Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 03.04.2012 года кассационные жалобы адвокатов Гааг И.А., Куприяновой Е.Н., Ильиной М.И. на приговор Заводского районного суда г. Кемерово от 19.12.2011 года, которым

ФИО1,

осуждён по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 21.07.2004 года № 73 – ФЗ к штрафу в размере 300000 рублей.

ФИО2,

осуждён по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 19.12.2005 года № 161 – ФЗ к штрафу в размере 500000 рублей.

За Кемеровским отделением № , ОАО «», ООО «» право на удовлетворение гражданских исков и передать вопрос о размере возмещения гражданских исков для рассмотрения в порядке арбитражного процесса.

В кассационной жалобе адвокат Гааг И.А. в защиту интересов осуждённого ФИО1 просит отменить приговор ввиду неправильного применения уголовного закона, нарушения уголовно – процессуального закона, несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

1. В нарушение ст.ст.9, 10 УК РФ судом применён промежуточный уголовный закон, те есть закон, который не действовал ни на момент совершения вменённых ФИО26 действий, ни на момент вынесения приговора. На момент вменённых судом действий ФИО26 (ДД.ММ.ГГГГ) действовала редакция ст.196 УК РФ от ДД.ММ.ГГГГ. Редакция ст.196 УК РФ от ДД.ММ.ГГГГ, по которой судом квалифицированы действия ФИО26, появилась после совершения вменённых осуждённому действий и не действовала на момент вынесения приговора. Диспозиция ст.196 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ не изменилась по сравнению с диспозицией ст.196 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ, но изменилась санкция ст.196 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ, и это изменение ухудшает положение осуждённого, поскольку максимальный размер штрафа по ст.196 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ составляет 80 тысяч рублей, а не 300000 рублей, как установлено ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, применён закон, не подлежащий применению.

2. Судом неправильно применены положения ст.35 УК РФ. В соответствии со ст.196 УК РФ субъект этого преступления специальный, поскольку обладает не только признаками общего субъекта, но и дополнительными признаками, прямо указанными в диспозиции ст.196 УК РФ : является руководителем или собственником коммерческой организации. Устанавливая, что ФИО26 действовал в группе лиц по предварительному сговору со ФИО2, суд не принял во внимание, что факт предварительного сговора не нашёл своего подтверждения, что ФИО26 и ФИО2 не могли быть соисполнителями преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, поскольку в момент совершения вменённых ФИО26 действий ФИО2 не обладал признаками специального субъекта, а в момент совершения вменённых ФИО2 действий ФИО26 не обладал признаками специального субъекта. Более того, в ДД.ММ.ГГГГ года у ФИО26 не было оснований полагать, что в ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 будет назначен руководителем ОАО «». При таких обстоятельствах ФИО26 и ФИО2 по отношению к инкриминируемым им деяниям не являются соисполнителями. Отсутствие соисполнительства исключает наличие группы лиц по предварительному сговору, судом неправильно применены ч.1 и ч.2 ст.35 УК РФ.

Судом допущено нарушение уголовно – процессуального закона. Признавая ФИО26 виновным в нарушение ст.252 УПК РФ суд вышел за пределы предъявленного обвинения, что выразилось

1)ФИО26 признан виновным в создании и увеличении неплатёжеспособности, совершённых им как руководителем коммерческой организации в личных интересах, причинившие крупный ущерб (стр.72 приговора), тогда как ФИО26 никогда не вменялись действия по созданию и увеличению неплатёжеспособности ОАО «». В ходе судебного следствия вопрос о том, как повлияли на создание и увеличение неплатежеспособности все шесть действий, вменённых ФИО26, или каждое из них, не исследовался, не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами, более того, опровергается некоторыми из исследованных в судебном заседании доказательств :

– показаниями свидетеля ФИО28 о том, что кредит на был взят ОАО «», в связи с дефолтом долг ОАО «» вырос в 3 раза, кроме того, с ОАО «» был заключён ещё один кредитный договор на сумму , то есть из показаний ФИО29 следует, что долг ОАО «» перед на ДД.ММ.ГГГГ составлял не менее рублей;

- показаниями свидетеля ФИО30, подтвердившего, что в связи с дефолтом у ОАО «» образовался большой долг перед .

Вопрос о том, как вменённые действия ФИО26 повлияли либо на создание, либо на увеличения неплатежеспособности, не исследовался и на предварительном следствии, что подтверждается поставленными следователем вопросами перед экспертом при назначении финансово – аналитической экспертизы (были поставлены вопросы только по договорам, заключённым с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, тогда как договор займа был заключён в ДД.ММ.ГГГГ).

Кроме того, в резолютивной части постановления о привлечении ФИО26 в качестве обвиняемого отсутствует указание на мотив «в личных интересах».

Следовательно, суд вышел за пределы предъявленного обвинения как в части действий, по которым ФИО26 был признан виновным (создание и увеличение неплатёжеспособности), так и в части мотива. ФИО26 не защищался в ходе судебного следствия как от действий по созданию и увеличению неплатёжеспособности, так и от вменённого мотива в личных целях, то есть суд также нарушил гарантированные УПК РФ права ФИО26, предусмотренные п.п.1, 3, 4,5,6 ч.4 ст.47 УПК РФ.

2) Делая вывод о том, какие действия ФИО26 причинили ущерб кредиторам, суд (стр.9 приговора) указывает на заведомую невыгодность для ОАО «» договора займа № – 04 от ДД.ММ.ГГГГ, заключённого ФИО26, тогда как на стр.2 приговора и в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого нет указаний на то, что заключённый ФИО26 договор займа является заведомо невыгодным, то есть суд противоречит своим же выводам, изложенным в установочной части приговора (стр.2), выходит за пределы предъявленного обвинения и нарушает права ФИО26, гарантированные ему УПК РФ, в том числе права на защиту. Исследуемый вывод суда о заведомой негодности договора займа для ОАО «» сделан судом в нарушение требований ст.252, ч.3 и ч.4 ст.47 УПК РФ, является предположением, так как не подтверждается исследованными по настоящему делу доказательствами. В материалах дела отсутствуют доказательства заведомой невыгодности или просто невыгодности для ОАО «» договора займа. Следовательно, в нарушение требований ч.4 ст.14 УПК РФ и ч.4 ст.302 УПК РФ обжалуемый приговор основан на предположениях.

В нарушение ст.307 УПК РФ суд не описывает деяния ФИО26, создавшие неплатёжеспособность ОАО «», не описывает деяния, увеличившие неплатёжеспособность ОАО «», не указывает время создания и увеличения неплатёжеспособности, не описывает способ создания и увеличения неплатёжеспособности, не указывает, какое из трёх, вменённых ФИО26 действий являются созданием неплатёжеспособности, а какие её увеличением и почему.

В нарушение ст.90 УПК РФ суд не признал обстоятельства, установленные вступившими в законную силу определениями и решениями арбитражного суда, а опроверг их. В частности, решением Арбитражного суда Кемеровской области от ДД.ММ.ГГГГ (т.11 л.д.274 – 287) установлено, что Соглашение об отступном от ДД.ММ.ГГГГ соответствует требованиям закона. Игнорируя установленное решением Арбитражного суда обстоятельство, суд делает вывод о заключении данной сделки на заведомо невыгодных условиях. Определениями Арбитражного суда Кемеровской области (т.28 – 31) установлено, что задолженность ОАО «» перед ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ЗАО «», ООО «» существует, определён размер задолженности, были проверены сделки, в результате которых образовалась задолженность, и указанные юридические лица были по решению Арбитражного суда включены в реестр кредиторов. Несмотря на это, суд делает вывод о «фиктивности» задолженности ОАО «» перед названными юридическими лицами.

В нарушение ст.75 УПК РФ суд признал допустимым доказательством заключение финансово – аналитической экспертизы (т.46 л.д.68 – 261), несмотря на то, что были допущены существенные нарушения при назначении этой экспертизы, а заключение эксперта не соответствует требованиям, предъявляемым к данному доказательству уголовно – процессуальным законодательством : 1) следователь не ознакомил с постановлением о назначении этой экспертизы ни подозреваемых, ни защитников до получения заключения экспертизы, что привело к нарушению прав ФИО26; 2) производство экспертизы не было поручено государственному эксперту, при наличии таковых на территории Кемеровской области. Это привело к тому, что экспертизу проводило лицо, которое не прошло переаттестацию на должность государственного эксперта, не обладает достаточными познаниями для проведения такой экспертизы; 3) в нарушение Приказа № от ДД.ММ.ГГГГ министра экономического развития РФ следователь в ДД.ММ.ГГГГ назначил финансово – аналитическую экспертизу, в то время как с утверждёнными этим Приказом «Методическими рекомендациями по проведению финансово – экономической экспертизы, назначенной в ходе предварительного следствия, судебного разбирательства уголовных дел, возбуждённых по признакам преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ», должна быть назначена финансово – экономическая экспертиза с другими вопросами эксперту; 4) в нарушение ст.204 УПК РФ эксперт сделал выводы по вопросам, не поставленным следователем в постановлении о назначении экспертизы; 5) коэффициенты платежеспособности определены не за один и тот же период, а за различные периоды, что делает выводы эксперта недостоверными, поскольку он обязан исследовать все коэффициенты платёжеспособности в совокупности; 6) эксперт использовал методы исследования, выходящие за пределы его познаний; 7) с ДД.ММ.ГГГГ обязательным для эксперта, проводящего экспертизу по уголовному делу на предмет установления признаков преднамеренного банкротства, являются Методические рекомендации, утверждённые приказом министра экономического развития РФ № от ДД.ММ.ГГГГ, эксперт ФИО10 ввиду незнания или ненадлежащей квалификации не использовала эти рекомендации при проведении экспертизы.

В нарушение требований уголовно – процессуального закона суд признал допустимым заключение эксперта и достоверными выводы эксперта, изложенные в строительно – технической экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ. Строительно – техническая экспертиза не проводилась, а была сделан оценка рыночной стоимости объектов недвижимости. Следовательно, проведена экспертиза, которая не назначалась следователем, а назначенная следователем экспертиза не была проведена, что является нарушением ст.ст.195, 198, 204 УПК РФ.

Выводы эксперта не могут быть признаны достоверными, т.к. экспертом допущены множественные нарушения ФСО №, которыми (как следует из заключения эксперта) эксперт руководствовался при проведении экспертизы. Были нарушены требования п.п.20, 5, 8, 19,22 ФСО №. Все нарушения являются существенными. Но, нарушения п.22 ФСО № свидетельствует о недостоверности вывода эксперта по подавляющему количеству объектов оценки. В нарушение требований ч.1 ст.195 и ч.1 ст.202 УПК РФ образцы для сравнительного исследования были получены не следователем, а экспертом при отсутствии такой необходимости.

Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Не соответствует исследованным судом доказательствам вывод суда о том, что ФИО26 являлся участником ЗАО «» с долей 50%. Из показаний ФИО26 и ФИО2 следует, что ФИО26 никогда не был участником этого общества. Их показания не опровергнуты обвинением, не противоречат другим доказательствам.

Не соответствуют фактическим обстоятельствам выводы суда 1) об аффилированности ООО «» ОАО «»; 2) что ООО «» никогда не занималось поставками зерна на ОАО «»; 3) что ФИО26 совместно со ФИО2 принял решение об освобождении от должности генерального директора ЗАО «» ФИО32 и о назначении ФИО2; 4) вывод о ликвидации структуры производственного объекта; 6) что договор займа между ОАО «» и ЗАО «» был заведомо невыгодным для ОАО «»; 7) что у суда нет оснований для признания заключения финансово – аналитической экспертизы и строительно – технической экспертизы недопустимыми доказательствами; и т.д.

Просит отменить приговор и дело в отношении ФИО26 прекратить.

В кассационной жалобе адвокат Куприянова Е.Н. в защиту интересов ФИО1 считает приговор подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленных судом; неправильного применения уголовного закона; нарушений уголовно – процессуального закона.

ФИО26 признан виновным в том, что он разработал план преднамеренного банкротства ОАО « совместно со ФИО2 в феврале 2004 года; получил заём от подконтрольного ЗАО «Сибпромэнерго» в размере 40 млн рублей на основании договора, заключённого ДД.ММ.ГГГГ. Ни одно из действий, ни их совокупность не являются объективной стороной преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ.

Разработка плана в отсутствие действий по его реализации не является составом преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, не нашла своего подтверждения в ходе судебного разбирательства. В деле отсутствуют какие – либо доказательства, подтверждающие, что ФИО26 и ФИО2 разрабатывали план по преднамеренному банкротству ОАО «», содержание которого приведено в приговоре.

Обвинение в том, что ФИО26 и ФИО2 в ДД.ММ.ГГГГ разрабатывали план по преднамеренному банкротству ОАО «» опровергается материалами дела. Так, судом установлено (т.8 л.д. 214 – 220), что в ДД.ММ.ГГГГ ни ФИО26, ни ФИО2 не являлись акционерами ОАО «», не могли планировать передачу имущества, поскольку отчуждение было невозможно без одобрения Совета директоров, в то время как ни ФИО2, ни ФИО26, ни их родственники согласно материалам дела ни акционерами, ни членами Совета директоров не являлись. Таким образом, вывод суда о разработке плана ФИО26 и ФИО2 не соответствует фактическим обстоятельствам дела, не подтверждается собранными и исследованными доказательствами по делу, более того, опровергается рядом доказательств, в числе которых показания подсудимых, документы об отсутствии у них прав акционеров.

Получение займа рублей в ЗАО «» путём заключения договора займа от ДД.ММ.ГГГГ ФИО26 подтвердил, пояснив, что его решение было принято с учётом сложившейся ситуации на предприятии без какого – либо участия ФИО2 и без согласования со ФИО2. То же самое следует из показаний ФИО2.

Факт «подконтрольности» ЗАО «» на ДД.ММ.ГГГГ не нашёл своего подтверждения. Напротив, опровергнут материалами дела, согласно которым, единственным участником ЗАО «» являлся ФИО33, директором – ФИО34.

Показания свидетелей ФИО35, ФИО36 и других указывают на то, что ФИО2 и ФИО26 работали в ЗАО «» до ДД.ММ.ГГГГ, выводы иных свидетелей основаны на слухах, предположениях, либо вообще не имеют источника осведомлённости.

Кроме того, понятие «подконтрольности» действующее законодательство не содержит, а имеющемуся понятию аффилированности (ст.4 закона «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»), ЗАО «» не отвечает.

В деле отсутствуют документы, которыми в силу действующего законодательства (закон «Об акционерных обществах» (ст.46), утверждённым Постановлением ФКЦБ № Положениями «О ведении реестра владельцев именных ценных бумаг») должно подтверждаться наличие акций ФИО26 и ФИО2 в ЗАО «».

Таким образом, вывод о «подконтрольности» ЗАО «» не основан ни на материалах дела, ни на требованиях действующего законодательства.

Сам по себе договор займа, даже в случае наличии аффилированности, не подтверждает наличие умысла у ФИО26 на последующее банкротство и не стоит в причинно – следственной связи с последующим банкротством ОАО «», причиной которого, по мнению суда, явилось отчуждение имущества по соглашению об отступном от ДД.ММ.ГГГГ.

Так, 1) заём был направлен на получение денежных средств ОАО «», то есть на приобретение ОАО «» имущества в виде денежных средств, а не на его отчуждение, причём на условиях, соответствующих рыночным;

2) сам заём не предполагал последующую передачу имущества вместо денежных средств, в связи с чем ФИО26 на момент заключения договора займа не знал и не мог знать о том, что в последующем в счёт займа будет передано какое – либо имущество;

3) правовая природа договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, соответствие его условий действующему законодательству являлась предметом исследования Арбитражным судом , в результате чего было вынесено решение, содержащее выводы о законности договора займа, а следовательно, об отсутствии какой - либо аффилированности. В силу ст.90 УПК РФ обстоятельства, установленные Арбитражным судом, имеют преюдициальное значение, не подлежат даже дополнительной проверке, однако при вынесении приговора не были учтены.

Заключение договора займа – единственное действие, в котором обвиняется ФИО26. На момент его заключения и исполнения не предполагал и не мог предполагать, что в последующем в счёт данного договора займа будет передано имущество по соглашению об отступном.

Установив изложенные обстоятельства, имея обстоятельства, установленные Арбитражным судом, суд необоснованно пришёл к выводу о том, что выполнение ФИО26 действий по заключение договора займа повлекло в последующем преднамеренное банкротство ОАО «Мелькорм», а также, что при заключении договора займа ФИО26 имел умысел на преднамеренное банкротство ОАО «».

Суд неправильно квалифицировал действия ФИО26 по ст.196 УК РФ, неправильно применил уголовный закон, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В нарушение ст.252 УПК РФ суд вышел за пределы предъявленного обвинения. ФИО26 обвинялся органами предварительного следствия по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 19.12.2005 года № 161 –ФЗ. Действия, в совершении которых ФИО26 признан виновным, совершены в ДД.ММ.ГГГГ. ФИО26 осуждён по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 21.07.2004 года № 73 – ФЗ.

Однако, объективная сторона данного преступления в редакции разных законов абсолютно отличается друг от друга.

Для признания лица виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ в редакции, по которой обвинён ФИО26, необходимо установления наличия в действиях ФИО26 иной объективной стороны, а именно : умышленное совершение им действий, которые повлекли создание им или увеличение неплатёжеспособности в личных интересах или интересах иных лиц. Действия, предусмотренные старой редакцией уголовного закона, ФИО26 не вменялись. Признание его виновным в совершении этих действий указывает на то, что при постановлении приговора суд вышел за пределы предъявленного обвинения.

Личный интерес ФИО26, как указано в приговоре, был направлен на освобождение от обязанностей третьего лица, в данном случае ОАО «». Однако, личный интерес не может заключаться в освобождении от обязанностей третьего лица – ОАО «». Иной личный интерес ФИО26 не вменялся, судом не установлен и не мог быть установлен в силу ст.252 УПК РФ. Таким образом, действия, вменённые ФИО26 и установленные судом в приговоре, не содержат объективную сторону ст.196 УПК РФ ни в новой, ни в старой редакции. Квалификация его действий по ст.196 УК РФ является неправильным применением закона.

При постановлении приговора суд исходил из доказательств, являющихся недопустимыми, что повлекло выводы суда, не соответствующие обстоятельствам дела, а также нарушение уголовно – процессуального закона.

Так, вывод суда о достоверности показаний свидетеля ФИО37 и отсутствии оснований сомневаться в них не соответствует фактическим обстоятельствам.

Недопустимым доказательством является заключение финансово – аналитической экспертизы (т.46 л.д.68 – 261).

Незаконно в качестве доказательства приведены показания свидетеля ФИО38, ФИО39, дословно содержащиеся в протоколе их допроса на следствии (т.5 л.д.138 -141, т.5 л.д.144 – 145). В ходе судебного следствия их показания не оглашались, они такие показания не давали.

Показания свидетеля ФИО40 не указывают на виновность осуждённых.

Показания свидетеля ФИО41 не являются подтверждающими либо опровергающими виновность ФИО26, поскольку она не указывает в своих показаниях период времени, к которому относится информация, изложенная в её показаниях.

Показания свидетеля ФИО42 опровергают обвинение в части отсутствия поставок зерна от ООО «» в пользу ОАО «».

Не дана оценка показаниям свидетелей, которые опровергаются материалами дела - показаниям свидетеля ФИО43 в части того, что в период времени ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ директором ОАО » был ФИО26, в то время как судом установлено, что ФИО26 был директором ОАО «» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Не дана оценка показаниям свидетеля ФИО44 в части того, что до назначения ФИО26 директором Департамента он являлся собственником ОАО «», это опровергается показаниями свидетеля ФИО45, что до ДД.ММ.ГГГГ он являлся директором и акционером ОАО «», то же следует из выписки реестра акционеров ОАО «» (т.8 л.д. 214 – 220).

Суд необоснованно отверг в качестве доказательств показания ФИО2 в суде о том, что он оговорил ФИО26 ввиду наличия у него злобы; показания ФИО46 расценены как субъективные, не основанные на фактически установленных судом обстоятельствах, в то время как они последовательные, основанные на объективных данных, оснований для признания их недостоверными нет.

Приговор постановлен с нарушением ст.90 УПК РФ. Вступившими в законную силу решениями Арбитражного суда Кемеровской области установлен ряд обстоятельств, имеющих преюдициальное значение и не подлежащих дополнительной проверке : решение от ДД.ММ.ГГГГ № А27 – 12182005 (т.11 л.д.274 – 287), определения Арбитражного суда об установлении задолженности ОАО «» перед ЗАО «», ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ООО «» (Материалы Арбитражного суда № А 27 – 7475007 – 4 в т.28 – 31).

Вывод суда о «фиктивности» задолженности перед указанными выше предприятиями не только не подтверждаются собранными доказательствами, но и опровергаются судебными актами, вступившими в законную силу и имеющими преюдициальное значение.

В нарушение ст.307 УПК РФ в приговоре не содержится ни одного вывода относительно судебных актов арбитражного суда, вступивших в законную силу, которыми установлены обстоятельства, являющиеся существенными для настоящего уголовного дела и имеющие преюдициальное значение.

Приговор не содержит оценки показаний ФИО26. Вместе с тем показания ФИО26 полностью исключают выводы суда относительно его виновности в совершении преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ.

Просит отменить приговор в отношении ФИО26, производство по делу прекратить.

В дополнительной кассационной жалобе адвокат Куприянова Е.Н. считает приговор подлежащим отмене, так как в нарушение п.11 ст.299 УПК РФ при постановлении приговора суд не разрешил вопрос относительно на предварительном следствии постановлением Центрального районного суда г. Кемерово от ДД.ММ.ГГГГ арестованного в порядке ст.115 УПК РФ имущества.

В кассационной жалобе адвокат Ильина М.И. считает приговор в отношении ФИО2 незаконным, необоснованным в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом, нарушением уголовно – процессуального закона, неправильным применением уголовного закона.

Приговор постановлен на недопустимых доказательствах. Суд необоснованно сослался на показания ряда свидетелей, не исследованные в судебном заседании, либо содержащие противоречия, не устранённые в ходе следствия.

Так свидетели ФИО47, ФИО48 не давали изложенных в приговоре доказательств. Свидетель ФИО49 не подтвердила в суде свои показания, оглашённые в судебном заседании (т.5 л.д. 118).

Свидетель ФИО50 в суде пояснил, что фирмы и знает, а в судебном заседании его показания оглашены только в части того, что со слов ФИО2 и ФИО26 он узнал, что имущество перешло в , ничего более из этих показаний не оглашалось (т.11 л.д.110 – 111).

Свидетель ФИО51 пояснила в суде, что ООО знает по слухам, что он поставлял зерно на . Но с представителями поставщиков она не встречалась, так как это не входило в её обязанности. В судебном заседании оглашены её показания (т.11 л.д. 117 – 119) о том, что «она считает, что схему по созданию фиктивной задолженности создали…», но свидетель не подтвердила этих показаний. Цели создания искусственной задолженности она не видела, говоря об ООО , ООО и других, давала следователю показания в период ДД.ММ.ГГГГ и об отношениях с ЗАО «».

Показания свидетеля ФИО52 совпадают слово в слово как на следствии, так и в судебном заседании, часть которых не соответствует показаниями, данным в судебном заседании.

Ссылка суда на показания, не исследованные в судебном заседании, является нарушением ст.281 УПК РФ, нарушает принцип непосредственности исследования доказательств, предусмотренный в ст.240 УПК РФ.

Необоснованно критически оценены показания ФИО2 в судебном заседании. Показания ФИО2 в качестве подозреваемого, которые по мнению обвинения якобы подтверждают наличие разработанного плана (т.11 л.д.99 – 104), на самом деле не подтверждают наличие такой договорённости. Ни единого слова о совместных с ФИО26 планах, об участии ФИО2 в «разработке схемы» в показаниях не содержится. Судом необоснованно отклонено, что в судебном заседании ФИО2 не подтвердил изложенных показаний. Показания ФИО2 полностью соответствуют показаниям ФИО26.

Свидетель ФИО53 подтвердил в своих показаниях, что ФИО2 обращался к нему и рассказывал о своих проблемах во взаимоотношениях с ФИО26, и ФИО54 посоветовал ему обратиться в суд.

Суд оценил эти показания осуждённых критически, так как, по его мнению, они опровергаются другими доказательствами, при этом никаких опровергающих доказательств судом не добыто.

Показания ФИО2 на предварительном следствии не могут быть приняты как допустимое доказательство, так как противоречия с показаниями в судебном заседании не устранены. ФИО2 объяснил различие в показаниях личными неприязненными отношениями. Иных доказательств, что правдивыми являются показания на предварительном следствии, не имеется.

Показания ФИО55 на предварительном следствии, оглашённые в судебном заседании, не являются допустимыми доказательствами, как содержащие неустранимые противоречия, не подтверждающие выводов суда о наличии в действиях ФИО2 состава преступления. В оглашённых показаниях ФИО56 содержатся противоречия о том, кто, когда и по каким основаниям давал указания о выводе имущества по , и , с на для того, чтобы впоследствии перевести его на новую фирму (т.5 л.д.105 -107, 109 – 110, т.1 л.д. 73 – 74). В показаниях имеются также противоречия относительно участия ФИО57 в деятельности «», участия в этом предприятии ФИО26 и ФИО2.

Не устранены противоречия относительно участия ФИО58 в деятельности «», участия в этом предприятии ФИО26 и ФИО2.

Не устранены противоречия в показаниях относительно подписи ФИО59 в соглашении об отступном.

Наличие не устранённых противоречий в показаниях ФИО60, неотносимость части сведений к предъявленному обвинению, предположительный характер части сообщённой свидетелем информации указывают на недопустимость показаний данного свидетеля, невозможность использования их в качестве доказательства вины ФИО2.

