Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу осужденной Мироновой Е.А. на приговор Горнозаводского районного суда Пермского края от 28 октября 2013 года, которым

Миронова Е.А., дата года рождения, уроженка ****, несудимая,

осуждена по ч. 2 ст. 292 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 апреля 2008 года №43-ФЗ), с применением ст. 64 УК РФ к штрафу в размере 50000 рублей с лишением права занимать должности государственного служащего на 2 года, ч.1 ст. 285 УК РФ ( в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162 – ФЗ) к штрафу в размере 40000 рублей, на основании ч.2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к штрафу в размере 70000 рублей с лишением права занимать должности государственного служащего на 2 года,

Носкова О.П., дата рождения, уроженка ****, несудимая,

осуждена по ч.1 ст. 293 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 апреля 2008 года №43-Ф3) к штрафу в размере 35000 рублей, на основании ст. 78 УК РФ от отбывания наказания освобождена в связи с истечением сроков давности,

Пентегова О.П., дата рождения, уроженка ****, несудимая,

осуждена по ч. 1 ст. 293 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 апреля 2008 года №43-Ф3) к штрафу в размере 35000 рублей, на основании ст. 78 УК РФ от отбывания наказания освобождена в связи с истечением сроков давности.

Изложив обстоятельства дела, заслушав выступление Мироновой Е.А. в поддержание доводов жалобы, возражение прокурора Захаровой Е.В. об оставлении приговора без изменения, суд

УСТАНОВИЛ:

Миронова Е.А. осуждена за служебный подлог, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, совершенное из личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение охраняемых законом интересов государства, и злоупотребление должностными полномочиями, то есть использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы из личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение охраняемых законом интересов государства.

Преступления совершены летом 2010 года в г. **** Пермского края при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе Миронова Е.А., считает приговор незаконным и необоснованным, вследствие отсутствия ее вины, отсутствия наступления предусмотренных уголовным законом последствий.

В обоснование своих доводов указывает, что в судебном заседании она поясняла, что умысла на совершение преступлений у нее не было, поскольку действия были вызваны давлением на нее со стороны вышестоящего руководства в виде указания на необходимость окончания определенного количества исполнительных производств, однако в приговоре суд указал, что действовала она умышленно, из личной заинтересованности, с чем она согласиться не может, поскольку никакой личной заинтересованности не имела, об этом свидетельствует то, что увеличено было всего 2 показателя из 16, установленных приказом ФССП России, что подтверждается показаниями свидетеля В.

Кроме того, в суде она поясняла, что в 2010 году имело место указание со стороны руководства всем начальникам структурных подразделений УФССП России по Пермскому краю об окончании исполнительных производств о взыскании госпошлины путем замены информации, полученной при сверке, и это указание повсеместно исполнялось, однако эти ее доводы судом были оставлены без проверки.

Полагает, что показания свидетеля В. реальную действительность не отражают, поскольку та сама давала указания о способах замены информации и, находясь в прямом подчинении руководителя управления, являясь заинтересованным лицом, при этом, имея цель самой уйти от ответственности, факт дачи незаконных указаний не подтвердила.

По ее мнению, судом не достаточно исследовался вопрос, являются ли письма МРИ ФНС России №14 по Пермскому краю «Об отзыве судебного приказа» и МЧС России ГУ МРФ по ГОЧС по Пермскому краю 27 ОГПН Чусовского, Гремячинского и Горнозаводского муниципальных районов официальными документами, исходя из сложившейся судебной практики. Считает, что показания свидетелей В. и С. опровергают вывод суда о том, что указанные документы являются таковыми. Кроме того, в суде в обоснование своих доводов она указывала, что сопроводительные письма не имеют юридического значения и не несут никаких юридических последствий, поскольку поступление постановления без сопроводительного письма не является основанием для отказа в возбуждении исполнительного производства, а в постановления она никаких сведений не вносила, только распорядилась снять с них копии.

Указывает, что в нарушение требований закона, при предъявлении обвинения следствием не была установлена конкретная сумма премии, которую

она получила, тогда как, закон требует конкретно указывать мотив личного характера, которым руководствуется должностное лицо, совершая преступление. Считает, что приказы УФССП России по Пермскому краю от 19 июля 2010 года № 3477-ко и 19 октября 2010 года «О премировании» к числу доказательств ее личной заинтересованности относиться не могут, поскольку содержат фамилии всех сотрудников отдела, размер премии которых друг от друга отличается незначительно. Это подтверждается показаниями свидетеля В. о том, что премия по итогам работы распределяется независимо от показателей работы, а также показаниями свидетелей В1., Р. о том, что премии выплачивались всем сотрудникам отдела. При этом фактов отдельного премирования ее, при рассмотрении дела установлено не было.

Полагает, что поскольку ее действиями существенного нарушения прав и законных интересов граждан и организаций, либо охраняемых законом интересов общества или государства, являющегося неотъемлемым признаком состава преступления, не допущено, существенного вреда не наступило, то и состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 285 УК РФ в ее действиях не содержится. Кроме того, деятельность УФССП России по Пермскому краю, налоговой инспекции и органов МЧС нарушена не была, что подтверждают свидетели В., С., С1., Б. При этом доказательств тому, что кем-то бьгаа дана отрицательная оценка деятельности судебных приставов-исполнителей, не представлено.

Что касается преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 292 УК РФ, то также считает, что по делу отсутствуют доказательства о наличии у нее обязательного признака субъективной стороны преступления - мотива, которым может быть корыстная или иная личная заинтересованность.

При этом, полагает, что суд, определяя ее мотив в совершении преступления в виде «иной личной заинтересованности», вышел за пределы предъявленного ей органами следствия обвинения.

Указывает, что судом не приняты во внимание требования закона о том, что по названной категории дел должны быть доказательства причинения существенного вреда. Так, согласно Постановлению Пленума ВС от 16 октября 2009 года № 19, при оценке существенности вреда подлежит учету степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число пострадавших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда, однако ничего из указанного судом установлено не было. Напротив, ущерб по делу не определен, потерпевших нет, исковые требования к ней не предъявлялись. Указывает, что свидетели П., П1., В1., Б., Д., В2., В3., С2., Т., К., Р1., Ч., Ш., В., С1. подтвердили что материальный и моральный вред ее действиями не причинен, деятельность организаций МЧС, Центра занятости населения, Центра технической инвентаризации, МУП «***», УФССП России по Пермскому краю не приостанавливалась, не был нарушен нормальный порядок деятельности данных организаций, учреждений.

Поскольку государственная пошлина взыскивается с ответчика, а налоговая инспекция освобождается от уплаты госпошлины при взыскании недоимки, полагает, что сумма не взысканной государственной пошлины не может являться ущербом, причиненным государству. Кроме того, как выяснилось в суде, несколько должников на момент окончания исполнительных производств уже умерли, соответственно денежные средства с них не могли поступить в бюджет.

По мнению осужденной, совершение объективной стороны состава преступления не подтверждено исследованными материалами дела. Суд необоснованно отверг ее доводы, построив приговор на противоречивых показаниях свидетелей обвинения, которые заинтересованы в исходе дела. Данные противоречия устранены в ходе судебного следствия не были.

В основу обвинения положены показания свидетеля Г., с которой у нее неприязненные отношения, однако данное обстоятельство не принято судом во внимание.

Также полагает, что показания свидетеля Б1. не могут являться доказательствами, поскольку в должности судебного пристава - исполнителя та не работала и давать оценку ее деятельности не может.

Считает, что показания свидетеля Р1. являются недопустимыми доказательствами, поскольку у нее нет юридического образования и достаточных знаний в сфере исполнительного производства, в связи с чем она не может давать оценку законности, либо незаконности возбуждения исполнительных производств.

Также осужденная ссылается на допущенные по делу процессуальные нарушения, указав, что все постановления следователя С3. о возбуждении уголовных дел и их соединении вынесены в отношении Мироновой Е.А., дата рождения, тогда как дата ее рождения дата рождения, следовательно, указанные постановления вынесены в отношении иного лица.

Кроме того, Миронова Е.А. считает, что суд не правильно применил уголовный закон при назначении ей наказания, назначив одновременно штраф и дополнительное наказание в виде лишения права занимать государственные должности, поскольку как следует из судебной практики по подобным преступлениям, назначается одно из альтернативных видов наказаний.

Полагая, что дело рассмотрено судом не объективно, просит приговор отменить.Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, представления суд приходит к следующему.

Установленные судом и указанные в приговоре фактические обстоятельства основаны на совокупности имеющихся в деле и исследованных в судебном заседании доказательств, содержание которых подробно приведено в приговоре. Всем доказательствам суд дал надлежащую оценку с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности — достаточности для разрешения дела.

Миронова Е.А., частично признавая вину, пояснила, что в 2010 году она работала руководителем отдела службы судебных приставов, и в конце первого полугодия 2010 года руководством управления ФССП по Пермскому краю ей давались указания об увеличении количества оконченных исполнительных производств. Невыполнение планов могло повлечь получение взыскания, вплоть до увольнения. С целью улучшения показателей работы отдела, она изготовила подложные письма об отзыве госпошлины от имени налогового органа, которые являлись основанием для принятия решения об окончании исполнительного производства по фактическому исполнению. С помощью компьютера и ксерокса она изготовила в июне 2010 года около 100 писем, изменяя текст уже имевшихся писем, не меняя их реквизиты. На основании этих писем, окончила 8-9 исполнительных производств, остальные были переданы и окончены по ее указанию приставами Носковой О.В. и Пентеговой О.А. Выполняя указания руководства, она запросила в инспекции пожарного надзора административные материалы, по которым правонарушителями штраф был уже оплачен. Сняв с этих материалов копии, она подделала около 10 сопроводительных писем от имени инспектора пожарного надзора Б. о взыскании неуплаченных штрафов, которые были зарегистрированы и направлены приставам для исполнения. По ним были окончены исполнительные производства. Полагает, что должностными полномочиями она не злоупотребляла, поскольку личной заинтересованности не имела, а была вынуждена исполнять указания своего руководства.

Об изготовлении поддельных писем от имени налогового органа Миронова Е.А. указала в своей явке с повинной.

Из показаний Пентеговой О.А. и Носковой О.В. следует, что летом 2010 года они прекращали исполнительные производства, в том числе на основании поступающих от налогового органа писем. Они не обращали внимание на даты и номера этих писем, сомнение в том, что письма, а также поступившие из МЧС документы могут являться подложными, у них не возникало.

Свидетель П. подтвердила факты изготовления летом 2010 года по требованию своего руководителя Мироновой Е.А. поддельных документов от имени ФНС№ 14.

Свидетели С1. и С. пояснили, что письма об отзыве исполнительных листов по уплате госпошлины в службу судебных приставов массово не направлялись. Такие случаи были редки - в случае смерти должника, перерасчета налога, либо при наличии информации об оплате. Каждое письмо имеет индивидуальные реквизиты. С., работавшая заместителем начальника МРИ ФНС № 14 по Пермскому краю, дополнила, что при неисполнении актов государственных органов денежные средства не поступают в бюджет соответствующего уровня, причиняется ущерб государству.

Свидетели Р1., Г1., Г. подтвердили факты нарушений при ведении исполнительных производств в 2010 году в отделе службы судебных приставов по Горнозаводскому району.

Свидетель Р. пояснила, что исполнительное производство может быть возбуждено только по оригиналу документа.

Свидетель В., заместитель руководителя управления ФССП России по Пермскому краю, пояснила, что имеющиеся на местах планы по окончанию исполнительных производств являются реальными, и из управления никто никогда не отдавал распоряжения об окончании исполнительных производств на основании фальсифицированных документов.

Из показаний работника МЧС свидетеля Б. следует, что летом 2010 года по просьбе начальника отдела судебных приставов Мироновой Е.А. он привозил ей 6-8 административных материалов, по которым штраф был уплачен. Через несколько часов он забрал материалы обратно, постановлений о возбуждении исполнительных производств к ним не поступало.

Свидетели Ш., С2., Р1., З., В2.. и В3. пояснили, что по результатам выявленных нарушений на них сотрудниками МЧС накладывались административные штрафы, которые ими были добровольно уплачены. О том, что по ним возбуждались исполнительные производства, они не знали.

Суд обоснованно показания свидетелей признал достоверными, положил их в основу обвинительного приговора, дал им оценку в совокупности с собранными по делу иными доказательствами, привел в приговоре мотивы признания этих показаний соответствующими фактическим обстоятельствам дела.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, существенных противоречий показания не содержат, каких-либо данных, свидетельствующих о том, что допрошенные лица прямо или косвенно заинтересованы в исходе дела и имеют основания для оговора осужденной, по делу не установлено.

