Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к индивидуальному предпринимателю (ИП) главе КФХ ФИО1 об истребовании имущества из чужого незаконного владения, взыскании арендной платы и транспортных расходов, по встречному иску ИП главы КФХ ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения, по кассационной жалобе ФИО2 (в лице его правопреемника ФИО3) на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 сентября 2019 года,

Заслушав доклад судьи Косарева И.Э., объяснения ответчика по первоначальному иску ФИО1 и его представителя ФИО4 (ордер и копия удостоверения приобщены к материалам дела), возражавших против доводов поданной жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО2 обратился в суд с иском к ИП главе КФХ ФИО1 об истребовании имущества из чужого незаконного владения, взыскании арендной платы и транспортных расходов, обосновав свои требования тем, что по договору аренды сельхозтехники и оборудования № от ДД.ММ.ГГГГ он передал ответчику во временное пользование (на основании заявки последнего) принадлежащую ему на праве собственности сельскохозяйственную технику: трактор <данные изъяты>, культиватор <данные изъяты> опрыскиватель прицепной ОП-<данные изъяты> прицеп <данные изъяты>, прицеп (бочка), разбрасыватель удобрений навесной РУМ, пропашные катки - 3 шт., сеялки С3-3,6 - 2 шт., сцепку, культиватор прицепной КПС- 4,2, пропашную сеялку Ритм-1, борону модульную прицепную с катком БДМ 3,2x4/07, плуг ПСКу-4. Арендная плата, установленная в натуральном выражении в размере 28 500 кг зерна озимой пшеницы 5 класса и 28 500 кг кукурузы за один год пользования с/х техникой и оборудованием, подлежала оплате один раз в год не позднее ноября.

Также ДД.ММ.ГГГГ истец заключил с ИП главой КФХ ФИО1 договор аренды четырех земельных участков, относящихся к категории земель сельскохозяйственного назначения, предназначенных для сельскохозяйственного производства, площадью <данные изъяты> кв. м<данные изъяты>, расположенных в плане границ земель ЗАО «Родина», арендная плата за которые, подлежащая уплате один раз в год не позднее 01 декабря, установлена также в натуральном выражении: <данные изъяты> кг зерна пшеницы (не ниже 5 класса) и <данные изъяты> кг кукурузы в год, однако с возможностью ее выплаты в денежном выражении по рыночным ценам (на момент расчета) на неочищенное зерно. За ДД.ММ.ГГГГ год по обоим договорам аренды по договоренности сторон арендная плата была выплачена ответчиком в денежном выражении в общей сумме 530 400 рублей, однако стоимость сельхозпродукции, как считает истец, была занижена ответчиком до 5 руб. 20 коп. за килограмм (при рыночной стоимости зерна 6 руб. 60 коп., кукурузы – 6 руб. 10 коп.). Таким образом, с учетом среднерыночных цен арендная плата должна была составить 647 700 рублей, следовательно, ответчиком недоплачено 117 300 рублей.

В ДД.ММ.ГГГГ при получении арендной платы в натуральном выражении в виде 51 000 кг зерна (по обоим договорам) ответчик отказал во взятии проб на анализ качества зерна пшеницы и в нарушение условий договора не доставил эту сельхозпродукцию, а также 22 500 кг кукурузы (представляющей собой арендную плату по договору аренды земельного участка) на арендованный истцом склад, в связи с чем последний был вынужден осуществить доставку продукции за свой счет, понеся расходы на транспортные услуги в сумме 28 872 руб. и 8 000 руб.

Кроме того, ответчик отказался выплачивать в натуральном выражении арендную плату по договору аренды техники и оборудования в виде <данные изъяты> кукурузы.

В связи с нарушением ответчиком своих обязательств по договору аренды с/х техники и оборудования, в его адрес было направлено требование о расторжении договора и возврате до ДД.ММ.ГГГГ сельхозтехники, которое ответчик получать отказался.

По указанным основаниям, уточняя исковые требования в ходе рассмотрения дела, истец просил суд взыскать с ответчика в его пользу недополученную часть арендной платы по договору аренды земельных участков от ДД.ММ.ГГГГ за 2017 год в общей сумме 117 300 руб., транспортные расходы в общей сумме 36 872 руб., недополученную часть арендной платы по договору аренды сельхозтехники и оборудования за 2018 год в натуральном выражении в размере 28 500 кг кукурузы стоимостью 319 200 руб. и арендную плату по договору аренды сельхозтехники и оборудования № от ДД.ММ.ГГГГ за период с января 2019 г. по апрель 2019 г. включительно в размере 9 500 кг зерна озимой пшеницы 5 класса и 9 500 кг кукурузы общей стоимостью 216 600 руб., обязав ответчика возвратить ему переданные по договору сельхозтехнику и оборудование.

ИП глава КФХ ФИО1, не признавая требования истца, обратился в суд со встречным иском к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения, в котором не оспаривая факт заключения двух договоров аренды на условиях, указанных в первоначальном иске, указал на то, что фактически по договору аренды сельхозтехники ему было передано только 7 из 13 указанных в заявке наименований сельхозтехники (культиватор 5,6, культиватор прицепной КПС- 4,2, разбрасыватель удобрений навесной РУМ, пропашная сеялка Ритм-1, пропашные катки в количестве 3 шт., плуг ПСКу-4, трактор Беларус 1221.2).

При этом, в договоре аренды с\х техники и оборудования отсутствуют данные, позволяющие определенно установить имущество, подлежащее передаче арендатору в качестве объектов аренды, а подписанная заявка на аренду с\х техники и оборудования не содержит даты ее подписания и реквизитов, свидетельствующих об относимости ее к договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ, что свидетельствует о незаключенности договора аренды оборудования. Фактически между сторонами сложились внедоговорные отношения в части аренды вышеуказанного оборудования и техники. В соответствии со сведениями Союза «Каневской межрайонной торгово-промышленной палаты» среднерыночная годовая стоимость аренды сельскохозяйственной техники, орудий и оборудования, аналогичных тем, которые фактически переданы ДД.ММ.ГГГГ года ФИО2 в пользование ИП ФИО1, составляет по состоянию на 2017 год 125 634 руб., на которые истец и вправе претендовать. Поскольку фактически полученная ФИО2 арендная плата ДД.ММ.ГГГГ г.г. на 113 766 рублей (что соответствует <данные изъяты> озимой пшеницы) превышает среднерыночную стоимость годовой платы за аренду аналогичной сельхозтехники и орудий, фактически поступивших в пользование ИП главы КФХ ФИО1, указанные денежные средства являются неосновательным обогащением арендодателя, которое истец по встречному иску и просил взыскать с ФИО2

Решением Каневского районного суда Краснодарского края от 20 мая 2019 года требования ФИО2 были удовлетворены частично.

Суд взыскал с ИП главы КФХ ФИО1 в пользу ФИО2 недополученную часть арендной платы по договору аренды сельскохозяйственной техники и оборудования № от ДД.ММ.ГГГГ за 2018 год в натуральном выражении в размере 28 500 кг кукурузы.

Суд обязал ИП главу КФХ ФИО1 возвратить ФИО2 трактор Белорус-1221.2, 2012 г. выпуска, двигатель №, заводской <данные изъяты>, цвет синий, государственный регистрационный знак код 23 серия КУ №; культиватор КРН 5,6; разбрасыватель удобрений навесной РУМ; пропашные катки в количестве 3 шт.; культиватор прицепной КПС-4,2; пропашную сеялку Ритм-1; плуг ПСКу-4; опрыскиватель прицепной ОП-2000; прицеп 2 П№; прицеп (бочка) 3 куб.м; сеялки С3-3,6 в количестве 2 шт.; сцепку к сеялкам; борону модульную прицепную с катком Б ДМ 3,2 х 4/07 в течении одного месяца после вступления решения суда в законную силу.

В удовлетворении остальной части заявленных требований отказано. В удовлетворении встречного иска ИП главы КФХ ФИО1 также отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 сентября 2019 года по жалобе первоначального ответчика решение Каневского районного суда Краснодарского края от 20 мая 2019 года отменено в части возложения на ИП главу КФХ ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 опрыскиватель прицепной ОП-2000; прицеп 2 птс-4; прицеп (бочка) 3 куб.; сеялки С3-3,6. в количестве 2 шт.; сцепку к сеялкам; борону модульную прицепную с катком БДМ 3.2x4/07, а также в части взыскания с ИП главы КФХ ФИО1 в пользу ФИО2 недополученной части арендной платы по договору аренды сельскохозяйственной техники и оборудования № от 04 август 2016 года за 2018 год в натуральном выражении в размере 28 500 кг кукурузы, в отмененной части принято решение об отказе в удовлетворении требований ФИО2

Кроме того, решение Каневского районного суда от 20 мая 2019 года отменено в части отказа в удовлетворении встречных исковых требований ИП главы КФХ ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения с принятием нового решения об удовлетворении встречного иска.

С ФИО2 в пользу ИП главы КФХ ФИО1 взыскано неосновательное обогащение в сумме 113 766 рублей, составляющей стоимость неосновательно полученных <данные изъяты> кг озимой пшеницы 5 класса, расходы на оплату государственной пошлины в размере 3 475,32 рублей.

В кассационной жалобе ФИО2 со ссылкой на нарушение норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела ставил вопрос об отмене апелляционного определения и оставлении в силе решения суда первой инстанции. Заявитель указывал, что судом не принят во внимание факт оплаты ответчиком в ДД.ММ.ГГГГ году арендных платежей за <данные изъяты> позиций сельхозтехники в размере 57 000 кг зерна, что свидетельствует об отсутствии между сторонами спора по составу переданного ответчику оборудования. При этом, договором аренды составление акта приема-передачи не предусмотрено.

В обоснование кассационной жалобы ее податель приводил также доводы о том, что полученные им в <данные изъяты> кг озимой пшеницы не могли быть квалифицированы как неосновательное обогащение, поскольку представляли собой арендную плату по договору сельхозтехники и оборудования, не оспоренного и не признанного недействительным, в связи с чем взыскание стоимости этой пшеницы в пользу ответчика противоречит требованиям ст. 1102 Гражданского кодекса РФ. При этом выводы судебной коллегии о незаключенности договора аренды с/х техники и оборудования от ДД.ММ.ГГГГ, о внедоговорных отношениях сторон в части аренды являются ошибочными, противоречат разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 № 73 «Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса РФ о договоре аренды».

После подачи кассационной жалобы в связи со смертью ФИО2 в порядке процессуального правопреемства была произведена замена выбывшей стороны на ФИО3

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, рассмотрев дело в соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ в пределах содержащихся в поданной жалобе доводов, в отсутствие извещенного в порядке ст. 165.1 ГК РФ и ч. 5 ст. 379.5 ГПК РФ, но неявившегося правопреемника подателя жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений, вопреки доводам кассационной жалобы, судом апелляционной инстанции при рассмотрении указанного дела допущено не было. Обжалуемое судебное постановление по разрешенному спору надлежащим образом мотивировано и содержит оценку всех значимых обстоятельств дела, приводившихся сторонами с соблюдением норм материального и процессуального права.

Как следует из материалов рассмотренного дела и установлено судом апелляционной инстанции, ДД.ММ.ГГГГ между арендодателем ФИО2 и арендатором ИП главой КФХ ФИО1 был заключен договор № аренды сельхозтехники и оборудования, по условиям которого арендодатель принял на себя обязательство на основании принятой к исполнению заявки предоставить арендатору во временное пользование сельхозтехнику и оборудование, а арендатор обязался оплачивать арендную плату в натуральной форме в виде 28 500 кг озимой пшеницы 5 класса и 28 500 кг кукурузы один раз в год не позднее ноября.

Перечень сельхозтехники и оборудования, подлежащих передаче арендатору, определен в заявке к договору аренды, включающей в себя 13 наименований (16 единиц сельхозтехники):

1) культиватор 5,6;

2) опрыскиватель прицепной ОП-2000;

3) прицеп 2 птс-4;

4) прицеп бочка 3 куб.;

5) культиватор прицепной КПС 2,4;

6) разбрасыватель удобрений навесной (Рум);

7) пропашная сеялка Ритм-1;

8) 3 единицы пропашных катков;

9) борона дисковая 4-х рядная;

10) плуг ПСКУ-4;

11) 2 единицы сеялка сз-3.6.;

12) сцепка;

13) трактор Беларус 1221.2.

Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 передал во временное владение и пользование ИП главе КФХ ФИО1 земельные участки, относящиеся к категории земель сельскохозяйственного назначения, предназначенные для сельскохозяйственного использования, арендная плата по которому установлена в натуральном выражении с возможностью по желанию арендодателя ее выплаты в денежном выражении.

Не оспаривая факт получения арендной платы по обоим договорам за 2017 год в денежной форме (по соглашению сторон), выплаченной ФИО1 в размере 530 400 руб., истец ссылался на занижение ответчиком стоимости 1 кг зерна и кукурузы, из которых он исходил при расчете платежей, по сравнению с рыночными ценами и, как следствие, недополучение им арендной платы в размере 117 300 руб.

ФИО2 указывал, что арендная плата за ДД.ММ.ГГГГ год в виде 51 000 кг зерна и 22 500 кг кукурузы в нарушение условий договора не была доставлена ответчиком в указанное истцом место, что повлекло необходимость несения ФИО2 транспортных расходов на доставку в сумме 36 872 руб., а часть арендной платы за ДД.ММ.ГГГГ год по договору аренды сельхозтехники в виде 28 500 кг кукурузы вообще не была выплачена.

Невозвращение на дату рассмотрения спора арендованного имущества послужило основанием для заявления требований о взыскании арендной платы за период ДД.ММ.ГГГГ.

В свою очередь, факт передачи в пользование всех единиц сельхозтехники, указанных в заявке, не признавался ФИО1, который ссылался на данное обстоятельство как повлекшее получение ФИО2 неосновательного обогащения в виде разницы между фактически выплаченной ему арендной платой и среднерыночной стоимостью аренды сельхозтехники, аналогичной той, принятие которой признает ФИО1

Разрешая возникшие между сторонами в связи с указанными обстоятельствами спорные правоотношения и частично удовлетворяя требования ФИО2, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 309, 310, 606, 614 Гражданского кодекса РФ, исходил из того, что ответчику по первоначальному иску были переданы все 13 наименований сельхозтехники в соответствии с заявкой последнего, при этом, арендная плата за пользование ею ДД.ММ.ГГГГ году была внесена не в полном размере, в связи с чем суд взыскал ее в натуральном выражении в соответствии с согласованными сторонами условиями договора аренды сельхозтехники и оборудования, а также истребовал у ФИО1 переданное в аренду оборудование. Одновременно посчитав неподтвержденными доводы истца о недополучении им части арендной платы за 2017 год в связи с занижением стоимости сельхозпродукции ответчиком, суд отказал в данной части требований, а также не усмотрел оснований для взыскания транспортных расходов на доставку зерна и кукурузы в указанное истцом место с учетом его же пояснений о реализации этого имущества непосредственно со склада ФИО1 Кроме того, установив, что в начале ДД.ММ.ГГГГ года на находящуюся у ФИО1 сельхозтехнику был наложен арест судебным приставом-исполнителем, а в январе-феврале полевые работы не велись в силу сезонного их характера, суд отказал во взыскании арендной платы за январь-апрель 2019 года.

Разрешая требования встречного иска, заявленного ФИО1 в качестве средства защиты против первоначальных требований, и отказывая в его удовлетворении, районный суд исходил из недоказанности им факта получения в аренду имущества в меньшем количестве, чем указано заявке, в связи с чем не усмотрел на стороне ФИО2 неосновательного обогащения.

Проверяя законность и обоснованность решения суда первой инстанции, судебная коллегия по гражданским делам краевого суда пришла к выводу о наличии оснований для его частичной отмены. При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что акт приема-передачи сельхозтехники сторонами не подписывался, а имеющаяся заявка не могла быть расценена в качестве доказательства передачи в аренду указанного в ней имущества, в связи с чем пришел к выводу о том, что все 13 наименований сельхозтехники ФИО1 не передавались. В этой связи при отмене решения районного суда об истребовании имущества и производных требований о взыскании арендной платы, суд апелляционной инстанции отказал в данной части иска, а также удовлетворил встречные требования ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения в виде разницы между среднерыночной годовой стоимостью аренды фактически переданной сельскохозяйственной техники и полученными ФИО2 арендными платежами.

С такими суждениями суда апелляционной инстанции в части рассмотрения требований о составе и стоимости переданного в пользование имущества и взыскании неосновательного обогащения следует согласиться, поскольку они соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и постановлены при правильном применении норм материального и процессуального права.

При этом в иной части разрешенных требований судебные акты первоначальным истцом не обжалуются и предметом кассационной проверки не являются.

Согласно статье 606 Гражданского кодекса РФ по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

В силу пункта 1 статьи 614 Гражданского кодекса РФ арендатор обязан своевременно вносить плату за пользование имуществом (арендную плату).

На основании статьи 611 Гражданского кодекса РФ арендодатель обязан предоставить арендатору имущество в состоянии, соответствующем условиям договора аренды и назначению имущества.

При этом, согласно требованиям части 3 статьи 607 Гражданского кодекса РФ в договоре аренды должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить имущество, подлежащее передаче арендатору в качестве объекта аренды. При отсутствии этих данных в договоре условие об объекте, подлежащем передаче в аренду, считается не согласованным сторонами, а соответствующий договор не считается заключенным.

Как правильно указано судом апелляционной инстанции с учетом анализа вышеприведенных норм гражданского законодательства, если в договоре аренды не предусмотрено, что актом приема-передачи имущества является сам договор, то при передаче такого имущества стороны должны подписать документ, удостоверяющий факт перехода имущества от арендодателя к арендатору. Неисполнение данного условия лишает арендодателя права требовать внесения арендной платы в соответствии со статьей 614 Гражданского кодекса РФ, ссылаясь на условия договора аренды, поскольку в таком случае передача имущества не подтверждена надлежащим образом.

Из системного толкования вышеприведенных норм права следует, что договор аренды носит взаимный характер, то есть, невозможность пользования арендованным имуществом по обстоятельствам, не зависящим от арендатора (в том числе в связи с непередачей объекта аренды), освобождает последнего от исполнения его обязанности по внесению арендной платы.

Как видно из материалов дела, между сторонами имеется спор и неопределенность в части объема арендованного имущества по договору аренды сельхозтехники, таким образом, по существу настоящий спор был связан с необходимостью установления правовой определенности относительно фактически переданного по договору аренды № от ДД.ММ.ГГГГ имущества, с учетом различных позиций сторон по настоящему делу.

При этом ФИО1 не признавалось получение такового в заявленном истцом количестве, однако не оспаривается передача культиватора 5,6; культиватора прицепного КПС 4,2; разбрасывателя удобрений навесной РУМ; пропашной сеялка Ритм-1; 3 единиц пропашных катков; плуга ПСКУ-4 и трактора Беларус 1221.2.

ФИО2 в подтверждение своих доводов о передаче ответчику 13 наименований сельхозтехники ссылался на заявку о предоставлении в аренду на 5 лет 13-ти позиций различной сельхозтехники (в количестве 16 единиц).

Вместе с тем, исходя из буквального толкования условий договора путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, проанализировав содержание указанной заявки применительно к вышеизложенным нормам гражданского законодательства, судебная коллегия обоснованно квалифицировала данную заявку как запрос о возможности предоставления ФИО2 испрашиваемой техники на условиях аренды и пришла к выводу об отсутствии оснований трактовать ее как акт приема-передачи к договору.

Кассационный суд с такими выводами соглашается, поскольку считает их соответствующими вышеприведенным требованиям закона и фактическим обстоятельствам дела, учитывая при этом, что в п. 2.2.1 договора аренды указано на обязанность арендатора предоставить арендодателю заявку в письменной форме, образец которой указан в Приложении № к настоящему договору. Таким образом, буквально истолковав условия договора аренды, судебная коллегия верно указала на то, что содержащаяся в материалах дела заявка (Приложение № к договору) не может подтверждать передачу ФИО1 всего перечисленного в ней имущества, что кассационный суд считает правильным, поскольку данная заявка является лишь образцом.

Кроме того, необходимо учитывать, что в заявке не указана дата ее составления, отсутствует подпись арендодателя в графе о принятии заявки, а также отсутствуют сведения, свидетельствующие о ее относимости к конкретному договору аренды, заключенному между сторонами.

Непосредственно в договоре аренды № от ДД.ММ.ГГГГ описания имущества, подлежащего передаче в аренду, как того требуют положения статьи 607 Гражданского кодекса РФ, не содержится.

В этой связи установить, какая именно техника была фактически передана арендатору, не представляется возможным, а утверждения ФИО2 о передаче всей указанной в заявке техники и оборудования, в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ, не основаны на доказательствах.

Напротив, как видно из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ судебным приставом-исполнителем Каневского РОСП УФССП России по Краснодарскому краю составлен акт о совершении исполнительных действий, из которого следует, что у ФИО1 отсутствует 6 наименований сельхозорудий, являющихся предметом настоящего спора, что подтверждает позицию ответчика по первоначальному иску о том, что сельхозтехника в заявленном истцом количестве ему фактически не передавалась. При этом, имевшаяся в наличии техника и оборудование (в количестве 7-ми наименований) арестованы с ограничением права пользования (т. 1 л.д. 171-173).

Кроме того, описание сельхозтехники в заявке, на которую ссылался ФИО2, имеет несоответствия с просительной частью его искового заявления. Так, в заявке указан культиватор прицепной кпс-2,4, а в иске, уточненном после подачи ответчиком возражений с указанием на данные несоответствия, истец указывает культиватор прицепной кпс-4,2, в заявке значится борона дисковая 4-х рядная, в иске - борона модульная прицепная с катком БДМ 3,2х4/07, которые являются разными видами сельхозтехники, с разными техническими характеристиками.

Помимо этого, кассационный суд отмечает, что суд апелляционной инстанции обоснованно указывал на то, что взаимный характер договора аренды выражается в том, что на стороне арендатора во всех случаях лежит встречное исполнение его обязательств, то есть исполнение арендатором обязанности по перечислению арендной платы обусловлено исполнением арендодателем своих обязательств по передаче имущества во владение и пользование арендатору (пункт 1 статьи 328 Гражданского кодекса РФ).

Поскольку данные обстоятельства, не позволяющие достоверно идентифицировать объекты аренды, переданные по договору, судом первой инстанции при удовлетворении иска в части истребования спорной техники учтены не были, суд апелляционной инстанции правомерно отменил решение районного суда в указанной части и отказал в удовлетворении требований ФИО2 в части возложения на ФИО1 обязанности возвратить сельхозтехнику в количестве семи наименований.

При отсутствии подписанного между сторонами акта приема-передачи сельхозтехники и невозможности квалификации в качестве такого имеющейся в деле заявки, а также в связи с имевшимися несоответствиями в указании наименования техники, выводы суда апелляционной инстанции о недоказанности истцом факта передачи всех перечисленных в заявке наименований техники и оборудования являются правильными.

Установив по материалам дела, что ФИО1 была передана в аренду не вся указанная в заявке (приложенной к договору в качестве образца) техника, а расчет арендной платы производился исходя из указанного в заявке ее количества и наименований, суд отказал также в удовлетворении производных требований о взыскании с ФИО1 в пользу ФИО2 арендной платы в натуральной форме за 2018 год в размере 28 500 кг кукурузы.

Доводы ФИО2 о том, что установившаяся во взаимоотношениях сторон практика по передаче сельхозтехники и оборудования по заявкам, а не по актам-приема-передачи, подлежат отклонению, поскольку противоречат материалам дела, не содержащим доказательств того, что между сторонами, помимо спорного договора от ДД.ММ.ГГГГ, были заключены еще какие-либо иные договоры аренды техники и оборудования с передачей объекта аренды на основании заявки. Предшествующая заключению переписка сторон, из которой можно было установить действительную общую волю сторон на передачу конкретного имущества с учетом цели договора, отсутствует. При этом, ФИО1, как следует из выписки из ЕГРИП, зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя только ДД.ММ.ГГГГ.

Проверяя решение суда первой инстанции в части разрешения требований встречного иска, судебная коллегия краевого суда установила, что ФИО2 в счет арендной платы за 2018 год от ИП главы КФХ ФИО1 по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ было получено 28500 кг озимой пшеницы, что сторонами не оспаривалось в ходе рассмотрения дела.

При этом, по информации, предоставленной Каневской межрайонной торгово-промышленной палатой, стоимость 28 500 кг озимой пшеницы составляла 239 400 рублей, а среднерыночная годовая стоимость аренды сельскохозяйственной техники, орудий и оборудования, аналогичных тем, которые фактически переданы ФИО2 в пользование ИП главе КФХ ФИО1, составляет 125 634 рублей.

В этой связи с ФИО2 исходя из положений статей 1102, 1107 Гражданского кодекса РФ обоснованно взыскано в качестве неосновательного обогащения 113 776 рублей.

Кассационный суд соглашается с указанными выводами суда апелляционной инстанции, не повторяя их мотивов, поскольку они основаны на правильном применении приведенных норм материального права.

Доводы ФИО2 о том, что полученное в счет арендной платы за ДД.ММ.ГГГГ по договору аренды сельхозоборудования зерно не может быть расценено как неосновательное обогащение, поскольку положения ст. 1102 Гражданского кодекса РФ ограничивают возможность квалификации в качестве неосновательно сбереженного полученного на основании сделки, основаны на ошибочном произвольном и расширительном толковании положений названной статьи, а также прямо противоречат пункту 3 статьи 1103 Гражданского кодекса РФ, которой предусмотрена возможность применения правил, предусмотренных главой 6 настоящего Кодекса, к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

Также не усматривает кассационный суд нарушений при взыскании с ФИО2 стоимости неосновательного обогащения в денежном выражении (статья 1105 Гражданского кодекса РФ), поскольку возможность возврата в натуре неосновательно полученного (ч. 1 ст. 1104 Гражданского кодекса РФ) в рассматриваемом случае отсутствовала применительно к пояснениям самого ФИО2 о том, что полученную в счет аренды продукцию он реализовал непосредственно со склада ФИО1

Выплата арендной платы ДД.ММ.ГГГГ год в полном размере, вопреки утверждениям ФИО2 в жалобе, при установленных обстоятельствах не свидетельствует о передаче ФИО1 имущества по договору аренды техники в точном соответствии с заявкой.

Доводы подателя кассационной жалобы судом кассационной инстанции отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм права и сводятся лишь к переоценке установленных им по делу обстоятельств.

Кассационный суд полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, апелляционным судом установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями ст.ст. 56 и 67 ГПК РФ, а иная оценка фактов, установленных судом, процессуальным законом к компетенции суда кассационной инстанции не отнесена (ч. 3 ст. 390 ГПК РФ).

Убедительных доводов, основанных на доказательственной базе, позволяющих изменить или отменить обжалуемый судебный акт, поданная жалоба не содержит, в связи с чем оснований, предусмотренных статьей 379.7 ГПК РФ, для отмены апелляционного определения в кассационном порядке по жалобе ФИО2 в лице его правопреемника ФИО3 не усматривается.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 сентября 2019 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 в лице его правопреемника ФИО3 – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

Определение20.09.2021