Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление заместителя прокурора Ульяновской области Борозенец Н.Н. на постановление Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года и апелляционное постановление Ульяновского областного суда от 24 февраля 2021 года в отношении ФИО1,

Заслушав доклад судьи Фризен Л.Г., мнение прокурора Вишняковой Ю.И., поддержавшей доводы кассационное представление, выступления обвиняемого ФИО1, адвоката Атряскиной Е.В., посредством видеоконференцсвязи, полагавших оставить кассационное представление без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

21 декабря 2020 года постановлением Ленинского районного суда г. Ульяновска уголовное дело в отношении

ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, гражданина РФ,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 4 ст. 158, п. «б» ч. 4 ст. 158, ч. 1 ст. 285 УК РФ возвращено прокурору Ленинского района г. Ульяновска для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Мера пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения.

24 февраля 2021 года апелляционным постановлением Ульяновского областного суда постановление Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года в отношении ФИО1 изменено, мера пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменена и применена мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке.

В остальной части постановление оставлено без изменения.

В кассационном представлении заместитель прокурора Ульяновской области Борозенец Н.Н. выражает несогласие с постановлением от 21 декабря 2020 года и апелляционным постановлением от 24 февраля 2021 года, считает их незаконными и необоснованными, постановленными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы.

В нарушение вышеуказанных норм уголовно-процессуального закона 21 декабря 2020 года суд по собственной инициативе исследовал в судебном заседании имеющиеся в материалах дела заключения двух оценочных экспертиз, проведенных АНО «Коллегия экспертов по культурным ценностям» (т. 18 л.д. 216-237) и ООО «Фемида-2002» (т. 20 л.д. 59-84), и в последующем сослался на данные заключения в постановлении, которым вернул уголовное дело прокурору.

В то же время заключения данных экспертиз ранее постановлением следователя были признаны недопустимыми доказательствами (т. 23 л.д. 172-173), в связи с чем суд не вправе был их исследовать в судебном заседании и ссылаться на них в своем решении.

В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.

По смыслу закона, возвращение уголовного дела прокурору может иметь место, когда это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, если на досудебных стадиях допущены нарушения, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. В то же время таких нарушений в ходе предварительного расследования допущено не было.

Возвращая уголовное дело прокурору по эпизоду хищения 9 картин С.Н.С. в период с 2009 года по 14 декабря 2015 года, квалифицированному по п. «б» ч.4 ст. 158 УК РФ, суд указал, что в обвинении ФИО1 не описаны обстоятельства способа (механизма) изъятия вышеуказанных картин, ссылаясь при этом на показания свидетеля ФИО2, показавшей о передаче данных картин С.Н.С. подсудимому ФИО1 для организации и проведения выставок.

В то же время суд пришел к данному выводу без анализа всех доказательств, не предоставив стороне обвинения возможность допросить потерпевшего С.Н.С., его представителя, а также оставшихся свидетелей. От допроса указанных лиц сторона обвинения не отказывалась, напротив, настаивая на их вызове и допросе в судебном заседании. Тем самым суд не дал стороне обвинения реализовать свои полномочия, предусмотренные ст. 37 и ст. 246 УПК РФ.

Вынося подобное решение, суд фактически вышел за рамки своих полномочий, поскольку сделал вывод о том, что ФИО1 предъявлено обвинение по данному эпизоду в том, что хищение указанных картин он совершил при неустановленных обстоятельствах, что явно не соответствует тексту предъявленного обвинения.

Указанные формулировки свидетельствуют о том, что судом фактически дана юридическая оценка действиям подсудимого, однако данный вопрос может быть рассмотрен судом только в совещательной комнате при принятии итогового решения по уголовному делу, после представления всех доказательств сторонами.

Более того, данное постановление суда противоречит апелляционному определению Ульяновского областного суда от 27 мая 2020 года, которым приговор от 16 января 2020 года в отношении ФИО1 в части обвинения по п. «б» ч. 4 ст. 158, п. «б» ч. 4 ст. 158, ч. 1 ст. 285 УК РФ был отменен. В определении суд апелляционной инстанции указал на необходимость проверки и оценки всех доказательств по уголовному делу и при необходимости уточнения периода совершения преступления, что судом первой инстанции при повторном рассмотрении дела сделано не было. При этом стоит отметить, что каких-либо сомнений в правильности квалификации действий ФИО1 по данному эпизоду обвинения, в неконкретности обвинения в части способа хищения, судом апелляционной инстанции высказано в своем определении не было (т. 58 л.д. 148-177).

С выводами суда по эпизоду хищения 4 картин С.Н.С. в период с 19 октября 2015 года по 11 декабря 2015 года, квалифицированному по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ, ввиду правовой неопределенности момента окончания, описанного в обвинении ФИО1 преступления, также согласиться нельзя.

Обнаружение за проемом потолочного перекрытия в кабинете № ОГАУК «Ленинский мемориал» части похищенных картин не противоречит предъявленному ФИО1 по данному эпизоду обвинению, поскольку последующее хранение картин в одном из кабинетов указанного учреждения является способом распоряжения похищенным имуществом.

Данные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетеля под псевдонимом «Ванечкин», который видел, как подсудимый 02 декабря 2015 выносил из помещения ОГАУК «Ленинский мемориал» картину. Данного свидетеля сторона обвинения не успела допросить в связи с возвращением дела прокурору судом.

Постановление суда противоречит и апелляционному определению Ульяновского областного суда от 27 мая 2020 года, которым оправдательный приговор от 16 января 2020 года в отношении ФИО1 в данной части обвинения был отменен (т. 58 л.д. 148-177). В определении суд апелляционной инстанции признал обоснованным вывод суда первой инстанции в части доказанности действий ФИО1 по хищению картин «Легкость бытия или Обнаженная правда», «Боевой кот в отставке», «Портрет отца в костюме итальянского Дожа». При этом стоит отметить, что каких-либо сомнений в правильности квалификации действий ФИО1 по данному эпизоду обвинения судом апелляционной инстанции высказано в своем определении не было.

С выводами суда о том, что органы следствия не устранили противоречия между заключением эксперта ООО «Арт-экспертиза» № от 07 декабря 2016 года и заключениями экспертов Государственной Третьяковской галереи от 02 мая 2017 года, 08 октября 2018 года в части подлинности картин и достоверного размера причиненного ущерба, также согласится нельзя, поскольку каких-либо противоречий между заключениями указанных экспертиз не имеется.

Из исследованных в судебном заседании заключений искусствоведческих экспертиз, проведенных Третьяковской галереей, следует, что представленные на экспертизу картины являются авторскими, подлинными произведениями С.Н.С., выполненными в различных техниках и жанрах. Техника, в которой пишет работы С.Н.С., известна с 19 века, и сам автор определяет способ создания того или иного произведения.

Выводы данных экспертиз мог подтвердить в ходе допроса эксперт Х., который допрашивался при предыдущем рассмотрении дела. Из его показаний следовало, что на стоимость картин влияет несколько факторов: профессиональное живописное мастерство, известность художника, оригинальность сюжета и иные факторы.

Выводы, изложенные экспертом ООО «ART-экспертиза» З. в своем заключении № от 07 декабря 2016 года, полностью соответствуют выводам экспертов Третьяковской галереи.

Из показаний эксперта ФИО3, которые она давала при предыдущем рассмотрении дела, следует, что свои выводы она сделала на основании сравнительного анализа цен, по которым ранее продавались картины С.Н.С., в расчет окончательной стоимости картины берутся различные коэффициенты, основанные на критериях, указанных, в том числе Х.. При этом в заключении З. при определении стоимости картин указаны следующие художественные коэффициенты: качество живописи, историко-документальное и художественное значение; спрос на сюжет; сохранность полотна; изменение спроса на художественном рынке; размер. В данных критериях отсутствует какое-либо указание на используемые материалы или подготовительную основу картины.

Также из показаний эксперта следует, что выводы экспертов Третьяковской галереи не могли повлиять на ее заключение. Более того, в выводах последней прямо указано, что использование при создании художественных произведений современных технологий является распространенной практикой в искусстве, начиная со второй половины 19 века, и само по себе не может свидетельствовать ни в пользу, ни против представления о работе как о художественном объекте.

Учитывая и тот факт, что все произведения обладают признаками оригинальной образности и, кроме того, в них присутствуют приемы проработки изображения вручную живописными средствами, данные работы, на взгляд экспертов, не подпадают под определение продукции, выполненной в той или иной репродукционной технике.

Таким образом, каких-либо противоречий в выводах указанных экспертиз не имеется. Как с учетом показаний данных экспертов, так и без учета их показаний.

В нарушение положений ст. 282 УПК РФ суд, придя к выводу о противоречивости выводов указанных выше экспертиз, не вызвал на допрос экспертов для разъяснения или дополнения данных ими заключений.

Кроме того, в постановлении суд пришел к выводу о наличии правовой неопределенности при определении стоимости похищенных у С. 9 картин, поскольку их оценка произведена по состоянию на 2009 год.

В соответствии с положениями п.п.6, 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» кража считается оконченной, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом). Определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов.

Ввиду отсутствия в материалах уголовного дела сведений о фактической стоимости картин на момент их хищения следователь обоснованно оценил на основании заключения экспертизы № от 7 декабря 2016, проведенной экспертом ООО «ART-экспертиза» З..

Возвращая уголовное дело по указанному основанию, суд необоснованно, игнорируя положения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», не допросил потерпевшего С.Н.С. и его представителя, которые могли бы указать фактическую стоимость похищенных картин, в том числе по состоянию на момент хищения и приобщить соответствующие документы. Кроме того, суд был обязан вызвать в судебное заседание эксперта ФИО3, которая могла бы сообщить по состоянию на какой год производилась оценка похищенных картин, изменилась ли стоимость картин в 2015 году по сравнению с 2009 годом.

Мотивируя решение о возвращении уголовного дела прокурору, суд по эпизоду, квалифицированному по ч. 1 ст. 285 УК РФ, фактически пришел к выводу о наличии в действиях ФИО1 корыстного мотива, а не иной личной заинтересованности.

Однако судом первой инстанции не приняты во внимание положения ст. 10 Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273-03 «О противодействии коррупции», в соответствии с которыми под личной заинтересованностью понимается возможность получения, доходов в виде денег, иного имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо выгод (преимуществ) должностным лицом, и (или) состоящими с ним в близком родстве или свойстве лицами (родителями, супругами, детьми, братьями, сестрами, а также братьями, сестрами, родителями, детьми супругов и супругами детей), гражданами или организациями, с которыми должностное лицо, и (или) лица, состоящие с ним в близком родстве или свойстве, связаны имущественными, корпоративными или иными близкими отношениями.

Таким образом, законом прямо предусмотрено, что получение доходов гражданами, с которыми должностное лицо связано корпоративными или иными близкими отношениями, свидетельствует о наличии у должностного лица личной заинтересованности.

Органом следствия ФИО1 вменялось, что он действовал вопреки интересам службы из иной личной заинтересованности, которая выразилась в улучшении финансового состояния принадлежащей его другу и непосредственному подчиненному Д. коммерческой организации ООО «Триумф».

Суд не учел указанные обстоятельства и положения Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273-Ф3 «О противодействии коррупции», которые могли существенно повлиять на выводы суда о наличии либо отсутствии у ФИО1 иной личной заинтересованности. Кроме того, в своем решении суд указал, что вывод органа следствия о размере причиненного ОГАУК «Ленинский мемориал» существенного вреда основан на произвольном допущении, что иные организации заключили бы с ОГАУК «Ленинский мемориал» аналогичные с ООО «Триумф» договора, но на законных условиях.

Вместе с тем данная формулировка является толкованием суда, не основанном на обвинении, которое предъявлено ФИО1 по данному эпизоду.

Суд первой инстанции не дал никакой оценки незаконности действиям ФИО1 при заключении договоров аренды помещений ОГАУК «Ленинский мемориал» с ООО «Триумф», который не имел права при определении пены договоров применять понижающие коэффициенты. Как указано в апелляционном определении Ульяновского областного суда от 27 мая 2020 года (т. 58 л.д. 148-177), «суду следовало исходить при определении размера неполученного ОГАУК «Ленинский мемориал» дохода из разницы между ценой договоров без учета понижающих коэффициентов и с их учетом, которая составляет 21 736 840 рублей. Наличие либо отсутствие организаций, готовых заключить договора аренды с ОГАУК «Ленинский мемориал без применения понижающих коэффициентов, при таких обстоятельствах правового значения не имеет.

При этом суду также следовало дать оценку умыслу ФИО1 на причинение существенного ущерба ОГАУК «Ленинский мемориал» на сумму 21 736 840 рублей, оконченности его реализации, что судом сделано не было.

При этом судом не приняты во внимание доказательства, подтверждающие наступление реального ущерба для ОГАУК «Ленинский мемориал» в результате применения понижающих коэффициентов при заключении договоров аренды помещений с ООО «Триумф» за тот период, пока указанные договоры не были признаны недействительными Арбитражным судом.

Предварительным следствием установлено, что заключением договоров № и № ФИО1 существенно сократил прибыль ОГАУК «Ленинский мемориал» от предоставляемых услуг. При наличии дефицита бюджета ОГАУК «Ленинский мемориал» ФИО1, будучи директором, не стремился получить прибыль, а был намерен за счет ухудшения положения предприятия, из личной заинтересованности оказать услуги на выгодных условиях Д., являющемуся руководителем ООО «Триумф» и одновременно заместителем директора ОГАУК «Ленинский мемориал», а также находящимся с ФИО1 в приятельских отношениях.

При этом ФИО1, вопреки законным интересам службы, предпринимает все меры для обеспечения максимальной прибыли при минимальных затратах коммерческой организации ООО «Триумф», руководителем которой является Д.. В связи с тем, что учредителем ОГАУК «Ленинский мемориал» является Министерство искусства и культурной политики Ульяновской области, именно этому органу был причинен вред от противоправных действий ФИО1.

Выводы органов следствия о необходимости заключения договора между ООО «Триумф» и ОГАУК «Ленинский мемориал» не является «произвольным допущением». Данный вывод сделан исключительно на основании не соответствия приказа директора ОГАУК «Ленинский мемориал» № от 01 апреля 2013 года, утвердившего Положение о стоимости платных услуг, оказываемых ОГАУК «Ленинский мемориал», приказу Министерства искусства и культурной политики Ульяновской области № 173 от 18 декабря 2012 года «О порядке определения платы за оказание областными государственными учреждениями культуры государственными архивами Ульяновской области услуг, относящихся к основным видам деятельности бюджетного и автономного учреждений, для граждан и юридических лиц», в котором установлен порядок применения коэффициента дискриминации цен, обеспечивающий доступность услуги, подлежащей применению при расчете стоимости договора на оказание услуг при проведении мероприятий.

Кроме того, ФИО1 не имел законных прав самостоятельно издавать и единолично утверждать положение о применении коэффициента дискриминации цен. Однако он умышленно не согласовал изданный им приказ с Министерством, в целях сокрытия своей преступной деятельности, тем самым причинил имущественный ущерб ОГАУК «Ленинский мемориал» и Министерству искусства и культурной политики Ульяновской области как учредителю.

Так, сумма ущерба по данному эпизоду была установлена следователем путем осмотра документов, а именно: договоров на оказание услуг № и №, в которых указаны данные о стоимости услуг без применения незаконно установленных ФИО1 понижающих коэффициентов, а также фактическая стоимость услуг с уже примененными коэффициентами. Суммой ущерба является разница стоимости услуг без понижающего коэффициента со стоимостью услуг заключенных договоров с понижающими коэффициентами. Таким образом, постановление суда в данной части прямо вступает в противоречие с апелляционным определением Ульяновского областного суда от 27 мая 2020 года, в котором фактически указано о верном размере ущерба, вмененного органом предварительного расследования по ч. 1 ст. 285 УК РФ. Стоит указать, что в постановлении суд неоднократно указывает на наличие «правовой неопределенности», однако данное понятие в действующем уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве не содержится и относится преимущественно к толкованию норм права. В ст. 237 УПК РФ наличие «правовой неопределенности» не указано в качестве основания для возвращения уголовного дела прокурору. Таким образом, суд осуществил несвойственные для себя функции, а именно произвольное толкование предъявленного обвинения и норм права, а не отправление правосудия.

Заместитель прокурора Ульяновской области считает, что дальнейшее ничем не оправданное затягивание сроков рассмотрения уголовного дела нарушает гарантированное ст.ст. 46, 52 Конституции РФ право потерпевших на судебную защиту, отдаляя на неопределенный срок доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

При этом ранее при рассмотрении уголовного дела суд апелляционной инстанции в своем определении от 27 мая 2020 года, опираясь на все исследованные доказательства, каких-либо оснований для возвращения уголовного дела прокурору не усмотрел (т. 58 л.д. 148-177). За прошедшее время каких-либо новых обстоятельств не возникло. В соответствии с ч. 4 ст. 389.28 УПК РФ в апелляционном приговоре, определении, постановлении указываются основания, по которым приговор признается законным, обоснованным и справедливым, иное судебное решение первой инстанции - законным и обоснованным, а жалоба или представление не подлежащими удовлетворению. В нарушение вышеуказанных норм уголовно-процессуального закона содержание апелляционного постановления от 24 мая 2021 года не свидетельствует о рассмотрении, надлежащем образом апелляционного представления. Суд в постановлении в целом привел доводы заместителя прокурора Ульяновского района Ульяновской области, однако не мотивировал свое решение об их несостоятельности.

Так, судом апелляционной инстанции не дано какой-либо оценки доводам государственного обвинителя о необоснованном исследовании в судебном заседании заключений двух оценочных экспертиз, проведенных АНО «Коллегия экспертов по культурным ценностям» и ООО «Фемида-2002, признанных постановлением следователя недопустимыми доказательствами, и включении данных экспертиз в постановление о возвращении уголовного дела прокурору.

Просит постановление Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года и апелляционное постановление Ульяновского областного суда от 24 февраля 2021 года по уголовному делу в отношении ФИО1 отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В возражении на кассационное представление ФИО1 просит постановление Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года и апелляционное постановление Ульяновского областного суда от 24 февраля 2021 года оставить без изменения, кассационное представление заместителя прокурора Ульяновской области Борозенец Н.Н. без удовлетворения.

Проверив доводы кассационного представления, заслушав участников процесса, изучив материалы уголовного дела, судебная коллегия пришла к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены либо изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения по делу установлены.

Согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ, постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

Полагаю, что данным требованиям закона постановление суда не соответствует.

Возвращая уголовное дело прокурору в постановлении суд сослался на п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, посчитав, что имеются препятствия для его рассмотрения, поскольку обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 года № 28 (в редакции от 15 мая 2018 года) «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», к нарушениям, позволяющим возвратить уголовное дело прокурору, относятся случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение не подписано следователем либо не согласовано с руководителем следственного органа или не утверждено прокурором; в обвинительном заключении отсутствуют указания на прошлые неясные и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

В обвинительном заключении по данному уголовному делу указаны существо обвинения, место, время и способ совершения преступлений (два преступления, предусмотренные п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ и одно преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 285 УК РФ), приведена формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части и статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей ответственность за инкриминируемые ФИО1 преступления, а также указаны данные о потерпевших, характере и размере вреда, причиненных им преступлениями и другие обстоятельства, указанные в ст. 220 УПК РФ.

По смыслу закона, возвращая уголовное дело прокурору, в соответствии со ст. 237 УПК РФ, суд не вправе делать выводы об оценке доказательств.

Однако суд первой инстанции, в нарушение требований закона в своем постановлении дает оценку доказательствам по уголовному делу (показаниям свидетеля обвинения Х.Н.С., допрошенной в судебном заседании; заключениям экспертов (искусствоведческой судебной экспертизы и других экспертиз).

При этом судом не предоставлена возможность сторонам, в том числе стороне обвинения в судебном заседании предоставить все доказательства по уголовному делу (не допрошен потерпевший С.Н.С., его представитель, ряд свидетелей обвинения, эксперты и не исследованы другие доказательства).

Кроме того, судом не учтено, что согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2013 года № 16-П, возвращение уголовного дела прокурору возможно, если это не связано с восполнением неполноты предварительного расследования.

(Возвращать уголовное дело прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ для проведения экспертиз, в том числе дополнительных, повторных и продолжения сбора доказательств, не допустимо, по закону).

Суд апелляционной инстанции вышеуказанные ошибки суда первой инстанции не исправил.

К полномочиям суда отнесено разрешение уголовного дела по существу и вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора (или иного итогового судебного решения) на основании тех доказательств, которые будут представлены сторонами, учитывая при этом принципы независимости судей, презумпции невиновности и состязательности сторон.

В соответствии с требованиями ст. 299 УПК РФ вопросы доказанности предъявленного обвинения разрешаются судом только по итогам судебного разбирательства при постановлении приговора, в процессе постановления которого и подлежат оценке доказательства, представленные сторонами, по правилам, установленным ст. 88 УПК РФ.

В соответствии с положениями уголовно-процессуального закона в своем решении суд должен указать мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие.

Допущенные судом судами первой и апелляционной инстанциями существенные нарушения уголовно-процессуального закона в соответствии с ч. 1 ст.401.15 УПК РФ являются основанием для отмены постановления Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года и апелляционного постановления Ульяновского областного суда от 24 февраля 2021 года и передаче уголовного дела в отношении ФИО1 на новое рассмотрение в суд первой инстанции, в ходе которого необходимо учесть доводы кассационного представления, и принять законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 401.13-401.16 УПК РФ,

определила:

постановление Ленинского районного суда г. Ульяновска от 21 декабря 2020 года и апелляционное постановление Ульяновского областного суда от 24 февраля 2021 года в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в Ленинский районный суд г. Ульяновска в ином составе суда.

Кассационное представление заместителя прокурора Ульяновской области Борозенец Н.Н. – удовлетворить.

Определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи

Определение24.05.2021