Виновность Мироновой Е.А. подтверждается осмотренными в судебном заседании исполнительными производствами; заключениями эксперта-криминалиста об изготовлении писем (уведомлений) налоговой инспекции путем цифрового сканирования и распечатывания, о подлинности подписей Мироновой Е.А., Пентеговой О.А. и Носковой О.В. в постановлениях об окончании исполнительных производств; Делами об административных правонарушениях с данными об уплате штрафа, исполнительными производствами с заявлениями о взыскании административного штрафа, заключениями эксперта-криминалиста о том, что заявления являются копиями, полученными с одного общего оригинала путем цифрового сканирования и распечатывания.

Действия осужденной судом первой инстанции верно квалифицированы по ч. 1 ст. 285 УК РФ и ч. 2 ст. 292 УК РФ, поскольку незаконно изготавливая заявления налогового органа «Об отзыве госпошлины» и заявления по административным производствам МЧС России о принудительном взыскании наложенных штрафов, она совершила служебный подлог, а также злоупотребила должностными полномочиями, незаконно окончив исполнительные производства и передав подложные документы приставам Носковой О.В. и Пентеговой О.А. для окончания исполнительных производств.

Как правильно указал суд, данные деяния осужденной совершены из личной заинтересованности, так как она стремились искусственно улучшить показатели эффективности и результативности своей работы и работы отдела, который она возглавляла, избежать наложения на нее дисциплинарных взысканий за ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей. Действия повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в сфере исполнительного производства, подрыв авторитета органов государственной исполнительной власти. Поэтому доводы осужденной об отсутствии личной заинтересованности, о том, что в результате ее действий не была нарушена нормальная деятельность государственных органов, и не был причинен моральный либо материальный вред гражданам и организациям, являются несостоятельными.

Мотив совершения преступления «из иной личной заинтересованности» судом установлен верно, при этом суд не вышел за пределы предьявленного обвинения, поскольку данный признак как по ч. 1 ст. 285, так и по ч. 2 ст. 292 УК РФ вменялся Мироновой Е.А. органами предварительного расследования.

Версия осужденной о том, что противоправные действия она совершала по прямому указанию своего руководства тщательно проверялась в суде первой инстанции и обоснованно признана несостоятельной, поскольку опровергается показаниями В., отсутствием каких-либо обьективных доказательств, подтверждающих выдвинутую Мироновой Е.А. версию. Кроме того, суд отмечает, что в соответствии с ч. 2 ст. 42 УК РФ лицо, совершившие умышленное преступление во исполнение заведомо незаконного распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда о том, что письма Межрайонной ИФНС России № 14 по Пермскому краю «Об отзыве судебного приказа», заявления «Об отзыве госпошлины», письмо МЧС России о принудительном взыскании административного штрафа, письма государственного инспектора МЧС Б. о взыскании штрафов являются официальными документами, поскольку эти письма и заявления имеют соответствующие реквизиты и юридическое значение, влекут правовые последствия, находятся в официальном обороте государственных органов и содержат определенные требования по их оформлению.

Неверное указание в постановлении о возбуждении уголовного дела даты рождения Мироновой Е.А. не является основанием для признания такого постановления незаконным, личность лица, в отношении которого возбуждено дело, установлена и сомнений не вызывает.

При назначении Мироновой Е.А. наказания суд в полной мере учел смягчающие обстоятельства: явку с повинной, наличие малолетнего ребенка, С учетом положительных данных о личности осужденной, признал данные обстоятельства исключительными и по ч. 2 ст. 292 УК РФ назначил наказание с применением ст. 64 УК РФ. Вопреки доводам жалобы, назначение по ч. 2 ст. 292 УК РФ основного и дополнительного наказания соответствует требованиям закона. Суд апелляционной инстанции находит назначенное осужденной

наказание законным и справедливым, оснований для его смягчения не усматривает.

В месте с тем, на основании подпункта 1 пункта 2 Постановления Государственной Думы «Об обьявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации» от 18 декабря 2013 года Миронова Е.А., как женщина, имеющая несовершеннолетнего ребенка, подлежит освобождению от наказания, в связи с чем обжалуемый приговор подлежит изменению.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389 13, 389 20, 389 28 и 389 33 УПК РФ,суд

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Горнозаводского районного суда Пермского края от 28 октября 2013 года в отношении Мироновой Е.А. изменить.

Осужденную Миронову Е.А. освободить от наказания на основании подпункта 1 пункта 2 Постановления Государственной Думы «об обьявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации» от 18 декабря 2013 года.

В остальном этот же приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу Мироновой Е.А. - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в течение 1 года в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Судья