Гражданский кодекс часть 1

с участием военного прокурора Западного военного округа генерал-лейтенанта юстиции ФИО1, потерпевшей П., осужденного ФИО2 – посредством видеоконференц-связи, его защитника – адвоката Талова М.Ю., защитников осужденных ФИО3 – адвоката Шило А.Ю. и Дмитриева А.А. – адвоката Чернова С.А., рассмотрев в судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного ФИО2 на приговор Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда от 18 августа 2015 года в отношении

ФИО2,

осужденного за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.293 УК РФ, к лишению свободы сроком на 5 лет 2 месяца в колонии-поселении, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных, муниципальных учреждениях и корпорациях на 2 года.

Этим же приговором осуждены:

- ФИО3 за совершение преступлений, предусмотренных ч.3 ст.293 УК РФ, ч.3 ст.160 УК РФ, и двух преступлений, предусмотренных п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ к окончательному наказанию в виде лишения свободы сроком на 8 лет в колонии общего режима без штрафа и без ограничения свободы, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных, муниципальных учреждениях и корпорациях на 2 года;

- Дмитриев А.А. за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.293 УК РФ, к лишению свободы сроком на 5 лет 2 месяца в колонии-поселении, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных, муниципальных учреждениях и корпорациях на 2 года.

Судом с Федерального казенного учреждения, как с органа, являющегося распорядителем денежных средств и осуществляющего финансовое обеспечение войсковой части, взыскана компенсация морального вреда потерпевшим: в пользу Т., С. и М. – по рублей каждой, Н. и З. – по рублей каждому, и Н. – рублей.

Приговором также разрешены вопросы о вещественных доказательствах и распределении процессуальных издержек.

При этом с ФИО2 в доход федерального бюджета взысканы процессуальные издержки по делу, связанные с оплатой проезда и проживания свидетелей и потерпевших по делу, на общую сумму 74524 руб. 26 коп.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда от 18 августа 2015 года приговор гарнизонного военного суда оставлен без изменения, а апелляционные жалобы осужденных ФИО3, Дмитриева А.А. и ФИО2, их защитников Г., Чернова С.А. и Талова М.Ю., а также потерпевшей Т. – без удовлетворения.

Постановлением судьи Ленинградского окружного военного суда от 23 ноября 2015 года кассационная жалоба осужденного ФИО2 на приговор Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2015 года и апелляционное определение Ленинградского окружного военного суда от 18 августа 2015 года с материалами уголовного дела передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Заслушав доклад судьи Краснопевцева С.А., выступления: осужденного ФИО2 и его защитника – адвоката Талова М.Ю., полагавших судебные постановления подлежащими отмене, а уголовное дело в отношении ФИО2 – прекращению; защитников – адвокатов Шило А.Ю. и Чернова С.А., поддержавших требования жалобы и просивших изменить приговор в отношении ФИО3 и Дмитриева А.А., а также потерпевшей П. и мнение военного прокурора Западного военного округа генерал-лейтенанта юстиции ФИО1, утверждавших о законности, обоснованности и справедливости судебных постановлений, необходимости оставления их без изменения, а кассационной жалобы – без удовлетворения, президиум Ленинградского окружного военного суда,

у с т а н о в и л:

Согласно приговору ФИО2, Дмитриев и ФИО3, в том числе, признаны виновными, каждый, в ненадлежащем исполнении должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного отношения к службе, повлекшем по неосторожности существенное нарушение прав и законных интересов граждан и смерть более двух лиц, приследующих, изложенных в приговоре, обстоятельствах.

В соответствии с приказом начальника училища от октября года
№ «Об организации занятий с личным составом взвода роты на полигоне» во исполнение учебного плана подготовки курсантов, на основании телеграммы № Командующего от июля года, в целях повышения качества обучения курсантов взвода роты, изучающих БМД-4М, в период с 20 октября по 2 ноября 2013 года на территории войсковой части, расположенной в районе области, с участием курсантов указанного учебного заведения, планировалось проведение занятий с боевой стрельбой из штатного оружия, в том числе 100-мм снарядами.

В период с октября года ФИО3 проходит военную службу по контракту в должности начальника полигона, который в декабре года преобразован в центральный полигон войск (войсковая часть) (далее – Полигон), расположенный по адресу: область, район, п..

На том же Полигоне проходил военную службу по контракту Дмитриев А.А. в должности начальника директрисы боевых машин.

В силу своего должностного положения, полученного образования и практического опыта, ФИО3 и ФИО2, а также Дмитриев знали требования нормативно-правовых актов и руководящих документов по организации порядка использования учебно-материальной базы Полигона, порядок действий войск и требования по обеспечению безопасности военной службы при нахождении на полигоне и своевременному выявлению угроз этой безопасности, уровень подготовленности военнослужащих, порядок организации и проведения занятий (в том числе и практических) с курсантами высших военных учебных заведений, в том числе с боевой стрельбой из 100-мм орудий БМД-4М, обязаны были ими руководствоваться в своей повседневной деятельности, знали о том, что Полигон является объектом повышенной опасности, ввиду возможного нахождения на его территории взрывоопасных предметов, в том числе неразорвавшихся в ходе проведенных стрельб снарядов.

При этом ФИО3, являясь должностным лицом – начальником Полигона, в нарушение требований п.3 и приложения №2 «Курса стрельб из стрелкового оружия и боевых машин ВДВ», введенного в действие приказом командующего ВДВ от 9 февраля 2012 года № 19 (далее – Курс стрельб), а также в нарушение порядка выполнения упражнения 2 УНС, установленного Курсом стрельб, п.п. 3-4 и 73 Приложения № 2 к приказу Министра обороны РФ от 02 марта 2010 года №150 «Об учебно-материальной базе Вооруженных Сил Российской Федерации» (далее – приказ № 150), и должностных обязанностей начальника полигона, проявляя небрежность, определил местом проведения занятий для курсантов на 23 октября 2013 года директрису боевых машин, на которой отсутствовали соответствующая мишенная обстановка, возможность проведения занятий в соответствии с Курсом стрельб и безопасные условия нахождения военнослужащих, указав, что при практической стрельбе из 100-мм орудий (выполнение 2 УНС) в качестве мишени необходимо использовать один из макетов танка, не предназначенного для использования в качестве мишени при выполнении 2 УНС, ввиду отсутствия на директрисе боевых машин соответствующей мишенной обстановки, самоустранившись, таким образом, от выполнения своих обязанностей по подготовке объекта полигона к стрельбам.

Дав указание стрелять по вышеуказанной мишени и достоверно зная об отсутствии надлежащего учета неразорвавшихся снарядов при стрельбах и их обнаружении при очистках на директрисе боевых машин, и соответственно о том, что определенный им объект полигона для проведения занятий не отвечает условиям обеспечения всех видов безопасной жизнедеятельности человека, в нарушение требований ст. 320 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 года № 1495 (далее – Устав), ФИО3 в результате ненадлежащего исполнения своих служебных обязанностей вследствие небрежного отношения к службе не приостановил проведение занятий (практическую стрельбу из 100-мм орудий – выполнение 2 УНС) с курсантами на директрисе боевых машин, не контролировал в дальнейшем действия подчиненных военнослужащих и должностных лиц стреляющих подразделений по организации стрельбы на директрисе боевых машин, на которой отсутствовала необходимая мишенная обстановка, не убедился в возможности выполнения стрельб по указанным им целям, чем создал условия для наступления общественно опасных последствий в виде гибели и увечья военнослужащих.

ФИО2, являясь должностным лицом – преподавателем кафедры вооружения и стрельбы РВВДКУ, на которого приказом начальника указанного учебного заведения было возложено общее руководство курсантами и решение организационных вопросов, в ходе проводимого с курсантами занятия 22 октября 2013 года лично убедился в том, что мишенная обстановка на директрисе боевых машин не соответствует условиям выполнения 2 УНС – стрельб из БМД-4М 100-мм боеприпасами, а также удостоверился в том, что предложенный ему порядок производства стрельб 100-мм снарядами по «танкам» неприемлем ввиду ограниченной видимости мишеней, о чем указал начальнику директрисы – Дмитриеву. При этом, проявляя небрежность, в нарушение требований п. 3 и приложения №2 Курса стрельб, порядка выполнения 2 УНС, установленного Курсом стрельб, п.п. 3-4 Приложения №2 к приказу № 150, ст. 320 Устава и приказа Министра обороны РФ от апреля года № 255 «О совершенствовании работы по обеспечению безопасности военной службы в Вооруженных Силах Российской Федерации» (далее – приказ № 255), должностных обязанностей преподавателя кафедры вооружения и стрельбы училища, с предложенным майором Заульским порядком выполнения указанного упражнения согласился, от проведения занятий с курсантами не отказался, не приостановил проведение занятий (стрельб) с курсантами на директрисе боевых машин, на которой отсутствовали соответствующая мишенная обстановка, возможность проведения занятий в соответствии с Курсом стрельб и безопасные условия нахождения военнослужащих, чем создал условия для наступления общественно опасных последствий в виде гибели и увечья военнослужащих.

Кроме того, достоверно зная, что после обеда 22 октября 2013 года стрельбы отменены и полномочия назначенного командованием войсковой части руководителя стрельбы на участке, таким образом, исчерпаны, зная, что назначенный приказом начальника училища командир взвода на Полигоне отсутствует, фактически самоустранился от выполнения возложенных на него обязанностей по общему руководству курсантами.

Дмитриев, являясь должностным лицом – начальником директрисы боевых машин Полигона, проявляя небрежность, в нарушение требований п. 98 приложения №2 приказа № 150, раздела III Инструкции по эксплуатации полигона, должностных обязанностей начальника директрисы боевых машин полигона, о невозможности выполнения 2 УНС по ориентирам начальнику полигона, либо лицу его замещающему не доложил, и, не получив соответствующего указания и разрешения начальника Полигона, самостоятельно предложил ФИО2 установить на рубеже 1600 метров мишенного поля директрисы мишень №14, несмотря на то, что указанная мишень, также как и ориентир (танк), не соответствовала требованиям Курса стрельб для выполнения 2 УНС.

Около 18 часов 22 октября 2013 года Дмитриев, продолжая проявлять небрежность и нарушая п.п. 80, 81 и 98 приложения № 2 приказа № 150, раздел III Инструкции по эксплуатации полигона, должностные обязанности начальника директрисы боевых машин полигона, не желая лично руководить работами по установке мишени, принял решение об установке мишени для выполнения 2 УНС, не соответствующей требованиям Курса стрельб, лично дал указание подчиненному ему электрику-оператору директрисы Т. на установку мишени № 14 на рубеже 1600 метров мишенного поля силами курсантов училища, а сам убыл домой, чем создал условия для наступления общественно опасных последствий в виде гибели и увечья военнослужащих.

Около 18 часов 50 минут 22 октября 2013 года, после установки вышеназванной мишени, во время движения военнослужащих по дороге мишенного поля директрисы боевых машин полигона на рубеже 1100-1300 метров произошел подрыв 100-мм снаряда УОС-19, находившегося на обочине указанной дороги, в результате чего погибли курсанты училища П., Е., П., С., Н. и Т., а курсантам З. и Н. причинены телесные повреждения, повлекшие причинение средней тяжести вреда здоровью.

21 сентября 2015 года в Ленинградский окружной военный суд поступила кассационная жалоба осужденного ФИО2, в которой он считает приговор и апелляционное определение в части его осуждения незаконными, необоснованными и несправедливыми, просит их отменить, а уголовное дело в отношении него прекратить в связи с отсутствием в его деянии состава преступления.

ФИО2, ссылаясь на приказы командира войсковой части от октября года № и начальника училища от октября года №, а также на положения нормативных правовых актов, нарушение которым ему вменяется, полагает, что он не являлся должностным лицом, на которое возложены обязанности по руководству и обеспечению выполнения 2 УНС из БМД-4М, а также непосредственное руководство курсантами во время полевого выхода, он не наделен полномочиями отказаться от проведения занятий, приостановить проведение стрельб на директрисе, где отсутствовала соответствующая мишенная обстановка и возможность проведения занятий в соответствии с Курсом стрельб, а также потребовать от должностных лиц полигона устранить допущенные нарушения.

Считает несостоятельной ссылку суда в приговоре на исполнение им должностных обязанностей преподавателя кафедры во время полевого выхода с курсантами, поскольку на полигоне осуществлял общее руководство и решение организационных вопросов в ходе проведения занятий.

Отсутствие у него полномочий на проведение занятий с курсантами после обеда 22 октября 2013 года, по мнению ФИО2, подтверждается тем, что приказ командира войсковой части от октября года № по организации проведения стрельб отменен не был, а также что фактическим проведением занятия с курсантами на технике в это время занимался офицер по поручению К.

При этом осужденный обращает внимание на то, что ответственные за организацию и проведение занятий (стрельб) должностные лица полигона и воинской части были осведомлены о нарушениях при проведении занятий, однако никаких мер к устранению недостатков не приняли, что подтверждается показаниями подсудимых Дмитриева и Заульского, свидетелей Т. и К., которым суд не дал надлежащей оценки.

Полагает, что изложенные в приговоре нарушения вменены ему необоснованно, происходили задолго до происшествия и не находятся в прямой причинной связи с подрывом военнослужащих.

ФИО2 утверждает, что не самоустранялся от выполнения возложенных на него обязанностей по общему руководству курсантами и не нарушал требований ст.ст. 75 и 81 Устава, поскольку полномочия назначенных командованием войсковой части руководителей стрельб К. и Т., под командование которых поступили курсанты на полигоне, после обеда 22 октября 2013 года не были исчерпаны, обязанности командира взвода курсантов были возложены на заместителя командира взвода С., а сам он в это время находился на совещании у Т., занимаясь решением организационных вопросов.

В обоснование жалобы осужденный указывает на то, что при признании его, Заульского и Дмитриева виновными в халатности, повлекшей гибель военнослужащих, судом не учтена невозможность совершения неосторожного преступления в соучастии.

По мнению ФИО2, вопреки выводам в приговоре, в прямой причинной связи с гибелью военнослужащих находятся действия потерпевшего П., поднявшего неразорвавшийся боеприпас в нарушение требований техники безопасности, требования которой до военнослужащих неоднократно доводились, а также халатность должностных лиц полигона, которые обязаны были вести учет неразорвавшихся снарядов, обозначать места их нахождения и своевременно организовывать их уничтожение. При этом он приказ на выдвижение курсантов на мишенное поле для установки мишени не давал, а такое распоряжение было отдано К., что подтверждается показаниями свидетеля С., которые судом оставлены без внимания.

Наряду с этим ФИО2 считает, что его показания, а также показания подсудимых Дмитриева и Заульского, свидетелей К., Г., П., Ф., Б., Х., Г., П., К., Н., Х., П., Х., Г., Б., Т., К., С. судом в приговоре искажены и не соответствуют протоколу судебного заседания.

Кроме того, по мнению осужденного, суд апелляционной инстанции, не приняв во внимание вышеизложенные обстоятельства, не учел его семейное положение, наличие у него на иждивении двух малолетних детей и супруги, его положительные характеристики, многочисленные ведомственные награды и грамоты, а также то, что он является ценным сотрудником, поскольку прошел специальную подготовку, имеет патенты на изобретения в области стрелкового вооружения.

Эти обстоятельства, по мнению ФИО2, давали суду апелляционной инстанции основания для снижения назначенного ему наказания и применения ст.73 УК РФ, чего сделано не было.

Постановлением судьи Ленинградского окружного военного суда от 22 сентября 2015 года материалы уголовного дела в отношении ФИО2 и других истребованы из Псковского гарнизонного военного суда и поступили в окружной военный суд 20 октября 2015 года.

В возражениях на кассационную жалобу осужденного ФИО2 военный прокурор гарнизона О., а также потерпевшие П., П. и П., считая требования жалобы не подлежащими удовлетворению, а обжалуемые судебные постановления законными, обоснованными и справедливыми, просят оставить их без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы осужденного ФИО2, заслушав выступления участников процесса, президиум Ленинградского окружного военного суда находит, что судебные решения по делу подлежат ревизии по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается таковым в случае, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Согласно статье 401.1 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационным жалобе, представлению законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу.

Частью первой статьи 401.15 УПК РФ в качестве основания для отмены судебного постановления определено существенное нарушение уголовного закона.

Статья 293, часть 3, Уголовного кодекса РФ предусматривает уголовную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло по неосторожности смерть двух или более лиц.

При решении вопроса об ответственности за совершение данного преступления необходимо устанавливать, какие конкретно обязанности должностного лица не были исполнены либо исполнены ненадлежащим образом и имелась ли реальная возможность исполнить их надлежащим образом.

Помимо этого, состав данного преступления имеется лишь в случае, когда по делу установлена причинная связь между противоправными действиями (бездействием) должностного лица и наступившими последствиями.

Применительно к настоящему делу, суд первой инстанции указанные признаки объективной стороны состава преступления, вмененного в вину в вину ФИО2, в приговоре изложил неполно и некорректно, без учета его полномочий на совершение определенных действий (бездействия), а также компетенции иных должностных лиц на совершение таких действий. В свою очередь, суд апелляционной инстанции указанные противоречия не устранил, надлежащей оценки доводам апелляционных жалоб осужденного и его защитника в этой части не дал, в связи с чем обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными, обоснованными и справедливыми.

Так, из описательной части приговора следует, что противоправные действия ФИО2 выразились в том, что он, будучи преподавателем кафедры вооружения и стрельбы училища, на которого приказом начальника указанного учебного заведения было возложено общее руководство курсантами и решение организационных вопросов, в ходе проводимого с курсантами занятия 22 октября 2013 года лично убедился в том, что мишенная обстановка на директрисе боевых машин не соответствует условиям выполнения запланированного упражнения по стрельбе из БМД-4М100-мм боеприпасами, а предложенный начальником полигона ФИО3 порядок производства стрельб неприемлем ввиду ограниченной видимости мишеней, хотя и указал на это начальнику директрисы Дмитриеву, однако от проведения занятий с курсантами не отказался, не приостановил проведение занятий (стрельб) с курсантами на директрисе боевых машин, на которой отсутствовала соответствующая мишенная обстановка и безопасные условия нахождения военнослужащих, чем нарушил требования п. 3 и приложения № 2 Курса стрельб, порядок выполнения упражнения 2 УНС, предписания ст. 320 Устава, пунктов 3-4 приложения № 2 к приказу №150, приказа №255, создав условия для наступления общественно опасных последствий в виде гибели и увечья военнослужащих.

Между тем, такое обвинение ФИО2 противоречит как установленным по делу обстоятельствам, так и объему полномочий, возложенных на осужденного. К тому же, часть из вмененных ФИО2 действий соответствовала требованиям нормативных правовых актов, определяющих порядок стрельб.

Так, указание в приговоре о том, что ФИО2, осознав несоответствие мишенной обстановки Курсу стрельб для запланированных на следующий день занятий, довел свои замечания начальнику директрисы Дмитриеву, свидетельствует о совершении ФИО2 действий, нацеленных на приведение мишенной обстановки в требуемые Курсом стрельб и условиями 2 УНС стандарты, то есть по своему характеру правильных.

При этом, вопреки утверждению в приговоре, установленными законом или приказом командования полномочиями на отмену или приостановление стрельб ФИО2 не обладал, поскольку обязанности по немедленному принятию мер к устранению нарушений требований безопасности во время проведения занятий (стрельб), прекращению стрельбы (занятия) до полного приведения в соответствие с руководящими документами возложены, согласно приказу №150 на начальника полигона (пункты 72-73) и начальника учебного объекта (в данном случае директрисы – пункты 80-81). Этими же нормами правового акта именно начальнику полигона предписано руководить организацией и проведением мероприятий по выполнению требований безопасности на полигоне, принимать меры по обеспечению безопасности находящихся на полигоне войск и лиц, перед каждым учением и занятием с боевой стрельбой указывать на местности руководителю стрельб границы и ориентиры, обозначающие запретные зоны и предельные рубежи ведения огня, лично инструктировать старшего руководителя стрельб по организации и выполнению требований безопасности на полигоне в ходе мероприятий боевой подготовки (стрельб), давать разрешение на начало стрельб лишь после проверки готовности полигона и войск к проведению занятий (стрельб). Начальнику учебного объекта пунктами 81-82 приказа №150 прямо предписано руководить подготовкой учебного объекта к занятиям, следить за строгим соблюдением требований курсов стрельб (вождения), требований безопасности на объекте.

Согласно п.2 приложения №1 Курса стрельб, обязанность перед началом стрельбы по проверке соответствия мишенной обстановки условиям выполнения упражнения, а при нарушении требований безопасности, прекратить стрельбу, возложена также на руководителя стрельбы на участке.

Как это установлено п. 98 приказа №150, все работы по подготовке учебных объектов к мероприятиям (учениям, занятиям, стрельбам) выполняются под руководством начальников объектов с разрешения начальника полигона, а в соответствии с п.96этого же приказа подготовка мишенного поля (вывоз и расстановка в поле мишенных установок с установкой мишеней без подключения к источникам электроэнергии) возлагается на воинские части (подразделения), использующие учебный объект. Эти правовые предписания не позволяли ФИО2 отказать наделенным надлежащими полномочиями начальнику полигона и начальнику объекта (директрисы) в привлечении курсантов, как использующего учебный объект «стреляющего подразделения», к подготовке мишенного поля, что само по себе предполагало передвижение курсантов по территории директрисы.

Полномочия начальника полигона обусловлены и распоряжением Командующего № от июля. (т.33, л.д.76), согласно которому курсанты в целях повышения качества обучения откомандировывались в распоряжение начальника полигона, поступая, тем самым на период подготовки и проведения учебных стрельб в прямое подчинение начальника полигона.

При наличии настолько четко определенных полномочий и обязанностей должностных лиц полигона вменение ФИО2 нарушений пунктов 3-4 Приложения № 2 к приказу №150 является необоснованным. По своему содержанию как пункт 3 «…Безопасность на Полигонах (в Центрах) достигается выполнением порядка и правил, обеспечивающих защищенность личного состава, а также местного населения и его имущества, окружающей среды от воздействия опасных факторов, возникающих в ходе деятельности войск (сил)», так и пункт 4 «…Учебные объекты Полигонов (Центров) оборудуются и эксплуатируются в соответствии с законодательством Российской Федерации, уставами, наставлениями, курсами, планами, программами и приказами (директивами, указаниями) командиров (начальников), с условием обеспечения всех видов безопасной жизнедеятельности человека, экологической безопасности и рационального природопользования» носят общий рекомендательный характер и адресуются также должностным лицам полигона.

Положения ст.320 Устава, возлагающие на командиров подразделений и их заместителей, других должностных лиц, организующих мероприятия повседневной деятельности или руководящих их проведением (начальники команд, старшие или руководители на местах исполнения должностных и специальных обязанностей либо на рабочих местах) ответственность за своевременное выявление угроз безопасности военной службы и за ее обеспечение в подчиненных подразделениях являются общим нормативным предписанием и их нарушение не может вменяться ФИО2 при наличии конкретных нормативных правил организации мероприятий по обеспечению безопасности на полигоне, определенных, в частности, пунктами 72-73, 80-81 приказа №150 исключительно для должностных лиц полигона, к которым ФИО2 не относился.

Как установлено судебным следствием, согласно пункту 3 приказа начальника училища от. №, для руководства курсантами на период занятий на полигоне «Струги красные» страшим команды был назначен не майор ФИО2, а командир подразделения (взвода) курсантов.

Статьей 248 Устава ответственность за своевременность выполнения задач личным составом, соблюдение воинской дисциплины и требований безопасности подчиненным личным составом в служебных командировках возлагается на командира подразделения (начальника команды). Согласно ст. 87 Устава в случае временного убытия командир (начальник) для исполнения своих обязанностей оставляет заместителя. Если заместитель не был указан командиром (начальником), командование принимает старший по должности, а при равных должностях – старший по воинскому званию. Вступивший в командование докладывает об этом старшему командиру (начальнику).

В силу положений ст.ст. 152-153 Устава командир взвода обязан принимать меры по выполнению подчиненным личным составом требований безопасности военной службы на занятиях, стрельбах и учениях, при работе с вооружением и военной техникой, а также при проведении других мероприятий повседневной деятельности, а отсутствие командира взвода эти обязанности, в силу ст.ст. 156-157 Устава, в полном объеме должны приниматься заместителем командира взвода.

Анализ приведенных выше положений закона, с учетом конкретных обстоятельств настоящего дела, не позволяет прийти к выводу о возложении на ФИО2 в период нахождения на Полигоне непосредственных обязанностей старшего команды, либо командира подразделения курсантов, в том числе и при временном убытии куда-либо командира взвода.

Наряду с изложенным судебным следствием установлено, что ФИО2 был направлен на полигон в целях повышения уровня подготовки преподавательского состава училища, и на него возложена обязанность по решению организационных вопросов и общему руководству при проведении занятий на базе полигона со взводом курсантов училища.

Одновременно, соответствующими телеграммой командующего и приказами командирами войсковых частей и, для руководства и обслуживания проведения стрельб с курсантами 22 и 23 октября 2013 года были назначены старший руководитель стрельбы и руководитель стрельбы на участке из числа офицеров батальона, которым поручено провести занятие в строгом соответствии с Курсом стрельб, обратив особое внимание на соблюдение требований безопасности.

Данных о включении ФИО2 в указанный список лиц, проводящих занятия с боевой стрельбой по выполнению с курсантами 2 УНС из вооружения БМД-4М, в ходе судебного разбирательства не установлено.

Более того, на момент совершения вмененных в вину ФИО2 действий фактически занятие по выполнению 2 УНС на БМД-4М100 мм снарядами не проводилось, а само по себе его решение об организации занятий (стрельб) тем или иным способом за день до их фактического проведения не имело определяющего влияния на организацию и проведение стрельб 23 октября 2013 года при условии надлежащего выполнения ответственными за это лицами своих обязанностей.

По настоящему делу судебным следствием установлено, что после обеда 22 октября 2013 года командиром взвода курсанты под руководством заместителя командира взвода убыли на занятие на боевой технике, которое проводилось офицерами десантного батальона согласно приказу командования. Около 18 часов 22 октября 2013 года Дмитриев дал указание подчиненному ему электрику-оператору директрисы Т. на установку мишени № 14 на рубеже 1600 метров мишенного поля силами курсантов, а сам убыл домой. В районе 18 часов 50 минут 22 октября 2013 года, во время движения военнослужащих после установки названной мишени по дороге мишенного поля директрисы боевых машин полигона, на рубеже 1100-1300 метров произошел подрыв 100-мм снаряда УОС-19, находившегося на обочине указанной дороги, в результате чего погибли курсанты П., Е., П., С., Н. и Т., а курсантам З. и Н. причинены телесные повреждения, повлекшие причинение средней тяжести вреда здоровью.

Таким образом, установлено, что вред здоровью потерпевших, в том числе повлекший смерть, причинен в результате подрыва находящегося около дороги на территории директрисы боевых машин и не отмеченного, вопреки требованиям нормативных актов и руководящих документов, 100 мм снаряда, произошедшего в процессе осуществления мероприятия по накрытию мишенного поля на предстоящие стрельбы.

Названными выше нормативно-правовыми предписаниями определено, что безопасная эксплуатация учебных объектов и организация выполнения требований безопасности на них при проведении занятий обеспечивается штатными подразделениями Полигона. При этом начальник учебного объекта обязан руководить подготовкой учебного объекта к занятиям, следить за строгим соблюдением требований курсов стрельб, требований безопасности на объекте. При подготовке учебных объектов к проведению занятий, стрельб на воинские части (подразделения), использующие учебный объект возлагается подготовка мишенного поля (вывоз и расстановка в поле мишенных установок с установкой мишеней без подключения к источникам электроэнергии), а все работы по подготовке учебных объектов выполняются под руководством начальников объектов с разрешения начальника Полигона.

Кроме того, в соответствии с п.п. 33,64 и 65 приложения № 1 к приказу №255 за подготовку военнослужащих к выполнению требований безопасности отвечает командир подразделения и на него же возложена обязанность по проведению целевого инструктажа с личным составом перед проведением всех видов занятий, выполнением работ и задач повседневной деятельности.

Исходя из установленного приказами и нормативными документами объема фактически возложенных на ФИО2 полномочий по осуществлению общего руководства и решению организационных вопросов проверять территорию директрисы боевых машин на предмет наличия неразорвавшихся боеприпасов, фиксировать их на местности, а также определять безопасные зоны передвижения, в обязанности ФИО2 не входило.

Более того, по делу установлено, что ФИО2 какого-либо указания курсантам на выдвижение в поле директрисы для установки мишени не давал, о проведении данного мероприятия сразу по окончанию занятий после обеда 22 октября 2013 года не знал и непосредственно в это же время занимался решением организационных вопросов, связанных с выделением автомобиля для закупки продуктов, в связи с чем не мог предполагать возможность наступления общественно опасных последствий в виде гибели военнослужащих.

С учетом вышеприведенных обстоятельств и требований закона, а также установленных приговором нарушений исполнения должностными лицами полигона своих обязанностей по обеспечению безопасности на вверенной им территории, вмененные в вину ФИО2 действия, в том числе, связанные с якобы самоустранением от осуществления общего руководства курсантами в отсутствие их командира взвода после обеда 22 октября 2013 года, но при непосредственном присутствии заместителя командира взвода, не состоят в прямой причинной связи с наступившими общественно-опасными последствиями в период времени, когда руководство и проведение мероприятия по подготовке к занятиям, а также соблюдение при этом мер безопасности непосредственно возлагалось на иных должностных лиц, а наступление этих последствий не связано с проведением стрельб в нарушение требований Курса стрельб о соблюдении условий выполнения 2 УНС из вооружения БМД-4М, ввиду использования не предусмотренных этими условиями мишени №14.

При таких обстоятельствах действия ФИО2, за совершение которых он был осужден по приговору Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2015 года, не содержат признаки состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.293 УК РФ.

Данное нарушение норм уголовного закона является существенным, не было исправлено судом апелляционной инстанции и повлияло на исход дела, что является основанием для отмены в кассационном порядке состоявшихся по делу судебных постановлений в отношении ФИО2 с прекращением в отношении него уголовного дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. за отсутствием в деянии состава преступления.

В соответствии с положениями п.4 ч.2 ст.133 и ч.1 ст. 134 УПК РФ за ФИО2 следует признать право на реабилитацию.

Поскольку ФИО2 фактически отбывает наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-4 УФСИН по Рязанской области, то он по приведенным выше основаниям подлежит немедленному освобождению.

На основании изложенного и руководствуясь п. 2 ч. 1 ст. 401.14, ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, президиум Ленинградского окружного военного суда

п о с т а н о в и л:

приговор Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда от 18 августа 2015 года в отношении ФИО2 в связи с существенным нарушением уголовного закона отменить, а производство по уголовному делу в соответствующей части прекратить на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, т.е. за отсутствием в его деянии состава преступления.

Признать за ФИО2 право на реабилитацию.

ФИО2 немедленно освободить из места отбывания наказания в виде лишения свободы.

В остальной части приговор Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда от 18 августа 2015 года оставить без изменения.

Копия верна.

Председательствующий Д.В. Кувшинников