Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании от 10 мая 2011 года кассационное представление государственного обвинителя прокуратуры Октябрьского административного округа г.Мурманска Беловой А.А., кассационную жалобу адвоката Зайцевой Т.В. в интересах осужденного ФИО1 и кассационную жалобу осужденного ФИО1, кассационную жалобу адвокатов Миронова П.Ю., Островской А.С. в интересах осужденного ФИО2 и кассационную жалобу осужденного ФИО2, кассационную жалобу представителя гражданского истца Потребительского общества «В-а» (ранее Октябрьское РАЙПО) ФИО3 на приговор Октябрьского районного суда города Мурманска от 16 марта 2011 года, которым

ФИО2 , ***, не судимый, осужден: по ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 4 годам лишения свободы, по ст.ст.33 ч.3, ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 6 годам лишения свободы, по ст.174-1 ч.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 апреля 2010 года № 60-ФЗ) к 1 году 6 месяцам лишения свободы, на основании ст.69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

ФИО1 , ***, не судимый, оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.174-1 ч.3 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 апреля 2010 года № 60-ФЗ) за отсутствием в деянии состава преступления, и осужден по ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

По эпизоду приобретения помещений ООО «Н-ка» ФИО2 признан виновным в мошенничестве, то есть приобретении права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

Преступление, как установил суд совершено ФИО2 в период с 16 сентября 2004 года по 11 марта 2005 года в городе *** при изложенных в приговоре обстоятельствах.

По эпизоду приобретения права на универмаг «В-а» ФИО2 признан виновным в организации мошенничества, то есть приобретения права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенного в особо крупном размере, а ФИО1 признан виновным в мошенничестве, то есть приобретении права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном в особо крупном размере.

Преступления, как установил суд, совершены ФИО2 и ФИО4 в период с 01 января 2007 года по 14 сентября 2007 года в городе *** при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Кроме того, ФИО2 признан виновным в легализации (отмывании) иного имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступления – сделки с иным имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным иным имуществом, совершенной в крупном размере.

Преступление, как установил суд, совершено ФИО2 в период с 14 сентября 2007 года по 03 декабря 2007 года в городе *** при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Гражданский иск представителя Октябрьского РАЙПО в части компенсации затрат на услуги представителей, участвовавших в гражданском деле о признании сделок недействительными, и дополнительную охрану оставлен без рассмотрения. За потерпевшим признано право на разрешение и удовлетворение гражданских требований в этой части в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад судьи Головина Ю.Л., объяснения осужденного ФИО2 и его адвоката Миронова П.Ю., поддержавших доводы своих кассационных жалоб, объяснения осужденного ФИО1 и его адвоката Зайцевой Т.В., поддержавших доводы своих кассационных жалоб, объяснения потерпевших Ц. и Ц1. возразивших против кассационных жалоб осужденных и адвокатов и поддержавших кассационное представление, объяснения представителя гражданского истца Потребительского общества «В-а» (ранее Октябрьское РАЙПО) ФИО5, поддержавшей доводы кассационной жалобы истца, мнение государственного обвинителя Беловой А.А., возразившей против доводов кассационных жалоб стороны защиты и поддержавшей кассационное представление, мнение прокурора Бирюлевой С.Н., полагавшей приговор отменить по доводам кассационного представления, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

В кассационной жалобе представителя Потребительского общества «В-а»(ранее Октябрьское РАЙПО) ФИО3 ставится вопрос об отмене приговора в части оставления гражданского иска без рассмотрения и направлении его на новое судебное рассмотрение.

В качестве доводов автор жалобы указывает, что основанием предъявления иска явилось причинение ущерба в результате совершенного преступления, что связь между преступным посягательством и вредом установлена в судебном заседании, на котором присутствовал представитель истца и поддержал исковые требования. Однако, суд в нарушение ст.250 УПК РФ оставил гражданский иск без рассмотрения, несмотря на обвинительный приговор.

В кассационном представлении государственный обвинитель Белова А.А. ставит вопрос об отмене приговора в отношении осужденных ФИО2 и ФИО1 вследствие несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам и направлении дела на новое судебное рассмотрение.

Автор представления считает, что по эпизоду завладения зданием универмага «В-а» суд необоснованно переквалифицировал действия ФИО2 с части 4 ст.159 УК РФ на часть 3 ст.33, часть 4 ст.159 УК РФ, а также с части 3 ст.174-1 УК РФ на часть 1 ст.174-1 УК РФ, равно как необоснованно оправдал ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 ст.174-1 УК РФ. Кроме того суд, указав ФИО2 только организатором преступления, ухудшил его положение, так как ему вменялась роль организатора и соисполнителя преступления. Причем организатору преступления ФИО2 назначено более строгое наказание, чем исполнителю ФИО1

По мнению прокурора, установленные в судебном заседании обстоятельства свидетельствуют о том, что для осуществления своих преступных намерений ФИО2, используя свои организаторские способности, сплотил вокруг себя организованную преступную группу лиц, в состав которой вошел и ФИО1, все члены группы заранее договорились о совместном совершении преступления, каждому из них ФИО2 распределил преступные роли, реализуя разработанную ФИО2 преступную схему, направленную на незаконное завладение чужим имуществом – объектом недвижимости и дальнейшую легализацию имущества, добытого преступным путем, каждый из членов группы действовал согласно отведенной ему роли с целью незаконного приобретения прав собственности на объект недвижимости и последующей имущественной выгоды от его реализации. Указанную преступную группу на всех этапах совершения преступления, начиная с подготовки к совершению преступления, отличала высокая степень устойчивости и организованности, что выражалось в стабильности состава группы, члены которой были объединены единым умыслом и действовали в тесной взаимосвязи, основанной на приятельских отношениях, в распределении ролей, в тщательности подготовки к преступлению.

Государственный обвинитель считает, что преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 174-1 УК РФ, ФИО2 совершено организованной группой лиц и группой лиц по предварительному сговору. При этом ФИО1, достоверно знал, что приобретает здание универмага «В-а» преступным путем, и, получив свидетельство о праве собственности, вновь совершил сделку купли-продажи с М. То есть, ФИО1 легализовал имущество, право на которое получено преступным путем, и его действия аналогичны действиям ФИО2

В кассационной жалобе адвокат Зайцева Т.В. ставит вопрос об отмене приговора и прекращении уголовного преследования по ст.159 ч.4 УК РФ в отношении осужденного ФИО1

В обоснование жалобы защитник указывает, что в описательно-мотивировочной части приговора не описано, где, когда и при каких обстоятельствах ФИО2 привлек ФИО1 к совершению сделки, знал ли ФИО1 об обстоятельствах данной сделки, о том, что правоустанавливающие документы на здание были похищены, а затем изготовлены поддельные, и как об этом стало известно ФИО6у, не приведены мотивы и цели, которые преследовал ФИО1 Кроме того, в ходе судебного разбирательства не представлено доказательств осведомленности ФИО6 о преступных действиях и его участия в них, так как поисками Э. и организацией его проживания в *** и получения документов на имя Э. ФИО6 не занимался, а кто похитил документы и изготовил поддельные, не установлено.

Давая свой анализ показаниям ФИО1 об обстоятельствах знакомства с Р1. и об обстоятельствах заключения сделок в совокупности с телефонными соединениями ФИО6 с Р1. и М., адвокат считает, что ФИО6 в качестве покупателя оказался случайно. Его обвинение основано только на том, что между ним и ФИО2 длительное время имелись дружеские и деловые отношения, однако это опровергается показаниями ФИО2 и Н., из которых следует, что в период совершения первой сделки с универмагом «В-а» никакой связи между ФИО2 и ФИО6 не могло быть. Не установлено подобной связи и другими доказательствами, приведенными в приговоре, так как указанные судом показания свидетелей Я., Р., Р1. в этой части противоречивы и непоследовательны.

Так, из показаний Я. на предварительном следствии следует, что лиц, с которыми ФИО2 встречался, он мог видеть, но ФИО2 не называл фамилии ФИО6. В судебном заседании свидетель Я. указал, что не только видел, как ФИО2 общался с ФИО6, но и то, что ФИО2 называл ему фамилию ФИО6.

Свидетель Р. на предварительном следствии сначала говорил о том, что фамилия ФИО6 ему возможно знакома, потом показал, что вспомнил об арендных отношениях ФИО6 и ФИО2. В суде Р. опять показал, что фамилия ФИО6 ему возможно знакома. Это притом, что доказательств наличия арендных отношений между ФИО6 и ФИО2 в суде не представлено.

В приговоре приводятся показания Р1. о том, что с ФИО6 его познакомил ФИО2, которые хорошо знали друг друга, однако на предварительном следствии Р1. дал показания, что познакомился с ФИО6 на автомойке. При этом показания Р1. на предварительном следствии относительно того как он узнал, что ФИО6 будет участником сделки противоречивы.

