Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Эрдынеевой В.А. на постановления Дульдургинского районного суда Забайкальского края от 13 февраля 2017 года об отказе в удовлетворении ходатайств об отводе судьи и государственного обвинителя; апелляционную жалобу осужденного ФИО1 и апелляционную жалобу адвоката Эрдынеевой В.А., с возражениями на них прокурора Дульдургинского района Забайкальского края Иванова А.Г., на приговор Дульдургинского районного суда Забайкальского края от 15 февраля 2018 года, которым

Б.в Б. Д., <Дата> года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, женатый, имеющий высшее образование, являющийся пенсионером МВД РФ, военнообязанный, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, ранее не судимый,

осужден:

- по ч.1 ст.285 УК РФ к 1 году лишения свободы;

- по ч.2 ст.307 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно Б.ву Б.Д. назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы. На основании ст.73 УК РФ наказание определено считать условным с испытательным сроком 2 года. На осужденного Б.ва Б.Д. возложены обязанности: в течение 10 суток со дня вступления приговора в законную силу встать на учет в специализированном государственном органе, осуществляющим контроль за поведением условно осужденных, 1 раз в месяц проходить регистрационные отметки в данном органе и не менять постоянного места жительства без уведомления данного органа.

У С Т А Н О В И Л :

Б.в Б.Д. признан виновным в использовании служебных полномочий, совершенных из личной заинтересованности, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства. А также за заведомо ложные показания свидетеля в суде и при производстве предварительного расследования, соединенные с обвинением лица в тяжком преступлении, при следующих обстоятельствах:

Б.в Б.Д., работая старшим оперуполномоченным отделения уголовного розыска отделения полиции по <адрес> МО МВД России «<данные изъяты>», и являясь должностным лицом, был обязан принимать и регистрировать поступающую информацию о совершенных преступлениях, осуществлять оперативно-розыскную деятельность в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений, а в силу Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации предоставления государственной услуги по приему, регистрации и разрешению в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях, утвержденного приказом № 140 МВД РФ от 01.03.2012, а также ст. 144 УПК РФ, проверять сообщения о совершенных преступлениях.

По указанным задачам отделением полиции оцениваются показатели эффективности работы, по раскрытию преступлений, которые влияют на показатели МО МВД России «<данные изъяты>» перед УМВД России по <адрес>, а УМВД России по <адрес> перед МВД России.

Б.в Б.Д., действуя из личной заинтересованности, состоящей в нежелании работать над раскрытием преступлений, носящих неочевидный характер, желая использовать сэкономленное время для раскрытия более очевидных преступлений с целью улучшения показателей своей работы, желая быть на хорошем счету у руководства, улучшая показатели ОУР ОП по <адрес>, также из нежелания ухудшить показатели, злоупотребляя своими должностными полномочиями, с целью укрытия от регистрации и учета нераскрытых им преступлений против собственности, решил вносить в проверочные материалы не соответствующие действительности данные, с целью дальнейшего незаконного отказа в возбуждении уголовных дел по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УК РФ, то есть за отсутствием события преступления.

Реализуя свой преступный умысел, <Дата>, Б.в Б.Д., находясь в здании МБОУ «<данные изъяты>», расположенном по адресу: <адрес>, при проведении порученной ему доследственной проверки поступившего сообщения от ННК, о том, что <Дата> около 11 часов неизвестное лицо у ее сына ФИО4 №3 похитило сотовый телефон марки «Samsung Galaxy Ice 2», причинив ущерб на сумму 10000 рублей, решил укрыть это преступление от регистрации и учета путем фальсификации проверочного материала. Используя несовершеннолетний возраст пострадавшего от преступления, составил объяснение от имени ФИО4 №3, в котором указал заведомо ложные сведения о том, что сотовый телефон заявитель мог утратить при неизвестных обстоятельствах вне школы.

Таким образом, заполнив реквизиты официального документа - объяснения, исказив содержание объяснения потерпевшего, внес в официальный документ не соответствующие действительности сведения.

На основании данного объяснения Б.в Б.Д.<Дата>, находясь в служебном кабинете, расположенном в помещении ОП по <адрес>, по адресу: <адрес>, вынес заведомо незаконное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием события преступления, внеся заведомо ложные сведения об утрате телефона в постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, являющегося официальным документом, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшего на защиту от противоправных посягательств и своевременный доступ к правосудию. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела отменено прокурором <адрес><Дата> и по результатам дополнительной процессуальной проверки <Дата> возбуждено уголовное дело №, по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, по факту кражи сотового телефона, по которому лицо, совершившее преступление не установлено.

Непринятие на протяжении более 2-х лет Б.вым Б.Д., как должностным лицом, мер к проведению надлежащей процессуальной проверки, повлекло невозможность раскрытия преступления в разумный срок, в связи с чем принято решение о приостановлении предварительного следствия по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, то есть за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

В результате действий Б.ва Б. Д., преступление, предусмотренное п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, было укрыто от регистрации и учета. Лица, его совершившие, не установлены, ущерб, причиненным преступлением не возмещен, причинен существенный вред охраняемым законом интересам общества и государства, выразившийся в подрыве авторитета правоохранительных органов в глазах населения, грубом нарушении установленного порядка регистрации и учета совершенных преступлений, дискредитации основ государственной службы, а также существенном нарушении прав и законных интересов потерпевшего, в том числе права на защиту от преступления гарантированного п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ и ст. 52 Конституции РФ.

Продолжая реализовывать свой преступный умысел, <Дата>, старший оперуполномоченный ОУР ОП по <адрес>Б.в Б.Д., находясь в служебном кабинете, расположенном в помещении ОП по <адрес>, при проведении порученной ему доследственной проверки поступившего <Дата> сообщения от ФИО4 №1, о том, что <Дата> около 23 часов неизвестное лицо, на <адрес> у <адрес> открыто похитило у нее сумочку стоимостью 1000 рублей, в которой находились денежные средства в сумме 1000 рублей и косметический набор стоимостью 300 рублей, решил укрыть данное преступление от регистрации и учета путем фальсификации проверочного материала. С целью укрытия нераскрытого преступления от учета, лично отобрал объяснение от ФИО4 №1, в котором указал заведомо ложные сведения о том, что сумку заявитель утратила при неизвестных обстоятельствах. После чего, убедив ее в невозможности раскрытия преступления, и дальнейшими негативными последствиями для потерпевшей, связанными с неоднократными вызовами в отделение полиции для проведения следственных действий, попросил ФИО4 №1 написать заявление о прекращении проверки, продиктовав ей его содержание.

Заполнив реквизиты официального документа - объяснения, исказил содержание пояснений потерпевшей, внес в официальный документ не соответствующие действительности сведения.

Кроме того, ФИО4 №1, под диктовку Б.ва Б.Д., заполнив реквизиты официального документа - заявления, исказила событие преступления, внесла в официальный документ ложные сведения.

На основании неправомерно полученного заявления и объяснения ФИО4 №1, Б.в Б.Д., <Дата>, находясь в служебном кабинете, расположенном в помещении ОП по <адрес>, вынес заведомо незаконное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием события преступления, внеся заведомо ложные сведения об утрате сумочки в постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшей на защиту от противоправных посягательств и своевременный доступ к правосудию. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела отменено прокурором <адрес><Дата> и по результатам дополнительной процессуальной проверки <Дата> возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, по факту открытого хищения сумочки у ФИО4 №1, по которому лицо, совершившее преступление не установлено.

Непринятие на протяжении 2 лет Б.вым Б.Д., как должностным лицом, мер к проведению надлежащей процессуальной проверки повлекло невозможность раскрытия преступления в разумный срок, в связи с чем, принято решение о приостановлении предварительного следствия в связи с п. 1 1 ст. 208 УПК РФ, за неустановленим лица подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. В результате преступных действий Б.ва Б.Д., преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 161 УК РФ, было укрыто от регистрации и учета. Лица его совершившие не установлены, ущерб, причиненный преступлением не возмещен, причинен существенный вред охраняемым законом интересам общества и государства, выразившийся в подрыве авторитета правоохранительных органов в глазах населения, грубом нарушении установленного порядка регистрации и учета совершенных преступлений, дискредитации основ государственной службы, а также существенном нарушении прав и законных интересов потерпевшего, в том числе права на защиту от преступления гарантированного п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ и ст. 52 Конституции РФ.

Указанные незаконные действия Б.ва Б. Д. позволяли ОП по <адрес> искусственно манипулировать статистическими сведениями о криминогенной обстановке в <адрес>, указывая высокие показателя раскрываемости, что в дальнейшем повлияло на карьерный рост старшего оперуполномоченного ОУР Б.ва Б.Д., который <Дата> приказом и.о. начальника УМВД России по <адрес>№ л/с назначен на должность начальника ОУР ОП по <адрес>.

Кроме того, в период с <Дата> года у сотрудника ОУР ОП по <адрес>Б.ва Б.Д., возник преступный умысел дать заведомо ложные показания в качестве свидетеля в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу по обвинению ФИО4 №2 в совершении тяжкого преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, из опасений самому быть привлеченным к ответственности за фальсификацию результатов оперативно-розыскной деятельности.

<Дата> старшим следователем отделения «<данные изъяты>» СО МО МВД России «<данные изъяты>» АБД возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ в отношении ФИО4 №2

Из материалов этого уголовного дела следует, что <Дата> сотрудниками ОУР ОП по <адрес>Б.вым Б. Д. и ЦДД при проведении оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение» выявлен факт незаконного хранения наркотического средства ФИО4 №2 по месту своего жительства во дворе дома, расположенного по адресу: <адрес>.

Реализуя свой преступный умысел на дачу заведомо ложных показаний, <Дата> в период времени между 10 час. 00 мин и 10 час. 30 мин., Б.в Б.Д., в помещении ОП по <адрес>, расположенного по адресу: <адрес>, в ходе допроса в качестве свидетеля, будучи предупрежденным под роспись об уголовной ответственности за заведомо ложные показания свидетеля по ст. 307 УК РФ, умышленно, осознавая, что его показания не соответствуют действительности, желая дать органам предварительного следствия искаженную информацию о тяжком преступлении, из опасений привлечения к ответственности за фальсификацию результатов ОРД, дал заведомо ложные показания об обстоятельствах совершенного ФИО4 №2 преступления, очевидцем которого он якобы являлся, в том числе указал о проведении ОРМ «наблюдение», в ходе которого видел, как ФИО4 №2 с пакетом в руках вышел из своего дома по адресу: <адрес> и прошел во двор, где в дальнейшем было обнаружено наркотическое средство.

Далее, <Дата>Б.в в зале судебного заседания Дульдургинского районного суда, расположенного по адресу: <адрес>, в ходе рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО4 №2, будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний свидетелем по ст. 307 УК РФ, дал аналогичные показания.

Приговором Дульдургинского районного суда от <Дата>, ФИО4 №2 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ. Ему назначено наказание в виде 3 лет лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору <данные изъяты> суда <адрес> от <Дата> и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, окончательно определено 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Согласно судебного решения, суд, при постановлении приговора учел показания Б.ва Б.Д., согласно которым, <Дата> при проведении ОРМ «Наблюдение» выявлен факт незаконного хранения наркотического средства ФИО4 №2 по месту его жительства во дворе дома, расположенного по адресу: <адрес>. В ходе ОРМ Б.в Б.Д. видел как ФИО4 №2 с пакетом в руках вышел из дома и прошел во двор, где в дальнейшем было обнаружено наркотическое средство, признав эти показания относимым, допустимым и достоверным доказательством.

<Дата> апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам <адрес>вого суда приговор <данные изъяты> суда от <Дата> отменен и уголовное дело направлено на новое рассмотрение в связи с возникшими сомнениями достоверности результатов ОРД.

В продолжение своего преступного умысла направленного на дачу заведомо ложных показаний, <Дата>Б.в Б.Д. в зале судебного заседания <данные изъяты> суда, расположенного по адресу: <адрес>, в ходе рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО4 №2, будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний свидетелем, желая сообщить суду искаженную информацию, из-за опасений привлечения к ответственности за фальсификацию результатов оперативно розыскной деятельности, дал заведомо ложные показания об обстоятельствах совершенного ФИО4 №2 преступления, очевидцем которого он якобы являлся. В том числе указал о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение», в ходе которого видел как ФИО4 №2 с пакетом в руках вышел из дома и прошел во двор, где в дальнейшем было обнаружено наркотическое средство.

Вступившим в законную силу оправдательным приговором <данные изъяты> суда от <Дата>ФИО4 №2 был оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за отсутствием в его деянии состава преступления.

Согласно приговору, показания Б.ва Б.Д. о проведении ОРМ «Наблюдение» были опровергнуты иными доказательствами. Судом установлено, что фактически ОРМ «Наблюдение» не проводилось, а результаты ОРД, в том числе акт наблюдения от <Дата> являются недопустимыми, подложными доказательствами.

Обстоятельства, указанные в сфальсифицированном акте ОРМ «Наблюдение», были положены в основу обвинения ФИО4 №2 в совершении тяжкого преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, и указывали на его причастность к незаконному приобретению и хранению наркотических средств в крупном размере.

Тем самым Б.в Б.Д. в ходе допросов в качестве свидетеля исказил подлинные обстоятельства, имеющие значение по делу, путем сообщения несоответствующих действительности сведений, пытался ввести следствие и суд в заблуждение и помешать установлению истины по делу.

В судебном заседании подсудимый Б.в Б.Д. вину в предъявленном ему обвинении не признал. Ссылаясь на показания потерпевших ФИО4 №3 и ФИО4 №1, пояснил, что данные лица сами указывали на то, что имущество ими было утеряно. При этом он на них никакого давления не оказывал. Настаивал на достоверности показаний, данных им при производстве предварительного следствия и в судебном заседании в качестве свидетеля о производстве оперативного мероприятия.

В апелляционной жалобе адвокат Эрдынеева В.А., выражает несогласие с приговором.

Указывает, что суд необоснованно пришел к выводу о виновности Б.ва, положив в основу обвинительного приговора противоречивые показания потерпевших ФИО4 №3, ФИО4 №1 и ФИО4 №4, а также не исследованные в суде доказательства.

По мнению адвоката, в приговоре отсутствует оценка доказательств с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности. Полагает, что в основу приговора суд незаконно положил объяснения потерпевших ФИО4 №3, ФИО4 №1 и ФИО4 №4, не исследованные судом.

Считает, что суд не мотивировал причинную связь между действиями Б.ва и назначением его на вышестоящую должность. Указанный мотив совершения преступления, по мнению адвоката, является абсурдным, надуманным и противоречивым. Б.в каких-либо материальных или иных выгод от своих действий по сокрытию от учета преступлений не имел. Полагает, что в нарушение требований уголовно – процессуального закона, приговор постановлен на предположениях, выводы о виновности подсудимого не подтверждены совокупностью исследованных доказательств.

Ссылаясь на п.2.6 Инструкции МВД РФ № от <Дата>, указывает, что регистрация нераскрытых преступлений на территории ОП по <адрес> не может рассматриваться отрицательным показателем в работе старшего оперуполномоченного уголовного розыска Б.ва.

Обращает внимание, что потерпевшие ФИО4 №1, ФИО4 №3 и ФИО4 №4, при выяснении у них вопроса возможного оказания давления со стороны Б.ва, при даче первоначальных объяснений и отобрании заявлений о прекращении разбирательств, поясняли, что никакого давления на них оказано не было. В момент дачи объяснений и заявлений они добросовестно полагали, что никакого преступления в отношении них совершено не было. Помимо этого указывает, что каждый потерпевший, по тем или иным мотивам, добровольно, осознавая последствия, заявили сотрудникам полиции об отсутствии события преступления. Выводы, к которым они пришли самостоятельно, явились основанием для принятия решений об отказе в возбуждении уголовных дел. В обоснование своих утверждений, указывает, что потерпевший ФИО4 №3, сомневаясь в том, что его телефон был похищен, сообщил о преступлении только под давлением родителей. Потерпевшая ФИО4 №1 не уверена в том, что в отношении нее было совершено преступление. Сообщила, что самостоятельно решила изменить свою позицию относительно утери сумочки, поскольку в момент происшествия находилась в алкогольном опьянении. Потерпевшая ФИО4 №4 также пояснила, что самостоятельно ввела в заблуждение сотрудников полиции относительно факта хищения у нее телефона, поскольку не верила в то, что виновные в его хищение лица могут быть установлены. Таким образом, вина Б.ва состоит лишь в том, что он не настоял на даче потерпевшими иных объяснений.

Суд не был оценку показаниям потерпевших, данным в суде. Не обоснованно положил в основу приговора показания, данные в ходе предварительного следствия.

Полагает, что свидетель ННК в суде подтвердила показания ФИО4 №3 и Б.ва, указав на наличие сомнений у ее несовершеннолетнего сына о факте хищения телефона при даче им объяснений. Ее сын добровольно пояснял, что не помнит, где он потерял телефон. Только через некоторое время она и ее сын пришли к выводу о том, что, скорее всего, телефон был похищен. Однако, о своих выводах и умозаключениях они сотрудников правоохранительных органов в известность не ставили. Поэтому, адвокат считает, что выводы суда о том, что Б.вым были внесены в официальные документы ложные сведения, являются надуманными, не соответствующими действительности.

Указывает, что потерпевшая ФИО4 №4 не помнит сотрудника, в присутствии которого она писала заявление о прекращении разбирательства по факту пропажи ее телефона. Б.вым действительно было отобрано объяснение у ФИО4 №4<Дата>. Однако, заявление о прекращении разбирательства было написано ФИО4 №4<Дата>. Решение об отказе в возбуждении уголовного дела принимал сотрудник полиции БД, который также отбирал объяснения у ФИО4 №4. Полагает, что в ходе судебного разбирательства не доказана заинтересованность Б.ва в принятии БД этого решения.

Оспаривает выводы суда о том, что Б.в<Дата> от имени оперуполномоченного БББ напечатал заведомо ложные объяснения об утрате телефона и подписал их от имени БББ Полагает, что доказательств этому нет.

Ссылаясь на показания свидетелей ДА и ЭА, указывает, что регистрация нераскрытых преступлений на территории ОП по <адрес> не является отрицательным показателем в работе старшего оперуполномоченного уголовного розыска Б.ва, не влияло на его карьерный рост, в частности, на назначение на должность начальника ОУР ОП по <адрес>.

Выражает несогласие и с осуждением ее подзащитного по ч.2 ст.307 УК РФ. Считатет, что недостоверность показаний Б.ва относительно обстоятельств проведения им ОРМ «Наблюдение», установлено оправдательным приговором, постановленным в отношении ФИО4 №2.Вместе с тем, по мнению адвоката, дача Б.вым иных показаний повлекло бы привлечение его самого, а также сотрудника полиции ДДА к ответственности. Однако, в соответствии со ст.51 Конституции РФ никто не обязан свидетельствовать против самого себя.

Считает, что в ходе судебного разбирательства по делу ФИО4 №2 обстоятельства дела не были выяснены. Полагает, что при рассмотрении дела в отношении Б.ва установленные обстоятельства проведения ОРМ и изъятия наркотического средства у ФИО4 №2, противоречащие обстоятельствам, установленным <данные изъяты> судом. В связи с чем, оспаривает выводы этого суда, изложенные в оправдательном приговоре. На основании показаний лиц, присутствовавших при изъятии наркотика, ставит под сомнения показания ФИО4 №2 о том, что Б.в уговаривал его признаться в хранении этих наркотиков.

Обращает внимание, что свидетель ДВМ, отказавшись от своих показаний, данных на предварительном следствии, и при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО4 №2 в <данные изъяты> суде, обвинил следователя ЗВ в фальсификации доказательств. Судом необоснованно отказано в ходатайстве стороны защиты об оглашении показаний ДВМ, данных им на предварительном следствии. Вместе с тем, при исследовании оправдательного приговора в отношении ФИО4 №2, установлено, что Мясников подтверждал проведение ОРМ «Наблюдение» и факт изъятия наркотического средства. Приводит показания ФИО2, который явился очевидцем изъятия наркотика. Оспаривает показания свидетелей АВЧ и ЗПЖ, указывая на их заинтересованность в деле.

Анализируя показания свидетелей СА, МА, ЮМК, АБД, ЗВ, обращает внимание на имеющиеся в них противоречия.

Считает, что протоколы изъятия и осмотра компьютерных блоков, не доказывают виновность Б.ва, поскольку дата электронного документа содержит сведения о последнем сохранения документа, а не о его создании. Более того, дата последнего сохранения документа зависит также и от даты возможного копирования документа.

Указывает, что несмотря на все вышеуказанные противоречия и сомнения, суд, в нарушение ст.49 Конституции РФ, положил их в основу приговора в отношении Б.ва.

Считая выводы суда о виновности Б.ва в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.285, ч.2 ст.307 УК РФ, необоснованны и незаконны, просит приговор отменить, направить уголовное дело на новое рассмотрение.

Кроме того, адвокат выражает несогласие с постановлениями суда от <Дата> об отказе в удовлетворении ходатайства об отводе судьи и прокурора.

В обоснование своей позиции, ссылается на УПК РФ, позицию Конституционного Суда РФ, ряд Постановлений Пленума ВС РФ, указывая на то, что в ходе рассмотрения уголовного дела в отношении Б.ва Б.Д. имелись факты, свидетельствующие о предвзятости и необъективности суда, которые и явились основанием для его отвода. В частности, резкое и грубое обращение судьи с подсудимым и, напротив, подчеркнуто вежливое обращение с прокурором. Полагает, что вопросы участникам процесса, в том числе наводящие, задавались с явно обвинительным уклоном. Имелись факты непосредственного общения судьи и прокурора наедине, как до начала процесса, так и после. Кроме того, указывает на то, что при допросах потерпевших и свидетелей судья неоднократно угрожал им привлечением к уголовной ответственности, вопросы защитника снимал. Полагает, что доводы Б.ва, по которым он ходатайствовал об отводе прокурора, являются достаточными основаниями для отвода.

Просит проверить законность вынесенных постановлений об отказе в удовлетворении ходатайств об отводе судьи и прокурора и отменить их.

В апелляционной жалобе осужденный Б.в Б.Д., выражая несогласие с приговором, находит его незаконным и необоснованным, подлежащим отмене в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, допущенных нарушений уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона.

Анализируя показания потерпевших ФИО4 №1, ФИО4 №3 указывает, что сведения, сообщенные ими в ходе проверок об утере якобы похищенного имущества, написание заявлений с просьбой о прекращении проверок не являлось следствие давления на них ни с его стороны, ни со стороны иных сотрудников полиции

Оспаривает выводы суда о наступлении существенного вреда, выразившегося в нарушении прав и законных интересов потерпевших на защиту от преступления, гарантированных ст.6 УК РФ и ст.52 Конституции РФ. Указывая, что, потерпевшие ни разу не обратились с жалобами на действия сотрудников полиции при рассмотрении их заявлений. Только лишь при повторной проверке материалов, спустя 2-3 года, решения об отказе в возбуждении уголовных дел по инициативе органов прокуратуры были отменены. Полагает, что это было сделано не с целью восстановления нарушенных прав потерпевших, поскольку уже через 2 месяца по каждому делу было приостановлено следствие по п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ, а с целью улучшения показателей прокурорского надзора по выявлению укрытых от учета преступлений и улучшения показателей ведомственной статистики. По его мнению, на предварительном следствии показания потерпевших были «подогнаны» под обвинение, потерпевшие их подписали, поскольку не разбираются в тонкостях юридического изложения, а в суде рассказали так, как было на самом деле.

Считает, что без установления конкретных, виновных в хищении имущества потерпевших, невозможно сделать вывод о том, что в отношении них были совершены именно преступления. Вместе с тем, расследование по этим делам приостановлено в связи с неустановлением виновных лиц.

Полагает, что работники прокуратуры заинтересованы в его осуждении, поскольку именно по их инициативе были возбуждены, якобы укрытые от учета уголовные дела.

Выражает несогласие с осуждением за преступление в отношении потерпевшего ФИО4 №2. Указывает, что фактически ОРМ «Наблюдение» проводилось по оперативной информации, поступившей оперуполномоченному ЦДД об употреблении ФИО4 №2 наркотического средства, ФИО3 являлся инициатором ОРМ и сам составлял рапорт, который был утвержден заместителем начальника отдела полиции. Таким образом, имелись все правовые основания для проведения ОРМ. Им и ДДА были приняты меры по обеспечению в проведении ОРМ представителей общественности - ДВМ и ААБ Описывает обстоятельства проведения ОРМ и изъятия наркотических средств, утверждая о законности своих действий.

При этом ссылается на показания свидетелей ДВМ и ААБ, содержащиеся в приговоре <данные изъяты> суда <адрес> от <Дата>. Полагает, что суд не дал оценку противоречиям в показаниях этих свидетелей. Тому факту, что они подтвердили достоверность сведений, указанных в протоколах, поставив в них свои подписи.

Указывает, что свидетель ДДА подтвердил факт проведения ОРМ, в ходе которого он видел, как ФИО4 №2 выходил из дома с пакетом в руках. Обращает внимание на заинтересованность свидетелей ЗПЖ и АВЧ в оправдании ФИО4 №2, который является их родственником. А также на то, что могли добросовестно заблуждаться относительно сообщенных им сведений о месте нахождения ФИО4 №2.

Считает, что ДДА были допущены формальные нарушения проведения доследственной проверки, выразившиеся в неправильном составлении рапорта об обнаружении в ходе ОРМ наркотического средства и искажении информации при регистрации телефонного сообщения о хранении и изготовлении наркотика. Утверждает, что все эти нарушения, явившиеся основанием для признания протокола осмотра и изъятия предметов недопустимыми доказательствами, не свидетельствуют о фальсификации с его стороны материалов ОРМ.

При этом указывает, что закон предусматривает совершение преступления, предусмотренного ст.307 УК РФ, только с прямым умыслом. В ходе предварительного расследования и в судебном заседании по уголовному делу в отношении ФИО4 №2, он давал искренние показания об обстоятельствах проведенного ОРМ, о том, что имелась оперативная информация об употреблении ФИО4 №2 наркотика, о том, что было получено разрешение на проведение ОРМ, об обстоятельствах ОРМ.

Обращает внимание на то, что УК РФ содержит специальную норму, предусматривающую ответственность за фальсификацию результатов ОРД – ч.4 ст.303 УК РФ. Суд, признавая его виновным в фальсификации результатов ОРД, квалифицировал действия нормой, предусматривающей более суровое наказание – то есть по ч.2 ст.307 УК РФ.

Указывает, что в описании преступного деяния, суд допустил противоречие, указав, что ФИО4 №2 в момент наблюдения находился на рабочем месте и не приходил домой. Таким образом, по мнению осужденного Б.ва, суд установил, с одной стороны, что наблюдение за ним проводилось, а с другой стороны, об отсутствии ФИО4 №2 в этот момент дома.

Считает, что суд, в нарушение требований, содержащихся в п.19 Постановления Пленума ВС РФ «О судебном приговоре», устанавливая наступление существенного вреда как последствие от злоупотребления полномочиями, в описательно-мотивировочной части приговора не указал, в чем выразился существенный вред для потерпевших ФИО4 №3 и ФИО4 №1, кратко ограничившись, что было нарушено их право на обращение в государственные органы за защитой своих прав, что само по себе, без других последствий, не может расцениваться как «существенный вред». Кроме того, указывает, что в чем выразился существенный вред для охраняемых законом интересов общества и государства в этой части приговора не указано вообще.

Выводы суда о нарушении прав потерпевших на обращение в государственные органы, считает неверными, поскольку в любой момент они могли обжаловать принятое им процессуальное решение, бездействие, вышестоящему руководству и в надзорные органы. Поскольку наступление общественно-опасных последствий в виде существенного вреда обязателен для состава преступления, предусмотренного ст.285 УК РФ, его отсутствие влечет оправдание по ст.285 УК РФ.

Оспаривает установленный судом мотив преступления в виде личной заинтересованности, выразившейся в желании оставаться на хорошем счету у руководства посредством создания видимости осуществления надлежащим образом своих служебных обязанностей. Ссылается при этом на показания свидетеля ЭА.

Считает, что судом не доказано наличие у него мотива к совершению преступления. В тоже время, наличие мотива преступления, выражающегося в корыстной или иной личной заинтересованности, является обязательным для признания лица виновным в преступлении, предусмотренном ст. 285 УК РФ.

Обращает внимание на то, что в соответствии с п.2 ст.307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора суд должен дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого, а также мотивы, по которым принял как достоверные и положил в основу приговора одни доказательства и отверг другие, что по его мнению, суд не сделал. С учетом этого считает приговор не отвечающим требованиям уголовно-процессуального закона.

Просит приговор отменить из-за несоответствия выводов суда, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, допущенных нарушений уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона, оправдать его в полном объеме по п. 3 ч.2 ст.302 УПК РФ.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор Дульдургинского района Забайкальского края Иванов А.Г., указывает, что все доводам стороны защиты, изложенным в апелляционной жалобе, была дана оценка в судебном заседании.

Полагает, что стороной защиты необоснованно приводятся сведения об укрытии преступления, совершенного в отношении ФИО4 №4, поскольку государственный обвинитель отказался от обвинения в этой части, на основании чего суд Б.ва виновным в этом не признал.

Считает, что доводы жалоб о том, что потерпевшие ФИО4 №3 и ФИО4 №1 сами указывали о необходимости прекращения проверок с придумыванием историй об утрате вещей, опровергаются стабильными и последовательными показаниями этих потерпевших, чьи конституционные права на защиту от преступных посягательств и на право свободного владения частной собственностью были нарушены. Несмотря на возбуждение уголовных дел, до настоящего времени преступления не раскрыты. При этом сотрудник полиции в соответствии с ФЗ «О полиции» и ст.21 УПК РФ обязан был принять меры по установлению признаков преступления и лиц, их совершивших, а не манипулировать статистическими данными в угоду начальству и своей личной выгоды, карьерного роста.

Также указывает, что наряду с показаниями потерпевших, вина подсудимого установлена показаниями свидетеля ННК, которая подтвердила факт хищения сотового телефона у ее сына ФИО4 №3, а также указала о неоднократном ее обращении в полицию, как законного представителя своего сына. При этом, сотрудники никаких мер не предпринимали, не ставили ее в известность о принятом по заявлению решении. Также вина доказана показаниями иных сотрудников полиции, выезжавших в составе следственно-оперативной группы, а именно АБДЖ, ЮГЧ, которые показали, что выезжали в связи с поступившим сообщением о хищении сотового телефона. Телефонограммой от <Дата>, согласно которой ННК сообщила в полицию о хищении сотового телефона у сына, а также иными материалами проверки, в том числе постовой ведомостью в соответствии с которой Б.в находился на дежурстве и также выезжал в составе СОГ.

Виновность в укрытии грабежа, совершенного в отношении ФИО4 №1, подтверждается показаниями самой потерпевшей, согласно которым, она дала подробные объяснения о хищении сумочки. Сотрудник полиции сам придумал историю о ее утрате и написал объяснение об этом от ее имени, а она лишь подписала его и под диктовку написала заявление о прекращении проверки. Также, по его мнению, вина установлена показаниями сотрудников полиции ЭДД, ЮГЧ, НЖБ, выезжавших на место грабежа, которые пояснили, что с потерпевшей работал именно Б.в, в дальнейшем он же проводил проверку по данному факту и принимал окончательное решение. Помимо этого, подтверждается и письменными материалами уголовного дела, такими как телефонограмма, постовая ведомость, постановление о возбуждении уголовного дела № от <Дата>, объяснение ФИО4 №1 с ложными сведениями и ее заявление, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которое вынес Б.в Б.Д., материалы уголовного дела по факту грабежа, исследованные в судебном заседании.

Считает, что осужденный действовал из личной заинтересованности, ради того, чтобы оставаться на хорошем счету у руководства путем создания видимости осуществления надлежащим образом своих служебных обязанностей, подтверждается показаниями сотрудников полиции начальника межмуниципального отдела СНЭ, который показал, что сотрудник полиции обязан принять меры к регистрации и раскрытию преступления, Б.в за период работы зарекомендовал себя с положительной стороны. Аналогичные показания дал и начальник ОП по <адрес>ББД. Указанная видимость работы, по его мнению, позволила назначить Б.ва Б.Д. начальником отделения уголовного розыска.

Выражает несогласие с доводами стороны защиты о том, что в основу приговора положены неисследованные материалы уголовного дела, считает их надуманными, так как судом исследовался протокол осмотра документов от <Дата>, в котором отражены сведения об осмотре уголовных дел № и №, которые признаны в качестве вещественных доказательств, где имеются объяснения потерпевших, которые были исследованы в суде.

Находит доказанной вину Б.ва в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.285 УК РФ.

Относительно дачи Б.вым ложных показаний в суде, с обвинением лица в совершении тяжкого преступления, указывает следующее. Полагает, что вина в данном преступлении, подтверждена совокупностью исследованных доказательств, а именно стабильными и последовательными показаниями потерпевшего ФИО4 №2, его матери, понятых ААБ и ДВМ, ЮМК, АВЧ, ББДА, пояснивших о том, что ОРМ «Наблюдение» не производилось, а сотрудники действовали интуитивно просматривая всю территорию и расположенные на них строения и дом в поисках наркотика. Считает, что если бы сотрудники полиции располагали сведениями, содержащимися в акте ОРМ «Наблюдения», то они сразу бы направились в дальний угол забора, куда якобы из дома прошел с пакетом Жаркой.

Считает, что сотрудниками полиции осмотр места происшествия был подменен обыском жилого помещения, поскольку они полностью осмотрели дом, баню, гараж и только по завершению осмотра обнаружили в дальнем углу двора пакет с наркотическим веществом. При этом, в протоколе осмотра места происшествия от <Дата> отразили только факт изъятия наркотического средства в углу ограды, не указав действия, нарушающие конституционное право на жилище и охрану частной собственности. Указывает, что исходя из представленных доказательств, материалы ОРД были сфабрикованы именно под ситуацию, связанную с изъятием наркотика, так как необходимо было объяснить факт обнаружения наркотического средства.

Уголовная ответственность Б.ва предусмотрена ст.307 УК РФ, так как ему не вменяется должностное преступление, связанное с проведением ОРМ, где он мог бы отказаться от дачи показаний или защищаться любым иным способом. В данном же случае, он с целью скрыть незаконность действий своего коллеги ЦДД, сообщил о проведении ОРМ «Наблюдение» в отношении Жаркой, которое фактически не проводилось, что установлено судом и полученными доказательствами.

Указывает, что изъятые файлы документов ОРД в виде постановления о проведении ОРМ «Наблюдение» и разрешения на проведение ОРМ «Наблюдение» датированные от <Дата>, фактически созданы в электронном виде только <Дата>, то есть спустя 3 дня после проведения ОРМ «Наблюдение». Кроме того оспаривает достоверность акта наблюдения, согласно которому наблюдение за подсудимым проводилось с 16 до 17 часов, вместе с тем установлено, что ФИО4 №2 в это время находился на работе, что подтверждено показаниями матери ФИО4 №2, свидетеля АВЧ, а также показаниями сотрудников полиции, о том, что ФИО4 №2 позвала его мать с соседнего участка в момент начала осмотра дома.

Кроме того, в обоснование своей позиции, обращает внимание, что при допросе Б.ва Б.Д. в <данные изъяты> суде тот пояснял, что они проверяли всех ранее судимых лиц. При проведении якобы ОРМ они находились в автомашине и наблюдали из нее. Однако в судебном заседании было установлено, что забор не позволял наблюдать за происходящим на территории двора. Ссылается на противоречия в показаниях Б.ва и ДДА при описании забора. Считает, что это свидетельствует о том, что ОРМ «Наблюдение» не производилось.

Указывает, что все фиктивные материалы ОРД готовил оперуполномоченный ДДА, в отношении которого в <данные изъяты> суде рассмотрено уголовное дело по данному факту с вынесением обвинительного приговора. Дача ложных показаний Б.вым на стадии расследования уголовного дела, а также при рассмотрении дела в <данные изъяты> суде привела к осуждению ФИО4 №2 по обвинению за тяжкое преступление, при этом, ему назначалось наказание, по которому он начал отбывать лишение свободы реально, что существенно нарушало его права.

Кроме того, выражает несогласие с доводами апелляционной жалобы адвоката Эрдынеевой В.А. об отмене постановления суда об отказе в удовлетворении ходатайств об отводе судьи и прокурора. Находит доводы стороны защиты надуманными и основанными на субъективном мнении Б.ва Б.Д., при том, что основания для отвода в соответствии со ст.61 УПК РФ отсутствовали.

Указывает, что в соответствии с ч.2 ст.66 УПК РФ участие прокурора в производстве предварительного расследования, а равно его участие в судебном разбирательстве не является препятствием для дальнейшего участия прокурора в производстве по уголовному делу.

Просит отказать в удовлетворении апелляционных жалоб об отмене постановления Дульдургинского районного суда от 13 февраля 2017 года и об отмене приговора.

В суде апелляционной инстанции осужденный Б.в Б.Д., его защитники поддержали доводы апелляционных жалоб, просили об отмене обвинительного и постановлении оправдательного приговора.

Прокурор Каминская Ю.В. возражала против удовлетворения апелляционных жалоб, просила оставить приговор без изменений.

Изучив дело, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав мнения сторон, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о необходимости отмены приговора и постановлении оправдательного апелляционного приговора, на основании п.1 ст. 389.15 УПК РФ, в связи с несоответствием выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Согласно ст.389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, а суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Выводы суда о квалификации действий Б.ва Б.Д. по ч.1 ст. 285 УК РФ, как использование служебных полномочий из личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Судом апелляционной инстанции установлено, что <Дата>, старший оперуполномоченный ОУР ОП по <адрес>Б.в Б.Д., находясь в здании МБОУ «<данные изъяты>», при проверке сообщения ННК о краже сотового телефона у несовершеннолетнего ФИО4 №3, со слов потерпевшего составил протокол объяснения ФИО4 №3, в котором указал, что телефон заявитель мог утратить при неизвестных обстоятельствах вне школы. На основании чего, <Дата> вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, мотивировав его отсутствием события преступления.

<Дата>, Б.в Б.Д., находясь в служебном кабинете, при проверке сообщения ФИО4 №1, об отрытом хищении у нее сумочки, составил протокол объяснения от ее имени, в котором, по просьбе ФИО4 №1, указал, что сумку она потеряла при неизвестных обстоятельствах. После чего, попросил ФИО4 №1 написать заявление о прекращении проверки, продиктовав его содержание.

Факт исполнения Б.вым функций представителя власти установлен имеющейся в деле и исследованной судом выпиской из приказа № от <Дата> о назначении его на должность старшего оперуполномоченного отделения уголовного розыска отделения по <адрес> МО МВД России «<данные изъяты>» №), должностной инструкцией (№), а также постовыми ведомостями от <Дата> и <Дата> ( №).

При рассмотрении дела судом первой инстанции Б.в вину свою в данном преступлении не признавал, указывая на отсутствие у него умысла и какой - либо заинтересованности в укрытии преступлений от учета и регистрации. Обращал внимание на то, что все решения об отказе в возбуждении уголовных дел согласовывал с заместителем прокурора района. Указывал, что ФИО4 №3 сам пояснял, что потерял телефон. Версия о хищении телефона была проверена и исключена путем опроса лиц, имевших возможность доступа к телефону. Сообщил, что при опросе ФИО4 №1, обратившейся с заявлением о хищении у нее сумочки, та находилась в состоянии алкогольного опьянения. Она добровольно пояснила, что сумочку потеряла, причину обращения в полиции объяснить не смогла. Давление, ни моральное, ни психическое он на нее оказывал. Через несколько дней ФИО4 №1 самостоятельно написала заявление о прекращении проверки в связи с отсутствием события преступления. Он лишь объяснил ей, как правильно написать заявление.

Из протокола объяснения ФИО4 №3, данного при его опросе в рамках доследственной проверки, следует, что ФИО4 №3 сообщив обстоятельства, предшествовавшие утрате телефона, высказывал предположение о возможности потери им телефона. Достоверность этих сведений подтверждено собственноручно сделанными записями и подписями ФИО4 №3 и его матери ННК, присутствовавшей при опросе в качестве законного представителя. (№). В судебном заседании потерпевший ФИО4 №3 и свидетель ННК подтвердили это. Кроме того сообщили, что при отобрании объяснений на них никакого давления со стороны сотрудников полиции не оказывалось. В дальнейшем, они в органы полиции я целью уточнения обстоятельств утери телефона не обращались. Более того, ФИО4 №3 указал, что и до настоящего времени ему не известны обстоятельства утраты телефона.

Постановлением от <Дата> старшим оперуполномоченным ОУР ОП по <адрес>Б.вым Б.Д. отказано в возбуждении уголовного дела по факту кражи телефона у ФИО4 №3 за отсутствием события преступления №)

Согласно показаниям потерпевшей ФИО4 №1, данным, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании, следует, что <Дата>, когда она в состоянии опьянения возвращалась домой, двое неизвестных мужчин вырвали у нее из руки сумочку и убежали. О данном факте она по телефону сообщила сотрудникам полиции. В отделении полиции, куда ее доставили, она рассказала об обстоятельствах преступления. Через день или два ее вновь пригласили в отделении полиции для дачи пояснений. Сотруднику, проводившему проверку, она сообщила о хищении. Вместе с тем, не желая участвовать в расследовании преступления, предложила ему прекратить разбирательство. Тот, не возражая против этого, написал объяснение от ее имени, в котором указал, что она сама потеряла сумку. Согласившись с этим, она подписала документ, удостоверив правильность изложенных в нем сведений. Кроме того, написала заявление о прекращении дальнейшего разбирательства по ее обращению (№)

Указанные ФИО4 №1 сведения соответствуют телефонограмме сообщения о хищении у нее сумки, зарегистрированной оперативным дежурным отдела полиции по <адрес><Дата> в 23 часа 15 минут. (№). Протоколу объяснения ФИО4 №1, ее заявлению о прекращении разбирательства по ее обращению, исследованным судом первой инстанции ( №).

Постановлением от <Дата> старшим оперуполномоченным ОУР ОП по <адрес>Б.вым Б.Д. отказано в возбуждении уголовного дела по факту хищения сумочки у ФИО4 №1 за отсутствием события преступления (№).

Вопреки мнению защитника, документы, приведенные в приговоре районного суда в качестве доказательств, в том числе объяснения ФИО4 №3 и ФИО4 №1 были исследованы в судебном заседании, о чем в протоколе имеются соответствующие записи. (№).

Согласно положениям уголовного закона, как использование должностным лицом своих служебных полномочий, вопреки интересам службы, следует понимать совершение таких деяний, которые хотя и были и были связаны с осуществлением прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требования, предъявляемым к государственному аппарату, так и тем целям и задачам, для достижения которых лицо было наделено соответствующими должностными полномочиями. Данное деяние должно быть совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлечь существенное нарушение прав и законных интересов граждан либо охраняемых законом интересов общества и государства.

Как обоснованно указано в жалобах, из пояснений ФИО4 №3, данных в ходе процессуальной проверки Б.ву, нельзя сделать однозначный вывод об имевшем место событии преступления, поскольку сам заявитель в этом уверен не был. Выводы суда о внесении Б.вым ложных сведений в протокол объяснения противоречат показаниям ФИО4 №3 и ННК.

Доводы прокурора о том, что Б.в умышленно вводил в заблуждение несовершеннолетнего ФИО4 №3, с целью получения от него нужных показаний, не подтверждены доказательствами и не убедительны. С целью обеспечения прав несовершеннолетнего, при опросе в качестве законного представителя присутствовала его мать ННК, которая является взрослым, полностью дееспособным человеком. Таким образом, при рассмотрении дела не установлено доказательств преднамеренного внесения Б.вым в материалы проверки заявления ФИО4 №3 заведомо ложных сведений.

Данное преступление относится к категории умышленных преступлений. Степень информации, которой обладал Б.в при принятии процессуального решения об отказе в возбуждении уголовного дела, не позволяла ему дать оценку всем значимым для дела обстоятельствам. Таким образом, он не мог осознавать противоправность своих действий, желать укрыть от учета и регистрации хищение имущества ФИО4 №3.

Из показаний потерпевшей ФИО4 №1, следует, что осужденный Б.в, при отобрании у нее объяснений об обстоятельствах утраты сумки, осознавал, что указывает недостоверные сведения, на основании которых сможет избежать исполнения обязанностей по установлению лиц, виновных в хищении.

Вместе с тем, как указала ФИО4 №1, Б.в сделал это по ее просьбе. Она же собственноручно написала заявление о прекращении проверки по обращению. При этом Б.в давление на нее не оказывал. В материалах дела не имеется сведений о том, что ФИО4 №1 сообщала кому – либо о действиях Б.ва, связанных с прекращения проверки. Указанные обстоятельства противоречат выводам суда о том, что Б.в причинил существенный вред охраняемым законом интересам общества и государства, выразившимся в подрыве авторитета правоохранительных органов в глазах населения, дискредитации основ государственной службы, а также существенном нарушении прав и законных интересов потерпевшей, в том числе права на защиту от преступлений.

Кроме того, суд апелляционной инстанции находит обоснованными доводы жалоб об отсутствии у осужденного личной заинтересованности в укрытии от учета и регистрации преступлений, совершенных в отношении ФИО4 №1 и ФИО4 №3, как обязательного признака состава преступления. Соглашается, что выводы суда о том, что Б.в, не желая работать над раскрытием неочевидных преступлений, чтобы иметь возможность использовать сэкономленное время для раскрытия более очевидных преступлений, улучшая, таким образом, показатели своей работы, чтобы быть на хорошем счету у руководства, носят предположительный характер. В тоже время, согласно ст. 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть построен на предположениях.

Поскольку приговором суда Б.в Б.Д. не признавался виновным в совершении противоправных действий в отношении ФИО4 №4, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для рассмотрения доводов апелляционной жалобы адвоката в этой части.

Таким образом, суд не учел обстоятельства, исключающие наличие в действиях Б.ва Б.Д. состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 285 УК РФ.

Кроме того, суд апелляционной инстанции находит незаконным и необоснованным осуждение Б.ва Б.Д. и по ч.2 ст. 307 УК РФ.

Судом апелляционной инстанции установлено, что <Дата> при допросе в качестве свидетеля по уголовному делу, возбужденному в отношении ФИО4 №2 по ч.2 ст. 228 УК РФ, Б.в Б.Д. сообщил следователю заведомо ложные сведения о том, что являлся участником оперативно – розыскного мероприятия «наблюдение», в ходе которого был очевидцем того, как ФИО4 №2 вынес из своего дома, расположенного по адресу: <адрес>, пакет и унес его в ограду дома, где в последствие был обнаружен пакет с наркотическим средством. При допросе в качестве свидетеля в судебном заседании <данные изъяты> суда <Дата>, а также <Дата> в ходе судебного заседания <данные изъяты> суда он дал аналогичные показания.

Приговором <данные изъяты> суда от <Дата>, установлено, что <Дата> в период с 16 до 17 часов оперативного мероприятия «наблюдение» в отношении ФИО4 №2 сотрудниками полиции Б.вым и ДДА не проводилось. Суд критически отнесся к показаниям свидетеля Б.ва, утверждавшего обратное, указав, что его показания противоречат установленным фактическим обстоятельствам дела. ФИО4 №2 оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 228 УК РФ.

Приговором этого же суда от <Дата> оперуполномоченный отделения уголовного розыска отделения полиции по <адрес>ЦДД признан виновным в злоупотреблении должностными полномочиями, связанными с фальсификацией материалов оперативного мероприятия.

Оба приговора в настоящее время вступили в законную силу. Исходя из этого, доводы стороны защиты, оспаривающие выводы, изложенные в них, не подлежат рассмотрению в настоящем судебном заседании.

Кроме того, факт ложности показаний, данных Б.вым в качестве свидетеля, установлен и иными доказательствами, исследованными районным судом.

Из акта оперативного мероприятия, датированного <Дата>, составленного майором полиции ЦДД, следует, что мероприятие проводилось в период с 16 до 17 часов с участием представителей общественности ААБ и ДВМ. В 16 часов 35 минут ФИО4 №2 вынес из гаража полимерный пакет и отнес его к юго – восточному углу ограды придомовой территории. (№). Согласно исследованным документам (протоколу допроса свидетеля, выпискам из проколов судебных заседаний), Б.в аналогичным образом описывал обстоятельства произошедшего в ходе предварительного следствия и в ходе судебных заседаний <данные изъяты> и <данные изъяты> судом ( №)

Вместе с тем, из показаний потерпевшего ФИО4 №2 следует, что во время, якобы проводимого в отношении него оперативного мероприятия, он находился вне дома и придомовой территории, что полностью согласуются с показаниями свидетелей ЗПЖ и АВЧ., которые это подтвердили.

Из показаний свидетелей ААБ и ДВМ следует, что осмотр дома и придомовой территории сотрудниками полиции началось спустя 5 – 10 минут после их прибытия к дому. При этом, сначала был осмотрен дом, надворные постройки и только после этого во дворе был обнаружен пакет с травой. Что противоречит показаниям Б.ва о том, что указанные лица присутствовали при наблюдении. А также тому, что в ходе оперативного мероприятия он и ДДА выявили место хранения ФИО4 №2 наркотиков, что, якобы, послужило поводом для осмотра дома и придомовой территории.

Согласно результатам двух осмотров системного блока компьютера, изъятого в ходе обыска в отделе полиции по <адрес>, в том числе произведенного с участием специалиста, установлено, что файл с рапортом оперуполномоченного ДДА о проведении ОРМ «наблюдение» в отношении ФИО4 №2, датированный <Дата>, был создан <Дата> в 14 часов 29 минут. Файл с постановлением о проведении ОРМ «наблюдение», датированным <Дата> создан <Дата>. (№).

Совокупность изложенных доказательств, свидетельствует о заведомой ложности показаний, данных Б.вым в ходе предварительного следствия и судебных заседаний.

Мнение осужденного и его защитника о наличии существенных противоречий между показаниями ДВМ, данными в судебном заседании, и показаниями этого же свидетеля, содержащимися в приговоре <данные изъяты> суда, постановленном в отношении ФИО4 №2<Дата>, ошибочно. Суд апелляционной инстанции не усматривает существенный противоречий в показаниях свидетеля относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию в настоящем уголовном деле. Также не обоснованно указание адвоката на то, что свидетель отказался от своих показаний, данных в ходе предварительного следствия, поскольку эти показания в судебном заседании не исследовались.

Указание защитника на показания свидетелей СА, МА, ЮМК, АБД и ЗВ, как на доказательства невиновности Б.ва, не обоснованно. Данные лица не обладают информацией об обстоятельствах проведения оперативного мероприятия, обстоятельствах, при которых составлялись документы. Их показания не противоречат выводам суда об обстоятельствах произошедшего.

Также не состоятельна ссылка Б.ва на показания свидетеля ЦДД, поскольку приговором <данные изъяты> суда от <Дата> сам ДДА осужден за злоупотребление служебными полномочиями, связанными с фальсификацией материалов оперативного мероприятия «наблюдение». Мнение Б.ва о том, что нарушения, допущенные ДДА при оформлении документов, носят формальный характер и не влияют, как на вопрос виновности ФИО4 №2 в приобретении и хранении наркотиков, так и на вопрос о его виновности в даче заведомо ложных показаний, противоречат изложенным выше доказательствам. Из них следует, что никакого оперативного мероприятия в отношении ФИО4 №2 не проводилось. Его материалы, как доказательство вины ФИО4 №2, были полностью сфальсифицированы. Поэтому давая показания об обратном, Б.в заведомо сообщал следователю и суду ложные сведения. Вопреки мнению осужденного, это говорит об умышленности его действий.

Доводы адвоката о том, что изменение дат создания файлов с рапортом оперуполномоченного ДДА о проведении ОРМ «наблюдение» в отношении ФИО4 №2, и с постановлением о проведении ОРМ «наблюдение», возможно по причине их копирования, заслуживают внимание. Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отмечает, что данное обстоятельство не доказывает невиновность осужденного.

Вместе с тем, признавая доказанным факт сообщения Б.вым Б.Д. заведомо ложных сведений при допросах в качестве свидетеля в ходе предварительного следствия и судебных заседаний, на основании изложенных доказательств, а также необоснованность доводов осужденного и его защитников, оспаривающих это, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

Приговором <данные изъяты> суда от <Дата>ФИО4 №2 оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 228 УК РФ. Приговором этого же суда от <Дата> оперуполномоченный отделения уголовного розыска отделения полиции по <адрес>ЦДД признан виновным в злоупотреблении должностными полномочиями. Указанными приговорами оперативное мероприятие «наблюдение» в отношении ФИО4 №2 признано не проводившимся. Согласно акту наблюдения от <Дата>, старший оперуполномоченный уголовного розыска Б.в Б.Д. являлся его непосредственным участником. Достоверность содержащихся в нем сведений он подтвердил своей подписью. Если бы Б.в Б.Д. при допросах отрицал факт проведения оперативного мероприятия, он свидетельствовал бы против себя самого. Таким образом, имелись обстоятельства, исключающие ответственность Б.ва Б.Д. за совершение преступления, предусмотренного ч.2 ст. 307 УК РФ, поскольку предъявление к нему требований дать правдивые показания по уголовным делам по факту проведения оперативного мероприятия, повлекло бы за собой возложение обязанности свидетельствовать против себя самого, что противоречит требованиям ст. 51 Конституции РФ.

Так как предметом показаний Б.ва являлись, наряду с поступками других лиц, его собственные действия, он был вправе как отказаться от дачи показаний, так и, защищая себя от потенциального обвинения, изложить свою версию произошедшего, оправдывающую его.

Положение ч.1 ст. 51 Конституции РФ предусматривает недопустимость любой формы принуждения к свидетельству против самого себя. Привлечение Б.ва Б.Д. к уголовной ответственности по ч.2 ст. 307 УК РФ нарушило его конституционное право.

Таким образом, выводы суда, изложенные в обвинительном приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, поскольку не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. При этом суд не учел обстоятельства, которые существенно влияют на решение о наличии в действиях Б.ва Б.Д. составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 285 УК РФ, ч.2 ст. 307 УК РФ, что в соответствии со ст. ст. 389.15, 389.16 УПК РФ является основанием для отмены обвинительного приговора и постановления оправдательного приговора.

С учетом этого, оснований для рассмотрения доводов апелляционной жалобы осужденного Б.ва Б.Д. о неверной квалификации его действий, не имеется.

Доводы защитника о незаконности постановлений об отказе в удовлетворении ходатайств об отводах судьи и государственного обвинителя не состоятельны. Районный суд правомерно отказал в удовлетворении ходатайств, сославшись на отсутствие дл этого оснований, предусмотренных ст. 61 УК РФ. Мнение о заинтересованности и необъективности участников процесса голословно, не подтверждено убедительными доказательствами. Судья и прокурор действовали в рамках полномочий, предоставленных им законом. Оснований для отмены постановлений суд апелляционной инстанции не усматривает.

На основании п.4 ч.2 ст. 133 УПК РФ за Б.вым Б.Д. следует признать право на реабилитацию. Избранная в отношении него мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении подлежит отмене.

С учетом изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.15, 389.16, 389.20, 389.28, 389.23, 389.28, 389.29, 389.30, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П Р И Г О В О Р И Л:

Постановление Дульдургинского районного суда Забайкальского края от 13 февраля 2017 года об отказе в удовлетворении ходатайства об отводе судьи Эрдынеева Д.Б. оставить без изменения.

Постановление Дульдургинского районного суда Забайкальского края от 13 февраля 2017 года об отказе в удовлетворении ходатайства об отводе государственного обвинителя прокурора Дульдургинского района Иванова А.Г. оставить без изменения.

Приговор Дульдургинского районного суда Забайкальского края от 15 февраля 2018 года в отношении ФИО1 отменить и постановить новый приговор.

Признать Б.ва Б. Д. невиновным и оправдать его по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 285 и ч.2 ст. 307 УК РФ на основании п.3 ч.3 ст. 302 УК РФ за отсутствием в его деяниях состава этих преступлений.

На основании ст. 134 УПК РФ признать за Б.вым Б.Д. право на реабилитацию.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить.

Апелляционные жалобы осужденного Б.ва Б.Д. и адвоката Эрдынеевой В.А. частично удовлетворить.

Апелляционный приговор может быть обжалован в Забайкальский краевой суд в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий К.И. Ануфриев