работой групп 4 и 5.

Таким образом, вопреки доводам представлений и кассационных жалоб потерпевших, суд дал надлежащую оценку всем показаниям свидетелей.

Как правильно отмечено в приговоре, не нашло своего подтверждения в суде и предположение органов предварительного следствия о том, что ДД.ММ.ГГГГ Швед Е.А. самоустранился от контроля за работой подчиненных 4 и 5-ой групп разминирования. Как установлено судом, Швед Е.А. с 16 ноября 2009 года постоянно контролировал работу всех 7 групп из его воинской части, в том числе и ДД.ММ.ГГГГ, и визуально и по рации неоднократно контролировал работу 4 и 5 групп, что также подтвердили вышеназванные свидетели в своих показаниях в ходе судебного следствия.

Кроме того, суд правильно принял во внимание, что в этот день Швед Е.А. осуществлял контроль, помимо 4-ой и 5-ой групп, еще за 15 группами разминирования, находившимися на значительном удалении друг от друга. При этом, как следует из справки-доклада заместителя командующего 2 гв. армией В. Шарагова о ходе выполнения задач по ликвидации последствий пожара (взрывов) боеприпасов на территории 31 Арсенала ВМФ по состоянию на 21 ноября 2009 года (т. 9, л.д. 67, 68), всего с начала работ проверено 1268 га, из них 700 га технической территории, на которой работали все группы, что реальным для эффективного контроля признано быть не может.

Неубедительной, по мнению судебной коллегии, является ссылка государственного обвинителя и потерпевших на заключения экспертов военно-технической экспертизы от 16 апреля 2010 года (т. 13 л.д. 119-208), военно-уставной экспертизы от 13 апреля 2010 года (т. 13 л.д. 209-220), комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 29 января 2010 года (т. 10 л.д. 105-134), дополнительной комиссионной комплексной командно-штабной экспертизы от 23 июня 2010 года (т. 17 л.д. 79-94), как бесспорное доказательство вины Шведа Е.А. в ненадлежащем исполнении своих должностных обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе, повлекшем смерть двух и более лиц.

Как видно из вышеуказанных заключений, которые в принципе не противоречат друг другу, при организации и выполнении задач по ликвидации последствий чрезвычайного происшествия на 31 Арсенале ВМФ нарушения были допущены практически всеми должностными лицами, руководившими данными работами: командиром войсковой части 63494 к выполнению задач по поиску и уничтожению взрывоопасных предметов был допущен неподготовленный личный состав; работы на 31 арсенале ВМФ по проведению разминирования проводились без предварительной разведки; комиссия для принятия решения на перемещение взрывоопасных предметов и определения наиболее целесообразного их уничтожения приказом командующего войсками ПУрВО создана не была, в связи с тем, что никто из должностных лиц – командир отряда разминирования Швед Е.А., начальник инженерной службы 2ОА Дмитриенко В.А., врио начальника инженерной службы ПУрВО Б.А.А. и начальник оперативной группы Шарагов В.Е. о необходимости создания такой комиссии по команде не доложил; командир группы разминирования Щ.Д.В. неоднократно самоустранялся от определения категории опасности обнаруженных взрывоопасных предметов; командиры 4-й и 5-й групп С.Д.М. и Щ.Д.В., неправильно определив категорию опасности взрывоопасных предметов, дали команду на погрузку боеприпасов второй категории опасности в автомобиль, с целью их дальнейшего вывоза, что могло послужить причиной взрыва; С.Д.М. и Щ.Д.В. допустили скученность людей при выполнении задач, тем самым допустив групповой подрыв людей.

При этом постановлением следователя военного следственного отдела по Ульяновскому гарнизону от 9 августа 2010 года в возбуждении уголовного дела в отношении командующего войсками ПУрВО Бахина А.В., командующего 2 гвардейской Общевойсковой Армией Макаревича О.Л., заместителя командующего 2 гвардейской Общевойсковой Армией Шарагова В.Е. и начальника инженерных войск 2 гвардейской Общевойсковой Армии Дмитриенко В.А. по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в деянии состава преступления, и в возбуждении уголовного дела в отношении командиров 4-й и 5-й групп разминирования от войсковой части 63494 С.Д.М. и Щ.Д.В. по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи со смертью подозреваемого, отказано (т. 18, л.д. 108 – 111).

Кроме того принимая решение суд первой инстанции также учёл заключение эксперта №Э2/541 от 29 марта 2010 года, проводившего взрывотехническую судебную экспертизу, о вероятностном, случайном характере взрыва ДД.ММ.ГГГГ, допустимости при этом самопроизвольного взрыва боеприпаса (боеприпасов), предположении, что взрыв боеприпасов в автомобиле УРАЛ ДД.ММ.ГГГГ мог произойти по причине механического воздействия на снаряд со взведенным взрывателем (т. 13, л.д. 136 – 160).

При этом утверждение государственного обвинителя об изъятии судом контекста из названного заключения эксперта голословно, так как выводы эксперта практически полностью изложены в приговоре и соответствуют выводам эксперта в материалах дела (т.13, л.д. 148).

Само же частичное признание Шведом Е.А. своей вины в части не осуществления им доклада о необходимости создания комиссии, о чём указывается в представлении, в данном случае и при тех обстоятельствах, в которых он исполнял обязанности командира сводного отряда, при установленном факте осуществления руководства разминированием начальником инженерной службы округа Бобраковым А.А. и старшим оперативной группы Шараговым В.Е., и отсутствии таких докладов со стороны командиров групп разминирования, что подтверждено заключениями экспертов, само по себе не может являться бесспорным доказательством наличия причинной связи этого бездействия с наступившими последствиями и вины Шведа Е.А. в халатности, повлекшей гибель людей.

Такой вывод суда первой инстанции соответствует и требованию п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 № 7), согласно позиции которого признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора.

Таким образом, тщательно проанализировав все представленные стороной обвинения доказательства, суд первой инстанции обоснованно пришёл к выводу, что названные, возможные, по выводам органов предварительного следствия, допущенные только Шведом Е.А. нарушения, не надлежащим образом назначенного для исполнения обязанностей командира сводного отряда разминирования, без определения круга обязанностей, в данном конкретном случае ДД.ММ.ГГГГ, не образуют признаков состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, а именно не находятся в причинно-следственной связи с наступившими тяжелыми последствиями в виде гибели по неосторожности 8 военнослужащих войсковой части 63494, причинением 2 потерпевшим средней тяжести вреда здоровью, а государству крупного материального ущерба.

Статьей 49 Конституции РФ и ст. 14 УПК РФ предусмотрено, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, толкуются в его пользу.

В связи с этим гарнизонный военный суд, по мнению судебной коллегии, пришёл к обоснованному выводу, что в данном уголовном деле наличие в действиях Швед Е.А. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 293 УК РФ, не доказано.

Доводы кассационного представления и кассационной жалобы адвоката Г.А.А. в интересах потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С. о том, что судом не были приняты исчерпывающие меры по вызову свидетелей обвинения Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. в судебное заседание и вследствие этого данное обстоятельство не могло служить основанием для принятия решения по делу без исследования показаний указанных свидетелей, которые в ходе предварительного следствия изобличали Шведа Е.А. в совершении инкриминируемого ему преступления, не могут быть признаны обоснованными.

Как видно из материалов дела, судом, по мнению судебной коллегии, были приняты исчерпывающие меры по вызову указанных свидетелей в судебное заседание.

Судом надлежащим образом свидетелям, уволенным с военной службы на момент рассмотрения дела в суде - Х.Т.Д. и Бабаджанову P.P. по адресам, установленным в судебном заседании, 1 октября 2010 года были направлены телеграммы о вызове на 5 октября 2010 года в суд в качестве свидетелей по данному делу (т. 21 л.д. 111, 113).

После неприбытия указанных свидетелей в судебное заседание 5 и 8 октября 2010 года, с учётом мнения сторон 12 октября 2010 года суд вынес постановление о приводе названных свидетелей к 14 часам 18 октября 2010 года (т.21, л.д. 127). Повторное постановление о приводе свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. было вынесено судом 19 октября 2010 года (т. 21, л.д. 144).

26 октября 2010 года суд, разрешая вопрос о неявке вызванных в судебное заседание свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P., выслушав мнение участников процесса: государственного обвинителя, полагавшего необходимым допросить названных свидетелей в судебном заседании; адвоката Г.А.А., подержавшего позиции государственного обвинителя, и мнение стороны защиты, предлагавшей признать неявку этих свидетелей в суд невозможной и огласить их показания в судебном заседании, суд постановил продолжить рассмотрение дела без неявившихся в судебное заседание свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. (т. 20, л.д. 252).

28 октября 2010 года государственный обвинитель просил, при невозможности вызова свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P., огласить их показания в судебном заседании, защитник – адвокат Мулин А.А. высказал мнение о возможности окончания следствия без неявившихся в судебное заседание названных свидетелей. В то же время адвокат Г.А.А., представляющий интересы потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С., а также потерпевшая Д. возражали против оглашения показаний свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. и настаивали на вызове их в судебное заседание для допроса.

Суд, заслушав мнение участников процесса, вопреки утверждению в кассационном представлении, своим постановлением в установленном УПК РФ порядке разрешил заявленные сторонами ходатайства.

Как видно из протокола судебного заседания (т. 20, л.д. 254), суд, учитывая, что были предприняты все предусмотренные законом меры, в том числе и по приводу указанных свидетелей в судебное заседание, в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о вызове в суд Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. отказал, а так же отказал в ходатайстве представителя потерпевших адвоката Г.А.А. об оглашении показаний названных свидетелей в судебном заседании.

По сообщению отдела Службы судебных приставов Миякинского районного отдела судебных приставов по Республике Башкортостан (т. 21, л.д. 150 - 153) и отдела Службы судебных приставов Стерлибашевского района отдела судебных приставов по Республике Башкортостан (т. 21, л.д. 154, 155) соответственно, постановления Ульяновского гарнизонного военного суда о приводе свидетелей Х.Т.Д. и Бабаджанова P.P. исполнены не были ввиду отсутствия названных лиц по месту жительства и выезда, каждого из них в другие города России, без указания места пребывания.

Таким образом, анализ вышеизложенных обстоятельств дела позволяет судебной коллегии прийти к выводу, что судом были предприняты исчерпывающие меры для вызова заявленных стороной обвинения свидетелей и суд в полной мере обеспечил соблюдение принципа состязательности, создал необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Таким образом, поскольку бремя доказывания вины подсудимого лежит на стороне обвинения, исследовать показания не явившегося в суд свидетеля возможно лишь в исключительных случаях (при наличии возражений), строго предусмотренных в ч. 2 ст. 281 УПК РФ, которых в данном судебном заседании установлено не было, суд не вправе вставать на сторону обвинения, исходя из наличия определенных трудностей в обеспечении явки в суд свидетеля, а также, учитывая позицию Европейского суда по правам человека и требования статьи 6 параграфа 1 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод», которая гласит: «При рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, каждый имеет право на … разбирательство дела в разумный срок», суд, по мнению судебной коллегии, обоснованно закончил судебное следствие и постановил приговор на основе представленных сторонами доказательств.

На основании изложенного и, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Ульяновского гарнизонного военного суда от 1 ноября 2010 года в отношении Шведа Евгения Александровича оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя – старшего помощника военного прокурора Ульяновского гарнизона Кириллова А.Н., и кассационные жалобы потерпевших К.М.С., С.Ф.М., У.З.Я., Щ.Т.В., С.А.Е., П.И.С., И.З.Ю., Д.О.М., адвоката Г.А.А. в интересах потерпевших Щ.Т.В. и П.И.С.- без удовлетворения.

Подлинное за надлежащими подписями.

Судья Приволжского окружного военного суда

А.А. Леднёв