Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Т. и адвоката Тола С.В., а также апелляционной жалобе представителя потерпевшего В. на приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 30 декабря 2013 года, которым

Т., дата рождения, уроженец г.

****, ранее не судимый,

осуждён по ч.1 ст.201 УК РФ к 2 годам лишения свободы, в соответствии со ст. 73 УК РФ - условно, с установлением испытательного срока 2 года, с возложением исполнения определенных обязанностей, указанных в приговоре.

Мера пресечения Т. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена прежней до вступления приговора в законную силу.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Фирсова А.Л. о содержании приговора, апелляционных жалоб и дополнений к жалобе, выступления адвоката Тола С.В. и осужденного Т., поддержавших доводы основной и дополнительных жалоб, выступление представителя потерпевшего В. и адвоката Иванова А.А., настаивавших на доводах поданной В. жалобы, мнение государственного обвинителя Курдояковой Н.В., поддержавшей возражения на жалобу и полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Т. признан виновным в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, с причинением существенного вреда правам и законным интересам организаций.

Преступление совершено в период времени с 1 июня 2006 года по 9 марта 2010 года, в городе Верещагине Пермского края, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе, как основной, так и дополнительной, осужденный Т. и адвокат Тола С.В. указывают на отсутствие в действиях осужденного состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ и считают, что приговор подлежит отмене как незаконный и необоснованный.

В обоснование доводов указывают, что приговор не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, поскольку выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Полагают, что не подтверждены доказательствами выводы суда о нарушении осужденным законных интересов ООО «***», причем суд не указал в приговоре, какие законные интересы потерпевшего нарушены. Указывают, что направление директором полученных в результате укрытия от бухгалтерского учета хозяйственных операций по реализации готовой продукции денежных средств на нужды предприятия не противоречит законным интересам Общества. Отсутствие в действиях Т. обязательного признака преступления - использование средств вопреки интересам предприятия, исключает уголовную ответственность по ст. 201 ч.1 УК РФ. Наличие у Т. цели извлечения выгод и преимуществ для себя (повышение своей личной деловой репутации у учредителей ООО «***»), также не подтверждается доказательствами. Необоснованно указано в приговоре о корыстной заинтересованности Т., поскольку ему, согласно обвинительному заключению, не вменялось совершение преступления из корыстных побуждений, тем самым суд, в нарушение закона, вышел за пределы обвинения. Выводы суда о том, что бухгалтера М. и Я. с ведома Т. и под его контролем в период с 2006 по 2010 годы не отражали в бухгалтерском учете часть накладных на отпуск готовой продукции со склада, вели отдельный учет по количеству отпускаемой таким образом продукции и поступающих денежных средств, которые передавали Т. для учета и контроля, основаны исключительно на оглашенных без согласия стороны защиты объяснениях Я., которые получены с нарушением закона, являются недопустимым доказательством и не имеют юридической силы (авторами жалобы приводиться подробная аргументация о недопустимости доказательства со ссылкой на нормы УПК РФ, Определения Конституционного суда РФ, Постановления Пленума Верховного суда РФ, судебную практику, положения Конвенции о защите прав и основных свобод). Не нашли подтверждения выводы суда, что действиями Т. причинен существенный вред предприятию, суждения в этой части сделаны судом без исследования финансового положения организации, признанной потерпевшим по делу. При этом суд не проанализировал отчеты о прибылях и убытках за исследуемый период, из которых следует, что ООО «***» всегда работало с прибылью. Это означает, что в случае доказанности, не оприходование реализации готовой продукции покупателям не оказало отрицательного влияния на нормальную работу организации, которая получала чистую прибыль по итогам указанных периодов. Не подтверждается также то, что существенный вред, причиненный Т. предприятию, заключается: - в фактическом занижении доходов общества на сумму 17673946. 58 руб. в результате не поступления в кассу и на расчетный счет общества не оприходованных денежных средств, поступивших от реализации готовой продукции от покупателей, вследствие ненадлежащего ведения бухгалтерского учета и несоблюдения правил ведения кассовых операций; - в недополучении ООО «***» прибыли в сумме 13934923,58 руб.; - в неперечислении обязательных платежей в бюджет в количестве налогов и платежей во внебюджетные фонды. Обращается внимание на то, что сумма 17673946,58 руб., выведена судом расчетным путем, вычитанием из установленной экспертами стоимости реализованной готовой продукции, не отраженной в бухгалтерском учете, стоимости реализованной продукции по накладным на отпуск готовой продукции со склада с отметкой «нет даты», «не входит в период исследования, нет подписей». Давая оценку заключению экспертов, необходимо было оценить объекты исследования экспертов, карточку счета 62 и накладные на отпуск продукции со склада. Между тем, по мнению осужденного и защитника, накладные являются недопустимыми доказательствами, поскольку изъятие документов у ООО «***», в том числе накладных, проведено с грубыми нарушениями закона. Документы изымались при осмотре места происшествия ненадлежащим лицом - оперуполномоченным отдела № 6 УЭБ и ПК ГУ МВД России по пермскому краю Г. до возбуждения уголовного дела. При этом начальник органа дознания не давал ему полномочий на проведение осмотра места происшествия, поскольку соответствующие документы в деле отсутствуют. Кроме того, осмотр места происшествия до возбуждения уголовного дела, согласно ст. 176 УПК РФ, мог быть произведен лишь в случаях, не терпящих отлагательства. Ситуация по материалу КУСП № ** не относилась к разряду не терпящих отлагательств. Более того, при осмотре места происшествия 17.09.2012 года понятые фактически не участвовали, а в протоколе отражено их участие формально, они не выполнили своей роли, об этом свидетельствуют показания понятых Ч1. и Л3. Согласно ст. 11 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности, Инструкции о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю или в суд осуществляется на основании постановления руководителя органа, проводившего ОРД, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами. Однако такие процессуальные документы для проведения осмотра места происшествия 17.09.2012 года не оформлялись. Передача вещественных доказательств от органа дознания следователю, в порядке, предусмотренном УПК РФ не проводилась. Таким образом, нарушение требований ст. 82, 144, 176, 177 УПК РФ при проведении осмотра места происшествия, свидетельствует о его незаконности, протокол осмотра места происшествия является недопустимым доказательством, как и все вещественные доказательства, полученные в ходе указанного осмотра. Соответственно, недопустимыми доказательствами являются такие доказательства, как протокол осмотра предметов (документов) от 8.05.2013 г. и постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 8.05.2013 г. Авторы жалобы также обращают внимание, что предметом исследования экспертов стали материалы, не приобщенные к делу. Кроме 4 томов уголовного дела экспертам представлены документы, изъятые в ООО «***» 17.09.2012 года при осмотре места происшествия. После возбуждения уголовного дела 25.09.2012 года, вплоть до вынесения постановления о назначении экспертизы 30.01.2013 г., в материалах дела отсутствовал протокол осмотра вышеуказанных документов и постановление о приобщении их к материалам уголовного дела, что не соответствует требованиям ст. 86, 176, 177, 180 УПК РФ. Фактическое присутствие в уголовном деле материалов, полученных в результате ОРД, не дает оснований считать их доказательствами. Поскольку в нарушение требований ст. 199 УПК РФ экспертизы были проведены не на основании материалов уголовного дела, постольку заключения экспертов являются недопустимыми доказательствами. В подтверждение того, что предметом исследования экспертов явились материалы, не приобщенные к делу, указывается на то, что оперуполномоченным Г. при осмотре места происшествия в кабинете бухгалтерии предприятия осматривается коробка с подшивками товарных накладных ООО «***» в количестве 83 шт., которые и изъяты. Вместе с тем в постановлении о назначении судебной бухгалтерской экспертизы от 30.01.2013 года следователем в распоряжение эксперта представлены, среди прочих, накладные Общества, содержащиеся в 90 подшивках. Данное обстоятельство также говорит о том, что заключения экспертов, основанные на документах, не приобщенных к материалам уголовного дела, являются недопустимыми. Этот довод защиты судом отвергнут без указания мотивов. Суд также фактически признал допустимыми доказательствами накладные, на фальсификацию которых было указано стороной защиты в судебном заседании, а именно: накладные № ** от 5.01.2007 г., накладная № ** от 19.07.2007 г. в которых появились дописки. Впоследствии обнаружено еще 5 накладных с дописками, реквизиты которых приведены в жалобе. Тем не менее, суд не исключил данные накладные из установленной суммы реализованной готовой продукции, не отраженной в бухгалтерском учете мясокомбината, указав, что доводы защиты основаны на предположениях, не доверять заключениям экспертов нет оснований. По мнению защиты, при производстве экспертиз исследование карточек счетов № **, **, **, не подписанных лицами, их составившими, было недостаточным, о чем эксперты должны были уведомить лицо, назначившее экспертизу, что, в нарушение инструкции, не было сделано. Приняв в качестве объекта исследования карточки счетов, составленные с нарушением требований ст. 10 ФЗ «О бухгалтерском учете № 129 ФЗ, эксперты нарушили требования ст. 5 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ. Указывается, что карточки счетов на бумажных носителях должны были быть исследованы одновременно с электронными носителями информации, что могло бы свидетельствовать об идентичности сведений на бумажных носителях и в электронной базе, а также возможных исправлениях, уничтожении информации, внесении новых сведений. В данном случае проведение исследования карточек одновременно с программой 1С, с которой распечатывались карточки, было обусловлено тем, что специалисты С., П., Б., сравнивавшие в суде информацию на флэш-карте «1С: Предприятие 7.7 Бухгалтерский учет (архив *** 2008 по 2010 г.) и информационную базу 1С: Предприятие 7.7. Бухучет (архив *** до 2008 года) установили, что разница в итогах по базам составляет 15 рублей, что говорит о вносимых изменениях. Идентичность сведений на бумажных носителях с электронной версией носителей можно было бы установить, исследовав оригинальную программу 1С на центральном компьютере предприятия. Сторона защиты заявляла ходатайство об истребовании центрального компьютера предприятия и его осмотре с участием специалиста в суде. Ходатайство было удовлетворено, однако предприятием предоставлен другой компьютер с якобы скопированной на него Программой 1С. В связи с чем ходатайство об истребовании центрального компьютера было заявлено повторно, однако оставлено без удовлетворения, без указания мотивов.

Изложенное свидетельствует, что заключения экспертов № **, № **, на основании которых суд пришел к выводу о занижении доходов общества на сумму 17673946,58 руб., являются недопустимыми доказательствами. В жалобе ставиться под сомнение сумма недополученной прибыли, полученная расчетным путем, путем вычитания из суммы заниженных доходов, суммы занижения расходов предприятия. При этом сумма занижения расходов 3739023 руб. берется из заключения ООО «***», которое не отвечает признакам допустимости и достоверности. В материалах дел отсутствуют документы, подтверждающие наличие специальных знаний у директора ООО «***» (дипломы, квалификационный аттестат аудитора, свидетельство о членстве в аудиторской палате), а также о праве ООО «***» на осуществление аудиторской деятельности. Аудиторское заключение не содержит сведений об аудиторской организации, индивидуальном аудиторе, наименование саморегулируемой организации аудиторов, членами которой является указанная аудиторская организация или индивидуальный аудитор, номер в реестре аудиторов и аудиторских организаций. В силу того, что орган дознания предоставил аудитору Л. не полный перечень документации, она была лишена возможности подготовить достоверное заключение за весь период, поэтому выводы суда, не согласившегося с мнением защиты о недопустимости и достоверности заключения, необоснованные. Кроме того, судом допущена методологическая ошибка при расчете неполученной прибыли, определив ее как разницу между суммой занижения фактических доходов ООО «***» и суммой занижения расходов общества. Судом при расчете неполученной прибыли не учтены действительные расходы предприятия, понесенные на производство продукции стоимостью 17673946, 58 руб. Существенный вред, причиненный действиями Т., суд усмотрел в неперечислении обязательных платежей в бюджет в качестве налогов и платежей во внебюджетные фонды, однако судом размер вреда не установлен. В отсутствие доказательств судом сделан вывод о «непоступлении неоприходованных денежных средств на расчетный счет предприятия». Постановлением следователя о назначении экспертизы от 30.01.2013г. перед экспертами был поставлен вопрос № 3: в полном ли объёме согласно данным первичной учётной документации в кассу ООО «***» оприходована выручка за период с 01.06.2006г. по 09.03.2010г.

Постановлением суда от 01.10.2013г. о назначении дополнительной экспертизы вопрос об исследовании расчётного счёта перед экспертами также не ставился. Хотя суд и указывает в приговоре, что выписка по операциям на расчетном счете ООО «***» № ** в филиале ОАО «Сбербанк России» Западно-Уральский банк Сбербанк РФ, представленная на диске, в судебном заседании обозревалась, в действительности этого не было, что подтверждается аудиозаписью судебного процесса, осуществлявшейся стороной защиты. В протоколе судебного заседания от 12.09.2013 г. (стр.5) отражено, что оглашается диск со сведениями из т.2 л.д. 158. Однако судом было озвучено лишь наименование диска, но его содержание на компьютере не исследовалось. Принцип непосредственности исследования доказательств, в частности диска, был нарушен, то есть приговор основан на доказательстве, не исследованном в судебном заседании. Вывод суда о том, что приобщенные к материалам дела накладные на отпуск готовой продукции со склада имеют отношение к ООО «***» не подтвержден. Справка об исследовании № ** может служить доказательством только в части исследованных специалистом накладных, на которых подписи выполнены М., Я., Л1., однако неизвестно, кто расписывался за М. на остальных 5000 документах, за Я. на остальных 5003 документах, за Л1., которая пояснила, что часть документов, которые ей предъявлялись, выполнены не ею.

Судом не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда:

в судебном заседании оглашены отчеты о прибылях и убытках за исследуемый период, бухгалтерские балансы предприятия которым суд не дал оценки, что могло повлиять на выводы о наличии (отсутствии) существенного вреда, причиненного осужденным мясокомбинату;

не дана надлежащая оценка техническому заключению специалиста С., его показаниям, а также не учтены показания специалистов Б. и П., что могло повлиять на выводы о достоверности карточек счетов 50, 51, 62;

- не получили оценку представленные стороной защиты документы, свидетельствующие о методах достижения желаемых результатов в судах учредителями ООО «***» С4. и М3., а именно - судебные акты семнадцатого арбитражного апелляционного суда, что могло повлиять на выводы о правдивости показаний этих лиц и лиц, находящихся в служебной зависимости от них, мотивы их действий, связанных с обращением в правоохранительные органы;

- суд не учел показаний специалистов М1. и Б. могущих повлиять на выводы суда по расчету полученной мясокомбинатом прибыли, достоверности карточек счетов, а также относимости акта № ** от 9.07.2012 года, подготовленного Б., к настоящему уголовному делу;

суд не дал оценки показаниям экспертов Я1. и Б1. в судебном заседании, что могло повлиять на выводы суда о том, что оснований не доверять заключению экспертов не имеется;

суд не дал оценки отсутствию в материалах дела процессуального документа о передаче материалов ОРД следователю, что вероятнее всего, повлекло исчезновение из дела белой флэш-каты. Из протокола осмотра места происшествия от 17.09.2012 года следует, что программный продукт «1С: Предприятие-бухгалтерский учет» версия 7.7 копирован на флэш-карту белого цвета. Оперуполномоченный Г. указал, что он производил копирование на флэшку белого цвета, объемом 16 Гб. Между тем в судебном заседании 18.09.2013 года при вскрытии конверта с флэш-картой было установлено, что там находится флэш-карта серебристо-голубого цвета, объемом 4 Гб. Следователь С1. пояснил, что голубую флэшку с программой 1С по его запросу передал ему директор мясокомбината В. Эту флэш-карту он и приобщил к материалам дела. Однако в деле нет ни запроса, ни процессуального документа об изъятии флэш-карты, что говорит о нарушениях уголовно-процессуального закона. Также флэш-карта приобщена к делу без проверки на предмет относимости, допустимости, достоверности, так как не было проверено, с какого электронного носителя скопирована информация, не проверено содержание предоставленной информации на достоверность, поскольку компьютер, с которого скопирована информация, не изымался, следовательно, вещественное доказательство - флэш-карта является недопустимым доказательством.

В жалобе указывается на то, что суд не указал в приговоре по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Суд согласился с доводами защиты о сомнительности документов по результатам инвентаризации, подписанных М3., С4., Л1., однако, принял за достоверное доказательство ксерокопию приказа 6-и от 30.03.2011 г. о проведении инвентаризации, инвентаризационную опись, сличительную ведомость. Между тем все эти документы представлены стороной обвинения с целью доказывания наличия недостачи на сумму 6069234 руб. в период деятельности Т. в качестве директора мясокомбината. При этом суд не принял доводы защиты о недостоверности этих документов. Указывая, что Т. незаконно укрывал от бухгалтерского учета хозяйственные операции по реализации готовой продукции, суд не оценил показания П1., М., Б2. о том, что всю бухгалтерскую отчетность готовило и обрабатывало ООО «***» и безмотивно отверг их лишь на основании письма заинтересованного лица - ООО «***». Не мотивируя, какое отношение к деятельности Т. имеют Ц. и Б5., суд сослался на их показания, при этом, не анализируя отвергнутые показания других свидетелей. Ссылаясь на показания свидетелей Ч., Т1., Л2. о получении зарплаты и по другим ведомостям, суд не проанализировал показания других работников мясокомбината, не подтвердивших, что имело место подписание ими других дополнительных ведомостей. Выводы суда содержат существенные противоречия, которые заключаются в том, что суд одновременно пришел к выводу о наличии у Т. цели извлечения выгод и преимуществ для себя, корыстных побуждений, о причинении существенного вреда мясокомбинату и установил направление расходования денежных средств, не свидетельствующие о корысти и причинению существенного вреда предприятию. Суд не провел всесторонний анализ доказательств, на которых основал свои выводы, в частности в суде были допрошены специалисты С., М1., П., Б., эксперты Я1. и Б1., содержание показаний которых не раскрыто, эти доказательства необоснованно отвергнуты. Не раскрыто содержание признанного доказательством решение № 3** МИ ФНС Росии № 3 по Пермскому краю о привлечении к ответственности ООО «***» за совершение налогового правонарушения. Суд не обеспечил право Т. и адвоката присутствовать при производстве дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы, не разрешил ходатайство стороны защиты, заявленное перед прениями и в прениях о возобновлении судебного следствия для исследования документов в которых после экспертизы появились дописки, не разрешено это ходатайство и в приговоре, что является существенным нарушением УПК.

Обращается внимание, что судом не решен вопрос о вещественном доказательстве -компьютере «Аня-ПК».

В последующей дополнительной жалобе от 13.02.2014 года осужденный Т. и адвокат Тола С.В. обращают внимание на неточности, допущенные в протоколе судебного заседания при изложении показаний понятых Ч1., Л3., на которые Т. указывалось в замечаниях на протокол, которые, по их мнению, имеют существенное значение. Ссылаются на не полное отражение показаний свидетеля Г., в том числе, в части ответов на поставленные вопросы, а также неполное отражение вопросов к нему, что в случае принятия замечаний, могло способствовать установлению сути показаний свидетеля. Полагают, что принятие законного и обоснованного решения по делу невозможно без приведения протокола судебного заседания в соответствие с фактическим содержанием допросов свидетелей. Оспаривая правильность отражения в протоколе судебного заседания показаний допрошенных лиц, ссылка на которые приводиться в жалобе, просят исследовать стенограммы допросов указанных лиц, изготовленных на основании проводившейся осужденным аудиозаписи, диск с записью судебного заседания, приобщенный к материалам дела и удостоверить правильность замечаний на протокол. Также просят отменить приговор в отношении Т. как незаконный и необоснованный, приводя те же доводы, что и в первоначальной дополнительной жалобе и вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего В. указывает на несогласие с приговором суда в части назначенного наказания, считает его чрезмерно мягким. Полагает, что наличие у осужденного детей недостаточно для назначения ему наказания не связанного с лишением свободы. Обстоятельств, которые в значительной степени могли бы повлиять на смягчение приговора, возмещение ущерба, признание вины отсутствуют. Суд не учел длительность совершения преступления и дерзость. Просит приговор изменить в сторону ухудшения положения осужденного и назначить ему наказание, связанное с лишением свободы.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Т., защитника Тола С.В., представителя потерпевшего В. заместитель прокурора Верещагинского района Курдоякова Н.В. считает доводы жалоб необоснованными и не подлежащими удовлетворению. Полагает, что вина Т. по ч. 1 ст. 201 УК РФ полностью установлена, наказание ему назначено в соответствии с требованиями закона и является справедливым. Просит приговор Верещагинского районного суда от 30.12.2013 года оставить без изменения, жалобы осужденного Т., адвоката Тола С.В., представителя потерпевшего В. - без удовлетворения.

Обсудив доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней осужденного и адвоката, доводы жалобы представителя потерпевшего, возражения государственного обвинителя, проверив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции находит приговор суда первой инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч 1 ст. 389.15 УПК РФ основанием отмены или изменения приговора в апелляционном порядке является: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Согласно ст. 389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если: в приговоре не указано, по каким основаниям, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с принципом презумпции невиновности, предусмотренным ст. 49 Конституции РФ, неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно ст. 14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном этим Кодексом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда; все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в установленном порядке, толкуются в пользу обвиняемого; обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. По смыслу закона, в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Изложенные выше требования закона судом не соблюдены.

Как следует из показаний осужденного Т., вину в совершении данного преступления он не признал, показал, что с 25.10.2005 года был назначен на должность директора ООО «***», при этом никакой ревизии не проводилось. Его работу полностью контролировали Б2., П1. и М2., последняя вела на комбинате бухгалтерский учет и составляла отчетность. Он и работники бухгалтерии отчитывались перед ней за приход и расход денежных средств. Кладовщик Л1. ежедневно делала отчеты по приходу и реализации готовой продукции, документы передавала М2. Все бухгалтерские документы передавались М2., а та передавала их аудиторам. До 2007 года реализацией готовой продукции занимался П1. С 2006 года он вкладывал в развитие предприятия, в том числе, на ремонт и закуп скота, свои личные денежные средства, которые ему в последующем возвращали. В конце 2007 года М2. и Б2. прекратили рабочие отношения и все бухгалтерские документы, в том числе первичные, направлялись П1. и Б2., которые передавали их аудиторам ООО «***». Бухгалтера предприятия обменивались с аудиторами информацией по электронной почте, при этом отчетность составляли в аудиторской фирме. В марте 2010 года М3. и С4. приобрели по 45,5% доли в уставном капитале общества, затем провели инвентаризацию основных средств, денежных средств и остатков готовой продукции, при этом никакой недостачи не выявлено. Когда между ним и новыми учредителями возникли разногласия, его уволили, просили задним числом подписывать документы, в том числе, расходные ордера о получении им денег по займам. Он обратился в суд с иском о восстановлении на работе, тогда новыми учредителями были предоставлены результаты другой инвентаризации, где значилась недостача. Судом он был восстановлен на работе, а поскольку он решил выйти из состава учредителей и получить свою действительную долю, то после этого на него написали заявление в полицию по надуманным основаниям, где выдумали недостачу и предоставили неучтенные накладные на 19,5 млн. руб. Результаты инвентаризации, где была указана недостача, арбитражный суд признал недостоверными. Уголовное дело возбуждено благодаря связям С4. и М3. в правоохранительных органах по сфальсифицированным доказательствам.

Показания осужденного Т. о непричастности к преступлению совокупностью исследованных судом доказательств не опровергнуты.

Фактические обстоятельства дела, как они установлены судом, выразились в том, что Т., являясь в силу своего служебного положения лицом, осуществляющим управленческие функции в руководимом им ООО «***», будучи обязанным нести персональную ответственность за соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, в том числе, за организацию бухгалтерского учета, в нарушение норм Устава и действующего законодательства, являясь учредителем и генеральным директором ООО «***», злоупотребляя своими полномочиями, вопреки законным интересам данной организации, с целью извлечения выгод и преимуществ для себя, в целях повышения своей личной деловой репутации у учредителей ООО «***», осознавая общественно опасный характер своих действий, понимая, что использует свои полномочия с нарушением закона и это повлечет причинение существенного вреда интересам организации, действуя умышленно, из корыстных побуждений, в период времени с 01.06.2006 г. по 09.03.2010 г., незаконно укрывал от бухгалтерского учета хозяйственные операции по реализации готовой продукции, что позволило выводить денежные средства предприятия из-под контроля налогообложения и бесконтрольно их расходовать.

На основании п. 3 Порядка ведения кассовых операций в Российской Федерации, утвержденного Решением Совета директоров Центрального банка РФ от 22.09.1993г. № 40, для осуществления расчетов наличными деньгами каждое предприятие должно иметь кассу и вести кассовую книгу по установленной форме. В силу п. 1.1 Постановления Госкомстата России от 18.08.1998г. № 88 «Об утверждении Унифицированных форм первичной учетной документации по учету кассовых операций, по учету результатов инвентаризации», по учету кассовых операций организациями применяются формы №№ КО-1 «Приходный кассовый ордер», КО-2 «Расходный кассовый ордер», КО-3 «Журнал регистрации приходных и расходных кассовых документов», КО-4 «Кассовая книга», КО-5 «Книга учета принятых и выданных кассиром денежных средств».

В нарушение данных требований главные бухгалтера М. и Я., с ведома Т. и под его контролем, в период с 01.06.2006г. по 09.03.2010 г. не отражали в бухгалтерском учете часть накладных на отпуск готовой продукции со склада, поступивших от кладовщика Л1., а также товарных накладных и счет-фактур, подтверждающих отпуск продукции со склада предприятия, и производства оплаты за продукцию покупателями на расчетный счет либо в кассу предприятия наличными деньгами, которые в кассу предприятия не приходовались. При этом вели отдельный учет количества, ассортимента отпускаемой таким образом продукции, и денежных средств поступивших за данную продукцию, которые затем передавали Т. для ведения учета и контроля денежных средств полученных от реализации готовой продукции, не учтенной в бухгалтерском учете.

Таким образом, путем не отражения в бухгалтерском учете ООО «***» накладных на отпуск готовой продукции со склада и операций по реализации готовой продукции покупателям, Т. были выведены из-под контроля налогообложения и бесконтрольно израсходованы денежные средства за период с 01.06.2006 по 09.03.2010 на сумму 17673946 рублей 58 копеек.

Указанные денежные средства Т. использовал по своему усмотрению, в том числе, на выплату дополнительной заработной платы и премиальных выплат работникам организации, для расчета с поставщиками скота, для производства ремонта объектов предприятия, приобретения и установки нового оборудования и иные нужды предприятия.

В результате злоупотребления своими служебными полномочиями Т., вопреки законным интересам руководимой им организации, причинил ООО «***» существенный вред, выразившийся:

в фактическом занижении доходов общества на сумму 17673946 рублей 58 копеек, в результате не поступления в кассу и на расчетный счет общества неоприходованных денежных средств, поступивших от реализации готовой продукции от покупателей, вследствие ненадлежащего ведения бухгалтерского учета и несоблюдения правил ведения кассовых операций;

в недополучении ООО «***» прибыли в сумме 13934923 рублей 58 копеек;

- в неперечислении обязательных платежей в бюджет в качестве налогов и платежей во внебюджетные фонды.

Между тем, выводы суда о виновности Т. в совершении данного преступления, при изложенных обстоятельствах, бесспорно не подтверждаются совокупностью доказательств, они основаны на противоречивых доказательствах, при этом суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Согласно ч. 1 ст.201 УК РФ злоупотреблением полномочиями является использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства.

По смыслу закона, состав указанного преступления предполагает наличие в действиях лица, выполняющего управленческие функции, трех обязательных признаков: использование полномочий вопреки законным интересам коммерческой организации; в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам; причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. Отсутствие одного из перечисленных обязательных признаков исключает уголовную ответственность по данному составу преступления.

Указывая в приговоре о наличии у Т. цели извлечения выгод и преимуществ, суд конкретизировал ее как повышение личной деловой репутации у учредителей ООО «***», однако из приведенных в приговоре доказательств, в том числе, показаний учредителей, таких обстоятельств не усматривается, вывод суда в этой части, не подтверждается материалами дела и является предположительным.

Указывая на то, что Т., осознавая общественно опасный характер своих действий, понимая, что использует свои полномочия с нарушением закона и это повлечет причинение существенного вреда интересам организации, действуя умышленно, из корыстных побуждений, в период времени с 01.06.2006 г. по 09.03.2010 г., незаконно укрывал от бухгалтерского учета хозяйственные операции по реализации готовой продукции, суд в противоречие выводам о корыстной заинтересованности, установил и изложил в приговоре, что полученные в результате этих действий денежные средства осужденным были использованы на нужды предприятия. Причем суд не высказал своих суждений, какие же законные интересы организации этими действиями нарушены. Само по себе использование полученных от реализации продукции денежных средств на нужды предприятия, нельзя признать действиями, противоречащими законным интересам предприятия.

Кроме того, как усматривается из обвинительного заключения, совершение преступления из корыстных побуждений Т. органами предварительного расследования не вменялось, поэтому, указав на этот признак субъективной стороны преступления, суд, в нарушение ст. 252 УПК РФ, вышел за рамки предъявленного Т. обвинения, в связи с чем суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить указание об этом из приговора.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что главные бухгалтера М. и Я. с ведома Т. и под его контролем в период с июня 2006 по 9 марта 2010 года не отражали в бухгалтерском учете часть накладных на отпуск готовой продукции со склада, вели отдельный учет реализуемой таким образом продукции и денежных средств, поступивших за продукцию, которые передавали Т. для ведения учета и контроля.

Однако данный вывод судом основан в большей степени на объяснениях главного бухгалтера Я., полученных от нее 24.07.2012 года оперуполномоченным Г.

Как видно из материалов дела, Я. в суде не допрашивалась, поскольку найти ее не представилось возможным, однако, суд, вопреки возражениям стороны защиты, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, огласил ее объяснения и положил в основу приговора в подтверждение виновности Т. Признавая данные объяснения допустимыми и достоверными, суд не принял во внимание, что они в соответствие со ст. 74 УПК РФ, не могут быть признаны доказательствами, а также не могут быть признаны иными документами на основании положений ст. 84 УПК РФ. Сведения, полученные сотрудником полиции у Я. и зафиксированные в объяснении, могли быть признаны доказательством только после закрепления их в соответствующей процессуальной форме, в том числе, при допросе в суде, когда свидетель подтвердил бы свои показания, а подсудимый имел возможность оспорить эти показания, задать свидетелю вопросы, представить свои возражения, чего по делу не было сделано.

Согласно ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований процессуального закона, являются недопустимыми, такие доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УК РФ.

Показания сотрудника полиции Г., допрошенного в суде в качестве свидетеля и частично пересказавшего сведения, ставшие известными ему при получении с Я. объяснения по обстоятельствам дела, сами по себе, как производные от объяснений свидетеля, не могут являться достаточными для выводов о том, что с ведома и под контролем Т. отпускалась готовая продукция, которая в бухгалтерском учете не отражалась, а по реализуемой таким образом продукции велся отдельный учет.

Причем, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля главный бухгалтер мясокомбината М., работавшая в период с 2006 по 2010 годы, ничего про двойную бухгалтерию, а также не отражение по бухгалтерии операций по реализации готовой продукции, не говорила. Она показала, что ее мама Я., заменяла ее на должности главного бухгалтера в период декретного отпуска с 2008 по 2009 год. В 2009 году она вышла на работу на неполный рабочий день, поэтому совместно с Я. исполняли обязанности главного бухгалтера по март 2010 года. При отпуске готовой продукции кладовщиком оформлялись накладные и счет-фактура, один экземпляр кладовщик сдавала в бухгалтерию, второй экземпляр выдавался покупателю. Данные из документов заносились в программу 1С Бухгалтерия. Все накладные по отпуску готовой продукции проводились через кассу, она отражала данные операции в программе 1 С Бухгалтерия. Вся отчетность сдавалась в аудиторскую фирму ООО «***», которая проверяла документы, составляла отчеты и сдавала налоговую отчетность. Она получала зарплату, которая отражалась в расчетно-платежной ведомости. В период ее работы Т. вносил на предприятие займы, она составляла приходно-кассовые ордера при поступлении денежных средств, заносила данные о займах в программу 1С Бухгалтерия. В последующем часть займов Т. возвращалась, о чем также составлялись соответствующие документы. В марте 2010 года на предприятии сменились учредители. Новые учредители М3. и С4. дали указание о проведении инвентаризации, при этом по готовой продукции недостача выявлена лишь в пределах естественной убыли. Были составлены инвентаризационные ведомости, которые подписаны всеми участниками. В последующем ей были предъявлены другие инвентаризационные ведомости, в которых была отражена большая недостача готовой продукции.

Таким образом, из показаний главного бухгалтера М. не следует, что на предприятии был двойной учет, что не отражались операции по реализации готовой продукции, а поступившие от реализуемой неучтенной готовой продукции средства передавались директору Т., который контролировал и распоряжался деньгами.

Свидетель С2., бухгалтер мясокомбината, работавшая с М. и Я., также показала, что ей ничего не известно о том, что не учитывалась часть накладных по реализованной предприятием продукции.

Другими доказательствами данные обстоятельства также не подтверждаются.

Показаниями представителя потерпевшего В., свидетелей И., К., М3., С4., Б2., П1., О., Л1., Ж., С3. достоверно не подтверждается, что Т. организовал реализацию части готовой продукции без отражения в бухгалтерском учете этих операций на сумму около 19 млн. руб., при этом из полученных средств вносил займы на предприятие, которое в них не нуждалось, а также допустил недостачу более чем на 5 млн. руб., причинив тем самым предприятию существенный вред.

Из показаний данных лиц следует, что на предприятии проводились инвентаризации, в ходе которых выявлена недостача на сумму более чем 5 млн. руб. Уже в 2012 году в архиве были обнаружены накладные на отпуск готовой продукции на сумму около 19 млн. руб., которые в бухгалтерском учете не нашли отражения. По этим обстоятельствам был сделан вывод, что это сделано в результате действий Тиунова и его действиями причинен существенный вред предприятию.

Существенное причинение вреда является обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ. Данный признак, согласно ст. 73 УПК РФ, подлежит доказыванию наряду с другими обстоятельствами.

Существенность причиненного вреда относиться к числу оценочных категорий, в связи с чем требуется обязательное приведение в приговоре обстоятельств, послуживших для выводов о его наличии. При этом, по смыслу закона, сам по себе размер причиненного ущерба не может служить достаточным для признания вреда существенным. При оценке существенности необходимо учитывать: степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, тяжесть вреда и другие обстоятельства.

Как следует из приговора, вывод суда о том, что действия Т. повлекли причинение существенного вреда, сделан судом без учета финансового положения мясокомбината. Суд не проанализировал в приговоре отчеты о прибылях и убытках организации за период деятельности осужденного, а также бухгалтерские балансы, из которых следует, что ООО «***» работало всегда с прибылью, не дал оценки объему реализованной продукции за период работы осужденного, что было немаловажно для оценки влияния действий *** на нормальную деятельность организации, соответственно, на наличие существенности вреда.

Суд пришел к выводу, что причинение существенного вреда заключалось в недополучении предприятием в результате действий осужденного прибыли в размере 13934923, 58 руб. Данную сумму суд получил расчётным путем, вычитая из суммы занижения фактических доходов 17673946, 58 руб. сумму занижения фактических расходов мясокомбината в размере 3 739 023 руб., которая взята из заключения ООО «***».

Определяя таким образом сумму недополученной прибыли, суд не учел, что в соответствии с налоговым законодательством под прибылью для организаций понимается - полученные доходы, уменьшенные на величину произведенных расходов. В судебном заседании эксперт Б1. пояснила, что в ходе исследования эксперты не устанавливали размер затрат на производство продукции в размере 17 673 946, 58 руб., поскольку этот вопрос перед ними не ставился, однако суд оценки этому не дал. Не дал суд оценки и тому, что эксперты в заключении № ** не ответили на вопрос о недополученной прибыли, не рассчитав его размер. Соответственно, произведя расчеты по недополученной прибыли, суд не установил и не учел действительные расходы предприятия, произведенные на производство продукции, не высказал суждений, как связаны принятые при расчете расходы с извлечением предприятием доходов. Не высказал суд суждений и о том, почему за основу при исчислении прибыли взяты данные заключения ООО «***», когда эксперты, проводившие в последующем экспертизу, не ответили на вопрос о недополученной прибыли и не устанавливали затраты на производство продукции. Причем в обвинительном заключении органы предварительного следствия не связывали причинение существенного вреда в связи с недополучением предприятием прибыли.

Следует также отметить, что суд по ходатайству защиты допросил специалистов С., П., М1., Б., экспертов Я1., Б1., однако в приговоре их показания не заложил и не дал им оценку, не привел суд в судебном акте и содержание заключения специалиста С., где указывалось на наличие множества изменений, внесенных в базу «***» до 2008 года и с 2008 по 2010 годы, которые внесены после 9.03.2010 года, то есть после увольнения Т., что могло существенно повлиять на выводы суда о размере недополученной прибыли, достоверности сведений содержащихся в карточках счетов, а в целом, на выводы о виновности осужденного.

Из изложенного следует, что выводы суда о размере недополученной прибыли нельзя признать обоснованными.

Суд также сослался в приговоре на Решение МИ ФНС России № 3 по Пермскому краю о привлечении к ответственности ООО «***» за совершение налогового правонарушения, как на доказательство, подтверждающее вину Т. в преступлении, однако содержание данного документа не раскрыл, не указал каким образом и в чем именно этот документ подтверждает виновность осужденного. Между тем из данного документа видно, что проверка предприятия проводилась за период с 2009 по 2012 годы, то есть в большей части за период, когда осужденный уже не работал.

Усматривая в действиях Т. существенный вред, выразившийся в неперечислении обязательных платежей в бюджет в качестве налогов и платежей во внебюджетные фонды, суд не определил размер вреда, причиненного преступлением, который в соответствии со ст. 73 УПК РФ подлежал доказыванию по уголовному делу.

Как следствие, обвинение в этой части также нельзя признать обоснованным, поскольку при отсутствии размера вреда, нельзя определить его существенность.

Из приговора следует, что с учетом решений арбитражных судов, суд согласился с доводами защиты, что имеющиеся в деле сличительная ведомость результатов инвентаризации с подписями М3., С4., кладовщика Л1., акты об отказе подписания приказа № 3 от 9.03.2010 года о проведении инвентаризации, инвентаризационной описи и сличительной ведомости от 9.03.2010 года, подписанные этими же лицами, вызывают сомнение в достоверности. Однако, несмотря на это, суд счел достоверными доказательствами копию приказа 6-и от 30.03.2011 года о проведении инвентаризации, инвентаризационную опись, сличительную ведомость. При этом суд не принял во внимание, что перечисленные документы представлены стороной обвинения в целях доказывания одного и того же факта - наличия недостачи на сумму 6069234 руб. в период деятельности Т. в качестве генерального директора мясокомбината. Отвергая довод стороны защиты о недостоверности этих документов ввиду совпадения результатов до граммов и копеек по конкретным видам продукции по результатам инвентаризаций от 9.03.2010 и 31.03.2011 г. суд указал, что доводы защиты основаны на предположениях. При этом суд не учел заключение экспертов № **, в котором эксперты по четвертому вопросу пришли к выводу о невозможности ответить на вопрос о наличии недостачи за период с 1.06.2006 по 9.03.2010 годы в связи с отсутствием объектов исследования - акта инвентаризации на 1.06.2006 года. Таким образом, выводы суда о достоверности доказательств, документов по результатам инвентаризации от 31.03.2011 года, нельзя признать состоятельными, поскольку они сделаны без сопоставления с другими доказательствами и надлежащей их оценки.

В судебном заседании проверялись доводы защиты о несоответствии изъятых при осмотре места происшествия сотрудником полиции Г. количества подшивок с накладными (83) и направленными следователем на экспертизу (90). В ходе судебного разбирательства был допрошен Г., который подтвердил, что изымал 83 пошивки, допрошены следователь и эксперты, из показаний которых не установлено, откуда появилась разница в количестве подшивок. Однако в приговоре суд не изложил мотивы, по которым отверг доводы стороны защиты о незаконном появлении в деле 7 подшивок накладных, которые направлены на экспертизу, и, соответственно, были объектом исследования.

Не дав мотивированный ответ на доводы защитника о несоответствии количества подшивок с накладными, имевшихся в деле и направленных эксперту, суд тем самым не устранил сомнения в том, что предметом исследования экспертов стали материалы, не приобщенные к делу. Отсутствие оценки данного обстоятельства могло непосредственно повлиять на выводы суда о размере фактически не полученного предприятием дохода, установленного на основании подшивок с накладными и существенность вреда.

Показаниями свидетелей Б3., К1., К2., Т2., Ш., К3., К4., Д., В1., Ч2., Ф., Б4., А., С5., З., Г1., В2., А1., С6., Т3., П2. подтверждается лишь то, что они приобретали продукцию ООО «***», причем с оформлением соответствующих документов на продукцию и ее оплату, однако их показаниями не опровергаются доводы осужденного Т. о его невиновности в злоупотреблении полномочиями. Не опровергаются показания осужденного Т. и свидетелями Ц. и Б5., на которые суд сослался в приговоре, они пояснили лишь, то, что им бухгалтер не выдал документы об оплате товара, никак не связывая это с действиями директора предприятия. Причем показания этих свидетелей не соответствуют показаниям большинства перечисленных выше свидетелей, а свидетель Б5. в суде отказалась от своих показаний в части неполучения документов и всем этим обстоятельствам судом оценка не дана.

При изложенных обстоятельствах, обвинительный приговор в отношении Т. не может быть признан законным и обоснованным.

Принимая во внимание изложенные выше обстоятельства и толкуя в соответствии с ч.3 ст.14 УПК РФ все неустранимые сомнения относительно обстоятельств совершенного деяния в пользу осужденного, суд апелляционной инстанции считает, что в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции убедительных и бесспорных доказательств виновности Т. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, не добыто, в связи с чем приговор суда подлежит отмене, а осужденный Т. оправданию по предъявленному обвинению.

В связи с принятием решения об оправдании Т. суд апелляционной инстанции полагает необходимым разъяснить ему право на реабилитацию в порядке, предусмотренном ст. 134 УПК РФ.

С учетом изложенного оснований для удовлетворения апелляционной жалобы представителя потерпевшего В. о мягкости назначенного Т. наказания, необходимости назначения ему наказания в виде реального лишения свободы, суд апелляционной инстанции не усматривает.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПРИГОВОРИЛ:

Приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 30 декабря 2013 года в отношении Т. отменить.

Т. по предъявленному органами предварительного расследования обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, оправдать на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ — в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Признать за Т. в соответствии со ст. 134 УПК РФ право на реабилитацию.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Т. отменить.

Апелляционный приговор может быть обжалован в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение одного года с момента вступления его в законную силу.

Председательствующий А.Л.Фирсов