Несмотря на указанную противоречивость доказательств, суд не привел мотивы, по которым он признает одни из них достоверными, а другие отвергает. При этом суд не учел последовательность показаний ФИО6 и их согласованность с другими доказательствами.

Адвокат Зайцева обращает внимание на более тесное знакомство ФИО2 с М., Р1., Р., Я., которые, как следует из обвинения, выполнили действия, составляющие объективную сторону преступления. Однако данному обстоятельству оценки судом не дано.

По мнению автора жалобы, ФИО6 был введен в заблуждение Р1. относительно законности совершаемой им сделки, а соответственно умысла на совершение преступления не имел.

В кассационной жалобе осужденный ФИО1, оспаривая приговор, настаивает на том, что именно Р1. предложил ему сначала купить, а потом с выгодой продать здание универмага «В-а». У него не было сомнений в законности сделки, так как документы сдавались и поверялись в регистрационном учреждении, где не возникло никаких вопросов. Обращает внимание на то, что деньги Р1. он передал полностью только тогда, когда получил свидетельство о праве собственности.

Считает необоснованными выводы суда о том, что он знал о фиктивности сделки и о том, что Э. не является представителем РАЙПО.

В совместной кассационной жалобе адвокаты Миронов П.Ю. и Островская А.С. ставят вопрос об отмене приговора вследствие несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам и прекращении уголовного преследования в отношении осужденного ФИО2

По эпизоду связанному с приобретением площадей ООО «Н-ка» защитники указывают, что все договоры по отчуждению площадей здания прошли государственную регистрацию, не признавались недействительными, а оплата по договорам купли-продажи поступила на счет ООО «Н-ка» в полном объеме, поэтому оснований для выводов о наличии в действиях ФИО2 мошеннических действий, не имеется.

Кроме того, фактов обналичивания денежных средств по счетам фирм «Ф-н» и «Н-Т» не установлено, а ссылка суда на доказательства, указывающие на перечисления денежных средств со счета ООО «Н-ка» на счет фирмы «Л-га», необоснованна и противоречит требованиям ст.252 УПК РФ, так как отраженные в этих доказательствах перечисления не касаются объема предъявленного обвинения.

В качестве доказательств того, что «Ф-н» являлась фирмой-однодневкой, представлены материалы из уголовного дела в отношении У1., из которых следует, что неустановленное лицо, зная реквизиты фирмы «Ф-н», изготовило поддельные документы и передало их У1. для предоставления в банк, но никаких перечислений на счет «Ф-н» в Сбербанк не произведено. Однако по настоящему делу счет «Ф-н» открыт в ОАО «*** Банк», по нему в период с ноября по декабрь 2004 года прошло более 15 млн.рублей, данный период не входит в период(с декабря 2006 года по октябрь 2007 года) установленных преступных действий У1..

Авторы жалоб обращают внимание на то, что доказательством нормальной хозяйственной деятельности ООО «Н-ка» и «Н-Т» является факт поступления от последней фирмы на счет Общества «Н-ка» в период с 28 по 31 января 2005 года 50.000 рублей, как ошибочно перечисленных по договору. При этом перечисление денежных средств на счет «Н-Т» происходило по договору на оказание юридических услуг от 01 апреля 2004 года, о котором знали свидетели Ж. и Е..

Считают необоснованными выводы суда о том, что ФИО2 не интересовался обстоятельствами заключения договоров и без проверки указанных фирм перечислял денежные средства, а после их перечисления со счетов Общества «Н-ка» получил их наличными от неустановленных лиц. При этом отмечают, что даты и суммы, указанные в расходных ордерах, значительно отличаются по датам и суммам перечислений, что не было выявлено фиктивных сделок, что расходные кассовые ордера были изъяты по уголовному делу в отношении Б., где фирма «Ф-н» не проходила. Кроме того, рабочая переписка по бизнесу ФИО2 с Б. свидетельствует о том, что они занимались рыбопродукцией, а отсутствие указания на них веса и наименования не опровергают показания ФИО2 о получении денег и о личных займах.

Приводя анализ протоколу осмотра счета ООО «Н-ка», сторона защиты полагает, что действиями ФИО2 не причинено ущерба, так как доход Общества о реализации площадей вместе с невостребованными ФИО2 займами составил 1.180.610 рублей. Адвокаты считают, что суд, отвергая доводы защиты, необоснованно сослался на то, что суммы займов перечислены на счет ООО «Л-га», так как перечисление сумм на счет «Л-га» не вменялись ФИО2 в рамках данного эпизода, кроме того, они перечислялись ФИО7.

Сторона защиты обращает внимание, что факт наличия рыбопродукции подтверждается показаниями свидетеля Ж., заключением договора на поставку рыбопродукции в период работы ФИО2 заместителем, файлом на жестком диске компьютера, изъятого в офисе «А-а», на котором отражена переписка о возврате рыбопродукции.

Также авторы жалобы указывают, что стоимость помещения определена с учетом износа, технического состояния и социального обременения, что данная оценка проводилась МУП «С-р».

По эпизоду, связанному с приобретением права на универмаг «В-а» адвокаты указывают, что в основу приговора положены показания Р1., Р. и Я., которые фактически выполнили объективную сторону инкриминируемого ФИО2 преступления и заинтересованы избежать ответственности, поэтому оснований доверять их показаниям не имеется. При этом выводы суда о том, что их показания последовательны и логичны, не соответствуют фактическим обстоятельствам, так как в ходе предварительного расследования Р. и Р1. изменяли свои показания.

Считают, что выводы суда о виновности ФИО2 основаны на предположениях, так как приведенные в приговоре доказательства свидетельствуют о непричастности ФИО2 к незаконному приобретению права собственности на здание универмаг «В-а».

Так, из показаний свидетеля Н. следует, что ФИО2 узнал фамилию ФИО6 только в декабре 2007 года, когда у них состоялся громкий разговор.

Из показаний свидетеля Э. следует, что он никогда не слышал о ФИО2 и с ним не встречался, а общался только с Ч1., С1., Р1. и Р.

Из показаний свидетеля С1. следует, что об участии ФИО2 в поисках Э. для сделки не слышал, что к поиску нужного человека причастны Я., Р1. и Р.

Показания свидетеля Т1. об обстоятельствах нахождения Э. в г.*** аналогичны показаниям С1.

Из показаний свидетеля Ш1., регистратора УФРС, следует, что в августе 2007 года к нему заходили покупатель, продавец и риэлтор. Он сверил данные личности продавца Э. и покупателя по паспортам. Представленные документы подозрений не вызвали.

Из показаний свидетеля М. следует, что о продаже административного здания в центре города узнала из телевизионного объявления, по телефону связалась с ранее незнакомым ФИО6, обговорив детали, совершили сделку. В дальнейшем, так как она занималась оборотом недвижимости, при встрече с ФИО2, который ранее интересовался подобным объектом, предложила ему купить здание за 13 млн. рублей.

Показания свидетеля А. аналогичны показаниям М.

Из показаний свидетеля Х1. следует, что ФИО2 строил планы по развитию здания универмага «В-а», что свидетельствует о том, что он считал себя добросовестным приобретателем.

Сторона защиты, приводя анализ показаниям указанных свидетелей, показаниям ФИО2 и ФИО6, а также другим исследованным доказательствам, в том числе: протоколам предъявления для опознания, осмотра изъятых документов, заключению служебной проверки об утрате правоустанавливающих документов, заключению почерковедческой экспертизы о выполнении Р. текста объявления на телевидение, заключению технико-криминалистической экспертизы о распечатке текстов договоров от 1 августа 2007 года и от 18 сентября 2007 года с одного файла, трафику о телефонных соединениях Р1. и ФИО6, протоколам обыска в офисе и по месту жительства ФИО2, считают, что ФИО2 к первоначальной сделке между Октябрьским РАЙПО и ФИО6 отношения не имеет, с И1. и Э., заключившими сделку, не знаком, а с ФИО6 знаком поверхностно.

Напротив, установленные в суде обстоятельства связей между Р1., Р., Л. и Я. свидетельствуют об их самостоятельном интересе к сделке, для участия в которой они подыскали Э., равно как и Р1. самостоятельно нашел покупателя ФИО6 во время нахождения ФИО2 в отпуске.

Ссылаясь на преюдициальное значение судебных решений Октябрьского районного суда г.Мурманска от 24 ноября 2009 года и от 11 августа 2010 года, защитники считают установленными факты произведенных между участниками сделок денежных расчетов. То есть ФИО2 реально переданы деньги ООО «А-а» по договору займа, а ООО «А-а» произвело расчеты с М. по договору купли-продажи универмага «В-а» от 22 ноября 2007 года. При этом заплаченная ФИО2 сумма превышает балансовую стоимость здания.

