Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3 о расторжении предварительного договора и взыскании денежных средств,

У С Т А Н О В И Л:

ФИО1 обратился в суд с иском к ответчикам, ссылаясь на то, что 06 апреля 2016 года между ним и ФИО2, с согласия и в присутствии супруги ФИО3, был заключён предварительный договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>. По условиям данного договора стороны должны были заключить основной договор купли-продажи указанной квартиры и обратиться в орган государственной регистрации прав на недвижимость для регистрации сделки и перехода права на квартиру к истцу в течение 7-ми дней с момента проведения окончательного взаиморасчёта за квартиру, но не позднее 30 сентября 2016 года. Цена квартиры была согласована сторонами в размере, эквивалентном <данные изъяты>, что составило <данные изъяты> рублей. Расчёт за квартиру покупатель должен был произвести до 12 августа 2016 года.

Однако оплата стоимости квартиры была произведена истцом по просьбе ответчиков ранее установленного договором срока: часть суммы была уплачена при подписании предварительного договора, а основная часть – 11 мая 2016 года. Данное обстоятельство подтверждается расписками ответчика ФИО2 Несмотря на это, ответчики не предприняли мер к оформлению квартиры в собственность ФИО1 вплоть до середины августа 2016 года, а истец не настаивал на подписании основного договора, доверяя ответчикам. Однако когда до него дошли слухи о разладе в семье ответчиков, истец потребовал заключения основного договора и регистрации перехода прав на квартиру, а 02.09.2016 г. предъявил ответчикам претензию о расторжении предварительного договора и возврате денежных средств, поскольку утратил интерес к данной квартире, понимая, что она будет являться предметом споров. Так, ответчица ФИО3, будучи в браке с ФИО2, заявила о том, что не даст своего нотариального согласия на переход права к истцу. Таким образом, истец полагал, что предварительный договор купли-продажи вышеуказанной квартиры подлежит расторжению по основанию ст.450 ГК РФ – в связи с существенным нарушением его условий и фактическим неисполнением со стороны ответчиков, а переданная истцом во исполнение условий предварительного договора сумма в размере <данные изъяты> рублей – солидарному взысканию с ответчиков ФИО2, ФИО3 по норме ст.453 ГК РФ.

В судебном заседании истец ФИО1 и его представитель по доверенности ФИО4 заявленные требования поддержали в полном объёме по изложенным в иске основаниям. Указывали, что предварительный договор был заключён в период брака супругов ФИО5 и в присутствии ответчицы ФИО3 Полученные от истца денежные средства были истрачены супругами на приобретение другого жилья, в котором в настоящее время проживает ответчица. Таким образом, полагали, что у супругов при заключении предварительного договора возникли совместные обязательства по передаче оплаченной квартиры истцу, а в связи с неисполнением этого обязательства – совместный долг, который подлежит солидарному взысканию с ответчиков. Поскольку предварительный договор исполнен ответчиками не был, то и не прекратил своего действия, поэтому истец требует его расторжения в судебном порядке. Указывали, что принадлежность квартиры ФИО2, в том числе и после раздела имущества супругов ФИО5, равно как и проживание в этой квартире в настоящее время истца с дочерью, не может служить основанием для отказа в иске, потому что истец утратил интерес к спорной квартире, она не была оформлена в его собственность в течение более года с момента оплаты, ответчики постоянно находятся в судебных спорах между собой. Проживает он в этой квартире потому, что больше проживать ему негде, необходимо вернуть деньги от ответчиков, чтобы приобрести себе нормальное жильё. При этом ключи от квартиры были переданы истцу именно ответчицей ФИО3, она была полностью в курсе всех взаимоотношений сторон, истец ФИО1 около 20 лет является знакомым обоих супругов в равной степени. Ею же был подготовлен и проект предварительного договора. Отказ ФИО3 в выдаче согласия на переоформление квартиры на истца был мотивирован только ухудшением отношений с ним, предстоящим разводом и разделом имущества. Также поясняли, что в ходе судебного процесса по разделу имущества представитель самой ФИО3 не оспаривал то обстоятельство, что полученные от ФИО1 денежные средства были истрачены ответчиками совместно на приобретение жилой блок-секции на <адрес>. Истец сразу не переехал в квартиру после оплаты, так как ФИО3 необходимо было где-то жить, пока приобреталось и ремонтировалось другое жильё. Ответчики сами несколько раз просили подождать с переездом. Первоначальная договорённость, действительно, была об оплате квартиры в рассрочку, по частям, но не позднее августа 2016 года, однако примерно через месяц после заключения договора ответчики попросили рассчитаться полностью, мотивируя это именно необходимостью оплаты ими приобретения другого жилья. Все условия договора определяли ответчики, он им полностью доверял, отношения между истцом и ответчиками были доверительные. На случай смерти истца до момента исполнения сделки, ФИО2 настоял на присутствии при её заключении дочери истца – ФИО6, единственной наследницы. Все обстоятельства заключения предварительного договора и передачи денег подробно и достоверно описаны свидетелями стороны истца. Интерес истца заключался именно в том, чтобы приобрести квартиру, полностью готовую для проживания, в которой не требовался бы ремонт. Обращали внимание суда, что доводы стороны ответчицы основаны на предположениях, документального обоснования её позиции, в частности, предварительного договора купли-продажи квартиры с другими условиями, не представлено. Иск просили удовлетворить.

