Гражданский кодекс часть 1

Рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1515/2022 по иску Игнатова Антона Александровича к Аристову Андрею Вячеславовичу о признании завещания недействительным, признании сделки недействительной, признании права собственности в порядке наследования,

У С Т А Н О В И Л :

Истец Игнатов А.А. обратился в суд с иском, в котором просит признать завещание, составленное З., <дата> рождения, и удостоверенное нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области Крутовой С.Е. 11 августа 2020 года недействительным.

Свои требования мотивирует тем, что 30 октября 2021 года умер З., ранее проживавший по <адрес>. После его смерти открылось наследство, состоящее из недвижимости: квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, жилого дома, расположенного по <адрес>. Наследником по праву представления (внук) является истец, поскольку его мать - Л., умерла ранее наследодателя, <дата>. Истец, как наследник З. по праву представления, обратился в ноябре 2021 года к нотариусу Серпуховского нотариального округа Зотовой Т.Н. с заявлением о принятии наследства. Было открыто наследственное дело. Впоследствии, при сборе документов для оформления наследства, и разговоре с ответчиком в декабре 2021 года, истец узнал, что имеется завещание, составленное наследодателем в пользу ответчика - Аристова Андрея Вячеславовича и удостоверенное нотариусом Серпуховского нотариального округа Крутовой С.Е. 11 августа 2020 года. Истец, как внук наследодателя и единственный ближайший родственник умершего наследодателя, общался с ним до его последних дней, никаких разногласий и ссор между ними не было, дед общался и с правнуками, приезжал в гости к истцу по делу и никогда не говорил о том, что он составил завещание. Истец навещал деда и тогда, когда дед проживал в доме по ул. Олега Степанова, приносил продукты, общался с ним, и опять дед, общаясь с истцом, никогда не говорил о том, что составил завещание. Ранее, дед помогал его семье даже денежными средствами, изъявлял желание подарить ему квартиру, для чего, истец, находясь на службе (офицер ВС РФ) в г. Нижний Тагил, делал доверенность на имя своего отца о принятии от деда в дар квартиры. Затем физическое и психическое состояние деда стало ухудшаться, дед в период с 2017 года (может и ранее) находился на излечении в психиатрической больнице им. Яковенко Чеховского района Московской области, стал злоупотреблять спиртным. Когда дед приезжал в гости к истцу, стало заметно, что при разговоре дед мог терять нить разговора, даже не узнать истца, подзабыть какие-то события, никогда не говорил, что ходил в нотариальную контору. Поэтому такой поворот событий (завещание на постороннего человека) для истца явился неожиданным. Уже после составления завещания и отчуждения квартиры, в марте 2021 года по месту жительства - <адрес> на деда было совершено покушение, истец узнал об этом от ответчика. Деду была сделана операция в больничном объединении им. Семашко г. Серпухова, впоследствии дед потерял память. По факту нападения на деда, было возбуждено уголовное дело. После смерти деда 30 октября 2021 года истец принимал участие в его похоронах вместе с другими родственниками, получал удостоверение о родовом захоронении. Иные родственники, не наследники, в том числе и ответчик по делу, ничего не говорили о том, распорядился ли дед своим имуществом или нет. Поэтому истец считает, что завещание, составленное его дедом 11 августа 2020 года на имя ответчика - Аристова А.В., составлено под влиянием ответчика, что он был как-то введен в заблуждение в тот период времени, поскольку до этого он лечился в психиатрической больнице, злоупотреблял алкоголем, имел преклонный возраст, вследствие чего адекватно оценивать сложившуюся обстановку он не мог, правильно спрогнозировать возможные последствия такого решения, как составление завещания он так же не мог, не понимал, что лишает своего внука наследства, потому что всегда говорил, что внука он не может обидеть, т.к. это сын его дочери. Истец является единственным внуком умершего, поэтому истец уверен, что решение о написании завещания в пользу ответчика является явно несамостоятельным решением деда и совершено в состоянии, когда он не мог понимать суть происходящего и руководить своими действиями, он не осознавал суть происходящего, т.к. психическое состояние деда уже в 2017 году вызывало сомнение, в связи с его нахождением на лечении в психиатрической больнице. Но поскольку в определенный период времени по долгу службы истец находился далеко от деда, то ответчик стал уговаривать деда, а дед с целью ожидания помощи в силу возраста стал безвольным исполнителем желания ответчика, проявляя при этом уступчивость, стремление к бесконфликтному общению с родственниками как с одной стороны, так и с другой. Таким образом, в силу своего состояния, дед не мог понимать и прогнозировать последствия подписания завещания, так как не понимал суть происходящего в связи с некомпетентностью не только в юридических вопросах, имея всего лишь только неполное среднее образование, но и в силу своего психологического состояния - преклонный возраст, лечение в психиатрической больнице, ряд сопутствующих терапевтических заболеваний, употребление алкоголя, и как результат уступчивость, неустойчивость личностной позиции, порока воли при этом, вызванного мнением ответчика. Оспариваемым завещанием были нарушены права и законные интересы истца, поскольку он, являясь единственным родным внуком наследодателя лишается права наследования, поскольку не будь завещания, он, как наследник по праву представления имел бы право на получение наследства, а так лишается права на его получение.

Также истцом Игнатовым А.А. заявлен иск к ответчику Аристову А.В., в котором он просит признать недействительным договор пожизненного содержания с иждивением, заключенный 14 июля 2020 года между З. и Аристовым Андреем Вячеславовичем, удостоверенный Крутовой С.Е., нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области 14 июля 2020 года по реестру <номер>-н/50-2020-4-471 в отношении квартиры, находящейся по <адрес>; исключить из ЕГРН запись <номер> от <дата> о праве собственности Аристова Андрея Вячеславовича на квартиру, находящуюся по <адрес>; истребовать у Аристова Андрея Вячеславовича из чужого незаконного владения квартиру, расположенную по адресу: <адрес> собственность Игнатова Антона Александровича путем включения жилого помещения в наследственную массу к имуществу умершего 30 октября 2021 года З.; признать за Игнатовым Антоном Александровичем право собственности на квартиру, расположенную по <адрес> порядке наследования по закону (л.д. 5-8 т.2).

Свои требования истец мотивирует тем, что 14 июля 2020 года между З. и Аристовым Андреем Вячеславовичем был заключен договор пожизненного содержания с иждивением, удостоверенный Крутовой С.Е., нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области по реестру <номер>-н/50-2020-4-471 в отношении квартиры, находящейся по <адрес>, согласно которому З. передал бесплатно в собственность Аристову Андрею Вячеславовичу квартиру, расположенную по <адрес>, а Аристов Андрей Вячеславович обязуется пожизненно содержать З.. Стоимость ежемесячного материального обеспечения составляет 28000 рублей 00 копеек в месяц. <дата>З., ранее проживавший по <адрес>, умер. Истец, как наследник З. по праву представления, обратился в ноябре 2021 года к нотариусу Серпуховского нотариального округа Зотовой Т.Н. с заявлением о принятии наследства. Было открыто наследственное дело. Однако при сборе документов, для оформления наследства, истец узнал, что имеется завещание, составленное дедом- З. в пользу ответчика, истцом были предъявлены в суд (дело <номер>) требования о признании завещания недействительным. При изучении материалов (в том числе и медицинской документации) указанного дела, также было истцом выяснено, что между наследодателем и ответчиком был заключен договор пожизненного содержания с иждивением на указанную квартиру в пользу ответчика. С учетом того, что наследодатель З., находился на излечении в психиатрической больнице им. Яковенко, куда был помещен на основании решения Чеховского городского суда Московской области от 14 апреля 2017 года, основанием к вынесению которого послужил консилиум врачей-психиатров, обследовавших З. и пришедших к выводу о наличии у последнего диагноза: Органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями. Поэтому Истец полагает, что в силу своего состояния, З. не мог отдавать отчет своим действиями и руководить ими при совершении сделок, поскольку указанная сделка связана с пороком его воли в силу его психического состояния. Из медицинской документации в отношении наследодателя из психбольницы им. Яковенко, а именно: из карты стационарного больного З. следует, что диагноз, как при поступлении в стационар, так и при выписке больного из психиатрического стационара не изменился - «Органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями, синдром зависимости от алкоголя, периодическое употребление, стадия зависимости неизвестна. Энцефалопатия сочетанного генеза. Гипертоническая болезнь 1-2 степени, вне обострения; имелась суицидальная попытка. Из этой же карты следует (запись от 19-20 апреля 2017года), что доминируют нарушения мышления по органическому типу, установлено, что имеется ннтеллектуально-мнестическое расстройство. Из экспериментально-психологического исследования от 03.05.2017 психологом больницы им. Яковенко следует, что провести полное экспериментально-психологическое исследование не удается из-за особенностей работоспособности испытуемого и мышления в целом. Мышление и ассоциативная сфера сугубо конкретны, Абстрагирование доступно, но на простом материале. Мышление тугоподвижно, с трудностями переключения с одной мыслительной операции на другую. Выражена истощаемость испытуемого, связанное с этим видимое ухудшение качества умственной работоспособности. Функции внимания и памяти выражено нарушены. Личностно-субъективен, категоричен, корригируем с трудом. Критика к состоянию и положению в целом практически отсутствует. Поэтому в силу такого состояния З. и заключил такой договор, не понимая сути происходящего, не понимая, что там написано, да еще и с участием рукоприкладчика (возможно сестры ответчика), т.е. находясь в нотариальной конторе, но, не подписывая документов, мог думать в силу своего состояния, что ничего не происходит, поскольку был дезориентирован в месте, исходя из имеющегося заболевания. С учетом того, что интеллектуально-мнестическое расстройство - это комплекс нарушений интеллекта и памяти, сбои в работе центральной нервной системы, вызванные различными врожденными или приобретенными заболеваниями, органическое поражение мозга и снижение внимания из-за нарушения психики влияют на способность сохранения и воспроизведения информации, которая является основой разумной деятельности человека, истец, как единственный наследник - внук З., полагает, что дед не отдавал отчет своим действиям при совершении указанной сделки. Оспариваемой сделкой были нарушены права и законные интересы истца, поскольку он, являясь единственным родным внуком наследодателя, лишился права наследования данного имущества, поскольку не будь такой сделки, он, как наследник по праву представления имел бы право на получение наследства, а так лишается права на его получение. Поэтому истец вынужден обратиться в суд за защитой своих прав и кроме как обратиться за судебной защитой, другим образом, внесудебным, он не может этого сделать.

