Гражданский кодекс часть 1

В обоснование заявленных требований указала, что 30 января 2018 года ею был приобретен предъявительский сертификат № на сумму 225437 рублей 33 копейки. Сертификат хранился в квартире по адресу: <адрес>, в котором они проживали вместе с матерью ФИО3 О существовании сертификата знал родной брат ФИО4, который имел доступ к ключам от квартиры вместе с супругой ФИО2 29 сентября 2018 года ФИО4 скончался. 19 октября 2018 года, обнаружив пропажу сертификата, она обратилась в ПАО Сбербанк, откуда узнала о получении 02 апреля 2018 года денежных средств по сертификату в размере 225441 рубль 16 копеек ФИО2, которая в ответ на требование о возврате денежных средств вернула часть денежных средств в размере 50000 рублей. Постановлением следователя отдела СУ УМВД России по г. Йошкар-Оле от 12 декабря 2018 года отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО2 по факту кражи и обналичивания сертификата. Полагает, что имеет место неосновательное обогащение со стороны ФИО2

В судебном заседании истец ФИО1 исковые требования уточнила, просила взыскать с ответчика в качестве неосновательного обогащения денежные средства в размере 175441 рубль, указав, что сберегательный сертификат был передан ею 09 марта 2018 года брату ФИО4 около места его работы по его просьбе для ремонта ранее приобретенной им квартиры на условиях возврата и выплаты процентов. До того ею были переданы брату денежные средства в размере 50000 рублей. В августе 2018 года ФИО2 вернула ей сумму 100000 рублей. Ранее данные ею пояснения о хищении сберегательного сертификата обусловлены нахождением ее в то время в стрессовом состоянии после смерти близких.

В судебном заседании представитель истца по устному ходатайству ФИО5 уточненные исковые требования поддержал, указав, что данные денежные средства были переданы в заем для ремонта, который не был оформлен письменно из-за доверительных отношений, просил рассмотреть требования как неосновательное обогащение.

В судебном заседании ответчик ФИО2 с уточненными исковыми требованиями не согласилась, указав, что в августе 2018 года между ФИО1 и ее мужем ФИО4 был нехороший разговор, в ходе которого истец его упрекнула, что она одна ухаживает за матерью, после чего муж передал ФИО1 100000 рублей, а она отнесла ей. Сберегательный сертификат был предоставлен в качестве дара по поводу дня рождения ФИО4, каких-либо обязательств в отношении данных денежных средств не имеется.

Представитель ответчика на основании ордера ФИО6 в судебном заседании с уточненными исковыми требованиями не согласилась, пояснила по доводам, изложенным в отзыве на иск, указав, что истцом избран ненадлежащий способ защиты права и ФИО2 является ненадлежащим ответчиком по делу, поскольку денежные средства были переданы в дар супругу ФИО2 ФИО4 передал сберегательный сертификат супруге, чтобы она его обналичила, поскольку не мог сам это сделать из-за рабочего графика, снятые денежные средства она передала ФИО4, обязательств по возврату данных денежных средств не было. В августе 2018 года денежные средства в размере 100000 рублей были переданы истцу ФИО2 по поручению супруга для осуществления ухода за матерью.

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО8 показала, что помогала ухаживать за матерью ФИО1 и ФИО4 с июля по 21 августа 2018 года. В ходе разговора ФИО1 говорила, что они с матерью отдали сертификат Павлу, поскольку им нужнее.

Выслушав участников процесса, показания свидетеля, исследовав материалы дела, материал КУСП №, суд приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 142 ГК РФ ценными бумагами являются документы, соответствующие установленным законом требованиям и удостоверяющие обязательственные и иные права, осуществление или передача которых возможны только при предъявлении таких документов (документарные ценные бумаги).

В соответствии ч. 2 ст. 143 ГК РФ предъявительской является документарная ценная бумага, по которой лицом, уполномоченным требовать исполнения по ней, признается ее владелец.

Согласно ч. 1, 2 ст. 146 ГК РФ с переходом права на документарную ценную бумагу переходят все удостоверенные ею права в совокупности. Права, удостоверенные предъявительской ценной бумагой, передаются приобретателю путем вручения ему ценной бумаги лицом, совершившим ее отчуждение.

В соответствии со ст. 844 ГК РФ сберегательный и депозитный сертификаты являются именными документарными ценными бумагами, удостоверяющими факт внесения вкладчиком в банк суммы вклада на условиях, указанных в соответствующем сертификате, и право владельца такого сертификата на получение по истечении установленного сертификатом срока суммы вклада и обусловленных сертификатом процентов в банке, выдавшем сертификат.

Согласно п. 15 Положения о сберегательных и депозитных сертификатах кредитных организаций (Письмо Банка России от 10 февраля 1992 года №) для передачи прав другому лицу, удостоверенных сертификатом на предъявителя, достаточно вручения сертификата этому лицу.

Способ передачи прав, удостоверенных ценной бумагой, зависит от ее вида: именная, ордерная, на предъявителя. Передача прав, удостоверенных ценной бумагой на предъявителя, осуществляется способом простого вручения ценной бумаги ее новому владельцу, который становится лицом, уполномоченным требовать исполнения по ней.

Согласно ст. 29 Федерального закона от 22 апреля 1996 года № 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (в редакции на дату спорных правоотношений) право на предъявительскую документарную ценную бумагу переходит к приобретателю в случае нахождения ее сертификата у владельца - в момент передачи этого сертификата приобретателю.

По ценной бумаге на предъявителя удостоверенные ею права может осуществлять любой ее держатель. Факт предъявления такой ценной бумаги подтверждает полномочия ее предъявителя на осуществление удостоверенных ею прав, поскольку для передачи другому лицу прав по ценной бумаге на предъявителя согласно ч. 1 ст. 146 ГК РФ достаточно вручения этому лицу ценной бумаги лицом, совершившим ее отчуждение.

Судом установлено и не оспаривалось сторонами, что 30 января 2018 года ФИО1 был приобретен в ПАО Сбербанк сберегательный сертификат №на предъявителя", удостоверяющий вклад в кредитную организацию на сумму 225437 рублей 33 копейки, с датой востребования по вкладу 23 мая 2018 года, с процентной ставкой 4,95 % годовых.

02 апреля 2018 года ФИО2 получила по данному сберегательному сертификату в ПАО Сбербанк денежные средства в размере 225441 рубль 16 копеек.

Предъявляя требования о взыскании с ФИО2 денежной суммы, полученной ею по вышеуказанному сберегательному сертификату, истец в исковом заявлении ссылалась на выбытие ценной бумаги помимо ее воли, и незаконность получения вклада по нему лицом, получившим вклад.

В судебном заседании истец пояснила, что указанный сберегательный сертификат был ею лично передан ФИО4 для осуществления ремонта его квартиры на условиях возвратности и уплаты процентов. Кроме того, ею была передана денежная сумма в размере 50000 рублей. С учетом возврата в августе 2018 года ФИО2 суммы 100000 рублей, разница предъявлена ко взысканию как неосновательное обогащение.

Согласно со ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

Правила, предусмотренные главой 60 ГК РФ, применяются независимо о того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Для возникновения обязательств из неосновательного обогащении необходимы приобретение или сбережение имущества за счет другого лица, отсутствие правого основания такого сбережения или приобретения, отсутствие обстоятельств, предусмотренных статьей 1109 ГК РФ.

Из приведенных правовых норм следует, что по делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика – обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.

В силу статей 55, 67, 181 ГПК РФ суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Ответчиком факт получения сберегательного сертификата помимо воли истца, а также на условиях возвратности и с уплатой процентов оспаривался, указывалось на передачу данного сертификата в качестве дара ФИО4, который впоследствии был ею обналичен по просьбе супруга.

Как следует из материала проверки КУСП № по заявлению ФИО1 по факту кражи и обналичивания сертификата ПАО "Сбербанк", постановлением следователя СО СУ УМВД России по г. Йошкар-Оле от 12 декабря 2018 года отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159, п. «г» ч.3. ст. 158, п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ за отсутствием состава преступления, то есть по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ.

Из пояснений ФИО1 как в ходе проверки, так и в судебном заседании следует, что сертификат на сумму 225437 рублей 33 копейки никто не крал из квартиры. Она сама передала его брату ФИО4 в марте 2018 года, поскольку ФИО4 просил денежные средства на ремонт квартиры, срок возврата не оговаривали. Сертификат обналичила 02 апреля 2018 года жена ФИО4 ФИО2

Таким образом, в совокупности с показаниями свидетеля ФИО8, не доверять которым у суда не имеется оснований, указанные доказательства не подтверждают доводы истца о неправомерном завладении ответчиком ФИО2 сберегательным сертификатом.

Поскольку истцом заявлено требование о взыскании неосновательного обогащения, то она должна доказать факт приобретения или сбережения ответчиком денежных средств за ее счет в отсутствие установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований.

Истцомне представлено достоверных и достаточных доказательств выбытия сберегательного сертификата из ее владения помимо ее воли, их незаконного изъятия ответчиком в результате совершения ею обмана, кражи, мошенничества, иных неправомерных действий, в связи с чем суд приходит к выводу, чтоправовых оснований для удовлетворения заявленных требований ФИО1 о взыскании с ответчика неосновательного обогащения не имеется.

Ссылки истца о передаче денежных средств в размере 50000 рублей и сберегательного сертификата на условиях возвратности и возмездности также судом не принимаются во внимание, поскольку письменных доказательств тому в соответствии со ст. 161 Гражданского кодекса РФ, договора займа суду не представлено, ответчиком данное обстоятельство оспаривалось.

Более того, изначально предъявляя исковые требования, истец утверждала о пропаже сберегательного сертификата из квартиры по ее месту жительства, не ссылаясь на наличие каких-либо денежных обязательств, однако в ходе судебного разбирательства пояснила о передаче данного документа и суммы 50000 рублей брату ФИО4 на ремонт квартиры на условиях возвратности. Указанные обстоятельства также ставят под сомнение достоверность пояснений истца в части волеизъявления сторон (ФИО4 и ФИО1) при передаче ценной бумаги, в силу чего суд относится к ним критически.

Более того, с учетом передачи истцом сберегательного сертификата непосредственно ФИО4, и передачи последним при жизни данной ценной бумаги супруге ФИО2, оснований полагать, что сертификат находился у ответчика незаконно и она в отсутствие правовых оснований получила по нему денежные средства, в том числе с условием возврата, у суда не имеется.

Поскольку п. 2 ст. 35 Семейного кодекса РФ, п. 2 ст. 253 Гражданского кодекса РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом, однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств с третьими лицами, действующее законодательство не содержит, напротив, в силу п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ, предусматривающего, что по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга, допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств, исходя из чего в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 Семейного кодекса РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долгов.

Судом учитываются пояснения сторон, что ФИО1 было известно об открытии наследственного дела после смерти ФИО4, но требований о включении долговых обязательств в наследственную массу ею не предъявлялось.

На основании изложенного, исковые требования ФИО1 к ФИО2 о взыскании денежных средств в качестве неосновательного обогащения удовлетворению не подлежат.

Суд, в соответствии со ст. 196 ГПК РФ, рассмотрел дело в пределах заявленных требований.

Руководствуясь ст.ст. 194-198, 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требованийФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Марий Эл путем подачи апелляционной жалобы через Йошкар-Олинский городской суд в течение месяца со дня составления мотивированного решения.

Судья М.В. Митькова

Мотивированное решение

составлено 01.02.2021 года