С учетом приведенной в кассационной жалобе оценкой доказательств, адвокаты Миронов П.Ю. и Островская А.С. считают, что в действиях ФИО2 отсутствует состав преступления, предусмотренный ст.159 ч.4 УК РФ, а соответственно он не причастен к легализации имущества, приобретенного в результате совершения мошеннических действий по переходу права собственности на здание универмага «В-а».

В кассационной жалобе осужденный ФИО2 ставит вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение.

По эпизоду, связанному с ООО «Н-ка», осужденный ФИО2 указывает, что данная судом оценка исследованным доказательствам является неверной, основанной на не полном их изучении.

Так, выводы суда о совершении им перечислений по несуществующим договорам со счета ООО «Н-ка» на счета фирм-однодневок сделаны без учета показаний Е. о том, что она видела договоры, но не помнит, с кем они заключались, без учета показаний Ж. о наличии у неё в бухгалтерии документов об отношениях ООО «Н-ка» с контрагентами ООО «Н-Т» и ООО «Ф-н», о поставке рыбопродукции в ООО «Н-ка» от ООО «Р-т», без учета наличия в платежных документах наряду с его подписью и подписи Ж., без учета перечня организаций – кредиторов на 1 января 2005 года, отраженного в документах, изъятых в налоговой службе, в числе которых числится ООО «Р-т».

Обращает внимание на явное несоответствие сумм, перечисленных в ООО «Н-Т» и ООО «Ф-н», и сумм, якобы полученных им за вычетом 1% от неустановленных лиц; на отсутствие в расходных документах, приведенных обвинением, названий организаций и назначение платежей; на показания свидетеля Р1. в суде о том, что о получении денег ФИО2 ему известно от следователя; на то, что свидетели Ц., Ц1., Ф., В1., С., И. ничего о продаже помещений ООО «Н-ка» не знают; на заинтересованность свидетелей Т. и Г., расследовавших уголовные дела в отношении него и Б.; на протокол осмотра выписок о движении денежных средств по счетам ООО «Н-Т» и ООО «Ф-н», из которых следует, что деньги не обналичивались, а направлялись в другие организации; на отсутствие в предъявленном обвинении указания на обналичивание денег через ООО «Б-н»; на то, что он не обязан проверять добросовестность контрагентов; на то, что исковое заявление налоговой службы к Б., решение ИФНС от 27 мая 2009 года о привлечении к ответственности Б. и решение Октябрьского районного суда г.Мурманска от 7 мая 2010 года в отношении Б. и не имеют отношения к его обвинению; на то, что приговор Октябрьского районного суда г.Мурманска от 23 июня 2010 года в отношении У1. не имеет отношения к периоду предъявленного ему обвинения, и не доказывает, что фирмы, подложные документы которых предъявил У1., являются фирмами-однодневками; на то, что руководство ООО «Н-ка» не обращалось в арбитражный суд с иском о признании сделок недействительными.

Осужденный ФИО2 настаивает, что все сделки между ООО «Н-ка», ООО «ТКА» и ООО «А-а» по продаже помещений были возмездными, при этом ООО «ТКА» получило доход от перепродажи, что ставит под сомнение показания Р1. о неполучении им дохода.

Также ФИО2 указывает, что суд не учел мнение представителя ООО «Н-ка» адвоката Барышкина о переквалификации его действий на ст.201 ч.1 УК РФ.

По эпизоду приобретения универмага «В-а» осужденный ФИО2 также указывает на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам и неправильную оценку, данную исследованным доказательствам.

Осужденный считает, что показания И1., Л1., К1., П., Ю. не могут служить доказательствами его вины, так как им ничего неизвестно об обстоятельствах купли-продажи универмага «Волна».

Также указывает, что свидетель Н. лишь подтвердила обстоятельства его поверхностного знакомства с ФИО6, что свидетели Э., С1. и Т1. с ним, ФИО2, не знакомы, и подтвердили показания ФИО6 о продаже ему помещения универмага «В-а» Р1. и Р.

По мнению автора жалобы у суда не было оснований доверять показаниям свидетелей Я., Р1. и Р., так как Р1. и Р. неоднократно меняли показания. Кроме того эти свидетели заинтересованы материально и в том, чтобы уйти от ответственности, так как показания ФИО6, Э., С1. и Т1. в совокупности с фактом подачи Р. объявления на телевидение свидетельствуют о причастности к продаже универмага именно Я., Р1. и Р.

Считает, что показания свидетеля Ю. о его заинтересованности особенностями конструкции универмага не доказывают факта организации им сделки между Э. и ФИО6. Также не доказывают этого факт его знакомства с ФИО6, обнаруженная у него ксерокопия паспорта ФИО6, заинтересованность в судьбе ФИО6 и в разрешении гражданского дела по причине проявления интереса к тому, как приобретено ФИО6 имущество.

Обращает внимание на то, что показания ФИО1, М. и А. подтверждаются телефонными соединениями после выхода объявления и документами, изъятыми из УФРС по Мурманской области. Считает, что М. лишь уточнила свои показания и последовательно объяснила цель приобретения и продажи помещения за 13 млн. рублей. Полагает, что представленная справка о прибыли от аренды помещения РАЙПО сомнительна, так как не содержит сведений о расходах.

По мнению ФИО2, суд не учел факт его отсутствия в городе во время совершения сделки между Э. и ФИО6. Кроме того суд не учел, что показания Р1. о встрече с ФИО6 только 23 августа 2007 года противоречат показаниям самого ФИО6 и установленным телефонным соединениям, указывающим об их отношениях до 23 августа 2007 года.

Осужденный также указывает: на необоснованность выводов суда о том, что он получил в распоряжение копии правоустанавливающих документов на универмаг «В-а», так как обстоятельства хищения этих документов и причастные к этому лица не установлены; на необоснованность выводов о даче им указаний неустановленным лицам изготовить поддельную печать и поддельные документы, представленные для регистрации сделки, так как это ничем не подтверждается, а сами документы в материалах дела отсутствуют, экспертизы по ним не проводилось; на неправильность определения суммы ущерба вследствие проведения оценки без предупреждения об уголовной ответственности и в другой период, а также без учета данных о различной балансовой стоимости(7 млн. рублей и 11 млн. рублей); на неправильную оценку решений Октябрьского районного суда г.Мурманска от 4 августа 2009 года, от 24 ноября 2009 года и от 11 августа 2010 года, которые указывают на возмездность сделок по продаже здания и в силу ст.90 УПК РФ имеют преюдициальное значение, независимо от того, что он не предъявил исковых требований к М.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Выводы суда о виновности осужденных ФИО2 и ФИО1 соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.

С учетом добытых доказательств суд дал правильную юридическую оценку действиям ФИО2 по ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ), по ст.ст.33 ч.3, ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) по ст.174-1 ч.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 апреля 2010 года № 60-ФЗ), и действиям ФИО1 по ст.159 ч.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ).

Выводы суда о том, что по эпизоду приобретения помещений ООО «Н-ка» ФИО2 совершил мошенничество, то есть приобрел право на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, а также о том, что по эпизоду приобретения права на универмаг «В-а» ФИО2 организовал мошенничество, то есть организовал приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в особо крупном размере, а ФИО1 совершил мошенничество, то есть приобрел путем обмана и злоупотребления доверием право на чужое имущество в особо крупном размере, а также о том, что ФИО2 совершил легализацию (отмывание) иного имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступления, то есть сделки с иным имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным иным имуществом, совершенной в крупном размере, судом мотивированы с приведением соответствующих доказательств и в пределах предъявленного органами предварительного расследования обвинения.

Доводы кассационных жалоб адвокатов Миронова П.Ю., Островской А.С. и осужденного ФИО2 о законности приобретения помещений общества «Н-ка» не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

По эпизоду, связанному с ООО «Н-ка», судом заслушаны объяснения осужденного ФИО2, исследованы показания свидетелей Ц., Ц1., Ф., В1., С., И., Е., Ж., Р1., Т., Г., протоколы выемки документов в Управлении Федеральной регистрационной службы по Мурманской области, в комитете имущественных отношений г.Мурманска, в Мурманском отделении Сбербанка, протоколы осмотра документов, заключения почерковедческих, судебно-бухгалтерских экспертиз, протокол обыска в ООО «А-а» и протокол осмотра предметов и документов, изъятых в ходе обыска, другие документы.

Так из показаний свидетелей Ц., Ц1., Ф., В1., С., И., участников ООО «Н-ка», следует, что их директор Е. в 2004 году назначила своим заместителем ФИО2, а затем сама устранилась от управления Обществом на 8 месяцев. Их попытки собрать внеочередное собрание для переизбрания директора были пресечены ФИО2

Кроме того, из показаний участников общества «Н-ка», в том числе Е. и Ж., следует, что никаких действий на улучшение финансово-хозяйственного положения предприятия ФИО2 не принималось, а результатом его работы явилось только завладение имуществом Общества «Н-ка».

При этом из показаний Е. следует, что она доверяла ФИО2, видела в нем человека, умеющего решать финансовые вопросы, о намерениях ФИО2 продать все здание ей было неизвестно.

Так, из исследованных в судебном заседании письменных доказательств следует, что ФИО2 назначен на должность заместителя директора ООО «Н-ка» 27 сентября 2004 года, а 04 октября 2004 года стал исполнять обязанности директора.

18 октября 2004 года ФИО2 изготовил справку о том, что сумма сделки с помещением ООО «Н-ка» общей площадью 707,2 кв.м согласно балансовой стоимости здания не превышает 25% активов предприятия. Данное обстоятельство подтвердила свидетель Ж., пояснив, что подобную справку она подготовила, так как ФИО2 принял на баланс общества рыбопродукцию. При этом из показаний свидетеля Р1. следует, что ФИО2 для того, чтобы сделка по продаже помещения не была крупной, купил у своей же компании рыбу, а потом вернул.

19 октября 2004 года, то есть через непродолжительный период времени после своего назначения на должность в Обществе «Н-ка» ФИО2 продал Р1. одно из помещений ООО «Н-ка», а 22 ноября 2004 года - второе помещение.

18 ноября 2004 года и 27 декабря 2004 года Р1. получил свидетельства о праве собственности на помещения, и 28 января 2005 года продал эти помещения ФИО2, как собственнику ООО «А-а». После этого ФИО2 прекратил свою работу в обществе «Н-ка».

Указанные обстоятельства согласуются с показаниями свидетеля Р1., из которых следует, что на тот период он поддерживал с ФИО2 дружеские и деловые отношения, ФИО2 являлся собственником ООО «А-а», а он, Р1., являлся директором ООО «ТКА». В 2004 году ФИО2 исполнял обязанности директора ООО «Н-ка» и продал помещения данного общества «ТКА» так как не мог напрямую продать ООО «А-а». После оформления помещений в собственность по договору купли-продажи от ООО «ТКА» бывшие помещения общества «Н-ка» перешли в собственность ООО «А-а». При этом ООО «ТКА» не получила прибыли от этих сделок, поскольку денежные средства поступали от ООО «А-а» в ООО «ТКА», а далее в ООО «Н-ка», из которой деньги поступали на счета фирм-однодневок, а затем обналичивались ФИО2 у Б.

В свою очередь показания Р1. об оформлении ФИО2 фиктивных сделок и финансовых операций с целью получения права на имущество ООО «Н-ка» подтверждаются исследованными в судебном заседании документами о движении денежных средств, показаниями участников Общества «Н-ка», а также свидетелей Т. и Г.

Так, из показаний указанных выше участников Общества «Н-ка» следует, что их общество не намеревалось продавать помещения.

Из исследованных документов следует, что денежные средства поступали со счета ООО «А-а» на счет ООО «ТКА», с которого на счет ООО «Н-ка», а в дальнейшем на счета ООО «Ф-н» и ООО «Н-Т».

В платежных документах за подписью ФИО2 в качестве назначения платежей от имени ООО «Н-ка» в адрес ООО «Ф-н» и ООО «Н-Т» указано о перечислениях в счет оплаты договора от 1 апреля 2004 года, который, как следует из показаний Е., не заключался и, как следует из показаний участников Общества «Н-ка», никаких услуг по указанному договору не оказывалось, товаров не поступало.

Из показаний Т. следует, что в рамках расследования уголовного дела в отношении З. и братьев Б. установлено, что предприятия ООО «Н-Т», ООО «Ф-н», ООО «Л-га» были оформлены на подставных лиц за денежное вознаграждение, что контрагентом данных предприятий являлось ООО «Н-ка». При обработке счетов установлено, что денежные средства со счета ООО «Н-ка» перечислялись на счета «Л-га» и «Н-Т», затем перечислялись на счета физических лиц и обналичивались.

Из показаний свидетеля Г. следует, что по отдельному поручению следователя он установил предприятия-контрагенты, с которыми контактировало ООО «Н-ка», и выяснил, что с расчетного счета общества «Н-ка» за период с 2004 по 2006 год на счета организаций ООО «Ф-н», ООО «Н-Т», ООО «Л-га» перечислялись крупные суммы денежных средств. При проверке этих фирм было установлено, что они были зарегистрированы в Санкт-Петербурге и Москве на подставных лиц, никакой деятельности не вели, являлись фирмами-однодневками, имели счета в Мурманских банках, через которые производилось обналичивание денежных средств. Кроме того, в рамках расследования уголовного дела в отношении Б., Ш., З. в занимаемом ими офисе в Мурманске обнаружены документы более чем на 50 фирм, и расходные кассовые ордера, в том числе с подписями ФИО2 и Р1. о получении денежных средств. При анализе движения денежных средств установлено, что денежные средства, перечисляемые ФИО2 в 2005 году со счета ООО «Н-ка» в адрес ООО «Н-Т», ООО «Л-га» и ООО «Ф-н», расчетные счета которых использовались указанной группой лиц, сразу же выдавались ФИО2 за вычетом 1% за обналичивание.

Оснований подвергать сомнению показания свидетелей Т. и Г., вопреки доводам осужденного ФИО2, не имеется, так как их показания согласуются с исследованными документами.

Указанные выше и другие исследованные и приведенные в приговоре доказательства опровергают доводы защиты о ведении ФИО2 нормальной хозяйственной деятельности и о получении от этой деятельности Обществом «Н-ка» прибыли, о значительном отличии дат и сумм, указанных в расходных ордерах, от дат и сумм перечислений.

Суд правильно на основании анализа исследованных доказательств пришел к выводу, что обнаруженные при осмотре помещений бланки расходных кассовых ордеров с указанием сумм и фамилии ФИО2 не могут служить доказательством того, что ФИО2 с Б. занимались рыбопродукцией, так как на указанных бланках не отражено ни веса и ни наименования рыбопродукции, и отражают фактически расписки в получении наличных денежных средств.

Действительно, как указывают авторы жалоб, ФИО2 не вменялось в вину хищение денежных средств перечисленных со счета ООО «Н-ка» на счета фирм «Н-Т», «Ф-н», ООО «Л-га», и транзитом в «Б-н».

Однако, из существа предъявленного обвинения следует, что ФИО2 обвинялся не в хищении денежных средств, а в получении мошенническим путем права на часть здания ООО «Н-ка». При этом установленный факт движения денежных средств, в том числе со счета Общества «Н-ка» на счета фирм, оформленных на подставных лиц, в числе которых были «Н-Т», «Ф-н» и «Л-га» подтверждает способ достижения ФИО2 своих преступных целей, и опровергает доводы осужденного о случайном совпадении. Приведение доказательств, в том числе указывающих на использование счета фирмы-однодневки «Л-га» и на транзитные операции в иные фирмы-однодневки не противоречит требованиям ст.252 УПК РФ.

Ссылка стороны защиты на иные периоды преступной деятельности У1. связанной с фирмой «Ф-н» и со счетами в ином банке, установленные приговором суда, а также иные периоды, отраженные в судебных решениях и решения ИФНС в отношении Б., не опровергает установленный факт оформления указанных в исследованных документах фирм-однодневок на подставных лиц. Использование счетов «Ф-н» иными организациями, на что обращают внимание адвокаты, к предмету доказывания по настоящему делу не относится, и не может служить доказательством невиновности.

Возврат незначительной суммы на счет ООО «Н-ка» не опровергает обстоятельства оформления на подставное лицо фирмы «Н-Т», счет которой использовал ФИО2 при совершении мошенничества.

При этом ссылка осужденного ФИО2 на то, что Е. слышала о заключенном им договоре на оказание консультативных услуг, несостоятельна, так как на должность заместителя директора ООО «Н-ка» ФИО2 назначен в сентябре 2004 года, а в платежных документах о переводе денежных средств на счет «Н-Т» от 4 и 5 ноября 2004 года указано, что оплата производится за консультационно-юридическое обслуживание по договору от 1 апреля 2004 года, то есть, когда ФИО2 не мог заключить такой договор от имени общества.

Доводы стороны защиты о том, что документы на помещение ООО «Н-ка» после их продажи ФИО2 прошли государственную регистрацию, сделки не признавались недействительными, по договорам купли-продажи на счет ООО «Н-ка» поступили деньги, не опровергают приведенные в приговоре доказательства незаконного получения ФИО2 мошенническим путем с использованием своего служебного положения права на помещение, принадлежащее ООО «Н-ка».

При этом установленный факт причинения потерпевшему обществу ущерба в результате преступления, не лишает потерпевшую сторону требовать в порядке гражданского судопроизводства восстановления своих нарушенных прав.

Ссылка авторов жалобы на наличие рыбопродукции необоснованны, так как из показаний свидетеля Ж. следует, что она не видела рыбопродукцию, а свидетельствовала только о документальном оформлении таковой на баланс. Также из показаний Ж. следует, что она подписывала требуемые ФИО2 документы, так как боялась потерять работу.

Кроме того, из исследованных доказательств следует, что договор поставки был оформлен через два дня после наделения ФИО2 полномочиями заместителя директора Общества «Н-ка», по документам рыбопродукция получена ФИО2 в ООО «Р-т», где директором был Р1., а учредителем ФИО2, а через некоторое время вернул её в ООО «Р-т» без всяких штрафных санкций. При этом ФИО2 со счета ООО «Н-ка» перечислил на счет ООО «Л-га», фирмы-однодневки, денежные средства как за аренду холодильников.

Выводы суда о том, что Общество «Н-ка» не владело реально рыбопродукцией основаны на исследованных доказательствах, и согласуются с показаниями Р1. о том, что необходимость оформления на баланс данной продукции необходимо было ФИО2 лишь для того, чтобы показать, что сделка с помещениями не является крупной, не превышает 25 % активов предприятия, и в соответствии с законодательством об обществах с ограниченной ответственностью не требует одобрения участниками общего собрания общества.

При установленных обстоятельствах указанная адвокатами переписка о возврате рыбопродукции необходима была для придания видимости её существования и законного возврата.

Ссылка стороны защиты на проведенную МУП «С-р» оценку имущества не опровергает выводы суда о завладении ФИО2 имуществом потерпевшего против его воли.

Оценка, данная действиям ФИО2 представителем ООО «Н-ка» адвокатом Барышкиным, на которую ссылается осужденный, является неверной и опровергается указанными выше доказательствами.

Судебная коллегия находит, что исследованным и приведенным в приговоре с достаточной полнотой доказательствам дана надлежащая оценка с точки зрения относимости, достоверности, допустимости, а в совокупности и достаточности для выводов о виновности ФИО2 в мошенничестве, то есть приобретении права на чужое имущество, принадлежащее ООО «Н-ка», путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

Не может судебная коллегия согласиться и с доводами кассационного представления государственного обвинителя и кассационных жалоб адвокатов Миронова П.Ю., Островской А.С., Зайцевой Т.В. и осужденных ФИО2 и ФИО1 о незаконности и необоснованности приговора в части установленных обстоятельств по эпизоду, связанному с незаконным получением права на здание универмага «В-а» и легализацией имущества, добытого преступным путем.

При проверке обвинения в этой части и объяснений осужденных ФИО2, ФИО1 о том, что они являлись добросовестными приобретателями судом исследованы показания представителей потерпевшего И1., Л1., а также показания свидетелей К1., П., Ю., Н., Э., С1., Т1., Я., Р., Р1., Л., Ш1., Х1., М. и А., В., О., У., Д., Ф1., К., Ч. Кроме того исследованы письменные доказательства, в том числе протоколы предъявления для опознания, протоколы выемки в Октябрьском РАЙПО и осмотра документов о регистрации за Октябрьским РАЙПО объекта собственности – универмага «В-а», печати, книги учета выдачи доверенностей, справка о балансовой стоимости здания универмага «В-а» на период с августа по декабрь 2007 года в 11.000.637,4 руб., протоколы выемки документов в налоговой и регистрационной службах, в ЗАО «СЗВ» и протоколы осмотра документов, заключение служебной проверки в Управлении федеральной регистрационной службы по Мурманской области(УФРС по МО), протоколы обыска в жилище, офисах и осмотра изъятых документов, заключения почерковедческих, криминалистических, технико-криминалистических экспертиз, протоколы осмотра распечаток телефонных разговоров, сведения, представленные из транспортной милиции, от нотариуса и из медучреждения, другие документы. Также исследованы представленные стороной защиты выписки по счету ООО «А-а», ФИО2, справка по трафику телефонных соединений ФИО1, судебные решения от 04 августа 2009 года, от 24 ноября 2009 года и от 11 августа 2010 года.

Так из показаний представителя потерпевшего И1., председателя Октябрьского РАЙПО, следует, что 24 декабря 2007 года чужими лицами предпринята попытка незаконного захвата универмага «В-а». Когда она прибыла к универмагу, где были взломаны двери, ранее незнакомый ФИО2 ей демонстрировал какую-то бумагу и говорил, что помещение ему продала какая-то женщина. О происшествии она заявила в милицию и сообщила в различные инстанции. В дальнейшем установлено, что ФИО2 перезаключил договор с охраной, поэтому смог отключить сигнализацию и проникнуть в помещение.

В ходе следствия ей представили копии договора купли-продажи от 01 августа 2007 года, где стояла не её подпись, а оттиск печати Октябрьского РАЙПО был не подлинным. Никакого Э., ФИО6, М. она не знает, никому доверенностей на осуществление сделок, связанных с продажей здания универмага, она не выдавала.

Знает, что в 2007 году после своего увольнения к ним обращался бывший инженер Ю., который просил техническую документацию на здание, мотивируя это тем, что помогает какому-то студенту делать курсовую работу на базе универмага «В-а», но она ему отказал в этом.

Из показаний свидетеля П., главного инженера Октябрьского РАЙПО, следует, что за несколько месяцев до захвата универмага ему позвонил мужчина, представившийся Ю., и просил техническую документацию универмага «В-а» для написания диплома знакомому, однако он ему отказал.

Из показаний свидетеля К1., главного бухгалтера Октябрьского РАЙПО, следует, что бывший главный инженер Ю. брал у неё на один день копию технического паспорта.

Из показаний Ю. и Н. следует, что в 2006 году они случайно познакомились в поезде, где Ю. сообщил Н., что работает в универмаге «В-а», они обменялись телефонами. Кроме того, из показаний Ю. следует, что после возвращения в городе к нему обратился ФИО2, который интересовался технической документацией на здание и возможностью его реконструировать. Он показал ФИО2 отдельные схемы здания.

Из показаний свидетеля Н. следует, что она работает директором ЗАО «ТС», где ФИО1 работает мастером. ФИО2 ей знаком, как постоянный клиент, знает, что он общался с ФИО6 по поводу исполнения заказа. В конце декабря 2007 года к ней приезжал ФИО2 интересовался фамилией ФИО6, после чего ФИО2 и ФИО6 громко разговаривали на улице.

Из показаний свидетеля Я. следует, что он работал водителем-охранником у ФИО2. В 2007 году ФИО2 обратился к нему с просьбой найти для участия в сделке с недвижимостью человека, который бы нуждался в деньгах и желал подзаработать, что сначала нужны установочные данные этого человека.. Сообщил, что сделку будут сопровождать Р1. и Р. По этому поводу он обратился к своему знакомому С1., которого познакомил с Р. и Р1. Когда С1. сообщил ему, что его знакомый Ч1. нашел такого человека, он поставил об этом в известность ФИО2 В дальнейшем в офис ООО «А-а» по факсу поступила копия паспорта на имя Э., которую он отдал ФИО2. Ему также известно, что ФИО2 был знаком с ФИО6, так как сам видел как они общались между собой.

Из показаний свидетеля С1. следует, что он заходил в офис к своему знакомому Я. В ходе разговора с Я., Р1. и Р., кто-то из них попросил найти человека для участия в сделке. Он согласился и через своего знакомого Ч1. в г.*** нашел Э., которого он со своим знакомым Т1. встретили на вокзале и отвезли на съемную квартиру. Он и Т1. подвозили Э. в инспекцию федеральной налоговой службы(ИФНС), где Э. встретили Р1. и Р., также они подвозили Э. к зданию УФРС, где его встречал Р1.

Показания свидетеля Т1. соответствуют показаниям С1.

Из показаний свидетеля Э. следует, что он проживает в г.***, в августе 2007 года Ч1. предложил ему заработать 500 долларов за оформление земельного участка в г.*** под строительство павильона. В городе его встретил С1. с Т1., которые отвезли его на съемную квартиру. В тот же день они привезли его к зданию инспекции федеральной налоговой службы(ИФНС), где он встретился с ранее незнакомыми Р. и Р1. Р1. оставался на улице, а Р. подходил к окошку и о чем-то разговаривал. Через несколько дней его вновь привезли в ИФНС, Р1. остался на улице, а он и Р. зашли внутрь, где он расписался за какие-то документы, которые забрал себе Р.. Через несколько дней С1. привез его к зданию УФРС, где его вновь встретили Р1. и Р., с ними находился незнакомый мужчина с дипломатом и ранее незнакомый ФИО6. Он, ФИО6 и незнакомый мужчина зашли в кабинет к регистратору, где он подписал указанные ему документы. Ему выдали расписку, которую он отдал ФИО6у. Видел на каких-то документах слова «В-а».

