Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Сафронова М.В., судей Лаврова В.Г., Кукарцевой Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело № 2-1181/2021 по иску по иску ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Миасского городского суда Челябинской области от 23 июня 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 04 октября 2021 года.

Заслушав доклад председательствующего, объяснения представителя истца ФИО3, поддержавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась с иском к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения в размере 1 008 837 рублей 35 копеек.

В обоснование заявленных требований указала, что 28 августа 2015 года в ПАО Сбербанк ей приобретен сберегательный сертификат на сумму 300 000 рублей. 21 декабря 2016 года ей был открыт вклад на сумму 700 000 рублей, истцом выдана доверенность <данные изъяты>., дающая ему право совершать операции по счету, в том числе, снимать и получать денежные средства.

<данные изъяты> умер. Обратившись в банк в июне 2020 года, истец узнала о том, что сертификат оплачен в 2016 году, а денежные средства со счета были сняты им в 2017 году, однако данные денежные средства истцу не передавались.

Истец просит взыскать с ответчика как наследника <данные изъяты> неосновательное обогащение.

Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением, в иске истцу отказано.

В кассационной жалобе истец ФИО1 просит об отмене принятых по делу судебных актов, ссылаясь на существенные нарушения норм материального и процессуального права. Полагает ошибочными выводы суда об истечении срока исковой давности.

Стороны в судебное заседание кассационной инстанции не явились, извещены надлежаще и своевременно. Судебная коллегия в соответствии с частью 3 статьи 167, частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации находит возможным рассмотреть дело при данной явке.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия считает, что апелляционное определение подлежит отмене в части отказа во взыскании сумм по договору банковского вклада, поскольку выводы суда в данной части не основаны на нормах материального права и судом не установлены юридически значимые обстоятельства по делу в указанной части.

В остальной части судебные акты являются правильными и отмене не подлежат.

Судами установлено, что 28 августа 2015 года истцом был приобретен сберегательный сертификат в ПАО Сбербанк на сумму 300 000 руб., который был предъявлен <данные изъяты> 03 июня 2016 года и оплачен банком на сумму 323 208,68 руб.

21 декабря 2016 года истцом с ПАО «Сбербанк России» был заключен договор срочного банковского вклада на срок до 21 января 2017 года на сумму 700 000 рублей.

21 декабря 2016 года истец выдала <данные изъяты> доверенность совершать от ее имени и в ее интересах операции по счету, вносить денежные средства на счет, совершать любые расходные операции, в том числе с закрытием счета и (или) перечислением денежных средств на другие счета доверителя (третьих лиц), получать выписки и справки на срок 3 года.

23 сентября 2017 года <данные изъяты> были получены денежные средства со вклада в размере 708 837,35 руб.

<данные изъяты> умер, наследником первой очереди как сыном является ответчик.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 142, 143, 146, 844, 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, не установил факта неосновательного обогащения ответчика за счет истца, в связи с чем отказал в удовлетворении исковых требований.

Суд апелляционной инстанции не согласился с такими выводами.

Руководствуясь положениями ст.ст.145,185,182,837,971,974 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 15 Положения Банка России «О сберегательных и депозитных сертификатах кредитных организаций», утвержденных Письмом Банка России от 10 февраля 1992 года № 14-3-20 (далее - Положение «О сберегательных и депозитных сертификатах кредитных организаций»), суд второй инстанции установил, что между истцом и умершим сложились отношения по договору поручения, и полученные поверенным <данные изъяты> суммы, не переданные доверителю, являются неосновательным обогащением и подлежат возврату.

Между тем, суд установил, что неверные выводы суда не привели к неправильному решению об отказе в иске, поскольку суд пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, являющемуся самостоятельным основанием для отказа в иске.

Суд второй инстанции пришел к выводу, что срок исковой давности в силу ст.ст.196,200 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должен исчисляться с момента снятия <данные изъяты> денежных средств с вклада, то есть с 23 марта 2017 года, с учетом того, что истцу было известно о сроке вклада.

По требованиям о возврате денежных средств, полученных по сертификату, срок давности, согласно выводам суда апелляционной инстанции, должен исчисляться с 03 июня 2016 года, в то время как истец обратилась с иском 08 сентября 2020 года по истечении трех лет.

Установленная абз. 2 п. 3 ст. 1175 Гражданского кодекса РФ, абз. 6 п. 59 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» особенность применения норм об исковой давности заключается в том, что при предъявлении требований кредиторами наследодателя срок исковой давности, установленный для соответствующих требований, не подлежит перерыву, приостановлению и восстановлению. В этом смысле установленный срок носит пресекательный характер.

Установив, что срок давности истцом по всем требованиям пропущен, суд апелляционной инстанции оставил решение районного суда об отказе в иске без изменения как правильное по существу.

Суд кассационной инстанции находит правильными выводы суда второй инстанции об истечении срока исковой давности по требованиям истца о взыскании денежных средств, полученных по сертификату.

Как следует из заявлений истца в банк о предоставлении информации, она сразу указывала, что денежными средствами по сертификату распорядился <данные изъяты>., то есть истец знала, что сертификат находился у последнего, и он им воспользовался.

Доводы кассационной жалобы о том, что истец не знала о выбытии сертификата из ее владения не могут быть приняты во внимание, поскольку при разумном и добросовестном отношении с учетом обычных правил отношения к своему имуществу истец должна была знать о том, что сертификат находится не у нее, с момента, как он выбыл из ее обладания.

При этом, как верно отметил суд апелляционной инстанции, истец не предоставила доказательств, что она обращалась в правоохранительные органы по поводу утраты ценной бумаги, либо в суд с заявлением о восстановлении прав на утраченную ценную бумагу на предъявителя.

С учетом выбытия ценной бумаги на предъявителя из владения истца и с учетом того, что истцу было известно о ее нахождении у <данные изъяты>, истцу должно было быть известно о нарушении ее прав как минимум в день погашения сертификата, то есть 03 июня 2016 года. При этом доказательств наличия договоренности с <данные изъяты> о возврате денежных средств в более поздний период истец также не предоставила, и каких-либо доверенностей или поручений по владению данным сертификатом истец данному лицу не давала.

В то же время выводы суда об истечении срока исковой давности по требованиям о возврате полученного банковского вклада сделаны без установления юридически значимых обстоятельств по делу, а судом неверно применены нормы материального права, не дана оценка имеющейся доверенности и условиям договора банковского вклада.

Согласно заключенному истцом 21 декабря 2016 года договору банковского вклада с ПАО «Сбербанк», срок вклада 1 месяц (п.2.3 договора)

Согласно п.1.2 к вкладу применяются тарифы и условия размещения вкладов, действующие на дату подписания договора, а при его пролонгации – на дату пролонгации договора.

В силу п.2.13 договора, количество пролонгаций договора на новый срок:неоднократно. Пролонгация производится под процентную ставку и на условиях, в том числе о процентах, действующих в банке по данному вкладу на дату пролонгации. В соответствии с п.2.10 договора периодичность начисления процентов: по истечении каждого месячного периода с даты заключения/даты пролонгации договора.

Как следует из представленной доверенности, истец выдала в банке доверенность <данные изъяты> совершать от ее имени и в ее интересах любые расходные операции по данному банковскому счету истца, в том числе с закрытием счета, перечислением денежных средств на другие счета доверителя или третьих лиц.

При этом доверенность выдана на срок с 21 декабря 2016 года по 21 декабря 2019 года.

Приходя к выводу о пропуске срока исковой давности по требованию о возврате денежных средств с данного вклада, суд второй инстанции указал, что истцу было известно о сроке вклада 1 месяц, поэтому срок необходимо исчислять с даты снятия денежных средств с вклада.

Между тем, суд не учел положения ст.837 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым, договор банковского вклада заключается на условиях выдачи вклада по требованию (вклад до востребования) либо на условиях возврата вклада по истечении определенного договором срока (срочный вклад). Договором может быть предусмотрено внесение вкладов на иных не противоречащих закону условиях их возврата (п.1). Сроки и порядок выдачи суммы вклада или ее части и соответствующих процентов юридическому лицу по договору вклада любого вида определяются договором банковского вклада (п.3).

Согласно п.6 данной статьи, в случаях, когда вкладчик не требует возврата суммы срочного вклада по истечении срока либо по наступлении предусмотренных договором обстоятельств, договор считается продленным на условиях вклада до востребования, если иное не предусмотрено договором.

Таким образом, с учетом данной нормы, а также условий заключенного договора, заключенный истцом договор банковского вклада по истечении месяца продлевается неоднократно на условиях выплаты процентов по тарифам банка ежемесячно.

Указанное подтверждается имеющееся в деле выпиской о ежемесячной пролонгации договора 21 числа каждого месяца и ежемесячных начислением процентов вплоть до закрытия счета 23 марта 2017 года.

Доверенность выдана истцом <данные изъяты> в день заключения договора банковского вклада на срок до 21 декабря 2019 года.

В соответствии с пунктом 1 статьи 182 ГК РФ сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

В соответствии с п. 1 ст. 975 ГК РФ доверитель обязан выдать поверенному доверенность (доверенности) на совершение юридических действий, предусмотренных договором поручения, за исключением случаев, предусмотренных абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ.

Пунктом 1 ст. 971 ГК РФ установлено, что по договору поручения одна сторона (поверенный) обязуется совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия. Права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают непосредственно у доверителя.

В силу абз.2,3 и 4 ст. 974 ГК РФ поверенный обязан сообщать доверителю по его требованию все сведения о ходе исполнения поручения, передавать доверителю без промедления все полученное по сделкам, совершенным во исполнение поручения; по исполнении поручения или при прекращении договора поручения до его исполнения без промедления возвратить доверителю доверенность, срок действия которой не истек, и представить отчет с приложением оправдательных документов, если это требуется по условиям договора или характеру поручения.

В силу указанных норм, <данные изъяты> как поверенный должен был сообщить истцу о закрытии вклада, передать истцу все полученное по договору банковского вклада, а также представить отчет об исполнении поручения.

Соответственно, истец как доверитель могла требовать все сведения о ходе исполнения поручения, а по истечении срока действия выданной ей доверенности, действуя разумно и добросовестно, должна была выяснить, как исполнено поручение, и в каком объеме.

Делая вывод о том, что срок давности должен течь с момента снятия <данные изъяты> денежных средств до окончания срока действия доверенности, суд второй инстанции не привел в судебном акте доказательства, которые подтверждают, что истцу могло быть известно и стало известно о прекращении договора банковского вклада поверенным в сам момент прекращения договора и снятия денежных средств.

Суд второй инстанции не дал оценки сроку действия выданной доверенности и не установил, исполнял ли поверенный <данные изъяты> обязанности поверенного, предусмотренные ст.974 Гражданского кодекса Российской Федерации и извещал ли истца обо всех своих действиях до момента окончания срока действия доверенности.

Не установление юридически значимых обстоятельств могло привести к неверным выводам суда об истечении срока исковой давности по указанным требованиям.

С учетом изложенного, обжалуемое апелляционное определение подлежит отмене в части отказа истцу во взыскании сумм по договору банковского вклада от 21 декабря 2016 года, поскольку оно принято существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита прав и законных интересов заявителя, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления.

В части отказа во взыскании полученных по сертификату денежных сумм судебные акты являются правильными и отмене не подлежат.

Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года № 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

При новом рассмотрении суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное, установить юридически значимые обстоятельства по делу, определить момент, когда истец узнала или должна была узнать о нарушении своего права на получение денежных средств со вклада, дать оценку всем имеющимся в деле доказательствам, разрешить спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и подлежащими применению нормами материального и процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 04 октября 2021 года отменить в части отказа истцу ФИО1 во взыскании денежных средств по договору банковского вклада от 21 декабря 2016 года, направить в данной части дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

В остальной части решение Миасского городского суда Челябинской области от 23 июня 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 04 октября 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу истца без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи