Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осуждённой Архангельской Е.С. на приговор Нижневартовского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 14 марта 2023 года и апелляционное постановление суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 24 мая 2023 года, согласно которым

Архангельская Елена Сергеевна, родившаяся <данные изъяты>, несудимая,

осуждена по ч. 1 ст. 286 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 10 000 рублей.

Разрешён вопрос о вещественных доказательствах и процессуальных издержках.

В апелляционном порядке приговор оставлен без изменения.

Выслушав мнение прокурора Волосникова А.И. об отмене апелляционного постановления, суд кассационной инстанции

установил:

Архангельская Е.С. признана виновной и осуждена за превышение должностных полномочий, то есть за совершение действий, явно выходящих за пределы её полномочий и повлёкших существенное нарушение прав и законных интересов <данные изъяты>

Преступление совершено 30 мая 2019 года в пгт. Излучинск Нижневартовского района Ханты-Мансийского автономного округа – Югры при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осуждённая Архангельская Е.С. выражает несогласие с судебными решениями, считает выводы суда о её виновности не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Просит судебные решения отменить, производство по уголовному делу прекратить за отсутствием в деянии состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ. В обоснование указывает, что в нарушение п. 1 ст. 252 УПК РФ суд первой инстанции вышел за пределы предъявленного обвинения, когда признал её виновной в том, что при проведении технической учёбы она попросила потерпевшую выступить в качестве манекена и не освободила её по окончании таковой, а также о проведении в кабинете <данные изъяты> беседы, которая не имела отношения к техническому занятию. Однако данные действия ей в рамках ч. 1 ст. 286 УК РФ не инкриминировались, а продолжительность занятия и момент его окончания судом не определены, никакими доказательствами не обоснованы. Кроме того, судом изменена формулировка её действий в части названия средств, которыми <данные изъяты> была ограничена в передвижении: средства индивидуального удержания (мягкие вязки) вместо фиксаторов. Находит противоречивыми суждения суда о способах и средствах фиксации потерпевшей, отмечая, что помещение рук в варежки без привязки к подлокотникам не ограничивает свободу передвижения на кресле, которое и предназначено для перемещения. Разъясняет отличия между мягкими вязками кустарного производства (отрезки фланелевой ткани) и промышленно изготовленными фиксаторами (эластичные полосы с замками или застёжками), применение которых регламентировано федеральным законом. Приводит примеры из своей профессиональной практики, когда клиенты интерната самостоятельно освобождались от мягкой привязи к креслу, в то время как в случае применения фиксаторов это исключено. Обращает внимание, что суд согласился с правомерностью проведения ею тематического учебного занятия, в котором <данные изъяты> выступала в роли статиста, а потому вывод о нарушении права последней на свободу передвижения противоречит факту её добровольного участия в этом и её дееспособности. Настаивает на своей версии, согласно которой потерпевшая никак не была зафиксирована в кресле, не просила об освобождении, а тематическое занятие продолжилось в кабинете <данные изъяты> который и поручил <данные изъяты> перевезти потерпевшую к себе. В силу должностного положения она обязана проводить внеплановые занятия, продолжительность, форма и порядок проведения которых нормативно не регламентирован. Вкладывает различный смысл в просьбы освободить от мягких вязок и отпустить домой. Обращает внимание на правильность изложения в приговоре показаний свидетеля <данные изъяты> о фиксации потерпевшей в кресле. Указывает на несоответствие запечатлённых на видео кресла и вязок тем, что исследованы в судебном заседании в качестве вещественных доказательств и осмотрены следователем, из чего делает вывод, что эти доказательства не относятся к делу. Содержание протоколов технических занятий не приведено и не оценено в приговоре, оригинал её должностной инструкции от 9 октября 2007 года не исследован в судебном заседании и отсутствует в материалах дела, а копия получена следователем не в результате выемки, а при иных обстоятельствах. Ссылаясь на заключение судебно-медицинского эксперта об отсутствии телесных повреждений у потерпевшей, на выводы в акте служебного расследования о нарушении медперсоналом, включая потерпевшую, закона в отношении клиента интерната <данные изъяты> а также на выводы в протоколе заседания попечительского совета интерната, заявляет об оговоре со стороны <данные изъяты> Её показания в судебном заседании расценивает в качестве противоречащих тем, что даны в ходе предварительного следствия, но которые не были оглашены в суде. Считает немотивированным отказ суда в удовлетворении ходатайства защиты о возвращении уголовного дела прокурору, акцентируя внимание на противоречиях в обвинительном заключении в части формы собственности бюджетного учреждения: муниципального или государственного, и местонахождения Архангельской Е.С. во время инкриминируемых действий: в холле интерната или в кабинете <данные изъяты>

В письменных возражениях старший помощник прокурора Нижневартовского района Полякова В.А. просит оставить кассационную жалобу без удовлетворения, а судебные решения – без изменения.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационной инстанции являются существенные нарушения уголовного либо уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений при производстве по делу не допущено.

Уголовное дело рассмотрено судом полно, всесторонне и объективно с соблюдением принципов презумпции невиновности, состязательности и равноправия сторон.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ и имеющие существенное значение для юридической оценки содеянного, установлены и приведены в приговоре.

Приговор соответствует требованиям ст. ст. 297, 303, 304, 307-309 УПК РФ, не содержит противоречий, неясностей или предположений.

Виновность Архангельской Е.С. в совершении преступления подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании и подробно изложенными в приговоре, которые получили надлежащую оценку по установленным ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ правилам.

В основу приговора судом обоснованно положены показания потерпевшей, свидетелей <данные изъяты>

Из совокупности показаний очевидцев событий судом верно установлено, что Архангельская Е.С. в качестве заместителя директора психоневрологического интерната во время проведения рабочего совещания с коллективом поручила привязать <данные изъяты> к инвалидному креслу для демонстрации средств и методов фиксации клиентов учреждения, однако по окончании которой не только не освободила потерпевшую, но и пресекла попытки <данные изъяты> развязать её, несмотря на просьбы последней отпустить, и продолжила обсуждение иных тем с подчинёнными.

Показания участников событий правильно сопоставлены судом с письменными доказательствами: с результатами осмотра места происшествия, инвалидного кресла, мягких вязок, с результатами осмотра видеозаписей с камер наблюдения, а также аудиозаписью диалога между <данные изъяты> и потерпевшей.

Статус и полномочия Архангельской Е.С. установлены судом на основании трудового договора, приказа о назначении на должность, должностной инструкции.

Все перечисленные доказательства проверены судом на предмет соблюдения закона при их сборе и фиксации, они соотнесены между собой, никаких противоречий в их содержании по результатам проведённого анализа не выявлено.

Проверив все доказательства, представленные сторонами, суд указал мотивы, по которым расценивает в качестве достоверных одни из них и отвергает другие.

Утверждение осуждённой об оговоре мотивированно отклонено судами, поскольку показания <данные изъяты> получили своё подтверждение не только показаниями очевидцев событий, но и объективное – в виде видеозаписи событий. При этом судами верно отмечено, что каждый из свидетелей независимо друг от друга сообщил лишь то, что наблюдал или слышал лично. При таких обстоятельствах их показания обоснованно признаны судом достоверными.

На основании тех же доказательств несостоятельным является утверждение осуждённой о возможности потерпевшей самостоятельно освободиться от привязи.

Отмеченные автором жалобы несоответствия внешнего вида вещественных доказательств тем предметам, что запечатлены на видео, не влияют на правильность выводов суда и не подрывают достоверность показаний потерпевшей, свидетелей, а также записи камер наблюдения. Получение следователем копии должностной инструкции не в результате выемки, а при проверке сообщения о преступлении также не влияет на доказанность статуса осуждённой.

Действия Архангельской Е.С., исходя из установленных фактических обстоятельств содеянного, судом правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК РФ. Выводы об этом подробно мотивированы в судебных решениях.

Вопреки мнению осуждённой её правомерные действия, связанные с обучением персонала, перестали быть таковыми после заявления потерпевшей требования об освобождении, обусловленного тем, что на совещании стали обсуждаться иные темы. В этой связи принудительное удержание <данные изъяты> фактически превратилось в её физическое наказание за ненадлежащее, по мнению осуждённой, исполнение служебных обязанностей в отношении клиента интерната <данные изъяты>

Данное действие никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать, а потому оно явно выходит за пределы полномочий Архангельской Е.С., как заместителя директора бюджетного учреждения.

Физическое удержание в инвалидном кресле по окончании рабочей смены против воли потерпевшей справедливо расценено судами в качестве существенного нарушения права <данные изъяты> на свободу передвижения и выбор места пребывания, длительность которого составила несколько десятков минут.

Точное наименование средств, с помощью которых потерпевшая была привязана к креслу, правового значения не имеет.

Установленные ст. 252 УПК РФ пределы судебного разбирательства судом не нарушены, поскольку государственный обвинитель отказался от дополнительной квалификации содеянного Архангельской Е.С. по ст. 127 УК РФ, сославшись на то, что все инкриминированные ей действия охватываются ст. 286 УК РФ. С учётом данного обстоятельства деяние, признанное судом доказанным, включает в себя элементы каждого из предъявленных ей обвинений.

Указанные осуждённой неточности в обвинительном заключении о форме собственности бюджетного учреждения, а равно о помещении в интернате, где удерживалась потерпевшая, справедливо расценены судом как не препятствующие постановлению приговора.

При назначении Архангельской Е.С. наказания судом в полной мере выполнены требования ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ, учтены характер и степень общественной опасности преступления, её личность, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осуждённой и на условия жизни её семьи.

При оценке личности Архангельской Е.С. судом верно отмечено, что она не судима, к административной ответственности не привлекалась, положительно характеризуется, у нарколога и психиатра на учётах не состоит.

Обстоятельствами, смягчающими наказание, судами обоснованно признаны и учтены наличие малолетнего ребёнка, множества грамот и благодарственных писем.

Иных обстоятельств, подлежащих обязательному учёту в качестве смягчающих в силу ч. 1 ст. 61 УК РФ, автором жалобы не приведено, а материалы дела не содержат.

Невозможность применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64, УК РФ верно обоснована в судебных решениях отсутствием исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, а также фактическими обстоятельствами деяния.

Правовых оснований для применения положений ч. 1 ст. 62 УК РФ не имеется, а избранный судом вид наказания исключает возможность назначения принудительных работ (ст. 53.1 УК РФ), условного осуждения (ст. 73 УК РФ), отсрочки наказания (ст. 82 УК РФ).

Таким образом, все обстоятельства, влияющие на наказание, судом учтены, по своему виду и размеру оно соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, личности виновной, поэтому является справедливым. Оснований для смягчения наказания не представлено.

Суд апелляционной инстанции проверил все изложенные в апелляционных жалобах защитника и потерпевшей доводы, в том числе и те, что указаны в кассационной жалобе, дал им надлежащую оценку с приведением мотивов, по которым признал их несостоятельными. Апелляционное определение соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

Вопреки высказанному в заседании суда кассационной инстанции мнению прокурора, оснований полагать, что право осуждённой на участие в заседании суда апелляционной инстанции нарушено, не имеется.

Согласно телефонограмме Архангельская Е.С. была извещена о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб, при этом ходатайствовала о проведении судебного заседания в своё отсутствие, при этом никаких уважительных причин не сообщила (т. 8 л.д. 187).

Руководствуясь ст.ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, суд кассационной инстанции

постановил:

приговор Нижневартовского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 14 марта 2023 года и апелляционное постановление суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 24 мая 2023 года в отношении Архангельской Елены Сергеевны оставить без изменения, а кассационную жалобу осуждённой – без удовлетворения.

Кассационное постановление Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий