Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам адвокатов Немова А.М. и Фомичева Д.Ю. в интересах осужденного ФИО3 на приговор Фрунзенского районного суда г. Владимира от 25 января 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Владимирского областного суда от 1 апреля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Замазкина А.В. по обстоятельствам дела и кассационным жалобам, возражениям на нее, выступления осужденного и его защитников, поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора об отказе в удовлетворении жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором Фрунзенского районного суда г. Владимира от 25 января 2021 года,

ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, несудимый,

оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 201 УК РФ, ч. 4 ст. 159 УК РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления, за ним признано право на реабилитацию.

осуждён:

по ст. 196 УК РФ на срок 4 года 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 150 000 рублей;

по ч. 4 ст. 160 УК РФ (хищение квартир) на срок 3 года лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей;

по ч. 4 ст. 160 УК РФ (хищение доли в уставном капитале) на срок 3 года лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 800 000 рублей.

Осужденному ФИО3 изменена мера пресечения на заключение под стражу. Срок отбытия наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, с зачетом времени содержания под стражей с 15 марта 2016 года по 14 марта 2017 года, с 5 июля 2019 года до 24 января 2020 года и с 25 января 2021 года до вступления приговора суда в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; времени нахождения под домашним арестом с 24 января до 19 марта 2020 года из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы; периода действия меры пресечения в виде запрета определенных действий, а именно периода действия запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения с 19 марта по 18 июня 2020 года из расчета два дня действия указанного запрета за один день лишения свободы.

За гражданским истцом - <данные изъяты> признано право на удовлетворение гражданского иска, вопрос о размере его возмещения передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

ФИО3 признан виновным и осужден за преднамеренное банкротство, то есть совершение руководителем юридического лица действий, заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия —причинили крупный ущерб (ст. 196 УК РФ); а также за совершение двух растрат, то есть хищений чужого имущества, вверенного виновному, лицом с пользованием своего служебного положения, в особо крупном размере (ч. 4 ст. 160 УК РФ - два преступления).