Ответчик ФИО2 в судебное заседание не прибыл, о месте и времени слушания дела извещен надлежаще, о причинах неявки не сообщил, ходатайств не заявлял. Его представитель по доверенности ФИО7 в судебном заседании требования истца признала частично, представила письменную позицию по делу. Указывала, что сумма в размере <данные изъяты> рублей, действительно, была получена супругами ФИО5 от ФИО1 в счёт оплаты за квартиру по <адрес>. При этом ФИО2 были выданы расписки ФИО1 о получении денежных средств. Данные денежные средства были израсходованы супругами на семейные нужды – оплату приобретённой жилой блок-секции <адрес>. Окончательно сделка купли-продажи квартиры истцу не была завершена по вине ФИО3, которая отказалась выдать письменное нотариально удостоверенное согласие на сделку по продаже квартиры. Впоследствии в связи с ухудшением отношений и фактическим прекращением брачных отношений ФИО2 и ФИО3 вступили в судебный спор о разделе совместно нажитого имущества, в которое вошла и квартира по <адрес>. При этом с иском о разделе имущества обратилась именно ФИО3 и именно по её требованию спорная квартира была включена в состав совместного имущества. ФИО2, напротив, указывал, что за данную квартиру получены деньги, поэтому её необходимо исключить из состава супружеского имущества либо решить вопрос с возвратом средств покупателю. Имущество окончательно было разделено судом с отступлением от начала равенства долей супругов в пользу ФИО3 В связи с изложенным, не отрицая факта получения средств от истца за квартиру и наличия перед ним обязанности возвратить долг в связи с невозможностью передать квартиру, полагала, что с ФИО3 подлежит взысканию 2/3 данного долга, пропорционально присуждённой доле в супружеском имуществе, т.е. <данные изъяты> рублей, а с ФИО2 – 1/3 доли, что составит <данные изъяты> рублей.

Ответчица ФИО3 в судебное заседание не прибыла, о месте и времени слушания дела извещена надлежаще, о причинах неявки не сообщила, ходатайств не заявляла. Её представитель по доверенности ФИО8 в судебном заседании требования истца не признала. Представила письменные пояснения по делу. Указывала, что с учетом правил, установленных ст.450 ГК РФ, требование о расторжении договора может быть предъявлено только к стороне договора. ФИО3 не является стороной спорного договора, ввиду чего является ненадлежащим ответчиком по данному требованию. Также ФИО3 не являлась титульным собственником квартиры, никогда не была зарегистрирована в ней по месту жительства. Проживала в квартире до 03.08.2017 года. В указанный день освободила жилое помещение и по договоренности с ФИО2 передала ключи лично ФИО1 в присутствии его дочери ФИО6. Таким образом, спорная квартира с августа 2016 года находится во владении и пользовании истца, который с сентября 2016 года и по настоящее время фактически в ней проживает вместе со своей дочерью ФИО6

Полагала, что данный иск инициирован ФИО1 по просьбе ФИО2, что является сговором с целью получения материальной выгоды и злоупотреблением правом, в том числе с целью уменьшения взысканного по решению суда долга ФИО2 перед ФИО3 Так, ответчик ФИО2 не только признаёт иск, но и фактически поддерживает и обосновывает позицию истца. Прослеживается тесная связь и взаимозависимость между истцом ФИО1 и ФИО2, по делам с участием ФИО2 участвуют одни и те же представители, свидетели стороны истца по данному спору являются заинтересованными в исходе дела лицами – дочерью и близким другом, коллегой по работе истца.

Указывала, что признание ФИО2 и фактическое поддержание иска ФИО1 направлено на пересмотр решения Ленинградского районного суда г.Калининграда по гражданскому делу о разделе имущества в части установленного в суде факта, что полученные им от ФИО1 денежные средства не были потрачены на приобретение дома по <адрес>. Обращала внимание суда, что в деле отсутствуют письменные документы, подтверждающие получение ФИО3 денежных средств от ФИО1, в связи с чем не могут быть приняты и свидетельские показания в данной части.

