Гражданский кодекс часть 1

Исковые требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ в судебном заседании по уголовному делу в отношении истца и М. косвенный свидетель ФИО2 на вопрос государственного обвинителя ответила: «<данные изъяты>». А на вопрос ФИО1 – истца по настоящему делу заявила: «<данные изъяты>». Своим высказыванием ФИО2 задела честь истца и честью его семьи по отношению к умершему брату истца, совершила посягательство на чужое имущество. Брат истца не продавал незаконно ответчику родительскую квартиру. В незаконной сделке, в отчуждении недвижимого имущества в виде квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, участвовали другие лица с ФИО2 После этого у истца начались проблемы, создались последствия, так как при этапировании из СИЗО-1 РБ в ИВС ОМВД РФ по Селенгинскому району РБ на него неоднократно оказывалось физическое и морально-психологическое давление от криминальных лиц, содержащихся под стражей, с целью оформить дарственную на ФИО2 на родительскую квартиру, доставшуюся истцу по завещанию матери истца Т. В 2015 году знакомый ФИО2 нанес ему побои в его жилище и выгнал раздетого на улицу, после чего не впускал в жилище даже с сотрудником полиции. Из-за таких действий ответчика с ДД.ММ.ГГГГ истец содержится в одиночной камере, безопасном месте от других осужденных лиц, отбывающих наказание. При проведенных проверках по заявлениям в суд, дознавателями ОВД выявилось, что ФИО2 брата истца не знала и не видела, а купила родительскую квартиру без правоустанавливающих документов у другого лица, который в настоящее время умер. После чего состоялась незаконная сделка; по поддельным документам ФИО2 оформила указанную квартиру в свою собственность. Считает, что ответчиком затронуты и нарушены нематериальные блага, принадлежащие истцу и брату Т. от рождения. Тем самым затронуты честь семьи, для истца создались необратимые последствия и тяжелые страдания, выраженные в нравственных переживаниях, в связи с утратой родных. Указал, что обращался к мировым судьям с заявлениями о привлечении к уголовной ответственности ответчика по ч. 1 ст. 128.1 УК РФ (клевета), которые были направлены в ОМВД РФ по Селенгинскому району для рассмотрения. В 2018 и 2019 годах должностными лицами ОМВД РФ по Селенгинскому району вынесены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по ч. 1 ст. 128.1 УК РФ.

В дополнениях к исковому заявлению уточнил, что доказательствами, подтверждающими заявленные требования, являются: уведомление начальника ОМВД РФ по Селенгинскому району от ДД.ММ.ГГГГ по зарегистрированному материалу по ч. 1 ст. 128.1 УК РФ и протокол судебного заседания по уголовному делу от ДД.ММ.ГГГГ Нарушение прав и законных интересов заключается в том, что сказано ответчиком в личный адрес истца и ответчик осознавал сказанное, так как брат истца ФИО2 незаконно квартиру не продавал и по решению суда от ДД.ММ.ГГГГ за истцом признано право собственности ? доли вышеуказанной квартиры в порядке наследования. С данным иском обращается в порядке гражданского судопроизводства, а не в уголовно-процессуальном порядке. Своим сказанным в протоколе судебного заседания по уголовному делу от ДД.ММ.ГГГГ ответчик задела честь и достоинство личности истца, а не только умершего брата Т., так как ответчик знает, что действия последней в отношении указанной квартиры являлись незаконными.

В судебном заседании истец ФИО1 исковые требования уточнил, считает, что ответчик должна опровергнуть сведения, порочащие честь, достоинство и репутацию истца и его умершего брата Т. о том, что умерший брат незаконно продал ответчику квартиру, путем извинений в судебном заседании, опубликования в средствах массовой информации, поскольку данные сведения были распространены ответчиком по всей Бурятии. В остальном поддержал исковые требования по доводам, изложенным в исковом заявлении и дополнениях, суду дополнительно пояснил, что не согласен с вынесенным судом определением об отказе в удовлетворении его ходатайства о направлении гражданского дела по настоящему иску по подсудности в Советский районный суд г. Улан-Удэ Республики Бурятия. Также сообщил, что ответчик ФИО2 несколько лет проживает в принадлежащей ему на праве собственности указанной квартире на основании заключенных между сторонами договоров аренды. Исковые требования к лицам, которые наносили побои, выгнали из его из квартиры, не впускали его в квартиру, оказывали физическое и морально-психологическое давление, в судебном порядке не предъявлял. Супруга умершего ФИО3 и их дочь ФИО4 обращались в 2014 году в суд с исками о признании права собственности на вышеуказанную спорную квартиру в порядке наследования, судом было отказано в удовлетворении требований. От последствий сказанного ответчиком до сих пор он испытывает нравственные страдания, так как он содержится в одиночной камере. Распространение сведений, порочащих четь, достоинство и репутацию истца и его умершего брата, являются клеветой. Он неоднократно обращался о клевете в отношении ответчика к мировым судьям Селенгинского района Республики Бурятия, которыми направлены заявления для принятия правового решения в ОВД, отказано в возбуждении уголовного дела. Меняя неоднократно свою требования, истец окончательно просит взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей, из них: в пользу истца - 500 000 рублей, в пользу наследников умершего брата Т. - Т.Т. и дочери Т.А. - 500 000 рублей. Просил уточненные исковые требования удовлетворить.

Ответчик ФИО2 в судебном заседании отсутствовала, будучи надлежаще извещенной о времени и месте рассмотрения дела, согласно составленной телефонограмме от ДД.ММ.ГГГГ последняя пояснила, что с иском не согласна, не желает участвовать в судебном заседании.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчика.

В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 пункту 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Согласно пункту 1 статьи 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом. По требованию заинтересованных лиц допускается защита чести, достоинства и деловой репутации гражданина и после его смерти.

Исходя из положений статьи 152 ГК РФ порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

В соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Из материалов дела следует и установлено судом, что приговором Гусиноозерского городского суда Республики Бурятия от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 и М. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.

В ходе судебного заседания ФИО2, допрошенной в качестве свидетеля, на вопрос государственного обвинителя: «<данные изъяты>?» были даны пояснения: «<данные изъяты>»; на вопрос ФИО1: «<данные изъяты>?» даны пояснения: «Так <данные изъяты>».

Кроме того, в приговоре суда от ДД.ММ.ГГГГ указано, что оснований для признания недопустимым доказательством показаний свидетеля ФИО2 не имеется; оснований не доверять данным показаниям свидетеля ФИО2 не установлено.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Бурятия от ДД.ММ.ГГГГ приговор Гусиноозерского городского суда Республики Бурятия от ДД.ММ.ГГГГ в части назначения наказания ФИО1 и М. изменен, смягчено назначенное наказание.

При рассмотрении апелляционной жалобы ФИО1, в том числе о том, что судом первой инстанции приняты во внимание ложные показания свидетеля ФИО2, поскольку последняя действовала из корыстной заинтересованности в жилье, так как незаконно оформила его квартиру, суд апелляционной инстанции указал, что вопреки доводам жалобы, оснований подвергать сомнению показания свидетеля ФИО2 не имеется, поскольку ее показания согласуются с показаниями самих осужденных, данных в ходе предварительного следствия. Доводы осужденного ФИО1 об оговоре свидетеля ФИО2 в связи с корыстной заинтересованностью завладеть его квартирой, судом проверены и обоснованно отвергнуты.

В связи с указанным, суд не вправе производить ревизию вступившего в законную силу приговора суда под видом рассмотрения другого спора с иной интерпретацией исковых требований, которым по существу уже давалась оценка при рассмотрении уголовного дела.

Признание преюдициального значения приговора суда, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрение одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Истец по смыслу вышеприведенных норм не вправе оспаривать установленные вступившим в законную силу судебным приговором суда от 28.04.2018 года обстоятельства, факты и правоотношения по ранее рассмотренному делу.

Руководствуясь статьей 152 ГК РФ, разъяснениями, содержащимися в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», суд исходит из того, что по смыслу действующего гражданского законодательства критерием отличия имеющих место утверждений о фактах и событиях от оценочных суждений (мнений, убеждений) является возможность проверки таких сведений на предмет соответствия их действительности, истинности или ложности.

Между тем, свобода выражения мнения распространяется не только на «информацию» и «мнения», воспринимаемые положительно, считающиеся неоскорбительными, но и на негативные, воспринимаемые отрицательно и даже оскорбительные, с учетом допустимых законом или нормами морали ограничений, не нарушающие при этом права, свободы и законные интересы других лиц, поскольку указанное является требованием плюрализма мнений, терпимости и либерализма в демократическом обществе.

Оценивая оспариваемые истцом сведения о том, что «<данные изъяты>», суд приходит к выводу, что они не порочат честь и достоинство истца, поскольку не содержат указание на нарушение истцом действующего законодательства, совершение нечестного поступка, неправильное, неэтичное поведение. Указанная фраза не может рассматриваться как утверждение о фактах или событиях, несмотря на то, что является негативной, не может расцениваться как порочащая честь и достоинство, является результатом оценочного суждения (убеждения) и выражает субъективное мнение ответчика ФИО2, которое не может быть проверено на соответствие действительности, а, следовательно, и быть предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, данная фраза не может быть расценена как распространение сведений, порочащих лицо, о котором они были сообщены, поскольку ответчик ФИО2, опрошенная в судебном заседании по уголовному делу в качестве свидетеля, сообщала известную ей информацию по существу задаваемых вопросов, имеющих отношение к уголовному делу. Дача ответчиком пояснений в качестве свидетеля имеет своей целью предоставление информации, необходимой для рассмотрения и разрешения дела, не распространение порочащих сведений.

При этом, суд полагает, что в данном случае сообщенные сведения об умершем брате истца не были отражением ее личного мнения об истце, а были лишь отражением информации, закрепленной в процессуальном документе - протоколе по уголовному делу.

Таким образом, становится очевидным, что, сообщая суду известные ей сведения об умершем брате истца - Т. по уголовному делу, где истец ФИО1 являлся одним из обвиняемых, а ответчик была допрошена в качестве свидетеля, последняя исполняла процессуальные обязанности свидетеля по сообщению суду всех известных ей сведений, имеющих значение для рассмотрения уголовного дела.

Оспариваемые сведения порочащие, по мнению истца, его и умершего брата честь и достоинство, распространены лицом, участвующим в разбирательстве по уголовному делу №, являлись предметом исследования в судебном заседании по уголовному делу, которым судом была дана оценка.

Разрешая спор о защите чести, достоинства и деловой репутации, суд, оценивая доводы и представленные материалы дела, пояснения истца и показания ответчика, данные в уголовном деле, приходит к выводу о недоказанности факта распространения ответчиком изложенных в исковом заявлении сведений об истце и умершем брате, поскольку каких-либо достоверных доказательств, подтверждающих факт распространения оспариваемых сведений, суду не представлено.

При этом суд принимает во внимание разъяснения, которые даны в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», в соответствии с которыми, судам необходимо иметь в виду, что в случае, когда сведения, по поводу которых возник спор, сообщены в ходе рассмотрения другого дела участвовавшими в нем лицами, а также свидетелями в отношении участвовавших в деле лиц, являлись доказательствами по этому делу и были оценены судом при вынесении решения, не могут быть оспорены в порядке, предусмотренном статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, так как нормами Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации установлен специальный порядок исследования и оценки данных доказательств. Такое требование, по существу, является требованием о повторной судебной оценке этих сведений, включая переоценку доказательств по ранее рассмотренным делам.

При изложенных обстоятельствах суд приходит к выводу об отсутствии необходимой совокупности юридически значимых обстоятельств, имеющих значение для дела и влекущих гражданско-правовую ответственность ответчика.

В силу статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с пунктом 1 статьи 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Доводы истца о том, что на него другими лицами, не ответчиками по делу, оказывалось физическое, морально-психологическое давление, истец содержится в одиночной камере, безопасном месте от других осужденных лиц, отбывающих наказание, не состоятельны, поскольку доказательств оказывания такого давления не представлено, кроме того, данные доводы, как и доводы истца о том, что он содержится в одиночной камере, его били, не впускали в квартиру, не относятся к рассмотрению данного дела.

Поскольку при разрешении данного спора не был установлен факт распространения сведений, порочащих честь, достоинство, следует отказать в удовлетворении исковых требований в части взыскания компенсации морального вреда.

Принимая во внимание пояснения истца о том, что наследники реализовали свое право на обращение в суд в отношении наследственного имущества, следовательно, вправе самостоятельно обратиться в суд с исками; учитывая, что доверенности на представление их интересов в суд не представлены, суд приходит к выводу, что истец не может представлять их интересы и заявлять в их пользу какие-либо требования.

Кроме того, в ходатайстве истца о вызове в суд в качестве свидетелей М. и В., отбывающих наказание в виде лишения свободы, судом было отказано, поскольку истцом было указано, что данные свидетели могут рассказать о последствиях из-за чего истец содержится три года в одиночной камере, что также не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора.

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 к ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный суд Республики Бурятия путем подачи апелляционной жалобы через Гусиноозерский городской суд Республики Бурятия в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья Д.М. Фёдорова

Решение в окончательной форме принято 30 июля 2020 года.