Гражданский кодекс часть 1

защитников – адвокатов Журавского С.Н., Сысоевой В.Г., представивших удостоверения № и ордера № от 24.03.2011 года и № от ДД.ММ.ГГГГ года, соответственно,

а также потерпевшего Л.,

представителя потерпевшего К., представившего доверенности от 11.01.2010 г. №, от 11.01.2011 г. №, 09.01.2013 года №,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

ФИО2, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в городе <...>, состоящего в браке, имеющего двух несовершеннолетних детей, проживающего в <адрес>, ранее не судимого,

ФИО3, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в городе <...>, в браке не состоящего, имеющего несовершеннолетнего ребенка, проживающего в <адрес> (регистрации не имеющего), судимости не имеющего,

обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, пунктом «а» части 4 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2, выполняя управленческие функции в коммерческой организации, совершил покушение на незаконное получение денег за бездействие в интересах дающего в связи с занимаемым им служебным положением, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам.

ФИО3 совершил пособничество в покушении на получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за бездействие в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам.

Преступление совершено подсудимыми в городе Корсакове Сахалинской области при следующих обстоятельствах.

ФИО2 согласно приказу директора ОП «<...>» ОАО «<...>» № от ДД.ММ.ГГГГ назначен на должность начальника Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>». В соответствии с должностной инструкцией, утвержденной директором ОП «<...>» ДД.ММ.ГГГГ, начальник Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>» является руководителем и выполняет организационно-распорядительные и административно-хозяйственные, то есть управленческие функции в коммерческой организации - Корсаковском участке Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>».

01.01.2010 года ОАО «<...>» с ООО «<...>» заключен договор энергоснабжения №, на основании которого осуществляется энергоснабжение, в том числе, здания, расположенного на <адрес>, которое согласно договору от 01.01.2010 г. арендует индивидуальный предприниматель Л., в нем находится принадлежащее последнему кафе «<...>».

14.09.2010 года в вышеуказанном помещении кафе произошло замыкание кабеля, через который осуществлялось энергоснабжение, и во избежание возгорания и поражения людей электрическим током приглашенный арендатором Л. электрик Б. сначала обесточил кабель, после чего подсоединил новый в вводной включатель нагрузки, вскрыв при этом опломбированную коробку, в которой расположен прибор учета потребленной электроэнергии, пояснив при этом Л. о необходимости подачи заявления в ОП «<...>» об опломбировании коробки с прибором учета потребленной электроэнергии.

12.10.2010 года администратор кафе «<...>» Щ. по поручению Л. обратилась в Корсаковский участок Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», расположенный на <адрес>, с заявлением об опломбировании коробки с прибором учета электроэнергии.

13.10.2010 года около 09 часов по указанной заявке в помещение кафе «<...>» прибыл ФИО3, который согласно приказу директора ОП «<...>» ОАО «<...>» от 20.06.2007 года № назначен на должность инженера-инспектора Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>». Данная должность в соответствии с должностной инструкцией, утвержденной и.о. директора ОП «<...>» 10.08.2007 года, относится к категории специалистов.

Согласно должностной инструкции инженер-инспектор (Лехмус) осуществляет управление энергопотреблением потребителей – юридических лиц в соответствии с договором энергоснабжения, контролирует состояние средств учета (измерительных комплексов) абонентов, обеспечивает контроль за неукоснительным соблюдением условий заключенных договоров энергоснабжения, производит работы по проверке, техническому обслуживанию, установке и замене приборов учета, проверке соблюдения договорных режимов электропотребления, по выявлению фактов нарушений установленных требований по учету электроэнергии, выдаче предписаний по приведению расчетных комплексов приборов учета в соответствие с требованиями; осуществляет контроль за схемами подключения электроустановок абонентов на закрепленном участке с целью выявления безучетного и бездоговорного подключения, проводит работы по побуждению потребителей к выполнению договорных обязательств по энергопотреблению и своевременной оплате за отпущенную электроэнергию, осуществляет прием абонентов по вопросам энергосбытовой работы в установленное распорядком работы время.

ФИО3, находясь в указанном месте (кафе «<...>») в указанное время, составил акт № технического обследования измерительного комплекса в присутствии арендатора Л., пояснив, что последним не подано заявление о срыве пломбы на приборе учета, в связи с чем будут применены штрафные санкции, посоветовав при этом, урегулировать вопросы с начальником - Хиликом.

В указанный день - 13.10.2010 года в период времени примерно с 12 до 13 часов фактическая супруга Л. – Ю. по его просьбе обратилась к начальнику Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», расположенного на <...> для разъяснения возможного порядка перерасчета за срыв пломбы. ФИО2, находясь в своем служебном кабинете №, вступил с Ю. в оперативные переговоры, при этом достоверно зная о том, что между ОАО «<...>» и индивидуальным предпринимателем Л. договор энергоснабжения не заключался, соответственно, ни последний, ни Ю. права на ведение оперативных переговоров не имеют. Так, Хилик в ходе беседы с Ю. пояснил, что за срыв пломбы к индивидуальному предпринимателю Л. будут применены штрафные санкции. В это же время ФИО2, в результате возникшего умысла на получение коммерческого подкупа в виде денежного вознаграждения в целях незаконного личного обогащения, используя свое служебное положение, являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, предложил Ю. передать ему денежные средства в сумме 20000 рублей за несоставление акта о безучетном электропотреблении в вышеуказанном помещении кафе «<...>». Ю. пояснила, что не может самостоятельно принять такое решение, поэтому придет позже. В этот же день – 13 октября 2010 года в период времени примерно с 14 до 15 часов Ю. вновь обратилась к ФИО2, пояснив, что у них нет возможности передать предложенную ФИО2 сумму денежных средств, и попросила последнего предоставить им возможность написать заявление о причине срыва пломбы. Хилик на просьбу Ю. ответил отказом, пояснив, что уже предложил свое решение, и в противном случае оформит все официально и к Л. будут применены штрафные санкции в сумме 40000 рублей и более. В это же время ФИО2 вызвал к себе в кабинет инженера-инспектора ФИО3 и пояснил Ю., что в дальнейшем она может решать все вопросы, в том числе, по поводу денежных средств с ФИО3, поручив таким образом подчиненному сотруднику вести переговоры, получить денежное вознаграждение за несоставление акта о неучетном электропотреблении.

В соответствии с требованиями пунктов 152, 153, 154 Постановления Правительства Российской Федерации от 31 августа 2006 г. № 530 «Об утверждении правил функционирования розничных рынков электрической энергии в переходный период реформирования электроэнергетики» по факту выявленного безучетного потребления электрической энергии или бездоговорного потребления электрической энергии составляется акт о неучтенном потреблении электрической энергии, на основании которого осуществляются расчеты за потребленную таким образом электрическую энергию. В акте о неучтенном потреблении электрической энергии должны содержаться данные о потребителе или лице, осуществляющем бездоговорное потребление электрической энергии, способе и месте осуществления выявленного нарушения, описание приборов учета на момент составления акта, дата предыдущей проверки, объяснения потребителя или лица, осуществляющего бездоговорное потребление электрической энергии, по выявленному факту и его претензии к составленному акту (в случае их наличия). При составлении акта о неучтенном потреблении электрической энергии должен присутствовать потребитель или лицо, осуществляющее бездоговорное потребление электрической энергии, либо его представитель. Расчет объема безучетного потребления электрической энергии или бездоговорного потребления электрической энергии осуществляется в течение трех рабочих дней на основании материалов проверки (акта о неучтенном потреблении электрической энергии), а также на основании документов, представленных потребителем или лицом, осуществляющим бездоговорное потребление электрической энергии. При выявлении случаев безучетного потребления электрической энергии сетевая организация, если иное не установлено договором оказания услуг по передаче электрической энергии, направляет гарантирующему поставщику (энергосбытовой организации) уведомление с предложением принять участие в составлении акта о неучтенном потреблении электрической энергии.

Действуя в нарушение указанных требований, 14.10.2010 г. в период времени примерно с 13 часов 25 минут до 13 часов 35 минут ФИО2, находясь в своем служебном кабинете по вышеуказанному адресу, действуя во исполнение ранее задуманного, подтвердил Ю. свои требования о передаче денежных средств за несоставление акта о безучетном электропотреблении в кафе «<...>».

После этого в указанный день в период времени примерно с 15 часов 35 минут до 15 часов 45 минут, ФИО2, находясь в том же месте, вопреки вышеуказанным установленным правилам, а именно: без составления в присутствии представителя абонента, то есть уполномоченных на ведение оперативных переговоров представителей ООО «<...>» Ж1. либо И., по факту срыва пломбы в вышеуказанном помещении акта о неучетном электропотреблении, только по результатам которого могут начисляться штрафные санкции, подтвердил свои незаконные требования Ю. о передаче ему денежных средств за несоставление акта о неучетном электропотреблении в кафе «<...>», поручив подчиненному работнику – инженеру-инспектору Лехмусу довести задуманное до конца. ФИО3, в свою очередь, выполняя поручение начальника, оказывая ему пособничество в незаконном получении денежных средств от Ю. в интересах индивидуального предпринимателя, действуя умышленно, совместно и согласовано с ФИО2, проводил Ю. в кабинет № помещения Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», расположенного по вышеуказанному адресу, где открыл верхний ящик стола, куда сказал Ю. положить денежные средства, что последняя и сделала, а именно: в интересах Л. передала, положив в ящик стола, денежные средства в сумме 20000 рублей за несоставление акта о неучетном электропотреблении в помещении кафе «<...>». Сразу после передачи Ю. денежных средств Хилик и Лехмус были задержаны сотрудниками ОБЭП ОВД по МО Корсаковского района.

В судебном заседании подсудимый ФИО2 виновным себя не признал, давать показания отказался, воспользовавшись предусмотренным статьей 51 Конституции Российской Федерации правом, в связи с чем в судебном заседании в порядке статьи 276 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации были оглашены его показания на предварительном следствии в качестве обвиняемого от 24.03.2011 г., 27.06.2011 г., 25.07.2011 г., из которых следует, что с обстоятельствами, изложенными в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого, он не согласен, с инженером Лехмус он ни в какой преступный сговор с целью незаконного получения денежных средств от Ю. не вступал, к тому же путем обмана последней.

12 октября 2010 года в Корсаковский участок «<...>» поступило заявление от 12.10.2010 г. без номера от якобы абонента ООО «<...>», как позже выяснилось арендатора по договору №. Указанное заявление было им (Хилик) зарегистрировано в журнале входящей документации под №. В заявлении представитель абонента просил опломбировать систему учета на объекте по адресу: <адрес>, «<...>». Указанная заявка была отписана для отработки инженеру-инспектору ФИО3, которым в ходе предварительной проверки было установлено, что система учета на объекте была распломбирована самовольно и с последней проверки системы учета потребление электроэнергии снизилось с 2542 кВтч в апреле до 359 кВтч в сентябре 2010 года. Данный факт красноречиво свидетельствует о факте неучтенного энергопотребления. Как впоследствии выяснилось, инспектор Лехмус, прибыв на объект, установил, что представитель абонента, имеющий право подписи, на объекте отсутствует, составил предварительный акт о допуске системы учета в соответствии с заявкой, в котором указал сведения о наличии нарушения. В это же время, когда он не знал еще никакой конкретики, к нему в кабинет пришла молодая женщина, представилась арендатором здания по <адрес>, и сообщила, что у них на объекте было выявлено нарушение и со слов инспектора ей известно, что будет составлен акт НЭП (неучтенного электропотребления), на основании которого будет сделан дополнительный расчет. Также она добавила, что с предстоящим расчетом она категорически не согласна, так как не знала о необходимости подавать заявку на распломбирование и у нее нет денег на оплату любого дополнительного счета. Он (Хилик) возразил, что незнание условий действующего договора не освобождает от ответственности, и добавил, что расчет по акту будет выполнен в любом случае. Поэтому, чтобы не выставлять счета без последующей оплаты, но с обязательным оформлением акта НЭП, и не доводить дело до суда, было предложено выяснить у арендатора, на какую сумму согласно акту возможно им произвести оплату в кассу ОП «<...>». В том числе обсуждался вопрос о рассрочке (отсрочке) платежа, тем более что действующая нормативная база позволяет решать такие вопросы. На вопрос представителя арендатора о предполагаемой сумме он сказал, что не готов сразу ответить. Это уже позже был сделан предварительный расчет, и получилось около 90 тысяч рублей. Когда на следующий день пришла эта женщина, на вопрос о предстоящей сумме он сообщил сумму, которая получилась при предварительном расчете, и сказал, что, если они готовы оплатить половину указанной суммы в кассу ОП «<...>», то все будет оформлено в установленном законом порядке. Арендатор согласился на его предложение, он вызвал инженера-инспектора Лехмуса и поручил ему дальнейшее оформление выявленного нарушения в рамках действующего регламента. Они вдвоем (женщина и Лехмус) вышли из его кабинета, что происходило в его (Хилик) отсутствие, пояснить не может. Когда через некоторое время он направился из своего кабинета в один из служебных кабинетов возглавляемого им предприятия для решения производственных вопросов, в ОП «<...>» ворвались сотрудники милиции. Обвинение надуманно, необоснованно, ни в какой сговор с инспектором Лехмус он не входил, и входить не собирался. Возникшую ситуацию разбирал в рамках действующего законодательства, которое не нарушал. Сложившаяся практика и действующий регламент им также нарушены не были.

Кто производил предварительный расчет и по какому принципу он осуществлялся, вспомнить не может, так как прошло много времени, расчет может осуществить любой из сотрудников предприятия. Предварительный расчет, который составлял около 90 тысяч рублей, нигде никем не фиксировался. Вместе с тем, он (Хилик) не исключает, что этот расчет производился по мощности электрооборудования, имевшегося в кафе на момент составления акта инспектором Лехмус 13.10.2010 г. Расчет, составленный после составления акта НЭП, от 15.10.2010 года, по которому сумма составила 109 тысяч рублей, составлялся по присоединенной мощности, которая была установлена на момент составления указанного акта, производится это следующим образом: данная мощность умножается на количество часов в соответствии с режимом работы предприятия, умножается на количество рабочих дней и установленный тариф. Условиями заключенного с ООО «<...>» договора регламентируется способ расчета и осуществляться он должен по присоединенной мощности.

В том случае, если бы женщина согласилась на оплату половины суммы предварительного расчета, был бы составлен акт НЭП, на основании акта произведен полный расчет и выставлен счет в пределах той суммы, которую согласен оплатить абонент при условии, что последний аргументировано докажет размер той суммы, которую готов добровольно внести. В случае отказа от предложенных условий также был бы составлен акт НЭП, на основании которого производится расчет и выставляется счет, но уже в полном объеме. В случае отказа от уплаты выставленной суммы расчета в претензионном порядке в дальнейшем они бы обратились в суд. Осуществить расчет и предъявить абоненту требования по оплате расчета до составления акта НЭП он не мог, в данном случае он от нее этого и не требовал. Однако, он вправе еще до составления акта вступить в переговоры с абонентом и узнать о его платежеспособности, о возможных уважительных причинах срыва пломбы, тем более что инициатором данных переговоров был сам арендатор. После того, как арендатор согласился на предложенные им (Хилик) условия по оплате в кассу половины суммы по расчету, Лехмус должен был договориться с арендатором о времени составления акта НЭП, об участии в составлении указанного акта представителя абонента, который указан в договоре. После составления акта должен был быть произведен расчет, и счет должен был быть предъявлен абоненту. Принять от указанной женщины денежные средства в кассу он Лехмусу не поручал. Последний в любом случае не мог принимать от женщины денежные средства в счет оплаты предварительного расчета даже после составления акта НЭП. Брал ли Лехмус денежные средства от указанной женщины, он (Хилик) не знает. К Л. с просьбой сообщить при последующем допросе о том, что денежные средства вносились в кассу, он не обращался. Он (Хилик) с Л., действительно, виделся, однако не с этой целью, а спрашивал у него, зачем он все это затеял, так как ничего противоправного он (Хилик) не делал. Более того, Л. в последующем сам искал с ним (Хилик) встречи, однако он с ним видеться не желал, на встречу не соглашался - т. 2 л.д. 41 – 43, 58 – 60, т. 3 л.д. 59 – 63.

После оглашения приведенных показаний подсудимый ФИО2 подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, за исключением того, что нарушена хронология событий, уточнив, что Ю. приходила к нему три раза. Первый раз она приходила 13 октября, когда он еще не видел акта, он ей ничего не готов был сказать, пояснил, что им придется все платить. На следующий день она приходила к нему два раза, о чем свидетельствует имеющаяся в деле видеозапись. Также подсудимый пояснил в суде, что не знает, кто принимал заявление от представителя кафе, специального сотрудника для этого нет, принять заявление мог любой сотрудник предприятия и положить ему (Хилику) на стол.

Весь Корсаковский район поделен между инспекторами предприятия территориально, <адрес>, последний в то время был в отпуске, поэтому заявка была отписана Лехмусу. Заявление поступило на предприятие 12 октября, 13 октября было вручено Лехмусу, который пошел на объект, о чем он (Хилик) знал, оттуда Лехмус ему сообщил, что нарушения имеются, но нет представителя собственника объекта, спрашивал, как поступить. Он (Хилик) ему сказал, чтобы тот составил акт. До возвращения после проверки Лехмуса, во сколько это было, не помнит, но у него (Хилика) еще не было сведений о том, что именно произошло на объекте, к нему пришла гр. Ю., чтобы добиться того, чтобы не было штрафных санкций, поясняла, что они не виноваты в том, что у них есть нарушения. Он ответил ей, что в любом случае они насчитают штрафные санкции. Когда она поняла, что штрафных санкций не избежать, это их и побудило на те действия, которые они предприняли. Так, первый раз разговор между ними шел о том, что они (<...>) могут пойти навстречу, и он (Хилик) сделал ей предложение заплатить половину суммы штрафных санкций, расчет которых они произведут, предоставив соответствующие документы. Однако, в этот момент ни акта НЭП, ни расчета еще у него не было. Женщина, уходя, сказала, что они будут думать о его предложении. В случае, когда абонент идет навстречу и может оплатить половину суммы, они консультируют, как это сделать. Например, представить справку о том, что какое-то электрооборудование не работает, тогда они исключают его из акта. Также абонент может подтвердить, что какие-то приборы работают не круглосуточно, а определенное время. Он (Хилик) все это подробно объяснил Ю. в первый раз 13 октября, поэтому, когда она пришла на следующий день, он повторно не стал ей это объяснять, так как у него было много работы и мало свободного времени.

Ю. он воспринимал как представителя абонента, поэтому и вел с ней переговоры, но официального расчета штрафных санкций в размере 90 тысяч рублей на момент ведения переговоров с Ю. произведено еще не было, возможно эта сумма исходила из акта Лехмуса. Вести переговоры с абонентами, в том числе, финансового характера, он мог, соглашение у руководителя «<...>» на уменьшение штрафных санкций он не получал, это предусмотрено его должностной инструкцией.

На видеозаписи он ничего такого, что могло бы подтвердить их с Лехмусом преступный сговор, не говорил. Присутствие последнего на видеозаписи во время первого прихода к нему Ю. случайность, тот получал печати. Потом, когда Ю. пришла второй раз, вызывал Лехмуса для того, чтобы они договорились о составлении акта НЭП в присутствии собственника объекта, слова на видеозаписи – «клиент созрел» означают то, что он (клиент) согласился оплатить какую-то сумму.

При появлении сотрудников милиции оперуполномоченный стал немного на него (Хилика) давить, говорить, что у них такие случаи уже были, он (Хилик) был в замешательстве, а Г. говорил ему в чем-то признаваться. В кабинете он сразу отдал сотрудникам милиции акт от 13 октября 2010 года, составленный Лехмусом, должностные инструкции, никаких документов об изъятии при этом не составляли. В его (Хилика) кабинете следователь никаких документов также не писал, пригласили двух девушек – понятых, которым показали его (Хилика), и те ушли. Потом их с Лехмусом повезли в следственный комитет, пригласили адвоката, спросили, желает ли он давать показания, он отказался, его отпустили.

Считает, что Л. его оговорил, чтобы сохранить свои инвестиции.

В судебном заседании подсудимый ФИО3 виновным себя не признал и показал, что 13 октября 2010 года утром на совещании начальник под роспись выдал ему заявку в кафе «<...>» о допуске к системам учета, куда он и поехал примерно в 09 часов. Осмотрев прибор учета электроэнергии, где была сорвана пломба, Л. ему пояснил, что была авария, они вызывали электрика, тот и вскрыл прибор учета. Он спросил у Л., имеет ли он право подписывать документы, тот ответил, что не имеет. Он составил акт, в котором написал, что было нарушение, сказал, что будет произведен перерасчет, и могут быть применены штрафные санкции. Л. интересовался, в каком размере, он ответил, что не знает. При первом его (Лехмуса) посещении Л. сказал, что электрокабель перегорел во время потопа в городе Корсакове, а, узнав о перерасчете, сказал, что будет говорить о том, что авария случилась накануне. Сначала он (Лехмус) сразу хотел составить акт неучтенного электропотребления, но, поскольку не было представителя абонента, не стал этого делать, составив только акт о выявленном нарушении, и ушел. Согласно регламенту на составление акта НЭП у него имеется трое суток. На следующий день – 14 октября утром пришла Ю., спросила, как можно урегулировать вопрос, он сказал, что этим занимается начальник. Примерно в 16 часов этого же дня его вызвал Хилик, «передал» ему абонента, он понял это так, что с ней и представителем абонента они составят акт. Выйдя из кабинета, он спросил, как они договорились, она ответила, что так, как он ей и советовал. Он понял, что предварительно Ю. разговаривала с Хилик, и они договорились, что сумма будет снижена. Она стала спрашивать у него (Лехмус), можно ли по частям оплачивать. Он (Лехмус) ей пояснил, что это не в компетенции Корсаковского участка «<...>», проконсультировал ее, куда именно надо обратиться и как решить этот вопрос. Он понял, что Хилик его вызвал для того, чтобы с Ю. и представителем абонента они составили акт. Выйдя из кабинета Хилика, он понял, что представителя абонента нет, Ю. сказала, что с представителем абонента она придет завтра. Он пошел в кабинет, где располагались монтеры, там был чайник, они пили там чай, Ю. пошла в другую сторону, он ей сказал, чтобы завтра приходила с представителем абонента. Этого разговора на видеозаписи нет, думает, что его убрали, почему, не знает. После этого Ю. опять к нему подошла, он в это время открывал дверь в кабинет, она спросила: «Можно», он не возражал. Далее запись их разговора на пленке также отсутствует. Она (Ю.) стала говорить, что уже поздно, и она не хотела бы такую сумму денег нести, поскольку одна, позднее время, то есть просила оставить деньги до утра. Он пошел ей навстречу, сказал положить их в стол. Она повернулась к нему с деньгами, спросила, будет ли он пересчитывать деньги, он сказал, что не будет. Положила Ю. деньги в стол или нет, не знает. Хозяина этого кабинета в тот день не было. Потом она ушла. Через некоторое время пришли сотрудники ОБЭП, следователь П.. Все сидели в кабинете до тех пор, пока не появились понятые. В кабинете было человек восемь. Сотрудники ОБЭП сначала пытались давить на него, потом перестали. Когда появились понятые, к нему подошел какой-то парень, сказал, чтобы он (Лехмус) признавался во взятке, иначе заключат под стражу, то есть на него оказывали психологическое давление, физического насилия не применяли. Потом следователь предлагал ему «взять вину на себя», написать явку с повинной, он отказался, пояснив, что ничего плохого за собой не чувствует. Представителей общественности он не запомнил, увидел их только в суде, ждали они именно понятых, одна из которых торопилась в детский сад, нервничала. Намерения совершать преступление у него не было, никаких денег брать он не сбирался.

На следующий день знакомые сотрудники милиции порекомендовали ему адвоката Л1., который ему сообщил, что уже беседовал со следователем, дело уже возбуждено, выхода у него (Лехмуса) нет, и, чтобы не взяли под стражу, надо написать явку с повинной. Также адвокат Л1. ему сказал, что обвинение хотят предъявить и Хилику, который вообще ни при чем, и, если он (Лехмус) напишет явку, то Хилика не будут привлекать к ответственности. Поэтому он на следующий день – 15 октября и написал явку с повинной, дату на явке - 14 октября ему сказал написать следователь в присутствии адвоката Л1., то есть они его об этом попросили. Явку он писал практически под диктовку адвоката, там написаны такие выражения, которые ему (Лехмусу) не присущи. После написания явки, то есть в тот же день – 15 октября ему (Лехмусу) предложили дать объяснения, первую часть которых – «техническую» давал сам, остальное ему диктовал адвокат. Всеми его действиями руководил адвокат, которого он во всем слушал и делал так, как тот ему говорил, поскольку сам был в шоке, первый раз находился в такой ситуации. С постановлением о возбуждении уголовного дела его не ознакомили, следователь сказал, что это тайна следствия, адвокат это подтвердил. Спустя полторы недели он уехал в отпуск, вернулся примерно через полтора месяца, и от Хилика узнал, что дело возбудили только 03 ноября, после чего понял, что его обманули, и отказался от адвоката Л1.. На протяжении всего предварительного следствия его права нарушались: ему не предоставили адвоката В1., о назначении которой он ходатайствовал, не провели очные ставки с Ю. и Л., не назначили экспертизу. Полагает, что содержание видеозаписи фрагментарное, она была подправлена, часть записи отсутствует, то есть запись подвергалась монтажу, демонтированию. Однако запись соответствует действительности в той части, что именно он изображен на ней, что денег в столе нет, полагает, что их там и не было, возможно их туда положили позже. Он же физически не мог видеть, как Ю. клала деньги, так как стоял за ее спиной.

На вопросы в суде о написании расписки о получении денег, видел он их (деньги) или нет, намерен ли был передать их в кассу, о содержании разговоров, не попавших, по его (Лехмус) мнению, на видеозапись, подсудимый Лехмус отвечать отказался, воспользовавшись статьей 51 Конституции Российской Федерации.

В судебном заседании в порядке статьи 276 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации были оглашены показания Лехмус на предварительном следствии при дополнительном допросе в качестве обвиняемого от 19.08.2011 года, согласно которым в середине октября 2010 г., точную дату не помнит, начальник участка ФИО2 отписал ему заявку на допуск в эксплуатацию системы учета на объекте «<...>», принадлежащем ООО «<...>», по адресу: <адрес>. Поскольку данный объект находится не в его зоне ответственности, он заменял инспектора Д1., находящегося в очередном отпуске. Просмотрев договорное дело ООО «<...>», утром следующего дня он отправился выполнять заявку. Переговорив на месте с Л., он выяснил, что пломба с системы учёта сорвана абонентом самовольно, ранее заявку на закрытие системы учета никто не подавал. Так же Л. заявил, что является официальным представителем ООО «<...>» и имеет соответствующую доверенность. Так как заявка поступила от самого Л., и на объекте он встретил его со своими сотрудниками, сомнений в наличии доверенности у Л. у него не возникло. Он перезвонил начальнику и спросил, как ему поступить. Хилик сказал составить промежуточный акт допуска учета с указанием нарушения, чтобы не оставлять объект без учета, а позже в присутствии владельцев объекта составить акт неучтённого энергопотребления (НЭП), так как гражданина <...> нет в списке лиц, имеющих право подписи согласно пункту 10 договора на энергоснабжение с ООО «<...>». В соответствии с указанием начальника он проверил работу и схему включения учета электроэнергии и допустил его в эксплуатацию, о чем и составил соответствующий акт с указанием выявленного нарушения, который и был подписан Л. в присутствии его сотрудников в помещении кафе. Во время и после составления акта Л. и его сотрудники расспрашивали его, чем им грозит данное нарушение и какова может быть сумма штрафа. Он пояснил, что после составления акта НЭП будет произведен расчет, согласно условиям договора с ОП «<...>», сумма штрафа будет известна после выставления счёта, расчётами он не занимается. Л. продолжал настойчиво выяснить интересующие его сведения, в том числе, пытался выяснить, можно ли отложить или растянуть сроки выплаты по расчёту НЭП, и продолжал задавать одни и те же вопросы. Он пояснил, что не имеет полномочий вести какие-либо переговоры, право ведения переговоров с абонентами в соответствии с должностной инструкцией имеет начальник участка, сообщил его имя и как найти. После этого он покинул объект. Спустя несколько дней, когда он был на своём рабочем месте, ему позвонил начальник и попросил зайти. В кабинете он увидел одну из сотрудниц «<...>», которую видел ранее при составлении акта, как её имя, не знал, никаких переговоров с ней не проводил, но так как прошло много времени, какие-то детали он мог забыть. Начальник указал ему на эту женщину и дал указание доработать составление акта НЭП. Они с ней вышли из кабинета начальника. Дальнейшие показания давать отказался, воспользовавшись правом, предоставленным статьей 51 Конституции Российской Федерации - т.3 л.д. 92-94.

После оглашения приведенных показаний подсудимый Лехмус подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности.

Из оглашенной в судебном заседании явки Лехмуса с повинной, зарегистрированной в следственном отделе по г. Корсакову 15.10.2010 года в 18.15 час., следует, что он получил от супруги Л. денежные средства в размере 20 тысяч рублей за составление благоприятного для нее акта безучетного энергопотребления. Данные события имели место 14.10.2010 г. В содеянном раскаивается, вину признает полностью – т. 1 л.д. 93.

После оглашения приведенного документа подсудимый Лехмус пояснил, что писал данную явку при вышеизложенных обстоятельствах. В настоящее время изложенные в ней обстоятельства не подтверждает по вышеуказанным причинам, а также потому, что не хотел, чтобы ни в чем не виновный Хилик пострадал, поэтому сейчас в явке пропал смысл, поскольку Хилика также обвиняют, на тот момент это была единственная возможность «вывести» из дела последнего.

Несмотря на отрицание вины, виновность подсудимых подтверждается совокупностью собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств.

Так, из показаний в суде представителя потерпевшего ОАО «<...>» К. следует, что, узнав о задержании Хилик и Лехмус при передаче денег, они приступили к внутреннему расследованию, взяли объяснения у последних, согласия на возбуждение в отношении них уголовного дела сначала не дали. Согласно первоначально полученной информации Хилик и Лехмус поясняли, что это месть со стороны матери Л. за какую-то задолженность, также говорили, что получали деньги за срыв пломбы и собирались внести эти деньги в кассу предприятия. Также Лехмус пояснял, что он заглянул в свободный кабинет, открыл стол и попросил положить деньги в ящик стола. Он (Лехмус) пояснял, что деньги не пересчитывал, приходный ордер об их получении не составлял. В принципе, сразу они обстоятельства передачи денег не скрывали. Хилик также не отрицал факт передачи денег, но настаивал, что не имеет к ним никакого отношения, к ним не прикасался, все вопросы поручил вести Лехмусу, все это сделал сам Лехмус. Впоследствии, побеседовав с Хиликом и Лехмусом, у них (руководства предприятия) возникли сомнения в том, что они говорят правду о том, как передавались деньги, об их якобы намерении в дальнейшем передать их в кассу и другие. Руководством компании было принято решение о даче согласия на возбуждение уголовного дела для того, чтобы были выяснены все обстоятельства, скрывать какие-либо факты и выгораживать своих сотрудников они были не заинтересованы. Впоследствии руководство компании пришло к выводу, что преступление было совершено, интересы компании пострадали, поскольку сотрудники компании, выявив нарушение, действовали не в интересах компании, подрывая ее авторитет, а в своих собственных интересах. Согласно первому составленному Лехмусом акту: на нем стоит резолюция начальника Хилика о произведении расчета по учетам прибора, который подразумевает сумму, которая будет меньше, чем расчет по установленной мощности. Эта резолюция Хилика позволяла лавировать, не ставить в известность руководство компании о том, что был выявлен факт срыва пломбы, то есть нарушение, за которое расчет производится по установленной мощности. Поскольку абонентом было допущено такое нарушение, как срыв пломбы, резолюция начальника должна была быть о производстве расчетов по установленной мощности, произведя который впоследствии ущерб для компании составил 109 183 рубля 57 копеек. Таким образом, выявив срыв пломбы, должен быть составлен акт о неучтенном электропотреблении, произведен соответствующий расчет по установленной мощности и только после этого деньги вносят в кассу предприятия. По данному делу: акта НЭП составлено не было, расчет не произведен, деньги без пересчета кладутся куда-то в стол, а не в кассу, что является нарушением в действиях подсудимых. Представитель потерпевшего в суде утверждал, что невозможно брать с абонента деньги без расчета суммы, подлежащей выплате за допущенное нарушение (срыв пломбы).

В судебных прениях представитель потерпевшего К., кроме вышеприведенного, обратил внимание на то, что изначально Хилик ведет переговоры с Ю., которой сообщает, что ими допущены нарушения условий договора, за которые необходимо платить штраф, то есть ведет переговоры с неуполномоченным лицом, требует уплатить штраф за нарушение условий договора, который ИП Л. не подписывал. Размер штрафа Хилик определяет в 90 тысяч рублей и более, предлагая снизить его на 50%, но кто и как рассчитал данный размер штрафа, неизвестно. На акте обследования от 1310.2010 г. № Хилик ставит резолюцию – «оплата по ПУ», что для ОАО «<...>» означает, что факта нарушения абонентом правил учета электроэнергии нет, оплата будет производиться по показаниям прибора учета, то есть штраф выписывать не за что, утверждая, однако, в суде, что изначально собирался взыскивать штраф с ИП Л.. Также обращает на себя внимание то обстоятельство, что начальник подразделения ОП «<...>» вызывает подчиненного, говорит ему одну фразу: «забирай абонента», при этом не дает указаний о том, как надо действовать с абонентом, не говорит, что Лехмусу надо пойти и совместно с представителем «<...>» составить акт НЭП, поручить расчетчику определить и документально оформить размер взимаемого штрафа.

В судебном заседании представитель потерпевшего К. поддержал заявленные в ходе следствия исковые требования, просил взыскать с Хилика и Лехмуса сумму причиненного ОАО «<...>» ущерба в размере 109 183 рублей 57 копеек, поскольку своим бездействием они лишили Общество возможности взыскать штраф за безучетное электропотребление с индивидуального предпринимателя. Просил от лица руководства компании строго подсудимых не наказывать, свободы не лишать.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний потерпевшего Л. на предварительном следствии от 21.03.2011 года следует, что с 2004 года он является индивидуальным предпринимателем, видом его деятельности является организация быстрого питания в г.Корсакове. С 2009 года он арендует у ООО «<...>» помещение, расположенное на <адрес>, где находится кафе «<...>». Договор на аренду помещения он заключает ежегодно с директором ООО «<...>» Ж1. В конце сентября 2010 года, точную дату не помнит, в кафе перегорел подземный кабель, через который осуществляется энергоснабжение кафе, в связи с чем отсутствовало электропитание. Для устранения неполадок он и его сожительница Ю. неоднократно звонили в различные организации, в том числе, и в ОП «<...>», однако им поясняли, что устранением неполадок они не занимаются. После этого они вызвали частного электрика по имени Ж., фамилию не помнит, который восстановил проводку, но для этого пришлось вскрыть опломбированную коробку, где находится электрический счетчик. Пломба на самом счетчике не повреждалась. Как пояснил Ж., поскольку имеется вероятность короткого замыкания и поражения электрическим током, он имеет на это право. До этого момента пломба была на месте, ее никто не трогал, при этом в кафе регулярно приходил инспектор «<...>», сверял показания счетчика, каких-либо претензий в его (Л.) адрес не поступало. Оплату за электроэнергию он производил через Ж1., которому отдавал счета и денежные средства для оплаты, в свою очередь тот уже оплачивал счета в «<...>», поскольку договор энергоснабжения был заключен с ним (Ж1.), и он (Л.) к этому никакого отношения не имел. После того, как Ж. восстановил электроснабжение, сказал, чтобы он (Л.) написал в «<...>» заявление об опломбировании коробки, в которой находился электросчетчик, однако в какой срок, не уточнил. Через некоторое время, дату не помнит, он поручил работнику кафе «<...>» Щ. сходить в ОП «<...>» и выяснить, какое необходимо написать заявление, чтобы опломбировали коробку электросчетчика. В этот же день Щ. сходила в ОП «<...>», после чего пояснила, что девушка в приемной сказала ей написать заявление от лица ООО «<...>», потому что у «<...>» заключен договор с ООО «<...>». Заявление об опломбировании Щ. написала под диктовку сотрудника ОП «<...>», поставила свою подпись и заверила его печатью «ИП Л.», хотя само заявление было написано от лица ООО «<...>». После этого Щ. сказала, что подала заявление, и коробку опломбируют. На следующий день в 09 часов утра в кафе пришел инспектор ОП «<...>» Лехмус, сказал, что пришел по заявке, чтобы опломбировать систему учета. Далее Лехмус, не осматривая счетчика, пояснил, что в связи с тем, что они не написали заявление о причине срыва пломбы, им грозит крупный штраф за срыв пломбы. Он (Л.) предложил написать такое заявление, пояснил, что они не знали о необходимости написания такого заявления. Лехмус ответил, что уже поздно, и он ничего сделать не может, но данную проблему можно решить с начальником Хиликом. Лехмус опломбировал в его присутствии коробку со счетчиком и ушел. В тот же день он (Л.) попросил свою сожительницу Ю. сходить в ОП «<...>» к Хилику, чтобы узнать, как им поступить в данной ситуации. В этот же день примерно в обеденное время Ю. сходила в ОП «<...>», вернувшись, пояснила, что беседовала с Хиликом, тот сказал ей, что сложившуюся проблему можно решить неофициально, если она передаст лично ему денежные средства в размере 20000 рублей, тогда к ним не будут применены штрафные санкции и не будет произведен перерасчет за электроэнергию. Также Ю. сказала, что Хилик пояснил ей, что сумма штрафа за несанкционированный срыв пломбы может составить от 40000 рублей и более, и единственным вариантом снизить размер штрафа, это заплатить лично Хилику половину от суммы штрафа, то есть 20000 рублей. После того, как Ю. рассказала ему об этом, она вновь пошла к Хилику и сказала, что у них нет возможности заплатить сразу всю сумму, и спросила о рассрочке. В ответ на это Хилик сказал Ю., что, если они не примут его вариант решения проблемы, то он оформит все официально, и тогда им грозят штрафные санкции в сумме 40000 рублей и более. Когда Ю. рассказала ему (Л.) об этом разговоре, он понял, что Хилик вымогает с него взятку. Также Хилик пояснил Ю., что на раздумья у них есть сутки, в случае отказа заплатить ему 20000 рублей, акты будут официально проведены, а если они заплатят ему 20000 рублей, то все акты будут уничтожены. Так как он осознавал, что требования Хилик незаконны, что с него вымогают взятку, он на следующий день вместе с супругой обратился в следственный отдел по г.Корсакову, где у него приняли заявление и отправили к сотрудникам милиции для проведения оперативных мероприятий. В этот же день в обеденное время Ю. с видеокамерой пошла к Хилику, чтобы уже конкретно определить сумму, которую необходимо передать последнему в виде взятки. После встречи с Хиликом супруга сообщила сотрудникам милиции, что Хилик требует 20000 рублей по ранее оговоренным условиям. Спустя некоторое время, Ю. в рамках оперативно-розыскных мероприятий, проводимых сотрудниками милиции, вновь с видеокамерой пошла в «<...>», где передала Хилику денежные средства в сумме 20000 рублей. Как именно происходила передача денег, он не знает, однако в последующем Ю. рассказала, что она пришла к Хилику, спросила в силе ли их уговор, Хилик ответил утвердительно, позвал Лехмуса, с которым Ю. прошла в другой кабинет, где по указанию Лехмуса оставила в кабинете денежные средства. Через несколько дней в кафе пришли два инспектора ОП «<...>», фамилии не знает, которые составили новый акт, в котором записали с его слов имеющееся в кафе электрооборудование. Потом Ж1. пришел счет на оплату электроэнергии на сумму около 109 000 рублей. Лехмус знал, что договор по помещению, в котором расположено кафе «<...>», заключен между ОП «<...>» и ООО «<...>», а не с ИП «Л.», так как об этом говорил сам Лехмус, когда приходил ставить пломбу. Поскольку условий договора энергоснабжения он (Л.) не знал, не придал значения, что Лехмус составил акт в его присутствии. На тот период времени доверенности от И. или Ж1. на ведение переговоров с ОП «<...>» у него или Ю. не было, то есть с ними вообще не могли вести какие-либо переговоры. Если бы такие переговоры велись с И. или Ж1., и был бы сделан перерасчет, то он также был бы с ним не согласен и обжаловал его. Акт, составленный двумя инспекторами, по которому был произведен перерасчет на сумму около 109000 рублей, считает составленным в отместку за то, что они обратились в правоохранительные органы, в связи с чем не согласен с перерасчетом - т.2 л.д. 6-9.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний Л. на предварительном следствии от 09.11.2010 г., кроме вышеприведенного, следует, что заявление в ОП «<...>» Щ. было написано 12.10.2010 года. 13.10.2010 года в 09 часов утра в кафе пришел инспектор Лехмус, пояснил, что пришел с целью опломбировать систему учета, пояснил, что в связи с тем, что не написано заявление о причине срыва пломбы, будет сделан перерасчет за потребляемую электроэнергию, и им грозит крупный штраф, сроки написания такого заявления уже прошли, данную проблему можно решить с Хиликом - начальником ОП «<...>». Под данной фразой он понял, что есть какие-то законные варианты решения вопроса, и начальник может более подробно проконсультировать его в сложившейся ситуации. Дословно Лехмус сказал ему: «Идите к нему, сможете договориться». В ОП «<...>» к Хилику он попросил сходить свою сожительницу Ю.. 13 октября 2010 года примерно в 13 часов Ю. сходила в ОП «<...>», вернувшись, рассказала, что Хилик сказал ей, что проблему можно решить неофициально, если она передаст лично Хилику денежные средства в размере 20000 рублей, тогда к ним не будут применены штрафные санкции, не будет произведен перерасчет за период времени с момента срыва пломбы до опломбирования. Хилик сказал Ю., что сумма штрафа за несанкционированный срыв пломбы может составить от 40000 рублей и более. После этого примерно в 14-15 часов Ю. вновь пошла к Хилику и сказала, что у них нет возможности заплатить сразу всю сумму, спросила о рассрочке. Хилик сказал, что оформит все официально, и тогда им грозят штрафные санкции в сумме 40000 рублей и более. После этого он (Л.) понял, что Хилик вымогает с него взятку. Также Хилик сказал, что у них есть сутки, чтобы подумать, то есть передать требуемую взятку либо согласиться со штрафными санкциями, и в случае их отказа, акты будут официально проведены, а если они заплатят 20000 рублей, то все акты будут уничтожены. В связи с этим он 14.10.2010 г. вместе с супругой обратился в следственный отдел по г.Корсакову, где у него приняли заявление и отправили к сотрудникам милиции для проведения оперативных мероприятий. 14.10.2010 года примерно в 13-14 часов Ю. с видеокамерой пошла к Хилику, чтобы уже конкретно определить сумму, которую необходимо ему передать в виде взятки. После встречи супруга сообщила сотрудникам милиции, что Хилик требует 20000 рублей по ранее оговоренным условиям. Примерно в 15-16 часов 14.10.2010 года Ю. в рамках оперативно-розыскных мероприятий, проводимых сотрудниками ОВД, передала указанные денежные средства Хилику. Он понимал, что Хилик и Лехмус были в сговоре по получению указанных денежных средств за несоставление документов по штрафу. Со слов Ю. ему известно, что 14.10.2010 г. примерно в 15-16 часов она пришла в кабинет к Хилику, тот спросил ее, принесла ли она денежные средства, она ответила утвердительно. Затем в кабинет зашел Лехмус, который отвел Ю. в другой кабинет, где предложил ей оставить денежные средства в ящике стола. Она выполнила указания Лехмуса и ушла. Со слов Ю., когда 14.10.2010 года она пришла к Хилику, чтобы уточнить сумму, которую она должна передать в виде взятки, то при их разговоре присутствовал и Лехмус, после чего Хилик, обращаясь к Лехмусу, сказал следующую фразу: «Клиент созрел, можешь забирать». Когда Ю. и Лехмус зашли в другой кабинет, то Лехмус сказал ей, что деньги необходимо передать через него. В связи с этим, он (Л.) сделал вывод о том, что Лехмус и Хилик были в сговоре по получению взятки. Кроме этого Хилик устно гарантировал, что после передачи денег в сумме 20000 рублей, акты будут уничтожены, и к ним не будут применены штрафные санкции и перерасчет. Потом 16 или 17 октября 2010 года примерно с 12 до 14 часов в кафе приехал Хилик поговорить с ним. Они сели в служебный автомобиль Хилика, последний предложил ему переписать заявление и дать другие показания, а именно дать показания на Лехмуса, то есть сказать, что деньги Лехмус взял для себя, а Хилик отношения к этому не имеет. При этом Хилик сказал, что Лехмус дал признательные показания в отношении себя по факту получения денежных средств. Также Хилик предложил сказать, что якобы он сказал Ю., чтобы она заплатила денежные средства (20000 рублей) в кассу ОП «<...>», а когда она вышла из его кабинета, то встретила Лехмуса, который сказал ей оставить деньги в другом кабинете. На предложение Хилика он (Л.) ответил отказом и сказал, что будет давать правдивые показания - т.1 л.д. 157-161.

Кроме этого, аналогичные приведенным, показания Л. давал и на очной ставке с Хиликом 12.08.2011 года, в ходе которой настаивал, что Ю. рассказала ему (Л.) о том, что Хилик требовал сумму в 20 тысяч рублей, то есть половину суммы штрафа за срыв пломбы, а также впоследствии просил его изменить показания, переписать заявление – т. 3 л.д. 71-75.

Факт разговора Л. с Хиликом в служебном автомобиле последнего, в ходе которого Хилик предложил Л. переписать заявление, дать другие показания, потерпевший Л. подтвердил и на очной ставке с водителем служебного автомобиля Хилика – О. 28.02.2011 года, в ходе которой также настаивал, что Хилик просил его сказать о том, что Лехмус взял деньги для себя, а Хилик к этому отношения не имеет - т. 1 л.д. 211 – 212.

После оглашения приведенных показаний Л. подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Ю. на предварительном следствии от 13.11.2010 г. следует, что она проживает с Л., он является индивидуальным предпринимателем, занимается организацией быстрого питания в г. Корсакове, с 2009 года арендует у ООО «<...>» помещение на <адрес>, где находится кафе «<...>». В конце сентября 2010 года в данном помещении перегорел подземный кабель, отсутствовало электропитание. Для того, чтобы кафе продолжало функционировать, по просьбе Л. она вызвала частного электрика, который восстановил проводку, но для этого ему пришлось вскрыть опломбированную коробку, где находится электрический счетчик. Пломба на самом счетчике не повреждалась. После того, как электрик восстановил электроснабжение, сказал Л., что в «<...>» необходимо написать заявление об опломбировании коробки, в которой находился электросчетчик, однако в какой срок необходимо написать заявление, не уточнял. Примерно через 2 недели Л. поручил администратору кафе «<...>» Щ. сходить в ОП «<...>», выяснить, какое необходимо написать заявление, чтобы опломбировали коробку электросчетчика. В этот же день Щ. сходила в ОП «<...>», после чего сказала Л., что девушка в приемной сказала ей написать заявление от лица ООО «<...>», потому что у «<...>» заключен договор с последними на помещение, которое арендует Л.. Кроме этого, девушка в ОП «<...>» продиктовала содержание заявления. Щ. поставила в нем свою подпись и заверила ее печатью «ИП Л.». Данное заявление было написано 12.10.2010 года и в этот же день подано в ОП «<...>». 13.10.2010 года в 09 часов утра в кафе «<...>» с целью опломбировать систему учета на объекте пришел мужчина, представился инспектором ОП «<...>» Лехмус, после этого он, не осматривая счетчик, пояснил ей и Л., что они не написали заявление о причине срыва пломбы, в связи с чем будет сделан перерасчет за потребляемую электроэнергию, однако сумму перерасчета не уточнял. Тогда Л. предложил написать данное заявление, однако Лехмус пояснил, что уже истекли сроки его написания, и он ничего сделать не может, но данную проблему можно решить с Хиликом - начальником ОП «<...>». Затем Лехмус составил акт, который подписал Л.. Когда Лехмус уходил, то сказал им, что все вопросы они могут решить с Хилик, при этом указал, что у них есть время до вечера. Под данной фразой Лехмуса они поняли, что есть какие-то законные варианты решения вопроса, так как Хилик, как начальник отделения ОП «<...>», может более подробно проконсультировать их в сложившейся ситуации. Кроме этого, Лехмус опломбировал коробку, где находился счетчик.

В этот же день около 13 часов по просьбе Л. она пошла к Хилику в ОП «<...>», которому сказала, что пришла от ИП Л., кафе «<...>». Хилик сразу же сказал, что знает об их ситуации. Она рассказала Хилику, что утром приходил инспектор ОП «<...>» Лехмус, произвел опломбирование коробки электросчетчика и сообщил, что будет сделан перерасчет оплаты за электроэнергию, поскольку они не написали заявление о причине срыва пломбы. Она спросила у Хилика, возможно ли сейчас написать заявление, чтобы избежать перерасчета. Кроме этого она сообщила, что Ж1. - директор ООО «<...>» не знал о поломке и ремонте кабеля, так как они его не уведомляли, и по этой причине не знали об обязанностях сторон по договору, заключенному между ООО «<...>» и ООО «<...>». На это Хилик ответил, что незнание закона, не освобождает от ответственности. Тогда она спросила о возможных законных вариантах разрешения данной ситуации, поскольку полагала, что такие варианты возможны. На данный вопрос Хилик ответил: «В принципе можно, а что взамен я буду иметь». Далее он сказал, что сделал приблизительный перерасчет, который будет составлять 40000 рублей или более. Хилик сказал: «В принципе половину от этой суммы передать мне, и никакого перерасчета не будет». В связи с тем, что самостоятельно она не могла принять данного предложения Хилика, она сказала ему, что скажет Л. о его предложении. После этого она ушла, рассказала Л. о разговоре с Хиликом, однако Л. ничего ей не ответил. Тогда она решила еще раз сходить к Хилику и поговорить с ним, пришла к нему примерно через полтора часа после первой встречи, сказала Хилику, что у них нет возможности отдать такую сумму и попросила его предоставить им возможность написать заявление о причине срыва пломбы. Однако Хилик ответил отказом, сказал, что уже предложил свое решение, а, если они не согласятся, то тогда он сделает все официально, и они будут платить 40000 рублей и более. Она попросила Хилика показать перерасчет, но тот ответил, что перерасчет приблизительный, в письменном виде его нет, но она может считать, что он уже есть. Хилик сказал, что завтра они работают до 17 часов 30 минут, и у нее есть время подумать. При первом разговоре с Хиликом они находились в кабинете вдвоем, а при втором разговоре с Хиликом в кабинете присутствовал Лехмус, то есть в конце разговора Хилик вызвал его по телефону к себе в кабинет. Хилик сказал, что в дальнейшем она может общаться с Лехмусом. Она спросила: «И даже по поводу суммы?». Хилик ответил, что и по этому поводу тоже. Все это слышал Лехмус, который потом отвел ее в свой кабинет, где никого не было, и спросил, о чем они договорились с Хиликом. Она ответила, что Хилик сказал заплатить 20000 рублей ему и тогда никакого перерасчета не будет. Тогда Лехмус спросил, что она решила. Она ответила, что сообщит Л., и как тот скажет, так и будет. Лехмус сказал: «Тогда думайте». После этого она ушла и рассказала о разговоре Л.. Они осознавали, что у них вымогают взятку, поэтому обратились в следственный отдел по г.Корсакову, где у Л. приняли заявление и отправили их к сотрудникам милиции для проведения оперативных мероприятий. 14.10.2010 года она участвовала в оперативном мероприятии под контролем сотрудников милиции. 14.10.2010 года примерно в 13 ч. 30 мин. она пришла в кабинет к Хилику и спросила, как можно посмотреть перерасчет. Хилик ответил, что, если она сделает, как они договаривались, то будет все правильно, то есть передаст лично ему 20000 рублей за то, чтобы тот не сделал официальный перерасчет. Она сказала, что тот говорил о половине суммы перерасчета, и о том, что он приблизительный, поэтому уточнила сумму, которую должна ему принести. Она спросила: «ФИО4 от той суммы, которую Вы говорили?». Он ответил: «Да». Это означало 20000 рублей, потому что Хилик всегда говорил, что перерасчет будет 40000 рублей или более. После этого она ушла из кабинета, встретилась с сотрудниками милиции, которые, составив документы, передали ей 20000 рублей, купюрами по 1000 рублей (20 штук). Потом через полтора-два часа, то есть примерно в 15 – 15.30 час. она снова пошла в ОП «<...>», пришла в кабинет к Хилику, он был один и спросил: «Ну что, созрели?». Она ответила утвердительно. Хилик спросил, почему она пришла к нему, если он сказал, что все вопросы она может решать с инспектором. Она ответила, что они договаривались с ним, поэтому и пришла к нему. Хилик ответил, что дальше все вопросы решаются с инспектором. Она спросила, не получится ли так, что Л. придет перерасчет. Хилик ответил, что не придет, и он может это гарантировать. Хилик позвонил и вызвал Лехмуса к себе, которому сказал: «Забирай клиента». Когда они выходили из кабинета Хилика, Лехмус спросил у нее, к чему они пришли. Она ответила: «К тому же». Она не могла сказать все явно, потому что вокруг были люди, возле кассы стояли бабушки, двери кабинетов были открыты. Далее Лехмус отвел ее в пустой кабинет, пояснил, что в его кабинете очень много народу. Кабинет расположен сразу же напротив кабинета Хилика. Лехмус открыл ящик стола и, указав на него, сказал: «Кладите туда». Она достала деньги в сумме 20000 рублей, держала их в руках. Лехмус видел деньги, так как они были не упакованы. Она спросила у Лехмуса, будет ли тот пересчитывать деньги, при этом веером показала деньги Лехмус, последний ответил: «Нет». После этого она положила деньги в ящик стола, при этом ящик не закрывала. После этого она вышла из кабинета, а Лехмус закрыл за ней двери. Она попрощалась и ушла, в ОП «<...>» она находилась примерно 10 минут. Выйдя из здания ОП «<...>», она сказала сотруднику милиции, который проводил оперативные мероприятия, что передала денежные средства. Сотрудники милиции и понятые зашли в здание ОП «<...>», где задержали Хилика и Лехмуса, после чего следили, чтобы те, не спрятали оставленные ею в ящике стола денежные средства, в это время в кабинет, где лежали деньги, никто не заходил, деньги никто не трогал. Дождавшись следователя прокуратуры, она, сотрудник милиции, понятые, уехали в милицию, где составили документы. Лехмус знал, что договор по помещению, арендуемому «<...>», у ОП «<...>» заключен с ООО «<...>», а не с ИП «Л.», последний сам говорил об этом, когда приходил 13.10.2010 года. Хилик требовал передать ему 20000 рублей за несоставление акта, по которому Л. грозил перерасчет. Сумма 20000 рублей является половиной от суммы возможного перерасчета, который по подсчетам Хилика составлял 40000 рублей и более. Считает, что Хилик и Лехмус были в сговоре по получению денежных средств, поскольку при разговоре с Хиликом присутствовал Лехмус, после чего Хилик, обращаясь к последнему, сказал фразу: «Клиент созрел, можешь забирать». Также, когда она и Лехмус зашли в другой кабинет, то Лехмус сказал ей, что деньги необходимо передать через него. Кроме этого Хилик устно гарантировал, что после передачи денег в сумме 20000 рублей, акты будут уничтожены, и не будет никакого перерасчета. Также 16 либо 17 октября 2010 года примерно с 12 до 14 часов Хилик приезжал в кафе «<...>», чтобы поговорить с Л., после чего от последнего она узнала, что Хилик предложил ему переписать заявление и дать другие показания, а именно дать показания на Лехмуса, то есть, что деньги Лехмус взял для себя, а Хилик отношения якобы к этому не имеет - т.1 л.д. 162-167.

Аналогичные по содержанию показания свидетель Ю. давала в ходе предварительного следствия 15.08.2011 года на очной ставке с Хиликом, где также поясняла, что последний говорил о сумме перерасчета в 40 тысяч рублей и более, предлагал передать половину этой суммы, то есть 20 тысяч рублей через Лехмуса, об оплате денег через кассу, речи не было. Деньги – 20 тысяч рублей она передала Лехмусу, которого вызвал к себе Хилик, сказав или «забирай клиента», или «клиент созрел». После этого Лехмус провел ее в кабинет, расположенный напротив кабинета Хилика, где сказал положить деньги в ящик стола, что она и сделала – т. 3 л.д. 76 – 79.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Ю. на предварительном следствии от 17.03.2011 г. следует, что при проведении с ней оперативных мероприятий, когда она находилась в ОВД г.Корсакова, в кабинет пригласили 2-х ранее незнакомых парней, которые также участвовали в проведении оперативных мероприятий в качестве представителей общественности. Сотрудник милиции разъяснил им всем, что будет проводиться оперативное мероприятие – оперативный эксперимент, в ходе которого должен быть зафиксирован факт получения сотрудниками «<...>» взятки. Также им разъяснили права и обязанности, порядок проведения, потом был осмотрен видеорекордер, который в последствии передали ей, на который и осуществлялась видеосъемка встречи с Хиликом и Лехмусом. Какой-либо информации на видеорекордере не было, после его осмотра, он был опечатан и передан ей. Об этом составили акт. Далее она направилась в «<...>», потом вернулась в ОВД, передала сотруднику милиции видеорекордер, который вновь был осмотрен, повреждений не имел, печать находилась на том же месте, повреждений не имела. Далее сотрудник милиции при помощи служебного компьютера скопировал видеозапись на лазерный диск, предварительно продемонстрировав им запись, которая была произведена при ее встрече с Хиликом и Лехмусом. После просмотра лазерный диск был упакован в конверт и опечатан. Каких–либо изменений в запись не вносилось, то есть информация в таком виде, в каком она была на видеорекордере, в полном объеме была записана на лазерный диск, об этом был составлен акт. Далее в их присутствии были осмотрены денежные средства в сумме 20000 рублей 20 купюрами по 1000 рублей каждая, переписаны их номера, сделаны их ксерокопии, после чего денежные средства переданы ей для вручения Хилику и Лехмусу, о чем также составлен акт. Затем в их присутствии вновь был произведен осмотр того же видеорекордера, он также был опечатан, повреждений не имел, после чего составили акт и вручили ей. После этого она вновь направилась в «<...>» на встречу с Хиликом и Лехмусом, где по указанию Хилика прошла с Лехмусом в кабинет, расположенный напротив кабинета Хилика, где по указанию Лехмуса положила денежные средства в ящик стола. После этого она вышла на улицу и сказала сотрудникам милиции, что передала денежные средства. Через некоторое время они снова направились в ОВД, где она передала сотруднику милиции видеорекордер, на который осуществлялась запись ее встречи с Хиликом и Лехмусом. Видеорекордер был осмотрен, повреждений видеорекодер и печать на нем не имели. Далее сотрудник милиции продемонстрировал им видеозапись, скопировал ее на чистый лазерный диск, который был упакован и опечатан. После осмотра видеорекодера вновь был составлен документ, с которым все участвующие лица были ознакомлены. Каких-либо замечаний к проведенным оперативным мероприятиям она не имела, им были разъяснены права, обязанности и порядок проведения всех мероприятий, также они были ознакомлены со всеми документами о проведении оперативных мероприятий, составленных с их участием, каких-либо замечаний никто не имел, все события в документах отражены верно - т.1 л.д. 221-223.

После оглашения приведенных документов свидетель Ю. пояснила, что давала такие показания, они полностью соответствуют действительности, в то время лучше помнила события, сейчас прошло уже много времени, помнит саму суть событий. Кроме этого, свидетель Ю. в суде пояснила, что первый раз на встречу с Хиликом она ходила вместе с Щ., которая ждала ее в коридоре, которой она потом рассказала о состоявшемся с последним разговоре.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Щ. на предварительном следствии от 16.11.2010 года следует, что с июня 2010 года она работает в должности администратора в кафе «<...>», директором которого является Л. Помещение кафе расположено на <адрес>, которое, насколько она знает, Л. арендует у ООО «<...>». В конце сентября 2010 года в кафе перегорел подземный кабель, в связи с чем отсутствовало электропитание. Чтобы кафе продолжало функционировать, был вызван электрик, который восстановил проводку, но ему пришлось для этого вскрыть опломбированную коробку, где находится электрический счетчик. Пломба на самом счетчике не повреждалась. После того, как электрик восстановил электроснабжение, он сказал Л. написать в «<...>» заявление об опломбировании коробки с электросчетчиком. Примерно через 2 недели Л. сказал ей, чтобы она сходила в ОП «<...>» и выяснила, какое необходимо написать заявление. В этот же день она пришла в ОП «<...>», объяснила одной из сотрудниц, что ей необходимо написать заявление на опломбирование коробки электросчетчика, и спросила у нее, как необходимо оформить данное заявление. Женщина пояснила, что ей необходимо написать заявление от ООО «<...>», так как договор электроснабжения заключен именно с этой организацией, но при этом необходимо заверить данное заявление печатью арендатора, то есть ИП «Л.». После этого под ее диктовку она написала заявление следующего содержания: «Прошу опломбировать счетчик, находящий в помещении, расположенном по адресу: <адрес>». Затем она отдала заявление данной женщине и ушла. 13.10.2010 года в 09 часов в кафе «<...>» с целью опломбировать систему учета пришел мужчина, который представился инспектором «<...>» Лехмусом. Он пояснил Л., что тот не написал заявление о причине срыва пломбы, в связи с чем будет сделан перерасчет за потребляемую электроэнергию, однако сумму перерасчета не говорил. Тогда Л. предложил написать данное заявление, однако Лехмус пояснил, что уже истекли сроки написания заявления, и он ничего сделать не может, но данную проблему можно решить с Хиликом - начальником ОП «<...>». Затем Лехмус составил акт, который подписал Л.. Когда Лехмус уходил, то он сказал, что все вопросы они могут решить с Хиликом. Лехмус опломбировал коробку, где находился счетчик. Сотрудница ОП «<...>» не говорила, что необходимо написать еще одно заявление о факте несанкционированного срыва пломбы - т.1 л.д. 168-170.

После оглашения приведенных показаний свидетель Щ. пояснила, что давала такие показания, они соответствуют действительности, а, обозрев протокол допроса, утверждала, что именно ее подписи стоят в протоколе, фраза «мною прочитано, с моих слов записано верно» сделана тоже ею. Кроме вышеприведенного, в суде свидетель Щ. также пояснила, что после прихода в кафе инспектора Лехмуса, она в этот день ездила вместе с Ю. в «<...>», та пошла к начальнику, а она ждала ее в коридоре. Потом Ю. ей рассказала, что Хилик сказал заплатить ему половину, то есть 20 тысяч рублей, тогда не будет большого штрафа. На следствии об этом не говорила, потому что ее об этом не спрашивали.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Б. на предварительном следствии следует, что 14 сентября 2010 года ему позвонила девушка по имени К1. - супруга Л., который является директором кафе «<...>», расположенного на <адрес>. Она сказала, что у них в кафе начал дымиться вводной кабель, и попросила его устранить неполадку. В этот же день в кафе он обнаружил, что рабочая фаза попала на «ноль» вследствие замыкания кабеля, который шел с дома <адрес> (включающее распределительное устройство) к кафе, от которого осуществлялось электропитание кафе. В связи с тем, что ножи отключения в ВРУ были заблокированы и иным способом обесточить кабель не представлялось возможным, ему пришлось по одной жиле «перекусить» кабель в промежуточном месте (между ВРУ и кафе) во избежание возгорания и поражения людей электрическим током. По всей видимости, замыкание произошло из-за того, что грызуны перегрызли изоляцию кабеля. От избыточной нагрузки кабель перегореть не мог, так как пиковая нагрузка составляет не более 6 кВт при одновременно включенных всех электрических устройствах, в обычном режиме работы кафе данная нагрузка составляет примерно половину пиковой нагрузки, чуть более 3 кВт. В кафе использовалось 2 холодильника примерно по 200-250 Вт каждый (работают тоже не постоянно, при наборе температуры отключаются), духовой шкаф максимум 3 кВт, так как он всегда использовался частично, музыка, освещение и другое мелкое оборудование составляет 500 Вт максимум. После того, как он «перекусил» кабель, устранил неполадку, подсоединил новый кабель и провел его «воздушкой». Потом он подсоединил новый кабель в вводной ВН (включатель нагрузки), при этом счетчик не вскрывал, вскрыл только коробку, в которой находится счетчик. Данная коробка была опломбирована пломбой <...>. Пломбу на счетчике он не трогал. Пломбу на коробке ему пришлось сорвать, так как не было возможности обесточить вводной кабель, вышедший из строя. После того, как он устранил неполадки, он сказал Л., чтобы тот обратился в <...> с заявлением об опломбировании коробки, в которой находится счетчик, о конкретных сроках, когда надо обратиться в <...>, он Л. не говорил. Через некоторое время ему позвонил Л., сказал, что к нему пришли инспектора из <...> и сказали, что за срыв пломбы придется платить штраф. После этого Л. дал трубку телефона инспектору, которому он объяснил в связи с чем ему пришлось вскрыть коробку. Инспектор сказал, что пломбу срывать он не имел права, он ответил, что в аварийной ситуации он мог сорвать пломбу. Несанкционированного подключения с целью кражи электроэнергии не было, сам Л. и другие работники к счетчику вообще не подходили - т.1 л.д. 204-207.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Ж1. на предварительном следствии от 28.02.2011 года следует, что он является генеральным директором ООО «<...>», в собственности имеет помещение на <адрес>, которое примерно с 2009 года сдает индивидуальному предпринимателю Л. согласно договору аренды. Как ему известно, в указанном помещении функционирует кафе «<...>». При заключении договора между ними была достигнута договоренность о том, что плату за электроэнергию согласно показаниям прибора учета Л. вносит ему, а он уже платит в «<...>». 01.01.2010 года между ОАО «<...>» в лице заместителя директора ОП «<...>» - начальника Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>» Е. и ООО «<...>» в его лице заключен договор энергоснабжения №, согласно которому осуществляется энергоснабжение, в том числе, и здания на <адрес>. Согласно приложению № к указанному договору установлен список лиц, имеющих право на ведение оперативных переговоров, подписания отчетов, это он и его заместитель И., более права на ведение переговоров никто не имеет. Л. данный договор никогда не видел и о его условиях ничего не знал. О том, что в помещении кафе перегорел кабель, и им пришлось сорвать пломбу с коробки, в которой находится счетчик, Л. ему не сообщал, так как устранил неполадку своими силами. Подробно об этом ему ничего не известно. Согласно договору аренды арендатор (Л.) при обнаружении признаков аварийного состояния сантехнического, электротехнического и прочего оборудования немедленно должен принять меры по устранению неполадок. О взаимоотношении Л. с «<...>» в договоре ничего не оговорено. Позже ему стало известно, что начальник Корсаковского участка ОП «<...>» Хилик и инженер ОП «<...>» Лехмус вымогали у Л. денежные средства за несоставление акта. Подробности ему также неизвестны. Согласно заключенному договору энергоснабжения все вопросы оплаты потребленной электроэнергии и штрафных санкций должны решаться только с ним или с И., с Л. или другими работниками кафе данный вопрос решаться не мог - т.1 л.д. 208-210.

После оглашения приведенных показаний свидетель Ж1. подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, а также пояснил в суде, что Л. правильно сделал, что устранил неполадку, обратился с заявлением в «<...>», поскольку это была аварийная ситуация. Однако, согласно договору между ООО «<...>» и «<...>», в случае аварийной ситуации Л. должен был обратиться к нему (Ж1.), а он уже должен был обратиться в «<...>». Л. звонил ему, сообщал о проблеме с кабелем, он (Ж1.) сказал ему самостоятельно этим заниматься, все свои проблемы он должен был решать сам. Однако, полномочия о ведении каких-либо переговоров, а также право подписи, он Л. не передавал, поэтому считает, что вопросы оплаты, штрафных санкций должны были решаться с ним или И..

После оглашения в судебном заседании договора аренды между Ж1. и индивидуальным предпринимателем Л. (т. 2 л.д. 168 – 169) свидетель Ж1. подтвердил, что именно этот договор был заключен между ними, а также пояснил, что помещение Л. арендует в течение 4-х лет, а в 2010 году договор был перезаключен.

Согласно пункту «д» статьи 2.2 указанного договора арендатор (Л.) при обнаружении признаков аварийного состояния, в том числе, электротехнического оборудования обязан немедленно принять меры по устранению неполадок, в противном случае арендатор в соответствии с пунктом «е» названного договора, если арендуемое помещение в результате действий арендатора или непринятие им необходимых и своевременных мер, придет в аварийное состояние, обязан восстановить их своими силами, за счет своих средств – т. 2 л.д. 168 – 169.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля И. на предварительном следствии от 19.04.2011 года следует, что с 1996 года состоит в должности заместителя директора ООО «<...>», которому, а, возможно, только Ж1. принадлежит здание на <адрес>, которое несколько лет назад было сдано в аренду индивидуальному предпринимателю Л., о чем заключен договор. В указанном здании функционирует кафе «<...>». Согласно условиям договора ответственность за техническое состояние электрических приборов, в том числе, приборов учета потребленной электроэнергии, а также за техническое состояние коммуникаций перед ними несет Л.. При заключении договора была достигнута договоренность, согласно которой плату за электроэнергию согласно показаниям прибора учета Л. вносит либо ему, либо Ж1., а они в свою очередь оплачивают электроэнергию в «<...>», поскольку договор энергоснабжения заключен с ОАО «<...>» именно ООО «<...>». Согласно приложению № к указанному договору установлен список лиц, имеющих право на ведение оперативных переговоров, подписания отчетов. В число указанных лиц входят только он и Ж1., более права на ведение переговоров никто не имеет. Такая доверенность была выдана Л. лишь в 2011 году, ранее такие доверенности никому не выдавались. Л. данный договор никогда не видел и о его условиях ничего не знал. О том, что в помещении кафе перегорел кабель, и им пришлось сорвать пломбу с коробки, в которой находится счетчик, Л. ни ему, ни Ж1. не сообщал, так как устранил неполадку своими силами. Если бы Л. сообщил им об аварии, они бы сразу же написали все необходимые заявления в <...>, однако об аварии не знали. Сам Л., как он ему пояснял в последующем, также не знал об определенной процедуре, как необходимо было вскрывать опломбированный счетчик, какие для этого было необходимо подать документы. Со слов Л. потом ему стало известно, что работники Корсаковского «<...>» Хилик и Лехмус вымогали с него денежные средства в связи с чем, что он обратился в милицию, и Хилик и Лехмус взяли с поличным. Подробности ему неизвестны. Уже после того, как Хилика и Лехмуса задержали сотрудники милиции, ему позвонил инспектор «<...>», сказал, что ему необходимо присутствовать при составлении акта в помещении кафе. До этого сотрудники «<...>» ни с ним, ни с Ж1. не связывались. В тот же день, когда ему позвонил сотрудник «<...>», он приехал в помещение кафе, где инспектор составил акт, пояснил, что ранее был выявлен факт безучетного электропотребления. В ходе составления акта он, Л. и инспектор осмотрели все электрооборудование, которое инспектор переписал в акт, мощность оборудования говорил Л., смотрел мощность на бирках оборудования. Оборудование перечислялось абсолютно все, даже то, которое не работало, не использовалось. Никаких замеров при нем инспектор не делал. Он (<...>) поверхностно ознакомился с актом, то есть только прочитал ту графу, в которой было переписано оборудование, остальное не читал, так как не разбирается в терминологии электриков. Инспектор заполненные графы не комментировал. Были ли заполнены все графы на момент подписания им акта, не знает, не обращал внимания. О том, что согласно акту указано, что кафе работает круглосуточно, он узнал только тогда, когда пришел перерасчет, иначе он бы обязательно сделал замечание, так как кафе работает с 12 до 24 часов, да и все оборудование не может работать в течение всего дня. После составления акта никто из сотрудников «<...>» ни с ним, ни с Ж1. не связывались, переговоры с ними не велись. Если бы их пригласили, они бы выразили свое несогласие с произведенным перерасчетом, так как за электроэнергию они всегда исправно платили по счетчику, никаких нареканий не поступало. Сумма, которая им была насчитана около 109000 рублей, является завышенной. Да и в принципе они не согласны с тем, что должен производиться какой-либо перерасчет, поскольку как такового факта безучетного электропотребления не было - т.1 л.д. 241-243.

После оглашения приведенных показаний свидетель И. подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, в то время события помнил лучше. Также в суде свидетель И. пояснил, что все неполадки арендатор помещения должен устранять самостоятельно, сообщить им – руководителям, они бы уже вели все переговоры. Полагает, что сумма в 109 тысяч рублей завышена, не могло быть за 3-4 дня потреблено электроэнергии на такую сумму, даже за месяц, в месяц они платят по 40 тысяч рублей. Ранее ему приходилось вести переговоры в «<...>», никто с него никаких денег не требовал.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Ц. на предварительном следствии от 19.11.2010 г. и 14.04.2011 г. следует, что с 2007 года он работает в Корсаковском участке ОП «<...>» в должности инженера-инспектора. 15 октября 2010 года он совместно с инженером-инспектором Р. по устному распоряжению ФИО2 производили инспектирование приборов учета электроэнергии на <адрес>, где расположено кафе «<...>». В ходе проверки был составлен акт о безучетном потреблении электроэнергии. На момент проверки с помощью токоизмерительных клещей была замерена токовая нагрузка, которая составила 7,4 кВт, по которой определяется мощность, однако мощность не бывает одинаковой, это зависит от того, сколько электрооборудования подключено к электросети. При проверке присутствовал представитель ООО «<...>» - коммерческий директор И.. Кроме этого в ходе проверки были описаны все электроприборы, находящиеся в данном помещении, и зафиксированы в акте. В акте также было отражено, что данное электрооборудование работало круглосуточно, без выходных и перерывов. После описания электрооборудования и замеров нагрузки совместно с И. они проехали в помещение Корсаковского участка ОП «<...>», где в кабинете был досоставлен акт, который И. подписал. Основанием данной проверки являлся факт несанкционированного срыва пломбы коробки, где расположен электросчетчик. Акт был передан лично Хилику. Акты о безучетном электропотреблении составляются только в присутствии лица, которое указано в списке лиц, имеющих право ведения оперативных переговоров и подписания отчетов, данный список предоставляется абонентом при составлении технической документации на объект. Также данный акт может быть составлен в присутствии двух незаинтересованных лиц. Кроме этого, в ходе проверки был составлен еще один акт, в котором отразили, что пломба на момент проверки на коробке, где находится электросчетчик, в сохранности, также отразили работу электросчетчика, на момент проверки он был исправен. В дальнейшем данный акт подшивается в расчетное дело покупателя.

Также свидетель Ц. после обозрения акта № пояснил, что не знает, возможно ли было составление им акта о безучетном электропотреблении при наличии на приборе учета пломб. Точно не помнит, был ли опломбирован прибор учета на момент проверки 15.10.2010 года. Поскольку акт составляется только при выявлении нарушений, и в самом акте указано, что пломбы энергоснабжающей организации сорваны, то, скорее всего, на момент составления акта пломбы на приборе учета не было. Согласно акту № коробка была опломбирована пломбой № и стикером 115904, согласно акту № номера пломбы и стикера такие же, однако, кем они были поставлены, точно сказать не может. Пломбы и стикеры являются номерными и выдаются под роспись всем инженерам. В акте о безучетном электропотреблении № указано, что факт срыва пломбы выявлен 14.10.2010 г., однако согласно акту технического обследования № факт срыва пломбы выявлен 13.10.2010 года, таким образом, при составлении акта они просто ошиблись датой. Скорее всего распоряжение о проведении проверки в помещении кафе на <адрес>, поступило им от начальника Корсаковского отдела ФИО2, самовольно они проверки не проводят. Данное поручение поступило 15.10.2010 года, поскольку у них каждый день в утреннее время предусмотрены планерки, на которых начальник дает работникам поручения. Что конкретно им поручил Хилик, он точно не помнит, то есть не помнит, поручил ли тот провести им инспекторскую проверку либо же конкретно составить акт НЭП. Либо он, либо Р. связались с представителем абонента – И., в присутствии которого составили акт о безучетном электропотреблении. Основным выявленным нарушением был срыв пломбы. Кроме этого в ходе проверки выявлен факт превышения присоединенной мощности по техническим условиям, что также было отражено в акте. Превышение присоединенной мощности является нарушением условий договора - т.1 л.д. 181-183, л.д. 230-232.

После оглашения приведенных показаний свидетель Ц. пояснил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности.

Из показаний в суде свидетеля Р. следует, что по распоряжению руководителя он совместно с инспектором Ц. производил инспекторскую проверку и составлял акт НЭП в кафе «<...>», расположенном на <адрес>. Со слов Лехмуса ему известно, что было подано заявление об опломбировании прибора учета, но заявления о его распломбировании либо предупреждения об этом подано не было. При проверке ими было установлено превышение мощности, установленной согласно договору, примерно на 2-3 кВт. На момент проводимой ими с Ц. проверки прибор учета был опломбирован Лехмусом, но последним акт НЭП составлен не был, так как отсутствовал представитель абонента. Они с Ц. вскрыли прибор учета, произвели замеры, мощность оборудования называл Л., потом заново опломбировали прибор, составили акт НЭП.

После обозрения акта НЭП от 15.10.2010 года № свидетель Р. пояснил, что акт составлен им, в акте, возможно, допущена техническая ошибка, а именно дата срыва пломбы указана 14.10.2010 года, тогда как Лехмусом данный факт выявлен при составлении акта 13.10.2010 года.

Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетеля Х. (Ф.) на предварительном следствии от 18.11.2010 года и от 15.06.2011 года следует, что с 2006 года она работает в Корсаковском участке ОП «<...>» в должности техника по расчетам с юридическими лицами. Она производила расчет по акту № от 15.10.2010 года по факту проверки помещения на <адрес>, где расположено кафе «<...>». Согласно указанному акту и резолюции Хилика на нем, расчет она произвела по факту безучетного потребления электроэнергии ООО «<...>», а именно в помещении по указанному адресу. Согласно резолюции начальника она должна произвести расчет по условиям договора между ООО «<...>» и ОАО «<...>». По условиям договора расчет должен быть произведен по условиям присоединяемой мощности с момента последней проверки до выявления факта безучетного потребления электроэнергии. То есть в ходе проверки было зафиксировано все электрооборудование в помещении и его мощность. После чего складывается вся мощность электрооборудования, указанная в акте, учитывается режим ее работы, согласно акту это было круглосуточно, без перерывов и выходных. То есть полученную сумму мощности надо умножить на часы (24 часа) и дни (в период времени с последней проверки - 13.04.2010 г. по 15.10.2010 г.), после чего получается количество кВт. Производится вычет кВт, которые уже были оплачены, и получается количество кВт, которое подлежит оплате. После этого полученное количество кВт умножается на установленный тариф для этой организации (установлен Постановлением Региональной Энергетической комиссией) и на 18 % НДС, и в итоге получается сумма, которую должен оплатить потребитель. По указанию Хилика она взяла за основу замеры мощности на момент проверки, которые составляли 7,4 кВт. Данный расчет она производила по указанию Хилика. Расчет по акту от 15.10.2010 года № ЮБ производился следующим образом: за основу она взяла мощность, которая была установлена в ходе проверки 15.10.2010 года, то есть 7,4 кВт, умножила данную мощность на 24 часа и на 185 дней, в результате у нее получилась сумма 32856 кВт, учитывая, что ООО «<...>» ранее за период времени с 13.04.2010 года по 15.10.2010 года потребляемая электроэнергия оплачивалась в размере 7959 кВт, она отняла данное количество кВт от полученной суммы (32856 кВт), в итоге получилась сумма к оплате 24897 кВт. Далее полученное количество кВт (24897) она умножила на установленный тариф (3,71645) и на 18% НДС, и получилась сумма к оплате в размере 109183,57 рублей. Расчет по акту № от 13.10.2010 года она не производила, резолюция на этом акте означает, что расчет необходимо произвести по прибору учета, то есть по счетчику, находящемуся в помещении. То есть она должна изучить показания счетчика, предоставляемые потребителем за последний период оплаты, сверить с установленными в ходе проверки показаниями счетчика, если же потребитель не занизил показания счетчика, то она рассчитывает потребителя по показаниям счетчика, установленным в ходе проверки, то есть в данном случае на 13.10.2010 года. Перерасчет по акту № от 13.10.2010 года ею не производился и производиться вообще не может, так как перерасчет и начисление штрафных санкций могут быть произведены только на основании акта НЭП. На акте № стоит резолюция Хилика «расчет по ПУ», то есть расчет по приборам учета, в связи с чем производство какого-либо перерасчета на основании этого акта произведено быть не может, так как при выборе способа перерасчета они руководствуются только резолюцией начальника, который сам выбирает систему расчета. Актом НЭП является акт № от 15.10.2010 г. С устной просьбой произвести какой-либо перерасчет к ней никто не обращался, примерный перерасчет она также не делала. Такой практики в ОП <...> нет, перерасчет производится только по письменному указанию начальника. Журнал регистрации актов технического обследования измерительного комплекса ведет Хилик, записывает в журнале акты, после чего техники ставят свои подписи в журнале за получение акта. Согласно указанному журналу, акт НЭП в отношении ООО «<...>» составлен лишь 15.10.2010 г., до этого момента акты НЭП не составлялись, следовательно, расчет мог быть произведен не ранее 15.10.2010 г. - т.1 л.д. 177-180, 250-252.

После оглашения приведенных показаний свидетель Х. (Ф.) подтвердила, что давала такие показания, и они соответствуют действительности. После обозрения в судебном заседании акта от 13.10.2010 года № свидетель пояснила, что расчет по данному акту она не составляла, так как по нему все в порядке. Какого-либо предварительного расчета по данному акту она также не производила. После обозрения акта от 15.10.2010 года № и счета-фактуры от 18.10.2010 года свидетель пояснила, что документы составлены ею, подтвердила произведенные ею расчеты.

Из показаний в суде свидетеля З. следует, что она работает кассиром в ОП «<...>», график работы кассы с 08.30 час. до 16.30 час.- для физических лиц, с 08.30 час. до 15.30 час. - для юридических лиц. После того, как касса закрывается, она еще работает примерно до 16.45 час., заполняет кассовую книгу, журналы. Она не помнит такого, чтобы инспектор принимал оплату за электроэнергию, а на следующий день приносил ей для того, чтобы она провела их через кассу. Бывали такие случаи, когда техники-расчетчики приносили деньги в кассу, например, если сумма оплаты незначительная (например, до 10 тысяч рублей) или плательщик приехал из села, тогда деньги расчетчик принимал под расписку, а иногда и без нее, и на следующий день эта сумма пробивалась через кассу, квитанция возвращалась клиенту, но такой расчет не предусмотрен. О том, что можно принимать деньги под расписку, сказал руководитель – Хилик, никаким регламентом это не предусмотрено, расписки составляются, чтобы быть уверенным, что впоследствии не будет конфликтов с абонентами. Бывали случаи, когда техники-расчетчики обращались, чтобы она не закрывала кассу, так как должен придти клиент с оплатой. Ни руководитель – Хилик, ни Лехмус к ней с такой просьбой не обращались. При задержании Хилика и Лехмуса она не присутствовала.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля И1. на предварительном следствии от 24.11.2010 г. и от 14.04.2011 года, дополняющих друг друга по содержанию, следует, что с 2004 года он состоит в должности начальника службы экономической безопасности ОП «<...>» ОАО «<...>». В соответствии с должностными инструкциями и договором энергоснабжения, заключенного с ООО «<...>», Лехмус может проверить работоспособность прибора учета электрической энергии в помещении на <адрес>, в любое время с согласия и в присутствии уполномоченных лиц, то есть лиц, указанных в списке и имеющих право ведения оперативных переговоров и подписания отчетов, либо руководителя предприятия. Согласно акту Лехмусом выявлено нарушение условий договора на энергоснабжение, а именно отсутствие пломб на измерительном комплексе. По результатам проверки Лехмусом составлен акт. По условиям договора в случае самовольного нарушения целостности пломбировочных устройств, то есть без представителя энергоснабжающей организации (ОАО «<...>»), а также нарушения работоспособности измерительного комплекса, потребитель, а именно представитель ООО «<...>», обязан в суточный срок письменно уведомить гарантирующего поставщика, то есть ОАО «<...>». В случае нарушения данного условия в соответствии с договором абоненту может быть начислен объем неучтенного электропотребления (НЭП). Принятие заявлений о причинах срыва пломб поздним числом не может исключить ответственности потребителя. В данном случае представитель ОП «<...>», а именно начальник Корсаковского участка ОП «<...>» Хилик, ведет коммерческие переговоры об оплате объема НЭП, однако данные переговоры он должен вести с лицом, которое указано в списке лиц, имеющих право ведения оперативных переговоров и подписания отчетов, либо с руководителем предприятия или лицом, у которого имеется соответствующая доверенность. В данном случае Хилик не имел никаких оснований проводить какие-либо переговоры с арендаторами данного помещения. Какую именно применить систему начисления и размер – это исключительные полномочия начальника участка либо вышестоящего руководства. Коммерческие переговоры ведет начальник участка в коммерческих интересах ОАО «<...>», переговоры не подлежат документальной фиксации, могут содержать коммерческую тайну. То есть потребитель может объяснить причины срыва пломбы, перенести сроки оплаты, уменьшить сумму задолженности. Помимо этого, начальник участка в ходе переговоров и установления системы начисления должен исходить из экономической выгоды предприятия с соблюдением при этом законодательства в области энергетики (Постановление Правительства РФ от 31.08.2006 года №). Согласно акту Хилик наложил резолюцию технику «расчет по ПУ» (прибор учета), то есть расчет по показанию прибора учета, несмотря на срыв пломбы, то есть считается, что потребитель свыше фактического потребления затрат не несет. Никакой перерасчет в данном случае не производится, то есть по данному акту перерасчет составлен быть не может. Только после составления акта о безучетном электропотреблении составляется соответствующий расчет. Правила функционирования розничного рынка, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 31.08.2006 года №, не содержат обязательных норм, которые предусматривают конкретные варианты начисления НЭП для конкретных ситуаций. Правила предусматривают только различные способы определения объема, а какой способ применить, решает начальник участка, исходя из коммерческих интересов организации. Потребители могут и обжаловать начисления в суд. Согласно представленному акту мощность на момент проверки в кВт не указана, однако данную мощность можно рассчитать по следующей формуле: нагрузку в цепи, которая на момент проверки составляет 2,6 А, умножить на напряжение 220 V, в итоге получается мощность в кВт, которая составляет 0,572 кВт. Перерасчет по факту безучетного электропотребления производится на основании акта НЭП и имеющейся на нем резолюции (решения) начальника участка о принимаемых методиках расчета. Данный акт номерной, каждый такой акт регистрируется в ОП «<...>» в журнале регистрации актов о безучетном электропотреблении. Если покупатель согласен оплатить ОАО «<...>» определенную сумму по перерасчету, то вправе оплатить в кассе участка на основании счет-фактуры, которую должен подписать начальник участка. Потребитель направляется к технику, который производит расчет по резолюции начальника, затем счет-фактура подписывается у начальника и вручается потребителю. После этого потребитель может оплатить расчет удобным способом, если наличными, то в кассу ОП «<...>». Денежные средства вправе принимать кассир, которая при этом обязана выдать контрольно-кассовый чек. Правилами предусмотрено около 7 вариантов расчетов. Один из них – по прибору учета. Есть еще варианты расчета, а именно: по определению небалансового учета (потерь) по вышестоящим приборам учета, по среднестатистическим учетам за прошлые периоды, как правило, за год, есть по установленной мощности в соответствии с договором, по фактической мощности (энергоемкие приборы умножаются на 24 часа работы), по установленной мощности, исходя из часов работы предприятия. Резолюция Хилика на акте НЭП № обоснованна. Согласно резолюции Хилика расчет за потребление безучетной электроэнергии необходимо произвести согласно условиям договора с ООО «<...>» по замеренной присоединенной мощности. На основании данного акта должен быть произведен расчет за потребленную безучетную электроэнергию. Согласно данному акту мощность на момент проверки составляет 7,4 кВт. Согласно договору энергоснабжения с ООО «<...>» установлена мощность 4 кВт. Работа потребителя устанавливается либо в договоре электроснабжения, либо в ходе опроса представителя покупателя. Метод расчета, который был применен Хиликом согласно акту НЭП от 15.10.2010 года, является законным. Действия Хилика и Лехмуса, в том объеме, в котором они ему известны, дискредитировали ОАО «<...>» и в случае непресечения передачи вознаграждения, причинили бы экономический ущерб.

В теории составление 2-х актов № от 13.10.2010 года и № от 15.102.2010 года возможно. Сроки, когда они должны быть составлены, никак не регламентируются. Акт технического обследования № был составлен Лехмусом, так как на момент выявления нарушения (отсутствия пломб ОП «<...>» на приборе учета) отсутствовал уполномоченный на ведение оперативных переговоров представитель абонента, коим согласно приложению к договору являются только И. и Ж1.. В соответствии с постановлением Правительства РФ №530 акт о безучетном электропотреблении может составляться только в присутствии представителя покупателя. В данном случае Л. являлся никем иным, как свидетелем. После этого в присутствии представителя абонента (И., Ж1. или иного лица, действующего на основании доверенности) может составляться акт о безучетном электропотреблении, срок, в течение которого может быть составлен указанный акт, никак не регламентирован. Однако акт о безучетном энергопотреблении может и не составляться. Начальник участка, изучив документы, причины нарушения, экономическую выгоду для ОП «<...>», принимает решение о составлении или несоставлении акта НЭП. Данное решение принимается исключительно на усмотрение начальника. То есть, в случае, когда отсутствует экономическая выгода, имеются уважительные причины срыва пломбы или другие, акт о безучетном электропотреблении может и не составляться. Резолюция Хилика на акте № «Техник расчет по ПУ» может трактоваться однозначно, как дальнейший расчет потребленной электроэнергии по приборам учета, то есть в данном случае никакой перерасчет не делается. Однако данная резолюция не исключает составления акта о безучетном электропотреблении. Другой резолюции, то есть другого способа перерасчета, Хилик в данном случае поставить не мог, так как по акту, составленному без участия представителя абонента, никакие штрафные санкции начислены быть не могли. Что касается резолюция на акте № от 15.10.2010 года, то она означает, что расчет должен производиться по замеренной присоединенной мощности, которая на момент проверки составляла 7,4 кВт. По данной резолюции в последующем и был сделан перерасчет. Данные резолюции не противоречат друг другу и имеют место быть на практике. Способ расчета выбирает начальник, главное, чтобы она была экономически выгодна для ОП «<...>». Если бы акт № не был составлен, Хилик бы практически не имел никакого риска при последующих проверках. Так, акт №, который не является номерным, мог быть и переписан, так как в журнале регистрации, его содержание никак не отражается, и в исправленном акте могло быть указано, что никаких нарушений не выявлено, в связи с чем ни одна проверка не выявила бы факт сокрытия нарушения. В случае, если нарушений выявлено не было, акт о безучетном электропотреблении вообще не составляется. Расчет, произведенный по резолюции Хилика, то есть 109000 рублей является максимальным. Сумма перерасчета могла быть и менее, в том числе, и 40000 рублей. Хилик или Лехмус принимать денежные средства от граждан в счет погашения задолжности не могли, поскольку действует банковская система расчетов, и денежные средства должны приниматься через кассу, об их приеме выдается счет-фактура, то есть ни Хилик, ни Лехмус не вправе были брать от супруги Л. денежные средства. По состоянию на 14.10.2010 года акта от безучетном электропотреблении не было, он был составлен лишь 15.10.2010 года. 14.10.2010 года еще не был составлен расчет, который составляется на основании акта о безучетном электропотреблении, соответственно, 14.10.2010 года никакие требования по оплате перерасчета не могли предъявляться. Все это свидетельствует о том, что Хилик и Лехмус не намеревались делать официальный перерасчет, а требовали денежные средства именно для себя. Инженер-инспектор относится к категории специалистов и выполняет технические обязанности. Организационно-распорядительными функциями Лехмус точно не обладает, так как он не является руководителем, в подчинении у него работников нет. Что касается выполнения административно-хозяйственных функций, то вполне возможно, что частично Лехмус и наделен такими полномочиями, так как вправе выдавать покупателям (абонентам) предписания, обязательные к исполнению, он, как инженер-инспектор, составляет акты и иные документы от имени ОП «<...>» ОАО «<...>», также инженер-инспектор определяет объем отпущенной продукции – электрической энергии, выработанной предприятием, которую в последующем расчетчики пересчитывают в денежном эквиваленте - т.1 л.д. 184-188, 233-236.

После оглашения приведенных показаний свидетель И1. подтвердил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, протоколы были напечатаны в его (И1.) присутствии, он их внимательно прочитал, все было записано верно. Также свидетель в суде пояснил, что принимал участие в первоначальных мероприятиях, а именно: ему была поставлена задача – задокументировать события 13 и 14 октября 2010 года для защиты коммерческих интересов. Было установлено, что был составлен обыкновенный акт, который не мог являться основанием для взыскания за неучтенное электропотребление. Также в ходе проверки ему стали известны доводы Лехмуса о том, что последний, действительно, получал денежные средства для последующей передачи их в кассу, поскольку касса предприятия была закрыта в момент получения денег. Также Лехмус говорил, что потребитель положил деньги в рабочий шкаф или стол в его присутствии. Хилик же говорил, что о деньгах ему ничего известно не было, узнал о них, когда пришли сотрудники милиции. Служебная проверка по данному факту была приостановлена до окончания судебного разбирательства. ОАО «<...>» причинен ущерб тем, что дискредитирован авторитет компании, материальный ущерб выражается в том, что услуги по предоставлению энергоснабжения оплачены не были.

Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетеля О. на предварительном следствии от 18.11.2010 года следует, что с 2004 года он работает водителем в Корсаковском участке ОП «<...>». 16 или 17 октября 2010 года он привозил Хилика на служебном автомобиле к кафе «<...>». Из кафе вышел молодой парень и сел к ним в автомобиль. Хилик, обращаясь к парню, сказал, что было нарушение, то есть несанкционированный срыв пломбы, в связи с этим должен быть перерасчет за потребленную электроэнергию. При этом Хилик сказал парню, зачем тот впутывает его в сложившуюся ситуацию, так как все проверял Лехмус. Хилик данного парня не просил переписать заявление в правоохранительные органы или поменять показания - т.1 л.д. 171-173.

После оглашения приведенных показаний свидетель О. пояснил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности.

Из показаний в суде свидетеля Б1. следует, что она работает техником в ОП «<...>», осуществляет расчеты с юридическими лицами. Основанием для производства перерасчетов с потребителями электроэнергии является акт о неучтенном электропотреблении, который составляет инспектор, после чего передает его руководителю, который и принимает решение о порядке расчетов, то есть на акте ставит соответствующую резолюцию. Акт обследования измерительного комплекса на объекте – это проверочный акт. При срыве пломбы на приборе учета, неучтенном электропотреблении расчет производится по мощности имеющегося электрооборудования. После обозрения в суде акта № от 13.10.2010 года свидетель пояснила, что по данному акту не мог быть произведен расчет за неучтенное электропотребления, данный акт – основание для расчета по счетчику. Также свидетель в суде пояснила, что она расчетами по помещению кафе «<...>» не занималась, находилась в тот период в декретном отпуске.

Из показаний в суде свидетеля Э., работающей с ДД.ММ.ГГГГ года в ОП «<...>» техником, следует, что перерасчеты за потребление электроэнергии, начислении штрафных санкций производятся на основании акта о неучтенном электропотреблении. Акты технического обследования приборов учета составляются при контрольной проверке, а также по заявке абонента. Расчеты по таким актам производятся согласно условиям договора с абонентом по резолюции начальника, то есть расчет по прибору учета. Произведение расчетов, начисление штрафных санкций за неучтенное электропотребление по результатам акта технического обследования не возможен.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Н. на предварительном следствии от 07.02.2011 года следует, что она является матерью Л., у нее каких-либо проблем с «<...>» никогда не было, за электричество она всегда исправно в установленный срок платила, задолженности никогда не имела. Никаких документов с ОП «<...>» по задолженности за электроэнергию к ней никогда не приходило, в суд ее никогда не вызывали, судебных тяжб с ОП «<...>» у нее нет. Ей известно, что сотрудники «<...>», фамилий не знает, вымогали у ее сына и его сожительницы Ю. денежные средства, в какой сумме, не помнит, за несоставление акта, по которому сыну грозил крупный штраф, подробностей не знает - т.1 л.д. 195-197.

После оглашения приведенных показаний свидетель Н. пояснила, что давала такие показания, они соответствуют действительности, в то время лучше помнила события, а также пояснила в суде, что от следователя ей стало известно, что Хилик написал письмо своему руководству, что Л. мстит за свою мать, якобы за то, что она (М.) должна за электроэнергию 80 тысяч рублей. После этого она (Н.) взяла справку о том, что у нее нет никакой задолженности, пришла с ней в кабинет к Хилику, спросила, знает ли он ее, тот ответил, что не знает. В проблемы сына она не вникает, сын ей о проблемах с ОП «<...>» ничего не рассказывал, от Ю. ей известно о том, что около года назад от них Хилик требовал деньги, подробностей не знает.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показания свидетеля Г1. на предварительном следствии от 15.04.2011 года следует, что он состоял в должности оперуполномоченного ОБЭП ОВД по МО Корсаковского района, по настоящему уголовному делу проводил оперативные мероприятия. 14 октября 2010 года в ОВД обратилась гр. Ю., которая пояснила, что начальник Корсаковского «<...>» Хилик и инспектор Лехмус вымогают деньги за несоставление акта о безучетном энергопотреблении в кафе «<...>», руководителем которого является ее сожитель - Л.. Она также пояснила, что ранее в кафе перегорел кабель, через который осуществлялось энергоснабжение помещения кафе. Для устранения поломки ими был приглашен электрик, который был вынужден сорвать пломбу на коробке, в которой расположен счетчик. Спустя некоторое время они написали заявление об опломбировании счетчика. В кафе пришел Лехмус и опломбировал счетчик, составил акт и пояснил, что за срыв пломбы им грозит крупный штраф. Будучи недовольными этим, Ю. направилась по указанию Л. к Хилику, чтобы разобраться в сложившейся ситуации, так как они были уверены, что факта безучетного энергопотребления не было. Со слов Ю., когда она пришла к Хилику, последний сказал ей, что за срыв пломбы грозит перерасчет в сумме 40000 рублей и более, однако, если они (Ю. и Л.) передадут половину указанной суммы, то есть 20000 рублей, лично Хилику, то все документы о безучетном энергопотреблении будут уничтожены, и перерасчет сделан не будет. Также Ю. пояснила, что при ее разговоре с Хиликом присутствовал и Лехмус, который был заодно с Хиликом, то есть они были в сговоре на получение денежных средств. Данное сообщение о преступлении было зарегистрировано в КУСП, после чего было принято решение о проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» с использованием негласной аудио и видеозаписи для фиксации факта незаконного получения Хиликом и Лехмусом денежных средств от Ю.. Последняя написала заявление о согласии принять участие в проведении оперативно-розыскных мероприятий. После этого в ОВД были приглашены представители общественности - двое парней. Он разъяснил всем участникам, то есть представителям общественности и Ю., порядок проведения оперативных мероприятий, права и обязанности, вручил Ю. видеорекордер, марку и номер уже не помнит, который был осмотрен в присутствии всех участников, какой-либо информации на нем не было, повреждения отсутствовали. После осмотра он опечатал видеорекордер печатью с подписями представителей общественности. О вручении видеорекордера составил акт, на котором все участники поставили подписи, замечаний, заявлений ни от кого не поступило. Ю. направилась в «<...>», где находилась примерно с 13 ч. 25 мин. до 13 ч. 35 мин. Потом Ю. вернулась в ОВД, где передала ему в присутствии представителей общественности видеорекордер. После этого в присутствии всех участников видеорекодер был осмотрен, повреждений не имел, печать находилась на том же месте, повреждений не имела. Далее он при помощи своего служебного компьютера скопировал видеозапись с видеорекодера на чистый лазерный диск, предварительно продемонстрировав запись всем участникам, при этом Ю. пояснила, что данная запись была произведена ею при встрече с Хиликом и Лехмусом. Точное содержание видеозаписи он не помнит, однако суть сводилась к тому, что Ю. спрашивала по поводу суммы, которую необходимо передать Хилику. В ходе просмотра видеозаписи им составлялась стенограмма, в которой дословно отражено содержание разговора Ю. и Хилика. После просмотра лазерный диск был упакован в конверт и опечатан, заверен подписями всех участников. Каких–либо изменений в запись не вносилось, то есть информация в таком виде, в каком она была на видеорекодере, в полном объеме была записана на лазерный диск. Все участники ознакомились с актом, поставили в нем свои подписи, какие-либо замечания не поступили. Далее в присутствии представителей общественности были осмотрены денежные средства в сумме 20000 рублей - 20 купюрами по 1000 рублей каждая, переписаны номера купюр, с которых были сделаны ксерокопии, после чего деньги были переданы Ю., о чем также составлен акт. В это же время был произведен осмотр того же видеорекодера, он вновь был опечатан, повреждений не имел, о чем также был составлен акт, с которыми все участники были ознакомлены. После этого они все вместе, то есть он, представители общественности, Ю. направились к зданию «<...>» на <адрес>. Примерно в 15 ч. 35 мин. Ю. зашла в здание, предварительно включив видеорекордер на запись, а он и представители общественности остались ждать ее на улице. Через некоторое время, спустя не более 10 минут, то есть примерно в 15 ч. 45 мин. Ю. вышла и сказала, что передала деньги, при этом пояснила, что положила деньги не в кабинете Хилика, а в другом. После этого они все вместе зашли в помещение «<...>», где в кабинете, расположенном слева первым по ходу движения, находился Лехмус. Он (Г1.) сказал, чтобы Лехмус никуда не выходил и ничего не трогал в кабинете до начала осмотра места происшествия. Никто из посторонних в кабинет не заходил, ничего не трогал. В это время он увидел, что в ящике стола, расположенном первым от входа в указанном кабинете, лежат денежные средства по 1000 рублей. Они все вместе остались в ОП «<...>», где дожидались приезда следователя для проведения осмотра места происшествия. Следователь прибыл примерно минут через 20, в это время никто ничего не трогал, к деньгам никто не прикасался, они просто следили за тем, чтобы ни Хилик, ни Лехмус не спрятали денежные средства. По приезду следователь в присутствии двух понятых собирался производить осмотр места происшествия. После этого в начале 17-го часа он, Ю., представители общественности уехали в ОВД, где Ю. вновь передала ему видеорекодер, который был осмотрен, повреждений аппарат и печать на нем не имели. Далее была просмотрена видеозапись, содержание которой было отражено им в акте. На видеозаписи было запечатлено, как Ю. прошла с Лехмусом в кабинет, расположенный напротив кабинета Хилика, где по указанию Лехмуса положила денежные средства в ящик стола, в котором они и были обнаружены в последующем. После просмотра видеозапись в полном объеме, без изменений была скопирована на чистый лазерный диск, который был упакован и опечатан. После осмотра видеорекодера вновь был составлен акт, с которым все участвующие лица были ознакомлены, заявлений или замечаний ни от кого не поступило. По времени, во сколько осуществлялись оперативные мероприятия, он уже не помнит, точное время указано в актах. Провокации со стороны участников оперативного эксперимента допущено не было, то есть все мероприятия были проведены в рамках закона - т.1 л.д. 237-240.

После оглашения приведенных показаний свидетель Г1. пояснил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, а также пояснил, что спрашивал у Ю., почему обратилась она, а не Л.. Она пояснила, что Л. не умеет общаться с представителями власти. Также Ю. поясняла, что деньги с них требовали за несоставление акта, поскольку у них была повреждена пломба на электросчетчике. Она раздумывала об участии в проведении оперативного мероприятия, советовалась с Л., потом согласилась. Также в суде свидетель Г1. настаивал, что в отдел обратилась женщина, сообщила о том, что с ее супруга – индивидуального предпринимателя, имеющего «<...>», сотрудники «<...>» требуют деньги за несоставление акта, начисления штрафных санкций. Было принято решение о проведении оперативного эксперимента, производилась видеозапись, коих было две. Записывающее устройство было упаковано в женскую сумку, с которой женщина и ходила в «<...>», ей также из бухгалтерии были выданы денежные средства, купюры которых были откопированы и переписаны их номера. В мероприятии принимали участие представители общественности. Обычно производится две записи, первая, чтобы убедиться, что деньги, действительно, вымогают, вторая, что деньги были переданы. Девушку все время сопровождали, инструктировал ее он (Г1.). Она ходила в «<...>» не менее двух раз. Первая запись была скопирована через компьютер на какой-то носитель, точно не помнит, просмотрена, так как дальнейшее проведение эксперимента могло быть нецелесообразным, возможно, человек ошибался. Первая запись подтвердила заявление женщины о том, что с них требуют деньги, поэтому было принято решение о продолжении эксперимента. Все документы, фиксирующие оперативное мероприятие, составлял он (Г1.), помощь ему могли оказывать коллеги, но техническую – распечатать что-либо, пригласить понятых, представителей общественности, довезти до места и тому подобное. Видеозаписывающее устройство было «<...>», брали его в УВД, прибор по размеру небольшой, примерно 7 на 8 см, толщиной 3 см, входы и выходы были опечатаны с оттисками печати ГОВД, на которых ставили свои подписи и представители общественности, чтобы невозможно было произвести каких-либо других записей, после чего записи просматривались. В помещение «<...>» он заходил после передачи денег, в одном из кабинетов, но не начальника предприятия, в ящике стола находились переданные деньги. Мероприятие проводили долго, примерно полдня. Помнит, что кто-то из представителей общественности или понятых порывались уйти, но их убедили, и все участники оставались до окончания эксперимента.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Т. на предварительном следствии от 14.02.2011 года следует, что она принимала участие в осмотре места происшествия (помещения Корсаковского участка ОП «<...>») 14.10.2010 года, когда были задержаны двое сотрудников «<...>», фамилии не помнит, однако знает, что один из них является директором указанного предприятия. Перед началом осмотра ей и другим участникам были разъяснены права и обязанности. В ходе осмотра был осмотрен кабинет, расположенный слева от входа в помещение, в котором находился один из сотрудников «<...>» и давал объяснения, которые следователь заносил в протокол. Мужчина говорил, что не видел, как какая-то женщина положила в стол денежные средства, которые в ходе осмотра места происшествия были обнаружены в столе в верхнем ящике в сумме 20000 рублей, 20-ю купюрами по 1000 рублей каждая, которые были изъяты и упакованы в бумажный конверт, опечатанный печатью с подписями. Что конкретно пояснял мужчина, она уже не помнит. Также был осмотрен кабинет начальника участка, в нем находился и сам начальник, который ничего не говорил. В кабинете начальника были изъяты какие-то документы, в том числе акт, однако, какой именно, уже не помнит. Все, что было изъято, следователем было отражено в протоколе. После осмотра первый мужчина, который находился в кабинете, где были изъяты деньги, прочитав протокол, начал отказываться от своих объяснений, которые следователь занес в протокол, однако в протоколе все было отражено верно, то есть так, как говорил данный мужчина. Обстановка помещения и изъятые вещи также соответствовали действительности. От нее и второй понятой никаких замечаний не поступило. С вышеуказанными сотрудниками «<...>» она не знакома, неприязненных отношений к ним не испытывает. С другими участниками осмотра она также не знакома - т.1 л.д. 198-200.

После оглашения приведенных показаний свидетель Т. пояснила, что давала такие показания, и они соответствуют действительности, а также настаивала в суде, что, участвуя вместе с еще одной понятой в следственном действии, в ее присутствии в кабинете «<...>», где находился Лехмус, у последнего спросили, есть ли в этом помещении деньги, тот (Лехмус) ответил, что есть. В ящике стола обнаружили деньги, посчитали, было 20 тысяч рублей, купюрами по одной тысячи. Она поняла, что к Лехмусу приходила девушка, просила помощи по поводу счетчика. Он (Лехмус) сказал, что стоял спиной к девушке, не видел, как она положила в стол деньги. Потом Лехмус отказывался от своих слов, говорил, что это не взятка, что он не видел, как девушка положила деньги. Помнит, что деньги разложили на столе, пересчитали, сфотографировали, изъяли, положили в конверт, опечатали, она расписалась. Потом они прошли в кабинет начальника, тот ничего не пояснял, отдал сотрудникам милиции какой-то документ. Потом сотрудники милиции составляли документы, все описывали последовательно, при этом присутствовали и она и вторая понятая, были они обе до конца. Протокол составили на месте, она его прочитала, замечаний не было, она его подписала. Позже ее вызывали в следственный комитет на <адрес>, где допрашивал следователь, протокол она тоже читала, все было верно записано.

После оглашения и обозрения протокола осмотра места происшествия от 14.10.2010 года свидетель Т. пояснила, что именно этот протокол составляли в ее присутствии, она его читала, подписывала, никаких пустых листов, она не подписывала.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля В. на предварительном следствии от 16.02.2011 года следует, что она принимала участие в осмотре места происшествия 14.10.2010 г., когда ее пригласил сотрудник милиции принять участие в качестве понятой. Осмотр проводился в связи с тем, что двое сотрудников «<...>», фамилии которых ей неизвестны, были уличены в получении взятки. Перед началом осмотра ей, второму понятому (девушке) и мужчине, задержанному сотруднику «<...>», были разъяснены права и обязанности. Сначала был осмотрен кабинет, расположенный слева от входа, в котором находился сотрудник «<...>» и давал объяснения, которые следователь заносил в протокол, что говорил данный мужчина, не помнит, однако его пояснения следователем достоверно были отражены в протоколе осмотра. В этом же кабинете в ящике стола в их присутствии следователем были обнаружены и изъяты денежные средства, в какой сумме, уже не помнит. Следователь переписал номера всех купюр, упаковал их в бумажный конверт, опечатал печатью. После этого был осмотрен кабинет, расположенный напротив, что в нем было изъято, не помнит, однако все было отражено в протоколе. После проведенного осмотра все участники ознакомились с протоколом, замечаний на него не поступило, протокол соответствовал действительности, обстановка помещения и изъятые вещи также соответствовали действительности. Никто из участников осмотра ей не знаком, всех видела впервые, ни к кому неприязненных отношений не испытывает - т.1 л.д. 201-203.

После оглашения приведенных показаний и предъявления протокола для обозрения свидетель В. пояснила, что давала такие показания, и они соответствуют действительности, подписи в протоколе произведены ею, также как и запись, что с ее слов записано верно, ею прочитано. Вместе с тем в суде свидетель пояснила, что не помнит, где именно лежали деньги, упаковывались ли они. Протокол осмотра она читала лично, возможно, читала его мельком, но там было записано так, как происходило. Мероприятие заняло много времени, она опоздала в банк «<...>», потом торопилась в детский сад за ребенком.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Я. на предварительном следствии от 04.03.2011 года следует, что осенью 2010 года, точное время не помнит, его пригласили сотрудники милиции для участия в проведении оперативного эксперимента в качестве представителя общественности. Кто-то из сотрудников милиции, кто именно не помнит, пояснил порядок проведения, права и обязанности. Для проведения эксперимента был привлечен второй представитель общественности, ранее не известный ему молодой парень, которому также был разъяснен порядок проведения, права и обязанности. При этом также присутствовала девушка, с которой, как ему стало известно, сотрудники «<...>» г.Корсакова вымогали денежные средства. Сотрудники милиции пояснили, что необходимо будет участвовать в оперативном эксперименте для фиксации факта получения взятки сотрудниками «<...>» г.Корсакова, фамилий которых не помнит, однако знает, что фигурировало 2 человека, помнит их только визуально, так как в последующем их увидел, один из них полного телосложения, волосы темные, носит усы, второй - небольшого роста, среднего телосложения, волосы темно-русые. По времени, когда происходил следственный эксперимент, точно не помнит, было примерно обеденное время. Помнит, что девушке был вручен видеорекодер, на который она должна была зафиксировать встречу с сотрудниками «<...>». Данный видеорекодер перед вручением ей был осмотрен, информации на нем не было. Видеорекодер после осмотра был опечатан и передан девушке, о чем составлен акт. Девушка направилась в «<...>», спустя некоторое время вернулась в ОВД, где передала сотруднику милиции видеорекодер, который вновь осмотрели, повреждений он не имел. Далее сотрудник милиции, проводивший мероприятия, при помощи компьютера скопировал видеозапись на лазерный диск, продемонстрировав им запись. Лазерный диск был упакован в конверт и опечатан. Каких–либо изменений в запись не вносилось, то есть информация в полном объеме была записана на диск. Точно содержание записи в настоящее время не помнит, суть сводилась к тому, что девушка спрашивала по поводу суммы, которую необходимо передать сотрудникам «<...>». Об этом составлен акт, с которым все участники были ознакомлены, замечаний или заявлений ни от кого не поступило. После этого в его присутствии и в присутствии второго представителя общественности был осуществлен осмотр денежных средств в сумме 20000 рублей, 20-ю купюрами по 1000 рублей каждая. Денежные средства были осмотрены, переписаны их номера, сделаны их ксерокопии, после чего переданы девушке, о чем также составлен акт. После этого вновь был произведен осмотр видеорекодера, он был опечатан, повреждений не имел, о чем также был составлен акт. После этого он вместе со вторым представителем общественности, девушкой и сотрудником милиции направились к «<...>» г.Корсакова, в помещение которого девушка зашла, а они остались ждать ее на улице. Через некоторое время девушка вышла и сказала, что передала деньги, положила их в выдвижной ящик стола по указанию одного из сотрудников «<...>». После этого сотрудники милиции с целью фиксации факта получения взятки зашли в помещение «<...>», где в кабинете, расположенном слева первым от входа находился один из сотрудников предприятия (полный с усами), которому сказали оставаться на месте до проведения осмотра кабинета. После этого сотрудники милиции пошли в кабинет напротив, где находился второй сотрудник «<...>» (небольшого роста), которому также сказали, чтобы тот никуда не уходил. В кабинете, где находился полный сотрудник, в верхнем ящике стола, расположенном ближе к входу, он увидел денежные средства, как он понял, те, которые передавались девушке, и которые она в последующем передала сотрудникам «<...>». После этого приехал следователь, а они направились в ОВД, где девушка передала сотруднику милиции видеорекодер, который вновь осмотрели, просмотрели видеозапись, информацию в полном объеме без изменений скопировали на лазерный диск, последний был упакован и опечатан. Точное содержание разговора на видеозаписи он не помнит, однако на ней было видно, что один из сотрудников «<...>» завел девушку в кабинет и сказал ей положить деньги в ящик стола. После осмотра видеорекодера и записи на диске об этом составлен был какой-то документ, с которым все участники были ознакомлены. Каких-либо замечаний к проведенным оперативным мероприятий он не имел, так как все производилось в его присутствии и в присутствии второго представителя общественности, им были разъяснены права, обязанности и порядок проведения всех мероприятий, также они были ознакомлены со всеми документами о проведении оперативных мероприятий, составленных с их участием, каких-либо замечаний на них не имеет, все в актах отражено верно - т.1 л.д. 213-216.

После оглашения приведенных показаний свидетель Я. пояснил, что давал такие показания, и они соответствуют действительности, а также показал в суде, что участвовал в качестве представителя общественности в оперативном мероприятии, при этом все время присутствовал и второй представитель общественности. В милиции им пояснили, какое мероприятие будет производиться, разъяснили права, присутствующей девушке дали деньги, предварительно их пересчитали, сделали их копии, передали ей видеоустройство. Это был прибор в виде коробочки с проводами, видел такой первый раз, его достали из коробки, подключили к компьютеру, записей на нем не было. Он понял, что информация будет записываться на этот прибор. Прибор опечатали, составили акт, поместили его в женскую сумку, передали девушке, поехали в «<...>», куда прошла девушка, потом она вернулась. После этого в отделе просмотрели запись, там была какая-то картинка, какая именно не помнит, эту запись перенесли на лазерный диск. Просматривали диск или нет, не помнит, помнит, что сам диск упаковали в конверт, опечатали в их присутствии. После этого информацию с видеорекордера удалили, просмотрели, что там ничего нет, вновь прибор опечатали, поместили в сумку, отдали той же девушке. Все вместе поехали к зданию «<...>», куда опять прошла девушка, они все ее ждали. Вернувшись, девушка сказала, что деньги передала сотруднику «<...>». Потом все вместе они зашли в «<...>», там был подсудимый Лехмус, в ящике стола лежали деньги, купюрами по тысячи рублей. После этого поехали в горотдел, где из сумки девушки достали видеорекордер, осмотрели его, составили акт. Прибор подключили к компьютеру, просмотрели видеозапись, что на ней было, не помнит, помнит, что была фраза: «клади в ящик». Помнит, что информацию вновь перенесли на лазерный диск, который упаковали, опечатали, они расписались. В помещении «<...>» он видел и второго подсудимого в кабинете напротив первого, изымали там что-нибудь или нет, не помнит. В таком мероприятии принимал участие впервые, никто из сотрудников милиции, других участников, ему ранее знаком не был, второй представитель общественности был до окончания мероприятия, которое заняло примерно 2-3 часа. Сотрудник милиции в ходе проведения мероприятия составлял документы: акты выдачи, возврата прибора, акт просмотра диска, передачи денег.

После обозрения в судебном заседании актов осмотра, вручения, возврата видеорекордера, осмотра денежных купюр, акта оперативного эксперимента (т. 1 л.д. 143, 144 – 145, 146, 147 – 148, 149 – 154, 155 – 156) свидетель Я. пояснил, что такие документы составлялись в его присутствии, подписи в них принадлежат ему.

Из оглашенных в судебном заседании в порядке статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показаний свидетеля Ч. на предварительном следствии от 14.03.2011 года следует, что в октябре 2010 года, точную дату не помнит, примерно в обеденное время сотрудники милиции попросили его принять участие в качестве представителя общественности при проведении оперативных мероприятий. В кабинете ОВД г.Корсакова находился еще один сотрудник милиции, который занимался проведением оперативного мероприятия, второй представитель общественности – ранее незнакомый молодой парень, незнакомая девушка, фамилии которых не помнит. От девушки стало известно, что двое сотрудников «<...>» г.Корсакова вымогали денежные средства. Сотрудник милиции разъяснил им всем, что будет проводиться оперативный эксперимент, в ходе которого должен быть зафиксирован факт получения сотрудниками «<...>» взятки, также им разъяснили права и обязанности. После этого девушке был вручен видеорекодер, на который должна быть зафиксирована встреча с сотрудниками «<...>». Видеорекодер перед вручением был осмотрен, информации на нем не было, потом его опечатали и передали девушке, о чем был составлен акт. Девушка направилась в «<...>», спустя некоторое время вернулась в ОВД, где передала сотруднику милиции видеорекодер, который в их присутствии был осмотрен, повреждений не имел, печать находилась на прежнем месте, повреждений не имела. Сотрудник милиции при помощи служебного компьютера скопировал видеозапись с видеорекодера на чистый лазерный диск, предварительно продемонстрировав им запись. На видеозаписи девушка решала вопрос с одним из сотрудников «<...>» по поводу суммы, которую ему необходимо предать, точно содержание записи не помнит. После просмотра лазерный диск был упакован в конверт и опечатан. Каких–либо изменений в запись не вносилось, об этом был также составлен акт. Далее в их присутствии был осуществлен осмотр денежных средств в сумме 20000 рублей, 20-ю купюрами по 1000 рублей каждая. Денежные средства были осмотрены и переписаны их номера, сделаны их ксерокопии, после чего денежные средства передали девушке, о чем также составили акт. Затем в их присутствии вновь был произведен осмотр того же видеорекодера, с которого была удалена вся информация, видеорекодер также был опечатан, повреждений не имел, о чем был составлен акт. После этого они все вместе, то есть он, второй представитель общественности, девушка и сотрудник милиции направились к зданию «<...>» <адрес>, в помещение которого девушка зашла, они остались ждать ее на улице около входа. Через некоторое время девушка вышла и сказала, что деньги передала, пояснила, что положила их в другом кабинете по указанию одного из сотрудников «<...>». После этого несколько сотрудников милиции зашли в помещение «<...>», где в первом кабинете слева находился сотрудник организации (высокого роста, полного телосложения, с усами, в очках), которому сотрудники милиции сказали, чтобы тот оставался на месте до проведения осмотра кабинета. После этого пошли в кабинет, расположенный напротив, где находился второй сотрудник «<...>», как он понял, начальник, которому также сказали, чтобы тот никуда не уходил. Они вместе с сотрудниками милиции наблюдали за указанными сотрудниками, чтобы те не ушли и не спрятали деньги. Через некоторое время приехал следователь, который пригласил понятых и, как он понял, должен был провести осмотр. До приезда следователя никто в кабинете ничего не трогал, все находилось на своих местах. Денежные средства, которые девушка передала сотрудникам «<...>», лежали в ящике стола в кабинете, расположенном слева от входа, где находился полный сотрудник. После приезда следователя он, второй представитель общественности, девушка и сотрудник милиции, который составлял документы о проведении оперативных мероприятий, направились в ОВД, где девушка передала сотруднику милиции видеорекодер, его осмотрели, повреждений он не имел, на печати повреждений тоже не было. Потом сотрудник милиции продемонстрировал им видеозапись, на которой девушка говорила с мужчиной (начальником «<...>») о каком-то перерасчете, на видеозаписи было видно, как девушка вместе с полным сотрудником прошла в другой кабинет и по указанию последнего положила деньги в ящик стола. После просмотра видеозапись в полном объеме была скопирована на чистый лазерный диск, который был упакован и опечатан. После осмотра видеорекодера вновь был составлен документ, с которым все ознакомились. Каких-либо замечаний к проведенным оперативным мероприятий он не имел, так все производилось в его присутствии и присутствии второго представителя общественности, им были разъяснены права, обязанности и порядок проведения мероприятий, также они были ознакомлены со всеми документами, составленными с их участием, каких-либо замечаний никто не имел, все события в документах отражены верно - т.1 л.д. 217-220.

После оглашения приведенных показаний свидетель Ч. пояснил, что давал приведенные показания, однако не помнит, соответствуют ли они действительности, после обозрения протокола подтвердил, что подписи стоят его, запись, что с его слов записано верно, им прочитано, написана тоже им. Следователь задавал ему вопросы, он отвечал, тот печатал протокол на компьютере, потом он прочитал протокол и подписал его, тогда лучше помнил события, так как прошло не так много времени. Что именно в оглашенных показаниях не соответствует действительности, пояснить не может, у него произошло много событий, в том числе, он побывал в аварии сначала до этих событий, потом после них. После оглашения в суде и обозрения свидетелем Ч. актов осмотра, вручения, возврата видеорекордера, осмотра денежных купюр, акта оперативного эксперимента (т. 1 л.д. 143, 144 – 145, 146, 147 – 148, 149 – 154, 155 – 156) свидетель пояснил, что помнит только, что расписывался «на ксерокопиях денежных купюр», другие документы не помнит, однако подтвердил, что подписи в них стоят его. Вместе с тем свидетель Ч. в суде пояснил, что, действительно, присутствовал по просьбе сотрудников милиции при каком-то действии, как называется, не знает. При этом также присутствовала девушка, которой что-то поясняли, дали записывающее устройство. Помнит, что человек вошел, дал другому взятку, после чего они зашли в здание, где был «<...>», там было много людей, что-то искали в кабинете. Он (свидетель) понял, что там искали деньги, также понял, что девушка пойдет давать взятку, потом понял, что взятку она дала. В помещении «<...>» он (Ч.) пробыл минут 10, после чего уехал, а в милиции были долго, всего по времени он участвовал в данном действии часа два, может больше. Возвращались ли потом в милицию, он (Ч.) не помнит, но помнит, что видеозапись при нем не просматривали. Помнит также, что потом его вызывал следователь, задавал вопросы. Также в суде свидетель описал записывающее устройство, как квадратный предмет, типа аккумулятора, передача его девушке была связана с какой-то сумкой.

Виновность подсудимых также объективно подтверждается совокупностью следующих доказательств:

протоколом осмотра места происшествия от 14.10.2010 года, объектом которого явились кабинеты № и № Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», где в кабинете № в верхнем выдвижном ящике стола обнаружены и изъяты денежные средства в сумме 20000 рублей, 20-ю купюрами по 1000 рублей каждая. Со слов Лехмуса указанный стол является рабочим место сотрудника, находящегося на сессии, кому принадлежат деньги, не знает, предполагает, что их оставила женщина, имени и фамилии которой, не знает, она приходила в кабинет после 13 часов. Также Лехмус пояснил, что женщина и ее супруг являются арендаторами помещения на <адрес>, собственником которого является ОО «<...>», там возникла аварийная ситуация, они распломбировали вводное отключающее устройство, об опломбировании которого 12.10.2010 года написали заявку. 13.10.2010 года им (Лехмусом) было проверено устройство и оборудование, должен был производиться перерасчет, то есть им пришлось бы доплачивать, какую сумму, не знает. 14.10.2010 года к нему в очередной раз пришла эта женщина, он прошел с ней в кабинет №, так как его кабинет был занят, она спросила, куда ей можно присесть, он показал на место за столом около левой стены. Женщина спросила, какова будет сумма перерасчета, он ответил, что это не его задача, потом спросила, может ли она идти, он ответил, что может, и она ушла В кабинете женщина находилась минуты три. Деньги он у нее не видел, она их ему не предлагала. После этого он пошел к начальнику Хилику, с которым они вернулись в этот кабинет, потом появились сотрудники милиции. В ходе осмотра кабинета № на столе обнаружена папка с документами: акт № от 13.10.2010 года, заявление от Л. от 12.10.2010 года, должностные инструкции начальника, инженера- инспектора. Также на столе обнаружен и изъят приказ ДД.ММ.ГГГГ № о приеме на работу ФИО3

Изъятые денежные средства и документы согласно протоколу от 10.03.2011 года осмотрены, на основании постановления вместе с двумя лазерными дисками признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам дела - т.1 л.д.55-62; т.2 л.д. 238-240, 241 – 242;

протоколом осмотра от 21.02.2011 года, объектом которого явилось помещение кафе «<...>», расположенное в городе Корсакове на <адрес> – т. 2 л.д. 182 – 186;

заявкой от 12.10.2010 года на имя начальника ОП «<...>» от Л. с просьбой направить инспектора для опломбирования системы учета – т. 1 л.д. 64;

актом технического обследования измерительного комплекса от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно которому инженером-инспектором ФИО3 выявлено отсутствие пломбы на вводной устройства, прибор учета пригоден и допущен к эксплуатации. На акте имеется резолюция: «Техник, расчет по ПУ» - т.1 л.д. 65;

копией акта о безучетном электропотреблении от 15.10.2010 года №, согласно которому в помещении на <адрес>, проведена проверка, которой установлено, что пломбы энергосберегающей организации сорваны самовольно, превышена разрешенная мощность, установленная техническими условиями на электроснабжение. Факт нарушения выявлен 14.10.2010 года. На акте имеется резолюция: «расчет согласно условиям договора по замеренной присоединенной мощности» - т.1 л.д. 113-114;

заключением судебной почерковедческой экспертизы от 03.03.2011 ода №, согласно выводам которой письменные записи в акте технического обследования измерительного комплекса от 13.10.2010 года № выполнены ФИО3 Текст в указанном акте «Техник расчет по ПУ», подпись под ним выполнены ФИО2 – т. 2 л.д. 216 – 220;

копиями расчета акта № от 15.10.2010 года, счета № от 18.10.2010 года, счета–фактуры № от 18.10.2010 года, согласно которым произведен расчет, плательщику – ООО «<...>» за безучетное электропотребление, определена сумма к оплате в размере 109183 рублей 57 копеек - т.1 л.д. 115-117;

копией договора энергоснабжения от 01.01.2010 года №, согласно которому между ОАО «<...>» и ООО «<...>» заключен договор энергоснабжения, а также установлен список лиц, имеющих право ведения оперативных переговоров, подписания отчетов, в котором значатся Ж1., И. - т.2 л.д. 128-134, 155-164;

копией приказа директора ОП «<...>» ОАО «<...>» от 13.10.2006 года №, согласно которому ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ назначен на должность начальника Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>» - т.1 л.д.119;

копией приказа директора ОП «<...>» ОАО «<...>» от 20.06.2007 г. №, согласно которому ФИО3 с ДД.ММ.ГГГГ назначен на должность инженера-инспектора Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>» - т.1 л.д.89, т. 2 л.д. 148;

копией должностной инструкции начальника Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», утвержденной директором ОП «<...>» ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой начальник Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>» относится к категории руководителей, выполняет организационно-распорядительные, административно-хозяйственные, то есть управленческие функции в коммерческой организации - Корсаковском участке Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>». В соответствии с п.2.1 должностной инструкции в обязанность начльника входит организация работы персонала участка по осуществлению энергосбытовой деятельности и осуществление контроля за исполнением участком плановых заданий. В соответствии с п.2.2, 2.3.10, 2.3.11 должностной инструкции начальник участка обязан обеспечить организацию работы по выставлению счетов на оплату потребленной абонентами электроэнергии с целью их своевременной оплаты, проводить внеплановые проверки приборов учета электроэнергии потребителей - юридических лиц с целью выявления нарушений их эксплуатации и контроля правильности предоставления показаний, выполнять заявки потребителей – юридических лиц на допуск в эксплуатацию приборов учета и ввод в эксплуатацию новых и реконструируемых объектов. С должностной инструкцией Хилик был ознакомлен ДД.ММ.ГГГГ под роспись - т. 1 л.д. 66 – 78;

должностной инструкцией инженера-инспектора Корсаковского участка Южно-Сахалинского отделения ОП «<...>» ОАО «<...>», утвержденной и.о. директора ОП «<...>» 10.08.2007 года, согласно которой инженер-инспектор относится к категории специалистов, осуществляет управление энергопотреблением потребителей – юридических лиц в соответствии с договором энергоснабжения, контролирует состояние средств учета (измерительных комплексов) абонентов, обеспечивает контроль за неукоснительным соблюдением условий заключенных договоров энергоснабжения. В соответствии с п. 2.3 указанной инструкции в обязанность инженера-инспектора входит, в том числе, производство работы по проверке, техническому обслуживанию, установке и замене приборов учета, соблюдения договорных режимов электропотребления; выявление фактов нарушений установленных требований по учету электроэнергии, выдача предписаний по приведению расчетных комплексов приборов учета в соответствие с требованиями, осуществление контроля за схемами подключения электроустановок абонентов на закрепленном участке с целью выявления безучетного и бездоговорного подключения, проведение работы по побуждению потребителей к выполнению договорных обязательств по энергопотреблению и своевременной оплате за отпущенную электроэнергию. С должностной инструкцией Лехмус ознакомлен ДД.ММ.ГГГГ под роспись- т.1 л.д.79-88;

письмом ОАО «<...>» от 28.10.2010 года № о согласии на уголовное преследование по статье 204 Уголовного кодекса Российской Федерации начальника Корсаковского участка ОП «<...>» ОАО «<...>» ФИО2, подписанным зам.начальника СЭБиР ОАО «<...>» К., а также доверенностью на имя последнего от генерального директора ОАО «<...>» Д. от 11.01.2010 года №, согласно которой последний уполномочивает К., в том числе, представлять интересы организации в правоохранительных органах, подавать от ее (организации) имени заявления о возбуждении уголовного дела по фактам деяний, нанесшим материальный ущерб – т. 1 л.д. 121, 122.

Виновность подсудимых подтверждается также материалами оперативно-розыскных мероприятий, а именно:

- постановлениями от 14.10.2010 года №, 15.10.2010 года, 18.10.2010 года о проведении оперативно-розыскного мероприятия – оперативный эксперимент, рассекречивании оперативно-служебных документов, отражающих результаты оперативно-розыскной деятельности, предоставлении результатов последней следователю – т. 1 л.д. 138 – 141;

- актами от 14.10.2010 года осмотра, вручения, возврата видеорекордера, денежных средств, ксерокопиями последних, актом оперативного эксперимента, в ходе которого гр. Ю. был вручен видеорекордер «<...>», инвентарный номер №, для фиксации встречи с руководителем и инженером ОП «<...>» в г.Корсакове Хиликом и Лехмусом в целях документирования. В ходе проведения оперативного эксперимента Ю. сообщила, что после того, как она 14.10.2010 г. приблизительно к 13 часам 25 минутам прибыла в помещение ОП <...> в г.Корсакове по вопросу обнаруженных нарушениях энергопотребления в кафе «<...>», руководителем ОП «<...>» Хиликом и инженером Лехмусом ей было предложено за уничтожение акта о выявленных нарушениях передать денежные средства в размере 20 тыс. руб., которые составляют половину от стоимости штрафа по выявленным нарушениям. В ходе эксперимента в период времени с 14 ч. 45 мин. до 15 ч. 00 мин. того же дня Ю. в кабинете № ОВД по МО Корсаковский район были вручены денежные средства в сумме 20 тыс.руб., каждая купюра при этом была ксерокопирована и заверена подписями представителей общественности. После этого Ю. в кабинете № ОВД по МО Корсаковский район для фиксации предстоящей встречи с ФИО2 и ФИО3 в присутствии представителей общественности был вручен вышеуказанный видеорекордер, с которым она прошла в здание ОП «<...>», расположенный в <адрес>, выйдя откуда через некоторое время сообщила, что ФИО2 через ФИО3 получил от нее ранее врученные ей денежные средства в сумме 20 тыс. руб., которые она по их указанию положила в верхний ящик одного из столов кабинета, расположенного напротив кабинета ФИО2 После этого ФИО2 и ФИО3 были задержаны сотрудниками милиции. В присутствии представителей общественности запись с видеорекордере с с помощью компьютерной техники была перенесена на магнитные носители - лазерные CD-R диски, после просмотра которых последние были упакован в бумажный конверт, опечатаны и заверен подписями присутствующих.

Указанные лазерные диски согласно протоколу от 08.03.2011 года осмотрены, а также просмотрены имеющиеся на них видеозаписи, осуществленные в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий - т. 1 л.д. 143 – 156, т.2 л.д. 234-237.

Указанные видеозаписи дважды были объектом осмотра и в ходе судебного разбирательства, после их просмотра подсудимые не отрицали, что видеозапись произведена в помещении ОП «<...>», на ней изображены они, звучат их голоса.

Из заключения судебной видеотехнической экспертизы от 23.08.2012 года № следует, что на предоставленных на исследование видеозаписях, произведенных в ходе оперативного эксперимента 14.10.2010 года, признаков монтажа не выявлено, видеосъемка зафиксированных событий проводилась на улице и в помещениях с одной и той же точки, видеосигнал поступал на видеозаписывающий аппарат от одной видеокамеры, лицо, проводившее съемку, было подвижным на всем протяжении видеосъемки, изображение видеокадров невысокого разрешения, пониженной резкости, признаков монтажа видеоизображения не выявлено, покадровый просмотр участков видеозаписи, имеющих затемнения показал, что таковых участков обнаружено 5, затемнения в первых двух случаях произошли в результате закрытия объектива видеозаписывающего устройства рукавом одежды левой руки, в последующих трех– в результате закрытия объектива видеозаписывающего устройства тканевым материалом.

В суде эксперт Ш., производивший приведенную экспертизу, подтвердил изложенные в ней выводы, пояснив также при этом, что постановления суда о проведении экспертиз, материалы уголовного дела они получили совместно с коллегой – экспертом С., располагаются они в одном кабинете. Он производил свою часть исследований – видеотехничскую, она – фоноскопическую. Также в суде эксперт пояснял, что монтаж записи подразумевает резкую смену обстановки, выпадение звукового ряда, чего на исследованных записях обнаружено не было, голоса не заглушены, логичность событий не нарушена, формат записей одинаков.

Из заключения судебной фоноскопической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ года № следует, что речь участников диалогов, представленная на видеозаписях, произведенных в ходе оперативного эксперимента ДД.ММ.ГГГГ, является свободной, спонтанной, неподготовленной, незаученной. Записанные на фонограммах тексты разговоров соответствуют содержанию протокола прослушивания видеозаписей от 08.03.2011 года, расположенного в материалах дела в т. 2 л.д. 234 – 237.

В суде эксперт С. показала, что приведенную экспертизу производила она, подтвердила изложенные в ней выводы, а также пояснила, что они вместе с экспертом Ш. знакомились с материалами дела, после чего каждый из них проводил свое исследование. Вещественные доказательства – лазерные диски хранились надлежащим образом, в условиях, обеспечивающих их сохранность, целостность, недоступность.

Оценив в совокупности исследованные доказательства, суд признает их относимыми, допустимыми, достоверными, поскольку получены они с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, согласуются между собой и с другими доказательствами, соответствуют установленным в суде фактическим обстоятельствам дела.

Таковыми суд признает, в том числе, показания представителя потерпевшего К. в судебном заседании, потерпевшего Л. на предварительном следствии, на очных ставках с обвиняемым Хиликом и свидетелем О., которые он подтвердил в судебном заседании, свидетеля Ю. в суде и на предварительном следствии, на очной ставке с обвиняемым Хиликом. Показания указанных лиц согласуются с показаниями свидетелей Щ., Ж1., И., Ц., Х. (Ф.), И1., О., Н., Г1., Т., В., Я. на предварительном следствии, которые они подтвердили в судебном заседании, свидетелей Р., З., Б1., Э. в суде, свидетелей Б., Ч. на предварительном следствии, последнего - в суде в части, не противоречащей установленным по делу обстоятельствам. Названные показания указанных лиц нашли свое объективное подтверждение в ходе судебного разбирательства, согласуются между собой и с другими доказательствами, соответствуют установленным судом фактическим обстоятельствам. Нарушений уголовно-процессуального закона при допросах указанных лиц не допущено, всем им были разъяснены соответствующие их процессуальному статусу права, они были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307, 308 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложных показаний, отказ от дачи показаний, а также они были предупреждены о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе, и при последующем отказе от них, также всем им разъяснялись положения статьи 51 Конституции Российской Федерации.

Оснований не доверять показаниям указанных лиц у суда не имеется, причин для оговора ими подсудимых в суде не установлено, в связи с этим суд считает возможным положить их в основу приговора.

Заключения проведенных по делу экспертиз произведены вопреки доводам стороны защиты соответствующими экспертами, в пределах компетенции, квалифицированными специалистами, с соблюдением, требований уголовно-процессуального закона. Выводы экспертов суд находит обоснованными, соответствующими установленным по делу обстоятельствам, согласующимися с другими доказательствами, в связи с чем сомнений у суда не вызывают, и суд полагает возможным также положить их в основу приговора.

То обстоятельство, что с вещественными доказательствами – лазерными дисками, а также с материалами уголовного дела эксперты Ш. и С. работали совместно, не порочит произведенные ими экспертные исследования и не является в соответствии со статьей 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации препятствием для принятия судом решения по делу, а также не свидетельствует о непричастности подсудимых к совершению противоправных деяний.

Анализируя показания свидетеля О. в той части, что он не слышал подробности разговора между Л. и Хиликом об изменении потерпевшим показаний, суд расценивает, как стремление помочь Хилику избежать причастности к какому-либо противоправному деянию, поскольку длительное время работает в его подчинении. Кроме этого, показания указанного свидетеля в названой части не свидетельствуют о непричастности Хилика к совершению противоправного деяния.

Показания свидетеля Ч. в судебном заседании о том, что он не помнит подробности участия в оперативном мероприятии, а именно: как оно называлось, его точный порядок проведения, просмотра видеозаписей, опровергаются как установленными по делу обстоятельствами, так и совокупностью вышеприведенных доказательств, среди которых, в том числе, и его показания на следствии, которые он подтвердил в суде, пояснив, что давал таковые, читал их, подписывал, на тот момент лучше помнил события. Вместе с тем в суде свидетель не отрицал, что участвовал в проведении оперативного мероприятия, поясняя, что он понял, что должна состояться и состоялась передача женщиной денежных средств в «<...>», ей вручали денежные купюры, на ксерокопиях которых он ставил свои подписи, а также записывающее устройство. При проведении допроса указанного свидетеля на следствии суд не усматривает каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, ему были разъяснены соответствующие его процессуальному статусу права, он был предупрежден об установленной законом ответственности. Кроме этого показания в суде свидетеля Ч. в указанной части опровергаются и показаниями второго представителя общественности - свидетеля Я., утверждавшего, что все действия оперативными сотрудниками проводились в присутствии обоих представителей, фиксировались документально, в документах все было отражено верно, а также показаниями свидетеля Г1., подтвердившего данные обстоятельства.

При проверке показаний свидетеля Ч. в суде был допрошен следователь П., который пояснил, что допрашивал последнего, тот самостоятельно давал показания, рассказывал, как проходил оперативный эксперимент, в котором он принимал участие в качестве представителя общественности, как производилась передача записывающего устройства, денежных средств, подтвердил те обстоятельства, которые имелись в материалах дела по данному оперативному мероприятию. Протокол допроса свидетель прочитал, подписал, каких-либо замечаний у него не было.

Кроме этого, судом также учитывается, что свидетель <...> участвовал в качестве представителя общественности при проведении оперативно-розыскного мероприятия – оперативный эксперимент, который проводился в рамках требований Федерального Закона от 12.08.1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», при изучении результатов которого судом нарушений требований указанного закона не установлено. Оперативное мероприятие проведено надлежащим должностным лицом, с соблюдением установленных законом требований, на основании соответствующего постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, при наличии информации о признаках противоправного деяния, в целях выявления и раскрытия, в частности, тяжкого преступления, по которому производство предварительного расследования обязательно. Результаты оперативного мероприятия надлежащим образом, в соответствии с требованиями вышеуказанного закона, оформлены и представлены в следственный орган, при производстве которым предварительного следствия по настоящему уголовному делу, вопреки доводам стороны защиты, нарушений уголовно-процессуального закона, также как и нарушений прав подозреваемых, обвиняемых на защиту, судом не усматривается.

При этом судом также учитывается, что требованиями вышеуказанного закона обязательное участие представителей общественности при проведении, в частности, оперативного эксперимента, не предусмотрено.

Анализируя позицию подсудимых, суд расценивает ее, как занятую ими в целях защиты, во избежание своей причастности к какому-либо противоправному деянию, и, соответственно уголовного наказания, и опровергается она установленными по делу обстоятельствами, совокупностью вышеприведенных судом доказательств. Оценивая показания подсудимых на протяжении всего производства по делу, суд находит их не последовательными, противоречивыми, не нашедшими своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Довод подсудимых о том, что при первоначальном оперативном мероприятии на них пытались оказать психологическое давление, предлагали признаться, а Лехмусу угрожали заключением под стражу, поэтому он и написал явку с повинной, не нашел своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Проверяя довод подсудимых, в суде в качестве свидетелей были допрошены сотрудники следственного комитета: П., Г., из показаний которых следует, что никто на подсудимых давления не оказывал, задаваемые вопросы касались проверки поступившей информации о совершении преступления – вымогательстве денег. Интересы Хилика и Лехмуса с самого начала проводимой проверки представляли адвокаты. Г., исполняющий в тот период обязанности руководителя либо заместителя следственного комитета, выезжал на место происшествия, однако участия в его осмотре не принимал, выезжал для ознакомления, а также убедиться в поступившей информации, каких-либо следственных действий по делу не проводил, каких-либо жалоб на следователей в ходе предварительного следствия ему не поступало. Также свидетели пояснили, что сообщение о преступлении, возможно, поступило из ОВД, сотрудники которого и проводили первоначальное оперативное мероприятие.

По факту написания Лехмусом явки с повинной следователь П. пояснил, что она была написана Лехмусом в присутствии адвоката Л1., приглашенного самим Лехмусом, подтвердившего свои полномочия соответствующим ордером. Написать явку с повинной он Лехмуса не просил, при нем Лехмус с адвокатом неоднократно советовались, консультировались, выходя из кабинета, после чего Лехмус и написал явку. При нем (П.) адвокат Лехмусу ничего не диктовал. Явка была написана в тот же день, когда Лехмус давал объяснения, ставить какую-либо дату на явке, исправлять время ее написания, он Лехмуса не просил.

Не нашел своего подтверждения и довод подсудимого Хилика о том, что об изъятии у него при осмотре 14.10.2010 года документов не было составлено никакого процессуального документа, и опровергается он протоколом от указанной даты осмотра места происшествия, согласно которому документы были изъяты при осмотре места происшествия, что не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона.

Довод подсудимого Хилика о том, что предварительный расчет, составивший примерно 90 тысяч рублей производился им по мощности электрооборудования, имевшегося в кафе на момент составления акта инспектором Лехмус 13.10.2010 г., не нашел своего подтверждения, поскольку в указанном акте отсутствует и список оборудования и мощность каждого из электроприборов, данные об этом зафиксированы только в акте от 15.10.2010 года, который на момент переговоров Хилика с Ю. о суммах штрафа еще отсутствовал. Судом при оценке показаний подсудимого Хилика также учитывается, что при первом разговоре с Ю. 13.10.2010 года акта проверки предприятия Хилик еще не видел, соответственно, о характере нарушений не знал, но уже говорил о штрафных санкциях, предлагал оплатить их в половинном размере, называя сумму в 40 тысяч рублей и более. Данный факт, а именно о предложении Хилика заплатить половину указанной суммы, подтверждается совокупностью доказательств, в том числе, вышеприведенными, признанными судом достоверными, показаниями свидетелей Щ., Ю., потерпевшего Л., обратившихся уже на следующий день – 14.10.2010 года в 10 часов с соответствующими заявлениями в правоохранительные органы (т. 1 л.д. 52, 142).

Довод подсудимого Хилика о том, что о случившемся он доложил руководству компании служебной запиской, последние в отношении него каких-либо дисциплинарных мер не предприняли, не свидетельствует о его непричастности к противоправному деянию, и кроме этого, согласно показаниям в суде сотрудников ОАО «<...>», проводивших первоначальную служебную проверку К. и И1., следует, что руководство дало согласие на возбуждение настоящего уголовного дела, а проверка была приостановлена до судебного разбирательства по нему.

Не нашел своего подтверждения в суде и довод Хилика о том, что он имел право принимать решения в интересах компании об изменении размеров оплаты за электроэнергию, снижении штрафных санкций, не может быть принят судом во внимание, поскольку также не свидетельствует о его невиновности в совершении коммерческого подкупа, и согласно показания в суде свидетелей К., И1., Б1., Э., Х. (Ф.), З., являющихся работниками компании, расчеты за безучетное электропотребление производятся на основании соответствующего акта НЭП, который был составлен инженерами Ц. и Р. лишь 15.10.2010 года, а не на основании акта, составленного Лехмусом 13.10.2010 года с учетом к тому же наложенной на нем резолюции Хилика, на основании которой расчет за электроэнергию производится по показаниям прибора учета. Кроме этого, ни один из регламентирующих деятельность компании документов не предусматривает получение денег напрямую от плательщика, то есть без внесения их в кассу с составлением соответствующих бухгалтерских, финансовых документов.

Доводы адвоката В1. и ее подзащитного Лехмуса о непричастности к какому-либо противоправному деянию и, соответственно, невиновности в нем, мотивированные тем, что Лехмус изначально при написании явки, даче объяснений, был введен в заблуждение, допущенными в ходе предварительного следствия нарушениями уголовно-процессуального закона, на следствии не были удовлетворены их ходатайства о проведении очных ставок, фоноскопической экспертизы, видеозаписывающее устройство, подлинники видеозаписей не представлены, видеозаписи искажены, подвергались монтажу, к делу приобщен приговор в отношении Лехмуса, судимость по которому давно погашена, чем последний опорочен, не нашли своего подтверждения и опровергаются установленными фактическими обстоятельствами, совокупностью приведенных и проанализированных судом доказательств.

Довод защитника подсудимого Хилика – адвоката М1. о том, что со стороны Ю. имела место провокация, не нашел своего подтверждения входе судебного разбирательства, в связи с чем не может быть принят судом во внимание. Так, по смыслу уголовного закона субъектом провокации является лицо, действующее с прямым умыслом в целях искусственного создания доказательств совершения преступления. Таких признаков в действиях ни Ю., ни Л. не усматривается, доказательств, свидетельствующих о какой-либо провокации, о наличии у них умысла на создание доказательств совершения подсудимыми преступления материалы дела не содержат, не представлены таковые стороной защиты и в судебном заседании. Не является провокацией коммерческого подкупа и проведение предусмотренного законодательством оперативно-розыскного мероприятия в связи с проверкой соответствующего заявления. В суде достоверно установлено, что в правоохранительные органы Л. и Ю. обратились лишь после того, как от руководителя ОП «<...>» Хилика, с которым ранее они знакомы не были, в каких-либо отношениях не состояли, поступило предложение о передаче половины суммы возможного будущего размера штрафных санкций в отсутствие каких-либо подтверждающих документов. Данное обращение и послужило для правоохранительных органов основанием для проведения оперативного эксперимента, оценка проведения которого, так же как и предварительного следствия по делу, была приведена судом выше.

Мнение стороны защиты о произведенных в ходе оперативного мероприятия вышеописанных видеозаписях суд находит непоследовательным, противоречивым, поскольку сторона защиты то утверждает об их недопустимости в качестве доказательств и исключении из числа таковых, то ссылается на них в обоснование своей позиции о невиновности подсудимых в совершении противоправных деяний. При изучении судом обстоятельств, условий, оснований, порядка получения, фиксации, представления указанных вещественных доказательств органам предварительного следствия нарушений требований законодательства судом не установлено, оснований для признания их недопустимыми не имеется.

Довод стороны защиты о фальсификации органами предварительного следствия доказательств, обоснованный необходимостью признания недопустимыми доказательствами постановления о возбуждении уголовного дела от 03.11.2010 года, постановления о продлении срока проверки сообщения о преступлении от 24.10.2010 года, был предметом рассмотрения в ходе судебного разбирательства, по результатам которого судом 28.12.2011 года вынесено постановление, оснований для признания указанных процессуальных документов недопустимыми доказательствами и исключении их из числа доказательств у суда не имелось, в настоящее время таковые также отсутствуют.

Довод стороны защиты о том, что мнение органов предварительного следствия по определению квалификации действий Хилика, Лехмуса диаметрально менялось, их действия были квалифицированы и как мошенничество, и как взятка, и как коммерческий подкуп, не свидетельствует о непричастности, невиновности подсудимых к совершению коммерческого подкупа. Из материалов дела следует, что оно было возбуждено в отношении обоих подсудимых по статье 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой и было предъявлено окончательное обвинение, что не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона.

Органами предварительного следствия действия обоих подсудимых квалифицированы по части 3 статьи 30, пункту «а» части 4 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, как покушение на незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за бездействие в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, совершенное группой лиц по предварительному сговору, которое не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Указанная квалификация действий подсудимых Хилика, Лехмуса не нашла своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

По смыслу уголовного закона субъективная сторона коммерческого подкупа характеризуется специальным субъектом, которым может быть только лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой организации.

В материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие выполнение управленческих функций в коммерческой организации ОП «<...>» ОАО «<...>» Лехмусом. Согласно приказу директора ОП «<...>» ОАО «<...>» от ДД.ММ.ГГГГ № Лехмус принят на работу в указанную коммерческую организацию на должность инженера-инспектора, которая согласно Должностной инструкции относится к категории специалистов, не наделенных управленческими полномочиями.

По смыслу уголовного закона работник, находящийся в подчинении лица, обладающего управленческими функциями в коммерческой организации, выполняющий поручение последнего о получении денег для достижения желаемого бездействия в интересах дающего несет ответственность как соучастник коммерческого подкупа.

При таких обстоятельствах исключению из предъявленного подсудимым обвинения подлежит квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц по предварительному сговору.

При таких обстоятельствах, проанализировав вышеприведенные доказательства, суд находит вину подсудимых установленной и полагает необходимым квалифицировать действия Хилика по части 3 статьи 30, части 3 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, как покушение на незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за бездействие в интересах дающего в связи с занимаемым им служебным положением, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам.

Действия ФИО3 суд квалифицирует по части 5 статьи 33, части 3 статьи 30, части 3 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, как пособничество в покушении на получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за бездействие в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам.

Так, в суде достоверно установлено и нашло свое объективное подтверждение покушение Хиликом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации - Корсаковском участке ОП «<...>» ОАО «<...>», являющемся начальником указанного предприятия, на незаконное получение денежных средств в сумме 20 тысяч рублей от Ю. в интересах индивидуального предпринимателя Л. за бездействие, а именно несоставление акта о неучтенном электропотреблении в принадлежащем последнему кафе «<...>», влекущем неблагоприятные для потерпевшего Л. последствия - применение штрафных санкций, поручив подчиненному работнику – инженеру-инспектору Лехмусу, а последний, выполняя поручение руководителя, оказывая ему пособничество в незаконном получении денежного вознаграждения, достоверно осведомленный об умысле начальника на совместное получение денежного вознаграждения, принять таковое, что Лехмусом и было сделано. После передачи гр. Ю. денежных средств Хилик и Лехмус были задержаны сотрудниками ОБЭП ОВД по МО «Корсаковский район».

При назначении подсудимым наказания суд учитывает характер, степень общественной опасности, обстоятельства совершенных преступлений, данные об их личностях, влияние назначенного наказания на их исправление и условия жизни их семей.

В соответствии со статьей 15 Уголовного кодекса Российской Федерации совершенные подсудимыми преступления относятся к категории тяжких.

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимым, суд признает, что ранее они не судимы, Хилик к уголовной ответственности привлекаются впервые, имеют несовершеннолетних детей, у Лехмуса явку с повинной, поданную им до возбуждения уголовного дела, в которой он рассказал об обстоятельствах совершенного деяния.

Обстоятельством, отягчающим наказание подсудимым, суд в силу пункта «в» части 1 статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации признает совершение преступления группой лиц, поскольку действия подсудимых были совместными, согласованными между собой, между ними состоялось техническое распределение ролей. В связи с чем, несмотря на наличие у Лехмуса такого обстоятельства, как явка с повинной, предусмотренного пунктом «и» части 1 статьи 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, у суда отсутствуют основания для применения при назначении ему наказания правил части 1 статьи 62 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При назначении обоим подсудимым наказания суд также руководствуется правилами части 3 статьи 66 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку ими совершено неоконченное преступление.

При назначении подсудимым наказания судом также учитываются следующие данные об их личностях: Хилик состоит в браке, оба подсудимых работают, по месту работы они характеризуются исключительно положительно, как трудолюбивые, инициативные, ответственные, грамотные сотрудники, нарушений не имеют, к дисциплинарной ответственности не привлекались, порочащих поступков не совершали. Хилик кроме этого является грамотным руководителем, возглавляемый им участок – один из лучших, за достижения, профессионализм в работе неоднократно поощрялся руководством компании, имеет благодарности, почетные грамоты. Подсудимые по месту жительства характеризуются также положительно, жалоб на их поведение в быту в правоохранительные органы не поступало, на учете в таковых они не состоят, в злоупотреблении спиртными напитками не замечены, к административной ответственности не привлекались.

Судом также учитывается, что Лехмус принимал участи в боевых действиях в зоне военного конфликта и чрезвычайного положения на территории <...>, имеет государственные награды <...>.

Судом также учитывается мнение потерпевших, которые на строгом наказании подсудимых не настаивали, руководство компании ОАО «<...>» просило не лишать их свободы.

При назначении подсудимым наказания суд не усматривает исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного ими, в связи с чем не находит оснований для применения статьи 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также не находит оснований для изменения категории совершенного подсудимыми преступления на менее тяжкую в соответствии с частью 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 07.12.2011 г. № 420-ФЗ. Вместе с тем, учитывая совокупность смягчающих наказание обстоятельств, вышеприведенные данные о личностях подсудимых, мнение потерпевших, то обстоятельство, что оба они работают, соответственно, имеют постоянный доход, суд полагает, что их исправление и перевоспитание возможно при назначении наказания в виде штрафа.

При назначении подсудимым наказания суд руководствуется уголовным законом, действовавшим во время совершения ими деяния, улучшающим положение виновных, а именно в редакции Федерального закона от 25.12.2008 года № 280-ФЗ.

В соответствии со статьей 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вещественные доказательства: два лазерных диска, заявление от 12.10.2010 года, акт №, хранящиеся при уголовном дела, подлежат оставлению при нем в течение всего срока хранения, денежные средства – 20 тысяч рублей, выданные из бухгалтерии Корсаковского ОВД для проведения оперативного мероприятия, подлежат возвращению законному владельцу.

В соответствии с положениями статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая, что коммерческой организацией ОАО «<...>» недополучены в результате незаконных действий Хилика и Лехмуса средства за предоставленные ООО «<...>» в помещении, расположенном в <адрес>, арендуемом индивидуальным предпринимателем Л., услуги по энергоснабжению, в сумме 109 183 рублей 57 копеек, заявленные представителем потерпевшего исковые требования к подсудимым подлежат удовлетворению в полном объеме.

На основании изложенного и, руководствуясь статьями 304, 307-309 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать ФИО2 виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 3 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 25.12.2008 года № 280-ФЗ), и назначить ему наказание в виде штрафа в размере трехсот тысяч рублей.

Признать ФИО3 виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 5 статьи 33, частью 3 статьи 30, частью 3 статьи 204 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 25.12.2008 года № 280-ФЗ), и назначить ему наказание в виде штрафа в размере двухсот пятидесяти тысяч рублей.

До вступления приговора в законную силу меру пресечения ФИО2, ФИО3 оставить подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Взыскать с ФИО2, ФИО3 в пользу ОАО «<...>» причиненный преступлением ущерб в размере 109183 рублей 57 копеек солидарно.

После вступления приговора в законную силу вещественные доказательства: два лазерных диска, заявление от 12.10.2010 года, акт № - оставить при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего, денежные средства – 20 тысяч рублей – возвратить в ОМВД России по Корсаковскому городскому округу.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Сахалинский областной суд в течение 10 суток со дня его постановления. В случае подачи апелляционных жалоб осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.

Председательствующий: Гречкина Е.Г.

Копия верна. Судья Гречкина Е.Г.