Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Пикуля А.Н. к Дорофеевой А.Н. о расторжении договоров, взыскании денежных средств, убытков, неосновательного обогащения, процентов за пользованием чужими денежными средствами, о возмещении убытков,

установил:

Пикуль А.Н. обратился в суд с иском о расторжении договора купли-продажи объекта № 01, заключенного 23.11.2016 с ответчиком Дорофеевой А.Н., о взыскании с ответчика с учётом измененной в порядке ст.39 ГПК РФ редакцией иска денежных средств, уплаченных по данному договору в размере 5 240 000 руб.; о расторжении договора операционного управления гостиничным объектом, заключенного 23.11.2016 с ответчиком Дорофеевой А.Н.; о взыскании с последней убытков, понесённых истцом в соответствии с решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.10.2018 по делу № А56-29795/2018 в размере 355 843,41 руб.; убытков, понесенных в связи с привлечением истца к административной ответственности на основании постановления по делу об административной правонарушении к протоколу АП–ЮР № от 03.10.2017 в размере 400 000 руб.; о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 30.11.2016 по 07.07.2020 в размере 55 504,81 руб.

В обоснование иска указано, что вышеприведенные договора, заключенные между истцом и ответчиком, должны рассматриваться как единая сделка, целью которой являлась передача бизнеса при условии дальнейшего управления им, а поскольку ответчик заверил истца в достижении определенного уровня дохода при управлении данным бизнесом, чего в последующем не произошло, то истец полагает, что ответчиком не были соблюдены условия сделки, а, напротив, совершены недобросовестные действия, что привело к возникновению убытков, которые должны быть возмещены именно ответчиком, принявшим на себя управление гостиничным объектом, при этом, отсутствие прибыли, гарантированной ответчиком, по мнению истца, является основанием для расторжения договоров с возвратом стоимости приобретенного объекта.

В судебном заседании представитель истца Задорожный М.М. исковые требования в их измененной редакции поддержал, просил удовлетворить по изложенным в иске и дополнениям к нему основаниям, возражал против применения последствий пропуска срока исковой давности, о которой заявлено ответчиком, ссылаясь на соблюдение претензионного порядка, на время которого течение срока исковой давности приостанавливается, кроме того, указал, что о нарушении своих прав ответчиком истец узнал только в октябре 2017 года и, несмотря на заключение соглашения об управлении гостиницей с ООО «Отель Центр», фактическое управление осуществлялось ответчиком.

Представитель ответчика адвокат Струков Д.В. возражал против удовлетворения исковых требований по изложенным в отзыве доводам, заявил о пропуске истцом срока исковой давности в части требования о расторжении договора купли-продажи, полагая, что истец узнал о нарушении своих прав еще в момент его заключения в ноябре 2016 года, а иск предъявил в декабре 2019 года, также указал, что истёк срок для предъявления требований о взыскании арендной платы, совершенной истцом за ответчика также в ноябре 2016 года, кроме того, полагал, что часть требований предъявлена к ненадлежащему ответчику, доказательства противоправности в действиях ответчика для взыскания с него убытков отсутствуют, а остальные доводы истца не соответствуют действительности, поскольку предпринимательская деятельность носит рисковый характер, а гарантии получения прибыли ответчик истцу при заключении договоров не давал.

Привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц ООО «Вадис», ООО «Отель Центр», извещаемые судом о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание своих представителей не направили, причин своей неявки суду не сообщили, в связи с чем на основании ст.167 ГПК РФ суд считает возможным рассмотреть дело по существу в отсутствие третьих лиц.

Выслушав доводы представителя истца, возражения представителя ответчика, исследовав материалы дела, изучив представленные доказательства, оценив относимость, допустимость и достоверность каждого из них в отдельности, а также их взаимную связь и достаточность в совокупности, суд приходит к следующему.

