Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам адвокатов Серновец М.Н., Прохорова А.А. в интересах осужденного ФИО1 на приговор Свердловского районного суда г. Красноярска от 7 сентября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда от 23 марта 2022 года.

Заслушав доклад председательствующего, выслушав выступление осужденного ФИО1, его защитников - адвокатов Серновец М.Н., Прохорова А.А., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Ковязиной Ю.Н. об оставлении судебных решений без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору Свердловского районного суда г. Красноярска от 7 сентября 2021 года, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей,

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в , гражданин Российской Федерации, несудимый,

осужден по ст. 17, п.п. «з», «н» ст. 102 УК РСФСР к 13 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок наказания время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, и период содержания под домашним арестом с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Приговором разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда от 23 марта 2022 года приговор изменен – уточнена вводная часть приговора указание на то, что место рождения осужденного ФИО1 является , вместо ошибочно указанного судом .

В остальной части приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат Серновец М.Н. в защиту интересов осужденного ФИО1, считает вынесенные судебные решения незаконными, вынесенными с существенными нарушениями норм материального и процессуального права ввиду незаконности возбуждения ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 уголовного дела, последовавшего за этим уголовного преследования и осуждения, что является нарушением прав ФИО1 Адвокат указывает, что ФИО1 во взаимосвязи положений ст. 7.1, 23, 48 и 102 УК РСФСР не должен нести уголовную ответственность в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. В обоснование своих доводов ссылается на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», Постановления Конституционного суда РФ от 2 февраля 1999 г. № 3-П, от 20.04.2006 г. № 4-П.

Просит приговор и апелляционное определение в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело и уголовное преследование ФИО1 в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 7 ст. 27 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования за деяние от ДД.ММ.ГГГГ прекратить.

В дополнительной кассационной жалобе адвокат Серновец М.Н. в защиту интересов осужденного ФИО1 указывает, что ФИО1 осужден за организацию убийства ФИО7 и ФИО8 совершенного ДД.ММ.ГГГГ. Между тем по данному делу уже состоялось 2 приговора от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, которыми установлены все участники преступления – организатор, исполнители и пособники, согласно этим вступившим в законную силу приговорам ФИО1 к преступлению отношения не имел. Тем самым, по мнению адвоката, суды первой и апелляционной инстанций в нарушение принципа преюдиции не выполнили свою процессуальную обязанность признать обстоятельства, установленные вступившими в законную силу приговорами без дополнительной проверки. Привлекая ФИО1 как новое лицо и доказывая иные обстоятельства, не установленные состоявшимися ранее приговорами Красноярского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ, следователь фактически возобновил производство по уголовному делу от убийстве ФИО7 и ФИО8 Адвокат ссылаясь на гл. 49 УПК РФ указывает, что расследование по уголовному делу может быть возобновлено лишь после отмены ранее состоявшегося приговора. Между тем в настоящее время по факту одного и того же убийства существуют три вступивших в законную силу приговора, в которых обстоятельства преступления установлены по-разному, что в силу ст. 90 УПК РФ недопустимо. По мнению защитника. Следствие незаконно, в нарушение установленного гл. 49 УПК РФ порядка, фактически возобновило производство по уголовному делу за деяние от ДД.ММ.ГГГГ при отсутствии вновь открывшихся обстоятельств без отмены вступивших в законную силу приговоров Красноярского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ. Кроме того, независимо от нарушения принципа преюдиции уголовное дело ФИО1 возбуждено с нарушением положений ч. 4 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, поскольку вопрос о применении сроков давности подлежит судебному разрешению до возбуждения уголовного дела, а не при постановлении приговора. Иной порядок фактически предрешает вынесение по делу исключительно обвинительного приговора.

Просит приговор и апелляционное определение в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело и уголовное преследование ФИО1 в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ в связи с его непричастностью к совершению преступления.

В кассационной жалобе адвокат Прохоров А.А. в защиту интересов осужденного ФИО1, выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, считает их незаконными, необоснованными и подлежащими отмене. В обоснование своих доводов адвокат указывает, что при формировании коллегии присяжных заседателей списки явившихся кандидатов были предоставлены стороне защиты только для ознакомления, председательствующий обращаясь к кандидатам в присяжные заседатели допустил высказывания, исключающее его дальнейшее участие в производстве по делу, председательствующий не позволил стороне защиты в полной мере задать кандидатам в присяжные заседатели все вопросы об обстоятельствах препятствующих их участию в производстве по делу, председательствующий ограничил право стороны защиты на стадии вступительных заявлений, при допросе потерпевшей ФИО10, свидетелей ФИО11, ФИО12 государственным обвинителем задавались наводящие вопросы, при допросе свидетеля ФИО11 государственным обвинителем вместо вопроса высказывались недопустимые утверждения, при оглашении показаний свидетелей ФИО13, ФИО14, ФИО15 государственным обвинителем оглашены показания в части выходящей за рамки предъявленного обвинения. Аналогичные нарушения допущены и при исследовании письменных доказательств и допросе специалиста ФИО16, председательствующий незаконно отстранил от участия в деле присяжного заседателя №, председательствующий проигнорировал указанный защитой факт оказания давления на коллегию присяжных, не позволил стороне защиты задать свидетелю ФИО11 вопросы относительно его интервью, сформированные председательствующим вопросы требуют от присяжных заседателей юридической оценки, выходят за пределы фактических обстоятельств, подлежащих установлению присяжными заседателями, стороне защите незаконно отказано в постановке частных вопросов, в напутственном слове председательствующий не указал критерии причиненных потерпевшим телесных повреждений, дал незаконное разъяснение понятия убийства, напомнил присяжным заседателям недопустимые показания потерпевшей ФИО10, исказил показания свидетелей ФИО17, ФИО14, упустил важную для стороны защиты часть показаний свидетеля ФИО11, эксперта ФИО18, напомнил показания свидетелей ФИО15, ФИО13, ФИО16 в части, выходящей за рамки обстоятельств, устанавливаемых присяжными заседателями, не сообщил о содержании видеозаписи дня рождения ФИО19 Кроме того, адвокат считает, что в апелляционном порядке уголовное дело рассмотрено незаконным составом суда. По мнению адвоката, суд апелляционной инстанции не дал оценки указанным стороной защиты нарушениям, допущенным при формировании вопросного листа.

Просит приговор и апелляционное определение в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда.

В возражениях на кассационные жалобы адвокатов Серновец М.Н. и Прохорова А.А. государственный обвинитель Волнистова Ж.Г. приводит доводы, в которых считает, что оснований для отмены или изменения судебных решений по доводам кассационных жалоб не имеется.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, поданных на жалобу возражениях, выслушав участников судебного заседания, судебная коллегия приходит к следующему.

Виновность осужденного ФИО1 в совершении преступления материалами дела установлена и подтверждается собранными в ходе предварительного следствия и исследованными в судебном заседании доказательствами.

Органами предварительного следствия при расследовании и судом при рассмотрении данного дела каких-либо нарушений закона, влекущих отмену приговора и апелляционного определения допущено не было. Дело расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства и основан на правильном применении закона.

По данному делу указанные требования российского законодательства соблюдены.

В силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Нарушений закона, подпадающих под указанные критерии, судами не допущено.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ и позволяет судебной коллегии проверить законность постановленного приговора.

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности осужденного ФИО1 в содеянном, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Как следует из материалов дела, осужденный ФИО1 после окончания предварительного следствия изъявил желание на рассмотрение его уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей, что и подтвердил на предварительном слушании. При этом он однозначно заявил, что особенности рассмотрения уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей ему ясны, юридические последствия такого рассмотрения дела понятны, соответствующую консультацию защитников он получил. Дополнительных, повторных разъяснений председательствующего по этому вопросу не требуется.

В ходе предварительного слушания дела ФИО1 поддержал ранее заявленное им ходатайство о рассмотрении данного дела судом с участием присяжных заседателей.

Из протокола судебного заседания установлено, что коллегия присяжных заседателей сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В ходе судебного разбирательства ДД.ММ.ГГГГ при формировании коллегии присяжных заседателей сторонам, в том числе, подсудимому ФИО1 и его защитникам, были вручены списки кандидатов в присяжные заседатели, которые затем обоснованно изъяты у всех участников процесса после заявления ими отводов. В соответствии с ч.4 ст.327 УПК РФ списки кандидатов в присяжные заседатели, явившихся в судебное заседание, вручаются сторонам для реализации их прав, предусмотренных ч.5 ст.327 УПК РФ, при формировании коллегии присяжных заседателей.

Как следует из содержания протокола судебного заседания, сторонами в полной мере были реализованы предоставленные законом процессуальные права по формированию коллегии присяжных заседателей, в том числе и право на заявление немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели. По окончании формирования коллегии присяжных заседателей, замечаний по процессу формирования, заявлений о тенденциозности коллегии от участников процесса не последовало.

Обстоятельств, предусмотренных ч. 2 и 3 ст. 4, п. 2 ст. 7 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», ч. 7 ст. 326 УПК РФ, препятствующих отобранным присяжным заседателям участвовать в судопроизводстве, не установлено. Права, предусмотренные ст. 333 УПК РФ присяжным заседателям были разъяснены.

Вопреки доводам стороны защиты вступительное заявление государственного обвинителя соответствовало предъявленному ФИО1 обвинению.

Исходя из требований закона, вступительное заявление защитника должно содержать лишь общую оценку обвинения, оно не предполагает анализ обвинения и доказательств, не должно предвосхищать судебные прения. На вступительное заявление сторон также распространяются ограничения, которые предусмотрены ч.7 ст.335 УПК РФ. В своём вступительном заявлении защитник ФИО2 – адвокат Прохоров А.А., фактически анализировал предъявленное ФИО1 обвинение, касался оценки доказательств, которые, по его мнению, будут представлены стороной обвинения.

Действия председательствующего судьи по пресечению подобного рода высказываний в присутствии присяжных заседателей, были обусловлены исключительно его организационно-распорядительными функциями в судебном процессе, полностью соответствуют требованиям ст.243 УПК РФ, поскольку выступления защитников прерывались лишь в тех случаях, когда они явно выходили за рамки, определённые ч.3 ст.335 УПК РФ, что не свидетельствует о нарушении прав стороны защиты в уголовном судопроизводстве.

Судебная коллегия считает, что судебное разбирательство проведено с учетом требований уголовно-процессуального закона, определяющих его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

В судебном заседании были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все ходатайства участников процесса рассмотрены председательствующим полно и с учетом требований закона.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Как видно из протокола судебного заседания, суд не ограничивал прав участников процесса по исследованию имеющихся доказательств. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства. Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии, не имеется. Из протокола судебного заседания не видно, чтобы со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу. Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено.

Необоснованных отказов какой-либо из сторон в исследовании доказательств, имеющих существенное значение для установления фактических обстоятельств дела и повлиявших на вынесение присяжными заседателями объективного вердикта по вопросам, предусмотренным п. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 339 УПК РФ, не установлено.

Вопросы потерпевшей ФИО10, не являлись наводящими, поскольку их содержание не предполагало на них однозначных ответов. Ответы потерпевшей ФИО10 также не могут быть расценены в качестве домыслов и предположений, так как они содержат её собственные выводы, которые были сделаны ею на основании анализа конкретной ситуации, описанной в ходе допроса в присутствии присяжных, в связи с чем присяжные заседатели самостоятельно могли дать оценку обоснованности выводов потерпевшей ФИО10

Кроме того, в напутственном слове председательствующий судья разъяснял присяжным заседателям, что их выводы не могут быть основаны на предположениях.

Присяжным заседателям государственным обвинителем были представлены заключения экспертиз, объектом исследования которых стали предметы, изъятые с места происшествия. То обстоятельство, что в данных заключениях обнаруженный на месте убийства ФИО7 и ФИО21 автомат обозначен как , , а в обвинительном заключении , не свидетельствует об исследовании в присутствии присяжных заседателей доказательств, не имеющих отношения к рассматриваемым событиям, выяснение у специалиста ФИО16 в присутствии присяжных заседателей вопросов относительно модификации автомата ФИО3 было обусловлено тем, что коллегии присяжных заседателей представлялись доказательства, в которых по-разному был обозначен изъятый с места происшествия автомат, в связи с чем пояснения специалиста, в том числе, о технической ошибке, были необходимы для того, чтобы не вводить присяжных заседателей в заблуждение, что также отвечает положениям ст.335 УПК РФ.

Уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает необходимости выяснять причин неявки в судебное заседание присяжного заседателя для его последующей замены запасным заседателем.

Исходя из положений ч.ч. 18, 21, 22 ст.328, ч.3 ст.332, ст.333 УПК РФ, запасные присяжные заседатели проходят такой же отбор, как и присяжные заседатели, образующие коллегию присяжных заседателей, наравне с ними участвуют в рассмотрении уголовного дела, занимая на скамье присяжных специально отведённые для них места, принимают присягу и наделены необходимыми правами и обязанностями для того, чтобы в случае замены выбывших присяжных заседателей участвовать в вынесении объективного вердикта.

Сама по себе замена присяжного заседателя запасным не может рассматриваться как нарушение права подсудимого на рассмотрение его дела независимым, компетентным и беспристрастным судом, не свидетельствует о незаконности состава суда, поскольку коллегия была сформирована с участием сторон.

В ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей исследовались лишь те доказательства, которые содержали данные о фактических обстоятельствах дела, подлежащих установлению присяжными заседателями, являлись относимыми к делу и были признаны допустимыми с точки зрения их соответствия требованиям закона.

Предусмотренная уголовно-процессуальным законом процедура постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями (ст.338 УПК РФ), председательствующим по делу соблюдена. Как видно из протокола судебного заседания, сторонам было предоставлено право высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов, а также возможность внести предложения о постановке новых вопросов, чем они воспользовались.

Согласно положениям ч.1 ст.338 УПК РФ во взаимосвязи со ст.252 УПК РФ, судья в соответствии с предъявленным обвинением и с учётом результатов судебного следствия, прений сторон формулирует в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями. При этом закон не обязывает использовать только фразы, указанные в предъявленном обвинении. Законом предусмотрено, что вопросы ставятся в понятных для присяжных заседателей формулировках. Уголовно-процессуальное законодательство не ставит в прямую зависимость содержание вопросного листа от вступительного заявления государственного обвинителя. Вопросный лист составлен в соответствии с предъявленным ФИО1 обвинением и требованиями ст.339 УПК РФ, все обстоятельства, изложенные в вопросном листе, соответствуют существу предъявленного ФИО1 обвинения и за его пределы не выходят.

Напутственное слово председательствующего судьи соответствует требованиям ст.340 УПК РФ. Искажений исследованных в судебном заседании доказательств и нарушений положений ст.252 УПК РФ председательствующим, вопреки доводам жалоб, не допущено.

Разъясняя уголовный закон, председательствующий судья правильно исходил из положений п.2 ч.3 ст.340 УПК РФ, согласно которым судья сообщает содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвиняются подсудимые.

Стороной защиты в судебном заседании высказаны возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего, которые обоснованно отклонены судьей, поскольку стороной защиты не приведено каких-либо доводов о нарушении принципов объективности и беспристрастности, сделанные защитниками замечания, касались технических моментов.

Вынесенный коллегией присяжных заседателей вердикт является ясным и непротиворечивым и в соответствии с ч. 2 ст. 348 УПК РФ обязателен для председательствующего судьи.

Постановленный судом на основании обвинительного вердикта приговор соответствует требованиям ст. ст. 307, 308, 351 УПК РФ.

Оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей по основаниям, указанным в ч. 5 ст. 348 УПК РФ, не имелось.

Вопреки доводам жалобы адвоката Серновец М.Н. при возбуждении уголовного дела и вынесении обвинительного приговора, нарушений закона, регламентирующего порядок применения сроков давности, не допущено.

Санкцией ст. 102 УК РСФСР предусматривалось наказание в виде смертной казни. Как по уголовному закону, действовавшему на момент совершения преступления (ст. 48 УК РСФСР), так и по Уголовному кодексу, действующему в настоящее время (ст. 78 УК РФ) применение сроков давности к лицу, совершившему преступление, за которое предусмотрено наказание в виде пожизненного лишения свободы или смертной казни, относится к исключительной компетенции суда. Из этого следует, что лицо, совершившее преступление, за которое предусмотрены смертная казнь или пожизненное лишение свободы, привлекается к уголовной ответственности независимо от времени, прошедшего после совершения преступления.

В соответствии с правовой позицией, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 13 октября 2009 года № 1140-О-О, указанные нормы согласуются с принципом равенства граждан перед законом и не могут рассматриваться как ограничивающие их права.

Суд первой инстанции, учитывая тяжесть, характер, повышенную степень общественной опасности совершенного ФИО1 преступления, связанного с убийством двух молодых людей, высокий уровень организации преступления, вовлеченность значительного количества участников, принятие мер к длительному сокрытию ряда участников, несмотря на положительные данные о личности подсудимого, обоснованно в целях восстановления социальной справедливости в соответствии ч. 2 ст. 43 УК РФ обоснованно счел невозможным применение к осужденному сроков давности привлечения к уголовной ответственности и не освободил ФИО1 от уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ст. 17, п. «з», «н» ст. 102 УК РСФСР, и назначил ему срок лишения свободы в пределах санкции данной статьи.

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда, проверив доводы апелляционных жалоб стороны защиты, в том числе и указанные в кассационной жалобе о незаконном уголовном преследовании ФИО1 в связи с истечением срока давности, обоснованно согласилась с выводом суда первой инстанции о том, что в силу положений ч. 4 ст. 48 УК РСФСР и ч. 4 ст. 78 УК РФ вопрос о применении сроков давности к ФИО1, совершившему преступление, предусмотренное ст. 17 п. «з», «н» ст. 102 УК РСФСР, наказуемое смертной казнью, решается судом.

Действия ФИО1 квалифицированы в соответствии с установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей фактическими обстоятельствами. Мотивированные выводы председательствующего относительно юридической оценки действий осужденного ФИО1 в приговоре приведены и содеянное им правильно квалифицировано по ст. 17, п.п. «з». «н» ст. 102 УК РСФСР – организация убийства двух лиц, совершенного по предварительному сговору группой лиц.

При назначении наказания суд выяснил все обстоятельства, которые влияют на меру ответственности ФИО1, относятся к его личности и содеянному им, коллегия присяжных заседателей не признала ФИО1 заслуживающим снисхождения, принял во внимание влияние наказания на его исправление и условия жизни семьи. Смягчающим наказание обстоятельством суд обоснованно признал наличие у ФИО1 несовершеннолетней дочери.

Отягчающих наказание обстоятельств обоснованно не установлено.

Каких-либо новых данных, которые влияли бы на наказание, но не были установлены судом либо не учтены им в полной мере судебная коллегия не находит, наказание, назначенное осужденному ФИО1, является справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона, полностью отвечающим задачам его исправления, предупреждения совершения им новых преступлений.

Каждому из доводов, в том числе аналогичным приведенным в кассационных жалобах, суд апелляционной инстанции дал оценку по установленным правилам со ссылкой на материалы дела и протокол судебного заседания, с обоснованием в необходимой мере своих выводов положениями уголовно-процессуального закона, регулирующего судопроизводство по делу с участием присяжных заседателей, вынес определение, отвечающее требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

Судебное заседание судом апелляционной инстанции проведено в строгом соответствии со чт. 389.13 УПК РФ, которая исключает стадию реплик в судебном заседании суда апелляционной инстанции, в связи с чем доводы адвоката Прохорова А.А. о нарушении права несостоятельны.

Рассмотрение судьей апелляционной жалобы в апелляционном порядке на постановление об избрании ФИО1 меры пресечения в виде заключения под стражу не свидетельствует о наличии оснований для отвода судьи, поскольку суд не обсуждал вопрос о виновности ФИО1, проанализировав обоснованность подозрения, задержания и необходимость избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

В кассационных жалобах адвокатов не содержится иных убедительных доводов о допущенных по делу судами первой и апелляционной инстанций нарушениях закона. По итогам рассмотрения дела в кассационном порядке судебной коллегией не установлено других обстоятельств правового характера, которые вызывают сомнения в правильности применения судами первой и апелляционной инстанций норм уголовного и уголовно-процессуального законов, и в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ являются основаниями для отмены или изменения судебных решений.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14 - 401.16 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

кассационные жалобы адвокатов Серновец М.Н., Прохорова А.А. в интересах осужденного ФИО1 на приговор Свердловского районного суда г. Красноярска от 7 сентября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда от 23 марта 2022 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий:	С.А. Зорина
Судьи:	О.Н. Л. Пелёвин