Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №2-815/2021 по иску ФИО1 к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М. П. Мусоргского» о восстановлении нарушенных трудовых прав, дискриминации в сфере труда, взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 16 февраля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 12 мая 2021 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Грудновой А.В.,

судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского» о признании нарушением работодателем её трудовых прав на полную достоверную информацию об условиях труда с использованием системы видеонаблюдения с целью контроля трудовой деятельности, о признании применения видеонаблюдения в отношении неё дискриминацией по признаку принадлежности к общественной (профсоюзной) организации, о компенсации морального вреда в размере 50 000 руб.

В обоснование иска указала, что состоит с ответчиком в трудовых отношениях на условиях внешнего совместительства с 10 сентября 1997 года, с 13 декабря 2018 года в должности профессора кафедры народных инструментов. Основное место её работы – Свердловское музыкальное училище им. П.И. Чайковского. 28 февраля 2018 года в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского» создана первичная профсоюзная организация Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность», где она избрана на должность заместителя председателя профкома. В своей деятельности профсоюзного лидера она неоднократно критиковала работу руководства в отношении создания условий труда, оплаты труда. Также, самостоятельно, обращалась с исками к работодателю с целью восстановления нарушенных трудовых прав. В 2019-2020 годах работодателем в отношении нее незаконно использовалась система видеонаблюдения, установленная в Уральской государственной консерватории в главном и втором корпусах. В период с 04 декабря 2019 года по 16 декабря 2019 года она подверглась слежению по камерам видеонаблюдения. Слежка именно за ней организована проректором по учебной работе ФИО2 с целью привлечения её к дисциплинарной ответственности в виде выговора, который решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 11 июня 2020 года признан незаконным. Кроме того, работодатель ведет видеослежку за помещением, которое выделено профсоюзу.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 16 февраля 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 12 мая 2021 года ФИО1 отказано в удовлетворении требований.

В кассационной жалобе ФИО1 ставит вопрос об отмене решения Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 16 февраля 2021 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 12 мая 2021 года, как незаконных, с вынесением по делу нового решения.

В доводах кассационной жалобы указывает, что суды необоснованно не применили положения статей 21, 22 Трудового кодекса Российской Федерации, нарушив тем самым её право на получение полной достоверной информации об условиях труда, которая позволяла бы работодателю отслеживать трудовую деятельность в декабре 2019 года. Полагает, что судами не применено разъяснение Роскомнадзора от 02 сентября 2013 года, согласно которым, работодатель обязан использовать систему видеонаблюдения для конкретных и заранее определенных целей, в свою же очередь ответчиком не представлено доказательств об исполнении указанных требований Роскомнадзора, а судами данный факт не выяснен. Обращает внимание, что в судебных постановлениях ссылка на данный правовой акт отсутствует, соответственно отсутствует его оценка и выводы, которые должны были сделать суды на основании изучения данного правового акта. Суды ссылаются на право ответчика вести видеонаблюдение с целью антитеррористической защищенности объектов, закрепленное постановлением Правительства Российской Федерации от 07 ноября 2019 года. Однако она никогда не заявляла и не оспаривала данные требования, соответственно, предметом трудового спора данный факт не являлся. Отмечает, что действующая с 2011 года система видеонаблюдения в Уральской государственной консерватории не вызывала вопросов, поскольку никогда и не была направлена на отслеживание трудовой дисциплины работников, в том числе её. Следовательно, применение судами указанного постановления Правительства Российской Федерации является неактуальным в данном деле. Также в апелляционном определении имеется ссылка на не подлежащий применению Федеральный закон «О персональных данных», поскольку она доводов о нарушении её персональных данных не приводила. Помимо этого, указывает, что выводы судов не соответствуют обстоятельствам по делу. Система видеонаблюдения установлена в консерватории в 2011 году, о чем в материалах дела имеются соответствующие доказательства. В декабре 2019 года система видеонаблюдения в главном корпусе Уральской государственной консерватории не находилась в пуско-наладочном режиме, а реально действовала с 2011 года. Суды основывали свои выводы на ложной информации, предоставленной ответчиком, в результате чего пришли к выводу о правомерности действий ответчика, организовавшего в декабре 2019 года слежку за ней в отсутствие локального нормативного акта, разрешающего использовать видеонаблюдение за её трудовой деятельностью. Обращает внимание и на то, что судом первой инстанции на основании анализа письма Министерства культуры Российской Федерации № 1483-06-03 от 22 мая 2020 года сделан вывод о том, что члены профсоюза появлялись в отведенном для него помещении №505 второго корпуса всего два раза, а затем суд приходит к противоречивому выводу о том, что в данном помещении заседаний профсоюза не было. Суд апелляционной инстанции исказил факт слежки с помощью видеонаблюдения за ней как за профсоюзным активистом, указав на то, что она в профсоюзном кабинете не вела трудовую деятельность, о чем она никогда не заявляла. Решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 11 июня 2020 года, на которое имеется ссылка в судебном акте как на преюдициальное, не имеет отношения по настоящему спору, так как решение суда выносилось по другому предмету спора, где не рассматривалась правомерность установления видеокамер с целью отслеживания передвижения истца, а предметом спора было незаконное привлечение её к дисциплинарной ответственности. Указывает, что в материалах дела имеется достаточно доказательств наличия дискриминации в отношении неё, систематического ограничения её трудовых прав по признаку принадлежности к профсоюзной организации. Однако суды не рассмотрели взаимную связь указанных доказательств в их совокупности, что привело к принятию необоснованного решения об отсутствии в действиях работодателя признаков дискриминации. Выводы судов не соответствуют обстоятельствам дела.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, надлежаще извещены о дате, месте и времени рассмотрения дела. Судебная коллегия в соответствии с частью 3 статьи 167, частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации находит возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

На основании части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений.

Как установлено судами и следует из материалов дела, с 10 сентября 1997 года ФИО1 состоит в трудовых отношениях с Федеральным государственным бюджетным образовательным учреждением высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского» на условиях внешнего совместительства. С 13 декабря 2018 года занимает должность профессора кафедры народных инструментов, с ней заключен трудовой договор.

10 сентября 2019 года ректором Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М. П. Мусоргского» утверждено расписание занятий кафедры народных инструментов 2019-2020 учебного года 1 семестр.

Согласно указанному расписанию рабочее время истца определено по средам в Главном корпусе в классе № 005 с 18 час. 15 мин. по 21 час. 15 мин. и по пятницам в Главном корпусе в классе №003 с 17 час. 30 мин. по 20 час. 30 мин.

На объектах Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М. П. Мусоргского» установлена система видеонаблюдения. В период с декабря 2019 года по март 2020 года и до принятия Ученым Советом Консерватории 25 сентября 2020 года Положения о системе видеонаблюдения она работала в режиме пуско-наладки. Аудиозапись данной системой видеонаблюдения не ведется. Видеонаблюдение для целей антитеррористической защищенности установлено не только в помещении, выделенном первичной профсоюзной организации «Уральская государственная консерватория» Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность», но и во всех коридорах второго учебного корпуса, во всех учебных и служебных помещениях второго учебного корпуса, во всех коридорах, рекреациях и фойе главного учебного корпуса, во всех коридорах, фойе и холлах общежития консерватории, на прилегающей территории всех охраняемых объектов. Видеонаблюдение в консерватории ведется открыто, на входе в образовательное учреждение и в помещениях, где установлены видеокамеры, имеются информационные таблички.

Полагая, что работодателем нарушаются её трудовые права на полную достоверную информацию об условиях труда с использованием системы видеонаблюдения с целью контроля трудовой деятельности, информация с камер видеонаблюдения использована работодателем для незаконного привлечения её к дисциплинарной ответственности, применение видеонаблюдения в отношении неё является дискриминацией по признаку принадлежности к общественной (профсоюзной) организации, ФИО1 обратилась в суд.

Разрешая спор, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 3, 15, 16, 21, 22 Трудового кодекса Российской Федерации, пунктов 2 и 15 части 3 статьи 28 Федерального закона от 29 декабря 2012 года № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», Федерального закона от 06 марта 2006 года № 35-ФЗ «Опротиводействии терроризму», пункта 2 части 13 статьи 30 Федерального закона от 30 декабря 2009 года №384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений», постановления Правительства Российской Федерации от 07 ноября 2019 года №1421, которым утверждены Требования к антитеррористической защищенности объектов (территорий) Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, его территориальных органов и подведомственных ему организаций, объектов (территорий), относящихся к сфере деятельности Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, пункта 6.48 СП 118.13330.2012 «Свод правил. Общественные здания и сооружения. Актуализированная редакция СНиП 31-09-2009», принимая во внимание выводы, содержащиеся во вступившем в законную силу решении Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 11 июня 2020 года, которым признано незаконным привлечение ФИО1 к дисциплинарной ответственности в виде выговора, проанализировав представленные сторонами доказательства, как в обоснование своих доводов, так и возражений, в том числе показания свидетеля, исходили из того, что дискриминации в сфере труда со стороны ответчика в отношении истца, равно как и нарушений либо ограничений её трудовых прав в связи с принадлежностью к первичной профсоюзной организации Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность», не допущено.

Отклоняя доводы ФИО1 судами указано на то, что установление работодателем системы видеонаблюдения связано с исполнением требований нормативно-правовых актов по обеспечению комплексной безопасности и антитеррористической защищенности зданий, помещений и лиц в них находящихся, что является обязанностью образовательного учреждения. Установление работодателем видеонаблюдение является правомерным, поскольку оно осуществляется только для конкретных и заранее определенных правомерных целей. Видеонаблюдение ведется открыто, в помещениях, где установлены видеокамеры, имеются соответствующие информационные таблички в зонах видимости камер. В главном корпусе консерватории камеры системы видеонаблюдения установлены только в местах общего пользования – в коридорах и фойе. В учебных классах, где ФИО1 проводила занятия согласно расписанию занятий кафедры народных инструментов в 2019-2020 учебном году в 1 семестре, камеры видеонаблюдения не установлены.

Трудовую деятельность в помещении кабинета № 505 второго корпуса консерватории, предоставленного первичной профсоюзной организации, где установлена камера видеонаблюдения, ФИО1 не осуществляла. В указанном помещении заседания первичной профсоюзной организации в указанный истцом спорный период с 04 декабря 2019 года по 16 декабря 2019 года не проводились. Члены профсоюза заходили в помещение лишь дважды в технических целях.

Установив указанные обстоятельства, суды пришли к выводу о том, что утвержденные нормативные требования к антитеррористической защищенности образовательных учреждений обязательны к исполнению работодателем. Они не относятся к сфере трудового законодательства. Использование работодателем средств видеонаблюдения не нарушает трудовых прав ФИО1, так как установка и использование системы видеонаблюдения связаны с обеспечением безопасности образовательного учреждения, направлено на предотвращение терактов с целью сохранения жизни и здоровья учащихся и сотрудников образовательного учреждения. Использование работодателем средств видеофиксации не нарушает основные конституционные права истца, в том числе и трудовые.

Судебная коллегия полностью соглашается с приведенными выводами суда первой и апелляционной инстанций и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Вопреки доводам кассационной жалобы, представленным сторонами доказательствам судами дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, при оценке доказательств, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено.

Обращаясь с кассационной жалобой, ФИО1 настаивает на наличии оснований для удовлетворения исковых требований, поскольку работодателем нарушены её трудовые права, система видеонаблюдения использовалась с целью контроля её трудовой деятельности, информация с камер видеонаблюдения использована работодателем для незаконного привлечения её к дисциплинарной ответственности, применение видеонаблюдения в отношении неё является дискриминацией по признаку принадлежности к общественной (профсоюзной) организации, выводы судов, содержащиеся в оспариваемых судебных актах, не основаны на нормах трудового права, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Приведенные доводы являются аналогичными правовой позиции истца при рассмотрении дела судами первой и апелляционной инстанций.

Вопреки доводам кассационной жалобы, положения Трудового кодекса Российской Федерации, иных нормативных актов суды применили верно, придя к обоснованному выводу о том, что нарушений трудовых прав истца, а также дискриминации её в связи с осуществлением профсоюзной деятельности работодателем не допущено.

На основании полного, всестороннего и правильного исследования и оценки всех представленных сторонами в дело доказательств, суды пришли к правомерному выводу о том, что система видеонаблюдения установлена работодателем в целях обеспечения безопасности образовательного учреждения, направлена на предотвращение терактов с целью сохранения жизни и здоровья учащихся и сотрудников образовательного учреждения. Использование работодателем средств видеофиксации не нарушает основные конституционные права истца, в том числе и трудовые.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами все юридические значимые обстоятельства по делу определены и установлены верно, доводы участников процесса судами проверены с достаточной полнотой, выводы судов, изложенные в состоявшихся судебных актах, соответствуют собранным по делу доказательствам, соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Вопреки доводам кассационной жалобы, суды верно определили из какого правоотношения возник спор и какие нормы права подлежат применению при разрешении дела, верно установили фактические обстоятельства.

Доводы кассационной жалобы повторяют правовую позицию истца, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, тщательно исследованную судами и нашедшую верное отражение и правильную оценку в обжалуемых судебных постановлениях, не содержат указаний на нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, фактически сводятся к иной оценке установленных судами обстоятельств и собранных по делу доказательств, тогда как, в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правом самостоятельно устанавливать обстоятельства дела и давать иную оценку собранным по делу доказательствам, кассационный суд общей юрисдикции не наделен, а потому не могут повлечь отмену судебного постановления применительно к требованиям статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Отмена или изменение судебных постановлений в кассационном порядке допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможно восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Указаний на судебную ошибку кассационная жалоба не содержит. Иное мнение заявителя о том каким образом должно быть рассмотрено дело и какое решение по заявленным требованиям должно быть принято не является основанием для отмены судебных постановлений.

Поскольку судами материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 16 февраля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 12 мая 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи