Гражданский кодекс часть 1

по иску публичного акционерного общества Социальный коммерческий банк Приморья «ПримСоцБанк» (далее – банк) к обществу с ограниченной ответственностью «Строительно-транспортная-правовая организация «Леон», ФИО1, ФИО2, обществу с ограниченной ответственностью «Пантэлеон» о солидарном взыскании задолженности по кредитному договору, обращении взыскания на заложенное имущество,

по встречному иску ФИО1 о признании договора поручительства незаключенным или недействительным,

по кассационной жалобе банка на решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 23 апреля 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 26 августа 2021 г.,

заслушав доклад судьи Нестеренко,

установил:

первоначальный иск обоснован просрочкой платежей ООО «Строительно-транспортная-правовая организация «Леон» по кредитному договору от 18 сентября 2019 г., обеспеченного залогом нежилого помещения Шрама и поручительством его, ФИО1, и ООО «Пантэлеон» по соответствующим договорам от 18 сентября 2019 г.

Встречный иск обоснован тем, что ФИО1 не заключала и не подписывала договор поручительства.

Указанным решением, оставленным без изменения названным апелляционным определением, первоначальный иск удовлетворен частично - с обществ-ответчиков, а также Шрама солидарно взыскана кредитная задолженность, в обращении взыскания отказано, отказано в удовлетворении первоначального иска к ФИО1, ее встречный иск удовлетворен – договор поручительства от 18 сентября 2019 г. признан недействительным.

В кассационной жалобе банк просил отменить судебные акты в части отказа в удовлетворении первоначального иска к ФИО1 и удовлетворения встречного иска, а также в части отказа в удовлетворении иска об обращении взыскания на заложенное имущество, ссылаясь на то, что: заключение судебной экспертизы о том, что в договоре поручительства подпись от имени ФИО1 выполнена не ей, а иным лицом, не может быть единственным и достаточным доказательством недействительности договора поручительства, суды неправомерно отклонили показания свидетелей о том, что она заключала этот договор, и приняли перевозочные документы в качестве достоверного и достаточного доказательства нахождения ее в тот момент за границей, не истребовав заграничный паспорт с отметками о пересечении границы; выводы о ничтожности договора залога в связи с отсутствием его государственной регистрации противоречат закону, поскольку ипотека государственной регистрации не подлежит, договор ипотеки считается заключённым с момента достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям договора и залогодатель не вправе ссылаться на отсутствие государственной регистрации как на основание недействительности залога.

Суд кассационной инстанции, проверив законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов кассационной жалобы, пришёл к выводу о том, что она не подлежит удовлетворению по следующим мотивам.

В соответствии с ч. 1, 3 ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права, если они привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений.

Таких оснований по настоящему делу не имеется.

Разрешая требования, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 131, 154, 160, 166, 168, 334, 361, 363, 819 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 3, 10 Федерального закона от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее – ГК РФ и Закон об ипотеке соответственно) и исходили из того, что: договор поручительства Писаревой от 18 сентября 2019 г. является недействительным, поскольку подпись от ее имени в нем выполнена не ей, а иным лицом, что подтверждается заключением судебной экспертизы, она в дату договора находилась за пределами России, что подтверждается перевозочными документами; обратить взыскание на нежилое помещение по договору залога от 18 сентября 2019 г. невозможно, поскольку он является ничтожным, так как не был зарегистрирован в установленном законом порядке, государственная регистрация обременения приостановлена в связи с ранее предоставленным заявлением о государственной регистрации другой сделки с этим же объектом недвижимости.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции отклонил ссылки банка на положения ст. 339.1 ГК РФ о том, что отсутствие записи об учете не затрагивает отношения залогодателя с залогодержателем.

Доводы банка о наличии свидетелей, подтверждающих факт подписания ФИО1 договора поручительства, суд апелляционной инстанции отклонил, ссылаясь на то, что это не опровергает выводов суда фальсификации подписи ФИО1 в договоре поручительства.

Ссылки банка на п. 4 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2019), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25 декабря 2019 г., согласно которому договоры ипотеки, заключенные после 1 июля 2014 г., регистрации не подлежат и считаются заключенными с момента достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям договора, судом апелляционной инстанции также отклонены, поскольку отмена регистрации договора ипотеки не отменила необходимость регистрации ипотеки в качестве обременения (ст. 11 Закона об ипотеке) и в отсутствие записи о государственной регистрации ипотеки требования об обращении взыскания на данное имущество не могут быть удовлетворены за его счет.

Обжалуемые судебные акты являются законными, поскольку выводы, изложенные в них, соответствуют установленным судами фактическим обстоятельствам дела, а нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, не допущено.

Факт подписания договора поручительства свидетельскими показаниями подтвержден или опровергнут быть не может (ст. 158, 162, 362 ГК РФ, ст. 60 ГПК РФ).

Выводы судов о том, что ипотека как обременение недвижимого имущества возникает с момента государственной регистрации ипотеки, соответствует положениям ст. 8, 8.1, 339.1 ГК РФ, ст. 10, 11, 20 Закона об ипотеке, ст. 53 Федерального закона от 13 июля 2015 г. № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости». Поэтому несмотря на то, что договоры ипотеки, заключенные после 1 июля 2014 г., регистрации не подлежат и считаются заключенными с момента достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям договора, сама ипотека как обременение недвижимого имущества возникает только с момента внесения об этом записи в реестр государственной регистрации прав, в отсутствие которой обращение взыскания на соответствующее недвижимое имущество невозможно.

Таким образом, доводы кассационной жалобы основаны на неправильном истолковании закона, а потому выводы судов не опровергают, не создают основания для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции.

Учитывая, что жалоба не подлежит удовлетворению, то в силу ч. 1, 2 ст. 98 ГПК РФ расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы относятся на её заявителя.

Суд кассационной инстанции, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 390, ст. 390.1 ГПК РФ,

определил:

решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 23 апреля 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 26 августа 2021 г. оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий Т.Ю. Чунькова

Судьи А.О. Нестеренко

А.С. Сулейманова