Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела кассационные жалобы адвоката ФИО17 в защиту интересов ФИО3, адвоката ФИО19 в защиту интересов ФИО1 и адвоката ФИО18 в защиту интересов ФИО2 на приговор Зюзинского районного суда г. Москвы от 28 июня 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 декабря 2019 года.

Заслушав доклад судьи ФИО43 о принятых судебных решениях, доводах жалоб и возражений, выступления осужденной ФИО3 и ее защитников – адвокатов ФИО17 и ФИО12, осужденной ФИО2 и ее защитника – адвоката ФИО18, адвоката ФИО19 в защиту интересов ФИО1, осужденного ФИО44 и его защитника – адвоката ФИО13, поддержавших доводы кассационных жалоб об отмене судебных решений, адвокатов ФИО14 в интересах осужденной ФИО45, ФИО15 в интересах осужденной ФИО46, ФИО16 в интересах осужденного ФИО6, мнение прокурора ФИО9 об оставлении судебных решений без изменения, жалоб – без удовлетворения, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Приговором Зюзинского районного суда г. Москвы от 28 июня 2019 года

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;

ФИО2, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ранее судимая:

- 3 февраля 2008 года Зюзинским районным судом г. Москвы от по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 7 годам лишения свободы, освободившаяся 16 августа 2013 года условно-досрочно на 1 год 8 месяцев 17 дней,

осуждена по:

- ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев,

- ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 8 месяцев;

на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;

ФИО3, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ранее не судимая,

осуждена по:

- ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года 6 месяцев,

- ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев;

на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно ФИО3 назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 4 года 6 месяцев, с возложением ряда дополнительных обязанностей.

Срок наказания ФИО2 и ФИО1 исчислен с 28 июня 2019 года, разрешены вопросы о мере пресечения до вступления приговора суда в законную силу и о зачете в срок наказания периодов содержания под стражей в соответствии с положениями ст. 72 УК РФ.

Данным приговором также осуждены ФИО44 и ФИО6, ФИО45 и ФИО46, в отношении которых приговор не обжалован.

Разрешена судьба вещественных доказательств по делу.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 декабря 2019 года приговор изменен в отношении осужденного ФИО6, в отношении остальных осужденных приговор оставлен без изменения.

Обжалуемым приговором ФИО1 признан виновным и осужден за приготовление к мошенничеству путем обмана, совершенному группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, повлекшему лишение права гражданина на жилое помещение.

ФИО2 и ФИО3 признаны виновными в совершении покушения на мошенничество путем обмана, совершенного организованной группой, в особо крупном размере, а также в совершении приготовления к мошенничеству путем обмана, совершенному организованной группой, в особо крупном размере, повлекшему лишение права гражданина на жилое помещение.

Преступления совершены в г. Москве в период и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда первой инстанции.

В кассационной жалобе адвокат ФИО17 в защиту интересов осужденной ФИО3 выражает несогласие с принятыми решениями, считает их незаконными ввиду существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, правильность установления фактических обстоятельств, что повлекло, по ее мнению, неправильную юридическую оценку действий ФИО3. При этом указывает, что объективные стороны преступлений инкриминируемых осужденной полностью совпадают между собой, то есть ее действия образуют два эпизода одного и того же преступления, что противоречит принципам уголовного права. Полагает, что данные действия должны были быть квалифицированы как одно преступление. Указывает, что судом допущены нарушения правил проверки, исследования и оценки доказательств по каждому из преступлений. Доводы защиты, по ее мнению, не нашли отражения в приговоре и не опровергнуты, а доказательства защиты о непричастности ФИО3 к преступлениям, оставлены судом без внимания. Приводит свою оценку исследованных судом доказательств и считает, что выводы суда ошибочны, основаны на предположениях и не соответствуют установленным обстоятельствам. Указывает, что приговор не содержит доказанных судом описаний преступных деяний, совершенных ФИО3, места, времени, способа совершения, формы вины, мотива и цели преступления, характера и размера причиненного вреда, последствий преступления. Настаивает на непричастности ФИО3 к совершению преступлений, ее неосведомленности о преступных действиях иных лиц, отсутствии знакомства с другими осужденными и совершении провокации преступлений, а также оговоре со стороны свидетелей. Считает, что суд не создал необходимых условий для исполнения стороной защиты ее процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, нарушил принцип состязательности сторон. Полагает, что доводы защиты при апелляционном рассмотрении дела также не были исследованы, проанализированы и надлежаще оценены. Просит состоявшиеся судебные решения отменить и вернуть уголовное дело прокурору.

Адвокат ФИО18 в интересах осужденной ФИО2, не соглашаясь с судебными решениями, указывает на несоответствие описательно-мотивировочной части приговора требованиям ст. 307 УПК РФ. По мнению автора жалобы, приговор не содержит описания преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Считает, что в приговоре не приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении ФИО2 и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Полагает, что вывод суда о наличии квалифицирующего признака деяния - совершение его организованной группой, в приговоре никак не мотивирован, а в ходе судебного следствия сторона обвинения не представила неоспоримых достоверных доказательств совершения преступлений организованной группой. Считает, что судом первой инстанции данное уголовное дело рассмотрено с обвинительным уклоном, в ходе судебного разбирательства учитывалось лишь мнение государственного обвинителя, в то время как ходатайства стороны защиты в большинстве своем необоснованно отклонялись. Полагает, что причастность ФИО2 не подтверждена доказательствами, исследованными судом в ходе судебного разбирательства, а положенные в основу приговора признательные показания ФИО2 считает недопустимыми доказательствами, так как она оговорила себя, пытаясь остаться на свободе. Иных доказательств, кроме ее показаний и противоречивых показаний осужденного ФИО44 данных в ходе предварительного следствия, указывающих на совершение ею преступлений, по делу не имеется. При этом судами не дана оценка алиби ФИО2, которая не находилась в Российской Федерации и не имела каких-либо контактов с иными участниками преступлений. Автор жалобы ссылается на нарушения требований процессуального законодательства при проведении предварительного следствия. Кроме того считает, что по данному уголовному делу судами нарушены уголовно-процессуальные требования закона, так как судебное следствие должно быть направлено на исключение ошибок предварительного расследования и недопущение незаконного привлечения к уголовной ответственности невиновного человека. Однако судами первой и апелляционной инстанции не приняты меры к всестороннему и полному исследованию обстоятельств дела, не проверены представленные стороной обвинения доказательства, а состоявшиеся судебные решения лишь напоминают утверждение судами обвинительного заключения, что привело к нарушениям конституционных прав ФИО2 на судебную защиту и на справедливое судебное разбирательство. Считает, что доводы ее жалобы при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции надлежаще рассмотрены не были. Просит судебные решения отменить как неправосудные и направить уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, либо вернуть прокурору.

В своей кассационной жалобе адвокат ФИО19 в интересах осужденного ФИО1 также считает, что приговор не соответствует закону ввиду допущенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона. Полагает, что предъявленное обвинение содержит существенные противоречия между описанием и юридической квалификацией действий ФИО1, что повлекло за собой нарушение права подсудимого на защиту ввиду неопределенности обвинения. Указывает на сомнения в выводах почерковедческой экспертизы от 8 июня 2016 года, являющейся, по его мнению, единственным доказательством виновности осужденного. При этом считает, что было нарушено право его подзащитного и других подсудимых знакомиться с постановлением о назначении указанной почерковедческой экспертизы до ее проведения, так как с данным постановлением защита была ознакомлена уже после проведения экспертизы, при этом следствие не удосужилось принять меры к розыску и истребованию подлинных образцов почерка Басовой из официальных инстанций. Считает, что Орлов необоснованно признан потерпевшим по настоящему уголовному делу, указывая на ФИО20, как на лицо которому Басовой написано завещание. Данное завещание судом истребовано не было, чем были нарушены принципы равенства и состязательности сторон, обеспечения обвиняемому права на защиту. Полагает, что судом не дана надлежащая оценка решению Тушинского районного суда г. Москвы от 5 июня 2018 года о признании Басовой безвестно отсутствующей. Автор жалобы указывает, что показания свидетелей по делу указывающие на непричастность ФИО1 к совершению инкриминируемого преступления и исследованные доказательства со стороны защиты не нашли своего отражения в приговоре и не получили надлежащей оценки, доводы осужденного в свою защиту остались нерассмотренными, а все имеющиеся сомнения, вопреки ч. 3 ст. 14 УПК РФ, судом истолкованы в пользу виновности ФИО1. Полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, так как суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, не указал в приговоре по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, принял одни доказательства и отверг другие. Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности, на правильность применения уголовного закона и на определение меры наказания. По мнению защитника, в данном случае вообще отсутствует событие преступления. Адвокат также полагает, что судом недостаточно учтены данные о личности осужденного, что, по его мнению, повлекло назначение излишне сурового наказания, которое не отвечает требованиям справедливости. Просит состоявшиеся судебные решения отменить и направить уголовное дело прокурору.

Государственный обвинитель по делу ФИО21 в своих возражениях на кассационную жалобу адвоката ФИО17 выражает несогласие с заявленными доводами и просит приговор Зюзинского районного суда г. Москвы и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда оставить без изменений, а доводы жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, возражений прокурора, выслушав участников судебного заседания, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

По данному делу таких нарушений не допущено.

Вопреки мнению защиты, постановленный приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, при этом суд, в соответствии со ст. 307 УПК РФ, подробно изложил описание преступных деяний, с указанием места, времени, способа совершения, формы вины, целей и последствий преступлений, а также привел доказательства, на которых основаны выводы суда, изложенные в приговоре, мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания и обоснование принятых решений по другим вопросам, указанным в ст. 299 УПК РФ.

Фактические обстоятельства совершения ФИО1, а также ФИО2 и ФИО3 инкриминируемых им преступлений установлены правильно, поскольку основаны на совокупности собранных и всесторонне исследованных в судебном заседании доказательств по делу.

В частности суд пришел к выводу о виновности ФИО1 на основании анализа показаний потерпевшего ФИО36, который сообщил о наличии в собственности его дочери ФИО35 квартиры, расположенной по адресу: <адрес> свидетеля ФИО22, который 6 июня 2016 года был приглашен для замены замка входной двери квартиры ФИО35; осужденного ФИО44, данными им в ходе предварительного следствия о том, что в конце мая 2016 года он консультировал ФИО6 и других о вариантах переоформления прав собственности на квартиру ФИО35, а также подтвердил, что это он пригласил мастера для вскрытия и замены дверного замка; свидетеля ФИО23, которая присутствовала при попытке проникновения ФИО1 и других в квартиру ФИО35 и их задержании; свидетеля ФИО24 – сотрудника полиции, выезжавшего 6 июня 2016 года по адресу: <адрес>, по факту попытки вскрыть квартиру, хозяйка которой длительное время отсутствует и которому ФИО1 предъявлял доверенность на имя ФИО25 Также виновность ФИО1 установлена из исследованных протоколов следственных действий, заключений экспертов, сведений из УВД по ЮЗАО ГУ МВД России по г. Москве о розыске ФИО35 с 1 сентября 2013 года, а также других доказательств, подробно приведенных в приговоре.

На основании этих и других доказательств по делу судом установлено, что ФИО1, действуя группой лиц по предварительному сговору, путем обмана совершил приготовление к мошенничеству в особо крупном размере, повлекшем лишение права гражданина на жилое помещение, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам, так как он был задержан сотрудниками правоохранительных органов.

Судом верно отмечено, что квалифицирующие признаки данного преступления нашли свое подтверждение в судебном заседании, так как о совершении преступления группой лиц по предварительному сговору свидетельствует совместный и согласованный характер действий осужденных, который подтверждается показаниями ФИО44, показаниями свидетелей и иными доказательствами. На квалифицирующий признак в особо крупном размере указывает стоимость квартиры по адресу <адрес>, которая превышает 1 000 000 рублей.

Квалифицирующий признак мошенничества «повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение», также нашел свое подтверждение, поскольку судом правильно установлено, что подсудимые действовали с целью завладения правом собственности на указанную квартиру и данное последствие, охватывалось их преступным умыслом.

Вопреки доводам защиты, к выводу о виновности ФИО2 и ФИО47 суд пришел на основании анализа показаний потерпевшей ФИО11 и свидетеля ФИО26 о том, что они не собирались продавать квартиры и оригиналы правоустанавливающих документов на квартиры никогда и никому не передавали; потерпевшего ФИО32, намеревавшегося приобрести квартиру ФИО11, об обстоятельствах знакомства с ФИО44, обращении в коллегию адвокатов <данные изъяты> где ему было предложено принять участие в оперативно-розыскном мероприятии, а также о проведении данного «оперативного эксперимента», передаче помеченных денежных средств и оформлению сделки с участием лже-ФИО48 у нотариуса ФИО3, роли помощницы нотариуса – ФИО27, оформлявшей документы, и обстоятельствах задержания участников преступления; свидетеля ФИО27 о получении от ФИО3 поручения по оформлению необходимых документов для совершения сделки по дарению доли квартиры по адресу: <адрес>, женщиной, которая представлялась как ФИО11 и чей паспорт вызвал у нее сомнения в подлинности, о чем она сообщила нотариусу ФИО3, которая сказала ей, что паспорт нормальный и, побеседовав с ФИО11 (ФИО45), дала ей указание готовить документы по сделке, подготовке всех необходимых документов, подписанных ФИО3 и переданных сторонам, об обстоятельствах, при которых ФИО46 передала ей денежные средства для нотариуса за сделку с ФИО28, указании ФИО3 взять себе 35 000 рублей и отдать остальное вечером вместе с кассой; показаниями свидетеля ФИО44, данными им в ходе предварительного следствия, о вовлеченности в преступную деятельность, связанную с перепродажей квартир, полученных мошенническим путем, которой также занимались ФИО5, ФИО45, ФИО2, ФИО46, при этом он и его брат занимались поиском клиентов, общим сопровождением сделок, ФИО5 занимался изготовлением поддельных документов, в том числе паспортов, ФИО45, а также иные лица, выдавали себя за собственников квартир, ФИО2 и ФИО46 занимались поиском граждан пожилого возраста, а также больных наркоманией, алкоголизмом, у которых в собственности были жилые помещения; свидетеля ФИО29, данными им в ходе предварительного следствия, о том, что он присутствовал при разговоре ФИО49 и ФИО46, в ходе которого они обсуждали подготовку незаконного оформления квартиры ФИО11, которую планировали осуществить у нотариуса ФИО30, а также о решении провести данную незаконную сделку у нотариуса ФИО3, после чего ФИО46 ходила к нотариусу ФИО3 в целях обсуждения данной сделки; свидетеля ФИО31 об обстоятельствах, при которых ФИО32 обратился в коллегию адвокатов <данные изъяты> за юридической помощью, об участии последнего в проведении сотрудниками ФСБ России оперативно-розыскных мероприятий, а также о передаче денег потерпевшему для платежа за купленные им квартиры, а также о совершении, по его мнению, в отношении ФИО32 мошеннических действий и задержании сотрудниками полиции участников преступлений; осужденного ФИО44, данными им в ходе предварительного следствия, из которых следует, что в конце февраля 2017 года, когда он находился в СИЗО, с ним связалась ФИО46, которая сообщила, что необходимо реализовать квартиры, принадлежащие ФИО11 и ее сыну, при этом сделку необходимо оформить без оригиналов документов и без явки непосредственно продавца, после чего она свела его с ФИО32 и ФИО2, от которой он получил копии правоустанавливающих документов на квартиры ФИО11 по адресу: <адрес>, Строгинский бульвар, <адрес>., ФИО5 нашел ФИО45, которая должна была выступить в качестве ФИО11, и изготовил поддельный паспорт на имя ФИО11 с фотографией подставного человека, об обстоятельствах отправления ФИО32 номера банковской карты, на которую ФИО32 перевел в качестве аванса 300000 рублей, при встречах с потерпевшим он обсуждал ситуацию со сделкой, сумму денежного вознаграждения, при этом пояснял ему, что тот должен будет заплатить 1 500 000 рублей, из которых 1 000 000 рублей - взятка нотариусу за оформление «кривой» сделки и его посредникам, 500 000 рублей должны были быть распределены между ним, ФИО44, ФИО50 и ФИО45, а также сообщил ФИО32 о дате, месте и времени проведения сделки, о контроле 24 марта 2017 года в телефонном режиме процесса сделки, о разговорах с ФИО32, Алексеевым, ФИО46, о сообщении ему по телефону ФИО46 о том, что сделка будет у нотариуса ФИО3, так как у ФИО30 какие-то проблемы, от ФИО46 узнал о задержании участников преступлений; осужденной ФИО45, которая в ходе предварительного следствия показала, что она согласилась на предложение ФИО51 выступить в роли собственницы квартиры, которая якобы пропала безвести, при оформлении сделки с квартирой, за что ФИО5 обещал дать ей 100 000 рублей, ДД.ММ.ГГГГ от ФИО46 получила паспорт на имя ФИО11 с ее фотографией, который был похож на настоящий, но в нем номер паспорта на различных страницах отличался, а также имелись копии документов на квартиры, оригиналов документов не было, при этом ФИО46 сказала, что нотариус примет копии, а в дальнейшем будут предоставлены оригиналы, по указанию ФИО46 она в нотариальной конторе сказала, что желает подарить 1/2 доли квартиры своему гражданскому мужу ФИО32, нотариус ФИО3 принесла документы своему помощнику и сказала, что проверила их, с документами все в порядке, после оформления документов, они договорились, что она придет с одариваемым 24 марта 2017 года, в назначенный день она встретилась с ФИО46, Алексеевым и ФИО32, являвшимся приобретателем квартиры, ФИО32 передал деньги ФИО52 из которых она (ФИО45) взяла 500 000 рублей и отнесла их ФИО46, примерно через 15 минут позвонила ФИО46, и они с ФИО32 пошли в нотариальную контору ФИО3, где к ним вышла сама ФИО3, о чем-то поговорила с ФИО32, а затем подписала подготовленные ее помощником документы, после чего все документы были переданы ФИО32, получив документы, они с ФИО32 вернулись к ФИО46, которой вернула поддельный паспорт, а ФИО32 передал деньги за сделку, после чего они все были задержаны.

Вина осужденных также подтверждается протоколами следственных действий, вещественными доказательствами по делу, экспертными заключениями, результатами ОРМ «оперативный эксперимент», сведениями ПАО «Сбербанк России», а также другими доказательствами, подробно приведенными в приговоре.

На основании этих и других доказательств по делу, судом установлено, что ФИО3 и ФИО2, действуя организованной группой с другими осужденными, путем обмана, совершили приготовление к мошенничеству в особо крупном размере, повлекшем лишение права ФИО11 на жилое помещение, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам, так как они были задержаны сотрудниками правоохранительных органов.

Также судом верно установлено, что ФИО3 и ФИО2, действуя организованной группой с другими осужденными, совершили покушение на хищение денежных средств ФИО33, путем обмана, в особо крупном размере, однако довести свой преступный умысел до конца не смогли, по независящим от них обстоятельствам, так как были задержаны сотрудниками правоохранительных органов.

Судебная коллегия считает обоснованным вывод суда об установленных судом квалифицирующих признаках преступлений по следующим основаниям.

Стоимость жилых помещений, принадлежащих ФИО11, равно как и сумма денежных средств, которые соучастники пытались похитить у ФИО34, по отдельности превышают 1000000 рублей, в связи с чем, в каждом случае квалифицирующий признак совершения преступлений в особо крупном размере вменен обоснованно.

Квалифицирующий признак мошенничества «повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение» в отношении ФИО11, также нашел свое подтверждение, поскольку установлено, что подсудимые действовали с целью завладением правом собственности на жилые помещения, находившиеся в собственности ФИО11, и данное последствие охватывалось их преступным умыслом.

Вопреки позиции защиты ФИО2, квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой установлен судом правильно, так как на это указывает количество членов группы; единство интересов членов группы и наличие у них общих целей, объединивших их - совершение мошеннических действий; четкое, точное и активное исполнение членами группы своих преступных ролей, тесное взаимодействие между ними. Также суд верно отметил: длительный период подготовительных преступных действий; их многоэтапную структуру; вовлечение в преступную деятельность неосведомленных лиц; использование методов конспирации, что свидетельствовало об устойчивом составе группы.

Несмотря на позицию адвоката ФИО19 постановленный приговор, в том числе в отношении осужденного ФИО1 соответствует требований уголовного и уголовно-процессуального закона, предъявленное ФИО1 обвинение не содержит существенных противоречий между описанием преступления и его юридической квалификацией.

Доводы о сомнениях в выводах почерковедческой экспертизы от 8 июня 2016 года не являются обоснованными, так как оспариваемая экспертиза была проведена в соответствии с требованиями ст.ст. 195 - 199 УПК РФ, на основании постановления о назначении судебных экспертиз, вынесенного следователем. Экспертам были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, они предупреждались об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, сами заключения соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, оформлены надлежащим образом, научно обоснованы, выполнены лицами, обладающими специальными знаниями и назначенными в порядке, предусмотренном УПК РФ. Квалификация экспертов у суда сомнений не вызывает, ответы на поставленные вопросы были даны в полном объеме с учетом полномочий и компетенции экспертов, выводы которых ясны и понятны. Достаточных оснований для того, чтобы подвергать сомнению выводы экспертов не имеется. Основания и мотивы, по которым были сделаны соответствующие выводы, изложены в исследовательской и заключительной частях экспертизы, которые судом были оценены в совокупности с другими исследованными доказательствами по делу.

Также несостоятельными являются и доводы кассационной жалобы о том, что для проведения судебной почерковедческой экспертизы было предоставлено недостаточно материалов, содержащих рукописные записи ФИО35, поскольку из материалов уголовного дела не усматривается данных о поступлении ходатайств от экспертов о предоставлении для производства экспертизы дополнительных материалов, последнее свидетельствует о том, что предоставленных следствием материалов и образцов было достаточно для производства экспертизы и дачи ответов на поставленные перед экспертами вопросы.

То обстоятельство, что с постановлением о проведении судебных почерковедческих экспертиз ФИО1 и его защитники были ознакомлены после их проведения, по мнению судебной коллегии, не влияет на законность и обоснованность принятого судом решения, а также на выводы суда о виновности ФИО1 в преступлении, за которое он осужден.

С мнением защиты о необоснованности признания потерпевшим по делу ФИО36 нельзя согласиться, так как потерпевшая ФИО35 с 1 сентября 2013 года находится в федеральном розыске как безвести пропавшая, а решением Тушинского районного суда г. Москвы от 5 июня 2018 года она с 1 декабря 2015 года признана безвестно отсутствующей, при этом данных о признании ее умершей в материалах уголовного дела не имеется. ФИО36, является отцом ФИО35, то есть близким родственником, ввиду чего был обоснованно признан потерпевшим по делу. Каких-либо законных оснований для признания ФИО20 представителем потерпевшего, не имеется. В силу данных оснований необходимости истребования завещаний от имени ФИО35 у суда не имелось. Решение Тушинского районного суда г. Москвы от 5 июня 2018 года о признании ФИО53 безвестно отсутствующей судом было исследовано и получило надлежащую оценку.

Вопреки мнению адвоката ФИО19, показания свидетелей по делу и исследованные доказательства со стороны защиты отражены в приговоре суда и получили надлежащую оценку, включая доводы осужденного ФИО1 о его невиновности. Выводы суда, изложенные в приговоре, основаны на тех обстоятельствах, которые были установлены судом на основе всех исследованных доказательств, имевших существенное значение для правильного разрешения дела.

Вопреки доводам защитников осужденной ФИО3 и ФИО2, показания потерпевших ФИО36, ФИО11, ФИО32, свидетелей ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО27, ФИО26, ФИО31 последовательны и согласуются между собой и другими доказательствами по делу, оснований считать их заинтересованными в исходе дела для осужденных, наличия оговора, равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решения суда о виновности ФИО2 и ФИО3 не усматривается.

Несмотря на мнение защиты, суд обоснованно сослался в приговоре на показания осужденных ФИО44, ФИО45 и ФИО2, данные ими в ходе предварительного расследования, поскольку они получены в соответствии с требованиями закона, в присутствии защитников, с которыми были заключены соответствующие соглашения, и согласуются с другими доказательствами по делу, исследованными судом. При этом судом первой инстанции правильно было установлено, что позиция осужденного ФИО44 и его защитника адвоката ФИО37 на момент дачи показаний не расходилась, а доводы стороны защиты о том, что адвокат ФИО37 осуществлял юридическую помощь лицам, процессуальные, интересы которых расходятся с интересами ФИО44 не подтверждаются материалами уголовного дела.

Доводы адвоката ФИО17 о том, что юридическую помощь осужденному ФИО44, потерпевшим, и всем ключевым свидетелям по делу в ходе предварительного следствия оказывали адвокаты коллегии адвокатов «Вектор права» под руководством ФИО31, либо аффилированными со ФИО31, и все указанные лица находились под контролем ФИО31, заинтересованного в исходе дела, не являются обоснованными и были проверены судами нижестоящих инстанций. Оснований не согласиться с их выводами об отсутствии обоснованных подозрений в оказании ненадлежащей юридической помощи вышеуказанным лицам, не имеется, включая ФИО44 и свидетеля ФИО54

Вопреки доводам жалоб, суд первой инстанции правильно не согласился с показаниями свидетеля ФИО38 и его заключением о фальсификации материалов уголовного дела, мотивированно отклонив данные доводы защиты.

Оснований для исключения из числа доказательств результатов оперативно-розыскных мероприятий, которые проводились в соответствии с требованиями закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и положений ст. 89 УПК РФ, судом не усмотрено, а полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий результаты обоснованно признаны допустимыми доказательствами и положены в основу приговора.

Суд правильно признал, что планирование оперативно-розыскных мероприятий в отношении нотариуса ФИО30 и их проведение в отношении нотариуса ФИО3 не влекут за собой признание результатов ОРМ недопустимыми доказательствами, поскольку из показаний потерпевшего ФИО32, аудиозаписи разговоров между ФИО32 и осужденным ФИО44 следует, что первоначально осужденными планировалось заключение незаконной сделки именно у нотариуса ФИО30, но ввиду проведения проверки у нотариуса ФИО55 сделку решили оформить у нотариуса ФИО3. Указанные обстоятельства также подтвердила свидетель ФИО27

При таких обстоятельствах судом верно установлено, что умысел на совершение мошеннических действий, направленных на приобретение права собственности на недвижимое имущество потерпевшей ФИО11, а также на хищение денежных средств ФИО32 путем обмана, сформировался у осужденных независимо от деятельности оперативных сотрудников, ФИО32, а также ФИО31, о чем свидетельствует проведение осужденными всех подготовительных действий, необходимых для совершения данных преступлений. Соответственно, доводы стороны защиты о провокации со стороны сотрудников полиции, ФИО32 и ФИО31, являются несостоятельными.

Кроме того, несмотря на необоснованное утверждение защиты о провокации преступлений, связанных с завладением недвижимым имуществом, принадлежащим потерпевшей ФИО11 и его организации ФИО31, который, по мнению адвоката ФИО17 имел цель завладеть имуществом ФИО39, для чего ему необходимо было получить доступ к документам, находящимся у нотариуса ФИО30, суд проверил данную версию и мотивированно ее отверг, исследовав все представленные стороной защиты ФИО3 документы из различных уголовных, гражданских дел, свидетельствующих о судебных тяжбах между ФИО31 и ФИО39 Судом сделан обоснованный вывод о том, что возбужденные в отношении ФИО39 и ФИО31 уголовные дела, обстоятельства инкриминируемых каждому из них преступлений не касаются рассматриваемого уголовного дела, и ФИО39 к преступным действиям осужденных никакого отношения не имеет.

Передача ФИО31 потерпевшему ФИО32, по просьбе последнего, недостающих денежных средств, не свидетельствует об искусственном создании доказательств вины осужденных, поскольку в ходе осмотров мест происшествия были изъяты именно помеченные денежные средства, серии и номер купюр которых совпали с ранее выданными ФИО32 правоохранительными органами в рамках ОРМ. При этом, как обоснованно указал суд, данных о том, что ФИО32 передавал выданные ему денежные средства ФИО31, не имеется.

Доводы защиты о работе потерпевшей ФИО11 няней детей ФИО31 не указывают на невиновность осужденных и не говорят о провокации преступлений, так как потерпевшая ФИО11 данные обстоятельства не скрывала и показала, что документы о праве собственности на принадлежащее ей недвижимое имущество она никому, в том числе и ФИО31 не передавала.

Утверждение защиты об участии ФИО31 в осмотре места происшествия - нотариальной конторы и руководстве данным осмотром, в материалах уголовного дела не содержится и на невиновность ФИО3 не указывает.

Доводы жалобы адвоката ФИО17, а также осужденной ФИО3 о том, что ФИО46 и других осужденных она ранее не знала, паспорт ФИО11 она видела только в руках ФИО27, а также о том, что денежные средства ей ФИО27 не передавала, были предметом рассмотрения, как в суде первой, так и в суде апелляционной инстанции. Судом верно установлено, что данные доводы опровергаются показаниями свидетеля ФИО27, которая показала, что с ФИО2 и ФИО46ФИО3 познакомила ее в 2014 года и представила как лиц, которые будут часто обращаться в ее нотариальную контору, им нужно будет оказывать содействие в осуществлении нотариальных действий. Также свидетель показала, что предъявленный паспорт на имя ФИО11 показался ей подозрительным, и она показала его ФИО3, которая сказала, что он в порядке, то есть не подложный. Кроме того, из показаний данных ФИО27 судом установлено, что она передавала ФИО3 денежные средства, которые получила от ФИО46 за сделку с ФИО28, но ФИО3 их не взяла и сказала, чтобы она взяла себе из этих денег 35 000 рублей, а остальное передать осужденной вечером вместе с кассой. Кроме того потерпевший ФИО32 указал, что в рабочем помещении нотариуса, ФИО57 (ФИО45) и ФИО46 общались с нотариусом как старые знакомые.

Подвергать показания потерпевшего и свидетеля ФИО27 у суда не было оснований, поэтому они обоснованно признаны достоверными и положены судом в основу обвинительного приговора.

Измененным в ходе судебного разбирательства показаниям свидетелей ФИО44 и ФИО58 судом дана надлежащая оценка. Суд обоснованно отнесся критически к их свидетельским показаниям, данным ими в ходе судебного заседания, и сослался в приговоре на показания указанных свидетелей, данных ими в ходе предварительного следствия, признав их правдивыми и достоверными, поскольку данные показания получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

Оснований считать, что на ФИО44 и Канторовича в ходе предварительного следствия было оказано давление со стороны сотрудников полиции или ФСБ, установлено не было, и их показания суд обосновано признал согласующимися с показаниями потерпевшего ФИО40, свидетеля ФИО27, аудиозаписями разговоров между ФИО40 и ФИО44.

Доводы кассационной жалобы адвоката ФИО18 и высказанная в судебном заседании суда кассационной инстанции позиция осужденной ФИО2 о наличии у нее алиби, поскольку она в момент совершения преступлений находилась на территории Украины, были проверены судами первой и апелляционной инстанции. Судом было установлено, что преступная роль ФИО2 не требовала ее непосредственного присутствия на месте совершения преступления, так как копии правоустанавливающих документов на недвижимое имущество потерпевшей ФИО11 было передано ФИО44 на телефон с помощью интернет-мессенджера. Подвергать эти выводы сомнению, в том числе показания самих осужденных, данных в ходе предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании в порядке ст. 281 УПК РФ, у суда не было оснований, поэтому они обоснованно положены судом в основу обвинительного приговора.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях участников судебного разбирательства и других доказательствах, включая письменные, которые не были бы устранены судом и могли бы повлиять на выводы суда, вопреки доводам кассационных жалоб, не имеется.

Не смотря на мнение защиты, данных об оговоре осужденных и наличие обоснованных мотивов для такого оговора, со стороны иных участников судебного разбирательства, из материалов дела не усматривается.

Суд обоснованно, с приведением убедительной аргументации в приговоре указал, почему он критически отнесся к показаниям осужденных ФИО3, ФИО2 и ФИО1 об их непричастности к совершению преступлений. Всем доводам защиты в приговоре дана надлежащая оценка, с приведением убедительных данных, основанных на исследованных в судебном заседании доказательствах.

В обжалуемом приговоре, суд в соответствии с требованиями закона, вопреки доводам защиты, с достаточной полнотой раскрыл содержание исследованных доказательств, то есть изложил существо показаний осужденного, свидетелей, сведения, содержащиеся в письменных доказательствах.

Все изложенные в приговоре доказательства были тщательным образом исследованы судом, по итогам чего им дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу, при этом суд указал в приговоре, почему он доверяет одним доказательствам и отвергает другие.

Вопреки утверждению адвокатов, все ходатайства стороны защиты, как в ходе судебного разбирательства первой инстанции, так и в ходе судебного разбирательства в суде второй инстанции в соответствии с требованиями закона рассмотрены и по ним приняты правильные и обоснованные решения, необоснованных отказов в заявленных ходатайствах не усматривается.

Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем, неполном или необъективном судебном следствии не имеется. Перенесения текста из обвинительного заключения в приговор судом не допущено.

Доводы жалобы о допущенных в ходе судебного разбирательства нарушениях норм уголовно-процессуального закона, являются несостоятельными, так как процедура судопроизводства по уголовному делу, как это следует из протоколов судебных заседаний, соблюдена, равенство и состязательность сторон были обеспечены судом.

Заслушивание прений сторон в судебном заседании от 24 июня 2019 года за пределами рабочего времени не указывает на незаконность принятых судебных решений, так как сторонами возражений по продолжению судебного заседания не высказывалось, возможность выступить с прениями не ограничивалась и по поступлении просьбы стороны защиты об объявлении перерыва в судебном заседании такой перерыв был обеспечен. Судебное заседание было продолжено на следующий рабочий день. Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, поданные защитой замечания на протокол судебного заседания, рассмотрены председательствующим своевременно и в установленном порядке.

Действия ФИО1 по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, ФИО3 и ФИО2 по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ и ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ квалифицированы верно.

Доводы кассационной жалобы адвоката ФИО17 о неправильной квалификации действий осужденной ФИО3 при полном совпадении объективной стороны преступлений, за совершение которых последняя осуждена, не являются обоснованными, так как исходя из фабулы обвинения инкриминируемых осужденной преступлений и установленных судом обстоятельств их совершения, преступления имеют разные объекты (приобретение права на имущество ФИО11 в одном случае и хищение денежных средств, принадлежащих ФИО32 - в другом). То есть предполагают разное отношение к деянию и его последствиям, содержат описание разных преступлений, которые не соотносятся между собой как целое и часть. Не соотносятся они и как общая и специальная, а потому действия виновных верно квалифицированы по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ и ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ так как виновным не удалось довести преступления до конца по независящим от них обстоятельствам. Оснований для квалификации данных действий как одного преступления, не имеется.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ, в том числе с учетом степени участия каждого из них в совершении преступления в составе группы, характера и степени общественной опасности содеянного, данных о их личностях, влияния назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей, а также смягчающих наказание обстоятельств, установленных у всех осужденных и отягчающего наказание обстоятельства у ФИО2 – рецидива преступлений.

Оснований для применения при назначении наказания положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ, а для ФИО2 и ч. 3 ст. 68 УК РФ установлено не было. Размеры наказаний назначены в пределах установленных ст. 66 УК РФ. Вопреки доводам адвоката ФИО19 назначенное осужденным наказание, включая осужденного ФИО1, является справедливым, оснований для его смягчения по доводам жалоб не имеется.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд, вопреки мнению защитников, в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ проверил в полном объеме доводы апелляционных жалоб осужденных и их защитников, в том числе аналогичные доводам, изложенным в данных кассационных жалобах адвокатов и обоснованно отверг их, указав в апелляционном определении мотивы принятого решения. Содержание апелляционного определения соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 и ст. 389.28 УПК РФ.

Таким образом, поскольку существенных нарушений уголовно-процессуального и уголовного законов, повлиявших на исход дела, и которые в силу ст. 401.15 УПК РФ являлись бы основаниями для отмены либо изменения в кассационном порядке приговора и апелляционного определения в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3, судебными инстанциями не допущено, в связи с чем, кассационные жалобы адвокатов ФИО19, ФИО17 и ФИО18 удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14, УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Зюзинского районного суда г. Москвы от 28 июня 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 декабря 2019 года в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3 оставить без изменения, а кассационные жалобы адвоката ФИО17 в защиту интересов ФИО3, адвоката ФИО19 в защиту интересов ФИО1 и адвоката ФИО18 в защиту интересов ФИО2 оставить без удовлетворения.

Председательствующий ФИО7

Судьи ФИО59

ФИО42