Судом нарушена ст.90 УПК РФ. В деле имеется несколько вступивших в законную силу решений, имеющих преюдициальное значение :

- решение Арбитражного суда Кемеровской области по делу № № – 3, которым установлено а) факт заключения договора займа, б) наличие денежной задолженности перед , в) размер денежной задолженности;

- определение Арбитражного суда об утверждении мирового соглашения от ДД.ММ.ГГГГ по этому же делу;

- решение АС КО по делу № № от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в иске конкурсному управляющему ФИО46 о признании соглашения об отступном от ДД.ММ.ГГГГ недействительным (приобщено к материалам дела в ходе допроса свидетеля ФИО46);

- решение АС КО от ДД.ММ.ГГГГ (т.31 л.д.77) о взыскании долга в пользу ЗАО «» по договору займа № – 04 от ДД.ММ.ГГГГ, а также определение АС КО о включении в реестр требований кредиторов на сумму рублей (т.31 л.д.109). Представителем в суде Л. не был;

- определение АС от ДД.ММ.ГГГГ о включении в реестр требований кредиторов ООО «» - на сумму рубля (т.31 л.д.168 – 170) на основании договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ и счетов – фактур;

- определение АС о включении ООО «» в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей (т.28 л.д.268) на основании договора уступки прав требования между и , у – договор поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, а также между и , у – договор поставки № от ДД.ММ.ГГГГ + товарные накладные и счета фактуры обеих организаций;

- определение АС о включении ООО «» в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей (т.29 л.д.270) на основании договора уступки от ДД.ММ.ГГГГ с ООО «», »; таких же договоров от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ с ООО «».

Аналогичные решения и определения имеются по факту установления задолженности включению в реестр требований кредиторов ЗАО «» (определение АС о включении в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей); ЗАО «» (определение АС о включении в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей (т.30 л.д.80) на основании договора уступки с ООО «», у которого договор займа № от ДД.ММ.ГГГГ и договора перевода долга с ГПКО «» от ДД.ММ.ГГГГ; ЗАО « (определение АС КО о включении в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей (т.32 л.д.203) на основании договора о переводе долга с ГПКО «» от ДД.ММ.ГГГГ и договора уступки ИП , у которой договор поставки № от ДД.ММ.ГГГГ. В суде подтвердила факт такой поставки; ООО «» (определение АС о включении в реестр требований кредиторов от ДД.ММ.ГГГГ в сумме рублей (т.29 л.д. 149) на основании договора переуступки с ООО «», у которого договор займа № – 05 от ДД.ММ.ГГГГ.

Данными судебными актами, вступившими в законную силу, опровергается вывод суда о том, что задолженности всех предприятий, включая «» и ООО , были фиктивными. Из этих решений следует факт документального подтверждения задолженности перед этими предприятиями, которые опровергают вывод суда фиктивности долгов перед кем бы то ни было, в то время как выводы суда о фиктивной задолженности сделаны на основе свидетельских показаний. Таким образом, судом постановлен приговор на недопустимых доказательствах при том условии, что эти показания опровергаются фактами, имеющими преюдициальное значение.

Заключение финансово – аналитической экспертизы является недопустимым доказательством, так как проведена с нарушением процессуального законодательства, в том числе уполномоченным лицом, не обладающим полномочиями эксперта. Установлено, что ФИО10 экспертом не является, в штате государственного экспертного учреждения не состоит. Поручение производства экспертизы лицу, не являющемуся экспертом или сотрудником государственного экспертного учреждения, противоречит требованиям ст.195 УПК РФ. Проведение экспертизы ненадлежащим лицом свидетельствует о недопустимости доказательства в соответствии со ст.75 УПК РФ.

Кроме того, заключение экспертизы является противоречивым, основанным на предположениях или недопустимых доказательствах. Выводы эксперта по вопросу о том, как повлияли спорные сделки, оформленные соглашениями об отступном от ДД.ММ.ГГГГ и др., заключённые между ОАО «» и ЗАО «», на платёжеспособность ОАО «», противоречат исследовательской части экспертного заключения.

Из заключения эксперта следует, что в исследуемом периоде значительного ухудшения коэффициентов, характеризующих платёжеспособность ОАО «» не произошло. Следовательно, спорная сделка не повлияла на изменение платёжеспособности ОАО «». Даже представленное экспертное заключение не подтверждает выводов суда о том, что совершение (заключение) и исполнение сделки, оформленной соглашением об отступном от ДД.ММ.ГГГГ, повлекло несостоятельность (банкротство) ОАО «».

Коэффициенты платежеспособности, финансовой устойчивости и деловой активности, рассчитанные экспертом, указывают на то, что предприятие обладало признаками финансовой неплатёжеспособности задолго до совершения спорных соглашений. Таким образом, отсутствуют доказательства того, что именно соглашение об отступном от ДД.ММ.ГГГГ и соглашения от ДД.ММ.ГГГГ послужили основанием неспособности предприятия удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам.

Вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что возникновение банкротства ОАО «» не зависит от заключения спорных сделок с ЗАО «».

Вывод о противоречивости заключения эксперта подтверждается показаниями свидетеля ФИО3, необоснованно критически оценённых судом.

Таким образом, заключение эксперта, как данное ненадлежащим лицом и содержащее неустранимые противоречия между исследовательской частью и выводами в соответствии со ст.75 УПК РФ является недопустимым доказательством.

Обвинение в полном объёме не доказано, поскольку в действиях ФИО2 отсутствует состав инкриминируемого преступления. Вывод суда о том, что ФИО2 совместно с ФИО26 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ разработали план, направленный на преднамеренное банкротство ОАО «», ничем не подтверждён. Судом установлена непричастность ФИО2 к совершению таких действий, как заключение договора займа с и подача заявления о банкротстве, а также участие ФИО2 в процедуре банкротства через какие – либо организации или лично.

Установлено, что в ЗАО «» в указанный период времени ФИО2 не являлся ни директором, ни учредителем, ни даже работником, что подтверждается учредительными документами этого общества за указанный период времени, а также выпиской из ЕГРЮЛ (т.8 л.д.59 – 60). Документы с подписью ФИО2 датированы только после ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.134 – 198 – документы регистрационного дела СПЭ, изъятые в ИФНС по ).

Ссылка суда на 2 протокола общего собрания участников СПЭ, а именно протокол от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.181) как доказательство участия ФИО2 в деятельности и, соответственно, возможности влияния на его деятельность : указанные протоколы предъявлены ФИО2 и ФИО26, исполнение подписи в них ими не подтверждено, довод ФИО2 в судебном заседании и при допросе в качестве подозреваемого (т.11 л.д.99 – 104) о том, что подпись в обоих протоколах выполнена не им, следствием проигнорирован, не исследован в судебном заседании, экспертиза не назначена, не проведена. Таким образом, исполнение подписи ФИО2 не доказано.

Ссылка суда на показания ФИО63 в этой же части (что руководил деятельностью ) также является недопустимой, о чём высказалась ранее при оценке показаний ФИО64. Показания свидетелей, кроме того, в соответствии с законом № 14 – ФЗ, не являются основанием приобретения прав участника общества.

Вывод суда о причастности ФИО2 к заключению между ОАО «» договора денежного займа в сумме рублей с ЗАО «» с целью последующей передачи под этот договор имущества противоречит доказательствам по делу.

Федеральным законом «Об акционерных обществах» № 208 – ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ (ст.93), Законом РСФСР от ДД.ММ.ГГГГ № 948 -1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (ст.4) аффилированными лицами называются физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Ни , ни ФИО2 не отвечают ни одному из этих признаков.

Суд не принял во внимание следующие доказательства :

- ФИО2 не указан в протоколе участников общего собрания ЗАО «» (т.2 л.д.44), которым решено заключить с АОО «» кредитный договор,

- ФИО2 не имел никакого отношения к ЗАО «» на тот момент, что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ по ЗАО «», документами регистрационного дела, изъятого в ИФНС (т.8 л.д.134 – 198),

- договор займа от ДД.ММ.ГГГГ подписан не ФИО2,

- никакого участия в подписании этого договора ФИО2 не принимал,

- до ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 не занимал в должности исполнительного органа и не входил в состав совета директоров, а акционером стал лишь в ДД.ММ.ГГГГ.

Доказательства одновременного исполнения ФИО2 обязанностей исполнительного директора органа или прав акционера (учредителя в и в материалах дела не представлены. Следовательно, вывод о подконтрольности осуждённым ЗАО «» в момент принятия решения о заключении займа опровергается доказательствами. Тем более, не имеется доказательств того, что при принятии решения о предоставлении займа и его получении ФИО2 преследовал цель заключения договора – последующий перевод имущества на .

Довод о цели договора в виде перевода прав на имущество опровергает :

- факт реальной передачи рублей в качестве займа никем не оспаривается,

- имеется письменный договор займа № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому предусмотрена только денежная форма возврата полученного займа с уплатой процентов за пользование займом в соответствии со ст.809 ГК РФ,

- имеется дополнительное соглашение от ДД.ММ.ГГГГ к договору займа, предусматривающего изменение срока возврата долга, также только в денежном выражении (т.4 л.д.162 – 228),

- имеются платёжные документы об оплате на счёт процентов за пользование кредитом, тоже только в денежном выражении,

- имеются материалы арбитражного дела № № (т.5 л.д.192 – 208), в том числе преюдициально значимое решение АС КО от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.48), согласно которым установлен факт денежной задолженности перед по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, решением суда эта задолженность взыскана.

Данными доказательствами установлено, что при заключении и исполнении договора займа от ДД.ММ.ГГГГ стороны исходили из денежного характера обязательства, поэтому вывод суда, что в план ФИО2 входило заключение договора займа с целью последующего переоформления имущества на , ничем не подтверждён.

Последующие действия по заключению в рамках данного арбитражного дела соглашений об отступном от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ основанием для иной оценки намерения сторон при заключении договора и получении займа не могут являться, так как, это следует их текстов соглашений об отступном от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ (т.4 л.д.98, 162 – 228), все они заключены в целях исполнения решения АС по делу № № и погашения задолженности, возникшей по этому решению суда.

Определением АС об утверждении мирового соглашения от ДД.ММ.ГГГГ по этому же делу, также вступившим в законную силу, установлено, что данные соглашения заключены именно во исполнение вступившего в законную силу решения о взыскании денежной задолженности. При этом судом не дано оценки тому факту, что ФИО2 к подписанию договора займа не имеет отношения и не может иметь по указанным выше причинам – в ДД.ММ.ГГГГ, когда был заключён этот договор, он не являлся ни исполнительным органом, ни участником или акционером сторон этого договора ( и ).

Судом сделан необоснованный вывод о том, что договор займа подписан от имени не ФИО65. Вывод сделан на основании заключении почерковедческой экспертизы, при этом необоснованно отклонены доказательства, что сделал это ФИО66, чем нарушены правила оценки доказательств, предусмотренные ст.88 УПК РФ.

Так, в ходе выемки от ДД.ММ.ГГГГ была произведена выемка кредитного дела в (т.2 л.. – 49) :

- заявление гендиректора о выдаче кредита,

- заявление № от ДД.ММ.ГГГГ гендиректора о выдаче денег по кредиту,

- срочное обязательство № от ДД.ММ.ГГГГ заёмщика подписанное ФИО68,

- протокол общего собрания участников от ДД.ММ.ГГГГ о получении кредита в банке (т.2 л.д.42 – 43).

То обстоятельство, что заключением почерковедческой экспертизы подпись в кредитном договоре и некоторых других документах выполнена не ФИО69, доказательством вины ФИО2 не может являться. Заключением не установлено, что за ФИО70 расписался ФИО2. Судом признано недоказанным участие ФИО2 в заключении кредитного договора, поэтому данное заключение не подтверждает выводов суда о виновности ФИО2 в инкриминируемом преступлении.

Таким образом, причастность ФИО2 к заключению договора займа между ОАО «» и ЗАО «», а также к перечислению денежных средств по этому договору и, следовательно, к формированию задолженности ЗАО «» перед ОАО «» не доказана.

Вывод суда о гашении указанного выше кредита, полученного Сибпромэнерго в банке за счёт средств ОАО «», поступивших в ЗАО «» через аффилированное ОАО «» лицо – ООО «», опровергается доказательствами.

В связи с этим необоснованным является вывод суда о том, что ФИО2 от имени ЗАО «» обратился в Арбитражный суд с иском о взыскании рублей, процентов, зная о том, что фактическое погашение задолженности по договору займа произошло за счёт средств .

Вывод суда об аффилированности ООО «» к ФИО2 не основан на доказательствах по делу. ФИО2 не являлся одновременно участником и акционером , либо исполнительным органом этих лиц.

Более того, ООО «» создан ДД.ММ.ГГГГ и включён в ЕГРЮЛ. Учредителем является ФИО11, директором – ФИО12 (т.9 л.д.110).

Из ответа нотариуса (т.9 л.д.1 -2) следует, что ею удостоверялась подлинность подписи ФИО11 в документах на .

В материалах дела представлена также подпись нотариуса ФИО72, согласно которому она удостоверяла верность подписи ФИО73 (т.9 л.д.5).

Факт включения ООО в ЕГРЮЛ подтверждён соответствующей выпиской, присвоен ИНН №.

Таким образом, ООО «» являлся реально созданной организацией, обладающей правоспособностью (ст.49, ст.523 ГК РФ).

Показания ФИО74, на которые сослался суд в приговоре, не опровергают вышесказанного. Данный свидетель, заявляя о своей непричастности к деятельности ООО , ничего не пояснял о деятельности этой организации вообще. С другой стороны, суд не установил, что ФИО2 знал, что ФИО75 на самом деле не принимает участия в деятельности ООО . Участие ФИО2 в деятельности и его создании ничем не подтверждено. В ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 участником , либо акционером или гендиректором, вообще не являлся. Поэтому говорить об аффилированности этих организаций по отношению к ООО или ФИО2 по отношении к ООО нет никаких оснований.

Вывод суда о том, что ООО «» не являлась работающей организацией и якобы не поставляло зерно в , опровергается доказательствами по делу.

Показания свидетеля ФИО76, что он никогда не руководил ООО « не знаком с ФИО2 и ФИО26, не ставят под сомнение правоспособность и наличие всех признаков юридического лица ООО «», не подтверждают подконтрольность ООО «» , .

Вывод суда, что исполнительному органу (кто бы он ни был – ФИО2 или ФИО26 или другое лицо) могло быть известно, что ФИО77 фактического руководства деятельностью ООО «» не осуществлял. Здесь достаточным является то обстоятельство, что ООО «» включён в ЕГРЮЛ, а этому обязательно предшествует решение о создании общества, о назначении его директора, который в силу закона и учредительных документов любого общества представляет документы на регистрацию в налоговый орган. Суд не дал оценки тому обстоятельству, что в материалах дела имеется доверенность, выданная ФИО78 ФИО79 на поручение последнему права получать и сдавать документы от имени ООО .

Относительно обвинения, предъявленного ФИО2, суд не учёл, что в ДД.ММ.ГГГГ, когда ООО создавался и вёл деятельность с , ФИО2 не являлся руководителем и не заключал с ним никаких договоров.

Вывод суда о том, что ООО не поставляло зерна в , сделан судом на основании заключения финансово – аналитической экспертизы, являющейся недопустимым доказательством.

Анализ бухгалтерской документации ООО , на которую сослался эксперт, позволяет сделать вывод о совершении этой организацией в ДД.ММ.ГГГГ – ДД.ММ.ГГГГ операций по приобретению (расход) и реализации (приход) продукции, а именно зерна, муки.

Таким образом, можно сделать два вывода :

- ООО «» вёл реальную деятельность по закупке и продаже зерна, в результате чего на его счету зафиксировано поступление и расход денежных средств,

- ООО «» вёл эту деятельность в период, когда ФИО2 не работал директором ,

- поскольку ФИО2 не работал ни в , ни в гендиректором и не был акционером, в период совершения операций с ООО , обвинять его в том, что он мог и должен был знать о реальности поставок зерна от ООО нет никаких оснований.

Следовательно, анализ бухгалтерской документации опровергает выводы суда об отсутствии реальности поставок зерна от и .

Вывод суда, что поскольку ООО якобы не поставляло зерна на , то полученные им от деньги являлись деньгами для погашения кредита , опровергается вышесказанным, а также тем, что действительно перечислял в денежные средства в счёт оплаты процентов.

Довод о том, что именно этими деньгами гасил проценты по кредитному договору №, не основан на законе, так как с момента передачи любого имущества право собственности на него переходит к приобретателю (ст.223 ГК РФ). Относительно денежных средств таким моментом передачи имущества (денег) является момент получения денег на расчётный счёт получателя. Из материалов дела следует, что перечислил ДД.ММ.ГГГГ деньги в сумме рублей по договору займа № от ДД.ММ.ГГГГ, что свидетельствует о реальности договора займа.

ДД.ММ.ГГГГ перечислил рублей на счёт ООО «» с указанием «за зерно». Данное перечисление подтверждено выпиской по расчётному счёту ОАО «» (т.4 л.д.44 – 50) и означает, что действительно использовал полученные от заёмные деньги для закупки зерна.

Основываясь на доводе о том, что не производил поставок зерна на , суд сделал вывод о безосновательности произведённых в ООО перечислений. Однако, данный вывод не соответствует материалам дела, отсутствие поставок зерна ничем не доказано. ФИО2 и ФИО26 поясняли, что оплату за закупленное зерно производил только после его реальной поставки, ни одного случая предварительной оплаты (до поставки) не было. Произведённая в адрес ООО оплата являлась платой за закупленное и поставленное зерно и деньги не подлежали возврату. Обратного судом не установлено.

Судом не опровергнут тот факт, что между ООО и был заключён договор займа от ДД.ММ.ГГГГ, что и явилось основанием для перечисления ООО рублей в по договору займа. Документально подтверждены 2 факта перечисления от денег в : ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ с указанием основания оплаты – договор займа от ДД.ММ.ГГГГ (т.4 л.д.55, 62).

Вывод суда о гашении кредита деньгами основан на неправильном толковании норм гражданского законодательства. перечислял в ООО деньги за зерно, ООО перечислял деньги в по договору займа (возврат займа). При этом судом не дано оценки таким доказательствам, как материалы арбитражного суда № № по иску о взыскании рублей долга и процентов.

Доказано, что на ДД.ММ.ГГГГ задолженность перед не была погашена, то обращение в лице ставшего его директором с ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 с иском в о взыскании задолженности являлось правомерным. Вывод суда о том, что обращение в являлось «продолжением преступного умысла на банкротство предприятия», опровергается вышеприведёнными доказательствами.

Необоснованным является вывод суда о заключении заведомо невыгодной сделки – соглашения об отступном. Суд не приял во внимание, что

- имеется решение Совета директоров от ДД.ММ.ГГГГ о заключении соглашений об отступном (т.1 л.д.29). Поступить вопреки решению Совета директоров ФИО2 как гендиректор был не вправе. Вывод о том, что именно по предложению ФИО2 Совет директоров принял указанное решение, ничем не подтверждён, доказательства в указанной части в материалах дела отсутствуют и судом в приговоре не приведены,

- законность Соглашения об отступном подтверждена сразу несколькими судебными актами, являющимися на основании ст.90 УПК РФ, обязательными (преюдициально значимыми) при рассмотрении настоящего дела,

- вопреки выводам, указанным в заключении судебной почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, подпись в Соглашении от имени выполнена ФИО80. Это подтверждается протоколом судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ по делу № №, где ФИО81 прямо подтвердил свою подпись в Соглашении,

- протоколом допроса от ДД.ММ.ГГГГ свидетеля ФИО82 (т.5 л.д.105 – 107) : «Подпись в Соглашении об отступном его», (т.5 л.д.109 – 110) : «При обозрении соглашения об отступном, изъятого в АС, пояснил, что подпись выполнена не им. При обозрении того же соглашения, изъятого в УФРС, пояснил, что подпись его».

При наличии таких противоречий в доказательствах, все сомнения подлежат толкованию в пользу осуждённых.

Вывод суда о заключении Соглашения на невыгодных для условиях сам по себе не подтверждён доказательствами по делу. В приговоре содержится вывод о том, что данное обстоятельство подтверждается фактом передачи имущества по цене ниже рыночной, но у не было обязанности производить обязательную предварительную оценку рыночной стоимости имущества (т.4 л.д.227).

Судом необоснованно отклонён довод защиты о том, что одновременно с передачей имущества (уменьшением стоимости активов) произошло пропорциональное уменьшение кредиторской заложенности. На это также указано в заключении финансово – аналитической экспертизы. Это также следует из данных бухгалтерских балансов , имеющихся в материалах дела.

Судом необоснованно отклонён довод защиты и в той части, что в результате сделки уменьшены расходы на содержание имущества. Сторонами заключён договор аренды имущества, в соответствии с которым оплачивал только арендную плату, размер которой не превышал размер налога на имущество, если бы он был начислен . Остальные расходы, которые собственник вынужден был бы нести на содержание имущества (амортизация, капитальный и текущий ремонт, налог на имущество) не нёс, что существенно сказалось на строке его расходов.

Вывод суда о том, что произошло выбытие имущества, без которого не мог осуществлять свою производственную деятельность, и что выбытие имущества привело к ликвидации структуры объекта – вообще ничем не подтверждён, опровергается следующими доказательствами :

- производственная деятельность продолжалась около 2 лет, что следует из всех материалов дела (соглашения заключены ДД.ММ.ГГГГ, заявление о банкротстве подано в АС в ДД.ММ.ГГГГ);

- в течение ДД.ММ.ГГГГ – ДД.ММ.ГГГГ не только осуществлял свою деятельность, но и гасил кредитную задолженность (справки банков, полученные по запросу суда : только в погашено рублей кредитной задолженности, в – рублей, в – более рублей задолженности и процентов, всего погашено более рублей задолженности и только перед банками);

- приведённые судом показания свидетелей ФИО83, ФИО84, ФИО85)не относятся к действиям ФИО2, 2)не содержат такой информации о невозможности продолжения деятельности. Напротив, все свидетели подтвердили, что продолжал работу в течение 2 лет. С другой стороны, показания этих свидетелей никак не умаляют вышесказанного и не доказывают, что Соглашения были невыгодными для ;

- в любом случае, данный довод суда о заключении соглашения об отступном на невыгодных условиях основан на выводе суда о заключении этих соглашений в счёт погашения несуществующей задолженности.

Вывод суда о том, что о совершении ФИО2 действий, направленных на преднамеренное банкротство , свидетельствует подача директором ОАО «» ФИО13 в Арбитражный суд заявлением признании ОАО «» банкротом, является незаконным. Судом не установлено, что совершение этих действий соответствовало воле ФИО2.

Суд не принял во внимание следующие доказательства :

- показания свидетелей ФИО86, ФИО87, ФИО88, ФИО84, ФИО13, подтвердивших в судебном заседании, что ФИО2 был против подачи заявления в АС о банкротстве , в связи с чем и был освобождён от должности гендиректора до подачи ФИО13 заявления о банкротстве;

- суд не дал оценки решению совета директоров от ДД.ММ.ГГГГ об освобождении ФИО2 от должности гендиректора по указанным выше причинам;

- отсутствие документов с подписью ФИО2 в деле о банкротстве № № и его участие в этом деле в качестве кого бы то ни было.

Таким образом, доказательствами по делу подтверждён отказ ФИО2 от участия в процедуре банкротства, что прямо свидетельствует об отсутствии у него умысла на совершение преступления по ст.196 УК РФ.

Вывод суда о том, что ФИО2 с целью влияния на процедуру банкротства и для образования фиктивной задолженности оформлялись договоры с подконтрольными обществами ЗАО «», ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ООО «», ЗАО «», ООО «»,которые включены АС КО в реестр требований кредиторов ОАО «», опровергаются доказательствами по делу.

- ФИО2 не подписывал договоров, создающих какую – либо задолженность и не принимал участие в рассмотрении ни одного из дел по установлению задолженности указанных организаций;

- подконтрольность ФИО2 ни одного из этих предприятий (ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ООО «») – не установлена, ФИО2 не являлся и не является участником ни одного из этих обществ, не является их исполнительным органом, не подписывал ни одного из договоров с указанными юридическими лицами;

- единственным предприятием, к которому ФИО2 имел отношение – ЗАО «», в разное время был участником или директором этого предприятия, но только ДД.ММ.ГГГГ года, и в процедуре банкротства эту организацию никогда не представлял;

- вывод о фиктивности задолженности этих предприятий сделан судом на основании заключения финансово – аналитической экспертизы, которое является недопустимым доказательством.

Однако, в материалах дела представлены вышеназванные судебные акты, из которых следует, что при решении вопроса включении в реестр требований кредиторов суд исследовал первичные документы, подтверждающие наличие реальной задолженности . Судебными актами опровергается вывод суда о том, что данные организации используются для влияния на процедуру банкротства, а также, что их задолженность является фиктивной и созданной только для оказания такого влияния. Поэтому, участие этих организаций в процедуре банкротства, являясь законным, не может быть вменено в вину ФИО2, так как от него не зависит, проходит без его участия, не нарушает какого – либо закона.

В материалах дела не имеется доказательств того, что у ФИО2 имелся умысел на совершение преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ.

В действиях ФИО2 отсутствует состав преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, поскольку

- ФИО2 не имел отношения к образованию задолженности перед , так как не подписывал и не заключал договор займа;

- ФИО2 не принимал участия в совершении действий по подаче заявления в АС о признании банкротом;

- ФИО2 не принимает участия в процедуре признания банкротом ни сам лично, ни через какие – либо организации.

Совершённые ФИО2 действия по обращению в АС с иском о взыскании задолженности с в пользу и по заключению Соглашений об отступном, не создают состава преступления. Исходя из предъявленного обвинения, действиями, направленными на преднамеренное банкротство, являются все действия, начиная с договора займа и заканчивая подачей заявления о признании банкротом. Поскольку ФИО2 не причастен к совершению первого и последнего из них, то оставшиеся действия не могут быть расценены как содержащие состав преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ.

Указанные действия не создают состава преступления и потому, что задолженность перед действительно существовала и обоснованно взыскана Арбитражным судом. Заключение Соглашений об отступном в счёт погашения установленной судом задолженности является законным. Кроме того, заключение данных Соглашений не привело к банкротству , так как данное предприятие обладало признаками банкротства задолго до их заключения.

Просит отменить приговор и уголовное дело прекратить в связи с отсутствием в действиях ФИО2 состава преступления.

В возражениях на кассационные жалобы представитель ОАО «», ООО «» ФИО14 просит оставить приговор без изменения.

В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель по делу Медведев Е.Н. просит оставить приговор без изменения.

Заслушав доклад судьи Александровой Л.М., объяснения осуждённого ФИО2, адвокатов Ильиной М.И., Гааг И.А., Куприяновой Е.Н., поддержавших доводы жалоб, представителя потерпевших ОАО «», ООО «» ФИО14, представителя ОАО «» ФИО16, просивших оставить приговор без изменения, мнение прокурора Медведева Е.Н., полагавшего оставить приговор без изменения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

ФИО26, являясь генеральным директором ОАО «» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, предварительно договорившись о выведении имущества ОАО «» из его собственности с целью невозможности обращения на него взыскания по требованиям кредиторов, а таким образом, о создании ОАО «» неплатёжеспособным, со ФИО2, являющимся генеральным директором ОАО «» с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ и его акционером с ДД.ММ.ГГГГ, совершили действия, направленные на преднамеренное банкротство ОАО «», а именно : ФИО26 с указанной целью ДД.ММ.ГГГГ заключил от имени ОАО «» договор займа № с ЗАО «» на сумму рублей, а ФИО2 в соответствии с этим договором займа ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ заключил с ЗАО «» соглашения об отступном, в соответствии с которыми все объекты недвижимости, транспорта и оборудования были выведены из собственности ОАО «» и переданы ЗАО «». Совершённые действия повлекли за собой неспособность ОАО «» в полном объёме удовлетворить требования кредиторов Кемеровского отделения № АК , ОАО «», ООО «» по денежным обязательствам. Для указанной цели также в период исполнения каждым из них обязанностей генерального директора была создана фиктивная задолженность перед юридическими лицами ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ООО «», ЗАО «», ООО «», ЗАО «».

Объединённые общим умыслом на преднамеренное банкротство ОАО «» ФИО26 и ФИО2 совершили действия, в результате которых произошло отчуждение имущества ОАО «», рыночная стоимость которого в соответствии с заключением судебной финансово – аналитической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ более чем в 10 раз превышала сумму долга, а также без которого невозможна производственная деятельность ОАО «», повлекли неспособность ОАО «» в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, что привело к банкротству ОАО «» и причинило крупный ущерб его кредиторам, а именно Кемеровскому отделению № АК в сумме рублей; ОАО «» в сумме рублей, право требования которого ОАО «» было переуступлено ООО «» ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ; ОАО «» в сумме рублей.

Совершая указанные действия, ФИО26 и ФИО2 осознавали их противоправный характер, предвидели наступление указанных последствий и желали их наступления. При этом ФИО26 действовал в личных интересах, что подтверждается последующими сделками по распоряжению недвижимым имуществом.

Из материалов дела усматривается, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершённого ФИО26 совместно со ФИО2 преступления, прийти к правильному выводу об их виновности в совершении этого преступления, а также о квалификации их действий по ст.196 УК РФ.

В судебных заседаниях допрошены ФИО26, ФИО2, представители потерпевших ОАО «» ФИО16, ОАО «» ФИО93, ОАО «» и ООО «» ФИО94, свидетели ФИО13, ФИО96, ФИО97, ФИО98, ФИО99, ФИО100, ФИО101, ФИО102, ФИО103, ФИО104, ФИО105, ФИО106, ФИО107, ФИО108, ФИО109, ФИО85, ФИО111, ФИО112, ФИО113, ФИО114, ФИО115, ФИО116, ФИО117, ФИО118, ФИО119, ФИО17, ФИО18, ФИО120, ФИО84, ФИО122, ФИО123, ФИО124, ФИО125, ФИО126, ФИО46, ФИО128, ФИО19, ФИО129, ФИО130, ФИО131, следователь ФИО132, эксперты ФИО10, ФИО22, ФИО135, ФИО136, оглашены показания свидетеля ФИО137, исследованы другие письменные материалы дела.

Суд пришёл к правильному выводу, что в соответствии со ст.252 УПК РФ, ст.ст.9, 10 УК РФ, Федеральными законами от 21.07.2004 года № 73 – ФЗ и от 19.12.2005 года № 161 - ФЗ действия ФИО26 должны быть квалифицированы по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 21.07.2004 года № 73 – ФЗ как преднамеренное банкротство, то есть умышленное создание и увеличение неплатёжеспособности, совершённое руководителем коммерческой организации в личных интересах, причинившее крупный ущерб; действия ФИО2 – по ст.196 УК РФ в редакции Федерального закона от 19.12.2005 года № 161 – ФЗ как преднамеренное банкротство, то есть совершение руководителем или учредителем (участником) юридического лица действий, заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам.

Доводы жалоб, что применённая к ФИО26 редакция ст.196 УК РФ от ДД.ММ.ГГГГ ухудшает его положение, поскольку на момент вменённых судом действий ФИО26 (ДД.ММ.ГГГГ года) действовала более мягкая редакция ст.196 УК РФ от ДД.ММ.ГГГГ, несостоятельны. Непосредственно ФИО26 действия совершались до ДД.ММ.ГГГГ, когда были прекращены его полномочия в качестве генерального директора.

Ссылка в жалобах на то, что ФИО26 признан виновным в создании и увеличении неплатёжеспособности, совершённых им как руководителем коммерческой организации в личных интересах, причинившее крупный ущерб, тогда как ему никогда не вменялись действия по созданию и увеличению неплатёжеспособности ОАО «», в резолютивной части постановления о привлечении в качестве обвиняемого отсутствует указание на мотив в личных интересах, не соответствует материалам дела.

ФИО26 предъявлено обвинение, он осуждён за преднамеренное банкротство ОАО «». Из постановления о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительного заключения, приговора следует, что ФИО26 совместно со ФИО2 действуя умышленно, группой лиц по предварительному сговору из корыстных побуждений в личных интересах, направленных на выполнение от уклонения договорных обязательств, взятых ОАО «», совершили действия, которые повлекли неспособность ОАО «» в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, то есть совершили действия, направленные на преднамеренное банкротство ОАО «», то есть личный интерес как мотив действий предъявлен ФИО26, говорить о том, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, нет оснований.

Доводы жалоб об отсутствии предварительного сговора на совершение преступных действий, что действия осуждённых не были направлены на банкротство ОАО «», что взятые денежные средства у ООО «» под проценты были нужны для различных нужд, в том числе для выплаты зарплаты, не соответствуют материалам дела.

Доводы жалоб, что ФИО26 и ФИО2 не являются субъектами преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, несостоятельны. В силу ст.18 Устава ОАО «» следует, что единоличным исполнительным органом является генеральный директор. Он действует без доверенности от имени Общества, представляет его интересы, совершает сделки от имени Общества, издаёт приказы и даёт указания, обязательные для исполнения всеми работниками Общества. Генеральный директор обеспечивает выполнение решений общего собрания акционеров и Совета директоров Общества.

В ходе судебного следствия было достоверно установлено, что ФИО26 являлся генеральным директором ОАО « в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. ФИО2 был генеральным директором ОАО «» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, то есть являлись руководителями данного предприятия в определённый промежуток времени, за который и признаны виновными.

ФИО26 и ФИО2 не признали вину в судебном заседании, отрицали совершение преступления. Суд огласил показания ФИО2 на предварительном следствии (т.11 л.д.99 – 104), дал им надлежащую оценку в приговоре, указав, оглашённые показания ФИО2 об обстоятельствах инкриминируемого деяния ему и ФИО26 последовательны, не противоречат другим доказательствам. Суд критически оценил показания ФИО2 в судебном заседании. Его показания об оговоре ФИО26 в период предварительного следствия ввиду наличия злобы на ФИО26, суд расценил как несостоятельные, поскольку, давая показания, ФИО2 рассказывал об обстоятельствах, не известных до того следствию и нашедших подтверждение в доказательствах, полученных непосредственно после допроса ФИО2 в качестве подозреваемого.

Доводы жалоб, что приговор не содержит оценки показаний ФИО26, которые полностью исключают выводы суда о его виновности в совершении преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, не могут быть приняты во внимание. Суд правильно оценил все доказательства, убедительно мотивировал доказанность вины осуждённых.

Необоснованными являются доводы кассационных жалоб о том, что показания свидетелей ФИО138, ФИО139, ФИО140, ФИО141, ФИО142, ФИО143 в судебном заседании не оглашались, приговор в нарушение ст.240 УПК РФ основан на неисследованных доказательствах. Из протокола судебного заседания усматривается, что данные лица допрошены в суде. В связи с противоречиями в показаниях названных свидетелей на основании ст.281 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя оглашены их показания, данные на предварительном следствии.

Доводы жалоб, что суд необоснованно критически оценил показания свидетеля ФИО46, не могут быть приняты во внимание. Свидетель ФИО46, допрошенная в судебном заседании по ходатайству стороны защиты, по мнению суда, субъективно оценивала ситуацию, не обоснованную на фактических установленных судом обстоятельствах, не подтверждённую какими – либо доказательствами, исследованными в судебном заседании, опровергающуюся показаниями свидетелей ФИО146, ФИО85, ФИО84, письменными материалами дела. Определением Арбитражного суда Кемеровской области по делу № № от ДД.ММ.ГГГГ ФИО46 отстранена от исполнения обязанностей конкурсного управляющего ОАО «», установлено, что она ненадлежащим образом исполняла обязанности конкурсного управляющего, что могло повлечь убытки для должника и кредиторов должника.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о нарушении ст.75 УПК РФ, признании допустимым доказательством заключения финансово – аналитической экспертизы. Суд дал надлежащую оценку, указав в приговоре, что оно получено в соответствии с требованиями ст.ст.195, 199, 204 УПК РФ. Экспертом аргументированы выводы, верно применены выбранные им методы и методики экспертного исследования.

Доводы защиты о недопустимости производства экспертизы привлечённого в качестве негосударственного эксперта заместителя начальника отдела документальных проверок и ревизий оперативно – розыскной части криминальной милиции по линии налоговых преступлений ФИО10 суд расценил как несостоятельные, поскольку деятельность лиц, не являющихся государственными судебными экспертами регулируется ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в Российской Федерации» в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № – ФЗ, в соответствии со ст.41 которого предусмотрена возможность проведения судебной экспертизы вне государственных судебно – экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами. ФИО10 имеет высшее экономическое образование, стаж работы в качестве государственного эксперта с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, то есть обладает специальными знаниями. Согласно ст.ст.13, 41 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ № – ФЗ на лиц, не являющихся государственными судебными экспертами, не распространяются требования об определении уровня профессиональной подготовки экспертов и их аттестация.

Как необоснованные суд расценил доводы защиты о том, что проведение экспертизы по уголовному делу может быть поручено лицу, не являющемуся государственным судебным экспертом только в случае отсутствия эксперта государственного экспертного учреждения по конкретной экспертной специальности, поскольку это не предусмотрено ни ст.195 УПК РФ, ни какими – либо иными нормами вышеназванного Закона, ни Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебной экспертизе по уголовным делам».

При допросе в качестве эксперта ФИО10 пояснила, что она руководствовалась Постановлением Правительства РФ от 25.06.2003 года № 367 «Об утверждении правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа», а также Временными правилами, утверждёнными Постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 года № 855 «Об утверждении временных правил проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства».

Судебная коллегия считает правильными выводы суда об отсутствии нарушений норм уголовно – процессуального закона при производстве строительной – технической экспертизы, назначенной старшим следователем СЧ ГСУ при ГУВД Кемеровской области ФИО21 ДД.ММ.ГГГГ, поставившей перед экспертом ФИО22 вопрос о рыночной стоимости на ДД.ММ.ГГГГ объектов недвижимости. ФИО22 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст.57 УПК РФ, он предупреждён об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения (т.2 л.д. 201 - 212).

Судом заключение эксперта исследовано (т.2 л.д.213 – 296), дана оценка в приговоре в совокупности с другими доказательствами. Считать заключение эксперта недопустимым доказательством по изложенным в жалобах мотивам нет оснований. В соответствии с заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ определена стоимость объектов оценки по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, обоснованная расчётной частью оценки в соответствии с требованиями Федерального Закона от 29.07.1998 года № 135 – ФЭ «Об оценочной деятельности в российской Федерации.

В судебном заседании эксперт ФИО22 пояснил, что при составлении заключения по оценке рыночной стоимости недвижимого имущества, являющегося объектом исследования, в соответствии с законом об оценочной деятельности, он пользовался рыночным, доходным и затратным методами. При этом им использовались документы, предоставленные ему следователем, а также документы, которые он получал по запросу следователя. В основном все данные, в том числе и информация о состоянии инженерной инфраструктуры, брались им из технических паспортов, датированных , а также проведённого визуального осмотра.

Не ставят под сомнение законность приговора доводы жалоб о нарушении ст.90 УПК РФ, установлении ряда обстоятельств, имеющих преюдициальное значение и не подлежащих дополнительной проверке, вступившим в законную силу решениям Арбитражного суда Кемеровской области.

В силу ст.90 УПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным, вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. При этом такие приговор или решение не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.

Решения Арбитражного суда Кемеровской области от ДД.ММ.ГГГГ № №, определения Арбитражного суда об установлении задолженности ОАО «» перед ЗАО «», ООО «», ООО «», ООО «», ЗАО «», ООО «» (материалы Арбитражного суда № А № в т.28 – 31) устанавливают иные обстоятельства, чем рассматриваемые в уголовном судопроизводстве, при этом обе стороны в арбитражном процессе были заинтересованы в конкретном результате – удовлетворении исковых требований (о взыскании задолженности с ОАО «», об утверждении мирового соглашения и т.д.), поэтому ответчик признавал иски, не представлял никаких возражений. Фактические обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом, разрешившим дело по существу в порядке гражданского, арбитражного судопроизводства, сами по себе не предопределяют выводы суда о виновности обвиняемого по уголовному делу, которая устанавливается на основе всей совокупности доказательств, включая не исследованные при разбирательстве гражданского, арбитражного дела доказательства, подлежащие рассмотрению в установленных уголовно – процессуальным законом процедурах.

Доводы жалоб об отсутствии в приговоре решения по арестованному в порядке ст.115 УПК РФ постановлением Центрального районного суда г. Кемерово от ДД.ММ.ГГГГ имуществу (25 объектов недвижимого имущества), не свидетельствуют о нарушениях УПК РФ, влекущих отмену приговора.

Суд не принял решение по гражданскому иску, поскольку из показаний конкурсного управляющего ОАО «» ФИО16, что не оспаривалось иными участниками уголовного судопроизводства, заявленные исковые требования включены в реестр кредиторов ОАО «» в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ОАО «», рассматриваемом в Арбитражном суде Кемеровской области. Предмет иска подлежит уточнению в рамках арбитражного процесса. Конкурсное производство в отношении ОАО «» не завершено. Следовательно, заявленные гражданские иски подлежат правильному разрешению в соответствии с Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» в рамках арбитражного процесса, признав за гражданским истцами право на их удовлетворение. Таким образом, разрешение вопроса в порядке п.11 ч.1 ст.299 УПК РФ как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска, было бы преждевременным.

По мнению судебной коллегии отчёт аудиторской фирмы «» по результатам анализа финансового состояния ОАО «» на основании бухгалтерской (финансовой) отчётности за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, приобщённый к материалам дела по ходатайству адвоката Ильиной М.И., заявленному в заседании судебной коллегии по уголовным делам, не ставит под сомнение правильность выводов суда о доказанности вины осуждённых, правильности юридической оценки их действий.

При назначении наказания суд учёл характер и степень общественной опасности деяния, конкретные обстоятельства дела, данные о личности, отягчающее наказание обстоятельство : совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, смягчающие обстоятельства : совершение преступления впервые, наличие на иждивении несовершеннолетних детей, влияние назначенного наказания на исправление осуждённых и на условия жизни их семей.

Судебная коллегия считает наказание справедливым, соответствующим требованиям ст.ст.6, 43, 60 УК РФ. В приговоре дана надлежащая оценка отсутствию оснований для применения ст.ст.64, 73 УК РФ, для изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ.

Нарушений уголовно – процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом не допущено.

Руководствуясь ст.ст.377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Заводского районного суда г. Кемерово от 19.12.2011 года в отношении ФИО1, ФИО2 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий Л.М.Александрова

Судьи Т.Д.Карасева

О.Г.Нецветаева

«Копия верна» Л.М.Александрова