Гражданский кодекс часть 1

М.А.В., <данные изъяты> ранее не судимой, находящейся под подпиской о невыезде и надлежащем поведении, получившей копию обвинительного заключения ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ,

обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации,

УСТАНОВИЛ:

М.А.В.. причинила смерть по неосторожности, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, при следующих обстоятельствах.

М.А.В. являющаяся врачом-акушером-гинекологом акушерского отделения Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Нижнесергинская центральная районная больница» (далее по тексту - ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ»), то есть лицом, выполняющим свои профессиональные обязанности по оказанию медицинской помощи, в период с 10:00 час. ДД.ММ.ГГГГ по 11:10 час. ДД.ММ.ГГГГ при оказании медицинской помощи потерпевшей ФИО20, ненадлежащим образом исполняя свои профессиональные обязанности, по небрежности, не предвидя возможности наступления ее смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла ее предвидеть, выбрала неверную тактику ведения 3 периода родов, неправильно диагностировав <данные изъяты>, которые были проявлениями начавшегося <данные изъяты>, неправильно осуществила медицинские манипуляции, направленные на его отделение, а именно неконтролируемо и неправильно провела потягивания за пуповину, что привело к полному <данные изъяты> у ФИО20

Указанного угрожающего жизни осложнения в родах ФИО20М.А.В. не распознала, вследствие чего необходимая медицинская помощь ФИО20, была оказана с недопустимо большим опозданием, когда у нее развились: <данные изъяты>.

В результате чего ДД.ММ.ГГГГ в 11:10 в реанимационно-анестезиологическом отделении ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», находящейся по адресу: <адрес> вследствие ненадлежащего исполнения М.А.В.. своих профессиональных обязанностей по неосторожности наступила смерть ФИО20, причиной которой явился <данные изъяты>

Подсудимая М.А.В.. вину в совершении инкриминируемого ей преступления не признала, от дачи показаний отказалась, воспользовавшись правом, предусмотренным ст. 51 Конституции Российской Федерации, при допросе на предварительном следствии (т.5 л.д. 174-176, 187-192, 200-202) показала, что с 2008 по 2016 года проходила обучение в УрГМА по специальности «Лечебное дело», в 2017 окончила интернатуру по специальности «Акушерство и гинекология», с сентября 2017 года по май 2019 года работала в должности врача акушера-гинеколога ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ».

ДД.ММ.ГГГГ в приемное отделение акушерского отделения ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» поступила беременная ФИО48, у которой было направление на дородовую госпитализацию в МПЦ г. Первоуральск от которого ФИО48 категорически отказывалась, в связи с чем, была госпитализирована в акушерское отделение ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ».

В 11:30 ДД.ММ.ГГГГФИО48 был снят <данные изъяты>, после чего у нее <данные изъяты>. В 05:50 ДД.ММ.ГГГГФИО48 родоразрешилась живым доношенным плодом женского пола. В 05:51 по назначению ФИО1 дежурной акушеркой Свидетель №5 пациентке внутримышечно был введен <данные изъяты> в целях профилактики послеродового кровотечения. Контролируемых тракций за пуповину она не применяла, поскольку в силу небольшого стажа работы, отсутствия сертификата о повышении квалификации, считается неподготовленным специалистом. В 05:55 появились признаки отделения последа: <данные изъяты>

<данные изъяты>

В создавшейся ситуации клиническими рекомендациями показано <данные изъяты>. Поскольку данная операция проводится под внутривенной анестезией, в родовую был приглашен врач анестезиолог ФИО49. После начала внутривенной анестезии ФИО1 была проведена операция – <данные изъяты> Но ФИО1 не смогла всей рукой попасть в полость матки, так как произошел спазм мышц малого таза, и просвет между последом и мышцами защемился. Пациентке ФИО48 был поставлен диагноз – <данные изъяты>

Сразу после этого с целью исключения внутрибрюшного кровотечения, подготовки пациентки к операции, вызван дежурный врач-хирург ФИО21, которому был указан объем операции <данные изъяты>). Самостоятельно провести такую операцию ФИО1 не могла, поскольку не имеет сертификата по оперативной гинекологии, и не имеет право проводить данную операцию одна. На проведении лапаротомии ФИО1 настаивала, так как в первые 15-20 минут кровопотеря составила около 700 мл. ФИО21 пациентку не осматривал, а рекомендовал вызвать второго врача акушера – гинеколога, поставить пациентку на учет в территориальный центр медицины катастроф, сообщить о пациентке администрации больницы, от проведения операции отказался.

Когда ФИО21 отказался делать лапаротомию, самостоятельно она не стала делать вскрытие брюшной полости, так как по установленным нормам лапаротомия проводится бригадой врачей из хирурга, ассистента, анестезиолога, а четвертый врач должен в это время переливать кровь. Так же у ФИО1 не было ни одного сертификата на право проведения оперативных вмешательств. Она не пошла на самостоятельную операцию, так как не считала, что ФИО48 однозначно бы умерла, если бы она не стала этого делать.

После этого ФИО1 созвонилась с дежурным врачом акушером-гинекологом Гилёвой для оказания помощи пациентке ФИО48, которая выехать отказалась, сообщила о ситуации заместителю главного врача по лечебной работе Свидетель №11, поставила пациентку ФИО48 на учёт в ТЦМК, связалась с дежурным врачом акушером-гинекологом ТЦМК Свидетель №13, которому сообщила, что находится с пациенткой одна. Без помощи хирурга, второго врача гинеколога и анестезиолога на операцию пойти не может. Было решено продолжить лечение в объёме проводимой терапии, решить вопрос о гемотрансфузии, с целью коррекции гемодинамики ФИО1 была вызвана врач трансфузиолог Свидетель №15. После того, как ФИО1 созвонилась с врачом Свидетель №13, он ей прямо сказал, каких-либо манипуляций с плацентой не проводить, продолжать инфузионную терапию, взять анализ крови, готовить переливание крови, при этом прямого запрета на проведение операции своими силами не высказывал.

В 07:40 врач-анестезиолог вернулся в акушерское отделение, осмотрел женщину, принял решение о ее переводе в реанимационное отделение. ФИО1 предложила наблюдать пациентку в условиях операционной, но анестезиолог с этим не согласился и ФИО48 перенесли силами медперсонала на каталку и перевели в РАО.

В 08:30 ФИО1 бригада ТЦМК, которая с 09:00 до 10:15 проводила операцию по отделению <данные изъяты>. Врач акушер-гинеколог ТЦМК Свидетель №13 с трудом отделил часть последа от матки, ФИО1 была ассистентом. С 10:40 и до момента смерти ФИО48 наблюдали в отделении РАО.

Впервые о <данные изъяты> у ФИО48, ФИО1 узнала, когда пациентка находилась в реанимации, увидев его сама. До этого диагноз <данные изъяты> ей никто не озвучивал, заведующая анестезиологическим отделением Свидетель №10, о том, что у ФИО48<данные изъяты> ничего не говорила. По своей квалификации ФИО1 может диагностировать <данные изъяты>, но такой диагноз в ее практике был впервые. Теоретически лечение данной патологии ей известно из курса обучения в интернатуре. При этом общий объем вышедшей ткани увеличился до 25 см. при толщине 15-17 см., то есть фактически в два раза.

Полагает, что у ФИО48 произошел самопроизвольный <данные изъяты>, когда санитарка Свидетель №4, анестезиолог ФИО49 и сестра-анестезистка Свидетель №17 перекладывали ФИО48 с кровати на реанимационную каталку. При этом они действовали грубо, перекладывали, держа пациентку не на простыне или большой пеленке, а за конечности, что могло спровоцировать расслабление мышц связочного аппарата матки, она растянулась и мышцы, которые держали ее при спазме, не удерживали матку и она <данные изъяты>.

Показания санитарки Свидетель №4, о том, что ФИО1 потягивала за послед, объясняет некомпетентностью последней и не способной правильно оценить ее действия.

Несмотря на непризнание ФИО1 А.В. своей вины, ее вина в совершении преступления подтверждается показаниями потерпевших и свидетелей, а также письменными материалами уголовного дела.

Так, из показаний потерпевшего Потерпевший №3 следует, беременность у супруги протекала без осложнений, в целях предотвращения преждевременных родов, в больнице г. Первоуральска, ей были наложены швы, все медицинские рекомендации супруга выполняла, на учет по беременности встала своевременно, во время беременности регулярно посещала врача гинеколога, о каких-то сложностях со здоровьем ему не известно.

ДД.ММ.ГГГГ он привез супругу ФИО20 в больницу для планового снятия швов, через час она сообщила, что сняли швы, и ее готовят к родам, в дальнейшем они общались по СМС. Последний разговор с супругой состоялся в четвертом часу утра ДД.ММ.ГГГГ. Супруга сообщила, что начался родовой процесс, об осложнениях она ничего не говорила. Затем около семи часов утра его бабушка ему сообщила, что супруга родила дочь, без осложнений. Потом он узнал, что возникли сложности в третьем периоде родов, не отделилась плацента, из Екатеринбурга приехала бригада центра медицины катастроф. В приемном покоем больницы он поинтересовался о состоянии здоровья супруги, на что ему ответили, что сейчас супругу будут помещать в реанимацию и оперировать, удалять <данные изъяты>. В дальнейшем больницу его не пускали и не давали никакой информации, говорили, что состояние тяжелое. На следующий день ему позвонили и сообщили, что его с ребенком направят в г. Ревду, поскольку у ребенка возникли небольшие проблемы после родов.

После того как супруги не стало, ему сказали, что произошел <данные изъяты><данные изъяты>, причиной смерти <данные изъяты>. Отчего произошло кровотечение, свидетелю не известно. Знал, что роды принимала врач ФИО1.

Потерпевшая Потерпевший №2 суду пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ дочь ФИО20 поехала в больницу на плановое снятие швов, состояние дочери было нормальным, дочь вела с ней переписку. Потом дочь сообщила, что сняли швы, сказали, что будут вызывать роды, стали капать растворы, вызывать схватки. Дочь писала, что схватки появляются периодически. После 00:00 дочь перестала отвечать. Утром ФИО47 звонила в больницу, где ей сказали, что борются за жизнь дочери. Свидетель уехала в город Екатеринбург по своим делам, держала связь о состоянии здоровья дочери через ее супруга и бабушку. Ей сообщали, что дочь находится в реанимации тяжелом состоянии, что падает давление, была остановка сердца, что она не транспортабельна, в чем причина свидетелю не было известно.

Когда дочери не стало, ей сообщили, что причиной смерти стал <данные изъяты>. После смерти дочери она узнала, что третий период родов принимала врач ФИО1, которая и <данные изъяты>. <данные изъяты> произошел вследствие не отделения плаценты, о чем она узнала от медиков. В связи с этим приезжала бригада центра медицины катастроф и проводила операцию.

В период беременности дочь ни на что не жаловалась, два раза ее госпитализировали в больницу Первоуральска, налагали швы на шейку матки, так как ребенок находился низко, также был низкий гемоглобин и плохая моча, предлагали рожать в <адрес>, но она отказалась. Медицинские показания врачей дочь выполняла полностью, вовремя посещала врача-гинеколога. Никаких <данные изъяты> ни у свидетеля, ни у ее родственников никогда не было.

Потерпевший Потерпевший №1 в целом дал суду аналогичные показания, дополнительно указал, что со слов врачей медицины катастроф ему стало известно, что у дочери был <данные изъяты>, как он понял, перепутали один орган с другим, тянули механически и вывернули. Вывернула врач, которая принимала роды. Дочь умерла от <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ.

Показания свидетеля Свидетель №2, данные ей в ходе предварительного расследования, оглашенных на основании п. 1 ч. 2 ст. 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по ходатайству государственного обвинителя в связи со смертью, а также показания свидетеля Свидетель №3 и Свидетель №1 в судебном заседании аналогичны по своей сути показаниям потерпевших Потерпевший №3, Потерпевший №2, ФИО18

Допрошенная в судебном заседании свидетель Свидетель №5 суду показала, что работает акушеркой в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», пришла на работу. ДД.ММ.ГГГГ, утром, около 09.00 ч. поступила женщина для снятия швов, которые были наложены на шейку матки. Швы были сняты, отошли светлые околоплодные воды, около 17 час. начались схватки, регулярная родовая деятельность. Около 24 час. родовая деятельность начала ухудшаться, около 01 час. начали капать <данные изъяты> для усиления родовой деятельности, в 05 час. 50 мин. родилась девочка с обвитием пуповины вокруг шейки, ножек, ручек, сразу закричала, положена к матери, после пульсации пуповина была пересечена, состояние родовых путей в это время было нормальное последа еще не было. После родов у пациентки были розовые кожные покровы, она разговаривала, все было нормально. После этого Свидетель №5 начала заниматься ребенком. Стояла спиной к ФИО1. В какой-то момент ФИО1 сказала, что послед не выходит и нужно вызывать реанимационную бригаду для дачи наркоза. В это время в родовой находились Свидетель №5, санитарка Свидетель №4, и доктор ФИО1. Была вызвана реанимационная бригада. Потягиваний за пуповину она не видела. Между ног пациентки она видела послеродовую ткань и оболочки последа величиной с большой кулак, до момента операции объем ткани не менялся, когда вышел объем ткани свидетель не помнит. После прихода реанимационной бригады – врача анастезиолога ФИО49, медсестры-анастезиста, роженице дали наркоз и врач ФИО1 попыталась войти в полость матки для ручного отделения последа, но у нее это не получилось. ФИО1 заподозрила <данные изъяты>. Неполное удаление, либо не удаление плаценты от матки сопряжено с риском кровотечения. Был вызван дежурный хирург ФИО21, второй врач акушер-гинеколог ФИО1, которая ФИО1 не смогла, роженица была поставлена на учет в территориальном центре медицины катастроф. Из родовой палаты пациентка была перемещена в реанимацию. Перед тем как доставить ее в реанимацию, ее аккуратно переложили на каталку. С момента попытки вхождения в полость матки и отделения последа до момента перевода пациента в реанимационное отделение ее состояние ухудшилось, кожные покровы стали бледные. Когда пациентку увозили в реанимационное отделение, обильного кровотечения не было, объем ткани между ног не изменился. На момент перевода в реанимацию кровопотеря составила 700 мл. Во время следствия Свидетель №5 предъявляли фотографии, на них она видела ткань плаценты, более подробно об обстоятельствах того дня она уже не помнит.

В судебном заседании в связи с существенными противоречиями оглашены показания свидетеля Свидетель №5, данные в ходе предварительного следствия, из которых следует, что она работает в должности акушерки акушерского отделения в ГБУЗ СО «Ниженсергинская центральная районная больница» с июня 1992 года.

ДД.ММ.ГГГГ в десятом часу утра находилась на суточном дежурстве в акушерском отделении, когда к ним обратилась пациентка ФИО48. О поступлении ФИО48Свидетель №5 сообщила врачу акушеру-гинекологу ФИО1. На карте пациентки было указано, что ей наложен циркулярный шов на шейку матки. ФИО1 сказала, что женщину необходимо поднять в родовое отделение для снятия шва. Далее ФИО1 сообщила женщине, что у нее имеются все показания для того, чтобы госпитализироваться в городе Первоуральск для снятия швов и родов. Однако от госпитализации в территориальный перинатальный центр <адрес> пациентка отказалась. Затем Тепиконой были сняты швы с шейки матки, во время снятия швов отошли светлые околоплодные воды, в объеме примерно 400 мл. В родовой пациентка находилась до самого момента родов. Регулярная родовая деятельность у ФИО48 началась в 17:00 часов. В 05:50 ФИО48 самостоятельно родоразрешилась живой, доношенной девочкой, с обвитием пуповины вокруг ручки, туловища и ножки. Девочка закричала сразу и была выложена на живот матери. Далее была пересечена пуповина и Свидетель №5 забрала ребенка на другой стол для первичного туалета новорожденного. При родах как таковой кровопотери не было. Послеродовым периодом родов занимался доктор ФИО1, Свидетель №5 в этот момент стояла спиной к родовому столу и не видела, что там происходит. В это время она осуществляла туалет ребенка и замеряла его антропометрические данные, а ФИО1 находилась рядом с пациенткой. Далее ФИО1 сообщила, что отделяется послед и женщина начинает подкравливать. По ее назначению Свидетель №5 произвела инъекцию <данные изъяты> в катетер в объеме 1500 мг. Кровопотеря составляла примерно 400 мл. Через 3-5 минут ФИО1 сказала, что не может выделить послед. Послед вышел частично, частично остался в половых путях. Врач сказала, что это либо ущемление, либо приращение. После этих слов Свидетель №5 обернулась, и увидела, что у ФИО48 из влагалища торчала послеродовая ткань размером примерно с кулак, тканей других органов не было. Руки ФИО1 были в районе промежности ФИО48, она ладонями придерживала выделенную ткань. Потягивала ли руками ФИО1 эту ткань, Свидетель №5 не видела, так как смотрела не все время, а занималась своими обязанностями. ФИО1 было принято решение о ручном выделении последа, для чего она попросила Свидетель №4 (акушерку) позвать анастезиолога для обезболивания пациентки. В этот момент было примерно 06:00 часов. Далее пришел Ташатанбаев (анастезиолог) вместе с анестезисткой Свидетель №17. ФИО1 сообщила ему, что ей необходимо обезболить пациентку для ручного обследования и выделения последа. Врач анестезиолог опросил пациентку, она подписала согласие на дачу наркоза, после чего внутривенно был дан наркоз. В ходе анестезии сестра Свидетель №17 поставила второй катетер, какого он был типа, Свидетель №5 не помнит. Далее ФИО1 попыталась выделить послед, пытаясь выполнить ручной вход в матку, но у нее ничего не получилось. Около 06:30 был совершен звонок врачу ФИО1 (акушер-гинеколог) для вызова и оказания помощи. Однако ФИО1 отказалась. После этого сразу был вызван дежурный хирург ФИО21, а также совершен звонок в территориальный центр медицины катастроф, где пациентку ФИО48 поставили на учет, была вызвана бригада врачей. При Свидетель №5 ни ФИО49, ни ФИО21 не говорили, что у пациентки <данные изъяты>. Свидетель №5 последний раз видела саму ткань, выделенную из влагалища ФИО48, когда ее уже забирали в реанимацию, изменение характера и размера ткани она не заметила. Также отметила, что с момента окончания периода родов и до момента перевода ФИО48 в реанимацию, в присутствии Свидетель №5 никто кроме ФИО1 каких-либо манипуляций в промежности пациентки не производил. При этом Свидетель №5 видела, как ФИО1 пыталась сделать ручное отделение последа уже после прихода ФИО49. Подробно ткань, выделившуюся из промежности ФИО48, она не рассматривала, однако с уверенностью может сказать, что видела массив ткани последа и оболочки плодного яйца, этот массив ткани закрывал промежность пациентки. После предъявления фотографий с операции ФИО48, исходя из своего профессионального опыта, увидела, что на предъявленных фотографиях имеются ткани внутренней стороны влагалища и матки, которых в родовой она могла не увидеть, так как их закрывала ткань плаценты, а непосредственно в ту область она не заглядывала.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Свидетель №4 суду показала, что с 1987 года работает санитаркой в ГБУЗ СО «Нижнесергинская центральная районная больница». В тот день ее вызвали на роды, когда зашла в родовую, там находились акушерка Свидетель №5 и доктор ФИО1. У женщины произошло родоразрешение, ее самочувствие было нормальное, только говорила, что ей тяжело дышать. Производила ли доктор ФИО1 какие-либо манипуляции с роженицей, Свидетель №4 не помнит. У роженицы в промежности между ног находилась ткань телесного цвета, крови она не видела, полагала, что это послед. Производила ли ФИО1 какие-либо манипуляции с этой тканью, Свидетель №4 точно не помнит. Свидетель №4 попросили пригласить хирурга ФИО21, анестезиолога ФИО49, которые приходили в родовую, подходили к женщине, анестезиолог дал женщине подышать кислородом. Доктора о чем-то говорили, но она не прислушивалась. В какой-то момент женщине стало плохо, ей стало трудно дышать, и Свидетель №4 попросили позвать других врачей. В какое время это происходило, свидетель не помнит. После рождения ребенка минут через 30 – 40 роженицу забрали в реанимацию, а Свидетель №4 попросили подготовить операционную. Потом ФИО1 врачи из города и экстренно провели операцию. Помнит, что во время родов врач ФИО1 вроде бы держала одной рукой пуповину, другой рукой зажим, тянула тихонько и аккуратно за пуповину, пытаясь руками отделить послед, но точно свидетель уже не помнит. Ребенок в этот момент акушеркой был переложен на пеленальный столик. Ткань, находящуюся между ног пациентки, ФИО1 в этот момент не дергала, делала все аккуратно, в данном случае это стандартная ситуация. Врачи обычно потягивают послед при несложных родах, каких-то особенностей на этом этапе родов Свидетель №4 не видела. Также Свидетель №4 не видела и момент рождения плаценты. Признаков отделения последа и как его выводят, свидетель не знает. Также не отличает потягивание за пуповину, и действия врача для определения отделения последа.

В связи с существенными противоречиями оглашены показания свидетеля Свидетель №4, данных в ходе предварительного следствия, из которых следует, что она работает в должности операционной санитарки в ГБУЗ СО «Нижнесергинская центральная районная больница» с 1987 года.

ДД.ММ.ГГГГ примерно в 05 час. 30 мин. Свидетель №4 вызвали из дома для оказания помощи при родах. В родильной палате находилась пациентка ФИО48, акушерка Свидетель №5, и врач акушер-гинеколог ФИО1. Роженица лежала на родильном кресле. Самочувствие у нее было нормальное. Примерно через пять мину после прихода Свидетель №4, роженица родила девочку. Ребенка положили роженице на живот, далее акушерка забрала ребенка на детский столик и стала ребенка обрабатывать. Роженица при этом не кричала, не чихала, не кашляла, во время родов типично стонала.

ФИО1 в этот момент находилась возле пациентки, массаж низа живота ФИО48 не делала, локтем на него не давила. При этом Свидетель №4 видела, что у ФИО1 в руках послед, и она его тихонько тянет, как всегда после родов обычно делала. Но послед почему-то он не отделился. Дергала ли его ФИО1 с силой, свидетель не видела, так как не все время следила за ней. ФИО48 в этот момент находилась в сознании.

Доктор осмотрела послед, Свидетель №4 в этот момент стала заниматься своими обязанностями и за действиями врача не следила. Однако может сказать, что женщина не кричала, только стонала и сообщила, что ей трудно дышать. Кто-то дал ей кислород. Затем, позвали доктора ФИО49, он пришел вместе с медицинской сестрой для оказания помощи. Роженице дали внутривенный наркоз, потом врачи что-то между собой обсуждали и попросили Свидетель №4 позвать врача-хирурга ФИО21, это был уже седьмой час утра. После того как ФИО21 пришел в родовое отделение, врачи снова что-то обсуждали. ФИО1 сказала, что нужно вызывать операционную бригаду, после чего Свидетель №4 направили готовить операционную. Пока свидетель готовила операционную, женщину забрали в отделение реанимации. Что происходило в реанимационном отделении, Свидетель №4 не знает. Далее после 08 час. прибыла операционная бригада. Какое-то время пациентка Типикина еще находилась реанимационном отделении, а потом ее перевезли в операционную. Во время операции, Свидетель №4 находилась в операционной, выполняла свою работу. Свидетель №4 слышала, что пациентке удалили матку, после операции Типикину отвезли в реанимационное отделение. В реанимации она не присутствовала, что там происходило, Свидетель №4 не знает.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Свидетель №10 суду показала, что с 1988 года она работает в ГБУЗ СО «Нижнесергинская центральная районная больница» в должности заведующего реанимационным отделением. Первоначально работала акушером-гинекологом в Верхнесергинской городской больнице, потом врачом реаниматологом.

В тот день Свидетель №10 пришла на работу к 07:30 утра. Когда заходила, в коридоре увидела открытые двери родового отделения, откуда ФИО49 и анестезистка Свидетель №17 на кровати быстро в реанимационное отделение везут пациентку, следом за ними шла ФИО1 и заместитель главного врача по леченой работе Свидетель №11. Свидетель заметила, что пациентка была очень бледная. Свидетель №10 спросила, что случилось, ей ответила врач ФИО1, что у пациентки <данные изъяты>. Свидетель №10 решила посмотреть. Откинув одеяло, она увидела между ног пациентки матку (мышечную ткань размером 20-30 см. х 15 см). Впитывающие пеленки, которые находились под женщиной и были пропитаны кровью, эта кровь стекала на кровать, матрац и одеяло. Живот у пациентки был запавший, в животе ничего не было. Свидетель это сразу поняла, поскольку раньше работала гинекологом.

Свидетель №10 пыталась сказать ФИО1, что здесь матка и пациентку нужно срочно везти в операционную, но та не дала ей договорить, сказала, что ей велено не трогать, что едет бригада центра медицины катастроф и они уже близко. Свидетель спросила, была ли заказана кровь, ей ответили, что нет. Тогда Свидетель №10 попросила трансфузиолога Свидетель №15 принести три пакета крови и три пакета плазмы. Пациентка была очень бледная, после интубации трахеи давление составляло 70/50 или на 40, едва-едва улавливал монитор, была тахикардия, пульс практически не прощупывался, пеленка была пропитана вся кровью. Когда ставили первый пакет крови, у ФИО48 произошла первая остановка сердечной деятельности. Сразу стали делать массаж сердца, поставили первую инъекцию адреналина, сердце завелось, была продолжена гемотрансфузия. После в 08 час. 20 мин. ФИО1 бригада центра медицины катастроф, и они пошли в операционную. В операционной наркоз давал ФИО49, а после операции лечение проводилось совместно с реаниматологами центра медицины катастроф, ситуация стабилизировалось, нормализовалось давление, пульс, планировался перевод в областную больницу. Когда приземлился вертолет с другой бригадой центра, ими было принято решение поменять параметры искусственной вентиляции легких, после этого состояние пациентки резко ухудшилось, врачи центра оценили состояние пациентки не транспортабельным. Лечение продолжалось на месте в соответствии с данными врачами рекомендациями. Около четырех часов у ФИО20 вновь наступила остановка сердечной деятельности, на 27 минуте реанимационных мероприятий сердце завелось. После ФИО1 другая бригада центра медицины катастроф, делали все возможное. Однако в какое-то время (точно не помнит), вновь наступила остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия ни к чему не привели, была установлена биологическая смерть пациентки.

В родовом отделении пациенткой занимался дежурный врач реаниматолог ФИО49, он ее интубировал, рассказал, что его позвали в родовое отделение на ручное отделение последа. В этой ситуации, если послед не отделяется, начинается массивное кровотечение, которое само по себе не может остановиться, поскольку открыты сосуды. Должно проводиться экстренное оперативное лечение – <данные изъяты>. Также от ФИО49 ей стало известно, что ФИО1 пыталась отделить послед, однако не смогла этого сделать, в виду его приращения.

Из оглашенных в виду существенных противоречий показаний свидетеля Свидетель №10 данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 07:30 часов она пришла на работу. В это время из родового отделения вывозили на кровати пациентку. Пока Свидетель №10 переодевалась, дежурный врач реаниматолог ФИО49 взял пациентку на искусственную вентиляцию легких. Когда Свидетель №10 вошла в палату реанимации, увидела очень бледную пациентку ФИО48 и спросила у акушера – гинеколога ФИО1 о том, что случилось. В ответ услышала, что у пациентки <данные изъяты>. Зная, что при <данные изъяты> бывает массивное кровотечение, не увидев, что капается кровь, а проводится инфузия кристаллоидов, задала вопрос, почему не переливается кровь? В ответ Свидетель №10 ничего не услышала. Также спросила, написано ли требование на эритроцитарную взвесь и свежезамороженную плазму. Свидетель №10 ответили, что нет. Одновременно, она решила посмотреть пациентку. Открыв одеяло, Свидетель №10 увидела, что между ног находится <данные изъяты>, также под ней были пропитанные кровью впитывающие пеленки. На высказывание: «Дак у вас же…», ФИО1 прервала ответом: «Мы знаем, велено не трогать». Свидетель №10 спросила, кем велено и ФИО1 ответила, что центром медицины катастроф. Свидетель №10 сказала, что девушку нужно срочно брать в операционную и ФИО1 ответила, что врачи центра на подъезде. Свидетель №10 спросила, почему они тут стоят, нужно срочно бежать и писать требование на кровь и плазму. Через две минуты свидетель пошла сама в родовое отделение, где встретила трансфузиолога Свидетель №15 и попросила ее принести четыре пакета взвеси и три пакета плазмы, сказав, что требование им принесут позже, так как группа крови определена и в журнале зафиксирована. Очень быстро принесли кровь и плазму. Кровь лично Свидетель №10 проверила на совместимость и в 08:00 начали гемотрансфузию в две вены. В 08:10 у пациентки наступила остановка сердечной деятельности, были начаты реанимационные мероприятия и через три минуты сердечная деятельность восстановилась. По ЭКГ было видно, что пульс не прощупывался и давление не определялось. В 08:20 часов ФИО1 врачи центра медицины катастроф, после этого пациентка была переведена в операционную. Свидетель №10 в этот момент продолжала заниматься совмещением крови. ФИО49 и анестезиолог центра медицины катастроф пошли давать пациентке наркоз. После операции, свидетель попыталась выяснить причину <данные изъяты>, спросив об этом у ФИО1, и для чего ФИО1 вызывала дежурного врача-реаниматолога на ручное отделение последа, было ли при этом кровотечение. ФИО1 ответила, что кровотечения не было. Свидетель №10 тогда спросила, о каком ручном отделении последа шла речь? ФИО1 ответила, что из родовых путей вывалилось что-то непонятное, она подумала, что это послед. Также ФИО1 сказала, что после того как доктор дал наркоз, она ничего сделать не смогла, так как не смогла войти в полость матки. Свидетель №10 спросила ФИО1, что получается, она тянула за пуповину и <данные изъяты>? ФИО1 ответила, что нет, <данные изъяты>. Далее ФИО48 удалось немного стабилизировать, и было принято решение об ее эвакуации. Но после того как было скорректировано лечение, давление у ФИО48 стало снижаться и было принято решение оставить пациентку на месте. В 15:50 наступила повторная остановка сердечной деятельности, были проведены реанимационные мероприятия, и через 27 минут реанимации сердечная деятельность была восстановлена. Около 21:00 Свидетель №10 ушла с работы при более стабильном состоянии пациентки. Утром, ДД.ММ.ГГГГ в 07:30 она пришла на работу, состояние пациентки оставалось крайней степени тяжести за счет полиорганной недостаточности. Вскоре поменялась бригада центра медицины катастроф. Примерно в 10:30 вновь произошла остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия продолжались в течении 40 минут, но эффекта не было и в 11:10 была констатирована смерть пациентки. Впоследствии Свидетель №10 принимала участие в разборе данного летального случая. Причиной смерти ФИО48 явился <данные изъяты>.

После случившегося, Свидетель №10 спрашивала ФИО1, как она не увидела, что <данные изъяты>, ФИО1 сказала, что посчитала это за плаценту и начала ручное отделение, но у неё ничего не получилось.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Свидетель №11 суду показала, что она работает в ГАУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» в должности заместителя главного врача по лечебной работе.

ДД.ММ.ГГГГ в 06:50 ей на телефон поступил звонок от врача акушера-гинеколога ФИО1, которая сообщила, что у нее сложилась нестандартная ситуация после физиологических родов. У женщины не отошел послед, и она будет проводить ручное отделение последа, сказала, что ей нужна помощь врача акушера-гинеколога ФИО1. Свидетель №11 позвонила ФИО1, но та на звонок не ответила. После этого около 07:40 Свидетель №11 пришла на работу, прошла в реанимационное отделение, где увидела роженицу, которая в этот момент находилась на искусственной вентиляции легких. Причины, по которым женщина оказалась в реанимации, ей не были известны. ФИО1 пояснила, что пыталась провести ручное отделение последа, но без эффекта, после чего позвонила в центр медицины катастроф. Со специалистами центра ФИО1 неоднократно консультировалась, получила рекомендации по ведению пациентки. О чем ФИО1 разговаривала с врачами центра, свидетелю не известно. Но со слов ФИО1 последней сказали, что с пациенткой ничего не надо делать, нужно ждать их приезда. О кровотечении ФИО1 не сообщала, но свидетель знала, что не отделение последа может повлечь кровотечение. После пришла заведующая реанимационным отделением Свидетель №10. Она зашла к пациентке, откинула простыню и сказала, что объемное образование, которое лежало между ног у пациентки это матка, а не послед. До этого момента диагноз Свидетель №11 был не известен. Сама свидетель женщину не осматривала, поскольку не является специалистом в области акушерства и гинекологии.

Около 08:30 приехали врачи центра медицина катастроф, которые перевели пациентку в операционный блок, где ей была проведена операция по <данные изъяты>. В этот же день было решено перевести пациентку авиацией в областную больницу. Однако вскоре свидетелю сообщили, что пациентку оставят в больнице, поскольку ее состояние ухудшилось. После этого с роженицей оставались врачи центра медицины катастроф. Но ДД.ММ.ГГГГ в 11:00 была констатирована ее смерть.

Также пояснила, что в больнице существует алгоритм оказания неотложной медицинской помощи на основании приказов, локальных нормативных актов. Поскольку роддом в больнице относится к медицинскому учреждению первой категории, при наличии соответствующих медицинских показаний, женщине было предложено госпитализироваться в г. Первоуральск, в более высокое по уровню медицинское учреждение. По этому поводу с ней разговаривал главный врач больницы, женщину уговаривали, но она отказалась.

Отметила, что решение о тактике проведения лечения всегда принимает лечащий врач, он собирает консилиум и решает, что делать. Если патология гинекологическая, то решение принимает врач акушер-гинеколог. Предлагалось ли хирургу ФИО21 идти в операционную, свидетель не помнит. Но на момент проведения реанимационных мероприятий речи об операции не было. Со слов ФИО1, специалистами центра медицины катастроф было рекомендовано не трогать пациентку.

Полагает, что действия врача ФИО1 в той ситуации были верными, поскольку врач оценила ситуацию как нестандартную, позвонила руководству, а также созвонилась со специалистами центра медицины катастроф, согласовав с ними дальнейшие действия по проведению лечения.

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО1 О.А. суду показала, что она работает врачом акушером-гинекологом в ГАУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» ОП «Михайловская городская больница».

В тот день ей позвонила врач ФИО1, сказала, что рожает женщина первобеременная, первородящая ФИО48. Роды прошли нормально, но случились осложнения в третьем периоде родов, трудности возникли в отделении и выведении последа. ФИО1 сказала, что послед отделился, но не полностью, возникло подозрение на приращение последа, интимное прикрепление, спросила, что ей делать. ФИО1 рекомендовала ей вызвать анестезиолога, проводить инфузионную терапию, поставить второй катетер, вызвать бригаду центра медицины катастроф, поставить в известность администрацию. Говорила ли ФИО1 о находящейся в промежности ткани, свидетель не помнит, но о вывороте матки речи не было. ФИО1 также сказала, что кровотечения угрожающего жизни нет, все консервативные мероприятия по остановке кровотечения ей были выполнены, проводятся консультации с врачами центра медицины катастроф, все рекомендации врачей центра ФИО1 выполняются. Каких-либо рекомендаций по ручному отделению последа ФИО1 не давала, поскольку ФИО1 врач, и она знает, что это необходимо делать. Также указала, что на момент звонка дежурным акушером-гинекологом не была, ФИО1 не могла, так как находилась в другом городе.

Из оглашенных в виду существенных противоречий показаний свидетеля ФИО1 О.А. данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 06:30 часов на ее сотовый телефон поступил звонок от врача ФИО1, которая сообщила, что у первобеременной, первородящей женщины, в третьем периоде родов возникли осложнения и трудности в отделении и выделении последа. У ФИО1 складывалось подозрение либо на врощение, либо интимное прикрепление последа. Она ничего не говорила о том, было ли самостоятельное выделение, или ручное выделение, но ФИО1 точно помнит, что ФИО1 сказала, что у пациентки вышла какая-то ткань, и эта ткань похожа на плаценту. С ее слов следовало, что женщина не кровит, что кровопотеря физиологическая, все консервативные мероприятия по остановке кровотечения она выполнила. Женщине проводится инфузионная терапия, далее ФИО1 спросила, что ей делать в данной ситуации. ФИО1 сказала, что надо вызывать врача анестезиолога и звонить в центр медицины катастроф, для постановки на учет, и действовать в зависимости от их рекомендаций. Также ФИО1 посоветовала ей попробовать ручное отделение последа, когда под анестезией вводится рука в полость матки, и отделяется послед. Также ФИО1 отметила, что послед и внутренняя поверхность матки внешне отличаются. ФИО1 не просила. На этом разговор окончился, и более звонков от ФИО1 не поступало.

По ходатайству стороны защиты, были оглашены показания свидетеля ФИО1 О.А. данные ей в ходе судебного заседания при предыдущем рассмотрении дела. из которых следует, что погибшую ФИО48 она не знала. Женщина состояла на учете в женской консультации, она (свидетель) с ней лично не сталкивалась, как протекала беременность, не знала. В тот день ФИО1 позвонила ей по телефону утром с телефона акушерки, сообщила, что ФИО48 родила, кровотечения нет, но случились осложнение в третьем периоде родов, возникли трудности в выделении и отделении последа (часть плаценты торчит из вульварного кольца), что предполагает интимное прикрепление либо истинное приращение последа. Говорила, что послед отделился не полностью, она (свидетель) посоветовала вызвать анестезиолога и идти на ручное отделение, поставить на учет в центре медицине катастроф. Из разговора поняла, что ФИО1 уже предпринимала попытку ручного отделения, так как пояснила, что анестезиолог уже здесь. Также спросила, сможет ли ФИО1, но на тот момент ФИО1 дежурным акушером-гинекологом не была, ФИО1 не могла, так как находилась в другом городе.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №7 суду показал, что он работает в должности врача-анестезиолога реаниматолога в ГБУЗ СО «Нижнесергинская центральная районная больница».

В тот день он находился на дежурстве. Около 06:00 часов его вызвала санитарка в родильный зал, и сказала, что нужно дать наркоз пациентке. ФИО49 пошел в родильный зал, где уже находилась врач акушер-гинеколог ФИО1, акушерка и санитарка. Врач ФИО1 ему сказала, что необходимо провести ручное отделение плаценты. В родовом отделении он увидел роженицу ФИО48, беседовал с ней, спросил ее состояние, жалобы. Она сказала, что у нее боли внизу живота. Затем, получив от пациентки согласие на проведении анестезии, был дан наркоз. После того как пациентка уснула, ФИО1 начала свою процедуру, но у нее ничего не получилось. Тогда ФИО49 сказал, что надо вызвать второго врача акушера-гинеколога и предложил ФИО1 пройти в операционную. Через 10 минут пациентка проснулась, сказала, что у нее тянет низ живота. Она была обезболена, параллельно шла инфузионная терапия. ФИО49 сказал, что нужно готовить операционную. В этот момент ФИО1 разговаривал по телефону, консультировалась. Второго врача акушера-гинеколога вызвать не удалось, тогда свидетель попросил вызвать хирурга. Пришел дежурный хирург ФИО21, которому ФИО49 в данной ситуации предложил идти в операционную и там решать проблему с роженицей. Но ФИО21 ответил, что у него нет сертификата на проведение операции в области акушерства и гинекологии, и он не имеет права это делать, поэтому от проведения операции он отказался. ФИО49 сказал ФИО1, что надо быстро решать проблему с не отделившимся последом и идти в операционную. ФИО1 ответила, что проконсультировалась со специалистами центра медицины катастроф, и ей сказали пациента не трогать, продолжать терапию на месте. С 06:50 состояние пациентки начало ухудшаться, пациентка начала вести себя беспокойно, у неё стало падать давление, снижаться сатурация. Состояние пациентки было тяжелое на фоне кровотечения, которое обнаруживалось клинически на фоне снижения давления, тахикардии, снижении гемоглобина. Саму кровь свидетель не видел. Давала ли указание врач на введение дополнительной дозы кровоостанавливающего препарата, говорила ли ФИО1 о кровопотере в связи со снижением артериального давления, свидетель не помнит. Примерно в 07:45 пациентку перевели в реанимацию, подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, и стали ждать приезда специалистов центра медицины катастроф. Для перевода в реанимационное отделение пациентка аккуратно была переложена на каталку, при этом объем ткани в промежности не изменялся, оставался прежним. Менялись ли при этом впитывающие пеленки, свидетель не помнит. В реанимационном отделении действия свидетеля были направлены на поддержание жизненных функций организма, чтобы состояние пациента не ухудшалось. Состояние пациентки в реанимационном отделении уже было критическим, ее нужно было срочно оперировать. По приезду специалистов центра медицины катастроф, пациентке была проведена операция по удалению матки. Свидетель принимал участие в проведении операции в качестве анестезиолога. После проведения операции состояние пациентки не улучшилось.

В родовом зале у пациентки между ног ФИО49 видел биологическую ткань, размером примерно с кулак. Когда врач ФИО1 хотела осуществить действия по отделению плаценты, эта ткань в промежности ног пациентки уже была. Говорила ли ФИО1 о ткани, которая была у роженицы между ног, и какого она была цвета, свидетель не помнит. О том, что у пациентки был <данные изъяты>, свидетель услышал от заведующей реанимационным отделением Свидетель №10, в тот момент, когда она пришла на смену, и потом от специалистов центра медицины катастроф.

В судебном заседании в связи с существенными противоречиями оглашены показания свидетеля Свидетель №7, данные им в ходе предварительного следствия, из которых следует, что ДД.ММ.ГГГГФИО49 находился на суточном дежурстве, когда в 06:00 часов он был вызван в родильный зал врачом акушером-гинекологом ФИО1. Когда он пришел в родильный зал, там находились пациентка Типикина, врач ФИО1, акушерка Свидетель №5, санитарка Свидетель №4. ФИО1 ему сообщила, что предстоит ручное отделение плаценты и в связи с этим пациентке необходимо дать наркоз. Пациентка в тот момент находилась в кресле. Он посмотрел и увидел, что у ФИО48 в промежности, находится массив ткани красного цвета, размером чуть больше человеческого кулака, однородность и характер ткани свидетель описать не может, так как не акцентировал на этом внимания. С момента прихода в родовое отделение и до момента, когда ФИО48 переводили в реанимацию, изменение объема ткани ФИО49 не заметил. Он спросил у пациентки о ее самочувствии, она сказала, что ее беспокоят боли внизу живота. Далее, он проверил у ФИО48 артериальное давление, пульс, сатурацию. Дыхание пациентки на тот момент было спокойное. После того, как пациентка подписала согласие на проведение анестезии, ей был введен наркоз. После того, как ФИО49 убедился в том, что наркоз подействовал, он дал разрешение ФИО1 на проведение манипуляций, при этом он наблюдал, что ФИО1 пытается рукой войти в половые пути ФИО48. Каких-либо действий, направленных на вытягивание из половых путей плаценты, она не производила. После этого она сообщила, что плацента нее отделяется, и она не может ничего сделать. Тогда ФИО49 сказал ФИО1, чтобы она вызывала второго врача акушера-гинеколога себе на помощь. Но та, почему-то, прибыть отказалась. Потом ФИО49 сказал ФИО1, что необходимо вызвать оперирующего специалиста, так как плаценту необходимо отделять. В это же примерно время ФИО48 стала просыпаться. Далее в родильное отделение пришел врач-хирург ФИО21, которому ФИО1 объяснила ситуацию и сказала, что, наверное, ФИО48 необходимо оперировать, сказала хирургу, что необходимо посмотреть, что происходит у пациентки в брюшной полости. ФИО21 ответил, что акушерских операций он не делает. Кроме того, она не поставила ему конкретной задачи. На тот момент динамика состояния ФИО48 была удовлетворительной, все показатели были стабильные. Когда ФИО48 проснулась от наркоза (примерно в 06:15 или 06:20), ФИО49 спросил ее о самочувствии. Она сказала, что испытывает неприятные ощущения внизу живота. Ей был поставлен обезболивающий препарат. После консультации с доктором ФИО21, ФИО1 позвонила заместителю главного врача Свидетель №11, а также в территориальный центр медицины катастроф, где пациентку поставили на учет, также была вызвана бригада врачей. ФИО1 рекомендовали отслеживать динамику состояния ФИО48 и не перемещать. После этого ФИО49 сказал санитарке, чтобы она готовила операционную.

Примерно в 06:50 у ФИО48 стало снижаться давление. Для поднятия артериального давления, ФИО49 дал указание вставить в вену второй катетер и установил для введения раствор Рингера в объеме 500 мл. струйно. Остальные показатели были в норме. Примерно в 07:35 состояние ФИО48 стало ухудшаться, она стала беспокойной, у нее началось двигательное возбуждение, повысился пульс, стало учащенным дыхание. Свидетель дал команду переводить ФИО48 в реанимацию.

В реанимацию ФИО48 перемещали на реанимационной кровати, на которую её аккуратно переложили на пеленке с родового стола, при этом не встряхивали, не переворачивали, соответственно, какого либо воздействия на ткань в промежности ФИО48 не оказывали.

Далее в помещении реанимации, ФИО48 ввели в дозе 100 мг. «Кетамин», с целью седации для того, чтобы можно было ее интубировать. Также для релаксации мускулатуры в дозе 100 мг. «Листенон». После интубации примерно в 07:40 пациентку перевели на ИВЛ и еще раз обезболили. Примерно в 08:00 пришла заведующая реанимационным отделением Свидетель №10. В это же время пациентке начали гемотрансфузию, вводили плазму и кровь. Ей прокапали три пакета крови и один пакет плазмы. Это проводила заведующая отделением Свидетель №10. В 08:10 часов у Тепиккиной остановилась сердечная деятельность. Ей был введен в катетер «Адреналин» и в течении трех минут сердечная деятельность была восстановлена. В 08:30 прибыла бригада центра медицины катастроф, которая приступила к операции. Свидетель и анестезиолог центра проводили анестезиологическое пособие (наркоз). В ходе операции выяснилось, что у ФИО48<данные изъяты>, которую ей удалили. После операции, и перемещении пациентки в реанимационное отделение, ей занималась Свидетель №10. При повторной остановке сердечной деятельности у ФИО48, которая была днем уже примерно в 15:30 часов, свидетель также принимал участие в ее сердечно-легочной реанимации. Реанимационные мероприятия продолжались около 27 минут и сердечную деятельность восстановили. У ФИО48 оставалась дежурить бригада центра медицины катастроф. В 16:00 часов ФИО49 ушел домой. ДД.ММ.ГГГГ он также принимал участие в реанимационных мероприятиях ФИО48, которые продолжались примерно около 40 минут, но к положительному результату не привели, после чего была констатирована ее смерть.

Впервые о том, что у пациентки был <данные изъяты>, ему сказала заведующая реанимационным отделением Свидетель №10 утром ДД.ММ.ГГГГ, когда пришла на смену и увидела в промежности у ФИО48 ткань. ФИО49<данные изъяты> определить не мог, поскольку это не его специализация.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Свидетель №17 работавшая в отделении реанимации ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» медицинской сестрой-анестезистской, показала, что находилась на дежурстве вместе с врачом ФИО49. В 06:30 врача-анестезиолога и ее пригласили в родовой зал, где уже находились врач ФИО1, акушерка, санитарка и роженица ФИО48. Роженица жаловалась на боль внизу живота. Им сказали, что у роженицы не отделяется плацента, и нужно дать наркоз, чтобы доктор вручную смогла ее отделить. Свидетель в этот момент находилась вместе с пациенткой. После того как дали наркоз внутривенно, врач акушер-гинеколог делала движения руками, но какого характера движения, свидетель не знает, поскольку стояла сбоку от пациентки и не видела ее промежности. После того, как врач сказала, что у нее не получается, свидетель заглянула между ног пациентки, и увидела образование овальной формы, темно бордового цвета, более 10 см. в длину. Что это было за образование, она не знает. В это время ФИО49 спросил, есть ли кровотечение, врач ему сказала, что кровотечения нет. Свидетель в этот момент проверяла давление, ставила систему, доктор наблюдал за пациенткой, просила приготовить кровь для переливания, ФИО1 звонила, просила помощи, была растеряна. Приходил доктор ФИО21, которого врач просила провести операцию, но он сказал, что не имеет полномочий проводить операции в области гинекологии.

В какой-то момент состояние пациентки стало стремительно ухудшаться, стало падать давление, бледнеть кожные покровы. ФИО49 просил ускорить процесс, или что-то сделать. ФИО1 стала звонить и консультироваться с врачами из Екатеринбурга. Ей было сказано, пациентку не перемещать, ждать бригаду докторов. Все это время они находились рядом с роженицей. В 07:30 пациентку аккуратно переложили вместе с пеленкой на реанимационную кровать и перевели в реанимацию, в это время она уже находилась без сознания. В реанимации роженицу подключили к ИВЛ. Когда ФИО1 бригада центра медицины катастроф свидетель в это время уже сдавала смену. После этого пациентку перевезли в операционную.

Помнит, что в реанимацию приходила заведующая реанимационным отделением Свидетель №10, которая осмотрев пациентку, сказала, что здесь <данные изъяты>, распорядилась срочно принести кровь и готовить роженицу к операции. Был вызван трансфузиолог, пациентке начали капать растворы. Большая ли была кровопотеря у пациентки в реанимации, свидетель не помнит.

Из показаний свидетеля Свидетель №9, данных ей в ходе предварительного расследования, оглашенных на основании п. 1 ч. 2 ст. 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по ходатайству государственного обвинителя в связи со смертью, следует, что она работала в должности медсестры-анестезиста в «Нижнесергинской ЦРБ».

Поясняла, что ДД.ММ.ГГГГ когда пришла на смену, пациентка ФИО48 уже лежала в реанимации. Она видела в реанимации «ткань», вывалившуюся из влагалища ФИО48, это была матка, определила ее по структуре мышечной ткани. Свидетель ни с кем это не обсуждала, между собой врачи, в том числе и ФИО1, что-то о матке не говорили. Принесли пакеты с кровью, и заведующая реанимационным отделением Свидетель №10 сказала переливать кровь. Когда ФИО1 врачи из центра медицины катастроф, ФИО48 перевезли в операционную на кровати, там все вместе переложили на операционный стол. Перекладывали на одноразовой пеленке, какая-либо дополнительная нагрузка на «ткань», выпавшую из влагалища ФИО48, не оказывалась. С родового стола на кровать перекладывают тоже на пеленке, соответственно, так же воздействия на ткань не могло быть оказано. После операции свидетель перевезла ФИО48 в реанимацию, стала осуществлять выполнение назначений врачей, ставила лекарства, переливала кровь и ее компоненты. Около 13:00 произошла остановка сердца. ФИО49 стал производить реанимационные мероприятия, минуты через 2-3 сердце запустилось. Вторая остановка была около пяти часов вечера, там уже реанимировали долго около 20 минут. По окончании смены свидетель ушла домой. О том, что пациентка умерла, узнала, когда пришла на следующую смену.

Ни во время смены, ни позже причины <данные изъяты> она ни у кого не спрашивала, при ней врачи их не обсуждали.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО21 суду показал, что с 1998 года по настоящее время работает врачом-хирургом. В настоящее время работает заведующим хирургическим отделением ГАУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ». В его обязанности входит оказание неотложной экстренной и плановой хирургической помощи.

В тот день (точно число и время не помнит) утром свидетель находился в больнице на дежурстве, был вызван в родовое отделение санитаркой. В родовом зале в это время находилась роженица ФИО48, врач анестезиолог ФИО49, ФИО1, медицинская сестра-анестезистка, санитарка Свидетель №4, и кто-то из акушерок. ФИО48 в этот момент находилась на родильном столе, она отходила от наркоза, медикаментозной седации, рядом с ней находился врач ФИО49. Врач ФИО1 сообщила ему, что у роженицы имеется приращение плаценты, которая не отделяется, и предложила ему сделать операцию. Какую операцию ФИО1 не пояснила, сказала, наверное, экстирпацию матки. При этом, она не была уверена какую операцию необходимо проводить, и вообще нужно ли было пациентку оперировать. Учитывая то, что ФИО21 не владеет тактикой проведения оперативного лечения в данной области, не может адекватно оценить необходимость, объем и неотложность оказания медицинской помощи, правильно оценить положение, в котором находилась пациентка, свидетель предложил ФИО1 созвониться со специалистами центра медицины катастроф, поставить в известность администрацию больницы, выработать дальнейшую тактику с акушерами которые находятся на дежурстве в центре. ФИО1 согласилась, вышла в коридор и стала звонить. Пациентка ФИО48 в этот момент была неадекватна, поскольку полностью не восстановилась от наркоза, жалоб не предъявляла, не разговаривала, реагировала на простейшие просьбы анестезиолога. У ФИО48 в этот момент между ног находился какой-то мясистый кусок, а что это было, ФИО21 тогда не знал. Позже от врачей ТЦМК ему стало известно, что это была <данные изъяты>. В момент нахождения в родовом зале ему сказали, что это послед, который прирос к матке. Кровопотеря оценивалась свидетелем примерно в объеме 700 – 800 м.л., но на тот момент, когда он осматривал. Массивного кровотечения, когда свидетель находился в родовом зале, он не наблюдал, не видел и угрозы жизни пациентки. Если бы врач предложила ему ассистировать при проведении операции, он бы согласился, но инициатором принятия такого решения должен быть специалист того профиля, чей пациент находится на операционном столе, в данном случае врач акушер-гинеколог. При этом должна быть поставлена задача, поставлен диагноз с показаниями к операции, с анестезиологическим пособием, с первичным планом операции, чего в данной ситуации не было. Перед свидетелем не ставилась задача что-то делать, его не просили осмотреть пациентку, не спрашивали совета, врач только сказала, что у пациентки какое-то осложнение. Самостоятельно в одиночку провести такую операцию врач не может, поскольку необходима помощь в перевязке сосудов, подвздошных артерий. Однако пойти на операцию в качестве ассистента ФИО1 не предлагала. В родовом отделении свидетель находился не более десяти минут.

Потом он еще раз осматривал ФИО48, когда она уже находилась в реанимации, наверное, это было на следующий день, в тот момент она была уже прооперирована. Врач который оперировал, вправил матку в брюшную полость, а после удалил матку из брюшной полости. Свидетель проводил консультацию для исключения внутрибрюшного кровотечения, у пациентки сохранялось низкое давление. ФИО21 ее осмотрел, исключил кровотечение, и больше он никакой помощи не оказывал. Когда пациентку ФИО48 переводили из родового зала в реанимацию, ФИО21 при этом не присутствовал.

Более точно подробности тех событий свидетель не помнит, поскольку прошло много времени.

В связи с существенными противоречиями оглашены показания свидетеля ФИО21, данные им в ходе предварительного следствия, из которых следует, что в тот день он пришел в родовой зал к пациентке ФИО48. Также там находились ФИО1, анестезиолог ФИО49 с медицинской сестрой-анестезисткой, санитарка Свидетель №4, акушерка Свидетель №5. На вопрос свидетеля ФИО21 о причинах вызова, ФИО1 сказала, что у пациентки приращение плаценты, неотделение последа. Предложила выполнить операцию. Он спросил какую, она дословно ответила «Наверно <данные изъяты>», то есть её удаление. ФИО21 так понял, что ФИО1 сама не была уверена, что надо делать. На практике операцию по удалению матки свидетель никогда не производил, более того, это операция лишающая женщину детородной функции, поэтому при такой неуверенности доктора ФИО1, свидетель отказался делать операцию. При этом пояснил, что если бы ФИО1 в связи с угрожающим для жизни пациентки состоянием, либо либо главный врач, либо его заместитель, а также врачи центра медицины катастроф настаивали как минимум на начале производства операции по удалению матки, ФИО21 начал бы её делать, так как в теории он знает как делать любую операцию, поскольку его этому учили в институте. Сам по своей специализации он не мог диагностировать <данные изъяты>. На предъявленных ФИО21 фотографиях из операционной, в настоящее время, уже зная о диагнозе пациентки, он увидел стенки влагалища и фрагменты матки, но на тот момент, когда он осмотрел вышедшую из промежности ФИО48 ткань, <данные изъяты> он не определил, так как либо не заметил этой ткани, либо не смог распознать. Сам никаких манипуляций с тканью он не производил. Также ФИО21 не знал объема кровопотери, показаний артериального давления, соответственно определить наличие массивной кровопотери на тот момент не мог. Вместе с тем, если бы видел признаки обильного кровотечения, принял бы меры к его остановке, и рекомендовал бы лечащему врачу производство переливания крови.

Свидетель не присутствовал притом, как ФИО48 переводили из родового отделения в реанимацию, но объем вышедшей из промежности ФИО48 ткани с момента, когда он ее увидел в родовом отделении и до момента, когда он наблюдал его при операции, которую проводил врач Свидетель №13, не менялся. Впервые диагноз <данные изъяты>ФИО21 услышал от оперировавшего врача Свидетель №13. Ни ФИО21, ни в его присутствии, ФИО1 ни чего не говорила о причинах <данные изъяты>, он с ней эту ситуацию не обсуждал.

Свидетель Свидетель №13 суду показал, что он работал в должности врача акушера-гинеколога в ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф».

Утром около 07:00 ему позвонил дежурный оператор, сказал, что имеется вызов из больницы г. Нижние Серги, проблема с пациенткой, которая находилась в послеродовом периоде, он принял решение выезжать. Выехали полной бригадой, он как гинеколог, анестезиолог, фельдшер. Из больницы ему позвонила доктор ФИО1, говорила, что у роженицы нет признаков отделения последа, пациентка находится в стабильном состоянии, курировал больную на месте анестезиолог, вопросов со стороны анестезиолога не поступало. Когда ФИО1 на место, пациентка находилась к этому времени в реанимации, при личном осмотре Свидетель №13 обнаружил у нее <данные изъяты>, на <данные изъяты> находилась плацента. Доктор реаниматолог сказал, что полчаса назад констатировали клиническую смерть, но в ходе реанимационных мероприятий удалось запустить сердечную деятельность. Большой кровопотери свидетель в этот момент не видел, оценить ее было сложно, поскольку он не присутствовал с начала родов, и картина начала родов была ему не известна, но, как правило, неотделяющийся послед связан с риском неконтролируемого кровотечения, сопровождающегося обильной кровопотерей.

Свидетель №13 провел операцию по удалению матки, была <данные изъяты>, и иного варианта в данной ситуации не было. Пока они ехали, о <данные изъяты> ему ничего не сообщалось, врач по телефону ему говорила, что не отошел послед, пациент стабильно нормален, объем кровопотери небольшой, сомнений в том, что не отошел именно послед, у врача не месте не возникало. Рекомендаций о том, что пациента не нужно трогать и необходимо дождаться приезда бригады, он не давал. Свидетель только рекомендовал врачу не форсировать действия по отделению плаценты, поскольку в этом случае имеется риск быстрой массивной кровопотери. Вместе с тем, детали разговора с доктором свидетель в настоящее время не помнит. <данные изъяты> он узнал только в реанимационной палате, когда увидел пациентку, для него это было неожиданным, он понял, что ситуация нестандартная и критическая, у первобеременных такая ситуация встречается редко, надо было срочно оперировать и заниматься восполнением кровопотери. Когда Свидетель №13 оперировал, большой кровопотери у пациентки не было, вполне вероятно, что кровопотеря произошла ранее. По опыту свидетеля, объем кровопотери при удалении матки может составлять от 300 мл. и больше. После операции ему сказали, что с подобной ситуацией никогда не сталкивались и первый раз видели такое. Когда и по какой причине произошел <данные изъяты>, свидетелю было неизвестно, об этом он не спрашивал и такой вопрос у него не возникал, понимал только, что нужно срочно оперировать и удалять матку. Причинами <данные изъяты> могут быть не только тракции за пуповину, но и слабость связочного аппарата, многоводие, что также могло привести к самопроизвольному <данные изъяты>. Могла ли ФИО1 распознать <данные изъяты>, свидетель ответить затруднился. После стабилизации пациента, проконсультировавшись с анестезиологом, свидетель уехал.

Из оглашенных в виду существенных противоречий показаний свидетеля Свидетель №13 данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 07:15 он выехал в составе бригады в город Нижние Серги для оказания помощи роженице. О ситуации он узнал со слов старшего врача и диспетчера, которые ему сказали, что у роженицы нет признаков отделения плаценты. Затем позвонила, дежурный доктор акушер, который принимала роды у пациентки в г. Нижние Серги, и подтвердила, что у роженицы нет признаков отделения плаценты, то есть плацента не отделяется, сказала, что кровотечения нет. Свидетель №13 в этом увидел нестыковку. Хотя говорила доктор спокойно, он заподозрил, что она что-то не договаривает. По телефону свидетель сказал доктору, чтобы она попыталась провести ручное отделение плаценты, они выезжают в любом случае, рекомендовал позвать хирурга и заведующую отделением, при необходимости готовить операционную и заниматься переливанием крови. Что ничего не делать и не трогать пациентку, Свидетель №13 доктору не говорил. Также был поставлен диагноз гипотоническое кровотечение. Почему диспетчер в журнал записала про гипотоническое кровотечение, он не знает, предполагает, что со слов местных врачей.

По прибытию в больницу в 08:30 часов Свидетель №13 осмотрел пациентку, находившуюся в палате реанимационного отделения, которая в этот момент находилась на ИВЛ. Он сразу обратил внимание на бледность, что свидетельствовало о большой кровопотере. Переливания крови еще не было, у пациентки катетеры стояли только в обеих локтевых венах, вливался физраствор, катетеризация подключичной вены не использовалась. ФИО1 бригадой было начато переливание крови и крахмалов для поддержания давления, примерно в течении 10-15 минут после приезда.

Когда Свидетель №13 увидел ткань между ног пациентки, он сразу понял, что это <данные изъяты>, так как по структуре и форме она отличалась от плаценты, которая как репейник была прикреплена к внутренним стенкам матки. Свидетель не спрашивал, как проводили ручное отделение плаценты, но по ситуации, и, исходя из своего опыта, понял, что <данные изъяты> произошел из-за дерганья за плаценту, но этот вопрос он не обсуждал, так как уже не видел смысла. <данные изъяты> на всю длину, внешне выглядела в виде трубки, конец которого был охвачен плацентой. Плацента была прикреплена полностью к дну матки, при этом эта паталогия может быть не выявлена при УЗИ. У пациентки кровила полностью вся площадь матки, матка была сильно отечная, было много крови под пациенткой на кровати, было обильно пропитанное кровью постельное белье, что свидетельствовало о длительном времени <данные изъяты>, примерно часа два, два с половиной. Давление у пациентки не определялось. Свидетель №13 стал беседовать с врачом-анестезиологом больницы, который пояснил, что 08:00 у пациентки имело место остановка сердечной деятельности. Учитывая длительность и объем кровопотери, степень тяжести, Свидетель №13 было принято решение о немедленной подготовке к операции, для чего пациентка в экстренном порядке была переведена в операционную. Попытки провести репозицию матки были без эффекта, поскольку обнаружился спазм вульварного кольца, а <данные изъяты> с располагавшейся на ней плацентой были резко отечные. Свидетель №13 удалось при этом отделить плаценту от матки, признаков того, что была попытка отделения плаценты от матки, он не увидел. Также параллельно было начато проведение гемо-плазмо трансфузии. При проведении операции, Свидетель №13 вправил матку в исходное положение, после чего провел экстирпацию матки, так как продолжалось кровотечение, затем зашил брюшную полость. В ходе операции объем кровопотери составил всего 20 мл., что можно расценивать, как обескровливание организма.

Присутствующая в этот момент врач акушер была растерянна, волновалась. Свидетель №13 спросил врача, почему они при <данные изъяты> не принимают должных мер. Она удивилась и сказала, что не знала, что этот матка. Свидетель №13 спросил – «Кто стоял на родах, кто тянул?», врач на это ничего не ответила.

По ходатайству стороны защиты, с согласия участников процесса были оглашены показания свидетеля Свидетель №13 данные ими в ходе судебного заседания при предыдущем рассмотрении дела из которых следует, что утром ему поступил вызов в г. Нижние Серги по поводу отсутствия признаков отделения последа, о гипотоническом кровотечении речи не было. При общении с врачом, последняя про кровотечение также не говорила, сказала, что у пациентки состояние нормальное, спокойное, давление стабильное, она на спонтанном дыхании, но нет признаков отделения плаценты, он (Свидетель №13) сказал ей, чтобы сделали внутривенно обезболивание, попытались бережно и аккуратно отделить плаценту. Консультации носили рекомендательный характер. Прибыв в Нижнесергинскую ЦРБ в 08.30 ч. увидел в реанимационной палате пациентку с бледными кожными покровами в тяжелом состоянии (шок сложного генеза), матка пациентки располагалась за пределами половой щели, по внешним признакам находилась снаружи длительное время, простынь под ней была обильно пропитана кровью, это были сгустки крови. У пациентки была высокая <данные изъяты>). Свидетель №13 дал распоряжение быстро готовить операционную, спросил про ориентировочный объем кровопотери, акушер-гинеколог или анестезиолог ответил, что небольшой, понял так, что такой ситуации никто из них никогда в жизни не видел. В истории болезни, которую изучил, не было такого диагноза как «<данные изъяты>». От диспетчера также не слышал об этом. Во время операции попытался отделить послед и сделать репозицию матки, вернуть матку в обратное состояние, но не получилось, пришлось сделать полостную операцию – <данные изъяты>, которая прошла практически бескровно, ход операции подробно описал в истории болезни, после анестезиологом ТЦМК проводились реанимационные мероприятия.

Также указал, что было ощущение, что что-то не так, поскольку первые физиологические роды, и вдруг плацента не отделяется, возникло сомнение, поэтому было принято решение не ждать, а выехать. Если бы плацента частично отделилась, то признаки наружного кровотечения были бы, но врач во время бесед по телефону говорила, что кровопотери нет, что нет признаков наружного кровотечения, состояние стабильное. Мог сказать, чтобы пациентку не трогали и оставили до его приезда, только в том случае, если пациентка находится в стабильном состоянии, нет кровотечения, то есть нормально протекает послеродовый период, когда есть возможность посмотреть, понаблюдать, поскольку клиническая картина может резко поменяться в течение 1-3 минут. Дополнительно пояснил, что до операции на его телефон были сделаны снимки <данные изъяты> Если бы кровопотерю диагностировали ранее, то трансфузия началась бы раньше. От того, при каких условиях проходит кровотечение, какой темп кровопотери, как реагирует организм, как давно кровопотеря, зависит, либо сразу бежать в операционную или же наложить клеммы.

Информацию о том, что попытка отделения последа уже произведена, ни диспетчер, ни врач ему не сообщал, если бы знал, что такая попытка была, дал бы рекомендацию о кровевосполнении. Во время операции видел, что плацента целиком находилась на матке, признаков частичного отделения не было, пришлось с усилием убрать плаценту, которая отделилась полностью, цельным фрагментом. Также указал, что <данные изъяты> возможен при тракциях за пуповину, особенностях соединительной ткани связочного аппарата. На практике и в литературе не встречал, что внутрибрюшное давление может привести к <данные изъяты>. У врача ФИО1 спрашивал, кто присутствовал на родах, кто тянул плаценту, но ответа не последовало, кто-то сказал, что за пуповину тянула акушерка. После клинической смерти <данные изъяты> не могло быть, таковой произошел в период времени с 05.50 до 08.00 ч. Сведения в журнал о гипотоническом кровотечении диспетчер мог дописать после приезда бригады, с его (Свидетель №13) слов.

Свидетель Свидетель №12 суду показала, что работает старшим фельдшером по приему и передаче вызовов территориального центра медицины катастроф. Около 07:00 поступил звонок, она записала вызов и передала номер телефона консультанта, какой был диагноз, она не помнит. Дала номер телефона врача акушера-гинеколога Свидетель №13, вызов отразила в дежурном журнале.

Из оглашенных показаний свидетеля Свидетель №12 данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ она находилась на рабочем месте. Около 07 час. утра от врача из больницы <адрес> поступило сообщение о вызове на ранний послеродовой период, гипотоническое кровотечение. О <данные изъяты> ничего не говорили. Она дала номер телефона доктора Свидетель №13, чтобы связывались с ним напрямую. Вскоре пришла сменщица и больше по этому вызову свидетель не работала.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №14 суду показал, что он работает заведующим отделением ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф».

ДД.ММ.ГГГГ утром около с 07:00 или 06:50 ему на телефон поступил звонок от диспетчера Свидетель №12, которая сообщила, что поступил вызов из Нижнесергинской районной больницы от врача акушера-гинеколога ФИО1, о том, что в третьем периоде родов у пациентки не отделяется плацента. ФИО50 решили направить машину с бригадой врачей в районную больницу. Состав бригады был комплексный, в бригаду входил акушер-гинеколог и анестезиолог. Около 09:00 из больницы ему позвонил доктор Свидетель №13 с информацией о том, что им обнаружена пациентка в крайне тяжелом состоянии, с большой потерей крови, случилась остановка сердца, диагноз – <данные изъяты>. Было принято решение о стабилизации состоянии пациентки, проведении оперативного лечения. Поскольку нахождение матки в вывернутом положении было длительным, примерно 2,5 часа, сосуды не доносили кровь до ее стенок, стенки матки были сильно обескровлены, и были признаны нежизнеспособными с возможностью возникновения некроза, врачом Свидетель №13 было принято решение о ее вправлении и последующем удалении. После стабилизации давления пульса пациентки, матка была удалена. При проведении операции проблем не возникло, кровопотеря была минимальная, после этого пациентка была переведена в реанимацию. На фотографиях, которые ФИО50 продемонстрировал врач Свидетель №13, была видна ткань с кровоточащими сосудами, стенка плаценты и стенка матки, размером примерно 10 см., была видна маточная ткань внутренней стенки матки. Было понятно, что это <данные изъяты>. Состояние пациентки врачом было оценено как гиповолемический шок, то есть шок, связанный с быстрым уменьшением объема циркулирующей крови, потерей организмом большого объема жидкости. Было принято решение об эвакуации пациентки в г. Екатеринбург, но ее состояние не позволило это сделать, пациентка была оставлена на месте. Затем случилась вторая остановка сердечной деятельности. После восстановления сердечной деятельности, рядом с пациенткой был организован пост постоянного наблюдения до следующих суток. ДД.ММ.ГГГГ около 11:00 утра была зафиксирована третья остановка сердца, были проведены реанимационные мероприятия, которые оказались безрезультатны.

Со слов Свидетель №13 ему стало известно, что утром Свидетель №13 позвонила врач, которая сообщила, что у роженицы не отделяется плацента от стенок матки, имеется интимное прикрепление плаценты, и требуется их помощь. Отделение плаценты всегда сопровождается повреждением сосудов. В случае если плацента не отделена, зияющие сосуды несократившейся матки становятся источником кровотечения. Задержка отделения последа диагностируется, если отслойка не происходит в течение 30 минут после окончания второго периода родов. В этом случае необходимо проводить ручное отделение плаценты. Также возможна ситуация, когда по причине спазма нижнего сегмента ткани, врач не может зайти в полость матки.

Когда произошел <данные изъяты>, свидетелю не известно. Но на момент прибытия бригады, <данные изъяты>.

Отметил, что <данные изъяты> – это крайне редкий случай, конкретных клинических рекомендаций по нему нет, его нужно лечить сразу, вправлять матку обратно. Также возможен частичный <данные изъяты>, когда плацентарные ткани могут быть видны из половой щели, но видимых признаков <данные изъяты> нет. При этом <данные изъяты> мог быть не определен, если у врача мало опыта, и он с этим не сталкивался.

О кровотечении у пациентки свидетелю ничего не известно. Маточное кровотечение может быть и внутренним, когда кровь копиться в полости, а потом может вылиться со всем набором крови. В этом случае кровопотеря может быть определена снижением давления, тахикардией. Также полагает, что крововосстановление у пациентки на момент приезда врачей центра медицины катастроф, не было адекватным. Гемотрансфузия способна полностью заменить кровь пациенту. Если у пациента имеется патология и идет обильная кровопотеря, то гемотрансфузия может восполнить кровь в тех объемах, в которых он ее теряет.

Из оглашенных в виду существенных противоречий показаний свидетеля Свидетель №14 данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ, около 07:15 от диспетчера Свидетель №12 на телефон, он получил сообщение о том, что в г. Нижние Серги для оказания помощи роженице выехала комплексная бригада, состоящая из акушера-гинеколога Свидетель №13, анестезиолога-реаниматолога Киселева и фельдшера Зыряновой. Изначально пациентке врачом Нижнесергинской ЦРБ был поставлен диагноз: крайне тяжелое состояние, ранний послеродовой период, гипотоничение кровотечение, то есть о <данные изъяты> речи не было. Бригада к роженице ФИО48 прибыла примерно через час, то есть в 08:15 или в 08:30. До приезда бригады у ФИО48 случилась остановка сердечной деятельности, ее реанимировали с положительным эффектом. Около 11 часов ему позвонил Свидетель №13 и сообщил, что им и Киселевым (анестезиологом) пациентке проведена операция – <данные изъяты>), был поставлен диагноз – состояние после срочных родов, <данные изъяты>. ФИО48 вправили матку, а потом удалили, сохранить матку не представлялось возможным, так как с момента <данные изъяты> прошло много времени, матка была бледного цвета, то есть обескровлена. Состояние ФИО48 до и после операции оставалось крайне тяжелым. После операции ФИО48 была переведена в отделение реанимации, где ей проводилась интенсивная терапия, гемотрансфузия, то есть стабилизация состояния жизненных показателей. После этого, в больницу к ФИО48 на вертолете в помощь первой бригаде была направлена вторая бригада территориального центра медицины катастроф. Свидетель №13 после проведения операции из г. Нижние Серги уехал, операцию он провел, нужно было анестезиологам восстанавливать пациентку. После осмотра второй бригадой, ФИО48 была признана нетранспортабельной из-за крайне тяжелого состояния и постоянной необходимости введения лекарственных средств для поддержания жизненно-важных функций, во время транспортировки ее состояние могло ухудшиться. Было принято решение оставить ее для лечения в реанимационном отделении «Нижнесергинской ЦРБ». После оказания необходимой медицинской помощи ФИО48 вторая бригада вернулись в г. Екатеринбург, оставив консультативный лист с рекомендациями.

В тот же день, около 17 часов поступил повторный вызов к ФИО48, так как у нее случилась повторная остановка сердечной деятельности, проведение реанимационных мероприятий дало эффект, сердечная деятельность была восстановлена. В 17:15 минут выехала другая бригада территориального центра медицины катастроф. В 18:25 бригада прибыла к ФИО48, после чего был организован пост у постели пациента, также на посту были врачи местной больницы. ДД.ММ.ГГГГ в 10:30 у ФИО48 вновь произошла остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия в течении 40 минут не дали эффекта, в связи с чем, в 11:10 была констатирована ее смерть.

Позже ФИО50 в составе комиссии принимал участие в разборе летального случая с ФИО48, проведенного в Министерстве здравоохранения Свердловской области. Комиссия пришла к выводу, что врач акушер-гинеколог, принимавшая роды у ФИО48 столкнулась с крайне тяжелой патологией в виде полного <данные изъяты>. Кроме того, было отмечено, что врач имеет малый опыт работы, вследствие чего установила неверный диагноз, и соответственно проводила неверное лечение ФИО48. Также имело место нарушение анестезиологического пособия. Все эти нарушения в совокупности привели к развитию у ФИО48 шока и дисфункции всех систем. Комиссия пришла к выводу о том, что данный случай смерти был условно предотвратим. Протоколов лечения <данные изъяты> не существует, однако <данные изъяты> необходимо вправлять незамедлительно. Также пояснил, что Свидетель №13 по прибытии к ФИО48 непосредственно перед проведением операции, произвел фотографирование операционного поля и <данные изъяты> на свой мобильный телефон.

Допрошенный с судебном заседании в качестве специалиста профессор кафедры акушерства и гинекологии, трансфузиологии ФГБОУ «Уральский государственный медицинский университет» ФИО22, суду пояснил, что есть несколько степеней врастания или аномального прикрепления плаценты к поверхности матки. Если это не угрожающее жизни прикрепление, то плаценту можно отделить рукой, войдя в полость матки при ручном обследовании, или путем тракций за пуповину. При врастании плаценты, она не отделится, необходима операция. При <данные изъяты> всегда возникает кровотечение, переходить к стадии хирургического лечения необходимо в момент установки диагноза. Поскольку причиной смерти пациентки является <данные изъяты>, то оперативное вмешательство должно было быть выполнено в момент установки полного <данные изъяты>. Если такой диагноз не поставлен, то в связи с риском кровотечения, в соответствии с приказом Минздрава России от 10 мая 2017 года №203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», операция должна быть начата не позднее двадцати минут после диагностики такого послеродового кровотечения. Также регрессирующее ухудшение состояние пациента может быть показанием для выполнения операции для уточнения диагноза. Инфузионная терапия способна поддержать жизнь в первые минуты и непродолжительное время, но если источник кровотечения не устранен, ни одно действия врача не может спасти жизнь пациента, смерть в этом случае становится неизбежной. При этом мероприятия по проведению инфузионно-трансфузионной терапии и вмешательство по устранению источника кровотечения должны идти параллельно, потому что все действия, которые проводит врач по поддержанию жизни пациента, не могут быть эффективны при продолжающемся кровотечении. Чем быстрее будет устранен источник кровотечения, тем быстрее будет положительный результат. Оценка кровопотери в данном случае проводилась биометрическим способом, то есть с использованием технологии взвешивания хирургического материала на весах. В любом случае ошибка может составлять достаточно большой объем. Если визуально рекомендуется добавлять 40% от того что мы видим, то 700 мл. – это уже патологическая кровопотеря при родах. Все данные свидетельствуют о том, что кровопотеря продолжалась и носила больший объем. Диагноз – <данные изъяты> не был поставлен в родовой. В первом и втором периоде родов физически <данные изъяты> не мог произойти естественным путем. Он не мог произойти в родах, но и не произошел в реанимации. К моменту помещения в реанимацию, состояние пациентки было терминальное, обусловленное кровотечением, и к моменту приезда врачей центра медицины катастроф, операция уже не могла повлиять на сложившуюся ситуацию. Поэтому при <данные изъяты> пациент должен попадать не в реанимацию, а сразу из родового блока в операционную, но поскольку такой диагноз врачом поставлен не был, пациент оказался в реанимационном отделении. За состояние пациента несет ответственность лечащий врач.

<данные изъяты> могут являться факторами, влияющими на <данные изъяты>, но это крайняя редкость. Эти факторы не влияют на состояние пациента, который при наличии <данные изъяты> умирает от кровопотери за несколько минут. Эффективным методом остановки кровотечения является вправление <данные изъяты>. Но с выведенной пуповиной и не отделившимся последом пациент не может оказаться в отделении реанимации, пока не устранена эта проблема. В этом случае он должен оказаться только в операционной.

Допрошенная с судебном заседании в качестве специалиста ФИО39, работающая главным специалистом отдела организации медицинской помощи материям и детям Министерства здравоохранения Свердловской области, главный штатный акушер гинеколог Свердловской области, суду пояснила, что по случаю оказания медицинской помощи ФИО48 она присутствовала при рассмотрении случая в Министерстве здравоохранения Свердловской области. В части оказания медицинской помощи на стационарном этапе вопросов у специалистов не было. Вопросы были в части организация медицинской помощи самому учреждению, оказания неотложной медицинской помощи в организации вызове дополнительного специалиста, обсуждалась сложность диагностического процесса. Был установлен диагноз – <данные изъяты>. Последними клиническими рекомендациями Министерства Здравоохранения РФ по акушерскому кровотечению уточнены данные по диагностике <данные изъяты>, и оказание медицинской помощи. Клинических рекомендаций действующих на период оказание медицинской помощи ФИО48 не было. На сегодняшний день диагностика <данные изъяты>. В случае с ФИО48, факт <данные изъяты> установлен в реанимационном отделении, клиническая картина, которая описана до этого момента, не соотносится с данным состоянием. <данные изъяты>. По случаю с ФИО48 после родоразрешения женщина в сознании, шока нет, указанное состояние не свидетельствовало о полном <данные изъяты>.

Причинами <данные изъяты>, могут быть насильственные действия, способствующие <данные изъяты> в случае давления на брюшную полость либо сильное потягивание за пуповину; когда присутствует абсолютная или относительная короткость пуповины. Когда при рождении ребенка в пуповине, он тянет за собой плаценту, которая еще не открепилась от матки и начинает отделяться, возникает риск <данные изъяты>; а также самопроизвольный <данные изъяты>, который происходит при наличии слабости соединительных тканей. В этом случае шейка матки после родов слабая и не в состоянии держать свою форму, матка после родов очень мягкая пластичная, если нет никакого ограничения, может сама самопроизвольно при увеличении внутрибрюшного давления вывернуться. В соответствии с клиническими рекомендациями после родов врач обоснованно назначила окситоцин для профилактики кровотечения, ручное обследовании полости матки не получилось, поскольку был спазм нижнего сегмента матки, когда плацента частично отделилась, висит на нижнем крае, матка пытается сократиться, появился гипертонус, что создало препятствие по вхождению в полость матки.

Ввиду неэффективности своих манипуляций, врач для расширения оказания объема медицинской помощи, обоснованно обратилась за помощью к другим врачам, что предусмотрено клиническими рекомендациями 2014 года. Причиной снижения гемоглобина стало кровотечение, поэтому была применена инфузионная терапия для возмещения объема потерянной крови. Если инфузионнная терапия не помогает, то происходит ухудшение состояния пациента, необходимо проводить операцию. Решение пойти в операционную принимает врач акушер-гинеколог, от скорости принятия решения зависит состояние пациента. На этапе оказания помощи пациентке врачом все сделано своевременно.

<данные изъяты> сопровождается кровотечением. При частичном <данные изъяты>, если плацента не отделилась от матки, то с плацентарной площадки будет идти кровь. Если плацента отделилась до конца и матка смогла сократиться за счет этого, то кровотечения наружного может и не быть. Указанное зависит от возможности матки к сокращению. Когда врач видит, что у пациента снижается давление и учащается пульс, это может свидетельствовать о формирующемся шоковом состоянии и необходимо найти его причину. Причиной, в том числе, может быть кровотечение и в данной ситуации это вероятнее всего. Если кровотечение продолжается, то необходима операция.

Вместе с тем клиники <данные изъяты> в данном случае не наблюдалось, о чем свидетельствовало отсутствие выраженного болевого шока, поскольку пациент до помещения в реанимационное отделение находилась в родовом отделении.

Все действия до момента вызова коллег врач провела правильно, она оказала всю помощь, которую должна была оказать врач акушер-гинеколог.

Полагает, что у женщины был частичный <данные изъяты>, вследствие того, что было частичное прикрепление последа, который подтягивал матку. За счет слабости соединительной ткани в какой-то момент <данные изъяты> произошел полностью.

Причиной <данные изъяты> стало наличие синдрома дисплазии соединительной ткани - генетически обусловленного нарушения формирования как волокон соединительной ткани, так и ее веществ. Специалист также отметила, что подтвердить дисплазию соединительной ткани можно только генетическим тестом, у ФИО48 указанный диагноз установлен с высокой степенью вероятности.

Допрошенный в судебном заседании специалист ФИО40 суду показал, что он работает заместителем главного врача клиники УГМК, руководит женской консультацией, является врачом высшей категории, руководил Областным перинатальным центром областной детской клинической больницы.

Пациентка ФИО51 поступила в родовое учреждение первого уровня в г. Нижние Серги. Вместе с тем по медицинским показаниям ее роды должны были проходить в перинатальном центре г. Первоуральска – учреждении второго уровня, о чем свидетельствует вся история наблюдения беременности. Врач акушер-гинеколог, после того как пациент отказалась от госпитализации в г. Первоуральск, действовала в той ситуации правильно. Был снят шов с шейки матки, отошли околоплодные воды. Родился ребенок с хорошим весом, было обвитие пуповины, короткость которой была относительной, обвитие вокруг туловища младенца. Третий период родов, который начинается с момента рождения ребенка до момента отделения плаценты, продолжался достаточно долго. Врач верно поставил диагноз – <данные изъяты>, увидела признаки частичного отделения плаценты, пригласила реаниматолога. Следующий этап – ручное отделение плаценты врачу провести не удалось, попытка ввести руку в полость матки и отделить плаценту была неудачной, по протоколу врач должен позвать на помощь другого врача. Один врач не в состоянии полноценно оказать помощь при кровотечении. В данном случае врач оказывала помощь фактически одна: корректировала объем инфузии, звонила, консультировалась с врачами центра медицины катастроф, выполняла рекомендации, продолжала следить за функциями организма пациентки – давлением, температурой, готовить операционную, ожидая приезда врачей. Использование окситоцина, в последующем транексамовой кислоты с целью профилактики кровотечения было верным. Объем кровопотери в 700 мл. является патологическим. Однако генез <данные изъяты>, который связан с кровопотерей. То, что происходило с пациентом, было не в компетенции врача ФИО1. После того как приехал врач центра медицины катастроф, был диагностирован <данные изъяты>, была проведена операция по отделению плаценты, вправлением и последующим удалением матки. Имелось прикрепление плаценты к матке, что для первородящих является нетипичным. При интимном прикреплении плаценты к матке или ее врастании, возникает риск кровотечения, угрожающего жизни пациента, поэтому вызов врачей центра медицины катастроф был сделан правильно. В указанной ситуации необходимо было провести операцию по удалению матки, которую одному врачу в одиночку осуществить невозможно, требуется бригада врачей. Полагает, что у пациентки был спонтанный <данные изъяты>, который произошел в реанимационном отделении. При родоразрешении <данные изъяты> не было, поскольку врач четко описывает контуры матки, то есть матка была в тазу, а не снаружи. Все мероприятия по остановке кровотечения врачом были проведены правильно.

Кроме того, показания потерпевших и свидетелей объективно подтверждаются и письменными доказательствами, содержащимися в материалах дела и исследованными в судебном заседании, а именно:

-заявлением Потерпевший №2 от ДД.ММ.ГГГГ в Нижнесергинский межрайонный СО СУ СК России по Нижнесергинскому району о привлечении к уголовной ответственности врачей Нижнесергинской ЦРБ, виновных в смерти дочери ФИО20, наступившей ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 31);

- медицинским свидетельством о смерти ФИО20 от ДД.ММ.ГГГГ, справкой о смерти (т. 1 л.д. 43,44);

- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ согласно которому, осмотрен родовой зал №, реанимационный зал, операционный блок, находящиеся на втором этаже здания больницы, расположенной по адресу: <адрес> (т. 2 л.д. 16-35);

- протоколом осмотра медицинских документов от ДД.ММ.ГГГГ: индивидуальной карты № беременной и родильницы; индивидуальной карты беременной и родильницы (номер не указан); диспансерной книжки беременной женщины №; истории родов №; истории родов №; медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях №; медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях (номер не указан); медицинской карты беременной №; протокола № заседания врачебной комиссии по разбору летального случая родильницы ФИО20; журнала учета приема больных и отказов в госпитализации (копия); журнала учета поступления и выдачи ЛПУ СЗП (копия); журнала учета поступления и выдачи эритроцитарной взвеси (копия); журнала регистрации биохимических результатов крови Стационар (копия); журнал экстренных операций за 2019 год (копия); стационар ОАК (копия); медицинские документы на имя ФИО23, ДД.ММ.ГГГГ года рождения – история развития ребенка, история развития новорожденного № (копия); медицинская карта стационарного больного 2247/435; история развития новорожденного (оригинал), которые постановлением от ДД.ММ.ГГГГ приобщены к материалам уголовного дела;

- также протоколом осмотра истории родов ФИО20№, в которой записано, что она поступила ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ в 05:50 у неё родился ребёнок. С целью профилактики кровотечения в/м введен раствор Окситоцина 10 ЕД на 1 минуте после рождения ребёнка. В 05:55 ДД.ММ.ГГГГ появились признаки отделения последа: <данные изъяты>. Выделения из половых путей кровянистее со сгустками, продолжаются, объем 400 мл. ДД.ММ.ГГГГ 06.00 самостоятельно, без контрольных тракций, за пределы вульварного кольца отделилась часть плаценты, другой конец плаценты не отделился. 06:05 начата операция - ручное отделение и выделение последа,, произведена попытка вхождения в полость матки и отделения последа, без эффекта. Выделения тёмно-кровянистые, обильные. Диагноз: - <данные изъяты>

- консультационным листом ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф», в котором записано, что ДД.ММ.ГГГГ в 08:30 ФИО20 осмотрена Свидетель №13 и установлено, что тело матки с плацентой располагается за пределами вульварного кольца («между ног»). Плацента плотно прикреплена к матке. Выставлены диагнозы - <данные изъяты>. Проведены операции - <данные изъяты>. Проведена нижне-срединная лапаротомия, вправлено тело матки в полость малого таза. Осуществлена гистерэктомия с маточными трубами. <данные изъяты>;

- консультационным листом № ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф», в котором записано, что ДД.ММ.ГГГГ в 10:30 у ФИО20 зарегистрирована остановка сердечной деятельности. Начата сердечно-легочная реанимация в полном объеме, которая продолжалась в течении 40 минут, без эффекта, в 11:10 констатирована биологическая смерть; указанные документы постановлением от ДД.ММ.ГГГГ приобщены в качестве вещественных доказательств (т. 2 л.д. 56-67);

- приказом (распоряжением) главного врача ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» №к от ДД.ММ.ГГГГ о приеме на работу ФИО1 А.В. в акушерское отделение на должность врача-акушера-гинеколога (т. л.д. 230);

- дипломом специалиста ГБОУ ВПО «Уральский государственный медицинский университет» о получении ФИО1 А.В. высшего медицинского образования, по специальности «Лечебное дело», решением Государственной аттестационной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ ей присвоена квалификация врача и выдан диплом государственного образца № (т. 5 л.д. 232);

- сертификатом специалиста от ДД.ММ.ГГГГ№, подтверждающим присвоение специальности «акушер-гинеколог», срок действия которого составляет 5 лет, подтверждающим освоение основной образовательной программы послевузовского профессионального образования (интернатура) по специальности «акушерство и гинекология». Решением государственной аттестационной комиссии ГБОУ ВПО «Уральский государственный медицинский университет» от ДД.ММ.ГГГГ ей присвоена квалификация врача по направлению «акушерство и гинекология»; решением экзаменационной комиссии при ГБОУ ВПО «Уральский государственный медицинский университет» от ДД.ММ.ГГГГ допущена к осуществлению медицинской или фармацевтической деятельности по специальности «акушерство и гинекология» (т. 5 л.д. 233-234);

- удостоверением о повышении квалификации в АНО «Центр повышения квалификации» по дополнительным профессиональным программам «Актуальные вопросы профпатологии», «Актуальные вопросы акушерства и гинекологии детей и подростков» (т. 5 л.д. 235-236);

- копией листов из журнала регистрации вызовов медицинской помощи ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф», согласно которым, под номером 1547, в 06:47 из Нижнесергинской ЦРБ от ФИО1 А.В. по телефону <данные изъяты> поступил вызов к ФИО20 с диагнозом ранний послеродовой период, гипотоническое кровотечение (т.4 л.д.148-153);

- протоколом выемки от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому свидетелем Свидетель №14 выдан флэш-накопитель с фотографиями промежности ФИО20 сделанные Свидетель №13 во время операции ДД.ММ.ГГГГ, которые перекопированы на компакт-диск. Указанный диск изъят, осмотрен и постановлением от ДД.ММ.ГГГГ приобщен к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (т.4 л.д.242-249);

- заключением комиссии экспертов № от 09-ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которой, причиной смерти ФИО20 явился <данные изъяты>

В экспертном заключении указано, что врач, который вел роды, выбрал активную тактику ведения 3 периода родов: в течение первой минуты с момента рождения ребенка внутримышечно сделана инъекция окситоцина 10 ЕД. Далее отделившийся послед может родиться самостоятельно или с применением наружных приемов выделения отделившегося последа, например, приема Брандт-Эндрю. В таком случае левой рукой слегка натягивают пуповину, в то время как правой отодвигают дно матки кверху; затем, продолжая натягивать пуповину, пальцами правой руки оказывают давление между дном матки и симфизом, оттесняя дно матки дальше вверх, а послед вниз. Данный вариант выделения последа входит в состав рекомендуемой ВОЗ активной тактики ведения 3 периода родов (выделение последа путем контролируемых тракций за пуповину), он был использован у ФИО20, у которой было частично плотное прикрепление плаценты, когда последняя не может отделиться от стенок матки самостоятельно. Это подтверждено врачебной записью и фотоархивом: «тело матки с плацентой (прикрепленной) расположена за пределами вульварного кольца (между ног), плацента с трудом отделена от матки». При частично плотном прикреплении плаценты к полости матки на некоторых участках она отделяется, на других нет, матка не сокращается, признаки отделения последа всегда отсутствуют, эта акушерская ситуация приводит к возникновению кровотечения. В истории родов отражено: «в 05:55 26. 02. 2019 г продолжающиеся кровянистые выделения из половых путей объемом 400 мл». Дежурный врач неправильно диагностировал признаки отделения последа: <данные изъяты>. Эти признаки всегда появляются при полностью отделившейся плаценте, что в конкретном случае принципиально не могло быть. На данном этапе была показана операция: ручное отделение частично плотно прикрепленной плаценты и выделение последа. Тактика была выбрана неверно. Неправильно диагностированные признаки отделения последа были проявлениями начавшегося <данные изъяты>, который завершился ее полным <данные изъяты>. Полный <данные изъяты> может сопровождаться <данные изъяты>. В этом случае матка оказывается за пределами вульвы и диагноз <данные изъяты>.

На фотоархиве у ФИО20 наглядно виден <данные изъяты>, которые располагались между ног женщины, единственно правильным методом лечения при <данные изъяты> является быстрое вправление матки под адекватной анестезией. При своевременной диагностике и правильном лечении прогноз благоприятный. При неоказании срочной помощи происходит смерть родильницы от шока и кровопотери, а в последующие дни - от инфекции (перитонит, сепсис). Самопроизвольного вправления <данные изъяты> никогда не происходит.

Данная патология возникает в результате ошибок, допущенных при ведении последового периода. Способствует этому осложнению <данные изъяты>. <данные изъяты>, 3/4 из них происходят в последовом периоде, а 1/4 - в первые сутки послеродового. По причине, <данные изъяты> подразделяют на самопроизвольные и насильственные. Насильственный <данные изъяты> возникает при потягивании за пуповину и грубом выполнении приема Брандт-Эндрю. Самопроизвольный <данные изъяты> происходит в результате резкого расслабления мускулатуры матки повышения внутрибрюшного давления (например, при кашле, рвоте).

Дежурный врач жизнеугрожающее осложнение в родах не распознал, соответственно, медицинская помощь была оказана с недопустимо большим опозданием. Вправление матки проведено лишь спустя 4 часа 15 минут, когда у ФИО20 уже развились: <данные изъяты>

В результате оказания медицинской помощи в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ» развилось угрожающее для жизни состояние, которое бусловило смертельный исход ФИО20, поэтому в данном случае ФИО20 причинен тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

В данном случае имеется прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи при полном <данные изъяты> дежурным врачом кушером-гинекологом ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», ведущим роды и смертью ФИО20

Также указано, что клиническая картина, локальный статус <данные изъяты> дежурным врачом кушером-гинекологом в медицинской документации не описан. Правильный диагноз <данные изъяты> поставлен только врачом акушером-гинекологом ригады ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф». Бездействие врача акушера-гинеколога, который вел роды, принципиально неправильная тактика лечения, усугубили ситуацию, явились причиной развития массивной акушерской кровопотери, необратимого шока сложного генеза, остановки сердечной деятельности и смерти пациентки.

Анестезиологическое пособие проведено своевременно, правильно. Действия врача анестезиолога не могли привести к развитию <данные изъяты>. Эти жизнеугрожающие состояния возникли по причине полного <данные изъяты>.

На практике основной причиной <данные изъяты> являются ошибки, допущенные при ведении последового периода. При неправильном, грубом применении метода Брандт-Эндрю медицинские работники при контролируемых тракциях не отодвигают дно матки кверху; резко тянут за пуповину при не отделившейся плаценте, что является основной причиной <данные изъяты>

У ФИО20 использовалось активное ведение 3 периода родов: внутримышечное введение окситоцина в течение 1 минуты после рождения ребенка. Далее по протоколу ВОЗ выделение последа проводится путем контролируемых тракций за пуповину. Врач акушер-гинеколог не мог только частично применять рекомендуемую ВОЗ активную тактику ведения 3 периода родов – изолированное введение окситоцина без контролируемых тракций за пуповину. Практикой большинства акушерских стационаров осуществляется активное ведение 3 периода родов с контролируемыми тракциями за пуповину.

Также в заключении экспертов указано, что в истории родов № имеются записи, которые не соответствуют действительности - это наличие признаков отделения последа при фактической невозможности такого, что подтверждается признаками отсутствия отделения плаценты, которые отметил врач бригады ГБУЗ СО «Территориальный центр медицины катастроф» (...с трудом отделил плаценту от стенок матки).

Исходя из всего вышесказанного комиссия экспертов полагает, что именно неконтролируемое или неправильное проведение потягиваний за пуповину привело к полному <данные изъяты>, причинению вреда здоровью пациентки и в дальнейшем обусловило наступление смерти (т.2 л.д.92-101).

- протоколом вскрытия № от ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с которым основной причиной смерти ФИО20 явился <данные изъяты> в третьем периоде родов, непосредственной причиной смерти – <данные изъяты>

Все вышеприведенные доказательства виновности ФИО1 А.В. получены в соответствии с требованиями закона и в своей совокупности достаточны для принятия решения по делу.

Совокупность исследованных доказательств позволяет суду прийти к однозначному выводу о доказанности виновности ФИО1 А.В. в совершении преступления.

Давая общую оценку исследованным доказательствам, следует признать отсутствие правовых оснований для признания недопустимыми доказательствами протоколов процессуальных и следственных действий с участием подсудимой, протоколов допросов потерпевших, свидетелей, заключение экспертизы и других материалов уголовного дела. Исследованные судом доказательства дополняют друг друга, согласуются между собой, в связи с чем, признаются объективными, достоверными и допустимыми. Оценивая изложенные доказательства в совокупности, суд признает их достаточными для разрешения уголовного дела.

Суд принимает в качестве достоверных показания потерпевших Потерпевший №3, Потерпевший №2, ФИО18 свидетелей Свидетель №2, Свидетель №1, Свидетель №3, Свидетель №5, Свидетель №4, ФИО24, ФИО21, Свидетель №10, ФИО53., Свидетель №11, Свидетель №9, Свидетель №17, Свидетель №13, Свидетель №12, Свидетель №14, которые добыты с соблюдением требований закона, уточняют и дополняют друг друга, совпадая по всем существенным моментам, не имеют существенных противоречий, влияющих на установление судом обстоятельств совершения подсудимой преступления и доказанность её вины, согласуются между собой и подтверждаются всей совокупностью собранных по делу доказательств. В ходе судебного разбирательства не установлено каких-либо оснований у потерпевших и свидетелей для оговора подсудимой, либо необъективности, заинтересованности в исходе дела. Оценивая письменные доказательства, в том числе, оглашенные в судебном заседании показания свидетелей, суд приходит к выводу, что они получены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и являются допустимыми.

Свидетелями Свидетель №5 и Свидетель №4, подтвержден фат активного ведения начала третьего периода родов М.А.В. При этом очевидцы Свидетель №5 и Свидетель №4, еще до того как был приглашен в родовое отделение Свидетель №7, в данных ими в ходе рассмотрения дела и на предварительном следствии показаниях указывали о попытке М.А.В. ручного отделении последа, и невозможности выделить послед, о чем, в частности, в своих показаниях сообщала свидетель Свидетель №4, которая непосредственно присутствовала в родовом блоке и видела действия врача по выделению последа «потихоньку и аккуратно», а Свидетель №5 внутримышечно сделана инъекция окситоцина в объеме 10 ед., что соответствовало рекомендуемой ВОЗ тактики 3 периода родов: выделение последа путем контролируемых тракций за пуповину. Также Свидетель №5 слышала от М.А.В.., что последняя не может отделить послед, после чего увидела у пациентки между ног послеродовую ткань размером примерно с кулак.

При этом сторона защиты о неудачной попытке выделения последа после прихода в родовую палату анестезиолога ФИО24 в ходе рассмотрения дела не отрицала, указывала на ее неэффективность. В данной части это подтверждают и наблюдавшие за действиями М.А.В.. свидетели Свидетель №5, Свидетель №4, ФИО24 и Свидетель №17 которые непосредственно находились в это время в родовой палате.

О неудачной попытке выделения последа, сообщали также свидетели Свидетель №11 и Свидетель №10 При этом последняя говорила о том, что при внешнем осмотре ФИО20 она сразу определила, что выпавшая ткань между ног пациентки является не последом, а маткой, также она обратила внимание и на сильное кровотечение о чем свидетельствовали впитывающие пеленки, которые находились под женщиной и были пропитаны кровью.

О том, что между ног пациентки находилась матка, также подтвердили в последующем доктор Свидетель №13, и медсестра Свидетель №9, которая обратила внимание на мышечную структуру выделившейся ткани.

На массив ткани, находившейся между ног пациентки в родовой палате, также указывали свидетели ФИО21, Свидетель №7 и Свидетель №17, которые непосредственно видели указанное образование, но в силу совей компетенции, не смогли определить его.

К показаниям ФИО1 А.В., данным в ходе предварительного следствия о том, что у ФИО20 произошел самопроизвольный <данные изъяты>, при значительном увеличении ее размера, когда мед персонал грубо перекладывал ФИО20 с кровати на реанимационную каталку суд относится критически, поскольку как поясняли свидетели Свидетель №5, Свидетель №9, Свидетель №7, Свидетель №17 в реанимационное отделение пациентку перемещали на реанимационной кровати, аккуратно переложив на пеленке с родового стола, при этом не встряхивали, не переворачивали, исключая воздействие на ткань в промежности ФИО20 объем ткани при этом не изменился. Также на неизменившийся объем ткани между ног пациентки, находившейся в родовом зале и в хирургической палате, указывал свидетель ФИО21, который присутствовал в операционной.

Таким образом, доводы стороны защиты о <данные изъяты> в реанимационном отделении, опровергаются вышеизложенными показаниями свидетелей, данными в судебном заседании, а также на предварительном следствии, которые соответствуют требованиям Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, не доверять которым у суда оснований не имеется.

Также суд отмечает, что диагностирование <данные изъяты> врач М.А.В.. своевременно не определила, ошибочно полагая, что объем выделившейся ткани является последом. На это указывали в своих показаниях свидетели Свидетель №13, ФИО53., Свидетель №10 Об этом также свидетельствовала информация, которая поступила от М.А.В. в центр медицины катастроф. Свидетели Свидетель №12 и ФИО53 в ходе судебного следствия подтвердили, что о <данные изъяты>М.А.В.. им ничего не сообщала.

Суд также принимает во внимание заключение судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ№, из которого следует, что врачом неправильно были диагностированы признаки отделения последа, которые были проявлениями начавшегося <данные изъяты>, завершившегося ее полным <данные изъяты>, что привело к оказанию медицинской помощи с недопустимо большим опозданием, массивному акушерскому кровотечению и смерти пациентки.

Выводы экспертов в заключении по проведенной по делу судебно-медицинской экспертизы объективны, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, являются мотивированными, аргументированными и научно обоснованными, поэтому сомнений у суда не вызывают.

Кроме того, свидетели Свидетель №14 и Свидетель №13 в своих показаниях обратили внимание, что к моменту приезда в больницу нахождение матки в вывернутом положении было длительным, примерно два, два с половиной часа, поскольку матка была сильно отечная, стенки матки были сильно обескровлены, и были признаны нежизнеспособными с возможностью возникновения некроза, именно поэтому было принято решение о ее удалении. О длительности матки в вывернутом положении также свидетельствовало большое количество крови, которой было пропитано постельное белье под пациенткой.

Факт угрожающего жизни состояния пациентки ФИО20 не был также определен и в связи неверным объемом кровопотери, о чем свидетельствовали состояние артериального давления, изменение пульса и гемоглобина, что было отражено в протоколе родов, а также регрессирующее ухудшение состояние пациента, на что обращали внимание свидетели Свидетель №7 и Свидетель №17

Специалит ФИО40 прокомментировав правильность действий врача акушера-гинеколога в период от начала рождения ребенка до перевода пациентки в реанимационное отделение, указал, что кровопотеря в объеме 700 мл. является патологической, и ухудшение состояния пациентки вероятнее всего было вызвано внутриматочным кровотечением, с которым бороться можно только при проведении лапаротомии.

На это же указали специалисты ФИО39 и ФИО22, которые в своих объяснениях обратили внимание на ухудшение состояния пациентки в родовом отделении в связи с кровопотерей. При этом, по мнению ФИО22, данные клинической картины свидетельствовали о том, что кровопотеря носила больший объем, чем это было указано в протоколе родов.

О большом объеме кровопотери также свидетельствую показания Свидетель №10, которая обратила внимание и на сильное кровотечение у ФИО20, о чем свидетельствовали впитывающие пеленки, которые находились под женщиной и были пропитаны кровью, показания свидетеля Свидетель №13, обратившего внимание на бледность пациентки, также пропитанное кровью постельное белье, незначительный объем кровопотери в ходе проведенной операции по удалению матки, выводы экспертов о наступлении смерти от массированного кровотечения, объем которого, как указали эксперты в заключении №, превышал не только собственный объем циркулирующей крови, но и установленный экспертами объем проведенной инфузионно-трансфузионной терапии, что и привело к наступлении смерти потерпевшей. Вместе с тем, М.А.В.. о неблагоприятной динамике у пациента врачам центра медицины катастроф не сообщила, за консультацией к врачам ТЦМК по поводу остановки кровотечения не обращалась. Рекомендации Свидетель №13 были основаны на сообщенной в ТЦМК информации о стабильном положении роженицы и отсутствии кровотечения. Свидетель Свидетель №14 в ходе рассмотрения дела также указал, что руководствовался поступившей информацией об отсутствии кровотечения, а после осмотра пациентки Свидетель №13 последний сообщил о крайне тяжелом состоянии пациентки, в виду большой кровопотери.

О наличии недооцененного объема кровопотери также было указано врачебной комиссией по контролю качества оказания медицинской помощи при проведении внеплановой выездной проверки в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», в ходе которой выявлены дефекты оказания медицинской помощи пациентке ФИО20 на амбулаторном и госпитальном этапах, в том числе нераспознанное осложнение родов в виде <данные изъяты>, который был оценен указанной комиссией как самопроизвольный.

Вместе с тем, как указано в выводах комиссии, причиной трудности своевременной диагностики осложнения третьего периода родов у ФИО20 явилось развитие травматического шока при <данные изъяты>, для которого характерно несоответствие тяжести шока объему кровопотери.

Доводы стороны защиты о том, что в 05:55 час., согласно протоколу родов, появились признаки отделения последа, а в 06:00 час. за пределы вульварного кольца отделилась часть плаценты, суд оценивает критически, поскольку признаки <данные изъяты>. Если плацента частично отделяется от стенок матки, то признаки отделения последа отсутствуют, начинается кровотечение, так как плацента не позволяет матке сократиться. О том, что плацента отделилась частично, свидетельствовали Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №7, но только со слов ФИО1 А.В., поскольку сами они специалистами в области акушерства и гинекологии не являются, о чем сообщали в ходе рассмотрения дела.

Кроме того, в 05:55 у пациентки началось кровотечение объемом 400 мл., что указано врачом в протоколе родов, там же указано, что у женщины появились признаки отделения последа. Вместе с тем свидетель Свидетель №13 в своих показаниях, данных в ходе предварительного следствия, описывая и фотографируя выделившуюся ткань, определяет ее как матку, к стенкам которой плотно прикреплена плацента, о чем он сообщил непосредственно своему руководителю Свидетель №14

Доводы стороны защиты о нарушении права М.А.В. на защиту в том, что она не была ознакомлена с постановлением о назначении судебно-медицинской экспертизы, не может служить основанием для признания заключения экспертов недопустимым доказательством, поскольку указанное ни как не повлияло на объективность и обоснованность выводов, к которым пришли эксперты, чьи квалификация и объективность, равно как и научная обоснованность используемых ими методик не вызывают у суда сомнений. М.А.В.. после привлечения её к участию в деле в качестве обвиняемой, ознакомилась с материалами уголовного дела, в частности, с заключением судебно-медицинской экспертизы (заключение судебно-гистологической экспертизы является приложением к судебно-медицинскому заключению), не была лишена права на заявление ходатайств, в том числе о проведении дополнительных экспертиз с постановкой перед экспертами своих вопросов, что и было ей реализовано в ходе рассмотрения дела. Обвинительное заключение отвечает требованиям уголовно-процессуального закона. Копия обвинительного заключения М.А.В. была вручена. Нарушения процедуры предъявления М.А.В.. обвинения, то есть по истечении трехсуточного срока, предусмотренного ч. 1 ст. 172 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судом не усмотрено.

Суд также не принимает во внимание доводы защиты о наличии мышечного спазма, который препятствовал М.А.В.. входу в полость матки, поскольку заключением экспертов № установлено, что <данные изъяты> произошел до попытки проведения ручного отделения последа. Соответственно М.А.В. объективно не могла проникнуть в полость матки, так как в вульварном кольце находились вышедшие из полости ткани матки.

Суд не усматривает наличие процессуальных нарушений при проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, которая проведена экспертами государственного экспертного учреждения, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения до проведения экспертизы, при проведении экспертизы экспертами принято во внимание заключение судебно-гистологического исследования (т. 2 л.д. 100-101) кусочков органов от трупа ФИО20, проведенное экспертом-гистологом на основании постановления следственного органа от ДД.ММ.ГГГГ в целях подтверждения судебно-медицинского диагноза «<данные изъяты>», изложенного в протоколе вскрытия № от ДД.ММ.ГГГГ.

Заключение экспертов мотивировано, научно обосновано, содержит подробное описание проведенных исследований, выводы и ответы на поставленные вопросы, является полным, не имеет противоречий и неясностей, которые могли повлиять на исход дела. Никаких достоверных и объективных сведений о заинтересованности экспертов при даче заключения судом не установлено.

При этом суд не может согласиться с выводами экспертов о самопроизвольном <данные изъяты>, отраженном в заключении №, поскольку указанное полностью опровергается изложенными выше доказательствами, согласно которым <данные изъяты> у пациентки ФИО20 произошел вследствие проведения активной тактики третьего периода родов, при этом никаких сведений, свидетельствующих о том, что <данные изъяты> был самопроизвольным, материалы дела не содержат, опровергаются показаниями потерпевших, свидетелей, а также всей совокупностью доказательств, имеющихся в материалах уголовного дела. Суд также отмечает, что при жизни ФИО20 дисплазия соединительной ткани, которая указана в качестве причины самопроизвольного <данные изъяты>, не диагностировалась, какие-либо записи в медицинской документации о постановке этого диагноза отсутствуют, лабораторные исследования, направленные на диагностику указанного заболевания не назначались, при этом потерпевшая регулярно посещала врача-акушера-гинеколога. Какие–либо объективные данные, свидетельствующие о наличии у родственников ФИО20 дисплазии соединительной ткани ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании не установлено, наследственный характер этого заболевания основан на предположениях и опровергается показаниями потерпевших и свидетелей. Также в ходе судебного следствия не установлен и источник сведений о наличии подобного заболевания. При этом вывод в заключении экспертов о наличии у потерпевшей заболевания в виде дисплазии соединительной ткани носит в значительной мере вероятностный, предположительный характер, что не позволяет сделать категоричный вывод о наличии указанного диагноза у ФИО20 при жизни.

В силу ст. 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, т.е. ни одно из доказательств не имеет преимущества, в связи с чем, заключение экспертов № не является решающим для суда и не может быть положено в основу приговора само по себе.

Сопоставив его с совокупностью другими доказательствами, которые проверены в ходе рассмотрения уголовного дела, суд приходит к выводу о доказанности виновности М.А.В. в совершении преступления при обстоятельствах, установленных приговором.

Суд также отмечает, что в силу части 1 статьи 20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

Порядок дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинских вмешательств, форм информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и форм отказа от медицинского вмешательства утвержден приказом Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ N 1177н.

Пунктом 5 указанного Порядка предусмотрено, что перед оформлением информированного добровольного согласия на виды медицинских вмешательств, включенных в Перечень, лечащим врачом либо иным медицинским работником гражданину, предоставляется в доступной для него форме полная информация о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах видов медицинских вмешательств, включенных в Перечень, о последствиях этих медицинских вмешательств, в том числе о вероятности развития осложнений, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

В соответствии с частью 9 указанной статьи, медицинское вмешательство без согласия гражданина допускается, если медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю или отсутствуют законные представители (в отношении лиц, указанных в части 2 настоящей статьи).

У ФИО20 отсутствовало жизнеугрожающее состояние, которое не давало бы возможность выразить ей свою волю. Отсутствие согласия пациента на госпитализацию в другое лечебное учреждение не лишает его права на получение качественной медицинской помощи, выполнении лечащим врачом всего алгоритма действий, направленных на установление правильного диагноза, проведении лечения, соответствующего клиническим требованиям, на не допущение нарушений при оказании медицинской помощи, которые могут повлечь для пациента негативные последствия, связанные с угрозой его жизни и здоровью. При этом ответственность за организацию лечения, принятии решения о проведении хирургического вмешательства, несет лечащий врач.

По смыслу ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации под ненадлежащим исполнением профессиональных обязанностей виновным понимается поведение лица, полностью или частично не соответствующее официальным требованиям или предписаниям, предъявляемым к лицу, в результате чего наступает смерть потерпевшего. Обязательным условием для привлечения лица к уголовной ответственности является установление правовых предписаний, регламентирующих поведение лица в той или иной профессиональной сфере. Кроме того, несовершение необходимого действия либо совершение запрещаемого действия является обязательным условием наступившего последствия, т.е. таким условием, устранение которого (или отсутствие которого) предупреждает последствие.

Субъективная сторона преступления характеризуется неосторожной формой вины.

В соответствии со ст.ст. 4, 6, 37, 70, 73 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011 № 323-ФЗ, принципами охраны здоровья являются соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий, приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи, ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, доступность и качество медицинской помощи; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи реализуется путем организации оказания медицинской помощи пациенту с учетом его физического состояния; медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи и порядками оказания медицинской помощи обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе клинических рекомендаций и с учетом стандартов медицинской помощи; лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента; медицинские работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, и обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями

Указанным Федеральным законом регламентировано право каждого на медицинскую помощь, формами оказания которой является: экстренная медицинская помощь, оказываемая при внезапных острых заболеваниях, состояниях, обострении хронических заболеваний, представляющих угрозу жизни пациента; специализированная медицинская помощь в плановой форме оказывается врачами специалистами и включает в себя профилактику, диагностику и лечение заболеваний и состояний, требующих использования специальных методов; медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи; медицинские работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, руководствуясь принципами медицинской этики и деонтологии. Медицинские работники обязаны оказывать помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями, и несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 23.07.2010 № 541н «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения», согласно которому врач-акушер-гинеколог оказывает квалифицированную медицинскую помощь по специальности «Акушерство и гинекология», используя современные методы диагностики, лечения, профилактики и реабилитации. Определяет тактику ведения больного в соответствии с установленными стандартами. На основании сбора анамнеза, клинического наблюдения и результатов клинико-лабораторных и инструментальных исследований устанавливает (или подтверждает) диагноз. Самостоятельно проводит или организует необходимые диагностические, лечебные, реабилитационные и профилактические процедуры и мероприятия.

В соответствии с трудовым договором № от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 А.В. обязана оказывать медицинскую помощь в соответствии со стандартами; добросовестно выполнять свои трудовые обязанности в соответствии с трудовым договором; должностной инструкцией врача-акушера-гинеколога акушерского отделения ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», утвержденной ДД.ММ.ГГГГ главным врачом указанного лечебного учреждения, согласно положениям которой М.А.В.. должна знать:

- основные вопросы нормальной и патологической физиологии у здоровых женщин и при акушерско-гинекологической патологии, взаимосвязь функциональных систем организма и уровни их регуляции, физиологию и патологию менструальной функции женщины, физиологию и патологию беременности, родов, послеродового периода, группы риска;

- основы топографической анатомии областей тела и, в первую очередь, малого таза и урогенитальной области в норме и при патологии; основные вопросы физиологии и патологии послеродового периода; причины возникновения патологических процессов в организме женщины, механизмы их развития и клинические проявления, показания к переливанию крови и их компонентов;

- основы иммунологии и генетики в акушерстве и гинекологии, принципы и методы обезболивания в акушерстве и гинекологии, основы интенсивной терапии и реанимации у женщин и новорожденных;

- основы фармакотерапии в акушерстве и гинекологии, принципы предоперационной подготовки и послеоперационного ведения пациентов, методы реабилитации, основы патогенетического подхода при проведении терапии в акушерстве и гинекологии, новые современные методы профилактики и лечения акушерско-гинекологической патологии;

- должна уметь диагностировать и оказывать необходимую помощь при следующих неотложных состояниях: травматический шок, острая кровопотеря, острая сердечно-сосудистая недостаточность; получить информацию о течении беременности, о заболевании, выявить факторы риска развития той или иной акушерской и гинекологической патологии и организовать проведение мер профилактики, оценить тяжесть состояния больной, определить объем и последовательность реанимационных мероприятий, оказать необходимую срочную помощь при неотложных состояниях; оценить течение послеродового периода, выявить послеродовые осложнения и провести борьбу с ними;

- обязана знать и уметь применять на практике современные методы и средства обследования диагностики и лечения; систематически повышать свою квалификацию;

при этом она имеет право назначать или отменять любые лечебно-диагностические мероприятия.

На основании исследованных в судебном заседании доказательств, судом достоверно установлено, что недопущение смерти ФИО20 зависело от выполнения врачом-акушером-гинекологом М.А.В. требований Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» об обеспечении качества оказываемой медицинской помощи применением стандартов медицинской помощи в гарантированном объеме, организации лечащим врачом своевременного квалифицированного обследования и лечения пациента, обязанности медицинских работников оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными обязанностями.

Следует отметить, что на основании оценки всей совокупности представленных в материалах дела доказательств, в том числе и должностных обязанностей М.А.В.., судом было установлено, что именно на ней, как на лечащем враче, лежала обязанность по контролю за состоянием потерпевшей, выбора правильной тактики лечения в 3 периоде родов, а деятельность иных врачей, оказывавших медицинскую помощь потерпевшей, наряду с М.А.В.., была производна от направления лечения, установленного именно подсудимой.

При этом суд пришел к убеждению, что неправильно диагностированные подсудимой признаки <данные изъяты>, которые явились признаками <данные изъяты>, привели к неверной постановке диагноза, соответственно проведении неверного лечения, что привело к возникновению <данные изъяты>, приведшего пациентку к <данные изъяты> и ее смерти.

Доводы подсудимой М.А.В.. о своей невиновности в причинении по неосторожности смерти ФИО20 вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, суд находит несостоятельными и расценивает как способ защиты от ответственности за содеянное, поскольку изложенные доказательства свидетельствуют о том, что ФИО20 скончался именно вследствие ненадлежащего исполнения подсудимой своих профессиональных обязанностей.

Таким образом, проверив и оценив все представленные сторонами и исследованные доказательства по делу в их совокупности, суд пришел к убеждению о виновности М.А.В.. в причинение смерти ФИО20 по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

Суд квалифицирует действия подсудимой по ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации – причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

При назначении наказания подсудимой М.А.В. суд с учетом требований ст.ст. 6, 60-63 Уголовного кодекса Российской Федерации принимает во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные характеризующие личность подсудимой, наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих, влияние назначенного наказания на её исправление и условия жизни её семьи, достижение целей наказания – восстановления социальной справедливости и предупреждения совершения преступлений подсудимой вновь.

Совершенное М.А.В. деяние направлено против жизни и здоровья, относится в силу части 2 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации к категории преступлений небольшой тяжести, является неосторожным. С учетом категории преступления применение ч. 6 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации невозможно.

В качестве обстоятельств, характеризующих личность подсудимой, суд учитывает, что М.А.В.. положительно характеризуется по месту жительства и работы, на учете нарколога и психиатра не состоит, имеет устойчивые социальные связи, её поведение адекватно окружающей обстановке и не вызывает у суда каких-либо сомнений.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание подсудимой, суд учитывает на основании п. «г» ч. 1 и ч. 2 ст. 61 положительные характеристики её личности, семейное положение, факт того, что ранее к уголовной ответственности она не привлекалась (совершила преступление впервые), наличие на иждивении трех малолетних детей.

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимой, судом не установлено.

Учитывая установленные судом обстоятельства, общественную опасность совершенного преступления, принимая во внимание материальное и семейное положение подсудимой, то, что она не страдала и не страдает психическим заболеванием, суд считает, что более целесообразными и справедливым видом наказания, соответствующим общественной опасности совершенного преступления, личности виновной, а также закрепленным в уголовном законодательстве Российской Федерации принципам гуманизма и справедливости, и полностью отвечающим задачам исправления подсудимой и предупреждения совершения ей новых преступлений, является наказание не связанное с изоляцией от общества в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вид ограничений и обязанностей определяется судом с учетом сведений о личности подсудимой.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершенного преступления, ролью виновной, её поведением во время и после совершения преступления, и других обстоятельств существенно уменьшающих общественную опасность совершенного преступления, не установлено, а потому оснований для применения ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации не имеется.

Оснований для применения ст.ст. 53?, 72?, 73, 82 и 82? Уголовного кодекса Российской Федерации, а также положений ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации суд не находит.

Кроме того, руководствуясь ч. 3 ст. 47 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд полагает необходимым назначить подсудимой дополнительное наказание в виде лишения права заниматься медицинской деятельностью.

По мнению суда, такое наказание будет соответствовать требованиям ст. 6, 43 и 60 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, от назначенного наказания М.А.В.. подлежит освобождению, в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности в силу ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вопрос о вещественных доказательствах по делу подлежит разрешению в порядке ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Гражданский иск не заявлен.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную подсудимым, до вступления в законную силу приговора, суд считает необходимым оставить без изменения.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 302 - 309 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации,

ПРИГОВОРИЛ:

М.А.В. признать виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначить ей наказание в виде ограничения свободы на срок 2 (два) года.

На основании ч. 1 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации установить М.А.В. следующие ограничения:

- не выезжать за пределы территории муниципального образования - город Первоуральск без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы

- не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием наказания в виде ограничения свободы,

а также обязать:

являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации в установленные этим органом дни.

В соответствии с ч. 3 ст. 47 Уголовного кодекса Российской Федерации назначить М.А.В. дополнительное наказание в виде лишения права заниматься медицинской деятельностью, сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев.

От назначенного наказания М.А.В. освободить на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

Меру пресечения М.А.В. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить прежней до вступления приговора в законную силу.

Гражданский иск не заявлен.

Вещественные доказательства:

- 2 DVD-R диска, полученные в ходе осмотра предметов ДД.ММ.ГГГГ, компакт-диск, полученный в ходе осмотра предметов ДД.ММ.ГГГГ, хранящиеся при уголовном деле, - оставить на хранение при уголовном деле;

- оптический диск с 21 фотографией операционного поля, сделанные ДД.ММ.ГГГГ, переданный на хранение в камеру хранения вещественных доказательств первого отдела по расследованию особо-важных дел СУ СК России по СО, - уничтожить;

- индивидуальную карту беременной и родильницы №, диспансерную книжку беременной женщины №, индивидуальную карту беременной и родильницы б/н, историю родов №, медицинскую карту пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № (2 штуки), протокол вскрытия №, карты вызова врача-консультанта №, №, 1575, № с рентгеновским снимком, протокол № заседания врачебной комиссии по разбору летального случая родильницы ФИО20, историю развития ребенка б/н на имя ФИО23, ДД.ММ.ГГГГ, историю развития новорожденного, медицинскую карту стационарного больного 2247/435, полученные в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», - вернуть в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ»;

- медицинскую карту (историю родов) №, медицинскую карту (историю родов) №, индивидуальную карту беременной и родильницы, медицинскую карту беременной №, полученные в ГБУЗ СО «ГБ г. Первоуральск», - вернуть в ГБУЗ СО «ГБ г. Первоуральск»;

- заверенные копии журнала экстренных операций 2019 год, журнала учета приема больных и отказов в госпитализации, журнала учета поступления и выдачи в ЛПУ СЗП ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», журнала учета поступления и выдачи эритроцитной взвеси, журнала регистрации биохимических результатов крови (стационар), журнала регистрации ОАК (общий анализ крови) стационар, истории развития новорожденного №, полученные в ГБУЗ СО «Нижнесергинская ЦРБ», - оставить на хранение при уголовном деле.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Свердловский областной суд через Нижнесергинский районный суд в течение 10 суток со дня провозглашения.

В случае подачи апелляционной жалобы, а также апелляционного представления прокурора и апелляционных жалоб иных участников процесса, осужденная вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, а также вправе ходатайствовать об участии защитника в суде апелляционной инстанции.

Судья (подпись) А.Г. Николаев

Копия верна: Судья