Гражданский кодекс часть 1

Иркутский областной суд в составе: председательствующего судьи Печерицы Ю.А., судей Ивановой О.Н., Рукавишникова П.П., с участием государственного обвинителя – старшего прокурора отдела государственных обвинителей прокуратуры <...>, советника юстиции Инютиной Л.И., подсудимых Кустоса Е.С., Долганова В.Л., защитников – адвокатов Аверина С.С., удостоверение №, ордер №, Матвеевой Л.Н., удостоверение №, ордер №, Проходовского А.Р., удостоверение №, ордер №, Крутера М.С., удостоверение №, ордер №, Байкова Н.Н., удостоверение №, ордер №, Золотарёвой Г.Ю., удостоверение №, ордер №, при секретарях Пузырёвой Т.М., Русановой Е.А., Шабуневич И.В., а также при участии потерпевшего П., представителя потерпевшего Э.., рассмотрев материалы уголовного дела № в отношении

Кустоса Е. С., <...>, не судимого, содержащегося под стражей с 15 июня 2011 года,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30, пунктом «з» части 2 статьи 105, пунктом «в» части 3 статьи 286, частью 1 статьи 222 УК РФ,

Долганова В. Л., <...>, не судимого, мера пресечения - подписка о невыезде и надлежащем поведении,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 201 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Кустос Е.С. организовал покушение на убийство П., совершённое по найму, не доведённое до конца по независящим от него обстоятельствам. Кроме того, Кустос Е.С., являясь должностным лицом, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов организаций, а также охраняемых законом интересов общества и государства. Долганов В.Л., выполняя управленческие функции в коммерческой организации, использовал свои полномочия вопреки законным интересам этой организации, с целью нанесения вреда другим лицам, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организаций. Кроме того, Кустос Е.С. незаконно хранил боеприпас. Все преступления совершены на территории <...> при следующих обстоятельствах.

В 2002 году генеральный директор ООО <...> П. неоднократно публично выступал в средствах массовой информацией с критикой профессиональной деятельности <...> Кустоса Е.С. и его личной жизни, негативно характеризуя его перед обществом. Из-за этого между Кустосом Е.С. и П. сложились неприязненные отношения. В связи с этим, у Кустоса Е.С. сформировалось к П. чувство личной неприязни. В период с 1 по 15 сентября 2002 года Кустос Е.С. на территории своего жилища, расположенного по адресу: <...>, встретился со своим знакомым Ж.. Действуя из личной неприязни, Кустос Е.С. предложил Ж., осуждённому по приговору <...> от 26 ноября 2003 года за организацию покушения на убийство П. по найму, совершить убийство П., пообещав за исполнение данного преступления денежное вознаграждение. Ж. согласился с предложением Кустоса, и сообщил о том, что поручит исполнение преступления другому человеку. При этом Ж. предложил Кустосу получить от него после совершения преступления 150 тысяч рублей, и Кустос Е.С. с этим предложением согласился. Реализуя свои преступные намерения, Кустос Е.С. в указанный период времени показал Ж. подъезд <...>, где проживал П.. Выполняя предложение Кустоса Е.С. об убийстве П., Ж. предложил Щ., осуждённому за данное преступление по приговору <...> от 26 ноября 2003 года, причинить смерть П. за вознаграждение в 50 тысяч рублей. После согласия Щ., Ж. передал ему оружие – пистолет Макарова, снаряжённый девятью патронами калибра 9 мм. Щ. для совершения совместного преступления привлёк Р1., осуждённого за данное преступление по приговору <...> от 26 ноября 2003 года, предложив разделить полученные в последующем деньги. Получив согласие Р1., Щ. передал тому пистолет Макарова, снаряжённый девятью патронами калибра 9 мм. 20 сентября 2002 года около 7 часов 30 минут, вооружённые пистолетом Макарова, снаряжённым боеприпасами, Щ. и Р1. с целью лишения жизни П. пришли к дому № по улице <...>. Увидев П., Щ. указал на него Р1., и тот достал заряженный пистолет. В этот момент Щ. и Р1. были задержаны сотрудниками милиции, в связи с чем, смерть потерпевшему П. не была причинена по независящим от Кустоса Е.С. обстоятельствам.

Кроме того, 1 марта 2009 года между ООО <...> (Гарантирующим поставщиком) и муниципальным унитарным предприятием <...> (Потребителем) был заключён договор энергоснабжения №. По условиям данного договора Потребитель получал электрическую энергию на три электроустановки, включая электроустановку <...>. Одной из основных разновидностей деятельности предприятия <...>, в соответствии с его Уставом, была эксплуатация электрических сетей и передача электрической энергии по электрическим сетям потребителям. В соответствии с этой уставной деятельностью 1 марта 2009 года МУП <...> заключило договор с организацией ООО <...> о передаче электрической энергии, получаемой от <...>. По условиям этого договора организация ООО <...> обязалась оплачивать полученную от МУП <...> электроэнергию по тарифам <...>. В течение периода действия договора организация ООО <...> выполняла обязанность перед МУП <...> об оплате полученной электроэнергии. Полученную электроэнергию организация ООО <...> по договору энергоснабжения № от 11 января 2010 года передавала организации ООО <...>. Генеральным директором и одним из учредителей ООО <...> и ООО <...> являлся Э.. В 2008 году ООО <...> приобрело племенных свиней для осуществления своей уставной деятельности - животноводства. 4 марта 2009 года ООО <...> зарегистрировало право собственности на свиноферму, расположенную по адресу: <...>, находившуюся до этого в собственности ООО <...>. В своей животноводческой деятельности ООО <...> использовало электроэнергию, поступающую на указанную свиноферму по договору между МУП <...> и ООО <...> на основании договора электроснабжения, заключённого с ООО <...>.

Генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л. в соответствии с условиями трудового договора № от 1 декабря 2009 года самостоятельно решал все вопросы, связанные с деятельностью данного предприятия, обладая полномочием по изданию приказов, распоряжений и даче указаний, обязательных для исполнения коллективом предприятия. На него возлагалась обязанность – обеспечивать выполнение установленных для Предприятия основных экономических задач. При исполнении своих должностных обязанностей генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л. был обязан руководствоваться законодательством Российской Федерации и Уставом Предприятия, обеспечивать своевременное и качественное выполнение всех договоров и обязательств.

9 декабря 2009 года Кустос Е.С. по решению городской думы был назначен <...> муниципального образования <...>. С этого дня он стал выполнять организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в указанном органе местного самоуправления. В соответствии со статьёй 45 Устава МО <...> Кустос Е.С. был наделён полномочием по организации и обеспечению полномочий администрации города по решению вопросов местного значения в интересах населения города, управлению и распоряжению имуществом, находящимся в муниципальной собственности, осуществлению управления муниципальными предприятиями и учреждениями.

После того, как генеральный директор ООО <...> Э. отказался передать в собственность Ц1. - <...> железнодорожный тупик в счёт погашения задолженности за поставленный бетон, у Кустоса Е.С. в октябре 2009 года возникла личная неприязнь к Э.. После назначения на должность <...>, и до 13 декабря 2009 года, у Кустоса Е.С. из-за желания отомстить Э., возник преступный умысел на причинение существенного материального ущерба имущественным интересам организаций ООО <...> и ООО <...>, учредителями которых являлся Э., путём превышения своих должностных полномочий, с целью создания препятствий коммерческой деятельности этих предприятий. Руководствуясь личными интересами, Кустос Е.С. 13 декабря 2009 года позвонил директору муниципального унитарного предприятия <...> Долганову и получил от того информацию о подключении свинофермы Э. к электроэнергии от электроустановки <...>, принадлежащей МУП <...>. После этого Кустос Е.С., превышая свои должностные полномочия по обеспечению исполнительно-распорядительных функций администрации муниципального образования и управлению муниципальными предприятиями, осознавая, что совершает действия, явно выходящие за пределы его полномочий, которые, как должностное лицо органа местного самоуправления, не вправе совершать никогда и ни при каких обстоятельствах, дал Долганову В.Л. незаконное указание об отключении электроэнергии, поступающей на свиноферму. Кроме того, Кустос Е.С. дал Долганову указание предоставить ему договор электроснабжения свинофермы. При этом Кустос Е.С. осознавал, что незаконное отключение электроэнергии приведёт к нарушению нормальной деятельности свинофермы и падежу животных, создаст препятствия в экономической деятельности организаций ООО <...> и ООО <...>, и причинит потребителям электроэнергии материальные потери.

Генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л., исполняя незаконное указание <...> Кустоса Е.С., 1 февраля 2010 года уведомил директора ООО <...> Э. о прекращении подачи электроэнергии в полном объёме в связи с несоответствием законодательству договора передачи электроэнергии от 1 марта 2009 года. 2 марта 2010 года Долганов В.Л. уведомил руководителя ООО <...> о том, что основной причиной незаконности договора от 1 марта 2009 года является отсутствие необходимых документов (договора с энергоснабжающей организацией и разрешения уполномоченного федерального органа исполнительной власти по технологическому надзору на допуск в эксплуатацию объектов заявителя). 12 марта 2010 года из письма генерального директора ООО <...> Долганову В.Л. стало известно о том, что односторонний отказ от исполнения обязательств и самоуправное прекращение энергоснабжения свинофермы по <...>, может привести к убыткам из-за гибели породистых животных, и о том, что энергопринимающее устройство ООО <...> полностью отвечает техническим требованиям, что подтверждено Актом <...> управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору. Продолжая выполнять незаконное распоряжение <...> Кустоса Е.С., 13 мая 2010 года Долганов В.Л. предупредил руководителя ООО <...> Э. о прекращении энергоснабжения с 17 мая 2010 года из-за незаконности подключения электроустановки этой организации к электрическим сетям предприятия <...>, получения электроэнергии с нарушением правил технологического присоединения и правил электробезопасности. 20 мая 2010 года Долганов В.Л. предложил генеральному директору ООО <...> Э. представить документы, необходимые для заключения нового договора о передаче электроэнергии, и поставил его в известность о том, что с 1 июня 2010 года передача электрической энергии будет ограничена в полном объёме в случае не предоставления требуемых документов. После этого, исполняя незаконное распоряжение <...> Кустоса Е.С., у Долганова В.Л. возник умысел на использование своих полномочий вопреки законным интересам предприятия <...>, с целью нанесения вреда другим лицам - организациям ООО <...> и ООО <...>. Не имея законных оснований для одностороннего отказа от исполнения договора энергоснабжения, действуя вопреки законному интересу предприятия <...> в выполнении договорных обязательств перед потребителями электроэнергии, 28 мая 2010 года Долганов В.Л., не имея разрешения федерального органа исполнительной власти по государственному энергетическому надзору на проведение ремонтных работ, уведомил директора ООО <...> о прекращении электроснабжения с 9 часов 1 июня 2010 года до 14 июня 2010 года, в связи с необходимостью проведения ремонта воздушной линии 35 кВ цепей «А» и «В» на водозаборе <...>. При этом Долганов В.Л., как специалист, обладающий специальными познаниями в области электроэнергетики, заведомо знал о том, что для проведения ремонтных работ на электросетях водозабора <...>, требующих одновременного отключения двух цепей «А» и «Б» ЛЭП-35 кВ и электроустановки потребителя - ООО <...>, необходимо согласовать такой ремонт с органом Ростехнадзора. После чего, 1 июня 2010 года по незаконному указанию Долганова В.Л., отданному для выполнения незаконного распоряжения <...> Кустоса Е.С., работниками муниципального предприятия <...> 1 июня 2010 года в 9 часов было произведено полное отключение электроэнергии для организации ООО <...>. В результате этого была прекращена подача электроэнергии, передаваемой от электроустановки, принадлежащей ООО <...>, на свиноферму, расположенную по адресу: <...>, принадлежащую ООО <...>. Преступные действия <...> Кустоса Е.С. повлекли существенное нарушение прав и законных интересов организаций ООО <...> и ООО <...>, связанных со свободой экономической деятельности, и нанесение материального ущерба организации ООО <...> в размере 189 тысяч 820 рублей, связанного с привлечением дополнительных ресурсов для восстановления деятельности свинофермы. Кроме того, его преступные действия повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства в области развития агропромышленного комплекса, поскольку создали препятствия в удовлетворении гражданами своих потребностей в сфере потребления мясной продукции, и дискредитировали орган муниципальной власти – администрацию муниципального образования <...>. Преступные действия генерального директора муниципального унитарного предприятия <...> Долганова В.Л. повлекли причинение существенного вреда правам и законным интересам организации ООО <...>, выразившегося в гибели 40 свиней и вынужденном забое 17 племенных свиноматок породы Ландрас, и образованию ущерба в размере 459 тысяч 876 рублей.

Кроме того, Кустос Е.С. в своём жилище по адресу: <...>, до 16 июня 2011 года незаконно, в нарушение требований статьи 6 Федерального Закона РФ «Об оружии» (№№ от 13 декабря 2006 года) хранил боеприпас - один боевой винтовочный патрон калибра 7,62 мм с бронебойно-зажигательной пулей «Б-32». Этот боеприпас был изъят при обыске его жилища сотрудниками правоохранительных органов, проведённом в ночь на 16 июня 2011 года.

Подсудимый Кустос Е.С. не признал себя виновным по предъявленному обвинению. Он заявил, что не организовывал покушение на убийство П., не отдавал никогда Долганову распоряжений об отключении электроэнергии для ООО <...> в июне 2010 года, а давал ему распоряжение об отключении электроэнергии в декабре 2009 года, когда стало известно об отсутствии договора у ООО <...> на поставку электроэнергии. Охотничьи патроны, хранившиеся в сейфе, он приобрёл в магазине, имея на это разрешение.

Подсудимый Долганов В.Л. не признал себя виновным, заявив, что предприятие <...>, которым он руководил, принимало решение об отключении электроэнергии самостоятельно, а не по указанию <...> Кустоса.

Подсудимый Кустос Е.С. показал, что до 2002 года у него никаких конфликтов с П. не было. П. ему говорил о серьёзных конфликтах с акционерами из <...>, стремившимися завладеть предприятием. В декабре 2001 года ему приходило письмо от <...> акционеров о том, что ОАО <...> неправильно платит налоги, которое он направил прокурору и в налоговую полицию. В тот период времени П. не принадлежали акции предприятия, он не предлагал П. передать ему часть акций. Осенью 2001 года он узнал, что губернатор области не будет поддерживать его кандидатуру на очередных выборах <...>, а будет выдвигать кандидатуру П.. В период предвыборной кампании, узнав о том, что П. встречался с избирателями в военкомате, он подал заявление в избирательную комиссию об исключении П. из списка кандидатов. Тот был исключён, но за несколько дней до выборов по решению суда восстановлен. Он считает, что П., проиграв ему выборы, затаил на него обиду. Никаких препятствий в деятельности молокозавода по обеспечению молочной продукцией он не создавал. После выборов П. по его предложению вошёл в состав административного комитета, они совместно принимали участие в различных мероприятиях. О подробностях и обстоятельствах покушения на П. он узнал из газеты <...>. В интервью П. называл причиной покушения – борьбу с акционерами. Тогда П. не считал его виновным в покушении, т.к. не было оснований. С Ж. он познакомился на охоте в 1999 году, никакого уголовного авторитета у него не могло быть. Ж. очень ловко использовал ситуацию, одним говорил одно, другим другое. 9 лет Ж. утверждал, что не виновен. Об аресте Ж. ему сообщил Д3., назвав причину ареста – отказ Ж. найти по указанию заместителя начальника <...> РУБОП Е3. лиц, виновных в краже имущества его матери. Жене Ж. он помогал небольшими суммами. От неё он узнал, что Е3. заставлял Ж. дать показания на него. В ограде своего дома он с Ж. не встречался, причины для разговора о П. у него не было. В сентябре 2002 года у него было много проблем, связанных с жизнедеятельностью <...>. Ему известно, что после условно-досрочного освобождения Ж. хотел обратиться к его семье, чтобы за определённую сумму дать правдивые показания в суде. Показания Ж. полностью придуманы, куплены в обмен на свободу. Облик дома, который назвал Ж., появился после ремонта в 2004-2006 годах. В 2002 году на территории дома был один гараж с двумя воротами, а не два гаража, как сообщил Ж.. Веранду к дому достроили в 2004 году. Ж. никогда не бывал у него дома и не занимался вопросами выезда на охоту, т.к. этим занимались Д3. и А2.. Чёрный джип, который мог видеть Ж., он продал после апреля 2002 года брату А2.. У него не было причин лишать жизни П.. Его «назначили» виновным в этом по указанию губернатора области 4 апреля 2011 года, когда губернатор предложил ему уйти в отставку из-за его поведения с партией <...>, т.к. он ответил отказом на его предложение стать членом партии. Он считает, что П., как секретарь местного отделения <...> искусственно нагнетал атмосферу и порочил его в глазах губернатора. Привлечение его к уголовной ответственности он считает политическим заказом. Он не исключает, что Ж. после истечения двухлетнего срока неотбытого наказания может многих удивить и назвать причину его оговора. В колонии <...> он встречался с Ж. по просьбе Д3., чтобы получить разрешение пользоваться базой Ж. на реке <...> во время охоты. Ж. не мог просить его о помощи в освобождении от наказания, т.к. он не мог такую помощь оказать.

Э. обратился с заявлением о возбуждении уголовного дела по факту прекращения подачи электроэнергии на принадлежащий ему свинарник лишь в 2011 году, после того, как по его заявлению Э. привлекли к уголовной ответственности по факту хищения государственных средств, выделенных по программе развития сельского хозяйства. Перед выборами, состоявшимися 9 октября 2009 года, по просьбе Ц1. он встречался с Э. для выяснения отношений с Я1. при решении вопроса о расчётах за поставленный бетон. В офисе ООО <...> он видел М1., Д2., Я1.. Э. сказал ему, что договорился с Ц1. о передаче железнодорожного тупика в счёт долга за поставленный бетон, но для этого он должен отдать Я1. деньги, которые должен. Поскольку у Я1. произвольно возникло мнение о том, что он ему должен около 2 миллионов рублей, он не признал никакой долг перед Я1. и предложил Э. отдать деньги за бетон и не заниматься тупиком. Через несколько дней, по предложению Я1., он приехал в офис Э., где увидел в коридоре Кустова. Э. сообщил, что произвёл оплату Ц1. за бетон. Я1. предложил помириться и попросил назначить его директором МУП <...>. Он не согласился. При этом разговоре громко проявлялись эмоции. 13 декабря 2009 года в присутствии Х. А1. сообщил ему о том, что Я1. и Э. собирают компромат на него (Кустоса). А1. также сообщил, что свинарник на <...>, подключённый к электроэнергии от водозабора <...>, <...> давно уже продал, и свиньи другому обществу принадлежат, что договоров нет, а муниципальное предприятие несёт убытки, так как оплачивает электроэнергию за свой счёт. Он позвонил Долганову, и выяснил про подключение свинарника Э. к <...>. Он сказал Долганову отключить электроэнергию, если они еёне оплачивают. Он посчитал, что если нет договора, то пусть свиньи передохнут. Позже на планёрках Долганов докладывал о своих проблемах с абонентом ООО <...>, сообщив о наличии договора. Когда Долганов объяснил ситуацию, что есть договор, эта тема была закрыта, и никогда к ней не возвращались. В марте 2010 года, получив письмо от Э., он сообщил, что администрация не может вмешиваться в отношения МУП <...> с партнёрами и порекомендовал во избежание убытков подключиться к другому источнику. Он не давал Долганову указаний об отключении электроэнергии для ООО <...> 1 июня 2010 года. Об отключении электроэнергии в свинарнике он узнал вечером того же дня по телевидению. На следующий день он с мэром А1. выезжал в свинарник, но Э. на встречу не приехал. Работники сообщили, что открыли окна и двери свинарника. А1. передал работникам свинарника, чтобы те довели до Э. информацию о том, что администрация готова выделить генератор, если в этом есть необходимость.

В начале 90-х годов он получил разрешение на охотничье нарезное оружие - карабины СКС и «Тигр». При получении лицензии он прошёл инструктаж по правилам хранения, ношения, применения и перевозки оружия и патронов к нему. Патроны калибра 7,62х54 и 7,62х39 к этим карабинам он приобретал в магазинах <...>, <...>, <...>, <...> до 2006 года, т.к. впоследствии на охоту не выезжал. О пулях со стальным сердечником он никогда не знал, по внешнему виду эти патроны ничем не отличаются от охотничьих патронов. Он покупал патроны, которые являются боевыми, в магазинах, т.к. в то время запрета на их оборот не было, и они свободно продавались. Откуда в его сейфе оказался патрон с пулей «Б-32», ему неизвестно, т.к. он, его жена и сын при обыске не присутствовали. Он предполагает, что этот патрон был подброшен, т.к. следователь Н. при задержании изъял у него ключи от сейфа. Летом 2009 года сотрудники МВД проводили у него в доме проверку хранения оружия и боеприпасов, замечаний не предъявили.

Подсудимый Долганов В.Л. показал, что не стал выполнять указание Кустоса об отключении электроэнергии для ООО <...> до нового года, т.к. понимал, что это может привести к тяжким последствиям. К тому же звонок Кустоса 13 декабря 2009 года он не принял всерьёз. Документы по электроснабжению ООО <...> он Кустосу не передавал. Как генеральный директор МУП <...> он подчинялся главе администрации города. В декабре 2009 года он принял решение провести реконструкцию водозабора <...>, заменив оборудование. С начала 2010 года он стал предлагать генеральному директору ООО <...> Э. привести документы по договору электроснабжения в соответствие с нормативными требованиями. На август 2010 года был запланирован капитальный ремонт одного из трёх трансформаторов на водозаборе <...>. Возможность проведения этого ремонта <...> фирмой <...> появилась в июне 2010 года, поэтому он принял решение сдвинуть время ремонта с августа на июнь. Кроме того, в июне 2010 года возникла необходимость ремонта грозотроса протяжённостью 1,5 км. О проведении ремонтных работ и полном прекращении подачи электроэнергии он предупредил ООО <...> своевременно. От Э. ему известно было о том, что свиноферма относилась к потребителям электроэнергии второй категории, которые согласно установленным правилам должны обеспечиваться электроэнергией от двух независимых источников. Поэтому он заблаговременно предлагал Э. решить этот вопрос, т.к. знал о том, что с 2008 года ООО <...> было подключено только к одной ячейке № водозабора <...>. 4 июня 2010 года ООО <...> представило наряд-допуск, подписанный <...>, дающий разрешение на подключение к электроэнергии. Но подача электроэнергии для ООО <...> не была возобновлена, т.к. он считал, что ООО <...> предоставило неверные сведения при получении допуска, и основания выдачи допуска ему не были понятны. На момент прекращения передачи электроэнергии ООО <...> не имело задолженности перед МУП <...> за полученную электроэнергию. Принимая решение о полном прекращении подачи электроэнергии с 1 июня 2010 года, он не предвидел возможности наступления тяжких последствий для потребителя электроэнергии. Он не считал МУП <...> энергоснабжающей организацией, считал деятельность предприятия по передаче электроэнергии потребителям неправильной. Он считает, что его решение о прекращении подачи электроэнергии соответствовало пункту 161 Правил, утверждённых Постановлением Правительства РФ № от 31.08.2006 г., и Правилам эксплуатации электроустановок от 13.01.2003 г., т.к. существовала угроза возникновения аварийных электроэнергетических режимов. Он принял такое решение, несмотря на предупреждения Э. о возможном наступлении убытков ООО <...>, т.к. в летний период на предприятии <...> идут ремонтные работы, и в связи с тем, что предыдущая переписка не давала результатов. Он считает, что его решение отвечало интересам МУП <...>, т.к. основной вид деятельности предприятия – обеспечение водой. О длительном ремонте трансформатора орган энергонадзора он не поставил в известность, руководствуясь правом на проведение ремонта. С ООО <...> он не согласовывал длительный ремонт трансформатора, поскольку предупредил их заблаговременно о прекращении подачи электроэнергии. Они не ответили на его предупреждение, и он расценил это как согласие. Он считает, что не должен был согласовывать ремонт с органом <...>. Объём работ по ремонту ЛЭП и трансформатора был большим, поэтому он принял решение не подавать напряжение в ЛЭП в дни, когда ремонтные работы не проводились с учётом технологических условий.

Виновность подсудимого Кустоса Е.С. в совершении преступлений подтверждается следующими доказательствами.

По обвинению в организации покушения на убийство П..

Обстоятельства преступления, совершённого Ж., Щ. и Р1., установлены приговором <...> от 26 ноября 2003 года, постановленного с участием присяжных заседателей, вступившим в законную силу. Данным приговором установлено, что в срок до 18 сентября 2002 года к Ж. обратилось неустановленное лицо с предложением о лишении жизни П., генерального директора ОАО <...>. Ж. разработал план лишения жизни П., и предложил Щ. за вознаграждение в размере 50 тысяч рублей причинить смерть П.. 19 сентября 2002 года в посёлке <...> Ж. передал Щ. пистолет Макарова, снаряжённый девятью патронами калибра 9 мм. Щ. предложил Р1. совершить совместно данное преступление, пообещав разделить полученные в последующем деньги, и передал тому пистолет Макарова, снаряжённый девятью патронами калибра 9 мм. 20 сентября 2002 года около 7 часов 30 минут Щ. и Р1. пришли к дому № по <...> с целью лишения жизни П.. Увидев П., Р1. достал заряженный пистолет, и в этот момент Щ. и Р1. были задержаны сотрудниками милиции, в связи с чем, смерть П. не была причинена. Данным приговором суда Ж. осуждён за организацию покушения на убийство П. по найму и за незаконное приобретение, передачу и ношение огнестрельного оружия, боеприпасов. Щ. осуждён за подстрекательство и пособничество покушению на убийство по найму, незаконное приобретение, передачу, ношение огнестрельного оружия и боеприпасов. Р1. осуждён за покушение на убийство по найму, незаконное приобретение, и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов. В соответствии со статьёй 90 УПК РФ данные обстоятельства признаются судом без дополнительной проверки.

Свидетель Ж. показал, что заказчиком преступления, за которое он был осуждён, был Кустос, с которым он был знаком с 90-х годов. В 2002 году в городе <...> Кустос выдвигал свою кандидатуру. П. тоже баллотировался, между Кустосом и П. была неприязнь. При встрече с Кустосом в ограде его дома в первых числах сентября 2002 года Кустос сказал ему, что желает, чтобы П. не было, что его надо убрать, т.к. тот сделал ему много гадостей и может сделать ему много гадостей в дальнейшем. Эти слова Кустоса он понял, как заказ на убийство П., поскольку слово «убрать» означало для него убить. Он понимал, что Кустос просил убрать П., чтобы тот в будущем не мешал работе Кустоса. При разговоре Кустос сказал, что от него можно всего ожидать, что на выборах П. мешал ему, «вставлял палки в колёса». Кустос попросил его это сделать, пообещав 150 тысяч рублей после выполнения дела, и он дал согласие, т.к. хотел помочь Кустосу. Способ и сроки преступления Кустос не оговаривал. Он сообщил Кустосу, что сам делать этого не будет, а найдёт человека. Через некоторое время после разговора Кустос показал ему подъезд дома, в котором проживал П., и детский садик, в который он водил своего ребёнка. Он нашёл Щ., предложив стрельнуть в одного человека, пообещав ему 50 тысяч рублей, и передал тому пистолет ПМ, снаряжённый 9 патронами. В тот момент он знал, что П. занимал должность директора молокозавода. Он назвал Щ. фамилию П., а тот сказал, что знает его. Он сообщил Щ., что заказчиком убийства П. является серьёзный человек, <...>, чтобы тот не боялся, что деньги будут. Он надеялся, что Щ., как гражданин <...>, после преступления уедет в свою страну. Р1. он не знал, его нашёл Щ.. В ходе предыдущего судебного разбирательства в 2003 году он не называл заказчика преступления, т.к. Кустос серьёзный человек, надеясь, что тот поможет его семье, пока он будет отбывать наказание, и поможет ему досрочно освободиться. После его ареста от Д3. ему стало известно, что услуги его адвоката оплачивал Кустос. Кроме того, Кустос помогал материально его жене и помог ей трудоустроиться. В период отбывания наказания Кустос встречался с ним в колонии <...>, обещал помочь в досрочном освобождении. При той встрече Кустос сказал: «Ж. потерпи, жене буду помогать и тебя вытащу». Когда он понял, что Кустос не поможет ему с досрочным освобождением, а он устал сидеть, заболел, у него случился сердечный приступ, он решил добровольно сообщить о роли Кустоса в этом преступлении. Он хотел, чтобы восторжествовала справедливость, чтобы Кустос не оставался безнаказанным, прочувствовал на себе тяжесть наказания. Сразу после ареста он не давал показания в отношении Кустоса по просьбе Щ2. не тащить за собой Кустоса. Когда он устал сидеть, то сказал Щ2., посещавшему его в колонии, о том, что на него «наезжают», пытают, требуя сообщить о причастности Кустоса, для того, чтобы Щ2. передал это Кустосу, а тот начал шевелиться. На самом деле такого не было. В ходе предварительного следствия данного дела он давал показания правдивые добровольно, без давления со стороны сотрудников правоохранительных органов. За 10 лет он какие-то детали мог забыть, но потом вспомнить. Встреча с Кустосом, при которой тот предложил совершить преступление в отношении П., состоялась в ограде дома Кустоса, в ходе распития спиртного, за полмесяца или месяц до его (Ж.) ареста, в 16-17 часов. Кустос пригласил его поговорить о будущей охоте, а в процессе разговора обратился с просьбой. Они выпили бутылку водки, но были трезвые. Потом он уехал и больше с Кустосом не встречался. У Кустоса был двухэтажный коттедж, не деревянный. Слева от входа в ограду расположен гараж длиной около 20 метров, справа дом, прямо баня, дальше огород. Ворота чёрные железные автоматические, открывались в сторону. На момент встречи Кустос уже был повторно выбран <...>. В 2010 году он написал письмо Кустосу, которое передал через жену, чтобы тот ускорил процесс его освобождения. Он написал в этом письме о том, что может не выдержать и дать показания в отношении него, чтобы Кустос быстрее вытаскивал его из колонии. После условно-досрочного освобождения от наказания с ним встречались Д3. и Е1., которые просили его не давать показания в отношении Кустоса. Он не сообщал Е1. о том, что оговорил Кустоса. После освобождения он никому не говорил о том, что дал показания в отношении Кустоса, т.к. город маленький, он не хотел, чтобы об этом узнали, боялся за себя и свою семью.

Из показаний свидетеля Ж., данных при производстве предварительного расследования с использованием видеозаписи, оглашённых в соответствии с частью 3 статьи 281 УПК РФ, следует, что Кустос попросил его организовать убийство П. в 2002 году, когда он приехал к Кустосу в коттедж. Там Кустос жаловался на П. из-за того, что тот грязью обливал на каких-то дебатах по телевизору, везде там листовки, что у него есть знакомые из криминальной среды, что был адвокатом, защищал преступников. Об этом показывали по телевизору, писали в газетах. П. был директором молокозавода, крупного предприятия, часто выступал по телевизору, когда выборы начались. Кустос злой был на этого молокозаводчика. Во время разговора Кустос был злой, сказал: «Этот человек мне сильно мешает, надоел уже, и в дальнейшем будет мешать мне. Убрать бы его надо и всё». Он сказал Кустосу: «В принципе у меня есть там человечек такой, который хочет уехать к себе на родину, а денег у него нет. Предложу ему, если он согласится, то согласится». Кустос говорит: «Найди его, пусть сделает, я заплачу ему», и он нашёл. Оплату исполнителю он Кустосу не озвучивал. Ничего не оговаривалось, он просто нашёл этого пацанёнка, тот в <...> жил, и сказал: «Что, деньги тебе нужны?». Тот говорит: «Нужны». Он спросил: «Убрать сможешь кого-нибудь?», и тот сказал: «Смогу». Он спросил: «Такого-то молокозаводчика знаешь?», объяснил, что директор завода П. и всё, а тот сказал: «Найду, знаю. Есть знакомые, расскажут, покажут. Видел его по телевизору». Он спросил его: «Тебе 50 тысяч хватит?». Тот сказал: «Хватит», и он пообещал ему 50 тысяч. Он сказал: «Если уберёшь, то тебе заплатят», просто говорил ему, что конкурент просит и всё, конкретно не говорил. Потом он уехал на охоту вместе с Р., А., а приехал с охоты, и его арестовали. Разговор с Кустосом состоялся 12 или 13 сентября, а через день или два он нашёл в <...> Щ.. Он отдал ему пистолет, заряженный 9 патронами, один патрон в стволе и обойму, через два дня после приезда к Кустосу. Больше до ареста он с Щ. не встречался. Он ранее не давал показаний, т.к. это был его «пронос», он «писанулся» помочь человеку, а получилось так, не хотел впутывать Кустоса. Со слов жены ему известно, что Кустос временами помогал ей. В то время дом Кустоса находился на окраине, где цыгане живут, он может его показать (том 6 л.д.47-63, протокол допроса от 31 мая 2011 года).

Как следует из протокола проверки показаний на месте от 24 июня 2011 года, проведённого с использованием видеозаписи, свидетель Ж. показал прежнее жилище подсудимого Кустоса Е.С., расположенное по адресу: <...>. Перед указанным домом он сообщил, что в ограде данного дома в сентябре 2002 года он встречался и разговаривал с Кустосом про молокозаводчика, о том, что тот мешал и от него надо избавиться (том 6 л.д.211-216). Перед началом этого следственного действия свидетель Ж. при допросе сообщил следующее. В начале сентября 2002 года он решил позвать Кустоса на охоту и приехал к нему домой. Дом располагался в пригороде <...>, район назывался <...> или <...>. Разговор состоялся в ограде усадьбы, огороженной по периметру кирпичным забором с металлическими автоматическими воротами чёрного цвета и металлической дверью чёрного цвета, справа от которой был установлен домофон с видеокамерой. Покрытие в ограде асфальт. С левой стороны от входа располагались два или три больших гаража из кирпича, за гаражами была баня. Справа от входа в усадьбу расположен двухэтажный дом из камня, точно не из бруса. У дома имелась веранда с крыльцом. Они с Кустосом расположились слева от входа в усадьбу, рядом с гаражами, сидели на туристических стульях за туристическим столом. В тот момент в доме Кустоса никого не было (том 6 л.д.206-208, протокол допроса от 24 июня 2011 года). К данному протоколу приобщена схема, указывающая на расположение усадьбы Кустоса и место разговора Ж. с Кустосом (том 6 л.д.209). Суд признаёт протокол проверки показаний свидетеля Ж. на месте допустимым доказательством, поскольку данное следственное действие отвечает требованиям статьи 194 УПК РФ. Сведения о приостановлении видеозаписи этого следственного действия («в 12 часов 15 минут 24.07.2011»), и её возобновлении («в 13 часов 25 минут 24.07.2012»), указанные в данном протоколе (том 6 л.д.212, 213), не указывают на наличие оснований для признания недопустимым доказательством этого протокола, а указывают на наличие технической ошибки в нём. Показания свидетелей Б1. и К. о том, что в начале лета 2011 года они видели Ж. у прежнего дома подсудимого Кустоса Е.С., согласуются со сведениями, изложенными в указанном протоколе. Показания свидетеля Б1. о том, что «от соседа он узнал, что через 3-4 дня опять привозили Ж. и снимали на камеру, сам он этого не видел» не указывают на конкретный источник осведомлённости и достоверность этих сведений. Показания свидетеля К. о том, что «примерно через неделю после того, как он видел Ж., его мать сказала, что подъехали, камеру вытащили, а он смотрел в окно и видел 4 человека и микроавтобус» не содержат сведений о том, что именно свидетель Ж. приезжал второй раз к бывшему дому подсудимого Кустоса. Такие сведения материалами дела не подтверждаются. Поэтому эти показания свидетелей Б1. и К. не опровергают сведения, содержащиеся в протоколе проверки показаний свидетеля Ж. на месте, и не указывают на недопустимость данного доказательства.

Из заключения эксперта-психолога № от 14 декабря 2011 года следует, что исходя из материалов уголовного дела и видеозаписи допроса свидетеля Ж., в его показаниях не имеются психологические факты, свидетельствующие в пользу недостоверности данных им показаний по юридически значимым обстоятельствам событий 2002 года. В показаниях свидетеля Ж. не имеется признаков повторения заранее заученного, подготовленного текста и повышенного фантазирования (том 24 л.д.83-108). Показания специалиста С. о том, что из расположения печатного текста заключения эксперта Н2. она пришла к выводу, что эксперт Н2. не была надлежащим образом предупреждена об ответственности за дачу заведомо ложного заключения до производства экспертизы, поскольку подпись эксперта могла появиться после изготовления текста заключения эксперта, основаны на догадке и предположении. Так как она пояснила суду, что ей достоверно неизвестно, как эксперт Н2. была предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Показания специалиста С. о том, что при проведении данной экспертизы не соблюдены требования теории судебной экспертизы, поскольку экспертом не указаны носители информации, позволяющие индуализировать объекты. Перед экспертом были поставлены вопросы № и №, выходящие за пределы компетенции эксперта, подлежащие лингвистической оценке, и вопрос №, относящийся к правовым вопросам, экспертом дана оценка невербального поведения допрашиваемого лица без применения существующих методик, вывод эксперта о том, что в показаниях свидетеля Ж. не имеется признаков повторения заранее заученного подготовленного текста, носит голословный характер, т.к. нет ни одного признака, указывающего на неподготовленность и спонтанность, не опровергают выводы эксперта Н2.. В целом показания специалиста С. не указывают на незаконность и не допустимость заключения эксперта Н2.. Кроме того, суждения специалиста С. не соответствуют действительному содержанию указанного заключения эксперта. Заключение эксперта Н2. отвечает требованиям, установленным статьями 199, 204 УПК РФ. Ни по одному из поставленных вопросов эксперт не отказалась от дачи заключения в соответствии с её процессуальным правом, предоставленным пунктом 6 частью 3 статьи 57 УПК РФ, в виду своей не компетенции. Права подсудимого Кустоса и его защитников, установленные статьёй 198 УПК РФ, при производстве данной судебной экспертизы были соблюдены. Поэтому суд оценивает заключение эксперта Н2., как допустимое доказательство. Оценивая данное заключение, суд принимает во внимание вывод эксперта-психолога об отсутствии психологических фактов, свидетельствующих в пользу недостоверности показаний свидетеля Ж., данных 31 мая 2011 года с использованием видеозаписи, поскольку этот вывод эксперта не касается юридической оценки показаний свидетеля Ж.. К тому же из заключения эксперта следует, что судебно-психологическая экспертиза не может решать вопрос об истинности или ложности показаний, она лишь может оказать помощь в правильной оценке, основываясь на специальных познаниях в области психологии (том 24 л.д.105).

Из протокола очной ставки от 16 июня 2011 года следует, что свидетель Ж. в присутствии обвиняемого Кустоса Е.С. подтвердил данные им ранее показания о содержании их разговора в отношении П.. При этом он пояснил следователю, что «при разговоре с Кустосом речи о деньгах не было, но он думал, что если бы П. был убит, то Кустос выплатил бы вознаграждение» (том 6 л.д.178-185). Эти сведения не опровергают показания свидетеля Ж. в суде, поскольку они указывают на отсутствие договоренности о сроках выплаты денег Кустосом, и подтверждают показания свидетеля Ж. в суде и на предварительном следствии о наличии договоренности о выплате денег после убийства П.. Данный протокол суд признаёт допустимым доказательством, поскольку он изготовлен в соответствии с требованиями УПК РФ.

Показания свидетеля Ж. о получении заказа на убийство П. от Кустоса согласуются с показаниями свидетелей Р1., Щ1. и обвиняемого Щ., данными при производстве предварительного расследования.

Так, свидетель Р1. сообщил о том, что Щ. предложил ему убить П., директора молокозавода, и сказал, что его нанял Ж., который дал оружие для убийства. Щ. сказал, что за убийство им заплатят 50 тысяч рублей. Когда были следственные действия и суд, они с Щ. общались. Со слов Щ., заказчиком убийства П. был <...> Кустос. Ж. на том следствии всё отрицал. Он спрашивал Щ.: «Кому П. дорогу перешёл?», а тот сказал, что он конкурент какой-то по политике (том 6 л.д. 34-36, 67-76, протоколы допроса от 19 мая и 3 июня 2011 г.). В суде свидетель Р1. пояснил, что это было давно. Щ. не указывал конкретно заказчика, может быть, фамилия Кустоса звучала. Эта фамилия сразу звучала после их задержания. Что конкретно ему сообщил Щ. о Кустосе, он дословно сейчас не помнит. В процессе разговора Щ. упоминал фамилию Кустос. Показания в части заказчика убийства следователь записал с его слов.

Из показаний обвиняемого Щ. следует, что после передачи пистолета Ж. ему рассказал, что настоящий «заказчик» не он, а <...> Кустос. Говорил он это серьёзно, он поверил его словам (том 2 л.д.92, протокол допроса от 24 октября 2002 г.). При первом допросе он не давал показания о том, что заказчиком убийства является <...>, потому что не совсем поверил словам Ж.. При дополнительном допросе он решил сказать об этом, поскольку понял, что Ж. говорил ему правду. На эти выводы его подтолкнули слова Ж. о том, что после этого дела он и Кустос полетят на охоту. К тому же он вспомнил, что П. баллотировался в мэры (том 3 л.д.28, протокол допроса от 3 декабря 2002 г.). При оценке показаний обвиняемого Щ., суд учитывает, что сведения, полученные от Ж., о том, что «после этого дела он (Ж.) и Кустос полетят на охоту», согласуются с показаниями свидетеля К1. о том, что он около 10 лет назад, до ареста Ж., вместе с Кустосом, Д3., Ж., Ф. летал на охоту в район реки <...>. Поэтому суд убеждён в том, что как эти сведения, так и сведения о причастности Кустоса Е.С. к совершению преступления, стали известны Щ. от Ж..

Из показаний свидетеля Щ1., данных при производстве предварительного расследования, оглашённых в соответствии с пунктом 4 части 2 статьи 281 УПК РФ, следует, что в конце июля – начале августа 2002 года при возвращении с пикника, Кустос Е.С. в машине с ненавистью сказал Щ1.: «П. просто завалю», и пояснил, что в период предвыборной кампании кандидаты договорились «не трогать» членов семей и родственников конкурентов, а П. слово не сдержал и в предвыборный период задевал его родственников в публикациях и выступлениях. Кустос ему это рассказал, поскольку у них тогда были доверительные отношения, он знал его с юности (том 7 л.д.94-95). Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Т2. о том, что в прокуратуре <...> проводились проверки по заявлениям Кустоса Е.С. о клевете в период предвыборной кампании 2002 года, которая распространялась в листовках и касалась его семейных отношений и его экономической деятельности. Кроме того, эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Т1. о том, что в период предвыборной кампании 2002 года в распространяемых листовках указывались сведения о родственниках Кустоса.

Показания свидетелей Т2. и Я2. о том, что Щ1. в 2004 году не сообщал им о причастности Кустоса к покушению на П., не опровергают показаний Щ1. о сведениях, ставших ему известными от Кустоса, приведённых выше, поскольку эта информация не указывает на обстоятельства, подлежащие доказыванию. Показания свидетеля Е1. о том, что от Щ1. ему стало известно, что тот «дал показания на Кустоса Е.» по предложению следователя, чтобы «не сесть за получение взяток», не указывают на недостоверность показаний свидетеля Щ1., а дополняют их, объясняя причину, побудившую его к даче показаний. Показания свидетелей Б., У., Р2., З1., А2. и подсудимого Кустоса о том, что Щ1. не уезжал с пикника в машине с Кустосом, суд оценивает как не достоверные, поскольку они разнятся между собой и опровергаются показаниями других свидетелей. Так, подсудимый Кустос заявил, что был на пикнике 15-20 минут, спиртное не употреблял, уехал с водителем, не мог говорить таких вещей Щ1., т.к. в детстве с ним не дружил, а лишь вместе учился в школе. Эти сведения опровергаются показаниями свидетелей Е1., Б., Р2., У., З1., А2.. Так свидетели Е1. и А2. сообщили о том, что Кустос с Щ1. были друзьями с детства, потом вместе работали. Свидетели У., З1., А2. показали о том, что Кустос на пикнике пробыл от одного до двух часов. Свидетели Б. и Р2. сообщили о том, что Кустос употреблял спиртное на пикнике вместе с другими. Свидетель Б. показала о том, что Щ1. с пикника уезжал со своим водителем после отъезда Кустоса, после чего она с другими женщинами осталась убирать столы. Свидетель Р2. сообщила о том, что не может утверждать, что на пикнике был водитель Щ1., и сообщила, что Щ1. помогал им убирать столы. А свидетель З1. сообщила о том, что когда уезжала с Ю1., Б. и Р2., видела, что Щ1. остался убирать столы. Свидетель А2. показал о том, что он, Щ1., Ю1. и Кустос приехали на служебных машинах со своими водителями, машины во время пикника стояли на парковочной площадке, а водители пили чай за отдельным столом. Свидетель У. сообщил о том, что на пикнике с водителем Щ1. не общался, там был водитель Ю1. – Э2.. Его машина стояла отдельно, сам он весь вечер провёл отдельно, находился один возле речки, второго водителя не видел, их во время пикника не угощали. Свидетель З1. не смогла вспомнить машину, на которой приехал Щ1., и сообщила, что ей не известно, где стояли служебные машины. Свидетель А2. показал, что пикник проходил в пятницу, в конце рабочей недели, а свидетель Р2. сообщила о том, что мероприятие длилось недолго, т.к. на следующий день необходимо было на работу. Учитывая то, что свидетели Б., Р2., У., З1. длительное время являлись подчинёнными Кустоса Е.С., а А2. состоит с ним в дружеских отношениях, и, принимая во внимание, что сведения в их показаниях разнятся, суд оценивает их показания о том, что Щ1. с пикника не уезжал с Кустосом, как недостоверные.

Кроме того, показания свидетеля Ж. согласуются с показаниями потерпевшего П.

Так, потерпевший П. показал о том, что с 2000 года у него испортились отношения с Кустосом из-за различных взглядов на ведение городского хозяйства. В 2001 году Кустос предлагал ему передать часть акций ОАО <...>, генеральным директором которого он являлся, в обмен на отсутствие проблем предприятия. В 2002 году он участвовал вместе с Кустосом и двумя другими кандидатами в выборах на пост <...>. Кустос делал ему предложение отказаться от участия в выборах, на что он ответил отказом. В августе 2002 года Кустос, <...> предложил запустить себя в его (П.) бизнес или поделиться акциями завода, но он отказался. 20 сентября 2002 года на него было совершено покушение. О готовящемся покушении ему сообщили сотрудники внутренних дел. Он убеждён, что заказчиком данного преступления был Кустос, т.к. их отношения складывались крайне неудовлетворительно, он был самым оппонирующим лицом к Кустосу, поскольку у него были другие политические взгляды. После выборов, прошедших в апреле 2002 года, и до покушения Кустос три раза обращался в суд по поводу его газетных публикаций, в которых он освещал ситуацию в городе и выступал с критикой <...> по вопросам ведения городского хозяйства, но всегда проигрывал судебный спор. В своих интервью после покушения он не сообщал о том, что подозревает Кустоса в интересах следствия, о чём его предупредили следователи.

При производстве предварительного расследования по уголовному делу в отношении Ж., Щ., Р1. потерпевший П. сообщил следующее. Когда началась предвыборная кампания, в ноябре 2001 года Кустос предлагал ему «отступные» за завод, но он отказался. До этого директор фирмы <...> И. предпринимал активные попытки скупить акции завода. В июле 2002 года он видел в кабинете Кустоса заявление И. на имя начальника ГОВД Ш2. по поводу акций завода. Позже он получил копию постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по результатам проверки заявления И.. За время предвыборной кампании Кустос через СМИ обвинял его в разных злоупотреблениях, была явная клевета, и после выборов он подал на Кустоса иск в суд. Через некоторое время Кустос предложил «мировую», но он отказался. Когда случились события 20.09.2002 г. он не сомневался, что это «дело рук» Кустоса. В <...> общеизвестный факт, что Ж. большой друг Кустоса, они вместе охотятся, часто встречаются (том 2 л.д.118-123, протокол допроса от 31.10.2002 г.).

Показания свидетеля Ж., а также показания потерпевшего П. о том, что после покушения на него он стал подозревать в причастности к покушению Кустоса Е.С., согласуются с показаниями свидетеля Я. о том, что сразу после покушения П. в разговоре с ним предположил, что заказчиком убийства был Кустос. Это мнение основывалось на том, что основным противником Кустоса был П..

Показания потерпевшего П. об обстоятельствах раскрытия преступления согласуются с показаниями свидетеля И1. о том, что от осведомителя ему стало известно, что имеется заказ на преступление, есть оружие и примерный адрес гражданина, посредником является Ж., а кто Ж. заказал, осведомитель не сообщил. Он установил, что по данному адресу проживает П.. Показания свидетеля И1., данные при производстве предварительного расследования, о том, что «со слов осведомителя Г. заказчиком убийства является Кустос Е.С.» (том 10 л.д.25), суд оценивает как недостоверные. Поскольку суду эти сведения свидетель И1. не подтвердил.

Кроме того, показания потерпевшего П. согласуются и с показаниями подсудимого Кустоса Е.С., данными при производстве предварительного расследования, о том, что П., используя знакомство с журналистом Б3., постоянно заказывал различные статьи, чтобы дискредитировать его. Накануне выборов вышел ряд статей «под заказом» П.. После его встреч с журналистом Б3., в прессе стали появляться статьи, дискредитирующие его (том 6 л.д.137, протокол допроса подозреваемого от 15 июня 2011 года). После выборов со стороны П. к нему были претензии по поводу того, что он, как <...>, не принимал мер к ремонту дорог (том 6 л.д.163, протокол допроса обвиняемого от 16 июня 2011 года). Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Б3. о том, что в период предвыборной кампании 2002 года он встретился с Кустосом, у которого начались серьёзные взаимоотношения с П., являвшимся сильным конкурентом. Кто-то из команды Кустоса или сам Кустос передал ему материалы, связанные с деятельностью молокозавода, которые уличали П. в том, что он что-то не так делал или не честно делал. При встрече с П. тот представил ему документы, которые нивелировали обвинения, полученные в документах штаба Кустоса. Это убедило его в том, что П. порядочный человек, и он не согласился освещать предвыборную кампанию Кустоса, т.к. тот стал ему неприятен, и писал материалы в отношении Кустоса.

Сведения о том, что Кустос Е.С. и П. являлись основными конкурентами <...> 2002 года подтверждаются протоколом избирательной комиссии от 7 апреля 2002 г., приобщённым к материалам дела в качестве вещественного доказательства. Согласно данному протоколу П. набрал 11436 голосов избирателей, а Кустос Е.С. 14588 голосов. Два других избирателя набрали 352 и 406 голосов.

Показания потерпевшего П. и свидетеля Ж. о критике деятельности Кустоса Е. со стороны П., как в ходе предвыборной кампании 2002 года, так и после неё, согласуются с показаниями свидетелей Ч1., Г2., Я., Д., Ю1., Я2.. Так, свидетель Ч1. показал о том, что в ходе предвыборной кампании 2002 года между П. и Кустосом была конкуренция. Со стороны П. в печатных изданиях была критика. Свидетель Г2. сообщил о том, что в ходе предвыборной борьбы со стороны П. были сумбурные публикации. Свидетель Я. показал о том, что в период предвыборной кампании П. критиковал Кустоса по поводу управления городским хозяйством. После победы Кустоса на выборах критика со стороны П. усилилась, так как он вник в дела городского хозяйства. П. критиковал Кустоса через частные газеты. Свидетель Ю1. сообщил о том, что в предвыборной кампании П. обвинял <...> Кустоса в существующих проблемах. Свидетель Я2., исполнявший обязанности прокурора <...> в 2002 году, при производстве предварительного расследования показал о том, что между П. и Кустосом были напряжённые отношения, поскольку П. на заседаниях городской думы подвергал критике работу Кустоса Е.С. по различным вопросам, в том числе, по управлению муниципальным имуществом (том 25 л.д.2-4). Свидетель Д. сообщил о том, что телекомпания <...>, директором которой он являлся, в 2002 году размещала агитационный материал П.. Кустос неоднократно высказывал ему угрозу, т.к. ему не нравилось, что возникло оппозиционное СМИ. В ходе выборов и после них Кустос неоднократно делал публичные высказывания о том, что П. развалил предприятие. Показания свидетеля Д. подтверждаются материалом, содержащимся в газете <...> за март 2002 года, приобщённой к материалам дела в качестве вещественного доказательства. Эта газета содержит статью П. <...>, в которой он критикует Кустоса за «бездумное распыление бюджетных средств», и статью <...>.

Показания потерпевшего П. об отношениях с одним из акционеров ОАО <...> директором фирмы <...> И. и участием Кустоса в этих отношениях согласуются как с показаниями подсудимого Кустоса, так и с показаниями свидетеля Я., и материалами дела. Так, свидетель Я. показал о том, что с начала 2000-х годов Кустос стал проявлять интерес к предприятию ОАО <...>, его интересовали финансовые отчёты предприятия, им велись переговоры с их конкурентами. Из обращения директора ООО <...> И. к Кустосу Е.С. от 24 декабря 2001 г. следует, что данное лицо просило Кустосу Е.С. принять меры по оценке деятельности администрации ОАО <...> в рамках налогового законодательства (том 3 л.д.148). Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении П. от 17 января 2002 г. следует, что обращение И. на имя Кустоса было направлено в орган налоговой полиции администрацией <...>. В результате проверки был дан анализ и юридическая оценка заявлениям И. и акту проверки, проведённой экспертом С2. (том 3 л.д.212-214). Среди документов, изъятых при обыске жилища Кустоса Е.С., имеются сведения, опубликованные в СМИ под заголовком <...>, о результатах проверки бухгалтером-экспертом (консультантом) С2., проведённой на основании заявления ООО <...>, одного из акционеров ОАО <...>. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Б3., изложенными выше, о том, что сведения о каких-либо нарушениях в деятельности директора завода П., полученные им от Кустоса, не подтвердились.

Показания потерпевшего П. об отношениях с подсудимым Кустосом, переросшими в судебный спор, подтверждаются судебными решениями <...> по иску Кустоса Е.С. к П. от 19 марта 2003 года и по иску П. к Кустосу. Эти решения указывают на то, что Кустос Е.С. оспорил в судебном порядке выступление П. от 21 января 2002 года в студии районного телевидения, в котором, по мнению Кустоса Е.С., были распространены в отношении него сведения, не соответствующие действительности, порочащие его деловую репутацию, как <...>. Кустос Е.С. полагал, что П. в преддверии выборов намеренно сформировал его образ как негативный, представив его как человека, ничем не гнушающимся в достижении цели, не занимающимся своими непосредственными обязанностями, мешающим работать предприятию П., вмешивающимся во внутреннюю деятельность предприятия, направляющим заявления в правоохранительные органы. П. оспаривал действия Кустоса Е.С. по распространению в период предвыборной кампании, начиная с 1 апреля 2002 года, листовок, в которых тот обвинял П., как директора предприятия, в совершении уголовного преступления. Указанными судебными решениями в удовлетворении исковых требований Кустоса Е.С. отказано, а исковые требования П. удовлетворены частично. Эти документы опровергают показания подсудимого Кустоса Е.С. о его отношениях с потерпевшим П. и подтверждают показания свидетелей Ч1., Г2., Я., Д., Ю1., Я2.. Кроме того, решение суда по иску Кустоса Е.С. подтверждает показания свидетеля Ж. на предварительном следствии о том, что при разговоре Кустос пожаловался ему на П. из-за того, что тот грязью обливал на дебатах по телевизору.

Показания свидетеля Ж. о причинах, побудивших его после задержания не сообщать о причастности Кустоса к преступлению, согласуются с показаниями свидетеля З., из которых следует, что после ареста мужа тот передал ей, чтобы она обратилась за помощью к Кустосу. Она с Д3. встретилась с Кустосом, и тот передал 10 тысяч рублей на подготовку детей к школе. От Д3. ей известно, что услуги адвоката для мужа оплачивал Д3. и Кустос. В дальнейшем Кустос помог ей трудоустроиться, помогал деньгами, делал передачи для мужа. Перед поездками к мужу на свидание Кустос неоднократно давал ей деньги на поездку и на передачу.

Показания свидетеля З. согласуются с показаниями свидетеля Д3. о том, что Кустос оказывал помощь Ж. после его ареста, передавал через него деньги, покупал для Ж. чай, сигареты. Эти сведения не оспорил и подсудимый Кустос. Поэтому суд считает, что сведения о том, что Кустос Е.С. оказывал материальную поддержку семье осуждённого Ж. в период отбывания им наказания, указывают на характер отношений между Кустосом и Ж., и подтверждают показания свидетеля Ж. о его доверительных отношениях с подсудимым Кустосом на момент совершения преступления.

Показания свидетеля Ж. о его свидании с Кустосом в исправительном учреждении <...> подтверждаются показаниями свидетеля Ч. о том, что весной 2005 года исправительное учреждение <...> посетили <...> Ц2. с <...> Кустосом. В его присутствии Кустос общался в течение 5-10 минут с осуждённым, которому сделал передачу и положил на его личный счёт 2 тысячи рублей. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Ц2., данными при производстве предварительного расследования (том 9 л.д.255-257).

Показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что Ж. никогда не был у него дома, т.к. не занимался вопросами выезда на охоту, опровергаются его показаниями, данными при производстве предварительного расследования, о том, что с Ж. он общался только по вопросам выезда на охоту (том 6 л.д.164, протокол допроса обвиняемого от 16 июня 2011 года). Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Ж. о причине встречи с Кустосом в сентябре 2002 года. Кроме того, показания подсудимого Кустоса Е.С. опровергаются показаниями Ц1. о том, что он видел Ж. 2-3 раза в 2000-х годах.

Показания свидетеля Ж., данные в суде и при производстве предварительного следствия, о том, как выглядел дом подсудимого Кустоса и прилежащая территория в 2002 году, на момент их встречи, согласуются с показаниями свидетелей Ш2., М1., Ж2., Б1., Ф., К., Д3., Х1., Ф1., фотографиями и видеосюжетом «Выборы 2002», представленными стороной защиты. Так, представленная суду фотография и видеосюжет свидетельствует о наличии чёрного металлического обрамления на въездных воротах жилища Кустоса Е.С. и чёрной металлической двери, оборудованной домофоном. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Ж.. О наличии возле ворот дома Кустоса видеокамеры сообщил свидетель Ш2., который бывал в его доме в 2000 году. Свидетель М1., бывавший в доме Кустоса, начиная с 2003 года, сообщил о твёрдом, асфальтном или бетонном покрытии территории двора и металлических воротах. Свидетели Ж2., Б1., К. сообщили о том, что в 2002 году от ворот дома Кустоса до крыльца дома была проложена асфальтная (бетонная) дорожка, а ворота были металлические, откатные на колёсиках. Свидетель Ф. сообщил, что бывал в доме Кустоса в 2000-м или 2002-м годах, ворота были железные, отодвигались рукой. Перед домом стояла веранда деревянная, 5-6 метров, во дворе гаражи. Сведения о наличии в 2002 году веранды, пристроенной к дому, содержатся и в показаниях свидетелей К., Х1., Ф1.. Кроме того, эта веранда зафиксирована на фотографии, представленной свидетелем Ф1.. Эти сведения опровергают показания подсудимого Кустоса о том, что веранда была пристроена к дому позже 2002 года. Показания подсудимого Кустоса Е.С. об отсутствии в 2002 году двух гаражей опровергаются показаниями свидетелей Ф1., Д3., Б1. о наличии во дворе дома двух гаражей длиной не более 6 метров. Сведения, сообщённые ими, согласуются с показаниями свидетеля Ж. о наличии двух гаражей на территории жилища подсудимого Кустоса. На достоверность показаний свидетеля Ж. указывают и показания свидетелей М. и К. о том, что с улицы из-за двухметрового забора невозможно увидеть покрытие во дворе бывшего дома Кустоса и наличие строений, поскольку видна только верхняя часть дома. Показания свидетелей, допрошенных по инициативе стороны защиты, о том, что первый этаж дома Кустоса был выстроен из бетонных блоков, а второй из бруса, и представленные суду фотографии вида этого дома, не опровергают показания свидетеля Ж. о том, что дом Кустоса был «каменный, точно не из бруса», а уточняют и восполняют их.

Суд доверяет показаниям свидетеля Ж., поскольку они согласуются с показаниями иных свидетелей и потерпевшего П., изложенными выше, которые, в свою очередь, согласуются между собой и подтверждаются совокупностью иных доказательств. Показания свидетеля Ж. о добровольном характере данных им показаний согласуются с его заявлением от 6 апреля 2011 года на имя руководителя следственного управления СК РФ по <...> о желании сообщить сведения о человеке, заказавшем ему осенью 2002 года убийство другого человека (том 6 л.д.11). Материалы уголовного дела не указывают на наличие обстоятельств оговора свидетелем Ж. подсудимого Кустоса Е.С.. То обстоятельство, что осуждённый Ж. был освобождён условно-досрочно от отбывания наказания, не указывает на недостоверность его показаний. Сведения о лживости и хитрости осуждённого Ж., содержащиеся в его характеристиках, не указывают на недостоверность и ложность показаний свидетеля Ж. по настоящему уголовному делу. Поскольку сотрудники пенитенциарной системы давали характеристики осуждённому Ж. с учётом его отношения к администрации исправительных учреждений и требованиям воспитательного характера, установленным уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации.

Показания подсудимого Кустоса Е.С., свидетелей Ф1., А2., У. о продаже в апреле-мае 2002 года Л. автомашины «Тойота Лэнд Крузер» наряду со сведениями о снятии 25 мая 2002 года с регистрационного учёта автомобиля «Тойота Лэнд Крузер» г/н №, зарегистрированного на Ф1., не опровергают показания свидетеля Ж. о том, что Кустос после разговора показал ему подъезд дома, в котором проживал П.. Поскольку ни при допросе в суде, ни при допросе на досудебной стадии производства Ж. не сообщил о том, что именно на этом автомобиле он ездил с Кустосом к дому П..

Показания специалиста С. о том, что исследовав речь Ж. при допросе, содержащуюся на CD диске, представленном защитником, у неё сложилось стойкое убеждение в том, что его ответы были наведены формой вопросов следователя и тактикой допроса, никоим образом не ставят под сомнение достоверность показаний свидетеля Ж.. Поскольку показания свидетеля Ж. в соответствии с условием судебного разбирательства, установленным статьёй 240 УПК РФ, были непосредственно исследованы путём нескольких допросов данного свидетеля. В ходе допросов в суде свидетель Ж. подтвердил все обстоятельства, имеющие значение для дела, о которых он сообщил в ходе предварительного расследования при допросе с использованием видеозаписи. Показания специалиста С. о том, что, проанализировав исследованную видеозапись допроса свидетеля Ж. и проверки его показаний на месте, она констатировала, что его речь носит не спонтанный характер, она подготовленная, содержит в себе краткие ответы на вопросы наводящего характера в виде: «Да, да», - не влияют на оценку судом показаний свидетеля Ж.. Поскольку, во-первых, материалы уголовного дела не содержат сведений об ознакомлении специалиста С. с видеозаписями следственных действий с участием свидетеля Ж.. Во-вторых, суд оценил показания свидетеля Ж. по правилам статьи 88 УПК РФ, исходя из совокупности всех собранных доказательств.

Показания свидетеля Д3. о том, что при встрече с Ж. ему показалось, что Ж. вынудили дать показания в отношении Кустоса, суд признаёт недопустимым доказательством, поскольку они основаны на предположении свидетеля.

Представленное стороной защиты письмо Ж. своей жене от 21.08.2010 г., в котором тот сообщил, что «сотрудник ФСБ П1. предлагал ему в обмен на УДО оговорить Кустоса Е.», не опровергает его показания в суде, а восполняет их. Поскольку свидетель Ж. объяснил суду, с какой целью он передавал через жену это письмо Кустосу, и объяснил, что указал такие сведения в целях собственной безопасности. Из его показаний суд установил, что в период отбывания Ж. наказания в учреждении ИК-№, у него были основания для опасений за собственную безопасность, поскольку в администрации колонии работали жители <...>. Кроме того, суд принимает во внимание, что показания свидетеля Ж. в этой части согласуются с показаниями подсудимого Кустоса Е.С., данными при производстве предварительного расследования, о том, что осенью 2010 года ему звонил Ж., сообщив, что отбывает наказание в <...>. Ж. сказал, что через жену передал записку, в которой, как он позже прочитал, Ж. писал, что его заставляют дать показания на него (Кустоса), и что его «прессуют» и оказывают давление (том 6 л.д.137, протокол допроса подозреваемого от 15 июня 2011 года). Сведения о применении насилия, содержащиеся в письме Ж., свидетель Ж. суду не подтвердил, объяснив причину указания этих сведений. Сведения об обнаружении 29.04.2011 г. у осуждённого Ж. кровоподтёка линейной формы размером 2,5х6 см на задней поверхности грудной клетки в области левой лопатки, содержащиеся в постановлении должностного лица ГУ ФСИН России по <...> об отказе в возбуждении уголовного дела, не указывают на применение физического насилия к осуждённому Ж. с целью получения сведений о заказчике преступления. Поскольку, как следует из его заявления, он ещё 6 апреля 2011 года поставил в известность руководителя следственного органа <...> о готовности сообщить сведения о заказчике убийства (том 6 л.д.11). Кроме того, в указанном процессуальном решении содержатся сведения о причине получения Ж. этого телесного повреждения. Свидетель Ж. эти сведения суду подтвердил, сообщив о получении этого телесного повреждения при занятии спортом в исправительном учреждении.

Представленные стороной защиты сведения о выступлении губернатора <...>, состоявшемся в период предварительного расследования данного уголовного дела, следующего содержания: «Разговоры о том, что один из ответственных работников <...> находится сегодня под стражей незаконно, это абсолютная неправда, повод для предвыборной спекуляции. Всё то, что предъявлено правоохранительными органами, к сожалению великому, абсолютная правда», не указывают на недостоверность показаний свидетеля Ж. и других доказательств, подтверждающих виновность подсудимого Кустоса. Эти сведения не подтверждают показания подсудимого Кустоса Е.С. о привлечении его к уголовной ответственности из-за его политических взглядов. Материалы уголовного дела таких сведений тоже не содержат.

Суд признаёт недостоверным доказательством показания свидетеля Н. о сведениях, которые ему сообщил при беседе осуждённый за данное преступление Щ. в период отбывания наказания на территории иностранного государства. Поскольку, как следует из материалов уголовного дела, Н. принимал участие в расследовании данного уголовного дела и в ноябре 2011 года был командирован на <...> для проведения допроса осуждённого Щ. в качестве свидетеля. Как следует из протокола допроса свидетеля, Щ. отказался от дачи показаний (том 6 л.д.90). Таким образом, сведения об обстоятельствах преступления, известные Щ., не были получены следователем в соответствии с требованиями УПК РФ при его допросе.

По тому же основанию суд признаёт недостоверным доказательством и показания свидетеля Е. о том, что в ходе сопровождения в 2002 году уголовного дела, Ж. и Р1. в беседах сообщали о том, что заказчиком преступления был Кустос. Поскольку материалы уголовного дела в отношении Ж., Щ., Р1. не содержат сведений, подтверждающих это обстоятельство. Показания свидетеля Е. о том, что он передавал следователю результаты ОРМ, указывающие на причастность Кустоса Е.С. к совершению преступления, суд также оценивает как недостоверные. Поскольку в материалах уголовного дела имеется справка Е. на имя следователя от 7.05.2003 г., указывающая о том, что по результатам ОРМ подтверждающих фактов того, что Кустос Е.С. является заказчиком убийства П., не получено (том 4 л.д.151).

Показания свидетеля Щ. о том, что Ж. ему не называл Кустоса как заказчика преступления, а в ходе предварительного расследования уголовного дела в отношении него, Ж. и Р1., он оговорил Кустоса по указанию сотрудника областного УБОП Е3., обещавшего более мягкое наказание, суд оценивает как недостоверные. Поскольку, ранее по другому уголовному делу Щ., как обвиняемый, после разъяснения ему процессуальных прав, предусмотренных статьёй 47 УПК РФ, в присутствии защитника сообщил сведения о причастности Кустоса к совершению преступления. Эти сведения в предыдущем судебном разбирательстве с участием присяжных заседателей были доведены до них, поскольку показания обвиняемого Щ. были признаны судом допустимым доказательством (протокол судебного заседания по уголовному делу №, листы 177-178, том 6). В судебное заседание по данному уголовному делу Щ. явился по вызову стороны защиты после освобождения от наказания, и не подтвердил сообщённые ранее сведения, сообщив, что ему не был достоверно известен заказчик преступления. В ходе предварительного расследования по настоящему уголовному делу он отказался дать показания в качестве свидетеля по предложению следователя Н. в присутствии сотрудника украинской прокуратуры. Суду свидетель Щ. объяснил это обстоятельство тем, что «раньше уже общался и ему за это дали 12 лет строгого режима». Учитывая высказанное свидетелем Щ. недовольство сроком назначенного ему наказания после сотрудничества со следственным органом, и приведённые выше сведения, суд считает, что показания свидетеля Щ. об оговоре им Кустоса, являются не достоверными.

Показания свидетеля Щ2., осуществлявшего ранее защиту Ж., о том, что обвиняемые Щ. и Р1. не давали показаний о заказчике, суд оценивает как недостоверные, поскольку они опровергаются материалами уголовного дела в отношении Ж., Щ., Р1.. Его показания о том, что при посещении Ж. в колонии ему от Ж. стало известно об оказанном давлении с целью дать показания и сообщить, что заказчиком преступления является Кустос, не опровергают показаний свидетеля Ж. о добровольности дачи показаний, а восполняют их. Поскольку Ж. объяснил суду причину, по которой он сообщал адвокату Щ2. такие сведения. Показания свидетеля Щ2. о том, что в 2002 году Ж. не сообщал ему сведений о заказчике, также не опровергают показания свидетеля Ж., а дополняют их.

Представленная стороной защиты жалоба осуждённого Ж. в <...> от 18 мая 2006 года не указывает на недостоверность его показаний в качестве свидетеля по настоящему уголовному делу. Поскольку свидетель Ж. объяснил суду причину, по которой он на протяжении девяти лет отбывания наказания не признавал свою вину в совершённом преступлении и не сообщал сведений о заказчике данного преступления. При этом суд принимает во внимание, что сведения о способствовании Щ. раскрытию преступления, содержащиеся в указанной жалобе, согласуются с показаниями обвиняемого Щ., свидетельствующими об активном участии данного лица в раскрытии преступления. Кроме того, данная жалоба дополняет показания свидетеля И1. о том, что при проведении предварительного расследования обвиняемый Ж. не сообщал сведений о заказчике убийства П..

Показания свидетеля Е1. о том, что от Ж. ему известно, что того заставили оговорить Кустоса, суд оценивает как недостоверные, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля Ж., и не подтверждаются конкретными данными. Сведения, сообщённые свидетелем Ж. о том, что Е1. и Д3. просили его, чтобы он не давал показания против Кустоса, согласуются с показаниями свидетеля К2., который показал следующее. После освобождения Ж. от наказания, когда Кустос был арестован, З3., адвокат и ещё один мужчина приходили к нему и сказали, что не могут найти Ж.. Он организовал встречу адвоката с Ж.. Адвокат просил Ж. дать показания на камеру о невиновности Кустоса, а тот отказался. Ему известно, что Ж. собирался в суде дать правдивые показания. Кроме того, свидетель К2. показал о том, что при встрече Ж. ему сообщил, что в СИЗО на него оказывали давление, чтобы он дал показания на Кустоса, и он дал двоякие показания, а прямых показаний о том, что Кустос предложил ему убить, не давал. Суд оценивает эти показания как недостоверные, поскольку свидетель К2. сообщил суду о том, что ему не известно содержание показаний свидетеля Ж. при производстве предварительного расследования, и пояснил, что он сам «поверил Ж. на половину, поняв, что Ж. слишком свой авторитет поднимает».

Показания свидетеля Ц1. о том, что со слов Д3. и Ф. ему известно, что Ж. заставили оговорить подсудимого Кустоса, чтобы освободиться условно-досрочно и тот наговорил неправды, опровергаются показаниями свидетеля Ж.. Показания этого свидетеля о том, что 2 июля 2011 года ему звонил Ж. и предлагал встретиться, а он отказался и предложил ему встретиться с адвокатом, не подтверждаются другими доказательствами. Кроме того, эти сведения не подтверждаются показаниями свидетеля К2. о том, что после того, как он сообщил родственникам Кустоса, что к нему приходил Ж., никто из них не высказывал нежелания встречи с ним. Показания свидетеля Ц1. о том, что от В2. ему стало известно, что «Ж. нужны деньги для того, чтобы поменять свои показания, а один человек видел момент передачи Ж. небольшой суммы денег при встрече Ж. с Э. на рынке», не опровергают показания свидетеля Ж. о причине, побудившей его к даче показаний в отношении подсудимого Кустоса. Показания свидетеля В2. о том, что в марте-апреле 2012 года Ж. просил его передать родственникам Кустоса, что ему нужны 10 миллионов рублей, чтобы изменить показания в суде, суд оценивает как недостоверные. Поскольку конкретных данных, подтверждающих эти сведения, сторонами суду не представлено. Сведения, представленные В2., о соединении его номера телефона с номером телефона З., не подтверждают показания свидетелей Кустоса и В2.. Кроме того, показания свидетеля В2. опровергаются показаниями свидетеля З. о содержании её разговора с ним. Свидетель Ж. при допросе в суде сведений, сообщённых свидетелями Кустос и В2., не подтвердил. Учитывая родственные отношения свидетеля Ц1. с подсудимым Кустосом Е.С. и сведения о том, что подсудимый Кустос Е.С. является соучредителем ООО <...>, директором которого является свидетель В2., суд пришёл к убеждению, что эти показания свидетелей вызваны стремлением помочь подсудимому Кустосу избежать уголовной ответственности.

Показания свидетеля Р. о том, что летом 2011 года Ж. спрашивал у него телефон Ц1., сообщил, что ему надо срочно с ним поговорить, денег попросить, не подтверждают показаний свидетелей Ц1. и В2., поскольку не указывают на факт такой встречи. Кроме того, его показания не указывают, для каких целей и для кого намеревался просить денег Ж..

Показания свидетеля П2. о том, что при отбывании наказания в учреждении ИК-№ <...>, от Ж. ему стало известно, что того постоянно вызывали в штаб, требуя оговорить Кустоса, а после освобождения от наказания Ж. ему сообщил, что его освободили условно-досрочно, т.к. ему пришлось оговорить Кустоса, суд признаёт не достоверными. Поскольку свидетель Ж. не подтвердил факт встреч с П2. в исправительной колонии и опроверг содержание его беседы с П2. после освобождения от наказания, объяснив показания П2. его родственными отношениями с З3., родственницей подсудимого Кустоса.

Показания свидетеля Ц. о том, что в учреждении ИК-№ Ж. ему сообщал о доставлении в СИЗО <...>, где его «прессовали» и он давал показания на Кустоса, как и показания свидетеля Р. о том, что Ж. ему рассказал, что ему пришлось дать показания в отношении Кустоса, т.к. надоело сидеть, не указывают на недостоверность показаний свидетеля Ж.. Показания свидетелей Д3., К2., Р., Ц. о причинах, побудивших Ж. к даче показаний в отношении подсудимого Кустоса, которые им называл Ж., согласуются с его показаниями о том, что «город маленький, он боялся, чтобы об этом узнали, боялся за себя и семью, в администрации колонии работали жители <...>». Учитывая эти сведения, суд доверяет показаниям свидетеля Ж. о том, почему он сообщал неверные сведения окружающим его лицам об обстоятельствах и причинах, побудивших его к даче показаний в отношении Кустоса.

Показания свидетеля Ж2. о том, что в 2002 году до 16 часов чужих людей, кроме родственников и знакомых Ф1., в доме подсудимого Кустоса не было, опровергаются показаниями свидетеля Ф. о том, что он приходил в дом Кустоса в дневное время, в том числе, и до 16 часов. Кроме того, эти показания опровергаются показаниями свидетеля Ф1. о том, что в дом, кроме родственников, приходили их соседи и друзья.

Показания свидетеля Ф. о том, что в период предвыборной кампании 2002 года со стороны кандидата П. критика в адрес Кустоса Е. выглядела как «моська лаяла на слона», не опровергают показания свидетелей, изложенные выше, и показания потерпевшего П. о его критике хозяйственной деятельности Кустоса. Кроме того, данные показания построены на предположении свидетеля относительно восприятия Кустосом критики П.. Представленные суду судебные решения указывают на то, что Кустос не был равнодушен к данной критике, а обращался по этому поводу в суд с иском к П.. Показания свидетеля Ф. о содержании разговора с Ж., касающегося его показаний, не подтверждаются показаниями свидетеля Ж..

Показания свидетелей Д3., Ф., Р. и подсудимого Кустоса о том, что последний посещал Ж. в колонии по их просьбе для решения вопроса о передаче права на охотничье угодье, принадлежащее Ж., опровергаются показаниями свидетеля Ж.. Поскольку тот сообщил суду о том, что зимовьё в <...>, куда они с Кустосом, Д3. и другими летали неоднократно на охоту, было выстроено без официального оформления права на землю, и Кустос не просил его разрешения на пользование зимовьём.

Показания свидетеля Д3. о том, что Ж. в сентябре 2002 года не приезжал к Кустосу договариваться про охоту, поскольку он (Д3.) выезжал на охоту вместе с Ж. накануне его ареста, когда Кустоса не было в городе, и сам Д3. с Кустосом не встречался, не опровергают показания свидетеля Ж. о встречи с Кустосом до выезда на охоту. Поскольку из показаний свидетеля Ж. следует, что он встречался с Кустосом за несколько дней до выезда с Р. и Д3. на охоту. Показания свидетеля Р. о том, что во время охоты с Ж. в период с 17 по 23 сентября 2002 года тот сообщил, что с апреля не видел Кустоса и не мог до него дозвониться, суд признаёт недостоверными, поскольку, как показания самого подсудимого Кустоса, так и показания допрошенных свидетелей, не указывают на отсутствие Кустоса в <...> в период с апреля по сентябрь 2002 года.

Показания свидетеля Ф1. о том, что в 90-е годы Ж. был завербован начальником уголовного розыска <...> РОВД Ш1. и являлся официальным агентом, сообщая информацию о наркоманах, и показания свидетеля И3. об этом, суд оценивает как не относимые доказательства. Из показаний свидетеля Ш1., данных при производстве предварительного расследования, следует, что Ж. являлся криминальным авторитетом (том 9 л.д.147-150). Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля К2. о том, что в конце 80-х – начале 90-х годов Ж. был авторитетом в криминальной компании <...> и <...>. Кроме того, они согласуются с показаниями свидетеля И1., бывшего должностного лица <...> УБОП, и свидетеля Ш2., бывшего начальника <...> городского отдела внутренних дел. Так свидетель И1. сообщил о том, что у Ж. был криминальный авторитет, за ним имелось несколько нераскрытых преступлений, а свидетель Ш2. показал о том, что в 2002 году шлейф информации о криминальном авторитете Ж. присутствовал, по оперативной информации Ж. продолжал поддерживать преступные связи с авторитетами области. Показания данных свидетелей опровергают показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что у Ж. не было уголовного авторитета.

Показания свидетеля Ф1. о том, что Ж. никогда не мог оказаться на территории их дома и встретиться с её мужем, т.к. знал, кем она работала, суд оценивает как недостоверные, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля Ж.. Показания свидетеля И3. о том, что Ж. склонен ко лжи, т.к. ранее давал сотрудникам уголовного розыска ложную информацию, суд оценивает как недостоверные и не относимые к данному уголовному делу. Поскольку вывод свидетеля основан на его предположениях относительно информации, не касающейся данного уголовного дела.

Показания подсудимого Кустоса Е.С. о невозможности встречи с Ж. в виду его занятости в решении служебных вопросов в сентябре 2002 года и представленные им в подтверждение этих показаний газетные публикации, не опровергают показаний свидетеля Ж. о встрече между ними в указанный период времени. Поскольку как показания подсудимого Кустоса, так и представленные им документы, не содержат сведений, указывающих на подробный распорядок действий Кустоса Е.С. в период с 1 по 15 сентября 2002 года.

Показания свидетеля Ю1. о режиме работы администрации <...>, о событиях сентября 2002 года и участии Кустоса в данных событиях, не опровергают показания свидетеля Ж.. Поскольку из показаний этого свидетеля следует, что Кустос имел возможность отлучаться со своего рабочего места и Ю1. в это время за его действиями не наблюдал. Показания свидетеля Ю1. о том, что Кустос символически относился к алкоголю, суд оценивает как недостоверные, поскольку они опровергаются показаниями свидетелей Б., Р2. о том, что на пикнике летом 2002 года Кустос употреблял спиртное вместе со всеми. Показания свидетелей З1., Б. о том, что они никогда не наблюдали Кустоса на работе с признаками алкогольного опьянения, не опровергают показания свидетеля Ж. о том, что при встрече с Кустосом они употребили спиртное. Поскольку свидетель У., личный водитель Кустоса, сообщил суду о том, что после употребления алкоголя внешний вид и поведение Кустоса не менялись. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Ж. о том, что после употребления спиртного Кустос не был пьян.

Показания свидетеля З1. о насыщенном режиме работы Кустоса в сентябре 2002 года и о том, что она как помощник Кустоса, постоянно знала, где находился Кустос Е.С. в течение рабочего дня, также не опровергают показания свидетеля Ж.. Поскольку свидетель З1. пояснила суду о том, что Кустос Е.С. не сообщал ей о своих личных беседах с кем-либо, и каждый день его работы она не может припомнить.

Показания свидетеля Б. о работе Кустоса Е.С. допоздна в первые десять дней сентября 2002 года, как и показания свидетеля Ж1. о том, в какие дни, и в какое время, в период с 1 по 15 сентября 2002 года, она наблюдала Кустоса, не опровергают показания свидетеля Ж.. Поскольку свидетель Б. пояснила суду, что Кустос в сентябре 2002 года постоянно не находился в поле её зрения, а свидетель Ж1. сообщила, что в период с 1 по 15 сентября 2002 года в течение всего дня не находилась с Кустосом. Показания свидетеля Ж1. о том, что в указанный период она в утреннее и вечернее время встречалась с Кустосом на совещаниях, опровергаются показаниями свидетеля А2. о том, что в этот период времени Кустос оперативную работу и оперативное руководство осуществлял по мобильной связи, сам не мог проводить совещания, у него были заместители.

Показания свидетеля А2. о том, что в сентябре 2002 года Кустос из-за занятости «почти жил в <...>», основаны, на предположениях свидетеля, исходя из его анализа событий этого периода и информации о том, что он редко видел Кустоса. Эти показания опровергаются показаниями других свидетелей и подсудимого Кустоса Е.С. о том, что в указанный период времени он находился в <...>.

Показания свидетеля У. о том, что в сентябре 2002 года Кустос перемещался по городу только с ним, домой к Кустосу в течение дня они не заезжали, как и показания свидетелей Ф1., З1. о том, что Кустос в сентябре 2002 года домой на обед не приезжал, суд оценивает как недостоверные. Поскольку эти сведения опровергаются показаниями свидетелей Ж2. и Ж3.. Так свидетель Ж2. сообщила о том, что в указанный период времени Кустос Е.С. приезжал на обед минут на 20. Свидетель Ж3. показал о том, что в 2002 году Кустос приезжал на обед на «Волге» сам или с водителем в рабочие дни с 12 до 15 часов. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Б. о том, что Кустос в сентябре 2002 года обедал по-разному, иногда в буфете администрации. Показания свидетеля У. о том, что в сентябре 2002 года вне здания администрации Кустос всегда находился с ним, суд также оценивает как не достоверные. Так, как свидетель У. при этом пояснил, что 1 сентября 2002 года Кустос, как обычно, ездил для поздравления в школу, а свидетель Ю1., Б. и другие сообщили, что 1 сентября 2002 года был воскресным днём, поэтому торжественные линейки в школах прошли 2 сентября.

Показания свидетеля Ю2. о том, что с 1 по 15 сентября 2002 года Кустос постоянно находился на рабочем месте, суд оценивает как недостоверные, поскольку они основаны на информации относительно его контактов с Кустосом по телефону в течение рабочего времени. Его показания о том, что в 2002 году у Кустоса не было конкурентов, суд оценивает как недостоверные, поскольку они основаны только на мнении свидетеля Ю2. о том, что Кустос в то время был очень популярен, за его кандидатуру проголосовало большинство, и не подтверждаются доказательствами, изложенными выше.

Показания свидетеля Б2. о том, что она не наблюдала в 2002 году в рабочее время Кустоса на территории его дома, не опровергают показания свидетеля Ж. об обстоятельствах встречи с Кустосом перед покушением на убийство П.. Поскольку свидетель Б2. показала, что в дни, когда находилась на работе, она не могла наблюдать за Кустосом.

Показания свидетеля Т1. о том, что отношения П. и Кустоса после выборов были нормальными, поскольку она не наблюдала с их стороны озлобленности на прошедших выборах и агрессии со стороны Кустоса при их совместном появлении в публичных местах, основаны на предположении данного свидетеля и опровергаются показаниями потерпевшего П.. Её показания об отсутствии критики деятельности Кустоса со стороны П. после выборов опровергаются показаниями свидетеля А2. о том, что со стороны П. после выборов в газетах была критика деятельности Кустоса. Показания свидетеля З2. о том, что после выборов между Кустосом и П. были нормальные отношения, поскольку резких нападок и высказываний между ними она не наблюдала, Кустос не может совершать поступки на эмоциях, не идёт на поводу эмоций, покушение на П. считает инсценировкой, основаны на предположениях. Поэтому показания свидетелей Т1. и З2. о характере отношений между подсудимым Кустосом Е.С. и потерпевшим П., как и показания свидетеля З2. о событии преступления, совершённого 20 сентября 2002 года, суд оценивает как недостоверные.

Показания свидетеля Т1. о том, что Кустос спокойно и ровно реагировал на критику, провоцирующую его, которая могла вывести из равновесия, суд оценивает как недостоверные. Поскольку эти показания опровергаются показаниями потерпевшего П. и противоречат содержанию решения суда по иску Кустоса, указывающему на форму реагирования Кустоса на критику со стороны П.. Показания свидетеля Т. о том, что она наблюдала в 2002 году Кустоса и П. на различных мероприятиях, не указывают на характер отношений между ними. К тому же этот свидетель сообщил суду, что ей не известны их отношения в предвыборной кампании 2002 года и она не видела, как они общались вдвоём.

Сведения, представленные свидетелем З2., содержащиеся в номере газеты <...> от 26.09.2002 г., со ссылкой на интервью П. после совершения покушения на него, о том, что «выборы были напряжёнными, была грязь обоюдная, но полгода тишина, ни один из претендентов претензий друг другу не предъявлял», не опровергают показания потерпевшего П.. Поскольку он объяснил суду, что по просьбе следствия не сообщал официально никаких сведений о причастности Кустоса к совершённому преступлению.

Показания свидетеля С1. о том, что в 2009 году после проигрыша на выборах со стороны П. началась массированная «травля» Кустоса и у П. сложилась сильная неприязнь к Кустосу, являются не относимыми к событиям преступления 2002 года. Эти показания не опровергают показания потерпевшего П. и другие доказательства виновности Кустоса.

Показания свидетеля О. о том, что из СМИ и от работников правоохранительных органов ему стало известно, что при покушении на П. использовалось оружие со спиленным бойком и сваренными патронами, суд признаёт недопустимым доказательством. Поскольку данный свидетель не указал источник своей осведомлённости. Кроме того, его показания опровергаются материалами уголовного дела, а именно приговором суда от 2003 года, вступившим в законную силу, установившим обстоятельства совершения 20 сентября 2002 года преступления в отношении П., имеющие силу преюдиции.

Показания свидетеля М2. о том, что в 2009 году между П. и Кустосом сложились отвратительные отношения и П. возглавил общественное движение против Кустоса, являются не относимым доказательством.

Оценив все исследованные доказательства в совокупности с точки зрения относимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела, материалы уголовного дела в отношении Ж., Щ., Р1., суд пришёл к убеждению в том, что подсудимый Кустос Е.С., действуя из личной неприязни к П., предложил Ж. за вознаграждение организовать убийство П.. Выполняя это распоряжение, Ж. привлёк к совершению убийства П. Щ., пообещав ему часть вознаграждения, и передал тому оружие, снаряжённое боеприпасами, пригодное для стрельбы. Щ. привлёк к совершению данного преступления Р1. и передал тому оружие. Однако, умысел Кустоса Е.С. на убийство П. не был доведён до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку преступные действия Щ. и Р1. были своевременно пресечены сотрудниками правоохранительных органов на месте преступления.

Виновность подсудимых по обвинению Кустоса Е.С. в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 286 УК РФ, и Долганова В.Л. в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 201 УК РФ, подтверждается следующими доказательствами:

Из договора энергоснабжения от 1 марта 2009 года между ООО <...> (Гарантирующим поставщиком) и МУП <...> (Потребителем) суд установил следующее. По условию пункта 3.29 этого договора МУП <...> имело право подключать сторонних потребителей электрической энергии (субабонентов) по согласованию с Гарантирующим поставщиком после внесения изменений в настоящий договор, при условии обязательной установки приборов коммерческого учёта (расчётных приборов учёта) электрической энергии. Согласно приложенному к договору паспорту электроустановки Потребителя <...>, на ней были размещены два силовых трансформатора ТД-2х15000 кВа и ТМ-2х100кВа.

Из договора № передачи электрической энергии от 1 марта 2009 года между МУП <...> и ООО <...>, а также приложенного к нему Акта, суд установил следующее. Действуя на основании Устава, предприятие <...>, выступая Абонентом энергоснабжающей организации <...> отделения ООО <...>, взяло на себя следующее обязательство. На прежних условиях, предусмотренных договором от 12.03.2007 г., передавать Субабоненту (ООО <...>) электрическую энергию через свои электрические сети в пределах присоединённой мощности 150 кВт, а Субабонент обязался оплачивать Абоненту электроэнергию, получаемую от <...> по тарифам <...>. Согласно приложенному к договору акту энергопринимающее устройства ТП-10/0,4 400 кВА, принадлежащее ООО <...>, расположенное по адресу: <...>, по воздушной линии ВЛ-10 кВ, А-35 протяжённостью 550 метров было присоединено к энергоустановке МУП <...> ЗРУ-10кВ П/ст96, ячейка 11, расположенной на <...>. При выполнении данного договора стороны договорились руководствоваться Гражданским Кодексом РФ, договором Абонента с <...> отделением ООО <...> и другими нормативными актами, регулирующими отношения энергоснабжающей организации и потребителей электрической энергии на территории РФ. В соответствии с условием договора об ответственности сторон, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по договору, стороны договорились нести ответственность в соответствии с действующим законодательством РФ. В случае нанесения убытков одной из сторон, виновная сторона должна возместить эти убытки в соответствии с действующим законодательством и условиями настоящего договора. Согласно условию, предусмотренном пунктом 4.5 данного договора, при необходимости проведения ремонтных работ Абонент предупреждает Субабонента не позднее, чем за сутки до их начала. Условие о полном прекращении подачи электроэнергии на длительное время в связи с проведением ремонтных работ данный договор не содержит (том 11 л.д. 205-209, том 12 л.д.208-210).

Из документов под названием <...>, справки о выполнении этих технических условий от 26 июня 2006 года, временного допуска на подключение электроустановки, принадлежащей ООО <...>, договора передачи электрической энергии № от 12 марта 2007 года, суд установил следующее. Технические условия и справка подписаны Долгановым В.Л. в должности главного инженера предприятия <...>, реорганизованного в дальнейшем в муниципальное предприятие <...>, а в дальнейшем МУП <...>. Технические условия на электроснабжение свинофермы путём подключения энергопринимающего устройства, принадлежащего ООО <...>, к ячейке 11 ЗРУ-10 кВ п/ст. № были выполнены в полном объёме, включая получение разрешения от ОАО <...>. В связи с этим <...> межрегиональное Управление Федеральной службы по энергетическому, технологическому и атомному надзору выдало разрешение 24 августа 2006 года на подключение электроустановки ТП 10/0,4 кВ400, принадлежащей ООО <...>, на период строительно-монтажных работ к источнику питания – П/С № ЗРУ-10кВ ячейка №, принадлежащей МУП <...>, для электроснабжения свинофермы, расположенной на <...>. Выполняя содержащееся в технических условиях предложение - заключить договор на отпуск электроэнергии с ООО ПО <...>, генеральный директор ООО <...> Э. направил такое предложение генеральному директору МУП ПО <...>. Такой договор был заключён 12 марта 2007 года (том 11 л.д.197-204). Эти документы указывают на то, что к моменту выполнения Долгановым В.Л. обязанностей генерального директора МУП <...> ему было известно о том, что по договору передачи электроэнергии, заключённому 1 марта 2009 года с организацией ООО <...>, электроэнергия поступает на свиноферму, расположенную на <...>.

На основании акта сдачи-приёмки электромонтажных работ суд установил, что 23 ноября 2009 года электромонтажные работы по электроснабжению 0,4 кВ и освещению свинофермы, расположенной по адресу: <...>, были выполнены в полном объёме (том 11 л.д.212).

По договору купли продажи племенных животных от 6.10.2008 г. ООО <...> приобрело у ОАО <...> племенных свиней породы Ландрас – 3 хрячков и 120 свинок ремонтных различного веса, общей стоимостью один миллион 96 тысяч 800 рублей (том 15 л.д.9-10). Согласно техническому отчёту по испытаниям и измерениям электропроводки свинофермы, расположенной по <...>, на 1 декабря 2009 года на свиноферме находилось 273 свиноматки (том 11 л.д.213-214).

На основании свидетельства о государственной регистрации собственности суд установил, что 4 марта 2009 года право собственности на здание свинофермы, расположенной в <...>, приобрело ООО <...> (том 15 л.д.22). Из протокола осмотра места происшествия от 8 сентября 2010 года суд установил следующее. Энергопринимающее устройство ТП-10/0,4 400 кВА, принадлежащее ООО <...>, подключённое по договору передачи электрической энергии от 1 марта 2009 года к электроустановке - подстанция № водозабора <...>, принадлежащей МУП <...>, расположено на территории свинофермы, принадлежащей ООО <...>, по адресу: <...> (том 15 л.д.108-122). 10 января 2010 года организация ООО <...> заключила договор электроснабжения с организацией ООО <...> (том 15 л.д.14-21). На основании указанных документов суд установил, что данным договором юридически оформлена передача электроэнергии от энергоприниамющего устройства, принадлежащего ООО <...> до помещения свинофермы, принадлежащей ООО <...>. Оба объекта, как энергопринимающее устройство, так и помещение свинофермы, расположены в одном месте, по адресу: <...>.

Из Устава МУП <...>, утверждённого 10.06.2009 г. постановлением главы администрации МО <...> № суд установил, что одной из основных деятельностей предприятия была эксплуатация электрических сетей в рамках собственной хозяйственной деятельности и хозяйственной деятельности третьих лиц на основании договоров, включая передачу электрической энергии по электрическим сетям потребителям - населению и промышленным объектам (том 14 л.д.88-97).

2 декабря 2009 года Долганов В.Л. приступил к исполнению обязанностей генерального директора МУП <...>, о чём издал приказ № (том 12 л.д.123). 9 декабря 2009 года решением городской думы Кустос Е.С. был назначен <...> муниципального образования <...> (том 22 л.д.164). Из Устава МО <...> суд установил, что П. был наделён полномочием по организации и обеспечению полномочий администрации города по решению вопросов местного значения в интересах населения города, управлению и распоряжению имуществом, находящимся в муниципальной собственности, осуществлению управления муниципальными предприятиями и учреждениями (том 10 л.д.206-278).

На основании трудового договора № между главой администрации Кустосом Е.С. (работодателем) и Долгановым В.Л. (руководителем) суд установил, что Долганов В.Л. самостоятельно решал все вопросы, связанные с деятельностью Предприятия, отнесённые к его компетенции. В пределах своей компетенции он издавал приказы, распоряжения и давал указания, обязательные для исполнения всем коллективом Предприятия. На него возлагались обязанности – 1) добросовестно и разумно обеспечивать выполнение установленных для Предприятия основных экономических задач; 2) руководствоваться законодательством Российской Федерации и Уставом Предприятия; 3) обеспечивать своевременное и качественное выполнение всех договоров и обязательств, и другие. На Работодателя возлагалась обязанность не вмешиваться в оперативно-распорядительную деятельность Руководителя, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации и Уставом Предприятия (том12 л.д.124-128).

Из показаний представителя потерпевшего Э., учредителя и руководителя хозяйственных обществ ООО <...> и ООО <...>, следует, что основной вид деятельности этих предприятий переработка мяса и разведение породистых свиней. На предприятии ООО <...> было современное оборудование, всё производство было основано на электричестве. Маточный репродуктор предприятия расположен на <...> в <...>. Он был подключен к водозабору <...>, принадлежащему муниципальному предприятию <...>, ещё с тех времён, когда принадлежал предприятию <...>. После этого в электрической цепи ничего не менялось, лишь были установлены новые трансформаторы и в помещении репродуктора налажено новое оборудование, обеспечивающее вентиляцию, микроклимат, которым управлял компьютер. В 2008 году ООО <...> приобрело у племенного завода <...> первых животных элитной породы. С февраля 2010 года МУП <...> стал направлять предупреждения об отключении электроэнергии, указывая причины, по которым нельзя было её отключать. Его техническая служба встречалась с представителями МУП <...>, чтобы не допустить отключение электроэнергии, обращалась в Федеральную Антимонопольную Службу (ФАС). Он неоднократно направлял Долганову письма, в которых предлагал рассмотреть спор в судебном порядке, и предупреждал его о последствиях, которые могут наступить из-за отключения электроэнергии. 1 июня 2010 года МУП <...> отключило электроэнергию для ООО <...>. В связи с чем, ООО <...> не смог обеспечить электроэнергией предприятие ООО <...>. Из-за отсутствия электроэнергии был нарушен микроклимат, в котором содержались животные. Это привело к вынужденному забою 17 свиноматок, которых не удалось спасти, и гибели молодых свиней от сердечной недостаточности, что привело к образованию ущерба для предприятия в размере около 700-800 тысяч рублей. По данному факту имеется решение арбитражного суда, которым действия МУП <...> по отключению электроэнергии признаны незаконными. На 1 июня 2010 года в ООО <...> имелось около одной тысячи свиней, из них 252 племенные свиноматки, которые в год приносили 8-12 голов потомства, их репродуктивный возраст 7 лет. Месячная выручка предприятия составляла около миллиона рублей. В результате вынужденного забоя 17 свиноматок предприятие до сих пор не вышло на проектную мощность 2010 года. Прямой ущерб предприятия состоит в вынужденном убое 17 свиноматок, падеже других свиней, потере от приплода. Этот ущерб является существенным для предприятия ООО <...>, поскольку выращивание животных с первого цикла является длительным процессом, на восполнение вынужденно забитых племенных свиноматок требуется минимум полгода, поскольку их нет в свободной продаже. Продаются такие животные весом не более 50 кг, и чтобы довести их до репродуктивного веса в 110 кг необходимо полгода. В конце августа 2010 года по просьбе губернатора области предприятие ООО <...> было подключено к электросетям ФКУ <...>. Он уверен в том, что отключение электроэнергии произошло по указанию Кустоса, поскольку в октябре 2009 года Ц1. предлагал продать ему ж/д тупик в счёт долга, который образовался у ООО <...> перед Ц1. за поставку бетона. Он отказался продавать ж/д тупик, поскольку Ц1. предлагал низкую цену, и после этого сам Кустос в присутствии Я1. и М1. стал угрожать возникновением долгов у ООО <...>, сообщив, что будет душить его предприятия экономически.

Показания представителя потерпевшего Э. о причастности подсудимого Кустоса к отключению электроэнергии подтверждаются протоколом осмотра стенограммы телефонного разговора, зафиксированного 13 декабря 2009 года (том 15 л.д.162-169), заключением комиссии экспертов от 2 апреля 2012 года по результатам фоноскопической экспертизы этого телефонного разговора (том 16 л.д.132-146), и содержанием разговора (том 16 л.д.147). Исследовав указанные доказательства, суд установил следующее. 13 декабря 2009 года Кустос Е.С. по телефону дал Долганову В.Л. распоряжение, содержащее нецензурную лексику, следующего содержания: «Долганов, помнишь <...> …(нецензурно) свинарник, который подключается к забору <...>? Он также от водозабора запитан сейчас или нет?». После ответа Долганова: «Да, да», - «Слышь, Долганов, если честно говоря, ну сам понимаешь, … (нецензурно), Я1. и Э. это два конченных … (нецензурно) для меня. Ты сделай так правильно, интеллигентно, отключи их … (нецензурно) на Новый год, чтобы там все свиньи передохли … (нецензурно). Ты их уведомь о том, что это вообще-то не положено, категорией водозабора не предполагается подключение субабонентов, да? Поэтому уведомь их, что …(нецензурно) вот 10 дней, и всё, и конец …(нецензурно), отключаешь от электроэнергии. Договор давай, зайдёшь ко мне, и посмотрим. Тридцать первого числа отключить и пусть … (нецензурно) как хотят». В судебном заседании подсудимые подтвердили, что этот телефонный разговор имел место. Содержание разговора Кустоса Е.С. опровергает его показания в суде о том, что он дал указание Долганову отключить электроэнергию в связи с отсутствием договора у ООО <...> на поставку электроэнергии и в случае неоплаты электроэнергии. Поскольку его указание Долганову о предоставлении договора указывает на то, что ему было известно о наличии договора. Содержание ответов Долганова В.Л. в форме: «Да, да…, Ага, ага…, хорошо я все бумаги подниму, хорошо, хорошо», указывает на проявление согласия подсудимого Долганова с этим распоряжением подсудимого Кустоса. Кроме того, это доказательство указывает на то, что, не соблюдая условие трудового договора с руководителем муниципального предприятия Долгановым В.Л., <...> муниципального образования Кустос Е.С., как работодатель, вмешался в оперативно-распорядительную деятельность руководителя этого предприятия. Данное доказательство указывает на совершение Кустосом Е.С., как должностным лицом, активных действий, явно выходящих за пределы его полномочий по управлению муниципальными предприятиями, которые он не вправе был совершать никогда и ни при каких обстоятельствах.

Показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что при телефонном разговоре с Долгановым он не знал о наличии свиней, опровергаются его показаниями в суде, данными после прослушивания записи телефонного разговора, о том, что «за 15 минут до разговора от А1. ему стало известно, что <...> продал свинарник, и свиньи принадлежат другому обществу».

Показания представителя потерпевшего Э. и сведения о содержании телефонного разговора между Кустосом и Долгановым, согласуются с показаниями свидетелей Я1. и У1.. Так, свидетель Я1. показал о том, что после января 2010 года Э. от <...> стали поступать предупреждения за подписью Долганова об отключении электроэнергии из-за отсутствия у ООО <...> технической документации. 1 июня 2010 года в свинарнике отключили электроэнергию. Они обратились в ФАС, после чего <...> дал предписание подключить их предприятие к электроэнергии, но свинарник подключили спустя 2 месяца от другого источника подачи электроэнергии. После отключения электроэнергии на совещании у заместителя <...> в присутствии представителя <...> В1. они договорились, что если документы в порядке, то завтра их подключат. Но им пришло письмо о том, что в связи с ремонтом молнезащитного троса электроэнергию отключают на 15 дней. После 15 дней им сообщили, что идёт ремонт трансформатора. Он встретился с Долгановым, и тот объяснил отключение электроэнергии необходимостью ремонта электрозащиты. При разговоре Долганов сказал: «будет команда, я включу», показав бородку, которую носил Кустос. Всё немецкое оборудование предприятия, подача воды, стоки, кондиционеры, вентиляция, все компьютеры на свиноферме работали только на электричестве. Долганову было достоверно известно о том, что отключение электроэнергии приведёт к гибели животных. Оснований для ремонта электросети не было, т.к. все требования по ремонту электросети должен предъявлять <...>, а не <...>. <...> дал им разрешение на подключение к электроэнергии. Главные технические условия для подключения электроэнергии к их предприятию у них были, они были согласованы и подписаны Долгановым три года назад, когда тот был главным инженером <...>. Отключение электроэнергии на предприятии привело к гибели элитных пород животных, замедлился их рост, поскольку жара была 35-40 градусов, им пришлось поливать животных, ломать стены свинарника, чтобы сделать хоть какую-то вентиляцию.

Свидетель У1. показал о том, что <...>, когда он находился в приёмной Э., услышал, как в кабинете ругались. После этого он видел, как из кабинета вышел Кустос Е.С., хлопнул дверью и ушёл. Через месяц-полтора после этого, ближе к весне 2010 года предприятие ООО <...> получило от Долганова первое письмо с предупреждением об отключении электроэнергии. Он встречался с Долгановым, привозил ему письма от Э., просил не отключать электроэнергию, т.к. это грозило жизни поросят. Долганов ему сказал: «С кем ругались, с тем, и решайте вопрос, указав на Кустоса» и сообщил, что будет аварийное отключение. В тот период на предприятии не было дизельной подстанции, с помощью которой можно было обеспечить работу вентиляторов на свиноферме.

Содержание телефонного разговора наряду с показаниями свидетелей Я1. и У1. опровергают показания подсудимого Долганова о том, что он отказался выполнять распоряжение Кустоса и принял самостоятельно решение о прекращении подачи электроэнергии.

Сведения, сообщённые представителем потерпевшего Э. и свидетелями Я1., У1., согласуются со следующими документами:

- уведомлением генерального директора МУП <...> Долганова В.Л. от 1 февраля 2010 года №, которым он известил директора ООО <...> Э. о прекращении подачи электроэнергии в полном объёме по истечение 30 дней. В этом документе Долганов В.Л. указал, что заключённый с ООО <...> договор передачи электроэнергии от 1 марта 2009 года ничтожен с момента его заключения ввиду его несоответствия законодательству и отсутствия у ООО <...> энергопринимающего устройства, отвечающего нормативным требованиям. Кроме того, Долганов В.Л. указал, что с учётом первой категории электрооборудования подстанции № водозабора <...>, к ячейке № которого подключено ООО <...>, перерыв электроснабжения может повлечь расстройство сложного технологического процесса и значительный материальный ущерб другим предприятиям, получающим от водозабора <...> техническую воду (том 13 л.д.6-7). Эти сведения указывают на полное выполнение Долгановым В.Л. указаний Кустоса Е.С. по оформлению причины прекращения подачи электроэнергии;

- ответом генерального директора ООО <...> Э. от 25.02.2010 г. о необоснованности претензии Долганова В.Л. в виду того, что договор от 1.03.2009 г. заключён по инициативе МУП <...>, действует на протяжении длительного времени. При заключении договора энергопринимающее устройство ООО <...> было признано соответствующим предъявляемым требованиям (том 13 л.д.8). Эти сведения подтверждаются актом № осмотра электроустановки ООО <...>, расположенной на свиноферме по <...>, присоединённой от ячейки № ЗРУ-10 кВ подстанции №, от 1 марта 2010 года (том 11 л.д.190-193);

- уведомлением Долганова В.Л. руководителя ООО <...> Э. от 2 марта 2010 года о том, что основной причиной незаконности договора от 1 марта 2009 года является отсутствие технической документации и разрешения госэнергонадзора на момент заключения договора (том 13 л.д.12-14);

- ответом Э. от 10 марта 2010 года, направленного Долганову В.Л. и Кустосу Е.С., в котором он указал о том, что договор электроснабжения от 1 марта 2009 года был заключен после истечения действия предыдущего договора от 12.03.2007 г., заключённого по предложению МУП ПО <...>. Сложившиеся на протяжении более 10 лет договорные отношения не могут быть произвольно прекращены по одностороннему желанию вновь созданной организации МУП <...>. Односторонний отказ от исполнения обязательств и самоуправное прекращение энергоснабжения свинофермы на <...>, может привести к возникновению убытков из-за гибели породистых животных. Энергопринимающее устройство ООО <...> полностью отвечает установленным техническим требованиям, что подтверждено <...> управлением Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору (том 13 л.д.15);

- письмом главы администрации Кустоса Е.С. от 15.04.2010 г. «Об отключении энергоснабжения свинофермы ООО <...>, направленного генеральному директору ООО <...> Э.. Данным письмом Кустос Е.С. предложил Э. в целях исключения вредных последствий для ООО <...> решить вопрос подключения электроснабжения предприятия от другого источника. Этот документ опровергает показания подсудимого Кустоса Е.С. о непричастности к отключению свинофермы от электроэнергии 1 июня 2010 года, и о том, что когда Долганов объяснил ситуацию, что есть договор, эта тема была закрыта и никогда к ней не возвращались;

- уведомлением Долганова В.Л. руководителя ООО <...> от 13 мая 2010 года. В этом документе Долганов предупреждает о прекращении энергоснабжения электроустановки ООО <...> с 9 часов 17 мая 2010 года из-за незаконности подключения этой электроустановки к электрическим сетям предприятия МУП <...> (том 13 л.д.22). В ответ на это предупреждение Э. поставил Долганова В.Л. в известность о том, что такое отключение является незаконным и повлечёт персональную ответственность директора МУП <...> Долганова В.Л. за убытки, причинённые отключением (том 11 л.д.231,том 13 л.д.24).

Несмотря на это, 20 мая 2010 года Долганов В.Л. поставил руководителя ООО <...> в известность о том, что с 1 июня 2010 года передача электрической энергии будет полностью ограничена по причине недействительности договора № от 1 марта 2009 года, в случае не предоставления полного пакета документов, соответствующего требованиям законодательства (том 13 л.д.25-28).

Из уведомления генерального директора МУП <...> Долганова В.Л. от 28 мая 2010 года суд установил, что он поставил генерального директора ООО <...> Э. в известность о том, что в связи с необходимостью проведения ремонта воздушных линий 35 кВ цепей «А» и «В» на водозаборе <...>, электроснабжение ООО <...> будет прекращено с 9 часов 1 июня 2010 года до 9 часов 14 июня 2010 года (том 13 л.д.30). Этот документ указывает на то, что генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л., несмотря на предупреждения руководителя ООО <...>, умышленно принял решение о злоупотреблении своим правом самостоятельно решать все вопросы, связанные с деятельностью Предприятия. Кроме того, наличие неоднократных предупреждений Долганова о прекращении передачи электроэнергии указывает на выполнение им указания Кустоса: «Ты сделай правильно, интеллигентно, уведоми, что ты отключаешь энергию», содержащегося в телефонном разговоре между ними.

Из писем генерального директора ООО <...> Э. и генерального директора МУП <...> Долганова В.Л. друг другу от 1 июня 2010 года суд установил следующее. В связи с прекращением энергоснабжения свинофермы Э. попросил Долганова В.Л. немедленно указать основания прекращения электроснабжения. Долганов В.Л. поставил Э. в известность о том, что передача электроэнергии ООО <...> ограничена в полном объёме с 1 июня 2010 года на основании не предоставления пакета документов и для ремонта воздушной линии 35 кВ водозабора <...> (том 13 л.д.32,33, том 11 л.д.241). Это письмо Долганова опровергает показания подсудимых Кустоса, Долганова, свидетеля В1. о том, что передача электроэнергии для ООО <...> была прекращена 1 июня 2010 года в связи с необходимостью капитального ремонта трансформатора, расположенного на <...>, с целью предотвращения возможных тяжёлых последствий. Кроме того, этот документ опровергает и показания свидетеля Х. о том, что, начиная с января 2010 года, на протяжении всех совещаний Долганов докладывал, что собирается проводить ремонт трансформатора на подстанции. Поскольку из материалов уголовного дела суд установил следующее. После того, как Э. направил Долганову В.Л. документы, касающиеся электроснабжения свинофермы, расположенной на <...>, в том числе, и разрешение на допуск в эксплуатацию электроустановки от 4 июня 2010 года, выданное <...> управлением Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору (том 13 л.д.35-40), Долганов В.Л. только 11 июня 2010 года сообщил Э. о необходимости проведения капитального ремонта трансформатора ТД 1500/35 подстанции № водозабора <...> (том 13 л.д.42). 23 июня 2010 года Долганов В.Л. разрешил отправление этого трансформатора в ремонт, подписав накладную. 1 июля 2010 года этот трансформатор был принят по акту в ремонт организацией ЗАО <...> (том 13 л.д.64,63). На основании исследованных документов суд пришёл к выводу о том, что генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л. без законных оснований, по надуманной причине, принял решение об одностороннем отказе от выполнения договора электроснабжения с организацией ООО <...> и полном прекращении передачи электроэнергии на энергопринимающее устройство этой организации. Поскольку из годового графика планово-периодических ремонтов электрооборудования МУП <...> (том 12 л.д.57-58), акта распределения балансовой принадлежности распределительных электрических сетей, приложенного к договору энергоснабжения от 1 марта 2009 года между ООО <...> и МУП <...>, а также схемы расположения воздушных линий (том 11 л.д.242), суд установил следующее. На июнь и июль 2010 года предприятием <...> был запланирован ремонт воздушной линии ВЛ-35 кв от ячейки 11 ЗРУ-35 – электроустановки, принадлежащей этому предприятию, до энергоснабжающей организации ИТЭЦ-11. Энергопринимающая установка ООО <...> была присоединена к электроустановке МУП <...> на водозаборе <...> по воздушной линии ВЛ-10 кВ, ремонт которой не был включён в годовой график планово-периодических ремонтов оборудования МУП <...> на 2010 год. В соответствии с Правилами функционирования розничных рынков электрической энергии, утверждёнными Постановлением Правительства Российской Федерации от 31 августа 2006 года № (в редакции от 26.02.2010 №), для потребителей электроэнергии третьей категории надёжности, к числу которых фактически относилась организация ООО <...>, допустимое число отключения электроэнергии в год составляет 72 часа, но не более 24 часов подряд, включая срок восстановления энергоснабжения, за исключением случаев, когда для производства ремонта объектов электросетевого хозяйства необходимы более длительные сроки, согласованные с федеральным органом исполнительной власти по государственному энергетическому надзору (том 14 л.д.32-45). Материалы уголовного дела указывают на то, что Долганову В.Л. достоверно было известно об отсутствии согласования с указанным органом исполнительной власти, длительного срока ремонта воздушной линии электропередачи и трансформатора.

Сведения, содержащиеся в показаниях представителя потерпевшего Э., свидетелей Я1., У1., и изложенных выше документах, согласуются с показаниями свидетеля В1., главного энергетика МУП <...>, и показаниями свидетеля Н1., главного энергетика ООО <...>. Из показаний свидетеля В1. суд установил следующее. В 2009 году у МУП <...> были договоры энергоснабжения с 5-7 потребителями, в том числе и с ООО <...>. В декабре 2009 года он поставил в известность главного энергетика ООО <...> Н1. о том, что они будут наводить порядок в документах и разбираться со всеми договорами. Их юрист Д1. сказала, что договор с ООО <...> имеет ничтожную силу и надо писать им письмо, после этого началась переписка, за 4 месяца до отключения электроэнергии. Претензий со стороны гарантирующего поставщика к МУП <...> по поводу отпуска электроэнергии другим юридическим лицам не было, т.к. они это не афишировали, хотели решить в досудебном порядке. В конце 90-х годов на свиноферму, принадлежащую ОАО <...> была проложена двухцепная воздушная линия 10 кВ с двумя независимыми вводами от водозабора <...>. Позже свиноферма была продана <...> с двумя вводами. В 2006 году <...> запросил у <...> технические условия на подключение по одному вводу 11-й ячейки, и ему была определена 3 категория потребителя электроэнергии. С 2006 года на свинарник по <...>, приходил один ввод от трансформаторной подстанции <...>.

Из показаний свидетеля Н1. следует, что 1 июня 2010 года из-за ремонта воздушной линии электропередачи на водозаборе <...> МУП <...> прекратил поставку электроэнергии для ООО <...>, из-за чего начался падёж свиней в свинарнике ООО <...>, расположенном на улице <...>. На тот момент резервного источника энергоснабжения у предприятия не было. Позже у МУП <...> очень долго ремонтировался трансформатор. 13 августа 2010 года ООО <...> стало получать электроэнергию по электросетям, принадлежащим ФКУ <...>.

Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Х2., главного энергетика ФГКУ <...> о том, что к нему обращался Я1. с заявлением Э. о подключении ООО <...> и свинофермы, расположенной на <...>, к электросетям их предприятия. Они выдали им тех.условия, которые были выполнены, и в августе 2010 года подключили их к своим электросетям. Ему известно, что по установленным нормативам сроки ремонта электросетей и электрооборудования не могут превышать трёх суток.

Суд доверяет показаниям указанных выше свидетелей, поскольку их показания согласуются между собой и подтверждаются совокупностью иных доказательств.

На основании всех вышеизложенных доказательств суд пришёл к выводу о том, что генеральный директор МУП <...> Долганов В.Л. принял решение о полном прекращении энергоснабжения свинофермы, расположенной на <...>, с 1 июня 2010 года, исполняя незаконное указание <...> Кустоса. На это прямо указывают сведения о причинах прекращения передачи электроэнергии, содержащиеся в уведомлениях Долганова В.Л., и сведения о причине отключения от электроэнергии свинарника, принадлежащего Э., указанной Кустосом в телефонном разговоре с Долгановым. При этом подсудимый Долганов В.Л. использовал свои полномочия должностного лица коммерческой организации – МУП <...> вопреки законным интересам этой организации, с целью нанесения вреда другим лицам. Поскольку Долганову В.Л. достоверно было известно об уставной деятельности МУП <...> по передаче электроэнергии, что являлось интересом предприятия, приносящим ему доход. Из договора передачи электроэнергии с ООО <...> от 1 марта 2009 года Долганову В.Л. достоверно было известно об отсутствии законных оснований для одностороннего отказа от исполнения договора. Тем не менее, Долганов В.Л. действовал вопреки законному интересу коммерческой организации - МУП <...>. Несмотря на возложенную трудовым договором обязанность по выполнению договорных обязательств перед потребителем электрической энергии, Долганов В.Л. злоупотребил своим трудовым правом самостоятельно решать все вопросы, связанные с деятельностью Предприятия, и отдавать распоряжения и указания, обязательные для исполнения всеми работниками Предприятия, отдав незаконное указание о полном прекращении передачи электроэнергии для организации ООО <...>. Показания подсудимого Долганова В.Л. о том, что ему не было достоверно известно о собственнике свинофермы, расположенной на <...>, не опровергают доказательства его виновности. Приведённые выше доказательства указывают на то, что ему было достоверно известно, что от электроустановки, принадлежащей МУП <...>, электроэнергия поступает на указанную свиноферму, а не на иные объекты. Показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что он дал указание Долганову об отключении электроэнергии из-за больших долгов потребителей перед МУП <...> и задолженности ООО <...>, опровергаются как содержанием его телефонного разговора с Долгановым, так и иными доказательствами, указывающими на отсутствие задолженности организации ООО <...> за потребляемую электроэнергию.

Подсудимые Кустос Е.С. и Долганов В.Л. осознавали, что незаконное отключение электроэнергии приведёт к нарушению нормальной деятельности свинофермы и падежу животных, создаст препятствия в экономической деятельности организаций ООО <...> и ООО <...>, и причинит убытки потребителям электроэнергии.

Свидетель Х. показал о том, что в начале декабря 2010 года он присутствовал в кабинете Кустоса Е.С., когда А1. сообщил, что приходил человек от Э. и рассказал, что Э. и Я1. собирают компромат на Кустоса, и что у них нет договора на поставку электроэнергии. А1. попросил Кустоса позвонить Долганову и выяснить насчёт договора, в связи с тем, что ООО <...> передавало имущество ООО <...>. Эта информация ошарашила Кустоса и он собрался звонить Долганову. Эти показания согласуются с доказательствами, изложенными выше. Показания данного свидетеля о том, что в вопросе отключения электроэнергии Долганов был самостоятельным, не подтверждаются сведениями, содержащимися в записи его телефонного разговора с Кустосом, и в документах, направляемых Долгановым Э..

Факт гибели животных и их вынужденного забоя на свиноферме ООО <...> после отключения электроэнергии подтверждается ветеринарными справками, протоколами патологоанатомического вскрытия трупов животных, актами утилизации трупов животных, актами выбытия животных (том 13 л.д.195-263), докладной начальника производственного цеха ООО <...>, актом ветеринарного инспектора (том 11 л.д.72,73,81,94). На основании этих документов суд установил следующее. 1 июня 2010 года на предприятии ООО <...> были вынужденно забиты 17 свиноматок возрастом от 1,5 до 2 лет общим живым весом 4021 кг, по причине сердечной недостаточности. При ветеринарной санитарной экспертизе установлена вторая половина супоросности у 17 голов свиноматок общим весом 130,8 кг. Мясо свинины от 17 туш весом 2694 кг, полученное от убоя животных 1 июня 2010 года, было использовано в производстве мясных изделий. Кроме того, 1 июня 2010 года пало 13 голов молодых свиней возрастом до 6 месяцев, 2 июня 2010 года пало 17 молодых свиней породы Ландрас возрастом до 1,5 месяцев и одна свиноматка породы Ландрас возрастом 2 года. В период с 6 июня по 18 июля 2010 года пало 9 голов молодых свиней. В качестве причины смерти животных работниками ветеринарной службы указана асфиксия, а патологоанатомические диагнозы: катаральная бронхопневмания, застойная гиперемия, острая зайстойная гиперемия и отёк лёгких, острый серозный гастроэтероколит, острое расширение правого отдела сердца.

Эти сведения подтверждаются показаниями свидетеля К3. о том, что 2 июня 2010 года она присутствовала при вскрытии трупов 17 поросят и одной свиньи, поступивших из ООО <...>, и проводила необходимые исследования. При вскрытии было обнаружено заболевание лёгких животных. Такие заболевания как катаральная бронхопневмания и отёк лёгких вызвали причину смерти животных от асфиксии. Причинами этих заболеваний могли быть стресс, изменение микроклимата, сырость и загазованность помещения аммиаком.

Сведения о количестве вынужденно забитых и павших животных подтверждаются и данными, представленными Министерством сельского хозяйства <...>.

Указанные выше доказательства подтверждают факт гибели животных и их вынужденного забоя в период отсутствия электроэнергии на свиноферме, принадлежащей ООО <...>, указывают на причину их гибели и вынужденного забоя, установленную специалистами ветеринарной службы, связанную с прекращением передачи электроэнергии в помещение свинофермы. Сведения о причине гибели молодых свиней указывают на реакцию этих животных на изменение условий их содержания в отсутствие электроэнергии. Материалы уголовного дела не содержат сведений о том, что забой 17 племенных свиноматок со второй половиной супоросности был произведён не вынужденно, а умышленно, либо по иной причине.

Из показаний свидетеля Ф2., сотрудника Министерства сельского хозяйства <...>, суд установил следующее. По запросу следователя она производила расчёт суммы ущерба, причинённого организации ООО <...>, на основании актов о гибели животных, данных о цене реализации свинины, справки о стоимости использованных медикаментов, о выплате зарплаты привлечённым работникам, а также на основании существующей методики. Учитывая сведения, о сорока павших животных, семнадцати вынужденно забитых животных, о размере выплаченной заработной плате привлечённым работникам, о стоимости использованных медикаментов, а также о размере выручки от реализации свинины она определила сумму ущерба 729696 рублей. Показания свидетеля У2. подтверждаются сведениями о расчёте убытков ООО <...> с применением методики, одобренной министерством сельского хозяйства Российской Федерации 24.09.2008 г.

Согласно представленным суду сведениям организации ООО <...> причинён ущерб в сумме 729 тысяч 696 рублей. Эта сумма рассчитана из стоимости ущерба от вынужденного забоя 17 голов свиноматок и падежа 40 голов свиней (703675+118091=821766 рублей), прибавленной к ней суммы выплаты зарплаты работникам, привлечённым на временные работы по раздаче кормов и уборке свинарника (240 тысяч рублей), прибавленной стоимости медикаментов (29820 рублей), и вычтенной выручки от реализации мяса, полученного от вынужденного забоя свиноматок (361890 рублей). Однако, при установлении размера понесённого организацией ООО <...> материального ущерба суд принимает во внимание, что материалы уголовного дела не подтверждают то обстоятельство, что затраты на выплату заработной платы вынужденно нанятых работников, как и затраты на использованные медикаменты, понесла организация ООО <...>. Из приказа № генерального директора ООО <...> от 1 июня 2010 года суд установил, что десять дополнительных рабочих мест в связи с отключением электроэнергии было создано в организации ООО <...>, а не в организации ООО <...>, которая является самостоятельным юридическим лицом (том 11 л.д.57). Из этого приказа следует, что дополнительные работники организации ООО <...> были привлечены для ручной раздачи кормов и ручной уборки клеток на участке откорма свиней свинофермы ООО <...>. На основании расходных кассовых ордеров и платёжных ведомостей суд установил, что оплату труда дополнительно привлечённых десяти работников за июнь и июль 2010 года в сумме 160 тысяч рублей произвела организация ООО <...> (том 11 л.д.58-63). Материалы уголовного дела не содержат сведений о выплате зарплаты привлечённым работникам за август 2010 года в сумме 80 тысяч рублей. Эти сведения согласуются с показаниями свидетеля Г3. о том, что по поручению прокурора <...>, на основании представленных документов, она установила, что организация ООО <...> затратила на выплату заработной платы дополнительно принятым работникам в период с 1.06.2010 г. по 31.07.2010 г. 160 тысяч рублей. Она отнесла эту сумму к ущербу предприятия, поскольку посчитала, что дополнительная зарплата была выплачена привлечённым работникам в связи с отключением электроэнергии. На основании представленных ей документов по оплате электроэнергии за перио<...> годов она установила, что ООО <...> по май 2010 года полностью оплатила МУП <...> потреблённую электроэнергию.

Из накладной от 29 июня 2010 года суд установил, что затраты на использование медикаментов для животных в сумме 29820 рублей понесла также организация ООО <...>, а не ООО <...> (том 11 л.д.64).

На основании изложенных доказательств суд установил, что материальный ущерб от прекращения передачи электроэнергии организация ООО <...> понесла в размере 459 тысяч 876 рублей от падежа и вынужденного забоя животных, который образуется от суммы прямого ущерба без учёта суммы выручки от продажи мяса (821766-361890=459876). Организация ООО <...> понесла материальный ущерб в размере 189 тысяч 820 рублей. Он образовался от затрат на выплату заработной платы работникам, вынужденно привлечённым к работам по ручной раздаче кормов и уборке клеток на участке откорма свиней свинофермы ООО <...>, за июнь и июль 2010 года, и затрат на закупку использованных медикаментов.

Показания свидетелей Ц1., М1., Д2. об обстоятельствах, связанных с предполагаемой передачей железнодорожного тупика Ц1. в счёт возмещения долга ООО <...>, не опровергают доказательства виновности подсудимых, а восполняют их, указывая на мотив совершения подсудимым Кустосом Е.С. должностного преступления. Показания свидетелей Е2., Г1., Э1. о наличии возможности подключения ООО <...> к электроустановкам их предприятий, и о получении представителями ООО <...> сведений об отсутствии такой возможности, не опровергают изложенные выше доказательства. Поскольку их показания не ставят под сомнение право потребителя электроэнергии - организации ООО <...>, установленное договором с МУП <...>, на своевременное получение электроэнергии при условии её оплаты. Показания свидетеля В1. об отсутствии технической возможности переключения подачи электроэнергии для ООО <...> через другой трансформатор, опровергаются материалами уголовного дела и изложенными выше доказательствами, указывающими на иную причину прекращения подачи электроэнергии. Показания свидетеля Г3. о том, что при выполнении поручения прокурора ей не были предоставлены документы, подтверждающие гибель животных и сам ущерб, не опровергают изложенные выше доказательства. Поскольку на причинение ущерба организации ООО <...> указывают доказательства, имеющиеся в материалах дела, которым судом дана оценка выше. Показания свидетеля А3. о том, что на предприятии <...> имелась дизельная электроустановка, о которой он сообщил Я1., но тот от неё отказался, не опровергают доказательства виновности подсудимых. Поскольку, как пояснил свидетель А3., а также свидетели Я1., У1., Н1. и представитель потерпевшего Э., использование такой электроустановки требовало дополнительных расходов на дизельное питание, эта установка не была предложена Кустосом в безвозмездное пользование.

Показания свидетелей Т1., З2., Ж1. и других о корректном обращении подсудимого Кустоса с подчинёнными, о его умении сдерживать эмоции и не идти у них на поводу, быть всегда выдержанным, опровергаются содержанием телефонного разговора с Долгановым, зафиксированном при проведении ОРМ, в котором подсудимым Кустосом Е.С. допущено восемь нецензурных слов.

Суд доверят изложенным документам, и признаёт их допустимыми доказательствами, поскольку они собраны в соответствии со статьёй 86 УПК РФ, а сведения, изложенные в них, имеют значение для обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, указанных в статье 73 УПК РФ. Суд доверяет заключению экспертов, поскольку оно дано комиссией экспертов, обладающими специальными познаниями, на основании объективного исследования вещественного доказательства – записи телефонного разговора.

Кроме того, суд принимает во внимание решение арбитражного суда <...> от 29 ноября 2010 года, вступившее в законную силу. Этим решением суда установлены следующие обстоятельства. Предприятие МУП <...>, образованное администрацией <...>, являясь правопреемником МУП ПО <...>, осуществляло деятельность по эксплуатации электрических сетей в рамках собственной хозяйственной деятельности и передачу электрической энергии потребителям (населению и промышленным объектам). Данная услуга в соответствии со статьёй 4 ФЗ РФ «О естественных монополиях» относится к сфере деятельности субъектов естественных монополий. Электрическая энергия передавалась предприятием МУП <...> на свиноферму, расположенную по адресу: <...>, где располагалась трансформаторная подстанция, принадлежащая ООО <...>, на основании договора передачи электрической энергии от 1 марта 2009 года между МУП <...> и ООО <...>. Ремонтные работы трансформаторной подстанции проводились МУП <...> более 24 часов подряд и превысили 72 часа в год, установленные пунктом 113 Правил функционирования розничных рынков электрической энергии, утверждённых Постановлением Правительства РФ № от 31 августа 2006 года. Для проведения таких ремонтных работ необходимо согласование сроков с органом Ростехнадзора, но МУП <...> проведение ремонтных работ с органом Ростехнадзора не согласовал. Кроме того, МУП <...> не согласовал период проведения ремонтных работ с потребителем ООО <...>, чем препятствовал передаче электрической энергии на объект потребителя. Прекращая подачу электрической энергии на объект ООО <...>, МУП <...> нарушил положения пункта 4 части 1 статьи 10 ФЗ РФ «О защите конкуренции». Проводя ремонт на электрических установках лишь в определённые дни, МУП <...> не обосновал перед <...> управлением Ростехнадзора необходимость одновременного вывода с <дата изъята> в ремонт ЛЭП-35 кВ «ТЭЦ-11 Водозабор <...> цепей «А» и «Б» и отключение электрической установки 10кВ объекта ООО <...> (свинофермы). В соответствии с письмом <...> управления Ростехнадзора от 15.06.2010 г. № на основании представленных нарядов-допусков, отключение электрических сетей и электрооборудования предприятием МУП <...> производилось только на время производства работ в электрических устройствах 1,2,3,9,10,11 июня 2010 года с 8 до 16 часов. Следовательно, МУП <...> имел возможность в дни, когда не проводились ремонтные работы, производить передачу электрической энергии потребителю ООО <...>. Электроустановка ООО <...> была присоединена к сетям МУП <...> прежним собственником, и соответствовала техническим требованиям. МУП <...>, не являясь гарантирующим поставщиком, не вправе отключать электроэнергию в связи с отсутствием разрешения о допуске в эксплуатацию энергоустановки и не предоставлением владельцем электросетевого хозяйства документов, подтверждающих присоединение его объектов, поскольку в его обязанности не входит контроль за исправностью оборудования. Следовательно, правовые основания для отключения электрической энергии потребителю ООО <...> у МУП <...> отсутствовали. В действиях МУП <...> усматриваются признаки нарушения пунктов 4 и 10 части 1 статьи 10 ФЗ РФ «О защите конкуренции», выразившегося в препятствовании перетоку электроэнергии ООО <...> (том 16 л.д.164-172). В соответствии с положениями статьи 90 УПК РФ суд признаёт эти обстоятельства без дополнительной проверки.

Обстоятельства, установленные данным судебным решением, согласуются с показаниями свидетеля Ю2., директора <...> предприятия <...>, о том, что в 2010 году МУП <...> не являлся гарантирующим поставщиком электроэнергии.

Представленное стороной защиты решение <...> от 22.06.2012 года № об отказе в удовлетворении иска ООО <...> к МУП <...>, не вступившее в законную силу, не имеет силу преюдиции. Поэтому обстоятельства, установленные данным судебным решением, не могут быть признаны судом без дополнительной проверки. Между тем, суд отмечает, что при вынесении указанного решения арбитражный суд на основании предыдущего решения арбитражного суда от 29.10.2010 года по делу №, вступившего в законную силу, посчитал установленными следующие обстоятельства: 1) электроустановка ООО <...> была присоединена к сетям МУП <...> прежним собственником и соответствовала всем требованиям безопасности; 2) МУП <...> не вправе был отключать электроэнергию в связи с отсутствием разрешения о допуске в эксплуатацию энергоустановки; 3) МУП <...> не вправе отключать электроэнергию в случае нарушения владельцем электросетевого хозяйства обязанности по предоставлению документов подтверждающих технологическое присоединение объектов электросетевого хозяйства.

На основании совокупности изложенных доказательств суд установил, что подсудимый Кустос Е.С., действуя из личной неприязни к Э., превысил свои полномочия <...> муниципального образования, отдав незаконное распоряжение Долганову В.Л. о прекращении передачи электроэнергии ООО <...>, генеральным директором которого является Э.. Этим распоряжением Кустос Е.С. преследовал цель, нарушить права и законные интересы организаций ООО <...> и ООО <...> и охраняемые законом интересы общества и государства. Поскольку ему достоверно было известно о передачи Э. свинофермы другой организации, об участии хозяйственных обществ, созданных Э., в государственной программе по развитию агрокомплекса, и о видах деятельности возглавляемых Э. предприятий. На эти обстоятельства прямо указывают, как показания подсудимого Кустоса Е.С., так и другие доказательства, изложенные выше. Совершая действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать, подсудимый Кустос Е.С. осознавал, что своими действиями дискредитирует орган муниципальной власти и тем самым, существенно нарушает интересы государства, охраняемые законодательством о местном самоуправлении. Подсудимый Долганов В.Л., являясь руководителем коммерческой организации - муниципального унитарного предприятия <...>, одним из уставных видов деятельности которого, была передача электрической энергии потребителям, действуя из личной заинтересованности выслужиться перед Кустосом Е.С., выполнил его незаконное распоряжение. Он использовал свои управленческие функции вопреки законным интересам этой организации в целях нанесения вреда другим лицам - ООО <...> и ООО <...>, и, не имея законных оснований, отдал распоряжение своим подчинённым о полном прекращении передачи электроэнергии ООО <...> с 1 июня 2010 года. Подсудимые Кустос Е.С. и Долганов В.Л. достоверно знали из содержания договора передачи электрической энергии между МУП <...> и ООО <...> о наступлении гражданско-правовой ответственности предприятия МУП <...> в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства по передаче электроэнергии, и возможном возмещении убытков, понесённых ООО <...>. Не получив согласия органа Ростехнадзора на проведение длительного, более 72 часов, ремонта электрических сетей и оборудования, не согласовав период проведения ремонтных работ с потребителем ООО <...>, Долганов В.Л. принял решение о полном прекращении передачи электроэнергии данному потребителю. Действуя, таким образом, подсудимый Кустос Е.С. превысил свои должностные полномочия, а подсудимый Долганов В.Л. злоупотребил полномочиями лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов организаций ООО <...>, ООО <...>, причинило существенный вред ООО <...>. Поскольку ООО <...> на основании заключённого договора при своевременной оплате полученной электроэнергии имело законное право бесперебойно получать её от электроустановки, принадлежащей МУП <...>, и использовать её по своему усмотрению, в том числе и для целей предпринимательской деятельности. Принадлежащая организации ООО <...> свиноферма, расположенная по адресу: <...>, получала электроэнергию, передаваемую МУП <...> по электрическим сетям от электроустановки, принадлежащей ООО <...>. Полное прекращение передачи электрической энергии повлекло наступление гибели выращиваемых племенных животных (свиней породы Ландрас) и их вынужденный забой вследствие сердечной недостаточности из-за прекращения работы электрооборудования, регулирующего необходимую температуру в помещении свинофермы, вентиляцию и другие необходимые процессы жизнедеятельности животных. Кроме того, организации ООО <...> и ООО <...> имели конституционное право на свободу экономической деятельности. Совершённое подсудимым Кустосом Е.С. деяние повлекло и существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, поскольку разведение животных в ООО <...> проводилось в рамках Федеральной целевой программы по развитию агропромышленного комплекса при реализации национального проекта в сфере сельского хозяйства по строительству и реконструкции животноводческих комплексов (ферм).

Оценив собранные доказательства, суд установил, что они не подтверждают наступление тяжких последствий для организаций ООО <...> и ООО <...> от прекращения передачи электроэнергии. Представитель потерпевшего Э. сообщил о том, что месячная выручка предприятия ООО <...> составляла около миллиона рублей. При таких обстоятельствах суд считает, что ущерб от гибели 40 молодых свиней и вынужденного забоя 17 племенных свиноматок, не указывает на наступление тяжких последствий для данной организации. При этом суд установил, что вред, причинённый организации ООО <...> является существенным. Поскольку противоправное деяние подсудимых Кустоса Е.С. и Долганова В.Л., повлекшее прекращение передачи электроэнергии на свиноферму, принадлежащую указанной организации, повлияло на нормальную работу этой организации. Вынужденный забой 17 племенных свиноматок создал препятствие в нормальной работе этой организации по разведению племенных животных, поскольку для выращивания животных необходимы определённые сроки. При оценке существенности вреда суд учитывает также сведения об условиях приобретения этой организацией племенных животных и понесённых для этого затратах, превышающих один миллион рублей. Суд считает, что размер причинённого организации ООО <...> материального ущерба в сумме 459 тысяч 876 рублей также указывает на существенность причинённого этой организации вреда. Принимая во внимание показания представителя потерпевшего Э., данные при производстве предварительного расследования, о том, что дневная выручка организации ООО <...> составляла один миллион 200 тысяч рублей (том 15 л.д.175), суд считает, что размер материального ущерба, причинённого этой организации, в сумме 189 тысяч 820 рублей, не является для неё существенным.

По обвинению Кустоса Е.С. в незаконном хранении боеприпаса.

В соответствии с положением пункта 9 статьи 6 Федерального закона «Об оружии» (в редакции закона № от 10.07.2012 г.), на территории Российской Федерации запрещается оборот патронов с пулями бронебойного и зажигательного действия. Из показаний подсудимого Кустоса Е.С. следует, что при получении лицензии на право владения огнестрельным нарезным оружием – карабинами ОП СКС и «Тигр» калибра 7,62 мм, он был проинструктирован о правилах хранения и применения патронов к этому оружию.

Согласно протоколу обыска от 15 июня 2011 года в жилище Кустоса Е.С., расположенном по адресу: <...>, было обнаружено большое количество патронов, в т.ч. 9 патронов калибра 7,62х54, хранившихся в металлическом сейфе (том 21 л.д.51-63).

Согласно протоколу осмотра предметов (документов) от 23-26 июня 2011 года были осмотрены все патроны, изъятые при обыске жилища Кустоса Е.С., в том числе, девять патронов калибра 7,62х54, три из которых типа «полуоболочка», а шесть патронов типа «оболочка» с гильзами из металла жёлтого цвета. На донце этих девяти патронов имелись различные маркировки: «LVE», «7,62х54R, 17х70,188х82,188х92,0х97» (том 22 л.д.32).

Согласно заключению эксперта по результатам судебно-баллистической экспертизы от 18 июля 2011 года, среди 9 патронов калибра 7,62х54, изъятых при обыске в жилище Кустоса Е.С., один патрон с маркировкой на гильзе «17-70», вершина пули которого, окрашена в чёрный цвет с красным кольцом, является боевым винтовочным патроном калибра 7,62 мм с бронебойно-зажигательной пулей «Б-32». Этот патрон относится к категории боевых припасов, и используется для стрельбы из 7,62 мм винтовки Мосина, карабинов, снайперской винтовки Драгунова (СВД), ручных пулемётов Дегтярёва, Калашникова (ПК, ПКМ, ПКТ). Данный патрон, представленный на исследование с другими патронами, исправен и к производству выстрелов пригоден (том 24 л.д.54-73).

Результаты обыска согласуются с показаниями свидетелей Л2., Ч2., Ю.

Так свидетель Л2. сообщил о том, что участвовал в обыске понятым. Вместе со вторым понятым он наблюдал, как после вскрытия одного из сейфов, расположенных на втором этаже дома, лица, проводившие обыск, пересчитывали патроны, которые хранились в сейфе в упаковках и россыпью. Патроны из сейфа вынимали на пол, а потом пересчитывали и упаковывали.

Свидетель Ч2. видел в одном из сейфов коробку с патронами, и много патронов на полу, когда их считали и описывали лица, производившие обыск.

Свидетель Ю. сообщил о том, что присутствовал при проведении обыска как представитель администрации <...>. Когда вскрыли сейф, он увидел в нём несколько видов оружия и много патронов. Часть патронов находилась в патронтаже, часть в коробках, а часть россыпью. При вскрытии сейфа понятые находились вместе со следователем.

Показания указанных свидетелей наряду с результатами обыска согласуются с показаниями свидетеля Ц1. о том, что в сейфе Кустоса хранилось много патронов к нарезному оружию. Показания свидетелей Ц1., Ф1. о том, что их не пустили в дом при проведении обыска, согласующиеся с показаниями свидетеля О1., не указывают на незаконность обыска. Поскольку из материалов уголовного дела, в том числе и личных документов, изъятых при обыске, суд установил, что в доме по <...>, Ц1. и Ф1. на период проведения обыска не проживали.

Показания свидетеля О1. о том, что после того, как участники обыска прошли внутрь дома, «оттуда чуть позже вышел человек, сел в «Волгу», уехал, а минут через 20 опять приехал», не указывают на незаконность обыска. Показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что при задержании следователь Н. изъял у него ключи от дома и от сейфа, опровергаются сведениями, содержащимися в протоколе задержания подозреваемого Кустоса Е.С. от 15 июня 2011 года, не оспоренном стороной защиты (том 6 л.д.103-108).

Из показаний специалиста Ш. суд установил, что охотничьи патроны и боевые патроны с пулей со стальным сердечником и бронебойно-зажигательной пулей «Б-32» имеют внешние отличия. Боевой патрон калибра 7,62х54 мм можно отличить от охотничьего патрона по маркировке на гильзе. У боевых патронов маркировка состоит из двух групп цифр, обозначающих номер завода и год выпуска. Например, 3 и 76, где 3 – номер завода, а 76 – год выпуска боеприпаса. У охотничьего патрона калибра 7,62х39 и 7,62х54 на гильзе отображается товарный знак завода-изготовителя, цифры, обозначающие модель патрона, например, 7,62х54Р, и две последние цифры – год выпуска патрона. Общее количество цифр на гильзе намного превышает количество цифр маркировки боевого патрона. Патрон с бронебойно-зажигательной пулей имеет дополнительную световую окраску пули в виде чёрной окраски на вершине пули и кольца красного цвета. Боевые патроны незаконно используются в охотничьем оружии. Гражданский оборот боеприпасов со специальными пулями запрещён.

Эти сведения согласуются с показаниями свидетелей О2., председателя правления <...> отделения охотников и рыболовов, К1., Ф. и других, принимавших неоднократно участие в охоте совместно с подсудимым Кустосом. Так, свидетель О2. сообщил о том, что патроны с бронебойно-зажигательной пулей были всегда запрещены к продаже. Они отличаются от других боевых патронов красной, чёрно-красной или зелёной окраской на пуле. Различие между боевыми и охотничьими патронами существует и в маркировке на гильзах. На гильзах охотничьих патронов более насыщенная маркировка. Лицензия на нарезное длинноствольное оружие даёт охотнику право на приобретение патронов к калибру того оружия, которое указано в разрешении. Свидетель Ф. сообщил о том, что охотничий патрон калибра 7,62 мм размера 54 имеет латинскую букву R. Головка бронебойно-зажигательного патрона окрашена в чёрный цвет с красной каёмкой. Их можно отличить по маркировке на донышке гильзы патрона. На охоте эти патроны имеют большой успех, т.к. они тяжелее обычных патронов, поэтому не рикошетят. В магазине такие патроны не продавались. Свидетель К1. показал о том, что на головке пули трассирующего патрона нанесена краска, и его можно отличить по длине патрона.

Суд доверяет протоколам, собранным в ходе предварительного расследования, поскольку они изготовлены и собраны следователями в соответствии с требованиями УПК РФ. Материалы уголовного дела указывают на то, что обыск в жилище подсудимого Кустоса Е.С. был проведён в случае, не терпящем отлагательства, в соответствии с порядком, предусмотренным частью 5 статьи 165, статьёй 182 УПК РФ. Процедура судебного контроля этого следственного действия произведена в соответствии с установленным законом порядком. Кроме того, материалы уголовного дела не содержат сведений, указывающих на заинтересованность понятых И2. и Л2. в исходе данного уголовного дела. Показания подсудимого Кустоса Е.С. о том, что боевой патрон с бронебойно-зажигательной пулей ему не принадлежит и был подброшен сотрудниками правоохранительных органов, не подтверждаются исследованными доказательствами и материалами уголовного дела. Кроме того, его показания косвенно опровергаются показаниями свидетеля Ф., неоднократно принимавшего участие в совместной с Кустосом охоте, о том, что такие патроны на охоте имеют большой успех.

Суд доверяет заключению эксперта, поскольку порядок назначения судебной экспертизы, предусмотренный главой 27 УПК РФ, был соблюдён. Это заключение дано квалифицированным экспертом на основе объективного исследования вещественных доказательств, с применением научных познаний. Суд доверяет показаниям специалиста Ш., поскольку они даны с учётом его специальных познаний в области баллистики.

Оценив все собранные доказательства в совокупности, суд считает доказанным обстоятельством то, что подсудимый Кустос Е.С., имея разрешение на хранение боеприпасов калибра 7,62 мм, 39 и 54 размера, к нарезному охотничьему длинноствольному оружию - карабинам ОП «СКС» и «Тигр» калибра 7,62 мм, которым он законно владел, незаконно хранил один боевой патрон с бронебойно-зажигательной пулей, запрещённый к обороту на территории Российской Федерации. Суд не признаёт данное деяние малозначительным, и пришёл к убеждению в том, что оно представляет общественную опасность и является преступлением. Поскольку подсудимый Кустос Е.С. имел во владении оружие, в котором могут использоваться все патроны калибра 7,62 мм, включая и запрещённые к обороту на территории Российской Федерации. Патрон с бронебойно-зажигательной пулей «Б-32» калибра 7,62 мм подсудимый Кустос незаконно хранил вместе с другими боеприпасами в специально отведённом для этого месте, тем самым, умышленно создал условия для незаконного использования запрещённого к обороту боеприпаса. Как следует из показаний подсудимого Кустоса, свидетелей Д3., Р., Ф., Е1. и других, подсудимый Кустос неоднократно принимал участие в охоте, используя принадлежащие ему карабины ОП «СКС» и «Тигр». Поэтому, суд пришёл к убеждению в том, что запрещёнными уголовным законом действиями по хранению боевого патрона с бронебойно-зажигательной пулей подсудимый Кустос Е.С. умышленно создал угрозу причинения вреда личности, обществу и государству, путём возможного использования запрещённого к обороту боеприпаса посредством имевшегося у него оружия, что повышает степень общественной опасности содеянного Кустосом, в связи с чем, это деяние не является малозначительным.

В ходе судебного разбирательства государственный обвинитель исключил из предъявленного Кустосу Е.С. и Долганову В.Л. обвинения, квалифицирующий признак преступления – причинение тяжких последствий, мотивируя тем, что представленные доказательства не подтверждают данное обстоятельство. В связи с этим, государственный обвинитель переквалифицировал совершённое Кустосом Е.С. деяние в соответствии с частью 1 статьи 286 УК РФ, и совершённое Долгановым В.Л. деяние в соответствие с частью 1 статьи 201 УК РФ, предусматривающими более мягкое наказание. Кроме того, государственный обвинитель исключил из объёма предъявленного Кустосу Е.С. обвинения незаконное приобретение и перевозку боеприпасов, а также незаконное хранение 16 патронов калибра 7,62 мм и двух винтовочных патронов калибра 7,62х54 с пулями со стальным сердечником, полагая, что собранные доказательства не указывают на незаконность хранения этих боеприпасов. Представитель потерпевшего Э. согласился с мнением государственного обвинителя.

С учётом этих обстоятельств суд исключает из объёма обвинения, предъявленного подсудимому Кустосу Е.С., обвинение в незаконном приобретении и перевозке боеприпасов, а также в незаконном хранении 16 патронов калибра 7,62 мм, образца 1943 года и двух боевых винтовочных патронов калибра 7,62х54 с пулями со стальным сердечником. Поскольку, оценив собранные доказательства, суд установил, что они не подтверждают обвинение, предъявленное Кустосу Е.С., в незаконном приобретении и перевозке боеприпасов, а также в незаконном хранении 18 боевых патронов калибра 7,62 мм с пулями со стальным сердечником. Статья 6 ФЗ РФ «Об оружии», устанавливающая ограничения на оборот гражданского оружия и патронов к нему, не содержит запрета на хранение патронов к гражданскому оружию, разновидностью которого является охотничье огнестрельное длинноствольное нарезное оружие, при наличии законного основания для владения таким оружием. На это обстоятельство прямо указывает норма пункта 9 указанной статьи закона, введённая Федеральным законом от 28.12.2010 г. №. Сведения о наличии у подсудимого Кустоса Е.С. карабинов ОП «СКС» и «Тигр» калибра 7,62 мм, суд установил из показаний подсудимого Кустоса Е.С., свидетелей Д3., Е1. и других, копий лицензий (разрешений) № и № на право хранения карабинов «Тигр» №, 1994 года выпуска, и ОП «СКС» №, 1954 года выпуска, калибра 7,62 мм.

Кроме того, в соответствии с пунктом 1 статьи 6 ФЗ РФ «Об оружии» на территории Российской Федерации запрещается оборот оружия и патронов к нему, имеющих технические характеристики, не соответствующие криминалистическим требованиям Министерства внутренних дел. Такие требования, утверждённые приказом МВД РФ от 20 сентября 2011 г. №, не содержат запрета на хранение патронов калибра 7,62 мм размера 39 и 54. Положения пунктов 29 и 30 раздела 6 данного Приказа устанавливают требования к пулям патронов к огнестрельному нарезному оружию и к гильзам таких патронов. Эти требования заключаются в том, что пули таких патронов должны обеспечивать сохранение на них следов частей и деталей оружия, пригодных для его идентификации, а гильзы таких патронов должны обеспечивать сохранение на них следов частей и деталей, пригодных для идентификации оружия.

Суд квалифицирует деяния подсудимых в соответствии с правилами статей 9,10 УК РФ. В связи с переквалификацией государственным обвинителем деяния, совершённого подсудимыми Кустосом и Долгановым, суд квалифицирует совершённые ими преступления в соответствии с нормами Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающими более мягкое наказание.

Деяния подсудимого Кустоса Е.С. суд квалифицирует:

- по части 3 статьи 33, части 3 статьи 30, пункту «з» части 2 статьи 105 УК РФ, как организация покушения на убийство, то есть на умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное по найму, не доведённое до конца по независящим от него обстоятельствам. Поскольку судом установлено, что именно Кустос Е.С. организовал убийство П., но оно не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам. Об умысле Кустоса Е.С. на организацию покушения на убийство, свидетельствует способ, которым планировалось лишение жизни П., показания свидетеля Ж. о поручении Кустоса Е.С. убить П., показания свидетеля Щ1. о намерениях Кустоса «завалить» П., показания обвиняемого Щ. в ходе предварительного расследования о том, что заказчиком убийства П. был Кустос. Судом установлено, что Кустос Е.С. поручил Ж. организовать убийство П. при обстоятельствах, изложенных в приговоре, пообещав денежное вознаграждение;

- по части 1 статьи 286 УК РФ, как превышение должностных полномочий, то есть, совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов общества и государства. Поскольку Кустос Е.С. при совершении этого преступления выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в органе местного самоуправления. Он совершил действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать. Преступные действия <...> Кустоса Е.С. повлекли существенное нарушение прав и законных интересов организаций ООО <...> и ООО <...>, связанных со свободой экономической деятельности, и нанесли материальный ущерб организации ООО <...> в размере 189 тысяч 820 рублей, связанный с привлечением дополнительных ресурсов для восстановления деятельности свинофермы. Кроме того, его преступные действия повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства в области развития агропромышленного комплекса, поскольку создали препятствия в удовлетворении гражданами своих потребностей в сфере потребления мясной продукции, и дискредитировали орган муниципальной власти – администрацию муниципального образования <...>;

- по части 1 статьи 222 УК РФ, как незаконное хранение боеприпаса. Поскольку он хранил в специально отведённом месте, вместе с оружием, боевой патрон, являющийся боеприпасом, запрещённый к обороту на территории Российской Федерации Законом «Об оружии».

Деяние подсудимого Долганова В.Л. суд квалифицирует по части 1 статьи 201 УК РФ, как злоупотребление полномочиями, то есть, использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях нанесения вреда другим лицам, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организаций. Поскольку Долганов В.Л. являлся руководителем коммерческой организации - муниципального унитарного предприятия <...>, одним из уставных видов деятельности которого, была передача электрической энергии потребителям за установленную плату. Он использовал свои управленческие функции вопреки законным интересам этой организации в целях нанесения вреда другим лицам - ООО <...> и ООО <...>. Совершённое им деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации ООО <...>, выразившегося в гибели животных и их вынужденном забое, и образованию материального ущерба.

Подсудимые Кустос Е.С. и Долганов В.Л. на учёте у психиатра не состоят. Согласно заключению комиссии судебных экспертов-психиатров Кустос Е.С. ранее каким-либо хроническим или временным психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики не страдал, в настоящее время не страдает и в период инкриминируемых ему деяний вышеперечисленных расстройств не обнаруживал. Об этом свидетельствует сохранность его интеллекта и эмоционально-волевой сферы, а также то, что в период, относящийся к инкриминируемым ему деяниям, его поведение носило последовательный и целенаправленный характер, он ориентировался в окружающем, лицах, не обнаруживал признаков бреда, галлюцинаций, расстроенного сознания, сохранил воспоминания о том периоде времени. Следовательно, в период совершения инкриминируемых ему деяний, Кустос Е.С. мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (том 24 л.д.130-136).

Суд доверяет указанному заключению экспертов, поскольку оно дано комиссией квалифицированных специалистов на основе объективных данных исследования, с применением научных познаний. Учитывая данное заключение, а также поведение подсудимых в суде, суд признаёт подсудимых Кустоса Е.С. и Долганова В.Л. вменяемыми. Поэтому они должны нести уголовную ответственность за совершённые преступления.

При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступлений, личность виновных, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осуждённых и на условия жизни их семей. Совершённое подсудимым Кустосом неоконченное преступление против жизни имеет высокую степень общественной опасности, совершено с прямым умыслом, и относится к особо тяжким преступлениям. Совершённые им преступления против службы в органах местного самоуправления и против общественной безопасности, как и совершённое Долгановым В.Л. преступление против интересов службы в коммерческих и иных организациях, относятся к умышленным преступлениям средней тяжести. При назначении наказания Долганову В.Л. суд, руководствуясь правилом статьи 10 УК РФ, применяет уголовный закон в редакции №26-ФЗ от 7 марта 2011 года, поскольку он смягчил наказание в виде исправительных работ, предусмотренное санкцией части 1 статьи 201 УК РФ. При назначении наказания подсудимому Кустосу Е.С. суд, руководствуясь правилом статьи 9 УК РФ, применяет уголовный закон, действовавший во время совершения преступлений.

Подсудимые Кустос Е.С. и Долганов В.Л. не судимы, к административной ответственности не привлекались, имеют семьи, детей. На момент совершения преступлений они работали. По месту жительства и месту работы оба подсудимых характеризуются положительно. Кроме того, подсудимый Кустос Е.С. является воином-интернационалистом, награждён государственными медалями «За верность долгу и отечеству», «Ветерану-интернационалисту», «70 лет Вооружённых Сил СССР», медалью иностранного государства «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», ведомственными памятными медалями «15 лет вывода Советских войск из ДРА», «20 лет вывода Советских войск из Афганистана» (том 22 л.д.94,96-98,100,106,108,109). Тяжёлыми заболеваниями, препятствующими отбывать наказание в виде лишения свободы, подсудимые не страдают.

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимых, суд признаёт совершение ими преступлений впервые, наличие у них детей, состояние здоровья подсудимого Кустоса Е.С. <...>, наличие у него государственных и ведомственных наград, прохождение им военной службы в <...>. Кроме того, суд учитывает, что в ходе предварительного расследования обвиняемый Долганов В.Л., давая показания по предъявленному ему обвинению и признавая факт телефонного разговора с Кустосом, способствовал раскрытию данного преступления. Поэтому суд признаёт это обстоятельство смягчающим наказание подсудимого Долганова. Суд не признаёт совокупность смягчающих наказание обстоятельств исключительными, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступлений, и не применяет положения статьи 64 УК РФ.

Обстоятельств, отягчающих наказание, суд не установил.

В целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённых и предупреждения совершения новых преступлений, наказание необходимо назначить подсудимому Кустосу Е.С. в виде лишения свободы в пределах санкции части второй статьи 105 УК РФ, в размере, установленном частью 3 статьи 66 УК РФ, с применением правила части 3 статьи 34 УК РФ, а также в виде штрафа в размере, установленном санкцией части 1 статьи 286 УК РФ, и в виде ограничения свободы в размере, установленном санкцией части 1 статьи 222 УК РФ. Подсудимому Долганову В.Л. суд назначает наказание в виде штрафа в размере, установленном санкцией части 1 статьи 201 УК РФ. При назначении наказания в виде штрафа суд учитывает тяжесть совершённых подсудимыми преступлений, имущественное положение осуждённых и членов их семей, а также возможность получения осуждёнными заработной платы. При назначении наказания в виде ограничения свободы суд учитывает, что осуждённый Кустос Е.С. не относится к категории лиц, установленных частью 6 статьи 53 УК РФ. По совокупности преступлений суд назначает наказание осуждённому Кустосу Е.С. по правилу части 3 статьи 69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний, с применением правил статьи 71 УК РФ.

С учётом назначаемого наказания суд не находит оснований для изменения категорий совершённых подсудимыми преступлений, учитывая фактические обстоятельства преступлений и их общественную опасность. Суд считает, что исправление осуждённого Кустоса Е.С. невозможно без реального отбывания наказания в виде лишения свободы, поэтому не находит оснований для применения статьи 73 УК РФ.

Вид исправительного учреждения осуждённому Кустосу Е.С. необходимо назначить по правилу пункта «в» части 1 статьи 58 УК РФ.

В соответствии с правилами части 3 статьи 81 УПК РФ вещественные доказательства, представляющие ценность и истребованные сторонами, необходимо вернуть представителям законного владельца, документы, являющиеся вещественным доказательством, в том числе, содержащиеся на электронных носителях, необходимо оставить при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего, а предметы, не представляющие ценности и не истребованные сторонами необходимо уничтожить.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 307, 308, 309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать Кустоса Е. С. виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30 пунктом «з» части 2 статьи 105, частью 1 статьи 286, частью 1 статьи 222 УК РФ, и назначить ему наказание:

- за преступление, предусмотренное частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30 пунктом «з» части 2 статьи 105 УК РФ, в виде десяти лет лишения свободы;

- за преступление, предусмотренное частью 1 статьи 286 УК РФ, в виде штрафа в размере пятьдесят тысяч рублей;

- за преступление, предусмотренное частью 1 статьи 222 УК РФ, в виде ограничения свободы сроком четыре месяца.

По совокупности преступлений окончательно назначить Кустосу Е.С. наказание путём частичного сложения назначенных наказаний по части 3 статьи 69 УК РФ, в виде десяти лет одного месяца лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере пятьдесят тысяч рублей.

Зачесть в срок лишения свободы время содержания под стражей до судебного разбирательства с 15 июня 2011 года по 30 октября 2012 года. Срок наказания исчислять с 31 октября 2012 года.

Меру пресечения осуждённому Кустосу Е.С. - заключение под стражей, не изменять.

Признать Долганова В. Л. виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 201 УК РФ (в редакции закона от 7.03.2011 г. №), и назначить наказание в виде штрафа в размере сто тысяч рублей.

После вступления приговора в законную силу, вещественные доказательства:

- сопроводительное письмо «О результатах оперативно-розыскной деятельности» от 23 мая 2011 года № на имя руководителя следственного органа, постановление о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности в суд от 20 мая 2009 года, постановление начальника УФСБ России по <...> Г. о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну и их носителей от 20 мая 2011 года, копию постановления заместителя председателя <...> № от 27 октября 2010 года о прослушивании телефонных переговоров Кустоса Е.С., стенограмму телефонного разговора Кустоса Е.С. с Долгановым В.Л., цветную фотографию размером 10х15 см. с изображением неизвестного мужчины, фотографию в деревянной рамке размером 21х26 см. с рукописным текстом, отрезок картона с надписью, выполненной красным цветом «В следующие выборы бьемся за место в Госдуме?!!», фотографии №,№, фотографии №,№ из фотоальбома в обложке коричневого цвета с металлической спиралью, 36 листов формата А4 с информацией о соединениях между абонентом №, документы, изъятые у свидетеля Л1., папку-скоросшиватель с надписью «ООО <...> с имеющимися в ней документами, личное дело осужденного Ж., видеокассету формата VHS в корпусе чёрного цвета, видеокассету «ЕСР» чёрного цвета с наклейкой белого цвета с надписью чернилами черного цвета «Резонанс - прямой эфир 20 марта 2002 запись», видеокассету «ЕСР» чёрного цвета с наклейкой белого цвета с надписью чернилами красного и серого цвета «2002 П.», видеокассету «Panasonic» чёрного цвета с наклейкой белого цвета с надписью чернилами синего цвета «Ролики Кустоса Е.», оптический магнитный диск «TDK CD-R 700МВ» серийный номер №, регистрационный номер № от 13 июля 2010 г. переговоров Кустоса Е.С., компакт-диск (оптический диск) с № DO VS CD-R 52х 700 МВ MIN с информацией о соединениях между абонентами №, №, № компании ЗАО <...> – хранить при уголовном деле.

- ноутбуки «Asus», «Acer», разрешения РОХа №, №, №, №, №, членский охотничье-рыболовный билет от 02 ноября 1998 года серии АР № на имя Кустоса Е.С., 3 листа формата А4 со списком лиц, обязательство о неразглашении сведений, подписанное В3., копию должностной инструкции юриста, светокопию документа на 2 листах формата А4 исх. № 25.04.2011 № на имя А1.., папку чёрного цвета «hckRENhc ваш телеканал» с листом бумаги белого цвета с рукописной надписью «Выборы мэра 2002 год» с документами, папку с документами <...>, папку-конверт пластиковый синего цвета с документами, фотоаппарат «Canon EOS 3000N» с ремнем красно-синего цвета с пленкой, нож «Скорпион» в чехле чёрного цвета с № №, нож в чехле чёрного цвета с надписью в виде буквы «К» на рукоятке, нож в чехле чёрного цвета, штык-нож, сотовые телефоны «Nokia-6700C» с IMEI №, «Nokia-6500C» с IMEI №, «Nokia-2700C» с IMEI №, сим-карту «МТС» №J, сим-карту «МТС» №J, сим-карту «HAPPY» №, буклет серого цвета «Альфа-Банк» с пластиковой картой «Visa Platinum» №, пинконверт с секретным кодом, мультифору с 4 листами формата А4 с печатями <...>, мультифору с 9 листами формата А4, цифровой диктофон марки «OLYMPUS WS-320M», удостоверение депутата городской Думы муниципального образования <...> V созыва на имя Кустоса Е. С., папку с названием «ООО <...>» с документами, папку синего цвета с медицинскими документами на имя Кустоса Е. С., амбулаторную карту на имя Кустоса Е.С., изъятую в МБЛПУ Городская многопрофильная больница № <...>, медицинскую карту на имя Кустоса Е.С., лист с консультацией врача-сомнолога на имя Кустоса Е.С., 7 медицинских карт стационарного больного Кустоса Е.С. – вернуть Ц1., проживающему в <...> по адресу: <...>;

- ноутбук «Sony Vaio» в корпусе серебристого цвета № в сумке, папку зелёного цвета марки «Brauberg» с документами, папку-файл синего цвета марки «Brauberg» с документами, выписку из лицевого счета застрахованного лица (форма №) на имя П., папку с названием «ДЕЛО №» с документами, пакеты с документами № и №, изъятые в ходе обыска 15.06.2011 года, папку «ООО <...>» с документами, расписку в получении документов на государственную регистрацию от 06 апреля 2011 года, флэш-карту «MemoryStick Pro Duo», изъятую из чехла от фотоаппарата, флэш-карту «MemoryStick Pro Duo», изъятую из видеокамеры «SONY DCR-SX43», флэш-карту «MemoryStick Pro Duo», изъятую из фотоаппарата «SONY SuperSteadyShot DSC-T300», сотовые телефоны «Nokia-1280» с IMEI №, «Nokia-1616-2» с IMEI № и сим-картой «МТС» №J, «Samsung SGH-X820» с IMEI № и с сим-картой «BWC Smile» №, сотовый телефон «НТС» с IMEI №, 3 фотоплёнки, 471 фотографию, фотоальбом № с 63 фотографиями, флэш-карту «Transcend», изъятую из фотоаппарата «Canon EOS 550D», USB флэш-карту «Transcend JF V30/1 GB»,USB флэш-карту «Silicon power» - вернуть З3..

Вещественные доказательства, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств отдела по расследованию особо важных дел СУ СК России по <...>:

- заграничный паспорт на имя Кустоса Е. С., 18 августа 1960 года рождения, выданный 16 декабря 2008 года ФМС №, номер паспорта №, 4 цветных фотографии размером 10x15 см, лист бумаги формата А4 с печатным текстом «Сведения о депутатах городской Думы муниципального образования <...> пятого созыва» - вернуть представителю осужденного Кустоса Е.С.

Вещественные доказательства, хранящиеся в ОМТО ЦАХ и ТО ГУ МВД России по <...>: карабин «ОП СКС» №, ружьё «WINCHESTER MODEL 1300 DEFENDER» №, ружьё «ИЖ-27ЕМ» №, ружьё «BENELLI COMFORT» №, ружьё «FAUSTI STEFANNO» №, 101 патрон калибра 7,62X39, 9 патронов калибра 7,62X54, 704 патрона 12 калибра, 20 патронов 16 калибра, чехол пластиковый оружейный серого цвета с надписью «BENELLI» с 4 сменными чоками, инструкцией к ружью марки «BENELLI», 4 проставками для удлинения приклада и ключом, для ружья, пистолет газовый (травматический) «ИЖ-79-9Т» № с магазином; 35 травматических патронов калибра 9 мм - передать Ц1..

Вещественным доказательством - системным блоком компьютера, хранящимся на ответственном хранении у свидетеля В., - разрешить В. пользоваться без ограничения.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Иркутский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осуждённым Кустосом Е.С. в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы, осуждённые вправе ходатайствовать в течение 10 суток со дня вручения ему копии приговора о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий судья: Ю.А. Печерица

Судьи: О.Н. Иванова

П.П. Рукавишников