Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к Исполнительному комитету Сармановского муниципального района Республики Татарстан о защите трудовых прав,

У С Т А Н О В И Л:

ФИО1 обратилась в суд с исковым заявлением к Исполнительному комитету ФИО2 РТ с требованием в вышеприведенной формулировке.

В обоснование заявленного требования истец указала, что она в период с 14 марта 2011 года по 09 июля 2021 года осуществляла трудовую деятельность в должности руководителя отдела культуры Исполнительного комитета ФИО2 РТ, что подтверждается распоряжением о приеме на работу и трудовым договором.

За весь период трудовой деятельности, возложенные на неё трудовые обязанности по трудовому договору, истец выполняла в строгом соответствии с требованиями трудового законодательства и условиями, согласованными сторонами при приеме на работу. Каких-либо претензий со стороны руководства и коллектива никогда не имелось, дисциплинарных взысканий не было. Имевшие место в 2020 году выговоры были ею обжалованы и отменены прокуратурой Сармановского района.

Однако, несмотря на имеющиеся разъяснения прокуратуры района, истец была уволена по инициативе работодателя распоряжением от 09 июля 2021 года о расторжении трудового договора. При этом, при увольнении стимулирующая выплата, а именно премия за декабрь 2020 года ей не была выплачена в полном объеме со ссылкой на вышеуказанные выговоры, при наличии имеющегося распоряжения о поощрении. Данные обстоятельства вызывают у истца сомнения в объективности работодателя, и в соблюдении им действующего трудового законодательства.

Работодатель в данном случае нарушил установленный трудовым договором срок выплаты заработной платы, лишил её безосновательно части премии. Исходя из того, что на протяжении длительного времени ежегодные премии составляли двойную ставку, у работодателя перед истцом образовалась задолженность по выплате части премии в размере 27 207 рублей.

Кроме того, как полагала истец, в нарушение ст. 62 Трудового кодекса РФ, ей работодателем не были выданы копии документов, связанные с её работой. В частности, ей не выданы справки о заработной плате, о начисленных и фактически уплаченных страховых взносах на обязательное пенсионное страхование.

Таким образом, в результате предвзятого отношения работодателя была применена крайняя мера дисциплинарного взыскания в виде увольнения истца, как нежелательного работника.

В результате неправомерных действий ответчика истцу также был причинен моральный вред.

В связи с изложенным, истец просила суд признать незаконным её увольнение по инициативе работодателя без соответствующего волеизъявления, признать недействительным (фактически незаконным) распоряжение от 09 июля 2021 года об увольнении, восстановить её на работе в прежней должности, взыскать с ответчика в её пользу недоплаченную часть премии по итогам четвертого квартала 2020 года в размере 27 207 рублей, средний заработок за время вынужденного прогула в виде ежемесячного денежного содержания в размере 27 207 рублей, а также компенсацию морального вреда в размере 15 000 рублей.

В ходе судебного разбирательства стороной истца неоднократно были увеличены исковые требования в части взыскания с ответчика среднего заработка за время вынужденного прогула, в частности истец просила взыскать с работодателя в её пользу ежемесячное денежное содержание за три месяца вынужденного прогула после её увольнения в размере 81 621 рубль. В остальной части требования истца остались без изменения.

На судебном заседании истец и её представитель, заявленные требования поддержали в полном объеме, и просили удовлетворить иск, ссылаясь на обстоятельства, изложенные в исковом заявлении.

Представители ответчика на судебном заседании не согласилась с заявленным иском, и, ссылаясь на законность действий работодателя, просили отказать в удовлетворении искового заявления, приводя в обоснование своей позиции доводы, аналогичные подробно изложенным в письменном отзыве по существу заявленных требований.

Заместитель прокурора Сармановского района РТ на судебном заседании полагал, что увольнение работника распоряжением от 09 июля 2021 года, да и само распоряжение незаконны, поскольку в данном документе отсутствует ссылка на предусмотренное законом конкретное основание увольнения работника по инициативе работодателя, что фактически оставило работника в неведении относительно причины увольнения и привело к затруднению оспаривания законности прекращения с ней трудового договора. В связи с чем, заместитель прокурора полагал необходимым удовлетворить в части заявленные истцом требования, признав незаконным её увольнение, восстановить на работе и взыскать с работодателя заявленную сумму среднего заработка за время вынужденного прогула, а также компенсацию морального вреда. В части же взыскания недоплаченной премии по итогам 2020 года заместитель прокурора полагал необходимым истцу отказать, указывая на то, что премия истцу была выплачена исходя из наличия бюджетных средств по ходатайству руководителя аппарата совета Сармановского муниципального района, а доводы о лишении её части премии ничем не подтверждены.

Исследовав материалы дела, выслушав доводы участников судебного разбирательства, мнение заместителя прокурора, и исследовав материалы дела, руководствуясь ст. 67 ГПК РФ, суд приходит к следующему.

В силу ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности ст. 8 Всеобщей декларации прав человека, п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.

Учитывая это, а также принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу ч. 1 ст. 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст.ст. 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.

В этих целях на работодателя фактически возложена обязанность предоставления доказательств, как свидетельствующих о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, так и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

В соответствии трудовым законодательством наложение на работника дисциплинарного взыскания является компетенцией работодателя, однако работодатель ограничен законом в избрании меры дисциплинарного взыскания, применение дисциплинарных взысканий, не предусмотренных федеральными законами, уставами и положениями о дисциплине, не допускается (ч. 4 ст. 192 Трудового кодекса РФ).

Также, исходя из п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Исходя из п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2, на работодателе лежит обязанность представить доказательства, свидетельствующие о том, что: совершенное работником нарушение, явившееся поводом к увольнению, в действительности имело место и могло являться основанием для расторжения трудового договора; работодателем были соблюдены предусмотренные ч.ч. 3 и 4 ст. 193 Трудового кодекса РФ сроки для применения дисциплинарного взыскания.

Как установлено в судебном заседании, истец ФИО1 с 14 марта 2011 года состояла в трудовых отношениях с Исполнительным комитетом ФИО2 РТ в должности руководителя отдела культуры.

Данное обстоятельство подтверждается копиями распоряжения № 5к от 11 марта 2011 года и.о. руководителя Исполнительного комитета ФИО2 РТ о приеме на работу в порядке перевода, трудового контракта (договора) № 2 от 14 марта 2011 года и копиями листов трудовой книжки серии №№ от ДД.ММ.ГГГГ с вкладышем к ней, имеющимися в материалах гражданского дела.

Также судом установлено, что имеется распоряжение № 20 от 09 июля 2021 года, изданный за подписью руководителя Исполнительного комитета ФИО2 РТ, которым трудовой договор с ФИО1 расторгнут и последняя освобождена от замещаемой должности муниципальной службы и уволена с 09 июля 2021 года с должности начальника отдела культуры Исполнительного комитета ФИО2 РТ по инициативе работодателя (п. 4 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ).

При этом, работодателем в названном распоряжении не приведено конкретное основание, предусмотренное законом (ст. 81 Трудового кодекса РФ).

Фактически работник уволен с работы по инициативе работодателя без указания причины увольнения.

Данное обстоятельство свидетельствует о нарушении работодателем предусмотренного законом порядка увольнения работника с работы, что уже само по себе является основанием к признанию распоряжения об увольнении работника и само увольнение незаконными.

Доводы представителей ответчика о наличии со стороны истца неоднократных нарушений финансовой дисциплины, а потому наличии законного основания её увольнения по п. 5 ст. 81 Трудового кодекса РФ, суд считает не состоятельными.

В частности, сторона ответчика ссылается на привлечение работника к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 160 Уголовного кодекса РФ (7 эпизодов), что имело место в 2011-2013 года.

Однако, определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 05 мая 2017 года производство по делу было прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ за отсутствием в деянии состава преступления.

Действительно, указанный судебный акт содержит суждение суда апелляционной инстанции о том, что действия ФИО1 не являются преступным деянием, а, при наличии к тому оснований, могут расцениваться как нарушение финансовой дисциплины или должностной проступок.

Вместе с тем, работодателем каких-либо действий, направленных на привлечение работника к дисциплинарной ответственности не совершено. Кроме того, сроки применения дисциплинарного взыскания давно истекли.

Согласно представленных в судебном заседании от 06 октября 2021 года стороной ответчика документов, истец была привлечена к дисциплинарной ответственности в виде выговора распоряжением № 132 от 01 июля 2021 года. Основанием указано наличие акта проверки от 01 июня 2021 года.

Следует отметить, что представитель ответчика в судебном заседании от 21 сентября 2021 года вообще не ссылался на наличие у истца ранее наложенных и не снятых дисциплинарных взысканий.

Согласно указанного акта проверки, составленного рабочей группой (комиссией) работодателя по результатам проверки, касающиеся деятельности отдела культуры, ФИО1, являясь начальником названного отдела, не предприняла соответствующие действия в целях урегулирования и предотвращения конфликта интересов в деятельности своих работников, а также не была своевременно пресечена не соответствующая основным целям предпринимательская деятельность «Централизованной клубной системы» (РДК), в лице директора ФИО5., что фактически способствовало совершению последней преступления.

Также, согласно, приведенного выше акта, ФИО1 вменено в вину нарушение финансовой дисциплины при осуществлении своей деятельности.

Вместе с тем, данный акт проверки не был предметом рассмотрения на заседании рабочей группы с приглашением ФИО1, как это было рекомендовано в самом акте.

Сам работник не был поставлен в известность о проведении подобной проверки и наличии акта по её результатам.

В нарушение ч. 1 ст. 193 Трудового кодекса РФ, до применения дисциплинарного взыскания работодатель не затребовал от работника письменное объяснение по факту обнаруженных нарушений.

Сведений об ином у суда не имеется

Допустимых и относимых достоверных доказательств в опровержение доводов истца в этой части стороной ответчика суду не представлено.

Кроме того, как установлено судом в ходе судебного разбирательства, истец в момент издания распоряжения от 01 июля 2021 года и составления акта об отказе ознакомления с ним фактически с 01 июля 2021 года по 03 июля 2021 года находилась в командировке вне Сармановского района на репетиции «Всероссийского сельского Сабантуя 2021» в с. Муслюмово Муслюмовского района РТ.

Более того, эти же нарушения (по факту изложенные с теми же формулировками и идентичным текстом) указаны в протоколе заседания рабочей группы по рассмотрению представления СО отдела МВД России по Сармановскому району РТ, который, исходя из доводов стороны ответчика, приведенных в судебном заседании от 21 сентября 2021 года явился основанием к привлечению работника к дисциплинарной ответственности и наложению взыскания в виде увольнения.

Таким образом, суд приходит к выводу, что работодателем нарушен, установленный законодателем запрет на применение только одного дисциплинарного взыскания за каждый дисциплинарный проступок (ч. 5 ст. 193 Трудового кодекса РФ).

Предыдущие дисциплинарные взыскания в виде выговора с ФИО1 сняты после обращения в прокуратуру района и принесения прокурором протеста.

Неоднократность неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей при наличии не снятого и не погашенного дисциплинарного взыскания отсутствует.

Исходя из изложенного, привлечение истца к дисциплинарной ответственности с наложением дисциплинарного взыскания в виде увольнения не правомерно.

При таких обстоятельствах, суд соглашается с доводами стороны истца о том, что её увольнение с работы произведено работодателем с нарушением действующего трудового законодательства.

Фактически при отсутствии к тому оснований к работнику необоснованно применена крайняя мера дисциплинарного воздействия.

Соответственно распоряжение № 20 от 09 июля 2021 года руководителя Исполнительного комитета ФИО2 РТ о наложении дисциплинарного взыскания на работника в виде увольнения и соответственно само увольнение следует признать незаконными, а работник, уволенный с нарушением норм трудового законодательства, подлежит восстановлению на работе в прежней должности.

Исходя из требований ст.ст. 139, 394 Трудового кодекса РФ, с работодателя в пользу работника также должен быть взыскан средний заработок за время вынужденного прогула за период с 10 июля 2021 года (до 10 октября 2021 года) в размере 81 621 рубль, как об этом заявлено самим истцом, исходя из фиксированного ежемесячного денежного содержания муниципального работника.

Расчет среднего заработка за время вынужденного прогула ответчиком не оспаривался, иных расчетов суду представлено не было.

Кроме того, суд считает необходимым отметить, что начисление и выплата среднего заработка за время вынужденного прогула в остальной части (с 10 октября 2021 года) до момента восстановления истца в прежней должности является прямой обязанностью работодателя.

В случае нарушения данной обязанности работник не лишен права повторного обращения в суд за защитой своих трудовых прав.

Вместе с тем, требование истца о взыскании с ответчика в её пользу недоплаченной премии, суд считает не подлежащим удовлетворению исходя из следующего.

В силу ч. 2 ст. 19 Конституции РФ государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

При этом, ч. 3 ст. 19 Конституции РФ гарантирует, что мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации, а ч. 3 ст. 37 Конституции РФ провозглашает, что каждый имеет право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.

Лица, считающие, что они подверглись дискриминации в сфере труда, вправе обратиться в суд с заявлением о восстановлении нарушенных прав, возмещении материального вреда и компенсации морального вреда.

По смыслу ч. 1 ст. 3 Трудового кодекса РФ под дискриминацией в сфере труда понимается ограничение в трудовых правах и свободах или получение каких-либо преимуществ в зависимости от обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.

В соответствии с ч. 2 ст. 3 Трудового кодекса РФ никто не может быть ограничен в трудовых правах и свободах или получать какие-либо преимущества в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам, а также от других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.

Исходя из ст. 1 Конвенции № 111 Международной организации труда «Относительно дискриминации в области труда и занятий» определено, что термин «дискриминация» включает: всякое различие, исключение или предпочтение, основанные на признаках расы, цвета кожи, пола, религии, политических убеждений, национальной принадлежности или социального происхождения и имеющие своим результатом ликвидацию или нарушение равенства возможностей или обращения в области труда и занятий.

Право работодателя устанавливать работникам премию, не может рассматриваться как дискриминация либо злоупотребление, так как данное право предоставлено работодателю законом.

Буквальное толкование указанных положений свидетельствует о необходимости установления самого факта дискриминации в сфере труда потенциальным работодателем в отношении конкретного лица.

В данном случае, предположения истца о дискриминационном характере действий ответчика и предвзятое отношение работодателя к ней являются надуманными и бездоказательными, ничем объективно не подтверждены.

В нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ, истцом в материалы дела не представлено доказательств, отвечающих требованиям допустимости, достоверности дискриминационного характера действий ответчика.

Более того, судом установлено, что вопреки доводам стороны истца, последняя не была лишена премии по итогам 2020 года. Премия ей была начислена и выплачена на основании распоряжения № 224 от 22 декабря 2020 года руководителя Исполнительного комитета ФИО2 РТ по ходатайству № 51 от 22 декабря 2020 года руководителя аппарата совета Сармановского муниципального района РТ, а доводы о лишении её части премии ничем не подтверждены, соответствующего решения, предусмотренного п. 3.6 Положения о премировании работников Исполнительного комитета ФИО2 РТ, утвержденного постановлением № 144 от 12 апреля 2018 года Исполнительного комитета ФИО2 РТ, не имеется.

Согласно представленного стороной ответчика на судебный запрос ответа № 155 от 23 августа 2021 года, за подписью директора (главного бухгалтера) МБУ «Централизованная бухгалтерия» ФИО2 РТ, за весь период трудовой деятельности ФИО1, последней в 4 квартале по итогам каждого года начислялась различная по величине премия. Неоднократно имелись также периоды, когда премия ей вообще не выплачивалась.

Кроме того, следует отметить, что истец является муниципальным работником и выплата ей премий производится исходя из размера и в пределах фонда оплаты труда из бюджетных средств района.

Разрешая требование истца о взыскании с ответчика в её пользу компенсации морального вреда, суд исходит из следующего.

Пунктом 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» даны разъяснения, что в соответствии с ч. 4 ст. 3, ч. 9 ст. 394 Трудового кодекса РФ суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда.

Учитывая, что Трудовой кодекс РФ не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу абз. 14 ч. 1 ст. 21, 237 Трудового кодекса РФ вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса РФ компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера, причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В судебном заседании судом установлена вина работодателя в необоснованном применении в отношении работника предусмотренной трудовым законодательством меры дисциплинарного взыскания в виде увольнения с нарушением установленного законом порядка.

Необоснованно уволив работника, работодатель, по сути, поставил работника в безвыходное положение, вынудив последнюю посредством судебного разбирательства восстанавливать свои нарушенные права, что причинило ей определенные нравственные переживания (страдания).

Таким образом, требование истца о компенсации морального вреда, ей причиненного, подлежит удовлетворению, но вместе с тем, исходя из требований разумности и соразмерности, суд, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных страданий, степени вины работодателя, а также принимая во внимание продолжительность по времени периода нарушения прав работника, считает возможным взыскать в пользу последней в счет компенсации морального вреда сумму в размере 10 000 рублей.

Оснований для удовлетворения требования истца в этой части в полном объеме и взыскания в её пользу морального вреда в большем размере суд не усматривает. Требование истца о взыскании морального вреда в заявленном размере является завышенным.

Таким образом, требование истца о взыскании с ответчика в её пользу компенсации морального вреда обоснованно и подлежит удовлетворению.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ,

Р Е Ш И Л :

Исковые требования ФИО1, – удовлетворить частично.

Признать незаконными распоряжение № 20 от 09 июля 2021 года руководителя Исполнительного комитета Сармановского муниципального района Республики Татарстан и соответственно увольнение ФИО1 на основании данного распоряжения с должности муниципальной службы – начальника отдела культуры Исполнительного комитета Сармановского муниципального района Республики Татарстан.

Восстановить ФИО1 на работе в должности муниципальной службы – начальника отдела культуры Исполнительного комитета Сармановского муниципального района Республики Татарстан.

Взыскать с Исполнительного комитета Сармановского муниципального района Республики Татарстан в пользу ФИО1 средний заработок за три месяца вынужденного прогула с 10 июля 2021 года в размере 81 621 (восемьдесят одна тысяча шестьсот двадцать один) рубль, а также компенсацию морального вреда в размере 10 000 (десять тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Татарстан в месячный срок через Сармановский районный суд Республики Татарстан.

Судья Р.М. Ханипов