Судом установлено, материалами дела подтверждается и не оспаривается сторонами по делу, что 23.11.2016 между Дорофеевой А.Н. и гражданином Республики Казахстан ПикулемА. был заключен договор купли-продажи объекта № 01, по условиям которого ответчик, выступающий продавцом, обязался не позднее 30.11.2016 передать истцу – покупателю объект, под которым понимался имущественный комплекс, включающий в себя:

право заключить договор аренды нежилого помещения № с кадастровым номером №, общей площадью 229,4 кв.м, расположенного по адресу: <адрес>, при этом, как указано в договоре, депозит по договору аренды в размере 200 000 руб. в стоимость объекта не входил;

имущество в составе объекта по списку согласно приложению № ;

право пользования телефонным номером № /л.д.11-15/.

В свою очередь истец, будучи покупателем указанного имущественного комплекса, обязался его принять и уплатить за него цену в размере 5 400 000 руб., с учётом того, что обеспечительный платеж в размере 600 000 руб. уже был им внесён в соответствии с предварительным договором, заключенным ранее.

В соответствии с пунктом 4.1 договора, право собственности на объект считалось перешедшим к покупателю при условии полной оплаты его стоимости и соблюдения следующих условий: заключения сторонами основного договора, договора аренды, фактической передачи имущества по передаточному акту и перерегистрации телефонного номера на покупателя.

Во исполнение условий данного договора, в день его заключения, 23.11.2016 между сторонами был подписан передаточный акт, в соответствии с которым истцу в собственность было передано указанное в нём имущество в количестве 53 наименований, ответчиком составлена рукописная расписка о получении по данному договору денежных средств в размере 5 400 000 руб. /л.д.16-17,21/.

Кроме того, из представленных ответчиком документов следует, что до совершения указанной сделки, 15.11.2016 между сторонами по делу на аналогичных условиях был заключен предварительный договор купли-продажи вышеуказанного объекта № 01, приложением № 1 к которому являлся перечень имущества, фактически переданного истцу в день заключения основного договора, а также акт приёма-передачи денежных средств в размере 600 000 руб. в качестве обеспечительного платежа, получение которых ответчиком было подтверждено рукописной распиской /л.д.20,98-107/.

Одновременно с вышеуказанным договором купли-продажи объекта, между сторонами по делу, а именно собственником Пикулем А., как лицом, заинтересованным в получении стабильного, растущего, если это возможно, дохода от хостела и управляющей компанией - индивидуальным предпринимателем Дорофеевой А.Н., как лицом, заинтересованным в осуществлении операционного управления хостелом, 23.11.2016 был заключен договор операционного управления гостиничным бизнесом, по условиям которого ответчик обязался в течение согласованного срока, который составлял 36 месяцев /п.8.2.1/, осуществлять операционное управление хостелом, в состав которого входило нежилое помещение по адресу: <адрес> А, при этом добросовестно и профессионально исполнять обязательства, предусмотренные договором /л.д.п.6.3.1/, за что истец обязался ежемесячно уплачивать вознаграждение в размере 35 000 руб. /п.3.1/, а в случае превышения планируемого валового оборота – дополнительное вознаграждение в размере 10 % от превышения плана /бонус/ /п.3.3/ /л.д.55-58/.

В соответствии с приложением № 2 к данному договору истцом ответчику было передано имущество, аналогичное указанному в передаточном акте к договору купли-продажи № от 23.11.2016 /л.д./.

При этом договор аренды № нежилого помещения № общей площадью 229,4 кв.м, расположенного по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, право на заключение которого истец приобрёл в соответствии с вышеуказанным договором купли-продажи, был заключен между истцом и собственником помещения ООО «ВаДис» /л.д.31/ ещё 21.11.2016 на срок с даты подписания акта приёма-передачи помещения которое должно было быть передано не позднее 01.12.2016, и по 31.09.2017 включительно, с ежемесячной арендной платой, состоящей из постоянной части в размере 200 000 руб. и переменной, соответствующей сумме коммунальных платежей.

Акт приёма-передачи вышеуказанного помещения был подписан сторонами 21.11.2016 /л.д.22-30/.

30.11.2016 истец перечислил на расчётный счёт ООО «ВаДис» 200 000 руб. в счёт предоплаты за аренду указанного нежилого помещения за декабрь 2016 года /л.д.32/.

14.05.2017 стороны по делу заключили соглашение об изменении полной стоимости вышеуказанного объекта по договору № 01 от 23.11.2016, в соответствии с которым определили, что с момента заключения данного договора покупатель, то есть истец, надлежащим образом осуществлял все права владельца объекта, полученного в результате надлежащего исполнения продавцом, то есть ответчиком, всех обязательств по договору, однако произошедший 03.04.2017 в Петербургском метрополитене террористический акт оказал негативное влияние на статистику отмены бронирования в объектах гостиничного бизнеса и изменил срок окупаемости объекта гостиничного бизнеса, из которого стороны исходили при заключении договора, в связи с чем пришли к соглашению об изменении полной стоимости объекта, которая составила 5 240 000 руб., в связи с чем ответчик принял на себя обязательство возвратить истцу излишне уплаченные 760 000 руб., получение которых истцом в этот же день подтверждается рукописной распиской Пикуля А. /л.д.18-19,85/.

При этом в пункте 7 соглашения стороны определили, что возникшие в связи с договором № 01 от 23.11.2016 обязательства, кроме указанных в п.5 соглашения – относительно передачи продавцом покупателю 760 000 руб., исполнены надлежащим образом /л.д.19/.

01.06.2017 индивидуальный предприниматель Пикуль А., как собственник бизнеса заключил соглашение об управлении гостиницей, расположенной в нежилом помещении по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, 58 мест, сроком на 12 месяцев, за вознаграждение, определяемое в соответствии с Приложением № 3, с управляющей компанией ООО «ОТЕЛЬ ЦЕНТР», которое приняло на себя управление гостиницей на условиях аналогичных условиям договора оперативного управления гостиничным объектом, заключенного 23.11.2016 с ответчиком /л.д.59-64/.

Между тем, несмотря на надлежащее исполнение сторонами договора купли-продажи объекта № 01 от 23.11.2016, последующее заключение соглашения об управлении гостиницей с третьими лицом по делу ООО «ОТЕЛЬ ЦЕНТР», 22.07.2019 истец направил ответчику досудебную претензию, содержащую аналогичные исковым требования, ссылаясь в обоснование своих требований на ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по договору операционного управления, выраженного в неисполнении обязательств по финансовому контролю и юридическому сопровождению, что привело к возникновению у истца убытков по вине ответчика, а именно: 335 843,41 руб. взысканных с Пикуля А.Н. в пользу ООО «ВаДис» на основании решения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.10.2018 по делу № А56-29795/2018 в качестве задолженности переменной и постоянной частей арендной платы, неустойки и расходов по оплате государственной пошлины /л.д.33-36/; на основании постановления по делу об административном правонарушении к протоколу АП-ЮР № от 03.10.2017 индивидуальный предприниматель Пикуль А.Н. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.4 ст.18.15 КоАП РФ с назначением наказания в виде штрафа в размере 400 000 руб., который был оплачен им 13.03.2018.

Ссылаясь на положения договора купли-продажи объекта № 01 от 23.11.2016 и договора аренды помещения, истец также полагал, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение в размере 200 000 руб., которые были уплачены им, тогда как с момента заключения договора оплату арендных платежей должен был осуществлять ответчик /л.д.67-72/.

Направленная в адрес истца претензия не была получена ответчиком и возвратилась в адрес истца 10.02.2020, настоящий иск был предъявлен в суд 09.12.2019.

Проверяя соблюдение истцом срока исковой давности при обращении с настоящим иском в суд, о применении последствий, пропуска которого заявлено ответчиком, с учётом возражений относительно его применения, поступивших от истца, суд приходит к следующему.

Пунктом 1 ст. 196 ГК РФ установлен общий срок исковой давности - три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 этого кодекса.

Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", согласно п. 3 ст. 202 ГК РФ течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к несудебной процедуре разрешения спора, обращение к которой предусмотрено законом, в том числе к обязательному претензионному порядку.

Из системного толкования п. 3 ст. 202 ГК РФ и ч. 5 ст. 4 АПК РФ следует правило, в соответствии с которым течение срока исковой давности приостанавливается на срок фактического соблюдения претензионного порядка (с момента направления претензии до момента получения отказа в ее удовлетворении), непоступление ответа на претензию в течение 30 дней либо срока, установленного договором, приравнивается к отказу в удовлетворении претензии, поступившему на 30 день либо в последний день срока, установленного договором. Таким образом, если ответ на претензию не поступил в течение 30 дней или срока, установленного договором, или поступил за их пределами, течение срока исковой давности приостанавливается на 30 дней либо на срок, установленный договором для ответа на претензию /Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2019)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 24.04.2019/.

При таком положении, принимая во внимание, что до обращения в суд истцом в адрес ответчика была направлена претензия, содержащая аналогичные исковым требования и ответ на данную претензию истцу не поступил, течение срока исковой давности приостановилось на 30 дней, следовательно, крайним днём для обращения с настоящим иском в суд являлось 23.12.2019, то есть спустя три года и 30 дней с 23.11.2016, а поскольку иск предъявлен 09.12.2019, то срок исковой давности истцом не пропущен.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 года N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении", по общему правилу право на односторонний отказ от исполнения обязательства либо на изменение его условий должно быть предусмотрено ГК РФ, другими законами и иными правовыми актами (пункт 1 статьи 310 ГК РФ).

Право на односторонний отказ от исполнения обязательства либо на изменение его условий может быть предусмотрено договором для лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, в отношениях между собой, а также для лица, не осуществляющего предпринимательскую деятельность, по отношению к лицу, осуществляющему предпринимательскую деятельность (абзац первый пункта 2 статьи 310 ГК РФ).

Согласно п. 2 ст. 450 Гражданского кодекса РФ, по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной; существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

В соответствии со статьей 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой вышеуказанной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

В соответствии с п. 1 ст. 451 ГК РФ существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа. Изменение обстоятельств признается существенным, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях.

Как установлено в ходе разбирательства по делу, условия договора купли-продажи объекта № 01 от 23.11.2016 были исполнены его сторонами в полном объёме и надлежащим образом, поскольку ответчиком истцу был передан объект, представляющий собой имущественный комплекс, а истцом произведена полная оплата его стоимости, которая в последующем была изменена соглашением об изменении стоимости объекта, подписанием которого стороны ещё раз в пункте 7 подтвердили исполнение всех обязательств по договору надлежащим образом, при этом согласно пункту 8.1 договора, срок его действия был ограничен полным выполнением принятых сторонами обязательств.

При таком положении, исходя из того, что факт надлежащего исполнения условий договора купли-продажи объекта № 01 от 23.11.2016, после его заключения подтверждался его сторонами, поскольку в собственность истца ответчиком был передан предусмотренный договором товар, который принят и оплачен истцом, при этом существенных нарушений условий договора, как и изменения обстоятельств, при которых истец лишился того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора, судом не установлено, а истцом соответствующих доказательств не представлено, то правовых оснований для расторжения указанного договора, который был сторонами исполнен, суд не усматривает.

Поскольку требование истца о возврате уплаченной за товар стоимости по данному договору является производным, так как основано на требовании о его расторжении, оснований для взыскания с ответчика в пользу истца денежных средств в размере 5 240 000 руб., что соответствует стоимости объекта измененной соглашением от 14.05.2017, также не имеется.

Кроме того, отсутствуют также основания для расторжения в судебном порядке договора операционного управления гостиничным бизнесом, заключенного сторонами по делу 23.11.2016 на срок в 36 месяцев, который к моменту обращения истца в суд и разрешения настоящего спора по существу истёк, тем самым, действие данного договора прекратилось, а его расторжение в судебном порядке никаких благоприятных последствий для истца не повлечёт.

При этом суд находит ошибочным суждение истца о необходимости квалификации вышеуказанных договоров, заключенных сторонами по делу одновременно, в качестве единой сделки по приобретению истцом бизнеса, которую Пикуль А.Н. не совершил бы без условия о дальнейшем управлении хостелом именно ответчиком.

Так, в соответствии с договором купли-продажи № 01 объекта от 23.11.2016 в собственность истца был передан имущественный комплекс, включающий в себя: право заключить договор аренды нежилого помещения, находящееся в нём имущество и право пользования телефонным номером

Ценность объекта купли-продажи, заключалась именно в продаже уже готового бизнеса - хостела с функциональным оборудованием, накопленной клиентской базой, которая позволяет осуществлять предпринимательскую деятельность.

При этом в пункте 3.6 обе стороны договора, в частности, истец подтвердили, что предпринимательская деятельность, для осуществления которой Пикулем А.Н. был приобретен объект, представляющий собой имущественный комплекс, состоящий из права на заключение договора аренды нежилого помещения, переданного в соответствии с актом имущества и права пользования телефонным номером, носит самостоятельный и рисковый характер, в связи с чем консультант при сопровождении данной сделки, не гарантировал, как и сам ответчик, являющийся продавцом, получение прибыли от ведения бизнеса, что означало, в частности, вероятность потери полностью или частично вложенных в бизнес средств истца.

В пункте 3.7 договора также отмечено, что успех бизнеса продавца в прошлом определялся обстоятельствами, сохранение которых после приобретения покупателем бизнеса никто не состоянии гарантировать /л.д.12/.

На таких условиях истец принял свободное, разумное и добросовестное решения приобрести бизнес в соответствии с договором купли-продажи объекта по указанной в нем цене, условие об обязательном и одновременном заключении договора операционного управления гостиничным объектом непосредственно с ответчиком, данный договор не содержит, следовательно, истец мог передать управление хостелом иному лицу.

В соответствии с договором операционного управления от 23.11.2016 ответчик в статусе индивидуального предпринимателя принял на себя обязательство по комплексному управлению гостиничной деятельностью хостела, которое безусловный доход не гарантировало, а на случай грубого нарушения плана продаж и непринятия антикризисных мер управляющей компанией, в соответствии с п.8.4.1 договора собственник, то есть истец, был вправе отказаться от договора в одностороннем порядке, при котором возврату подлежало всё полученное ответчиком имущество с одновременной передачей помещения.

При этом из условий договора операционного управления усматривается, что стороны совместно принимают решения о направлении доходов хостела, которые являются доходами собственника – истца /п.5.2/, который вправе был в любое время провести полный аудит операционной деятельности.

На момент совершения указанных сделок стороны по делу были зарегистрированы в качестве индивидуальных предпринимателей, а согласно абзацу 3 части 1 статьи 2 ГК РФ предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Вместе с тем следует отметить, что предпринимательская деятельность не тождественна деятельности, приносящей доход, следовательно, заключая вышеуказанные договора с целью осуществления предпринимательской деятельности, истец принял на себя все риски, связанные с такой деятельностью, однако доказательств полной или частичной утраты вложенных денежных средств, как и сведений о прибыли за время операционного управления гостиничным объектом ответчиком материалы дела не содержат.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 данного кодекса.

В силу статьи 1103 ГК РФ положения о неосновательном обогащении подлежат применению к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

Из названной нормы права следует, что неосновательным обогащением следует считать не то, что исполнено в силу обязательства, а лишь то, что получено стороной в связи с этим обязательством и явно выходит за рамки его содержания.

Согласно подпункту 4 статьи 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

По смыслу данной нормы не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения денежная сумма, предоставленная во исполнение несуществующего обязательства.

Как следует из п.4.2 договора аренды № 09 от 21.11.2016, право, на заключение которого истец приобрел в соответствии с вышеназванным договором купли-продажи, арендная плата подлежала уплате истцом за первый месяц аренды в течение трёх банковских дней с момента подписания договора, единовременно с уплатой арендной платы за первый месяц аренды, арендатор уплачивает арендную плату за последний месяц аренды /л.д.24/. При этом в п.5.2 договора аренды, его стороны пришли к соглашению, что первый месяц, оплачиваемый в полном объеме по условиям договора, начинается с 01.12.2016, а за период с 21.11.2016 по 01.12.2016 арендатор оплачивает только переменную составляющую, в размере общей суммы коммунальных платежей за указанный период /л.д.25/.

Сведений о возложении арендатором исполнения обязательства по уплате арендной платы на третье лицо, в частности на ответчика, указанный договор аренды нежилого помещения не содержит.

При этом в соответствии с п.3.3 договора купли-продажи объекта № 01 от 23.11.2016, ответчик обязался произвести оплату по договору аренды помещения за период с момента его заключения по 10.01.2017 включительно /л.д.12/. В пункте 1.1 договора имеется указание на то, что депозит по договору аренды в размере 200 000 руб. не входит в стоимость объекта /л.д.11/.

Согласно платежному поручению № 379 от 30.11.2016 истцом была произведена предоплата за аренду нежилого помещения в декабре 2016 года по вышеуказанному договору аренды в размере 200 000 руб. /л.д.32/.

Вместе с тем, указанные обстоятельства не свидетельствуют о возникновении на стороне ответчика неосновательного обогащения, поскольку истцом была исполнена обязанность по арендной плате, принятая им по договору аренды от 21.11.2016 и на достигнутых с арендодателем условиях до заключения договора купли-продажи объекта от 23.11.2016, в соответствии с которым ответчик также обязался произвести оплату по договору аренды с момента его заключения по 10.01.2017, таким образом, перечисляя 30.11.2016, то есть уже после заключения указанных договоров арендную плату за декабрь 2016 года, истец исполнил обязательство до наступления срока его исполнения Дорофеевой А.Н., при этом зная о том, что она приняла на себя обязательство по внесению оплаты по договору аренды в соответствии с договором купли-продажи объекта, следовательно, денежные средства в размере 200 000 руб. возврату истцу за счёт ответчика в качестве неосновательного обогащения не подлежат, в том числе и потому, что не передавались истцом непосредственно ответчику, в связи с чем оснований для взыскания с Дорофеевой А.Н. процентов за пользование указанной денежной суммой, начисленных в порядке ст.395 ГК РФ также не имеется.

Следует отметить, что решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.10.2018 по делу № А56-29795/2018 /стр.5/ установлено, что предыдущим арендатором Дорофеевой А.Н. был уплачен обеспечительный платеж, подлежащий зачёту в счёт последнего месяца аренды, что позволяет прийти к выводу об исполнении ответчиком обязательства, принятого в соответствии с вышеуказанным пунктом 3.3 договора купли-продажи.

В силу ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии с пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.

Таким образом, для разрешения вопроса о возмещении убытков необходимо доказать наличие убытков, причиненных действиями иного лица, виновность поведения причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между указанными действиями и возникновением убытков.

При этом в силу положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) бремя доказывания факта наличия наличие убытков, причиненных действиями ответчика, наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновением убытков, возлагается на истца.

Из постановления по делу об административном правонарушении к протоколу АП-ЮР № от 03.10.2017 следует, что истец был привлечен к административной ответственности с назначением наказания в виде штрафа в размере 400 000 руб. за незаконное привлечение в августе 2017 года к трудовой деятельности иностранного гражданина при отсутствие патента в должности администратора-горничной, осуществлявшей заселение/выселение гостей из хостела GAME, расположенного по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>

Положениями пп.9.1-9.5 договора операционного управления гостиничным объектом от 23.11.2016, на ответчика, исполнявшего обязанности управляющей компании, была возложена ответственность за причиненные убытки, если ответчик не докажет, что убытки произошли вследствие непреодолимой силы либо действий собственника, то есть истца. При этом ответчик обязан возместить имущественный ущерб, если собственник привлечен к ответственности как владелец хостела.

Вместе с тем, указанным договором ответчик принял на себя обязательства осуществлять комплексное управление гостиничной деятельностью хостела без указания его наименования в составе нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес> тогда как в постановлении о привлечении к административной ответственности указан хостел GAME, расположенный по адресу: <адрес> обязанности по управлению которым в соответствии с представленным в материалы дела договором Дорофеева А.Н. на себя не принимала.

Кроме того, событие правонарушения произошло в августе 2017 года, тогда как с 01.06.2017 Пикуль А.Н. в соответствии с соглашением передал управление гостиницей другой управляющей компании ООО «ОТЕЛЬ ЦЕНТР».

Следует также отметить, что истцом не были предприняты меры, направленные на уменьшение размера убытков, поскольку постановление о привлечении к административной ответственности им не обжаловалось, при административном расследовании истец не поставил в известность о произошедшем ответчика, к которому предъявляет соответствующие претензии, при даче объяснений не сообщил о возложение обязанности за наём и управление персоналом гостиницы на ответчика, а признал именно свою вину в допущении к незаконной трудовой деятельности иностранного гражданина, противоправность же действий ответчика в установленном законом порядке не выявлена.

Таким образом, поскольку в материалах дела отсутствуют достоверные доказательства того, что именно ответчик является лицом, в результате действий или бездействия которого у истца возник ущерб в виде штрафа в размере 400 000 руб., оплату которого он произвел 13.08.2018 и с момента выявления правонарушения к ответчику никаких претензий не предъявлял, при этом факт незаконного привлечения к трудовой деятельности иностранного гражданина в хостеле GAME по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, непосредственно самой Дорофеевой А.Н. судом не установлен, то основания для возложения на неё обязанности возместить истцу убытки в этой части отсутствуют.

Кроме того, учитывая, что договором аренды № 09 от 21.11.2016 обязанность по внесению арендной платы, состоящей из переменной и постоянной частей, возложена на истца, а согласно пункту 5.1.2 договора операционного управления гостиничным объектом от 23.11.2016 управляющая компания в лице Дорофеевой А.Н. гарантировала, а собственник Пикуль А.Н., при недостаточности доходов хостела, без дополнительных уведомления со стороны УК обеспечивает за свой счёт уровень затрат в составе операционных расходов, в частности в оплате коммунальных платежей и выплат прочим обслуживающим организациям в полном объеме при предоставлении соответствующих подтверждающих документов, при этом доказательства передачи истцом ответчику денежных средств для внесения арендной платы, на что ссылается в обоснование своих требований Пикуль А.Н., в материалы дела, не представлены, из решения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.10.2018 по делу № А56-29795/2018 данные обстоятельства также не усматриваются, в связи с чем взысканная указанным решением суда с истца сумма задолженности по договору аренды в пользу арендодателя ООО «ВаДис» в размере 355 843,41 руб. не может быть отнесена к убыткам, возникшим у Пикуля А.Н. по вине Дорофеевой А.Н. и взысканию с последней в пользу истца не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 12, 56, 67, 167, 194-198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Пикуля А.Н. к Дорофеевой А.Н. о расторжении договоров, взыскании денежных средств, неосновательного обогащения, процентов за пользованием чужими денежными средствами, о возмещении убытков –– отказать.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Санкт-Петербургский городской суд через Московский районный суд Санкт-Петербурга в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья