Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Потамошневой О.М. в защиту осужденного ФИО1 на приговор Курчатовского районного суда г. Челябинска от 20 февраля 2020 года и апелляционное определение Челябинского областного суда от 15 июня 2020 года, в соответствии с которыми

ФИО1, родившийся <данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 163 УК РФ (6 преступлений) к лишению свободы на срок 2 года за каждое преступление, ч. 2 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев, п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ (3 преступления) к лишению свободы на срок 3 года 6 месяцев за каждое преступление, пп. «а», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ (в отношении <данные изъяты> к лишению свободы на срок 4 года, п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ (2 преступления) к лишению свободы на срок 3 года 6 месяцев за каждое преступление, п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 6 месяцев, с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ изменена категория преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ (в отношении потерпевших <данные изъяты> с тяжкого на преступление средней тяжести.

На основании ст. 76 УК РФ ФИО1 освобожден от отбывания назначенного наказания за преступления, предусмотренные ч. 2 ст. 159 УК РФ (в отношении потерпевшего <данные изъяты> п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ (в отношении потерпевших <данные изъяты> в связи с примирением с потерпевшими.

Кроме того, этим же приговором ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в отношении потерпевшей <данные изъяты> ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ (в отношении потерпевшей <данные изъяты> оправдан за отсутствием в его действиях составов данных преступлений, с признанием за ним права на реабилитацию.

Срок наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу, с зачетом в соответствии со ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 21 февраля 2020 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, времени нахождения под домашним арестом с 21 октября 2016 года по 11 октября 2017 года из расчета один день за один день.

Разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств.

Этим же приговором осуждены ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, а также оправданы в части ФИО2, ФИО3

Апелляционным определением Челябинского областного суда от 15 июня 2020 года приговор в отношении ФИО1 отменен в части осуждения по преступлениям, предусмотренным п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ (в отношении <данные изъяты> в отмененной части уголовное дело передано на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Этот же приговор в отношении ФИО1 изменен:

- из его описательно-мотивировочной части при описании преступных деяний, совершенных ФИО1, признанных судом доказанными, исключено указание «согласно своей роли» - по преступлению в отношении потерпевшей <данные изъяты> указание «согласно отведенной ему роли» - по преступлению в отношении потерпевшего <данные изъяты>

-исключено из квалификации действий ФИО1 квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц по предварительному сговору по преступлению в отношении потерпевшей <данные изъяты> переквалифицированы действия ФИО1 по данному преступлению с п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ на ч. 1 ст. 163 УК РФ, по которой назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года;

-исключен из квалификации действий квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц по предварительному сговору по преступлению в отношении потерпевшей <данные изъяты> действия по которому квалифицированы по п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, смягчено назначенное наказание в виде лишения свободы до 3 лет 6 месяцев;

-на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности семи преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 УК РФ, трех преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено ФИО1 наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

-указано о зачете в срок отбытия наказания времени содержания ФИО6 под стражей в периоды с 21 по 24 октября 2016 года и с 21 февраля 2020 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в редакции ФЗ от 03 июля 2018 года № 186-ФЗ), а также времени содержания его под домашним арестом в период с 25 октября 2016 года по 11 октября 2017 года из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима на основании ч. 3 ст. 72 УК РФ, п.п. 2, 2.1 ст. 107 УПК РФ (в редакции ФЗ от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ);

-мера пресечения ФИО1 в виде заключения под стражу отменена.

Заслушав доклад судьи Фархутдиновой Н.М. об обстоятельствах дела, содержании судебных решений, доводах кассационной жалобы, возражений; выступления осужденного ФИО1, адвоката Потамошневой О.М., поддержавшего доводы кассационной жалобы; адвоката Акулича К.А., полагавшего судебные решения, вынесенные в отношении осужденного ФИО2, подлежащими оставлению без изменения; прокурора Юровских О.В., полагавшей апелляционное определение подлежащим отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение, судебная коллегия

установила:

обжалуемым приговором (с учетом изменений, внесённых судом апелляционной инстанции) ФИО1 признан виновным и осужден за совершение в период с 16 сентября 2014 года по 14 октября 2016 года вымогательства имущества потерпевших <данные изъяты> а в отношении <данные изъяты> – в крупном размере, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Кроме того, ФИО1 освобожден от отбывания назначенного наказания за совершенные мошенничества в отношении <данные изъяты> вымогательства в отношении <данные изъяты> в связи с примирением с потерпевшими, а также оправдан по обвинению в совершении преступлений в отношении <данные изъяты>

В кассационной жалобе, поданной в защиту ФИО1, адвокат Потамошнева О.М., выражает несогласие с судебными решениями, полагая их незаконными, необоснованными в связи с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшими на исход дела. Настаивает на неверной квалификации действий подзащитного как вымогательства, ссылаясь на то, что по делу не установлено обстоятельств, позволяющих расценивать действия имущественного характера как заведомо для него незаконные.

По мнению защитника, вывод суда о том, что требование потерпевшим предъявлялось после погашения ими задолженности, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, так как все потерпевшие признавали наличие непогашенных долговых обязательств. Отмечает, по условиям договоров займа потерпевшие брали деньги по 720% годовых, суммы рассчитывались автоматически по компьютерной программе, и самовольно работниками не могли быть изменены в меньшую сторону.

Полагает вызывающими сомнения выводы судов о наличии у подзащитного корыстного мотива со ссылками на обращение с требованиями о возврате задолженности к родственникам должников. Отмечает, что анкетные данные, степень родства и номера их телефонов указывались заемщиками при заключении договоров займа, что подразумевало возможность обращения к этим лицам и не противоречит, положениям Федерального закона от 3 июля 2016 года №230-ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности…».

Обращает внимание на то, что показаниями свидетелей и приобщенными письменными доказательствами, подтверждающими трудовые отношения ФИО1 с микрофинансовыми организациями, опровергается вывод суда о том, что ФИО1 действовал под видом коллекторского агентства для прикрытия своей преступной деятельности; судами не учтены положения ст. 16 ТК РФ, устраняющей неопределенность правового положения работника, с которым трудовые отношения не оформлены официально, согласно которой основанием возникновения трудовых отношений между работником и работодателем является фактическое допущение работника к работе с ведома работодателя.

Кроме того, считает, что наказание является чрезмерно суровым и подлежит смягчению.

Просит приговор и апелляционное определение отменить, передать дело на новое рассмотрение.

В возражениях на кассационную жалобу и.о. прокурора Челябинской области Вепрев П.В. полагает доводы кассационной жалобы несостоятельными. Просит приговор и апелляционное определение оставить без изменения, а кассационную жалобу адвоката Потамошневой О.М. – без удовлетворения, находя судебные решения законными, обоснованными и справедливыми.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

По настоящему делу такие нарушения закона допущены.

В силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление, определение судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Таким признается судебный акт, постановленный в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основанный на правильном применении уголовного закона.

Апелляционное определение Челябинского областного суда от 15 июня 2020 года не отвечает указанным требованиям закона.

В соответствии со ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность, обоснованность и справедливость приговора.

Согласно ч. 1 ст. 389.13 УПК РФ производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35 -39 настоящего Кодекса, c изъятиями, предусмотренными главой 45.1 УПК РФ.

По смыслу ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением, обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния.

Вопрос o допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности доказательств прямо связан с установлением фактических обстоятельств дела и квалификацией деяния, поэтому относится к прерогативе суда первой и апелляционной инстанций, которые разрешают вопросы факта.

Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (ч. 1 ст. 5 УК РФ).

Согласно приговору (с учетом внесенных в него изменений в апелляционном порядке) ФИО1 признан виновным в совершении вымогательства, то есть требования передачи имущества <данные изъяты> - под угрозой применения насилия и уничтожения их имущества; в отношении <данные изъяты> также и с применением насилия; имущества <данные изъяты> - под угрозой применения насилия; а в отношении <данные изъяты> - под угрозой применения насилия и уничтожения их имущества в крупном размере, и <данные изъяты> – под угрозой применения насилия, в крупном размере.

Квалифицируя указанные действия осужденного как вымогательство и не соглашаясь с позицией защиты о совершении им самоуправства, суд первой инстанции сослался на то, что суммы займов, полученные потерпевшими, являлись незначительными, при этом требования предъявляемые осужденным к потерпевшим, существенно превосходили имевшиеся долговые обязательства граждан и не имели под собой основания; требования передачи денег были обращены не только в отношении потерпевших, вступивших в долговые обязательства, но и в отношении их родственников, не имеющих обязательств по договорам займа.

Согласившись с такой квалификацией действий, суд апелляционной инстанции, кроме того, пришел к выводу о том, что, совершая в отношении граждан вымогательство, ФИО1 действовал под видом коллекторского агентства для прикрытия своей преступной деятельности; при этом требования предъявлялись им без предоставления каких-либо сведений, в том числе документов о наличии у потерпевших перед ним долговых обязательств и каких-либо расчетов по ним.

Между тем, судами не было учтено, что действия виновного могут быть квалифицированы как вымогательство в случае, если предъявляемое требование собственнику или иному законному владельцу имущества требование передать ему или указанным им лицам определенное имущество, право на имущество либо совершить в их пользу какие-либо конкретные действия имущественного характера было заведомо для лица (лиц) незаконным.

По смыслу закона если требование о передаче имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера является правомерным, но сопровождается указанной в ч. 1 ст. 163 УК РФ угрозой, то такие действия не влекут уголовную ответственность за вымогательство. При наличии признаков состава иного преступления (например, угрозы убийством, самоуправства) содеянное следует квалифицировать по соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Эти обстоятельства не проверены судом апелляционной инстанции надлежащим образом.

Согласно показаниям осужденного ФИО1 с начала 2014 года он был трудоустроен в кредитной организации <данные изъяты> которая позже была переименована в <данные изъяты> его работа была связана со взысканием задолженности по договорам займов. С февраля 2016 года фактически работал дистанционно в организации <данные изъяты> занимающейся взысканием задолженности с граждан, ежемесячно получая заработную плату в виде процента от взысканной задолженности. С 10 мая 2016 года также работал по трудовому договору в <данные изъяты> занимался взысканием задолженности, получая заработную плату в виде оклада и процентов от взысканной задолженности.

Факт осуществления ФИО7 трудовой деятельности в <данные изъяты> следует как из показаний осужденного ФИО2, который пояснял, что с данной организацией, выступалющей посредником между сотрудником и кредитными организациями, ФИО7 заключал агентский договор, был трудоустроен в данной организации и фактически работал, занимаясь деятельностью по взысканию задолженности, так и из показаний свидетеля <данные изъяты> (учредителя <данные изъяты> о том, что ФИО1 в феврале 2016 года заключил субагентский договор с <данные изъяты> в рамках которого физическое лицо, заключившее его, обязуется осуществлять действия по взысканию просроченной задолженности, за что получал вознаграждение; подтвердил, что ФИО7 осуществлял также работу по взысканию просроченной задолженности по договорам займа, заключенным с <данные изъяты>

Кроме того, как следует из материалов уголовного дела, на основании трудового договора с 10 мая 2016 года ФИО1 был трудоустроен в <данные изъяты> в Службу экономической безопасности в должности начальника (т. 30 л.д. 1-6). В материалах дела также представлены копии агентского договора и дополнительных соглашений к нему, заключенных между <данные изъяты> (кредитор) и ФИО7 (агент), копии доверенностей от <данные изъяты> на осуществление ФИО7 действий по взысканию задолженности по договорам займов, находящимся в обработке <данные изъяты>

Данные документы судом апелляционной инстанции оставлены без внимания. Более того, несмотря на установленный судом первой инстанции факт осуществления ФИО7 трудовой деятельности в организации по взысканию задолженности и зависимости его дохода от количества полученных от потерпевших денежных средств, суд апелляционной инстанции пришел к категоричному противоположному выводу о том, что ФИО1 действовал под видом коллекторского агентства для прикрытия своей преступной деятельности. Мотивов того, в связи с какими данными суд пришел к такому выводу, в определении не указано.

Между тем, выводы суда, приведенные в приговоре в подтверждение трудоустройства ФИО1 в агентстве по взысканию задолженности, и предъявления им в рамках такой деятельности к потерпевшим требований о возврате задолженности по договорам займов, в свою очередь указывают на необходимость проверки выводов относительно законности выдвигаемых требований и наличия при этом у осужденного корыстного мотива, характерного для состава вымогательства.

Требует проверки и содержание договоров займов, заключенных между микрофинансовыми организациями и потерпевшими, часть из которых в материалы дела не представлена, в указанных кредитных организациях не истребована.

Вместе с тем, согласно условиям тех договоров займов, которые представлены в материалах дела, займодавцем предоставлен заем при процентной ставке 200% либо 250% годовых. При этом предусмотрено условие об уступке кредитором третьим лицам прав (требований) по договору в случае невыполнения заемщиком обязательств по договору займа, а также в ряде случаев условия начисления процентов, иных платежей, неустойки (штрафа, пени) в случае ненадлежащего исполнения условий договора, с учетом которых общая сумма задолженности в несколько раз превышает задолженности по основному долгу (т. 6 л.д. 264; т. 9 л.д. 118-124).

Оставлено без судебной проверки и то обстоятельство, что согласно материалам дела и приговору, требуемые осужденным в ряде случаев денежные средства с сумме, превышающей сумму займа по договору, совпадают с общей суммой задолженности (в случае требований, выдвигаемых в отношении <данные изъяты> либо ниже этой суммы (в случае требований, выдвигаемых в отношении <данные изъяты>), а в случае требований, выдвигаемых в отношении <данные изъяты> сумма задолженности и требуемая сумма совпадают (т. 3 л.д. 25-27; т. 6 л.д. 126-127, 264; т. 9 л.д. 124, 215-218).

При таких данных вывод суда апелляционной инстанции о наличии у ФИО1 корыстного мотива ввиду совершения им действий, направленных на завладение деньгами потерпевших в суммах, явно выходящих за пределы имеющейся задолженности по договорам займа, сделан без принятия мер к надлежащей проверке и оценке имеющихся в деле документов, противоречит их содержанию.

Приведя общую фразу о завышенности требуемых от потерпевших сумм, суд апелляционной инстанции не привел соответствующих мотивов и фактически устранился от проверки того обстоятельства, в связи с чем была увеличена сумма задолженности, не установив с достоверностью являлась ли указанная сумма в действительности завышенной на момент предъявления осужденным требований и не противоречила ли условиям договоров займа, с которыми заемщики согласились, подписывая договоры.

Усматривается и преждевременность в выводах суда апелляционной инстанции о подтверждении корыстного мотива тем, что требования передачи денежных средств были выдвинуты осужденным не только в отношении лиц, вступивших в долговые обязательства, но и в отношении их близких и родственников, не имеющих обязательств.

Согласно условиям представленных в материалы дела договоров займа (в том числе, в томе 6 л.д. 264, т. 8 л.д. 100; т. 9 л.д. 215-218) анкетные данные, степень родства потерпевших, номера их телефонов сообщались заемщиками при получении займа, что подразумевало возможность обращения кредитора и к этим лицам.

При этом действовавшее на момент совершения ряда преступлений законодательство не содержало прямого запрета обращаться с требованиями о возврате денежных средств к родственникам должников и другим лицам, а принятый впоследствии Федеральный закон от 3 июля 2016 года №230-ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», также не исключил такую возможность, лишь ограничив рядом условий.

Этому обстоятельству судом апелляционной инстанции оценка не дана и не установлено, подпадают ли события инкриминируемых вымогательств в отношении потерпевших <данные изъяты><данные изъяты> под временной период до принятия и действия Федерального закона №230-ФЗ, то есть в отсутствие какого-либо запрета обращения с требованием о возврате задолженности к родственникам заемщиков.

Вышеуказанные обстоятельства являются юридически значимыми для правильной квалификации действий ФИО7, однако судом апелляционной инстанции при проверке законности и обоснованности приговора оставлены без внимания, чем допущены существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов, безусловно повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения подлежат устранению судом апелляционной инстанции при новом рассмотрении.

В связи с изложенным, апелляционное определение в части осуждения ФИО1 по ч. 1 ст. 163 УК РФ (семь преступлений), п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ (три преступления), а также в части признания виновным по п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ подлежит отмене, а уголовное дело в отмененной части - направлению на новое апелляционное рассмотрение в Челябинский областной суд в ином составе.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции необходимо устранить допущенные нарушения, принять законное и обоснованное решение. При этом положение ФИО1 не может быть ухудшено по сравнению с его положением, определенным отменяемым судебным решением.

Что касается судебных решений в части освобождения ФИО1 от наказания по преступлению в отношении <данные изъяты> а также оправдания по обвинению в совершении преступлений в отношении <данные изъяты> то в указанной части приговор и апелляционное определение изменению, отмене не подлежат. Приговор и апелляционное определение в данной части не оспариваются стороной защиты.

Учитывая, что действие меры пресечения в виде содержания ФИО1 под стражей было прекращено вступлением приговора в законную силу на основании апелляционного определения от 15 июня 2020 года, в связи с отменой указанного апелляционного определения необходимо, с учетом тяжести и объема обвинения, избрать в отношении ФИО1 меру пресечения в виде содержания под стражей сроком на два месяца, до 14 июля 2021 года.

В связи с отменой апелляционного определения доводы кассационной жалобы адвоката о несправедливости назначенного наказания рассмотрению не подлежат.

Руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение Челябинского областного суда от 15 июня 2020 года в отношении ФИО1 в части осуждения по ч. 1 ст. 163 УК РФ (семь преступлений), п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ (три преступления), а также в части признания виновным по п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ - отменить.

Уголовное дело в отмененной части направить на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд апелляционной инстанции, в ином составе.

Избрать в отношении ФИО1 меру пресечения в виде заключения под стражу на два месяца, до 14 июля 2021 года.

Председательствующий

Судьи