Из показаний Р. следует, что он арендовал у ФИО2 офис и знаком с Р1., который работал у ФИО2. Летом 2007 года он по просьбе ФИО2 подъезжал вместе с Р1. к зданию ИФНС, где встретили ранее незнакомого Э., которого туда привез С1. Э. получил выписку из единого государственного реестра юридических лиц(ЕГРЮЛ) по Октябрьскому РАЙПО, которая в дальнейшем была переда им или Р1. ФИО2. По просьбе ФИО2 он в ТВ-*** подал объявление о продаже здания в Октябрьском округе г.***, текст которого ему передал ФИО2. Из оглашенных в порядке ст.281 УПК РФ показаний Р. также следует, что до получения выписки из ЕГРЮЛ с помощью Э. ФИО2 в разговоре с ним, Л. и Р1. пояснил, что Я. должен привести человека для получения выписки по Октябрьскому РАЙПО – это необходимо по планируемой сделке с универмагом «В-а».

Из показаний свидетеля Р1., данных в судебном заседании, и подтвержденных им показаний, оглашенных в порядке ст.281 УПК РФ, следует, что летом 2007 года к нему и Р. обратился ФИО2 с просьбой найти человека, желающего заработать, и собрать необходимые документы по Октябрьскому РАЙПО для регистрации сделки купли-продажи универмага «В-а». Выполняя просьбу ФИО2, он встретился в офисе ООО «МДН» с ранее незнакомым С1., который приходил к Я. Там же находился Р. Между ними состоялся разговор, что С1. окажет помощь в поиске человека, желающего заработать. В один из дней С1. привез Э. к зданию ИФНС, где его встретили он и Р. Э. заказал выписку из ЕГРЮЛ, которая была получена по указанию ФИО2. В дальнейшем в УФРС оформлена сделка купли-продажи между Э. и ФИО6. Он, Р. и Л. также находились в УФРС. В последующем универмаг был оформлен на М., а после – на ФИО2. Также показал, что с ФИО6 его познакомил ФИО2, ранее ФИО6 и ФИО2 хорошо знали друг друга.

Из показаний свидетеля Л. следует, что он работал заместителем директора в ООО «МДН», где директором был Р. Он около 10 лет был знаком с ФИО2, также знал Р1. Примерно в августе 2007 года ФИО2 попросил его сдать документы в УФРС по Мурманской области. Как ФИО2 передал ему документы, не помнит; в оговоренный с ФИО2 день он прибыл в УФРС и занял очередь на сделку. В департаменте находились Р1., Р., вместе с ними покупатель и продавец, которых он ранее не знал. Он вместе с покупателем и продавцом зашел в кабинку к регистратору, где он передал пакет документов, среди которых был объемный технический паспорт на нежилое помещение по ул.*** в г.***

Из показаний свидетеля Ш1., регистратора УФРС, следует, что в августе 2007 года он принял на регистрацию документы по универмагу «В-а». В кабинет зашли продавец, покупатель по фамилии ФИО6 и риэлтор. Он сверил личности продавца и покупателя по паспортам.

Из показаний свидетеля М. следует, что работала в агентстве недвижимости и в сентябре 2007 года из телеобъявления узнала о продаже административного здания в центре города. Она позвонила по указанному в объявлении телефону. Ей ответил ранее незнакомый ФИО1, от которого узнала, что он продает здание универмага «В-а» за 11,5 млн. рублей. Она согласилась приобрести данное здание с целью перепродажи. Она подписала с ФИО6 договор купли-продажи, зарегистрировала его в УФРС, передала ФИО6у деньги, которые она с мужем заняла у знакомого. Ранее она была знакома с ФИО2, который интересовался подобным объектом недвижимости, поэтому при встрече с ним предложила приобрести здание за 13,5 млн. рублей, на что ФИО2 согласился, и они договорились о продаже за 13 млн. рублей с учетом уплаты ФИО2 налога с прибыли. Заключив сделку, зарегистрировали её в УФРС, деньги ей ФИО2 передал в полном объеме.

Из показаний свидетеля Х1. следует, что в середине декабря 2007 года в банк «***», в котором он работал в отделе кредитования малого бизнеса от ООО «А-а» поступила заявка о получении кредита в размере 150 млн. рублей. При этом в качестве обеспечения кредита предложили здание универмага «В-а», расположенное в доме *** в г.***. Общество «А-а» предоставило в полном объеме необходимые документы, включая свидетельство о праве собственности на здание. На основании решения головного офиса банка Обществу «А-а» отказано в предоставлении кредита.

Из протокола обыска от 28 марта 2008 года следует, что в офисе ООО «А-а», расположенном в кв.*** в г.*** изъяты предметы и документы, в том числе копия паспорта ФИО1, папка, внутри которой находились три экземпляра заявления от Ю.

Из протокола обыска от 28 марта 2008 года в помещении кв.*** в г.*** следует, что в ходе обыска обнаружена и изъята папка с надписью «Здание Универмага В-а».

Из протоколов осмотра изъятых документов от 16, 24 и 29 апреля 2008 года следует, что осмотрены документы, в том числе копии писем от директора ООО «А-а» ФИО2 в адрес И1. об освобождении занимаемого помещения - здания универмага «В-а», о смене собственника; в адрес начальника УВД и прокурора области о привлечении к уголовной ответственности И1. за самоуправство, мошенничество и препятствование предпринимательской деятельности; в адрес начальника ИФНС о налоговой проверке Октябрьского РАЙПО; в адрес ГУ ОВО при УВД по Мурманской области о смене собственника и переоформлении договора на услуги пожарно-охранной сигнализации в период с 23 по 24 декабря 2007 года.

Указанным выше и другим исследованным и приведенным в приговоре с достаточной полнотой доказательствам дана надлежащая оценка с точки зрения относимости, достоверности, допустимости, а в совокупности и достаточности для выводов о виновности ФИО2 в организации мошенничества, а ФИО1 совершении этого мошенничества, то есть в приобретении права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном в особо крупном размере, а также в виновности ФИО2 в легализации имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступления – сделки с имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным иным имуществом, совершенной в крупном размере.

При этом судом приведены мотивы, по которым он признает достоверными одни доказательства и отвергает другие.

Кассационное представление и кассационные жалобы не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Так, суд, исключая из объема обвинения квалифицирующий признак преступления, совершенного организованной группой, указал, что помимо ФИО2 и ФИО6, участвовавшие в совершении преступления лица, органами предварительного расследования не установлены, либо не привлечены к уголовной ответственности, их роли в совершении преступления и степень участия в предъявленном обвинении не указаны, доказательств устойчивости группы ни органами предварительного расследования, ни государственным обвинителем, не представлено.

Судебная коллегия находит, что приведенные в приговоре выводы основаны на проверенных доказательствах.

Действительно, как указывает государственный обвинитель, исследованные доказательства свидетельствуют о том, что именно ФИО2 разработал преступную схему, направленную на незаконное завладение чужим имуществом – объектом недвижимости и дальнейшую легализацию имущества, добытого преступным путем.

Однако, как следует из исследованных доказательств, объективных данных, указывающих на то, что привлеченные ФИО2 для осуществления его преступной схемы лица заранее сплотились в организованную преступную группу, а также договорились о совместном совершении преступления с целью незаконного приобретения права собственности на объект недвижимости и последующей имущественной выгоды от его реализации, не установлено.

Стабильность участников исследованных событий, их приятельские отношения, на которые обращает внимание прокурор, не свидетельствует о наличии у них единого с ФИО2 умысла; исследованные доказательства указывают только на наличие у ФИО2 и ФИО6 единого умысла на получение мошенническим путем права на объект недвижимости.

Между тем, приведенные в приговоре доказательства свидетельствуют о том, что организованное ФИО2 мошенничество исполнил ФИО1, сам ФИО2 объективную сторону мошенничества не выполнял, а давал только указания. Поэтому суд обоснованно исключил квалифицирующий признак мошенничества, совершенного группой лиц по предварительному сговору.

Вопреки доводам государственного обвинителя и мнению ФИО2, данная судом квалификация действиям ФИО2 по ст.159 ч.4 УК РФ со ссылкой на ст.33 ч.3 УК РФ не ухудшает его положение.

При этом доводы автора представления о несоразмерности назначенного судом наказания организатору преступления являются необоснованными, поскольку судом при назначении наказания учтены не только роль каждого из участников, но и характер их действий, данные о личности каждого из виновных, влияние назначенного наказания на исправление каждого из осужденных, то есть при назначении наказания учтены все обстоятельства, влияющие на степень наказания каждого из участников преступления.

Доводы прокурора, равно как и доводы стороны защиты о необходимости оценки действиям всех лиц, выполнивших поручения ФИО2, не основаны на законе, поскольку в соответствии со ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Обоснованно суд пришел и к выводу, что обвинение ФИО6 в совершении им легализации в составе организованной группы и группой лиц по предварительному сговору не нашло своего подтверждения, что совершение легализации охватывалось только умыслом ФИО2.

Так, оправдывая ФИО1 и изменяя квалификацию действий ФИО2 в этой части обвинения, суд указал следующее:

ФИО1, участвовал в совершении мошеннических действий, связанных с незаконным отчуждением у Октябрьского РАЙПО здания универмага «В-а», выполнил объективную сторону мошенничества, организатором которого являлся ФИО2, а именно: ФИО6 исполнил роль покупателя универмага, в результате чего ему выдано свидетельство о праве собственности на указанный универмаг. Долее ФИО1, действуя в интересах ФИО2, стал лишь номинальным владельцем данного здания, поскольку тут же по указанию ФИО2 выступил в роли продавца здания следующему покупателю М.

Совершение указанных сделок происходило в интересах ФИО2 и по его указанию, в результате чего он приобрел право на данный универмаг. Указанные сделки были обусловлены целью ФИО2 – придание правомерного вида владению, использованию и распоряжению похищенным объектом недвижимости. Однако доказательств тому, что ФИО1 был посвящен в дальнейшие планы ФИО2, не установлено.

Доводы государственного обвинителя, основанные на аналогичности действий ФИО6 и ФИО2, в обжалуемом приговоре также нашли свою оценку.

Так, суд указал, что одно лишь участие ФИО1 в качестве продавца в последующей сделке, без установления умысла ФИО1 на дальнейшую легализацию имущества и достижение конечного результата в виде получения ФИО2 свидетельства о праве собственности на универмаг, не может служить достаточным основанием для квалификации действий ФИО6 по ст.174-1 УК РФ.

Судебная коллегия находит, что приведенные судом выводы основаны на проверенных доказательствах и соответствуют фактическим обстоятельствам.

Доводы адвоката Зайцевой Т.В. о том, что в описательно-мотивировочной части приговора не описаны конкретно обстоятельства, при которых ФИО2 привлек ФИО1 к совершению мошенничества не могут служить основанием для отмены приговора, так как факт участия ФИО6 в мошенничестве, которое организовал ФИО2, подтвержден указанными выше и другими исследованными и приведенными в приговоре доказательствами. Данная действиям ФИО6 квалификация соответствует описанию преступления, корыстный мотив мошенничества очевиден. При этом факт того, что ФИО1 не принимал участия в поиске человека на роль продавца, не ставит под сомнение правильность квалификации его действий.

Указанный в жалобе адвокатом Зайцевой анализ показаний свидетелей Я., Р1., Р. дан без учета сопоставления их показаний с показаниями других свидетелей, с исследованными письменными доказательствами.

Доводы осужденного ФИО1 о том, что он передавал деньги, объективно не подтверждены, напротив, исследованные доказательства свидетельствуют о фиктивности оформленной сделки.

Вопреки доводам стороны защиты суд дал правильную оценку показаниям свидетелей Р1., Р. и Я., поскольку их показания полностью согласуются между собой и другими доказательствами, исследованными в суде. При этом суд указал, что приведенные в судебном заседании стороной защиты обстоятельства не могут служить достаточными причинами для оговора ФИО2, так как не влекут неблагоприятных последствий для свидетелей Я., Р. и Р1., не связаны с обстоятельствами совершенных преступлений.

Кроме того, из материалов дела следует, что в ходе предварительного следствия свидетели Р. и Р1., первоначально заявили, что им ничего неизвестно об обстоятельствах совершенных преступлений. Однако после проведения очных ставок с Э. и С1. Р1. дал показания об обстоятельствах происшедшего, а Р. дал показания на очной ставке с Р1. в то время, когда Р1. находился под стражей, и указанные лица не имели возможности договориться между собой об оговоре ФИО2.

Как следует из оглашенных протоколов допроса свидетелей и протокола судебного заседания, свидетелям Р1., Я. и Р. были разъяснены соответствующие права и обязанности, в том числе право не свидетельствовать против самого себя. Показания они дали будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

При указанных обстоятельствах доводы адвокатов о необходимости дачи критической оценки показаниям свидетелей Р1., Р. и Я. по причине их заинтересованности с целью избежать ответственности, являются необоснованными.

Доводы защиты о том, что ФИО2 является добросовестным приобретателем, что выводы о его виновности основаны на предположениях, опровергаются приведенными в приговоре доказательствами.

Неосведомленность свидетелей Э., С1. и Т1. о том, кто был заинтересован в поиске нуждающегося в деньгах человека для участия в сделке, не ставит под сомнение показания свидетелей Я., Р1. и Р. о заинтересованности в этом именно ФИО2, на фирму которого в конечном итоге было оформлено право собственности на универмаг «В-а».

О заинтересованности ФИО2 подтвердил и Ю., из показаний которого следует, что именно ФИО2 интересовался у него технической документацией на здание универмага «В-а». При этом показания Ю. о том, что он пытался получить техническую документацию на универмаг «В-а» подтверждаются показаниями И1., П., К1.

Вопреки доводам осужденного ФИО2 из показаний свидетелей И1., Л1., Х., П. следует, что никакой продажи универмага «В-а» на период исследуемых событий Октябрьское РАЙПО не осуществляло.

Действительно, как указывает осужденный ФИО2, свидетель Ю. не знал о его целях, однако выводы о виновности ФИО2 и ФИО6 основаны не только на одних показаниях данного свидетеля, а подтверждены совокупностью прямых и косвенных доказательств, имеющих отношение к исследуемым событиям.

Отсутствие подозрений к представленным на регистрацию документам у свидетеля Ш1., не опровергают установленный факт фиктивности сделки, в которой в роли продавца выступил Э.

Показания свидетеля Н., на которые ссылаются авторы жалоб, не опровергают показания Р1. о том, что ФИО2 и ФИО6 хорошо знали друг друга, что согласуется с фактом обнаружения в офисе у ФИО2 копии паспорта ФИО6. Кроме того, сама Н. показала, что ФИО2 ранее общался с ФИО6 по поводу исполнения заказа.

Показаниями свидетелей Р1. и Я., фактом обнаружения в офисе у ФИО2 копии паспорта ФИО6, выполнением ФИО6 заказа ФИО2 по размещению рекламы в аэропорту опровергаются показания ФИО2 и ФИО6 об их поверхностном знакомстве.

Согласно протоколу судебного заседания свидетель Р1. показал, что встречался с ФИО6 не только во время сделки 23 августа 2007 года, но и ранее, когда ФИО2 познакомил его с ФИО6, и когда ФИО6 и Н. брали в аренду помещение.

Суд правильно установил, что показания ФИО6 являются противоречивыми, а его объяснения не логичными.

Так, в ходе предварительного расследования ФИО1 давал показания, что приобрел универмаг «В-а» у ранее незнакомого мужчины, с которым и договорился о сделке. Однако в судебном заседании ФИО6 заявил, что участвовал в сделке по просьбе малознакомого Р1., которого знал только по имени Паша, что ранее давал другие показания по просьбе Р1., так как тот пояснил, что его могут арестовать на 1-2 месяца и тот позаботится о его сыне. Между тем с учетом фактического срока содержания под стражей около года, с учетом необходимости заботиться о сыне и матери подобные объяснения ФИО6 являются действительно не логичными, и это притом, что в ходе очной ставки с Р1., который рассказал об обстоятельствах происшедшего, ФИО6 отрицал обстоятельства, о которых показал Р1..

Доводы стороны защиты о том, что ФИО2 в период оформления сделки между Э. и ФИО6 отсутствовал в г.*** были предметом судебного разбирательства и суд пришел к правильному выводу, что обязательное присутствие ФИО2, организовавшего совершение преступления, в период оформления первоначальных сделок не являлось необходимым условием. Подобные выводы согласуются с данной судом квалификацией действий ФИО2

Показания свидетеля М. о её случайном отношении к сделке с универмагом «В-а», на которые ссылается сторона защиты, судом подвергнуты критической оценке.

Так, суд правильно указал, что М. в силу своей риэлтерской деятельности не могла не знать, что цена приобретения ею универмага «В-а» за 11,5 млн. рублей в десятки раз ниже реальной стоимости данного объекта недвижимости, однако, логичного объяснения о продаже ею этого объекта с незначительной наценкой стоимости объекта за 13 млн. рублей без поиска более выгодного покупателя, чем ФИО2, дать не смогла.

Между тем, из показаний свидетеля Х1. следует, что ООО «А-а», руководителем которого является ФИО2, после оформления права собственности на универмаг «В-а» обратилось с заявкой на получение кредита под залог этой недвижимости в размере 150 млн. рублей, что составляло около половины реальной стоимости объекта.

Кроме того, М. не дала логичных объяснений, почему не принимала от ФИО1 документацию и ключи от здания, не платила коммунальные платежи, не интересовалась вопросами арендной платы помещений, которая согласно справке Октябрьского РАЙПО составляла в среднем чуть меньше 3 млн. рублей в месяц.