Обстоятельства совершения преступлений подробно изложены в приговоре.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Владимирского областного суда от 1 апреля 2021 года приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат Фомичев Д.Ю., со ссылками на правовые позиции Верховного Суда РФ, отраженные в постановлениях его Пленумов, оспаривает осуждение ФИО3 Указывает, что судом были отклонены ходатайства о восстановлении утраченных материалов уголовного дел, в частности, сведений, полученных по запросу следователя в банке <данные изъяты> а также документов, изъятых в ходе обыска в <данные изъяты> Этим было существенно ограничено право защиты на представление доказательств в части, касающейся заключения проведенной по делу в стадии предварительного следствия судебно-бухгалтерской экспертизы; по техническим причинам было невозможно открыть жесткий диск, который изъят в качестве вещественного доказательства, между тем следователем осматривался данный жесткий диск, а в вызове следователя было отказано; в истребовании документов оборотно-сальдовых ведомостей необоснованно было отказано; не рассмотрены ходатайства о возобновлении судебного следствия, заявленные в ходе судебных прений, когда защитой указано на необходимость представления суду новых доказательств, а именно: подлинников документов о зачете от 31 октября 2011 года и акта приема-передачи от 25 июня 2012 года, дополнительном допросе свидетеля ФИО9, истребовании книги учета выдачи и прихода векселей предприятия; судом нарушены требования закона, в части мотивированности судебного решения. Судом не опровергнуты показания осужденного о том, что завод столкнулся с длительным рассмотрением заявок банком на выдачу кредита. Это повлекло накопление обязательств. Эти показания осужденного не сопоставлены с иными доказательствами по делу, показаниями свидетеля ФИО10, копией письма <данные изъяты> от 24 марта 2011 года, копиями письма <данные изъяты> от 8 декабря 2009 года и показаниями представителя банка ФИО11, подтвердившей указанные показания осужденного. Указывая на наличие умысла в действиях осужденного на совершение преднамеренного банкротства, суд лишь отметил источники доказательств, не приведя их содержания. Суд в приговоре сослался на показания свидетелей ФИО1 и ФИО12, ФИО13, ФИО14, данные на предварительном следствии, однако не учел, что они были допрошены, и при первом рассмотрении указанного дела их показания отличались; вывод суда о виновности ФИО3 основан на предположениях, в том числе, и на заключении конкурсного управляющего ФИО15 о том, что действия ФИО3 вели к увеличению неплатежеспособности <данные изъяты> Вместе с этим, суд не в полной мере учел выводы данного заключения, в частности, что именно последующий вывод заложенного имущества в процедуре банкротства по давальческой схеме также влечет неспособность <данные изъяты> в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, а далее ФИО15 делает вывод о том, что невозможность удовлетворить требования кредиторов наступила не в результате действий ФИО3; суд сделал вывод о том, что сделки ипотеки привели к увеличению неплатежеспособности, однако из показаний представителей потерпевших ФИО4, ФИО16 В.Я. и свидетелей ФИО17 и ФИО18, а также ФИО19, ФИО20, ФИО21 следует, что указанные сделки никак не повлияли на платёжеспособность предприятия. Суд допустил ошибку в оценке доказательства защиты – соглашения о зачете встречных требований от 21 октября 2011 года по сделке с 40% долей в установленном капитале <данные изъяты> Так признавая ФИО3 виновным в растрате, суд указал, что о безвозмездности обращения доли в собственности на подконтрольных ФИО3 лиц, свидетельствует не поступление оплаты на момент совершения сделки. Суд указал, что представлено стороной защиты соглашение о зачете и оно отсутствует в изъятом у нотариуса деле. Однако, суд сослался на листы дела, где находится иной документ. Исследованный судом подлинник соглашения от 31 октября 2011 года свидетельствует о том, что расчет между сторонами произведен. Из показаний нотариуса ФИО22 следует, что на нотариусов не возложена функция по перепроверке производства фактической оплаты. Отвергая представленные защитой доказательства, суд указал, что свидетели ФИО23 и ФИО24 заинтересованы в исходе дела. Однако не привел надлежащих мотивов этого, в частности не оценил показания подсудимого ФИО3 о том, что оплата по проданной доли <данные изъяты> могла быть закрыта в не денежной форме; суд неверно квалифицировал действия ФИО3, указывая, что объективную строну преднамеренного банкротства образуют действия, направленные на возникновение или увеличение неплатёжеспособности юридического лица; суд не учел, что денежные средства по счету наряду с другими активами, являются имуществом организации, а также, что неплатежеспособность и несостоятельность понятия нетождественные. Суд не привел доказательств того, что между сделками, заключенными в период с 2010 по 2012 год и утратой <данные изъяты> способности в полном объеме удовлетворить требования кредиторов к 31 декабря 2014 года имеется причинно–следственная связь, как основание для уголовной ответственности ФИО3; приговором ФИО3 назначено чрезмерно суровое наказание. В качестве смягчающего наказание обстоятельства не учтено, что он является пенсионером. Не учтено в качестве смягчающего наказание обстоятельства то, что после решения арбитражного суда спорная доля 40% в уставном капитале <данные изъяты> была возвращена на баланс <данные изъяты> Суд имел основания для смягчения категории тяжести совершенного преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ; также судом не учтено заключение мирового соглашения, по которому спорный земельный участок возвращён <данные изъяты> в нарушение требований закона суд не привел мотивов назначения дополнительного наказания в виде штрафа; суд констатировал, что оба факта растраты носили умышленный характер и были совершены в преддверии банкротства и направлены на вывод имущества предприятия на подконтрольных ФИО3 лиц для его неполучения кредиторами. То есть суд фактически установил однотипность этих действий, квалифицировав их как два самостоятельных преступления, при наличии оснований для квалификации как одного продолжаемого хищения; в ходе апелляционной проверки дела не рассмотрены все доводы жалоб, а выводы суда противоречивы. В частности, без оценки остались доводы о том, что с 1 января 2008 года по 31 декабря 2013 года коэффициент обеспеченности обязательств должника и величина чистых активов <данные изъяты> находились в пределах минимально-допустимых значений; суд не дал оценки доводам об отсутствии причинно-следственной связи между заключенными ФИО3 сделками в 2010-2012 годах и утратой <данные изъяты> в конце 2014 года способности в полном объеме удовлетворять требования кредиторов. Суд апелляционной инстанции оставил без внимания доводы об отсутствии оценки суда первой инстанции показаний ФИО21 о том, что ФИО25 и ФИО32 в 2011 году производилась оплата квартир векселями; выводы апелляционного определения содержат противоречия, не основанные на заключении эксперта, из которого следует, что ввиду непредставления регистров бухгалтерского учета, невозможно определить отражена ли хозяйственная операция по сделке предприятия с <данные изъяты> по договорам купли продажи в уставном капитале <данные изъяты> просит об отмене приговора или его изменении и снижении ФИО1 назначенного наказания.

Адвокат Немов А.М. подал кассационную жалобу в которой, ссылаясь на правовые позиции Верховного и Конституционного Судов РФ, выразил несогласие с судебными решениями. Указал, что нарушены нормы процессуального закона. Он не был допущен сразу по предоставлению ордера к защите осужденного в суде. Суд допустил его к участию в заседании лишь выслушав защитника Фомичева Д.Ю. в прениях. Кроме того, допустив его к участию в деле, суд не осведомился о наличии у него отводов или ходатайств, не объявил ему состава суда, что также влечет нарушение права осужденного. Ему также было отказано в ознакомлении с материалами уголовного дела, и он не мог квалифицировано защищать осужденного, а предоставленного времени ему было недостаточно; суд расценил его неподготовленность к участию в судебных прениях, как отказ участвовать в них. Его вступление в процесс ошибочно оценено злоупотреблением правом на защиту, при том, что имели место неявки защитника Фомичева Д.Ю. в судебные заседания, что и стало основанием для приглашения осужденным адвоката Немова А.М. в качестве второго адвоката, и это не противоречит требованиям закона; просит об отмене судебных решений в части осуждения ФИО3

Прокурором на кассационные жалобы адвокатов поданы возражения, в которых он не усматривает оснований для признания доводов жалоб обоснованными, а также отсутствие таковых для изменения или отмены судебных решений.

В судебном заседании адвокаты заявили о несоответствии копий приговоров оригиналу, направленных в адрес защиты, также оспорили оглашение только вводной и резолютивной частей приговора, поскольку ФИО3 обвинялся среди прочего в общеуголовных преступлениях против собственности.

Выслушав участников процесса, проверив материалы дела и доводы кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Оснований согласиться с доводами о процессуальных нарушениях, допущенных, по мнению защиты, при рассмотрении настоящего уголовного дела судами первой и апелляционной инстанций, не имеется.

Судебное разбирательство проведено в соответствие с действующим уголовно-процессуальным законом. Процедура соблюдена надлежаще.

Оснований утверждать о нарушении права на защиту осужденного, по доводам, на которые ссылается защитник Немов А.М., не имеется. Эти обстоятельства в полном объеме оценены судом апелляционной инстанции и мотивированно отклонены.

В ходе рассмотрения уголовного дела реализация права ФИО3 на защиту в формах, указанных в действующем процессуальном законе, соблюдена. В судебной стадии интересы осужденного всегда представлял защитник. Приглашение второго адвоката в завершающих стадиях уголовного судопроизводства по уголовному делу, длительное время находящемуся в производстве суда, само по себе не является дополнительной гарантией соблюдения права на защиту, поскольку не количественные показатели участвующих по делу защитников определяют реализацию функции защиты в уголовном деле, а сама возможность использовать услуги профессионального юриста-адвоката, что ФИО3 судом обеспечено.

Вопреки доводам кассационной жалобы, решение о допуске Немова А.М. в качестве защитника произошло в той же стадии уголовного судопроизводства, в которой он и появился в качестве такового у ФИО3 – стадии судебных прений. Как верно отмечено судом апелляционной инстанции, и подтверждено протоколом заседания суда первой инстанции, защитник, вопреки доводам жалобы, был ознакомлен с составом суда и реализовал свое право на заявление отвода.

Судебная коллегия указывает на служебный статус защитника как участника уголовного судопроизводства, и реализация его прав сопряжена с задачей оказания юридической помощи представляемому лицу.

Принимая во внимание данное обстоятельство, тот факт, что защитник Фомичев Д.Ю. в полном объеме обеспечивал право на защиту осужденного на протяжении всего процесса, а также предоставленного судом первой инстанции времени для ознакомления с материалами дела адвокату Немову А.М., с учетом ознакомления его с выступлением государственного обвинителя, было достаточно для выступления с собственной позицией в стадии судебных прений.

Слово для выступления защитнику в прениях предоставлялось. Вместе с тем, участие в судебных прениях это право участника судопроизводства со стороны защиты, обязать адвоката выступить в прениях, определить объем его выступления, в полномочия суда не входит.

Уголовно-процессуальный закон установил стадию судебных прений составной, куда помимо речей выступающих включены еще и реплики.

Используя право на выступление адвокат Немов А.М., согласно протоколу судебного заседания суда первой инстанции, изложил свое отношение к позиции обвинения по уголовному делу, а также высказал просьбу об оправдании ФИО3

Усмотренные защитником Фомичевым Д.Ю. нарушения процедуры рассмотрения уголовного дела, которые, по его мнению, нарушили равноправие сторон и привели к обвинительному уклону при рассмотрении уголовного дела, неполной и надлежащей оценки доказательств судами, как первой, так и апелляционной инстанций, судебная коллегия кассационной инстанции расценивает как несостоятельные. Они не основаны на материалах дела.

В соответствие с со ст. 6 «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» право на справедливое судебное разбирательство осужденному ФИО3 обеспечено.

Он, как и сторона защиты в целом, были выслушаны судом по вопросам предъявленных обвинений.

Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Фомичева Д.Ю., оценка показаниям осуждённого судом первой инстанции дана надлежащая, со ссылками на материалы дела, и она верно расценена судом апелляционной инстанции в части осуждения ФИО3, как правильная.

Приведенные в кассационной жалобе Фомичева Д.Ю., изъятые из контекста ряда доказательств, сведения, направлены на их переоценку без должных для того оснований.

Отказ в удовлетворении ходатайств об истребовании документов, приглашении к допросу лиц, производстве экспертных исследований не может расцениваться как уклонение суда от обеспечения стороне равноправного доступа к правосудию.

Как следует из материалов уголовного дела, по ходатайствам стороны защиты приняты процессуальные решения.

Принятие судом решений относительно заявленных ходатайств определяется усмотрением суда, основанном на ст.ст. 73 и 252 УПК РФ, устанавливающих предмет доказывания и пределы судебного разбирательства, что составляет суть отправления правосудия в указанной форме.

Судом апелляционной инстанции со ссылками на материалы дела верно отмечено, что защитник Фомичев Д.Ю. не был лишен возможности знакомиться с материалами уголовного дела, в том числе и с вещественными доказательствами.

Нарушений закона тем, что были оглашены только вводная и резолютивная части приговора не усматривается. Процессуальное решение по данному вопросу судом принято.

Доказанность виновности ФИО3 в совершении преступления, предусмотренного ст. 196 УК РФ, которое включено в Главу 22 УК РФ (Преступления в сфере экономической деятельности), давала основания для использования специального правила, предусмотренного ч. 7 ст. 241 УПК РФ, вне зависимости от того, что в указанную совокупность входили и иные преступления.

Доводы защиты о несоответствии копий приговора его оригиналу, судебной коллегией проверены, в том числе и путём организации проведения служебной проверки данных обстоятельств во Фрунзенском районном суде г. Владимира.

Из комиссионного заключения, утверждённого председателем Фрунзенского районного суда г. Владимира суда следует, что после изготовления приговора изменений в его оригинал не вносилось.

Содержащиеся в копиях приговора, представленных стороной защиты, несоответствия, не создают никакой неопределенности в том, какое именно итоговое решение принял суд первой инстанции в действительности, поскольку имеющийся в материалах дела подлинник приговора был вынесен в соответствие с требованиями закона.

Анализ доказательственной базы в приговоре и апелляционном определении содержится. Он, вопреки доводам защитника Фомичева Д.Ю., основан на оценке, как единичных доказательств, так и их совокупности, что закреплено в ст. 88 УПК РФ.

Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Фомичева Д.Ю., содержание доказательств, исследованных судом, раскрыто в необходимой степени для их анализа и оценки.

Конкретные ссылки жалобы о том, что показания осуждённого не сравнены с показаниями свидетелей, даны без учета документов о финансовом состоянии предприятия, а также осуществлении им договорной деятельности в период, когда у предприятия имелись проблемы с платежеспособностью, сами по себе не свидетельствуют о том, что доказательства не оценены.

Логические методы анализа и синтеза доказательственной базы при постановлении приговора судом применены, что следует из его описательно-мотивировочной части.

Судом в стадии судебного следствия выяснялось об отсутствии дополнений к нему у участников процесса, в связи с этим доводы защитника Фомичева Д.Ю. о том, что сообщенная им в прениях информация должна была рассматриваться как основание для возобновления судебного следствия, ошибочны, таковой судом обоснованно не усмотрено.

Показаниям свидетелей ФИО27, ФИО21, ФИО28, ФИО18, ФИО29, вопреки доводам жалобы адвоката Фомичева Д.Ю., по вопросам деятельности ФИО3 при проблемах предприятия с платежеспособностью, как в приговоре, так и в апелляционном определении, дана надлежащая оценка.

Из показаний представителя потерпевшего ФИО38 следует, что из заемных средств более 1,4 млрд. рублей, <данные изъяты> которым руководил генеральный директор ФИО3, банку возвращена лишь сумма 115 890 257 рублей.

Процедура банкротства в отношении <данные изъяты> была инициирована аффилированой с ним организацией <данные изъяты> незадолго до чего совершались сделки по уменьшению ликвидной имущественной массы <данные изъяты> О проведении указанных сделок дали показания свидетели ФИО30 и ФИО31

Указанные показания объективно подтверждены в решениях арбитражных судов, приведенных в приговоре и апелляционном определении.

В частности, в рамках арбитражной процедуры установлено совершение сделок между <данные изъяты>» в пользу <данные изъяты>, когда у <данные изъяты> имелась задолженность перед другими кредиторами.

По заключению конкурсного управляющего <данные изъяты>ФИО15 установлено, что сделки должника <данные изъяты>» с <данные изъяты> были выполнены не на рыночных условиях, а фактически свидетельствовали о выводе активов предприятия, что привело к его неплатежеспособности.

Аффилированность указанных контрагентов по сделкам с <данные изъяты> установлена на основании регистрационных дел данных предприятий.

Суд апелляционной инстанции подробно оценил доводы защиты о существе указанного заключения, и отверг их, признав указанное доказательство достоверным.

Финансово-экономическая деятельность, а также фактическая платежеспособность предприятия в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а именно значительное ухудшение финансового состояния <данные изъяты>, подтверждена экспертно.

Приведя подробный анализ заключения эксперта, суд апелляционной инстанции обоснованно отверг иное толкование содержательного смысла заключения эксперта стороной защиты.

При этом, судом второй инстанции справедливо, вопреки доводам жалобы, отмечено, что непредставление в распоряжение эксперта регистров бухгалтерского учета <данные изъяты> не повлияло на достоверность данного доказательства.

Выводы суда об умышленности действий осужденного направленных на преднамеренное банкротство предприятия являются правильными.

Под действиями, заведомо влекущими неспособность удовлетворить требования кредиторов, понимаются умышленное деяние, направленное на возникновение или увеличение неплатежеспособности юридического лица или индивидуального предпринимателя. Эти обстоятельства по делу установлены

Фактическая неполная платежеспособность предприятия возглавляемого ФИО3 подтверждается материалами дела и заключалась в прекращение исполнения должником части денежных обязательств, а также обязательных платежей, что вызвано недостаточностью денежных средств.

Как установлено по материалам дела в нарушение условий кредитных обязательств первоначально с мая 2012 года предприятием–должником были прекращены выплаты процентов по кредитам, а затем и сумм долга.,

Причинами ухудшения финансового положения явилось совершение определенных действий, указанных в судебных решениях, а также действий органов управления юридического лица в лице генерального директора ФИО3: заключение на условиях, не соответствующих рыночным и обычаям делового оборота, сделок по отчуждению имущества, связанных с возникновением обязательств, не обеспеченных имуществом; заменой одних обязательств другими, заключенными на заведомо невыгодных условиях;

Фактически выполнение отмеченных в заключении конкурсного управляющего ФИО15 сделок и не в интересах предприятия, приводило к снижению капитализации и уменьшению активов.

Ущерб, причинённый совершением данного преступления судом обоснованно оценен как крупный.

Моментом причинения ущерба кредиторам следует считать срок, до истечения которого должник был обязан в соответствии с договором (ст. 314 ГК РФ) исполнить соответствующие обязательства, вне зависимости от вынесения арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства

Квалификация действий осужденного по ст. 196 УК РФ является правильной.

Обстоятельства растрат, принадлежащего предприятию <данные изъяты> имущества, путем издержания недвижимого имущества (квартир) их отчуждения, а также фиктивного, без получения материальной выгоды от отчуждения доли в установленном капитале <данные изъяты> в размере 40%, подробно описаны в приговоре и проанализированы со ссылками на исследованные доказательства.

Конкурсным управляющим ФИО15 установлены признаки преднамеренного банкротства <данные изъяты> и совершение в преддверии банкротства ФИО3 сделок с аффилированными лицами, направленных на вывод имущества завода, в частности заключения договоров купли-продажи восьми принадлежащих заводу квартир, оплата за которые на счет завода не поступила, что нашло свое отражение в заключении ФИО15

Зависимость, применительно к совершенным сделкам ФИО25 и ФИО32 от ФИО3 подтверждена доказательствами, приведенными в приговоре. Отсутствие оплаты за переданные по договорам купли-продажи квартиры на момент заключения договоров подтверждено показаниями ФИО33

Обстоятельства частичной оплаты, как вуалирующие изначально необоснованные сделки, подробно судом проанализированы.

Как установлено судом из показаний свидетеля ФИО22, о том, что расчёт между сторонами при отчуждении 40 % в уставном капитале <данные изъяты> произведен при подписании поясняли лишь участники сделки.

Между тем из показаний свидетелей ФИО34 и ФИО9 следует, что ими выявлен факт безвозмездного отчуждения ФИО3 в пользу <данные изъяты> доли, стоимость которой по договору купли-продажи должна быть оплачена при подписании договора, но денежные средства завод не получил.

Определением арбитражного суда данный договор признан недействительным.

Установление совершения преступлений с использованием служебного положения судами надлежаще мотивировано.

Квалифицирующий признак совершения преступлений в особо крупном размере установлен правильно на основании примечания 4 к ст. 158 УК РФ.

При этом суверенное право собственника распоряжаться принадлежащим ему имуществом, в настоящим случае, преследовало иные цели, неполучения материальной выгоды от сделок, по которым фактического надлежащего денежного исполнения от контрагентов не имело места, а было необходимо для увода ликвидного имущества от претензий кредиторов.

Вместе с тем, суд пришел к верному выводу о необходимости самостоятельной квалификации указанных действий (хищений) именно двумя составами преступлений, преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 УК РФ.

Как верно отмечено в апелляционном определении, критерием разделения в настоящем случае выступает предмет растраты — объект недвижимости, через необоснованное отчуждение на него вещного права, а также доля в уставном капитале предприятия.

Судебная коллегия указывает, что преступления, предусмотренные ст. 196 УК РФ и ст. 160 УК РФ посягают на различные предметы уголовно-правовой охраны: экономическую деятельность и собственность.

В настоящем случае, не имеет правового значения, что оба преступления, предусмотренные ч. 4 ст. 160 УК РФ также подрывали экономическое благополучие <данные изъяты> поскольку совершалось еще и хищение имущества, что требовало самостоятельной юридической оценки.

Наказание ФИО3 назначено с соблюдением требований ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ. При этом учтены влияние назначенного наказания на условия жизни семьи осужденного, данные о его личности.

Смягчающие наказание обстоятельства осужденного учтены полно, в том числе и те, что принимаются по усмотрению суда. Пенсионный возраст не является основанием для его признания в качестве смягчающего наказание обстоятельства, а лишь констатирует наступление определённого времени, порождающего право на социальные выплаты.

Доводы жалобы защитника Фомичева Д.Ю. о необходимости учета в качестве смягчающих наказание обстоятельств по п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ возвращения на баланс <данные изъяты> 40% доли в уставном капитале <данные изъяты> удовлетворению не подлежат. Возвращение доли осуществлено с учетом арбитражных процедур, с волеизъявлением осужденного никак не связано, а, следовательно, нет оснований для признания данного обстоятельства, смягчающим наказание.

Оснований для признания иных обстоятельств смягчающими наказание осужденного, а также совокупности установленных в отношении него смягчающих наказание обстоятельств исключительной и применения ст. 64 УК РФ у судов не имелось, выводы об этом мотивированы.

Учитывая характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства их совершения, личность виновного, суд пришел к выводу, что цели исправления ФИО3 могут быть достигнуты только с применением в качестве наказания лишения свободы, исполняемого реально.

При этом суды обоснованно не усмотрели оснований для применения ст. 53.1, ч. 6 ст. 15, УК РФ при назначении ФИО3 наказания.

Суд в приговоре, вопреки доводам жалобы защитника Фомичева Д.Ю., отдельно мотивировал применение дополнительного наказания в виде штрафа за каждое из преступлений, где оно назначено.

При этом суд, как отмечено в приговоре, определил размер данного наказания, как того требует закон, с учетом тяжести совершенных преступлений, имущественного положения осужденного и возможности получения им дохода.

Не назначив максимальное наказание за каждое из совершенных преступлений, применив при назначении наказания по совокупности преступлений (ч. 3 ст. 69 УК РФ) принцип лишь частичного сложения назначенных наказаний, суд реализовал в отношении ФИО3 принцип справедливости, закрепленный в положениях ст. 7 УК РФ.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд, вопреки доводам кассационной жалобы Фомичева Д.Ю. в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ, проверил в полном объеме доводы апелляционных жалоб его защитников, по которым отразил надлежаще мотивированные выводы, обосновав свою позицию о законности приговора правильно. При этом несогласие с выводами апелляционного определения в оценке доказательств, на что ссылается защитник в кассационной жалобе, не указывает на неверность выводов суда апелляционной инстанции.

Содержание апелляционного определения соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 и ст. 389.28 УПК РФ.

Поскольку существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, искажающих суть правосудия и смысл судебных решений как актов правосудия, по уголовному делу в отношении ФИО3 не допущено, оснований для удовлетворения кассационных жалоб и отмены или изменения состоявшихся судебных решений не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 401.14, 401.16 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Фрунзенского районного суда г. Владимира от 25 января 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Владимирского областного суда от 1 апреля 2021 года в отношении ФИО3 оставить без изменения, а кассационные жалобы — без удовлетворения.

Председательствующий судья:

Судьи коллегии: