Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Мамаева И.П., поданной в интересах осужденного, на приговор Белоярского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 27 апреля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 5 августа 2021 года, в соответствии с которыми

Магера Павел Сергеевич, родившийся <данные изъяты> гражданин <данные изъяты> несудимый,

осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ (хищение денежных средств в декабре 2016 года) к 4 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей,

по ч. 4 ст. 159 УК РФ (хищение денежных средств в декабре 2017 года) к 4 годам лишения свободы со штрафом в размере 400 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 5 лет лишения свободы со штрафом в размере 700 000 рублей, с отбыванием в исправительной колонии общего режима,

мера пресечения изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда,

срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, с зачетом времени содержания под стражей с 27 апреля 2021 года по дату вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Гражданский иск оставлен без рассмотрения.

Решен вопрос вещественных доказательств.

В апелляционном порядке приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Чистяковой Н.И., выступления адвоката и осужденного, поддержавших доводы кассационной жалобы, прокурора, полагавшей необходимым судебные решения изменить без снижения наказания, судебная коллегия

установила:

Магера П.С. признан виновным в совершении путем обмана двух хищений бюджетных денежных средств, принадлежащих главному распорядителю денежных средств - <данные изъяты> с причинением ущерба бюджету ХМАО-Югры в сумме 10 373 760 рублей, то есть в особо крупном размере, совершенном в декабре 2016 года и в сумме 6 462 144 рублей, то есть в особо крупном размере, совершенном в декабре 2017 года.

Преступления совершены в г. Белоярске ХМАО-Югры при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Мамаев И.П. не соглашается с судебными решениями, просит их отменить, принять новое решение по делу.

Ссылается на допущенные по делу нарушения процессуального закона, что исключало возможность постановления приговора по делу, а именно: на незаконность постановления о возбуждении уголовного дела, на незаконность проведения процессуальной проверки и на отсутствие у следователя права на принятие решения о возбуждении уголовного дела.

В обоснование указывает на то, что поводом для возбуждения дела явился рапорт, не отвечающий требованиям ст. 143 УПК РФ, поскольку оперативный сотрудник привел в нем сведения о возможных преступных действиях осужденного, установленных в рамках другого уголовного дела, по которому Магера П.С. не допрашивался и не имел никакого статуса, а постановление о выделении в отдельное производство материалов уголовного дела не выносилось.

Следователь <данные изъяты> являлась неуполномоченным лицом на возбуждение уголовного дела, поскольку ей не поручалось проведение проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ.

Продление процессуальных сроков предварительного расследования являлось незаконным, постановление о возбуждении ходатайства об этом подменено, а сравнение судом оригинала и копии постановления о продлении срока осуществлено вне компетенции судьи, который правом на проведение почерковедческих экспертиз не наделен.

Считает, что уголовное дело рассмотрено с нарушением правил подсудности, учитывая, что расчетные счета, с которого и на который были перечислены бюджетные средства, находятся в г. Ханты-Мансийске, следовательно, местом окончания преступления является г. Ханты-Мансийск. В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого указание на место окончания совершения преступления отсутствует.

Настаивает на том, что осужденный получил субсидию законно, <данные изъяты> имело на это право, поскольку комплекты деревянных домов были изготовлены и реализованы в полном объеме. Предметом договора субсидии являлось осуществление деятельности по производству готовых объектов деревянного домостроения на реализацию, что и было сделано. Суд сам пришел к выводу о том, что часть субсидий была выплачена <данные изъяты> законно, тогда как осуществляемое производство – изготовление объектов деревянного домостроения во всех случаях являлось одинаковым, следовательно, законным являлось получение всех, а не части субсидий. О соблюдении Магерой П.С. порядка получения субсидии указано в заключении эксперта от 22 октября 2021 года; о том, что единственным производителем деревянных домокомплектов являлось <данные изъяты> показал свидетель <данные изъяты> о том, что для получения субсидии следовало представить документы о строительстве домокомплектов, что и было сделано, показал свидетель <данные изъяты> Указанные обстоятельства суд при рассмотрении дела во внимание не принял. Описанные в приговоре действия Магеры П.С. указывают на их тождественность и на то, что усмотренные судом преступные действия являлись продолжаемыми, квалификация в этом случае должна быть единой.

Относительно наказания указывает на его несправедливость, поскольку суд не принял во внимание степень общественной опасности, данные о личности осужденного, его материальное и семейное положение, отсутствие отягчающих обстоятельств, наличие малолетнего ребенка, отсутствие судимости.

В возражениях на кассационную жалобу старший помощник прокурора Ганжа Д.А., находя ее доводы необоснованными, просит оставить их без удовлетворения, судебные решения - без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав выступления сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений судом не допущено.

Судебной коллегией не установлено нарушений норм уголовно-процессуального закона органом предварительного следствия при расследовании и собирании доказательств, положенных в основу настоящего приговора, влияющих на квалификацию действий Магеры П.С. либо влекущих отмену приговора, как и не найдено оснований для прекращения уголовного дела.

Судебная коллегия не находит оснований для признания доказательств недопустимыми, ввиду незаконности вынесения постановления о возбуждении уголовного дела от 13 февраля 2020 года, как на это указывает адвокат. Уголовное дело возбуждено при наличии повода (рапорта об обнаружении признаков преступления) и основания (результаты доследственной проверки). При этом не имеет значения то, что по иному расследуемому уголовному делу Магера П.С. не привлекался и не допрашивался. Постановление о возбуждении уголовного дела от 28 апреля 2020 года вынесено следователем в рамках полномочий, прямо предусмотренных п. 1 ч. 2 ст. 38 УПК РФ. Таким образом, вопреки доводам адвоката, положения ст. 140 УПК РФ не нарушены.

Доводы кассационной жалобы адвоката дублируют доводы апелляционной жалобы, не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения судов первой и апелляционной инстанции, по сути, направлены лишь на переоценку выводов судов, оснований для которой судебная коллегия не усматривает.

Выводы суда о виновности Магеры П.С. в совершении описанного в приговоре преступления сделаны на основе достаточных в своей совокупности доказательств, исследованных в состязательном процессе, проверенных и оцененных по правилам ст. ст. 17, 87, 88 и 307 УПК РФ, в числе которых показания представителей потерпевшего, свидетелей, иные письменные материалы дела, содержащие объективные сведения о месте, времени и обстоятельствах совершения преступлений.

Так, согласно постановлению Правительства ХМАО-Югры от 9 октября 2013 года «О государственной программе ХМАО-Югры «Развитие лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса ХМАО-Югры на 2016-2020 годы» к производству готовых объектов деревянного домостроения относится осуществление юридическим лицом деятельности, обеспечивающей производство из деревянного сырья на собственных или арендованных мощностях и строительство (монтаж), в том числе с привлечением сторонних лиц для выполнения монтажных работ, на земельном участке иного правообладателя сборных деревянных строений жилого назначения, многоквартирных жилых домов, признанных таковыми в установленном законом порядке и выступающих в качестве объекта права собственности.

Из показаний представителя потерпевшего Троицкой Н.М. следует, что целью этой программы являлось компенсирование затрат производителям лесопромышленного комплекса, в том числе на строительство готовых объектов деревянного домостроения и их реализацию, в виде предоставления субсидий. Основанием предоставления субсидии являлись постройка и реализация деревянного домостроения.

Осведомленность об этом осужденного подтверждена его показаниями, из которых следует, что специалист Департамента промышленности ХМАО-Югры, затребовав договоры подряда на строительство домов, указал, что в их отсутствие <данные изъяты> не сможет получить субсидию, поскольку реализация подразумевает под собой и строительство деревянного домостроения <данные изъяты> Понимая, что ему могут отказать в предоставлении субсидии, Магера П.С. изготовил фиктивные договоры подряда с ложными сведениями о строительстве домов, акт приема-передачи, а также платежные поручения, содержащие сведения о якобы произведенной оплате Фондом «Жилище» за строительство домов. Указанные документы им были представлены в Департамент, после чего на расчетный счет Общества поступили денежные средства (субсидия), которые он потратил на ведение хозяйственной деятельности <данные изъяты>

Все перечисленные документы были изготовлены и подписаны Магерой П.С., лично им представлены с целью получения субсидии, что свидетельствует об осознании им своих действий.

Сокрытие осужденным факта строительства и реализации деревянных домостроений, сознательное представление фиктивных документов, подтверждающих данные факты, указывают на то, что осужденный обманул потерпевшего с целью хищения денежных средств.

Приведенные действия осужденного, совершенные до и после преступлений, опровергают доводы стороны защиты об отсутствии обязательного признака хищения - корыстного умысла.

Таким образом, исходя из оснований предоставления субсидии, что с достоверностью было известно осужденному, доводы адвоката об отсутствии у Магеры П.С. умысла на хищение бюджетных денежных средств со ссылкой на изготовление комплектов деревянных домов и их реализацию заказчику следует признать несостоятельными, они не могут свидетельствовать об отсутствии признаков преступления.

Юридическая квалификация действий Магеры П.С. является правильной.

Размер ущерба определен судом верно, исходя из установленных судом преступных действий Магеры П.С. В этой связи доводы адвоката о противоречиях в выводах суда, касающихся обоснованности получения части субсидии (за строительство двух объектов <данные изъяты> являются беспредметными. Предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения экспертных исследований не имелось.

Служебное положение Магеры П.С. нашло свое подтверждение, сторонами не оспаривается.

Показания свидетеля <данные изъяты> и специалиста <данные изъяты> на которых акцентирует внимание адвокат, не могут свидетельствовать об отсутствии состава преступлений. Так, из показаний <данные изъяты> следует, что для получения субсидии соискатель должен был произвести и реализовать готовое домовладение, представить подтверждающие документы. Из текста постановления Правительства ХМАО-Югры от 9 октября 2013 года «О государственной программе ХМАО-Югры «Развитие лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса ХМАО-Югры на 2016-2020 годы» видно, что понимается под готовым объектом. Это не только производство деревянного домостроения, но и строительство (монтаж) домов, признанных таковыми в установленном законом порядке и выступающих в качестве объекта права собственности. Показания <данные изъяты> истолкованы адвокатом иначе. Так, он, являясь разработчиком Программы субсидирования, показал, что она нацелена на субсидирование деревянного домостроения, а не на продажу домокомплектов (что и было осуществлено Магерой П.С.), заявитель на получение субсидии должен был не только произвести домостроение, но и построить жилой дом и ввести его в эксплуатацию. Из исследованных доказательств, среди которых показания свидетелей <данные изъяты><данные изъяты> договоры строительства, акты приемки законченного строительством объекта, разрешения на ввод объекта в эксплуатацию, достоверно установлено, что все дома, за которые Общество получило субсидию, были построены и введены в эксплуатацию <данные изъяты>

Согласно показаниям свидетеля <данные изъяты> (исполнительного директора Фонда «Жилище») денежные средства за счет <данные изъяты> были перечислены за изготовление конструкций, договоры строительного подряда с этим Обществом не заключались, объекты введены в эксплуатацию Фондом «Жилище», земельные участки под них арендованы у администрации.

Оснований для оправдания осужденного в ходе кассационного производства не найдено. Приложенное адвокатом к кассационной жалобе заключение эксперта от 7 декабря 2021 года не может служить основанием для отмены обвинительного приговора, поскольку представляет собой оценку постановления Правительства ХМАО-Югры от 9 октября 2013 года «О государственной программе ХМАО-Югры «Развитие лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса ХМАО-Югры на 2016-2020 годы» и действий Магеры П.С., что относится к исключительной прерогативе суда.

Неустранимые сомнения, которые надлежало бы толковать в пользу осужденного, отсутствуют.

Приговор не содержит каких-либо неясностей и противоречий, описательно-мотивировочная часть соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, в частности, судом указано место совершения преступлений.

Согласно разъяснениям п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» мошенничество признается оконченным с момента, когда имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.

Предметом преступлений являются денежные средства, которые были перечислены на счет <данные изъяты> и израсходованы на ведение хозяйственной деятельности Общества, расположенного по адресу: <данные изъяты>, что прямо следует из показаний Магеры П.С.

Иное толкование адвокатом описания преступных деяний, признанных судом доказанными, противоречит приговору и не согласуется с нормами закона.

Из этого следует, что правила территориальной подсудности рассмотрения уголовного дела судом не нарушены, доводы адвоката следует признать несостоятельными.

Нарушений положений ст. 14 УПК РФ судом не допущено, доводы стороны защиты о том, что приговор основан на предположениях, судебная коллегия находит несостоятельными.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, с соблюдением принципа состязательности сторон. Председательствующий предоставил обвинению и защите равные возможности по представлению и исследованию доказательств. Все заявленные стороной защиты ходатайства были разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а принятые по ним решения являются законными, обоснованными и мотивированными.

Вопреки доводам кассационной жалобы при оценке судом путем сравнения копии постановления о продлении срока предварительного следствия, представленной стороной защиты, с имеющимся в деле подлинником каких-либо специальных знаний не требовалось. Нарушений уголовно-процессуального закона судом не установлено. Данное действие суда не может свидетельствовать об обвинительном уклоне.

При назначении наказания судом приняты во внимание положения ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ.

Каких-либо обстоятельств, прямо предусмотренных уголовным законом в качестве смягчающих, но не учтенных судом на момент вынесения приговора, не усматривается.

Назначение основного и дополнительного наказаний должным образом мотивировано в приговоре.

Вместе с тем при назначении наказания осужденному были допущены существенные нарушения уголовного закона, повлиявшие на исход дела.

В соответствии с ч. 1 ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений его Общей части.

Перечень обстоятельств, отягчающих наказание, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Однако, из приговора усматривается, что при назначении наказания суд, наряду с иными имеющими значение обстоятельствами, учел, что Магера П.С. «вину в совершении преступлений не признал, полагая, что виновен лишь в представлении недостоверных сведений о строительстве объектов, считает, что умысла на хищение денежных средств у него не было, в содеянном не раскаивается, ущерб не возместил, мер не принимал, несмотря на наличие постоянного источника дохода в виде собственного бизнеса», а также отношение подсудимого к содеянному.

Принимая во внимание указанные данные, суд не учел, что непризнание вины (следствием чего является отсутствие раскаяния и невозмещение причиненного вреда), по существу, является способом реализации права на защиту, предусмотренного ст. 51 Конституции Российской Федерации, - право любого гражданина не свидетельствовать против себя самого.

Таким образом, ссылка суда на указанные обстоятельства не может быть признана законной.

Поскольку при назначении Магере П.С. наказания судом были учтены обстоятельства, которые в соответствии с законом не должны учитываться при рассмотрении вопроса о наказании, что не могло не повлиять и, следовательно, повлияло на меру наказания, имеются основания для смягчения назначенного наказания.

Иных оснований для изменения судебных решений не установлено.

Суд достаточно полно исследовал всю совокупность данных, имеющих значение для разрешения вопроса о применении положений ч. 6 ст. 15, ст.ст. 64, 73 УК РФ, дал им надлежащую оценку и не нашел для этого оснований. Поводов подвергать сомнению выводы суда, несмотря на вносимые изменения, судебная коллегия не находит.

Учитывая обстоятельства совершения преступлений, имеющие значение для определения вида и размера наказания, изложенные в приговоре сведения о личности осужденного, судебная коллегия разделяет выводы суда о том, что исправление Магеры П.С. возможно только при назначении ему лишения свободы, которое следует отбывать реально.

Вид исправительного учреждения определен судом верно.

Апелляционное производство проведено в соответствии с положениями гл. 45.1 УПК РФ. Все доводы, изложенные в апелляционной жалобе адвоката, были предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, на них даны аргументированные ответы, поводов не согласиться с которыми судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст.ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Белоярского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 27 апреля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 5 августа 2021 года в отношении Магеры Павла Сергеевича изменить:

исключить при назначении наказания указание на непризнание вины, отсутствие раскаяния, невозмещение ущерба и снизить назначенное наказание по ч. 4 ст. 159 УК РФ (хищение денежных средств в декабре 2016 года) до 4 лет 3 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 450000 рублей, по ч. 4 ст. 159 УК РФ (хищение денежных средств в декабре 2017 года) до 3 лет 9 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 350000 рублей, по ч. 3 ст. 69 УК РФ до 4 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 600000 рублей.

В остальной части эти же судебные решения оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи