Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Шипилова П.А. о пересмотре приговора Курганского городского суда Курганской области от 21 сентября 2016 г., по которому

Шипилов Павел Александрович,родившийся <...> в <адрес>, судимый по приговорам Петуховского районного суда Курганской области от:

1) 17 декабря 2009 г. по ч. 1 ст. 166 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы;

2) 24 июня 2010 г. по п. «а» ч. 2 ст. 131 УК РФ и за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 139 УК РФ, с применением чч. 3, 5 ст. 69 УК РФ к 4 годам 11 месяцам лишения свободы, освобожденный 24 октября 2014 г. по отбытии срока наказания,

осужден по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционном порядке уголовное дело не рассматривалось.

Постановлением судьи Кетовского районного суда Курганской области от 24 апреля 2017 г. указанный приговор в отношении Шипилова приведен в соответствие с действующим законодательством со смягчением наказания, назначенного по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, до 3 лет 5 месяцев лишения свободы.

Заслушав доклад судьи Курганского областного суда Литомской В.И., изложившей обстоятельства дела, содержание судебного решения, доводы кассационной жалобы и основания передачи ее вместе с уголовным делом для рассмотрения в заседании суда кассационной инстанции, выступление заместителя прокурора Курганской области Ураимова К.А., президиум

У С Т А Н О В И Л:

по приговору суда Шипилов осужден за открытое хищение чужого имущества (грабеж) с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Преступление совершено 4 февраля 2016 г. в <адрес> при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный Шипилов просит изменить приговор в связи с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, повлекших несправедливость приговора. Указывает, что судом было нарушено его право на допрос потерпевшего, который в судебное заседание не явился, его привод и возможность участия, в том числе в режиме видеоконферец-связи, обеспечены не были. Причиной ссоры с потерпевшим явились возникшие между ними неприязненные отношения. Его действия должны быть квалифицированы как тайное хищение чужого имущества, поскольку совершение хищения не было очевидно для находящихся в автомобиле, сговора на грабеж не было, а потерпевший, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения, не помнит, кто его бил и за что. Заключение эксперта № 839 от 5 февраля 2016 г. носит вероятностный характер и подлежит исключению из обвинения как не отвечающее требованиям относимости и допустимости доказательств, поскольку за сутки потерпевший мог получить травмы в другом месте. При постановлении приговора суд не учел все правила назначения наказания и в нарушение ст. 7, 297 УПК РФ не мотивировал их применение. Несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, судом необоснованно не были применены положения ч. 3 ст. 68 УК РФ. Взыскание с него расходов на производство экспертизы необоснованно, поскольку преступлением причинен вред потерпевшему, а не экспертному бюро. Рассмотрение судами регрессионных исков при производстве по уголовному делу УПК РФ не предусмотрено. В подтверждение доводов жалобы ссылается на положения ст. 15, 244, 299 УПК РФ, постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 29 июня 2004 г. № 13-П.

Проверив материалы дела, президиум приходит к следующим выводам.

В соответствии с установленными судом обстоятельствами дела действия Шипилова правильно квалифицированы по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Доводы Шипилова о причинении им телесных повреждений К. из личных неприязненных отношений в ходе ссоры, не связанном с последующим совершением тайного хищения имущества потерпевшего, проверялись судом и были мотивированно отвергнуты как опровергающиеся совокупностью исследованных доказательств.

Так, из показаний осужденного Шипилова, данных им в ходе предварительного следствия, следует, что 4 февраля 2016 г. после совместного распития спиртного, находясь на заднем пассажирском сиденье в автомобиле такси УАЗ «Патриот» с С. и ранее незнакомым К., он решил похитить деньги у К., которому нанес два удара в грудь, что увидел водитель такси, остановивший автомобиль и потребовавший выйти из него. Он вытолкнул потерпевшего из автомобиля на улицу, где нанес ему около двух ударов, достав из карманов его одежды все содержимое: доллары США, банковскую карту, сотовый телефон, паспорт, который сразу выбросил. Затем они с С. сели в такси и поехали. По дороге он сказал С. оставить похищенный телефон у себя, похищенными деньгами рассчитался с водителем такси, а банковскую карту выбросил (т. 1 л.д. 215-222).

Согласно показаниям свидетеля С., данным в ходе предварительного следствия, 4 февраля 2016 г. он отказался от предложения Шипилова похитить банковскую карту у К., с которым они распивали спиртное. Уходя из квартиры Б., Шипилов сказал ему, что украсть банковскую карту не удалось, поэтому придется бить К.. По дороге в автомобиле такси Шипилов начал наносить К. удары в голову, а после остановки автомобиля вытолкнул из него К. и вышел сам. Выйдя за ними, он увидел, как Шипилов наносил К. удары ногами и руками, требуя отдать деньги и обыскивая карманы потерпевшего, из которых Шипилов достал сотовый телефон, паспорт, банковскую карту, деньги. После чего с балкона закричал мужчина, и Шипилов прекратил свои действия, они сели в автомобиль такси и уехали (т. 1 л.д. 142-150).

Как следует из показаний свидетеля Х., 4 февраля 2016 г., находясь у Б., Шипилов уговаривал С. украсть у потерпевшего банковскую карту или забрать силой, от чего С. отказался. Сидя на переднем пассажирском сиденье в автомобиле такси, она услышала сзади, где сидели Шипилов, С. и потерпевший, шум борьбы, и, оглянувшись увидела, как Шипилов левой рукой держит потерпевшего за одежду, а правой пытается что-то достать из его внутреннего кармана куртки или пиджака. Водитель, увидев происходящее, остановил автомобиль и сказал им выйти. Шипилов вытолкнул потерпевшего из автомобиля и вышел следом, а затем вышел С.. Что происходило на улице, она не видела, слышала шум, после чего Шипилов и С. вернулись в салон автомобиля, который поехал. Она видела у Шипилова какой-то прямоугольный предмет. Когда водитель их высадил, она из разговора Шипилова и С. поняла, что Шипилов похитил у потерпевшего банковскую карту.

По показаниям свидетеля Ц. в феврале 2016 г., работая водителем такси, он вез девушку, а также трех мужчин, один из которых был «нерусский». В ходе поездки между мужчинами на заднем сиденье возник конфликт в виде борьбы и драки. После остановки возле одного из домов по <адрес> из автомобиля вышли «нерусский» мужчина и мужчина, сидевший посередине, между которыми, как он понял по глухим ударам, началась борьба, после чего мужчина славянской национальности сел в автомобиль, и они поехали. Этот мужчина рассчитался с ним десятью долларами США.

Свидетель П. показал, что с балкона своей квартиры увидел, как во дворе его дома один из двух стоявших возле автомобиля УАЗ «Патриот» мужчин бил лежавшего мужчину, а затем что-то вытащил из его одежды. Он закричал, чтобы прекратили, после чего стоявшие мужчины сели в автомобиль и уехали. Он вышел на улицу к лежавшему мужчине, который рассказал, что познакомился с парнями, выпивал с ними, они ехали из бара, после ничего не помнит, очнулся, когда его избивали; у него похитили сто долларов, банковскую карту, паспорт и телефон.

В соответствии с заключением судебно-медицинского эксперта от 5 февраля 2016 г. у потерпевшего К. были установлены ушибы мягких тканей, кровоподтеки и ссадины лица, не повлекшие вреда здоровью, причиненные твердыми тупыми предметами, возможно 4 февраля 2016 г. (т. 1 л.д. 55).

Кроме того, виновность Шипилова подтверждается другими доказательствами, в том числе заявлением Шипилова о явке с повинной, протоколами осмотра места происшествия, протоколом осмотра телефона, изъятого по месту жительства свидетеля С..

Совокупность исследованных в суде доказательств не оставляет сомнений в том, что противоправный характер действий Шипилова по завладению чужим имуществом был очевиден для потерпевшего, который им противился. Невзирая на это, Шипилов продолжил их совершение, применив при этом насилие к потерпевшему с целью облегчения незаконного изъятия у него имущества.

Исходя из установленных судом обстоятельств дела, содеянное Шипиловым правильно квалифицировано судом по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ как открытое хищение чужого имущества (грабеж) с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Описательно-мотивировочная часть приговора соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ и содержит описание совершенного Шипиловым преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа совершения, формы вины и мотивов, а также изложение существа доказательств, которым дана надлежащая оценка.

Оснований ставить под сомнение достоверность показаний свидетелей С., П., Ц., Х., положенных судом в основу приговора, не усматривается. Их показания получены с соблюдением уголовно-процессуального закона и сведений об оговоре ими осужденного материалы дела не содержат.

Вопреки доводам жалобы, у суда не было оснований ставить под сомнение достоверность и допустимость указанного заключения эксперта, поскольку оно получено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и подтверждено другими доказательствами по делу.

Указанное в приговоре время совершения преступления, установленное судом исходя из показаний осужденного, потерпевшего и свидетелей, не противоречит заключению судебно-медицинского эксперта, согласно которому причинение К. телесных повреждений могло иметь место 4 февраля 2016 г.

В силу ст. 401.15 УПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных решений в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Из этого следует, что рассмотрению в суде кассационной инстанции не подлежат доводы кассационной жалобы, если в них оспаривается правильность установления судом фактических обстоятельств дела, выводы суда о доказанности обвинения или о справедливости назначенного наказания.

Таким образом, суд кассационной инстанции осуществляет проверку судебных решений только на предмет законности, но не обоснованности.

С учетом данного ограничения приведенные осужденным доводы о неправильной оценке доказательств, положенных в основу приговора, без указания конкретных норм нарушений уголовного или уголовно-процессуального законов, повлиявших на исход дела, не являются основанием для отмены или изменения приговора в кассационном порядке и проверке не подлежат.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.

Дело рассмотрено в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ. Все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, были исследованы и получили оценку в приговоре.

Каких-либо данных, указывающих на односторонность или неполноту судебного следствия, не имеется.

Из протокола судебного заседания следует, что при рассмотрении уголовного дела судом сторонам были созданы необходимые условия для участия в исследовании обстоятельств дела и обоснования своих позиций по делу.

Вместе с тем приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ в случае отказа потерпевшего или свидетеля, являющегося иностранным гражданином, явиться по вызову суда в судебное заседание, суд вправе по ходатайству стороны или по собственной инициативе принять решение об оглашении ранее данных ими показаний и о воспроизведении видеозаписи или киносъемки следственных действий, производимых с их участием.

В подтверждение виновности Шипилова суд наряду с иными доказательствами сослался в приговоре на показания потерпевшего К., данные им в ходе предварительного расследования, из которых следует, что после распития спиртного с двумя ранее незнакомыми мужчинами он сильно опьянел и дальнейшие события помнит плохо. Помнит, что его посадили на заднее сиденье автомобиля УАЗ, где он уснул. Проснулся лежащим на земле от нанесения ему множественных ударов по голове. Когда избиение прекратилось, его начал поднимать П., который рассказал, что увидел с балкона, как его избивают, и закричал, требуя это прекратить, после чего мужчины сели в автомобиль и уехали. При П. он проверил карманы одежды и обнаружил пропажу паспорта, банковской карты, ста долларов и телефона с защитной пленкой и картой памяти.

Как следует из протокола судебного заседания, эти показания потерпевшего были оглашены по ходатайству государственного обвинителя при отсутствии согласия подсудимого и его защитника, которые возражали против их оглашения. Мотивируя решение об оглашении показаний потерпевшего К., суд первой инстанции сослался на ч. 2 ст. 281 УПК РФ, поскольку потерпевший К. является иностранным гражданином, который отказался явиться в судебное заседание (т. 2 л.д. 146, 164).

Очные ставки между потерпевшим К. и Шипиловым следователем не проводились, возможность задавать вопросы потерпевшему при производстве предварительного следствия Шипилову не предоставлялась.

Согласно правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, выраженным в ряде решений и согласующимся с практикой Европейского Суда по правам человека, в целях соблюдения гарантий, закрепленных в подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, оглашение показаний, данных не явившимися в суд потерпевшим или свидетелем при производстве предварительного расследования, допускается лишь в исключительных случаях, предусмотренных законом, если обеспечена надлежащая оценка достоверности этих показаний в качестве доказательств, а у обвиняемого была возможность задать вопросы лицу, дающему против него показания, в том числе путем проведения в ходе досудебного производства очных ставок с его участием, или оспорить достоверность его показаний на стадии досудебного производства или в предыдущих судебных стадиях разбирательства по уголовному делу. При этом сторона обвинения обязана предпринять исчерпывающие меры для обеспечения участия в судебном заседании неявившихся свидетеля или потерпевшего, включая тех, место проживания которых неизвестно или которые проживают за границей (определения от 7 декабря 2006 г. № 548-О, от 10 октября 2017 г. № 2252-О и др.).

В материалах дела имеется лишь копия адресованного председательствующему письменного заявления от имени К. о нежелании являться в суд, приобщенная по ходатайству государственного обвинителя. Однако сведений о том, каким образом этот документ оказался у государственного обвинителя, и какие меры предпринимались судом для обеспечения участия К. в судебном разбирательстве, в деле не имеется

При указанных обстоятельствах у суда не имелось достаточных оснований для оглашения в порядке п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ показаний потерпевшего К., являющегося гражданином <...>, данных им при производстве по уголовному делу предварительного следствия, которые не могли быть использованы в суде стороной обвинения и положены в основу приговора.

Это существенное нарушение уголовно-процессуального закона подлежит устранению путем изменения обжалуемого приговора и исключения из числа приведенных в нем доказательств показаний потерпевшего К. при производстве предварительного следствия, что не ставит под сомнение обоснованность осуждения Шипилова, виновность которого подтверждается совокупностью иных допустимых, достоверных и достаточных доказательств.

Исправление указанной ошибки не уменьшает объем обвинения Шипилова и степень общественной опасности совершенного им преступления, не выявляет новых смягчающих наказание обстоятельств, в связи с чем не может являться основанием к постановке вопроса о смягчении наказания, которое назначено Шипилову с учетом всех предусмотренных уголовным законом и подлежащих учету обстоятельств, а также данных о его личности.

Оснований для применения к Шипилову положений ч. 3 ст. 68 УК РФ не установлено.

Вместе с тем в части взыскания процессуальных издержек с осужденного за производство судебной экспертизы приговор нельзя признать законным.

В соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 131 УПК РФ вознаграждение, выплачиваемое эксперту за исполнение им своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства, относится к процессуальным издержкам, за исключением случаев, когда эти обязанности исполнялись в порядке служебного задания.

Согласно ч. 1 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Как следует из материалов уголовного дела, судебная товароведческая экспертиза по вопросу определения рыночной стоимости похищенного имущества была проведена экспертом ОО «<...>» на основании постановления следователя от 8 февраля 2016 г. (т. 1 л.д. 75).

Согласно договору на производство судебно-товароведческой экспертизы № 0164/16 от 11 февраля 2016 г. стоимость ее проведения предусмотрена в сумме 960 руб. (т. 1 л.д. 79). Однако данных, подтверждающих факт несения этих расходов УМВД России по городу Кургану как заказчика либо предоставления следователем необходимых документов для этого в соответствующие финансовые службы, в материалах дела не имеется и в судебном заседании не представлено.

При таких обстоятельствах следует признать, что в части разрешения вопроса о возмещении процессуальных издержек судом первой инстанции допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, в связи с чем указание об этом подлежит исключению из приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, президиум

П О С Т А Н О В И Л:

приговор Курганского городского суда Курганской области от 21 сентября 2016 г. в отношении Шипилова Павла Александровича изменить.

Исключить ссылку на показания потерпевшего К. как на доказательство виновности Шипилова П.А.

Исключить указание о взыскании с осужденного процессуальных издержек в сумме 690 руб. за производство судебной экспертизы в экспертном учреждении.

В остальном указанный приговор в отношении Шипилова П.А. оставить без изменения.

Председательствующий С.А. Кабаньков