Гражданский кодекс часть 1

подсудимого ФИО1, его защитников адвокатов Давыдовой Н.Г., Андрианова М.Ю., рассмотрев в открытом судебном заседании в здании суда уголовное дело в отношении

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, <данные изъяты> проживающего в <адрес><данные изъяты> не судимого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 160, ч.3 ст. 160, ч.3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в том, что он согласно распоряжения №-р от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>ФИО10 назначенный на должность директора Муниципального унитарного предприятия <адрес> являясь должностным, материально ответственным лицом, наделенный согласно разделов № и № Устава МУП «<адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ, административно - хозяйственными и организационно - распорядительными функциями и полномочиями по осуществлению управления предприятием, на основании действующего законодательства, неся материальную

ответственность за финансово-хозяйственную деятельность предприятия, в период с 09.01.2013 года по 05.05.2014 года находясь в неустановленном месте и в неустановленное время, реализуя единый корыстный преступный умысел, направленный на хищение денежных средств, получаемых от деятельности МУП «<адрес>», в целях личного обогащения, используя свое служебное положение, издал приказы, а именно: № от ДД.ММ.ГГГГ о ежемесячном премировании в период с января 2013 года по май 2013 года включительно себя лично как директора в сумме 16 000 рублей ежемесячно, на общую сумму 80 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за июль 2013 года себя лично как директора в сумме 66 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за август 2013 года себя лично как директора в сумме 66 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за сентябрь 2013 года себя лично как директора в сумме 66 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за октябрь 2013 года себя лично как директора в сумме 132 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за ноябрь 2013 года себя лично как директора в сумме 141 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за декабрь 2013 года себя лично как директора в сумме 60 000 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за январь 2014 года себя лично как директора в сумме 16 500 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за февраль 2014 года себя лично как директора в сумме 16 500 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за март 2013 года себя лично как директора в сумме 16 500 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за апрель 2014 года себя лично как директора в сумме 16 500 рублей; № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за май 2014 года себя лично как директора в сумме 24 985 рублей.

Выше перечисленные денежные средства ФИО1 в нарушение разделов № и № Устава МУП «<данные изъяты>» и статей 22 и 191 Трудового Кодекса РФ, согласно которых работодатель уполномочен поощрять работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности, умышленно с целью личного обогащения, присвоил и похитил. Всего в период с 09.01.2013 года по 05.05.2014 года ФИО1 были похищены денежные средства на общую сумму 701 985 рублей. Районному управлению экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> как учредителю был причинен материальный ущерб на общую сумму 701 985 рублей, что является крупным размером.

Таким образом, ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации, как присвоение, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Также ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в том, что он согласно распоряжения № № от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>ФИО10 назначенный на должность директора МУП «<данные изъяты>», являясь должностным, материально ответственным лицом, наделенный согласно разделов № и № Устава МУП «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, административно - хозяйственными и организационно-распорядительными функциями и полномочиями по осуществлению управления предприятием, на основании действующего законодательства, неся материальную ответственность за финансово-хозяйственную деятельность предприятия, в октябре 2014 года в не установленное время, при увольнении с данной должности, реализуя корыстный преступный умысел направленный на хищение вверенного ему имущества, используя свое служебное положение совершил хищение путем присвоения программы «<данные изъяты>», стоимостью 28 700 рублей, приобретенной в мае 2012 года за счет средств и для нужд МУП «<данные изъяты>» и прицепного устройства фирмы «<данные изъяты>» к легковому автомобилю, стоимостью 8 950 рублей, приобретенного в марте 2013 года за счет средств и для нужд МУП «<данные изъяты>». Похищенные прицепное устройство и программу «<данные изъяты>» использовал в личных целях, причинив своими действиями Районному управлению экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> как учредителю материальный ущерб на общую сумму 37650 рублей.

Таким образом, ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации как присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

Кроме того, ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в том, что он согласно распоряжения № № от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>ФИО10 назначенный на должность директора МУП «<данные изъяты>», являясь должностным, материально ответственным лицом, наделенный согласно разделов № и № Устава МУП «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, административно - хозяйственными и организационно-распорядительными функциями и полномочиями по осуществлению управления предприятием, на основании действующего законодательства, неся материальную ответственность за финансово-хозяйственную деятельность предприятия, ДД.ММ.ГГГГ заключил договор № между МУП <адрес> в своем лице, выступающем в качестве «Подрядчика» с одной стороны и МКУК «<адрес>» выступающем в качестве «Заказчика» с другой стороны, на сбор и прохождение Государственной экспертизы проектной документации на объект «Капитальный ремонт Дома Культуры <адрес>», без намерения исполнения обязательств по договору. После чего, ФИО1 реализуя корыстный преступный умысел на хищение денежных средств от данной сделки, в неустановленный период времени, в неустановленном месте изготовив фиктивные документы, ввел в заблуждение «Заказчика» о выполненных им работах согласно договора №, подписал акт выполненных работ, на основании которого ДД.ММ.ГГГГ МКУК «<адрес>» перевело на расчетный счет МУП «<данные изъяты>» денежные средства в размере 67000 рублей. Продолжая свой корыстный преступный умысел на хищение, ФИО1 07.03.2014 г. изготовил фиктивный договор № на разработку сметной документации на объект «Капитальный ремонт Дома Культуры <адрес>» между ООО «<данные изъяты>» выступающим в качестве «Подрядчика», в котором он же является директором и МУП «<данные изъяты>» выступающим в качестве «Заказчика», где он также являлся директором. 07.03.2014 года ФИО1 лично от имени «Подрядчика» и «Заказчика» подписал акт о выполненных работах по договору №, которые фактически не выполнялись, на основании акта выполненных работ со счета МУП «<данные изъяты> перевел денежные средства на расчетный счет ООО «<данные изъяты>», которые в последующем обналичил и использовал по своему усмотрению, причинив своими действиями МКУК «<данные изъяты>, материальный ущерб на сумму 67000 рублей.

Таким образом, ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации как мошенничество, то есть хищение чужого имущества, путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

В ходе предварительного следствия, представителем потерпевшего ФИО23 заявлен гражданский иск на сумму 701 985 рублей (л.д. 136-137).

Представителем потерпевшего ФИО24 в ходе предварительного следствия заявлен гражданский иск на сумму 67000 рублей (л.д. 150).

В судебном заседании представитель потерпевшего ФИО24 от вышеуказанных исковых требований на сумму 67 000 рублей отказалась, о чем в деле имеется ее заявление.

Представитель потерпевшего ФИО23 в судебном заседании вышеуказанные исковые требования на сумму 701 985 рублей не поддержала, пояснила, что по ее мнению исковые требования составлены неправильно, считает, что 50% от похищенной суммы подлежат взысканию в пользу РУЭН иП, остальные 50% в пользу МУП « <данные изъяты>», поэтому им, исковые требования надо уточнить.

Подсудимый ФИО1 в судебном заседании виновным себя в предъявленном ему обвинении не признал, и показал, что умысла на присвоение и хищения денежных средств, имущества МУП « <данные изъяты>» у него не было. Также не было у него умысла на мошенничество. С начала 2010 года по июль 2014 года, он работал в должности директора МУП «<данные изъяты>». На данную должность он был назначен и.о. главы <адрес>ФИО10, но трудовой договор, с ним работодателем заключен не был. Какого - либо документа, ни работодателем, ни учредителем, регулирующим начисление и выплату ему как директору МУП « <данные изъяты>» премий не утверждалось и не принималось, акт приема передачи имущества также не составлялся, он материально- ответственным лицом не являлся. Учредитель ни разу за все время его работы не проверял деятельность МУП «<данные изъяты>». Также с ним не проводились разъяснительные работы, права, и обязанности не разъяснялись, и помощи от работодателя, никакой не было. Он фактически выполнял наряду с должностью директора, работу водителя и проектировщика. Работу выполнял хорошо, претензий от учредителя никаких не было, и его за работу хвалили, от главы и учредителя получал благодарственные слова, в газете печатали про работу МУП « <данные изъяты>», в пример ставили. На основании ТК РФ, на него как на директора, полностью распространялись льготы, гарантии и вознаграждения, он имел право на получение премий, как и все работники МУП « <данные изъяты>». Никакого нормативного документа о том, что он должен был согласовывать выплату премии себе как директору с работодателем либо с учредителем, не принималось, никто ему не говорил, что нужно согласовывать начисление премии, поэтому он действовал на основании положений Устава МУП «<данные изъяты>», утвержденного постановлением главы <адрес>, а в частности на основании параграфа 5 п.5.3, где указано, что руководитель вправе без доверенности осуществлять все действия, отнесенные к его компетенции, заключать договоры, распоряжаться имуществом и средствами предприятия, издавать приказы, давать указания, совершать другие действия по оперативному управлению предприятием и т.д.. Поэтому, на основании Устава, он издавал приказы о начислении премий, в том числе и себе как директору. Он добросовестно считал, что он как директор МУП имеет право лично премировать себя наряду с другими работниками. Не было принято каких- либо нормативных актов, запрещающих или ограничивающих выплату премий ему как директору. Получая премии, он действовал открыто, ни от кого не скрывал, с 2013 года до 2014 года претензий по этому поводу от работодателя и учредителя ему не поступало.

Действительно программу «<данные изъяты>» в 2012 году, они приобретали для составления сметной документации за счет средств и для нужд МУП «<данные изъяты>», но при увольнении, он данную программу не похищал. Когда он основал организацию ООО «<данные изъяты>», и им нужна была для работы программа «<данные изъяты>», он в 2014 году, с ФИО16 заключил договор безвозмездного временного пользования их программным комплексом « <данные изъяты>», и они пользовались данной программой, а не программой « <данные изъяты>» приобретенной МУП « <данные изъяты>». Затем в 2015 году, они, вернув программу ФИО16, для своей организации приобрели новую, более современную программу « <данные изъяты>», которой и пользуются по настоящее время. Программой « <данные изъяты>» принадлежащей МУП « <данные изъяты>» он в своих личных целях не пользовался, не похищал ее, акт передачи имущества с ним не составлялся. Когда передавалось имущество МУП « <данные изъяты>», его вообще не было был <данные изъяты>, а и.о. Директора МУП « <данные изъяты>» являлся ФИО11

Работая в МУП «<данные изъяты>», он сдавал свой личный автомобиль «<данные изъяты>» в аренду МУП « <данные изъяты>», для перевозки инструментов. Прицепное устройство они приобрели за счет и для нужд МУП «<данные изъяты>», прицепное устройство было установлено на его личный автомобиль, который он сдавал в аренду. Прицепное устройство он не похищал. Так как прицепное устройство установлено было на его личном автомобиле, он сразу после увольнения прицепное устройство привез и.о. директора МУП «<данные изъяты>» ФИО11, но тот отказался принимать, пояснив, что не знает, что с прицепным устройством делать. Не стали принимать прицепное устройство и в РУЭН иП, пояснив, что прицепное устройство им не нужно. Впоследствии прицепное устройство он передал следователю ФИО12, чтобы тот передал его учредителю, при этом следователь никакого документа не составил, но как он знает, следователь прицепное устройство передал в РУЭН иП ФИО23.

Действительно он в 2013 году как директор МУП « <данные изъяты>» заключил договор с МКУК « <данные изъяты>» с директором ФИО24 на разработку проектно- сметной документации на ремонт дома культуры в <адрес>. В указанный срок документация не была изготовлена, так как на проектировку потребовалось много времени, по разным объективным причинам, не могли прийти к единому мнению, заказчик в лице ФИО24 не знала, что ей фактически надо, или капитальный ремонт произвести, или косметический, поэтому сроки затягивались. Фактически работы велись, и сметную документацию он изготовил и передал заказчику, но позже. Никого он не обманывал, хищение денежных средств МКУК « <данные изъяты>» он не совершал, а получил деньги за выполненную работу. По данному договору были нарушены только сроки, а это гражданско- правовые отношения. Свою вину в ходе предварительного следствия он признавал, так как допрашивали его без защитника, юридической помощи ему не оказывали и ему, не с кем было посоветоваться, а следователь говорил, что если признаться будет лучше.

По ходатайству государственного обвинителя, на основании п. 1 ч. 1 ст. 276 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с существенными противоречиями, были оглашены показания подсудимого ФИО1 данные им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, из которых усматривается, что он является директором ООО «<данные изъяты>». Ранее он с 10.01.ДД.ММ.ГГГГ года по август ДД.ММ.ГГГГ года работал в должности директора МУП «<данные изъяты> учредителем которого является РУЭНиП <адрес>. В своей работе он руководствовался Трудовым кодексом РФ, Уставом МУП «<данные изъяты>». В его функциональные обязанности входило общее руководство МУП «<данные изъяты>», подбор сотрудников предприятия, контроль за финансовой деятельностью предприятия, распоряжение денежными средствами МУП «<данные изъяты>». В период 2013 г. и пять месяцев 2014 года по его указанию, главным бухгалтером ФИО30 издавались приказы о премировании сотрудников МУП «<данные изъяты>», в том числе и его, которые он подписывал лично, а именно: приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о ежемесячном премировании в период с января 2013 года по май 2013 года включительно его лично в размере 16 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за июль 2013 года его лично в размере 66 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за август 2013 года его лично в размере 66 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за сентябрь 2013 года его лично в размере 66 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за октябрь 2013 года его лично в размере 132 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за ноябрь 2013 года его лично в размере 141 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за декабрь 2013 года его лично в размере 60 000 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за январь 2014 года его лично в размере 16 500 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за февраль 2014 года его лично в размере 16 500 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за март 2014 года его лично в размере 16 500 рублей, приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за апрель 2014 года его лично в размере 16 500 рублей и приказ № от ДД.ММ.ГГГГ о премировании за май 2014 года его лично в размере 24 985 рублей. Данное решение было принято им, так как заработная плата у него составляла около 7 000 рублей, зарплата маленькая, он свою работу выполнял добросовестно и в полном объеме, поэтому считал, что он имеет право на данные премии. О том, что он должен был их согласовывать с работодателем, т.е. главой <данные изъяты>, либо же с учредителем РУЭНиН он не знал, так как трудовой договор с ним не составлялся, он считал, что как директор МУП имеет право лично премировать себя. Ему известно, что МУП «<данные изъяты>» должно производить отчисления с прибыли в адрес учредителя, но я данные отчисления не производил, так как в конце года денежных средств в МУП не оставалось. Данные денежные средства по мере их получения он потратил на личные нужды. В мае 2012 года им для нужд МУП «<данные изъяты>» в <адрес> на деньги МУП за 28 700 рублей была приобретена программа «<данные изъяты>», по которой работал сметчик ФИО31. В августе ДД.ММ.ГГГГ года при увольнения с должности директора МУП «<данные изъяты>» он решил данную программу на СД диске присвоить себе, так как она дорогостоящая, а он основал частную организацию ООО «<данные изъяты>», которая занимается разработкой сметной документации, и деятельность данной организации не может осуществляться без данной программы. Работая в должности директора МУП у него служебного автомобиля не было, а по работе необходимо было постоянно передвигаться по району, и по области, он сдавал свой личный автомобиль «<данные изъяты>» в аренду МУП «<данные изъяты>», так же для работы ему нужно было прицепное устройство к автомобилю, так как необходимо было постоянно перевозить различные инструменты. Для данных нужд в марте 2013 года им на денежные средства МУП «<данные изъяты>» за сумму 8 950 рублей в <адрес> было приобретено прицепное устройство фирмы «<данные изъяты>». Данное прицепное устройство было установлено на его личный автомобиль, так как он его использовал по работе. При увольнении с должности директора МУП, он не стал сдавать приобретенное прицепное устройство, а решил оставить и присвоить его себе, так как у него в собственности имеется прицеп к легковому автомобилю и данное прицепное устройство необходимо ему для перевозки прицепа в хозяйственных целях. В декабре 2013 года он как директор МУП «<данные изъяты>» заключил договор с МКУК «<данные изъяты>» в лице директора ФИО24, на разработку проектно-сметной документации на ремонт дома культуры <адрес>, цена договора 67 000 рублей. Все работы по разработке документации осуществлялись сотрудниками МУП «<данные изъяты>», данные работы до настоящего времени не окончены, так как не пройдена государственная экспертиза по причине замечаний к проекту. Деньги от данной сделки он решил присвоить себе, так как они ему были необходимы для личных нужд. Для этого он предоставил ФИО24 фиктивные документы, а именно: договор о выполнении работ, акт выполненных работ, счет фактуру. ФИО24 он пояснил, что данные документы необходимо подписать, хотя работы не выполнены, так как для их выполнения необходимы денежные средства. ФИО24 послушала его и подписала все необходимые документы. В последующем на основании данных документов, в марте ДД.ММ.ГГГГ года на расчетный счет МУП «<данные изъяты>» поступили денежные средства в размере 67 000 рублей. Далее для того чтобы похитить данные деньги, он изготовил пакет фиктивных документов о выполнении работ по разработке проектно-сметной документации на ремонт ДК <адрес>, где заказчиком являлся он как директор МУП «<данные изъяты>» и подрядчиком являлся также он как директор ООО «<данные изъяты>». На основании данных документов он перевел денежные средства в размере 67 000 рублей с расчетного счета МУП «<данные изъяты>» на расчетный счет ООО «<данные изъяты>», после чего обналичил их и потратил на личные нужды. В настоящее время вину в совершенных им преступлениях он признает полностью и в содеянном раскаивается ( т. 2 л.д. 4-8; 29-32).

После оглашения показаний, ФИО1 пояснил, что свои показания он подтверждает частично, фактически он также в ходе следствия говорил, что не знал, что нужно выплаты премии согласовывать. Показания о том, что решил присвоить программу « <данные изъяты>» и прицепное устройство не говорил, не говорил, что не хоте исполнять обязательства по договору показания. Кроме того, показания он давал без участия защитника, и ему юридическая помощь не оказывалась.

Представитель потерпевшего ФИО23, в судебном заседании показала, что она является заместителем главы <адрес> кроме того, с ДД.ММ.ГГГГ, она временно исполняет обязанности начальника <адрес>. Ей стало известно, что в 2014 году контрольно- ревизионной комиссией (КРК) была проведена проверка финансово - хозяйственной деятельности МУП « <данные изъяты>». В указанный период директором был ФИО1. О выявленных нарушениях, она узнала из акта КРК, о том, что директор МУП «<данные изъяты>» ФИО1 не согласовывал с учредителем выплаты ему премии как директору. Кроме того, МУП «<данные изъяты>» обязано было отчислить 50% от прибыли в бюджет района. Так как она работает в администрации <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ года, поэтому не знает, составлялся ли с ФИО1 трудовой договор, было ли принято Положение об оплате труда. По ее мнению, ФИО1 уменьшал прибыль предприятия и поступления в бюджет, поэтому считает, что действиями ФИО1 были нарушены права учредителя РУЭН иП. Считает, что материальный ущерб был причинен МУП « <данные изъяты>» и РУЭНиП. После увольнения ФИО1 МУП «<данные изъяты>» не ликвидирован, у предприятия имеются долги, и работать некому. Она предполагает, что программу « <данные изъяты>» и прицепное устройство забрал ФИО1, так как проводили инвентаризацию, и данного имущества не было обнаружено, вернул ей программу « <данные изъяты>» и прицепное устройство следователь. Точнее вернули им коробку от программы «<данные изъяты>» и диск установочный, самого флеш- ключа не вернули, а без него программа не работает. Кроме того, они не знают, что делать с прицепным устройством, так как автомашины в РУЭН иП нет, и оно им не нужно. Более подробно она по данному факту пояснить не может, так как в тот период не работала в администрации. Исковые требования не поддерживает, поскольку их надо уточнять. Кроме того, ФИО1 без согласования с учредителем заключил договор с МКУК «<данные изъяты>».

По ходатайству государственного обвинителя в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, были оглашены показания представителя потерпевшего ФИО23, данные последней в ходе предварительного следствия, из которых усматривается, что она с ДД.ММ.ГГГГ года временно исполняет обязанности начальника РУЭН иП <адрес>. РУЭН иП является учредителем МУП « <данные изъяты>», ей известно, что в августе 2014 года КРК была проведена проверка финансово- хозяйственной деятельности МУП « <данные изъяты>», за период 2013 и пять месяцев 2014 года. Руководителем в данный период являлся ФИО1. В ходе проверки были выявлены нарушения трудового кодекса и устава МУП « <данные изъяты>». Директор ФИО1 без согласия учредителя от своего имени издавал приказы о начислении и выплате самому себе премий и материальной помощи. Согласно Устава штатное расписание МУП утверждается учредителем и все выплаты материального характера, премии и материальная помощь выплачиваются директору МУП только по согласованию с учредителем, т.е. РУЭН иП, поэтому данные выплаты ФИО1 обязан был согласовывать с ФИО27, которая на тот период являлась начальником РУЭНиП, либо в ее отсутствие с заместителем начальника РУЭНиП ФИО28. Тем не менее, как ей известно, ФИО1 данные выплаты ни с ФИО27, ни с ФИО28 не согласовывал, все приказы издавал и подписывал от своего имени, как директор МУП «<данные изъяты>». Выплаты материальной помощи, премии выплачиваются из чистой прибыли МУП «<данные изъяты>», после того как произойдет отчисление всех обязательных платежей, в том числе в 2013 г. МУП обязано было отчислить 50% прибыли в адрес учредителя по итогам года. Таким образом, ФИО1 в период 2013 года и пять месяцев 2014 года незаконно начислил и выплатил себе лично по своим приказам 701 985 рублей, чем причинил материальный ущерб МУП «<данные изъяты>» и РУЭНиП как учредителю на вышеуказанную сумму. Кроме того, ей известно, что все приобретаемое имущество для нужд МУП «<данные изъяты>», приобреталось за счет денежных средств МУП, за свой собственный счет ФИО1 ничего для нужд МУП не приобретал, ремонт кабинета либо же автомобиля не осуществлял. Порядок списания имущества прописан в положении о порядке списания муниципального имущества <адрес>, который в свою очередь утвержден решением собрания депутатов <адрес> Списание должно проводиться комиссией, согласовываться с учредителями. ФИО1 при увольнении с должности директора МУП присвоил себе и похитил прицепное устройство к легковому автомобилю стоимостью 8 950 рублей и программу «<данные изъяты>» стоимостью 28 700 рублей, приобретенные на средства МУП. Незаконными действиями ФИО1 от присвоения прицепного устройства и программы «<данные изъяты>» РУЭНиП причинен материальный ущерб на общую сумму 37 650 рублей. Также было установлено, что ФИО1 будучи директором МУП «<данные изъяты>» заключил сделку на 67 000 рублей с заинтересованной стороной, т.е. с ООО «<данные изъяты>», где так же являлся директором. Предметом договора являлось «Сбор и прохождение Государственной экспертизы проектной документации на объект «Капитальный ремонт Дома Культуры <адрес>». По данной сделке ФИО1 свои обязательства не исполнил, а деньги получил через ООО «<данные изъяты>» и присвоил себе. Незаконными действиями ФИО1 причинил РУЭНиП материальный ущерб на общую сумму 739 635 рублей (т. 1 л.д. 131-135).

После оглашения показаний, представитель потерпевшего ФИО23, пояснила, что она в указанный период не работала, и о действиях ФИО1 ничего не знала, показания следователю давала, пользуясь актом проверки деятельности МУП « <данные изъяты>» контрольно- ревизионной комиссией, который был у нее под рукой. Ее мнение о том, что ФИО1 незаконно начислял себе премии, сложилось только после ознакомления с актом проверки. Исковые требования она не поддерживает, так как исковое заявление составлено неправильно, и надо уточнить исковые требования. Она представляет интересы РУЭНиП, поэтому считает, что ущерб РУЭНиП причинен 50% от суммы 701 985 рублей, остальные 50% считает должны пойти в бюджет района или в МУП. Она также предполагает, что прицепное устройство и программу « <данные изъяты>» взял ФИО1, так как следователь ей сказал, что после увольнения ФИО1 данных вещей не стало, но она не говорила следователю, что программу и прицепное устройство взял именно ФИО1, она просто предполагает. Прицепное устройство находится на балансе МУП « <данные изъяты>». Прицепное устройство в РУЭН иП вернул следователь, и что с ним делать они не знают. Есть ли акт приема передачи данного имущества она сказать не может.

Представитель потерпевшего ФИО24 показала в суде, что она с января 2012 года работает директором МКУК « <данные изъяты>». В <адрес>, дом культуры находился в аварийном состоянии, и требовался ремонт. Она с главой <адрес>ФИО13 решали, как сделать смету на ремонт, и пройти государственную экспертизу в <адрес>. В ходе предвыборной компании ФИО13 обещала жителям отремонтировать дом культуры, поэтому она, желая помочь Главе ФИО13 исполнить данное обещание, и угодить последней, обратились к директору МУП «<данные изъяты>» ФИО1 в конце 2013 года, чтобы тот изготовил проектную документацию на ремонт дома культуры в <адрес>, и прошел государственную экспертизу. Глава поселения ФИО13 сама с ФИО1 встречалась по этому поводу. ФИО1 согласился, они осмотрели здание, и ДД.ММ.ГГГГ заключили договор между МУП «<данные изъяты>» в лице ФИО1 и МКУК «<данные изъяты>» в ее лице, на сбор и прохождение государственной экспертизы проектной документации на капитальный ремонт дома культуры <адрес>. Но так как документацию делать долго, а в конце года всегда остаются деньги, и чтобы они «не пропали», и чтобы в новом году снова на ремонт не пришлось «выбивать» деньги, она с ФИО1 по обоюдной инициативе, подписали акт о приемке выполненных работ, хотя работы не были еще выполнены. Потом оформили счет- фактуру, данные документы она предоставила в сельское поселение, и после этого деньги в сумме 67 000 рублей, были перечислены на расчетный счет МУП « <данные изъяты>» в счет оплаты невыполненных работ. Изготовление сметной документации по разным причинам затянулось, по обоюдной вине и заказчика и подрядчика. Сроки договора были нарушены по их с ФИО1 обоюдной вине, больше вины было с их стороны, так как они не могли определиться какой ремонт производить. ФИО1 от них не скрывался, не обманывал и не вводил ее в заблуждение. Договор был исполнен в начале декабря месяца 2015 года, все документы они получили, и к ФИО1 они не имеют никаких претензий. Сроки исполнения договора затянулись по разным причинами, сначала решался вопрос о реконструкции здания, потом о ремонте, ФИО1 сам выезжал на объект, встречался по этому вопросу с Главой сельского поселения ФИО13, встречался и с ней. В настоящее время, от исковых требований она отказывается, поскольку ФИО1 полностью исполнил условия договора. Так как сроки исполнения договора затянулись, ФИО1 помимо сметной документации, сделал и государственную экспертизу.

По ходатайству государственного обвинителя в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, были оглашены показания представителя потерпевшего ФИО24, данные ею в ходе предварительного следствия, из которых усматривается, что с 2012 года по настоящее время она является директором МКУК «<данные изъяты>». В их клубную систему входят <адрес> дом культуры, <адрес> дом культуры и <адрес> клуб. В ее должностные обязанности входит общее руководство ЦКС. «<данные изъяты>» финансируется за счет сельского поселения. Отчетно-финансовой документацией занимается бухгалтер поселения. <адрес> дому культуры требуется капитальный ремонт. Для начала ремонта требуется сбор и прохождение государственной экспертизы проектно-сметной документации. Ими было принято решение, что сбором, и прохождением государственной экспертизы будет заниматься МУП «<данные изъяты>», после чего ДД.ММ.ГГГГ между МУП «<данные изъяты>» в лице директора ФИО1 и МКУК «<данные изъяты>» в ее лице был заключен договор №, предметом которого являлось «Сбор и прохождение государственной экспертизы проектной документации на объект «Капитальный ремонт Дома Культуры <адрес>». Цена договора 67 000 рублей. В этот же день МУП «<данные изъяты>» выставила в их адрес счет- фактуру на оплату по договору №. Так же ФИО1 сказал ей, что необходимо подписать акт о выполненных работах, так как для того чтобы ему подготовить все документы и пройти государственную экспертизу нужны деньги. Она поверила ФИО1 и подписала акт о выполненных работах, хотя фактически работы выполнены небыли. ДД.ММ.ГГГГ МКУК «<данные изъяты>» произвело расчет с МУП «<данные изъяты> в полном объеме, т.е. перечислило 67 000 рублей. До сегодняшнего дня капитальный ремонт в <адрес> доме культуры не произведен. Кроме того, с недавнего времени ей стало известно, что после того как они перечисли деньги на расчетный счет МУП «<данные изъяты>», ФИО1 данные деньги перевел на расчетный счет ООО «<данные изъяты>», где он является директором, а позже уволился с должности директора МУП. Таким образом, ФИО1, ввел ее в заблуждение и мошенническим способом похитил деньги МКУК «<данные изъяты>» в сумме 67 000 рублей, предназначенные для сбора и прохождения государственной экспертизы проектной документации на объект «Капитальный ремонт Дома Культуры <адрес>, причинив тем самым МКУК «<данные изъяты>» материальный ущерб на вышеуказанную сумму (т. 1 л.д. 146-149).

После оглашения показаний ФИО24 последняя пояснила, что показания она не подтверждает в части того, что ФИО1 ввел ее в заблуждение и похитил деньги. Кроме того, о том, что ФИО4 перевел деньги в ООО « <данные изъяты>» она вообще не знала, и такого следователю не говорила. Также она не говорила, что ФИО1 похитил деньги мошенническим способом, введя ее в заблуждение. Договор ФИО1 в настоящее время выполнил, выполнил всю работу, и даже больше, а условия договора и сроки, как она говорила, затянулись по их обоюдной вине, так как неоднократно уточнялась смета, и они сразу не могли определиться с ремонтом, какой делать капитальный или другой. Акт о выполненных работах они решили с ФИО1 подписать, пока были деньги. ФИО1 по поводу исполнения договора, ее в заблуждение не вводил, напротив говорил, чтобы они не переживали, что документы будут изготовлены, кроме того, черновики документации уже были. Сроки исполнения договора еще затянулись потому, что они попросили ФИО1, сделать еще и государственную экспертизу. Данные показания она не читала, ее показания ей зачитывал следователь, а замечания по протоколу она не указала, так как растерялась, и чувствовала свою вину, так как именно она перечислила бюджетные деньги МУП «<данные изъяты>, хотя документы еще не были изготовлены. Но им нужно было освоить деньги. Действиями ФИО2 ущерб МКУК « <данные изъяты> причинен не был, поэтому она от исковых требований отказывается. В судебном заседании она показала все как было на самом деле.

Свидетель ФИО27 в судебном заседании показала, что она с марта 2012 года по сентябрь 2015 года работала в РУЭНиП начальником. Директором МУП «<данные изъяты>» был ФИО1. На тот период, согласно Устава, директор МУП подчинялся главе района, а учредителем МУП « <данные изъяты>» был РУЭНиП. Она ФИО1 на работу не принимала, трудовой договор с ним не заключала, и его не видела. Работал ФИО1 с небольшой прибылью, перед его увольнением долг МУП «<данные изъяты>» составил около 140-150 тысяч рублей. После проверки КРК в 2014 году, она узнала, что ФИО1 получал премии, и материальную помощь без согласования. Это она узнала из акта КРК, который ей предоставили. Сама же она на тот момент считала, что РУЭНиП по отношению к МУП «<данные изъяты>» является учредителем только в плане имущества. Поэтому думала, что ФИО1 выплаты премии согласовывал с главой района, она его в этом плане не проверяла. О том, что ФИО1 должен был согласовывать с ней выплаты премии, а в ее отсутствии с ее заместителеем, она узнала из акта КРК. Также в акте КРК было указано, что ФИО1 причинил ущерб около 700 000 рублей. Поэтому она после проверки КРК обратилась в полицию с заявлением, чтобы они разобрались. Она как руководитель РУЭНиП на тот момент, контроля за МУП « <данные изъяты>» не осуществляла. Когда составлялся акт передачи имущества, ФИО1 не было, <данные изъяты>. С ФИО1 акт приема- передачи также не составлялся. Фактически были претензии к ФИО1 по имуществу, которая в 2015 году ему направлялась. ФИО1 предлагалось предоставить имущество, или предоставить акт о списании, что ответил ФИО1, она не помнит. Из акта она узнала, что в наличии не было прицепного устройства и программы «<данные изъяты>» принадлежащие МУП « <данные изъяты>». Заявление в полицию она написала на основании акта проверки КРК, а по имуществу она заявление в полицию не писала. Прицепное устройство, программу «<данные изъяты>» без флеш - ключа вернули сотрудники полиции. Программа «<данные изъяты>» без флеш- ключа не работает. Прицепное устройство фактически им не нужно, так как в РУЭНиП нет автомашины. Законно, или незаконно получал премии ФИО1, она пояснить не может. Она знает, что раньше было положение, что МУП 90% тратит на свои нужды, 10% перечисляет в управление. Позже депутатами <адрес> было принято решение, о перечислении от прибыли 50% в бюджет. Например, если в МУП образовывалась прибыль 100 тысяч рублей, в бюджет МУП должен был перечислить 50 тысяч рублей. Сейчас МУП «<данные изъяты>» не функционирует, имеется общая задолженность 140-150 тысяч рублей. Заявление на увольнение ФИО1 учредителю не писал.

Из оглашенных по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, показаний свидетеля ФИО27 усматривается, что с 01.03.ДД.ММ.ГГГГ года по 02.09.ДД.ММ.ГГГГ г. она работала в должности начальника районного управления экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> (РУЭНиП). В ее должностные обязанности входило управление и распоряжение муниципальной собственностью на территории <адрес>. РУЭНиП является учредителем Муниципального унитарного предприятия «<данные изъяты>» (МУП <данные изъяты> На основании п. 5 подпункта 5.2 Устава МУП «<данные изъяты>, директор МУП назначается распоряжением главы <адрес>, так же и трудовой договор с директором МУП заключает глава района. Заключался ли трудовой договор с ФИО1 ей не известно, так как она в тот период не работала в администрации района. В августе 2014 года контрольно-ревизионной комиссией (КРК) была проведена проверка финансово- хозяйственной деятельности МУП «<данные изъяты>». Проверка проводилась за период 2013 года и пять месяцев 2014 года. В указанный проверяемый период времени руководителем МУП «<данные изъяты>» являлся ФИО1. В ходе проверки ревизорами были выявлены нарушения: трудового кодекса и устава МУП «<данные изъяты>», директор МУП ФИО1 без согласования с учредителем, т.е. РУЭНиП издавал от своего имени приказы о начислении и выплате ему как директору МУП денежных средств, а именно премий и материальной помощи. Согласно устава МУП «<данные изъяты>» штатное расписание МУП утверждается учредителем и все выплаты материального характера, а именно: премии и материальная помощь выплачиваются директору МУП «<данные изъяты>» только по согласованию с учредителем МУП, т.е РУЭНиП, поэтому данные выплаты ФИО1 обязан был согласовывать с ней, либо в ее отсутствие с ее заместителем ФИО28. Тем не менее ФИО1 данные выплаты ни с ней, ни с ФИО28 не согласовывал, все приказы издавал и подписывал от своего имени, как директор МУП «<данные изъяты>». Выплаты материальной помощи, премии выплачиваются из чистой прибыли МУП «<данные изъяты>», после того как произойдет отчисление всех обязательных платежей, в том числе в 2013 г. МУП обязано было отчислить 50% прибыли в адрес учредителя по итогам года. Однако ФИО1 за 2013 г. и пять месяцев 2014 года незаконно начислил и выплатил себе лично по своим приказам 701 985 рублей. Таким образом, ФИО1 своими незаконными действиями причинил материальный ущерб МУП «<данные изъяты>» и РУЭНиП как учредителю на вышеуказанную сумму. Она может пояснить, что все то, что приобреталось для нужд МУП «<данные изъяты>», приобреталось за счет денежных средств МУП, за свой собственный счет ФИО1 ничего для нужд МУП не приобретал, ремонт кабинета либо же автомобиля не осуществлял. Кроме того, было установлено, что ФИО1 при увольнении с должности директора МУП присвоил себе и похитил прицепное устройство к легковому автомобилю и программу «<данные изъяты>», приобретенные на средства МУП. Кроме того, было выявлено, что ФИО1 будучи директором МУП «<данные изъяты>» заключил сделку на 67 000 рублей с заинтересованной стороной, т.е. с ООО «<данные изъяты>», где так же являлся и является директором (т. 1 л.д. 169-172).

После оглашения показаний, свидетель ФИО27 пояснила, что вышеуказанные показания она давала, руководствуясь актом КРК. Все ее слова, записанные в протоколе, о незаконных действиях ФИО1, она брала также из акта. Как выяснилось, трудового договора с ФИО1 не заключалось. Она потом посмотрела Устав МУП, который утвердил глава района, в нем были разночтения, но потом она убедилась, что ФИО1 с ней должен был согласовывать премии. РУЭН иП как учредитель, ФИО1 не контролировали. Она считает, что от суммы 701 985 рублей 50% должно пойти в бюджет, а вторая половина должна была пойти на развитие МУП, а не на премии работникам МУПа. Конкретно, она не знает кто забрал прицепное устройство и программу « <данные изъяты>», и на следствии она также говорила, что не знает. Но ее мнение, что независимо от того, кто взял прицепное устройство и программу « <данные изъяты>», отвечать должен директор, т. е. ФИО1. Хотя с ФИО1 договор о материальной ответственности, и трудовой договор не заключался, она считает, что он, возможно нарушил п.4.3 Устава, других нормативных актов принято не было.

Свидетель ФИО28 в судебном заседании показала, что с 01.09. ДД.ММ.ГГГГ года по 01.10. ДД.ММ.ГГГГ года, она работала заместителем начальника РУЭНиП, начальником являлась ФИО27. ФИО1 работал директором МУП « <данные изъяты>». В 2014 году была проверка МУП за 2013- 2014 годы, где были выявлены нарушения, т.е. директор получал премии без согласовании с учредителем РУЭНиП. Она предполагает, что согласование с учредителем должно быть прописано в положении, или в уставе. О выявленных нарушениях, она узнала только из акта проверки КРК.

Из оглашенных по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, показаний свидетеля ФИО28 усматривается, что с 16.04.ДД.ММ.ГГГГ года по 30.08.ДД.ММ.ГГГГ года она работала в должности специалиста отдела по земельным отношениям управления экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> (РУЭНиП). С 01.09.ДД.ММ.ГГГГ года по 01.10ДД.ММ.ГГГГ года она работала в должности заместителя начальника РУЭНиП. РУЭНиП является учредителем Муниципального унитарного предприятия «Управление капитального строительства и <данные изъяты>). На основании п. 5 подпункта 5.2 Устава МУП <данные изъяты>, директор МУП назначается распоряжением главы <адрес>, так же и трудовой договор с директором МУП заключает глава района. Заключался ли трудовой договор с ФИО1 ей не известно. В августе 2014 года контрольно- ревизионной комиссией (КРК) была проведена проверка финансово- хозяйственной деятельности МУП «<данные изъяты>». Проверка проводилась за период 2013 года и пять месяцев 2014 года. В указанный проверяемый период времени руководителем МУП «<данные изъяты>» являлся ФИО1. Входе проверки ревизорами были выявлены следующие нарушения: в нарушение трудового кодекса и устава МУП «<данные изъяты>» директор МУП ФИО1 без согласования с учредителем, т.е. РУЭНиП издавал от своего имени приказы о начислении и выплате ему как директору МУП денежных средств, а именно премий и материальной помощи. Согласно устава МУП «<данные изъяты>» штатное расписание МУП утверждается учредителем и все выплаты материального характера, а именно: премии и материальная помощь выплачиваются директору МУП «<данные изъяты>» только по согласованию с учредителем МУП, т.е РУЭНиП, поэтому данные выплаты ФИО1 обязан был согласовывать с ФИО27, либо в ее отсутствие с ней как с заместителем. Тем не менее, ФИО1 данные выплаты ни с ней, ни с ФИО27 не согласовывал, все приказы из- давал и подписывал от своего имени, как директор МУП «<данные изъяты>». Выплаты материальной помощи, премии выплачиваются из чистой прибыли МУП «<данные изъяты>», после того как произойдет отчисление всех обязательных платежей. Однако ФИО1 за 2013 г. и пять месяцев 2014 года незаконно начислил и выплатил себе лично по своим приказам 701 985 рублей. Таким образом, ФИО1 своими незаконными действиями причинил материальный ущерб МУП «<данные изъяты>» и РУЭНиП как учредителю на вышеуказанную сумму. Кроме того, было установлено, что ФИО1 при увольнении с должности директора МУП присвоил себе и похитил прицепное устройство к легковому автомобилю и программу «<данные изъяты>», приобретенные на средства МУП. Входе проверки ревизорами было установлено, что ФИО1 будучи директором МУП «<данные изъяты>» заключил сделку на 67 000 рублей с заинтересованной стороной, т.е. с ООО «<данные изъяты>», где так же являлся директором (т. 1 л.д. 174-177).

После оглашения показаний, свидетель ФИО28 пояснила, что такие показания она давала со слов ФИО27, и, основываясь на данные акта проверки КРК. Только прочитав акт КРК, у нее сложилось мнение, что ФИО1 похитил и присвоил как директор деньги. На основании какого документа ФИО1 должен был согласовывать с учредителем выплаты премии она не знает. Она так же не знает, кто присвоил имущество принадлежащее МУП «<данные изъяты>», и не может сказать какие пункты Устава нарушил ФИО1.

Свидетель ФИО26 в судебном заседании показала, что она работает в контрольно-ревизионной комиссии председателем. В августе ДД.ММ.ГГГГ году она с ФИО25 провела плановую проверку по просьбе главы <адрес>, финансово-хозяйственной деятельности МУП «<данные изъяты>» за период 2013 года и пять месяцев 2014 года. Директором МУП « <данные изъяты>» являлся на тот период ФИО1, а когда проводилась проверка, исполнял обязанности директора ФИО14, ФИО1 не было. В ходе проводимой проверки, выявлены нарушения финансово- хозяйственной деятельности МУП « <данные изъяты>». Конкретно она уже не помнит, какие были нарушения, помнит, что ФИО1 получал премии без согласования с учредителем или работодателем. В акте КРК она указала, конкретно какой пункт Устава нарушил ФИО1, и какую статью ТК РФ. Имущество в МУП « <данные изъяты>» списывалось без балансовой стоимости. Кроме того, ФИО1 не должен был совершать крупные сделки без согласия учредителя, если сделка превышает 10% от уставного капитала МУП. Акт КРК подписал ФИО14, назначенный и.о. директора распоряжением главы района, который согласился с выявленными нарушениями, и разногласий заявлено им не было. <данные изъяты> ФИО1 они с актом КРК не знакомили. На момент проверки МУП «<данные изъяты>» уже не действовал, все работники были уволены, числился один ФИО1, хотя и тот уже работал в другом месте. Трудовой договор с ФИО1 не заключался, было только распоряжение главы района о приеме его на работу. Договор о материальной ответственности с ФИО1 также не составлялся, положения об оплате труда руководителя МУП тоже принято не было, был один Устав, все это они отразили в акте. Акт о проведенной проверке они также вручили главе района, депутатам, и и.о. директора ФИО14. Проверка проводилась тогда, когда ФИО1 фактически еще не был уволен, распоряжения главы об увольнении не было, и в то же время по распоряжению главы района исполнял обязанность директора МУП ФИО14.

Свидетель ФИО25 в судебном заседании показала, что в настоящее время она работает в должности заместителя председателя контрольно- ревизионной комиссии <адрес>. В августе ДД.ММ.ГГГГ года ею совместно с председателем КРК ФИО26 была проведена проверка финансово- хозяйственной деятельности МУП «<данные изъяты>». Были выявлены нарушения, которые она сейчас не помнит, все изложено в акте. В акте они ссылались на ТК, 161ФЗ о муниципальных предприятиях. Также может сказать, что Устав МУП « <данные изъяты>» имел противоречия с указанным в акте законодательством.

Свидетель ФИО3 в судебном заседании показала, что с ДД.ММ.ГГГГ года она работает в должности начальника районного финансового управления <адрес>. Директором МУП «<данные изъяты>» работал до ДД.ММ.ГГГГ года ФИО1. Их управление МУП не контролировало. Из своей практики, она знает, что МУПы должны 50% отчислять в бюджет. Знает от руководителя РУЭНиП ФИО27, что в 2013 году и 2014 году прибыль у МУП « <данные изъяты>» была, но в бюджет деньги не перечисляли. Для дачи показаний в качестве свидетеля, ее пригласили в полицию, она ознакомилась с материалами дела, из дела она узнала, что начальник РУЭН иП написал заявление в полицию. Ее в полиции ознакомили с актом КРК. Какие конкретно нарушения допустил ФИО1, она не помнит. Она полагает, что ее пригласили в полицию, чтобы просто спросить ее мнение, как специалиста. Учитывая информацию полученную из акта, она пояснила следователю, что премию директор МУП « <данные изъяты>» должен был согласовывать с учредителем и с главой района. Сама она не может сказать, какие нормы нарушил ФИО1, наверно в акте данные нормы указаны. Полагает, что отношения муниципальных предприятий с работодателями и учредителем регулируются в 161- ФЗ, или в ст. 145 ТК РФ.

Свидетель ФИО29 в судебном заседании показал, что ФИО1 работал директором в МУП « <данные изъяты>». Деятельность МУП проверяла КРК, и были выявили нарушения. Но так как прошло много времени, подробности он сейчас не помнит.

Из оглашенных по ходатайству государственного обвинителя в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, показаний свидетеля ФИО29 усматривается, что с ДД.ММ.ГГГГ и по настоящее время он является главой <адрес>. МУП <адрес> является муниципальным унитарным предприятием, учредителем которого является Районное управление экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> Руководство МУП «<данные изъяты>» осуществляет директор, который назначается распоряжением главы <адрес>. На основании распоряжения и.о. главы района ФИО10№-р от ДД.ММ.ГГГГ директором МУП «<данные изъяты> был назначен ФИО1, который проработал в данной должности до ДД.ММ.ГГГГ. Согласно ст. 22 и 191 ТК РФ и устава МУП, руководитель МУП премируется только работодателем, т.е. по письменному распоряжению главы района. В августе ДД.ММ.ГГГГ года контрольно-ревизионной комиссией (КРК) была проведена проверка финансово-хозяйственной деятельности МУП «<данные изъяты>». Проверка проводилась за период 2013 года и пять месяцев 2014 года. В ходе проверки ревизорами были выявлены следующие нарушения: в нарушение трудового кодекса и устава МУП «<данные изъяты>» директор МУП ФИО1 без согласования с работодателем и учредителем, издавал от своего имени приказы о начислении и выплате ему как директору МУП премий. Согласно устава МУП «<данные изъяты>», штатное расписание МУП утверждается учредителем и все выплаты материального характера, а именно: премии и материальная помощь выплачиваются директору МУП «<данные изъяты>» только по согласованию с работодателем либо учредителем МУП, поэтому данные выплаты ФИО1 обязан был согласовывать с ним, либо с ФИО27 или ее заместителем ФИО28. Тем не менее ФИО1 данные выплаты ни с кем не согласовывал, все приказы издавал и подписывал от своего имени, как директор МУП «<данные изъяты>». Выплаты материальной помощи, премии выплачиваются из чистой прибыли МУП «<данные изъяты>», после того как произойдет отчисление всех обязательных платежей. Однако ФИО1 за 2013 г. и пять месяцев 2014 года незаконно начислил и выплатил себе лично по своим приказам 701 985 рублей. Таким образом, ФИО1 своими незаконными действиями причинил материальный ущерб МУП «<данные изъяты>» и РУЭНиП как учредителю на вышеуказанную сумму. Все то, что приобреталось для нужд МУП «<данные изъяты>», приобреталось за счет денежных средств МУП, за свой собственный счет ФИО1 ничего для нужд МУП не приобретал. Так же было установлено, что ФИО1 при увольнении с должности директора МУП присвоил себе и похитил прицепное устройство к легковому автомобилю и программу «<данные изъяты>», приобретенные на средства МУП (т. 1 л.д. 179-181).

После оглашения показаний, ФИО29 пояснил, что о нарушениях ФИО1 он узнал из акта КРК. Конкретно, какую норму Устава нарушил ФИО1 он сказать не может, считает, что это общее положение, что все муниципальные предприятия согласовывают свои действия с учредителем и работодателем.

Свидетель ФИО30 в судебном заседании показала, что в настоящее время она работает в должности главного бухгалтера ООО «<данные изъяты>», руководителем которого является ФИО1. Ранее с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, она работала в должности главного бухгалтера МУП «УКС <данные изъяты>». На предприятии их работало трое, она – главный бухгалтер, ФИО1- директор, и ФИО31 - сметчик. В ее обязанности входила финансово- хозяйственная деятельность МУП. Распоряжение денежными средствами МУП « <данные изъяты>» это была прерогатива директора ФИО1 на основании Устава МУП. Действительно программа «<данные изъяты>» и прицепное устройство были приобретены директором ФИО1 на средства МУП « <данные изъяты>». Прицепное устройство было установлено на автомобиль принадлежащий ФИО1, так как его автомобиль, для своих нужд МУП «<данные изъяты>» арендовало, устройство было приобретено в ДД.ММ.ГГГГ году. Своего автомобиля МУП « <данные изъяты>» не имел. Программа «<данные изъяты>» им нужна была для повседневной работы, приобретена она была в ДД.ММ.ГГГГ году. Имущество в МУП, стоимость которого менее 40 тысяч, списывается сразу без согласования. Программу «<данные изъяты>» они не списывали, с данной программой, работала сметчик ФИО31. Прицепное устройство они ставили на баланс предприятия, и имелся инвентарный номер. Прицепное устройство, для предприятия нужно было, так как необходимо было возить объемное устройство для измерения дорог и т.д.. Она знает, что ФИО1 прицепное устройство вернул сотрудникам полиции. По распоряжению директора ФИО1 она деньги на премии сотрудникам списывала со счета МУП « <данные изъяты>». Проекты приказов о премировании сотрудников, в том числе и ФИО1, готовила она, суммы премий она согласовывала с директором ФИО1, потом директор подписывал приказ. Суммы премий были разные, в размере 20 000 рублей и свыше 100 000 рублей, точно она уже не помнит. С ФИО31 они уволились ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 в это время был в отпуске, <данные изъяты>. В сентябре ДД.ММ.ГГГГ года ФИО1 пришел работать в ООО «<данные изъяты>». Когда они увольнялись, они все имущество оставили в МУП « <данные изъяты>», у них никто ничего не принимал, акт не составлялся. Обязанности директора, <данные изъяты> глава района возложил на ФИО11. Получается с июня ДД.ММ.ГГГГ года в МУП « <данные изъяты>» работал один ФИО11, потом бухгалтера нанимали, фамилии она не знаю. Когда они перешли работать в ООО «<данные изъяты>», со слов ФИО31 знает, что та как сметчик работала не с программой «<данные изъяты>» которая была у них в МУП « <данные изъяты>», а с новой программой. Программу «<данные изъяты>» они из МУП « <данные изъяты>» в ООО «<данные изъяты>» не забирали, не забирал его и ФИО1. А прицепное устройство ФИО1 принес в офис ООО «<данные изъяты>», расположенный в <адрес> в ноябре или декабре месяце ДД.ММ.ГГГГ года, и сказал, что устройство заберут сотрудники полиции, до этого прицепное устройство у ФИО1 никто не хотел забирать. В этот же день пришел сотрудник полиции в ООО « <данные изъяты>» и забрал прицепное устройство, при этом каких- либо документов сотрудник полиции не составлял. Она знает, что программа «<данные изъяты>» работает только от ключа (флешки), и она видела, что ФИО31 в ООО « <данные изъяты>» работала с новой программой « <данные изъяты>», так как ключ ( флешка) был другой, а не тот ключ ( флешка) который был у них в МУП « <данные изъяты>». Со слов ФИО15 также знает, что из ООО «<данные изъяты>», сотрудники полиции изъяли коробку от программы «<данные изъяты>» и СД диски, потом СД диски вернули. По договору № от 17.12. 2013 года между МУП «<данные изъяты>» и МКУК « <данные изъяты>» может сказать, что они выполнили заказ, т.е. оформили документацию на капитальный ремонт здания, получили заключение государственной экспертизы. ФИО1 не уклонялся от исполнения договора, просто они пропустили срок по объективным причинам, так как для составления проектно- сметной документации требовалось много времени, и прохождение государственной экспертизы в <адрес>, также требует много времени. В период ее работы в МУП «<данные изъяты>» было три проверки, в июле 2014 года проверял учредитель, в августе 2014 года КРК, и потом следствие проводило проверку. Когда в августе 2014 года в МУП проводил проверку учредитель, документы предоставляла она, а когда проверку проводило КРК, ни они, ни ФИО1 не работали, исполнял обязанности директора ФИО11, и какие он им предоставлял документы, она не знает. После первой проверки учредителем, у них были нарушения в основном только по оформлению документов, по начислению премий, материальной помощи, учредитель их ни разу не проверял, и претензий по данному поводу не предъявлял. Премии в МУП « <данные изъяты>» получали все сотрудники, в том числе и директор ФИО1 на основании Устава предприятия и ТК РФ.

Свидетель ФИО31 в судебном заседании показала, что с октября ДД.ММ.ГГГГ года по 01. 06. ДД.ММ.ГГГГ года, она работала в МУП « <данные изъяты>» в должности сметчика, составляла сметы на строительство, на капитальные ремонты. В настоящее время она работает в ООО « <данные изъяты>». Директором МУП « <данные изъяты>» фактически до ДД.ММ.ГГГГ года был ФИО1, <данные изъяты>, а с сентября ДД.ММ.ГГГГ года работает в ООО « <данные изъяты>». С программой «<данные изъяты>» по должности сметчика работала она. Программа «<данные изъяты>» состоит из установочного диска и ключа (флешки). Установочный диск применяется один раз, только при установке программы, потом данный диск в работе уже не нужен. Для постоянной работы с программой « <данные изъяты>» используется только ключ (флешка). Программа, «<данные изъяты>» которая находилась в МУП «<данные изъяты>» сломалась, и при увольнении из МУП «<данные изъяты>», в ООО «<данные изъяты>» программу «<данные изъяты>» никто из работников не забирал, в том числе и ФИО1. Она только забрала с собой пустую картонную коробку от программы « <данные изъяты>», так как на ней были записаны телефоны и реквизиты, куда обращаться, эти данные ей нужны были для работы. В коробке оказался установочный диск, ключа (флешки) от которой работает данная программа, в коробке не было, и она ключ (флешку) не забирала. В ООО « <данные изъяты>» она работала, и работает с другой, новой программой « <данные изъяты>». Сначала ФИО1 брал в программу « <данные изъяты>» в пользование у другой организации, а потом они приобрели для предприятия новую программу « <данные изъяты>» с которой она и работает по сегодняшний день. Коробка от программы « <данные изъяты>» и установочный диск находились у нее в столе. При обыске она не присутствовала, но со слов ФИО15 знает, что сотрудники полиции изъяли коробку от программы « <данные изъяты>», с установочным диском, которую она забрала при увольнении из МУП « <данные изъяты>» из ее стола. Сам ключ ( флешка) от программы не изымался, так как она ключ ( флешку) из МУП « <данные изъяты>» не забирала. Никто программу « <данные изъяты>» из МУП « <данные изъяты>» не похищал. Премии в МУП « <данные изъяты>» получали все сотрудники, в том числе и директор ФИО1. Как расходовались средства в МУП, она не знает, так как это ее работы не касалось. Договор № от ДД.ММ.ГГГГ года, она не видела, сказать по этому поводу ничего не может. Но сметную документацию для МКУК « <данные изъяты>» она делала, работая в ООО « <данные изъяты>».

Из оглашенных по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями, на основании ч. 3 ст. 281 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, показаний свидетеля ФИО31 усматривается, что в настоящее время она работает в должности сметчика ООО «<данные изъяты>», руководителем которого является ФИО1 Ранее с октября ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ она работала в должности сметчика МУП «<данные изъяты>». Всего в МУП «<данные изъяты>» работали три человека, а именно, она как сметчик, главный бухгалтер ФИО30 и директор МУП ФИО1 За то время, которое ФИО1 являлся руководителем МУП «<данные изъяты>», то расходованием денежных средств занимался только он сам. По поводу начисления премий работникам и директору МУП ФИО1 она может пояснить, что ФИО1 снимал со счета МУП денежные средства по чековой книжке, после чего приносил их в МУП и сам распределял кому в каком размере выплатить премию, т.е. все выплаты, включая заработную плату они получали на руки от ФИО1. Ей известно, что в мае 2012 года ФИО1 на деньги МУП «<данные изъяты>» приобретал программу «<данные изъяты>», которая была необходима МУП «<данные изъяты>» для повседневной работы, так же ей известно, что данную программу «<данные изъяты>» ФИО1 забрал в МУП <данные изъяты>» и принес в офис ООО «<данные изъяты>». До изъятия данной программы сотрудниками полиции из ее рабочего стола в ООО «<данные изъяты>», она ей не пользовалась, так как в ней отсутствовал ключ, и где он находился ей не известно. По поводу предъявленного ей договора № от ДД.ММ.ГГГГ, на сбор и прохождение гос. экспертизы проектной документации на объект «Капитальный ремонт ДК <адрес>», заключенный между МУП «<данные изъяты>» в лице ФИО1 и МКУК «<данные изъяты>» в лице ФИО24, она может сказать, что данный договор видит впервые, какой либо сметной документации по данному договору, будучи работая в МУП «<данные изъяты>» она не делала, а делала ее уже позднее, по другому договору, работая в ООО «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 188-190).

После оглашения показаний, свидетель ФИО31 пояснила, что ее показания записаны неверно в части, того, что ФИО1 забрал программу « <данные изъяты>», она такого следователю не говорила, наверно следователь ее неверно понял. Она говорила, что пустую коробку от программы « <данные изъяты>» забрала она, так как на коробке были данные, которые ей нужны были в работе. Потом она увидела, что в коробке был установочный диск, но диск это не программа «<данные изъяты>», при всем желании, они бы не могли пользоваться диском без ключа (флешки). Сама программа «<данные изъяты>» работает от ключа ( флешки), а ключ (флешку), никто из МУП « <данные изъяты>», в том числе и она не забирали. Протокол допроса она читала невнимательно, поэтому не заметила этого противоречия. Изъял следователь фактически у них из ООО « <данные изъяты> не программу « <данные изъяты>», а только коробку от программы с установочным диском, сам ключ (флешка) следователем не изымался. Где находится ключ (флешка) от программы «<данные изъяты>» ей не известно. Новую программу « <данные изъяты>», принадлежащую ООО «<данные изъяты>» у них следователь не изымал, как они на ней работали, так и продолжают работать.

По ходатайству государственного обвинителя была допрошена адвокат Салеева Е.В., которая пояснила, что она по назначению, как защитник представляла интересы ФИО1 в ходе следствия. ФИО1 был допрошен следователем в качестве подозреваемого и обвиняемого с ее участием, с материалами дела с ФИО1 они также знакомились вместе. Она надлежащим образом, в соответствии с действующим законодательством, оказала юридическую помочь ФИО1.

По ходатайству стороны защиты с согласия сторон, в качестве свидетеля была допрошена ФИО32, которая в судебном заседании показала, что она работает заместителем главного бухгалтера в <адрес>. Она работала в РУЭНиП, и в августе ДД.ММ.ГГГГ или <данные изъяты> года она уволилась, точно когда, не помнит. Знает, что РУЭНиП контролировал работу МУП « <данные изъяты>» по приходу и расходу. Она одна проводила проверку МУП «<данные изъяты>» летом ДД.ММ.ГГГГ года, после нее МУП « <данные изъяты> » проверяла КРК. Акт, который был составлен ею, она передала руководителю ФИО27, ФИО1 с актом она не знакомила. Конкретно, какие были нарушения, она уже не помнит. Помнит, что имело место завышение по выплате премий, и по заработной плате работникам МУП « <данные изъяты>». Где находится акт, она сказать не может, сколько срок его хранения не знает.

По ходатайству стороны защиты с согласия сторон, в качестве свидетеля была допрошена ФИО15, которая показала в судебном заседании, что она работает в ООО « <данные изъяты>» на должности инженера-проектировщика с февраля ДД.ММ.ГГГГ года. Сейчас она работает сметчиком. 09.11. ДД.ММ.ГГГГ года, к ним в организацию ООО «<данные изъяты>» с обыском приезжали сотрудники полиции, она им пояснила, что директора ФИО1 нет. Но сотрудники полиции сказали, что они могут производить обыск и в его отсутствии. Сотрудники полиции проверяли каждый стол, и что их интересовало, изымали. В ходе обыска изъяли СД диски - 9 штук, и была изъята из стола ФИО31 коробка от программы «<данные изъяты>», где был только установочный диск, самого флеш - ключа в коробке не было. Ранее она проходила курсы сметчика, и работала до этого три года сметчиком в <адрес>, и в <адрес>. Поэтому она как специалист, может сказать, что программа « <данные изъяты>», с которой она работает, состоит из установочного диска и флеш-ключа. Установочный диск, по сути, используется только один раз, когда устанавливается программа, потом диск не нужен, в работе используется только флеш-ключ. Сотрудники полиции изъяли использованный установочный диск, и пустую коробку из под программы « <данные изъяты>», это она видела, так как коробку изымали в ее присутствии, и она расписывалась в документе после обыска. Повторно установочный диск в работе не используется и не нужен. В ООО «<данные изъяты>» они работают с новой, усовершенствованной программой «<данные изъяты>», которую купил ФИО1 в конце августа ДД.ММ.ГГГГ года. Данная программа может работать и без установочного диска, так как она усовершенствованная. У них есть флеш-ключ, который находится в коробочке, там есть и номерное свидетельство. На каждом флеш- ключе имеется свой номер, который указан и в свидетельстве. Программу «<данные изъяты>» принадлежащую ООО « <данные изъяты> сотрудники полиции не изымали.

По ходатайству стороны защиты, с согласия сторон, в качестве свидетеля был допрошен ФИО16, который в судебном заседании показал, что он является директором в ООО « <данные изъяты>» <адрес>. В ДД.ММ.ГГГГ году у них уволился сметчик, который работал с программой « <данные изъяты>». Программу « <данные изъяты>» в свою очередь, ему передала по договору ИП ФИО39. Состоит программа из установочного диска и ключа (флешки). Без ключа программа не работает. ФИО1, который создал ООО « <данные изъяты>», в июне ДД.ММ.ГГГГ года обратился к нему с просьбой, дать ему для работы на временное пользование программу « <данные изъяты>», он согласился. ДД.ММ.ГГГГ он как директор ООО «<данные изъяты>» заключил с ФИО1 в лице ООО «<данные изъяты>» договор безвозмездного временного пользования программой « <данные изъяты>». На основании договора, он передал ФИО1 данную программу, диск и флеш-ключ, без коробки. ФИО1 пользовался программой около года, вернул он программу в ДД.ММ.ГГГГ году, когда купил новую, обновленную программу « <данные изъяты>».

В судебном заседании были исследованы следующие материалами дела:

рапорт с регистрацией КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ, о/у группы ЭБ и ПК Отдела МВД России по <адрес> из которого усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ им принято заявление от начальника Управления экономики, недвижимости и предпринимательства ФИО27, о проведении проверки деятельности МУП «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 20);

заявление начальника Управления экономики, недвижимости и предпринимательства ФИО27, в котором она просит провести проверку законности и обоснованности выплаты премий директору МУП «<данные изъяты>» ФИО1 за период 2013-2014 г., основание акт № от 08. 08. ДД.ММ.ГГГГ г. (т. 1 л.д. 21);

протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, из которого видно, что был осмотрен служебный кабинет МУП <данные изъяты>», по адресу <адрес>, с места происшествия изъяты документы (т. 1 л.д. 22-23);

устав Муниципального унитарного предприятия <данные изъяты> в котором изложено: общие положение, правовое положение и ответственность предприятия, цели и основные направления деятельности предприятия, производственно- финансовая деятельность и распределение прибыли предприятия, управление предприятия, имущество и средства предприятия, трудовые отношения, учет, отчетность и контроль за деятельностью предприятия, реорганизация и прекращение деятельности предприятия (т. 1 л.д. 26-37);

распоряжение №-р от ДД.ММ.ГГГГ главы <адрес>, согласно которого ФИО1 назначен на должность и.о. директора МУП «<данные изъяты>» с ДД.ММ.ГГГГ, сроком на три месяца (т. 1 л.д. 38);

распоряжение от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>, согласно которого ФИО1 продлить на три месяца исполнения обязанности директора МУП «<данные изъяты>» с ДД.ММ.ГГГГ ( т. 1 л.д. 39);

распоряжение №-р от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>, согласно которого ФИО1 назначен на должность директора МУП «<данные изъяты>» с ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 40);

распоряжение №-р от ДД.ММ.ГГГГ главы района, согласно которого, начальнику РУЭН иП ФИО27 подготовить и издать приказ о расторжении трудового договора с руководителем МУП « <данные изъяты>» ФИО1 с 23.10. ДД.ММ.ГГГГ года, и увольнении по собственному желанию ( пункт 3 часть первая статьи 77 ТК РФ); назначить комиссию и произвести прием- передачу имущества и документации по основной деятельности с оформлением акта установленного образца; произвести расчет и выплатить все суммы за счет средств МУП « <данные изъяты>», причитающиеся ФИО1 на день увольнения в порядке, определенном ст. 140 ГК РФ. Контроль за исполнением возложить на зам. главы ФИО23 ( т. 1 л.д. 41);

заявление ФИО1 от 09.10. 2014 г., на имя главы района, в котором он просит уволить его с занимаемой должности по собственному желанию с 23. 10. 2014 года ( т. 1 л.д. 42);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого в целях стимулирования труда и трудоспособности работников МУП « <данные изъяты>» выплачивать ежемесячно в 2013 году премию сотрудникам предприятия: директору ФИО1 - 16 000 рублей, начальнику отдела ФИО31 – 15 000 рублей (т. 1 л.д. 43);

приказ 3 13 от ДД.ММ.ГГГГ согласно которого, прекратить в связи с производственной необходимостью приказ № от 09. 01. ДД.ММ.ГГГГ г. и прекратить выплаты премии с 01. 06. ДД.ММ.ГГГГ г. ( т. 1 л.д. 44);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за июль 2013 года сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 66 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 16 000 рублей (т. 1 л.д. 45);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за август 2013 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО2 66 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 20 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 21 000 рублей (т. 1 л.д. 46);

приказом № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за сентябрь 2013 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 66 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 15 000 рублей (т. 1 л.д. 47);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО2, согласно которого выплатить премию за октябрь 2013 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 132 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 80 000 рублей (т. 1 л.д. 48);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за ноябрь 2013 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 141 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 80 000 рублей (т. 1 л.д. 49);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за декабрь 2013 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 60 000 рублей; начальнику отдела ФИО31 50 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 25 000 (т. 1 л.д. 50);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за январь 2014 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 16 500 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 5 000 (т. 1 л.д. 52);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за февраль 2014 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 16 500 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 5 000 рублей (т. 1 л.д. 53);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за март 2014 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 16 500 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 5 000 рублей (т. 1 л.д. 54);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за апрель 2014 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 16 500 рублей; начальнику отдела ФИО31 15 000 рублей (т. 1 л.д. 55);

приказ № от ДД.ММ.ГГГГ утвержденного ФИО1, согласно которого выплатить премию за май 2014 г. сотрудникам предприятия в размере: директору ФИО1 24 985 рублей, начальнику отдела ФИО31 15 733 рублей; гл. бухгалтеру ФИО30 3 069 рублей (т. 1 л.д. 56);

положение о заработной плате МУП « ФИО40» от 09. 01. 2013 года, утвержденное директором ФИО1, где указаны общие положения, заработная плата сотрудников, премирование труда, ответственность ( т. 1 л.д. 57-58);

положение о премировании МУП <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, утвержденное директором ФИО1, где указаны общие положения, виды премий и источника премий, размеры премий, порядок утверждения, начисления и выплаты премий, (т. 1 л.д. 59-61);

акт № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам контрольного мероприятия «Анализ финансово-хозяйственной деятельности» МУП <адрес>», в акте указаны общие положения, результаты проверки, соблюдение порядка передачи имущества в хозяйственное ведение МУП, формирование уставного фонда, организация бухгалтерского учета, учет внеоборотных активов, материальных запасов, обеспечение сохранности имущества, арендованное имущество, финансово- хозяйственная деятельность, формирование доходов и расходов и финансового результата, учет оборотных средств, расчеты с подотчетными лицами, учет расчетов с персоналом, дебиторская и кредиторская задолженность, крупная сделка, заинтересованность в совершении сделки, выводы и предложения (т. 1 л.д. 65-82);

претензия от ДД.ММ.ГГГГ на имя ФИО1 о возврате программы «<данные изъяты>» и прицепного устройства к легковому автомобилю, подписанная начальником РУЭНиП ФИО27 (т. 1 л.д. № 96);

копия оборотно-сальдовой ведомости по счету №, согласно которой на балансе МУП <адрес>» числится программа «<данные изъяты>» стоимостью 28 700 рублей (т. 1 л.д. 97-99);

копия заказа покупателя ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, товар прицепное устройство стоимостью 8 950 рублей, приложена накладная (т. 1 л.д. 100-102);

расписка из которой видно, что ФИО23 получила от ФИО1 прицепное устройство к легковому автомобилю, претензий не имеет ( т. 1 л.д. 140);

договор № от 17. 12. ДД.ММ.ГГГГ года, из которого видно, что заказчик МКУК « <данные изъяты>», подрядчик МУП <данные изъяты>», предмет договора сбор и прохождение государственной экспертизы проектной документации на объект капитальный ремонт дома культуры <адрес> ( т. 1 л.д. 109-110);

акт от 17 декабря ДД.ММ.ГГГГ г. оплата по договору № от 17. 12. ДД.ММ.ГГГГ г. 67 000 рублей, приложены счет фактура, заявка на оплату расходов (т. 1 л.д. 111- 113);

договор № на разработку сметной документации от 07 марта ДД.ММ.ГГГГ года между заказчиком МУП «<данные изъяты>» и подрядчиком ООО « <данные изъяты>» заключенный ФИО1, приложен акт на оплату, счет – фактура, платежное поручение ( т. 1 л.д. 115-119);

протокол обыска от 09.11.ДД.ММ.ГГГГ г. согласно которого в офисе ООО «<данные изъяты>» по адресу <адрес> в присутствии понятых изъято из рабочего стола сметчика 9 СД дисков « Текущие сметные цены», модем «<данные изъяты>», программный комплекс « <данные изъяты>», к протоколу приложена фототаблица, на фото № 1 – офис ООО « <данные изъяты>», на фото№ 2 коробка с надписью программный комплекс «<данные изъяты>», на фото №3 свидетельство (т. 1 л.д. 198-203);

протокол осмотра места происшествия от 09.11.ДД.ММ.ГГГГ года, из которого видно, что осмотрен автомобиль «<данные изъяты>», принадлежащий ФИО1, на момент осмотра на автомобиле установлено прицепное устройство, к протоколу приложена фототаблица, с места происшествия ничего не изъято (т. 1 л.д. 204-207);

протокол обыска от 09. 11. ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которого в жилище ФИО1 по адресу <адрес>, в присутствии понятых произведен обыск, с места ничего не изъято ( т. 1 л.д. 217-220);

протокол осмотра от 23 ноября ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которого осмотрена картонная коробка с надписью « <данные изъяты>», внутри коробки имеется картонный футляр с СД диском с надписью « установочник», и свидетельство №, дата выдачи 10. 05. ДД.ММ.ГГГГ г., к протоколу приложена фототаблица ( т. 1 л.д. 221-225);

постановление <адрес> от 26.11. ДД.ММ.ГГГГ года о наложении ареста на имущества ФИО1 ( т. 2 л.д. 18-20).

Судом также были исследованы документы, приобщенные к материалам дела по ходатайству стороны защиты:

заявление представителя потерпевшей ФИО24 которая отказывается от исковых требований в сумме 67 000 рублей;

положительное заключение государственной экспертизы № №, объект капитального ремонта « Капитальный ремонт здания МКУК «<данные изъяты>»;

договор № от 11. 01. ДД.ММ.ГГГГ г. о полной материальной ответственности, договор заключен между администрацией <адрес> и работником ФИО24;

распоряжение № от 11. 01. ДД.ММ.ГГГГ года из которого видно, что ФИО24 принята на должность директора МУ <данные изъяты>;

платежное поручение № от 27.08. 2015 г. оплата ФИО1 директором ООО « <данные изъяты>» по счету № № ООО « <данные изъяты> за ПК « <данные изъяты>» версия «флеш» - 37 000 рублей;

сублицензионный договор № Чел № от ДД.ММ.ГГГГ между ООО « <данные изъяты>» и ООО « <данные изъяты>», согласно которого передаваемые права на ПК « <данные изъяты>» версия « <данные изъяты>» на одно рабочее место, право на использование базы данных «ТЕР по субъектам РФ в формате ПК « <данные изъяты>» Свидетельство о гос. регистрации №, на сумму 37 000 рублей;

акт приема передачи № № от 27. 08. ДД.ММ.ГГГГ г. ПК « <данные изъяты>» версия « <данные изъяты>» на одно рабочее место, право на использование базы данных «ТЕР по субъектам РФ в формате ПК « <данные изъяты>». Свидетельство о гос. регистрации №, на сумму 37 000 рублей. Лицензиат ООО « <данные изъяты>», пользователь ООО « <данные изъяты>» в лице директора ФИО1, к акту приложен счет на оплату по договору на 37 000 рублей;

договор безвозмездного временного пользования № от ДД.ММ.ГГГГ между ООО « <данные изъяты>» в лице ФИО17 и ООО « <данные изъяты>» в лице ФИО1, предмет договора временное пользование ООО «<данные изъяты>» ПК « <данные изъяты>», версия « <данные изъяты>» на одно рабочее место.

Судом были исследованы все представленные стороной обвинения и стороной защиты доказательства.

Таким образом, учитывая, что доказательства, представленные стороной обвинения и стороной защиты исследованы, и круг доказательств исчерпан, суд считает, что доказательства, предоставленные стороной обвинения, как каждое в отдельности, так и в совокупности не дают оснований для вывода о виновности подсудимого ФИО1 в совершении инкриминируемых ему деяний, предусмотренных ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, по следующим основаниям.

Так подсудимый ФИО1 вину в совершении вышеуказанных преступлений в судебном заседании не признал.

Из представленных доказательств, сторона обвинения ссылается на признательные показания ФИО1 данные последним в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, допрошенного с участием адвоката Салеевой Е.В. ( т. 2 л.д. 4-8, л.д. 29-32).

Давая оценку показаниям подсудимого ФИО1 данных последним в ходе предварительного следствия и в суде, суд считает, что в ходе судебного заседания ФИО1 давал более правдивые показания, которые согласуются с исследованными в судебном заседании доказательствами.

Давая оценку показаниям представителя потерпевшего ФИО23, представителя потерпевшего ФИО24, свидетелям обвинения ФИО27, ФИО28, ФИО31 данных последними в ходе предварительного следствия и в суде, суд считает, что указанные лица в судебном заседании давали более правдивые показания, которые также согласуются с исследованными в судебном заседании доказательствами. К показаниям данными ФИО24, ФИО23, ФИО27, ФИО28, ФИО31, суд относится критически. Кроме того, свидетели и представители потерпевших объяснили суду причину данных противоречий, и суд принимает их объяснения.

В соответствии со ст. 5 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения регулируются наряду с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, трудовым законодательством, иными нормативными актами, содержащими нормы трудового права, указами Президента Российской Федерации, постановлениями Правительства Российской Федерации, нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, - также и коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами содержащими нормы трудового права.

Согласно ст. 144 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда работников муниципальных учреждений устанавливаются: коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации и нормативными правовыми актами органов местного самоуправления.

В соответствии со ст. 274 Трудового кодекса Российской Федерации, права и обязанности руководителя организации в области трудовых отношений определяется Трудовым кодексом Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами, учредительными документами организации, трудовым договором, т. е. на руководителя распространяются все предусмотренные для работников предприятия льготы, гарантии, вознаграждения с особенностями, предусмотренными нормативными актами, т.е. любые исключения должны быть прописаны в трудовом договоре.

Согласно статье 135 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов ( должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Согласно ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право: заключать, изменять и расторгать трудовые договоры с работниками в порядке и условиях, которые установлены настоящим Кодексом, иными федеральными законами; вести коллективные переговоры и заключать коллективные договоры; поощрять работников за добросовестный эффективный труд; требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей и бережного отношения к имуществу Работодателя (в том числе к имуществу третьих лиц, находящихся у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества) и других работников, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка; привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами; принимать локальные нормативные акты и т.д..

Из содержания ст. 191 Трудового кодекса Российской Федерации усматривается, что помимо предусмотренных системой оплаты труда премий работодатель поощряет работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности, единовременной премией и т.д..

В соответствии с ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации обязательным признаком хищения в форме присвоения является противоправность деяния, что включает в себя, по крайней мере три обязательных значения: 1) подобное поведение запрещено законом; 2) у виновного нет прав на имущество, которым он завладевает; 3) виновный завладевает чужим имуществом помимо и вопреки воле собственника или законного владельца. Ни изъятие, ни обращение в отдельности не могут характеризовать хищение, если отсутствует признак противоправности деяния.

В обоснование обвинения ФИО1, по преступлению, совершенному в период с 09.01. 2013 года по 05.05. 2014 года, в части присвоения и хищения последним денежных средств на общую сумму 701 985 рублей, сторона обвинения ссылается на разделы № и № Устава МУП « <данные изъяты>» и ст. ст. 22 и 191 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которых работодатель уполномочен поощрять работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности.

В постановлении о привлечении и предъявлении обвинения ФИО1 по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской федерации в части присвоения денежных средств в размере 701 985 рублей ( т. 2 л.д. 25-28), и в обвинительном заключении ( т. 2 л.д. 57-58), орган предварительного расследования ссылаясь на общие нормы Трудового кодекса Российской Федерации, и на Устав предприятия, в фабуле обвинения не раскрывает обязательного признака противоправности, в данных процессуальных документах отсутствует указание на нормативный акт, конкретно запрещающий указанные выплаты. Кроме того, в постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, не указано что последний премировал себя как директора незаконно без согласования Учредителя – РУЭНиП. Фактически обвинение построено на предположении о нарушении порядка начисления премий, доказательств, свидетельствующих о незаконном безосновательном изъятии ФИО1 денежных средств предприятия, суду не представлено.

Действительно, распоряжением №-р от ДД.ММ.ГГГГ и.о. главы <адрес>ФИО10, ФИО1 был назначен директором МУП <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ года, с оплатой согласно штатного расписания ( т.1 л.д. 40).

Согласно параграфа 1 п. 1.7 Устава МУП Чесменского муниципального района «<данные изъяты>», учредителем предприятия и органом, осуществляющим полномочия собственника имущества предприятия, является - Районное управление экономики, недвижимости и предпринимательства <адрес> (РУЭН и П) ( т. 1 л.д. 27).

Вместе с тем, в судебном заседании достоверно установлено, что с ФИО1 ни работодателем, ни учредителем трудового договора, коллективного договора, какого либо локального дополнительного соглашения и т.п., регулирующих оплату труда директора МУП « <данные изъяты>» не составлялось.

Вообще, как установлено в судебном заседании, нормативно- правовой акт, регламентирующий оплату труда руководителей МУП в <адрес> в спорный период отсутствовал, и не принимался.

Не урегулирован данный вопрос и в единственном имеющемся документе – Уставе МУП <адрес> « <данные изъяты>» ( т. 1 л.д. 26-37).

В Уставе отсутствует порядок назначения на должность руководителя унитарного предприятия, а также порядок заключения с ним, изменения и прекращения трудового договора в соответствии с трудовым законодательством и иными содержащими нормы трудового права нормативными правовыми актами ( т. 1 л.д. 26-37), что подтверждается актом КРК ( т. 1 л.д. 67).

Доводы ФИО1 о том, что при начислении себе премий как директору предприятия, он руководствовался именно п. п. 5.2 и 5.3 Устава, согласно которых он имел право распоряжаться средствами предприятия, стороной обвинения в судебном заседании не опровергнуты.

В соответствии с параграфом 5 п. 5.2, п.5.3 Устава МУП « <данные изъяты>» управлением предприятием осуществляет директор предприятия назначенный распоряжением Главы <адрес> согласованному с заместителем Главы <адрес>, курирующим отраслевое направление, соответствующее основному виду деятельности предприятия.

Трудовой договор с руководителем заключается в соответствии с утвержденным Собранием депутатов <адрес> «О владении пользовании и распоряжении муниципальным имуществом <адрес>» и трудовым законодательством Российской Федерации и т.д.

Руководитель вправе без доверенности осуществлять все действия, отнесенные к его компетенции, от имени предприятия; представлять предприятие в отношении с государственными органами, юридическими и физическими лицами, заключать договоры, распоряжаться имуществом и средствами предприятия и т.д.. ( т. 1 л.д. 34).

Из данного документа следует, что директор МУП « <данные изъяты>» ФИО1 был вправе без доверенности, распоряжаться имуществом и средствами предприятия.

Других, нормативных актов, локальных нормативных актов, либо иных документов, регулирующих систему доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования директора МУП « <данные изъяты>», как было указано выше, не принималось, и суду стороной обвинения не представлено.

В судебном заседании было установлено, что все сотрудники МУП «<данные изъяты>» за спорный период, наряду с ФИО1 получали премии.

Выплата премий по вышеуказанным приказам директору ФИО1 на указанную в обвинительном заключении сумму в размере 701 985 рублей, никакими нормативными актами, локальными нормативными актами не была запрещена, и размер премий не был ограничен, то есть в данном случае отсутствовали нормативные акты, запрещающие или ограничивающие выплату премий руководителю МУП « <данные изъяты>».

Действующим законодательством Российской Федерации на директора ФИО1 полностью распространялись льготы, гарантии и вознаграждения, установленные для работников предприятия.

При указанных обстоятельствах, доводы защиты о том, что приказы ФИО1 о начислении и выплате себе премий за спорный период, были изданы им не с умыслом извлечения незаконной наживы, а в целях реализации своего права на оплату труда, заслуживают внимания.

Действия ФИО1 носили открытый, общедоступный характер, он их не скрывал от подчиненных ему и других лиц, что также говорит об отсутствии у него умысла на совершения хищения денежных средств.

В судебном заседании было установлено, что представитель потерпевшего ФИО23, свидетели обвинения ФИО27, ФИО18, ФИО3, ФИО29, о начислении премий директору МУП « <данные изъяты>» без согласования с учредителем, узнали только из акта КРК, и их показания в ходе предварительного следствия фактически построены на выводах контрольно- ревизионной проверки, что вышеуказанные лица подтвердили в судебном заседании.

Так представитель потерпевшего ФИО23 в судебном заседании показала, что в спорный период, она в администрации <адрес> не работала, о том, что ФИО5 незаконно начислял себе премии, без согласования с учредителем, у нее сложилось только после ознакомления с актом проверки КРК. Заключался ли с ФИО1 трудовой договор, принималось ли положение об оплате труда, она не знает.

Свидетели обвинения ФИО27, ФИО18, ФИО3, ФИО29 в судебном заседании показали, что показания в ходе предварительного следствия они давала на основании акта проверки КРК.

Свидетель ФИО27 в судебном заседании показала, что она работая в спорный период в РУЭН иП руководителем, и являясь по сути Учредителем МУП « <данные изъяты>», сама на тот момент не знала, что ФИО1 должен был согласовывать с ней выплату премий, полагала, что выплаты премии ФИО1 согласовывает с главой района. О том, что ФИО1 должен был согласовывать премии с ней как с руководителем РУЭН иП, узнала только из акта КРК.

Вместе с тем даже из акта КРК не усматривается, что ФИО1 обязан был согласовывать выплаты себе премий как директору с Учредителем РУЭН иП, из акта усматривается, что в нарушении ст. 22 и ст. 191 Трудового кодекса Российской Федерации при отсутствии соответствующих приказов (распоряжений) работодателя, при отсутствии соответствующих полномочий, руководитель МУП ФИО1 самостоятельно, на основании приказов по МУП устанавливал себе размеры ежемесячной премии, выплату материальной помощи ( т. 1 л.д. 76).

РУЭНиП работодателем по отношению к ФИО1 не являлось, на основании распоряжения от ДД.ММ.ГГГГ № №, ФИО1 был назначен директором МУП « <данные изъяты>» и.о. главы района ФИО10 ( т. 1 л.д. 40).

Свидетели ФИО26 и ФИО25 проводившие контрольное мероприятие « Анализ финансово- хозяйственной деятельности» МУП « <данные изъяты>» показали в судебном заседании, что действительно трудовой договор, договор о материальной ответственности с ФИО1 не заключался, положение об оплате труда руководителя МУП не было, имелся один Устав предприятия. Кроме того, сам Устав МУП « <данные изъяты>» имел противоречия с законодательством.

Следует отметить, что уголовное дело в отношении ФИО1 было возбуждено через 1, 3 года после инкриминируемых ему деяний.

По сути, обвинение ФИО1 построено только на предположениях.

Из акта КРК усматривается, что МУП создано в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом « О государственных и муниципальных предприятиях» № 161-ФЗ, и в акте ревизоры указывают на нарушения норм ФЗ № 161, вместе с тем, органы предварительного следствия и сторона обвинения не ссылаются на данные нормы, суд, согласно действующего законодательства не может выйти за рамки обвинения.

Кроме того, согласно акта именно РУЭН и П, а не МУП « <данные изъяты>» предложено устранить нарушения ст. 22 и 191 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку как было указано выше, нормативно- правовой акт регламентирующий оплату труда руководителей МУП в <адрес> отсутствовал, и Собранием депутатов не принимался, трудовой договор с руководителем МУП отсутствует ( т. 1 л.д. 81-82).

Таким образом, вмененные в вину действия ФИО1 о получении им премии в размере 701 985 рублей, не свидетельствуют о совершении им преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Стороной обвинения не предоставлено доказательств и того, что выплаты премии ФИО1 должен был согласовывать с учредителем. Как было указано выше, какими либо нормативными актами это также не закреплено, сторона обвинения ссылается лишь на общие нормы ст. ст. 22 и 191 Трудового кодекса Российской Федерации.

Фактические обстоятельства, предшествующие совершение деяния, подтверждают доводы ФИО1 об отсутствии у него цели незаконного обогащения за счет предприятия, руководителем которого он на основании распоряжения и.о. главы <адрес> являлся. При этом ни органом предварительного расследования, ни государственным обвинителем в судебном заседании, его доводы не опровергнуты.

Согласно обвинения, действиями ФИО1 причинен РУЭНиП <адрес> материальный ущерб на 701 985 рублей.

Представитель РУЭНиП заместитель главы ФИО23 в судебном заседании пояснила, что она не работала в спорный период в администрации <адрес>, и не может сказать, из чего складываются исковые требования, полагает, что РУЭНиП причинен ущерб от суммы указанной в обвинении 50%, и остальные 50% причинен ущерб МУП « <данные изъяты>», поэтому исковые требования в судебном заседании не поддержала.

Поскольку противоправность и причинение материального ущерба являются обязательными признаками хищения, в том числе состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд приходит к выводу об отсутствии состава преступления, инкриминируемого органами предварительного следствия подсудимому ФИО5.

ФИО1 органами предварительного следствия также обвиняется в хищении путем присвоения программы « <данные изъяты>» стоимостью 28 700 рублей, и прицепного устройства фирмы «<данные изъяты>» к легковому автомобилю, стоимостью 8 950 рублей, в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Доводы стороны обвинения о совершении ФИО1 данного преступления, носят предположительный характер.

В судебном заседании ФИО1 показал, что он программу « <данные изъяты>» из МУП « <данные изъяты>» не похищал, а в ООО « <данные изъяты>» в спорный период они пользовались сначала программой « <данные изъяты>» взятой по договору в ООО « <данные изъяты>», затем в 2015 году приобрели новую усовершенствованную программу «<данные изъяты>».

Данные доводы ФИО1 стороной обвинения в судебном заседании не опровергнуты.

В судебном заседании достоверно установлено, что программу « <данные изъяты>» ФИО1 не похищал и не присваивал.

Так, представитель потерпевшего ФИО23 свидетели обвинения ФИО27, допрошенные в судебном заседании лишь предполагают, что программу « <данные изъяты>» мог взять ФИО1.

Представитель потерпевшего ФИО23 также пояснила, что следователь им вернул коробку от программы «<данные изъяты>» и установочный диск, ключ- флешку им не вернули, поэтому программа «<данные изъяты>» не работает.

Свидетель ФИО28 пояснила в судебном заседании, что о хищении программы « <данные изъяты>» и прицепного устройства она узнала только из акта КРК, сама она не знает, кто взял программу и прицепное устройство.

Аналогичные показания дал свидетель ФИО29

Свидетель ФИО30 в судебном заседании показала, что со слов ФИО15 она знает, что из ООО « <данные изъяты>» сотрудники полиции изъяли коробку от программы « <данные изъяты>» и диски. Она знает, что программа « <данные изъяты>» работает только от ключа ( флешки), и она видела, что в ООО «<данные изъяты>» сметчик ФИО31 работала с новой программой « <данные изъяты>», а не с той которая у них была в МУП « <данные изъяты>». Никто из их работников, в том числе ФИО1 программу «<данные изъяты>» не похищали.

Свидетель ФИО31 в судебном заседании показала, что программа «<данные изъяты>» состоит из установочного диска и ключа (флешки). Установочный диск применяется один раз, при установке программы. Для постоянной работы с программой « <данные изъяты>» используется только ключ (флешка). При увольнении из МУП « <данные изъяты>» в ООО « <данные изъяты>» никто программу « <данные изъяты>» из работников не забирал, в том числе и ФИО1. Это она забрала при увольнении только пустую картонную коробку от данной программы, где были записаны телефоны и реквизиты, необходимые ей для работы. В коробке оказался только установочный диск, ключа (флешки) в коробке не было. В ООО « <данные изъяты>» она, как специалист работала и работает с другой, новой программой « <данные изъяты> Сначала ФИО1 брал в пользование программу у другой организации, а потом они приобрели для предприятия новую программу « <данные изъяты>».

Свидетель ФИО15 в судебном заседании показала, что она присутствовала в ходе обыска в ООО « <данные изъяты>», сотрудники полиции в ходе обыска изъяли пустую коробку от программы «<данные изъяты>», и установочный диск, флеш- ключа в коробке не было и его не изымали. Она, как специалист может пояснить, что программа « <данные изъяты>» состоит из установочного диска и флеш- ключа. Установочный диск используется один раз, для установки программы, потом диск не нужен, и в работе только используется флеш- ключ.

Свидетель ФИО16 в судебном заседании показал, что программа «<данные изъяты>» состоит из установочного диска и ключа ( флешки), без ключа программа не работает. ФИО1, который создал ООО « <данные изъяты>», в июне 2014 года обратился к нему с просьбой, дать для работы программу «<данные изъяты>». ДД.ММ.ГГГГ он как директор ООО «<данные изъяты>» заключил с ФИО1 договор безвозмездного временного пользования программой « <данные изъяты>». На основании договора, он передал ФИО1 данную программу, диск и флеш- ключ.

Изложенное подтверждается протоколом обыска от 09. 11. 2015 года, из которого усматривается, что из рабочего стола сметчика ООО « <данные изъяты>» было изъято : программный комплекс « <данные изъяты>», 9 СД дисков <данные изъяты>», USB модем «<данные изъяты>», иного имущества не обнаружено, и на фототаблице изображена картонная коробка с надписью программный комплекс <данные изъяты> и свидетельство № ( т. 1 л.д. 198- 203).

Из протокола осмотра от 23.11. 2016 года, усматривается, что осмотрена картонная коробка с надписью «<данные изъяты>», внутри коробки находится свидетельство №, футляр для СД диска, внутри футляра имеется СД диск с надписью МУП <адрес> «<данные изъяты>», «установочник», к протоколу приложена фототаблица ( т. 1 л.д. 221-225).

Вышеуказанное подтверждает доводы ФИО1 и стороны защиты о том, что фактически органами предварительного следствия не установлен предмет хищения, и лицо, присвоившее имущество принадлежащее МУП «<данные изъяты>».

Не опровергнуты стороной обвинения доводы ФИО1 о том, что он материально- ответственным лицом не являлся.

Согласно платежного поручения № от 27.08. 2015 г. оплата ФИО1 директором ООО « <данные изъяты>» по счету № № ООО « <данные изъяты>» за ПК « <данные изъяты>» версия «<данные изъяты>» - 37 000 рублей.

Из сублицензионного договора № № от ДД.ММ.ГГГГ между ООО « <данные изъяты>» и ООО « <данные изъяты>», усматривается, что передаваемые права на ПК « <данные изъяты>» версия « <данные изъяты>» на одно рабочее место, право на использование базы данных «<данные изъяты> Свидетельство о гос. регистрации №, на сумму 37 000 рублей.

Согласно акта приема передачи № № от ДД.ММ.ГГГГ г. ПК « <данные изъяты>» версия « <данные изъяты> на одно рабочее место, право на использование базы данных «<данные изъяты>» по субъектам РФ в формате ПК « <данные изъяты>». Свидетельство о гос. регистрации №, на сумму 37 000 рублей. Лицензиат ООО « <данные изъяты>», пользователь ООО « <данные изъяты>» в лице директора ФИО1, к акту приложен счет на оплату по договору на 37 000 рублей.

Из договора безвозмездного временного пользования № от ДД.ММ.ГГГГ между ООО « <данные изъяты>» в лице ФИО17 и ООО «<данные изъяты>» в лице ФИО1, усматривается, что предмет договора временное пользование ООО «<данные изъяты>» ПК « <данные изъяты>», версия « <данные изъяты>» на одно рабочее место.

Вместе с тем, из акта КРК на который ссылались свидетели обвинения ФИО23, ФИО27, ФИО28, ФИО29 не усматривается, что ФИО1 похитил программу « <данные изъяты>».

В связи с изложенным, суд критически относится к показаниям ФИО1, показаниям ФИО23, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО31, данные последними в ходе предварительного следствия, поскольку они не нашли своего подтверждения в судебном заседании, и были опровергнуты совокупностью изложенных выше доказательств.

Показания ФИО1, ФИО23, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО31 данные ими в ходе судебного заседания суд считает более правдивыми и достоверными.

Также не нашел своего подтверждения факт хищения ФИО1 прицепного устройства фирмы « <данные изъяты>».

В судебном заседании ФИО1 показал, что цели на хищение прицепного устройства у него не было, прицепное устройство после увольнения, он сразу привез и.о. директора МУП « <данные изъяты>» ФИО11, но тот отказался принимать, пояснив, что не знает, что с прицепным устройством делать. В РУЭН иП также отказались брать прицепное устройство, пояснив, что устройство им не нужно. Так как никто не хотел брать прицепное устройство, следователь оставил прицепное устройство ему под расписку. Но потом он все же вернул прицепное устройство следователю ФИО12, который его передал в РУЭНиП. Кроме того, ни учредитель, ни работодатель, с ним не заключали договор о материальной ответственности, также не составлялся акт приема передачи имущества, и проверка КРК проводилась в его отсутствии, тогда исполнял обязанности директора ФИО11, и его с актом КРК ознакомили только в ходе предварительного следствия.

Изложенные доводы ФИО1 стороной обвинения в судебном заседании не опровергнуты.

Представитель потерпевшего ФИО23 в судебном заседании показала, что действительно прицепное устройство ей передал следователь, но так как в МУП « <данные изъяты>» и в РУЭНиП автомобиля нет, они не знают, что делать с прицепным устройством.

Свидетель обвинения ФИО20 в судебном заседании показала, что когда составлялся акт передачи имущества, <данные изъяты> ФИО1 акт приема – передачи не составлялся. Прицепное устройство фактически им было не нужно, так как в РУЭНи П автомашины нет. Претензию ФИО1 с просьбой вернуть прицепное устройство они написали только в середине 2015 году, когда уже начиналось следствие в отношении ФИО1.

Вместе с тем, из акта КРК на который ссылались свидетели обвинения ФИО23, ФИО27, ФИО28, ФИО29 не усматривается, что ФИО1 похитил прицепное устройство.

Кроме того, ФИО1 органами предварительного следствия обвиняется в хищении чужого имущества, путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года № 51 « О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», обман как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество, ответственность за которое предусмотрена статьей 159 УК РФ, может состоять в сознательном сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение.

В соответствии с п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 при решении вопроса о виновности лиц в совершении мошенничества суды должны иметь в виду, что обязательным признаком хищения является наличие у лица корыстной цели, то есть стремления изъять и ( или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц.

Суду достоверных доказательств корыстной цели в завладение имуществом в отношении подсудимого ФИО1 не предоставлено.

Обман как способ совершения инкриминируемого ФИО1 деяния, не нашел своего подтверждения в судебном заседании.

Доводы стороны защиты о том, что в данном случае имеют место гражданско- правовые отношения, заслуживают внимания, и стороной обвинения, в судебном заседании не опровергнуты.

Так, представитель потерпевшего ФИО24 в судебном заседании показала, что ее как заказчика ФИО1 не обманывал, в заблуждение не вводил по поводу изготовления сметной документации. Договор № от ДД.ММ.ГГГГ о прохождении государственной экспертизы проектной документации и договор на разработку сметной документации от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 как подрядчик исполнил, а сроки исполнения обязательств, затянулись по обоюдной вине как заказчика в ее лице, так и подрядчика в лице ФИО1. Акт о приемке выполненных работ она с ФИО1 подписали по обоюдной инициативе. Никаких претензий она к ФИО1 не имеет, и от исковых требований к нему она отказывается, поскольку ущерб МКУК « <данные изъяты>» не был причинен.

Показания ФИО24 подтверждаются актом № от ДД.ММ.ГГГГ об оплате работы по договору № от ДД.ММ.ГГГГ года из которого усматривается, что акт подписан исполнителем- ФИО1 и заказчиком ФИО24 ( т. 1 л.д. 111).

Представитель потерпевшего ФИО23, свидетель ФИО21 в судебном заседании показали, что они ничего не знали о заключенных ФИО1 с МКУК « <данные изъяты>» договоров на 67 000 рублей, узнали из акта КРК, показания в ходе предварительного следствия о том, что ФИО1 не исполнил свои обязательства по договору № от ДД.ММ.ГГГГ года, они давали, на основании акта КРК.

Вместе с тем из акта КРК усматривается, что ФИО1 без согласования с собственником имущества унитарного предприятия заключил крупные сделки ( т. 1 л.д. 77). Из акта не усматривается, что ФИО1 не выполнил обязательства по вышеуказанному договору.

Свидетель ФИО30 в судебном заседании показала, что по договору № от ДД.ММ.ГГГГ года между МУП « <данные изъяты>» и МКУК «<данные изъяты>» ФИО1 выполнил заказ, сроки, указанные в договоре были пропущены по объективным причинам, так как для составления проектно- сметной документации, и прохождения государственной экспертизы требовалось много времени.

Свидетель ФИО31 показала в судебном заседании, что сам договор № от ДД.ММ.ГГГГ года она не видела, но может сказать, что сметная документация для МКУК « <данные изъяты>» была выполнена.

Изложенное подтверждается приобщенными в судебном заседании документами: положительным заключением государственной экспертизы № № « <данные изъяты>».

В связи с изложенным, суд критически относится к показаниям ФИО1, показаниям ФИО23, ФИО24, ФИО27, ФИО28, ФИО31, данные последними в ходе предварительного следствия, поскольку они не нашли своего подтверждения в судебном заседании, и были опровергнуты совокупностью изложенных выше доказательств.

Показания ФИО1, ФИО23, ФИО24ФИО27, ФИО28, ФИО31 данные ими в ходе судебного заседания суд считает более правдивыми и достоверными.

В судебном заседании установлено, что ущерб МКУК « <данные изъяты>» не причинен.

В связи с изложенным суд приходит к выводу об отсутствии состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, инкриминируемого органами предварительного следствия ФИО1.

В соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации все неустранимые сомнения в виновности лица должны толковаться в его пользу.

В силу ч.4 ст. 15 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации стороны обвинения и защиты равны перед судом, то есть суд не может давать предпочтение доказательствам какой – либо из сторон.

Согласно ст. 8 Уголовного кодекса Российской Федерации основанием уголовной ответственности является совершение деяния содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом.

В соответствии с ч. 4 ст. 302 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимых в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Согласно ст. 14 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации подсудимые не обязаны доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов стороны защиты лежит на стороне обвинения, чего в судебном заседании сделано не было.

Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого. И обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

По смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств и т.д..

Все доказательства, исследованные в судебном заседании, не являются убедительными, доказывающими, что подсудимый ФИО1 совершил вышеуказанные преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 160 и ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, доводы стороны обвинения, что ФИО1 совершил данные преступления, построены лишь на предположениях и домыслах.

С учетом вышеизложенного суд приходит к выводу об отсутствии в действиях ФИО1 состава вышеуказанных преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, поэтому подсудимый ФИО1 подлежит оправданию.

В связи с оправданием ФИО1 арест, наложенный на его имущество следует отменить, по вступлении приговора в законную силу.

ФИО1 имеет право на реабилитацию и право на возмещение имущественного и морального вреда в порядке ст. ст. 135, 136 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации.

Исковые требования представителей потерпевшего ФИО23 и ФИО24 на основании ч. 2 ст. 306 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации удовлетворению не подлежат.

Вещественное доказательство по уголовному делу: картонная коробка с программой « <данные изъяты>» на СД диске и свидетельство о принадлежности данной программы на основании постановления следователя СО ОМВД РФ по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, возвращены представителю потерпевшего ФИО23 для хранения до вступления приговора в законную силу ( т. 1 л.д. 227).

Вещественное доказательство по уголовному делу: прицепное устройство «<данные изъяты>» №ДД.ММ.ГГГГ года выпуска на основании постановления следователя СО ОМВД РФ по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ оставлено у ФИО1 для хранения до вступления приговора в законную силу (т. 1 л.д. 228).

В судебном заседании установлено, что вещественное доказательство: прицепное устройство «<данные изъяты>» №ДД.ММ.ГГГГ года выпуска в настоящее время передано представителю потерпевшего ФИО23 ( т. 1 л.д. 140).

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 302-304, 306- 311 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Оправдать ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 160, ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации – на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 Уголовно процессуального кодекса Российской Федерации за отсутствием состава преступления.

Меру пресечения в отношении ФИО1, в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении - отменить.

Признать за оправданным ФИО1 право на реабилитацию, разъяснить ему, что для возмещения имущественного вреда он, в течение срока исковой давности, установленного Гражданским кодексом Российской Федерации, со дня вручения копии документов, указанных в ст. 134 Уголовно процессуального кодекса Российской Федерации и извещения о порядке возмещения вреда, с соответствующим требованием вправе обратиться в суд постановивший приговор.

Вещественные доказательства по уголовному делу: картонная коробка с программой « <данные изъяты>» на СД диске и свидетельство о принадлежности данной программы; прицепное устройство «<данные изъяты>» №ДД.ММ.ГГГГ года выпуска возвращены по принадлежности представителю потерпевшего ФИО23. По вступлению приговора в законную силу освободить ФИО23 и ФИО1 от ответственного хранения вещественных доказательств.

Обеспечительные меры в виде наложения ареста на имущество, принадлежащее на праве собственности ФИО1 в пределах размера материального ущерба, причиненного <адрес> в сумме 701 985 рублей и МКУК «<данные изъяты>» в сумме 67 000 рублей, и запрете распоряжаться арестованным имуществом, наложенные на основании постановления <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ - отменить по вступлении приговора в законную силу.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Челябинского областного суда в течение десяти суток со дня его провозглашения через Чесменский районный суд Челябинской области.

Председательствующий О.Н. Шпигун