Настаивала, что представленный суду предварительный договор купли-продажи квартиры на <адрес>, является грубой подделкой. ФИО3 в тот период времени давала согласие на заключение совсем иного договора, с иными условиями и сроками. При этом никаких денег в её присутствии не передавалось. Заключение договора, на который давала согласие ФИО3, происходило в другой день и на других условиях: договор подписывали в мастерской ФИО1, ФИО9 не присутствовал, в связи с отсутствием у истца денежных средств предполагалась длительная рассрочка платежа - на 5 лет. Поэтому предусмотрели случаи с изменением курса валют, плату за пользование (аренду) жилья до полного расчета, был предусмотрен пункт о возможности перехода прав и обязанностей покупателя к его дочери - ФИО6. ФИО3, как и стороны договора, поставила свою подпись на всех страницах договора. В представленном суду договоре подлинным является только последний лист. На первом и втором листах договора текст изменен, подписи ФИО3 отсутствуют. Об изменении текста договора свидетельствуют сдвинутые поля в договоре, неумело впечатанный текст, пропуск пункта 15. В договоре на третьем листе имеются две строки, предназначенные для расписок о передаче денег, но почему-то данные расписки составлены на отдельных листах.

Ни сторона истца, ни сторона ответчика ФИО2 не может пояснить происхождение дат в договоре, не может ответить на вопрос, почему передача квартиры привязана к конкретной дате, а не к моменту окончательного расчета, почему курс валют, указанный в договоре и расписках, не совпадает с официальным курсом на эти даты, зачем вообще было включать условие о прекращении существования валюты евро и зачем предусматривать рассрочку и условия найма, если договор не был долгосрочным. Также не объяснено происхождение крупной суммы денег у ФИО1

Довод о передаче 11.05.2016 года денег в присутствии ФИО3 опровергается тем, что в указанную дату её вообще не было в г.Калининграде. 10-11 мая 2016 года она находилась в <адрес> у своей мамы, что подтверждается выпиской по счету карты Сбербанка РФ, из которой следует, что она в этот день оплачивала услуги заправки в <адрес>, а также свидетельскими показаниями.

Поясняла, что первая претензия была якобы вручена истцом ответчику ФИО2 15.08.2016 года, т.е. еще до истечения срока передачи квартиры, установленного в договоре (передача квартиры - до 31.08.2016 г., сдача документов в Росреестр до 30.09.2016 г.). Претензия адресуется обоим супругам, но вручена только ФИО2 При этом подпись ФИО1 в данной претензии существенно отличается от его подписи в договоре. Более того, подписывая претензию ФИО1 делает ошибку в своем имени. Вторая представленная суду претензия от 02.09.2016 года вообще существует в двух видах, значительно отличающихся друг от друга: первый был представлен ФИО2 судье Зониной И.Н. 16.03.2017 г. и приобщён к материалам дела № 2-201/2017 на л.д.182; второй вариант представлен в настоящее дело. Данные варианты существенно различаются по своему оформлению.

Полагала, что истцом выбран ненадлежащий способ защиты права путем расторжения договора и взыскания денежных средств, что также указывает на злоупотребление правом. Так, представленный договор не предусматривает возможность его расторжения по инициативе покупателя. Пункт 9 Договора позволяет покупателю понудить сторону к заключению договора регистрации перехода права собственности, что предусмотрено и судебной практикой, соответствует нормам пунктов 3 и 4 статьи 487 ГК РФ. Указывала, что из анализа представленного суду договора следует, что он не является предварительным, является основным, так как квартира имеется в натуре, право единоличной собственности на неё зарегистрировано за ФИО2, квартира фактически передана истцу, он в ней проживает с сентября 2016 года. Таким образом, у ФИО1 есть право понудить ФИО2 к передаче недвижимой вещи и регистрации права собственности на неё.

Также обращала особое внимание суда, что даже если предположить заключение спорного договора на указанных в нём условиях и получение ФИО2 денег от истца, то в силу п.2 ст.45 СК РФ обратить взыскание на общее имущество супругов можно только по общим обязательствам супругов, а также по обязательствам одного из супругов, если судом установлено, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, было использовано на нужды семьи. Однако ни доказательств возникновения общих обязательств супругов ФИО5 перед ФИО1, ни расходования якобы полученных денежных средств на общие семейные нужды суду не представлено. Так, вступившим в силу решением суда по делу № 2-201/2017 о разделе имущества установлено, что ФИО2 не было представлено убедительных доказательств, что эти денежные средства были переданы за блок- секцию на <адрес>. Таким образом, если ФИО2 и получал какие-либо деньги от ФИО1, то это происходило без ведома и участия ФИО3, и использованы эти средства были исключительно в личных интересах ФИО2, при этом имущества, находящегося в единоличной собственности ФИО2, достаточно для удовлетворения требований ФИО1 С учётом изложенного, в иске просила отказать в полном объёме.

Кроме того, ФИО3 также представлена письменная позиция по делу, в которой она полностью поддержала изложенные выше доводы, указывала, что никакие деньги истцу в её присутствии не передавались. В иске просила отказать.

Выслушав пояснения сторон и их представителей, допросив свидетелей, исследовав представленные по делу доказательства и дав им оценку в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, суд приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 8 ГК РФ, гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности; гражданские права и обязанности возникают в том числе из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

Частями 1, 4 статьи 421 ГК РФ установлено, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора; понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством; стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами; условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

В соответствии со ст.429 ГК РФ по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором. Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора.

В предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор. Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора.

Предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность (п.2 ст.429 ГК РФ).

Согласно правовым позициям высших судов РФ предварительный договор, по которому стороны обязуются в будущем заключить договор, подлежащий государственной регистрации, не подлежит государственной регистрации.

В силу ст.450 ГК РФ изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими законами или договором. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной; в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

В случае, когда до расторжения или изменения договора одна из сторон, получив от другой стороны исполнение обязательства по договору, не исполнила свое обязательство либо предоставила другой стороне неравноценное исполнение, к отношениям сторон применяются правила об обязательствах вследствие неосновательного обогащения (глава 60), если иное не предусмотрено законом или договором либо не вытекает из существа обязательства (п.4 ст.453 ГК РФ).

В обоснование заявленных требований истцом в материалы дела представлен договор от 06 апреля 2016 года, заключённый между ФИО2 в качестве продавца и ФИО1 в качестве покупателя. По условиям данного договора (пункт 1) продавец обязуется продать, а покупатель обязуется купить принадлежащую продавцу квартиру, состоящую из двух жилых комнат, общей площадью 64,6 кв.м, по адресу: <адрес>.

Согласно пункту 2 договора продавец обязуется предъявить покупателю документы, необходимые для заключения договора купли-продажи и регистрации прав покупателя на квартиру не позднее 30 сентября 2016 года при условии готовности покупателя произвести окончательный взаиморасчёт за квартиру не позднее 12 августа 2016 года.

В соответствии с пунктом 3 договора, в эти же сроки стороны обязались заключить основной договор купли-продажи квартиры и обратиться в регистрационную службу для регистрации сделки и прав покупателя на квартиру.

Цену квартиры стороны определили по согласованию между собой в рублёвом эквиваленте <данные изъяты>, что по курсу <данные изъяты> руб. за <данные изъяты> составило <данные изъяты> рублей.

Также в договоре указано, что до его подписания покупатель уплатил продавцу <данные изъяты> рублей, о чём имеется рукописная расписка.

Окончательно рассчитаться с продавцом покупатель обязался не позднее 12 августа 2016 года (пункт 5). Оплата квартиры предусмотрена в рассрочку, ежемесячно или в иной срок, согласованный сторонами.

По условиям пункта 8 договора продавец обязался освободить и передать, а покупатель – принять квартиру до 31 августа 2016 года.

Пунктом 9 стороны определили, что данный договор является предварительным.

В пункте 18 договора указано, что на момент его подписания ФИО2 состоит в зарегистрированном браке с ФИО3, которая согласна с продажей квартиры по цене и на условиях, предусмотренных настоящим договором и обязуется предоставить своё нотариально удостоверенное согласие на продажу квартиры к моменту подписания основного договора купли-продажи.

Данный договор подписан на каждой странице ФИО1 и ФИО2 Кроме того, на последнем листе договора имеется подпись ФИО3 в графе «согласна». Подлинность данной подписи ФИО3 не оспаривалась.

Также истцом представлено приложение к названному договору, которое содержит собственноручные надписи ФИО2 от 06 апреля 2016 года и от 11 мая 2016 года, согласно которым в указанные даты ФИО2 получил, соответственно, <данные изъяты> – эквивалент <данные изъяты> рублей и <данные изъяты> – эквивалент <данные изъяты> рублей.

Кроме того, истцом представлены собственноручные расписки ФИО2 от тех же дат, в которых указано о получении им, в присутствии жены ФИО3 и двух свидетелей, от ФИО1 в оплату квартиры по <адрес>, соответственно, <данные изъяты> – эквивалент <данные изъяты> рублей и <данные изъяты> – эквивалент <данные изъяты> рублей.

Данные расписки содержат подписи ФИО6 и ФИО9 в качестве свидетелей передачи денег.

15 августа 2016 года ФИО1 вручена ФИО2 претензия с требованием в течение 5-ти дней передать вышеуказанную квартиру фактически и обозначить дату, когда будет совершена сделка по оформлению квартиры на ФИО1, поскольку несмотря на полную оплату квартира не передана истцу, ФИО2 идти на регистрацию отказывается, а супруга отказывается дать нотариальное согласие на сделку. ФИО2 расписался о получении данной претензии.

02 сентября 2016 года ФИО1 вручена ФИО2 претензия с требованием подписания соглашения о расторжении предварительного договора от 06.04.2016 г. и возврате уплаченных денежных средств, поскольку предыдущая претензия оставлена без ответа и удовлетворения. ФИО2 также расписался и о получении данной претензии.

Кроме того, судом установлено, что 12 апреля 2017 года вынесено решение Ленинградского районного суда г.Калининграда по делу № 2-201/2017 по иску ФИО3 к ФИО2 об определении долей в праве совместной собственности супругов, разделе совместно нажитого имущества и по встречному иску ФИО2 к ФИО3 о разделе совместно нажитого имущества и долговых обязательств.

Как видно из текста данного судебного решения, квартира по <адрес>, титульным собственником которой является ФИО2, вошла в состав совместно нажитого имущества супругов и при разделе имущества была распределена в собственность ФИО2 по цене <данные изъяты> рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 июля 2017 года решение суда изменено только в части отказа в отступлении от принципа равенства долей супругов: за ФИО3 признано право на 2/3 доли в общем имуществе, а за ФИО2 – право на 1/3 доли; с ФИО2 в пользу ФИО3 в счёт переданного имущества взыскана денежная компенсация.

При предъявлении встречного иска по гражданскому делу № 2-201/2017 ФИО2 заявил о том, что сторонами приняты обязательства по продаже квартиры <адрес>, в Калининграде, ФИО1, от которого получены денежные средства за продажу квартиры в размере <данные изъяты> рублей, однако сделка не состоялась в связи с отказом ФИО3 дать своё согласие на регистрацию перехода права собственности к ФИО1, в связи с чем указанная сумма является общим долгом супругов, подлежащим разделу. В обоснование данной позиции представлены те же документы (предварительный договор, расписки о передаче средств), что и в рамках настоящего спора.

При вынесении вышеназванного решения суд не усмотрел оснований для раздела указанного общего долга супругов в связи с преждевременностью заявленных требований, поскольку стороной сделки – предварительного договора купли-продажи квартиры - не заявлено требований по его исполнению или возврату денежных средств.

Таким образом, данные вопросы подлежат рассмотрению и разрешению в рамках настоящего спора по иску ФИО1

Давая оценку доводу стороны ответчицы ФИО3 о том, что предварительный договор купли-продажи квартиры был заключён между ФИО2 и ФИО1 на совершенно иных условиях, не предусматривавших передачу второму ответчику денежных средств в срок до 12.08.2016 г., а согласия на сделку на заявленных истцом условиях ФИО3 никогда не давала, суд приходит к выводу, что допустимых и достаточных доказательств данному доводу не представлено.

По мнению суда, включение в текст представленного суду договора дополнительных, не характерных условий о применении курса валют, об аренде спорной квартиры до заключения основного договора, равно как и доводы о подписании договора одной ручкой, а подписей свидетелей на расписках – разными, и им подобные, сами по себе не свидетельствует о том, что стороны достигли соглашения по основному предмету договора на принципиально иных условиях.

При этом суд полагает, что при изготовлении действительно поддельного текста договора, заинтересованная в этом сторона имела возможность изложить любые, не противоречащие друг другу условия и устранить возможные противоречия.

В целом действия сторон по заключению и исполнению договора представляются суду логичными, поскольку стороной ответчиков не опровергнуто, что в спорный период их семья нуждалась в денежных средствах, и решение о продаже квартиры по адресу: <адрес>, было принято супругами Кравченко совместно. Также не возникло у них и противоречий относительно личности покупателя ФИО1, который являлся их давним общим знакомым.

При заключении договора был оговорён срок передачи квартиры и регистрации на неё права собственности покупателя и обозначено условие о том, что расчёт покупателем к этому времени должен быть произведён полностью, что соответствует обычной практике при совершении подобного рода сделок. В спорный период времени ответчиками было приобретено и ремонтировалось новое жилое помещение по адресу: <адрес>, в августе 2016 года в него переехала ФИО3 Тогда же квартира по <адрес> была фактически передана ФИО1, что никем из сторон не оспаривалось. С указанного времени истец проживает в данной квартире со своей дочерью ФИО6, что им также не оспаривалось и подтверждается свидетелькими показаниями ФИО10

При таких обстоятельствах, с учётом фактической передачи жилого помещения покупателю, представляется обоснованным осуществление последним полного расчёта за полученное недвижимое имущество.

Между тем, нахождение спорной квартиры в фактическом пользовании ФИО1 не исключает заявление им настоящих требований, поскольку регистрация перехода права собственности на квартиру в установленный договором срок не состоялась, при этом сторона ФИО3 не отрицала, что именно ею как супругой собственника не было дано нотариально удостоверенное согласие на отчуждение квартиры ФИО1 Примерно в этот же период времени между супругами возникли конфликтные отношения, и уже 12 сентября 2016 года ФИО3 был инициирован судебный процесс о разделе совместно нажитого имущества супругов, в состав которого была включена и квартира по адресу: <адрес>. При таких обстоятельствах, суду представляется логичным утрата истцом интереса к приобретению данного жилого помещения. Также суд считает возможным согласиться с доводом истца о том, что проживание им в данном жилом помещении до настоящего времени обусловлено отсутствием иного жилья (что ответчиками не оспорено) и невозвратом ответчиками переданной им денежной суммы.

Передача истцом ответчику ФИО1 денежных средств в размере <данные изъяты> рублей подтверждается не только представленными суду расписками, которые суд расценивает как относимые и допустимые письменные доказательства, но и свидетельскими показаниями ФИО6 и ФИО9, о присутствии которых в момент передачи денежных средств указано в самих расписках.

В ходе судебного разбирательства указанные свидетели дали не противоречивые, согласующиеся между собой показания, из которых следует, что они лично присутствовали 06 апреля и 11 мая 2016 года при заключении спорного договора, передаче денежных средств, написании расписок в их передаче, видели, как ФИО2 пересчитывал деньги и передавал их ФИО3 Пояснили свидетели и то обстоятельство, что досрочная передача основной суммы по договору, имевшая место 11 мая 2016 года, была обусловлено просьбой супругов ФИО5, которым эти средства были необходимы для оплаты приобретения другого жилого помещения.

Вопреки доводам стороны истца, суд не считает данных свидетелей заинтересованноваными в исходе дела, поскольку свидетель ФИО9, хоть и является знакомым и коллегой по работе истца, не имеет личной материальный выгоды в споре, а ФИО6, являющаяся дочерью истца, заявила о своём интересе исключительно в проживании в спорной квартире, а не возврате денежных средств, уплаченных за неё отцом.

Кроме того, данные свидетельские показания не опровергнуты стороной истицы какими-либо допустимыми доказательствами. Отсутствие ФИО3 в Калининграде 11 мая 2016 года подтверждается только свидетельскими показаниями её близкой родственницы ФИО11 Списание со счёта карты истицы денежных средств за заправку автомобиля за пределами Калининграда суд не считает убедительным доказательством невозможности присутствия истицы при передаче денежных средств. При этом суд учитывает, что истица не покидала территории Калининградской области, со слов свидетеля находилась в <адрес>, расположенном в часе езды от Калининграда, таким образом, могла оперативно прибыть на сделку.

Различное содержание текста направленных ответчику претензий и даты претензий, по мнению суда, не имеют существенного правового значения для рассматриваемого спора, при том, что суд отмечает сам факт их предъявления истцом и оставление без удовлетворения ответчиками.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что денежные средства в размере <данные изъяты> рублей были фактически переданы ФИО1 во исполнение его обязательств по договору от 06.04.2016 г. в связи с приобретением квартиры по адресу: <адрес>.

Давая правовую оценку заявленным истцом требованиям, суд приходит к выводу, что представленный суду договор от 06.04.2016 г. по своей правовой природе в целом может быть признан предварительным, поскольку соответствует предъявляемым ст.429 ГК РФ требованиям к такому договору.

Вместе с тем, в соответствии с п.6 ст.429 ГК РФ обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор.

Как бесспорно следует из материалов дела и не оспаривалось сторонами, договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, не был заключён между его сторонами в срок до 30 сентября 2016 года, переход права на квартиру к ФИО1 в установленном порядке не зарегистрирован ни в указанный срок, ни до настоящего времени. Предложений о заключении договора и регистрации перехода права от ФИО2 истцу не поступало.

В свою очередь, ФИО1 не воспользовался правом, предоставленным ему п.5 ст.429 ГК РФ и в течение шести месяцев с момента неисполнения ответчиками обязательства по заключению договора, не обратился в суд с требованием о понуждении к заключению основного договора.

По общему принципу гражданского законодательства обязательство устанавливается для того, чтобы оно было исполнено. До тех пор пока обязательство не нарушено ни одной из сторон, оно должно исполняться в точном соответствии с его содержанием.

Эта обязанность возлагается на обе стороны в обязательстве. Не только одна сторона обязана надлежаще исполнить обязательство, но и другая сторона не вправе уклониться от принятия производимого надлежащего исполнения.

Надлежащее исполнение обязательств по предварительному договору состоит в совершении его сторонами действий, направленных на заключение основного договора, результатом которых является его заключение в обусловленных срок, в связи с чем незаключение основного договора всегда является результатом нарушения кем-либо из сторон предварительного договора принятых на себя обязательств по заключению основного договора.

Согласно пункту 1 статьи 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Нарушение какой-либо из сторон или обеими сторонами условий предварительного договора возможно как в результате виновных действий в форме уклонения от заключения основного договора, так и в результате невиновных действий в форме бездействия обеих сторон относительно заключения основного договора в связи с взаимной утратой интереса в заключении основного договора.

Суд приходит к выводу, что не завершение сделки по приобретению ФИО1 квартиры по <адрес>, произошло по вине ответчиков, не принявших достаточных и своевременных мер по исполнению их обязательств по передаче покупателю юридических прав на жилое помещение.

Таким образом, суд считает обязательства сторон, вытекающие из договора от 06.04.2017 г., прекратившими своё действие в силу п.6 ст.429 ГК РФ, в связи с чем в части требований истца о расторжении данного договора следует отказать.

Вместе с тем, данное обстоятельство не исключает обоснованности требований истца о возврате переданных им во исполнение договора денежных средств.

Так, в силу ст.ст.1102, 1103 ГК РФ правила о возврате неосновательного обогащения подлежат применению также к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

Однако даже если руководствоваться заявленной стороной ответчицы позицией о том, что договор от 06.04.2016 г. не является предварительным, а является основным, поскольку предмет сделки имеется в натуре, право единоличной собственности на квартиру зарегистрировано за ФИО2, и сторонами приняты реальные действия по исполнению данного договора в виде фактической передачи квартиры покупателю, то и в этом случае требования ФИО1 о возврате уплаченных денежных средств представляются суду обоснованными.

Так, пунктом 8 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2011 N 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем», действительно, определено, что, если стороны заключили договор, поименованный ими как предварительный, в соответствии с которым они обязуются заключить в будущем на предусмотренных им условиях основной договор о продаже недвижимого имущества, которое будет создано или приобретено в последующем, но при этом предварительный договор устанавливает обязанность приобретателя имущества до заключения основного договора уплатить цену недвижимого имущества или существенную ее часть, суды должны квалифицировать его как договор купли-продажи будущей недвижимой вещи с условием о предварительной оплате.

Следовательно, споры, вытекающие из такого договора, подлежат разрешению в соответствии с правилами Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре купли-продажи, в том числе положениями пунктов 3 и 4 статьи 487 ГК РФ.

Пунктом 3 ст. 487 ГК РФ предусмотрено, что в случае, когда продавец, получивший сумму предварительной оплаты, не исполняет обязанность по передаче товара в установленный срок (статья 457), покупатель вправе потребовать передачи оплаченного товара или возврата суммы предварительной оплаты за товар, не переданный продавцом.

Кроме того, в силу ст.463 ГК РФ если продавец отказывается передать покупателю проданный товар, покупатель вправе отказаться от исполнения договора купли-продажи.

Таким образом, право выбора способа защиты права – требовать передачи оплаченного товара или возврата суммы предварительной оплаты за товар, принадлежит покупателю, т.е. в рассматриваемом случае – истцу ФИО1 Из заявленной позиции истца следует, что в результате длительного неисполнения ответчиками их обязанности по государственной регистрации перехода права собственности на спорную квартиру к истцу, для чего было необходимо как волеизъявление титульного собственника квартиры ФИО2, так и его супруги ФИО3 путём дачи письменного согласия на регистрацию сделки, ФИО1 утратил интерес к приобретению квартиры и требует возврата утраченных за неё денежных средств. Такая позиция соответствует предусмотренным законом способам защиты права в рассматриваемой ситуации, требования ФИО1 о взыскании с ответчиков денежных средств заявлены обоснованно.

Согласно пункту 2 ст.45 Семейного кодекса РФ взыскание обращается на общее имущество супругов по общим обязательствам супругов, а также по обязательствам одного из супругов, если судом установлено, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, было использовано на нужды семьи.

Таким образом, для возложения на ФИО3 солидарной или долевой обязанности по возврату полученных от истца денежных средств, такое обязательство должно являться общим, то есть, как следует из пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации, возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи, либо являться обязательством одного из супругов, по которому все полученное было использовано на нужды семьи.

В рассматриваемом случае суд не может согласиться с доводом стороны ответчицы о том, что на возникшие правоотношения должна быть распространена правовая позиция, изложенная в п.5 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2016), согласно которой в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долга.

В данном случае заключённая ФИО2 сделка предусматривала не возникновение долга, а обязательство по передаче покупателю совместно нажитого имущества супругов ФИО5 – квартиры по <адрес>

Своей подписью на договоре купли-продажи от 06.04.2016 г. ФИО3 подтвердила, что согласна с продажей квартиры по цене и на условиях, предусмотренных настоящим договором, и обязуется предоставить своё нотариально удостоверенное согласие на продажу квартиры к моменту подписания основного договора купли-продажи.

Между тем, пунктом 2 статьи 35 Семейного кодекса РФ, пунктом 2 статьи 253 ГК РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом.

Заявленное истцом требование вытекает из неисполнения ответчиками обязательства по передаче квартиры покупателю. Поскольку данное обязательство являлось совместным обязательством супругов ФИО5 в силу режима общей совместной собственности супругов на квартиру, возникло в период их брака и действующего режима общей совместной собственности супругов, то ответственность за его неисполнение может быть возложена на обоих супругов-ответчиков.

Таким образом, суд не может согласиться с доводом стороны ответчицы о том, что спорное обязательство возникло не по инициативе обоих супругов в интересах семьи, а является личным обязательством ФИО2

При этом суд учитывает, что ответчики, действуя добросовестно, что предусмотрено ст.10 ГК РФ для участников гражданских правоотношений, должны были исключить спорную квартиру из состава общего имущества супругов при его разделе, однако этого не сделали, что и привело к возникновение настоящих требований истца ФИО1

При таких обстоятельствах не имеет существенного правового значения для дела довод ответчицы о том, что полученные от истца денежные средства не были истрачены на нужды семьи. Вместе с тем, суд считает необходимым отметить, что при вынесении решения по гражданскому делу о разделе имущества супругов ФИО5, суд не установил факта того, что полученные от ФИО1 денежные средства не были потрачены супругами на приобретение блок-секции дома по <адрес>, а указал в этой части, что стороной ФИО2 не представлено достаточных доказательство такого расходования.

Учитывая, что ФИО1 к рассмотрению спора о разделе имущества супругов ФИО5 привлечён не был, даже такой вывод суда не может иметь преюдициального значения для настоящего спора.

Напротив, суд принимает во внимание, что стороной ФИО3 не оспаривалось то обстоятельство, что она отказалась давать нотариально удостоверенное согласие на переход права на квартиру к ФИО1 и уже 12.09.2016 г. включила данную квартиру в состав подлежащего разделу имущества супругов.

Кроме того, суд принимает во внимание, что полномочным представителем ФИО3 по доверенности ФИО12 при рассмотрении гражданского дела № 2-201/2017 давались суду пояснения о том, что договор купли-продажи с ФИО1 действительно был заключён и от последнего были получены денежные средств, однако они не были потрачены на приобретение жилой секции по <адрес>.

Совокупность вышеизложенных обстоятельств позволяет суду сделать вывод, что обязательства по возврату денежных средств ФИО1 в общем размере <данные изъяты> рублей должны быть возложены на обоих ответчиков, однако не солидарно, а в долях, в связи с состоявшимся разделом общей совместной собственности супругов.

Определяя размер ответственности каждого из ответчиков, суд принимает во внимание норму пункта 3 статьи 39 СК РФ, в соответствии с которой общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям.

Применение данной правовой нормы в настоящем споре будет соответствовать также нормам главы 16 ГК РФ, поскольку при разделе общей совместной собственности не допускается, чтобы одной из сторон перешла большая часть имущества, а другой – большая часть совместных обязательств, если иное не предусмотрено соглашением совместных собственников.

Как указано судом выше, апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 июля 2017 года за ФИО3 признано право на 2/3 доли в общем имуществе, а за ФИО2 – право на 1/3 доли.

При таких обстоятельствах ко взысканию в пользу ФИО1 с ФИО3 суд определяет сумму в размере <данные изъяты> рублей, с ФИО2 – сумму в размере <данные изъяты> рублей.

В соответствии со ст.98 ГПК РФ расходы ФИО1 по оплате госпошлины подлежат взысканию с ответчиков в тех же долях, т.е. в сумме <данные изъяты>. – с ФИО3 и в сумме <данные изъяты>. – с ФИО2

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО3 в пользу ФИО1<данные изъяты>

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1<данные изъяты>

В остальной части иска отказать.

Взыскать с ФИО3 в пользу ФИО1 в возмещение расходов по оплате государственной пошлины <данные изъяты>

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1<данные изъяты>

Решение может быть обжаловано сторонами путем подачи апелляционной жалобы в Калининградский областной суд через Ленинградский районный суд г.Калининграда в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение изготовлено 22.12.2017 г.

Судья Гонтарь О.Э.