Определением суда от 20.06.2022 гражданские дела объединены в одно производство.

Истец Игнатов А.А. в судебном заседании исковые требования поддержал, настаивал на их удовлетворении, пояснил, что в 2009г. его нашел дед, З., который ранее с семьей истца не общался. Они начали общаться, в период проживания истца в Серпухове и Протвино виделись раз в месяц. В период службы истца личное общение было реже. В 2016г. истец вернулся в Московскую область. Дед постоянно проживал с женой, когда она начала болеть, он ухаживал за ней. В 2017г. З. находился на лечении в психиатрической больнице. Он всегда употреблял алкоголь, последнее время выпивал каждый день. От алкоголизма не лечился, но ранее его кодировали. В состоянии опьянения проявлял агрессию в разговоре. В 2020г. у него были проблемы с сердцем, но лечением З. не занимался, не принимал лекарства. Он путался в пространстве, не узнавал людей. Дед не говорил о заключении с ответчиком договора ренты и составлении завещания в пользу ответчика.

Представлены письменные пояснения по иску (т.2 л.д.63-65).

Представитель истца Козионова О.А. в судебном заседании поддержала заявленные требования, настаивала на их удовлетворении, пояснила, что наследодатель не отдавал отчет своим действиям в силу своего заболевания. Диагноз установлен стойкое нарушение работы мозга. не отдавал отчет, диагноз не был снят, заключение эксперта носит противоречивый характер. Заключение проведенной по делу экспертизы носит противоречивый характер.

Ответчик Аристов А.В. в судебное заседание не явился, извещён, ранее в судебном заседании возражал против удовлетворения иска, пояснил, что в сентябре 2019г. он познакомился с З. на похоронах родственника. З. был дружелюбным человеком, с хорошей памятью, помнил всех родственников, даты. До июля 2020г. Аристов А.В. общался с З. раз в неделю, созванивались. В этот период З. сам вел хозяйство, ухаживал за женой, стирал, готовил еду. Говорил, что внук редко приезжает, общение с ним краткое. В период пандемии З. находился дома, продукты ему привозил ответчик или его жена. З. говорил, что их навещает племянница иногда. Когда умерла жена З., ответчик занимался организацией похорон, денежные средства передал З., он переживал, но не ушел в себя после смерти жены. З. выпивал, но в сильном алкогольном опьянении его не видели, к ответственности за появление в состоянии опьянения не привлекался.

В письменных возражениях (т.1 л.д.153-156) указал, что ответчик является дальним родственником, по линии отца, наследодателю З.. Познакомился он с ним лично в сентябре 2019 года на похоронах родственницы И. На указанных похоронах он присутствовал один, самостоятельно, без сопровождения, они пообщались, по окончании похорон попросил ответчика отвезти его домой, по пути они также общались, обменялись телефонами. Таким образом, началось общение Аристова А.В. с З. У ответчика очень рано умер отец и дед, что для него было очень травмирующим фактом и тяжелым в моральном плане. Ему не хватало подобного общения, дети ответчика были лишены такого общения, которое, крайне положительно влияет на воспитание и мировоззрение людей, в особенности детей. З. был очень интересным человеком, как и его жена, К. Общение с ними дало, как ответчику лично, так и его семье, очень много в эмоциональном и душевном плане, а также в плане расширения кругозора. Он много рассказывал об их жизни, опыте, который они приобрели, о родственниках, в том числе и о его внуке. У него была хорошая память, он помнил даты рождений, похорон, места захоронений родственников, чем не могут сейчас похвастаться даже молодые люди. Ответчика, его родственников и людей, которых он знает и с которыми он общался, он помнил, не с кем их не путал. Никаких существенных нарушений памяти не замечалось. В силу возраста, конечно же, он не был абсолютно здоров, но таких моментов, описанных истцом, не наблюдалось. регулярно общались, отмечали праздники, собирались по разным памятным датам, ответчик помогал ему по всем вопросам, с которыми З. к нему обращался, и никогда, ответчик его не уговаривал, ни тем более, вводил его в заблуждение относительно отчуждения его имущества. З. был в своем уме, очень интересным, добрым и порядочным человеком, воспитанным на старых традициях. Ответчик никого не уговаривал и не склонял к отчуждению имущества, своего общения с дедом не скрывал, никому в общении с ним не препятствовал, и, насколько ему известно, истец знал, о том, что З. обращался к нотариусу по вопросу оформления имущества в пользу ответчика, однако при жизни деда, истец таких вопросов, как психическое состояние деда и его невозможность осознавать характер своих действий не поднимал. Действия истца, вернее его полное бездействие, исходя из доводов искового заявления, является прямым опровержением его же доводов, поскольку такое плачевное психическое состояние деда, описанное истцом многократно и со всех сторон, которое длилось очень долго, с 2017 года или даже ранее, говорило о том, что человек нуждался в постороннем уходе, наблюдении, лечении, постановке на учет в психиатрический диспансер, ограничении дееспособности и пр. Никаких адекватных действий со стороны внука, либо других родственников, исходя из красочно обрисованного состояния деда, то есть соответствующих ситуации, не предпринималось. З. жил самостоятельно, сначала с женой, которая болела и нуждалась в присмотре, потом сам, обслуживал себя, был опрятным, следил за своим огородом, работал на нем. Каких-либо жалоб и обращений в какие-либо компетентные органы от соседей, или других людей, в том числе от родственников, на неадекватное поведение, антиобщественный образ жизни, что обычно сопровождает всех психически больных людей, еще и злоупотребляющих спиртными напитками - не было. Он, как и все пожилые люди, да и вообще люди, нуждался в помощи и поддержке, несмотря на то, что мог и проживал самостоятельно, да и просто нуждался в человеческом, семейном общении, которого не хватало и ответчику и ему. 01.07.2020 умерла жена З. - К. и он попросил о помощи ответчика. Аристов А.В. с супругой приняли все хлопоты, связанные с похоронами, на себя, включая организацию последующих поминок на 9 и 40 дней. Также ответчик помогал ему в оформлении наследства после смерти жены. Ответчик общался с З., как с близким человеком, он был почетным гостем в его семье, он занимался с детьми ответчика, даже следил за ними, пока супруга занималась посадками и уборкой на участке и ни разу, он не проявил себя неадекватно, дети его любили и всегда радовались, когда он приходил. Алкоголь он употреблял, но в меру, ни разу ответчик не видел, чтобы он злоупотреблял алкоголем и находился в невменяемом, неадекватном состоянии. Инициатором в оформлении договора и в последующем завещания был сам З. Если о договоре ответчик знал, то об оформленном завещании он узнал уже после его составления. Каких-либо нарушений в процедуре оформления допущено не было, поскольку оформлением занималась нотариус с хорошей репутацией и достаточно долгим опытом работы. З. рассказывал ответчику о том, почему не оформил договор дарения на внука, о проблемах с его родным братом, которого они навещали, как он попал в психиатрическую больницу, как его спаивали родственники, как, пока он находился в запое, а потом в психиатрической больнице на лечении, родственники воспользовались состоянием его жены, оформили документы на дом и завещание, тайком, в обход его, как мужа, и как он помог жене отменить это завещание, что впоследствии очень удивило родственников, обратившихся с заявлением о вступлении в наследство по завещанию. Все это происходило в жизни З. еще до личного знакомства с ответчиком и определенный опыт у него в таких вопросах был. После получения травмы З. ответчик также с ним общался и ухаживал за ним до самой смерти, занимался его похоронами. Исполняя волю З. о месте его захоронения, обратился к его внуку- истцу по делу, с просьбой помочь оформить родственное захоронение, так как ему проще доказать свое родство, в чем он не отказал, оказал содействие и не забыл приобщить данный документ к исковому заявлению. До подачи иска в суд истец к ответчику не обращался и свои претензии не высказывал.

Представитель ответчика адвокат Рогожина Ю.А. в судебном заседании возражала против удовлетворения иска, пояснила что заключение эксперта является закономерным, у З. был сложный характер, он искал себе наследника, им оказался ответчик, они длительное время общались, после смерти З., похоронами также занимался ответчик. Действительно у З. была травма головы, могли быть последствия, ответчик делал все чтобы вылечить его. Ответчик не знал о завещании, оно было составлено З. в тайне от него.

Третье лицо - нотариус Крутова С.Е. в судебное заседание не явилась, извещена, представила письменные объяснения, в которых указала, что установленный законом порядок удостоверения завещания был соблюден при составлении завещания от имени З., каких-либо запоминающихся экстраординарных событий замечено не было. Ранее З. при неоднократном посещении нотариальной конторы всегда был в опрятном виде, адекватном состоянии, последовательно излагал свои мысли и намерения, и не производил впечатление человека с психическими расстройствами, злоупотреблявшего спирантными напитками, его состояние не вызывало у нотариуса сомнений в том, что он осознает свои поступки и их последствия (л.д. 148-149 т.1). Также представила заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие (т.3 л.д.40).

Третье лицо – нотариус Зотова Т.Н. в судебное заседание не явилась, извещена надлежаще, об отложении слушания дела не просила.

Представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Московской области в судебное заседание не явился, извещен, представил заявление о рассмотрении дела в отсутствие представителя (т.3 л.д.39).

При указанных обстоятельствах, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ, суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствии не явившихся участников процесса.

Выслушав участников процесса, допросив свидетелей, изучив письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

На основании п. 1 ст. 1111 Гражданского кодекса РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону.

В соответствии с ч. 2 ст. 1111 Гражданского кодекса РФ наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

В силу п. 1 и п. 2 ст. 1118 Гражданского кодекса РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.

Согласно п. 1 ст. 1119 Гражданского кодекса РФ завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные правилами настоящего Кодекса о наследовании, отменить или изменить совершенное завещание.

На основании положений ст. 1131 Гражданского кодекса РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

В соответствии со ст. 583 ГК РФ, по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме.

По договору ренты допускается установление обязанности выплачивать ренту бессрочно (постоянная рента) или на срок жизни получателя ренты (пожизненная рента). Пожизненная рента может быть установлена на условиях пожизненного содержания гражданина с иждивением.

Согласно п. 1 ст. 596 ГК РФ пожизненная рента может быть установлена на период жизни гражданина, передающего имущество под выплату ренты, либо на период жизни другого указанного им гражданина.

В силу ст. 597 ГК РФ пожизненная рента определяется в договоре как денежная сумма, периодически выплачиваемая получателю ренты в течение его жизни.

Как установлено судом и следует из материалов дела, родителями Игнатова А.А. являются отец М. и мать Е.В. (т.1 л.д.10, т.2л.д.13).

11.11.2002 умерла Е.В. (т.1 л.д.11, т.2 л.д.14).

Родителями Е.В. являются отец З. и мать А. (т.1 л.д.12, т.2 л.д.15).

06.09.1986 заключен брак между М. и Б., Б. присвоена фамилия Е.В. (т.1 л.д.13,т.2 л.д.16).

30.10.2021 умер З., дед истца Игнатова А.А., что подтверждено копией свидетельства о смерти (т.1 л.д. 9, т.2 л.д.12).

Согласно завещания от 11.08.2020, удостоверенного нотариусом Серпуховского нотариального округа Крутовой С.Е., З. все свое имущество, какое ко дню его смерти окажется ему принадлежащим, в чем бы таковое не заключалось и где бы оно не находилось, завещал Аристову Андрею Вячеславовичу, <дата> рождения (т.1 л.д. 146).

Согласно выписки из ЕГРН по состоянию на 15.02.2022 собственником жилого дома с кадастровым <номер>, расположенного по <адрес>, является З. (т.1 л.д.17-18).

Как следует из копии реестрового дела на жилой дом с кадастровым <номер>, право собственности З. возникло на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 09.02.2021 после смерти супруги, К., умершей 01.07.2020 (л.д. 86-117 т.1).

Согласно выписки из ЕГРН по состоянию на 14.02.2022 собственником квартиры с кадастровым <номер>, расположенной по <адрес>, пом.13, является Аристов А.В. (т.1 л.д.19, т.2 л.д.32-34).

Как усматривается из копии реестрового дела на указанную квартиру с кадастровым <номер>, собственником квартиры на основании договора приватизации от 26.04.2004 являлся З. 14.07.2020 между З. и Аристовым А.В. заключен договор пожизненного содержания с иждивением, по условиям которого, получатель ренты (З.) передал бесплатно в собственность плательщика ренты (Аристова А.В.) принадлежащую на праве собственности квартиру, находящуюся по <адрес>. Договор ренты удостоверен нотариусом Серпуховского нотариального округа Крутовой С.Е. Право собственности Аристова А.В. зарегистрировано 24.07.2020. После смерти З., Аристов А.В. 09.11.2021 обратился с заявлением о прекращении ипотеки в силу закона, представил копию свидетельства о смерти З. (т. 1 л.д. 40-85).

Истцом представлена копия доверенности от 14.09.2009, выданной Игнатовым А.А. М., из которой следует, что Игнатов А.А. уполномочивает М. принять в дар на имя доверителя квартиру под <номер>, находящуюся в городе Серпухове Московской области по улице Текстильной в доме № 2, для чего предоставляет право получать необходимые справки, удостоверения и прочие документы, заключить и подписать договора дарения, зарегистрировать первичное право, переход права собственности и право собственности, а также договор дарения в Управлении Федеральной регистрационной службы по московской области, уплатить регистрационный сбор, получить свидетельства о государственной регистрации права и договора дарения, подавать заявления, составлять и подпитывать необходимые документы, совершать все действия и формальности, связанные с выполнением данного поручения. Доверенность выдана без права передоверия другим лицам сроком на три года (т.1 л.д.20).

Согласно справке ГБУЗ МО МОПБ <номер> им. В. от 22.03.2022, З. находился на лечении в психиатрической больнице в период с 11.04.2017 по 03.05.2017 (л.д. 15 т. 1).

Консилиум врачей-психиатров ГБУЗ МО МОПБ <номер> им. В. 12.04.2017 по результатам освидетельствования З. пришел к заключению, что по своему психическому состоянию он нуждается в недобровольной госпитализации и лечении в стационарных условиях. Установлен диагноз: органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями (т.1 л.д. 23).

14.04.2017 Чеховским городским судом Московской области принято решение о госпитализации З. в недобровольном порядке в психиатрический стационар ГБУЗ МО «ПБ <номер> им. В.Н. Яковенко» (л.д. 24-26 т.2).

20.10.2020 З. выдана справка в диспансерном отделении ГБУ «Психиатрическая больница <номер>» о том, что он под диспансерным наблюдением не находится, осознает, что намерен сделать, память развита, нарушений нет (л.д. 175 т.1).

08.09.2021 и.о. дознавателем МУ МВД России Серпуховское» выдана повестка М. с просьбой явиться для допроса в качеств свидетеля и проведения следственных действий (т.1 л.д.21).

02.11.2021 выдано удостоверение о захоронении <номер> Игнатову А.А., в котором указаны сведения о месте захоронения, сведения о захороненных лицах, в том числе указаны сведения об З. (т.1 л.д.22-23). Ранее ответственным за данное захоронение <номер>, являлся З. (т. 1 л.д. 168-170,173).

Договор на оказание ритуальных услуг по захоронению З. был заключен с ответчиком Аристовым А.В. (л.д. 166-167 т.1). Пособие на погребение после смерти З. было получено Аристовым А.В. (т. 1 л.д. 174).

Из копии наследственного дела <номер> к имуществу З., умершего 30.10.2021, усматривается, что с заявлением о принятии наследства по закону обратился внук, Игнатов А.А., представил документы, подтверждающие родство с наследодателем. Также с заявлением обратился Аристов А.В. – наследник по завещанию от 11.08.2020, удостоверенного нотариусом Крутовой С.Е., наследственное имущество, указанное в завещании состоит из жилого дома, находящегося по <адрес> (т.1 л.д. 123-144).

Из свидетельства о смерти № VIII-ИК <номер>, выданного отделом <номер> Межрайонного Управления ЗАГС по г.о. Серпухов и Протвино ГУ ЗАГС Московской области (т.1 л.д. 157) следует, что К. умерла 01.07.2020. Ее захоронением занимался Аристов А.В., с ним был заключен договор на оказание ритуальных услуг от 02.07.2020 (л.д. 158-159 т.1), оплачен поминальный обед (т. 1 л.д. 160), получил удостоверение о захоронении (т. 1 л.д. 161-163), пособие на погребение (т. 1 л.д. 165). Также Аристов А.В. являлся заказчиком работ по установлению памятника на месте захоронения К. (т.1 л.д. 164,172).

В обоснование доводов ответчика представлены фотографии с изображением З. в разные периоды времени (т.2 л.д.69-73), детализация телефонных звонков между Аристовым А.В. и З. (т. 1 л.д. 176-239, т.2 л.д.74-237).

По запросу суда представлен ответ, согласно которому З. в ГБУЗ МО МОКНД филиал <номер> под диспансерным наблюдением врача психиатра-нарколога и лечении не находится (т.2 л.д.60).

Истец Игнатов А.А., оспаривая завещание своего деда З., указывает, что на момент составления завещания и договора ренты наследодатель в силу имевшегося у него психического заболевания, не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принципа равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При этом юридически значимым и подлежащим доказыванию в пределах заявленного Игнатовым А.А. основания, предусмотренного ч. 1 ст. 177 ГК РФ, иска является вопрос, мог ли З. на момент подписания завещания и договора ренты понимать значение своих действий и руководить ими, и бремя доказывания юридически значимых обстоятельств по данной категории дел лежит на истце и является его обязанностью в силу положений ст. 56 ГПК РФ.

Свидетель Н. показала, что является сослуживцем истца. Один раз она приезжала к Игнатову А.А. домой, около 4-5 лет назад, где видела его деда. Дедушка принял ее за другого человека, утверждал, что знаком со свидетелем. Несколько раз назвал жену истца другим именем.

Свидетель Г. показала, что является племянницей умершего З. Ее дядя был трудолюбивым, но всегда выпивал спиртное, в 1990-х годах его кодировали. Последнее время он много работал на своем огороде, выращенный урожай его жена продавала. В состоянии опьянения он скандалил с родней, был психологически неустойчив. В 2017г. З. в состоянии алкогольного опьянения пытался совершить суицид, в связи с чем, находился в психиатрической больнице на лечении. Лечащий врач сказал свидетелю, что З. категорически запрещено употреблять спиртное, сократить курение, со временем будет проявляться агрессия. После выписки из психиатрической больницы через два месяца З. начал употреблять спиртные напитки. Когда болезнь жены З. начала прогрессировать, З. ухаживал за ней, но в доме бывали посторонние люди, которые с употребляли спиртное. После знакомства с ответчиком, свидетель мало общалась с З., возле него постоянно были ответчик или его жена, не давали поговорить с .

Свидетель М., отец истца, показал, что с З. был знаком с 2009г. предложил подарить квартиру истцу, для чего была оформлена доверенность от истца на свидетеля. Когда уже готовились документы для сделки, З. отказался от заключения договора, назвал свидетеля мошенником, не объясняю причину. После этого свидетель перестал общаться с . Осенью 2020г. истец попросил проведать деда. Свидетель встретился с ним дома, З. был в нормальном состоянии, узнал свидетеля, показывал портрет жены.

Свидетель Д. показал, что в августе-сентябре 2019г. познакомился с З., который попросил установить на его участке забор. Потом свидетель делал ремонт в квартире З. Все работы оплачивал , он же заказывал материал, контролировал ход работ. Через месяц после окончания работ свидетель заехал к З. и он сказал, что умерла жена. сам выполнял домашнюю работу, работал на участке. В состоянии опьянения его свидетель не видел.

Свидетель Е. показала, что с З. познакомилась в 2019г. на улице, они жили в одном районе. Потом выяснилось, что свидетель ранее была замужем за двоюродным братом З. Навещали племянница и ее дочь. Когда начала болеть жена он за ней ухаживал. В сентябре 2019г. З. познакомился с ответчиком, они стали общаться. Когда умерла жена , похоронами занимался ответчик. З. очень переживал смерть жены. говорил свидетелю, что оформил ренту на ответчика. З. делал ремонт в квартире, сказал, что для тех, кто будет в ней проживать после него. Хронических заболеваний у З. не было, лекарства старался он не принимать, имел хорошую память, всегда узнавал свидетеля.

Свидетель Ё. показала, что являлась соседкой З., была с ним знакома. После смерти жены свидетель интересовалась у З. состоянием, помощи он не просил, сказал, что его навещает ответчик, помогает. З. всегда узнавал свидетеля, в состоянии опьянения она его не видела. За женой он сам ухаживал, помощи не просил.

Свидетель Ж. показала, что является сестрой жены ответчика, была знакома с З. Он часто приезжал в гости к ответчику, привозил подарки его детям. З. предложит свидетелю жить в его квартире, которую по договору ренты передал ответчику. Часто приезжал в квартиру, проверял порядок в ней, просил ничего не менять в квартире. Как то З. попросил записать его к нотариусу, свидетель его отвезла. Когда свидетель сидела возле кабинета, вышла нотариус и попросила быть рукоприкладчиком, свидетель прочитала завещание, спросила у З. читал ли он его, после этого подписала завещание. О составлении завещания свидетель никому не говорила.

По ходатайству стороны истца на основании определения Серпуховского городского суда Московской области от 22.06.2022 по данному гражданскому делу назначена комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Московской области «Центральная клиническая психиатрическая больница» от 18.08.2022 <номер>/п, следует, что в юридически значимый период (в момент заключения договора пожизненного содержания с иждивением 14 июля 2020 года и в момент составления завещания 11 августа 2020 года) у З. обнаруживалось психическое расстройство в форме органического расстройства личности (по МКБ-10 - F07.08). Об этом свидетельствуют данные материалов гражданского дела и медицинской документации о появлении у него не позднее апреля 2017 года на фоне сосудистого заболевания головного мозга (гипертоническая болезнь), склонности к злоупотреблению алкогольными напитками церебрастенических расстройств (утомляемость, повышенная истощаемость психической деятельности), эмоционально-волевых (колебания настроения в сторону пониженного со склонностью к аутоагрессивным действиям, раздражительность), когнитивных нарушений в виде снижения памяти, интеллектуальных функций, расстройств мышления (конкретность, обстоятельность, ригидность, тугоподвижность), что сопровождалось нарушением критических способностей. Однако в связи с недостаточностью клинических данных в медицинской документации о состоянии психической сферы З. непосредственно в юридически значимый период дифференцированно оценить характер и степень выраженности имевшихся психических расстройств и однозначно ответить на экспертный вопрос о способности З. понимать значение своих действий и руководить ими при подписании договора пожизненного содержания с иждивением 14 июля 2020 года и в момент подписания завещания 11 августа 2020 года, не представляется возможным.

Психологический анализ материалов гражданского дела позволяет сделать вывод о том, что с 2017 года у З. обнаруживались некоторые нарушения когнитивных функций в виде снижения памяти, трудностей сосредоточения внимания, ригидности, обстоятельности, конкретности мышления, утомляемости психических процессов, некоторого снижения критических способностей в сочетании с эмоциональной лабильностью, неустойчивостью, раздражительностью, категоричностью суждений, обидчивостью, склонностью к застреванию на негативных переживаниях, пессимистичностью в оценке перспектив. Однако в связи с недостаточностью информации о психическом состоянии З. в юридически значимый период, и событиях, происходивших непосредственно перед интересующим суд периодом, невозможно точно оценить степень выраженности данных нарушений когнитивной сферы, изменений эмоционально-личностной сферы, раскрыть особенности его взаимоотношений с Игнатовым А.А., Аристовым А.В., характер его побуждений, особенности психологического состояния З. в момент подписания договора пожизненного содержания с иждивением 14.07.2020 и завещания 11.08.2020 (т.3 л.д. 22-34).

Указанное заключение экспертов составлено полно, грамотно, не противоречит закону и фактическим обстоятельствам, составлено в соответствии со ст. 86 ГПК РФ, в связи с чем, принимается судом как одно из доказательств по делу, в связи с целевым характером указанной экспертизы. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности, их выводы непротиворечивы и основаны на детальном исследовании представленных судом материалов дела и медицинской документации. Сомневаться в выводах экспертов у суда оснований не имеется, с учетом компетентности, образования и стажа работы в качестве экспертов лиц, составивших данный документ.

На основании ст. 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Располагая представленными доказательствами, объяснениями сторон, оценивая их в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд, руководствуясь положениями ст. 56 ГПК РФ, ст. ст. 167 - 168, 177, 583, ст. ст. 1111, 1118, 1143, 1146 ГК РФ, приходит к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемого завещания и договора ренты недействительными по основаниям п. 1 ст. 177 ГК РФ, так как достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что З. в момент составления оспариваемых завещания и договора пожизненного содержания с иждивением не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, а его волеизъявление не соответствовало действительным намерениям, истцом суду не представлено.

Как следует из содержания оспариваемого завещания, оно содержит ясно выраженное намерение З. завещать принадлежащее ему имущество. При этом дееспособность завещателя нотариусом проверена, содержание ст. 1149 ГК РФ нотариусом разъяснено. Как из представленных суду документов, так и из показаний допрошенных в судебном заседании свидетелей следует что Аристов А.В. длительное время общался с З.

Также договор пожизненного содержания с иждивением, заключённый 14.07.2020 между З. и Аристовым А.В., содержит все существенные условия, содержание ст.ст. 292, 431, 583-588, 601-605 ГК РФ нотариусом были разъяснены, в том числе, получателю ренты. Переход права собственности был зарегистрирован в ЕГРН. С заявлением о расторжении договора ренты З. не обращался.

Истцом не доказан факт нахождения завещателя и получателя ренты в юридически значимый период (в момент подписания завещания и договора ренты) в таком состоянии, когда он не понимал значение своих действий и не мог ими руководить. Так, судом были допрошены свидетели из числа лиц, с которыми общался умерший З. в последний период времени до черепно-мозговой травмы, полученной в марте 2021г., которые в судебном заседании пояснили, что З. вел себя адекватно, он узнавал знакомых лиц, помнил даты и события, до смерти жены ухаживал за ней. Свидетели со стороны истца, поясняли, что З. не узнавал их при встрече, но не оспаривали, что редко с ним общались. При этом, в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующие о наличии у З. заболевания, на учете у психиатра и нарколога он не состоял, после стационарного лечения в 2017г. до получения ЧМЗ травмы обращений к психиатру не было.

При таких обстоятельствах, истцом не доказана вся совокупность обстоятельств, при наличии которых оспариваемые завещание и договор ренты могли быть квалифицированы как сделка, совершенная лицом не способным понимать значение своих действий или руководить ими. Данных о том, что физическое состояние З. влияло на его способность осознавать значение своих действий и руководить ими, препятствовало возможности распорядиться своим имуществом на случай смерти путем подписания завещания, составления договора пожизненного содержания с иждивением, материалы дела не содержат.

Приведенные истцом обстоятельства не свидетельствуют о нахождении З. на момент составления завещания и заключения договора ренты в болезненном состоянии, которое не позволяло ему отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Игнатова Антона Александровича (паспорт <номер>) к Аристову Андрею Вячеславовичу (паспорт <номер>) о признании недействительным завещания, составленного З., <дата> рождения, и удостоверенного нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области Крутовой С.Е. 11 августа 2020 года, признании недействительным договора пожизненного содержания с иждивением, заключенного 14 июля 2020 года между З. и Аристовым Андреем Вячеславовичем, удостоверенного Крутовой С.Е., нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области, 14 июля 2020 года по реестру <номер> в отношении квартиры, находящейся по <адрес>; исключении из ЕГРН записи <номер> от 24.07.2020 о праве собственности Аристова Андрея Вячеславовича на квартиру, находящуюся по <адрес>; истребовании у Аристова Андрея Вячеславовича из чужого незаконного владения квартиры, расположенной по адресу: <адрес> собственность Игнатова Антона Александровича путем включения жилого помещения в наследственную массу к имуществу умершего 30 октября 2021 года З.; признании за Игнатовым Антоном Александровичем права собственности на квартиру, расположенную по <адрес> порядке наследования по закону – оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Серпуховский городской суд в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме.

Председательствующий судья: Ю.А. Калашникова

Мотивированное решение изготовлено 24 октября 2022 года.