При этом доводы осужденного ФИО2 о том, что данная справка не учитывает расходы, не опровергают самого факта дохода от аренды.

Обоснованно суд учел и противоречивость показаний М., которая сначала заявила, что подготовила договор с Седуном сама, однако, после ознакомления с заключением эксперта о распечатки текстов договора между ней и ФИО6 и договора между ФИО6 и Э. с одного файла, изменила свои показания, пояснив, что это ФИО6 готовил договор.

Судебная коллегия находит, что данная судом критическая оценка показаниям М. основана на исследованных доказательствах и является правильной.

Также, основываясь на исследованные доказательства, суд правильно расценил, что отсутствие в поданном объявлении о продаже объекта прямого указания о продаже универмага «В-а»; осуществление согласно распечатке телефонных соединений М. звонка Седуну сразу после выхода объявления в эфире ТВ-***; отсутствие телефонных соединений между ФИО2 и ФИО6; отрицание ФИО2 факта знакомства с ФИО6; создание доказательств возмездности сделки между ФИО2 и М., являются цепью заранее спланированных ФИО2 действий, направленных на создание видимости законности произведенной им сделки с М.

Ссылка адвокатов на то, что ФИО2 строил планы по развитию здания универмага «В-а», не исключает установленные факты мошенничества и легализации похищенного имущества, напротив, подтверждает, причастность к данным преступлениям ФИО2.

Доводы авторов жалобы о том, что суд в нарушение ст.90 УПК РФ не учел судебные решения Октябрьского районного суда г.Мурманска от 04 августа 2009 года от 24 ноября 2009 года и от 11 августа 2010 года, которыми установлены факты произведенных между участниками сделок денежных расчетов, основаны на неправильном понимании закона.

Так, в соответствии со ст.90 УПК РФ обстоятельства, установленные вступившими в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.

По смыслу указанной нормы, обстоятельства, которые в дальнейшем в силу преюдициального значения вступивших в законную силу судебных решений, не требуют дополнительной проверки, должны быть, прежде всего, установлены судом.

Указанными авторами жалоб решениями установлены: факт признания ООО «А-а», учредителем и директором которого является ФИО2, исков самого ФИО2 о возврате переданных денег по договорам займа, а также факт признания М. исковых требований о применении последствий недействительности сделки и возвращении полученных ею от ООО «А-а» денег по договору купли-продажи универмага «В-а» от 22 ноября 2007 года. Между тем, обстоятельства заключения этих договоров, основанные на исследовании тех или иных доказательств, не устанавливались.

В отличие от указанных решений, принятых в рамках гражданского судопроизводства, по настоящему уголовному делу исследованы доказательства, представленные сторонами обвинения и защиты, им дана надлежащая оценка в соответствии со ст.88 УПК РФ и установлены обстоятельства организации ФИО2 совершения ряда сделок с имуществом, приобретенным в результате мошеннических действий, с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению им.

Вопреки доводам осужденного ФИО2 выводы суда о том, что он получил в распоряжение копии правоустанавливающих документов на универмаг «В-а», по его указанию неустановленные лица изготовили поддельную печать и поддельные документы, представленные для регистрации сделки, основаны на совокупности исследованных доказательств, в том числе на показаниях регистратора, у которого не вызвали подозрений представленные для регистрации сделки документы.

Доводы осужденного ФИО2 о неправильности выводов в части установления суммы ущерба являются необоснованными.

Так в соответствии со ст.74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу. В силу части второй статьи 74 УПК РФ в качестве доказательств допускаются не только заключения эксперта, но и протоколы следственных действий, и иные документы, в которых содержатся сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Так, в ходе предварительного следствия с соблюдением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в Октябрьском РАЙПО г.*** произведена выемка документов, которые согласно протоколу следственного действия осмотрены в присутствии понятых. В числе документов имелась копия отчета №3 об определении рыночной стоимости отдельно стоящего здания универмага «В-а», выполненного ООО «СЗЦО», согласно которому рыночная стоимость здания на 4 февраля 2008 года составила 474.310.000 рублей, в этом же отчете указана и балансовая стоимость здания – 11.006.374,00 рублей. Полученные в ходе предварительного следствия законным путем документы отвечают требованиям, предъявляемым для доказательств, при этом разрыв периода между датой окончания преступлений и датой рыночной оценки здания универмага незначителен и сомнений не вызывает.

Действительно, как указывает осужденный, в ходе судебного следствия назывались разные сведения о балансовой стоимости. Так, свидетель К1. в суде называла балансовую стоимость здания универмага около 7 млн. рублей. Однако, как следует из показаний представителя потерпевшей стороны И1., балансовая стоимость меняется каждый месяц в зависимости от изменения износа и амортизационных отчислений, но имеется и рыночная стоимость, которая отличается от балансовой.

Кроме того, доводы ФИО2 о том, что ценность имущества определяется только балансовой стоимостью, не согласуются с его фактическими действиями, когда он намеревался получить кредит в банке под залог здания универмага в сумме, в десятки раз превышающей балансовую стоимость, то есть, исходя из рыночной стоимости.

Вместе с тем, даже с учетом балансовой стоимости здания универмага «В-а» имеет место особо крупный размер хищения и крупный размер легализации.

Судебная коллегия находит, что суд правильно определил размер ущерба, исходя из рыночной стоимости имущества.

При этом данная судом квалификация размера причиненного ущерба по ст.159 УК РФ и размера легализации по ст.174-1 УК РФ соответствует фактически установленному ущербу и не вызывает сомнений.

Судебная коллегия находит, что исследованным доказательствам дана надлежащая оценка в соответствии со ст.88 УПК РФ и действиям ФИО2 и ФИО1 дана правильная юридическая квалификация.

Наказание осужденным ФИО2 и ФИО1 назначено в соответствии со ст.6 и ст.60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности совершенных каждым из них преступлений и личности каждого виновного, в том числе обстоятельств, смягчающих наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Назначенное наказание, как ФИО2, так и ФИО1, соразмерно содеянному каждым из них и отвечает требованиям справедливости.

Доводы кассационной жалобы представителя Потребительского общества «В-а»(ранее Октябрьское РАЙПО) ФИО3 не могут быть удовлетворены поскольку они основаны на ошибочном понимании закона.

Действительно, как следует из протокола судебного заседания, представитель истца присутствовал в судебном заседании и исковые требования поддержал. Однако, ссылка автора жалобы на нарушение ст.250 УПК РФ является ошибочной, так как суд при принятии решения руководствовался требованиями ст.309 УПК РФ.

Из приговора следует, что гражданский иск представителя Октябрьского РАЙПО в части компенсации затрат на услуги представителей, участвовавших в гражданском деле о признании сделок недействительными и дополнительную охрану оставлен без рассмотрения, поскольку указанные затраты не являются ущербом, который причинен в результате совершения преступлений.

Судебная коллегия находит, что данные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам.

Так, предусмотренный квалификацией уголовного преступления ущерб отличается от понятия убытков, предусмотренного ст.15 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которым лицо, право которого нарушено, несет соответствующие расходы, связанные с этим нарушением прав.

Из искового заявления следует, что требования истца заключаются не в возмещении прямого ущерба от преступления, а в возмещении убытков, понесенных в результате этого преступления.

Между тем, из существа исковых требований следует, что убытки понесены, в том числе и в результате ненадлежащего исполнения договорных обязательств со стороны отдела вневедомственной охраны, а из показаний представителя потерпевшего Л1., И1. следует, что в любом случае охрана объекта была включена в расходы общества. Однако, с учетом представленных истом документов суд не мог без отложения судебного разбирательства принять решение о разграничении затрат при нормальной деятельности от затрат, понесенных в результате нарушенного права.

В соответствии с частью 2 статьи 309 УПК РФ при необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Как следует из приговора, за потерпевшим признано право на разрешение и удовлетворение гражданских требований в порядке гражданского судопроизводства.

Принятое решение соответствует требованиям ст.309 УПК РФ.

Указанные положения закона защищают имущественные права потерпевших, так как суд, рассмотрев по существу гражданский иск, признает своим решением (приговором) в этой части право потерпевшего на удовлетворение иска.

При рассмотрении гражданского иска после его передачи для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с частью 2 статьи 309 УПК РФ суд должен рассмотреть вопрос только в части размера возмещения гражданского иска и вынести решение в указанной части иска.

Таким образом, принятое судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона решение не нарушает и не ограничивает права гражданского истца, в связи с чем, оснований для отмены приговора в этой части по доводам жалобы не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

приговор Октябрьского районного суда города Мурманска от 16 марта 2011 года в отношении ФИО2 и ФИО1 оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя, кассационные жалобы адвокатов Зайцевой Т.В., Миронова П.Ю., Островской А.С., кассационные жалобы осужденных ФИО2, ФИО1 и кассационную жалобу представителя гражданского истца, - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: