Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего судьи Волковой Я.Ю., судей Сорокиной С.В., Мурашовой Ж.А. при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Зубаревой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Муниципальному бюджетному учреждению культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» о признании незаконным и отмене в части приложения к дополнительному соглашению к трудовому договору, признании незаконным и отмене дополнительного соглашения к трудовому договору, установлении факта дискриминации, возложении обязанности предоставить работу на полную ставку, взыскании компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам сторон на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022.

Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю., объяснения истца, его представителя ФИО2 (по доверенности), поддержавших доводы апелляционной жалобы стороны истца и возражавших против доводов жалобы ответчика, объяснения представителей ответчика ФИО3 (руководителя Учреждения), ФИО4 (по доверенности), поддержавших доводы своей апелляционной жалобы и возражавших против доводов жалобы истца, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился к Муниципальному бюджетному учреждению культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» (далее по тексту – Учреждение), с учетом уточнения требований (т. 2 л.д. 16) просил признать незаконным, дискриминацией по возрасту и отменить п. 5 Приложения № 1 к дополнительному соглашению от 01.12.2014 к трудовому договору № 15-09-П от 02.09.2009, признать незаконным и отменить дополнительное соглашение от 31.08.2021 к этому же трудовому договору с установлением срока действия на один год с 01.09.2021 по 31.08.20022, признать дискриминацией ограничение права на предоставление работы на полную ставку преподавателя с 01.09.2021 в соответствии с условиями трудового договора, возложить на Учреждение обязанность предоставить ему работу на полную ставку преподавателя со дня вынесения решения суда, взыскать с Учреждения компенсацию морального вреда 150 000 руб., расходы на оплату услуг представителей 40 000 руб.

В обоснование иска ФИО1 указал, что работает в Учреждении по основному месту работы в должности преподавателя. Трудовой договор от 02.09.2009 был заключен на неопределенный срок, однако дополнительным соглашением от 01.12.2014 к трудовому договору работодатель изменил условие трудового договора, указав срок действия – 1 год (со ссылкой на ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации), впоследствии к трудовому договору неоднократно заключались дополнительные соглашения, которыми продлялся срок действия трудового договора на год, последнее из таких соглашений – дополнительное соглашение от 31.08.2021. Истец полагал незаконным и дискриминационным (по возрасту) срочный характер трудового договора, отмечая, что норма ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации относится к поступающим на работу пенсионерам по возрасту, в то время, как он был принят на работу, не будучи пенсионером, с ним был заключен трудовой договор на неопределенный срок. Указывал, что в трудовом договоре с ним указан размер заработной платы за ставку заработной платы (с учетом изменения дополнительными соглашениями – 9216 руб.), однако в 2021-2022 учебном году ему не обеспечена нагрузка за ставку заработной платы 18 часов в неделю, определенная п. 2.8.1 приказа Министерства образования и науки Российской Федерации от 22.12.2014 № 1601 (далее по тексту – Приказ № 1601), приказом Учреждения от 01.09.2021 установлена нагрузка лишь 5 часов в неделю, вследствие чего в месяц он получает окладную часть 2 587 руб. 78 коп. 01.10.2021 он обращался с заявлением на имя директора Учреждения, ответ не был дан. Полагал, что значительная разница в нагрузке между ним и другими преподавателями является дискриминацией, что запрещено ст. 3 Трудового кодекса Российской Федерации. С учетом указанных обстоятельств, в т.ч. и дискриминации в сфере труда, истец просил взыскать компенсацию морального вреда (ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

Ответчик иск не признал как по существу, так и по мотиву пропуска срока обращения в суд по требованию об оспаривании дополнительного соглашения от 01.12.2014.

Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 иск ФИО1 удовлетворен частично: с Учреждения в пользу истца взыскана компенсация морального вреда 10 000 руб., в возмещение расходов на оплату услуг представителя - 10 000 руб., в удовлетворении остальной части исковых требований отказано, с Учреждения в доход местного бюджета взыскана госпошлина 300 руб.

С решением суда не согласились обе стороны.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении иска в полном объеме. В обоснование жалобы указывает на нарушение судом норм материального и процессуального закона, несоответствие обстоятельствам дела выводов суда, полагая, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, выражая несогласие как с отказом в иске по существу, так и в связи с пропуском срока обращения в суд. Настаивает на доказанности дискриминации в отношении него, полагает безосновательным как условие о срочности трудового договора, так и необеспечение его нагрузкой за ставку заработной платы.

В апелляционной жалобе ответчик просит изменить решение суда, исключив из мотивировочной части выводы об отсутствии согласия истца на работу ниже установленной нормы часов, обоснованности доводов истца о нарушении его трудовых прав при распределении педагогической нагрузки, что повлекло снижение размера его заработной платы, установлении факта нарушения прав истца как работника при распределении педагогической нагрузки между преподавателями на 2011-2022 учебный год, уменьшить размер компенсации морального вреда, взысканной в пользу истца, до 5000 руб., возмещенный истцу размер расходов по оплате услуг представителя - до 5000 руб. В обоснование жалобы указывает на выход суда за пределы иска, неправильное применение судом норм трудового законодательства (в т.ч. Приказа № 1601), локальных актов Учреждения и условий трудового договора сторон спора, несоответствие обстоятельствам дела вывода суда о безосновательном установлении истцу нагрузки меньше 18 ч. в неделю, неправильном определении размера компенсации морального вреда и подлежащих возмещению судебных издержек.

В возражениях на жалобу ответчика истец указывает на необоснованность доводов стороны ответчика.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов жалоб, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, что с 01.09.2007 ФИО1 работал в Учреждении преподавателем гитары по совместительству (т. 1 л.д. 144).

02.09.2009 между Учреждением и ФИО1 заключен трудовой договор, по которому ФИО1 принят на работу без условия о совместительстве (т.е. по основной работе) на должность преподавателя гитары, продолжительность рабочего времени установлена согласно тарификации и расписания учебных занятий, но не более 36 часов в неделю (п. 3.1), размер заработной платы установлен согласно тарифной ставке 6 720 руб. и педагогической тарификации, срок действия трудового договора с 02.09.2009 бессрочно (п. 8.1) – т. 1 л.д. 8-11.

В соответствии с приказом от 02.09.2009 ФИО1 с 02.09.2009 переведен с должности преподавателя электрогитары, высшая категория (14 разряд) на должность преподавателя электрогитары, высшая категория (14 разряд), причиной перевода является прием на постоянную работу (т. 1 л.д. 145).

В соответствии с записью в трудовой книжке ФИО1 принят на работу в Учреждение 02.09.2009 преподавателем по 14 разряду ЕТС (т. 2 л.д. 54-55).

Дополнительным соглашением от 01.12.2010 к трудовому договору сторонами трудового договора изменен п. 4 трудового договора от 02.09.2009 – оплата труда и материальное стимулирование, установлена заработная плата согласно ставке заработной платы по профессиональной квалификационной группе педагогических работников муниципальных образовательных учреждений культуры в размере 6 300 руб. и педагогической нагрузки согласно тарификационного списка, установлены повышающие надбавки по повышающим коэффициентам (т. 1 л.д. 148).

Дополнительным соглашением от 01.10.2012 к трудовому договору размер ставки заработной платы изменен на 6 678 руб. (т. 1 л.д. 149).

Дополнительным соглашением от 01.10.2013 к трудовому договору сторонами согласовано изменение размера ставки заработной платы на 7 780 руб. (т. 1 л.д. 150).

В уведомлении от 01.10.2014 Учреждение известило ФИО1 о том, что с 01.12.2014 на основании Распоряжения Правительства Российской Федерации №2190-р от 26.11.2012 «Об утверждении Программы поэтапного совершенствования системы оплаты труда в государственных (муниципальных) учреждениях на 2012-2018 годы», в соответствии с Рекомендациями по оформлению трудовых отношений с работником государственного (муниципального) учреждения при введении эффективного контракта, утвержденными приказом Министерства труда Российской Федерации № 16/н от 26.04.2013, ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, приказа Учреждения № 33 «О» от 01.09.2014 «О плане мероприятий по введению эффективных контрактов» условия об оплате труда, определенные сторонами в трудовом договоре, не могут быть сохранены по причине существенных изменений условий труда, связанных с установленными для работников критериями оценки эффективности их деятельности, изменении условий оплаты труда и установления обязанностей работникам в части достижения показателей эффективности их деятельности. В связи с чем предложено заключить дополнительное соглашение, новый трудовой договор (эффективный контракт). В случае несогласия на продолжение работы в новых условиях указано на возможность другой вакантной должности, соответствующей квалификации работника, вакантные нижестоящие должности или нижеоплачиваемая работа. (т. 1 л.д. 151).

На уведомлении имеется отметка о получении ФИО1 01.10.2014 с указанием, что он согласен на подписание дополнительного соглашения (т. 1 л.д. 151 оборот).

Дополнительным соглашением от 01.12.2014 к трудовому договору стороны договорились внести изменения в трудовой договор от 02.09.2009, изложив его в новой редакции согласно приложению № 1 к настоящему дополнительному соглашению, которое является неотъемлемой частью трудового договора и вступает в силу с момента подписания (т. 1 л.д. 12, 152).

В новой редакции трудового договора указано, что истец работает в должности преподавателя (п.1), работа является для работника основной (п. 4), настоящий трудовой договор в соответствии с ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации заключается на определенный срок с 01.12.2014 по 25.08.2015 (п. 5), должностной оклад, ставка заработной платы составляет 7 780 руб. в месяц (п. 13.1) – т.1 л.д. 13-21, 153-157.

Дополнительным соглашением от 26.08.2015 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 26.08.2015 по 25.08.2016, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 158).

Дополнительным соглашением от 26.08.2016 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 26.08.2016 по 25.08.2017, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 159).

Дополнительным соглашением от 31.01.2017 в трудовой договор внесены изменения в раздел II п. 9 Права и обязанности работника, раздел III п. 11 Права и обязанности работодателя, раздел VI п. 22 Условия труда, характер работы, гарантии и компенсации (т. 1 л.д. 160).

Дополнительным соглашением от 26.08.2017 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 26.08.2017 по 25.08.2018, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 161).

Дополнительным соглашением от 31.08.2018 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 01.09.2018 по 31.08.2019, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 162).

Дополнительным соглашением от 01.04.2019 размер должностного оклада, ставка заработной платы установлена в сумме 9 216 руб. в месяц (т. 1 л.д. 23, 163).

Дополнительным соглашением от 31.08.2019 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 01.09.2019 по 31.08.2020, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 164).

Дополнительным соглашением от 31.08.2020 стороны согласовали, что трудовой договор заключен на определенный срок с 01.09.2020 по 31.08.2021, на основании ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 165).

Оспариваемым истцом дополнительным соглашением от 31.08.2021 п. 5 изложен в редакции: «Трудовой договор заключается на определенный срок с 01.09.2021 по 31.08.2022» (т.1 л.д. 22, 166).

В период работы истец 01.06.2017 ознакомлен с должностной инструкцией по должности преподавателя (т. 1 л.д. 167-170).

У истца высшее образование, полученное в консерватории по специальности «Домра» (т. 2 л.д. 18), также истец в 1996 г. окончил полный курс ассистентуры-стажировки в консерватории по специальности народные инструменты (домра) – т. 2 л.д. 19, в 2020 г. истцу присвоено ученое звание доцента по кафедре оркестровых народных инструментов (т. 2 л.д. 20).

В материалах дела нет данных о наличии у истца образования для преподавания по классу гитары, но из согласованных объяснений сторон спора следует, что истец с учетом имеющегося у него образования и схожести инструментов может преподавать по классу электрогитары и эстрадной гитары (эту работу истец, по его объяснениям, выполнял в Учреждении до 2018 г., после чего стал преподавать специальность по классу домры), не может преподавать истец (в т.ч. и с учетом его объяснений об этом) специальность по классической гитаре.

Истец в заседании судебной коллегии не оспаривал, что преподаватель ФИО5 (на нагрузку которого указывал в иске истец) преподает именно классическую гитару, которую истец преподавать не может.

Вместе с тем, сторона истца обращала внимание на то, что ученики по классу домры, поступившие в 1 класс, распределены иным преподавателям, а не истцу, кроме того, с 01.09.2021 нагрузка уволившегося преподавателя ФИО6 по преподаванию домры передана вновь принятому преподавателю ФИО7, при том, что у истца нагрузка составляла 5 часов в неделю, тогда как в 2021-2022 учебном году у других преподавателей домры нагрузка была существенно выше, чем у него, у ФИО8 – 36 часов в неделю, у ФИО7 - 10 часов.

Отказ от занятий с оркестровой группой с 01.10.2020 истец объяснял не невозможностью работать с нотами, а тем, как было сформировано расписание, указывая, что был бы согласен работать в 2021-2022 учебном году с оркестровой группой, но такая работа ему не предлагалась.

Педагогическая нагрузка истцу Учреждением устанавливалась (с учетом представленных тарификационных списков) следующая:

- в 2014 году – 22,5 часов в неделю (т.1 л.д.172-173);

- в 2015 году – 20,0 (т. 1 л.д. 175-176);

- в 2016 году – 34,0 + 2,0 (т. 1 л.д. 178-181);

- в 2017 году – 18,0 + 1,0 (т. 1 л.д. 183-185);

- в 2018 году – 3,0 + 2,0 (т. 1 л.д. 187-189);

- в 2019 году: с января по декабрь - 5,0 + 2,0, с сентября по декабрь - 6,0 + 2,0 (т. 1 л.д. 191-195);

- в 2020 году: с января по декабрь – 6,0, с сентября по декабрь - 6,0 + 2,0 (т. 1 л.д. 198-204);

в 2021 году: с января по декабрь – 6,0 +2,0, с сентября по декабрь - 5,0 (т. 1 л.д. 206-211).

После уведомления об установленной на 2021-2022 учебный год педагогической нагрузки 5 часов в неделю истец 01.10.2021 обратился к директору Учреждения с заявлением о предоставлении ему работы на 2021-2022 учебный год на полную ставку преподавателя в количестве 18 часов в неделю в соответствии с условиями трудового договора, на котором имеется отметка о принятии 01.10.2021 (т.1 л.д. 27). Нагрузка и после подачи этого заявления осталась неизменной – 5 часов в неделю.

Согласно расчетным листкам ФИО1 за 2021-2022 учебный год составила: сентябрь за 26 дней, 20 часов – 8 076 руб. 24 коп., октябрь за 26 дней, 20 часов – 8 580 руб. 99 коп., ноябрь за 25 дней, 20 часов – 10 722 руб. 16 коп. (т. 1 л.д. 26, 214-264).

Разрешая спор, суд первой инстанции учитывал нормы ст.ст. 57-59, 129, 135, 237, 333, 392 Трудового кодекса Российской Федерации, Приказа Министерства образования и науки России от 22.12.2014 № 1601 «О продолжительности рабочего времени (нормах часов педагогической работы за ставку заработной платы) педагогических работников и о порядке определения учебной нагрузки педагогических работников, оговариваемой в трудовом договоре» (Приказ № 1601). Суд пришел к выводу о пропуске истцом более чем на 6 лет предусмотренного ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока оспаривания дополнительного соглашения к трудовому договору от 01.12.2014, отсутствие уважительных причин пропуска срока, отказав в иске относительно названого дополнительного соглашения по мотиву пропуска срока обращения в суд.

Оценивая заключенное между сторонами дополнительное соглашение от 01.12.2014 с приложением № 1 к нему, суд установил, что оно не содержит предусмотренного ст. 59 Трудового кодекса основания для установления ограниченного срока его действия, обстоятельства (причины), послужившие таким основанием, в нем не указаны. Отсутствуют они и в дополнительном соглашении от 31.08.2021.

Суд указал, что приведенный в приложении № 1 к дополнительному соглашению от 01.12.2014, дополнительном соглашении от 31.08.2021 пункт 5 со ссылкой на ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации не подлежит применению к истцу, т.к. истец не являлся поступающим на работу пенсионером по возрасту, работал с 2007 г. по совместительству, с 2009 г. – по основному месту работы без ограничения срока действия трудового договора.

Суд первой инстанции учел разъяснения, данные в пунктах 13 и 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 2 от 17.03.2004, согласно которым при установлении в ходе судебного разбирательства факта многократности заключения срочных трудовых договоров на непродолжительный срок для выполнения одной и той же трудовой функции суд вправе с учетом обстоятельств конкретного дела признать трудовой договор заключенным на неопределенный срок, пришел к выводу, что предусмотренных законом оснований для заключения с истцом срочного трудового договора не имелось.

Указав, что срок оспаривания дополнительного соглашения от 01.12.2014 пропущен, требование о признании незаконным и отмене дополнительного соглашения от 31.08.2021 к трудовому договору от 02.09.2009 само по себе не будет способствовать достижению правовой цели, поскольку его действие распространяется лишь на период с 01.09.2021 по 31.08.2022, а иных требований, в том числе о признании трудового договора заключенным на неопределенный срок, истцом не заявлено, суд отказал в иске об оспаривании названных дополнительных соглашений к трудовому договору.

Отклоняя доводы истца о дискриминационности (по возрасту) условия о срочности трудового договора, суд отметил, что право заключения срочных трудовых договоров с поступающими на работу пенсионерами прямо установлено Трудовым кодексом Российской Федерации, в связи с чем само по себе не может быть признано дискриминационным.

Разрешая иск о педагогической нагрузке, суд проанализировал нормы Приказа № 1601, пришел к выводу, что норма педагогической нагрузки по должности истца – 18 часов в неделю, за преподавательскую работу, выполняемую педагогическим работником с его письменного согласия ниже установленной нормы часов за ставку заработной платы, оплата производится из установленного размера ставки заработной платы пропорционально фактически определенному объему преподавательской работы. Суд установил, что согласия истца на работу менее чем на ставку заработной платы в 2021 -2022 учебном году не было, истец возражал против определения ему нагрузки 5 часов в неделю, вследствие чего пришел к выводу о нарушении трудовых прав истца при распределении педагогической нагрузки, снижении размера заработной платы истца. Суд указал, что требование о возложении на ответчика обязанности предоставить истцу работу на полную ставку преподавателя со дня вынесения решения суда не подлежит удовлетворению, поскольку затрагивает права иных лиц, не привлеченных к участию в деле, что противоречит нормам действующего законодательства, а иное требование, в том числе о равномерном перераспределении педагогической нагрузки, истцом не заявлено.

Суд отметил, что доводы истца о допущенной работодателем по отношению к нему дискриминации по возрасту в судебном заседании не нашли своего подтверждения, доказательств в обоснование указанных доводов, в том числе того, что допущенные работодателям неточности в оформлении кадровых документов, неравномерность распределения педагогической нагрузки, были связаны именно с пенсионным возрастом истца, в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороной истца в материалы дела не представлено.

Компенсацию морального вреда суд взыскал с учетом допущенных Учреждением нарушений: при оформлении трудовых отношений с истцом (различия в наименовании должностей истца, датах, номерах в трудовом договоре, дополнительных соглашениях к нему, приказах о приеме на работу), при заключении дополнительного соглашения к трудовому договору от 01.12.2014, в соответствии с которым изменено условие о сроке трудового договора, в нарушение норм действующего законодательства, а также при распределении педагогической нагрузки между преподавателями на 2021-2022 учебный год. Ссылаясь на учет этих нарушений, длительность нарушений, принципа разумности и справедливости, суд определил ко взысканию компенсацию морального вреда в сумме 10000 руб.

Принимая во внимание доказанность факта несения истцом судебных издержек по оплате услуг представителей на 40000 руб., частичное удовлетворение иска, сложность дела, объем, проделанной представителями истца работы, качества подготовленных процессуальных документов, количество судебных заседаний, проведенных с участием представителей истца, принцип пропорционального возмещения судебных расходов, суд взыскал с ответчика в пользу истца в возмещение судебных расходов 10000 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о безосновательности срочного характера трудового договора с истцом (этот вывод не оспаривается сторонами), принимая во внимание, что изначально трудовой договор был заключен на неопределенный срок, предусмотренных ст.ст. 58, 59 Трудового кодекса Российской Федерации оснований для заключения срочного трудового договора не было, а регулярное заключение впоследствии дополнительных соглашений о продлении срока действия договора каждый раз на год (без прекращения действия договора) свидетельствует о том, что трудовые отношения сторон носили именно бессрочный характер.

В силу ч. 5 ст. 58 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок.

С учетом этой нормы, а также того, что в настоящее время действует дополнительное соглашение к трудовому договору от 31.08.2021, которым установлен срок действия трудового договора с 01.09.2021 по 31.08.2022, судебная коллегия приходит к выводу о правомерности иска о признании незаконным этого дополнительного соглашения. В условиях, когда в силу закона трудовой договор сторон считается заключенным на неопределенный срок, соглашение сторон от 31.08.2021 о срочности трудового договора противоречит ч. 5 ст. 58 Трудового кодекса Российской Федерации, нарушает права истца, а потому имеются основания для признания этого дополнительного соглашения незаконным.

Вывод суда первой инстанции о том, что требование о признании незаконным дополнительного соглашения от 31.08.2021 к трудовому договору от 02.09.2009 само по себе не будет способствовать достижению правовой цели, поскольку его действие распространяется лишь на период с 01.09.2021 по 31.08.2022, а иных требований, в том числе о признании трудового договора заключенным на неопределенный срок, истцом не заявлено, сделан без учета ч. 5 ст. 58 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не может быть признан правильным.

Поскольку трудовой договор сторон, заключенный на неопределенный срок, в отсутствие законных оснований трансформирован в срочный трудовой договор, он считается заключенным на неопределенный срок, действующее дополнительное соглашение от 31.08.2021 со сроком действия на 1 год (до 31.08.2022) нарушает права истца, а потому истец правомерно просил о признании его незаконным.

Решение суда первой инстанции об отказе истцу в иске о признании незаконным дополнительного соглашения от 31.08.2021 подлежит отмене по п. 4 ч. 1 ст. 330, п. 3 ч. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с вынесением в этой части нового решения об удовлетворении названного требования.

Иск об отмене дополнительного соглашения от 31.08.2021 правомерно отклонен судом, т.к. заключенное соглашение либо может быть признано незаконным судом, либо расторгнуто сторонами, нормативные акты не содержат указания на такой способ защиты как отмена заключенного сторонами соглашения к договору. Права истца будут восстановлены фактом признания незаконным этого дополнительного соглашения к трудовому договору. По изложенным мотивам решение суда об отказе истцу в отмене названного дополнительного соглашения отмене не подлежит.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что изменение условия трудового договора относительно срока действия трудового договора носит дискриминационный характер.

В силу ч. 2 ст. 3 Трудового кодекса Российской Федерации никто не может быть ограничен в трудовых правах и свободах или получать какие-либо преимущества в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам, а также от других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.

Изменение условий трудового договора о сроке его действия, ухудшающее положение работника (трансформация договора на неопределенный срок в срочный трудовой договор на год), произведено по инициативе работодателя по обстоятельствам, не зависящим от деловых качеств истца.

Доказательств того, что данное изменение обусловлено деловыми качествами истца, Учреждением суду не представлено, тогда как условие о срочности трудового договора было внесено в трудовой договор в 2014 г., по достижении истцом пенсионного возраста (по согласованным объяснениям сторон, такого возраста истец достиг в 2013 г., будучи работником Учреждения с 2007 г.).

Вместе с тем, указанный вывод не подтверждает правомерности доводов жалобы истца о незаконности решения суда в части отказа в иске о признании дискриминационным условия приложения к дополнительному соглашению от 01.12.2014 к трудовому договору, т.к. данное требование (в качестве самостоятельного требования) не направлено на восстановление нарушенных прав истца (ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), по существу является основанием для требования о компенсации морального вреда, а потому для защиты нарушенного права истца не требуется в резолютивной части указывать на признание дискриминационным условия трудового договора.

Судебная коллегия соглашается с решением суда об отказе истцу в иске о признании незаконным и отмене п. 5 приложения № 1 к дополнительному соглашению от 01.12.2014 к трудовому договору (о срочном характере трудового договора) по мотиву пропуска истцом трехмесячного срока обращения в суд (ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации), признавая верными те суждения о пропуске срока, которые приведены судом первой инстанции.

Доводы жалобы истца о длящемся характере нарушений отклоняются, учитывая, что срок трудового договора в п. 5 приложения № 1 к дополнительному соглашению от 01.12.2014 к трудовому договору определен по 25.08.2015, этот срок истек. Полагая свои права нарушенными этим условием договора, истец не был лишен права его оспорить в предусмотренный законом срок, однако свое право без уважительных на то причин не реализовывал. Учитывая, что пропуск срока обращения в суд, о применении которого заявлено ответчиком, является самостоятельным основанием для отказа в иске, суд правомерно отказал истцу в признании незаконным условия п. 5 приложения № 1 к дополнительному соглашению от 01.12.2014 к трудовому договору.

Приходя к выводу о правильности решения суда об отказе истцу в этом требовании, судебная коллегия учитывает, что это условие договора (п. 5) ежегодно изменялось сторонами, в т.ч. и последним, действующим на дату рассмотрения спора, соглашением от 31.08.2021, которое и признано судебной коллегией незаконным, что само по себе свидетельствует об утрате силы условия о срочности трудового договора, восстанавливает нарушенное ответчиком право истца на работу на условиях бессрочного трудового договора. Кроме того, в отсутствие достаточных оснований для заключения срочного трудового договора (что установлено судом) договор, в силу закона, считается заключенным на неопределенный срок, а потому и без признания незаконным дополнительного соглашения от 2014 г., в котором впервые предусмотрено условие о срочности трудового договора, права истца восстановлены.

Доводы жалобы истца о неприменении судом норм ст.ст. 204, 208 Гражданского кодекса Российской Федерации отклоняются, учитывая, что спорные отношения являются не гражданско-правовыми (п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации), а являются трудовыми (ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации), по которым имеется специальное правовое регулирование срока обращения в суд – ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, положения этой нормы применены судом верно.

Ссылка в жалобе истца на нарушение судом норм процессуального закона при принятии заявления об увеличении требований основана на неверном толковании закона (ст.ст. 12, 39, 133 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд принял указанное заявление к производству суда и рассмотрел иск с учетом названного заявления в рамках одного дела, правомерно произвел подготовительные действия после принятия названного заявления, предоставив стороне ответчика возможность подготовки с учетом изменения истцом иска (ч. 2 ст. 56, ч. 3 ст. 39, ст.ст. 148, 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), положения указанных истцом норм не нарушил.

Доводы стороны истца о нарушении судом принципа равноправия сторон несостоятельны, основана на субъективном и не соответствующем смыслу норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации толковании норм этого Кодекса, безосновательных ссылках истца на неотносимость части доказательств, принятых судом от ответчика (ст. 59 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), несогласие с объявленными судом стороне истца замечаниями о нарушении порядка в зале судебного заседания (ч. 5 ст. 158, ч. 1 ст. 159 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), невозможность объявления перерыва в судебном заседании до окончания рабочего дня (ч. 3 ст. 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Указанные нормы закона судом не нарушены: суд принял те документы, которые он оценил как относимые, правомерно объявил замечания за нарушение порядка в зале судебного заседания, законно объявил перерыв в судебном заседании и при том, что рабочий день к этому моменту не окончился. Доводы истца о том, что порядок в судебном заседании нарушала и сторона ответчик, однако суд не объявил замечания, нарушив принцип равенства, отклоняются, учитывая, что таких нарушений порядка в зале судебного заседания со стороны ответчика суд обоснованно не усмотрел (ст.ст. 158, 159 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Указание в жалобе на то, что в нарушение ст. 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне истца ответчиком приказ от 01.09.2021 передан не в том виде, в котором он передан суду (с закрытыми фамилиями иных преподавателей и их нагрузкой), не свидетельствует о нарушении процессуальных прав истца, имевшего как возможность ознакомления с материалами дела (ст. 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), так и реализовавшим эту возможность в суде первой инстанции. Более того, о нагрузках иных преподавателей истец указывал суду уже на стадии подачи иска (т. 1 л.д. 5), следовательно, данная информация была у стороны истца. Суд исследовал письменные доказательства, включая и этот приказ, при изучении доказательств. Таким образом, право стороны истца на судебную защиту не нарушено.

Доводы стороны истца о несогласии с частным определением не принимаются во внимание, т.к. указанным частным определением права истца не нарушены. Установив нарушения трудового законодательства со стороны ответчика, суд правомерно отреагировал вынесением частного определения (ст. 226 Трудового кодекса Российской Федерации). По существу, доводы сводятся к тому, что права истца должны были быть восстановлены решением суда, с этим утверждением судебная коллегия соглашается, что не умаляет и права суда на вынесение частного определения и направления его государственному инспектору труда (ст. 357 Трудового кодекса Российской Федерации).

При проверке доводов жалоб сторон спора относительно установленной истцу на 2021-2022 учебный год нагрузки судебная коллегия соглашается с позицией стороны истца, считая основанной на неверном толковании закона позицию жалобы ответчика.

В соответствии со ст. 56 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

В силу ч. 2 ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации обязательными для включения в трудовой договор являются, в том числе, следующие условия:

трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы);

условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты).

Согласно ст. 72 Трудового кодекса Российской Федерации изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

Таким образом, условия трудового договора, заключенного между сторонами спора 02.09.2009 (с последующими изменениями), могли быть изменены только путем заключения сторонами соответствующего соглашения в письменной форме.

Как следует из содержания трудового договора от 02.09.2009 (в редакции дополнительного соглашения от 01.12.2014) истец принят в Учреждение на работу на должность преподавателя (без конкретизации специализации) – п. 1 (т. 1 л.д. 13), за выполнение трудовых обязанностей, предусмотренных настоящим трудовым договором, истцу установлена заработная плата – должностной оклад, ставка заработной платы – 7780 руб. в месяц (п. 13.1) – т. 1 л.д. 17, 18 (этот оклад последующими дополнительными соглашениями неоднократно изменялся, в последней редакции он определен в размере 9216 руб.).

В силу п. 16 трудового договора в редакции от 01.12.2014 (т. 1 л.д. 19) работнику устанавливается продолжительность рабочего времени согласно тарификации и расписания учебных занятий, но не более 36 часов в неделю (п. 16.1), определена следующая продолжительность рабочего времени (нормы педагогической работы за ставку): 18 старших часов за ставку, 24 младших или 24 концертмейстерских часа за ставку заработной платы, в общей сложности, не превышающей 36 часов в неделю (п. 16.3), режим работы – в соответствии с расписанием занятий, согласованным с учебной частью учреждения, утвержденным директором учреждения (п. 16.5).

Согласно п. 12.1 трудового договора в редакции от 01.12.2014 (т. 1 л.д. 17) работодатель обязался предоставить работнику работу, обусловленную настоящим трудовым договором, а работник имеет право на предоставление ему работы, обусловленной трудовым договором (п. 9.1 – т. 1 л.д. 14).

Из указанных условий трудового договора следует, что истцу не установлена по условиям трудового договора работа на неполную ставку, определена работа за ставку заработной платы, в п. 16.3 определена продолжительность рабочего времени, которую обязался обеспечить ему работодатель.

Такая продолжительность рабочего времени соответствует продолжительности рабочего времени педагогов дополнительного образования, установленной трудовым законодательством.

В силу ст. 333 Трудового кодекса Российской Федерации для педагогических работников устанавливается сокращенная продолжительность рабочего времени не более 36 часов в неделю. В зависимости от должности и (или) специальности педагогических работников с учетом особенностей их труда продолжительность рабочего времени (нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы), порядок определения учебной нагрузки, оговариваемой в трудовом договоре, и основания ее изменения, случаи установления верхнего предела учебной нагрузки определяются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере высшего образования, в отношении педагогических работников, относящихся к профессорско-преподавательскому составу, и федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере общего образования, в отношении иных педагогических работников.

Согласно п. 2.8 Продолжительности рабочего времени (нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы) педагогических работников (приложение № 1 к Приказу № 1601) за норму часов педагогической работы за ставку заработной платы педагогических работников, перечисленных в подпунктах 2.8.1 и 2.8.2 настоящего пункта, принимается норма часов учебной (преподавательской) работы, являющаяся нормируемой частью их педагогической работы (далее - норма часов учебной (преподавательской) работы).

Согласно п. 2.8.1 названного документа норма часов учебной (преподавательской) работы 18 часов в неделю за ставку заработной платы устанавливается, в том числе:

- преподавателям организаций, осуществляющих образовательную деятельность по дополнительным общеобразовательным программам в области искусств, физической культуры и спорта.

В соответствии с п. 3 названного Приложения № 1 к Приказу № 1601 нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы, предусмотренные пунктами 2.5 - 2.7 настоящего Приложения, и нормы часов учебной (преподавательской) работы, предусмотренные пунктом 2.8 настоящего Приложения, являются расчетными величинами для исчисления педагогическим работникам заработной платы за месяц с учетом установленного организацией, осуществляющей образовательную деятельность, объема педагогической работы или учебной (преподавательской) работы в неделю (в год).

За педагогическую работу или учебную (преподавательскую) работу, выполняемую педагогическим работником с его письменного согласия сверх установленной нормы часов за ставку заработной платы либо ниже установленной нормы часов за ставку заработной платы, оплата производится из установленного размера ставки заработной платы пропорционально фактически определенному объему педагогической работы или учебной (преподавательской) работы, за исключением случаев выплаты ставок заработной платы в полном размере, гарантируемых согласно пункту 2.2 приложения 2 к настоящему приказу учителям, которым не может быть обеспечена учебная нагрузка в объеме, соответствующем норме часов учебной (преподавательской) работы, установленной за ставку заработной платы в неделю (п. 4 Приложения № 1 к Приказу № 1601).

Порядок определения учебной нагрузки педагогических работников, оговариваемой в трудовом договоре, определен в Приложении № 2 к Приказу № 1601.

Согласно п. 1.3 Приложения № 2 к Приказу № 1601 объем учебной нагрузки педагогических работников, выполняющих учебную (преподавательскую) работу, определяется ежегодно на начало учебного года (тренировочного периода, спортивного сезона) и устанавливается локальным нормативным актом организации, осуществляющей образовательную деятельность.

Объем учебной нагрузки, установленный педагогическому работнику, оговаривается в трудовом договоре, заключаемом педагогическим работником с организацией, осуществляющей образовательную деятельность (п. 1.4 Приложения № 2 к Приказу № 1601).

Объем учебной нагрузки педагогических работников (за исключением педагогических работников, замещающих должности профессорско-преподавательского состава), установленный на начало учебного года (тренировочного периода, спортивного сезона), не может быть изменен в текущем учебном году (тренировочном периоде, спортивном сезоне) по инициативе работодателя за исключением изменения объема учебной нагрузки педагогических работников, указанных в подпункте 2.8.1 приложения N 1 к настоящему приказу, в сторону ее снижения, связанного с уменьшением количества часов по учебным планам, учебным графикам, сокращением количества обучающихся, занимающихся, групп, сокращением количества классов (классов-комплектов) – п. 1.5 названного Приложения № 2.

В силу п. 1.6 Приложения № 2 к Приказу № 1601 объем учебной нагрузки педагогических работников (за исключением педагогических работников, замещающих должности профессорско-преподавательского состава), установленный в текущем учебном году (тренировочном периоде, спортивном сезоне), не может быть изменен по инициативе работодателя на следующий учебный год (тренировочный период, спортивный сезон) за исключением случаев изменения учебной нагрузки педагогических работников, указанных в пункте 2.8 приложения N 1 к настоящему приказу, в сторону ее снижения, связанного с уменьшением количества часов по учебным планам, учебным графикам, сокращением количества обучающихся, занимающихся, групп, сокращением количества классов (классов-комплектов).

Согласно п. 1.7 этого же Приложения временное или постоянное изменение (увеличение или снижение) объема учебной нагрузки педагогических работников по сравнению с учебной нагрузкой, оговоренной в трудовом договоре, допускается только по соглашению сторон трудового договора, заключаемого в письменной форме, за исключением изменения объема учебной нагрузки педагогических работников в сторону его снижения, предусмотренного пунктами 1.5 и 1.6 настоящего Порядка.

В силу п. 1.8 этого же документа об изменениях объема учебной нагрузки (увеличение или снижение), а также о причинах, вызвавших необходимость таких изменений, работодатель обязан уведомить педагогических работников в письменной форме не позднее, чем за два месяца до осуществления предполагаемых изменений, за исключением случаев, когда изменение объема учебной нагрузки осуществляется по соглашению сторон трудового договора.

Учебная нагрузка учителей и преподавателей определяется с учетом количества часов по учебным планам, рабочим программам учебных предметов, образовательным программам, кадрового обеспечения организации, осуществляющей образовательную деятельность (п. 2.1 Приложения № 2 к Приказу № 1601).

При определении учебной нагрузки на новый учебный год учителям и преподавателям, для которых организация, осуществляющая образовательную деятельность, является основным местом работы, сохраняется ее объем и обеспечивается преемственность преподавания учебных предметов, курсов, дисциплин (модулей) в классах (классах-комплектах), группах, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 1.7 настоящего Порядка. Сохранение объема учебной нагрузки и преемственность преподавания учебных предметов, курсов, дисциплин (модулей) у учителей и преподавателей выпускных классов, групп обеспечивается путем предоставления им учебной нагрузки в классах (классах-комплектах), группах, в которых впервые начинается изучение преподаваемых этими учителями и преподавателями учебных предметов, курсов, дисциплин (модулей) – п. 2.3 Приложения № 2 к Приказу № 1601.

Из указанных норм следует, что норма рабочих часов за ставку заработной платы для истца составляет 18 часов в неделю, в трудовом договоре нет указания на работу истца на неполную ставку, такого условия стороны трудового договора не согласовывали, а потому с учетом положений ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которым работодатель обязан предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором, приведенных выше норм Приказа № 1601, Учреждение обязано было предоставить истцу работу на ставку заработной платы в объеме 18 часов в неделю на 2021-2022 учебный год.

Доводы жалобы ответчика о том, что истец принимался на должность, а не на полную ставку, не могут быть признаны обоснованными, т.к. условия о работе на неполную ставку (неполной занятости) трудовой договор (в редакции от 01.12.2014, действовавшей на 2021-2022 учебный год в части режима рабочего времени) не содержит, п. 16.3 трудового договора четко определена продолжительность рабочего времени, в том числе, 18 старших часов за ставку, оклад истцу также определен за ставку заработной платы.

Ссылка в жалобе ответчика на п. 3.1 трудового договора от 02.09.2009 не может быть принята во внимание, т.к., во-первых, на 2021-2022 учебный год условие о продолжительности рабочего времени регламентировано дополнительным соглашением от 01.12.2014, которым трудовой договор, в т.ч. и условие о рабочем времени, изложен в иной редакции, во-вторых, указание на рабочее время не более 36 часов в неделю в соответствии с тарификацией и расписанием не означает право работодателя в одностороннем порядке, в отсутствие предусмотренных ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации оснований и без соблюдения порядка, регламентированного этой же статьей (с предупреждением работника за 2 месяца), по своему усмотрению устанавливать истцу нагрузку менее той, что определена нормативно за ставку заработной платы, учитывая прием истца на работу на полную ставку (п. 2.8.1 Приложения № 1 к Приказу № 1601, п.п. 1.3, 1.5, 1.7, 1.8 Приложения № 2 к Приказу № 1601).

Ответчик неверно толкует п. 3.2 Коллективного договора Учреждения (т. 1 л.д. 104), т.к. в этом пункте нет (и не может быть, в силу ч. 2 ст. 9 Трудового кодекса Российской Федерации) права работодателя на установление педагогическим работникам неполной занятости в одностороннем порядке и без соблюдения положений ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, норм названного выше Приказа № 1601.

Ссылка в жалобе ответчика на норму п. 1.5 Приложения № 2 к Приказу № 1601 несостоятельна, это положение нормативного акта не свидетельствует о правомерности установления истцу на начало учебного года нагрузки меньше, чем 18 часов, т.к. регулирует случаи и основания для снижения нагрузки в течение учебного года.

Указание в жалобе ответчика на то, что по п. 4.1 Коллективного договора Учреждения продолжительность рабочего времени педагогических работников определяется Правилами внутреннего трудового распорядка (далее – ПВТР), а п. 5.5 ПВТР (приложение к Коллективному договору на 2014-2107 г.г., срок действия которого продлен и на 2021-2022 г.г.) режим рабочего времени педагогических работников определяется расписанием занятий, исходя из педагогической целесообразности (нагрузки), не свидетельствует о том, что нагрузка истцу определяется расписанием и тарификацией, это неверное толкование норм.

Во-первых, в п. 5.2 ПВТР указано на продолжительность рабочего времени для педагогических работников исходя из сокращенной продолжительности рабочего времени не более 36 часов в неделю (Постановление Правительства Российской Федерации от 03.04.2003 № 191). Этот нормативный документ утратил силу 03.08.2011, т.е. еще до утверждения ПВТР, а именно в связи с принятием Постановления Правительства Российской Федерации от 20.07.2011 № 603. На 2021-2022 учебный год действовал Приказ № 1601, определяющий продолжительность рабочего времени педагогических работников, этому нормативному акту локальные акты ответчика не могут противоречить (ч. 2 ст. 9 Трудового кодекса Российской Федерации).

Во-вторых, п. 5.5 ПВТР определена не продолжительность рабочего времени педагогических работников, а порядок организации работы (с учетом расписания занятий).

Изложенное исключает правомерность доводов жалобы ответчика о том, что установленная на 2021-2022 учебный год приказом ответчика нагрузка для истца 5 часов является именно той нагрузкой, которая и предусмотрена в трудовом договоре с истцом, установлена нагрузка в порядке, определенном локальными актами, истец при подписании трудового договора выразил согласие с такой нагрузкой. Эти доводы противоречат как п.п. 1.1, 9.1, 12.1, 13, 16.3 трудового договора (в редакции от 101.12.2014), так и ст.ст. 21, 22, 333, п. 2.8.1 Приложения № 1 к Приказу № 1601.

Доводы жалобы ответчика о выходе суда за пределы иска безосновательны, т.к. суд такого нарушения не допустил, анализируя лишь те обстоятельства, которые входили в круг юридически значимых с учетом заявленных истцом требований о несогласии с педагогической нагрузкой (ч. 2 ст. 56, ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Доводы жалобы ответчика о том, что законом установлена лишь охранная норма максимальной еженедельной величины педагогической нагрузки, реальный объем нагрузки определяется по соглашению сторон на основе объема педагогической работы в организации, конкретная нагрузка определяется тарификацией и расписанием, объем нагрузки определяется самостоятельно руководителем Учреждения, основаны на ошибочных утверждениях о том, что в трудовом договоре с истцом не установлена его работа на полную ставку, при подписании трудового договора истец согласился на то, что работодатель сам определяет его нагрузку. На необоснованность таких доводов выше указано. Приводя изложенные доводы, ответчик произвольно толкует положения трудового договора и не учитывает нормы ст.ст. 21, 22, 57, 72, 74, 91, 129, 333, Приказа № 1601.

Стороны в трудовом договоре не оговаривали работу истца на неполную ставку, в т.ч. на 0, 28 ставки (а именно такая ставка получается у истца при нагрузке в неделю 5 часов от 18 нормативных), определив, что истец за работу получает оклад по ставке заработной платы при нагрузке 18 часов в неделю (это согласуется с п. 2.8.1 Приложения № 1 к Приказу № 1601).

Соответственно, именно такую продолжительность рабочего времени и обязан обеспечить истцу ответчик (ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Эта нагрузка может быть уменьшена при заключении сторонами дополнительного соглашения о работе истца на условиях неполной занятости (например, на 0, 278 ставки). Такого соглашения, в порядке ст. 72 Трудового кодекса Российской Федерации, п. 1.7 Приложения № 2 к Приказу № 1601, стороны спора не заключали.

Истец не выражал согласия работать на условиях неполной занятости.

Ответчик мог инициировать процедуру изменения условий трудового договора о нагрузке и, соответственно, уменьшении оплаты, являющихся существенными условиями трудового договора, в порядке ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации и только при доказанности названных в этой норме обстоятельств - по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда (изменения в технике и технологии производства, структурная реорганизация производства, другие причины). О праве работодателя уменьшать нагрузку, в т.ч. и лицам, указанным в п. 2.8.1 Приложения № 1 к Приказу № 1601, только при наличии таких оснований, указано и в п. 1.7, 1.5, 1.6 Приложения № 2 к Приказу № 1601, в качестве таких оснований поименованы: уменьшение количества часов по учебным планам, учебным графикам, сокращение количества обучающихся, занимающихся, групп, сокращением количества классов (классов-комплектов).

При этом реализация такого изменения может производиться в порядке, определенном п. 1.8 Приложения № 2 к Приказу № 1601 (он согласуется с порядком, определенном в ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации), с уведомлением работника за 2 месяца.

Ответчик в материалы дела не представил достаточных доказательств не только наличия у него названных выше оснований для снижения истцу нагрузки до 5 часов в 2021-2022 учебном году, но и соблюдения процедуры уменьшения истцу нагрузки в сравнении с той, что определена в трудовом договоре (ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации).

Доводы ответчика о том, что истец работал преподавателем электрогитары, ответчик не обязан был обеспечивать его работой преподавателя домры, отклоняются, т.к. в трудовом договоре в редакции от 01.12.2014 (в отличие от первой редакции от 2009 г.) нет уточнения по преподаваемому истцом инструменту, указана должность «преподаватель», при этом у истца образование именно по классу домры. В 2009 г. в трудовом договоре было указано (но это условие изменено в 2014 г.), что истец принят на работу преподавателем гитары, без уточнения, какой именно гитары, при том, что стороны поясняют о возможности для истца преподавать электрогитару и эстрадную гитару и невозможности преподавать уроки по классической гитаре. Указание в приказе о приеме на работу о работе истца преподавателем электрогитары решающего правового значения не имеет, учитывая, что приказ о приеме на работу не может противоречить условиям трудового договора (ч. 1 ст. 68, ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации), который впоследствии был изменен сторонами в части наименования должности (ст. 72 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из представленных ответчиком документов следует, что ранее истец преподавал электрогитару, на данный инструмент ученики в 2021-2022 г.г. не принимались, вместе с тем, истец (с учетом своего образования по классу домры) на 2020-2021 учебный год преподавал в Учреждении, наряду с 2 часами в неделю электрогитары, 5 часов домры (у двух учениц 3 и 4 класса) и 1 час был занятие с оркестровой группой. Ответчик в представленных в судебную коллегию сведениях указал на отказ истца от занятий с оркестровой группой с 01.10.2020.

По данным ответчика в 2020-2021 учебном году по специальности домра на обучение приняты 2 ученика, занятия с ними распределены не истцу, а иным преподавателям – ФИО8, нагрузка которой на 2020-2021 учебный год составляла 34, 5 часов в неделю, и ФИО6, нагрузка которой составляла 13 часов. Нагрузка истца в этом году была 8 часов до 01.10.2020, после этого – 7 часов.

В 2021-2022 учебном году преподаватель домры ФИО6 не работала, уволилась, с 01.09.2021 в Учреждение принята иной преподаватель домры – ФИО7 По специальности домра зачислены 2 ученика первого класса, ни один из учеников не поступил на обучение к истцу, один определен на обучение к ФИО8, нагрузка которой в этом году – 36 ч. в неделю, второй – к ФИО7, ей же переданы 2 ученика ФИО6 и даны 4 часа оркестровой группы.

Из изложенного следует, что, несмотря на прием в школу в 2020-2021 и 2021-2022 учебном году учеников 1 класса на специальность домра, преподавание истцом именно этого инструмента, наличие у истца консерваторского образования по классу домры, а также того факта, что педагогическая нагрузка за ставку заработной платы истцу не обеспечивалась, истцу (с учетом требования о преемственности обучения) не распределялась Учреждением истцу такая нагрузка (при наличии такой объективной возможности у Учреждения), что и стало причиной столь низкой нагрузки истца на 2021-2022 учебный год (менее трети ставки).

Несмотря на то, что основной работник, работающий с 2009 г. на 2021-2022 учебный год не обеспечен педагогической нагрузкой за ставку заработной платы, Учреждение обеспечило нагрузкой в два раза выше, чем у истца, вновь принятого преподавателя, также преподающего домру. Факт принятия на работу с 01.09.2021 преподавателя домры опровергает доводы ответчика об отсутствии для истца той же работы, что требовалась и для ФИО7

Кроме того, истцу не предлагалась на 2021-2022 учебный год работа с оркестровой группой (со ссылкой на отказ истца от такой работы в 2020 г.), данных об отказе истца от работы в 2021-2022 учебном году нет. Истец пояснил, что согласен был на такую работу в этом году, в т.ч. учитывая и нахождение у него на иждивении ребенка, низкий размер заработка из-за неполной нагрузки и отказ ранее от этой работы не по здоровью, а из-за расписания, но такую работу ему работодатель не предложил в 2021-2022 учебном году. В отсутствие у истца нагрузки за ставку заработной платы, обязанности работодателя обеспечить истца работой, предусмотренной трудовым договором, ответчик обязан был предложить истцу данную работу, не сделал этого.

С учетом изложенного, судебная коллегия констатирует незаконность установления истцу Учреждением нагрузки 5 часов в неделю в 2021-2022 учебном году, недоказанность предусмотренных п.п. 1.7, 1.5, 1.6 Приложения № 2 к Приказу № 1601 оснований для снижения истцу нагрузки в этом году ниже нормативной (18 часов в неделю). В ситуации несоблюдения Учреждением и порядка уменьшения нагрузки в сравнении с определенной в трудовом договоре (ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, п. 1.8 Приложения № 2 к Приказу № 1601) ответчик обязан обеспечить истца нагрузкой в 18 часов.

Восстановление нарушенного ответчиком права возможно возложением на ответчика обязанности установить нормативную нагрузку истцу.

Вывод суда первой инстанции о невозможности удовлетворения о возложении на ответчика обязанности предоставить истцу работу на полную ставку преподавателя со дня вынесения решения суда из-за того, что такое решение затрагивает права иных лиц, не привлеченных к участию в деле, а иное требование, в том числе о равномерном перераспределении педагогической нагрузки, истцом не заявлено, не может быть признан правильным. Требование о выравнивании нагрузки, по своей сути, будет являться тождественным тому требованию, которое и заявлено истцом. Иск о возложении обязанности установить педагогическую нагрузку на 2021-2022 учебный год направлен на восстановление прав истца на будущее время (до окончания этого учебного года), т.к. установление ретроспективно иной нагрузки невозможно.

В настоящее время учебный год (2021-2022) не окончен, но занятия у детей завершены. По согласованным объяснениям сторон, истец находится в отпуске с 20.06.2022 по 14.08.2022, с 15.08.2022 должен выйти на работу, оплата за этот период производится исходя из установленной на 2021-2022 учебной нагрузки и выполнения преподавателем методической и иной организационной работы (без занятий с учениками). Изложенное указывает на отсутствие возможного нарушения прав иных преподавателей установлением истцу с даты вынесения решения суда нормативной нагрузки (18 часов в неделю).

Нагрузка на следующий учебный год должна определяться Учреждением с учетом требований указанных выше нормативных актов, при том, что истцу должна быть обеспечена нормативная нагрузка 18 часов в неделю. Несмотря на предложение судебной коллегии представить данные о предварительных сведениях по набору учеников на новый учебный год, учитывая, что занятия в этом учебном году уже закончились, ответчик таких документов не представил, хотя пояснял об утверждении в июне таких предварительных данных, соответственно, ответчик не доказал невозможность установления истцу такой нагрузки (18 часов) – ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для вывода о возможном нарушении данным решением прав иных преподавателей у судебной коллегии в такой ситуации нет.

На основании п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда первой инстанции об отказе истцу в иске о возложении на ответчика обязанности установить ему педагогическую нагрузку не менее 18 ч. в неделю подлежит отмене с вынесением в этой части нового решения об удовлетворении этого требования.

Судебная коллегия отмечает, что при исполнении названного апелляционного определения и возникновении на новый учебный год оснований для снижения нагрузки по п.п. 1.7, 1.6, 1.5 Приложения № 2 к Приказу № 1601 (на настоящий момент таких оснований не установлено), ответчик не лишен права реализовать возможность процедуры ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации по изменению условий трудового договора.

Доводы жалобы ответчика о том, что судом поставлены под сомнение приказы о распределении трудовых ресурсов и организации работы в Учреждении, не могут быть приняты во внимание, учитывая явную незаконность приказа Учреждения о распределении учебной нагрузки в отношении истца. Ответчик обязан учитывать нормы приведенных выше актов (Трудового кодекса Российской Федерации, Приказа № 1601) при распределении педагогической нагрузки, однако в приказе о распределении нагрузки на 2021-2022 учебный год этого не делал.

Требование истца о признании дискриминацией ограничение права истца на предоставление работы на полную ставку преподавателя с 01.09.2021 не может быть удовлетворено, т.к. данное требование (в качестве самостоятельного) не направлено на восстановление нарушенных прав истца (ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), по существу является основанием для требования о компенсации морального вреда, а потому для защиты нарушенного права истца не требуется в резолютивной части указывать на признание дискриминацией ограничения нагрузки.

Судебная коллегия с приведенными в обоснование иска о взыскании компенсации морального вреда доводами стороны истца о дискриминационном характере снижения истцу педагогической нагрузки на 2021-2022 учебный год в сравнении с нормативно установленной и определенной в трудовом договоре соглашается, т.к. ответчик не доказал, что такое снижение было связано с деловыми качествами истца (ст. 3 Трудового кодекса Российской Федерации). Предоставляя иным преподавателям домры значительно большее количество часов педагогической нагрузки, чем истцу (36 и 10 против 5), ответчик не обосновал, почему истцу в 2021-2022 учебном году не была распределена нагрузка по урокам учеников 1 класса, по каким деловым качествам истец не мог выполнять такую нагрузку.

Судебная коллегия соглашается с доводами жалобы истца о необходимости учета факта дискриминации, допущенной Учреждением в отношении истца как при установлении срочного характера трудового договора, так и при распределении нагрузки на 2021-2022 учебный год, при определении компенсации морального вреда (ст.ст. 3, 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, абз. 2 п. 63 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав.

Из установленных судебной коллегией обстоятельств следует, что ответчиком допущены нарушения трудовых прав истца, выразившиеся, в том числе, в незаконном снижении нагрузки, что повлекло снижение заработной платы истца, установлении срока действия трудового договора, дискриминационности названных действий в отношении истца. При определении размера компенсации морального вреда, судебная коллегия исходит из требований разумности и справедливости, степени нравственных страданий, которые истец претерпел в связи с этими нарушениями его прав, длительность нарушения прав, а также факт нерасторжения трудового договора по сроку. Также подлежат учету индивидуальные особенности истца: высшее образование, длительный стаж работы в Учреждении, пенсионный возраст истца, отсутствие иной работы, кроме работы у ответчика, доход истца, состоящий из пенсии порядка 15000 руб., по объяснениям истца, и заработной платы в 2021 учебном году порядка 8-10 тысяч рублей при наличии на иждивении истца несовершеннолетнего ребенка, ДД.ММ.ГГГГ г. рождения. С учетом установленных судом первой инстанции обстоятельств причинения истцу морального вреда и тех обстоятельств, которые установлены судебной коллегией, требованиям разумности и справедливости будет соответствовать компенсация морального вреда в сумме 30000 руб.

Доводы жалобы ответчика о завышенном размере компенсации морального вреда отклоняются как противоречащие изложенным выше обстоятельствам.

С учетом изложенного, решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 в части размеров компенсации морального вреда, взысканной с Учреждения в пользу истца, надлежит изменить (п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), указав на взыскание компенсации в сумме 30000 руб.

Решение суда о взыскании судебных издержек подлежит изменению, учитывая, что часть требований, в которых отказано истцу судом первой инстанции, удовлетворены судебной коллегией.

Согласно ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Судом первой инстанции установлено, подтверждается материалами дела, не оспаривается ответчиком в жалобе факт несения истцом в связи с рассмотрением данного дела судебных издержек по оплате услуг представителей на сумму 40000 руб.

Данные расходы не нарушают требований разумности с учетом объема оказанных представителями истцу услуг сложности дела, заявления нескольких требований о защите трудовых прав, рассмотрения дела в нескольких процессах, в которых интересы истца представляли его представители, которые готовили иск, ходатайства, давали объяснения суду.

Ссылка ответчика на расценки по оказанию юридической помощи, установленные Порядком оплаты труда адвокатов, оказывающих бесплатную юридическую помощь в рамках государственной системы бесплатной юридической помощи, и компенсации их расходов на оказание бесплатной юридической помощи, утвержденном Постановлением Правительства Свердловской области от 04.10.2018 № 675-ПП, не могут быть учтены при оценке разумности понесенных истцом расходов, учитывая, что истец получал юридическую помощь не в рамках государственной системы бесплатной юридической помощи, а на условиях заключенного соглашения с представителями.

Доказательств существенного превышения суммы судебных издержек истца над разумными издержками сторона ответчика суду не представила, свои возражения относительно размера издержек не доказала (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела»).

Вместе с тем, не все заявленные истцом требования удовлетворены судом, в части иска отказано, что исключает возмещение истцу судебных издержек в полном объеме (ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Учитывая, что строгая пропорция в данном случае не может быть применена, а иск в больше степени удовлетворен судебной коллегией, с ответчика в пользу истца надлежит взыскать в возмещение судебных издержек 30000 руб. (вместо взысканных судом первой инстанции 10000 руб.).

С учетом положений ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подп. 3 п. 1 ст. 333.19, подп. 1 п. 1 ст. 333.36 Налогового Кодекса Российской Федерации, судебная коллегия взыскивает с ответчика в доход местного бюджета государственную пошлину за рассмотрение дела судом (по 300 руб. за каждое удовлетворенное требование неимущественного характера - о признании незаконным дополнительного соглашения от 31.08.2021, возложении обязанности установить педагогическую нагрузку, а также за апелляционное рассмотрение дела - 150 руб.), всего – 1050 руб., при том, что истец от уплаты госпошлины освобожден (ст. 393 Трудового кодекса Российской Федерации).

Руководствуясь п. 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 в части отказа в удовлетворении иска ФИО1 о признании незаконным дополнительного соглашения от 31.08.2021 к договору, возложении обязанности предоставить работу на полную ставку отменить.

Принять в этой части новое решение, которым указанные требования ФИО1 удовлетворить.

Признать незаконным заключенное Муниципальным бюджетным учреждением культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» и ФИО1 дополнительное соглашение от 31.08.2021 к трудовому договору этих же сторон с установлением срока действия на один год с 01.09.2021 по 31.08.2022.

Обязать Муниципальное бюджетное учреждение культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» обеспечить ФИО1 педагогическую нагрузку не менее 18 часов в неделю.

Решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 в части размеров компенсации морального вреда и расходов на оплату услуг представителей, взысканных с ответчика в пользу истца, изменить, указав на взыскание с Муниципального бюджетного учреждения культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» в пользу ФИО1 компенсации морального вреда в сумме 30000 руб., в возмещение расходов по оплате услуг представителей 30000 руб.

Решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 в части размера госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета, изменить, указав на взыскание с Муниципального бюджетного учреждения культуры дополнительного образования «Детская музыкальная школа № 5 имени В.В. Знаменского» в доход местного бюджета госпошлины в сумме 1050 руб.

В остальной части решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10.02.2022 оставить без изменения, апелляционные жалобы сторон – без удовлетворения.

Председательствующий Я.Ю. Волкова

Судьи Ж.А. Мурашова

С.В. Сорокина

...